Королевская ложь

1. Порочность

      Полуосвещённый коридор, устланный дорогими коврами, сейчас казался ей отвратительно бесконечным. В глазах до сих пор рябило от обилия яркого света и лживой белизны торжественного зала, призванной убедить гостей в чистоте и искренности этого брака.

      Будучи прижатой к стене этого самого ненавистного коридора и получая жаркие поцелуи где-то в области ключиц, виновница пышного торжества прикрыла глаза и прокрутила в голове весь этот выматывающий и невероятно фальшивый день. Она поражалась тому, насколько просто оказалось обвести вокруг пальца всех этих наивных людишек из высшего общества и журналистов, удостоившихся чести быть приглашёнными на поистине королевскую свадьбу.

      Поток мыслей прервался, когда привлекательный мужчина в смокинге слегка прикусил мочку уха девушки, задев языком серьгу с бриллиантом в два карата. Послышался сдавленный женский стон.

      Он знал все её слабые места и умело этим пользовался.

      Наплевав на бесполезные раздумья, девушка наконец-то расслабилась и дала волю своим желаниям, полностью влившись в процесс. Положив изящную ладонь на мужскую грудь, она оторвалась от парня и с хитрым прищуром толкнула его в сторону пустого номера люкс.

      Чимину в очередной раз снесло от неё крышу.

      — Что же ты творишь со мной… — едва слышно просипел он, когда девушка начала ответные ласки, не менее жаркие и отлично будоражащие сознание. — Джин… Джин-Хо… — послышалось в тот момент, когда виновница прошедшего торжества прикусила его адамово яблоко.

      Она тоже успела хорошо изучить все его слабые места.

      Мужчина, недолго позволив вести женщине в этом страстном танце любви, вновь вернул инициативу себе, открепив от красивой высокой причёски столь мешающую сейчас фату и распустив густые каштановые волосы на женские плечи. Он тут же запустил в них пальцы, ощутив шелковистость, присущую только ей, и с новой силой впился в припухшие губы Джин-Хо.

      Прекрасное белоснежное платье, восхваляющее чистоту и непорочность, купленное её женихом более, чем за пятнадцать тысяч долларов, небрежно упало на ворсистый ковёр. Примерно туда же приземлились мужские брюки и рубашка, а их хозяин уже придавил своим телом хрупкую девушку к кровати, позволяя её умелым рукам оглаживать свой рельефный торс.

      — Ах… — простонала Джин-Хо, почувствовав первые движения внутри себя, и выгнулась дугой, словно дикая пантера.

      Чимин старался изо всех сил, намереваясь доставить высшее удовольствие им обоим. Возможно, что этот раз станет их последним, кто знает. Ему хотелось насладиться этой прекрасной женщиной до самого конца. Но, как если бы он захотел испить целый источник воды после долгого скитания по пустыне, ему бы никогда этого не удалось.

      В моменты их любви Чимин позволял себе думать, что он обладает этой женщиной безраздельно и навечно, и именно эти мысли приносили ему даже большее удовольствие, чем оргазм, вскоре настигший молодую пару.

      Джин-Хо, тяжело вздыхая и смахивая со лба капли пота, прижалась щекой к мужскому плечу и стала наблюдать за восстанавливающимся дыханием своего партнёра.

      — Как же мне хочется проводить с тобой каждую ночь, — тихо, но весьма вкрадчиво и от всего сердца произнёс Чимин.

      Девушка слегка нахмурилась и посмотрела мужчине в лицо.

      — Ты же знаешь, что это невозможно, — спокойным выверенным тоном ответила она, но Пак почувствовал, что тема ей не понравилась.

      Он ходил по лезвию ножа.

      — Прости, просто захотелось помечтать. — Мужчина глубоко вздохнул и успокаивающе поводил пальцами по женскому обнажённому плечу.

      В номере воцарилась тишина, каждый погряз в своих тяжёлых раздумьях, но вскоре их бесцеремонно прервал короткий стук в дверь.

      — Госпожа? — послышался знакомый высокий голос по ту сторону.

      — Да, Хосок? — тут же откликнулась девушка, приподнявшись в постели вместе с Чимином.

      — Господин Ким просит вас немедленно явиться перед ним.

      — Хорошо, — дала короткий и ясный ответ Джин-Хо, тут же принявшись натягивать на себя бельё.

      Её любовник сидел на кровати и с угрюмым видом наблюдал за действиями шатенки. Когда она обернулась в поисках верхней одежды, то наткнулась на Пака, протягивающего ей её свадебное платье. Посмотрев сначала на идеально сшитое вручную шикарное изделие, а затем переведя взгляд на мужчину, Джин-Хо по-красивому ухмыльнулась.

      — Я не надеваю дважды одно и то же.

      Подобрав с пола белоснежную мужскую рубашку, девушка накинула её на себя и застегнула пуговицы, проигнорировав последние две.

      — Джин… — позвал её Чимин, с шокированным видом наблюдая за тем, как его любовница походкой от бедра прошла к выходу из номера и без заминок открыла дверь.

      Напоследок она обернулась, перекинула длинные волосы через плечо и игриво подмигнула парню, после незамедлительно скрывшись в коридоре.

      Там её уже поджидал высокий охранник с рыжей шевелюрой. Весёлый и забавный парень, всей душой преданный Джин-Хо.

      — Госпожа, а если кто увидит? — растерянно спросил он, засеменив по коридору за девушкой и на ходу снимая свой пиджак.

      — Не стоит, — остановила она его одним взглядом. — Все уже давно разъехались, ну, а если кто увидит… Ты же знаешь, что в таком случае делать? — многозначительно посмотрев на опешившего охранника, Джин коротко рассмеялась и продолжила путь к мужчине, которому она действительно принадлежала.

***

      На последнем этаже пятизвёздочного отеля расположились шикарные апартаменты. Они предназначались для обслуживания особо важных лиц, и сейчас был как раз такой случай.

      Мужчина в костюме, идеально пошитом специально по его фигуре, стоял у панорамного окна, задумчиво глядя в бокал. Он редко выпивал алкоголь — статус не позволял опускаться до подобных вещей. Но этот день был исключением.

2. Фальшь

«Чхонваде» — великолепная усадьба, расположенная на трёх гектарах земли неподалёку от столицы. Комплекс жилых и хозяйственных построек являл собой великолепный ансамбль в духе традиционной корейской архитектуры. Усадьбу велел построить ещё Первый Президент, и тогда она использовалась в качестве его рабочей резиденции, однако позже её перенесли в столицу, а в «Чхонваде» остались проживать родственники главы государства.

      Вот уже три поколения страной управляла династия Ким и в главном зале «Синего дома» висел именно их герб. Золотой дракон с веткой сакуры в когтях — символ мудрости, силы и красоты. И именно этими тремя качествами неустанно одаривались все потомки Кимов по мужской линии. Среди народа это прозвали чудом, а правящую династию окрестили «Божьими посланниками», что вот уже много лет помогало им не сходить с вершины власти в государстве.

      До своей свадьбы Джин-Хо бывала в «Чхонваде» лишь дважды, и оба с официальным визитом, что не позволило ей полностью оценить всю красоту и ухоженность усадьбы. Теперь же, заезжая на бронированном Хёндай Эквус на территорию резиденции, девушка впервые задумалась о том, что, с этого момента, это — её новый дом, и ей стоит познакомиться с ним поближе. В своей прошлой квартире, где Джин проживала вместе со своим отцом и мачехой, она никогда не чувствовала уюта и комфорта. Вечно снующие туда-сюда слуги не позволяли ей побыть наедине с собой, а поучения отца и ворчание мачехи не давали вздохнуть спокойно.

      Поскорее сбежать из отчего дома было одной из причин, по которой Джин-Хо вышла замуж за Ким Тэхёна.

      Девушка посмотрела на своего новоиспечённого мужа. Тэхён сидел у окна и печатал что-то в рабочем планшете. Его брови были сведены, а мимика лица отражала серьёзность и сосредоточенность. Джин-Хо задумалась о том, что за всё время их знакомства она никогда не видела его других состояний. Вечно погружённый в работу, молчаливый, бесстрастный практически во всём и равнодушный практически ко всем. Это было странно, но девушка так и не смогла вспомнить ни единого раза, когда бы видела на его лице улыбку или слышала его смех. Хотя нет, иногда, во время дружеско-деловых встреч и переговоров, когда вынуждала ситуация, Тэхён заставлял себя изогнуть рот в подобие улыбки, но то было абсолютно фальшиво и лицемерно.

      Немного забавно — они стали мужем и женой, но так и не узнали друг друга достаточно, чтобы хотя бы на немного приблизиться к статусу «близкие люди». Брак по расчёту. Никого не интересовали чувства и желания вынужденных супругов, лишь стремление получить от их союза побольше выгоды. Так было принято в высших слоях общества, и Джин-Хо ненавидела эти правила.

      Тем временем затонированный автомобиль подъехал ко входу в главное здание. Дворецкий, высокий мужчина лет сорока, поприветствовал прибывших хозяев, достал из багажника два больших чемодана и понёс их в комнату, специально оборудованную для молодой госпожи Ким.

      В это же время Тэхён, как и было положено мужчине его воспитания, подал руку супруге, помогая ей выбраться из транспорта, и они вместе отправились в теперь уже их общий дом. Их встретили своим безмолвием просторный холл, позволяющий пройти куда угодно, и парадная лестница, ведущая на второй этаж. Холодная красота, пестрящая своей вычурностью, заставила Джин-Хо передёрнуть плечами.

      Спустя мгновение из гостиной вышла элегантно одетая женщина средних лет. Строгое аристократичное лицо сразу давало понять о её благородном происхождении. Увидев вошедших, она коротко улыбнулась узкими губами, однако глаза её остались бесстрастными. Точь-в-точь, как у Тэхёна.

      — А вот и вы, — без лишних приветствий и прикрас произнесла госпожа Ким и получила в ответ два глубоких поклона. — Как добрались?

      — Без происшествий, мама, — Тэхён, сняв в прихожей обувь, подошёл к женщине и мягко поцеловал её в щёку.

      — Джин-Хо.

      — Госпожа.

      Вчерашняя невеста, последовав примеру мужа, подошла к госпоже Ким и, к своему удивлению, почувствовала на своей щеке холодную ухоженную ладонь.

      — Теперь это твой дом, Джин-Хо. Я надеюсь, что ты будешь с почтением относиться к нему и его многолетним традициям и ни в чём меня не разочаруешь, — вполне мягким тоном произнесла женщина, однако внимательная Хо без труда уловила в её глазах истинный смысл сказанных слов — это была скрытая угроза.

      Девушка, как никто другой знала, как госпожа Ким любила своего единственного сына, но, в силу своего воспитания и характера, она никогда этого не показывала, даже находясь с Тэхёном наедине. Её любовь и забота проявлялись совсем в другом.

      Тем временем госпожа Ким напомнила молодожёнам о званом ужине, по традиции проводимом на следующий день после свадьбы кого-либо из членов семьи президента, и удалилась по своим делам. Ни Джин-Хо, ни Тэхён не являлись ярыми любителями подобных мероприятий, якобы призванных сплотить богатеньких дяденек и продемонстрировать их дружбу и преданность президенту. Однако на самом деле каждый преследовал лишь одну цель — умаслить и заручиться поддержкой самого влиятельного человека в стране. Приём, полный лжи и лицемерия.

      Джин-Хо и Тэхён переглянулись и молчаливо направились к парадной лестнице, а затем и в левое крыло здания. Президентская усадьба была огромна и представляла собой постройку в виде буквы «П». Правое крыло, по заведённым правилам, занимал глава государства вместе со своей женой, а левое предназначалось для остальных членов его семьи. И теперь оно по праву принадлежало молодожёнам.

      Пройдя по коридору, украшенному картинами известных художников эпохи правления династии Ли, девушка взялась за позолоченную ручку, намереваясь зайти в свою новую спальню, но её позвал мужчина.

      — Постой.

      Джин-Хо обернулась, высоко приподняв бровь, и обвела супруга вопросительным взглядом.

      — Сегодняшний вечер ничего не должно испортить, — спокойным тоном произнёс Тэхён, засунув одну руку в карман, и с намёком склонил голову в бок.

3. Лицемерие

На черничном небосводе сверкала россыпь звёзд, а в его центре красовался большой полумесяц, ровно такой же, как на отливающем золотом кулоне Джин-Хо. Девушка осторожно выглянула в окно и оценила обстановку: усадьба погрузилась в сон, и свет горел лишь в трёх окнах правого крыла дома. На улице никого не наблюдалось, и довольная раскладом вещей девушка вернулась в гардероб, под который была отведена отдельная комната. Она в последний раз взглянула на своё отражение в большом зеркале и удовлетворённо провела рукой по чёрному каре. Её глаза, теперь уже ярко-синие благодаря линзам и ярко подведённые, блестели от предвкушения скорой свободы.

      Поправив на себе кожаную куртку, девушка бесшумно вышла из спальни. Идти следовало тихо и незаметно, чтобы Тэхён или кто-либо из слуг не поймали её раньше времени. От природы обладая хорошими данными, которые могли бы ей помочь, будь она разведчиком, Джин-Хо беспрепятственно покинула свой новый дом и, пройдя по небольшой аллее, проникла в президентский гараж.

      Как и ожидалось, Харли-Дэвидсон выгодно выделялся среди новых моделей Ауди и БМВ своими элегантностью и неповторимым блеском начищенного корпуса. В пять шагов Хо преодолела расстояние до своего железного друга и провела ладонью по серебряной панели, наслаждаясь запахом шин и масла.

      Девушка взяла новенький мотоцикл за руль управления и выкатила его из гаража, взяв направление к выезду из «Чхонваде».

      — Госпожа?! — окликнул Хо мужской голос.

      Ким поспешно обернулась и столкнулась лицом к лицу с обеспокоенным и взлохмаченным Хосоком. Он оглядел новый образ девушки и совсем ему не удивился, однако весь его вид кричал о том, что ему не понравилась её задумка.

      — Мне нужна свобода, Хосок, — спокойно ответила Джин, намереваясь поскорее отвязаться от телохранителя и осуществить свои желания на ближайшую ночь.

      — Вы собираетесь продолжать вести вторую жизнь, даже выйдя замуж? — спросил рыжеволосый парень, но вовсе не осуждая, а стараясь заставить её задуматься. — Господин Ким не спустит вам это с рук, госпожа!

      Хо тихо посмеялась, а затем положила ладонь на крепкое мужское плечо.

      — Это уже мои проблемы, — серьёзным тоном осадила она его. — Твоё дело — защищать меня и не лезть, куда не следует. Однако, этой ночью твои услуги мне не требуются. Иди спать, Хосок.

      — Госпожа, но я волнуюсь за вас и не могу так просто отпустить вас одну! — едва ли не молящим голосом произнёс молодой мужчина.

      Джин-Хо удержалась от того, чтобы тепло улыбнуться от явной заботы рыжего, но это было бы уже не в её духе.

      — Ты останешься здесь. — Стальные нотки начали проявляться в её голосе.

      — Но тогда, может, мне позвонить Чимину и попросить его приглянуть за вами на месте? — Сделал последнюю попытку Чон.

      — У Чимина выходной, не стоит беспокоить человека по пустякам. Я уезжаю одна, и разговор окончен, — не дожидаясь реакции, озвучила своё твёрдое решение Джин-Хо и отвернулась от мужчины, продолжив свой путь в сторону ворот.

      Хосок послушно остался стоять на месте, крепко сжав кулаки, и помолился о том, чтобы с его госпожой ничего не случилось.

***

      Около двадцати минут прохладный ветер расступался перед несущимся по пустым улицам мотоциклом. Чёрный блестящий шлем скрывал за собой широкую и счастливую улыбку водителя. Вот она, свобода, о которой только и могла мечтать Джин-Хо, получая её по ничтожно малым крупицам. Такие вылазки были ей необходимы, словно воздух. Они позволяли ей снять с себя одну маску и надеть другую.

      Не заметив, как преодолела десятки километров, мотоциклистка остановилась у нужного здания. Неоновая вывеска встретила гостью дружелюбным подмигиванием, а тучные охранники без проблем пропустили частую посетительницу казино-бара внутрь.

      — О, вот это люди! — Едва перешагнув порог, Джин-Хо почувствовала на своём плече мужскую руку. — Рад тебя видеть, Мон!

      — Взаимно, Шуга, — вполне открыто, возможно даже ласково, ответила брюнетка своему приятелю.

      Это место было одним из её самых любимых во время вот таких вот ночных конспиративных вылазок. Мин Юнги, а точнее — Шуга, был одним из немногих людей, с кем Ким периодически зависала в компании. Конечно же, никому не было известно о её настоящей личности, да и в таких местах было не принято обсуждать личную жизнь других, если они того не хотели. И Шуга никогда не спрашивал, только довольствовался обществом этой интересной, таинственной и невероятно пленительной девушки.

      Мин проводил подругу к столику со своими собутыльниками на один вечер и бегло познакомил их с девушкой. Конечно же, Монкут, а именно так Джин-Хо представлялась в своей второй жизни, забыла имена этих людей в следующую же секунду, ведь сближаться с ними не входило в её планы. Тем временем Шуга по-джентльменски налил девушке в стакан её любимый виски и попросил официанта принести ведёрко льда, зная о тонких вкусовых предпочтениях Мон.

      — Спасибо, — улыбнулась голубоглазая брюнетка и сложила ногу на ногу.

      — Так и не скажешь, где пропадала? — заискивающе спросил Шуга, приняв от сидящего рядом парня кальянную трубку и изящно выпустив изо рта дым.

      Монкут засмотрелась на этот пленительный жест, впечатления о котором пробежались по девушке волной дрожи и отпечатались в памяти. У парня были безумно красивые пальцы, что было излюбленным фетишем брюнетки. Красивее были, несомненно, только у Тэхёна.

      Девушка пару раз моргнула, прогоняя мысли о своём муже, совсем не вовремя появившиеся в её голове. Кстати, о нём. Тэхён и был ответом на заданный ранее вопрос Юнги. Она не появлялась в ночных заведениях Сеула около двух месяцев, потому что всё это время шла подготовка к «королевской» свадьбе и ей было не до отдыха. Но худощавому парню напротив знать об этом было вовсе необязательно.

      — Были дела, — коротко ответила Монкут и поймала на себе обидчивый взгляд.

4. Дезинформация

— Значит, ты у нас королева? — с лёгким прищуром и хрипотцой в голосе спросил Чонгук.

      Сердце девушки пропустило удар. На секунду она растерялась, подумав, что её неожиданно раскрыли, но затем пришло осознание смысла сказанной фразы, а за ним и былые уверенность и спокойствие.

      — Конечно, я — королева вечеринок. Приятно познакомиться! — подыграла девушка парню, кокетливо поправив свои блестящие волосы и улыбнувшись.

      До неё дошло, что Чонгук под «королевой» имел в виду её придуманное имя. Ведь «Монкут» обозначало «корона». Да, весьма кричащее прозвище, но, как говорится, если хочешь что-то спрятать, то прячь на самом видном месте.

      — Тогда я король. Думаю, из нас получится отличная пара, — продолжил шутку брюнет, приподняв свой стакан с алкоголем и чокнувшись с девушкой. — Часто здесь бываешь?

      — Достаточно, чтобы выучить все названия коктейлей, подаваемых тут, — улыбнулась Монкут ярко-накрашенными губами и заметила, как Чонгук завис на них взглядом.

      — И какой посоветуешь? — спросил парень, нескромно дёрнув чёрной бровью.

      — Секс на пляже довольно неплохой, — ответила девушка, отметив в глазах напротив танцующих чертят, и не удержалась от лёгкого смеха.

      Этот Чонгук такой забавный! Несмотря на его бешеную сексуальность и мужественную харизму, Монкут видела в его чертах ещё не окончившуюся юность. Это проглядывалось в его идеальной, слегка загорелой коже, плавных линиях лица, что лишь недавно стали более взрослыми.

      — Что забавного? — поинтересовался Чон, заметив внезапную весёлость девушки.

      — Да так. Ты хотя бы совершеннолетний? — со смешком спросила брюнетка и поймала на себе возмущённый взгляд.

      — Конечно, — посерьёзнел Чонгук, расправив широкие плечи, тем самым ненавязчиво демонстрируя свою мужественность.

      Девушка скользнула глазами по выпирающим из-за воротника красивым ключицам и упругой груди, обтянувшейся тканью футболки. Этот брюнет невероятно заводил её буквально одним своим бесовским взглядом и, если бы не его очевидная юность, которую он хотел всеми силами скрыть, она бы набросилась на него прямо тут.

      — Не скучали без меня? — За столик приземлился вернувшийся Юнги.

      — Нет, знакомились с твоей подругой поближе, — ответил за двоих Чонгук.

      Он бросил на Монкут многозначительный взгляд, будто обещающий ей в скором времени доказать, насколько она была неправа, подвергая сомнению его зрелость и опытность. Юнги, загадочно усмехнувшись, завёл со своими друзьями беседу на отвлечённую тему, не забывая бережно наполнять их бокалы сразу, как только они становились пусты.

      Вскоре повеселевшую и расслабившуюся брюнетку понесло на небольшой танцпол в центре зала. Там уже танцевала пара подвыпивших людей, но, как только на нём появилась Монкут, несколько мужских взглядов разом устремились на неё.

      Девушка чувствовала себя уверенно и хорошо, по привычке закрыв глаза и следуя инстинктам тела. Как здорово! Это было именно то, чего ей не хватало эти два напряжённых и суматошных месяца.

      В какой-то момент девушка почувствовала мужские руки у себя на талии. Повеяло приятным одеколоном, отдающим свежестью, цитрусовыми нотками и молодостью. Чонгук. Монкут неторопливо повернулась и буквально утонула в чёрных ониксах, отражающих яркую подсветку и её саму. Его глаза горели страстью и желанием. Дрожь прошлась по её телу и свернулась тугим узлом в животе.

      Молодые люди продолжили танцевать, не отрывая горячие взгляды друг от друга. Окружающий мир слился в блёклые пятна, отошедшие на второй план. Чонгук то и дело касался женских рук или талии, а Монкут — мужских плеч и груди, вызывая у обоих электрические заряды по венам. Вместе с тем, как музыка из массивных колонок становилась всё медленней и тягучей, расстояние между молодыми людьми сокращалось. Их движения стали не столь энергичными, они примагничивались друг к другу и намеревались слиться.

      Монкут уже чувствовала на своей щеке тёплое ласкающее дыхание и холодный кончик носа, ведущий дорожку всё ближе к женским губам, когда в её голове сработал переключатель. Стоп.

      Чонгук удивлённо и вместе с тем недовольно замер, когда девушка отстранилась от него на добрый метр. Стараясь уловить причину её странного поведения, он наткнулся на бегающие голубые глаза в линзах, а затем и повёрнутую к нему спину. Без объяснений брюнетка покинула танцпол и вернулась к столику. За ним всё ещё находился Юнги, изрядно поддатый и клеящий какую-то неизвестную девушку. Не мешая им, Мон забрала свою сумочку, выпила стакан воды, успевший появиться на столе, и, не раздумывая, направилась к выходу.

      Наручные часы показывали 03:24 утра, и Джин-Хо нервно закусила губу. Она задержалась, пленившись обаянием и сексуальностью этого юнца, и едва не потеряла голову. Ей следует быть аккуратней в следующий раз, а лучше больше вообще не сталкиваться с Чон Чонгуком и не доводить дело до греха.

      — Туфельки я твоей не нашёл, золушка, — послышался издевательский голос над ухом, когда девушка уже уселась на свой мотоцикл и на минуту прикрыла глаза, приходя в себя и трезвея.

      Джин-Хо повернула голову и встретилась с горящими чёрными глазами. Взлохмаченный Чонгук возвышался над ней, светясь негодованием, непониманием и мольбой вернуться назад. К нему.

      — Да, мои туфельки на месте, — усмехнулась девушка, кивнув на свои новые белые кроссовки, вовсе не похожие на хрустальные.

      — Так просто сбежишь? — перешёл к серьёзному брюнет и положил свою ладонь на руль байка, прямо поверх женской.

Джин глубоко выдохнула, немного с огорчением, и подняла голову к звёздному небу. Она не хотела оправдываться перед ним и сочинять небылицы. В этом просто не было смысла, потому что им больше не суждено было увидеться.

      — Правда, красиво? — вдруг прошептала Хо, всё также глядя на таинственную черноту, точь-в-точь такую же, как в зрачках стоящего рядом парня.

5. Недоверие

Что может быть лучше, чем завтрак в кругу чудесной семейки Ким? 

      Царящая в обеденном зале тишина прерывалась лишь звоном столовых приборов. Справа от места главы дома, который, к слову, ещё вчера вечером вернулся в Сеул, сидела невозмутимая госпожа Ким. Её идеальная осанка и едва заметные движения палочками выдавали в ней живую женщину, а не мраморное изваяние. Напротив неё сидел хмурый и молчаливый Тэхён. С момента утреннего разговора он ни разу не взглянул на Джин-Хо, искусно игнорируя её присутствие. Что ж, если таково было наказание за её провинность, то девушка была готова терпеть и, более того, совершать подобное ещё ни раз.

      В данный момент Хо была единственной в столовой, кто чувствовал себя словно не в своей тарелке. И хотя в её прошлом доме она также не могла похвастаться дружелюбными и уютными посиделками в кругу семьи, но такого отчуждения и холода она не чувствовала даже с ними. Девушке было очень жаль, что Президент покинул усадьбу так рано и не посетил этот завтрак. Он был единственным, кто был ей по-настоящему приятен.

      Судя по обстановке в особняке, о ночных приключениях Джин-Хо знал только Тэхён. Госпожа Ким вела себя как обычно, в ином случае она бы уже давно вызвала свою невестку на серьёзный разговор, приправленный лекциями о морали и угрозами. И шатенка была благодарна мужу за то, что он не стал выносить сор из дома.

      Хо была бы рада вовсе не спускаться на этот завтрак, вот только портить свою репутацию и отношения с окружающими во второй день после свадьбы совсем не хотелось. Поэтому, следуя этикету, Джин-Хо встала из-за стола только после того, как комнату покинула мать Тэхёна. Однако уйти так просто ей не удалось.

      — Будь готова через тридцать минут, — не глядя на неё, бросил мужчина, будто какой-то служанке.

      Хо поморщилась, выдернула свой локоть из ледяных пальцев и гордой походкой покинула зал.

***

      Тэхён был молчалив и отстранён всю дорогу до города. Впрочем, он был таким практически всегда, и его жена старалась к этому привыкнуть, не обращать внимания.

      Водитель автомобиля остановился у стеклянной высотки бизнес-класса, коих развелось в Сеуле будто пчёл в улье. Бросив взгляд на мужа, Хо не дождалась от него даже банального «пока» и, хмыкнув, выбралась наружу. Если Тэхёну угодно игнорировать её всю оставшуюся жизнь после произошедшего ночью, то это его дело. Так будет даже лучше, можно не строить из себя близких людей и каждому жить своей жизнью.

      Поправив низ чёрного облегающего платья, Джин-Хо поднялась по ступеням крыльца и вошла внутрь. Боковым зрением она отметила, как за её спиной появилась тень — Чимин приступил к своим обязанностям телохранителя. Вместе они вошли в просторный лифт, и девушка нажала на нужный этаж.

      — Прекрасно выглядишь, как и всегда, — не удержался от комплимента Пак, стоя в двух шагах от девушки и с блаженством вдыхая аромат её дорогого парфюма.

      Хо поймала его хищный взгляд в находящемся перед ней зеркале и ухмыльнулась. Чимин явно жаждал приблизиться к желанной девушке, но после её свадьбы на высокопоставленном человеке он боялся проявлять к ней свои чувства. Исключением, конечно же, являлась та брачная ночь, которую по всем правилам Джин-Хо должна была провести с Тэхёном, но вместо этого нырнула в объятия влюблённого в неё охранника. Сейчас же молодой человек не смел к ней прикасаться без её на то дозволения.

      Сама же девушка совсем быстро позабыла о Чимине и погрузилась в свои мысли. Она приехала в офис благотворительного фонда своего отца. Мужчина всегда мечтал о том, чтобы его дочь выросла достойной дамой из высшего общества, с хорошим воспитанием, образованием и карьерой. С детства Джин-Хо окружало множество воспитателей и учителей, которые всеми силами старались сделать из девочки вышколенного робота, делающего только то, что нужно её отцу. Она всю свою жизнь прожила только по его указке: ходила на все секции и кружки, которые он считал полезными, посещала элитную школу, поступила в лучший университет на ту специальность, к которой не имела ни малейшего интереса, но зато имел господин Хо. А в завершении всего этого девушка вышла замуж за нелюбимого человека.

      Вся её жизнь — один долбанный спланированный до мельчайших деталей сценарий её отца.

      Отмахнувшись от нерадужных мыслей, Ким вышла из лифта. Зал для собраний благотворительного фонда представлял собой угловое помещение площадью около сорока квадратных метров, с панорамным остеклением и современной отделкой. Когда туда зашла Джин-Хо, то за длинным полупрозрачным столом уже собрались все члены фонда. Они поприветствовали девушку, которая уверенной походкой подошла к своему месту и бегло оглядела присутствующих. На её лице отразилось приятное удивление, когда среди старых и уже хорошо знакомых лиц Хо увидела новое.

      Это была красавица Кьюнг-Сун, с которой девушка познакомилась на приёме в честь собственной свадьбы. Она припомнила, что брюнетка ей тогда весьма понравилась, и тот факт, что она теперь будет работать с ней бок о бок, её обрадовал. Сама Кьюнг тепло улыбнулась Джин, будто старой подруге, и поудобнее устроилась в кресле.

      Собрание прошло быстро и без каких-либо сложностей. Все работники получили наставления и отправились исполнять свои обязанности. Договорив со своим заместителем, Джин-Хо собрала сумку и двинулась на выход, по пути заметив, как к ней присоединилась Сун.

      — У вас очень хорошо выходит быть лидером, — улыбнулась брюнетка, поправляя свой деловой костюм.

      Хо стало очень лестно. Она почувствовала, что наконец-то попала в хорошую компанию, где с ней общаются, хвалят, интересуются делами, а не только приказывают и чего-то ждут.

      — Не знала, что вы работаете на моего отца, — в свою очередь поделилась мыслями Джин.

      Девушки дошли до лифта и вместе с Чимином и ещё одним мужчиной из фонда отправились на первый этаж.