Ласточки из стали 3

Глава 1

Предательство в первую очередь убивает настроение. Экипажи «ласточек» не испытывали ни гнева, ни ярости, ни обиды. Вообще ничего, пустое место. Самое страшное состояние. Приказ верховного матриарха восприняли именно как предательство. Прими это решение совет матриархов – хватило бы воли одной Аранги чтобы его отменить, но верховная хозяйка в том числе и верховная командующая, оспаривать ее приказ, значит, нарушать устав военной службы.

За неделю выяснили все, что могли. Понятнее не стало. Приказ составлен очень хитро, нет ни одного пункта, указывающего причину такого решения, просто выдано как факт: расформировать и лишить. Чувствовалась подготовка к процессу. Одного автора флот знал почти наверняка.

Все, кто как-то был связан с экипажами «ласточек», пытались помочь. Десант так и стоял на посту у входа в комнату экипажей, штурмы и остальные искали хоть какое-то решение. Первым делом, конечно же, позаботились о раненых. К кому же еще могли пойти оперативницы, как не к ним? Заланэль запретила, но жажда найти что-то небывалое и выслужиться была сильнее. В палату когтей лезть побоялись, а вот к остальным рискнули. Всем влетело от мастера Ганнэль моментально, но рвения у оперативниц от этого только прибавилось.

- Угомони своих, - Ветерок предупредила Заланэль. – Угомони. Мои за «ласточек» порвут, а командовать некому! Ни одного когтя в строю и кандаров всего шестеро на бригаду!

Заланэль пыталась. Семнадцать оперш за дезертирство были разжалованы и посажены под арест за явные нарушения, еще двадцать две дуры с той же формулировкой посадили под стражу до разбирательств. От этого рвения у оставшихся только прибавилось. Они решили, раз до экипажей и раненых им не добраться, нужно отыгрываться на другой категории беззащитных – на техниках. Всех начали распределять с понижением в разные дыры и даже не по профилю, лишь бы место нашлось. Большинство приказов прошло мимо Заланэль, он она их нашла и успела отменить, а там случилось неизбежное. Десантура психанула.

Троих оперш избили до реанимации, причем в месте, где все произошло, почему-то не работали системы контроля и свидетелей не нашлось. Или глушилки достали, или кто-то помог. Будь, конечного, у оперативниц мозги или чувство самосохранения, они бы поняли намек. Вместо этого оперши решили, что передвигаться надо стайкой. Так восьмерых сразу, после учиненного обыска в комнате техников 107-го отряда, поймали у лифтов и крепко прошлись по ребрам и пальцам. Оставили по левой руке, чтобы сами подтирались, а не медицину нагружали. Двум другим выбили зубы и переломали пальцы, чтобы неповадно было всякую хрень в рапортах писать. До одной, особо тупой, не дошло даже после разбитой морды. Когда она в очередной раз пошла в узел связи с выдуманным рапортом, что-то случилось. На камерах было видно, как секунды на две пропало освещение, а когда все включилось, от оперши остался только разбитый планшет на полу. Нашли ее подвешенной за руки в дебрях служебных помещений. Жива, в рот запихали ее же трусы вместо кляпа, а хвост был выбрит под ноль и выглядел хуже крысиного. Более мерзкого наказания, чем выбритый хвост, для сильванки не существует – и мерзко выглядит, и болит, и чешется, и постоянно зудит внизу живота до риска обмочиться прямо в штаны. Вот тут оперши, наконец, прониклись и притихли.

Разумеется, были и те, кто занимался делом, как и положено по уставу. Ни одна из них не пострадала. Рапорта на увечья и драки, конечно, принимали. Дела открывали, допросы, обыски проходили, но сложно что-то найти, если не хочешь, при этом настоящие оперативницы делали такие важные лица, что кому надо сразу понимали – положи перед носом, не заметят. Все знали кому и за что прилетело, покрывать своих тупых сослуживиц не хотели.

Туча, несмотря на еще больные ноги, перебралась к экипажам. Крепкая у нее порода, небольшая регенериновая процедура, немного фиксаторов и старшая могла ходить.

В комнате никто ничего не обсуждал и не жаловался. Только Селька, отвернувшись к стене, тихо ревела. Ей не мешали.

Была слабая надежда, что как только флот выйдет в родной системе всю эту чушь отменят и справедливость вернется, но чудеса случаются где угодно, только не на флоте. Арангу сразу отозвали на планету с отчетом, не поленились пригнать малый спасательный корабль, чтобы без пересадок доставить на планету. Боевые части, в том числе 11-й корпус десанта, в самых ласковых тонах отправили домой восстанавливаться. «Тридцаток» и штурмовую пехоту тоже. Они герои, никто не скрывал. По всем каналам только о них и говорили. И ни слова про «ласточек».

Повод порадоваться все же был, вернее, посмеяться. Заланэль не даром слыла хорошей оперативницей. По ее рапорту на «акулу» прибыли целые стаи оперативниц и начали охоту за хвостами своих же коллег. Тут-то ничего уже выдумывать не надо – трусость, предательство, некомпетентность. Все как есть. С одной стороны «акулы» стоял визг, с другой хохот. Заланэль в разборки не лезла. Сказала, ей есть чем заняться, домашние и обрадовались, что все заслуги им пойдут. В общем, крысы сожрали крыс.

По результатам проверки, конечно же, Заланэль сняли. И не по статусу командует, и вроде как упущения есть, хоть и не ее, но все-таки. Сняли тоже подло, отправили в резерв, якобы пока не найдут достойную ее опыту должность. Никто не удивился.

Улетали бывшие экипажи как гражданские, в последнюю очередь на забитых под завязку «платформах». Темно, душно, шумно. На борту полно гражданских, лица у всех совсем нерадостные, кто-то откровенно говорил, что отмучались наконец. Искра между делом пристала к парочке теток. Те смотрели на военную форму без знаков и сначала сторонились, но как узнали, что перед ними «ласточки», охотно разговорились. Обе тетки инженеры силовых установок, работали на заводе по профилю, но полтора года назад призвали на флот якобы на шесть месяцев.

Глава 2

Автобусы Галаданы не опаздывают. Заползла в город причудливая конструкция из двух модулей и замерла возле станции. Покатая кабина впереди, такая же сзади, чтобы двигаться в любую сторону без разворотов. Внутри сто мест, обслуживает один оператор, и то в основном помощь пассажирам с грузом или найти свое место. Двигается автобус самостоятельно.

Перед самым отъездом, уже когда грузились, прибежала хозяйка кафе с помощницей и раздала всем пакеты с бутербродами и бутылочками ее фирменного напитка. Хотели заплатить, но она замахала руками, мол, не надо.

- И чего, хозяйка, щедрость такая по наши хвосты? – спросила Туча.

- По лицам вижу, как вам плохо. А так, может, от хорошей еды чуть настроения прибавится, верно?

Туча улыбнулась и обняла хозяйку на прощание. Отряд неспешно погрузился в почти пустой автобус. Там на дальних рядах дремала тетка с двумя малышками, чуть ближе спали четыре девчонки лет так по пятнадцать. Одеты одинаково в какую-то причудливую форму, видимо куда-то едут.

Расселись по местам. Кресла тут мягкие с большими спинками, немного откидываются назад. Можно спокойно вытянуть ноги.

Искра первым делом попробовала бутерброд – сказала, что вкусный.

Сначала оператор предупредила, что транспорт отправляется, через минуту уже автоматическая система начала вещать о правилах поездки, что можно и что нельзя делать. Завершилась короткая лекция включением таймера до следующей остановки. До нее больше трех часов, но до конечной цели, откуда весь отряд разбредется по Галадане, ехать десять часов.

Лориэль никогда не ездила на автобусах так далеко. Городские попроще и раза в три меньше, сиденья там не очень удобные. Искра села у прохода, так что все окно было в полном распоряжении Лориэль. С полчаса она смотрела на пейзажи, пока не надоело. Места тут относительно пустынные, глазеть не на что. Когда она обернулась, почти все спали. Искра, похоже, отсыпалась за все годы службы.

Лориэль потянулась к коммуникатору. Связь ловила и на орбите, да и вчера было время позвонить домой, но она не решалась. Минут десять она смотрела на устройство в задумчивости, собралась с силами и начала искать номер Мири, но потом передумала и набрала домашний. Мири сейчас в школе, матушка должна быть дома одна.

Ответили не сразу.

- А я все думала, когда ты позвонишь, - ответила матушка.

По ее лицу все было понятно.

- Уже знаешь? – спросила Лориэль.

- Четыре дня назад мастер заходила, рассказала. Плохо все, да?

- Еду домой, - ответила Лориэль. – К вечеру доеду до Арт-Галоса, там на скоростной сяду, билет уже взяла.

- Это на крыльях который? – уточнила матушка.

- Он самый.

- Ты чего-нибудь об качки возьми в аптеке. Он хоть и летит, но качает там прилично. Это, получается, он к нам доберется к полудню?

- В десять часов ровно должен быть.

- Хорошо. Я к Каранаэль схожу, она обещала прислать за тобой кого-нибудь.

- Мам, не надо. Я сама доберусь.

- Ты с ней поссориться хочешь? Она как узнала – сильно расстроилась. У нас не бедный город, машины есть и тетки хорошие.

- Мири только не посылай, ладно?

- А чего это? – матушка хмыкнула. – Зайдете куда-нибудь, браги как тяпните и прореветесь. Она тут места себе не находит.

- Вот ее слез мне только и не хватало, ага. Девочки-то как?

- Ну, как… Сиськи растут, жопы круглые. Лупить пора, а рука не поднимается.

- Натворили чего? – удивилась Лориэль.

- Еще как! Три недели как на сборы школьные поехали. Они же вчетвером тут, банда целая. Ну и кто-то к ним прицепился, не уследили старшие. Одним носы разбили, другим носы разбили, а третьих по улице полчаса гоняли, пока их тетки не растащили. Оно бы и мимо все, да кто-то заснял, как наши вчетвером шестерых лупасят и в сеть разместили. Приедешь – покажу. Филька кулачищами машет – загляденье! И в кого она такая?

Лориэль потерла нос и ответила:

- В боевую бабушку, в кого же еще.

- Вот конечно, в бабушку! Вам всем бабушка виновата! Приезжай и воспитывай свою банду, а то тетушка Газа устала каждый день за уши хвататься. Скоро дырки будут, а не уши!

- Еду-еду! - улыбнулась Лориэль.

- Вот и хорошо. А с остальным мы как-нибудь разберемся.

Они проговорили еще о разных мелочах и простились. Лориэль спрятала коммуникатор и подумала, что, пожалуй, матушка права. Они со всем разберутся.

Сон от скуки занятие печальное и грустное. Каждую остановку встречали с интересом и радостью, хоть на что-то можно поглазеть. Из всех развлечений – две капризные малышки, которым стало скучно, и они расшумелись. Тройка взялась за дело и придумала малышне занятие. Хватило, чтобы в относительной тишине доехать до нужной остановки.

Там же случилось небывалое – в автобус зашел мужчина. Он был невысок, широк в плечах, одет в обычные одежды Общества. Следом за ним в автобус дружной гурьбой забежали сорок две девчонки лет по шесть. За ними заскочили две наставницы и принялись рассаживать малышек, шума от этого стало только больше. Все девочки одеты в одинаковые длинные платьица, за спинами небольшие рюкзачки с разными значками. В тесноте прохода малышки столпились, начали толкаться и шуметь, до никто никого не обидел.