Король Восточной долины

1

Резкий и громкий звук дверного звонка разорвал сонную тишину глубокой ночи. Молодой человек, безмятежно спавший в объятиях симпатичной девушки, шевельнулся и, недовольно вздохнув, сел, аккуратно высвобождая руку из-под ее головы. Гостей он не ждал и, говоря откровенно, не думал, что в этом городе есть самоубийцы, способные заявиться к нему в третьем часу ночи.

Он зевнул и, проведя ладонью по лицу, слегка тряхнул головой. Может, померещилось?

Ответом на его сомнения явился повторившийся звон, такой же резкий, такой же отвратительно-настойчивый, и молодой человек, морщась, как от зубной боли, без малейшей охоты поднялся на ноги, принимаясь натягивать брошенные на стул возле крови штаны. Третьего повторения звонка он ждать не хотел.

Впрочем, его и не последовало.

По квартире пронесся звук нескольких грубых ударов по дверной створке, и парень, чувствуя, что закипает, решительно направился разбираться с неизвестным пришельцем, мысленно подписывая ему приговор и остро сожалея, что не успел взять нож. Конечно, невиновных он не убивает… но кто сказал, что среди ночи в квартиру его ломится ангел?

- Иду я, уже иду… - пробурчал он, подходя к двери и, зевнув напоследок, хлопнул ладонью по выключателю, прежде чем отпереть ее. Яркий свет залил коридор, и хозяин квартиры, непроизвольно зажмурившись, решительно распахнул тяжелую створку, вглядываясь в царящий на лестничной площадке мрак.

В голове мелькнуло, что кто-то из местных хулиганов опять вывернул лампочку, мелькнуло и тотчас же забылось, отодвинутое новыми впечатлениями.

Парень протер глаза и прищурился, пытаясь понять, спит он еще или уже все-таки проснулся. Фигура пришедшего в столь поздний час гостя была довольно трудноразличима, однако же, будучи немного озарена светом из квартиры, становилась узнаваема, вызывая все большее и большее недоумение.

- Кевин?.. – молодой человек провел ладонью по лицу, стряхивая остатки сна и, почесав в затылке, немного взъерошил светлые волосы, - Что ты здесь делаешь? – он нахмурился, начиная испытывать вполне обоснованное беспокойство, - Что-то случилось?

- Можно и так сказать, - голос, так хорошо знакомый хозяину квартиры, прозвучал с какими-то странными, давно забытыми, но некогда очень привычными нотками. Гость сделал небольшой шаг вперед, позволяя свету лучше осветить его и широко, насмешливо улыбнулся.

- Мы, кажется, с тобой это уже проходили. Это не я, Шон, - улыбка стала коварной, глаза, в не до конца рассеявшемся полумраке кажущиеся темнее, чем обычно, загадочно сверкнули, - Точнее… не тот я, о котором ты думаешь.

Шон замер, немного поворачивая голову вбок, и внимательнее вглядываясь в собеседника. Слова ему были знакомы, знакомы хорошо, однако, поверить в них, ввиду некоторых, относительно недавних, событий, было затруднительно.

Он еще раз окинул пришедшего взглядом с ног до головы, выхватывая все новые и новые детали. Одет в какое-то тряпье, совершенно нетипичное для человека его ранга и статуса, сам какой-то усталый, потасканный, какой-то… не он. Не тот он, о котором изначально подумал молодой человек.

Он отступил на шаг, медленно проводя ладонью по светлым волосам и неуверенно улыбнулся.

- Но это невозможно, - он чуть повел головой из стороны в сторону, - Совершенно невозможно… Если ты тот, другой, то ты должен быть мертв!

- Мертв? – гость, скривившись, решительно зашел в квартиру и, по-хозяйски захлопнув за собою дверь, скрестил руки на груди, - Любопытно. Так значит, слухи о моей смерти распространяешь ты?

Слухи! Шон ненадолго примолк, изучающе глядя на собеседника. «Слухи о смерти»! Какие же это слухи, если человек пропал со всех радаров почти на год? Если он, он сам видел своими глазами его смерть! Разве что… не может ли это быть чьей-то глупой шуткой, не может ли быть, что перед ним стоит кто-то другой?

Он рывком подался вперед и, недолго думая, не испытывая ни смущения, ни страха, схватил своего неожиданного гостя за подбородок, заставляя его приподнять голову, подставляя лицо свету.

Сверкнули, отражая последний, изумрудно-зеленые глаза, исполненные снисходительной насмешки. Блондин, чувствуя, как изумление, перемешанное со смутным негодованием, затапливает его, опустил руку и отступил на шаг, продолжая потрясенно смотреть на старого, вернувшегося из небытия, знакомого.

- Надеюсь, ты удовлетворен, Рэдзеро? – тот едва заметно прищурился и, криво ухмыльнувшись, прибавил, - Жду ковровой дорожки и дружеских объятий с нетерпением.

- Босс… - Шон снова медленно повел головой из стороны в сторону. Называть так этого человека он прекратил уже довольно давно, еще до событий, повлекший за собою его мнимую гибель, но сейчас просто не смог придумать ничего больше.

Собеседник его насмешливо хмыкнул.

- О, я вижу, ты и в самом деле удивлен моим визитом. Кажется, в прошлую нашу встречу ты весьма категорично заявил, что боссом меня боле не считаешь?

- Что было, то прошло… - блондин опять немного повернул голову вбок, внимательнее вглядываясь в своего неожиданного гостя, - Кев… - он недоверчиво хмыкнул и, на миг прикрыв глаза, провел ладонью по лицу, словно силясь избавиться от наваждения. Затем вдруг нахмурился и, вновь глянув на собеседника, сделал странный жест рукой, проводя невидимую линию от стоящего перед ним человека к дверному проему за его спиной.

2

Когда Шон вернулся в комнату, девушка, сидящая на кровати и рассматривающая одеяло, медленно подняла голову и обезоруживающе улыбнулась.

- Кто пришел?

Блондин глубоко вздохнул. Таких сюрпризов он не любил.

- Мне казалось, ты спала.

- Проснулась, когда ты ушел, - собеседница виновато пожала обнаженными плечами и как-то по-особенному наивно хлопнула длинными ресницами, - Без тебя так холодно…

Рэдзеро скрестил руки на груди и улыбнулся с мягкими нотками ядовитого сарказма.

- Весьма польщен. Но, боюсь, мерзнуть тебе придется еще довольно долго – у меня появились дела, тебе придется уйти. Я вызову такси…

- Но, Шон!.. – «подружка на одну ночь», прекрасно сознающая собственный статус, возмущенно приоткрыла рот и, абсолютно не беспокоясь об упавшем одеяле, приподнялась на кровати, - Как же… нет, да, ты говорил – не больше одной ночи, я все понимаю, я согласилась! Но почему ты гонишь меня?..

Молодой человек легко пожал плечами, сдерживая недовольный вздох. Внезапное появление бывшего патрона грозило подмочить его репутацию джентльмена – острого, как нож, смертельно опасного, угрожающе-притягательного, но все-таки джентльмена, - и Шону это совсем не нравилось.

- В жизни не все происходит так, как хотелось бы, - немного помолчав, обтекаемо ответил он и, подняв с пола кофточку девушки, бросил ее ей, - Собирайся. Я вызову тебе такси.

Девушка, совершенно ошарашенная поведением парня, негодующе выдохнула и, даже не пытаясь скрыть раздражение, почти гнев, что стремительно охватывал ее, схватила кофточку, резкими движениями принимаясь натягивать ее на себя. Щеки ее горели, глаза сверкали – злость определенно была ей к лицу, и Рэдзеро мимолетно пожалел, что сейчас не может себе позволить слабости продолжить общение с ней.

- Это все из-за этого Треса, да?! – она остановилась, застегивая джинсы, - Я слышала, как ты упоминал его имя! Неужели из-за него ты готов…

Шон, мгновенно насторожившийся и посерьезневший, отринувший все фривольные мысли, чуть приподнял подбородок, бросая на негодующую собеседницу внимательный взгляд из-под прикрытых ресниц.

- Ты подслушивала?

В голосе его прозвучало что-то такое, что девица, мгновение назад так и пышущая гневом, как-то стушевалась и, испуганно прижав руки к груди, отчаянно замотала головой. Об опасности этого парня она, как и, наверное, каждая из его мимолетных знакомых, была вполне наслышана, хотя и не знала, чем именно он опасен.

- Нет, я… Честно, нет, я просто сидела, услышала… вы говорили громко, и я…

- Ты подслушивала, - теперь уже это был не вопрос: блондин не интересовался, он знал наверняка, констатировал как данность, как факт, и совершенно этому факту не радовался. Девушка невольно отступила на пару шагов, напряженно сглатывая и силясь держаться подальше от того, кого еще полчаса назад почти боготворила.

- Я не люблю, когда проявляют неуместное любопытство… - Шон широко, очень остро улыбнулся и медленно провел языком по нижнему краю верхнего ряда зубов, - Очень не люблю.

- Ш-Шон… - девица задрожала, отступая еще на несколько шагов, - Прости меня… Я… не злись, умоляю, я… я просто… я н-не подслушивала, это слу… случайность… Я… если вы и говорили об этом Тресе, то я… это не имеет совсем…

- Говорили мы о нем или же нет, тебя не касается, - голос молодого человека звучал очень ровно и спокойно, однако, в глазах его плясало опасное, дьявольское пламя, - Но, если я узнаю, что ты кому-то проболталась о том, что слышала, как я упоминал это имя… - он задумчиво облизал губы и, обезоруживающе улыбнувшись, развел руки в стороны, - Будет лучше, если этого не случится. Уходи, Нэл. Такси вызовешь себе сама.

Больше он не прибавил ни слова и, молча развернувшись, покинул комнату – поступок несколько опрометчивый, коль скоро Нэл, казалось, отнюдь не собирается покидать его квартиру и, одновременно, весьма самоуверенный – сомнений в том, что она все же уберется и из его жилища, и из его жизни, парень не питал.

Он зашел на кухню и, остановившись в дверях, закусил губу, пытаясь скрыть улыбку. Его бывший босс – «великий и ужасный», как он сам порою называл его, Трес, - стоял возле наполовину пустой сковороды с жаркое и таскал из нее кусочки мяса.

В столь забавном виде заставать патрона Шону еще не доводилось и, надо признать, сейчас он был рад видеть его – эти действия еще раз, все больше и больше доказывали, что Кев и в самом деле стал живым, самым обычным, настоящим человеком, не скованным никакими рамками и обязательствами. Прежде, будучи заключен в теле собственного брата, таким свободным он не казался.

- Если проголодался, мог бы взять тарелку и поесть из нее, - Шон, который в кухню зашел абсолютно бесшумно, позволил себе немного напугать его. Трес, выронив от неожиданности кусочек мяса и, проводив его прощальным взглядом, виновато вздохнул.

- Не смог удержаться. Я давно не ел мяса, когда почувствовал его запах… - он прикрыл глаза и, всем видом демонстрируя, в какой экстаз его приводит лишь аромат только что жадно поглощаемой пищи, причмокнул губами. Блондин негромко фыркнул и, решительно отодвинув экс-босса, собственноручно положил в чисто вымытую тарелку несколько ложек жаркого. Поставил ее на стол и красноречиво сунул немножко опешившему Кеву в руки вилку.

3

Мотоцикл летел по темным ночным улицам, разгоняя светом фары мрак перед собой. Шон, завзятый мотоциклист, твердой рукой вел железного коня вперед, абсолютно уверенный в собственных способностях и силах. Кев, сидящий позади, отчаянно цеплялся за его пояс, и тихо злился на бывшего подчиненного, у которого не нашлось даже дополнительного шлема. Сам Рэдзеро этим средством защиты не пренебрег, и при учете остального своего облачения – темной рубашки и светло-синих джинсов, - выглядел довольно впечатляюще, что, впрочем, не являлось для его пассажира синонимом безопасности.

Мотоциклов Трес не любил. Не любил никогда, предпочитая четырехколесный транспорт, а сейчас, зная, что жить ему осталось всего ничего, не любил еще сильнее.

Нет, он знал, знал прекрасно, что Диктор – отменный мотоциклист, очень умелый и опытный и, пожалуй, в его способностях не сомневался ни капли. Он не доверял самому себе – отнюдь не был уверен, что не вылетит из седла на очередном крутом повороте, поэтому в Рэдзеро вцеплялся с такой силой, что искренне надеялся оставить ему на память несколько синяков.

Ночная поездка, ночная гонка осталась в памяти парня странной смесью безумной скорости и собственных сумрачных размышлений. Впрочем, к его счастью, длилась она не слишком долго.

На месте они оказались за считанные минуты, и Кев, кое-как сползая с мотоцикла около красивого большого особняка, укутанного тьмой, мысленно перекрестился, благодаря каких-то невнятных туземских богов за то, что остался жив.

Шон легким движением перекинул ногу через седло мотоцикла и, установив железного коня на подножку, уверенно приблизился к тяжелым, массивным воротам особняка, запертым на кодовый замок. Он встал так, чтобы заслонять собою панель ввода и быстрыми, привычными движениями ввел нужный код.

Трес, успевший за это время удовлетвориться пребыванием на твердой земле, только покачал головой.

- Не думал, что Галейн настолько тебе доверяет, - задумчиво вымолвил он и тихонько вздохнул, размышляя, что сам в прошлом таким абсолютным доверием Диктора не баловал. А впрочем, что было, то прошло.

Он решительно направился следом за спутником в приоткрывшуюся створку ворот и, оглянувшись на беспечно брошенный прямо у ворот особняка мотоцикл, негромко хмыкнул, предпочитая это никак не комментировать.

До дома добираться пришлось в практически полной темноте, ежесекундно рискуя ступить мимо аккуратной дорожки, ведущей от ворот, мимо которой Шон велел ни в коем случае не наступать. Пол, по его словам, терпеть не мог, когда топчут траву вокруг.

Кев в ответ недовольно огрызнулся и, вглядываясь в сумрак под ногами, с демонстративной аккуратностью последовал за спутником.

На крыльце, поднялись на которое по трем ступеням, они остановились. Кев, от темноты успевший уже изрядно устать, запнулся о первую же из этих ступеней и, практически упав, удержался только упершись ладонью в верхнюю из них.

Рэдзеро, неодобрительно качнув головой, протянул ему руку, одним решительным рывком поднимая на ноги.

- А теперь слушай внимательно, Кев, - он быстро глянул на запертую дверь и нахмурился, - Пол терпеть не может, когда его будят среди ночи, поэтому вероятность того, что он будет не в духе, чрезвычайно велика. Не жди от него приветственных объятий, и лучше помалкивай. Говорить буду я, я же все и объясню.

Трес пробормотал в ответ что-то нелицеприятное относительно излишне самоуверенных личностей и, дождавшись появления на губах Диктора острой, как бритва, улыбки, недовольно кивнул, разводя руки в стороны и всем видом показывая, что выбора лишен.

Шон, вполне удовлетворенный этим, усмехнулся и решительно надавил на кнопку звонка.

Звонить пришлось долго – хозяин особняка, так не любящий просыпаться средь ночи, сейчас пробуждаться намерен явно не был.

Впрочем, Рэдзеро был настойчив. Минут через пять, когда Кев уже недовольно переминался с ноги на ногу и готов был возмутиться, дверной замок, наконец, щелкнул. Дверь открылась, в коридоре вспыхнул свет, и взглядам ночных гостей предстал хозяин особняка.

Сонный, взъерошенный после сна, замерший на границе света и тени в одних штанах, он казался еще более смуглым, чем обычно, а по-прежнему болтающаяся в мочке правового уха серьга придавала ему еще большее сходство с цыганом.

Он широко зевнул и, протерев ладонью правый глаз, пару раз моргнул, вглядываясь в ночной мрак. Глаза его, сейчас кажущиеся почти черными, неожиданно отразив какую-то часть света из коридора, полыхнули синими искрами.

- Шон… - Пол еще раз зевнул и, взъерошив и без того лохматую шевелюру, зябко поежился, - Какого черта, ты чего явился среди ночи?

- Я не один, - Рэдзеро быстро улыбнулся и, шагнув в сторону, кивнул на немного ссутулившегося Треса, - Вот причина.

Галейн перевел взгляд правее и, моргнув, недоуменно нахмурился. На лице его отобразилось изумление, сейчас же сменившееся беспокойством.

- Кевин?.. Что случилось, что…

Его прервал негромкий, мягкий смех. Спутник Шона, до этого мига глаз не поднимавший, едва ли не пополам сгибавшийся, медленно выпрямился и, бросив на хозяина дома откровенно насмешливый, отдающий полузабытой жестокостью взгляд, шагнул вперед, открывая, подставляя лицо свету. Изумрудно-зеленые глаза его чуть сверкнули, и Пол замер, недоверчиво в него вглядываясь.