Красная паутина

Глава 1

Это время года он любил больше всего. Густая сочно-зеленая листва,тронутая желтизной, прозрачное утреннее небо, едва ощутимый запах дымка в воздухе. Вечерами с мансардного этажа было видно, как вдалеке над рекой неторопливо, словно одеяло, которое натягивает заботливая материнская рука, сгущается туман. Сразу вспоминалась строчка из детской книжки: «осенью природа готовится ко сну».

Умереть можно от смеха, что тут скажешь. Наивное вранье для обывателей, вот что такое эти книжки. Осень – не начало конца, а начало начал. Время пробуждения энергии, которая вяло дремала все долгое жаркое лето, плавясь под солнцем вместе с асфальтом. Именно осенью там, за высокими деревьями, его ждал город. Распахивал ему навстречу широкие улицы, улыбался распахнутыми дверьми торговых центров, подмигивал негаснущими фонарями.

Город был готов к игре, сам не подозревая того.

И он тоже был готов, и трепетал от сладостного, жгучего нетерпения, ибо что может быть восхитительнее, чем начать игру мягким осенним днем, когда в воздухе чувствуется еле заметный запах тления, подхватить этот запах, закрутить вихрем, накинуть на город, словно покрывало, укрыть...

укутать...

задушить...

Элис на секунду остановилась у закрытой двери, переступила с ноги на ногу, наклонилась, смахнула с правой мокасины несуществующую пыль. Нэйтен обещал, что сегодня вечером ее ждет что-то необычное. Интересно, что он имел в виду? Встретимся у меня в семь. Будет сюрприз. Его холостяцкая квартира, спальня, вечер... Ох, Нэйтен, непохоже, что сюрприз будет по-настоящему необычным. Впрочем, наверное, жаловаться не стоило. У него была напряженная неделя: понедельник – рыбалка утром и два совещания днем, вторник – встреча с избирателями, дневное интервью для Обзервера и спортзал вечером. Нужно было радоваться, что он нашел время для нее хотя бы в среду.

Улыбаясь, Элис повернула дверную ручку и шагнула внутрь.

В комнате было темно. Одурманивающе пахло благовониями: пачули, роза и уважаемый Нэйтеном ветивер. Если заглянуть в справочник эфирных масел, они наверняка будут в списке афродизиаков. Дотошность во всем – фирменный знак Нэйтена.

Щелкнула зажигалка. На прикроватной тумбочке загорелась витая красная свечка. Обнаженный Нэйтен сидел на кровати, до пояса закрытым голубым шелковым покрывалом. У Элис привычно перехватило дыхание от его кинематографической красоты. Черные смоляные кудри (впрочем, аккуратно подстриженные), римский профиль, унаследованный от итальянской прабабки. Нэйтен был невысок, широк в кости и склонен к полноте, но благодаря трем часам в спортзале каждую неделю выглядел скорее как спасатель Малибу, чем как многообещающий политик. Однако он был именно им – самым молодым и перспективным кандидатом от демократов на Восточном побережье.

– Привет, моя дорогая, – улыбнулся он призывно и похлопал рукой по кровати. – Иди ко мне.

Элис расстегнула верхнюю пуговицу блузки. В комнате было так душно, что она с трудом дышала, а от приторных запахов кружилась голова.

– Может, откроем окно?

Элис повернулась к панорамным окнам, тщательно завешанным серебристыми жалюзи. Только подумать, какое количество воздуха можно впустить через них...

– Хочешь, чтобы наши фото завтра появились во всех желтых пабликах?

– Мы на семьдесят восьмом этаже, Нэйтен.

– Ты забываешь о квадрокоптерах, – назидательно сказал он. – Папарацци пойдут на все, чтобы заполучить пикантные кадры.

Элис вздохнула. Ради глотка свежего воздуха она была готова столкнуться даже со своими фотографиями во всех газетах.

Но Нэйтена было не переубедить.

– Иди ко мне, – повторил он настойчиво.

Элис послушно подошла ближе. Нэйтен взял ее за руку, потянул к себе. Она села рядом. Шелковая простынь приятно холодила ладонь. Погасить бы свечку, выкинуть ароматические палочки, открыть жалюзи и просто лежать обнявшись, наблюдая за огнями ночного города, разговаривая... Если, конечно, она решится рассказать ему о том, что тревожит ее больше всего.

Нэйтен принялся нетерпеливо расстегивать последние пуговицы на блузке Элис. Она стала помогать ему. Их пальцы встретились, переплелись. Тонкая ткань блузки затрещала от неловкого рывка.

– Сколько же тут пуговиц! – воскликнул Нэйтен с раздражением.

Элис поскорее стащила блузку через голову, расстегнула молнию на джинсах и через минуту нырнула к Нэйтену под покрывало. Он тут же подмял ее под себя, впился в ее губы жестко, требовательно. Элис инстинктивно уперлась руками в грудь Нэйтена, пытаясь отодвинуть его достаточно для того, чтобы сделать вдох. С тем же успехом она могла бы двигать столб. Нэйтен сопел ей в плечо, давил на нее всем телом, и она могла только задыхаться от его тяжести, от навязчивого аромата ветивера, от обволакивающей духоты...

Когда все закончилось, Элис раздвинула жалюзи с помощью пульта дистанционного управления и наконец положила голову Нэйтену на плечо. Ах, если бы они могли ограничиться только этим – вот был бы настоящий сюрприз.

– Как было бы здорово жить вместе, – пробормотал вдруг Нэйтен. – Софи по-прежнему не разрешает тебе переехать ко мне?

Элис посмотрела на него с удивлением.