Космический замуж. В ловушке министров

Глава 1

– Тиана, их забирают! Детей твоих забирают!

В хозяйственное помещение для уборщиков влетает девочка-подросток и с ходу налетает на вертикальный робот-пылесос ручного управления, валит его и сама падает к моим ногам.

– Они... Они там... Всех сразу забирают. Тиана!

Сердце в груди делает кульбит, предчувствует беду, но мозг еще не осознает, что не так.

– Сена, ты не ушиблась? Давай помогу.

Перехватываю девочку за руку и помогаю встать, но она тут же выдергивает ладонь и снова кричит.

– Ты слышишь меня? Беги скорее! Тима и Ксену забирают!

– Кто забирает? Куда? Сейчас завтрак, их группой ведут в столовую.

– Да какую столовую? В кабинете у директрисы сидят приемные родители. Им протоколы уже оформляют на передачу детей. Твоих детей, Тиана. Слышишь? Тима и Ксену.

– Как протоколы? Какая передача? Они же мои, я же здесь только ради них.

– Беги уже!

И я побежала. Не разбирая дороги и коридоров, бесконечных запутанных этажей и поворотов.

Корпус администрации приюта самый крайний, после всех жилых зданий, мед отделения, учебного и для отдыха.

В приюте района Грота я работаю санитарным персоналом, убираю, мою, драю и так по кругу каждые суточные обороты созвездия Милиана без выходных и отдыха.

Живу я в жилой части района, но на отшибе и в покосившемся строении, которое кто-то бросил после получения статуса «Ликвидировать».

Мне все равно, как выглядит мой дом, главное, что я в доступной близости к Тиму и Ксене. Они все, что у меня осталось от прежней, счастливой жизни на планете Нарион, а я все, что их связывает с этим миром.

Вот еще несколько поворотов и я на месте, но тут меня перехватывает наш охранник, хватает за предплечье, и меня по инерции откидывает назад.

Чудом не падаю на бетонный пол, дергаю руку, но цепкие пальцы сильнее моего хрупкого тела.

– Тормози, Тиана, тебе туда нельзя.

– А ты знаешь, куда я иду? – злюсь, что никак не могу вырвать руку.

– Конечно. Директриса послала меня навстречу, знает же, что ты сорвешь сделку.

– Да отпусти меня, Дак! Они не сделка, они живые дети, мои дети, чистокровные нарийцы, с правами и душой. Отпусти, я не отдам их!

– И у них есть право на родителей, которые их выбрали и приехали забрать в лучшую жизнь.

От этих слов я почти уже плачу, даже не замечая, как вокруг меня разворачивается целый фонтан ахроматических цветов: от серого до черного.

– Бешеная, прекрати! Тебя снова оштрафуют за применение гена в стенах планетарной организации и заставят все отмывать кислотой.

А меня уже не остановить. Стены, потолок и пол, все вокруг хаотично окрашивается во все мрачные цвета, которые только есть на планете. И последний ментальный бросок грязного цвета летит прямо в яростное лицо охранника.

Тот в ужасе отступает и выпускает меня из цепкого захвата, а я, не теряя ни секунды, несусь в кабинет главной приюта и моего личного недруга.

Дора Циклейн – директриса приюта нищенского района Грота планеты Нарион и чистокровная нарийка без уникального гена ДНК. Наверно, поэтому она такая гневливая стерва, потому что обречена на обычное существование, как любой полукровка без подспорья в виде индивидуального дара.

А меня невзлюбила, потому что я очень острая и надоедливая заноза в ее заднице.

Совершенно не обременяя себя стуком в дверь, ударяю ладонью по кнопке принудительного открытия с внешней стороны и, как только лопасти разъезжаются настолько, чтобы я могла проскочить, тут же влетаю в кабинет.

– Тиана! – раздается хор из двух детских голосов, и ко мне в объятия несется моя малышня.

Мой такой взрослый и смелый семилетка Тим и Ксена, нежная, скромная девочка пяти лет.

Прижимаю к себе ребят, и тут же буря эмоций во мне стихает до размера угрожающего штиля.

– Все хорошо, мои сладкие, я здесь.

– Они хотят нас забрать, Тиана! Вот эта нарийская пара, – показывает Ксена рукой на мужчину и женщину примерно лет тридцати.

– Тиана Ксанти, – грозно, почти с презрением чеканит мое полное имя директриса Дора, и я тут же вся подбираюсь.

Да, я успела к своим детям, но бой еще не выигран, а как отстоять ребят я не знаю.

– Немедленно отпустите детей! – повышает голос Дора.

– А я их и не держу.

– Тогда прикажите вернуться к своим будущим родителям.

– Они не рабы, чтобы им приказывать, – глажу по голове Тима и Ксену, которые цепляются за меня тонкими ручками и прижимаются так, что и турбовакуумом не оторвать. – И позвольте спросить, что здесь происходит?

– Никто вам не обязан отчитываться, но раз вы здесь... Эта нарийская пара изъявила желание оформить опекунство над Тимом и Ксеной. В данный момент идет производство оформления всех протоколов.

– Вы не можете отдать им детей, – парирую я. – У них есть близкий родственник. Это как минимум неэтично по отношению к детям. Вы же выдвинули мне условия, я стараюсь закрыть все пункты вашего требования. Мне нужно еще немного времени.

Глава 2

Злая, возмущенная и взбудораженная влетаю в высоченный небоскреб Министерства, на нижнем ресепшене заявляю о себе и к кому пришла на прием.

Девушка неторопливо проверяет на сенсорном мониторе заявку на мой пропуск и вежливо просит подняться на пятьдесят пятый этаж на пассажирской капсуле.

Вежливость сегодня не моя сильная сторона, поэтому сухо благодарю тэю и еду на нужный этаж.

Ментальное поле нестабильно, его штормит, как космос в метеоритную бурю.

– Тиана Ксанти, вы уволены из приюта за регулярное и бесконтрольное применение своего гена, за нарушение этики в моем кабинете и... как не самого лучшего исполнителя элементарных обязанностей, – продекламировала директриса Дора, как только отключилась от вызова.

Я думала, залью цветом все здание приюта и каждое помещение в отдельности, не говоря уже про нарийцев, работающих и проживающих здесь.

Не знаю, как сдержалась, наверно тоскливые взгляды Тима и Ксены не позволили мне разрушить нашу жизнь еще больше.

– И Тиана, вас ждут министры на своем ковре. Не вынуждайте вас увольнять по статье за неисполнение протокола вышестоящего состава.

– А вы не смейте отдавать моих детей в чужие семьи, – цежу я, а сама вся дрожу. – Мне уже терять нечего, и я все сделаю, чтобы нас не разлучили.

Говорю это, целую свою малышню и перед тем, как уйти, шепчу им: «Держитесь здесь. Я вернусь за вами».

Министры ждут на ковре. Шац их подери. Где они были, когда я безуспешно пыталась записаться к ним на прием, чтобы решить вопрос с опекунством Тима и Ксены? Где? Они даже на порог меня не пустили, а сейчас вызывают сразу оба?

Тим и Ксена – мои племянники. Год назад в аэрокатострофе погибли мои родители и сестра со своим мужем. Я в тот день осталась дома и готовилась к экзаменам в планетарной академии художеств, а малышня была в садике.

В тот самый страшный день в нашей жизни мы потеряли все: родных, жилье, малые маму и папу, а я не закончила учебу. Наш дом был съемным, а я безработной, и так как накоплений у нас не было, то оплачивать за проживание и учебу мне было нечем.

Племянников практически сразу забрали в приют и меня к ним не пускали, а когда я вознамерилась оформить опекунство, отказали.

– Вам двадцать, вы не замужем, работы с доходом, удовлетворяющим требования законодательных протоколов у вас нет, обустроенного жилья в собственности с определенным метражом для каждого ребенка тоже. Прошу покинуть приют.

Вот и все, что мне ответила директриса. Вот только я никогда не забуду глаза Тима и Ксены полные страха и боли. Маленькие существа только что потеряли любимых родителей, их вырвали из привычного места обитания, нарушили образ жизни, еще и не позволяют увидеться с единственной родной тетей.

Я нашла себе заброшенное, небольшое строение, а через оставшийся из личных вещей коммуникатор выяснила, что в приюте открыта вакансия санитарного персонала.

По всем параметрам я подходила, и не принять меня на работу директор не могла. Именно поэтому так яро меня ненавидит, что я не отступила, а все равно пролезла в ее учреждение поближе к своим деткам. Но Дора Циклейн не из тех, кто мирится с фактом, что ее слово не осталось последним.

Капсула лифта останавливается на пятьдесят пятом этаже, зеркальная дверь поднимается вверх, но я выходить не спешу.

Смотрю на себя в зеркальную панель и понимаю, что выгляжу совсем не для делового разговора.

Лицо понурое, белые волосы никак не убраны, а просто спадают до талии, на мне черный, лакированный комбинезон, который я сама же в порыве эмоций заляпала разноцветными брызгами.

Нет, получилось красиво, на самом деле, но для похода с детьми в парк, на пробежку или просто на работу. Никак не для встречи с нарийскими властями, которые будут решать мою судьбу.

Стоп! А почему я решила, что меня вызывают из-за заявки на опекунство? Ее же отклонили.

А зачем тогда меня позвали? Еще и оба.

Делаю глубокий вдох и выхожу из капсулы. А вот и первая дверь.

«Министр образования планеты Нарион Форс Зейн».

На панели возле двери прикладываю ладонь, сенсор считывает мою биометрию и сообщает на той стороне, кто пришел, и была ли назначена встреча.

Двери все еще закрыты, но на экране я вижу зеленую, крохотную лампочку, говорящую, что хозяин кабинета активировал камеру и сейчас смотрит прямо на меня.

По спине бегут мурашки, ощущение, что этот тяжелый взгляд я чувствую даже через бетонную стену.

Форс Зейн наблюдает за мной долго, настолько долго, что я уже думаю, что камера включилась по ошибке, а министр и не в курсе, что я здесь.

Но как только я собираюсь приложить ладонь еще раз, бронированные двери разъезжаются, и я вхожу вовнутрь.

Челюсть моя отпадает как-то сразу. Помещение оборудовано последними технологиями, окна от потолка до самого пола и изогнуты по форме здания, сенсорный стол, мониторы, коммуникационное кресло, все в стальных цветах, и ОН, стоит ко мне спиной и что-то изучает на подвижной карте.

Меня бросает в жар, ноги слабеют, а глаза не могут оторваться от высокого, широкоплечего, с крепкими, сильными ногами мужчины в комбинезоне такого же цвета, что и стены кабинета.