Лазурный Нефрит. Братство Гор и Рек.

1 глава «Центральная равнина»

Шень Лун

Мое восстановление, после сражения со Старейшиной Сюанем, протекало медленно. Ноги отказывали, не слушались. Молнии Кары Небесной били нещадно, терзая нервные окончания и сухие меридианы, надламывая еще больше и так треснутое ядро. Боль скручивала судорогами мышцы, доводя до паралича, нехватки дыхания и скрежета костей. Порой казалось, что я или задохнусь, или сломаюсь. А останется от меня только оболочка, ненужная и пустая.

— Вот, Учитель, — протягивает мне укрепляющий отвар А-Яо, помогая его выпить, — это усмирит молнии и запустит восстановление внутренней энергии.

Принимая из рук ученика чарку с отваром, медленно глотал содержимое. От использованных им трав сводило челюсть. Язык немел и говорить было сложно. Но не невозможно. Сказав Яо: «Спасибо», посмотрев с благодарностью и теплом, закрыл глаза и поддался дреме. Как и сказал ученик, отвар усмиряет жгучие молнии и восстанавливает растраченную в бою со старейшиной энергию. Происходит этот процесс во сне. Так быстрее и надежнее.

Вернуть все то, что я потратил в битве с Небесным Копьем, будет не так-то просто и быстро. В прошлый раз у меня на это ушло сорок лет. Медитируя, взывая к предкам и скрытым техникам Шень, не требующим внутренней энергии, копил и хранил полученные крохи в ядре и акупунктурных точках. Именно поэтому я и смог продержаться против старейшины так долго. А не пасть от первого же выпада его молниеносного копья.

Возможно, избежать поражения мне удалось по другой причине. Личной инициативе самого Старейшины Сюаня. Несмотря на то, что Кара Небесная лишила меня возможности сражаться, сделала в мире заклинателей и мастеров меча калекой, не отняла способность просчитывать соперника на несколько шагов вперед. Замечать сдержанность и неточность в выпадах. Сюань-сяньшень атаковал меня не в полную силу. Казалось, сражался он со мной для вида.

— Благодарю, Сюань-сяньшень, за возможность вернуть свои силы, — прошептал, пока никого рядом со мной не было, — я обязательно приму ваш вызов, — а он достойный противник.

В рассвете моих лет, на пике сил, бой между нами был бы на равных. Уверен, битва была бы захватывающая, на невероятных, практически неуловимых взгляду скоростях. С ним, пожалуй, и правда сравниться по мастерству может не каждый. Сюань-сяньшень достойный титула «Поднебесный» воин. Честь, гордость и преданность слову — его личностные качества, редкость для мастера светлого пути. Многими заклинателями и мастерами движет гордыня и тщеславие, самолюбие и зависть. И не важен статус. Ученик, мастер, наставник, глава секты, старейшина. Доверять и раскрывать душу нельзя, ведь в любой момент доверие может обернуться ядом в чае, или кинжалом в сердце.

— Шень-сяньшень, — нарушил поток моих мыслей голос девы Бай, — ваше восстановление почти завершено. Думаю, через пару дней мы можем отправляться в путь, — дева Бай была мрачнее тучи, но при этом говорила вежливо и учтиво, понимая мою ситуацию, видя тяжелое состояние, — лошадь или повозку?

— На ваше усмотрение, Бай-сяодзе, — она в ответ сдержанно кивнула и покинула комнату. А я продолжил изучение книг, позаимствованных Яо в архиве рода Шень.

В данный момент, в моих руках были исторические записи об основателях сект центральной равнины. Пять достойных того времени мастеров уровня облаков, создавшие боевые учения и школы, а впоследствии, став уже небесными мастерами — Альянс, названный Небесным Братством Гор и Рек. Главы сект — сильнейшие мастера центральных земель, достойные воины, славящиеся на всю поднебесную своим благородством и добродетельностью. Под их взором и покровительством, на протяжении многих столетий, Центральная равнина развивалась, не зная горя и бед. Пять столиц жили в гармонии и согласии. Как и главы Альянса, воспевающиеся на центральных землях до сих пор.

Дзин Цан (Золотой Шелкопряд), мастер с титулом «Поднебесный» был жителем города Шин-шин. Там же он и основал секту «Золотой лилии». Дзин-сяньшень шел путем защитных техник и барьеров, сплетаемых из тонких нитей внутренней энергии. Шелкопряд прожил достойную жизнь, дошел до божественного уровня развития энергии и вознесся в небесные чертоги, оставив потомкам постигнутые им защитные техники, охранные печати и формации, запечатывающие зло и неблагую энергию.

Среди своих учеников, мастеров, наставников и последователей, Дзин-сяньшень сыскал славу мудрейшего. Ему, после вознесения, строились храмы, подносились дары. Каждый в его мирском окружении хотел, чтобы Дзин-сяньшень был не просто небожителем, а богом. Ученые мужи и изобретатели считали Шелкопряда своим покровителем. И даже несмотря на отсутствие божественного начала, строили ему храмы и поклонялись, как божеству. Обездоленные искали в его храмах защиту и благословения. Золотой Шелкопряд изображался последователями и потомками в одеянии белого цвета с вышивками золотых нитей. В правой руке у небожителя внушительный свиток, а за спиной самый мощный из защитных барьеров.

Ин Лан (Лунный Волк), родом из города Ши-Тан, с которого и начнется наш путь через Центральную равнину. Лунный владел сонными техниками. Мог отгонять и насылать кошмары, влиять на разум смертных и бессмертных через сны. Кроме сонных техник Ин-сяньшень использовал технику меча «Грань луны». По окончанию мирской жизни, также достигнув божественного уровня совершенствования, Волк присоединился к Дзин-сяньшеню в небесных чертогах, став небожителем. А позже и богом снов. Как и брат по альянсу, ученикам и мастерам и наставникам секты «Грань луны» он оставил многолетние труды и достойного преемника.

В честь Ин Лана, как бога снов, преемник и его ученики воздвигли несколько храмов, действующих и посещаемых до сих пор. Облик Ин-сяньшеня необычен и окутан тайной. Изобразили его на алтарном камне, как молодого мужчину в темно-синих одеждах. Волосы — расплавленное серебро, глаза — россыпь звезд, а лик скрыт за маской волка. Поговаривают, что он носил ее и до вознесения. В руке его клинок, с переливающимися по кромке лунными бликами, а за спиной сонное марево, в котором каждый видит то, что на душе. Поклоняются Ин-сяньшеню путешественники и торговцы, ходящие по морям. Молят о снах и забвении тяжело больные или страдающие бессонницей.

2 глава «Лунная тропа»

Старейшина Сюань

Не привлекая к себе внимания, не упуская из виду, скрывшись за формацией «Покров ветра», сопровождал искателей осколков артефакта. Шел за ними незримой тенью. Группа странная: небожитель, дух-кот, снежный Махаон и дракон-калека. Но у каждого из них своя роль в создавшемся союзе. Небожительница — сила и мощь, не сравнимая с простыми смертными, кот — олицетворение скорости и разрушительности небесной стихии, и немного лекарь, падший генерал — карта земного мира. Снежный Махаон знает тайные пути и обходные тропы, недоступные простым путникам. А сам Шень Лун — это уничтоженный ранее архив нефритовых драконов. Все те труды, исследования и исторические записи, что хранились в горах рода Шень, теперь в его распоряжении, в его разуме.

— Храм Лунной тропы? — удивился я решению Шень-сяньшеня навестить небожителя сновидений Ин Лана.

Дева небес, управляя повозкой, ведя лошадей по проторенной тропе, не возражала против визита в Лунный храм. Но предупреждала, что пустят их не раньше ночи. Правила такие. Условия всех устраивали. Разбив походный лагерь у подножия храма, путники ждали наступления ночи. Двери храма откроются перед верующими и нуждающимися в приюте только тогда, когда зажгутся золотые звезды и засияет серебром на темно-синем бархате небес диск луны.

Медленно, плавно опускалось за горизонт дневное светило, забирая с собой полуденную лазурь. Путь на другую строну мира окрашивался ало-розово-пупурными облаками, плывущими следом за раскаленным диском солнца. Наблюдая за изменениями на небесах, не заметил, как провалился в царство сна, во владения почтенного Ин Лана.

Над головой ночное небо с только-только зажигающимися звездами. Под ногами — водная, отражающая гладь. А за спиной, стоило обернуться — молодой месяц. Не полная луна и тихим светом горящие звезды в мире ночи и сновидений, означают настроенного против гостя небожителя. Почтенный Ин Лан был не рад меня видеть в своих чертогах. От радикальных действий и обращенных против меня кошмаров останавливало только:

— Поведайте, Сюань-сяньшень, что вы ищете в землях моих?

— Справедливости, Ин-сяньшень!

В знак уважения к небожителю, сложив руки в почтительном жесте, ладонь к ладони, склонился в поклоне. О какой именно справедливости идет речь, небесному чиновнику рассказывать нет необходимости. Я в его мире, в его власти. Моя душа, с помощью снов, уже прочитана, как и намерения сразиться с достойным мастером. Именно поэтому мир снов преобразился, замерцали созвездия-покровители, засияла серебряными бликами круглая луна.

— Пройди путь свой, через дом мой!

С последним словом небожителя снов, под моими ногами заклубился мерцающий золотыми вспышками туман, потянувшийся витиеватой тропой к серебряному диску ночного светила. Каждый мой шаг по туманной тропе сопровождался переливами колокольчиков, сливающихся в незатейливую мелодию, похожую на колыбельную песню. Луна, сверкающая на темно-синем бархате небес — все ближе, фигура небожителя снов — отчетливее. Я мог рассмотреть широкие рукава темного одеяния. Развивающиеся на ночном ветру волосы, отливающие лунными бликами. И маску волка, скрывающую лицо, но не глаза. Как и говорилось в легенде:

— Взгляд — россыпь звезд, — в нем видно каждый уголок ночного неба, каждое созвездие. — Воистину божество! — прошептал, не сдержав восторга и нахлынувших чувств. Не мог отвести взгляд, шел именно к нему, окутанному лунным светом.

Был рядом, очень близко, так, что шелк волос и бархат ткани божественного одеяния, еще движение и был бы на кончиках моих пальцев. Забыв как дышать, видя божество, протянул к нему руку, сокращая расстояние, но лишь разрушил звездами и лунным дыханием созданный образ.

— Иллюзия, — сказал, смотря звездно-лунную пыльцу, оставшуюся на ладони, мерцающую и постепенного угасающую. — Нет, не иллюзия, а сон, — не смог сдержать улыбку, — божественный сон. Созданный лишь для меня…

Эти слова и пыльца в руке стали путеводителем из мира снов. И надеждой. Продолжая идти по звездной тропе, видя перед собой полную луну, слыша переливы колокольчиков, думал о будущем. Не о ближайшем, в котором артефакт лазурного нефрита вернет дракону былое величие и силу, а наши техники сойдутся в противостоянии. А о далеком, когда смогу найти путь к столице небожителей, чтобы встретиться с почтенным лунных снов.

Лунно-звездная тропа, ведущая вперед, вывела меня из мира снов. Но ощущение, что Лунный Ин-сяньшень смотрит с небес, за каждым шагом, по пробуждении осталось. В лунном блеске виделся его образ, в звездных мерцаниях — пристальный взгляд. Но мне не страшно. Волю сонного почтенного я не нарушу. Пойду лунным путем под золотыми созвездиями.

Шень Лун

Пристанища в храме Лунной тропы, в час ночной, искали не многие. Путники, идущие пешим путем, ушедшие на покой воины, которых тяготит темное прошлое и мы. Оставив повозку, освободив лошадей от упряжи, защитив имущество и животных защитным кругом формации, пошли на поклон к Ин-сяньшеню. Путь наш неблизкий. Через земли Центральной равнины, через школы и секты, идущие дорогою света. Благословение небожителя снов, защищающего странников и путешественников, не будет лишним.

— Учитель, артефакт «Беззвездного отражения» и правда когда-то принадлежал секте Грань Луны? — интересуется ученик, смотря на мешочек, с вышитым иероглифом «Луна».

— Да, как и артефакт «Грань снов», — этот артефакт находится в том же мешочке, вместе с еще одним «Глаз забвения».

3 глава «Секта Луны»

Шень Лун

До секты «Грань Луны» от храма Ин-сяньшеня несколько часов верховой езды. За это время мы обсудили возможные стечения обстоятельств и трудности, с которыми велика вероятность столкнуться. От посланников западного Альянса под руководством Старейшины Сюаня, наемников за внушительной наградой, до семейных распрей с масштабными и жестокими битвами за земли, учения и титул «главы».

Титул главы секты «Грань луны», в данный момент, принадлежит семье Ин. Они прямые потомки почтенного Лунного волка, основавшего секту. Только семей, претендующих на титул, еще три. Семья Кун (сонные), семья Вуен (полуночные) и семья Енван (ночные). Каждая из них влиятельна на центральных землях, почитаема и уважаема мастерами меча и заклинателями содружественных сект.

Насколько мне известно, глава секты Ин Юн (лунный дождь) в силе и здравии. Глава покидать мир смертных не собирается. Под его взором, вот уже добрые сто лет, семья Ин и секта «Лунной грани» — процветают, слывут среди смертного люда защитниками земель от скверны. По велению Ин Юна и почтенных мастеров секты, в помощь окрестным городам, для защиты от темных сект, тревожащих покой мертвых тел и душ, были построены смотровые башни.

Башни, с вплетенными поисковыми формациями, отслеживают активность темных источников. Колыхание посмертной энергии и вмешательство в сущность пока что блуждающего по смертным землям духа, ищущего пути к небесам и загробному миру. Редко, но такие умельцы встречаются. Захват души «Духовной Сетью», порабощение, причинение страданий и использование в личных целях — карается смертью. И не только в светлых сектах, но и в темных. Душа — неприкосновенна.

— Учитель, по-моему мы не вовремя? — вывел меня из потока мыслей вопрос А-Яо, ушки которого дергались и улавливали далеко раздающиеся звуки голосов.

Пока я пребывал в раздумьях и потоках памяти, вспоминая все то, что знаю о лунной секте, мы уже прибыли в Тин-Тин — небольшой город, где располагается главное поместье секты Луны. Именно здесь, в Тин-Тине, мастера, от послушников до наставников постигают меч и стиль «Грань Луны».

— О чем ты, А-Яо?

Ученик указал вперед, в сторону поместья. Чутким и тонким кошачьим слухом, он разобрал недовольные и непочтительные выпады и обвинения семье Ин от толпы, собравшейся перед главным поместьем секты. Ученики и мастера, выказывающие свое недовольство, судя по цветам одежд, принадлежат к семье Вуен. Семья, как мне казалось ранее, не бьющая в спину и не предающая из-за выгоды и личной прихоти. Но, увы…

— Душа почтенного главы Ин не успел отойти в мир иной, а семьи уже собачатся, — услышали мы со спутниками разговор жителей, идущих подальше от назревающей битвы.

— Милостивейший Ин-сяньшень, да будет небесное царство радушно к вам! Пусть примет предок вас в чертогах своих!

Смертные, не владеющие путем меча жители города, как один, с печалью во взгляде, но с улыбками смирения, молились за упокой души почтившего главы Ин, просили у предка Лан благодати и прощения душе Ин Юня. Просили Лунного Волка и о наказании нарушителям похоронной процессии. Семья Вуен, не давала проститься с главой, как гласили традиции рода и секты, требовала от семьи Ин отдать титул достойным, способным подержать былое величие секты. То есть им. На что семья Ин, все как один в траурных белых одеждах, но с мечами в руках, защищали двери и территории поместья.

— Вмешаемся? — спросила дева Бай, понимая, что находящихся в трауре учеников, мастеров и наставников Ин для защиты поместья секты не достаточно. К тому же, семья Вуен привела учеников и послушников младших школ, основанных на учении Лунного клинка. Грязно, подло, но не удивительно. В мире совершенствующихся, идущих путем культивации, пользоваться моментом и предавать ближнего своего, потерявшего прежнее величие и почести — обыденность. Как и вставать на сторону вероятного победителя.

— Бездна! — с шипением выругнулся А-Яо, когда блеснула сталь обнаженных клинков и пришла в движение внутренняя энергия мастеров обеих сторон спора. — Еще немного и на семью Ин нападут, — его меридианы и ядро охватило бурлящим потоком силы, на кончиках когтей затрещали молнии, да и шерсть встала дыбом, заходил из стороны в сторону хвост.

— Ин-эр просил помочь, и мы поможем, — сказала дева Бай, применяя на А-Яо божественную формацию «Сокрытия истины» и блокирующую сущность заклинание.

Кошачьи уши, хвост и душа зверя и облик духа, под действием заклинания и формации временно претерпели изменения. Теперь А-Яо и ощущался и выглядел, как простой человек с ядром и меридианами совершенствующегося, идущего путем меча. Дева Бай заблокировала только нечеловеческую сущность и узор, а навыки, умения и скорость осталась с А-Яо, играя ему на руку в принятом решении защитить семью Ин.

— Быстрый, — сказала Бай-сяоцзе, уловившая движение ученика и технику «Поступи молний», — у мальчика все шансы на этом веку получить титул Поднебесный, — не спорил, а верил, даже знал. Ученик превзойдет учителя.

Неспешно, не привлекая внимания семьи Вуен и их помощников, мы с Сяо-сяньшенем и девой Бай шли к поместью Ин. К потерявшей мужа вдове. Она, как гласят традиции семей заклинателей, находится в зале почитания, у табличек предков, молит за прием души ее супруга и прощения всех грехов смертной жизни. Оплакивает память господина и спутника жизни, просит прощения, что не последовала за ним, в мир мертвых.

— Не понимаю я вас, смертных, — недоумевает дева Бай, смотря на стоящую на коленях госпожу Ин, облаченную в траурное белое одеяние, — душа погибшего воина, если не достигает небесных чертогов, попадает в реку перерождения. Память земной жизни стирается, как и чувства. Ведь при рождении смертный постигает их заново. Неужели земным это неизвестно? — задалась вопросом дева Бай, смотря на вдову Ин.