Корочун

Глава 1. Корочун

Среди поля весь в хлопьях снежных стоит раскидистый дуб, ствол которого и в три обхвата не охватить целиком, справа от того дуба деревенька стояла. Небольшая, но людей в ней хватало. Жили там все, так же, как и в других деревнях, чтили семью, духов, да богов, что хранили их. Властвовал в той деревне дед-Корочун*. Велика в день Солнцеворота сила грозного Корочуна. Но тому, кто живёт по совести, она не страшна. Как и у всякого божества, у Корочуна есть своя свита — медведи-бураны, волки-метели да птицы-вьюжницы.
Стукнет он посохом костямым, взмыли в верх птицы-вьюжницы, неся на своих крыльях завируху-метель, закуружили, завьюжили птицы Карачуновы одиноких путников, да тех, кто в лес его ходит без спросу. Стонет мир отзываясь на власть Корочуна, засыпая деревню снегом. Звонкие, крепкие ночи, звездами яркими все освещают. Все видно в поле, и дуб раскидистый стоит, а под ним щёлкают зубами голодные волчицы-метелицы, ждут приказаний хозяина.

Ходит по лесу злой Корочун и ревёт, не попадайся ему на пути, заплутавший путник. А из-за пустынных болот со всех четырех сторон, почуяв голос хозяйский, идут к нему звери без попяту, без завороту. А кто смеет зубы на него скалить, того непокорного, плетью так секанёт, что надвое кожа. На изменника, семихвостая плетка, семь похвостников. Раз хлестнёт, семь рубцов, другой хлестнёт, четырнадцать. И машет посохом птицам-вьюжницам, и сыплет, и сыплет снег с крыльев их засыпая дороги и тропы.

Люты морозы во владениях Корочуна, глубоки снеги в лесу его. Не скоро свету, солнцу родиться, далёк солноворот после которого на убыль сила Корочунова идет. А дни все темней и короче. Разворчался Корочун и топает, медведей-буранов по небу катится затавляет. Злиться неугомонный Корочун и стучит своим посохом, посылая прислужников в деревню, чтоб заглядывали они в окна, да искали тех, кто его неуважает.

Уважал Корочун семьи, где духов да богов чтили, не только вышних, но и нижним дань уважения отдавали. На голодную кутью не забывали бросить и ему первую ложку, Корочун кутью любит.

В одной из таких семей в лютую ночь, Корочунов день и появилась Неждана. Девочку привез купец Путислав и жена его Либуша невзлюбила девчушку с первых дей, отправив ее на детскую половину нянькам, да кормилицам. И как ни старалась Либуша выведать у мужа, где он нагулял сиротку, ничего не узнала. Муж все отнекивался, да говорил, дескать не ее бабье это дело, ее дело растить сиротку, как свою дочку. А Путята, даже если бы захотел, рассказать не смог бы. Наложила на него дева встреченная заклятье молчания о Неждане, вручила ему чадушко свое, да наказа беречь ее. И в жены отдать, третьему кто посватается. Так и выросла Неждана в среди слуг, да нелюбящих родственников. Мачеха гоняла ее на чем свет стоит, если Неждана имела наглость попасть ей на глаза. Сестрицы Веселина и Велеслава старались ее уязвить, да побольнее, нечураясь щипков и толчков. Хотя и не всегда, так, когда только под руку попадется.
Братья Ждан и Милорад вообще делали вид, что Неждана не их сестрица младшая, а так, что-то вроде кухонной девки.
И только отец находил для, девочки пару ласковых слов, привозил из далека расписных сусальным золотом пряников, сладких петушков, а как в девичью пору вошла, так и бусы стал привозить и отрезы, не такие правда, как жене и дочерям, но все же для Нежданы было главным внимание, а отрезы в сердце не сложишь и душу теплом не наполнишь. А подарки она складывала в сундук, который отец заказал для нее у деревщика, сказал для приданного. Не сказать чтобы Неждане совсем плохо жилось, пока не приехали сватать Велеславу.

Карачу́н, Корочу́н* — в славянской мифологии злой дух, сокращающий жизнь и олицетворяющий смерть в раннем возрасте, а также по мнению ряда исследователей божество нижнего⁸ мира, являющееся повелителем морозов, холода и мрака имя ему Лесьяр охраняющий лес.

Глава 2. Неждана

- Неждана, дитятко, - вороволась в светелку, что под самой крышей была, Бажена, кухонная девка. - Иди, требуют тебя к себе хозяйка-то наша, небось опять браниться будет. - И по-хозяйски плюхнулась на жесткую, сколченную из простых бревен да досок лежанку. - Ох, хоть отдухну чуток. - Устало вздлхнула дородная, румяная, как наливное яблочко Бажена.

Неждана только горько вздохнула и отложив вышивку в сундук, встала.

- Наверное опять сестрицы что-то учудили. - Проговорила она бормоча себе под нос и укутавшись платком пошла к мачехе.

- Тебя только за смертью посылать, негодница! - Встретила ее Либуша, уперев в бока руки. Статная, высокая, глаза зеленые сверкают недобрым огнем, коса русая, змеёй до колен свисает из-под платка. - Где так долго прохлаждалась? Чего стоишь, сядь! - Либуша никогда не кричала на Неждану, но голосом полным гнева могла заморозить не хуже Корочуна.

Неждана передернулась, вспомнив россказы старой Наины, про хозяина нижнего мира, повелителя Зимы и леса, что стоял стеной за деревней.

- Велеславу едут встречать сваты, и нам нужно украсить дом еловыми венками и шишками, и ты пойдешь за ними завтра. - Проговрила она отвернувшись к окну и сложив свои руки на груди.

- Матушка помилуй! - Неждана тут же упала на колени и сложила руки в молитвенном жесте. - На погибель ведь отправляешь! Завтра же день Корочуна.

- А ты не мешкай, с утреца ранехонько выйдешь, а к обеду уж и дома будешь, тут до леса рукой подать! А не пойдешь, так Доброжир уже свататься решил к тебе. Выбирай или в лес пойдешь, или замуж. - притопнула ногой Либуша.

- В лес, матушка. - Обреченно проговорила девушка склонив голову к плечам. Да так и не поднялась с колен, пытаясь сдержать слезы.

Корочун не любит, когда в его день нарушают границы леса, все это знали и в этот день старались не выходить без надобности из теплых изб. Но делать нечего, за Доброжира идти не хотелось, хоть он и сын мельника, но было в его глазах что-то такое, противное и жуткое, словно змей он, а не человек. И проходя мимо Нежданы так и норовил ее ущипнуть, да побольнее, и при этом глаза его делались странными, будто ожидая, что Неждана не сдержится и вскиркнет, а ему того и надо.

- Вот и ладненько, - довольно произнесла Либуша. И вышла из комнаты хлопнув дверью.

Либуша действительно хотела отдать Неждану в жены Добожиру, видела, каким похотливым взглядом мельничий сын провожал ее пачеридцу, да Путята взбеленился, впервые в жизни он ее, Либушу, криком покрыл. Сказал, судьбу сиротки сам решать будет. Вот и пришлось избавлятся от девчонки другими способами. Как бельмо на глазу она у нее! Хоть и не похожа на Путяту, да все одно его дочь! А почему решила избавиться только сейчас? Так ведь сваты едут и ни кто нибудь а второй сын боярина Радомира из города Калинина, а тут эта, вся такая хрупкая, словно первая льдинка, тонкокостная, белокожая, глаза словно сумерки зимние, с переливами синими, косами своими чернявыми. Не чета ее Велеслава этой сиротке. Славка-то девка справная, пышнотелая, румяная, глаза серые, волосы русые. Хороша девка, но поставь ее рядом с Нежданой так и потеряется. Красотой ее затмит сиротка. А так, приберет ее к рукам Корочун и хорошо станет, а нет, так найдет способ избавиться от неугодной девчоки.

***

Неждана проснулась по утру ступила босыми ногами на холодные доски и подбежала на цыпочках к оконцу посмотреть какая погода. Подышала на замерзшее окошко, ладошкой горячей прижала, растапливая морозные узоры. Солнце едва-едва окрасило горизонт красноватыми бликами. Мороз. И ветер, гонит тучи. Катятся и сходятся пухом снеговые тучи, значит снег пойдет, подползает метелица и ветер ей в том помошником будет, запорошит пути. И успеть бы набрать еловых веток к тому.

Быстро одевшись, и закутавшись в овечий полушубок, Неждана взяла плоскую корзину, в которой щепу на розжиг домой таскала, обула валенки и поспешила в лес с надеждой успеть до метели.

Не успела.

Мелель метёт вовсю, бьёт, глаза заслепляет. Ни входу, ни выходу из лесу не видно. Блуждает Неждана, заслоняясь рукою от колючих снежинок. И ветер-Ветреник, вставая вихорем, играет с нею, бросая пригоршни обжигающего снега в лицо. Врывается клубами под тёплый полушубок, заставляя дрожать.
Уже и сумерки смеркаться стали, а Неждана все выйти из лесу не может. Заплакала она от отчаяния. Присела за поваленное дерево, дуя на замерзшие и покрасневшие от холода пальцы, даже вязанные пуховые варежки не спасали.

Вдруг слышит хруст веток и скрип снега, а потом ворчанье медвежье, будто бы переговаривается с кем. Вздрогнула Неждана, сердечко на миг ее замерло птицей раненой и пустилось в скачь. Испугалась бедняжка. Страх сковал ее. Ей бы вскочить, бросить все, да бежать не оглядываясь, а она застыла изваянием и сидит снегом припорошенная, словно в сугробе, дрожит, что тот заяц, да в рощу смотрит. Мелькает там что-то белое.

Сверкая синими, пронзительными словно лёд глазами, в белой короткой шубе с опушкой северных белых лисиц на распашку, в рубахе-косоворотке подпоясанной вышитым серебром поясом, потряхивая белыми длинными волосами, спереди заплетенными в косицы, едет на медведе Корочун, ударяет посохом своим в землю, и слушаюся его, звенят злющие зюзи, скребут коготками морозы, аж воздух трещит и ломается, вокруг него.
Царствует Корочун. Коротит дни. Дней то не видать толком стало, только вечер и ночь. Проснуться не успеешь, а уже сумерки подобралсь, за пятки кусают и спешат люди в избы, где тепло печей дом согревает, а свечи и лучины тени разгоняют.

Застыл медведь, заворчал. Предупреждает. Говорит впереди человек. Корочун головой покачал. Что за глупый народ эти людишки, знают же, что именно в этот день Корочун сильнее. И все равно лезут его победить. Избавить землю от зла и порождения нижнего мира. Глупые люди. Непонимаю того, что на его место, все одно, кто-то да придет.

Выехал Корочун на поляну да так и застыл. Даже медведь его седой был удивлен.

Глава 3. Новая встреча

Утро

не принесло Неждане ничего хорошего. Метели не было, и с раннего утра, как только солнце поднялось, в доме началась суматоха. Перины все повытаскивали на снег, выбить из них скопившуюся пыль, туда же последвали и ковры, кухонные девки мыли дом от чердака до подпола. Что ты, ведь втрой сын боярина из Калинина едет к нашей Велеславе! А та и рада-радешенька, батюшка постарался, сосватал в целый город, пусть и за второго, но зато боярского сына. А звали того Горислав Радомировчич. Говорят, что не зря ему Радомир Весславович имя такое дал, служит Горислав в княжьей дружине ратиком, да не абы каким, а приближенным к воеводе, самому Всеславу Годимирович, он втрому сыну княжьему кровником будет. И вот, такой жених едет со сватами к Велеславе! Вся деревня на ушах стояла, девки все лучшие платья да шали подастовали, авось кому глянуться из дружников жениха.

Либуша на все это смотрела со снисходительной улыбкой. Некогда ей было, дел не впроворот в доме, за всем и каждым пригляд нужен. Вот и Славка ее, в очередной раз в истерике бьется, говрит в зеленом она как жаба болотная! Пришлось идти успокаивать и снова сундуки перетряхивать!
Вот и была она в комнате старшей дочери, перебирали они приданное, что-то докладывали, что-то заменяли.
Веселина тоже тут была, помогала. В общем в доме Путяты Милославовича ни кто без дела не сидел. Сам же хозяин на встречу жениху и его свите выехал с обоими сыновьями.

- Славка, а Славка, - Прикладывая к себе расшитый самоцветами парчовый кафтан, отцом из самого Новограда привезенного специально для Славки, от чего Веселина ей дико завидовала. Ей до такого подарка рановато пока. Жениха-то еще нет. И Веселина очень на свтаов надеялась, может кому из дружников этого Горислава она глянется? - Отдай мне этот кафтан, авось и я заневеститься смогу.

- Ты, Веселинка, сетрины-то платья в покое оставь, и глупостями не занимайся. - Припечала Либуша забирая нарядный кафтан. - В этом твоя сестра замуж пойдет. А в чем встечать будет, то не твоя забота.
Веселина надулась. И резко отвернулась, да так резко, что коса ее толстая, сбила шкатулку с каменьями, да жемчугами, что Либуша пересчитывала. Нельзя ни кому доверять в таких делах, думала она.

- Ты что творишь, поганка этакая! - Злобно воскликнула Либуша. - А ну помогай, немедля собирать! Напакостила, умей и отвечать!

- А вот и не буду! - Воскликнула обиженная Веселина. Ей страсть, как хотелось узнать в чем сестра будет жениха встречать, чтобы выпросить и себе у нее какой-нибудь наряд. Отец ей много привез, неужто бы с сетрицей своей младшей не поделилась бы? Конечно поделилась бы! Велеслва всегда ей благоволила, и бусы отдавала жемчужные и гребни резные, а матушка всем недовольна была. Особенно сейчас. Чего спрашивается недовольная? - И вообще, батюшка сказал, что и Нежданку надо бы приодеть, как-никак дочь его! - Едко выссказалась Веселина, зная, как мать терпеть не может даже упоминание о Неждане. А то, что сейчас скзала Веселина самая, что ни на есть, правда. Она сама слышала, как отец братцу старшему говорил, что сговорить желает Неждану, да ни за кого попало, а в город. А сваты эти, как раз ему на руку. А то, что мать терпеть не может Нежданку, каждому в доме известно. Ей бы вот тоже не хотелось, нагулянного мужем ребеночка растить как своего. Позор ведь не мужу а жене! А батюшка вон как поступил с матушкой. Привез эту сюда, вот от того мать и бесится, места себе не находит, Нежданка-то младше самой Веселинки будет, а значит загулял их батюшка, когда Веселина только на свет появилась.

- Что скзала? - Прищурилась Либуша, бросив кафтан, который в руках только что мяла от злости на мужа. - Девку эту приблудную, да к гостям? Ах, он у меня попляшет! Ах я ему устрою! - Разъяренной кошкой шипя выскочила Либуша из конаты дочерней.

"- Не позволю! В очередной раз позорить меня вздумал Путята? "Думала Либуша, едва ли не бегом спускаясь на кухню, где Неждана должна утей щипать для пирогов с мясом и потрохами.

В кухню ворвалась она нехуже старыги* что на забытых капищах заводиться.

- Вот ты где, паршивка этакая! - Зло шипела на замершую в углу, у печки, Неждану всю перьями да кровью пермемазанную. - В тепле сидишь, бездельница! И за что ты на мою голову свалилась, дармоедка? Что ты мне принесла вчера? Не лапник, а веники облезлые! Все иголки осыпались! А ну пошла в лес, и чтобы без еловых и можжевеловых ветвей домомой не возвращалась!

- Матушка помилуй! - Воскликнула Нежда. - День уж к закату клониться! Куда ж мне в лес-то?

- Вчера нужно было об этом думать, растетеха такая! - Взмахнула подолом и вышла, а Неждана, где стояла там и села заплакав. За что ее мачеха так невзлюбила? Неужто не понимает, что не ее та вина, что батюшка забрал ее к себе?

- Ну что ты, дитятко, - Горица обняла плачущую девушку за худенькие, вздрагивающие плечики. - Не расстраивайся, хочешь, я с тобой Яшку отправлю? Он и поможет и защит, ежели чего? А?

- Не нужно Горица, как узнает хозяйка, что кого со мной отправила три шкуры сдерет, да не с меня и тебя, а с того кто со мной пойдет. - Неждана отерла слезы передником, стряхнула перья, да пошла к задней, доставать валенки и тулуп.

- Твоя правда, дитятко. - Печально вздохнула повариха, вспоминая, как ее же Яцеку и прилетело той весной, за то, что Неждане пошел на реку с бельем почмочь. И как не просила ее, не уговаривала Горица, а все же высекла хозяйка ее сына.

" - Чтоб в прок всем пошло!" - Тогда сказала хозяйка.

Не только Неждана думала, чем мачехе не угодила, а вся чернь так думала, да и не только чернь. Даже Ждан, сын старший, первенец , и тот спрашивал у матери, за что та отыгрывается на девчоке? Ну привез ее отец, ну велел дочкой ее звать, ну и что такого? Ведь не лентяйка та, рукодельница. Прядет, шьет, вышивает, всю работу, что поручишь выполнит, и не абы как, а так, что и не придерешься.
Но мать тогда только с тоской и скзала: " - Тебе, Ждану, не понять бабьей тоски." И сын больше не лез и девчушку старался стороной обходить.