Леди Призрак

Пролог. 1897 год

- Беатрис, хватит меня дразнить. Потерпи еще два месяца до нашей свадьбы, – Уильям улыбался своей возлюбленной – миленькой голубоглазой блондинке. Беатрис всячески пыталась соблазнить Уильяма – строила ему глазки и зазывно улыбалась. Об их будущем браке договорились родители. У Уильяма был титул и небольшой капитал, а у Беатрис красота и тоже не большое наследство. Девушка, всю жизнь, думавшая, что ей достанется муж на минимум пятнадцать лет старше девушки и с заурядной внешностью, не могла не нарадоваться. Ее суженный всего на десять лет её старше, среднего роста, темные вьющиеся волосы и с серьезными серыми глазами. Не идеал, конечно, но весьма симпатичный. «Теперь уже моя жизнь устроена»- думала Беатрис.

- Никак не могу дождаться нашей свадьбы – скорее бы уж. Почему родители так долго тянут? – возмущалась девушка.

Вместе они стояли на балконе и смотрели вниз – на живую изгородь. Родители Беатрис устраивали прием в честь грядущей свадьбы дочери. И вот уже три часа Уильяма чествовали и поздравляли. Мужчина вышел подышать и отвлечься от многочисленного общества. Последние полгода для него и его семьи были тяжелыми. Мать Уильяма слегла и не смогла даже попасть на прием сегодня, младший брат остался сегодня с ней.

- Думаю из-за меня. Ты же понимаешь – мне пришлось влезть в долги.

- Да…да…да, что бы выкупить родовое поместье своего отца, – возмущенно произнесла Беатрис. – Только вот не понимаю, зачем оно тебе?

Уильям нахмурил брови.

- Ну, если не учитывать что многие поколения моих предков жили там, то можно еще иметь в виду и то, что я сам прожил там до своих десяти лет.

- И это были лучшие годы твоего детства – деревенская свобода и так далее. Только я все равно на твоем месте не рисковала бы, – произнесла Беатрис.

- Из-за того что я только недавно расплатился по всем долгам отца?

- Из-за того что тебе пришлось слишком много и у многих взять в долг очевидно. Как по мне –поместье не стоило того.

- С его-то доходностью и состоянием это одно из самых выгодных вложений – об этом даже Питер говорил мне.

- Но размер долга…

- Сможем покрыть твоим преданным. Хотя бы частично – я потом тебе все верну.

- Ты такой милый, – Беатрис прижалась к Уильяму всем телом. Это было недопустимо в обществе, но поскольку девушка уже была его невестой, он не стал отстраняться и даже неуклюже обнял ее.

- Это моя обязанность – заботится о тебе, будучи твоим супругом, - мужчина нежно взглянув в глаза девушки, а затем резко поднял голову.

- Что такое? – спросила Беатрис.

- Тебе не кажется, что стало слишком тихо? – спросил Уильям.

Беатрис прислушалась. Действительно музыка в зале, находящегося позади них, стихла. Уильям обернулся – в дверях стоял отец Беатрис - Говард. Он негодующе взглянул на объятия молодых людей.

- Уильям. К тебе посланец.

Мужчина только сейчас заметил за спиной мужчины Билла – мальчика лет двенадцати уставшего и пыльного, который работал на Уильяма.

- Что-то случилось? – обеспокоенно спросил Уильям.

- Пожар… - задыхаясь, произнес мальчик.

Уильям взглянул на перепуганное лицо Била, и сразу все понял. Он резко сорвался с места, не попрощавшись и даже не извинившись. Беатрис направилась к отцу.

- Как ты думаешь – все будет в порядке? – спросила она Говарда с надеждой в голосе.

- У тебя – все будет отлично. В конце концов, я никогда ему не доверял.

Это были безумные четыре часа для Уильяма – он гнал лошадь как сумасшедший и бил ее даже когда та пала. С Билом они с трудом нашли другую лошадь и ту Уильям загнал почти до смерти. Зарево от горящего дома предков было видно за несколько километров, как и гул людей, пытающихся потушить дом. Уильям подъехал ближе, однако было заметно, что пламя с трудом вышло погасить. Второй этаж сгорел полностью, от первого остались лишь стены – окна потрескались и выпали. Народ бегал, женщины кричали, дети плакали. Уильям на ходу соскочил с лошади, осматривая толпу в попытках найти мать и брата. И он не находил их, зато нашел Стивена – управляющего. Мужчина лет пятидесяти, обгоревший и черный от копоти бросился к Уильяму, схватив за плечи.

- Где? – спросил мужчина.

Стивен отрицательно покачал головой. Уильям резким движением отодвинул управляющего и направился к дому. Стивен пытался удержать своего хозяина за пиджак, но тот вырвался, стремясь прямо в горящее здание.

- Джеймс! Мама! – кричал Уильям, вырываясь.

- Лорд Уаят. Стойте. Держите графа! – кричал Стивен.

Но Уильям не слушал, он шел дальше, не обращая внимания на людей и забираясь вглубь здания. Вдруг его кто-то буквально выдернул из здания. Обернувшись, Уильям заметил обгоревшего конюха и управляющего.

- Отпустите меня, – кричал Уильям. – Вы не понимаете – там моя семья!

- Граф. Вы еще будете меня благодарить, – отозвался конюх осипшим голосом и как следует ударил Уильяма, отчего последний потерял сознание.

Глава 1. 1 мая 1900

- Ты уверен, что хорошей идеей было прийти сюда? – уточнил Питер у Уильяма.

- Мне это нужно было, – мужчина закидывался алкогольным пуншем, медленно выпивая бокал за бокалом.

- И что тебе это даст? Позор? – друг Уильяма не унимался.

- По-твоему я могу опозориться еще больше, чем уже есть? – Уильям буквально сверлящим взглядом уставился на Питера. Прошло три года с момента гибели матери и брата. Три чертовых года, которые не дались даром Уильяму. За это время он продал квартиру в Лондоне – последнее имущество, что у него осталось, и переселился в дешевый пригород. От много пришлось отказаться – костюмы мужчина почти не покупал, питался крайне паршиво. Часто стал прикладываться к бутылке, грех, который он когда то не мог простить отцу. Второй грех, который мужчина не мог простить отцу - это игру в карты. Именно с помощью него отец, когда-то, потерял теперь уже сожжённое поместье. Вот только Уильям использовал игры себе во благо, шулерствовал – не без помощи Питера, он, медленно, но верно, научился выигрывать, иногда даже достаточно большие суммы, которые немедленно выплачивались кредиторам. Вскоре более менее зажиточные игроки всего Лондона отказывались играть с ним и даже перестали приглашать к себе на приемы. Спасало Уильяма только то, что он был графом, обладал высоким положением, к тому имел один из старейших титулов в стране. Все это дало свои плоды – Уильям выплатил половину долга, но осталось еще половина, а сроки поджимали. В свое время мужчина оплатил долги отца умелыми инвестициями, только вот теперь инвестировать ему теперь было нечего.

Хозяйка сегодняшнего приема была не в восторге от того что граф Уаят пришел на него. Она украдкой поглядывала на мужчину, боясь, что бы он ничего не украл. Об Уильяме ходили разные слухи, и хоть она искренне ему сочувствовала, но все же его немного боялась. «Надо его чем-то занять» - подумала хозяйка. Она оглядела толпу юных и не очень девушек в попытках найти ту, которую может заинтересовать Уильям, но его имя имело плохую репутацию. В толпе она заметила только одну заинтересовавшуюся женщину – вдовствующую баронессу Честер. Баронессе было, что-то около шестидесяти, впрочем, выглядела она достойно, хоть и редко выбиралась куда-то. А сейчас она просто откровеннейшим образом глазела на потрепанного в последние годы жизнью, графа. Хозяйка тут же бросилась к своей «спасительнице».

- Эмма, – обратилась она к баронессе. – Вы знакомы с лордом Уаятом? – и, не дожидаясь ответа, потянула баронессу к стоявшим в отдалении Питеру и Уильяму.

Хозяйка учтиво и сдержано поприветствовала мужчин.

- Лорд Уаят, мистер Кроуфорд я хочу вам представить баронессу Честер.

Мужчины недоуменно уставились на хозяйку лишь на секунду. Затем приветственно кивнули женщине.

- Рад видеть вас снова, леди Честер, – отозвался Уильям. – Вы совсем не изменились.

- Очень мило с вашей стороны это отметить, – довольно улыбнулась баронесса.

- Вы знакомы? – удивилась хозяйка.

- Леди Честер длительное время была моей соседкой. До моих десяти лет, кажется, – вежливо предположил Уильям.

- Да, вам было около десяти, когда вы переехали... – произнесла баронесса, она хотела сказать что-то еще, когда герольд громко возвестил:

- Лорд и леди Кэмбелл.

Уильям отвернулся от баронессы и направился к вошедшим. Именно за этим он и пришел сюда – увидеть Беатрис. Она вышла замуж спустя полгода после его пожара, и новоиспеченный муж сразу забрал ее из Лондона. Лишь спустя два с половиной года после замужества и рождения наследника, лорд Кэмбелл вывез свою жену обратно в свет. Когда Уильям узнал сложившуюся замужнюю жизнь Беатрис он почувствовал некое издевательское удовлетворение и любопытство, именно поэтому, потратившись больше положенного, он пришел сюда. За три года Беатрис…изменилась? Он помнил стройную звонкую девушку с собственным мнением. Сейчас Беатрис слегка округлилась, и стала куда более сдержанной. Хозяйка приема сразу направилась к ново пришедшим. Уильям заметил, как Беатрис бросила легкий взгляд на мужа, будто спрашивая одобрения. Тот слегка кивнул ей.

- Чудесно выглядишь Беатрис, – улыбалась, расхваливая хозяйка бала.

- Благодарю, – Беатрис оглянула зал мельком и встретилась взглядом с Уильямом. Девушка резко потупила глаза и даже прижалась сильнее к мужу, пугаясь. Лорд Кэмбелл удивился такому странному поведению супруги. Заметив ее испуганный взор и проследив по нему, Кэмбелл уперся взглядом в Уильяма. Агрессия и непонимание быстро сменились у него на лице.

- Пойдем, дорогая, – Кэмбелл утянул супругу в дальний конец зала. Беатрис послушно последовала за мужем, бросив напоследок перепуганный взгляд на Уильяма. Это остановило графа, он даже смутился. Он ожидал осуждающего взгляда от нее, возможно, извинения или даже сожаления о том, что она выбрала не его. Но не страха. Эта сцена не осталась без внимания, и Уильям почувствовал на себе осуждающие взгляды и шепоты. Он отвернулся и направился в конец зала. Презрение к себе давило на него, и он вышел на балкон подышать. Балкон был огромен, часть из которого была скрыта в тени. Уильям сделал несколько глубоких вдохов, однако ком ненависти к себе не отпускал. Последний раз он так стоял на балконе в ту роковую ночь. Боковым зрением он заметил тень от вошедшего.

- Питер, я бы хотел побыть один, – произнес Уильям обессилено.

- Боюсь, я не могу предоставить вам столь ценный подарок как спокойное одиночество. Пока не выплатите долг. Проценты растут, лорд, – произнес низкий хриплый ломающийся голос с явной усмешкой. Уильям хотел было обернутся, что бы встретить грубияна лицом к лицу, однако он почувствовал, как что-то острое впилось ему в спину между лопаток, прорезав пиджак.

Глава 2. 24 мая 1900

- Я - идиот, – произнес Уильям своему отражению. В руке у него была бутылка дешевого виски. – Я женюсь на старой не любимой женщине, что бы выжить. И начинаю понимать Беатриса и ее разочарование в связи с моим разорением.

Он отхлебнул столь большой глоток, что поперхнулся и закашлял. Стивен, стоящий неподалеку, последний из слуг, оставшихся с Уильямом, скривился.

- Милорд. Может не надо…

- Жениться? Определенно не надо. Знаешь в чем ирония, Стивен? Я всегда думал, что моя жена будет симпатичной красавицей. А теперь…

- А теперь вы решаете свою судьбу серьезным шагом, милорд. Я не скажу, что я одобряю вашу свадьбу, но был ли у вас выбор?

- Умереть…

- Это означает, что у вас не было выбора, милорд. К тому же вы женитесь на леди, а могло быть и хуже.

- Куда уж…

- Ну, так не заставляйте леди краснеть за вас и покажите себя достойным своих предков. Вы – ворон, в конце-концов. Выйдите и сделайте то, что должно.

- Спасибо, Стивен. Но боюсь, что мои предки только бы посмеялись надо мной, – Уильям повернулся к Стивену. – Прощай, мой друг.

Уильям последний раз глянул на себя в зеркало, и кое-как поправил свой красный галстук. Он попытался было выйти в дверь, но Стивен остановил его и вырвал бутылку из рук. Уильям не одобрительно глянул на слугу, и вышел из комнаты. Церемония происходила в деревенской маленькой церкви без официоза и публику в основном представляли местные жители. Шагнув в церковь, Уильям услышал осуждающие шепотки – он задерживался. Его будущая супруга уже стояла рядом со священником. Однако, как только посетители церкви смогли разглядеть Уильяма, шепотки стихли, послышались недоумевающие смешки. Уильям широким шагом дошел до священника и кивнул. Последний начал короткую проповедь о важности брака и священности союза. Уильям краем глаза рассматривал «невесту». Баронесса Честер, или как она просила называть себя, Эмма, старалась выглядеть на своей свадьбе максимально эффектно. Но шикарное платье и плотная фата не могли скрыть серебряных волос супруги и пухленькой фигуры. К тому же, по мнению Уильяма, баронесса была очень уж маленькой – она два дюйма не доставала до его плеча. Густые вьющиеся волосы, миндалевидные глаза цвета шоколада, которые сейчас потеряли, несколько, форму. Вздернутый нос. Вдруг баронесса взглянула на него и улыбнулась. Уильям же поспешил отвезти глаза. Только сейчас он заметил недоумевающий взгляд священника.

- Лорд Уаят?

- М?

- И в горе и в радости, пока смерть не разлучит вас?

- О, – только и смог произнести Уильям.

- Невеста столь молода, что он рассчитывает, что смерть придет сегодня же! – произнес чей-то детский голос позади. Смех пронзил церковь, пока Эмма не обернулась. Крестьяне тут же притихли.

- Да. И в горе и в радости. Давайте побыстрее, – произнес Уильям.

- А вы, леди Честер готовы жить с лордом Уаятом и в горе и в радости пока смерть не разлучит вас? – священник все еще подозрительно смотрел на Уильяма.

- Да, конечно, – радостно произнесла Эмма.

- Тогда объявляю вас мужем и женой – леди и лордом Уаят! Поприветствуйте их.

Уильям обернулся к присутствующим, ожидая услышать как минимум издевательства в свой адрес, однако новоиспеченная супруга одним взглядом подавила крестьян. Она взяла Уильяма за руку и повела сквозь крестьян, которые расступались перед ней. В полном молчании они вышли из церкви и леди Уаят (боже, как это звучит) подвела мужчину к карете. Тот чисто машинально открыл дверь, запуская жену внутрь. Она благодарно взглянула и уселась. Уильям залез в карету вскоре после нее, и закрыл дверь. После, он уставился в окно с явным нежеланием смотреть на даму напротив. Однако он чувствовал на себе ее взгляд. Изучающий. Его даже передернуло.

- Тебе холодно? – спросила Эмма. «Черт возьми, она годится мне в матери» - подумал Уильям.

- Немного.

- Странно. Почти конец мая.

- Да. Я. Мало ем в последнее время.

- Не волнуйся – ты отъешься, обещаю. И по поводу паренька тоже не беспокойся – я накажу его.

- Паренька?

- Того что рассмешил всех в церкви. Я найду и накажу его.

- Не стоит…

- Почему не стоит? Стоит. Он мой крестьянин и я имею право его наказывать, – Эмма кровожадно улыбнулась.

- Ваш крестьянин? Я думал до поместья ехать не меньше двух часов.

- Не без этого. Но мы сейчас находимся на земле моих предков, а едем на землю предков моего первого мужа,- лицо баронессы скривилось.

- Не знал, что вы были соседями…

- Все трое, да. И все трое – я, твой отец и мой.. .муж были единственными детьми у своих родителей. Мы с твоим отцом Адамом были ровесниками, Йен был на пять лет старше.

- Вы не любили своего мужа? - спросил Уильям. Эмма уставилась на него даже несколько презрительно.

- Нет. Он был болезненным и некрасивым.

- Он любил вас?

Эмма задумалась.

- Возможно.

Глава 3. 25 мая 1900

- Не думала, что с одной бутылки тебе будет так плохо, – выговаривал Эмма своему супругу. - Если конечно, это была одна бутылка.

Графиня укоризненно посмотрела на Бена, а тот лишь пожал плечами.

- Это все переживания, – попытался выгородить слугу Уильям. Он тер просто разрывающийся от боли виски и старался как можно тише хлебать легкий бульон, приготовленный специально для него. Сейчас, при свете дня, он старался так же боковым зрением рассмотреть картину, висящую в столовой, что все же не укрылось от его супруги.

- Я смотрю, Уильям мой портрет весьма заинтересовал тебя?

- Не без этого. Но я боюсь, что если буду спрашивать, я лишь доставлю вам неудобства.

Даже с края стола было заметно, что лицо Эммы озарилось благодарностью.

- Я постараюсь ответить на твои вопросы. По правде сказать, я потеряла их давно. Даже слишком давно.

- Это ведь ваши дочери, верно?

- Да. Обе. Старшая Эбони и младшая Эдми.

- Любопытные имена.

Лицо Эммы будто озарило вдохновение.

- Эбони родилась уже с шевелюрой – черной настолько, что испугала повитуху. А Эдми всех заставляла любоваться собой. Она была потрясающим ребенком, и все кто её знал, любили ее.

- Я не помню, что бы видел их, помню только вас. Вы не привозили их к нам в гости? – Уильям уже не стесняясь рассматривал портрет.

- Они родились вскоре после того как вы уехали. Эдми через три года, а Эбони черед два.

- Они очень красивые девочки. Жаль что… - начал, было, Уильям, но прервался, видя, как расстроилась супруга. Эмма встала из-за стола и направилась к окну.

- Они погибли спустя месяц после написания портрета. Чертов Йен! Это он привез скарлатину – обладая крайне посредственным здоровьем, он любил путешествовать, вечно привозил с собой какие-то болячки. Но в этот раз он ездил недалеко – в Шотландию – заключать свои чертовы бесконечные сделки! И сразу после приезда, он полез обниматься с девочками – он любил их несмотря ни на что. Через пару дней они слегли. Сначала доктор думал, что они заболели – был октябрь месяц, было холодно, но компрессы не помогали. Спустя всего два дня после начала лечения, Эдми умерла. Спустя пару часов – Эбони.

- А как же ваш муж?

- Он провалялся три дня в итоге в лихорадке. А потом отдал богу душу.

- Но…

Эмма обернулась, по ее лицу текли слезы, но взгляд был злой.

- Я думаю пора покончить с завтраком. Не забудь о договоренности. Десять вечера.

Эмма кивнула слуге и удалилась. Уильям медленно проводил ее шокированным взглядом. «Уж не намекает ли она, что она позволила мужу умереть после всего, что случилось с дочерями?» - подумал мужчина и встал.

- Бен, не погуляешь со мной по саду? – предложил Уильям слуге.

- С удовольствием, милорд.,– улыбаясь, произнес слуга.

Они покинули столовую и прошли в коридор. Бен учтиво открыл входную дверь в дом перед Уильямом.

- Я знаю одно прекрасное место с искусственным прудом в парке рядом с домом, милорд. Я могу проводить вас туда, если хотите.

Уильям коротко кивнул и последовал за Беном.

- Давно ли ты здесь работаешь? – спросил граф слугу.

- Всю жизнь. Моя семья прислуживает Честерам и Беккетам на протяжении четырех поколений, милорд.

- И что ты думаешь о своей хозяйке? – решил напрямую спросить в лоб Уильям.

- Она - хорошая, – Бен несколько замялся.

- А если правду, Бен?

- Она…она весьма специфическая дама, милорд.

- Но все же ты здесь. Почему?

- На всё есть свои причины, милорд.

- Не скажешь, да? – Уильям был разочарован, но давить не хотел, он надеялся подружиться. – Хорошо, а ты когда-нибудь замечал наличие призраков в доме?

Бен сделал удивленные глаза.

- Нет, милорд. Дом достаточно старый и не раз перестраивался. Ему около четырехсот лет, но призраки? Никто не слышал о призраках.

- Хм. Я видел, что-то вчера около двух ночи весьма похожее на призрак.

- И я понимаю почему, милорд. Не каждый деревенский мужчина в состоянии после такого количества выпитого стоять на ногах, не то, что уж не видеть какие то галлюцинации.

- Да. Пожалуй, ты прав.

- Как я понимаю, вам еще понадобится примерно столько же спиртного ближе к десяти часам вечера сегодня.

- Да уж. Пожалуй.

К тому времени они дошли как раз до живописного маленького пруда, скрытого в деревьях. Мужчины остановились, вглядываясь в водяную гладь.

- В таком случае я оставляю вас. Зайду к Ричу, а потом занесу к вам в комнату.

- Спасибо, Бен. И еще. Я задам довольно странный вопрос.

Бен напрягся.

- Осуждают ли слуги меня за то, что я женился на вашей хозяйке?

Глава 4. 28 мая 1900

Последние пару дней были для Уильяма худшими в жизни. Эмма требовала его к себе и утром и вечером, он являлся, в надеждах, что она все же откажется от попыток заняться любовью с ним. В трезвом виде тело не отзывалось. Никак. Как бы не старалась Эмма, но омерзение, которое она вызывала у Уильяма давало о себе знать. Но стоит отдать должное леди Уаят – она была чертовски упорной и действительно умело ласкала Уильяма там, где нужно. Когда мужчина спросил, сколько у нее было мужчин, Эмма ответила:

- Трое. Вместе с тобой. Но любила я только одного, – спрашивать далее он не стал. Сегодня вечером Эмма сама принесла виски Рича и даже выпила вместе с Уильямом. Они непрерывно пили почти полтора часа. Причем граф напился до такого состояния, что уже не помнил, как оказался в постели с женой. Все шло как по маслу. Для Эммы. По объективным причинам никакого удовольствия от соития с ней Уильям не получал. После секса Эмма отпустила его, довольная, как объевшийся сметаной кот. И сейчас он сидел, все так же опершись спиной о кровать, держа в руках бутылку, и смотрел в открытую дверь. Произошло именно то, что он ожидал – он увидел промелькнувший бледный силуэт.

- Вообще-то в британском обществе положено здороваться, призрак, – крикнул он силуэту в коридор. Силуэт не вернулся. – Поэтому я говорю тебе – здравствуй, призрак. Как тебе погодка?

Призрак появился в дверном проеме. Это был женский, как показалось Уильяму, силуэт, глаз видно не было, кожа лица была бледной. Остальное было закрыто плащом из легкой ткани.

- Да. Я тоже думаю, что погода отвратительна, – обратился Уильям снова к призраку. - Хотя откуда мне знать? Последние пару дней я только и делаю, что работаю проституткой мужского пола. Необычно дорогой, как говорит моя «молодая» жена.

Мужчина сделал большой глоток из бутылки с виски и опустил глаза. Хоть призрак и не угрожал ему, смотреть на него было жутковато.

- Знаешь насколько мне плохо из-за этого? Я все думаю, что сказала бы моя мать и брат, если бы увидели меня сейчас? Думаю, что ничего хорошего. Моя мать так гордилась, что я не пошел по стопам отца – не пил, – Уильям помахал бутылкой. - Не играл. Уважал женщин. А что сейчас? Надо было мне сгореть тогда вместе с ними. Но, все еще можно исправить, как думаешь? Сейчас упьюсь до смерти, и будем мы с тобой вдвоем летать и пугать напившихся жителей этого дома, как думаешь?

Уильям, наконец-таки поднял глаза и обнаружил, что призрак за ним более не наблюдает.

- Да уж. Нашел я кому жаловаться, – мужчина отхлебнул из бутылки и снова опустил голову. - Впрочем, надо признаться самому себе – я себя ненавижу. За слабость. За трусость. За то, что все же продал себя. И я теперь совсем не вижу смысла жить.

Боковым зрением Уильям заметил какое-то быстрое движение, но не успел отреагировать. К нему прямо в лоб прилетело свернутое письмо. Мужчина поднял глаза и снова заметил силуэт в дверях.

- Вот кидаться предметами необязательно было, – отругал он призрака. Призрак, что логично, не отреагировал. Тогда Уильям обратил внимание на письмо. Он развернул его.

- Ну что ж – раз ты так хочешь, почитаем. «Дорогой лорд Уаят» - ага, я же лорд тот еще «Благодарим вас за…» - Уильям несколько приостановил чтение. – «Благодарим вас за первый платеж по нашему долгу. Поверенный от вас сообщил, что это первый из двенадцати платежей, мы рады, что вы поправили свое финансовое положение и сможете впредь платить стабильно. Надеемся на дальнейшее с вами сотрудничество. С уважением, С». Правильно ли я понимаю, что ты хочешь сказать мне, что мне стоит жить будущем, а может даже надеяться на развод через год? – спросил Уильям у призрака, однако, подняв голову, он никого не обнаружил.

- Спасибо, – прошептал он тишине.

Глава 5. 29 мая 1900

Хоть и состояние Уильяма было паршивым из-за алкоголя, он все же поднялся вовремя, что бы позавтракать с женой. Письмо, полученное ночью от призрака, по-своему мотивировало его. На обратной стороне письма он заштриховал «Для лорда Уаята» и схематично изобразил силуэт самого призрака. Свернув письмо вдвое, он спрятал его за пазуху – боясь потерять, и спустился завтракать.

- Вот уж не думала что ты придешь есть ко мне, – произнесла Эмма подмигнув мужу. – Мне казалось ты избегаешь меня последние пару дней повсюду, кроме…

- Я решил прийти к мировому соглашению, которое, как я думаю, будет полезно для нас обоих.

- О, это уже интересно, – произнесла Эмма.

- Но думаю, слугам стоит уйти. Это личный разговор.

Бен стоящий позади, кивнул и махнул рукой слугам, стоящим рядом с Эммой. Они кивнули в ответ и все трое вышли.

Эмма повела бровью, не ожидая такого повиновения от собственных слуг почти незнакомому человеку.

- Я думаю, нам стоит выделить так называемый супружеский день – раз в неделю. Когда мы будем…

- Заниматься любовью, – продолжила Эмма. – Раза в неделю мне мало. Дважды.

Уильям заскрежетал зубами.

- Хорошо. Дважды. Пусть это будет среда и пятница – пойдет?

Эмма утвердительно кивнула.

- Так же я хотел предложить свою помощь все же в управлении поместьем. Оно достаточно большое чтобы…

- Нет, – холодно произнесла Эмма.

- Но вы проводите не слишком много времени по его управлению. За все те дни, что я вижу, вы занималась делами своих земель от силы час.

Глаза Эммы сузились.

- Да ты следишь за мной? Впрочем, неважно. С моими землями все хорошо, в отличие, например, от твоих.

Вот это был удар ниже пояса.

- Я не управляю этим поместьем одна, ясно? И я справляюсь, как видишь.

- Но я не видел управл…

- Я справляюсь!

-Тогда что делать мне в таком случае? – спросил Уильям.

- Быть любовником, быть красивым и послушным. Не слишком объедаться и удовлетворять меня, не ломаясь как это было последние несколько дней. Я не потерплю этого больше. Раз уж мы договорились с тобой лишь на два дня в неделю – пусть, но простоев быть не должно. Ты – кукла, граф Уаят, очень дорогая, но все же кукла. Больше от тебя ничего не требуется.

Глава 6. 22 августа 1900

«Воистину человек привыкает ко всему» - думал Уильям, разыскивая по комнате свои штаны. Эмма, в порыве страсти, иногда забрасывала их куда подальше, дабы дольше лицезреть своего супруга голым. Вот и сейчас, она рассматривала его лежа на боку и улыбалась. Уильям уволок супругу пораньше в спальню, поскольку на вечер у него были запланированы дела. Прошло почти три месяца с момента договоренности с Эммой по постельным делам, и за это время мужчина почти полностью «договорился» со своим телом, используя его скорее, как инструмент. Первое время ему помогал алкоголь, но в середине июня Уильям понял, что так дела не пойдут, и решил все же применять фантазию. Закрывая газа, он представлял сначала свою первую любовницу – девушку-служанку, двух проституток и даже Беатрис. В результате фантазия остановилась у него на все той же Эмме, только молодой. Как только он назвал супругу по имени в первый раз, она испытала такое удовольствие, которое, по собственному признанию, не испытывала никогда. Со временем появились и его оргазмы, правда, похожи они скорее были на перезрелые сливы забытые кем-то в суматохе. По-своему опьяняли, но горчили и отдавали чем-то тухлым. Уильям, наконец, нашел штаны, и сел на кровать, спиной к графине. Эмма медленно провела рукой по загоревшей спине мужчины.

- Крестьянский труд определенно идет на пользу твоему телу.

- Тебе нравится? – спросил мужчина.

- Безумно, – отозвалась Эмма.

Лишенный умственной работы граф, искал себе физическую. Он попробовал себя и в столярном деле, и в кузнечном – где познакомился с легендарным Ричем, но больше всего ему нравилось возиться с лошадьми. Он научился их объезжать, чистить и расчесывать. Именно так он и провел это лето – забирая работу у конюхов. Впрочем, занимался он не только этим – теперь он смог вернуться к делам, которые были брошены после смерти его отца. Он, наконец, дочитал «Трех мушкетеров», обратил внимание и на современную литературу – например, на «Портрет Дориана Грея», даже несколько отметил, что главный герой смахивает на отца Уильяма. Еще он вернулся к игре на рояле – том самом прекрасном рояле, что стоит в библиотеке. Правда его пришлось вымыть и настроить. Эмма не одобряла музицирование Уильяма, но ничего поделать не могла, поэтому, чтобы не беспокоить жену, он играл не часто.

Но одним из увлекательных хобби для него стало исследование природы призрака. За три месяца он видел ее около 7 раз, правда, чаще всего это случалось, когда он был пьян. За все это время даже Бен не рассказал, видел ли ее кто-нибудь еще, лишь отмахивался. Потому Уильям решил изучить всю возможную литературу по призракам, что можно было найти в библиотеке дома. Он не мог не отметить, что литературы не так уж было и много, да и сведения в ней состояли противоречивые. Но в одном они сходились – у призрака должна быть цель, несделанное дело, которое и держит его здесь. В связи с тем, что видел призрака только Уильям, мужчина решил что, скорее всего - это несчастливый неравный брак. Потому стал разыскивать в исторических книгах девушек, которые хоть как-то могли подойти. Выяснил он несколько любопытных вещей. Во-первых, Честеры – семейство первого мужа его супруги, выкупили дом у другой состоятельной семьи не так уж и давно, по историческим меркам. Всего-то девяносто лет назад. Во-вторых, только два человека могли подходить под данное описание – Элзбет, хозяйская дочь, которая не захотела выходить замуж за нелюбимого и утопилась в озере неподалеку лет 120 назад и Алиса – молодая супруга пожилого дворянина, умершая лет 160 назад сразу после родов. В-третьих - дом неоднократно ими же и перестраивался, и от оригинального четырехсот летнего строение осталась только часть первого этажа, в том числе малая столовая и сама библиотека. Ночами (а призрак появлялся около двух ночи) Уильям методично обходил комнаты, раз за разом не в силах поверить, что он ошибался. Затем он исследовал второй этаж и понял, что призрак все же и на втором этаже не часто появляется, единожды он видел белую тень неподалеку от своей комнаты. Поэтому он методично и тихо исследовал все комнаты и вдруг понял, что единственной закрытой для него комнатой, был кабинет рядом с его спальней. У Бена ключа не оказалось, Эмма отказалась давать свой под предлогом «Нечего тебе там делать». Она вообще странно вела хозяйство. Могла неделями не работать, читая свои эзотерические книги или просто спала, а потом засаживалась в кабинет и сидела там часа по три-четыре. Поместьями явно кто-то управлял другой, не Эмма, но кто? Уильям только один раз видел адвоката Оскара Геншира и тот приходил лишь ненадолго. Встреча была неприятной для Уильяма, на протяжении короткого знакомства, все время Оскар сверлил мужчину неодобрительным взглядом.

Так же оказалось, что еще одной закрытой территорией для Уильяма был весь третий этаж. Граф даже пытался вскрыть замок однажды ночью, но без нужных инструментов у него ничего не вышло, потому, как-то украдкой, попросил Бена раздобыть ему ключ. Именно сегодня Бен должен был его принести. Уильям даже немного волновался – что если призрак действительно там будет этой ночью? Именно с такими мыслями он, и сидел на кровати, чувствуя, как рука жены игриво гладит его спину.

- Твоя мать говорила, что ты даже симпатичнее чем твой отец? – вдруг спросила Эмма.

Уильям удивленно уставился на жену, обернувшись.

- Мне казалось для матери все дети красивы.

- Ну, я тебе не мать и могу сказать точно. Адам был толще, чем ты, не следил за фигурой. И был чуть ниже тебя.

Уильям встал с кровати и посмотрел на жену.

- Обычно моего отца критикуют за обман и деспотизм, за неумение вести дела. Вы первая, кто критикует его за фигуру.

Глава 7. 24 августа 1900

Так, размышляя, Уильям и провел последующие несколько часов и сам не заметил, как наступили два часа ночи. Осмотрев дом, он снова отправился наверх – на третий этаж. Призрака не было. Он прошелся по коридору раза четыре, ожидая. Время шло, но призрак не появлялся. От скуки, он стал пытаться открыть двери, но ни одна не поддавалась. Он пробовал открыть двери ключами, но они не подходили, пытался выломать их, но они не поддавались. Он почти до четырех утра пытался хоть что-то выяснить – изучая коридор. В конце концов, устав, он спустился вниз – спать. Он упал на кровать, даже не раздеваясь, и стал рассматривать свой же рисунок.

- Может ты не Элзбет и не Алиса? – обратился он к рисунку. – Может все же моя первая версия была верной? Ты Эдми или Эбони? Ведь еще Эмма говорила, что на третьем этаже живут дочери. Но если ты кто-то из них, почему ты взрослая? Хм.

Уильям положил рисунок себе на грудь, постукивая по нему правой рукой, а левую заложил себе за голову.

- А может мне не стоит играть в загадки, а все же выпытать информацию у Бена? Скорее всего, и Эмма и Бен знаю кто это. Вполне возможно, что именно из-за призрака Эмма и увлеклась спиритизмом. Да, пожалуй, разумнее так и поступить.

Уильям собирался встать и раздеться – ему не так много часов осталось спать, потому поднял с себя бумагу.

- А все началось по большому счету с тебя, письмо. Ты и призрак мотивировали меня жить дальше. А я даже толком текст письма не помню. – произнес Уильям обращаясь к письму. Он подтянул его к глазам и стал читать, как будто в первый раз. – «Дорогой лорд Уаят. Благодарим вас за первый платеж по нашему долгу. Поверенный от вас сообщил, что это первый из двенадцати платежей, мы рады, что вы поправили свое финансовое положение и сможете впредь платить стабильно. Надеемся на дальнейшее с вами сотрудничество. С уважением, С».

Граф уставился на письмо.

- Не понятно только почему они благодарят меня за ежемесячные платежи. Разве не это и было их требованием? – размышлял вслух граф. – Или не было?

Уильям стал детально вспоминать тот вечер, когда Эмма предложила ему сделку. Хамский тип на балконе, хриплый голос и кинжал, упирающийся в спину. А потом тип исчезает – очень быстро и без шума. Но появляется тогда еще баронесса. Нужно было дождаться утра, но Уильям не мог.

Он решительно направился в коридор, а затем спальню супруги. Раньше бы он решил, что шестидесятилетняя женщина не способна угрожать, но он последние несколько месяцев жил с женщиной, которая была способна на многое, уж он то знал. Граф пинком открыл дверь.

Эмма еще спала, но, как и большинство пожилых людей, чутко, и сразу проснулась.

- Скажи мне, что ты решил расквитаться с супружеской пятницей поскорее, – игриво произнесла Эмма сладко потянулась.

- Да и скорее чем ты думаешь.

Графиня только сейчас заметила озлобленный взгляд своего молодого мужа.

- Что случилось? – спросила она.

- В то ночь, на балконе. Что ты видела? – почти закричал он.

- Мы уже общались по этому поводу – я не успела заметить, кто это был.

- Может ты не успела, потому что никого не было?

Эмма угрожающе уставилась на мужа.

- Мне не нравится твое поведение, Уильям. Твои ежемесячные платежи могут прекратиться в любой момент. И ты тогда знаешь, что будет.

- И что же мне будет, графиня? Может быть, ничего? – Уильям двинулся на жену, но та, достав из-под подушки длинный кинжал, направила его на него.

– Не смей меня трогать! – закричала Эмма.

- Я и не собирался. Скажи только это письмо, – он бросил бумажку на покрывало. – Правдиво?

Не убирая кинжал, Эмма другой рукой взяла письмо и быстро его прочитала. Глаза ее от ужаса расширились.

- Откуда оно у тебя?

- Так значит письмо настоящее и никакие проценты у меня по долгу не поднимались и ежемесячных больших платежей не требовалось? – холодно спросил он.

Лицо Эммы искривилось от злости.

- Вот же ш сучка! – прошептала сквозь зубы она.

- Сучка – это ты, – произнес Уильям и двинулся на жену. Она подняла кинжал повыше, но мужа это не остановило. – Самовлюбленная, эгоистичная сука. Врешь, изворачиваешься, прямо как мой отец. Ты хоть кого-то любила кроме себя в этой жизни?

Уильям уперся грудью прямо в кинжал. Глаза Эммы расширились.

- Заткнись! – закричала она в злобе, но руки у нее тряслись от страха.

- Ты не ценишь людей, считая их куклами для своих прихотей. Ты оставила своего мужа умирать. Может, ты еще кого-то убила?

Слезы градом стали катится по лицу Эммы.

- Я не удивлюсь, – произнес Уильям. – Как ты понимаешь, никакой супружеской пятницы не будет. Супружеских дней больше не будет. Я уезжаю.

Уильям обернулся спиной к жене и направился к двери.

- Пожалуйста, Уил, не покидай меня. – умоляла Эмма.

- Прощай, Эмма. Живи в своей лжи.

Было около двух часов дня, когда Уильям полностью собрал свои вещи. Бен хотел было помочь ему, но граф запретил это. Он собирался медленно и методично, обдумывая как ему жить дальше.