Кровавый Щенок

Глава 1: Arena Mortis

"Arena Mortis" — место, где смерть встречает кровь, и где в каждом дыхании слышится предсмертный хрип. Это не просто арена. Это не просто бойня для зрителей. Это место, где люди превращаются в товар, а жизнь стоит меньше, чем ставка на бой. Арена была создана не для того, чтобы восхищать, а для того, чтобы устрашать. Здесь нет законов, только власть денег и жажда зрелищ.
Эта арена — подпольный театр для богатых и бессердечных. Ставки на бои смертников — это не просто азарт, а часть их тёмной, испорченной души. Они приходят сюда не за тем, чтобы увидеть победу, а за тем, чтобы увидеть мучения, борьбу на грани жизни и смерти. Они приходят сюда, чтобы стать свидетелями шоу, которое, если и имеет смысл, то только в их больных головах.
Место старое, забытое временем. Залишённые следы древности на стенах, как угроза, что даже стены могут быть поглощены этой тьмой. Здесь нет свободы. Здесь нет радости. Здесь только кровь, адреналин и запах смерти, который не выветривается даже после того, как молнии пробивают небо.
Бои на смерть — это основа. Бойцы, которые попадают сюда, — это либо те, кто задолжал, либо те, кто был похищен, чтобы играть свою роль в этом кошмаре. За каждым уголком скрывается стена страха, за каждым взглядом — прошлое, которое никогда не покидает тебя.
Здесь, в этом аду, есть такие, кто родился. Не просто попал сюда случайно. Они выросли в этих клетках, рождены в этом месте, и с самого начала им говорили: «Ты — ничто. Ты — просто мясо». Кайо был одним из них.
Он не знал другого мира. Для него жизнь — это цепочка клеток, побоев и жестокости. Он никогда не видел свет за пределами этой арены. Его мать, рабыня, всегда была частью этого зла, частью этого кошмара. Она была частью того механизма, который заставлял бойцов сражаться, умирать и снова сражаться. Она была одной из тех, кого продали в рабство. Она была просто товаром, а Кайо — её неудачным, невольным ребенком.
Его мать была рабыней, и хотя он любил её, несмотря на всё, он был из тех, кто понимал: привязанность здесь — это слабость. Слабость, которая уводит на тот свет.
С самого рождения Кайо был в клетке. Он не знал, что значит быть свободным. Он знал только одно: чтобы выжить, нужно драться. С 5 лет он уже оказался на арене, и с тех пор его жизнь была серией жёстких тренировок и боёв. Его противниками были не только другие дети, но и взрослые, и каждый бой на тренировке, становился шагом ближе к его судьбе.
Его правый глаз — единственный, что видел мир как другие. Левый же глаз, тот, который был повреждён с рождения, не мог видеть, как обычный глаз. Но он видел нечто большее. В нём была странная способность — он мог видеть намерения. Это не было просто зрением, это было ощущение. Он мог предсказать, что будет делать противник, прежде чем тот даже подумал о своём следующем шаге.
Организм Кайо выработал эту способнтсть, потому что другого выбора у него не было. Он был щенком, как называли таких, кто только начинал свой путь на арене. Щенком, чьё место было внизу иерархии, и который ещё не заслужил уважения среди тех, кто уже пролил кровь и выжил.
Тренировки были жёсткими. В клетке не было никаких пощад, а бойцы были на грани выживания. Иногда они падали, иногда их добивали, но всегда продолжали бороться. И Кайо был среди тех, кто поднимался снова, несмотря на свои слабости и увечья.
Кайо уже 19 лет.
Сегодня его ждёт первый бой на смерть. В этот раз он будет сражаться не с малолетним противником, а с одним из более опытных бойцов. Это будет шанс показать, что он не просто очередной щенок, а человек, который готов выжить, как бы тяжело это ни было.
Его судьба будет решена сегодня, на этой клеточной арене. И хотя он не знал, что будет дальше, он точно знал одно — он готов.

Глава 2: Первый бой на смерть

Арена затихла. Вокруг слышались только приглушённые голоса зрителей, ожидание перед боем, всё как обычно. Для Кайо это было привычно. Стальные клетки, зловещий запах пота и крови — его мир. Он стоял напротив Тарка, мужика в возрасте, с руками, как дубины, и хитрым, уверенным взглядом.

Кайо был ещё пацаном. Слепой на один глаз, но чувствующий каждое движение своего противника. Всё, что нужно было — это ждать, держать стойку и слушать. Всё остальное он почувствует.

Тарк не терял времени. В его глазах уже горел огонь. Он бросился вперёд, сжимая кулаки, схватил Кайо за волосы, поднял вверх и первым же ударом попал в живот Кайо. Парень отлетел назад, его дыхание перехватило, он упал. Кайо быстро поднялся, был готов. Но Тарк не дал ему времени отдышаться.

Он схватил Кайо за шею и с размаху ринулся в бок, швырнув его в угол арены. Кайо почувствовал, как его тело сталкивается с жестким металлом, каждый орган будто на мгновение останавливался. Тарк не дал ему времени встать. Он подошел и в печатал свой кулак ему в лицо. Кровь потекла из носа, но Кайо снова поднялся. Тарк смеялся, как всегда. Он был уверен в своей победе.

"Ты что, думал, я проиграю ебучему щенку?" — его голос звучал хищно, он играл с ним, наслаждаясь каждым его страданием.

Всё, что Кайо мог делать — это защищаться. Он пытался реагировать, но Тарк был слишком сильным. Тот вновь приближался, пытаясь вонзить кулаки в живот, в лицо. Каждый удар был словно молотком по его ребрам, каждый раз Кайо ощущал, как его тело начинает терять силы.

Но всë детство Кайо прошло в таких избиениях, его тело научились терпеть такое.

Тарк снова смеялся, оборачиваясь к толпе.

"Ну что, зрители? Как вы хотите закончить жизнь этого пиздюка? Могу выебать его прямо тут до смерти, Ха-ха-ха!Он будет хорошим мясом!" — крикнул он, поворачиваясь к залу и наслаждаясь взглядами публики.

Кайо чувствовал, как его лицо пульсирует от боли. Он держал стойку. Тарк не останавливался, кулак за кулаком, каждый удар был всё сильнее. Он насмехался над ним, играя с ним, как с игрушкой.

Кайо мог бы сдаться. Мог бы просто упасть и больше не вставать как и многие на этой арене. Но он вырос в таких избиениях, это была для него разминка на тренировке, не более.

Он стоял на ногах, его тело становилось горячей от боли, адреналин не приходил потому что, этого боя было мало для того что бы тело Кайо почувствовало опасность.

В глазах Кайо не было ни страха, ни сомнений. Он уже почувствовал, как его злость переполняет, как каждый мускул готов вонзиться в своего врага. Всё, что было до этого — это было лишь испытание, игра Тарка с ним, а теперь настал момент.

Тарк всё ещё насмехался, его лицо кривилось в ухмылке, но его дыхание становилось тяжелее с каждой секундой. Он видел, что Кайо уже не был тем слепым пацаном, который только что получал по морде. Этот пацан был опасным, словно дикая зверь. И Тарк не был готов к этому.

Кайо ринулся вперёд, его движения стали быстрыми, почти незаметными. Он пропал из виду Тарка, тот оглядывался, пытаясь понять, где его враг, но в следующий момент Кайо появился перед ним, как призрак.
Тарк нанёс прямой удар но Кайо был быстр. Он схватил его за руку, резким движением выкрутил её и с ужасным хрустом сломал её в двух местах. Треск и вопль прошелся по арене.

Тарк заорал, но это был не крик боли, это было похищенное дыхание, когда его кости ломаются, и он понимает, что больше не может ничего сделать. Он попытался вырваться, но Кайо уже был на шаг впереди.

"СТОП!" — его голос был хриплым, наполненным паникой. "Пожалуйста, я сдаюсь, всë хватит! Хозяин я умоляю, не надо, остановите его!"

Но Кайо не останавливался. Он продолжал давить на сломанную руку Тарка, выкручиваться еë в разные стороны, нарушая его сопротивление. Руки Тарка стали беспомощно висеть, и тут Кайо ударил его ногой в грудь. Один, два, три удара — с каждым Кайо выбивал из Тарка не только воздух, но и последнюю надежду на спасение.

Тарк начал ползти, пытаясь укрыться, но Кайо был быстрее. Он схватил его за волосы и просто швырнул вниз. Тарк упал на спину, кровь лилась из носа, его лицо и грудь были окроплены ею, но в глазах уже не было уверенности, только страх.

Кайо сел сверху на его грудь, хватаясь за его голову, и принялся безжалостно бить его кулаками в лицо. Удары шли один за другим. Кайо не думал о силе, о последствиях, он просто бил. 18 ударов. 18 кулаков, и каждый был как острый камень.

Кости Тарка трещали, его лицо превращалось в безжизненную массу. С каждым ударом кровь расплескивалась, заливая землю арены. В какой-то момент Кайо понял, что кулаки уже не ощущаются, просто потому что они были красно-черными от крови, покрытыми слоем мяса и костей.

Зрители ревели. Тарк не мог даже защититься. Он был всего лишь безжизненным куском мяса под мощью, яростью и болью Кайо. Парень не останавливался. Он продолжал.

Когда последним ударом Кайо раздробил череп Тарка, и его тело перестало шевелиться, он замер. Его дыхание было тяжёлым, кровь капала с его рук, но взгляд был холодным, как и его намерения.

Он встал, оглядывая пустое тело Тарка. Столько времени прошло, и этот момент был таким сладким. Зрители кричали " Щенок! Щенок! Щенок! . Кайо не был тем мальчиком, которым его считали. Он был силой, которая сама по себе могла бы разрушить всё.

Это был показательный бой между взрослым жестоким мужиком попавшим в это место за долги, и мальчишкой, который родился и вырос в этом месте, и был всего лишь щенком. Низшим и слабейшим в иерархии этого ада

Глава 3: Щенячий быт

Кайо сидел на холодном бетонном полу и теребил свою рану на правой руке, пытаясь отмыть кровь Тарка. Вокруг стоял запах гнили и сырости, тут всегда пахло как-то глухо, так, как если бы воздух был пропитан ядом. В углу комнаты Ширан наблюдал за ним, поднимаясь с пола и сбрасывая со своих плеч испачканную одежду. Ширан был одним из тех, кто родился тут, в аду. Как и Кайо, он прошел через свою долю боев, но в отличие от него, Ширан был осторожен и сдержан. Кайо не был таким.

Они были щенками.

Это не было просто кличкой — это статус. Самая низшая ступень в этой жестокой пирамиде, в которой жизнь ценится как пустое мясо. Всё, что ты можешь сделать — это выжить, растоптать другого, доказать, что ты не просто живой, а живой и сильный. Щенки — это те, кто вынужден терпеть, кого могут избить, кому могут сломать кости или бросить в клетку и забыть.

Но в этой системе не было места для слабых. Если ты не выживаешь, то твое место занимают другие. Выше щенков были все. Бойцы, мученики, грехи... каждый шаг вверх по этой цепочке стоил жизни.

— Ты что, с ума сошел, Кайо? — Ширан прошел мимо, садясь рядом. Он был одет в рваную футболку, его лицо было покрыто следами побоев. — Это был твой первый бой, ты должен был его подольше терзать, а не так... не так быстро.

Кайо грубо хмыкнул, отрываясь от своих мыслей.

— Зачем? — с вызовом произнес он, кидая взгляд на друга. — Тарк не был больше, чем ничем. Он просто еще один старый трус, который хотел играть с детьми. Я его размазал быстро, так, как все должно быть. Я здесь не для того, чтобы тратить время.

Ширан на мгновение взглянул на Кайо с сомнением, потом вздохнул.

— Ты прав, ты прав. Но ты не понимаешь, как всë устроено здесь, Кайо. Ты ещё щенок. Это значит, что ты живешь среди отбросов. Ты не получишь ничего, даже если ты убьешь кого-то, если твой рейтинг не повысится.

— Всё просто: ты либо становишься "бойцом", либо остаешься щенком.

Кайо уже знал, как работает эта система. Но он всегда интересовался только одним: как подняться выше, к тем, кто не будет стоять перед кем-то, как Тарк, на коленях и прося пощады.

— Бойцы, они... они все проходят через бой с щенками. Убивают штук двадцать, потом тебя просто посылают на бой с другим "Бойцом". И если ты выживешь, теперь и ты становишься "Бойцом. Мы с тобой, Ширан, — просто мясо. — Кайо ухмыльнулся.
— А вот те, кто выше, они живут отдельно.

- Мученики. Их жизнь — это уже бой с холодным оружием. Делают то, за что платит хозяевам. За них они платят, нихуя себе, втрое больше. И если мы выживаем, то нас могут перевести в Грехи.
- Но Грехов всего 7, и что бы попасть туда, ты уже должен быть "Мучеником", и победить " Грех", что бы занять его место.

Ширан нахмурился, его глаза были полны тоски.

— Грехи... Не знаю, смогу ли я туда попасть, Кайо. Там только те, кто зарабатывает... и убивает. Они как будто легенды, страшилки для всех нас. Но стоит жить что бы увидеть их бой.

Кайо снова посмотрел на стену. Взгляд его был пустым, но решительным. Он знал, что делать. Его первый бой был лишь вступлением, он уже готовился к следующему шагу. Он знал, что тут, в этой арене, нет места для слабых.

— Ты не сможешь попасть в Грехи, если будешь бояться. Они — это не просто бойцы. Это машины. Настоящие чудовища. Ты сам знаешь. Но мне это не страшно.

Ширан вздохнул, затем тихо сказал:

— Ты будешь там, Кайо, и ты будешь сражаться за всё. Ты будешь у руля, я уверен. Но помни, если ты с этим справишься, тебя не будет уже ничто удерживать. Ты будешь настоящим монстром.

— Я и так уже монстр, — с дерзким смехом ответил Кайо, его рука опять сжалась в кулак. — Не для них, но для меня.

Тишина между ними стала тяжёлой. Кайо знал, что ему нужно делать. В следующем бою он будет стоять против бойца, у которого есть опыт. Он будет разрушать, чтобы взять его место и двигаться вверх. По лестнице. К верху. Там, где решается всё.

Ширан не сказал ничего больше. Всё, что нужно было сказать, было уже сказано.

Глава 4: Пир монстра

Кайо двигался тенью, его шаги были тихими и быстрыми, как у кого-то, кто привык прятаться в темноте. Он проходил мимо клеток, где сидели другие щенки, их глаза тускло светились в ночи, наблюдая за его движением. Но Кайо не обращал на них внимания. Он знал, что если его поймают, то все будет кончено. Но его цель была важнее всего.

Он добрался до того самого узкого коридора, где скрывалась его мать. Здесь был запах сырости, идущий от стоячей воды, и от этого всего становилось только тяжелее дышать. Здесь, в этом месте, она проводила свои дни. Рабыня. Мать Кайо.

Когда он подошел к двери маленького складского помещения, в котором она была, его сердце начало биться быстрее. Он осторожно приоткрыл дверь и в темноте увидел её. Мать сидела на полу, склонив голову, ее длинные темные волосы скрывали лицо, и она что-то аккуратно мыла, тщательно вытирая поверхность, как если бы делала это каждый день.

— Мама, — прошептал Кайо, подходя ближе.

Мать подняла голову, увидев его. В её глазах было удивление, потом растерянность, а затем боль. Она встала, не веря своим глазам.

— Ты... ты здесь? — её голос был почти не слышен, как если бы она не верила, что он смог прорваться сюда.

— Я не мог не прийти. Я не мог больше... — он замолчал, подходя к ней и обнимая её. В этот момент его сердце заколотилось так сильно, что казалось, оно может вырваться наружу. — Я так сильно тебя скучал.

Кайо виделся с матерью раз в пару месяцев, в 5 лет его забрали из её рук и отправили в яму учиться драться на арене.

Её руки дрожали, когда она прижала его к себе. Она не могла говорить, слёзы текли по её щекам. Она так долго не чувствовала прикосновения сына, что это было как возвращение домой, в то место, где она не была сломлена, а по-настоящему жила.

— Кайо... — её голос стал тише. — Ты не должен здесь быть. Это опасно.

— Я не боюсь, — ответил он с тем же дерзким выражением, которое было ему свойственно. — Я буду сильным и отберу тебя у хозяев.

Но в этот момент дверь с глухим звуком распахнулась, и в комнату вошел раб из "Мученников". Он был большим и грубым, с грязной бородой. В его глазах сверкала похоть и жестокость. Он мог ходить где захочет, в иерархии его ранг был со своими привилегиями.

— Ты что, мелкий? — его голос был грубым, словно железо, когда он увидел Кайо с матерью. — Я теперь даже не знаю кого из вас выебу. Начну наверное с тебя - Щенок.

Он подошел к ним с угрозой, но Кайо не сдвинулся с места. Его рука сжалась в кулак.

— Ты не тронешь нас, сука, — прошипел он.

Верзила только ухмыльнулся и подошел ближе, вытаскивая металлическую палку. Он ударил ею по лицу Кайо, заставив его подскочить от боли.

— Ты что себе позволяешь? Заткни своё ебало. Ты же всего лишь щенок! — Мученик начал избивать его, палка смачно хлестала по телу парня. Кайо выкручивался от боли, пытаясь отбиваться, но его удары были слабыми и бессильными против силы этого монстра.

Когда Кайо не мог уже встать, Мученик содрал с него штаны и развернул его на полу, принявшись воплощать свою угрозу.
Он не знал что рабыня которая ждет своей участи это мать щенка... Да ему и было без разницы.

Мать в ужасе пыталась подойти к охраннику, но он оттолкнул её и ударил её по лицу. Она упала на пол, и из её губ вырвался стон боли.

— Сука... ты что делаешь?! Слезь с меня блядь!— крикнул Кайо, слезы и хрипы, он был бессильен, Его тело корчилось от боли, но было бесполезно. Мученик был мощнее и очень тяжёлым.

Мученик смеялся, наслаждаясь моментом. Его напор насилия совмещался с ударами, становились все более жестокими, и Кайо уже чувствовал, как теряет силы. Он видел, как его мать лежит на полу, её лицо было в крови, и этот образ буквально выворачивал ему душу.

— Ты думаешь, ты здесь что-то можешь сделать? Ты щенок. Ты ничто!

Кайо скрепя зубами, шипел. Терпел боль и удушения.
Мученик почти задушил Кайо когда заканчивал.

Обессиливший Кайо, не мог полностью открыть глаза, дыхание с трудом возвращалось к нему. Он видел как в тумане что охранник с мучеником уже взяли его мать, слышал как она мычала, давая им то что они хотели.

— Ты сдохнешь, тварь — прошептал Кайо сквозь зубы, когда охранник рвал волосы на голове матери.

Глава 5: Прах и ярость.

Гул арены бил по ушам, словно тысячи разъярённых зверей рычали одновременно. Кайо стоял в центре, еле сдерживая дрожь в коленях. Не от страха — от ярости. Губы разбиты, глаз заплыл, спина ныла от ударов дубинки. Он с трудом сжимал кулаки, снова чувствуя тупую боль в пальцах после последнего боя. Но это было ничто по сравнению с тем, что разъедало его изнутри.

Он пытался собраться, проглотить боль и унижение. Вспоминал мать. Её дрожащие руки, когда она пыталась прикрыть его своим худым телом. Её глаза, полные слёз, когда дубинка с треском ломала кожу и кости. Кайо почти захлёбывался в ненависти. Хотелось убить. Хотелось сжечь всё вокруг к чертям.

— Эй, щенок! — крикнул кто-то из зрителей, и арена взревела смехом. — Ты опять на своих кривых ногах сюда выполз?

Кайо поднял голову, сощурив здоровый глаз. Его противником сегодня был Агир — громила лет под сорок, крепкий и мощный, он уже успел показать публике пару замахов, разогревая толпу. Для него это был очередной бой. Для Кайо — шанс выплеснуть ярость.

Голос диктора эхом разнёсся по арене:

— На кону сегодня — жизнь щенка! Против него — Агир, мясник с окраины! Принимаем ставки!

Кайо почти не слушал. Он вспоминал лицо того Мученика. Гадкая ухмылка, запах дешёвого табака и перегара, когда тот склонился над ним и матерью. Вспоминал, как тёк пот по его груди, когда он в очередной раз вмазал Кайо по рёбрам. Желание разорвать его в клочья жгло внутри.

— Ну что, ублюдок, — прорычал Агир, хлопнув себя по груди. — Ты готов к смерти?

Кайо плюнул в сторону, облизал разбитую губу и посмотрел прямо в глаза громиле.

— Я тебя в говно размажу, — хрипло сказал он, стиснув кулаки.

Толпа разразилась рёвом, почувствовав напряжение. Агир усмехнулся и резко двинулся вперёд. Кайо знал, что ему придётся танцевать. Если примет хоть один прямой удар — пиши пропало. Он напряг мышцы и приготовился к бою, стараясь забыть боль.

— Хватит играть, щенок! — рявкнул Агир и бросился вперёд с махом кулака.

Кайо уклонился вбок, затем нырнул под второй замах и нанёс короткий удар в рёбра противника. Костяшки застонали от боли, но Кайо не подал виду. Он почти не чувствовал чужой кожи — только разогревшуюся ярость внутри себя.

Агир развернулся, махнул ногой, но Кайо успел отскочить, приземлившись на корточки. Толпа разочарованно зашипела.

— Ты чё, мелкий? — ухмыльнулся Агир, хлопая себя по животу. — Даже не щекотно!

Кайо снова вскинул взгляд на трибуны. Где-то там, за решётками, стояли охранники. Возможно с ними, и тот мразь, что вчера взял его мать. Кайо напрягся, сдерживая дрожь. Он знал одно — он станет сильнее. Он поднимется по этой грёбаной иерархии и вырежет всех, кто когда-либо посмел его унизить.

Он снова сосредоточился на противнике. Тот замахнулся, готовясь нанести ещё один сокрушительный удар, но Кайо, как тень, ушёл вбок и влепил локтем в скулу. Агир на миг пошатнулся, и толпа зашумела.

— Я тебя сломаю, урод, — процедил Кайо, ощущая, как кровь стучит в висках. — Я тебя сожру.

Но Агир, разъярённый ударом, вдруг бросился на него с воплем, прижимая к земле. Кайо успел выставить колено, но мощь удара сбила его с ног. Он почувствовал, как что-то хрустнуло в груди, и попытался вдохнуть, но воздух не шёл. Агир навалился сверху, колотя по лицу и рёбрам.

— Тварь мелкая! — орал он, срываясь на крик. — Тебе тут не место!

Глаза Кайо начали затуманиваться, но он стиснул зубы, не желая сдаваться. Он уставился на мутный потолок арены, и ярость в нём всё сильнее накалялась. Ненависть заставляла сердце биться быстрее. Он не сдастся. Никогда.

Пальцы нащупали что-то твёрдое на земле — осколок камня. Кайо сжал его, выжидая момент. Пусть этот урод добьётся своей уверенности — а потом он вонзит этот кусок прямо в глаз.

Пока Агир с пафосом поднимал руки к зрителям, крича что-то о жалких щенках, Кайо затаился, глотая боль и ярость. Скоро этот громила узнает, что значит нарваться на зверя.

__

Когда Агир отвлёкся на толпу, наслаждаясь мнимой победой, Кайо резко выбросил руку с зажатым камнем и вонзил его в колено противника. Громила взвыл, как подстреленный зверь, завалился на бок, пытаясь удержать равновесие.

— Сдохни! — прорычал Кайо, перекатившись на ноги и снова бросившись на противника.

Он прыгнул на Агира, как бешеный пёс, и вонзил осколок прямо в плечо. Камень вошёл в плоть с хрустом, и Кайо тут же выдрал его обратно, чтобы вновь вонзить в другую руку. Агир орал от боли, пытаясь стряхнуть с себя юнца, но Кайо словно приклеился к нему.

— Ты думал, я сдохну? — зашипел Кайо, сдавливая шею громилы коленями. — Думал, я просто так сдамся, мразь?!

Камень снова и снова вонзался в грудь Агира, оставляя кровавые отметины. Кайо был похож на дикого зверя — глаза горели, слюна стекала по подбородку, а губы дрожали от ярости.

— Ты ничто! — взревел Агир, пытаясь оттолкнуть его, но Кайо подался вперёд и с размаху вогнал камень в глазницу противника.

Раздался мерзкий хруст. Агир закричал так, что кровь застыла в жилах у всех зрителей. Кровь фонтаном брызнула из вырванного глаза, стекая по лицу и заляпывая землю.

— Вот так! — рявкнул Кайо, поднимая окровавленный осколок над головой. — Смотри на меня, сука! Смотри!

Агир захрипел, пытаясь сбросить его, но Кайо лишь сильнее сжал шею коленями. Он отбросил камень в сторону и начал бить кулаками по лицу — раз за разом, без остановки.

— Ты чмо! Ты сдохнешь здесь, как свинья! — Кайо не мог остановиться. — Слышишь меня, мразь?!

Хруст костей перемежался с булькающими звуками. Лицо Агира превратилось в кровавую кашу, и Кайо продолжал молотить, не чувствуя боли в разбитых кулаках. Кожа на костяшках треснула, кровь смешалась с чужой плотью, но он не останавливался.

— Думал, я сломаюсь? Думал, я просто щенок?! — его голос был полон бешенства и ненависти.

Агир хрипел, захлёбываясь кровью, а Кайо обхватил его шею двумя руками и начал сжимать с силой, которая казалась ему самой яростной на свете. Он чувствовал, как противник дёргается, как его дыхание прерывается, и стиснул ещё сильнее.

— Сдохни, падла... — прошептал он, сдавливая глотку. — Сдохни, тварь...

Дёргания тела постепенно стихли, и Кайо замер, тяжело дыша. Руки гудели от боли, всё тело ныло, но он даже не осознавал этого. Он убил его. Задушил, вырвал глаз, перемолол кости. Толпа на мгновение замолчала, а затем взорвалась восторженным рёвом.

Но Кайо уже ничего не слышал. Он смотрел на окровавленные руки и чувствовал, как ярость постепенно уходит, оставляя после себя пустоту. Этот бой был не просто выживанием — он был криком его души. Теперь все видели. Теперь никто не посмеет назвать его слабаком.

Глава 6: Ядовитые руки Дарко

— Ты, щенок ебучий, на кого так пасть разевал?! — голос старика Дарко был похож на старый ржавый нож, который скрипит, когда его вгоняют в плоть.

Кайо сидел на грязной кушетке, стянув рубашку и сжимая кулаки, чтобы не орать. Рана ныла, пылала, а сломанные пальцы опухли и посинели.

— Чё ты скалишься, гнида? — Дарко оглядел его, кряхтя и насаживая на нос свои побитые очки. — Ты, блядь, себе руки отхуярить решил? Думаешь, новые выдадут?

— Не, — прохрипел Кайо, пытаясь усмехнуться. — Просто хотел этой твари ебало размазать.

— Да размазал ты там уже всё, чёрт тебя дери. Я думал, у того ублюдка башка лопнет нахуй, как перезрелая дыня. — Дарко цыкнул языком, отхлебнул из своей жестяной фляги и опустился на скрипучий стул. — Сюда лапы, обмудок.

Кайо протянул руки, стараясь не кривиться от боли. Дарко взял одну из них и начал ощупывать с такой жёсткостью, будто нарочно причинял ещё больше страданий.

— Нахуя ты так рубился, а? — старик сплюнул на пол. — Снова башню сорвало?

— Я же жив, — буркнул Кайо, выдыхая сквозь зубы, когда Дарко вправил выбитый палец.

— Да жив-то ты жив, но вот мозгов не добавилось. — Старик достал из грязного ящика какой-то потёртый бинт и стал мотать его вокруг руки. — Я тут, блядь, не чудотворец! Твои кости по тысяче раз латаю, а они всё равно в труху превращаются.

— Слышь, старый... — Кайо ухмыльнулся, перенося боль на язык. — Я ж тебя не прошу меня жалеть.

— Жалеть? Да ты мне нахуй не сдался, щенок драный, — хмыкнул Дарко, плеснув на открытую рану какую-то едкую жидкость. — Жалеть он просит... Тьфу на тебя!

Кайо скрипнул зубами, сдерживая крик. Дарко даже глазом не моргнул, продолжая бинтовать и смазывать ссадины чем-то густым и вонючим.

— Ты чё, реально думал, что не сдохнешь там? — спросил старик, не глядя на него.

— Да похуй, — Кайо пожал плечами, держа серьёзный взгляд. — Либо я, либо он. А я не собирался подыхать.

— Да уж... Сука ты упрямая. Знаешь, у меня такие, как ты, на раз ложатся — то от потери крови, то от боли. А ты, уëбище, вечно с обломанными руками заявляешься и лыбишься, как дебил. — Дарко ухмыльнулся краем рта. — Может, тебе бошку проверим, а?

— Не надо, — ответил Кайо, прикрывая слепой глаз.

— Правильно. Она тебе ещё пригодится, — старик отхлебнул ещё из фляги и вытер губы тыльной стороной ладони. — Ладно, готово. Больше не ломайся, щенок. Я тебе новые руки не приращу.

Кайо кивнул, поднимаясь с кушетки. Руки ныли, но были перебинтованы и закреплены на месте. Дарко крякнул, глядя ему вслед.

— Эй! — крикнул старик, когда Кайо уже был у двери. — Если сдохнешь на следующем бое — твоё тело сам крысам скормлю, понял?

— Хуй тебе, старый, — ухмыльнулся Кайо и вышел, оставив Дарко бубнить себе под нос что-то про "малолетних дурней и недобитых психов".

Кайо не знал, почему старик так к нему относился — то ли презирал, то ли уважал по-своему. Но в любом случае он был единственным, кто хоть как-то следил за его телом после боёв. Кайо не доверял никому здесь, но знал одно — пока Дарко латал его кости, он мог продолжать сражаться.

Глава 7: Дьявол предлогает 1 раз

Кайо только зашёл в общий зал, где остальные щенки сидели на грязных матрасах и перешёптывались, как вдруг дверь с грохотом распахнулась. Двое охранников вошли внутрь, молча уставившись на него.

— Ты, щенок! — один из них указал пальцем на Кайо. — За нами.

Парни вокруг тут же замолчали, будто боялись даже дышать. Кайо вытер окровавленные руки о рубашку и поднялся, встречая их взгляд без страха. Он знал, что сопротивляться бесполезно, да и смысла не видел — если захотят убить, сделают это без слов.

Охранники вели его по коридорам арены, пока не остановились перед тяжёлой дверью, ведущей в кабинет одного из хозяев. Толкнув створки, они втолкнули Кайо внутрь и закрыли дверь за его спиной.

В центре просторного помещения стоял массивный стол из чёрного дерева, за которым восседал хозяин — мужчина лет сорока с холодным взглядом и изящными пальцами, перебирающими бокал с виски. По углам комнаты стояли ещё четверо — капитаны каждого уровня иерархии: "Боец", "Мученик" и "Грех". Их взгляды были ледяными, и каждый из них будто оценивал Кайо, словно мясо на прилавке.

— Так вот ты какой... — хозяин прищурился, оглядывая Кайо с головы до ног. — Садись.

Кайо не сдвинулся с места, лишь скрестил руки на груди.

— Ты, значит, тот самый щенок, который размазал башку Тарка по арене? — Хозяин усмехнулся, но его глаза оставались пустыми.

— Он был слабым, — коротко бросил Кайо.

— Дерзкий... — хозяин покрутил бокал, на мгновение переводя взгляд на капитанов. — А ведь вы правы, парни. Этот малец и правда как дикий зверь.

— Чего надо? — резко бросил Кайо, понимая, что эти разговоры не к добру.

Хозяин приподнял бровь, будто удивлённый его прямолинейностью, и поставил бокал на стол.

— У меня к тебе предложение, щенок. Ты знаешь, что для перехода на ступень "Бойца" надо выжить в бою против одного из них? — он кивнул на капитана "Бойцов", массивного мужика с выбритой головой и хищным взглядом.

— Знаю.

— Но я хочу сделать шоу, понимаешь? — хозяин встал, обходя стол и приближаясь к Кайо. — Дать зрителям нечто большее. Ты же любишь убивать, да?

Кайо молчал, чувствуя, как внутри разгорается что-то тёмное и жгучее.

— Ты выйдешь на арену против пяти щенков сразу, — произнёс хозяин с лёгкой ухмылкой. — Если выживешь — я лично сделаю тебя "Бойцом".

Комната наполнилась напряжённым молчанием. Капитаны переглянулись, явно не ожидая такого предложения.

— Пять щенков? — уточнил Кайо, и в его голосе не было ни страха, ни сомнений.

— Да. Все они хотят твоей крови. Думаешь, сможешь выдержать?

Кайо усмехнулся уголком губ, не отводя взгляда от хозяина.

— Я разорву их всех.

Хозяин усмехнулся в ответ, явно довольный такой реакцией.

— Вот и отлично. Завтра на закате. Отдыхай, щенок. Готовься. — Он махнул рукой, давая понять, что разговор окончен.

Кайо развернулся на пятках и пошёл к выходу, чувствуя спиной взгляды капитанов. Один из них — высокий худой мужчина с зашитыми шрамами руками — тихо бросил ему вслед:

— Если сдохнешь — никто и не вспомнит.

Кайо лишь хмыкнул, выходя из комнаты. Он не собирался умирать. Ни завтра, ни никогда. Он сожрёт этих пятерых и станет "Бойцом". Потому что другого пути просто нет.

Глава 8: Как настрой, приятель?

Перед боем
Ночь тянулась как липкая тень — медленно и удушающе. Кайо лежал на жёстком грязном матрасе, упершись взглядом в потрескавшийся потолок. Мысли крутились в голове, как бешеные псы, рвали душу и не давали покоя. Пять щенков. Пять таких же, как он — рваных, злобных, готовых драться до последней капли крови.
Он не боялся смерти. Страх давно исчез где-то в детских криках и чужой крови. Но внутри что-то всё равно царапало — злость на эту систему, на хозяев, на тупую людскую жадность, что сделала из них куклы для развлечения.
Спать не получалось. Он ворочался, зубы стиснуты до скрипа. Ширак сидел у двери, словно пёс на привязи, и злобно косился на каждого, кто пытался заглянуть внутрь. Ему не было нужды никого прогонять — все знали, что Кайо не стоит трогать перед боем.
Утром он всё же задремал, измученный напряжением и злостью. Ширак так и остался на страже, не давая никому приблизиться. Несколько раз кто-то пытался сунуться, но мальчишка с ножом в руках и бешеными глазами быстро отгонял любопытных.
Когда солнце начало клониться к закату, Кайо открыл глаза и тут же увидел Ширака, который сидел на корточках у его ног. Тот заметил движение и кивнул.
— Живой? — усмехнулся Ширак, пытаясь скрыть тревогу.
— Ага, — Кайо поднялся и размял плечи, чувствуя ломоту в теле после вчерашних побоев. — Ты чего тут торчишь?
— Сторожу. А то мало ли... — Ширак почесал затылок и быстро добавил: — Вдруг кто-то решил твою глотку перерезать, пока ты спишь.
— Вот спасибо, сука, за доброту, — хмыкнул Кайо, потягиваясь.
Ширак фыркнул, но на лице всё равно застыла тень беспокойства.
— Ты... того... Не обосрись там, ладно? — выдавил он с неуклюжей ухмылкой.
— Ты чё, тупой? — Кайо посмотрел на друга, прищурив слепой глаз. — Я же их всех порву. Пятерых. Одновременно.
— Ну да... — Ширак нервно облизнул губы. — Просто... Бля, Кайо, если сдохнешь там... Я найду способ воскресить тебя и отпиздить за то, что оставил меня тут одного.
— Ты сначала сам вырасти, кусок дерьма, — Кайо хлопнул его по затылку, и Ширак хмыкнул, будто отгоняя страх.
— Ты прям пиздец как смешной, когда пытаешься поддержать, — Кайо усмехнулся, надевая грязную рубашку.
— Ну и хрен с тобой, — Ширак отвернулся, натягивая на лицо маску безразличия. — Просто, если тебя там разорвут, я даже рыдать не стану.
— Да ну? — Кайо проверил свои кулаки, сжимая и разжимая пальцы. — Смотри только, не расплачься, как сучка, когда увидишь, как я их всех переломаю.
— Иди в жопу, — буркнул Ширак, но в его голосе всё равно слышалась тревога.
Кайо на миг замер, глядя на друга, потом коротко кивнул.
— Я вернусь. Живым. А потом заставлю тебя отмывать кровь с моих кулаков, понял?
Ширак коротко кивнул, стараясь не смотреть ему в глаза.
— Если выживешь... — пробормотал он, но Кайо его уже не слушал, выходя в коридор. Он был готов. Готов убивать, рвать, ломать. Готов доказать себе и всем этим ублюдкам, что он — не щенок.

Глава 9: Кровавая жатва

Толпа орала так, что казалось, стены сотрясались. Арену освещали тусклые лампы, отбрасывающие зловещие тени на песок, пропитанный кровью. В воздухе стоял запах пота, железа и смерти — привычная атмосфера этого адского места.

Пятеро щенков стояли на противоположной стороне арены, разминаясь и перекидываясь колкими шуточками. У всех — порванные тряпки вместо одежды, обмотанные бинтами руки, грязные лица. Один из них — рыжий, с кривым носом — ухмыльнулся и громко сплюнул в сторону Кайо.

— Эй, слышь, щенок! — выкрикнул он, громко ржая. — Нам тут пообещали недельку в корпусе сирен после того, как мы твою башку на кол посадим!

— Ага, — поддержал его второй, сутулый и жилистый. — Я уже присмотрел одну, что шевелит жопой, как ящерица. Оторвёмся на славу!

Остальные загоготали, размашисто растягивая суставы и похлопывая друг друга по плечам. Они были уверены в победе — их пятеро, он один. И Кайо — всего лишь хлипкий малец с чёрной повязкой на одном глазу.

Но он не слушал их. Гул толпы, грязные крики и похабные угрозы тонули в жутковатом спокойствии, накрывшем его с головой. Вся ярость, что бурлила в нём после прошлой ночи, спрессовалась в холодный комок под рёбрами.

Он развернул свой слепой глаз на полную. Мир вокруг померк, остались лишь силуэты врагов — пятеро, каждый мерцает огнём намерений. Тусклые вспышки страха перемешивались с жаждой крови. Он видел их слабые места — шеи, колени, локти. Всё, что можно было разбить и искалечить.

Мысленно он раскладывал бой по шагам, представляя каждую кость, что хрустнет под его ударами. Не торопиться. Ударить неожиданно. Разделить их, чтобы не дали себя окружить.

— Эй, урод, ты там сдох стоя? — зарычал рыжий, поднимая руки в боевой стойке. — Сейчас мы тебя размотаем!

Кайо молча сжал кулаки, не сводя глаз с врагов. Его сердце билось ровно и мощно, будто барабан в ночи. Толпа взревела, когда хозяин арены, сидевший на балконе сверху, взмахнул рукой.

— Начали! — гаркнул он.

Пятеро щенков сразу бросились на Кайо, разбиваясь на две группы — трое с фланга, двое в лоб. Он моментально просчитал траекторию и резко рванул вправо, избегая прямого удара в грудь. Ловко ушёл вниз и коротким движением подсёк одному ноги. Тот с глухим матом рухнул на колени, но тут же получил локтем в висок и упал, хрипя.

Рыжий с ревом бросился на него, но Кайо увернулся, пропустив кулак мимо уха, и резко вмазал в живот другому — широкоплечему парню с бритым затылком. Тот согнулся пополам, сражённый точным ударом в солнечное сплетение.

— Убивай его! — заорал третий, пытаясь захватить Кайо сзади.

Кайо рванулся вперёд, вынуждая противника развернуться к нему грудью, и нанёс резкий удар коленом в челюсть. Зубы клацнули, парень отшатнулся, сплёвывая кровь.

Толпа бешено кричала, лица горели от азарта. На миг Кайо поймал взгляд хозяина арены — тот улыбался, словно получая извращённое удовольствие от этой мясорубки.

Но Кайо не обращал внимания на зрителей. Он чувствовал, как его слепой глаз вспыхивает ярче, улавливая каждое движение, каждое намерение. Он просчитывал удары на долю секунды вперёд, и это позволяло ему избегать смертельных выпадов.

Рыжий снова бросился вперёд, пытаясь прижать его к стене, но Кайо резко поднырнул под удар, обхватил его за талию и с силой вогнал в землю, заставив задохнуться от удара спиной о твёрдый песок.

— Что, сука, недооценил? — прошипел Кайо, чувствуя, как бешенство в нём нарастает.

Но времени на передышку не было — двое других бросились сразу с двух сторон. Кайо едва успел уклониться от удара в висок, но тот вскользь всё же задел его, голова закружилась. Он почувствовал, как кто-то схватил его за руку и резко дёрнул на себя.

— Удержи его! — завопил рыжий, поднимаясь с земли.

Но Кайо лишь оскалился, вцепившись в руку противника зубами, и резко провернул её, ломая локоть. Тот завизжал, а Кайо, отпустив его, обрушил пяткой в колено другого, заставив того рухнуть на землю.

Кайо даже не заметил удара — внезапный, сокрушительный пинок в ребра выбил весь воздух из лёгких и отбросил его на землю. Моментально — локоть в затылок, и мир перед глазами вспыхнул яркими искрами. Глухой гул оглушил, песок на зубах хрустел противно и мерзко.

Толпа заревела от восторга — вот оно, наконец! Лежит. Дожали. Но в этой мешанине боли и обрушившихся ударов Кайо вдруг ощутил странное спокойствие. Его тело словно расслабилось, а разум стал кристально чистым.

Трое щенков налетели разом, стараясь не давать ему ни малейшего шанса на восстановление. Один навалился сверху и вцепился в шею, второй стал вдавливать его руку в песок, а третий принялся пинать в бок, целясь по сломанным рёбрам.

Кайо хрипел, кровь стекала по лицу, но в глазах горел адский огонь. Он резко перекатился на бок, будто пытаясь вырваться, и ухватился за щиколотку одного из нападавших. Пальцы впились в сустав, и прежде чем тот понял, что происходит, Кайо провернул стопу на девяносто градусов. Громкий хруст, полный яростного крика.

— Что за херня?! — взвыл один из них, но тут же рухнул на колено, когда Кайо с дикой силой дёрнул его за руку и вывихнул локоть.

Оставшиеся двое замешкались на мгновение, и этого было достаточно. Кайо, не теряя времени, проскользнул между их ногами и внезапно ударил согнутым локтем по коленной чашечке ближайшего — кость треснула с отвратительным звуком.

— А-а-а! Сука! — парень завалился, хватаясь за ногу, а Кайо, вставая, перехватил руку другого и мгновенно скрутил её, заставляя противника упасть на колени перед собой.

— Хочешь чувствовать боль? — прохрипел Кайо, дыша как бешеный зверь. — Получай, сучара!

Он ударил локтем в лицо, размозжив нос, затем, не давая опомниться, ухватил за голову и резко дёрнул на себя — шея хрустнула, и парень завалился вперёд, как тряпичная кукла.

Рыжий, осознав, что их осталось всего двое, бросился на Кайо с отчаянием в глазах. Кайо резко ушёл в сторону и встретил его ногой в корпус — воздух вырвался из легких противника со свистом. Не давая шанса встать, Кайо ухватил его за волосы и с силой вогнал колено в лицо, снова и снова, пока нос не превратился в кровавый пиздец.

Последний щенок, дрожащий от страха, попытался отползти, но Кайо подошёл к нему, наклонился и без единого слова просто вонзил большой палец ему в глазницу. Парень забился в конвульсиях, хрипя, и Кайо с яростью выдрал глаз, словно выкорчевывая гнилую траву.

— Жалкие, — прошипел он, бросая окровавленный глаз на землю.

Толпа молчала. Только хозяин арены медленно зааплодировал, явно довольный представлением.

Но Кайо не слышал этого. Он стоял, тяжело дыша, с окровавленными руками и мёртвыми телами вокруг. Его взгляд был пустым, но внутри всё клокотало, как вулкан перед извержением. Он победил. Он доказал всем, что он не просто щенок.

— Я — выживу... — прошептал он себе, опускаясь на одно колено и с трудом пытаясь удержаться на ногах.

Глава 10: Дарко - кто ты?

Кайо лежал на жёсткой кушетке в вонючей каморке Дарко. Старый хрыч ворчал себе под нос, поливая раны мерзко воняющей жидкостью и без церемоний зашивая порезы.

— Да чтоб тебя, щенок ебучий! — рявкнул Дарко, дёрнув иглу так, что Кайо невольно дёрнулся. — Ты чё, решил, что ты бессмертный, да? Тебя ж на куски там рвали, а ты всё скачешь, как ебанутый. Я тебе, сука, хребтину сломаю, если ещё раз припрёшься ко мне в таком виде!

— Завались, старый, — прохрипел Кайо, пытаясь шевельнуться, но Дарко придавил его плечо обратно к кушетке.

— А ну лежать блядь, мелочь поганая! Я тебя тут что, бинтами душить должен? Раны твои ебаные латать — моя работа, но, сука, не думай, что мне нравится каждый раз выковыривать из тебя остатки жизни!

Кайо выдохнул, чуть ухмыльнувшись.

— А ты меньше бухай — рука не будет дрожать...

Дарко ударил по свежему шву с такой злостью, что Кайо чуть не вскрикнул.

— Ты, щенок, пасть прикрой, пока я тебе язык нитками не пришил! Попизди мне тут ещё, блять... Тебе мозги, видать, тоже на арене вышибли, раз ты старого пса решил поддевать!

Вдруг дверь с грохотом распахнулась, и на пороге появился Салливан — хозяин арены. Высокий, мерзко ухмыляющийся ублюдок с ледяным взглядом.

— Ну, щенок, — проговорил он с ухмылкой, — не думал, что ты так справишься. Мне понравилось.

— Ага, давай, лижи его задницу, — проворчал Дарко, даже не повернувшись. — Твой кошелёк потолстел, вот и радуешься. Сгинь отсюда нахрен, Салливан.

— Дарко, не гони волну, — спокойно сказал Салливан, но его глаза холодно блеснули. — Я пришёл к Кайо. Хотел лично сказать, что он теперь боец. Ты доказал свою силу, щенок.

Кайо молчал, глядя на хозяина с прищуром.

— Ну всё, пиздуй отсюда! — рявкнул Дарко, махнув рукой в сторону двери. — Иди свои золотые яйца поглаживай, Щенок мой!

Салливан чуть нахмурился, но не стал спорить, только усмехнулся.

— Ты слишком много болтаешь, старый. Будь ко мне уважительной, я и твой хозяин, не забывай.

— Заткни пасть и съебись, пока я тебя не пырнул ! — огрызнулся Дарко, не глядя на него.

Салливан лишь кивнул и ушёл, не став тратить время на препирательства. Дарко проводил его взглядом, поморщившись, и хлопнул Кайо по затылку.

— Чё лыбишься, гнида? Думал, теперь ты великий боец? Да хуй там! Ты всё равно такой же щенок, как и был. Если и дальше будешь башкой об кулаки долбиться, твой мозг совсем на хуй сдует.

— А тебе-то что, старый? — Кайо устало прикрыл глаза. — Меньше работы будет.

— Щенок драный, — фыркнул Дарко, укрывая его грязным куском ткани. — Спи, пока не сдох, гнида малолетняя.

Глава 11: Ты не расслабляться малый

Корпус бойцов встречал Кайо гулом голосов, запахом пота и гари. Здесь всё было немного иначе — не те вонючие помойки, в которых ютились щенки. Вместо грязных матов — старые, но целые кровати. Стены обшарпаны, но без плесени. Пространство больше — дышать легче. Но атмосфера была другой. Жёсткой, напряжённой. Здесь каждый был готов вцепиться в глотку, если почувствует угрозу.

Кайо закинул свою скромную сумку на пустую койку, скинул потрёпанную куртку на спинку и вдруг заметил, как затихли разговоры. Обернулся. Напротив стоял тощий, жилистый мужик с дерзкой ухмылкой. На вид лет двадцать пять, сухая мускулатура, скулы острые, как ножи, глаза холодные и безразличные.

— Эй, щенок, — протянул он, кивая на вещи Кайо. — Ты чё, всерьёз думаешь, что можешь тут разлечься?

Кайо даже не обернулся, молча разматывая бинты.

— Говорят, ты пятерых на мясо пустил. Прям на глазах у Салливана, да? — Мужик криво ухмыльнулся. — Ну и чё? Думаешь, ты теперь боец? Да я таких выскочек, как ты, на зубах таскал.

— На зубах? — хмыкнул Кайо, не поднимая глаз. — Надеюсь, эти гнилые не для меня?

Толпа вокруг загудела — кто-то тихо посмеивался, кто-то зашикал. Мужик оскалился, сгрёб Кайо за шкирку и рванул вверх. Кайо попытался вывернуться, но тот успел заломить руку и прижать его к койке.

— Я тебя сейчас нахрен сломаю, щенок, — прошипел он, скручивая руку так, что кости затрещали.

Кайо выгнулся, резким движением ушёл в бок, смягчая давление, и ткнул локтем назад, целясь в челюсть противника. Мужик увернулся, но чуть ослабил хватку — и Кайо тут же попытался вырваться. Не успел — локоть противника впечатался ему в затылок. В глазах на миг потемнело, но Кайо резко опустился на колено и ударил противника по колену, стараясь вывести из равновесия.

— Харэ! — раздался мощный рык откуда-то сбоку.

Мужик застыл, но не отпустил руку Кайо, только зарычал и прижал его сильнее. Из полутени вышел здоровяк с уродливым шрамом на половину лица и суровым взглядом.

— Джаро, ты чё, с ума сошёл? Грёбаный ты мудак. Щенка чё, сразу убивать решил?

— Да расслабься, Плут. Проверяю, насколько он живучий. А то вон как петушится.

Плут подошёл ближе и одним движением сдёрнул Джаро с Кайо, грубо толкнув его на соседнюю койку.

— Ещё раз до него докоснись без дела — я тебе глотку вырву, ясно?

— Да пошёл ты, — огрызнулся Джаро, но спорить не стал.

Кайо поднялся, потирая руку, и презрительно сплюнул на пол, оглядывая толпу.

— Ну чё, всё? Показал всем свой хер? Может, теперь заткнёшься?

Толпа загудела с новой силой, но Джаро только зло зыркнул на него, отряхиваясь.

— Дерзкий щенок, — пробормотал он, но больше не полез.

Плут скрестил руки на груди и кивнул Кайо.

— Держись от этого говнюка подальше. Он хитрожопый и опасный. Но ты, сопляк, тоже не борзей. Мы здесь для того что бы друг друга на куски рвать, но только на арене.

Кайо хмыкнул, скинул куртку обратно на койку и сел, разматывая бинты.

— Да мне похер, — буркнул он. — Пусть сдохнет, если хочет, прямо здесь.

Плут только усмехнулся и отошёл обратно к своей койке. Щенок или не щенок — но Кайо уже показал, что у него яйца крепкие.