«шестая Жизнь Василия»

«шестая Жизнь Василия»

«Шестая Жизнь Василия»

В сыром закоулке Петербурга, под развалинами старого доходного дома, родился он — полосатый кот с янтарными глазами и мягкими лапами. Назвали его Василий, как и положено уличному коту, проживающему под присмотром одинокой старушки. Это была его шестая жизнь. Он помнил каждую из пяти предыдущих — как проблески в снах: плывущие облака, теплые ладони, скрип половиц, и один взгляд… человеческий взгляд, в котором было что-то болезненно родное.

Каждую из своих кошачьих жизней он искал этот взгляд.

Василий был не обычным котом. Он слушал музыку, замирая, когда старая пластинка начинала петь. Он разглядывал книги, будто пытался вспомнить, как читаются эти странные символы. И иногда, особенно в лунные ночи, он пытался говорить, и только хриплый мяу выходил из горла — срыв фразы, которой ему не хватало.

Однажды, в метельную ночь, Василий сбежал. Он шел сквозь сугробы, ведомый внутренним зовом. Его лапы были окоченевшими, усы обледенели, но он не сворачивал. Он шел к зданию, которое раньше было особняком, а теперь — заброшенным музеем.

Внутри, под тонким слоем пыли, стояло зеркало — старинное, барочное, покрытое трещинами времени. Василий прыгнул на подоконник и посмотрел в него. Его отражение дрогнуло. Кошачьи глаза потемнели, стали глубже, словно вспыхнули изнутри человеческим разумом. Из зеркала на него смотрел юноша — с его же глазами, знакомыми янтарными глазами.

— Ты нашёл меня, — прозвучал голос. Голос не был слышен ушами — он раздавался внутри.

То был он сам. В жизни до кошачьей он был человеком — библиотекарем и алхимиком. Жажда истины и бессмертия довела его до проклятия: жить девять жизней, восстанавливая осколки души в каждом теле, пока он не станет достойным быть человеком снова.

Это была шестая.

— Готов ли ты забыть мяуканье и мягкость, чтобы вернуться к боли и выбору? — спросило зеркало.

Василий прыгнул прямо в стекло.

На следующий день, на подоконнике здания вокзала, появился новый человек — юноша в потрёпанном пальто с диковатым взглядом. Он не знал, как говорить, но прекрасно чувствовал музыку, пугался собак и ему до ужаса нравилось сидеть на подоконнике в солнечном пятне.

Когда его спросили, как его зовут, он прошептал:

— Василий…

И в его янтарных глазах отражался след луны.