Королева для чудовища

Пролог

Свечи плакали воском, словно оплакивали мою судьбу.

Я стояла посреди огромного зала замка Хальвель, закутанная в тяжелое свадебное платье цвета слоновой кости. Платье было красивым — последний подарок отца, купленный на деньги, которых у нас не было. Ирония судьбы: роскошное платье для продажи собственной дочери.

— Невеста прибыла, милорд, — раздался хриплый голос дворецкого откуда-то из теней.

Я вздрогнула. Мои пальцы судорожно сжали букет из черных роз — единственные цветы, что росли в садах этого проклятого места. Шипы прокололи тонкие перчатки, но боль была ничем по сравнению с ужасом, сковавшим сердце.

Тяжелые шаги раздались на каменной лестнице. Медленные. Размеренные. Как поступь палача.

Я подняла глаза и впервые увидела его — моего мужа. Высокий, облаченный в черный камзол, он спускался ко мне, и с каждым его шагом свечи, казалось, горели тусклее. Но не одежда и не пугающая грация движений заставили меня отшатнуться.

Это была маска.

Черная, отполированная до блеска, она скрывала его лицо полностью, оставляя лишь прорези для глаз. Глаза... Я ожидала увидеть в них жестокость или похоть. Но там была лишь холодная пустота серой стали.

— Элисса Блэквуд, — его голос прозвучал глухо из-под маски, низкий и хриплый, словно он отвык разговаривать. — Ты пришла.

Это не был вопрос. Конечно, я пришла. Разве у меня был выбор? Отец проиграл в карты больше, чем мог себе позволить. Лорд Хальвель предложил сделку: долг в обмен на невесту. И отец, мой любящий отец, согласился, не моргнув глазом.

— Милорд, — я попыталась сделать реверанс, но колени подкосились. Гордость — единственное, что удержало меня на ногах.

Он приблизился, и я почувствовала холод, исходящий от него. Не физический — нечто более глубокое, пугающее. Словно сама смерть стояла передо мной в образе жениха.

— Священник ждет в часовне, — сказал он, протягивая руку в черной перчатке. — Церемония будет короткой.

Я смотрела на его руку, как на ядовитую змею. Но что я могла сделать? Сбежать? Стража у всех выходов. Умолять? Я Блэквуд, а мы не умоляем.

Я вложила дрожащую ладонь в его руку. Даже через перчатки я почувствовала неестественный холод его кожи.

— Ты боишься, — констатировал он, ведя меня к часовне.

— Любая невеста волнуется в день свадьбы, — я попыталась вложить в голос ядовитую иронию, но получилось жалко.

Он остановился так резко, что я чуть не упала. Повернувшись, он наклонился ко мне, и я увидела свое отражение в черной поверхности маски — бледное, испуганное лицо в обрамлении фаты.

— Не лги мне, Элисса. Это первое и единственное правило в моем доме. Ложь здесь... непростительна.

Что-то в его тоне заставило меня поверить, что он не шутит. Я сглотнула ком в горле.

— Да, я боюсь. Я боюсь вас, этого места и того, что меня ждет.

Он выпрямился, и мне показалось, что в прорезях маски мелькнуло нечто похожее на... одобрение?

— Хорошо. Страх убережет тебя от глупостей. Пойдем, невеста. Твоя новая жизнь ждет.

Часовня оказалась маленькой и мрачной. Витражи изображали не святых, а каких-то чудовищ, сражающихся в вечной битве. Священник — сгорбленный старик с трясущимися руками — бормотал слова церемонии так быстро, словно боялся, что его прервут.

— ...берешь ли ты эту женщину в жены, в горе и радости, пока смерть не разлучит вас?

— Беру, — голос Дарена прозвучал как приговор.

— ...берешь ли ты этого мужчину в мужья...

Я смотрела на маску, скрывающую его лицо, на его руки в перчатках, на черный камзол без единого украшения. Чудовище. Именно так называли его в деревнях. Проклятый лорд замка на краю пропасти.

— Беру, — мой голос прозвучал тихо, но в тишине часовни он раздался как крик.

— Объявляю вас мужем и женой. Можете... — священник запнулся, глядя на маску, — ...пожать руки.

Но Дарен не пожал мне руку. Вместо этого он снял перчатку с левой руки, и я едва не вскрикнула. Его кожа была покрыта черными узорами, похожими на татуировки, но... живыми. Они двигались, переплетались, пульсировали в такт биению сердца.

Он взял мою руку и надел на палец кольцо — черный металл с камнем цвета крови.

— Теперь ты моя, Элисса Хальвель, — сказал он тихо. — И да поможет тебе Бог.

Священник поспешно ретировался, оставив нас одних в часовне. Я смотрела на кольцо на своем пальце, тяжелое, холодное, чужое.

— Я ненавижу вас, — вырвалось у меня прежде, чем я успела остановиться.

Он наклонил голову, словно изучая меня.

— Я знаю, — ответил он спокойно. — Но ненависть лучше безразличия. По крайней мере, это честно.

Он повернулся к выходу, но остановился в дверях.

— Твои покои в восточной башне. Ужин подадут в твою комнату. И Элисса... — он обернулся, и мне показалось, что температура в часовне упала на несколько градусов, — не пытайся сбежать. Лес вокруг замка не прощает глупцов, а я не стану тратить время на твои поиски.

С этими словами он ушел, оставив меня одну в полутьме часовни. Я опустилась на холодную скамью, и только тогда позволила себе заплакать. Слезы капали на черные розы в моих руках, смешиваясь с каплями крови от шипов.

Я поклялась себе в тот момент, стиснув зубы до боли: я выживу в этом проклятом месте. Я найду способ сбежать. И я буду ненавидеть Дарена Хальвеля каждый день, каждый час, каждое мгновение моей жизни.

Я еще не знала, как жестоко судьба посмеется над этой клятвой.

Где-то в глубине замка часы пробили полночь, возвещая начало моей новой жизни. Жизни в качестве жены чудовища.

Глава 1

Я проснулась от холода.

Первые несколько секунд я не понимала, где нахожусь. Высокий потолок с темными балками, тяжелые бархатные шторы, сквозь которые пробивался тусклый свет... Затем память вернулась, обрушившись лавиной. Свадьба. Маска. Черные розы.

Я села в постели, кутаясь в меховое покрывало. Комната была роскошной — в другое время я бы восхитилась резной мебелью из черного дерева, огромным камином и старинными гобеленами на стенах. Но сейчас все это казалось тюремной камерой, пусть и позолоченной.

Вчера вечером служанка — молчаливая женщина с опущенными глазами — помогла мне снять свадебное платье и приготовила ванну. Я так устала от пережитого, что заснула, едва коснувшись подушки. Теперь же, при свете дня, реальность моего положения навалилась с новой силой.

Я — жена чудовища.

Встав с постели, я подошла к окну. Восточная башня оказалась выше, чем я думала — внизу расстилался дремучий лес, окутанный утренним туманом. Деревья стояли так плотно, что их кроны сплетались в непроницаемый полог. Где-то там, за этой зеленой стеной, была свобода. Но слова Дарена эхом звучали в голове: "Лес не прощает глупцов".

Стук в дверь прервал мои размышления.

— Войдите, — сказала я, ожидая увидеть вчерашнюю служанку.

Но вошла другая девушка — молодая, с рыжими кудрями и россыпью веснушек на носу. В отличие от молчаливой служанки, эта улыбалась, хотя в глазах читалась настороженность.

— Доброе утро, миледи. Я Сирена, ваша личная горничная. Лорд Хальвель распорядился, чтобы я помогала вам освоиться.

— Освоиться? — я не смогла сдержать горькую усмешку. — Интересный выбор слов для плена.

Сирена поставила поднос с завтраком на столик у окна, и я заметила, как дрогнули ее руки.

— Замок... не такое уж плохое место, миледи. Если знать правила.

— Правила? — я села за стол, разглядывая завтрак. Свежий хлеб, мед, фрукты — все выглядело аппетитно, но есть не хотелось. — Кроме того, что нельзя лгать?

— Это первое и самое важное, — кивнула Сирена, начиная расчесывать мои волосы. — Лорд не переносит ложь. Еще... не стоит ходить в западное крыло. Там опасно.

— Опасно? Чем?

Сирена прикусила губу, явно подбирая слова.

— Там... старая часть замка. Полы прогнили, стены осыпаются. Несколько лет назад один слуга провалился там в подвал. Нашли только... — она осеклась.

— Только что?

— Ничего, миледи. Просто не ходите туда.

Я поймала ее взгляд в зеркале. Девушка явно что-то недоговаривала, но решила не давить. Еще успею выяснить все тайны этого места.

— Что еще мне следует знать?

— Ужин всегда в восемь вечера в большом зале. Лорд не любит опозданий. Библиотека в вашем распоряжении, как и сады, но... — она снова замялась, — не советую гулять там после заката.

— Почему?

— Просто не стоит, миледи.

Чем больше она говорила, тем больше вопросов у меня возникало. Что за тайны скрывал этот замок? И почему все здесь говорили недомолвками?

— Сирена, — я повернулась к ней, — как долго ты служишь в замке?

— Пять лет, миледи.

— И ты... видела лицо лорда Хальвеля?

Девушка побледнела так резко, что веснушки проступили еще ярче.

— Н-нет, миледи. Никто не видел. Он всегда в маске.

— Всегда? Даже когда спит?

— Я... я не знаю, миледи. Его покои в северной башне, туда никому нельзя.

Еще одно запретное место. Интересно, сколько их в этом замке?

Сирена закончила с прической — простая, но элегантная укладка — и помогла мне одеться. Платье было красивым, из темно-синего бархата, но я заметила, что все мои новые наряды были в темных тонах. Словно я уже в трауре.

— Лорд просил передать, что ждет вас в библиотеке после завтрака, — сообщила Сирена, направляясь к двери.

— Зачем?

— Он не сказал, миледи. Я провожу вас, когда будете готовы.

Оставшись одна, я заставила себя съесть немного хлеба с медом. Если я собираюсь выжить здесь и найти способ сбежать, мне понадобятся силы.

Библиотека оказалась огромной — три этажа книжных полок, уходящих под самый потолок. Пахло старой бумагой, кожей и чем-то еще — сладковатым, почти приторным. Дарен стоял у окна, разглядывая какую-то книгу. При дневном свете его фигура казалась еще более внушительной, а маска — еще более зловещей.

— Ты пришла, — он не обернулся, но я знала, что он заметил мое появление.

— Вы приказали.

— Я пригласил, — поправил он, наконец повернувшись ко мне. — В этом замке ты не пленница, Элисса. Ты его хозяйка.

— Хозяйка, которой запрещено покидать свои владения?

— Я не говорил, что тебе запрещено уходить. Я предупредил о лесе. Это разные вещи.

Он подошел к одному из стеллажей и достал толстый том в кожаном переплете.

— Умеешь читать по-старофранцузски?

Вопрос застал меня врасплох.

— Немного. Гувернантка учила меня в детстве.

— Хорошо. Здесь много книг на разных языках. Полагаю, тебе будет скучно, так что библиотека в твоем распоряжении. Все книги, кроме... — он указал на дальний угол, где за решеткой виднелись древние фолианты, — той секции.

— Что там?

— Ничего, что должно тебя беспокоить.

Снова тайны. Я начинала уставать от недомолвок.

— Послушайте, — я сделала шаг вперед, — если я действительно хозяйка этого замка, а не пленница, почему вы обращаетесь со мной как с ребенком? Не ходи туда, не трогай это, не спрашивай то...

Он застыл, и температура в комнате, казалось, упала на несколько градусов.

— Потому что, дорогая жена, — его голос стал еще ниже, — некоторые двери лучше оставить закрытыми. Некоторые знания приносят только боль. И некоторые тайны могут убить быстрее, чем яд.

Он прошел мимо меня к выходу, но остановился в дверях.

— Обед подадут в малой столовой в час дня. Можешь присоединиться, если захочешь. Или можешь есть в своей комнате. Выбор за тобой.

— А ужин? Сирена сказала, что ужин всегда в большом зале.

Глава 2

Кошмар пришел на третью ночь в замке.

Я бежала по бесконечным коридорам, а за мной гналось что-то невидимое, но ужасающе реальное. Двери распахивались сами собой, открывая комнаты, полные теней. В каждой тени я видела глаза — сотни глаз, следящих за мной. А потом я услышала голос, женский, полный боли:

"Он заберет твое лицо, как забрал мое..."

Я проснулась с криком, вся в холодном поту. Сердце колотилось так сильно, что, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. За окном бушевала гроза — молнии освещали комнату призрачным светом, а гром сотрясал древние стены.

Дверь распахнулась, и я снова закричала.

— Элисса!

Дарен стоял в дверях, и впервые я видела его не в парадном камзоле, а в простой белой рубашке и темных брюках. Маска была на месте, но что-то в его позе выдавало тревогу.

— Что случилось? Я услышал крик.

— Просто... просто кошмар, — я натянула одеяло выше, вдруг осознав, что на мне только тонкая ночная сорочка.

Он замер в дверях, словно борясь с собой, затем все же вошел в комнату. При ближайшем рассмотрении я заметила, что рубашка расстегнута у ворота, открывая те же странные черные узоры, что я видела на его руке во время свадьбы. Они светились в темноте слабым пульсирующим светом.

— Тебе снился замок?

Я удивленно посмотрела на него.

— Как вы...

— Здесь у многих бывают кошмары в первые дни. Особенно во время грозы.

Он подошел к камину и добавил дров. Огонь вспыхнул ярче, разгоняя тени.

— Мне снилось, что кто-то преследует меня. И голос... женский голос говорил про лицо.

Дарен застыл с кочергой в руке.

— Что именно говорил голос?

— Что вы заберете мое лицо, как забрали ее.

Тишина повисла между нами, нарушаемая только треском дров в камине и раскатами грома.

— Это всего лишь сон, — наконец сказал он, но в голосе не было уверенности.

— Дарен, — я села в постели, — кто жил здесь до меня?

— Никто.

— Не лгите мне. Вы же сами установили это правило.

Он повернулся ко мне, и в свете молнии маска выглядела еще более зловещей.

— Я не лгу. До тебя здесь никто не жил. Не в качестве моей жены.

— Но кто-то был?

— Да, — признал он после долгой паузы. — Давно. И это закончилось... плохо.

— Она умерла?

— Хуже.

Я хотела спросить, что может быть хуже смерти, но что-то в его тоне остановило меня.

— Хочешь чаю? — неожиданно предложил он. — После кошмаров помогает.

Я кивнула, и он вышел, вернувшись через несколько минут с подносом. Две изящных фарфоровых чашки, чайник, и... я заметила, что одна чашка особенная — с широким носиком, позволяющим пить, не снимая маску.

— Вы всегда готовы, — заметила я.

— Приходится.

Мы пили чай в молчании. Странным образом, его присутствие успокаивало. Гроза постепенно стихала, превращаясь в мерный стук дождя по стеклу.

— Элисса, — начал он, глядя в огонь, — я знаю, что ты несчастна здесь. Знаю, что ненавидишь меня за то, что отнял твою свободу. Но поверь, у меня не было выбора.

— У вас не было выбора купить меня как вещь?

— У меня не было выбора жениться. А твой отец... он предложил сделку в самый подходящий момент.

— Подходящий для чего?

Он покачал головой.

— Неважно. Просто знай — я не хотел причинять тебе боль. И я сделаю все, чтобы твоя жизнь здесь была... сносной.

— Сносной? — я не смогла сдержать горький смех. — Как щедро.

— Это лучшее, что я могу предложить.

Что-то в его голосе — усталость, обреченность — заставило меня смягчиться.

— Почему вы не можете предложить больше?

— Потому что в этом замке счастья не бывает. Только... передышка между кошмарами.

Он встал, забирая поднос.

— Постарайся уснуть. Утром гроза пройдет, и кошмары уйдут вместе с ней.

— Дарен, — окликнула я его у двери. — Спасибо. За чай.

Он кивнул и ушел, оставив меня размышлять над его словами. Передышка между кошмарами — это ли ждет меня в этом браке?

Утром я проснулась с твердым решением — мне нужны ответы. И я знала, где их искать.

После завтрака, убедившись, что Сирена занята, я отправилась в галерею предков. Портрет молодого человека был на месте, и при дневном свете я смогла разглядеть больше деталей. У него были длинные пальцы музыканта, а в углу картины виднелась арфа.

— Ищете что-то конкретное, миледи?

Я обернулась. Леон стоял в дверях, скрестив руки на груди.

— Просто рассматриваю портреты. Это не запрещено, надеюсь?

— Формально — нет.

— А неформально?

Он подошел ближе, встав рядом со мной перед портретом.

— Неформально я бы советовал вам быть осторожнее. Любопытство уже погубило одну хозяйку этого замка.

— Ту, что была до меня?

Леон резко посмотрел на меня.

— Кто вам сказал?

— Никто. Но я не глупа. Слишком много намеков, слишком много недомолвок.

Он помолчал, явно решая, что можно сказать.

— Ее звали Мирабель. Она была... как вы. Любопытная. Бесстрашная. Не слушала предупреждений.

— Что с ней случилось?

— Она нашла то, что искала. И это ее уничтожило.

— Вы говорите загадками, как и все в этом замке.

— Потому что прямые ответы опасны, миледи. Но если вы настаиваете на поисках истины... — он понизил голос, — начните с западного крыла. Третья дверь слева от лестницы. Только будьте готовы к тому, что найдете.

С этими словами он ушел, оставив меня в полном замешательстве. Западное крыло — то самое, куда Сирена категорически запретила мне ходить.

Весь день я боролась с искушением. Здравый смысл твердил, что нужно послушаться предупреждений. Но любопытство оказалось сильнее.

Дождавшись, когда замок погрузится в послеобеденную дрему, я отправилась в западное крыло. Коридоры здесь были уже темнее, паутина свисала с потолка, а половицы скрипели под ногами.

Третья дверь слева оказалась заперта, но ключ торчал прямо в замке — словно кто-то запер ее снаружи, чтобы что-то не выпустить.