Коронованный менестрель

Высокий слог

Высокий слог, где зреют росы,
Рассеяв лунные лучи,
Зефира сын и брат Карпоса,
Расцветший у речного плёса,
Вкусив амброзии в ночи.

Плодами сочными, что музы,
Сокрыв себя среди наяд,
Хранят, и этим тяжким грузом —
В изгибе рек прозрачно-русом,
Певцам бессмертие сулят.

Высокий слог взошёл устало,
Защиту гения познав,
На холм в ночи и покрывалом
Накрыт был — сединой тумана
И росами на травах став.

Так предсказал нам ветер юный,
Ведущий под руку весну
По теплым тропам ночью лунной,
Что внемлет арфе златострунной,
Поющей дымкою луну.

Высокий слог — подарок музы,
Что поцелуем обожгла,
И на уста тяжёлым грузом,
Пророчеств истинных союзом
Души и тела, возлегла.

О, муза здесь, что стихла строго,
Сомкнув гармонии строкой —
Эвтерпа, своим сладким слогом
Поэзии, прославив Бога,
Певца великого слезой.

Высокий слог, рождённый миром,
Где башни высятся дворца,
В котором сладкозвучной лирой,
Благоухая словно б миррой,
Престол Небесного Отца.

Дождями в тлен земных страданий
Нисходит серебро небес,
В мир смертных, жемчугами рая,
Живые души увлекая,
В чертог преданий и чудес.

Интерпретация Stefano Landi «A ugellin»

Ах, красота лугов, что зрится из окна,
Птиц легкокрылых песен переливы,
Но мне лишь гордая Клорис нужна,
И без неё мне чужды эти нивы.

Холодный взгляд и горделивый стан,
Но всё ж моя любовь к тебе безмерна,
Боюсь мне не оправиться от ран,
Что ты мне нанесла высокомерно.

Отчаянье я заплету строфой
И птицам легкокрылым передам,
Чтоб взмыла ввысь и горькою тоской
Моей любви, легла к твоим ногам.

Но это что? Ужель ко мне спешишь,
Строфу услышав, что я горестно пою,
В мои объятья, птицей вешнею летишь,
Что песню принесла тебе мою!