Королевская орхидея

Глава 1. Искра едет к хозяину

Аннотация:

Оказаться платой за жизнь сестры? Такое бывает только в страшных сказках. Ивис Бувье по прозвищу "Искра" - бастард и ведьма огня. В обмен на жизнь законной наследницы она была продана в рабство могущественному волшебнику Тео Эссену. И больше Ивис в прошлую жизнь дороги нет. Все что ей остается - не отступать, не сдаваться и никому не верить, даже своему сердцу. Но что если только сердце и говорит правду?

Болота, крокодилы и ритуальная магия – вот что ждало Искру в родных краях человека, которому ее отдали в вечное пользование неделю тому назад.

Бастард, незаконная дочь от рабыни. Ведьма огня. Чего еще она могла ждать? Что отец пожалеет ее и отдаст собачку или коня?

Этого уж точно не случилось бы.

Искра рыдала всю дорогу. Сперва тряский экипаж, который отец выделил ей для путешествия, катился через Пустынные земли, а потом под колеса легла дорога, бежавшая среди лугов. Постепенно луга сменились деревьями с толстыми стволами и светло-серой корой, воздух стал густым, влажным и сладким, и Искра, которая угрюмо смотрела в окно, в очередной раз думала, что впереди ее не ждет ничего хорошего.

Пару раз черед дорогу вальяжно переходил громадный аллигатор с видом истинного хозяина этих мест, заставляя лошадей вздрагивать от страха и оглашать воздух жалобным ржанием. С ветки на ветку перелетали пестрые горбоносые птицы, воздух звенел от писка насекомых. Искре и в страшном сне не привиделось бы, что однажды она станет жить в этом краю.

…Когда Лили, младшая дочь господина Жерара, подхватила болотную лихорадку и слегла, то доктор осмотрел ее и сокрушенно сказал:

- Без магии тут не обойдешься, господин Жерар. Наука бессильна, ищите колдуна. Я дам разрешение для инквизиции.

Семья схватилась за голову. Нежная и добрая Лили была всеобщей любимицей, и то, что болотная лихорадка сведет ее в могилу, казалось жестоким и несправедливым. В доме плакали и молились, девушке становилось все хуже и хуже, и Искра, которая сидела у постели сестры и пыталась ее подбодрить, с трудом сдерживала слезы.

Колдун, готовый взяться за такое сложное дело, нашелся тогда, когда священник уже исповедовал и причастил Лили, а безутешные родители стояли на коленях возле ее кровати, боясь пропустить последний вздох обожаемой дочери. Мешочек, расшитый золотыми нитками, который прислал колдун, положили под подушку Лили, уже не надеясь на ее выздоровление. Однако спустя всего четверть часа дыхание девушки стало спокойным, глубоким и ровным, а уже через два для Лили полностью выздоровела и выглядела настолько веселой и румяной, словно понятия не имела ни о какой болотной лихорадке.

И для Искры все закончилось.

За окнами потянулись пыльные улочки незнакомого городка, который выглядел так, словно на него с неба пролился разноцветный дождь. Насколько Искра успела узнать, в этих краях считается, что яркие краски отпугивают злых духов. Вот только самый злой дух, который ждет ее впереди, вряд ли испугается красных, зеленых и синих полосок на одежде.

- Барышня, лента! – экипаж остановился возле постоялого двора, и, стоило Искре спуститься на пыльную землю, к ней сразу же подбежала девчонка в цветастом платье. – Возьмите ленту от злого глаза!

Искра и ахнуть не успела, как красно-зеленая шелковая лента оплела ее правое запястье. Ну что ты будешь делать, насколько же проворны эти попрошайки! С усталым вздохом Искра потянулась к кошельку, но девчонка удержала ее руки.

- Нет-нет, барышня, не надо денег! Вам нужна помощь – я помогла.

На поясе девчонки висели какие-то перья, бусинки, мелькнул даже гладкий птичий череп. Искра невольно поежилась. В отличие от волшебства севера, магия юга, густо замешанная на крови и жертвоприношениях, была по-настоящему пугающей.

- Ты разве знаешь, куда я еду? – спросила она. Темно-синие глаза девчонки смотрели с искренним сочувствием и печалью.

- Да, барышня, к господину Тео. Все об этом знают.

Искре захотелось расплакаться. Но она взяла себя в руки, сдержанно поблагодарила девчонку и прошла в таверну.

…Колдун поступил так, как и полагалось: потребовал за свои услуги того, кто первым придет к господину Жерару на следующее утро. Это оказалась Искра, бастард, незаконная дочь хозяина дома от рабыни – мачеха бросилась в пляс, когда узнала об этом. Угрюмо глядя в тарелку супа, которую поставил перед ней хозяин таверны, Искра вспоминала, как кричала, умоляя отца не отдавать ее колдуну.

Он был непоколебим. В конце концов, Искра закричала, захлебываясь слезами от несправедливости:

- Вы бы не поступили так, будь на моем месте ваши законные дети! Вы отдали бы ему кого угодно, но не их!

И отец лишь усмехнулся. Он давно хотел избавиться от Искры, и наконец-то выдался случай. Дочь от рабыни воспитывалась с его законными детьми лишь потому, что так хотела старая мать господина Жерара – но полгода назад она умерла, и Искра потеряла единственную заступницу.

Над кончиками пальцев появились искры – как и всегда, когда она нервничала. Взмахнув рукой, Искра уняла огонь и в очередной раз напомнила себе, что колдун ужасен. Искра понятия не имела, как он выглядит, но даже мысли о господине Тео, ее новом хозяине, внушали ей ужас. Чем ближе было поместье колдуна, тем труднее было удержаться от истерики. Ясное дело, для чего ему Искра – тешить плоть. И заступиться за нее некому.

Снова захотелось плакать. Искра расплатилась за обед и, гордо вскинув голову, направилась к экипажу. Сочувствующие взгляды, которыми ее сопровождали люди в таверне, почему-то раздражали ее.

Глава 2. Тео исповедуется

Церковь святой Катрины была единственным храмом на всю округу, и Тео искренне удивился, когда обнаружил, что все скамейки пустуют. Обычно тут всегда кто-то был. Фермеры приходили помолиться об урожае, женщины просили святую о том, чтоб мужья бросили пить, на паперти сидели нищие, а сегодня надо же, никого. Даже собаки, которые всегда валялись рядом с побирушками, куда-то смылись.

Ну и славно. Значит, Эжен свободен.

Тео неторопливо подошел к огромной мраморной чаше, наполненной святой водой, и, смочив пальцы, дотронулся до лба. Ему сразу же стало легче, словно невидимая рука сделала мир прозрачным и ярким. Тео помнил это ощущение из детства. Как бы трудно и больно ни было, приходи в храм, и тебе поможет та бескрайняя сила, в которой нет ничего, кроме любви. Храм был пронизан солнечным светом, в нем было свежо и прохладно, и влажная жара, царившая на улице, не проникала за эти белые высокие стены. Стараясь ступать как можно тише, не нарушая благоговейной тишины, Тео прошел к исповедальне и, сев в кабинку, убедился, что Эжен на месте. Сквозь тонкую частую решетку он видел склоненную голову священника, растрепанный вихор волос на макушке и красную шелковую ленту на шее – значит, священник готов к исповеди.

- Простите меня, святой отец, ибо я грешен.

Его будто бы погладили по голове: не бойся, все хорошо. Ты там, где тебя поддержат, что бы ты ни сделал. Тео помнил это чувство – оно всегда охватывало его, когда он уничтожал очередного злонамеренного колдуна или ведьму. Это было похоже на освобождение и спасение.

- А, Тео! – судя по голосу, Эжен был крайне рад его услышать. – Что случилось, старый грешник?

Тео подумал о нем с теплом. Эжен ему искренне нравился. Он не знал, как можно в двадцать лет уйти от мира и приехать на другой конец страны, чтоб укрепляться в вере самому и помогать другим. Но Эжен покинул северный замок своей семьи, уже десять лет был настоятелем храма, и Тео мог с уверенностью сказать, что его товарищ настоящий святой в миру. И настоящий друг, что еще важнее.

- Ты уже слышал, что я заработал девушку? – поинтересовался Тео. Вопрос был напрасным: вся округа была в курсе. Ивис Бувье пользовалась всеобщим сочувствием – такая юная, нежная и в лапах колдуна, который уж точно своего не упустит и всесторонне надругается над девицей.

Он и не упустил. Тео всегда делал именно то, чего от него и ждали. Это и привело его на болота с орхидеями.

Дьявольщина, почему он напился! Будь он трезв, просто отправил бы девчонку спать.

- Конечно, - ответил Эжен. – Когда собираешься венчаться?

Тео презрительно фыркнул. Ивис была совершенно не в его вкусе. Рыжая ведьма с конопатыми плечами и дерзким нравом, который почти не скрывала – да уж, из нее получится прекрасная жена. Конечно. Он слишком долго воевал с ведьмами, чтоб переносить сражения еще и в семейную жизнь.

Да, только этого ему и надо. Рыжую строптивицу.

Он смотрел на нее и удивлялся тому, как смог лечь с ней в постель. Надо завязывать с выпивкой, это точно.

- Я рассчитывал на ее сестру, - признался Тео и спросил: - Эжен, вот что мне теперь делать?

Некоторое время Эжен молчал, а потом спросил:

- Тебя восстановят в инквизиции, только если ты женишься?

Тео скорчил презрительную рожу и тотчас же подумал, что находится в храме Господнем. Но видит Бог, ему и без того пришлось вынести слишком много. Сперва он, не имея никаких нареканий за все годы службы, умудрился перейти дорожку новому начальнику отдела – да так, что потом у него появилось всего два варианта дальнейшей жизни, отставка или тюрьма. Затем три долгих года на этих болотах, будь они неладны, – и наконец-то забрезжила надежда. Старые знакомые очень осторожно ему намекнули на возможное возвращение в столицу и работу уже на совсем другом уровне.

Проблема была в том, что на такой уровень допускались только женатые сотрудники. Их считали более осмотрительными, уверенными и устойчивыми к любым неприятностям и сложностям.

- Мне не на ком жениться, - угрюмо сказал Тео. – Во-первых, она ведьма, к тому же незаконнорожденная от рабыни. Во-вторых, она мне просто не нравится. А с женой надо не просто жить под одной крышей, сам понимаешь. Ну и в-третьих, я уже нашел ей занятие. Будет моей ассистенткой, и довольно с нее.

Он подумал, что слегка кривит душой. Вчера, когда Ивис обрабатывала его раны, Тео в какой-то момент захотел, чтобы она не убирала рук. У нее были очень нежные пальцы – наполненные внутренним огнем, они могли бы убивать и исцелять с одинаковым успехом.

Дьявольщина, он почти не помнил то, что случилось в крошечной комнатке для прислуги! Вот он подталкивает Ивис к дверям – и в следующий миг уже выходит, в чем мать родила, и с окровавленным покрывалом в руке.

Будь он трезв, никогда не поступил бы так. Сейчас Тео ощущал глубокий обжигающий стыд и такое же глубокое сочувствие. Несчастная девушка, которая потеряла дом и семью – будь он трезв, отправил бы отдыхать с дороги.

А он все испортил.

- Не так уж она тебе и неприятна, - Эжен словно мысли прочитал, Тео не раз замечал за своим другом такое умение. – Свободомыслие сейчас ценится, я уверен, что именно такой брак пойдет тебе на пользу. Ну а нравится или не нравится… Ты ведь можешь вести себя с ней так, как подобает джентльмену, не обижая и не задевая? Со временем вы вполне сумеете приспособиться друг к другу. Можно подумать, наши родители вступили в брак по великой любви – а все-таки жили вполне счастливо.

Тео снова ухмыльнулся. Эжен принял свою судьбу, не познав женских объятий, но в том, что касалось семьи и отношений, рассуждал на удивление здраво. Тео никогда бы не подумал, что сумеет обсуждать подобные вещи с девственником.

- И все-таки она мне не нравится, - искренне сказал Тео.