Козырев. Путь мага

Глава 1

— К бою! — рявкнул я, направляя кончик шпаги на грудь моего противника.

Тот хмыкнул, торжествующе глянул на застывшую в стороне блондинку, а в следующую секунду бросился в атаку.

Быстрый и четкий удар должен был вспороть мне брюхо, но я изящно ушел в сторону, удачно чиркнув кончиком шпаги по его штанам.

Толпа одобрительно взвыла, увидев аккуратный разрез.

Сын графа, который должен был с детства приучен к шпаге, двигался сейчас, как кузнечик на сковородке, постоянно прыгая и пытаясь ужалить меня в корпус.

Шпага ведь в опытных руках страшная сила. А в руках этого напыщенного идиота выглядела гранатой в лапах обезьяны.

А еще он любил оскорблять прекрасных дам шутками ниже пояса. Неужели хоть где-то такая тактика работала?

Хлесткий звон — шпаги скрестились, как и наши с ним взгляды.

Резко отшагнув, я крутанул рукой, срезая клок с его белоснежной рубашки. О, я не собирался его убивать, только унизить.

Этот болван уже месяц достает меня, и вот моему терпению пришел конец.

Обманный ход. Чиркнуть по плечу, добавить еще один штрих в композицию. Шпага порхала в моих руках, разрезая дорогую одежду на радость публике.

Через минуту он уже стоял в лохмотьях, а я улыбался. В его глазах плескалась жажда крови. Зря, что ли, я его раззадорил?

Толпа вопила и требовала продолжения, подбадривая с двух сторон. Только блондинка смотрела на нас с тревогой. Интересно, как ее зовут?

И вот тут придурок решил достать меня, додумавшись применить магию. Волна жара выжгла траву между нами, заставив меня резко отскочить.

Мой защитный артефакт вспыхнул и сразу же угас. Однозарядное барахло! А я ведь на него десять рублей потратил.

— Сдавайся! — крикнул я. — Уйдешь хотя бы в штанах!

Зря, конечно, я его дразнил, но как тут сдержаться?

Поддавшись эмоциям, он рванул на меня, и чуть было не наколол на шпагу как бабочку. Заблокировав его выпад, я успел дернуть его за рукав.

Тот остался у меня в кулаке на радость собравшимся.

Мой противник взревел от обиды и, отбросив шпагу, бросился на меня, активируя на ладонях фаербол.

Запрещенный прием! Он же всех тут поджарит!

Но вместо того, чтобы отпрыгнуть с линии атаки, я поднырнул к нему и сбил с ног. Сын графа рухнул в пыль, расплескивая огонь по всему кругу. Толпа возмущенно взвыла, разбегаясь в разные стороны, а секунданты выскочили мгновенно и ударили по площади водными заклинаниями.

Вскоре все закончилось.

Дуэльное поле выглядело теперь, как после военной операции: горелая трава, густая жижа и белесый дым.

Я присел рядом с поверженным врагом.

— Надеюсь, в этот раз ты чему-то да научишься, — сказал я. — В следующий раз нарежу в лапшу. Понял?

Не дожидаясь ответа, поднялся, стряхнул с себя грязь и неторопливо подошел к блондинке, из-за которой вся эта кутерьма случилась.

— Рад назвать вам свое имя, Александр Козырев. Не знатен, но красив и очарователен. Как вас зовут?

Услышав мое имя, она отпрянула и хотела уже сбежать, но в последний момент обернулась и подмигнула. И только после этого скрылась в толпе.

Вот так всегда, когда люди слышат мою фамилию. Может, потому, что я действительно не из знатной семьи, да еще и к тому же сирота? Или потому что моя личность скрыта завесой тайны?

Ведь я попал в этот мир всего год назад.

***

— Что вы опять устроили, Козырев? — директор академии Ольга Павловна Чиркунова смотрела на меня своими темными глазами без тени осуждения. — Ладно, что дуэль, но в грязь его макать зачем? Он же сын графа Вяземского!

— Могу перечислить по пунктам, Ольга Павловна. Кстати, вы сегодня очаровательно выглядите. Это зеленый шелк? Очень подходит к цвету глаз.

— Александр! — она попыталась приструнить меня, мгновенно рассердившись. — Последний год в академии. Я вас прошу, постарайтесь больше без таких выходок. И да, я знаю, что он своим поведением оскорбил баронессу Шумскую, но и вы должны уметь держать себя в руках!

Признаться честно, я уже выучил ее речь и почти сразу отвлекся, смотря в окно и думая о том, что будет после выпускных экзаменов. Здесь у меня была крыша над головой, недурственная еда и возможность изучить мир.

А впереди?

— Козырев! — рыкнула Чиркунова, заметив, что я не слушаю ее. — Что вы скажете в свое оправдание?

— Что я умру в тоске без вашего прекрасного образа перед глазами, — не моргнув ответил я.

— Боги, за что мне такое наказание? — ее изящные брови сошлись на переносице. — Вы, надеюсь, помните, что у вас еще доклад на вторник? Вы его уже подготовили?

— С утра уже отдал Марии Сергеевне. Она клятвенно обещала положить вам его на стол.

— Да? Хорошо, — она рассеянно глянула на гору папок, мигом растеряв весь запал. — Обязательно прочитаю. Надеюсь, что там нет ничего лишнего?

— Правда, только, правда, и ничего кроме правды, — я прижал ладонь к груди и склонил голову. — Ольга Павловна, вы же будете скучать по мне, когда я уйду из академии?

— Вон из кабинета! Надеюсь, что не увижу вас в ближайшее время.

— Слушаюсь и повинуюсь, — улыбнулся я и покинул кабинет директора.

А как хорошо начинался этот день! Солнце ярко светило, птички пели, ветерок ветки колыхал. Но вот нет же, Вяземскому вздумалось уведомить Шумскую, что у нее самая роскошная задница на курсе. Это все и так знали, но говорить такое даме в лицо?

Короче, я не мог оставаться в стороне. А он взял и взбесился, вызвал на дуэль. Болван думал, что сможет меня победить. Ха!

А теперь, мало того, что он мордой в пыли полежал, так еще и на глазах у всех применил магию. Теперь от позора не отмоется.

— Алекс! Привет, — мне наперерез бросился Олег, мой лучший друг. — Вот твой доклад для директора ко вторнику. Ты должен его ей занести.

Он пихнул мне в руки тонкую папку.

Да, это был именно тот доклад, который я якобы отдал старушке Марии Сергеевне. Упс.

Глава 2

— Что случилось? — я подлетел к Олегу с тревогой глядя за его спину.

— Вяземский распсиховался и подпалил шторы в коридоре, — друг честно пытался скрыть улыбку, но у него плохо получилось.

— А что защитные заклинания?

— Не сработали! Я вывожу всех из столовой.

— То есть я не пообедаю?

— Хватит думать о своем брюхе! Помоги с младшими!

— Где водники?

— Да, как назло, ни одного рядом не оказалось. Уже послал за ними.

— Я пошел! — я рванул в сторону, откуда тянуло дымом.

— Алекс, твою ж налево, как ты потушишь, у тебя же нет магии!

— Зато есть мозги, все, ушел!

И я действительно рванул к столовой, пробираясь сквозь младших студентов и покрикивая на них.

Через метров пятнадцать уже увидел дым. Пахло чем-то приятным. На обед были стейки? Я прибавил скорости.

Огонь уже перекинулся на второе окно, которое какой-то болван открыл, дав больше кислорода. Еще чуть-чуть и займутся скатерти!

Посреди всего этого стоял грязный и взъерошенный Вяземский, держа в руках еще одну пульсирующую рыжим сферу.

Кажется, у кого-то тоже сегодня сдали нервы.

— Костя! Что ты творишь?! — крикнул я, пытаясь понять его состояние.

Он поднял на меня полные ненависти глаза.

— Ты! Убью!

Упс.

Огненная сфера сорвалась с его рук и полетела в мою сторону. Пришлось нырнуть за стойку с салатами. Через секунду раздался взрыв, и на меня посыпались помидоры с огурцами.

Подхватив один зеленый кругляшок, я запихал его в рот и перебежал за витрину с десертами. Может, на самое святое Вяземский покушаться не будет?

— Выходи, сволочь! — взвыл Константин. — Я тебя голыми руками придушу! Хватит прятаться!

Говорю ж, десерты здесь на вес золота.

Я осторожно выглянул, подхватив с полки воздушный кремовый пирог.

— Я пришел с миром, — громко сказал я. — У меня есть для тебя подношение!

Это сбило Вяземского с толку. Он удивленно на меня посмотрел, а я в это время наблюдал, как догорает шторина у него за спиной.

— Кость, ну чего ты в самом деле? — второй рукой я взял вазу с цветами. — Ну дуэль, ну проиграл. Чего академию громить-то?

— Ты меня унизил! Окунул в грязь! — рыкнул он.

— И теперь пришел с миром, сладким и цветами, — я глянул на вазу. — Ты любишь орхидеи? Смотри, тут есть красненькая.

— Она желтая, — моргнул Константин, глядя на меня, как на дурака.

— Ой, точно, желтая, — я медленно приближался. — Кость, а может, ну эту Шумскую? Пойдем сегодня в клуб, там девчонки посимпатичнее есть. Подаришь им цветов. Смотри, какие они розовые.

— Желтые.

— Ну да, точно.

Мне оставалось до него каких-то два шага, когда он понял, что я морочу голову.

— Да ты издеваешься! Я тебя придушу голыми руками! — взревел он, бросаясь в мою сторону.

А это мне и нужно было. Первым в него полетела тарелка с десертом. Пока он на нее отвлекся, я вытащил букет и бросил ему под ноги.

Ослепленный воздушным кремом, а затем наступив на мокрые цветы, Вяземский оступился и рухнул на пол. А я тем временем уже тушил огонь водой из вазы. Вот только было там всего каких-то пол-литра.

Пришлось резко сдергивать горящую ткань и тушить ногами.

— Где пожар?!

В столовую влетел Виталий Игнатьевич и тут же вызвал мелкий дождь, который сразу же погасил остатки пламени у самой гардины.

— Козырев, почему опять вы? — с тоской спросил преподаватель математике, глядя на лежащего у моих ног Вяземского и побитые витрины с едой.

— Да я мимо проходил, думал поесть, а тут вот, Костя лежит, десерт доедает.

— К директору! Бегом, — едва сдерживая ярость, сказал он.

— Так, ему помощь нужна, я его один не дотащу, — возмущенно спросил я.

— Не он. Ты, — Виталий Игнатьевич глубоко вздохнул. — С ним я сам разберусь.

— Вот так всегда, спасаешь мир, а тебя вызывают к директору, — пробормотал я и пошел обратно знакомой до боли дорогой.

Подумаешь, что в этом мире магов у меня нет сил, зато есть знания и навыки, оставшиеся со мной после попадания.

Здесь никто не знал, что я не тот, за кого себя выдаю. Все считали меня обычным безродным аристократом, бесперспективным, но с хорошим потенциалом. Правда, все это скрывалось за замечаниями по поведению и стычками с другими студентами. Что поделать, если заносчивые снобы с магическим даром считают, что я тут не к месту. Еще как к месту.

Настанет день, когда я спляшу джигу на их силе!

Когда я выскочил из столовой, волнения среди студентов уже закончились. Олег успел их вывести в большой холл и теперь ждал меня у главной лестницы.

— Ты как? — с тревогой спросил он. — Опять?

— Да все нормально. Предложил ему десерт, подарил цветы. Он и успокоился.

— Так, я и поверил. Крики, грохот. Опять разнесли что-то?

— А я-то тут причем Вяземский все сам сделал. Я рядом стоял и не отсвечивал.

— Ну-ну. Ты сейчас к Чиркуновой?

— Да, давно не виделись, — скривился я. — Да не привыкать. Думаю, если случится апокалипсис, она меня все равно вызовет и скажет, что его вызвал я.

— А разве это не так? — заржал Олег, хлопнув меня по плечу. — Но я бы советовал тебе переодеться.

Он снял с моего плеча капустный лист и отправил его в полет до мусорки.

— О, а ты подтянул точность, — восхищенно потянул я.

Олег Михайлов был слабым воздушным магом и тоже своего рода отщепенцем. Почему-то считалось, что управлять ветром было не так круто, как водой или огнем. Дураки, что с них взять.

Послушавшись совета друга, я помчался в нашу комнату и быстро привел себя в порядок. Если сейчас директриса опять будет меня ругать, нужно выглядеть идеально.

Я мазнул взглядом по зеркалу, поправил чистую форму и уже неторопливо пошел обратно. Все еще никак не привыкну к своему отражению. Пусть даже лицо, которое я там видел, было моложе и симпатичнее моего прежнего.

Глава 3

Чтобы успокоить мысли, я медленно начал ходить по коридору, привычно задышав, как перед медитацией. И так бы и сопел носом, пока вдруг не услышал свою фамилию.

Голос был мне незнаком. Звучал уверенно, спокойно, с нотками той самой власти, от которой порой мурашки по спине бегали.

Поддавшись любопытству, я приблизился к двери, сжав в пальцах артефакт для прослушки. Незаконный, но очень популярный среди девчонок.

— Александру остался всего год в академии, — возмущенно сказала Чиркунова.

— Мне все равно.

— Но послушайте, я отвечаю за него. А как же экзамены?

— Он сдаст когда сможет. Вопрос слишком серьезный, чтобы его откладывать.

— Такое нельзя решать вот так.

— Мы можем. Вызовите его. Прямо сейчас.

Услышав это, я быстро отскочил от двери на пару метров, застыв с самым серьезным лицом, будто только что вышел из-за поворота.

Дверь едва слышно скрипнула и в коридор выглянула Чиркунова. И сразу же увидела меня. Ее глаза были печальными.

— Идите сюда, — выдохнула она.

И я пошел. Сердце с тревогой забилось в груди, словно я делал шаг в пропасть, которая скрывалась за дверью кабинета.

Ладони предательски вспотели, и мне пришлось сложить руки за спиной. Но у самого порога я на мгновение остановился, медленно втянул воздух носом, выдохнул. И мысленно выдал себе затрещину.

Что бы там ни было, я с этим справлюсь.

С этой мыслью я шагнул в кабинет.

— Добрый день, Александр Николаевич, — голос, который я слышал из-за двери, принадлежал суровому мужчине с короткими темными волосами.

Я внимательно посмотрел на него и вдруг понял, что его лицо мне кого-то напоминает. Тонкий нос, упрямый подбородок, разрез глаз.

— Александр, — Чиркунова вышла вперед. — Это его сиятельство Владимир Михайлович Петровский.

Я не ответил, продолжая буравить его взглядом. Его фамилия мне не о чем не говорила. Привет из прошлого?

Что ему от меня нужно?

— Рад знакомству, — я едва заметно склонил голову, практически на грани приличия. — По какому вопросу?

Руки не протянул. Интересно.

— Вынужден сообщить вам, что ваше обучение в академии закончено, — сурово произнес Владимир Михайлович.

— Это не ответ на мой вопрос, — я посмотрел ему в глаза с каменным лицом.

— Собирайте вещи, через час жду вас внизу, мы должны быть на встрече с его сиятельством через сорок минут, — он повернулся к растерянной Чиркуновой и кивнул ему. — Доброго дня, Ольга Павловна.

И вышел. Просто вышел!

Я непонимающе посмотрел на директрису, но она только развела руками и, кажется, перевела дух. Она здорово перетрухнула, пока этот тип был в ее кабинете.

— Кто это? — спросил я одними губами.

В ответ получил еще один печальный взгляд.

— Из-за Вяземского?

Она мотнула головой.

— Все серьезно?

Кивнула.

— Саша, ты должен поехать с ним, — она впервые обратилась ко мне в таком тоне. — Правда, должен.

— На каком основании? — я начинал заводиться.

— Я не могу тебе сказать.

— Можете! Иначе я никуда не пойду.

— Саша! Ну пожалуйста! Не заставляй меня. Это не моя тайна.

Я хмуро смотрел на нее тем самым взглядом, который не раз использовал с другими. И она сразу поняла меня и вздохнула.

— Саша, — Чиркунова взяла меня за руки ледяными пальцами. — Ты должен идти. Сейчас же! Твой отец ждет.

От ее слов у меня по спине поползли ледяные змейки.

Какой отец, я же сирота?!

Глава 4

Из кабинета директора я вышел, ощущая себя тугой пружиной. Сотни, нет, тысячи вопросов бились клювами о стенки черепа, стараясь пробить его насквозь.

Тук. Тук. Тук!

Едва я переступил через порог большого холла, на меня обрушились другие звуки. Студенты тут и там обсуждали нашу с Вяземским стычку в столовой, добавляя туда все больше новых деталей.

Кажется, там уже был дракон, который спалил пол нашего замка.

“Твой отец ждет.”

А который? Тот, что приходил, или тот, кого назвали ваше сиятельство?

Мимо пролетал Олег, и я резко дёрнул его на себя за рукав.

— Эй, ты чего? — возмущённо начал он, а потом увидел мое лицо. — Ты чего такой белый? Чиркунова орала?

Я мотнул головой.

— Молчала? — он взлохматил светлые волосы. — Ну а что тогда?

— Я уезжаю. Меня забрали. Без объяснения причин.

Брови Олега вмиг поднялись к самой кромке волос и намертво застряли там.

— Не понял?.. — только и смог произнести он.

— Да что тут непонятного, Михайлов?! — злость заклокотала внутри, требуя мгновенного выхода. — Пришел хмырь, сказал с вещами на выход! Все! Что тут объяснять?!

Олег сразу же проникся моим состоянием и, поддав под зад лишним ушам, поводок меня в нашу комнату. А я и не вырывался. Злость намертво залепила сознание, не давая мне соображать.

Мне и так хватало тайн и отчуждения. За год я прошел долгий путь от напуганного пацана до известной в академии личности. Окружающие все равно косились на меня из-за происхождения, но сейчас это меня мало волновало.

А теперь и эта часть моей жизни в этом мире перевернулась с ног на голову.

“Твой отец.”

Да где ж ты, скотина, был все эти годы?! Не был нужен?! А теперь прибежал, как надобность появилась?

Я не заметил, как Олег завел меня в комнату и внимательно смотрел на меня. Мой кулак смачно врезался в стенку шкафа, оставив там небольшую вмятину.

Может, и магия у меня есть?

Нет. Тут все и без отца понятно.

Я намеренно пресек мысли о силе и запихал их поглубже. Не хотел выматывать себя еще и ложной надеждой.

— Ну и долго бы будешь мебель крушить? — раздалось позади меня.

Я вздрогнул, моргнул и обернулся. Олег ждал моих ответов. Не про шкаф.

— Мне не сказали. Просто велели собрать вещи, — я вдруг ощутил дикую усталость.

— Ну, может, так надо, — серьезно сказал друг. — Убивать точно не будут.

— Да? Ты в этом уверен? — я прищурился. — Тогда я абсолютно спокоен.

И недолго думая, вытащил чемодан и начал запихивать туда вещи. Да так бодро, что рубашки с пиджаками летали по всей комнате. Олег только и успевал их ловить заклинанием и отправлять в мою сторону.

— Не кипятить, Алекс, — его ладонь легла на мое плечо. — Ты всегда выкрутишься. Уж я-то это точно знаю.

— Конечно, выкручусь, — криво улыбнулся я, опустив руки на чемодан. — Разве есть иной путь?

Мы пожали друг другу руки, и я вышел из комнаты с гордо поднятой головой.

Пока шел через весь холл, меня провожали десятки пар глаз. Всем было очень и очень интересно узнать, почему я иду к главным дверям с чемоданом и каменной рожей.

Я хотел было сказать им что-нибудь высокопарно, смешное и немного грустное, но слова застряли в горле. Получилось лишь обвести собравшихся тяжёлым взглядом и обхватить ладонью громоздкую ручку дверей.

— Козырев! — раздалось с лестницы.

Я нехотя обернулся и увидел баронессу Шумскую. Она слетела со ступенек, порывисто обняла меня, заглянула в глаза, полными обещаниями и также стремительно унеслась, оставив мне только сладкий запах клубники.

Достаточно смелый поступок для девушки — обозначить перед всеми свои чувства. Это придало мне сил.

Дёрнув ручку, я распахнул двери и сразу же увидел длинный черный автомобиль, рядом с которым стоял здоровенный охранник.

Он заметил меня и сразу же распахнул заднюю дверь. Внутри сидел Петровский.

Спускал я медленно, почти торжественно. Знал, что за моей спиной уже стоят студенты и внимательно наблюдают.

Кто приехал? Почему забирают? Куда везут?

У меня были те же вопросы.

Чемодан перекочевал в лапищи охранника, и я вдруг заметил торчащий из него клок своей рубашки.

Нелепо. Так не бывает!

Но вслед за этим пришла совершенно иная мысль, взбодрившая меня и вернувшая чуть было не заснувшее любопытство.

Это мой шанс узнать больше о себе и о мире.

Именно это придало мне сил забраться в прохладное нутро автомобиля и сохранить внешнее спокойствие.

Через полминуты меня изрядно качнуло — охранник сел за руль, — и академия быстро начала удаляться, вскоре исчезнув за поворотом.

Петровский не обращал на меня никакого внимания. Так, он мой отец или все же его сиятельство.

Я уставился в окно, ловя в солнечных зайчиках свое отражение. И вдруг мысленно выдал себе затрещину. Потому что понял, кого напоминал мне сидящий рядом.

Меня!

Он мой отец!

— Ваше сиятельство, — в тишине автомобиля мой голос прозвучал хрипло, — не могли бы вы озвучить цель столь неожиданной поездки?

Он удивлённо глянул на меня, будто не ожидал, что я умею разговаривать.

— Скоро вы все узнаете, — ответил Петровский.

— К сожалению, не могу принять ваш ответ, — мои губы сжались в тонкую полоску.

— Мне говорили, что в вас есть характер, — без тени усмешки ответил он. — Хорошо. В данный момент мы направляемся на прием к его сиятельству графу Шилову.

Шилову? Знакомая фамилия.

Я мысленно перебрал списки студентов, и память услужливо показала мне темноволосого парня с вечно опущенными уголками губ. Он владел сильным огненным даром.

К слову, почти все самые известные маги отличались этой способностью. Думаю, что это связано с тем, что и императорская семья была огневиками. Умеешь создать фаербол, проходи вперед по ступеням власти.

В академии почти половина магов была с такой же способностью. Водники шли следом, а потом — все остальные.

Глава 5

— Козырев! Щит! Баранов! Удар по площади! Ковалев! Вперёд!

Крики оглушили меня, закружили в водовороте. Запах горелого, сырого и почему-то моря моментально забились в нос.

Сквозь дым я не мог толком ничего разглядеть, да и просто не соображал, где я нахожусь. Всего минуту назад я видел мигалки скорой помощи, хмурые лица врачей и потолок с яркими лампами.

— Козырев, чё встал?! — раздалось над самым ухом, а потом прилетел болючий тычок. — На позицию.

Козырев? Я не Козырев...

Справа раздался грохот, и мое тело среагировали мгновенно, бросив меня мордой в грязь. А в следующую секунду мозг перещелкнуло на боевой режим.

Рядом со мной стоял белобрысый с алой повязкой. Свои. Понял.

Огляделся, заметил потенциального противника, дергающего руками, и, не придумав ничего лучше, резко поднялся и с прыжка вырубить брюнета с синей повязкой.

Его сосед отреагировал тут же, и меня сбила с ног струя воды. А ведь шланга у него в руках я не заметил!

Плечо взорвалось болью, красив футболку красным.

— Козырев, твою мать, что ты творишь! Атакуй по площади!

“Да как, блин? У меня даже оружия нет!”

И тут я увидел его. Здоровенный, переливающийся рыжим пламенем шар. Он летел прямо в меня.

Он был небольшой, не больше теннисного мячика, но его жар я прекрасно ощущал.

Ко мне неслась сама смерть.

Внутри меня поднялась волна гнева, которая заставила мои руки подняться, и я машинально выставил ладони вперед. Отбить хотел. Огненный шар. Гений.

По коже пробежались противные мурашки, но между пальцами резко запульсировало.

И вдруг я ощутил, как из меня уходит вся сила. Она толчками выплеснулась через ладони, стал мощной волной.

Она прокатилась по всему полю, сметая все на своем пути. А я, как дурак стоял и смотрел, как синие повязки разлетаются во все стороны.

И только потом рухнул в грязь, потеряв сознание.

Что было потом, помню отрывками. Сквозь мутное сознание прорывались короткие фразы про выжженные каналы силы, про пропажу магии и безрадостное будущее.

Больше всего бесили сочувственные взгляды после того, как я покинул больничный блок. Приврав соседу по комнате про потерю памяти, я начал собирать информацию: о мире, магии, обо мне.

И очень долго был в постоянном шоке. Даже думал, что я просто сошел с ума. Или лежу в коме в реанимации.

Постепенно привык. Изменения в поведении все списали на последствия магического истощения. Бывает. Иногда проходит.

А иногда нет.

Так или иначе, я продолжал учиться в магической академии. Вместо практики с силой учил теорию, изучал историю, налаживал связи. Вскоре моя фамилия стала ассоциироваться с хитростью, умением выкрутиться и даже пользовалась уважением. Но негласно. Вслух мне такого никто бы не сказал, потому что клана Козыревых не существовало. Я был один с такой фамилией. Никем среди знатных семей и напыщенных аристократов.

Да, пару раз после особо громких приключений, мне предлагали пойти служить под крыло графа или барона. Но я всегда отвечал, что мне и так хорошо. Это вызывало новую волну отчуждения.

Я снова посмотрел на сидящего рядом Петровского. Он шуршал бумагами, не обращая на меня внимание. Тогда я перевел взгляд на дорогу. Машина петляла по улицам города, в котором я ни разу не был.

Да я даже не знал, что он тут есть! Возле академии располагалась небольшая деревенька, в которую нельзя было ходить без разрешения. Но когда такое останавливало студентов?

Я знал, что это за город, читал о нем в книгах. Столица империи. Московск.

Мне вдруг стало тошно сидеть в тишине, облепленным собственными мыслями.

— Вы мой отец? — спокойно спросил я, продолжая смотреть на отражение Петровского в окне.

Он не вздрогнул, не глянул на меня, читая какие-то документы.

— Это мне неизвестно, — ответил он.

И это озадачило меня еще сильнее. А кто тогда?

— Мне необходимо больше информации, иначе эта поездка очень напоминает похищение.

Мой вопрос прозвучал без тени угрозы, но твердо. Понятное дело, что если он скажет: “Да, я вас украл, чтобы принести в жертву богам”, я не выпрыгну на полном ходу.

Да и вряд ли дело обстоит именно так.

— Вы упрямый. И нетерпеливый, — он повернулся и с интересом на меня посмотрел. — Однако все же прошу вас набраться терпения. Мы скоро уже приедем.

Он поймал взгляд водителя, и тот едва заметно кивнул.

— Три минуты, — обронил охранник.

Глава 6

Я кивнул, но легче мне от этого знания не стало. Автомобиль вильнул еще два раза, и перед моими глазами предстал роскошный особняк. Да что там особняк! Даже из-за деревьев были видны высокие шпили и башенки. Практически небольшой замок, хотя, конечно, не такой здоровый, как наша академия.

Водитель припарковался недалеко от широкого крыльца, и я с трудом дождался, когда он откроет нам двери. Правила этикета, чтобы их!

Я старался держаться с самым независимым видом, сдерживал свое любопытство и даже старался не пялиться в окна.

Из двойных дверей вышел дворецкий в темно-багровой ливрее и чинно кивнул. Ему было далеко за шестьдесят, но держался бодро.

— Ваше сиятельство, рад вас приветствовать. Вас уже ожидают.

Петровский коротко кивнул и пошел следом за дворецким. На меня никто не обращал внимания. Краем глаза я успел только заметить, как колыхнулась штора на втором этаже.

Огромный холл, статуи, картины, толстый ковер — здесь живут очень и очень богатые люди. Я припомнил все стычки с Шиловым, но ни одна из них не тянула на вызов студента под светлые очи графа.

Дворецкий довел нас до кабинета, постучался и сразу же распахнул двери. Внутри нас ожидал сам хозяин всего этого.

Худой, бледный, я бы даже сказал старый. Его длинные темные волосы были забраны в простой хвост, а выражение лица сразу давало понять, что его сын — точная копия папаши.

Кабинет, к слову, произвел на меня сильное впечатление. Потому что он совсем не похож на холл и коридор. Но эта строгая обстановка вполне отображала личность графа. Никаких лишних деталей, на столе ни единой бумажки, только телефон, ручки, печать. Единственным украшением являлся пышный куст незнакомого мне растения в углу кабинета. Он выглядел, как пятни жизни на унылом кладбище.

— Владимир Михайлович, спасибо, что так скоро смогли приехать, — он протянул руку Петровскому, но смотрел все время на меня.

Под этим взглядом мне стало неуютно. Я чувствовал себя иноземной зверушкой, которую привезли к ветеринару. Сейчас недобрый дядя достанет скальпель и препарирует меня, как лягушку из анекдота.

— Это Александр Николаевич Козырев, — представил меня “мой похититель”.

Я вежливо кивнул, не меняя отстраненное выражение лица.

Шилов обошел меня по кругу, его рука периодически дергалась, чтобы дотронуться до меня, но он ни разу так и не прикоснулся. Значит, сканировал мою силу. Лекарь в академии тоже так делал, когда я только отошел от истощения. И лицо у него было таким же удивленно-разочарованным.

— Не понял, — вдруг выдал граф, вопросительно глянув на Петровского.

— Да, все так, — кивнул Владимир Михайлович.

— И что?

Эти обрывки диалога страшно выбесили меня. Зачем меня сюда притащили?! Пока они буравили друг друга взглядами, я стоял со сжатыми челюстями, но надолго меня не хватило.

Собрав в кулак всю свою вежливость и выдержку, я скупо улыбнулся и абсолютно спокойно спросил:

— Не будете ли вы столь любезны и не просветите меня во все детали происходящего?

Мой вопрос застал их врасплох. Они одновременно посмотрели на меня, и в глазах я снова видел все тот же комментарий: “Оно еще и разговаривает?!”

И тут Шилов начал хохотать. Прямо от души. Его смех напоминал звук скрежета по стеклу.

У Петровского ни один мускул на лице не дрогнул, но во взгляде мелькнуло разочарование.

Да пошел он к лешему!

— Боги, — с трудом отсмеявшись, проговорил Шилов, — как давно меня так не веселили. Это точно он?

Вопрос он адресовал Петровскому и тот коротко кивнул.

— Интересно. Очень интересно, — наконец, Шилов посмотрел на меня. — Вы уникальный молодой человек. Но нам предстоит очень много работы. Точнее, я даже не представляю, с чего начать, потому что в вас нет ни капли силы.

Спасибо, что напомнил, гад!

— И все-таки, выбора у нас никакого нет. Придется работать с тем, что есть. В везение я не верю, но думаю, магия способна сама решить и такой запутанный вопрос.

— Вы так и не ответили на мой вопрос, — упрямо напомнил я.

Шилов снова глянул на Петровского, и тот еле заметно дернул плечом. Он-то от меня уже два раза слышал этот вопрос.

Граф сделал еще один оборот вокруг меня, махнул нам на два простых стула и отошел к своему столу.

Пока мы садились, он сложил руки домиком и впился в меня взглядом.

— Вы знаете, кто вы такой? — вдруг спросил он.

Глава 7

— Козырев Александр Николаевич, студент пятого курса имперской магической академии, — холодно ответил я.

— Вы знаете, к какой семье принадлежите?

Этот вопрос выбил меня из колеи, заставив брови дрогнуть.

— По данным личной карточки, находящейся в архиве академии, у меня нет живых родственников.

— Личной карточки? — он усмехнулся уголком губ.

Да, конечно, это я дал маху, эти дурацкие карточки студентом на руки не дают. Они находятся в закрытой части академии, под замком.

— Любознательный. Это хорошо. Что еще вы знаете?

— Больше ничего, — нехотя признался я.

— Владимир Михайлович, — Шилов глянул на Петровского, — вы так ничего ему и не сказали?

— Игорь Иванович, сначала мы должны проверить, чтобы знать точно. Какой смысл гадать?

— Да, что же, вы правы. Но я ощущаю беспокойство молодого человека и поэтому предлагаю уже пройти в зал.

Я превратился в одно большое ухо. Впереди замаячила тайна, которая должна была пролить свет на мое происхождение.

Шилов дернул ящик стола, вытащил оттуда большой ключ с нелепым брелком и поднялся. Мы с Петровским вскочили одновременно.

— Прошу за мной. Зал находится в подвале.

Съедаемый любопытством, я поспешил за хозяином этого мини-замка.

***

Три пролета вниз, мрачный коридор, стальная дверь. А за ней простой овальный зал, украшенный лишь орнаментом из плитки. В академии тоже есть такой, только более скромный. Мне довелось там побывать всего лишь один раз, когда в очередной раз лекарь пытался воззвать к моей силе.

До сих пор мне муторно на душе. Я еще не все понимал, думал, что все это посттравматический бред! Но та волна магии, которая прошла сквозь меня, обдав ледяным воздухом, стало той самой последней деталью в понимании, что я действительно очутился в новом мире.

Я осмотрелся и у дальней стены приметил высокий алтарь, обвешанный блестящими артефактами. Они явно сделаны из металла, что меня сильно удивило. Обычно магические побрякушки делают из природных материалов, а тут холодный блеск железа.

На мгновение мне стало не по себе, словно я снова вернулся на год назад и сейчас хмурый лекарь с бесконечным сочувствием скажет мне, что у меня нет магии.

Пока я предавался воспоминаниям, Шилов, не оглянувшись, дошел до алтаря и положил руку на красный камень, лежащий на самом верху. От воздействия силы, артефакты вспыхнули и засияли ровным светом.

— Готово, — Игорь Иванович запустил руку в карман и вытащил из него небольшой цилиндрик. — Ваша очередь, молодой человек.

А я, как дурак, стоял и не мог пошевелиться. Что ему от меня надо? У меня ни силы, ни понимания, что происходит.

К счастью, Шилов понял, почему я застыл, и коротко обрисовал ситуацию.

Оказалось, что сейчас он будет проверять мою кровь. Для этого подойдет всего одна капля. Благодаря ей магия с точностью определит, к какому роду я принадлежу.

Сказав это, Шилов быстро глянул на хмурого Петровского. Тот непроизвольно потер пальцы, и я понял, что свой образец он уже сдал. Сейчас ритуал покажет, мой ли он отец, сердцем чувствую. Впрочем, оно сейчас колотилось дробным молоточком о ребра.

Мне было страшно и безумно любопытно. Поэтому я решительно протянул руку Шилову, который одним движением чиркнул цилиндриком по моим пальцам.

Секундная боль, и вот уже гладкой серой поверхности артефакта появились алые разводы. Я завороженно следил за действиями хозяина поместья.

Шилов осторожно поставил цилиндрик на алтарь и отошел. Потом подумал и отошел еще. Мы с Петровским остались стоять на месте.

Как оказалось, зря.

Алтарь полыхнул с такой силой, что я на мгновение ослеп. Глаза обожгло болью, кровь вскипела, а по нервам прошлась неприятная щекотка.

Что это было?!

Глава 8

С трудом проморгавшись, я сфокусировался на алтаре. Цилиндрика не было, зато был сияющий Шилов.

— Вот мы все и узнали. Александр Николаевич, рад сообщить вам, что вы родной сын Владимира Михайловича.

Он протянул мне руку, и я ее машинально пожал. Я обернулся на свежеприобретенного отца, но тот стоял бледнее мела.

Не рад сыночку? Может, его обнять, чтобы он в обморок грохнулся? Конечно, я не стал бросаться в его объятья с воплями, а лишь продолжал хмуро смотреть. У меня было очень много вопросов, и мне очень хотелось их задать.

Но вместо кивка, или скупой улыбки, Петровский резко развернулся на пятках и вышел из подвального зала, оставив меня наедине с Шиловым.

— Теперь я готов рассказать вам всю историю, — тихо сказал Шилов и положил мне руку на плечо.

Я молчал, не зная, что ответить. Просто ждал. Надеюсь, что я как минимум принц, иначе зачем все это?

Но правда оказалось совсем иной.

***

Все началось очень давно, когда слово “империя” еще не даже существовало. В крошечном поселении Лихие горки, которое давно стерто с лица земли, жил Аргуст Первый. Его запомнили из-за одно-единственного случая, которое изменило множество судеб, не обойдя стороной и семьи глав поселений, а потом и империи.

Как-то весной, копаясь в своем огороде, Аргуст наткнулся на серебристый булыжник. Сначала он решил, что это обычный камень, и хотел даже выбросить. Но едва Аргуст его взял в руки, на него обратили внимание сами боги.

В видении маг видел, как он надевает регалии власти на старосту. Потом на его сына, внука. Тогда Аргуст понял, что за реликвия попала в его руки. Он сразу же побежал к главному дому, нашел старосту и все тому рассказал.

Сначала тот ему не поверил. Ведь если камень брал другой человек, то никаких видений не было.

Время шло, про камень и Аргуста никто не вспоминал, пока не пришло время одному из сыновей старосты, Ларошу, принять власть и стать главой поселения.

Тогда-то кто-то и предложил пригласить мага с серебряным булыжником, дабы проверить его силу.

Аргуст пришел и велел сыну старосты положить на камень руку. В ту же секунду перед глазами старика остекленели, и он увидел яркие образы.

— Не ты должен был занять место главы поселения! — выкрикнул Аргуст и указал на его младшего брата. — А он.

Собравшиеся загудели, Ларош стоял белый как мел, а стражники чуть было не проткнули старого мага мечами. И тут вышла мать братьев и бросилась в ноги Аргусту.

Рыдая, она поведала, что старший ее сын не от мужа.

И тогда все поверили в силу булыжника. Тогда-то он получил имя: Старший камень, а после — Камень Королей.

С тех самых пор он передавался из поколения в поколение, пока не оказался в руках Петровского. И всегда во время коронаций приглашали потомков Аргуса, чтобы убедиться, что власть отдана тому, кто имеет на это право.

***

— Так что теперь вы будете следующим Хранителем камня, — закончил свою историю Шилов.

— А сам камень где? — хрипло спросил я.

— Это должен рассказать твой отец, — он бросил долгий взгляд в сторону двери. — Пойдемте к нему.

Снова коридоры, лестничные пролеты, сумрак и сумбур в голове. Все снова стало казаться нереальным, и я всерьез подумывал, что мне разыграли. Но Шилов был так серьезен, что я невольно поверил ему.

В одно мгновение из сироты без роду и племени я превратился в какого-то хранителя странного булыжника.

Сотни вопросов толкались под черепом, но ни один из них я не стал задавать Шилову. Оставлю их для Петровского. Впрочем, одно спросить можно.

— Игорь Иванович, а я хоть Козырев?

— Конечно, это фамилия вашей матери, — кивнул Шилов, продолжая идти в сторону своего кабинета. — Славная была женщина, жаль, что так рано покинула нас.

Больше он не произнес ни слова. Даже когда увидел пустой кабинет, услышал шаги дворецкого и узнал, что Петровский вышел на улицу.

Мы поспешили следом.

Когда я уже увидел перед собой дверь, то вдруг остановился. У меня задрожали руки, колени сделались ватными, а воздух комом застрял в горле. Липкий страх поселился в моем сердце, не давая ступить ни шагу.

Что за ерунда?

До ушей долетел чей-то крик, а мою грудь пронзила резкая боль, и я едва не рухнул на пол, с трудом удержавшись за стенку.

Глава 9

Шилов резко обернулся, увидел мое состояние. Но вместо того, чтобы помочь, он побледнел и рванул на крыльцо.

Зараза!

Коридор плясал перед глазами, я кое-как сделал несколько шагов и практически повис на одной из створок дверей.

То, что я увидел потом, навсегда останется в моей памяти.

На улице возле припаркованного автомобиля лежал Петровский. Его пиджак распахнулся, а на белоснежной рубахе неаккуратным пятном расплывалась алое пятно.

Рядом корчился в пламени здоровяк-охранник, а Шилов смотрел на него, сжимая руками воздух, словно душил невидимку.

— Какого хрена? — севшим голосом пробормотал я.

Этот вопрос потонул в воплях охранника. А еще через секунду, он рухнул, как подкошенный. И только после этого Шилов подбежал к Петровскому, чтобы проверить его состояние.

Но я и так знал, что он мертв.

Я снова сирота. Теперь-то уж точно.

***

Дальнейшие события закрутили меня как снежный ком. Кто-то приходил, здоровался, что-то спрашивал. Меня куда-то везли, кому-то представляли, везли дальше.

И ни одна зараза не спросила, как я себя чувствую.

Вся эта суматоха продлилась до глубокой ночи, пока меня, наконец, не оставили один на один в пустой комнате.

Я сел на кровать и тупо уставился в стену, даже не осознавая, где нахожусь. Чей это дом?

Да кто, вообще, я?

Жестко растерев лицо ладонями, я тряхнул головой и постарался взять себя в руки.

— Ты, блин, теперь хранитель булыжника, соберись, тряпка, — рыкнул я сам на себя. — Иди в душ, переоденься. Поспи в конце концов.

Каждую минуту порыкивая на себя, я все же заставил себя встать и пойти в ванную. Крутил краны, попеременно меняя горячую воду на ледяную. Это определенно взбодрило, добавило в жизнь красок, и вернуло нужное расположение духа.

Вернулся я посвежевший и вполне с определенным желанием набить себе брюхо. Война войной, а обед по расписанию!

Но для этого нужно было одеться и выйти из комнаты.

Рубашка, штаны, пиджак. Взгляд в зеркало. Кивок отражению и кривая улыбка.

Дверь.

Перед тем как выйти, я на мгновение помедлил, втайне опасаясь, что в коридоре меня ждет еще одна порция дикой суеты. Даже прислушался к звукам, но потом тихо выругался и решительно повернул ручку.

Дом оказался больше, чем я думал. Длинные коридоры, светильники с магическим светом, а еще ковровые дорожки. Почему-то оранжевые.

Именно это обстоятельство пробудило мое любопытство ото сна и дернуло меня исследовать дом дальше.

По логике кухня должна была располагаться на первом этаже. И как только я нашел лестницу, то сразу почувствовал аромат выпечки. Дальше шел, ориентируясь только на свой нос.

В академии ходят слухи, что я могу отыскать черную кошку в темной комнате, если в ее зубах кусок мяса. О да, я такое мог.

Торопливо спустившись, я наткнулся на хорошенькую служанку. Светловолосый ангел смахивал пыль с каменного льва.

— Вы посланы мне богами, — с улыбкой сказал я, глядя ей в глаза.

Нет, не в глаза, соврал. А нечего в форменном платье делать такой глубокий вырез.

— Добрый день, Александр Николаевич, — смутившись, ответила она. — Чем могу вам помочь?

Я хотел было ответить честно, но желудок предательски заурчал, и пришлось все же сфокусироваться на ее лице. Симпатичном, к слову. С порозовевшими щеками.

— Я бы желал отобедать, — проговорил я.

— Сейчас же распоряжусь, чтобы вам подали... обед в малую столовую, — она запнулась перед словом “обед”, и машинально посмотрела на большие часы.

Я проследил за ее взглядом. Стрелки показывали девять вечера.

— Проводите меня, — я был сама вежливость.

— Прошу за мной.

Милое создание проводило меня до соседних дверей, открыло их, а потом глубоко присело с поклоном, демонстрируя округлую грудь, и испарилась. Магия, не иначе.

Я огляделся. Обычная столовая, уютная, домашняя. Голубые салфетки, белая скатерть, какие-то кружавчики в центре стола. Везде чувствовалась уверенная женская рука.

Интересно, чья?

Через бесконечно долгое ожидание, дверь у дальнего шкафа распахнулась и снова появился светловолосый ангел. Да не один, а с огромным подносом.

Скорость, с которой служанка расставляла на столе тарелки, сначала поразила меня. А потом я понял, она использует магию! Просто для того, чтобы быстрее освободить поднос!

Через какую-то наносекунду я уже вгрызся в толстый бутерброд, энергично работая челюстями. Весь мой мир сузился до нежного мяса, куска сыра и необычайно вкусного соуса. Даже это было лучше, чем любой бургер из моего мира!

Очнулся, только когда умял три штуки. И только потом обратил внимание, что служанка все также стоит рядом и ждет дальнейших указаний.

Я приподнял брови. Она замялась, прикусила губу, посмотрела на меня с любопытством. Явно хотела спросить что-то.

Но вместо интересующего вопроса, торопливо предложила сок.

— Как вас зовут? — не выдержал я.

— Алиса, — тихо ответила она, отведя взгляд.

— Чей это дом?

— Ваш, — растерянно проговорила она.

Моя рука на мгновение замерла возле стакана. Мой?

Или “теперь уже мой”?

— Здесь есть секретарь или помощник, чтобы я мог организовать дела на завтра?

— Да, конечно, — энергично закивала она. — Господин Вайсман.

— Уведомите его, что я хочу с ним познакомиться утром. В девять часов.

— Будет исполнено. Что-то еще?

— Да, разбудите меня в семь.

— Что предложить вам на завтрак, ваше сиятельство?

Мое сиятельство желало здоровенный омлет, тосты, колбаски и три кругляшка огурца. Да, я любил поесть, что тут скажешь.

На этом мое общение с милым ангелом, к несчастью, завершилось.

Обратно в спальню я шел уже уверенно, четко запомнив, где она находилась. Сытый желудок снова приглушил переживания от событий всего дня, и я поддался его уговорам, разделся и нырнул под одеяло.