Королевская кровь-14. Часть 1

Глава 1

Дорогие друзья! С огромным удовольствием стартую наконец-то с 14 книгой серии! Дождались. Обнимаю вас и вперед)

В 14 книге, как обычно, будет две отдельные части. Сейчас я пишу первую часть, и по моим расчетам, закончу я ее к концу февраля – середине марта. Затем будет перерыв на редактуру, и я открою вторую часть 14 книги.

Будет ли 14 книга последней сказать я не могу. Упихивать ничего не буду, все линии закроем полноценно.

Выкладка как прежде, раз в неделю по понедельникам. Друзья, я пишу медленно, у меня дети, и возможны перерывы по независящим от меня обстоятельствам (когда дети болеют или на каникулах, работать над книгой я не могу). Я всегда предупреждаю в комментариях, если очередного продолжения не будет.

Напоминаю, что выкладка идет в режиме черновика. В ней возможны опечатки и ошибки, они будут вычитываться после окончания части. Также возможны дописания, изменения порядка глав. Есть вероятность, что первые главы КК14 после дописания серии целиком уйдут в конец КК13. Если вас это (скорость выкладки, возможные перерывы и опечатки, переносы и тп) не устраивает, пожалуйста, дождитесь книги целиком. Автор пишет в том темпе, в каком может.

Подписка на книгу откроется к концу года, может, вообще 1 января, посмотрим)

Пожалуйста, если заметили фактический ляп или несостыковку с ранее написанным, обязательно пишите, я безумно благодарна за такую помощь, потому что весь объем в голове уже удерживать невозможно.

Обнимаю вас всех. Ну что? Поехали? Ура!

Глава 1

Наступил июнь и на Турой покатились грозы. И неудивительно – все знали, что с наступлением лета Красный воин, дождавшийся свою жену, вносит ее в огненный дворец и там предается любви, да так, что первые дни хоть носу из дома не показывай – может внезапно набежать гроза, да с молниями, с градом, с громом, похожим на молодецкий хохот. Впрочем, жар бога войны давал потом большой урожай, а если слишком заливало поля, то устраивали во всех странах воинские ристалища: хоть так отвлечь Воина, чтобы не слишком усердствовал. Не всегда срабатывало, не всегда.

Отзвенели, отпели молитвы чествования нового сезона, и год двинулся к самому длинному дню в году – когда по всей Туре будут жечь высокие костры, и прыгать через них, и приносить жертвы огню, и чистить жилища пламенем, обнося свечой, и брачные клятвы давать нерушимые, если кто решится. В этот день воины принесут клятвы на Кодексе, данном их Отцом, а кузнецы освятят в огне свои инструменты. Говорили еще, что в этот день может Великий спуститься на Туру и встретиться какому-нибудь бойцу, чтобы испытать его. А если пройдет тот испытание – то будет обучен мастерству, что сделает его при должном усердии в бою почти неуязвимым.

Просто так Иоанн Красный подарки никому не делал. Ибо, как и положено строгому отцу, считал, что нет смысла идти в честный бой, если ты неуязвим.

Над Тафией, Городом-на-реке, лежала ночь, и тоже гремела гроза, и молнии раскатывались на полнеба. А на крыше своего дворца стоял дракон Четери, подняв слепое лицо к небу, и смотрел внутренним зрением, как ветвями разбегается в льющейся сверху лазурной стихии стихия огня, а стихия воздуха налетает волнами-порывами, делая лазурь огромным морем. И в море этом ныряли-резвились драконы Тафии.

Никто из них не решился предложить Владыке стать его глазами в эту грозу, кроме Юнеди Игириана, опустившегося рядом с ним на крышу. Но Четери покачал головой.

- Спасибо, - сказал он, - но я буду вынужден смотреть на тебя, а не на стихию, Юнеди. Не хочу так. И боюсь.

- Разве ты можешь чего-то бояться, Мастер? – тихо спросил дракон. – Ты, победивший бога?

- Бессилия, - ответил Чет. – Сильные боятся бессилия, сын. Лети и не позволяй моему бессилию омрачить тебе эту грозу.

Юнеди улетел и серебристо-лазурным пятном носился сейчас в кипящих стихиях. А Четери смотрел.

И казалось Мастеру, что все же не выдержит он сейчас – обернется, расправит крылья и рванет вверх, в эту грозу, растворится в ней и не вернется обратно. Так любил раньше он летать в грозы, что не смог удержаться и не выйти на крышу. Чтобы хоть так прикоснуться к мощи. Чтобы хоть так побыть в ее центре.

«Живи той жизнью, которая у тебя есть, вспахивай и улучшай то поле, что принадлежит тебе, - говорил Мастер Фери, - и не трать силы на тоску о несбыточном. Трать их на свое усовершенствование».

Что делать, если ты уже достиг совершенства, учитель не говорил.

Четери поднял руки к лицу, умылся дождем – и пошел к жене и сыну. Жить ту жизнь, которая у него есть.

В небесных сферах, в белой спальне Иоанна, где потолки вместо колонн поддерживали голубоватые столбы пламени, на огромном ложе отдыхали божественные любовники – разгоряченные, полные сил, расслабленные после любовной схватки. Иоанн, поднявшись, как был обнаженным, налил в чашу вина, протянул Серене – которая, скрестив ноги, перебросив волосы на плечо, медленно перебирала их, задумчиво улыбаясь и глядя куда-то вниз. В эти моменты ему всегда хотелось спросить ее – ты ведь обо мне думаешь, моя богиня? Потом она поднимала на него серый взгляд, в котором виднелось море, и он читал в нем ответ – да, только о тебе.