Ласточка в Академии Штормового ветра

Часть ПЕРВАЯ. Чужая среди своих

Воздух дрожал, пронизанный отблесками красноватых огней. Под потолком витало облако темной магии. Живыми тенями она ползла по стенам, струилась по безлюдным переходам, лизала подножия лестниц с перилами, украшенными львиными головами и грозилась вылиться в неконтролируемый смертельный вихрь, не знавший пощады.

Трехэтажная старинная усадьба дышала гневом и яростью.

От холода, вымораживающего насквозь, ноги и руки отказывались повиноваться. Сердце казалось куском льда, а кровь – водой, выстывшей под напором ветров мертвого мира. И все же, замерший на пороге полноватый, убеленный сединами пожилой господин сумел смахнуть немое оцепенение. Толкнув дверь тростью с навершием из слоновой кости, он вбежал в просторный холл, отделанный бежевыми тонами, и сразу наткнулся на первого наёмного убийцу.

Тот лежал на ковровой дорожке, раскинув руки, и не подавал признаков жизни. Еще один простёрся у лестницы, ведущей на второй этаж. Его лицо скрывала плотная маска с прорезями для глаз; черные одеяния были пропитаны кровью, а на груди зияла выжженная дыра.

Визитёр глухо сглотнул.

В госпитале, куда он наведался полчаса назад сообщили, что господин руководитель в спешке покинул рабочий кабинет. Возможно, добавила шепотом юная медсестра-стажерка, причиной тому могла послужить странная записка, выпавшая на стол директора из черного облачка-портала. Прочитав ее, он изменился в лице и бросился на улицу.

Седовласый мужчина кинулся к лестнице, бормоча:

– Все-таки выследили. Добрались.

Спустя минуту – усилия были вознаграждены. Борясь с одышкой и опираясь на трость, он вбежал на второй этаж и сосредоточился на фигуре, замершей у приоткрытой двери в конце коридора.

Несложно было догадаться, что статный высокий молодой человек в сине-белой форме, украшенной нашивкой красного креста на рукаве, являлся хозяином дома.

Он стоял с идеальной осанкой. В гордой позе человека, умевшего принимать удары судьбы с высоко поднятой головой. Уже по одному этому признаку можно было судить о его прекрасном аристократическом воспитании. Белоснежные волосы стянуты в высокий хвост. Обманчиво расслабленные ладони неподвижны, хоть и напряжены. Вокруг них вихрятся облачка темной магии.

Старик понял, что явилось тому причиной.

Взгляд хозяина был устремлён на роскошную кровать с нарядным балдахином. На смятых простынях… трость выпала из ослабших пальцев.

На простынях, сплетясь в откровенной позе, занимались любовью двое. Красивая молодая женщина с волосами цвета воронова крыла стояла на коленях и, прижимая лоб к подушке, тихо постанывала, а обнаженный мужчина брал ее сзади.

Темные, загорелые руки жадно сминали бледно-молочные ягодицы молодой госпожи. Их движения были подчинены единому ритму. Хриплое, рваное дыхание слышалось даже в коридоре.

Любовники не догадывались, что в темноте скрываются наёмные маги, присланные убивать. Занятые любовной игрой, они извивались, дрожали и не замечали очевидной опасности.

– Мой мальчик, - голос гостя сорвался.

Как назло в следующую секунду пролился медовый женский стон:

– Да, Генри, вот так…

Седой господин отер лоб ладонью и сделал шаг к молодому человеку, отчего тот едва уловимо шевельнул головой. Степенно, холодно. Виденное было ему не ново.

– Ты знал?

– Подозревал, - ответил спокойным глубоким голосом.

– Не смотри, - визитёр опустил на плечо молодого мужчины руку. – Сегодня она утратила твоё доверие.

– Амелия его утратила, когда избавилась от нашего ребёнка, не поставив в известность меня.

Чернильные завитки на стенах и потолке истончились, втягиваясь в расслабленные мужские ладони. Хозяин дома взял отпущенную на свободу магию под контроль.

Седоволосый схватился за сердце.

– Когда?

– Полгода назад. Жена проболталась личной горничной, а та не удержала новости от мужа-садовника. Занятно. Лия столько раз меня предавала, а я не перестаю ее любить. Даже сегодня, получив анонимную записку с угрозами, я бросился к ней. Как, оказалась, в моей помощи жена не нуждается.

Гость покосился на мертвого наёмника.

– Целью был ты?

– Тайные охранки, установленные мной лично, вскрыты и деактивированы. Маскировочные чары подавлены контрзаклинаниями. Охрана выведена из строя некропорошком. Все еще сомневаетесь, советник Прим?

– Хотели выманить? Сбить с толку и убить?

– В какой-то мере, им удалось. Им всем. - Уверенный бесстрастный тон не располагал к дальнейшему продолжению, Прим поспешно сменил тему.

– Брось медицину, Киаррэн. Вернись на Императорскую службу. Выждем какое-то время и, когда все утрясётся, объявим народу о возвращении наследного принца…

– Нет, - решительно заявил молодой человек, оборачиваясь и обжигая гостя тяжелым взглядом. – Мы это уже обсуждали. Для передачи власти у него есть единокровная дочь. Не забывайте – чья кровь течёт в моих жилах.

– Твой отец давно даровал Сирианне свободу. А тебя признал законным наследником.

– Это неважно. Люди не примут правителя с «грязной» кровью.

Пространство дрожало от жара любовной магии, исходящей из спальни. Слух резали пронзительные стоны любовников. Игнорируя их, Киаррэн плавно перевел взгляд в окно. В янтарных глазах плясали темные тени.

– Будет лучше, если на некоторое время я пропаду из поля зрения общественности.

Прим недовольно вздохнул. Ход мыслей сильного мага (а то, что хозяин дома – маг являлось бесспорным) ему не понравился:

– Для внезапного исчезновения требуется веская причина.

– Значит, измена моей жены пришлась как нельзя кстати, - усмехнулся потомственный аристократ.

Киаррэн мастерски контролировал чувства и поступки, а из любой ситуации мог извлечь выгоду. Спорить с таким бессмысленно и неразумно.

Прим поморщился, продолжив вполголоса:

– Стоит закинуть наживку, и уже завтра вся светская хроника будет пестреть статьями о распутном поведении миссис Амелии ван Саар де Мальер, осквернившей семейное ложе с любовником.

Глава 1. Таверна "Медовый источник"

Узкая земляная тропа вилась вверх, делаясь то уже, то шире. Иногда над головой вспыхивал подземный фонарь, отбрасывая блики на скользкие стены шахты, а потом туннель снова накрывало полосой беспросветного мрака.

Мои руки скользили по шероховатым стенам, ноги передвигались на ощупь. Воздуха отчаянно не хватало. Горло пересохло от пыли и грязи, что витала душными вихрями и оседала на одежду, волосы, горящую от зноя кожу.

Со стороны мы походили на войско голодных призраков, бежавших из подземного мира. Бледные, с запавшими щеками и темными кругами под глазами. Нас качало от усталости. Мы не ели и не спали много дней. Последние запасы воды были израсходованы еще вчера. Хотя, может, это было позавчера.

Запертый в подземелье человек утрачивает способность ориентации в пространстве. Время сливается в единый бесконечный поток, давит, душит, медленно убивает. Но мы все равно пытались вырваться из западни, в которую нас загнал горный обвал. Выход из шахты завалило. Я и бригада горнодобытчиков оказались в смертельной ловушке.

– Мистер дель Сатро! Мистер дель… - кто-то тронул меня за руку.

Я обернулся, упираясь в бледное изможденное лицо. Парнишка был обсыпан пылью и походил на бесформенное облако, и лишь только огромные серые глаза сверкали, выдавая в нем еще живое существо.

– Там, кажется, проход.

– Где?

– В скальной породе. Оттуда тянет свежим воздухом.

В сердце вспыхивает надежда. Мы выберемся, спасёмся из горной ловушки. Ради возможности еще раз увидеть любимую дочурку Анжелину и сына Эда стоит рискнуть. Кивнув, позвал бригаду за собой.

– Туда!

Еще немного, каких-то сотня шагов по земляной дороге, зажатой молчаливыми громадами стен, и мы вырвемся из недр гор.

Внезапно над головой пронёсся гул, горная гряда содрогнулась.

– Обвал! – Крикнул полный ужаса голос. – Спасайся, кто может!

Я метнулся к стене, зажал голову ладонями, и задохнулся от боли и пыли.

Тьма и огонь обрушились на меня из разверзнутой пасти каменного дракона. Придавили неподъемной тяжестью, вырвали из легких последний вскрик. Слышу хруст ломаемых костей, чувствую, как в тело вгрызаются клыки каменных глыб и… захлебываюсь темнотой.

* * *

Когда я открыла глаза, то, кажется, еще слышала неистовый грохот осыпающейся породы, беспорядочные крики, а на моих зубах скрипела горная пыль. Но сон развеялся, ресницы задрожали, и я уперлась взором в светлый потолок своей маленькой спальни.

Пошевелилась на жесткой кровати, медленно села.

Щеки были влажными от слёз, всё тело дрожало. Впрочем, страха я не испытывала. Когда кошмары мучают постоянно, к ним начинаешь привыкать. Они становятся частью жизни, прививают смирение, взращивают в душе стойкость и умение держать удар.

Но сегодня откреститься от чувств не удалось. Под ребрами проворачивалось щемящее чувство утраты. Я снова видела гибель отца в горной шахте, куда он спустился с обычной ежемесячной инспекцией. Снова пережила день, после которого репутация рода дель Сатро рухнула в бездну.

Всего год назад моя жизнь кардинально отличалась от того жалкого, никчёмного существования, какое приходилось влачить сейчас. В то чудесное время нашу фамилию было принято произносить с придыханием. Нам благоволили члены Императорского Совета, мы были желанными гостями в каждом доме, а мой отец считался весьма успешным промышленником и занимался добычей редкого, с особыми магическими свойствами минерала эннита.

Брат Эдвард был старше на три года и готовился к поступлению в Императорскую военную академию, мечтая о службе адъютанта при штабе знаменитого на всю страну генерала Ранье.

Я же заканчивала Пансион благородных девиц и грела мысль о счастливом замужестве с представителем какого-нибудь древнейшего рода вроде ан Сарсен или ван Эбердино.

Матушка с пелёнок учила, что благовоспитанной аристократке большое количество наук ни к чему. Жена благородного лорда должна быть обучена лишь до той степени, чтобы поддержать светскую беседу о погоде, увлечениях супруга или издании нового императорского указа. Само собой владеть основами магического рукоделия, дабы в отсутствии второй половинки коротать вечера за вышиванием. Быть в деталях ознакомлена с секретами кулинарного дела и умело исполнять прихоти супруга в постели. Прочие знания, уверяла она, не способствуют укреплению брака и уж точно не нужны, когда мы останемся с мужчиной в спальне наедине.

Все восемнадцать лет я верила этой истине и неукоснительно ее соблюдала.

Стройный мир пошатнулся с новости об открытии нескольких новых месторождений эннита в разных частях Империи. Как гром среди ясного неба стали поступать противоречивые сведения о большом количестве выхода минерала на рынок и как следствие – резком падении цены.

Некоторое время отцу еще удавалось сохранять за родом дель Сатро преимущественное право поставок минерала к императорскому двору, однако вскоре выяснилось, что запасы наших земель истощились, а нас все настойчивее теснят конкуренты. Стараясь сохранить лицо, Галлен дель Сатро набрал кредитов и нанял рабочих для разработки неосвоенных территорий (а территорий у нас было предостаточно), и из-за этого влез в долги.

Благо к тому времени, брат уже учился в военной академии, а мне оставалось окончить последний курс пансиона. Деньги стремительно утекали, вовлекая семью в новые долговые обязательства, отчего на нас все чаще смотрели косо и шептались за спиной о скором разорении рода. Некоторые, особо предприимчивые, даже делали ставки, когда нас «попросят» покинуть фамильный особняк. А острые на язык господа без стеснения хохотали в лицо, предлагая помощь с поиском дешевого жилья в квартале бедняков.

Последней попыткой спасти репутацию стала моя договорная помолвка с главой рода штель Ферров - Артуром Третьим. Согласно условиям брачного контракта мы могли пожениться, лишь, когда мне исполнится восемнадцать.

Глава 2. Маг разума

К вечеру разыгралась непогода. Дождь барабанил по черепичным крышам, капли стекали по бревенчатым стенам и звонко плюхались в бочки, расставленные по углам таверны. В трубах ревел холодный ветер, предвещая наступление осенней поры.

Посетители спешно расходились.

В синей мгле растаяли торговец Таин с компаньонами, мясник Ульв и мельник Тим, дальше нетрезвые шумные компании и молчаливые одиночки.

Столик, за которым сидели Лиз с Эмишем, тоже пустовал. Мать не поощряла интрижку дочери с сыном ювелира, но и не препятствовала. В глубине души миссис ван Хольт надеялась породниться с семьёй ле Броков и этим обеспечить Лиз достойное будущее.

Насчёт меня она таких планов, кажется, не питала.

Обтерев лоб ладонью, я сосредоточилась на мытье грязных столов. Возила щеткой по столешнице, оттирала пятна горчичного соуса и пива, сметала крошки.

Матильда тем временем устроилась возле камина и подсчитывала дневную выручку. Ее толстые пальцы, унизанные кольцами, ловко разделяли серебряные церии на равные горки, пересчитывали и после вносили сумму в книгу учёта.

Деньги всегда были самой большой страстью этой жестокой женщины. Каждый вечер после закрытия она окуналась в родную стихию. Черные глаза навыкат начинали гореть, рот подрагивать. Издалека она напоминала голодную жабу, которая вот-вот приступит к пиру на своём зловонном болоте.

Дядя Роберт в семейный бизнес не вмешивался.

Молча усаживался на соседний стул, брал свежий номер газеты и погружался в чтение. В первые недели он делал робкие попытки защитить племянницу и пытался спорить с супругой. Правда, дальше слов дело не пошло. Миссис ван Хольт пригрозила отлучить мужа от винного погреба сроком на три полнолуния, и из двух зол дядя выбрал – наименьшее.

– Чего уставилась? – буркнула тетка, не отрывая алчных глаз от серебра. – Небось, опять вздумала увидеться с этим хахалем штель Ферром? Еще не хватало! Пусть приезжает сюда. Хотя не больно-то твой жених заглядывает. Уж не начал ли он к тебе остывать? У тебя ни красоты, ни приданного. Я все удивляюсь, с чего наследник многомиллионного состояния держится за нищенку?

Жестокие слова задели за живое.

Я спрятала руки за спину.

Матильда знает, о чем говорит. Тяжелая работа в таверне наложила свой отпечаток на внешность. Я сильно похудела, от вечного недосыпа под глазами залегли темные круги. Бархатная кожа посерела. Нежные ручки с ухоженными ногтями, которыми я всегда любовалась по утрам, огрубели и покрылись мозолями. Ногти выцвели и обломались.

Чувствую себя брошенной и ненужной, тоненькой былинкой на ветру. Дунет и унесёт. Артур впрямь в последнее время редко навещает невесту. Отговаривается то срочной работой в Министерстве обороны, куда отец устроил его на летнюю практику, то неотложными делами.

Благовоспитанной леди не пристало навязываться мужчине и лезть не в свое дело. И я не лезу.

– С мытьём столов закончила, - ответила женщине с гордо поднятой головой.

Тетка равнодушно махнула к подсобке.

– Берись за пол.

… Я провозилась до позднего вечера, затем подбежала к окну и толкнула раму ладонью. По душному помещению пронесся жгучий ветер, погладил моё лицо прохладными пальцами, брызнул на щёки каплями дождя.

Втянула носом свежесть прелой листвы, грибов и садовых цветов.

До полнолуния меньше недели. Из-за серо-черных туч выглядывала белая, будто блюдо луна, поливая серебряными лучами мокрые крыши. Слева теснился жилой квартал, справа – безлюдная площадь с крошечным сквером в клочьях тумана.

В сумерках звенел стук колес о рельсы.

Ах, если бы могла – с удовольствием запрыгнула в поезд и укатила, куда глаза глядят. Но тетка ясно дала понять, что до совершеннолетия отпускать не собирается.

Единое имперское Уложение устанавливает общий порог зрелости для всех граждан. Двадцать один год. После этого девушки и юноши вправе распоряжаться своей судьбой единолично. Исключение составляют договорные браки, где возраст невесты с женихом разрешалось уменьшить до девятнадцати.

От тёмной перспективы провести под крышей таверны еще три долгих года, в груди сжался шар безысходности. Отчаяние растеклось под ребрами магической кислотой.

Хотелось царапать ногтями стены, рвать волосы и кричать нечеловеческим голосом. Но я запретила. Истинная леди не выносит чувств на поругание недоброжелателей и всегда держит лицо. Я не опозорю честь старинного рода.

Захлопнув ставни, ибо с улицы тянуло стылой сыростью, и я изрядно продрогла в платье из тонкой шерсти, отправилась в подсобку. И уже оттуда расслышала мужские голоса. В таверну нагрянули новые посетители?

Пожав плечами, потянулась за свежими полотенцами, как вдруг сзади раздалось.

– Эй, ты.

На пороге топталась Лиз. На черных волосах виднелись соломинки и труха, дорогое атласное платье с корсажем в ажурной вышивке помялось. Щеки лихорадочно горят, глаза блестят. Похоже, свидание с Эмишем удалось.

– К тебе приехали, - сообщила кузина.

– Кто?

– Господин Дилайн.

Вдоль позвоночника скатился вихрь ледяных мурашек. Я невольно прилипла к шкафу.

– Имперский дознаватель?

Лиз смахнула с плеча соломинку.

– Угу.

Олейв Дилайн являлся главой следственной группы, созданной для расследования пропажи отца. В течение последних месяцев он держал род дель Сатро в поле зрения. «Облазил» шахты вдоль и поперёк, неоднократно вызывал меня с Эдом в столичную контору на беседы, измучил допросами отцовских компаньонов, рабочих и даже прислугу.

Я достаточно хорошо изучила этого человека. Надменный, властный, уверенный в непогрешимости суждений, он давил собственной магической силой. Ему было страшно отказать, и невозможно солгать. Жесткий прямолинейный, Олейв преследовал поставленную цель, не считаясь с чувствами окружающих.

Общался грубо, порой заносчиво. Видно, сказалась десятилетняя военная служба на границе, где по слухам он дослужился чуть ли не до заместителя главы штаба, после чего был отозван в столицу. Наверное, при его работе сложно остаться человечным, но меня это мало волнует. В присутствии Дилайна я покрываюсь холодными мурашками и едва могу говорить.

Глава 3. Преступница

Грохот камня гудел, заполнив узкий темный туннель и заглушив все прочие звуки. Глыбы катились вниз, сносили замерших людей и взбивали клубы земляной пыли.

Я был немного дальше от лавины, чем рабочие. Кроме того раньше услышал гулкий треск в непроницаемой черноте и понял, к чему это приведёт. Укрыл голову руками, но все равно сорвался в пропасть тишины.

…Когда грохот поутих, очнулся. Все еще жив?

Грудь распирала жгучая боль, кости невыносимо выворачивало. Ребра переломаны. Рука тоже. Но я дышу, а, значит, у меня хватит сил бороться с агонией. Пальцы невольно рванули манжету. На гладком хлопке прощупывалось плетение старших рун. От узора исходило тепло. Защиту вышила Анжелина, вложив в рисунок смесь охранных заклинаний и заклятий на удачу. Руны берегут меня, хоть половина их силы уже растрачена.

Я лежал лицом вниз, уткнувшись в дорогу. Наполовину присыпан комьями льда и камнями. Все это давило неподъемной тяжестью. Еще раз приложил ладонь к рунной вышивке, забрал крупицу тепла и сел на колени. Грязь и галька скатились по сторонам, окутали пыльным саваном. Когда я смог видеть, то различил впереди живых существ. Одни двигались, другие стонали.

Из темноты раздался хриплый стон:

– Мистер дель Сатро, вы живы?

– Жив, - ответил и сплюнул кровью.

– Я тоже, - произнес рабочий. – Тут такое дело. Семеро погибли. У остальных ушибы и ссадины. У одного сломана нога, идти самостоятельно не может.

Оглядел сумрачный туннель, в котором как в муравейнике копошились измученные пыльные фигурки. Достал из кармана зажигалку. Перед лицом вспыхнула крупинка света. Люди замерли, обернулись ко мне.

Гул еще гулял по бесконечным подземным штольням, но это не повод позволить смерти утащить себя в сети загробного царства.

– Слушайте, - произнёс хрипло, сглотнул. – Мы выберемся из шахты. Понятно? Придется постараться, но мы справимся. А теперь все, кто может идти – подъем. Перевязываем раненых и сворачиваем туда, - я махнул в темный лаз, из которого дуло морозным холодом. – Где есть движение воздуха, есть и выход. Судя по силе ветра, он совсем недалеко. Через час или два – доберемся.

* * *

Толчок, в груди что-то лопнуло и растеклось по венам горячим и липким.

Веки были тяжелыми, сердце тревожно колотилось. Чувство опасности ширилось, пуская в душе когтистые корешки.

Я повозилась под одеялом и попыталась снова уснуть. Таверна открывается ровно в девять, а судя по серым сумеркам вокруг – на часах не больше семи. За окнами плавали клочья тумана, шипели холодный ветер и дождь. На календаре стоял месяц Цветов [август]. Лето близилось к концу, в двери ломилась дождливая пора багрянца и золота.

Зевнув, провалилась в крепкий сон, но снова вздрогнула от жара под ребрами.

В тесной, маленькой спальне было душно и пахло тряпьем. Воздух сгустился, как бывает перед грозой; давил легкие и гнал на свежий воздух. Решив, что это из-за ночного кошмара, неохотно выбралась из-под одеяла. Нащупала на груди защитный амулет рода дель Сатро – крошечную серебряную ласточку, стиснула пальцами и прочла заклинание, изгоняющие демонов ночи.

Стало легче. Дыхание восстановилось.

Набросила на плечи шаль, обула дырявые туфли и спустилась в просторный зал. В камине плясало жаркое пламя, отбрасывая на стены бордовые сполохи. Столики были непривычно пусты. Оглядела тихое помещение и отправилась в подсобку за свежими скатертями, но боковым зрением выхватила шевеление в углу.

Эмиш ле Брок.

Нога закинута на ногу, в руке кружка пенного взвара. Светлые влажные волосы торчат в беспорядке, будто он только что гулял под дождём. В разрезе рубахи блестит железный молот Тиуны – богини-заступницы от любовных чар. Мой брат Эд носит такой же. Владельца амулета, а им всегда должен быть исключительно мужчина (на женщин эта магия не действует) невозможно ни зачаровать, ни оплести рунной магией. Простенький, но мощный.

– Привет, дорогуша, - белобрысый отхлебнул из кружки напиток.

– Мы не друзья, - ответила с достоинством и пошла к подсобке. – Почему ты здесь?

– А где еще мне быть?

– Дома. В кровати.

Эмиш ухмыльнулся.

– Я еще не ложился. Но с тобой, так и быть, ненадолго прилягу.

Фыркнула.

– Сначала прими ванну. От тебя несёт.

– Опять этот снисходительный тон? Не надоело постоянно ходить с задранным носом, Анжелина?

– А тебе язвить?

Острый мужской взгляд следил за каждым моим движением.

– Что ты понимаешь? – Гаркнул ле Брок. – Все леди пригорода сходят по мне с ума. Я – самый завидный жених Дэр-Хэтума.

– А по-моему, просто дурак.

Сощуренные глаза Эмиша пробежались по моей фигуре.

– Для обнищавшей аристократки ты слишком много о себе мнишь.

– Ты тоже. Для низкородного сына барона.

Отставив кружку, он приблизился в три шага. Посмотрел сверху вниз. Меня обдуло волной хмеля, смешанного с мочой.

– Я давно за тобой наблюдаю. Всегда такая гордая, независимая. Может, это от того, что тебя еще никто не приласкал?

Шершавые мужские костяшки погладили мне щеку.

– Не прикасайся, - я отпрыгнула, как падший от изгоняющего заклятия.

– Или что?

– Расскажу об этом Лиз.

Эмиш расхохотался.

– С Лиз было интересно, - дернул плечом и сдул с глаз светлую прядь, - но в вечной любви я ей не клялся. Другое дело – ты. Дочь благородных лордов. Ты приглянулась мне с первого дня.

– У меня жених, - процедила в тон ему.

– От которого ни слуху, ни духу.

– Артур занятой человек!

Ле Брок скривился:

– Три месяца подряд?

– Что тебе надо?

Сальные губы растянула недвусмысленная улыбочка. Вынув из кармана сапфировый кулон на цепочке, он помахал у меня перед носом.

– Немного твоей благосклонности. Негоже, когда подавальщица зубоскалит клиентам. Думала, проглочу то оскорбление? Самое время загладить вину. И тогда кулон будет твоим. Нравится?

Глава 4. Деловое соглашение

Несколько секунд в кабинете царила полная тишина, а затем Дилайн махнул охраннику.

– Освободите ее.

На небритом лице парня, осунувшемся после бессонной ночи, отразилось сомнение. Глаза стрельнули в сторону Ламбера.

– Она опасна, милорд…

– Выполняй. – Перебил констебль.

– Есть освободить подозреваемую.

Ко мне подскочили, по коже скользнули чужие шершавые пальцы, шумно звякнуло, и в закованные тяжелым металлом руки хлынули свобода и легкость. Я мгновенно обхватила узкие запястья, исполосованные красными линиями, и прижала к груди. Изумление только усилилось.

Зачем я Олейву?

Куда маг разума собирается меня везти?

В городскую тюрьму или сразу в пыточное подземелье? Ведь если память не изменяет, пытки довольно распространены в качестве меры эффективного дознания. Каждый третий арестованный проходит через эту унизительную процедуру. И никакое положение, титулы и богатство не спасут.

Вопросы роились в разуме, толкались, кололись, пока я молчаливо наблюдала, как дознаватель подписывает бумаги и общается с Ламбером.

– Понял, господин Дилайн. Сделаю, - произнёс констебль, после чего маг резковато кивнул и развернулся ко мне.

– Мисс дель Сатро. Нам пора.

Невольно облизнула сухие губы, собираясь спросить: «куда?».

Внезапно тело словно обожгло. Маленький кабинет поплыл отражениями на темной воде. Мебель, горы папок, мужчины – всё вдруг подернулось густым багровым туманом. В груди стало тесно и больно. А через секунду там что-то лопнуло с глухим противным звуком. Какая-то незримая магическая струна или огненный сгусток. Он покатился по венам жаром неистового пламени, ослепил, закутал в мертвую пустоту. Дыхание перехватило, а тело парализовало. В груди кололо. Неподвластная контролю магия опять рвалась на волю, искала выход, стремилась вырваться и погубить всех тех, кто рядом.

Я хотела крикнуть, чтобы убегали – спасали жизни. Но губы не слушались.

Я не могла закричать, только мычала, заходясь в беззвучных рыданиях, теряя рассудок от ужаса и срываясь в кромешную пустоту.

Показалось, меня кто-то трясет за плечи и просит очнуться. Очень страшно и не понятно, что происходит. Почему я опять на грани? Но вот я ныряю в сумрак и силой мысли разрываю туман.

В лицо ударил свежий летний ветер, по глазам резанул ослепительный свет.

– Анжелина, что с вами? - голос Дилайна. Встревоженный, злой. – Ответьте, прошу вас.

– Что случилось? – глухо промямлила.

Оказывается, пока я плавала в темноте, Олейв подхватил меня на руки. Руки мага лежали на спине и под коленями, а под щекой я ощущала, как перекатывается его тугое предплечье.

С наслаждением прикрыла глаза. В коем-то веке ощущаю себя – леди. Уже и забыла как это приятно.

– Вы впали в транс, - мрачно пояснил Дилайн. – И этим изрядно нас напугали.

– Мне уже лучше, - попыталась шевельнуться. – Я могу стоять самостоятельно. Отпустите.

– Очень сомневаюсь.

Объятия стали крепче, аккуратней, после чего дознаватель развернулся к констеблю. По кабинету прокатился злобный рык:

– Что вы с ней сделали, Ламбер?

– Я, мы… Ничего, господин Дилайн.

– Ничего? Она упала в обморок.

– Полагаю, ночёвка в камере не пошла леди на пользу.

– Полагаете? – Дилайн рыкнул так свирепо, что на столике в углу жалобно подпрыгнул графин.

– Милорд, - констебль откашлялся. – Мы поместили дель Сатро в камеру, как предписывает Имперский Уголовный Устав. Вчера днём девушка выглядела здоровой. Нам и в голову не могло прийти, что она больна.

– Оно заметно, - сухо перебил Дилайн.

Ровная спина, гордо вскинутый подбородок. Маг разума успокоил кипевшую в сердце злость, круто развернулся и, не прощаясь, направился из участка.

– Счастливой дороги, - долетел виноватый голос Ламбера, впрочем, магу разума он был не интересен.

– Как вы, мисс? – Спросил, приближаясь к роскошной карете с эмблемой главной имперской службы дознания. Сплетение химеры и дракона, перекрытое клинком.

Заметив хозяина, тройка благородных рысаков забила копытами, а кучер кинулся отворять дверцу, попутно натягивая на волосы рабочую кепи.

– Лучше. Благодарю, - буркнула я, но глаз не открыла.

Слишком хорошо устроилась в мужских объятиях. Было так уютно, что стало чуточку стыдно. Я на руках у постороннего мужчины. Позволила к себе прикоснуться, хотя для потомственной леди это непозволительно, и даже запретно.

Если бы матушка такое увидела, в тот же миг окрестила дочь бесстыдницей. Отец так вообще вызвал бы Дилайна на дуэль. Где это видно, чтобы не муж и даже не жених так жадно обнимал юную девицу у всех на глазах.

«И пусть», фыркнула мысленно.

В конце концов, я хрупкая, изнеженная аристократка. Меня положено носить на руках. Хотя окружающие давно об этом забыли.

– Едем в столицу, господин? – Спросил грум.

– В мой особняк, - Дилайн внёс меня в прохладную полутьму кареты, обитую бархатом. Уложил на мягкое сидение.

Сон баюкал, затягивая в бесконечные лабиринты сновидений. Голова сама сползла на плечо дознавателю, а бок прилип к мужскому.

Не очень-то прилично, но я ничего не могла поделать. Виски мелко покалывало, веки казались налиты свинцом.

– Простите, что так вышло, - пробормотала, проваливаясь в дрёму.

– Не извиняйтесь, Анжелина, - ответил маг и накрыл мою руку своей. – Вы много пережили. Ваше состояние естественно.

– Правда, так считаете?

Олейв молчал, но я чувствовала, он улыбается.

– Дорога дальняя, - произнёс спустя минуту. – Советую поспать.

* * *

Переезд в особняк мага разума благополучно проспала.

Сквозь сон ощущала плавное покачивание, чуждые слуху голоса, конское ржание, но все перемешалось в шумный поток. Дух сновидений намертво утянул в своё Сонное Царство. Из терпкой, тягучей темноты не хотелось выныривать. Но постепенно дурман рассеялся.

Сначала я ощутила гладкость простыни с ароматом сирени. Дальше потерлась щекой об атласную наволочку. Смяла пальцами пуховую перину.

Глава 5. Обещать, не значит жениться

На следующее утро Олейв Дилайн, его секретарь и я отправились в столицу Империи в закрытом экипаже.

Погода была превосходной. По ясной небесной синеве ползли бороздки перламутровых облаков. С боков мелькали холмы и долины, устланные донником, гречихой и островками дикого шиповника, кое-где из зелени проступали очертания старинных усадеб. Я не очень уютно чувствовала себя в компании двух малознакомых мужчин и потому всю поездку сравнивала загородные строения с черепичными крышами и родовое гнездо семьи дель Сатро. Отличались они не сильно.

Вскоре экипаж выехал на главный торговый имперский тракт. Впереди показались башни сторожевого форпоста.

Отложив рабочие бумаги, маг разума поднял глаза и очень пронзительно посмотрел.

– Подъезжаем.

Не представляю, что он всё время во мне рассматривает. Но почему-то от каждого такого взгляда бросает в жар. Вот и сейчас в груди народилось тянущее ощущение.

Что он знает, но молчит?

Почему рядом с ним под сердцем дрожит безотчетное чувство страха, будто я всё делаю неправильно?

Глубоко вздохнув, опять прилипла к окну. Из-за холмов возникли первые жилые кварталы столицы. Камень и серебро. Стекло и железо. Зодчие вложили в городскую архитектуру не только своё мастерство, но и магию рун, плетения которых красиво поблескивали на каменных стенах и покатых крышах.

Столица издревле считалась политическим и культурным центром Норденвэлла. Жизнь кипела тут ключом вне зависимости от времени года. Одни только квартальные ярмарки привлекали в Хэтум тысячи людей. Самыми роскошными считались Летняя и Зимняя, но прочие тоже славились щедрым размахом.

Память все еще хранила теплые воспоминания, как в сопровождении родителей я посещала светские рауты, участвовала в турнирах по верховой езде, блистала на еженедельных балах… Как давно это было. Прошла целая вечность и теперь, возвращаясь сюда, я думаю не о покупке модных в этом сезоне нарядов, а о том, где найти внутренние силы, чтобы поставить подпись под документом об официальном опекунстве.

… Экипаж еще около часа петлял по оживленным улицам, прежде чем свернуть в тихий переулок и остановиться около трехэтажного особняка. Витражные стекла переливались желтым, розовым и пурпурным; вокруг зеленела живая изгородь. Крыльцо было просторным, накрытым узорным козырьком, какой поддерживали две белые колонны. Над ним парила магическая вывеска: Нотариальная контора.

Я выбралась из кареты, расправляя на юбке складки. Простенькое серое платье с белым воротничком и оборками вдоль подола одолжила горничная из поместья. Туфли и шляпку тоже.

Вдруг дверь нотариальной конторы отворилась. На пороге возникли двое мужчин и молодая леди-брюнетка. Холеные аристократы в дорогих нарядах громко переговаривались, на что дама отвечала тихим смехом, прикрывая ротик веером.

Я невольно закусила губу.

Минуло много времени с тех чудных дней, когда я одевала подобные роскошные наряды. Кружева, бязь, шёлк и атлас – скольких приятных, но таких уже далёких воспоминаний. Теперь гляжу, и сердце сжимается от несправедливости. В ушах по-прежнему гремят жестокие слова тётки Матильды: «нищенка, приживалка, свалилась на нашу голову; терпеть тебя не могу».

– Мистер Дилайн? – Неожиданно пожилой господин с роскошными бакенбардами оказался в двух шагах. – Безмерно рад.

– Мистер Улерик, - дознаватель откликнулся в привычной прохладной манере.

Они знакомы?

По всей вероятности – да, иначе бы женщина с веером не протянула ему изящную ручку.

– Миссис Маргрет. – Дилайн оживился. – Вы изумительны, как всегда.

– О, Олейв, - томно проворковала дама. – Вы мне льстите.

Конечно, льстит. Кроме дорогого платья и тонны драгоценностей – смотреть было не на что. Вульгарная, развязная. С грубыми чертами лица, глазами на выкат и носом с горбинкой.

– А это…? – Она с прищуром оглянулась ко мне.

– Мисс Анжелина дель Сатро, - пояснил маг разума.

Лорды нахмурились, один шепнул другому:

– Дочь погибшего торговца? Как его звали?

– Галлен дель Сатро.

– Да, верно, - мужские взгляды стали любопытными. – Тот, что перед смертью разорился и вовлёк семью в долги? Слышал, имперский банк конфисковал все семейные шахты и уже выставил на торги.

– И загородную усадьбу, - напомнил второй, надеясь, что я не услышу.

Лицемер!

– Ах, - брюнетка прикрыла рот веером. – Это же про вас писали во вчерашнем номере Имперского вестника.

– Про меня?

– Да, милочка. Единственный наследник империи штель Ферров расторг помолвку с юной Анжелиной ибо счёл ее кандидатуру не достойной.

Щеки вспыхнули.

Накатило щемящее до головокружения, до тошноты чувство разочарования. Я так мечтала вырваться из пригородного захолустья, что даже не подумала, с каким презрением меня встретит высшее общество Норденвэлла. Мне еще нет восемнадцати, а на меня уже повесили клеймо неудачницы, которая до конца дней обязана выплачивать долги отца.

Репутация рода уничтожена.

Отныне двери высшего общества для меня закрыты. Если Эдвард еще может продвинуться по карьерной лестнице, поступив, к примеру, на военную службу, мне лишь светит унизительный брак с простолюдином. И то, при условии, что очень повезёт.

Колени подогнулись, и если бы маг разума не вцепился в мой локоть, я бы завалилась на крыльцо.

– И что эта юная особа делает в вашей компании, Олейв? – Не скрывая яда в голосе, поинтересовалась брюнетка. – Планируете нанять девушку горничной?

– Нет, миссис Маргрет. Леди Анжелина с этого дня моя подопечная.

Лица дворян вытянулись от изумления, став еще более некрасивыми и отталкивающими. Но, кажется, Олейв рассчитывал именно на такую реакцию. Холодно усмехнулся и повлёк меня на крыльцо.

* * *

В светлом кабинете за рабочим столом сидел пожилой нотариус. Визит был незапланированный, потому он удивился.

– У вас назначено, молодые люди?

Глава 6. Удар за ударом

– Как это понимать – такой человек не числится в списке учащихся? Он должен числиться. Я точно знаю!

Я с удивлением взирала на помощника декана боевого факультета, что сидел за округлым столом и вносил имена поступающих лордов и леди в раскрытую книгу.

– Вам еще раз объяснить, мисс, - с вызовом ответил молодой мужчина. По красным искоркам на темных волосах в нем легко угадывался потомственный маг Огня. – Тот, чье имя вы назвали – здесь не обучается.

– Это какая-то ошибка, - разум отказывался смиряться с реальностью. – Эдвард дель Сатро студент военной академии. Учится на третьем курсе. Проверьте еще раз, - попросила, переминаясь с ноги на ногу.

Мужчина недовольно хмыкнул, но магвизор притянул, связываясь с секретариатом.

– У меня вопрос. Да. Касаемо третьекурсника.

Чтобы попасть на приём в деканат пришлось выстоять огромную очередь. Эд учится в самой престижной Академии Норденвэлла; желающих поступить сюда – хоть отбавляй.

Я вошла через парадный вход, над которым парила полупрозрачная эмблема заведения – синеватое копье, разбивающее серебряный щит. Дальше миновала главный холл и поднялась на второй этаж. Как и внизу, полы тут были облицованы белым мрамором. Всюду блистали колонны и дорогая лепнина, в воздухе витала горьковатая вытяжка из корня мандрагоры, призванная отгонять падших демонов и стихийную нечисть. Вокруг толпились юноши в военной форме. Девушки тоже мелькали, хотя намного меньше. Леди-аристократки редко идут получать высшее образование, в приоритете у нас – дом, муж и воспитание наследников.

Матушка с самого моего рождения грезила о том дне, когда я выйду замуж. И оттого слышать не хотела ни о каком обучении. Помню, однажды я набралась смелости и заикнулась об Академии. Отец отреагировал спокойно, а вот маман пришла в неописуемый ужас.

– Моя дочь в Академии? – Всплеснула руками. – Ни в жизни не позволю! Что хорошего четыре года просиживать в душных аудиториях, постигая десятки разнообразных дисциплин, а потом еще год мучиться на обязательной практике где-нибудь у Низшего на рогах? Нет уж, увольте.

Отец тогда возразил:

– Что плохого, если дочь получит образование?

Консервативные взгляды леди дель Сатро остались непоколебимы:

– Опомнись, Галлен. Шаткое перемирие с Арруаном в любой момент может быть нарушено и демоны вновь развяжут войну. В этом случае всех дипломированных магов отзовут на передовую. Ты представляешь Анжелину на войне? В грязной палатке, в нечеловеческих условиях, каждый день с риском для жизни! Пока я в здравом уме, ноги ее не будет в Академии!

Из мыслей вырвал грубый ответ симпатичного мага.

– Проверил. Эдвард дель Сатро в Академии не учится. Следующий!

– Подождите, - я растерянно потерла лоб. - Мой брат много раз упоминал об этом учебном заведении в письмах, я верю ему.

Неожиданно в спину толкнул вихрастый парень с карими глазами.

– Ты закончила? Посторонись.

– Не закончила, - прорычала и снова оглянулась к неприветливому помощнику. – Уверена, брат должен быть в списке студентов…

– А я уверен, что солнце по утрам выталкивают из подземных недр падшие демоны Арруана, - язвительно ответил тот. – Сказано. Дель Сатро в Академии не числится. Или вы туго соображаете и вам записать?

За спиной послышался язвительный хохот.

Сообразив, что спорить бесполезно, я развернулась и совершенно сбитая с толку направилась к выходу. Если Эд не учится в Императорской Академии, выходит, все эти годы он нагло врал? Но зачем? И, где в таком случае брат пропадает?

Ведь чтобы жить в столице, нужна квартира. И немалые деньги для оплаты аренды. Пока отец был жив, он оплачивал все счета. После его смерти Эд заверил, что нашёл способ обеспечивать себя самостоятельно. Но как? Без образования нынче никуда не устроишься.

Окончательно запутавшись, я вернулась на крыльцо. Непременно напишу Эду письмо. Пусть объясняется. И не приведи Высшие Изначальные ему снова соврать!

К полудню стало теплее. Шум и гомон столицы будили тёплые воспоминания. Я миновала широкий внутренний двор. У обочины ждал закрытый экипаж. Секретарь Дилайна раскуривал дорогую сигару, но увидев меня, ругнулся, отправил ее в урну и, развеяв дым, распахнул дверцу кареты.

– Вы быстро, мисс. Увиделись с братом?

Объяснять каждому встречному, что Эд – все эти годы водил меня за нос, не стала. Пожала плечом.

– Его сейчас нет. Заедем на следующей неделе.

– Как прикажете.

Крус дождался, пока устроюсь на бархатном сидении, уселся рядом с грумом и распорядился:

– В загородное поместье хозяина.

* * *

Ни вечером, ни на следующее утро имперский дознаватель не приехал. Если честно, я была этому рада. Присутствие Дилайна странным образом переполняло душу тревогой. Потому, чем дальше он от меня находился, тем легче дышалось.

Эдвард подозрительно молчал. Хотя я отослала брату два гневных письма. Прежние опекуны постепенно стирались из памяти. Единственный по кому сердце продолжало болеть, был Артур. Тоска по несбыточному семейному счастью мучительно царапала рёбра, напоминая о том, что у меня отняли и чего уже никогда не случится.

… Поморщившись, стряхнула с ладоней влажные комья земли и потянулась в корзину за ленточкой.

Я почти обжилась в чужом поместье. Поладила с прислугой, нашла общий язык с низшей нечистью, обитавшей на чердаке, а чтобы не слоняться без дела подыскала себе занятие. На заднем дворе располагался старый запущенный сад: красивый, с цветочными клумбами и фруктовыми деревьями. Садовник прохладно относился к своим главным обязанностям, хозяину сад был не интересен, и я решила вдохнуть в него искру.

Вытянув атласную ленту из стопки, сдвинулась к кусту пиона, но от неожиданности вжала голову в плечи.

С неба посыплись крупные капли. А я еще не все кусты подвязала, да и подкормку для лилий развела, но так и не успела разлить по лункам. Не сказать, что прекрасно разбираюсь в основах садоводства: в Пансионе эта наука шла факультативом, а матушка вообще запрещала дочери возиться с землей, считая это уделом простолюдин, и все равно я тянулась к цветам и деревьям.

Глава 7. Ложь во спасение

Мы давно привыкли соседствовать с духами и низшей нечистью разных рангов.

Самыми сильными и опасными издревле считались Духи Стихий, Сна и Ночи, и Войны. Все они произошли от первых Богов, прозванных людьми Высшими Изначальными. Это они создали наш мир, землю и небо, свет и тьму, и три Первых расы, населяющих пространство от края до края. Людей. Оборотней. А так же демонов. Мы – люди наивно считаем, что боги создали три расы. Это не так. Их гораздо больше – намного больше. Всех не упомнишь.

У каждой расы свой покровитель. Тот, от кого она произошла; тот, кто её создал, и кто в любой момент способен уничтожить. Люди с сотворения миров поклоняются Высшему Изначальному Эринаалу. Он даровал нам жизнь, раздал магические способности, наделил разумом и способностью к обучению. Правда, со временем, чтобы не обидеть остальных богов, мы начали приносить хвалу всем Изначальным без исключения.

Легенды гласят – прежде чем вознестись в небесные чертоги Эринаал недолго жил среди людей в облике смертного мужчины. Женился, завёл семью. У него родилось двенадцать сыновей, и каждый обладал магической силой не меньшей, чем у отца. Так называемым Изначальным Огнём способным наделить, как великой властью и бессмертием, так и стать самым разрушительным оружием и стереть всё сущее под нашим солнцем.

Эринаал покинул землю, а его сыновья разбрелись по землям смертного мира. Со временем у каждого появилась семья. Божественная магия Огня или темное пламя Унсурэ передавалась из поколения в поколение и пробуждалась только в самом достойном в роду, в день его совершеннолетия.

А еще говорят тот, в ком живёт Унсурэ, способен наделить любого человека могуществом божества. Всего-то надо передать свою магию по доброй воле. Вот только ритуала передачи я не нашла ни в одной колдовской книге Империи. Да и саму историю с Эринаалом я всегда считала красивой выдумкой древних сказителей. И вдруг опекун заявляет, что я ануари – кровная наследница сыновей Высшего Изначального! Носительница темного пламени. И он, поглоти его пески Арруана, это СИЛУ хочет отнять!

С трудом выровняв дыхание, попятилась к парадной двери.

Взгляд блуждал по извивам драгоценного браслета, который – как оказалось – является артефактом-подавителем. Дилайн давно разобрался, кто я такая. Неспроста постоянно вызывал в свою контору, наведывался в таверну тетки Матильды, а затем и вовсе вытащил из тюрьмы и поселил в старом поместье.

Сердце кольнуло.

По его короткому указу от меня отказался жених. Он легко прервал наше общение с братом, а не успею я оглянуться, запрёт в поместье и будет ждать наступления совершеннолетия, чтобы потом украсть магическую искру. Как? Не представляю. Но поскольку Дилайн так уверенно об этом говорит, смею предположить, детали магического ритуала ему известны.

Я угодила в западню. По глупости. Поверив одному из самых опасных людей Империи.

Об ануари не слышали тысячу лет. В прежние времена короли и императоры были готовы залить города кровью лишь бы заполучить потомка Высшего Изначального в свои цепкие когти. Чтобы – если не отобрать божественную силу, то принудить их себе служить.

Я Дилайну не нужна. Заставлять работать на себя он не станет. Просто отнимет моё Пламя, а меня вышвырнет на помойку. И где гарантия, что после «изъятия» я останусь жива?

К горлу подкатил тошнотворный комок.

Бежать! Спасаться, пока не поздно. Или умру.

«Умрёшь, Анжелина», пронесся шелест призрачных голосов, подтверждая самые тёмные опасения.

От напряжения я подпрыгнула, неудачно задев вазу локтём. По холлу разлетелся гром разбитого фарфора. Дилайн как раз обращался к секретарю:

– Хватить валяться кисейной барышней, поднимайся… - резко прервался, зло прорычал.– Там кто-то есть.

– Исключено, милорд, - хрипло возразив, Крус выпрямился и отряхнулся. – На двери защитное заклинание.

– Идиот. В холле посторонний. За мной.

Тихо пискнув, я кинулась на улицу, а оттуда к черному ходу. Дождь застилал глаза, бил по лицу колючими каплями; ветер рвал волосы, ноги вязли в земле, но вот – впереди показался заветный торец, а за ним неприметное крыльцо. Сильнее приподняла подол и, хватая воздух ртом, вбежала на кухню.

Сзади слышались крики. Одно за другим гремели вспышки заклятий обнаружения. Наверное, меня не заметили, ибо через минуту я взбежала по лестнице и благополучно заперлась в уютной спаленке.

Сердце билось о ребра, в мыслях царило смятение.

Я толком отдышаться не успела, не говоря о чём-то большем, как в дверь грозно замолотили кулаком.

– Анжелина, ты там? – Голос Дилайна, суровый и злой. – Открывай!

* * *

– Одну минуту, - ответила бодро.

Молчать бесполезно. Рано или поздно всё равно ворвётся внутрь, и тогда разговор будет иным.

Отбросив соломенную шляпку на стул, разгладив влажную юбку, провернула в замочной скважине ключ и отступила.

Дилайн влетел взбешенным ураганом. Молодое лицо опекуна было искажено, черные зрачки полностью затенили глазные яблоки. Задев за плечо, он сделал по спальне круг, к чему-то прислушиваясь. Воздух стал горячим и вязким. Виски укололи обрывки стойких ментальных заклинаний.

– Ты одна? – Спросил, продолжая осыпать помещение сложными плетениями защиты и поиска. Всюду блестели вспышки зелени, золота, пепла.

Сквозь атласную ткань платья нащупала пальцами серебряную ласточку.

Высшие Изначальные, защитите.

– Одна, - улыбнулась, пряча испуг. – Что происходит?

– В поместье проник неизвестный, - сощуренные глаза мага метались из угла в угол и, наконец, остановились на мне. – Защита не отреагировала, а вот охранки взбесились. Похоже, прикрыт сложным Щитом. Ты точно одна?

На силу задавив панику, кивнула.

– Да, мистер Дилайн.

– Кого-нибудь видела?

– Нет. Я вернулась домой через кухню.

– Когда?

– С началом ливня. – Я картинно надула пухлые губки. – Вы меня в чём-то подозреваете?

Глава 8. Бойтесь Падших, из Тьмы сотворённых

Утром проснулась в совершенно разбитом состоянии.

Мало того, что не выспалась на жесткой кровати вагона-купе, так еще и чувствовала упадок сил. Божественные духи отметили меня своей благосклонностью – три ночи назад я успешно бежала из особняка Дилайна. Тем же утром, не задумываясь, купила билет на экспресс, и вот уже несколько утомительных дней мчусь по бескрайним просторам Норденвэлла в одиночестве.

За запотевшим окном злорадно выла метель. Когти снежных вихрей скребли по тонкому стеклу, издавая пронзительные стоны.

Я поежилась и поспешно разожгла настольную лампу простеньким бытовым заклинанием.

Отлично помню, что в осенне-зимний период на крайнем Севере даже в полдень царит полумрак. Не то, что, к примеру, на спокойном западе или сказочном востоке. Помимо центра Империи именно те территории являются наиболее благоприятными для размеренной жизни.

На западе простирается дружественный Норденвэллу технически развитый Бинваал. С востока наши земли омывает Красное море, за которым цветут богатые восточные страны. Вообще, в Империи любят путешествовать железной дорогой, гужевым транспортом и Портальными линиями. Последними, правда, пользуются в основном аристократы и приближенные к императорской семье чиновники. Слишком дорого и расточительно.

Что касается южных рубежей…

Зябко обхватила плечи ладонями.

С юга Норденвэлл граничит с печально известным королевством демонов. Раскаленная пустыня, заполненная багрово-красным песком, бескрайнее ядовито-желтое небо, пылевые бури, призрачная линия горизонта вдалеке – вот как вкратце можно охарактеризовать Арруан. А уж о тех, кто его населяет, даже пансионские наставницы нередко рассказывали с придыханием.

Демоны…

Загадочная темная раса. Гордая. Самовлюбленная. Столь похожая на людей внешне и в то же время обладающая безграничным могуществом.

Основной особенностью касты Верховных, в кои входит королевская семья и чистокровная знать – является невероятно высокий магический резерв, помогающий управлять всеми известными видами магии одинаково хорошо. Учитывая, что людские маги верховодят, как правило, одним-двумя подвидами, для людей эта способность по истине недостижима.

А еще в Арруане обитает зловещая каста Падших. Насильники, убийцы, отступники, предатели – сюда входят все те, кто пошел против арруанских законов. В наказания за злодеяния таких ссылают на Изнанку мира, где Тьма быстро их опустошает. Лишенные магической силы демоны, как правило, живут недолго и быстро погибают.

Но…

С течением времени некоторые из падших приспособились.

Можно сказать переродились. Как? Научились выживать за счёт жизней других. За способность вытягивать из людей и сородичей магию, за умение «вселяться» в разум и манипулировать им по собственному усмотрению эти порождения Тьмы прозвали ингубусами.

Осознав идущую от ингубусов угрозу, властитель Арруана объявил их вне закона. Однако, когда тридцать лет назад между Норденвэллом и Арруаном разгорелся конфликт, правящий Дом Анкхар счёл, что все средства хороши – и ингубусов призвали на военную службу. Кровопролитие длилось десять долгих лет и лишь с восхождением на трон молодого владыки дело сдвинулось с мертвой точки.

Путем неимоверных усилий, мирный договор был подписан. Надобность в ингубусах отпала. Первым королевским указом касту падших расформировали. С тех пор минуло много десятилетий, однако, по слухам, не все ингубусы были истреблены. Уцелевшие вырвались за пределы Изнанки и теперь бродят по миру в поисках доверчивых жертв. Время от времени досуха «высасывают» из караванщиков магию, а порой подселяются в умы простолюдин, превращая тех в своих марионеток. Неспроста же, то в одной южной провинции, то в другой промелькнёт весть о внезапно пропавшей семье лавочника или артефактора, или законники наткнутся на опустошенное тело слабенького деревенского мага.

Перед затуманенным взором мелькнула оскаленная демоническая морда с горящими глазами и коварной усмешкой. Я передернулась и только подумала растереть холодное лицо ладонями, на улице остро взревел свисток. Поезд с резким толчком остановился. Послышались взволнованные крики и шум.

Я натянула теплую кофту, простые штаны, спрятала длинные волосы под шапку и выглянула из купе. Благородные пассажиры толкались в тамбуре, спешно выпрыгивая из вагона на снег.

Мимо пробегал холеный аристократ лет восемнадцати.

– Что произошло? – Спросила тихо.

Красивое лицо юноши с зачесанными назад волосами приобрело надменное выражение.

– Смеешь обращаться ко мне на равных, оборванец?

Прикусила язык.

– Прошу прощения. Я забылся.

Сбегая от опекуна, я решила, что обязана запутать следы.

Дилайн будет разыскивать одинокую аристократку, и вздумай я путешествовать в истинном обличии, уверенна, он уже бы напал на мой след. Оттого я заранее купила мужскую одежду и, сев в экспресс, выдала себя за парня-простолюдина. Для верности прикрылась заклятием иллюзии. Потратила в магической конторе почти все свои церии. Заполучить особый «узор» на руку, удовольствие – не из дешевых. Зато теперь я абсолютно спокойна, что меня не узнают.

Для той, кого воспитывали в лучших аристократических традициях изображать неотёсанную деревенщину – сущая пытка. Я постоянно делаю ошибки и смешу окружающих, но от этого зависит моя дальнейшая судьба, и я охотно продолжу играть эту роль.

– Не знаю, - зло процедил аристократ и тронулся к тамбуру, запахивая края соболиной накидки. – Слышал: на путях обнаружили мертвеца. Хочешь подробностей, иди и смотри.

Я дождалась, пока тамбур опустеет, и спустилась со ступеней на снег. В мягких штанах и удобных башмаках получилось с первого раза.

Пассажиры толпились у головного вагона. Оттуда летели крики и ругань, а заодно грозные голоса машиниста и двух его помощников.

– Без паники, дамы и господа. Да, мы наткнулись на погибшего, но это не повод для волнений.