Кукла инквизитора

Глава 1.

Глаза, цвета расплавленной бронзы, казалось, полыхали, напоминая о жарком костре на площади. Лицо было искажено злобой. Самый страшный мужчина нашего города держал меня за горло, он ненавидел меня всем своим нутром:

- Ну что, ведьма, попалась? Теперь ты не сможешь произнести своими лживыми устами заклинание и не призовешь сюда своих помощников – демонов. Теперь ты сгоришь во славу инквизиции!

В ужасе от происходящего, от боли в горле и неожиданном запахе гари, проникшем в мои легкие, я не могла дышать. Сердце колотилось, грозясь разорваться. Я резко дернулась… и проснулась в своей кровати. Меня трясло, тело было горячим, и до сих пор мерещились языки пламени, лижущие мои ноги.

- Марьяна? – в темноте ночи раздался голос матери с соседней кровати. – Почему не спишь, Марьяна? Ты опять кричала во сне, в который раз!

- Все хорошо, мама, спи, - постаралась успокоить ее я и улеглась обратно, закрывшись одеялом с головой.

Этот сон повторялся уже несколько раз после того, как мне стукнуло восемнадцать, а это значило лишь одно – время пришло.

Я ведьма без знаний и умений, которыми должна обладать каждая из нас, чтобы не погибнуть. И чтобы необузданный дар не стал разрушающим проклятьем для всех своих близких и соседей. Но я никогда не хотела обладать такой силой.

Моя прабабушка была ведьмой. К счастью, ее дочь не унаследовала этот дар. Вернее, проклятье. Потому что в дальнейшем Орден Инквизиции получил огромное влияние почти во всех крупных городах и начал истреблять тех, кто занимался ведовством. Будь то колдуны, ведьмы или просто деревенские знахарки. Бабушка тоже боялась, что ее дочери придется жить в опасное время, ведь дар мог проявиться в следующих поколениях. Но маме повезло, она тоже родилась обычной женщиной. К огромному сожалению, кровь ведьмы передалась мне, через два поколения. Ни вскоре умершая бабушка, ни мама, уже не могли меня обучить. Они не обладали нужными знаниями, а книг и амулетов прабабушки уже не осталось. Во избежание проблем при обысках, мои родственницы избавились от всего, что могло хоть как-то указать на наш род.

Конечно, от меня они избавиться не могли. Но все мое детство и юность мама боялась, что однажды проснувшийся дар уничтожит всех в нашей семье: ее саму, мою сестренку и соседей. И мои повторяющиеся сны были предвестниками открытия дара.

Каждый день десятки ведьм горели на кострах по всей стране. Пытки и допросы стали обыденностью, с которой пришлось столкнуться всем, более или менее связанным с ведовством.

Проявившийся дар перечеркнул все и стал петлей, что медленно, но верно затягивалась на моей шее. С каждым днем это ощущалось сильнее.

Маме пришлось, рискуя свободой, искать тех, кто хоть что-то знал о Ковене ведьм, где могли мне помочь.

О, Ковен – это могущественный союз ведьм и колдунов, когти которого распространились далеко от столицы. Он объединял самых сильных из них. Но и до него добрался Орден Инквизиции. Поэтому среди ведьм каждый был сам за себя. Маме стоило много сил и монет, наконец, найти ведающих, и сегодня к нам домой должна была прийти она – Верховная ведьма нашего города.

Когда однажды под покровом ночи, в наш дом неслышной тенью скользнула, укутанная с ног до головы в черный плащ женщина, мы не поверили своим глазам.

- Это вы? – только и оставалось ахнуть мне.

- Дитя, значит, ты получила дар знаменитой Агнессы?

- Это моя прабабушка.

- Я очень рискую, находясь здесь, - прошептала между тем женщина. – Это дань уважения твоей прабабке.

- Вы знали ее? – не поверила я.

Смех женщины был похож на треск камыша осенней ветреной ночью, но совершенно не верилось, что он принадлежал столетней старухе.

- Не трать мое время. Ты готова стать одной из нас?

- Да! Я очень хочу научит…

- Тогда к полнолунию нужно явиться к Туманной горе на закате. Привезите пять кувшинов масла и семь мешков зерна. Возьмите молока, яиц и домотканого полотна! Запомнила?

Я поспешно закивала, никто и не надеялся, что ведьмы помогут бесплатно.

В оговоренный день перед самым заходом солнца наша телега уже стояла под горой.

Я куталась в свое лучшее платье, а вот маме пришлось продать почти все вещи, чтобы собрать нужное по списку Верховной ведьмы.

- Как только научусь управлять своим даром, я стану помогать тебе, - шепнула я, пытаясь утешить маму.

По слухам, ведьмы умели и лекарство сделать, и амулет зачаровать, и даже особыми заклятьями отвадить неудачу, привлечь богатство, ну и приворотное зелье сварить для того, чтобы женить на себе толстосума.

- Доченька, не думай обо мне. А лучше вообще забудь! Твое место среди них – сильных женщин и мужчин, которые научат тебя укрощать ведьмовскую кровь. Меня даже не вспоминай!

Когда впереди появилась тень в плаще, я осторожно потянула поводья. Лошадка пошла вперед, и телега тронулась с места. Несколько минут мы ехали, боясь даже вдохнуть, не то, что окликнуть идущую впереди фигуру. Вскоре были на одном из склонов горы. Там горел костер. Несколько женских силуэтов абсолютно без одежды танцевали вокруг него, тихонько напевая что-то на древнем языке. А еще я заметила мужские фигуры, правда, они были в темных плащах и только смотрели на танцевавших, сами же не участвовали. Должно быть, это ведьмы и ведьмаки. Кровь застыла в моих жилах, а затем все естество потянулось туда, в сердце этой дьявольской пляски.

Рядом с повозкой появилась Верховная Ведьма. В отличие от остальных женщин она была в одежде, как и мужчины. Черное одеяние больше походило на саван. Усмехнувшись, она велела моей матери выгрузить все продукты и ткани, служившие оплатой за услугу. Затем подошла ко мне и сверкнула своими зелеными глазами:

- Готова ли ты отдать душу за право управлять силой?

Замерев, я сглотнула ставшей вязкой слюну и пробормотала:

- Да, Верховная.

- Тогда пойдем. Только ты! Мать пусть останется здесь.

Глава 2.

На меня угрожающе начали надвигаться мужские фигуры.

- Не надо, я сама, - негромко воскликнула и дрожащими руками стала развязывать пояс на талии.

Ведьмаки не сводили с меня глаз, сверкая глазами из-под капюшонов. Я же чувствовала себя хуже некуда. Стыд, неприязнь и растоптанное достоинство. Хотелось плакать от обиды и горечи, но я понимала, что у меня нет иного способа справиться с этим, и обуздать ведьмовской дар.

Пока я снимала с себя платье, ведьма подняла с травы кувшин, и едва я ступила ближе к ней обнаженная, смущенно прикрываясь руками, облила меня сверху вязкой жидкостью. Густая кровь с едким запахом железа струями побежала по моим волосам, лицу и плечам. Я даже думать не хотела, чья эта кровь. Вскоре все мое тело было покрыто липкими пятнами. Но даже эти черно-багровые разводы хоть немного прикрыли наготу. Я задрожала от страха и под приветственные возгласы вошла в круг ведьм. Здесь, среди таких же обнаженных тел стало чуточку легче. Ведьмы окружили меня, приговаривая незнакомые слова, а затем, схватив за руки, уже вместе со мной продолжили свой дикий танец вокруг костра.

Мужчины-ведьмаки, или чернокнижники, как их некоторые называли, смотрели на пляску обнаженных ведьм, ожидая свою награду. Сегодня они должны были лишить девственности и принять в ковен новую ведьму. Успев оценить юное тело, они переглядывались, с нетерпением ожидая, когда получат к нему доступ. Ведь обязанная им ведьма будет еще долгие годы являться по первому зову. Это нужно было для мрачных ритуалов связи с потусторонними силами. «Какое счастье, что этого не увидит мама», – думала я, с ужасом ожидая окончания ритуала.

Дикая пляска вокруг огня продолжалась. Я не могла различить лиц, я не видела молодые они или старые, все сливалось перед глазами, и вскоре я, словно захмелевшая, повторяла их движения и напевала вместе с ними! Возможно, вместе с поленьями горели какие-то особые травы, иначе как объяснить, что мы, как безумные продолжали этот танец пару часов подряд. Вот и луна большим бледно-желтым пятном выплыла на темное небо, освещая творившуюся здесь вакханалию.

Рядом скандировала Верховная Ведьма, голоса становились все громче, костер горел все ярче, и искры от него попадали на мою кожу. Но тут громко ухнула ночная сова, и все внезапно смолкло, а ведьмы прекратили танцевать. Раздался голос Верховной Ведьмы:

- Поклянись, ведьма! Поклянись выполнить мой приказ, когда придет время!

- Клянусь, госпожа! - пообещала я, падая перед ней на колени.

- Клятва принята, и теперь твоя сила не убьет тебя! – воскликнула женщина.

Остальные ведьмы начали оглашать пространство криками радости. Или это потусторонние демоны так хохотали над еще одной заблудшей душой? Верховная вновь крикнула:

– Поклянись же отдать свою душу Дьяволу, чтобы твоя сила возрастала с каждым полнолунием!

- Кля…, -начала уже говорить я, но вдруг вокруг все зашумело и загудело. Темные тени возникли неожиданно и со всех сторон. Конское ржание смешивалось с выстрелами мушкетов, а топот копыт заглушался собачьим лаем.

- Спасайтесь! Это инквизиторы! – закричали ведьмы, одна из них бросила в костер горсть какого-то порошка, и он вспыхнул нестерпимо ярко, ослепляя меня. И тут же десятки черных теней взмыли вверх, яростно хохоча.

Охнув, я упала навзничь на траву, прикрывая глаза, совершенно не понимая, что происходит.

Вокруг проносились всадники, звук хлыста рассекал воздух, а яростный лай и громкое конское ржание пугали до ужаса. Прижавшись к земле, я лежала, не зная, мерещится мне все происходящее и является частью обряда или это и вправду происходит? Тихонько открыв глаза, я, боясь пошевелиться, мечтала стать незаметной тенью и исчезнуть.

Совсем рядом в траву впечаталось копыто, я сжалась, в надежде, что меня не затопчут кони.

- Что это тут у нас? – надо мной внезапно раздался грозный мужской голос, и я испуганно подняла голову.

Прямо на меня смотрел самый страшный человек нашего города – Верховный Инквизитор. Замерев от ужаса, я сразу же вспомнила сны, которые преследовали меня вот уже несколько недель!

Фигура Микаэля Тесейн де Эльджео вблизи оказалась еще больше и опаснее. Он спрыгнул и шагнул прямо ко мне. Про него ходили самые ужасные и чудовищные слухи. Беспощадный инквизитор десятками пытал в казематах моих соплеменниц, а потом сжигал их на кострах на главных площадях городов, при всем скоплении народа. И сейчас я лежала на траве под копытами его коня. Я, ведьма, не получившая контроль над своим даром, но уличенная в участии в обряде. Я даже не могла спастись, как остальные и знала, что моя смерть сейчас передо мной.

Мужчина с неприязнью оглядел мое обнаженное тело, вымазанное кровью, сажей и облепленное травинками.

- Я не хотела, простите, - всхлипнула я, понимая, что жизнь моя кончена.

Теперь меня ждут пытки и костер, а ведь я даже не стала по-настоящему ведьмой!

Но инквизитор, как и в моем сне, рывком поднял меня, не боясь испачкать руки, сжал мои плечи и, вынудив смотреть ему в глаза, прорычал:

- Ну что, ведьма, попалась? Теперь ты не сможешь произнести своими лживыми устами заклинание и не призовешь сюда своих помощников – демонов. Теперь ты сгоришь во славу инквизиции! – с этими словами он приказал своим людям. – Свяжите ее!

Я поняла, что все кончено. Но тогда я еще не знала, что худшее меня ждет впереди. И это была даже не смерть. Пожалуй, если знать заранее, сейчас бы я выбрала ее. Как жаль, что меня не убили в тот же день!

- Господин Верховный Инквизитор, -послышалось со стороны. - Здесь еще одна ведьма!

И тут я увидела, что безжалостные служители ордена схватили мою мать!

Глава 3.

- Мама! Нет! – воскликнула я.

Бедная пожилая женщина искала глазами меня, но я была слишком далеко, и темень вокруг не позволяла ей разглядеть меня. Наверное, это и к лучшему. Боюсь представить, как больно бы ей было видеть мое обнаженное тело в грязных кровавых разводах. Она бы решила, что с меня уже заживо кожу сдирают. Я заплакала от бессилия и ужаса.

- Мать? – с легким недоумением спросил инквизитор. – Ее тоже посадят в тюрьму до оглашения приговора.

- Что? Нет! Опустите ее, она невиновна ни в чем!

Мужчина усмехнулся, его саркастический взгляд вновь прошелся по мне.

- Не лги мне, ведьма! Я знаю, что ваше проклятье передается по женской линии! В каждой из вас течет кровь дьявола! А вы сами совокупляетесь с демонами, во время своих мерзких ритуалов.

- Нет! Вы не понимаете, моя мать не…

-Довольно! – прервал он мои причитания окриком. – Увести ее! И про кляп не забудьте!

Связанную, все также грязную, меня поволокли к лошади. Как ни странно, других ведьм больше не было. Неужели они все успели сбежать? Осознав это, я совсем сникла. Как жаль, что я не успела дать клятву и не смогла в полной мере овладеть своим даром. Что же теперь?

Помощник инквизитора все также тащил меня в сторону, к лошадям, но внезапно Микаэль крикнул:

- И не вздумайте трогать этих женщин! Все уяснили?

Надо мной послышалось тихое ворчание, но нестройным хором помощники Верховного Инквизитора все же ответили:

- Слушаемся, господин.

Думаю, именно из-за этого помощник забыл про кляп. Тем временем я решила попробовать, смогу ли нашептать заклинание, и начала проговаривать про себя единственное известное мне:

- Fiat firmamentum in medio aquanim et separet aquas ab aquis, quae …

Пока я это говорила, вокруг запахло предстоящей грозой, и я уже обрадовалась, что смогу вызвать дождь, но затем меня ударили по затылку, и я провалилась в темноту.

- Мерзкое отродье, -прошипел тащивший меня помощник, и это было последнее, что я слышала в ту ночь.

Очнулась я на полу в подвале. Не знаю, сколько прошло времени, но откуда-то сверху пробивался солнечный свет, правда, очень тускло, едва-едва. И если бы не единственная свеча, расположенная за пределами камеры, я бы не смогла разглядеть, что нахожусь в тюрьме. С трех сторон меня окружали стены, сложенные из камней, влажные и кое-где покрытые мхом. С четвертой стороны была решетка. На полу липкие пятна непонятного происхождения. Вонь, смрад и ужасное состояние безысходности не давало дышать.

Я поежилась от холода. Тело болело, все еще в грязных бордовых разводах, оно выглядело и впрямь мерзко. Мои волосы спутались, лицо зудело, и я думаю, что выглядела сейчас похуже изображений ведьм на городских плакатах.

Мамы рядом не было, в камере я находилась одна. Похоже, меня укрыли кусками старой мешковины, и сейчас она валялась рядом. Руки были связаны впереди, но кляпа, к счастью, не было. И я могла передвигаться! Я встала и, кое-как используя связанные руки, прикрыла себя грязной мешковиной. Затем, шатаясь, подошла к решетке, протянула связанные в запястьях руки вперед. Но не успела обхватить железные прутья, как с шипением отскочила в сторону.

- Ах! Что это? – ахнула я, с ужасом разглядывая небольшие ожоги на руках. Затем, присмотревшись, увидела письмена, выгравированные на прутьях. Они угрожающе вспыхнули и тут же погасли.

- Вот же инквизиторы, псы проклятые! – выругалась я, болезненно морщась.

Послышался скрежет тяжелой двери и тяжелые, но быстрые шаги. С той стороны решетки показался силуэт мужчины. Я узнала в нем главного инквизитора.

- Если ведьма не идет в церковь, церковь идет к ведьме, - процедил он и сплюнул. – Ну что, не ожидала такой прием?

С этими словами он покосился на решетку и затем на мои ладони.

- Убл…, -начала было я, но умолкла. Если мне нужно выяснить, что с мамой, не стоит гневить того, от кого зависит ее жизнь. – Где моя мама? Вы же убедились, что она не ведьма?

- Почему это не ведьма? Мои люди выяснили, что вы родственницы. Значит, в ее жилах течет та же кровь!

Я воскликнула:

- Но раз у вас есть такие способы проверки, вы же можете и ее проверить?

Мужчина приблизился и тихо проговорил:

- Самый верный способ – проверка водой, если выдержит, ведьма. А если задохнется, значит, чистая душа отправилась на небеса. Этого хочешь для своей матери?

Он не шутил, я видела в его глазах такую ненависть, что сразу же поверила во все рассказы о его чудовищных деяниях.

- Нет! Ваши пытки не проверки! Как же так можно, - уже не стесняясь мужчины, я заплакала.

В моем отчаянном положении не было выхода, я и не думала о себе. Было жаль, что мать тоже сгорит вместе со мной.

Неожиданно Микаэль пригляделся ко мне внимательнее, прищурившись, он глазами медленно обвел контуры моего тела и проговорил:

- Сколько тебе лет?

- Восемнадцать, недавно исполнилось, - прошептала я.

- Совсем ребенок… впрочем… Знаю, что ведьмы могут выглядеть моложе и жить веками, творя бесчинства. Но ты не похожа на такую. Сколько лет ты занимаешься черной магией?

- Я не успела получить силу над своим даром! Вы прервали ритуал, и теперь я сама не знаю, кем являюсь.

- Прекрати! – перебил меня грозный окрик. – Я видел, как ты чуть было не вызвала дождь на горе! И после этого обмануть пытаешься?

Умолкнув, я решила, что лучше не говорить ему о своем незнании заклятий. Инквизитор продолжил:

- Ведьмы умирают в полнолуние, если не сотворят свои грязные ритуалы! К сожалению, тебе этого уже не узнать. Совсем скоро тебя сожгут на главной площади!

- Микаэль, - раздался вдруг слабый голос, и перед моей камерой оказался еще один мужчина. Пожилой, в сутане и четками в руках. Он подошел ближе, и по обращению я поняла, что это не просто священник, а сам епископ.

- Ваше Преосвященство, - почтительно кивнул ему сам Верховный Инквизитор. – Зачем вы спустились сюда, здесь слишком грязно.

Глава 4.

- Что значит, куклой? – я попятилась от решеток подальше.

- Поверь, я смогу управлять твоей сущностью! И не таких, как говорится, приручали, - угрожающе продолжал надвигаться на меня тиран.

Я сглотнула, сейчас даже согласна была видеть целую толпу церковников с их молитвенниками, только бы ко мне не приближался этот страшный мужчина. Я пятилась, пока не почувствовала за спиной холодные стены камеры. Острые камни больно впились и в без того ослабленное тело.

- Разве вы можете касаться ведьм? – пискнула я, крепко сжимая ткань, в которую пыталась укрыться от глаз инквизитора.

Абсолютно нагая, хоть и вымазанная уже засохшей кровью, с прилипшими грязными волосами, я наверняка не вызывала чувство похоти у Верховного инквизитора, но тем и страшнее была его близость.

- Не двигайся, - сказал он и, резко оказавшись совсем рядом, обхватил одной рукой мою шею. Другой рукой он молниеносным движением надел на меня ошейник, закрепив его замочком. – Так-то лучше!

Я задохнулась от его прикосновения к моей шее. В нос ударил запах дорогой ткани и выделанной кожи. И еще что-то древесно-пряное почудилось рядом с ним.

Довольный, он развернулся и вышел из моей камеры, забыв запереть двери. Пока я в недоумении пыталась понять, что же это он задумал, раздался приказ:

- Иди за мной, ведьма!

Но оставшись на месте, я замотала головой.

- Никуда не пойду! Я не хочу на костер!

Инквизитор обернулся.

- Ты не слушала меня? Костер подождет. Тебя отмоют и накормят, а потом поговорим.

- Я никуда не пойду, пока вы не скажете, что с мамой!

Микаэль обманчиво мягко проговорил:

- От того, как ты будешь меня слушаться, зависит жизнь твоей матери и… сестренки. Кстати, она не обладает таким же даром?

- Нет! Нет! Только я, прошу, отпустите их! – воскликнула я, заливаясь слезами.

Ведь сестра была слишком юной, но уже в ее возрасте стало понятно, что ведьмовской дар достался только мне. «Надо было уйти от них, как только я почувствовала в себе силу», - слишком поздно спохватилась я, падая на колени перед инквизитором.

Он не вернулся в камеру, решетчатые двери все еще были открыты. Выдохнув, мужчина нетерпеливо проговорил:

- Немедленно ступай за мной!

С этими словами он ускорил шаг и вскоре покинул мрачный коридор. Вытерев слезы, я побрела за ним. Впереди маячила широкая спина мужчины, и я торопливо шла за ним, морщась от боли, когда наступала на трещины в полу. Охранники, встречавшиеся по пути, уважительно кланялись Микаэлю, на меня же бросали злобные взгляды, смешанные с презрением и ненавистью.

Длинные полутемные коридоры тюрьмы таили в себе боль и печаль тысяч людей, ожидавших здесь смерти. Многие умерли, не выдержав испытаний. Я не могла видеть прошлое и не слышала голоса духов, но ощущала всю эту горестную безысходность своей кожей. Пока мы шли с Микаэлем, постепенно поднимаясь к выходу, я пыталась призвать магию. Увы, она не отзывалась. Я даже попробовала прочесть заклинание, но в моих устах эти слова больше не имели силы.

- Что ты там шепчешь, ведьма? – обернулся инквизитор. – Можешь не стараться, ошейник блокирует все твои силы. И предвосхищая твои вопросы, скажу: его не снять, пока я сам не захочу этого.

Выбравшись из мрачных стен городской тюрьмы, я поморщилась от слишком яркого дневного света. Неожиданно мне на плечи набросили плащ и надели капюшон на голову. Не ожидая подобной заботы, я с удивлением вскинула глаза на Микаэля. Но он лишь презрительно поджал губы.

- Еще не хватало, чтобы ты своим видом гневила людей. Простые жители слишком много натерпелись от вас, ведьм.

Я не спорила. Нет смысла что-то доказывать ненавистнику всего необычного. Для него даже я, не причинившая вред ни одному человеку, должна сгореть на костре. Лишь потому, что по моим жилам течет кровь ведьм.

Мужчина подождал, когда к нам подъедет карета, и подтолкнул меня вперед. Я быстро забралась внутрь, а он следом. Указав мне на сиденье, он сел напротив. И мы поехали.

Стараясь не смотреть в страшные глаза инквизитора, я глядела в окно. Мимо проплывали дома горожан, мосты через каналы и рынки. Жизнь шла своим чередом, и даже если бы я сегодня умерла, ничего бы не изменилось. Вздохнув, я подняла руку и подергала ошейник. Он давил, не столько физически, сколько морально. С ним я ощущала себя псом, привязанным к хозяину и зависящим от его воли. Или куклой, которой будут управлять другие.

Наблюдая за моими действиями, Микаэль довольно проговорил:

- Я же сказал, что ошейник не сорвать, ни уничтожить. Он тоже, как и решетка в твоей камере, зачарован.

Теперь в тепле и более менее прикрытая плотным плащом, я осмелела.

- И что же это? Разве вам, служителю церкви, можно пользоваться такими вещами? Вы думаете, что в антимагических артефактах нет магии?

Инквизитор откинулся на спинку сидения, сложил руки на груди и ответил:

- Конечно, есть. Мы тоже вооружены. Воевать против вас нужно вашим же оружием! Ты вскоре и сама станешь моим зачарованным клинком!

Я обожгла его взглядом. То, что он говорил, пугало. Если я стану его прислужницей, мне придется идти против таких же ведьм? Из-за меня еще больше моих соплеменниц взойдут в пылающий костер? Но я не согласна! Открыв рот, чтобы с возмущением отказаться от его притязаний, я вспомнила про маму и сестренку. Если мама все еще в тюрьме, значит, сестра совсем одна дома? Она, конечно, не настолько маленькая, чтобы не позаботиться о себе, но без денег тоже вскоре начнет голодать. Еще раз взглянув на беспощадного Верховного инквизитора, я решила быть умнее. Недаром хитрость ведьм описана во всех книгах.

- Боюсь, не смогу вам послужить, - захлопав ресницами и изобразив печаль в голосе, сказала я. – Ведь ритуал был прерван, и я не стала ведьмой в полном смысле этого слова!

То, с каким недоверием посмотрел на меня Микаэль, удивило. Похоже, он не знал такие детали. Сказанное мной заставило его задуматься. Он умолк и прикрыл глаза. Весь остаток пути мы ехали молча.

Глава 5.

Я не знала, что делать, пока решала идти за мужчиной или оставаться на месте, меня окликнули:

- Эй, ты, как зовут тебя, бродяжка?

- Марьяна, - ответила я, не видя смысла скрывать свое имя.

Служанки провели меня с черного хода на кухню, а затем в небольшую хозяйственную помывочную.

- Господские купальни не для тебя, - высокомерно сказала одна из женщин, видимо, горничная. На вид ей было лет тридцать, худощавая и сутулая, она выглядела как-то несуразно. Что не мешало ей оглядывать меня с презрением.

- Ладно, просто скажите, где помыться, и я сама все сделаю, не надо мне помогать, - тихо возразила я, чтобы не оголяться перед нею. На моем теле до сих пор были кровавые засохшие разводы, и лишь плащ инквизитора, да и тряпица под ним, скрывали их от глаз этих людей.

- Вот и хорошо, - женщина кинула мне тряпку и указала на два ведра с водой. Сама же вышла, предварительно пригрозив мне пожаловаться господину, чтобы я не вздумала красть горшки или ковши.

Я огляделась. Это помещение было предназначено для обычных хозяйственных дел большого поместья. Здесь мыли овощи, некоторую кухонную утварь, разделывали сырое мясо. Мухи кружили над сливом, куда стекала грязная вода. Два ведра с чистой водой, были, вероятно, приготовлены для нужд кухонных работников, вот эту воду я и использовала. Быстро помывшись, я вытерлась тряпицей. Ошейник неприятно давил кожу, хоть и не мешал дышать. Подергав его, вновь убедилась в бесполезности этого занятия. Если Микаэль сказал, что только он его может снять, скорее всего, так и есть. И все же меня удивило, что инквизиторы не гнушаются использовать такие артефакты. Теперь понятно, почему они всегда на шаг впереди и ведьмы нигде не могут от них скрыться.

Дверь отворилась, и едва я успела прикрыться плащом, вошла другая женщина, постарше. Может, лет сорок пять или пятьдесят, потому что седые пряди выбивались из-под головного убора, а морщинки лучиками расходились из уголков ее глаз. Пышные формы не мешали ей легко двигаться, а улыбчивое лицо сразу вызвало симпатию. Она тоже была одета в платье служанки с неизменным чепчиком, что носили горничные и кухарки. В руке у нее была стопка одежды:

- Надень это платье, велико, наверное, но я не видела твою фигуру. Потом можно будет подшить или найти что-то более подходящее.

Я поблагодарила и потянулась к одежде. Внезапно женщина охнула и уставилась на мой ошейник:

- Ох, что же это? Неужели тебя держали в рабстве, как собаку?

Я замерла, не зная, что ответить. Женщина явно не имела дел с такими вещами и сообщать ей, что я ведьма, а это лишь защита от моих чар, не хотела. Пришлось состроить скорбный вид и, всхлипнув, кивнуть.

- Ай-ай-ай! Неудивительно, что господин вызволил тебя и предоставил работу. Ты же здесь будешь работать, в поместье?

Я моргнула, со слов служанки Верховный Инквизитор был добрым и справедливым, но мы с ней были по разные стороны его справедливости. Быстро одевшись в панталоны, нижнее и верхнее платье, пока эта милая женщина причитала, я повыше натянула ворот, чтобы скрыть ошейник. Получилось не очень, пришлось вжать голову в шею и прикрыть все волосами, наскоро закрепленными в нетугой узел.

- Надо бы причесать тебя, но я не знаю, какую именно должность даст тебе господин. Пойдем, накормлю тебя и провожу к господину, он не любит долго ждать. Вот и попроси его снять ошейник!

Я хмыкнула про себя, ага, снимет он, как же.

Местная овощная похлебка и кусок хлеба стали первой пищей за прошедшие сутки. Как же я хотела есть! На несколько минут я забыла обо всем плохом, что со мной случилось, и просто наслаждалась пищей.

А потом меня повели к господину. Был уже вечер, и сквозь окна я видела темное небо с яркой желтой луной. Оказалось, что инквизитор подолгу работает в своем кабинете и иногда не спит всю ночь. Все это рассказала мне болтливая пожилая служанка.

Дом и правда оказался большим и роскошным. Обилие дорогих предметов говорили о высоком статусе его хозяина. Ходили слухи, что глава Ордена Инквизиции то ли граф, то ли герцог, я плохо разбиралась в этих титулах. Да и сведения отличались, мало кто из сплетников заботился об их точном воспроизведении. Вот и выходило, что Микаэль Тесейн де Эльджео кто-то очень знатный, богатый и фанатично преданный своему делу. На такого даже порчу не наслать, наверное.

Мы прошли несколько лестничных пролетов и оказались на втором этаже. Постучав в двери из дорогой древесины с инкрустацией, служанка объявила:

- Как вы и просили, господин, бродяжка Марьяна здесь.

- Пусть войдет, - раздался гулкий голос из-за двери, и мы вошли.

Мужчина сидел за большим письменным столом и что-то писал. Гусиное перо порхало над пергаментом, то и дело ныряя в чернильницу. Он уже переоделся в роскошный темно-бордовый халат из бархата, а на груди виднелась белая рубашка с кружевным жабо. Такое носили аристократы.

Не глядя на меня, он приказал служанке:

- Люсинда, оставь нас.

Пожилая женщина вышла, почтительно кланяясь, и осторожно закрыла за собой двери. Я осталась один на один с самым опасным человеком.

Сглотнув, я стояла и ждала, что он скажет. Но Микаэль не торопился, он самозабвенно писал, то хмурясь, то задумывался и перечитывал уже написанное. Прошло минут двадцать. Я переминалась с ноги на ногу и молчала. Наконец, он присыпал мелким песком пергамент и сдунул остатки. Потом взглянул на меня. Я вновь поежилась. Бронзовые глаза этого страшного мужчины заставляли мое сердце холодеть от ужаса. Я будто воочию видела отражение костров в них и будто, в самом деле слышала предсмертные крики сгорающих заживо ведьм.

- Хорошо, что не сказала им, кто ты, - внезапно похвалил он, посмотрев на мою шею.

Я обхватила ее рукой.

- Но они задают вопросы об ошейнике. Что им отвечать?

Мужчина пожал плечами.

- Что хочешь. Прикрой одеждой, я велю принести тебе шейные платки или пелеринки.

- Ваши служанки уверены, что я останусь здесь. Это правда?