Красная шапочка и серый волк

1

Глава 1: Красная Шапочка и грезы о топоре
В сердце заповедного леса, где солнечные зайчики играли в прятки меж вековых сосен, а воздух пах грибами и едва уловимой магией, жила девица, чье имя навевало ассоциации с яркой, но отнюдь не легкомысленной особой – Красная Шапочка. Нет, ее гардероб не пестрел алыми мантиями от кутюр, а бабушка Агафья, известная в округе травница и любительница весьма специфических чаев, просто имела привычку вязать для всех своих многочисленных внуков шапочки цвета запекшейся крови. Впрочем, Красная Шапочка свою любила – теплая, уютная и отлично скрывала непокорные рыжие кудри, когда того требовала ситуация (например, при встрече с особо назойливыми ухажерами из соседней деревни).
Семнадцать весен, что расцвели на ее румяных щечках, не сделали Красную Шапочку кроткой овечкой. В ее голубых глазах порой вспыхивал такой решительный огонек, что заблудившийся путник невольно ускорял шаг, опасаясь не то лесного зверя, не то гневного взгляда юной девы. И сердце ее, вопреки нежному возрасту, уже знало, кого желает видеть рядом – Дровосека Елисея.
О, Елисей! Соседский парень, чьи руки, казалось, были вытесаны из самого крепкого дуба, а плечи могли бы выдержать вес целой медвежьей семьи. Когда он проходил по деревне, воздух наполнялся ароматом свежей древесины и едва уловимой мужской силы, заставляя девичьи сердца трепетать, словно осиновые листья на ветру. Красная Шапочка не была исключением. В ее фантазиях Елисей ловко взмахивал своим сверкающим топором, валя огромные деревья, а затем, уставший, но довольный, бросал на нее свой добрый, немного застенчивый взгляд… В такие моменты мир для Красной Шапочки сужался до могучей фигуры Дровосека и едва слышного стука ее собственного взволнованного сердца.
Лес она любила. Знала каждую тропинку, каждый грибной пригорок, каждую ягодную поляну. Но сегодня ее мысли витали далеко за пределами чащи, рисуя в воображении сцены из жизни с Елисеем. Вот они вместе собирают хворост, и его сильные руки случайно касаются ее руки, вызывая приятную дрожь. Вот они сидят у костра, и пламя отражается в его глубоких, как лесное озеро, глазах. Вот…
Ее грезы были прерваны резким криком сойки, пролетевшей над головой. Красная Шапочка вздохнула. Мечты мечтами, а дрова сами себя не наколют. И сердце Дровосека само собой не завоюется. Нужен план. План, достойный ее решительного характера и, возможно, с небольшим использованием бабушкиных "лечебных" трав… Но это уже совсем другая история. А пока Красная Шапочка продолжала свой путь по лесной тропинке, украдкой поглядывая по сторонам – вдруг Елисей сегодня тоже решил прогуляться в этой части леса? Вдруг судьба решила свести их под сенью вековых деревьев? Вдруг…

2

Глава 2: Бабушка, пирожки и подозрительные травы
Бабушка Агафья, чья известность в округе балансировала между уважаемой знахаркой и чудаковатой старухой, способной наслать порчу на скудный урожай, слегла. По крайней мере, так она объявила. При ее богатырском здоровье и привычке спать на сене под открытым небом в любую погоду, жалобы на "ломоту в костях, вызванную, вероятно, проделками кикиморы", звучали как нарочитое представление. Тем не менее, Красная Шапочка, воспитанная в почтении к старшим (особенно к тем, кто мог поделиться секретом особого варенья из лесных ягод), отнеслась к бабушкиной "болезни" со всей серьезностью.
Агафья жила на краю леса, в покосившейся избушке, чьи стены, по ее словам, помнили еще татаро-монгольское нашествие (бабушка любила приукрасить свой возраст). Дорога к ней через волшебный лес была обычным делом, хотя и не всегда предсказуемым. Можно было встретить говорящего зайца, заблудившегося лешего или даже русалку, вышедшую на берег за солью.
Сборы Красной Шапочки были быстрыми. В плетеной корзинке уютно разместилась дюжина румяных пирожков с капустой (на этот раз без каких-либо "особенных" добавок – Красная Шапочка помнила прошлогодний "целебный" напиток и не хотела повторения бабушкиных странных рассказов). Рядом лежала бутылка самогона "Первач от Агафьи". Нет, Красная Шапочка не собиралась пробовать крепкий напиток. Это, как объяснила бабушка по телефону (да, у Агафьи был старенький кнопочный телефон, заряжавшийся энергией пойманных светлячков), "для растирания, внученька, если кикимора совсем замучает".
Наставления Агафьи были краткими, но многозначительными. "Иди лесом, внучка, не отклоняйся. А если кто странный встретится… скажи, что пирожки несешь. Они, странные-то, на еду падки". Красная Шапочка кивнула, привычная к загадочным советам бабушки.
Выйдя на лесную тропинку, она глубоко вдохнула свежий воздух, пахнущий хвоей и влажной землей. Мысли снова вернулись к Елисею. Она представила, как он заботливо растирает бабушке спину тем самым "Первачом", как его сильные руки нежно массируют ее уставшие косточки… Румянец залил щеки Красной Шапочки. Нужно было сосредоточиться на бабушке. И на том, чтобы не заблудиться в очередной раз (ее плохая ориентация была известна всем лесным обитателям).
Но, несмотря на все благие намерения, сердце Красной Шапочки продолжало трепетать в предвкушении возможной встречи. Вдруг Елисей сегодня рубил дрова неподалеку от бабушкиной избушки? Вдруг судьба решила подбросить ей не только странных лесных жителей, но и самого Дровосека, да еще и с топором на плече, усталого и нуждающегося в порции свежих пирожков? Красная Шапочка ускорила шаг, и алая шапочка весело заплясала у нее на голове, словно предчувствуя нечто… интересное.

3

Глава 3: Волк, тайные вздохи и попытка завязать разговор
В густой чаще, скрытый за плотной завесой папоротников и мха, обитал тот, чье сердце билось в унисон с ритмом лесной тишины – Серый Волк. Вернее, Серая Волчица. А еще точнее – оборотень по имени Волчеслав. С заходом багряного солнца и восходом серебристой луны, его тело претерпевало удивительную трансформацию, облачаясь в густую серую шерсть, а глаза вспыхивали холодным, завораживающим светом. В эти лунные часы он был воплощением дикой красоты и первобытной силы.
Но стоило первым лучам солнца коснуться лесной кроны, как могучий зверь вновь обретал человеческий облик. Правда, процесс этот редко обходился без конфузов – одежда, как правило, оставалась где-то в прошлом, и Волчеславу приходилось спешно искать укрытие среди кустов, пока лесные обитатели не начинали обсуждать его… особенности.
Именно в таком переходном состоянии, между волком-романтиком и слегка нескладным мужчиной, Волчеслав и наблюдал за Красной Шапочкой. Ее появление в лесу каждый раз вызывало в его звериной душе такую бурю чувств, что он едва сдерживал желание подвывать серенады прямо посреди тропинки. Ее румяные щеки напоминали спелые лесные ягоды, заплетенные косы казались двумя золотыми змейками, а решительная походка говорила о сильном характере, который так привлекал его, волка с тонкой душевной организацией.
Он был безумно влюблен. Безнадежно и, как ему казалось, совершенно безответно. Как волк может претендовать на сердце такой прекрасной человеческой девы, грезящей, судя по всему, о ком-то… более мускулистом и с топором? (Волчеслав не раз видел, как Красная Шапочка украдкой заглядывается на Дровосека Елисея, и его волчье сердце болезненно сжималось).
Но любовь, даже волчья, не терпит бездействия. После долгих ночных терзаний под луной, Волчеслав разработал план. Коварным он его назвал лишь про себя, понимая всю его нелепость. Превратившись в свой человеческий облик (на этот раз, к счастью, успев прихватить кое-какую одежду, оставленную после неудачной попытки подружиться с медвежьим семейством), он решил завязать с Красной Шапочкой непринужденную беседу.
Он поджидал ее у развилки тропинок, нервно переминаясь с ноги на ногу и роняя под ноги прошлогодние листья. Увидев алый капюшон, мелькнувший среди деревьев, Волчеслав собрался с духом.
"Э… здравствуйте, Красная… э…" – начал он, но внезапно запнулся, забыв, как правильно произносить ее имя. Горло пересохло, а ноги предательски задрожали. Он попытался поправить несуществующий галстук и чуть не свалился в заросли крапивы. "Шапочка!" – наконец выдавил он, чувствуя, как щеки начинают предательски краснеть.
Красная Шапочка остановилась и окинула его быстрым, оценивающим взглядом. Симпатичный, конечно. Высокий, волосы цвета воронова крыла… но какой-то он… дерганый. И топор у него явно отсутствует.
"Здравствуй, странный дяденька", – прямо сказала она, крепче сжимая ручку корзинки, которая, в случае чего, вполне могла сойти за оружие самообороны. "Ты не видел тут волка? Серый такой, большой?" – добавила она, вспомнив бабушкины предостережения.
Волчеслав едва не завыл от досады. "Волка? Нет-нет! Я тут… э… прогуливаюсь!" – выпалил он первое, что пришло ему в голову. Он почувствовал, как его волчья сущность протестует против такой жалкой лжи.
Красная Шапочка недоверчиво прищурилась. "Прогуливаешься? В таком странном месте?" Она подозрительно посмотрела на его пустые руки. "И один?"
Волчеслав судорожно огляделся. "Э… понимаете… я люблю… э… одиночество! Чтобы… лучше слышать пение птиц!" – выпалил он, чувствуя, как его красноречие стремительно покидает его.
Дальнейшее общение обещало быть еще более неловким. Волчеслав отчаянно пытался казаться галантным лесным жителем, но постоянно спотыкался на ровном месте, ронял под ноги случайные ветки и предлагал Красной Шапочке проводить ее до бабушки, попутно рассказывая о неоспоримых преимуществах волчьей жизни (тепло, уютно в берлоге, и всегда есть свежее… э… лесные ягоды!). Красная Шапочка вежливо отказывалась, мысленно сравнивая этого странного прохожего с мужественным Дровосеком, чьи плечи так соблазнительно вырисовывались под рубахой. Ее сердце пока молчало, но разум уже ставил Волчеславу неутешительную оценку.

4

Глава 4: Волк, странный пир и крепкий запах
После неловкой встречи с Волчеславом, Красная Шапочка, хоть и с некоторым подозрением, все же позволила ему проводить себя до избушки бабушки Агафьи. Странный провожатый, как она про себя его окрестила, оказался на удивление настойчивым и, несмотря на свою неуклюжесть, весьма… внимательным. Он постоянно спотыкался о корни деревьев, ронял шишки ей под ноги и пытался рассказывать забавные (хотя и не всегда понятные) истории из жизни лесных обитателей.
Добравшись до избушки, Красная Шапочка почувствовала легкое беспокойство. От дома пахло не только привычным ароматом свежеиспеченных пирожков, но и чем-то… резким. Сладковатый, дурманящий запах, напоминающий смесь полевых цветов и крепкого алкоголя, ударил в нос.
"Бабушка, я пришла!" – крикнула Красная Шапочка, толкая скрипучую дверь.
Внутри царил полумрак. На столе, уставленном тарелками с пирожками, сидела… бабушка Агафья. Вернее, то, что очень сильно напоминало бабушку Агафью. Слишком большие у нее были глаза, слишком странно подергивался рот, и почему-то она постоянно пыталась почесать себя за ухом.
"Внученька! Наконец-то!" – проскрипела "бабушка", глядя на Красную Шапочку каким-то безумным взглядом. – "Я тут… пир приготовила! Угощайся!"
Красная Шапочка с подозрением посмотрела на пирожки. От них исходил тот самый резкий запах. Она взяла один и осторожно понюхала. Пахло… чем-то очень крепким и сладким одновременно.
Волчеслав, стоявший позади Красной Шапочки, тоже почувствовал запах. Его волчья интуиция забила тревогу. Что-то здесь было явно не так.
"Бабушка, а что это за пирожки?" – осторожно спросила Красная Шапочка.
"А это… мои особенные! С секретным ингредиентом! Очень полезные для… настроения!" – ответила "бабушка", хихикнув каким-то странным, дребезжащим смехом.
Волчеслав, не выдержав, шагнул вперед. "Позвольте, Агафья… э… Ивановна! А что это за… особый ингредиент с таким… выразительным ароматом?"
"Бабушка" посмотрела на него с нескрываемой враждебностью. "Не твоего ума дело, волк!" – прошипела она, и тут же попыталась лизнуть собственную руку.
Красная Шапочка и Волчеслав переглянулись. Что-то здесь было явно не так. И дело, похоже, не только в странном поведении "бабушки", но и в подозрительных пирожках.
В этот момент в избушку ворвался Дровосек Елисей, привлеченный странными звуками и запахами. Увидев "бабушку", пытающуюся лизнуть себя за руку, и напряженные лица Красной Шапочки и Волчеслава, он насторожился.
"Что тут происходит?" – спросил он, сжимая в руке топор.
"Елисей! Слава богу, ты пришел!" – воскликнула Красная Шапочка. – "Мне кажется, с бабушкой что-то не так. И эти пирожки… пахнут очень странно".
Дровосек понюхал воздух. "Действительно… запах какой-то странный. Бабушка Агафья никогда такие не пекла".
"Бабушка?" – переспросил Волчеслав, и тут его волчье чутье подсказало ему нечто ужасное. – "А где… настоящая бабушка Агафья?"
"Бабушка" вдруг затряслась и начала издавать странные, хриплые звуки. Ее глаза забегали, а руки стали неестественно длинными и волосатыми.
"О нет…" – прошептал Волчеслав, и его тело начало меняться. Шерсть пробивалась сквозь одежду, зубы удлинялись, а глаза вспыхнули звериным огнем.
"Это… это не бабушка!" – закричал Дровосек, поднимая топор. – "Это… это черт знает что!"
И в этот момент "бабушка" окончательно преобразилась. Вместо доброй старушки перед ними стояло чудовище с горящими глазами, острыми когтями и огромной пастью, полной зубов. Оно издало жуткий рев и бросилось на них.
Началась битва. Красная Шапочка, Дровосек и Волчеслав (в своем волчьем обличье) объединили усилия против жуткого создания. И в этой неловкой, но отчаянной схватке им предстояло не только спасти свои жизни, но и раскрыть тайну странного пира и узнать, что же на самом деле скрывается за маской добродушной старушки.