Крыса в лабиринте

1 глава

Очень сильно болела голова. Весь мир превратился в слепую какофонию бессвязных звуков, запахов, ощущений. И над всем этим словно небесный свод высилась нестерпимая боль. Она был везде, мозг пропитался ей как губка водой. Всё вокруг неумолимо вращалось, верх и низ менялись местами. А может это сходило с ума моё ощущение пространства. Не знаю, сколько времени я так провел. Кажется, терял сознание несколько раз, но сон и реальности ничем не отличались.

Казалось, прошла вечность прежде, чем буря из сотен маленьких взрывов в мозгу, наконец, стихла. Низ тал низом и я осознал, что полусижу, прислонившись спиной к чему-то холодному. Сквозь веки бил свет. Я с трудом открыл глаза, но тут же закрыл их: свет оказался нестерпимо ярким, отдавался в темени пульсирующей болью. Мне словно втыкали иглы в череп. Я хотел заслонить лицо ладонью, но рука слишком онемела. Всё тело было тяжелым и чужим.

Вновь открыть глаза я решился нескоро. Второй раз это уже не причиняло таких страданий, но слезы брызнули все равно. Первым, что я увидел, проморгавшись, были мои же собственные босые ноги. Они были грязные, в черных царапинах и ссадинах. Руки выглядели не лучше.

Я еще долго просидел там, пытаясь прийти в себя. Вертел головой, стараясь осмотреться и не вызвать новый приступ головной боли. Я был посреди длинного коридора. Всё в нем, включая потолок, стены и пол, было сделано из чего-то очень белого и монолитного, без единого шва. Я провел рукой по стене и ее пористый материал буквально высосал из ладони всё тепло. Врезанные в потолок идеально круглые лампы светили белоснежным безжизненным светом. По обе стороны прохода были расположены двери. Все были закрыты, кроме одной, из проема которой струился желтый свет — единственное, что выглядело теплым в этом холодном месте. Слева, шагах в пятидесяти, коридор сворачивал, там виднелись ступени ведущей верх лестницы. Справа, шагов через сто, коридор упирался в тупик, точнее в дверь, такую гладкую, что ее выдавала только ручка. Было тому виной плачевное состояние моей рассудка или нет, но стоило мне посмотреть туда, как я услышал гул, даже скорее шепот. Странные звуки, что-то среднее между воем ветра в дымоходе и приглушенным разговором целой толпы. В этом гуле было нечто неправильное, неестественное, хотя я и не мог объяснить себе, в чем дело.

Всё было очень чистое, по-медицински выхолощенное.

Куда я попал?

Вопрос всплыл в сознание буднично, даже обыденно. Страха я не ощущал. Только смятение и какую-то потаенную обеспокоенность, которая как будто мне и не принадлежала. Она словно осталась в моей голове, как кем-то забытая вещь.

Пора было двигаться. Я очень хотел пить и успел продрогнуть. Но совладать с телом оказалось непросто: оно совершенно отказывалось подчиняться. Далеко не с первой попытки мне удалось подняться на ноги, которые так и норовили подкоситься. Что бы со мной не случилось, лицо тоже пострадало: боль угнездилась в скулах и челюсти, а больше всего ее было у носа.

Опираясь о стену, я поплелся к единственной открытой двери — подальше от невнятного гудения тупика. Там оказалась комнатка. Или может быть камера. В ней были голая кровать, стол и раковина с краном, где я провел добрых пять минут. Сначала пытался напиться, а затем просто опустил голову под струю прохладной воды.

Это действительно помогло. Я уже мог твердо стоять на ногах. Мысли прояснились. Я вдруг осознал, что не помню, во что одет. Осмотрел себя. На мне была черная футболка с крошечными дырочками спереди, похожими на следы от сигаретных ожогов. Под ней по груди что-то елозило. Я отодвинул ворот и увидел, что на шее на шнуре висел плоский мешочек, который я до этого не замечал.

Я с любопытством достал и открыл его. Внутри были какие-то сероватые камешки. Я достал один, положил на ладонь, чтобы рассмотреть. Он был гладкий и глянцевый, с отростком с одной стороны. Я вдруг понял, что держу, и с отвращением откинул. Это был зуб. Кажется резец с корнем. Камешками в мешке оказались зубы, целые и расколотые.

Зачем кому-то таскать на себе зубы? Внятный ответ на ум не пришел. Не зная, как поступить, я завязал мешочек и оставил его на кровати.

Порыскав по карманам штанов, нашел ключ, стеклянный бутылёк с красным порошком, клочок бумаги, на котором с одной стороны острым почерком было написано «РАЗОБРАТЬСЯ С СЕДЬМЫМ», а с другой совсем криво «СРОЧНО». Еще в карманах были крошки, очень много крошек, как будто кто-то постоянно носил в них хлеб.

Всё это не вызвало во мне никакого отклика, словно принадлежало незнакомцу. Может, так и было? Может, на мне была чужая одежда?

Сбитый с толку, я стал осматривать комнату. К моей досаде, она оказалась пуста. Никаких признаков, что здесь кто-то жил. Обследовал дверь. Это была тяжелая конструкция со штырями по периметру и окошечком в центре, которое прикрывала металлическая шторка. Должно быть, комната предназначалась для того, чтобы кого-то в ней надежно запирать.

На всякий случай я попробовал вставить найденный ключ в замочную скважину, но он не подошел. Я попытался открыть соседнюю дверь, но она также не поддалась. Вой из тупика не унимался, сильно действовал на нервы — от него начинала зудеть кожа на руках, шея, спина.

Тогда я решил примерить ключ к гладкой двери в конце коридора. Мой расчет состоял в том, чтобы открыть ее и заткнуть неведомое нечто, которое никак не хотело затыкаться. Не самый разумный план, но требовать разумности от кого-то с разбитой головой тоже не самая разумная идея.