Ледяной Улей

Глава I Безумие.

* * *

Монстр приближался. Но человек об этом ещё не подозревал. Насекомое было уже близко. Один из многих, и воля Паука направляла его туда, где он хотел вкусить свежее мясо. Человечину он уже ел, и она была неплоха на вкус. Но тот налет на деревню был ничем не примечательной трапезой, по сравнению с тем, что будет в будущем. И Паук открывал им видение, пришедшее во сне. И всех их обдавало жаждой крови, они видели город, множество людей, огромные армии и их противостояния!

* * *

Баор сидел, разглядывая следы на снегу. Он был уже не молод, но ещё оставался в форме… Это был местный охотник. Не примечательные черты лица: карие глаза, черная густая борода, мощные надбровные дуги, ровный нос с горбинкой, на голове грива черных волос, лоб был не слишком развит, жесткий взгляд. Он внушал доверие, и оправдывал это впечатление, которое могло о нем сложиться с первого взгляда.

Приближения опасности ещё нельзя было учуять. Но ужас приближался.

Охотник был одет в меха, накинут капюшон, обувь составили хорошие сапоги, походная сумка была перекинута через плечо, в руках лук, колчан свисал с дорогого пояса. Каждая стрела была из стального наконечника купленного у торговцев южного хребта.

"Сколько времени ещё пройдет, прежде чем я окажусь дома?" – подумал Баор. Ему ужасно захотелось ощутить уют. Костер, его семья, его сын… родная деревня. Еда и свежее молоко, разбавленное кровью…

Дерево было дорогим, завезенным из Южных Лесов Варгеса. Баор хорошо зарабатывал на поставках дичи, поэтому мог позволить себе хороший лук. Он не мог сделать его сам, так как вблизи родной деревни, и вообще в зоне пустошей не было дерева, но было мясо. Здесь ничего не было, кроме мха и некоторых кустарников, живущих под снегом, что всегда Баору казалось невероятным.

Животные могли находить их и есть… так они и выживали. Также были и опасные хищники, иногда нападающие на небольшие деревни. какой была деревня, в которой жил охотник. Поэтому такие места окружены ледяными стенами…

Баор думал в этот момент о том, куда идет зверь. Он следовал по следам уже несколько дней. Метель бывает примерно раз в неделю. И могла начаться завтра, так что нужно было торопиться. Баор услышал посторонний шум и все его мысли развеялись, чувства напряглись, глаза стали видеть лучше, а уши слышать острее.

Охотник повернулся к источнику шума, еле слышно встал во весь рост, когда увидел, что некое темное животное, каких он до сих пор не видел, шло прямо на него. Это было создание, отдаленно напоминавшее муравья или паука. У него было черное тело, вытянутое, вверху оно утолщалось, снизу свисало небольшое брюшко. Он было в пол роста самого Баора, а он был средней высоты для человека. Из тела выходили во все стороны четыре ноги, оканчивающиеся мощными единичными когтями. Ноги сгибались пополам и коготь занимал одну четверть всей конечности. Из туловища спереди выходила ещё одна конечность, направленная вперед, она сгибалась назад и держалась согнутой над самим телом, которое держалось чуть ниже мест сгиба на ногах.

Баор подумал, что это некий кошмар… когда оно приблизилось ещё, он увидел, что оно было покрыто мощными чешуями хитина, черного цвета. И поэтому монстр очень сильно выделялся на равнине. На конце пятой конечности находилась кисть, являющаяся одним мощным острым когтем, в половину длины туловища монстра, ноги были в два раза длиннее туловища чудовища…

Эта мерзкая тварь приближалась с большой скоростью. Баор остолбенел, он не знал: что это? Что ему делать? Что происходит. Когда зверь приблизился ещё, Баор заметил, что тот слегка блестит на солнце, его хитин был чем-то смазан… Кажется это было насекомое… И оно было агрессивно направленно на Баора.

Страх прошелся по нему колющей волной, когда до монстра оставалось семьдесят шагов. Он поспешно вытащил стрелу, руки затряслись. В глазах резко потемнело, но вдруг темнота ушла, когда страх сковал его настолько, что в сознании сработал инстинкт, благодаря которому некоторые люди в нужный момент обретают немыслимое хладнокровие.

Разум Охотника отчистился от лишних чувств и тот быстро представил в голове все, что должно случиться. Он решился это реализовать. Рука потянулась к колчану на поясе. Баор достал стрелу и натянул её на лук, тетива напряглась, как и все тело и сознание охотника, в культовый момент!

Он доверился своему глазу и расслабил руку, тетива затрещала, стрела дернулась и просвистев в воздухе полетела в цель… Зверь остановился, в легком страхе и шоке перед неизвестностью. Стрела прилетела прямо в туловище, в то место, где рука выходила из туловища, выпирала крепка мышца. Стальной наконечник вошел в неё и застрял там. Существо завопило невероятно мерзким писком… Звук стал резать уши Охотника. Это было самое неприятное, что он слышал в своей жизни, которая не была короткой…

Охотник понял, что лучше будет отступить, пока есть время, но неожиданно из снега, прямо из-под снежного одеяла, стряхивая с себя, поднялось ещё два таких же монстра, в четырех десятках шагов от Охотника… Они недолго очухивались и не стали трепаться, увидев охотника. Они сразу дернулись с места, прямо на Баора, быстро перебирая своими четырьмя они двигались в его сторону с бешеной скоростью!

Человек побежал! Жизнь была ему дорога, ведь жил он не только ради себя, он бежал как мог быстро. Это бег рисовал стать последним в его жизни, поэтому скорость он только увеличивал.

Монстры не отставали, расстояние сокращалось. Баор понял, что успеха это не принесет. Тот, первый монстр, Баор обернулся один раз и увидел, что он до сих пор мечется, истекая синим подобием крови, в боли и мучениях. Видимо стрела попала в больное место монстра.

Глава II Рождение.

* * *

Существо находилось в состоянии спячки. Это было создание, представляющее из себя червя полу-гусеницу, множество органов, нервную сеть и жалкую предпосылку мозга, внутри вытянутого мешка кожи, нелепо переваливающегося, во время движения.

Создание передвигалось при помощи полусотни мелки ножек, сгибающихся пополам, имеющих микроскопически подушечки, благодаря которым существо могло спокойно двигаться по скальной неровной поверхности. Под ногами встречалось много мелких частиц, камней и всякой прочей грязи.

Жизненный цикл существа протекал в пещерах, которые составляла совокупность почти круглых проходов, через скальные породы. Сверху и снизу были небольшие каменные отростки. В пещерах было сыро, тепло, иногда встречались небольшие лужицы воды. вода появлялась из небольших трещин в потолке. В пещерах было много пространства.

Червь не успевал выпить все, поэтому вода уже затопила несколько проходов чуть ниже. Но процесс затопления был настолько медленным, что ещё несколько биологических циклов могли пройти абсолютно спокойно, без опасений подводного конца…

До начала спячки существо бродило по системе проходов и пожирало съедобные наросты. У червя был один единственный глаз. Зрение со временем покинуло существо, за ненадобностью. Но все же, червяк мог различать контуры и некоторые грани, поверхности пространства. Под глазом, чуть под наклоном, находилось отверстие, которое могло сужаться и расширяться. Это был рот, внутри было множество неровных, неодинаковых, но острых, зубцов, которые перемалывали пищу, попадающую в ротовую полость червя.

Когда началась спячка червь уже начинал слабеть, но это не было связанно с усталостью, он просто был стар, жизнь подошла к концу и пришло время дать возможность расцвести новой. Червь свернулся в спираль, подогнул ножки под себя и улегся мягкой тушей на скальную поверхность.

* * *

Черные муравьи жили на поверхности уже давно. Это были маленькие, активные существа. Два тельца, одно впереди другого, переднее было почти круглым, заднее вытянутым. Они соединялись узкой перемычкой, из переднего тельца выходила короткая шея, на которой держалась овальная, плоская голова, располагающаяся горизонтально. На ней было по бокам два черных мелких глаза-бусинки, они были снабжены веками, имели возможность моргать.

Из переднего тельца выходило три пары ног, задняя пара была более вытянутая. На голове, по середине спереди располагались челюсти и рот, в котором было множество зубов, по обоим сторонам рта располагались парные клыки, которые могли сходится и расходится, над ними располагались антенны, два очень тонких отростка, на конце которых были бусинки. С помощью этих органов муравьи издавали импульс чувств, которые могли принимать другие особи. Таким образом они могли общаться на длинном расстоянии и чувствовать одно и то же, но правда не могли мыслить также…

Для этого у муравьев была королева. Это была обычная особь, но в полтора раза больше размеров, сзади у неё был отросток, белого цвета, как желоб, их него выходили новорожденные особи. Почти весь муравейник был детищем королевы. За исключением муравьев командоров, которые рождались на уровне королевы, старой королевой, и были младшими братьями нынешней.

Королева раздавала импульсы и приказы, командоры принимали их на местах и раздавали далее, таким образом диапазон командования и власти королевы расширялся и мог менять площадь и объем, при необходимости.

Муравьи командоры могли на огромных расстояниях принимать приказы королевы и транслировать их в мозги подчиненных особей, работников, разведчиков, которые работали на муравейник.

Муравейник соответственно делился на касты. Ближе всех к королеве, которая располагалась в сердце муравейника, находились муравьи, которые ухаживали за яйцами, а потом и за личинками, которые из них вылуплялись.

В самом низу муравейника находилась большая полость. В центре которой была небольшая возвышенность, на ней лежала королева, её яйца принимали подчиненные и раскладывали вокруг, по территории всего помещения. От него по краям расходились разные проходы, которые плавно закручивались спиралью вверх, где был выход, от них иногда отходили короткие проходы к помещениям, где располагались белые гусеницы, которые давали еду. На брюшке этих находилось множество мельчайших спор, из которых лилась голубая жидкость, позже застывающая, превращающаяся в синий нарост, который пожирали муравьи. Также были проходи в помещения для других нужд, в основном казармы и спальни, полости, где хранилась вода, которой питались белые черви.

Также существовали муравьи кормильцы. Эти особи приносили с поверхности воду, а когда наступали смертельные холода они таскали воду из хранилищ… Были также муравьи военные, которые все время проводили в казармах, ожидая своего часа, когда они понадобятся королеве, но войны уже долго не было, поэтому основной обязанностью военных стало удаление муравьев, вышедших из-под контроля.

Последними были муравье-разведчики, которые имели возможность бесшумно передвигаться. Они патрулировали снега, вокруг муравейника…

Само жилище всех особей находилось подо льдом, поверхность внутренних просторов была покрыта застывшей слюной муравьев, которая при в таком состоянии была твердой, но, чтобы она дошла до такого качества нужно было время, примерно в два световых цикла.

Полный световой цикл представлял из себя два периода, когда был свет, и когда его не было. Нужно было примерно несколько сотен циклов, чтобы особь успела состариться и умереть, принеся пользу муравейнику, а главное – королеве.

Глава III Встреча.

* * *

Варгес был невозмутим. Это были кварталы, дома из черного кирпича, иногда темно-красного, ближе к черному, с черепичной крышей из темной обожжённой глины. Все переулки города были мощенные круглым гладким камнем. Между кварталами дороги были покрыты бордовой квадратной плиткой. Город был неровным. Торговая площадь находилась у ворот. От неё расходились бедные кварталы, и по мере приближения ко дворцу, дома становились богаче.

Но все богатства были внутри домов, снаружи все были одинаковые, безмолвные, без особых архитектурных деталей, твердые, прямые, правильные. Только окна были украшены решетами с простым геометрическим узором. У основания домов были неодинаковые красные кирпичи, иногда не ровные, специально для красоты. Они были из красного песчаника. Одни из них были меньше, другие больше.

Карнизы между этажами тоже были просты. Это были просто ряды немного выходивших из стены кирпичей. Варгесцы ходили под этими окнами с решётками, в узких неровных переулках. И по широким улицам, где по краям дорог, примкнув к стенам стояли телеги, в них товары, которые предлагали купцы из пустошей, с южных берегов Ледника и из Стальграда, немного. Они продавали самые разные товары: мясо, рыбу, мех, шерсть, жир, молоко, оружие, инструменты… Здесь можно было найти всё, что угодно…

Варгесцы покупали это. Они ели мясо, добытое в снежной пустыне, пили молоко, одевались в меха, добытые в опасное охоте на барса или на ледяного быка. Варгесцы носили штаны и рубашки, шубы, сапоги из кожи, шапки из меха лесных зверей.

Город был великим, как и его жители. Он располагался на холме, в самом центре, то есть в самой высокой части холма, далее он снижал высоту, а затем снова набирал и плавно перетекал в склон горы, где стены поднимались так высоко, что склон становился максимально крутым для передвижения. Тогда городская стена оканчивалась высокой башней, вторая находилось в семи сотнях метров, а сам город был примерно три на два с половиной километров.

Через каждые двадцать метров городской стены, которая была настолько толстой, что могла вместить телегу, шла круглая башня. Каждая башня была не на много выше стены, и была плоской, также окруженной зубцами. на каждой располагалась небольшая баллиста. Стены были снабжены квадратными зубцами, примерно треть шага в толщину. Стена была из черного камня, который блестел на солнце.

Погода была солнечной, безоблачной. Это был обед, в этот день было не так холодно.

Баор теперь шагал к воротам города, с ним была сумка, лук и стрелы, копье он оставил в пустоши. Это был массивный барбакан, который можно было бы принять за крепость. Это было квадратное здание по углам которого стояли башни, пристроенные к нему так, что почти сливались с ним.

Он был окружен зубцами, был выше стен и сильно выпирал вперед. от него шла дорога, как огромная стена, постепенно уходящая в землю и вскоре исчезающая в снегу. Она была выше холма, и от неё отходило два склону. Чтобы взять город нужно было бы двигаться именно по ней, потому, что подводить стенобитный механизм невозможно по такому холму. Даже лошади не смогли бы нормально по нему двигаться. Так что город был настолько хорошо защищен, что Стальград не посмел бы на него напасть. В осаду его бесполезно брать, еда бы кончилась, а обходить хребет, чтобы отобрать у лесных деревень еду бессмысленно. Лесной народ гордый, они сожгут весь урожай и затеряются в горах, но не дадут спокойно расхаживать на их земле. Холод не позволял вести долгие войны.

Варгес был неприступен. Но до последних недель Маркус действительно думал, что Варгесу ничего не угрожает, пока разведчики не донесли, что деревни в неделе пути пусты, а меж них в пустошах, в темноте ночей бродят стаи тварей, что питаются людьми.

И пара таких чуть не убила Баора. Но теперь он подходил к воротам. Дорога была построена из камней и земли, и только по краям была оббита стеной из черных кирпичей, а покрытие её была, как и в городе из бордовых ровных плит.

Стражники были одеты в штаны и сапоги, сверху на них были дубленки, поверх рубашки кольчуги, наплечники из стали, вычищенные до блеска нарукавники блестели. Шлема из которых торчали красные "Конские хвосты" вызывали смех у Баора, который он сдерживал. Для него вообще было странным, что люди носят на себе металл. Но он никогда не видел Варгеса, и потому его вид поражал. Барбакан возвышался над Баором на десяток с лишним метров, и нависал над ним. Охотнику казалось, что сейчас строение упадет на него и разотрет в порошок. Врата, открытые, толстые, деревянные, обитые железными пластинам, с шипами.

По краям подъёма был небольшой бортик из тех же кирпичей. Баор оперся на него и посмотрел вниз. Холм был высоким, он втекал в равнину только за две сотни метров от стены, и был довольно крутым. Стена к тому же была укреплена сваями, в толщину двух телег, через каждые десять метров. Баор уже стал восхищаться величием и мощью этого города, его силой. Вспомнив, что необходимо попасть в город, он направился к воротам. Стражники кинули на него взгляд, но не думали его трогать, северянин заходящий в город обычное зрелище. Некоторые охотники сами заходят в город, чтобы посмотреть более широкий выбор товаров, таких как наконечники или сапоги, может даже немного рыбы, которая была редкостью в центре ледника.

Баор прошелся под огромной аркой, своды которой поддерживали деревянные балки, тяжелые, огромные… От ворот в центр шла одну большая дорога, Баор внимал всем ароматам города, это была пыль и вонь, которые ему не нравятся. Он быстро попытался отвлечься от них, ведь они не были похожи на чистый воздух пустошей.

Глава IV Похищение.

* * *

Ветер летел над бесконечными снегами. Вечно мелкие белые частицы летели над льдами, которым конца нет. Эти льды молчаливо внимали свету солнца и не замечали жалких существ, живущих на их поверхности.

Восемь пар сапог мнут снег под собой, скрип его приятен для ушей. Отряд двигался колонной, так было удобнее… Никто не говорил не слова, а был погружен в свои мысли. Лишь изредка кто-то мог перекинутся парой слов. Снег летел под ногами плотным слоем, как песок. Пустыня была гладкой.

Солнце ярко светило в безоблачном небе… По скончанию дня светило ушло за горизонт, а на черном небосводе засверкали звезды, и засияла луна.

Они расположились на месте, не ища более удобного, потому что пустыня в такое время была идеально одинаковой, ровной и гладкой. После сильной метели… Один положил чашу, налил жир в неё и зажег. Все грелись, и пока шел ужин, состоящий из вяленного мяса, немного разговорились.

Среди них было шесть незнакомых Баору дюжих следопытов. Каждому два с половиной десятка лет. Только Кхолин был постарше их. Почти ровесник зрелого Баора. Они были амбициозные, и уже опытные. В деле он, конечно, их не видел, но ка люди они были обычными, невыдающиеся умом или мудростью. Но потрёпанные жизнью больше, чем Баор в свои годы. Они все знали толк в убийстве и поиске людей.

Разговор был не о деле, так эти люди не любили говорить о том, что им придётся убивать людей. Не все они были довольны своим делом, ремеслом. Но все были довольны зарплатой, и потому, не хотели отказываться. Баору было скучно вникать в их обсуждения… он отключился и ещё больше углубился в себя самого. Кхолин был душой компании. Он кидал шутки, высмеивал разных видных людей в городе и говорил здесь, в окружении своих подопечных все, что хотел. Мог уничтожить словесно кого угодно… Но когда они вернутся в город, если вернутся, он будет молчать о том, как бранил своих коллег и хозяев.

Время остановилось, Баор лег, устроился поудобнее и заснул. Остальные в это время уже кончили разговор и присоединились к нему. Был выставлен один дежурный, который будет сторожить вс. эту ночь, следующую будет стоять уже другой.

И так продолжался их путь. Они шли днем и отдыхали ночью. И вот, когда они увидел деревню Баора на горизонте, все встали в ряд и стали всматриваться…

* * *

Это была просто груда ледяных кирпичей. Сколько дней прошло с последней метели. Это было разрушено после неё. Кругом были кучи льда, изредка попадались камни и какие-то вещи, копья, они даже нашли тела. Баор их не узнал. Они были обезображены, будто их кто-то поел. Они насчитали три десятка мертвецов. Видимо здесь кто-то ими пообедал, или позавтракал, потому что здесь были найдены и их собранные вещи. Они были в походном состоянии.

Значит лагерь был далеко отсюда. Точно, в паре дней пути – минимум. Отряд бродил среди руин, продолжая осматривать место. Кажется, здесь произошло столкновение. Баор склонился над одним из трупов, одетым, как и все, в мех.

Он лежал среди нескольких куч ледяных кирпичей, раскинув руки и ноги в стороны, немного криво. Рядом валялась его сумка. Баор прежде всего пошарил в ней. Там было ожерелье с клыками. Это был далеко неопытный охотник. У Баора было далеко не одно такое ожерелье. Каждый клык символизировал убитого зверя…

У трупа была дыра в груди, видимо пробили когтем. Ног не было, правый бок также был надкусан огромной пастью… Но там мясо было разорванно. А вот на ногах отрублено. Похоже, что вначале те монстры их убили, а уже потом их поели дикие звери. Мясо в их сумках также было поедено мелкими зверьками.

Дыра была пробита когтем, каким они пытались заколоть Баора при встрече. Баор даже не знал коготь это, или клык… Рот мертвеца был раскрыт, из него текла кровь, теперь течь уже остановилась, кровь замерзла на лице, его волосы покрылись инеем. Глаза его видели нечто очень ужасное и страшное. Баор не хотел бы столкнутся с этим.

Парень по имени Ярон крикнул что-то. Все поднялись повыше на кучки и посмотрели на него. Он был высоким, черноволосый, волосы его развивались на ветру, они были почти до плеч. Он смотрелся как варвар, у него был мощный волевой подбородок, лоб узковат, выпученные глаза. У него был очень спокойный взгляд, слегка нахмуренный. Брови были темные, не слишком густые.

Он был крепкого телосложения, сильный и ловкий, быстрый. Отличный воин, хороший разведчик.

-Там что-то надвигается. Я кого-то видел. -он указал рукой на север. Все посмотрели туда. Там на горизонте появилась полоса. Все всматривались. Полоса становилась шире. Это была армия. Теперь весь отряд видел, а жители пустошей обладают зоркостью Баор различал армию. Это было достаточное войско, чтобы заставить понервничать любого опытного полководца. Пол десятка тысяч имеют вес.

-Уходим отсюда! -запаниковал Кхолин. Он быстрее всех вышел из ступора и дал знать, что нужно бежать. -Сматываемся, черт возьми! Войско ещё не было в боевом порядке. И лучше им не выпускать погоню потому, что отряд был налегке, без коней.

* * *

Было решено обойти войско с боку и двигаться параллельно ему. Они расположились в снегу. Огонь никто не разводил. Все залегли и ждали, в том числе и Баор, когда вернётся Кхолин.

Следопыт был уже близко к стану. Это были походные хижины, построенные по принципу жителей деревень. Огромные кости, обтянутые шкурами. Кхолин двигался, примкнув к снегу, незаметно, бесшумно, как он это умеет. Из оружия он взял только кинжал и один глиняный небольшой флакон, покрашенный в темно-синий цвет.

Глава V Звон колокола.

* * *

Картины пейзажей сменяли друг друга. Ледяные просторы, над ними мчатся и перетекают из одного в другое облака. Солнце невероятно быстро поднимается и проделывает дугу, ему так и не хватает чего-то, чтобы попасть в самый центр небосвода… оно пролетает мимо и стремительно падает. Только у горизонта, последний луч особенно ярко окрашивает белую гладь кровью света. Потом выходит луна, ярко сверкают они над снегами. Никого, ничего. Затем снова день, ночь… они менялись один за другими. Иногда мелькали непонятные, и неведомые до этого момента существа, покрытые мехом, передвигающиеся на четырех конечностях, с вытянутыми мордами, клыками, живыми глазами… Они бродили по пустоши стаями и ели похожих на себя, то больше и менее ловких.

Это продолжалось долго… достаточно, чтобы появились силы. Чтобы были силы для пробуждения. Но разум паука временил, и не хотел поднимать тело раньше времени, которое сам назначил. Приход тьмы сильно изменил его. Главное открытие было осознание самого себя. Паук понял наконец, что существует. Что он жив. Затем пришло осознания того, что он должен найти ответ. Единственно главный вопрос – почему? Паук начал поиски. И для того, чтобы понять, он начал поглощать всю информацию, всю энергию. Одно было ясно, чтобы найти ответ, нужно достичь максимального развития.

Единственно верный путь к достижению вершины развития – это расширение возможностей, сил. А значит усиление его контроля над живыми особями. Их было примерно сотня. И всем нужно было потреблять энергию. Для её поиска он и заснул… его разум блуждал по пустоши. Пока не был найден живой… некто, с кем он решил вступить в контакт. Паук пробудился.

Никто не ответил на его зов, а значит эта жизнь подлежит уничтожению и преобразованию в энергию, так необходимую его подконтрольным, его улью. В ходе размышлений о том, каковы будут дальнейшие действия по добыче энергии, паук почувствовал нечто необъяснимое, что скорее, пока что, он чувствует физически больше…

Это были слабые проблески чувств, эмоций. Он немного смутился, когда думал, что его подконтрольным нужна энергия. Кажется, это было нечто, отдалённо напоминавшее ласку или заботу. Пауку захотелось ощутить удовольствие других существ, связанных с его разумом.

Первое, что он сделал, после пробуждения, послал всех своих особей в пустоши. Они неминуемо начали сталкиваться с другими животными, обитателями льдов.

В новых обликах муравьи имели четыре конечности и одну мощную сверху. Эти преобразования, как и появление хитинового панциря сильно увеличили их боевые качества и способность передвигаться. Возросшая выносливость сделала их жизнь несравненно легче.

Первые столкновения с другими формами жизни дали ощутить силу и мощь муравьев. Они убивали любых живых существ на своем пути, и тут же съедали хи. Паук же продолжал блуждать и поедать изредка приносимую ими пищу.

Теперь его муравьи могли прокормить себя за счет охоты. Нужно было позаботиться о ночлеге, о логове. Им нужен был муравейник. И тут они проявили себя. Муравьи орудовали когтями, они били лед и по кусочкам выносили из вскоре образовавшихся шахт. Спустя примерно несколько десятков световых циклов они создали готовую систему шахт… где они хранили убитую дичь и пережидали ночь. Шахты начали быстро расширятся.

Жизнь кипела. Муравьи начали откладывать яйца. За исключением разума муравьи были полностью самостоятельными, что было хорошо. Паук пользовался ими как хотел. Сам паук также внешне изменился, он стал гораздо больше, теперь он весь был в тельце, от которого вперед вокруг рта расходились мощные щупальца. Передвигался он также с помощью них, сзади также были отростки, которые были снабжены сильными мышцами, которые толкали тушу паука. В пещерах паук чувствовал себя великолепно, но, когда он вылезал на равнину, он становился легкой добычей. Ведь двигался он там неуклюже, медленно.

Любой хищник или враг мог его обойти с любой стороны. Поэтому он стал реже показываться свету, и вскоре вновь привык к тьме. Но иногда эмоции и неопределённые желания толкали его к тому, чтобы поддаться и выйти. Но паук имел абсолютную власть над самим собой. Он полностью мог изгнать любую эмоцию или непонятную муть из своего разума, чтобы оставить его чистым. Чистота нужна была для больше концентрации. Паук хотел максимально использовать свои силы для достижения силы и уровня развития.

Для яиц, которые начали откладывать муравьи, вырыли ещё одну большую камеру, поближе для той, что была сделана специально для паука. Так решил сам паук, потому, что его помещение находилось дальше лабиринта, где обитали муравьи. У него было спокойнее. И потому яйца здесь были менее подвергнуты опасности.

Когда вылупилось первое поколение численность улья увеличилась в шесть раз. Паук ощущал волны радости и тепла, которые расходились по нему, при каждом новом рождении. Когда муравьев становилось больше он ощущал прирост силы и власти. Контроль немного сильнее напрягал его мозг. Но он выдерживал. Это заняло примерно пять световых циклов. На восьмой наконец вылупились особые яйца. Они были отложены муравьями, бывшими при прошлой королеве, контролёрами. Муравьи, вышедшие оттуда мгновенно облегчили ношу Паука. Теперь он был не единственным, кто мог думать. Контролеры представляли собой ещё одну ступень. теперь улей стал пирамидой. В вершине её находился паук, ниже контролеры.

С приходом свежих муравьев началась колонизация. Подчинённые тут же начинали рыть рыть лед под снежными просторами, натыкаться на каменные скопления у поверхности ледника и создавать отдельные системы под ними. Для того, что на поверхности было легче ориентироваться пауку. Его разум покрывал ещё большую территорию. Паук даже показалось, что он чувствует все, абсолютно. Он ощутил на мгновенье всю жизнь, и это поразило его.