Куда пропала Миранда?

МАРГАРЕТ

2 ноября 2019 года. Спустя 3 дня после исчезновения.

- Мам, мне не хватает двух монет на Snikers.

Джордж тряс меня за плечо, показывая на автомат с кофе и сладостями, когда я села на бетонный пол полицейского участка. Шел третий час ожидания, и мы почти привыкли к нервному миганию потолочной лампы. Такие бывают в в длинных больничных коридорах и клипах музыкальных рок-групп. Поначалу она раздражала, заставляя закрывать глаза и жмуриться. Но мне надо было дождаться Дэйва. Это мой муж. Сейчас он сидел на допросе по делу об исчезновении Миранды Купер - женщины, которую мы почти не знали и видели лишь пару раз в жизни.

- Папа ведь не преступник? – Джордж облокотился на меня всем корпусом.

Девять часов вечера для восьмилетнего ребёнка означали отбой, но вместо теплого молока и овсяного печенья он держал в руках холодную колу. Я улыбнулась, невольно зевнув, и только открыла рот, чтобы ответить, как наш диалог нарушил офицер полиции.

- Миссис Коутс?

На секунду я замешкалась, подумав, что зовут кого-то другого, а не меня. Но полицейский участок был почти пуст за исключением спящего на полу бомжа и подростка, снимающего себя на айфон. Потолочная лампа снова мигнула.

- Ваш муж останется под арестом как один из подозреваемых, - продолжил офицер, - в день исчезновения Миранда садилась к нему в машину. Мистер Коутс последний, с кем её видели. Очевидцы говорят, что на одной из заправок они громко ругались.

Я не заметила, как поднялась с высасывающего тепло бетонного пола и уставилась в полицейский значок на груди офицера. Джордж пролез под мою руку, я обняла его за плечо. От волнения в горле пересохло:

- Этого не может быть… Мы знали Куперов пару недель. Может быть, Дэйв и подвозил её, но никакого конфликта быть не могло.

Полицейский развёл руками:

- Если всё будет в порядке и следствие ничего не найдёт, мы отпустим его, но пока так лучше для всех. В том числе для вас.

- На что вы намекаете? – мой голос прозвучал на тон выше, - мой муж тут совсем не причем. Это какая-то ошибка! - машинально я достала телефон, чтобы набрать Чака – главного редактора газеты, в которой работала. В нашем небольшом городе его знала почти вся верхушка. Чак мог прояснить ситуацию.

- Маргарет, детка, я попробую у них что-то узнать, но и ты тогда возьмись за это дело. У нас нет громкой передовицы, а это шанс. Верю, что Дэйв не совершал ничего плохого, но об исчезновении говорят уже несколько дней. Куда пропала счастливая жена и мать троих детей? Может быть, в городе орудует маньяк?

- Прекрати! Пока Дэйв у них, я даже не хочу об этом думать. Договорились, за тему возьмусь, - я кивнула головой Джорджу и показала на выход.

Куперы жили через несколько домов от нас, хотя мы никогда не общались и не ходили друг к другу в гости как закадычные соседи. У меня не тот ритм жизни – дедлайны и репортажи, у Дэйва работа в мастерской. Джордж занимался с Аней – их старшей дочерью – в кружке астрономии и они учились в одной школе.

Миранда состояла в родительском совете школы. Она всегда была приветлива и не похожа на измученных жизнью домохозяек. Чистые волосы с теплым оттенком блонда, трикотажная блузка по фигуре, узкие джинсы и кроссовки. Спортивная элегантность. Женщины всегда сравнивают себя друг с другом, и я подсознательно видела в ней своего единомышленника, хоть никогда и не занималась домом и детьми в таком объёме.

В тот вечер я соврала полицейскому , что мы почти не знаем Куперов. Мы виделись с Мирандой один раз и были френдами в Фэйсбуке, но на днях она позвонила мне среди ночи, чтобы поговорить. Почему именно мне? Я бы тоже хотела это знать. Но вопрос, куда подвозил её мой муж и почему они ругались – волновал меня ещё больше.

Джордж уснул на заднем сидении, когда мы подъехали к дому. Поговорить в полиции с Дэйвом так и не позволили, но выдали на руки личные вещи и сотовый телефон. Я приглушила ночное радио, открыла окно машины и закурила.

Надо же, Дэйв постриг лужайку перед домом. Разве бы он возился с газонокосилкой, если бы планировал побег с любовницей? Захотел ли он постричь газон, будь серийным маньяком? А вдруг, как в плохом сериале, всё это окажется правдой? Сверчок у дома завел свою песню, а садовые гномы с фонарями намекали, что все нормальные семьи сейчас у домашнего очага. Едят пиццу или играют в монополию.

Аккуратно, чтобы не разбудить Джорджа, я полезла в поясную сумку Дэйва. Там лежал кожаный кошелек – мой подарок на Рождество. Он особенно радовался ему, потому что любит интересные вещицы ручной работы. Рядом с брелком от сына и таблеток от аллергии на дне сумки бликовал черный смартфон. На автомате я набрала пароль - номер нашей семейной машины – и открыла мессенджер. Верхним диалогом оказалась переписка с Мирандой. Мой язык прижался к небу, а к горлу подступил ком, но глаза быстро побежали по сообщениям:

Миранда: Забери меня завтра в 10 после школы. Я отведу детей, и мы сразу же уедем. Не могу жалеть Майка. Собачий хвост надо рубить полностью, а не по кускам.

Я: Ты уверена?

Миранда:Да. Я всё обдумала. Жду тебя.

Я: До завтра. Будь осторожна.

ОТЕЦ МАРК

6 ноября 2019.

У дома Куперов не было журналистов или полиции, хотя Миранду искали уже неделю. Здесь вообще было удивительно пусто и тихо. Подходя к двери Майка, я обратила внимание на ровно подстриженный газон. Надо же, совсем как наш.

- Хорошие отцы и мужья следят за своим садом с особым трепетом, - подумала я.

Именно таким Майк и казался – образоцово-показательным, как и их с Мирандой дом. От Секонд стрит, 21 всегда веяло уютом: кустовые розы в тон прованским занавескам цвета шампань на окнах, кресло-качалка и кофейный столик на веранде из светлого дуба. Добавить сюда книгу и бокал красного полусладкого или английский чай с молоком и шоколадные кексы – просто отдых мечты. Возможно, так они и проводили время все вместе или по одиночке. Играя в настольные игры или бросая мяч в корзину. Сейчас здесь стояла гробовая тишина.

Хозяин увидел меня сквозь стеклянную дверь и с каменным выражением лица открыл её. Во взгляде Майка не было злости, тревоги или безраличия, а скорее ужасная усталость.

- Майк, я - Маргарет Коутс…

- Я знаю, кто Вы, - он перебил меня, не предлагая войти.

- Моего мужа подозревают в исчезновении Вашей супруги. Вы знали, что она ходила в псевдохристианскую секту? – я напряглась в ожидании ответа и прикусила нижнюю губу.

Хозяин выдержал паузу, опустив глаза вниз. Через секунду Майк молча распахнул дверь, показав рукой в сторону гостиной. Несмотря на отсутствие супруги, в доме было чисто: полы блестели, словно их моют несколько раз в день. Свежие цветы в вазах, ровные стопки книг и журналов, ковры без единой пылинки. Краем глаза я увидела кухню с безупречно чистой плитой. Тишину нарушило бормотание кофе-машины.

- Американо?

- С молоком. Но без сахара, - я улыбнулась. Предложение кофе разрядило атмосферу.

Опустив голову, Майк поставил на стол две чашки и коробку сахарного печенья. Он двигался медленно. Я бы даже сказала заторможено. Весь его вид показывал, как сильно он подавлен: понурые плечи, опустившиеся уголки губ. Ему не больше сорока. Возраст выдавали разве что морщинки в уголках глаз, которые можно было разглядеть сквозь очки в тонкой оправе. Ну и небольшая проседь в волосах. Вспомнив, как Миранда была не довольна физической формой своего мужа, я невольно оценила его фигуру. Он действительно был не очень спортивен в клетчатой рубашке и джинсах, висевших под животом. Поймав взгляд Майка, я сразу же отвернулась на семейное фото Куперов на обеденном столе. В кадре улыбающаяся Миранда в рождественском свитере сидит в кресле, обнимая старшую дочь в костюме принцессы, а рядом стоит Майк в колпаке Санты Клауса, средняя дочь и младший сын – присели на пол. Абсолютно счастливое семейство смотрело на меня из под стекла.

- Была когда-то семья, а сейчас словно и я пропал вместе с ней, - Майк кивнул на снимок, наливая мне кофе, - не могу есть, спать. Надеюсь только, чтобы была жива.

- Понимаю, каково это. Мой муж сейчас в полиции. Я знаю, что у них с Мирандой была переписка. А ещё за два дня до исчезновения, она приходила ко мне и рассказала, что ... хочет уехать. Возможно, у вас был кризис или какие-то ещё проблемы. Но факт в том, что уезжать она собиралась с другим мужчиной – из общины Святого Патрика. Мне, как и вам, я думаю, хотелось бы добраться до сути, - я обхватила руками горячую чашку, чтобы согреть руки.

Неожиданно для меня говорить с Майком оказалось трудно. Раньше я без проблем могла завести разговор с первым встречным, подойти ради репортажа абсолютно к незнакомым людям и задать нужный вопрос. А сейчас дело касалось моей семьи. Я – заинтересованное лицо в этом очерке. Я – автор, судьба которого зависит от финала этой истории. Но и передо мной человек, который не знает, где его жена и наверняка надеется на самое лучшее.

- Надежда умирает последней, - сказал Майк, глядя сквозь меня, - я знал, что она ходит в эту общину, но до последнего надеялся, что жена одумается. Я уже рассказывал полиции о том ,что между мной и Мирандой не всё было так гладко. Остаётся верить только, что офицер, который меня допрашивал, не окажется большим сплетником и Секонд стрит не будет перешёптываться при виде меня, словно я рогоносец или неудачник. Не думаю, что она могла бы мне изменить. Бросить детей, наш дом. Но община стала менять её. Неужели вы не обратили на это внимание в своём муже?

Я отрицательно покачала головой.

- В первый раз я заметил, что что-то не так около двух месяцев назад. Тогда я принёс ей орхидею – просто так, без повода. Люблю дарить цветы независимо от дат. Миранда обожала орхидеи, у неё есть своя коллекция, но к этой отнеслась очень холодно. Потом я заметил, что она все реже ложится со мной в постель. Подумал, такое бывает у пар с возрастом, хотя мы вместе всего 10 лет и совсем не старики. Ошибкой было пускать всё на самотек. Я запустил себя, - Майк шлёпнул себя по брюху, и на его лице появилась грустная улыбка, - а она не захотела обсуждать, что между нами давно нет никакого огня, который она, видимо, нашла в этом приходе. Миранда стала всё чаще пропадать на собраниях. Когда она только попала в общину святого Патрика, я не был против. Жена не работала и весь день сидеть дома действительно скучно, а там поначалу были благотворительные акции, какие-то концерты, на которые она пекла печенья, рассказывала о собранных деньгах на приюты для бездомных, относила нуждающимся теплые вещи.

- Она менялась резко? – я еле сдерживалась, чтобы не спросить про Кристофера и отца Марка.