Король желает жениться

Глава 1

Глава первая,

в которой я обнаруживаю, что умею не только тонуть, но и плавать

Яна Громова

— Ян, ну в самом деле, ты как маленькая! — Игорь тяжело вздохнул и потянул меня за руку. — Давай подойдём поближе.

— Насколько поближе? — тормозя пятками по палубе, уточнила я.

— Да ты посмотри, какая здесь вокруг красотища! — соблазнял меня ночными видами благоверный.

— Просто загляденье, — пробормотала чуть слышно, оценивая высоту бортов и глубину океана, который бороздил наш круизный лайнер.

Чёрт меня дёрнул с утра подняться на его палубу. А всё Игорь! Приспичило ему, видите ли, отмечать годовщину свадьбы на океанских просторах.

— Янусь, ну правда, пора уже научиться перебарывать свои страхи, — меня продолжали тянуть, а я продолжала упираться. — Не будь трусихой.

Вообще-то я та ещё сорвиголова, за что получила в детстве кличку Гроза, и никогда не считала себя пугливой. Я мало чего боюсь в этой жизни. Ну разве что воды. В бассейне ещё могу поплескаться, и то только после пары бокалов шампанского. В ванной там… Но в ду́ше всё равно спокойнее. А вот загнать меня в море можно только под дулом пистолета. И то не факт, что в воду полезу.

Долгое время я честно боролась с этой своей фобией, потому как ненавижу проявлять слабость. Ходила на курсы плаванья, барахталась в бассейне часами, а потом поняла — безнадёжна. Тренер придерживался того же мнения. В общем, возвращаясь к теме пистолета, таких как я легче пристрелить, чем научить.

— Вот так, ещё… Ещё пару шагов, — повторял Игорь, ведя меня по пустынной в этот час палубе и подбадривая, улыбкой и словами. — Давай! Будем как Кейт Уинслет и Ди Каприо. Что, никогда не хотела почувствовать себя героиней «Титаника»?

Да мне вообще не нравится этот ужастик. Где все тонут и умирают. Не люблю воду. Предпочитаю твёрдо стоять обеими ногами на земле, чувствовать опору и уверенность. Сейчас же, в руках мужа, я ощущала себя как никогда беззащитной и уязвимой. Даже когда он обнял меня сильнее, прижимая к себе, а потом незаметно (это ему так казалось!) подтолкнул к самому краю.

Ещё один шаг, и подо мной раскинулась бескрайняя чёрная гладь, незаметно сливавшаяся с таким же тёмным небом. Возможно, на кого-то плеск воды, разрезаемой этим «летучим голландцем», и действовал умиротворяюще, а у меня все волоски на теле вставали дыбом.

В общем, чувствовать себя Кейт Уинслет было отвратительно, но чего не сделаешь ради любимого.

— Знаешь, эти места особенные, — прошептал Игорь, губами касаясь мочки моего уха, отчего дрожь только усилилась. На этот раз приятная, спровоцировавшая появление шальных мыслей о каюте и о том, чем мы могли бы там заняться. Пусть в ней и потряхивало, но по крайней мере я не видела океана. — Что-то вроде Бермудского треугольника.

— Вот только не начинай!

— Нет, правда. Есть легенда, что здесь водятся русалки и, если долго смотреть на воду, они заколдуют тебя и утянут на дно.

— Тогда лучше буду смотреть на звёзды. — Я запрокинула голову, любуясь растянувшимися по небу созвездиями.

Небо, в отличие от воды, я всегда любила. Любила высоту, прыжки с парашюта. Вот где драйв, кайф и адреналин.

— Может, вернёмся в каюту?

Или в ресторан, где оставили ополовиненную бутылку шампанского. Вторая половинка мне бы сейчас точно не помешала.

— Можем и вернуться, но сначала… Янусь, давай всё-таки решим вопрос с Монаховым. А потом уже приступим к самому приятному. — Рука мужа сползла с талии на бедро, неторопливо оглаживая его и намекая, каким окажется это самое приятное, а я тем временем продолжала сжимать обеими руками металлические железяки и мысленно уговаривала себя не бояться воды под нами. — Я бы не стал отказываться от проекта. Это ведь такие деньги.

Я закатила глаза. Строить казино для городского царька? Не для того мои родители горбатились и поднимали нашу строительную компанию с нуля. Не для того я пахала как проклятая после их смерти. Делала всё, чтобы семейный бизнес процветал, а не пошёл ко дну.

Скользнув взглядом по воде, решила, что лучше не буду о дне.

Разговаривая с человеком, я предпочитаю смотреть ему в глаза, а не пялиться на пенные гребни, отскакивающие от корабля. Поэтому развернулась и вглядываясь в лицо мужа, спокойно, но твёрдо произнесла:

— Игорь, мы это уже обсуждали. И не раз. Мне не нужны его грязные деньги.

— Но мы столько заработаем…

— Мне плевать, сколько мы заработаем.

— Он настаивает, — муж сощурился, почти угрожающе. — А Монахов не из тех, кто принимает отказы.

Глава 2

Глава вторая,

в которой я знакомлюсь со своей новой семьёй и узнаю о последствиях своей небывалой щедрости

Не успела я открыть глаза и понять, куда попала на этот раз, как мне громким голосом, в котором отчётливо угадывались негодующие нотки, заявили:

— Сумасшедшая!

— Ах, если бы, — вздохнула я, оглядываясь по сторонам и уныло отмечая, что я снова под водой.

Лучше бы это были глюки, честное слово. Потому что лежать в гигантских размеров ракушке, имитируя жемчужину… Никогда бы не подумала, что моя фантазия окажется на такое способна.

Видимо, всё-таки не способна. И, как ни прискорбно, это всё-таки реальность, а зависшая надо мной русалка, то есть мара, — не моя больная фантазия. Рыжеволосая, зеленоглазая — настоящая красавица. Но как сказал его величество: жаль, что хвостатая.

Кстати, о рыжих. Интересно, как он там? Нашли его уже, недотопленного, или сам оклемался? Хорошо бы…

Я тут же отругала себя за совершенно неуместные сейчас мысли и постаралась сосредоточиться на полудевице, возмущённо упёршей руки в чешуйчатые бока и сверкающей на меня своими изумрудными глазищами.

— Марэя! Как тебя вообще угораздило приблизиться к берегу?!

В голове тут же завертелись шестерёнки мыслей. Уже в курсе кораблекрушения? Знает, что я, презрев русалочий кодекс, вместо того чтобы топить моряков, геройски вылавливала их из воды?

— Ну ты же меня знаешь, — начала осторожно, надеясь прощупать почву.

— Вот именно! Знаю! Ты опять сбежала, очень расстроив нашего батюшку!

Ага, сестра, значит.

Горестно вздохнув, русалка опустилась на край ракушки, открыв мне обзор комнаты. Да-да, это была самая настоящая комната, а точнее, спальня. Девичья, судя по обилию красок. Стены идеально круглого помещения были сплошь облеплены ракушками разных форм и размеров, вперемешку с самоцветами. Вот такие психоделические «обои». У самого окна (или, вернее, банальной круглой дырки, прикрытой водорослями — подозреваю, шторой) заметила сделанное из кораллов кресло, приставленное к выложенному из гальки туалетному столику. Здесь даже зеркало имелось, тоже в обрамлении ракушек. Вот к нему-то мне и следовало подобраться как можно скорее, чтобы наконец выяснить, во что я превратилась.

Заметила несколько сундуков, приставленных к стенам. Вполне себе обычные, массивные и старинные. Наверное, трофеи с затонувших кораблей. Интересно, в них золото и драгоценности или лифчики этой Марэи? Не представляю, какие ещё детали туалета могли бы понадобиться этому телу.

Я бы с удовольствием променяла спальню русалки на ту, что скромнее и с мягкими стенами. Но выбора, как уже успела понять, у меня не было.

— Ничего не хочешь объяснить? — снова принялась за своё сестрица.

Наверняка старшая. Это было очевидно из её командирского тона и покровительственного взгляда, которым она меня одаривала.

Кажется, искренне переживает за младшенькую.

— У-у, — покачала я головой, прикидывая, как быть: признаться, что я не Марэя, а Яна, или молчать в тряпочку.

В принципе, можно было бы рискнуть и постараться объяснить ситуацию, в которой оказалась стараниями мужа, и, возможно, мне бы даже поверили. Потому что предательство Козлова было не безумнее всего того, что приключилось со мной после того, как стала марой.

Но где гарантия, что мне помогут, а не захотят прикончить, как те на корабле? Как здесь вообще относятся к утопленницам, которые неизвестно с какого перепугу становятся русалками?

Зеленоглазая снова вздохнула, ещё более печально, и потянулась ко мне, чтобы взять за руку. Изумрудные чешуйки у неё на хвосте сверкали и переливались, стоило холодному свету, что источали облепившие потолок медузы и неведомые растения, их коснуться. Последние свисали с потолка наподобие бахромы, колеблясь от малейшего движения воды.

— Я понимаю, предложение морского владыки стало для тебя неожиданным и, возможно, даже напугало, — сказала она, лёгкими прикосновениями холодных пальцев поглаживая мою кисть. — Оно всех нас шокировало. Особенно меня, — добавила тихо и резко вскинулась. — Но, наверное, так даже лучше. Страх перед Невором, в котором наш народ жил так долго, останется в прошлом, когда ты станешь ему женою.

А вот эта часть разговора мне совершенно не нравилась. Что ещё за Невор? Ещё один хвостатик? И вообще, хватит с меня мужей! Лучше я домой как-нибудь. Понять бы ещё как…

Почувствовав себя ещё более неуютно, убрала руку. Пальцы русалки в последний раз скользнули по моей кисти, вместе со взглядом, а потом она, подняв на меня глаза, испуганно прокричала:

— Марэя, куда делся подарок твоего жениха?!

Большого ума не надо, чтобы понять, о каком подарке шла речь. О перстне, который я от щедроты своей русской души презентовала его величеству. А если уж вспоминать все подробности нашего знакомства, то он попросту его у меня отнял.

Глава 3

Глава третья,

в которой кое-что тайное становится явным, очевидным и отнюдь не безопасным

Яна Громова

Ужин прошёл в довольно сносной обстановке. В том смысле, что за весь вечер меня так и не раскусили. Хоть проколы, вроде поедания водорослей, были. Сначала я не туда села во время семейного общения, потом как-то не так обратилась к сейну, а в довершение ко всему, когда мачеха попросила меня передать ей дриггу, я замешкалась, потому что понятия не имела, что это вообще такое. Сделав вид, что не расслышала её просьбу, с самым заинтересованным видом принялась внимать старшим братьям, а Изра, порозовев от возмущения, подплыла к внушительной горке разноцветных шариков, возле которой мы стояли (если так можно выразиться), и отправила один себе в рот.

Никак не нажрётся.

Странности в моём поведении, увы, не укрылись от проницательной Сельвеи. Оттащив меня от братьев — идеальных собеседников для попаданки, потому что они слышали и слушали только себя, не давая мне и слова вставить, сестрица прошипела мне на ухо:    

— Мари, да что с тобой сегодня творится?!

— Это всё из-за нервов, — шёпотом оправдалась я. — Не каждый же день лишаешься плавника и обретаешь ноги.

И чтобы мне поверили наверняка, сделала страдальческое выражение лица.

С таким аргументом Сельвея не могла не согласиться.

— Понимаю, — вздохнула она, — терять часть себя и обзаводиться этими жуткого вида отростками не очень приятно.

— Отвратительно просто, — поддакнула я.

— Но ты же сама виновата, — снова войдя в раж, а заодно и в роль строгой наставницы, пожурила меня русалка. — Зачем вообще потащилась за тем кораблём?!

К счастью (или нет), в тот момент зазвучал голос сейна, избавившего меня от очередной импровизации. Готхар заявил, что я, конечно, умница-разумница, что так трепетно пекусь о редчайшей драгоценности, но всё же его личная сокровищница для презента Невора будет понадёжнее, а посему мне было велено уже завтра передать артефакт в надёжные отцовские руки.

— И что будем делать? — кисло осведомилась я, когда мы с Сельвеей покинули стены сейновского дворца, очень смахивавшего на гигантских размеров жемчужину.

— Я создам иллюзию, — напряжённо о чём-то размышляя, заявила рыжеволосая русалка. — И наложу её на какое-нибудь колечко. Должно сработать. Хотя бы на время.

Судя по ощущениям, мои брови поползли вверх.

— Уверена?

— А то ты меня не знаешь! — самоуверенно хмыкнула мара.

Вот именно, что не знаю и понятия не имею, на что ты, красавица, способна. Изра, если верить вскользь обронённым словам Сельвеи, тоже крутая колдунья. А что же Марэя? Обладает ли она, а вернее я (временно), какими-нибудь магическими свойствами? Хорошо бы это выяснить. Но спрашивать напрямую я, понятное дело, не решилась.

Изредка нам попадались русалы с трезубцами, но задерживать не пытались. Наоборот, почтительно кланялись, а некоторые стражники ещё и интересовались, не нужны ли альде Марэе и альде Сельвее в столь поздний час провожатые.

На все вопросы и проявление участия сестрица отвечала холодным высокомерным:

— Нет!

Я извиняюще улыбалась и продолжала плыть за ней, пока мы не достигли конюшен. Ну или того места, где на привязи держали морских коньков: все как на подбор золотистого окраса, с чёрными бусинами-глазами и шипами, которыми были покрыты с головы до самых кончиков своих туго закрученных хвостов. Наверняка шипы эти острые, по крайней мере, погладить такую зверушку у меня желания не было.

В считанные минуты двоих впрягли в повозку, очень смахивавшую на римскую колесницу, разве что без колёс, и мы, ухватившись за водоросли-поводья, умчались в океанскую ночь.

Казалось, мы не плывём, а летим на головокружительной скорости. Оставляя позади урбанистические пейзажи подводного города и всё глубже погружаясь в дикую природу Красного моря. Наверняка Эльберга обитает в какой-нибудь жуткого вида пещере, как и любая уважающая себя морская колдунья. Но, как оказалось, информация, почерпнутая в детстве из сказок и мультфильмов, была неверной.

Ведьма, что должна была облагодетельствовать меня ногами, проживала в роскошной, выложенной из кораллов вилле. Назвать это строение просто домом у меня язык не поворачивался. Три этажа, вокруг экзотический сад — от обилия водорослей самых разнообразных цветов и форм рябило в глазах. В провалах окон мелькали отблески холодного голубого света и слышалось беззаботное пение.

— Говорить буду я. Ты молчи, — сказала Сельвея, окинув загородную резиденцию Эльберги напряжённым взглядом. — А вы ждите здесь, — это уже морским конькам, которые, явно поняв приказ, замерли подобно солдатам перед командиром.

В последний раз взглянув на облепленное алыми кораллами строение, снова чувствуя себя героиней сказки, я поплыла знакомиться с морской ведьмой. Оставалось надеяться, что окажусь удачливее русалочки Андерсена и в конечном итоге, вместо того чтобы стать пеной морской, смогу вернуться домой. 

Глава 4

Глава четвёртая,

в которой всё идёт не по плану, и это всё мне категорически не нравится

Рассарх Санторийский

Испытание Искрой должно было состояться в первый день лета. Ворота столицы, северные и южные, открыли ещё затемно, и как доложил капитан королевской стражи, её окраины тут же заполнились экипажами. Во избежание волнений и других неприятных инцидентов гвардейцы короля патрулировали улицы, однако бо́льшая часть солдат сосредоточилась на площади возле храма Всеведающего, хранившего в себе источник магии Сантора.

Именно туда направлялись вереницы карет со знатными девицами и их гувернантками. Девушки из небогатых семей могли позволить себе разве что место в почтовой карете, а самые бедные, искренне верившие в благосклонность судьбы, словно паломники к святому месту, со всех уголков королевства пешком стекались к храму Всеведающего. Жительницы столицы, а также незамужние девицы, имевшие возможность прибыть в Асканию хотя бы на день раньше, ещё с вечера обивали порог святилища, желая одними из первых прикоснуться к Искре.

За всей этой суматохой, вызванной началом королевского отбора, из окон и с балконов с удовольствием наблюдали горожане. Его величество тоже наблюдал, правда, без удовольствия. И с каждой минутой ощущение, что он смертник, медленно, но уверенно поднимающийся по ступеням эшафота, только усиливалось. Вот ещё совсем немного… Рассарх обречённо прикрыл глаза.

— Говорят, когда твои отец и дед выбирали себе невест, такого ажиотажа не было, — сказал Доран, бесшумно прикрывая за собой дверь в кабинет. — Ты войдёшь в анналы истории, как самый завидный жених и самый желанный правитель Сантора.

Короткий пас рукой, и картина, показывавшая площадь Всеведающего, поблекла, сизой дымкой растаяв над картой города. Взгляд короля обратился к южным воротам, и снова, подвластная движению его руки, над пожелтевшим пергаментом растеклась белёсая дымка, чтобы уже в следующую секунду показать монарху городские окраины: едва ли не наползающие друг на друга экипажи; конюхи и форейторы, взмокшие от жары; девицы, нервно обмахивающиеся веерами, и жмущиеся вдоль стен прохожие. В основном крестьянки, спешащие как можно скорее добраться до главной площади города.

— И все они здесь по мою душу, — задумчиво протянул Рассарх, лишь усилием воли подавив в себе желание поёжиться.

— Как поживает Кларисса? — Не дожидаясь приглашения, Доран опустился в кресло. — Уже смирилась с грядущей отставкой?

Его величество рассеянно пожал плечами, продолжая наблюдать за творящимся на улицах столицы бедламом.

— Графиня де Бальмен — умная женщина и понимает, что рано или поздно наши отношения должны были закончиться.

— Вот именно, женщина, — усмехнулся ле Крон, делая ударение на последнем слове. — Она была твоей фавориткой… сколько? Почти два года. От статуса возлюбленной сначала кронпринца, а потом и короля так просто не отказываются. Или я ничего не смыслю в прекрасных созданиях.

О ком о ком, а о своей фаворитке Рассарх беспокоился в последнюю очередь. Он никогда её не любил, и Кларисса это знала. Чувствовала, понимала. Им было хорошо вместе. В своё время. Но теперь, когда во дворце появятся невесты, и одна из них в скором времени станет ему женой, о продолжении интимной связи с придворной красавицей не могло быть и речи.

— Ты бы поговорил с ней, — заметил капитан королевской гвардии, поддевая край карты гусиным пером, что секундой ранее выдернул из малахитовой чернильницы.

— Ты только за тем и пришёл? — невозмутимо поинтересовался Рассарх, поднимая на друга взгляд. — Чтобы обсудить со мной мою бывшую любовницу?

— Главное, чтобы она тоже признала себя бывшей. Ревность может запросто ослепить.

— Кларисса не дура.

— Даже таких рассудительных умниц, как графиня де Бальмен, — не преминул заметить военный.

— Хорошо, я с ней поговорю, — сдался его величество. Откинулся на спинку кресла и продолжил следить за ситуацией в городе. — Ты разве не должен быть возле храма? Со своими гвардейцами.

— Как раз туда и собирался. — Тяжело вздохнув, Доран поднялся, настраиваясь на непростой и очень долгий день на солнцепёке. Кому как не ему следить за порядком в городе в такой важный для Аскании день. — Просто хотел сначала заглянуть к тебе, убедиться, что ты не надумал «дезертировать» с «поля боя».

— Тронут твоей заботой, — иронично усмехнулся Рассарх, отвечая в тон другу, и замер с занесённой в воздухе рукой.

Одно лишь движение пальцев, и картина, переливавшаяся красками над письменным столом, должна была исчезнуть. Но вместо того чтобы заставить иллюзию рассеяться, король сжал пальцы в кулак. Подался вперёд, до рези в глазах вглядываясь в лицо девушки, пробирающейся сквозь толпу. Она двигалась в противоположную площади Всевидящего сторону. То ли уже успела побывать в храме и теперь ни с чем возвращалась обратно, то ли её не прельщала перспектива стать королевой Сантора.

Глава 5

Глава пятая,

в которой мы с его величеством знакомимся заново

Яна Громова

Простившись с Ирнасом, я ещё какое-то время посидела с Порфиной на кухне. Время за чашечкой чая, да ещё и в компании лимонных кексов пролетело незаметно, и вот настала пора знакомиться с устроительницей отбора, вдовствующей герцогиней Лайрой Белонезсской. Как и ко всем замужним или некогда являвшимся таковыми женщинам, мне следовало обращаться к ней «нэйла», присовокупляя к этому вежливому обращению слово «госпожа». Оно указывало на то, что герцогиня выше меня, простолюдинки, по статусу. Ну а всех королевских невест, даже если в их ряды повезёт затесаться какой-нибудь крестьянке, придётся величать госпожами неалями. Все избранницы Рассарха Санторийского, будь они благородных кровей или с корнями попроще, не поднимались, а буквально взлетали по социальной лестнице. В то время как Мари Омон, я то бишь, находилась на одной из самых нижних её ступеней.

Ну да не беда. Я здесь надолго задерживаться не собираюсь и строить свою жизнь тоже. Мне бы только добраться до Сердца океана, и я сразу же пожелаю всем счастливо оставаться.

Ещё бы понять, как активировать артефакт… Из слов Сельвеи стало ясно, что одного загаданного желания будет недостаточно. Постараюсь осторожно выведать у «сестры» при следующем общении, как это вообще работает. Ну и обязательно наведаюсь в королевскую библиотеку. Попаданка я или как? Ингвар говорил, что о «сокровищнице» Анделиора слагают легенды и что в ней есть информация о чём угодно: о любой магии, о любых артефактах. Вдруг удастся найти что-нибудь и про Сердце океана.

У меня было достаточно времени, чтобы подумать над желанием, которое загадаю. Если просто пожелать вернуться на Землю, есть риск, что окажусь на дне океана, в теле, растерзанном тамошней зубастой фауной. Это был совсем не тот финал, о котором я мечтала. А чтобы получился тот, что надо, мне следовало не просто вернуться в свой мир, но и совершить путешествие во времени: перенестись в утро, когда я поднялась на палубу круизного лайнера вместе с Козловым.

Надеюсь, подарок Невора на такое способен. И тогда дражайший муженёк узнает, на что способна я.

Уф, только доберусь до тебя, гада, и тогда…

Всем счастливицам, удостоившимся чести стать помощницами герцогини Белонезсской, было велено собраться в гостиной для инструктажа. Всего нас оказалось двенадцать. Каждой на вид было не меньше восемнадцати и не больше двадцати пяти. Все как на подбор стройные, симпатичные (но ничем особо не выделяющиеся), в скромных, но опрятных платьях и белых чепцах, под которыми новоявленные помощницы прятали свои волосы. Одна я стояла перед красавицей герцогиней с непокрытой головой, хоть рыбаки и уговаривали меня нацепить чепец (мол, так положено), но в нём я чувствовала себя младенцем-переростком. Смешно, в общем.

Если остальные девушки с её светлостью уже имели честь познакомиться во время личного собеседования, то я, прошедшая отбор в помощницы по блату, видела её впервые. Как и она меня. Стоило герцогине войти в гостиную, как внимательный взгляд её тёмно-карих глаз остановился на мне. Задержался на несколько долгих секунд, после чего переместился на следующую девушку.

— На нас с вами лежит непростая задача — провести этот отбор так, чтобы о нём помнили в веках, — зазвучал её спокойный, немного низкий, как для женщины, голос.

Герцогиня чем-то напомнила мне испанку: смуглая, черноволосая, с выразительными чертами лица. Этакая Пенелопа Крус Санторийского разлива. Молодая, больше тридцати пяти не дашь, в вишнёвого цвета платье и с кружевным веером, которым не переставала обмахиваться, — она приковывала к себе взгляд. Своей внешностью, грацией, умением себя подать.

Интересно, и много таких красоток ошивается при дворе рыжего?

Я тут же себя одёрнула и вся обратилась в слух.

— …И помните! Вы не служанки и не камеристки. На вас лежит большая ответственность. Одно дело елозить по полу тряпкой или отутюживать платье и совсем другое — сделать каждый этап отбора идеальным.

Сразу видно, перфекционистка. Люблю таких, потому что сама привыкла, чтобы все проекты, за которые брался «Стройсвет», не просто оправдывали ожидания заказчиков, но и превосходили их многократно.

— У каждой невесты свой характер. Девушки будут нервничать, волноваться. К сожалению, не обойдётся и без неприятных ситуаций. Особенно в преддверии финала. Нам с вами придётся устранять, а лучше предвосхищать такие конфликты, организовывать празднества, следить за проведением испытаний. В общем, дел будет много, но и награда окажется щедрой. Самых старательных я буду поощрять отдельно, — заявила её светлость, лениво взмахнув веером, а потом резко его закрыла. — Если считаете, что не справитесь, лучше расстанемся прямо сейчас, — при этом взгляд её почему-то упёрся в меня.

Я встретила его с самым невозмутимым выражением лица, высоко держа голову. Устроительница чуть заметно кивнула, как будто получила ответ, на который рассчитывала, и продолжила вглядываться в лица других.

Ни одна из девушек не пожелала «расстаться прямо сейчас», а потому её светлость с удовлетворённой улыбкой заключила: