Легенды о Тёмной Сущности. Исчадие

Пролог. 1.1

Пока я пишу это предложение, тысячи животных съедаются живьём, тысячи бегут ради спасения своих жизней и визжат от ужаса, тысячи мучаются от выгрызающих им внутренности паразитов, тысячи животных всех видов умирают от голода, жажды, болезней…

Богословов очень волнует «проблема зла» и сопутствующая ей «проблема добра». В день, когда я написал первоначальную версию этого абзаца, все британские газеты опубликовали ужасающую новость об автобусе с детьми из католической школы, разбившемся без какой-либо видимой причины, причём не один из пассажиров не выжил…

Вселенная не может иметь ни злых, ни добрых намерений. Она вообще никаких намерений не изъявляет. В мире слепых физических сил и генетических репликаторов одним людям будет больно, другим повезёт, и во всём этом вы не найдёте ни логики, ни смысла, ни какой-либо справедливости. Вселенная, которую мы видим, обладает в точности теми качествами, каких и стоит ожидать в том случае, если в её основе нет ни замысла, ни цели, ни добра и ни зла, а только слепое, безжалостное равнодушие.

Р. Докинз «Река, выходящая из Эдема»

-… Ты же меня знаешь.

Нет, подумал он. Я тебя не знаю. Вероятно, когда-то и знал, но не уверен в этом, и то была другая ты, и, Боже, я скучаю по ней.

К. Баркер «Проклятая игра»

1 июня 1945 года, Москва, Кожевническая улица, 1Б, строение 1.

Алекс молча стоял у окна и разглядывал людей, выходивших с вокзала- огромная толпа с кучей сумок и чемоданов, каждый из которых шёл своей дорогой. Кто-то не отрывался от газеты, прижимая её к груди каждый раз, как только на него наваливался сосед, кто-то курил, а кто-то ожесточённо пытался доказать свою точку зрения товарищам. Огромная толпа людей была настолько возбуждена, что даже не обращала внимания на проливной дождь. Он отошёл от окна.

Его братья находились в другой комнате, где тихо разговаривали о чём-то, Алекс хотел побыть один. Он знал, что скоро всему этому придёт конец. Оно являлось к нему во сне, ему рассказали об этом в детстве. Он знал, что сегодня его жизнь разделится на до и после.

Кухня, в которой он находился, была не очень большой, но довольно длинной и с высоким потолком, как и во всех квартирах этого дома. Возле холодильника находилась ещё одна дверь, она вела к запасному выходу. Именно поэтому он и решил снять её- его братьев никто не должен был видеть.

Алекс закурил и нервно почесал руки. Он не курил уже несколько месяцев и вот сейчас сорвался. В такой ответственный день. Дым наполнил всю комнату, а хозяйка его предупреждала. Неважно. Скоро здесь никого не останется. Он бросил окурок на пол и аккуратно придавил его пяткой. В спальне раздался смех.

Алекс вышел в коридор, прошёл мимо длинных книжных полок, громко закашлял- его горло уже отвыкло от табачного дыма- и присоединился к братьям.

Их было трое- все с длинными бледными лицами и густыми чёрными волосами. За прошедшие года у Алекса сложилось впечатление, что все сектанты были похожи друг на друга как две капли воды. На секунду у Алекса закружилась голова. Перед глазами мелькали разные картинки. Он увидел милую девушку с рыжими волосами. Она сидела на кровати с каким-то странным устройством в руке и улыбалась. Возможно, она когда-то будет здесь жить. Алекс иногда видел будущее и уже привык к этому.

При виде своего проповедника, братья замолчали. Двое из них развалились на полу, а третий бесцеремонно залез на кровать, не снимая обуви. Они ещё не знали, что произойдёт очень скоро. Алекс знал. Самый тощий, тот, что отхлёбывал вино прямо из горлышка бутылки, прочистил горло, вытер лоб рукой и спросил:

-Пора начинать? - все хотели побыстрее выполнить ритуал и разойтись по домам.

Алекс молча кивнул, решив, что братьев он точно в беде не бросит. Они сбегут, а ему придётся следовать своей судьбе. Его испытывают за то, что он попросил у высшей силы. Ничего, он всё стерпит. Зато потом… Алекс не хотел думать, что будет потом, придётся ждать очень долго, ни год, ни два, ни даже десять. Но с каждой секундой он был всё ближе.

Оккультисты расположились в соседней комнате. Алекс вытер ноги о свёрнутый ковёр, облизал высохшие губы и начертил мелом на полу круг, а после стал рисовать внутри руны. Проклятые знаки он помнил наизусть, ещё с того времени, как первый раз увидел их в детстве. Он достал из кармана небольшую книгу и открыл её. В ней был подробно описан обряд, который они собирались провести. Алекс положил её перед собой, размял руки, встал на колени и жестом приказал братьев встать вокруг круга- каждый возле своей руны, иначе существо было не удержать. Вернее, Алекс запросто мог с ним справиться (к тому же он знал, что на их зов сейчас никто не ответит), но братья думали, что он обычный медиум, пусть и очень сильный.

Призывать демонов может каждый. Не факт, что создания из самых тёмных уголков различных вселенных оставят в живых призывателя, но с ними было легко договориться. Они были слишком честолюбивы и милосердно обходились с теми, кто был готов унижаться и выполнять запретные ритуалы. Эти существа не трогали никого, кто поклонялся их богу. Его имя накладывало на них табу. Стоило лишь произнести его… В остальном они ничем не отличались от Алекса и его последователей. В других мирах они точно также проводили ритуалы и возносили молитвы великой тёмной сущности.

Самый молодой сектант из собравшихся заметно нервничал. Его бледное прыщавое лицо вытянулось ещё сильнее, когда он почувствовал на себе холодный взгляд Алекса. Сам Алекс по-своему даже любил этих мальчишек, которых выдали ему, чтобы передать все запретные знания, но он старался к ним не привязываться. Прожив тяжёлую жизнь, он знал, что всё это может быстро закончиться. Сегодня ты разговариваешь с человеком, смотришь в его наивные глаза небесного цвета, а завтра кладёшь первый камень на его могилу.

Часть 1. 1.2

22 августа 1946 года, Клёпкинский трудовой лагерь, Магаданская область.

В крошечное окно деревянного барака проникали последние солнечные лучи. Через несколько минут огромный жёлтый диск окончательно скрылся за высокими старыми елями, которые в течение нескольких десятилетий молчаливо наблюдали за людьми, суетившимися в трудовом лагере. Где-то вдали раздался приглушённый колокольный звон, ознаменовавший отбой.

Заключённые сидели за столом и тихо переговаривались друг с другом, иногда бросая хищные взгляды на дверь. В любой момент в комнату могла зайти охрана, чтобы провести обыск. Из-за стола встал высокий накаченный мужчина с грязной щетиной и сверкающей лысиной. Он потёр лоб, будто раздумывая о чём-то очень важном и обратился к тощему пареньку, старательно перемешивающему потёртую колоду карт:

-Валет, у тебя водка ещё осталась?

Паренёк бросил на пахана испуганный взгляд:

-Откуда? Ты же вчера всё выпил.

-Чёрт,- выругался пахан,- мне начальник сказал, что сюда скоро комиссия с проверкой приезжает, а до тех пор ни водки, ни сигарет в колонию привозить не будут,- он прикусил нижнюю губу.

-Аллигатор, может тогда перед сном ещё один кон? - спросил тощий старик с грязной козлиной бородкой и узкими бегающими глазками.

Аллигатор посмотрел куда-то мимо него, на миг его залитые кровью глаза сделались стеклянными, и причмокнув губами, кивнул головой. Валет ехидно улыбнулся, и его руки задвигались ещё быстрее. Возле него сидел толстый мужчина с маленькими усиками, от которого постоянно пахло потом и сигаретами. Толстяк приподнялся из-за стола, отчего хлипкая скамейка предательски скрипнула, подошёл к грязному унитазу и приспустил потёртые рабочие штаны. Несколько секунд он стоял на одном месте, после чего послышался струящийся звук. Не отрываясь от своего занятия, толстяк повернул голову, вытер краем рукава пот, стекающий со лба и обратился к стройному мужчине, лежавшему на самой дальней койке.

-Мутный, может в карты с нами сыграешь?

Ответа не последовало. Казалось, Мутный либо не слышит толстяка, либо принципиально не обращает на него внимания.

-Профессор, да что к нему прицепился? Знаешь же его. Он не пьёт, в карты не играет, даже не разговаривает ни с кем.

Видимо Мутного заинтересовало проявленное к его персоне внимание, и он медленно приподнялся с койки. От каждого его движения кровать издавала мерзкий скрип, но к таким звукам в лагере уже привыкли. В любом случае даже самый мерзкий скрип звучал приятнее душераздирающего воя сирены, который звучал здесь почти каждый день.

Мутный подошёл к столу и снял с головы капюшон, показывая сокамерникам своё красивое лицо с утончёнными чертами. Он не был похож на уголовника- гладко выбритый, с чистой ровной кожей, чёрными шелковистыми волосами и приятной улыбкой,- такой человек попросту не мог не стать белой вороной в обществе убийц, воров и насильников.

-Не вижу смысла в азартных играх,- коротко ответил он,- как по мне, лучше нам всем пораньше лечь спать.

-Сон может и подождать,- залившись смехом, возразил Мутному старик.

-В твоём возрасте я бы вообще старался не перетруждаться, Седой,- вежливо ответил Мутный, и на его лице снова появилась та самая сияющая улыбка, от которой его верхняя губа приподнялась, обнажая ровные белые зубы.

-А может ты вернёшься на место и продолжишь лежать, уставившись мордой в стену? Раз такой умный,- брезгливо спросил Аллигатор и оттолкнул Мутного в сторону, отчего тот упал и ударился челюстью о небольшой железный шарик, привинченный к краю койки.

По его лицу пробежала злобная улыбка, которая тут же сменилась выражением гнева и страшной обиды. Мутный сел на пол, потёр рукой припухшую шишку на щеке и что-то прошептал. Аллигатора этот тихий шёпот сразу привёл в бешенство. Он пнул Мутного ногой в лодыжку и спросил:

-Ты что-то сказал или мне послышалось?

-Не послышалось. Я сказал, что на твоём месте не стал бы себя так вести. Или ты забыл, что случилось тогда в восемнадцатом?

-Ты не на моём месте,- сквозь зубы прошипел Аллигатор, но быстро пришёл в себя и сел за стол, грубо оттолкнув в сторону Валета.

По безумному, но при этом испуганному взгляду, пахана можно было понять, что Мутный знает какую-то его тайну. Он ненавидел своего симпатичного тридцатилетнего сокамерника, про которого практически никто ничего не знал. Мутный всегда умело скрывал своё прошлое. Рассказывал о себе немного, постоянно смешивая правду с вымыслом. Его истории переплетались друг с другом, но при этом никогда не были связными, а скорее напоминали сборник рассказов. У Мутного не было друзей, не было семьи, не было даже любовниц. Как мужчина с такой внешностью мог остаться девственником не понимал никто, поэтому очень скоро решили, что у Мутного проблемы с головой.

В комнате зависла неловкая пауза. Валет продолжал перемешивать колоду карт, Аллигатор уставился стеклянными глазами на валявшуюся на столе чайную ложечку, а Профессор так и стоял возле унитаза, опершись рукой о двухэтажную кровать. Чтобы прервать гнетущее молчание, Седой прочистил горло и обратился то ли к Мутному, то ли к пахану:

-Вы ж вдвоём из восемнадцатого барака. Мы уже больше полугода сидим вместе, а вы так и не рассказали, что там произошло. Почему он сгорел, и почему только вам удалось выбраться живыми и здоровыми?

1.3

23 августа 1946 года, Клёпкинский трудовой лагерь, Магаданская область.

Сергей лежал на боку, свернувшись клубком, как беззащитный младенец, которого оторвали от материнской груди. Громоподобный храп Аллигатора заглушал его тихие всхлипы, и Сергей украдкой вытирал слёзы о пожелтевшую подушку. Где-то сзади скрипнула кровать. Мужчина замер, словно мышь, учуявшая лёгкую охотничью поступь кота, но за скрипом не последовало никаких звуков, и Сергей снова заплакал, засунув в рот большой палец, на котором виднелся небольшой, но глубокий шрам- ещё один страшный сувенир с войны. Неожиданно мужчина почувствовал, как на край кровати кто-то присел. Боясь даже громко дышать, Сергей закрыл глаза и попытался притвориться спящим, но почувствовал на своём плече вес руки, за которым послышался тихий, приятный голос Мутного:

-Можешь не притворяться. Я всё равно знаю, что ты не спишь,- его шёпот звучал так спокойно и убедительно, что Сергей невольно повернул голову и, прикусив нижнюю губу, уставился на своего недавнего спасителя.

-Чего тебе нужно? - голос Сергея дрожал, и он чувствовал, что вот-вот расплачется.

-Мне-то как раз ничего,- безразлично проговорил Мутный,- а вот тебе от меня кое-что нужно,- Сергей приподнялся на локтях и испуганно посмотрел в гладкое лицо Мутного, один глаз которого закрывала свисающая чёлка,- как по мне, я достоин хоть какой-то благодарности за твоё спасение. Если бы я вовремя не вступился за тебя, боюсь, ты бы уже находился вон там,- Мутный приподнял руку с колен и указал пальцем на соседний барак, в котором сидели «опущенные»,- ну или наш дорогой Аллигатор просто вбил бы тебе нос в голову,- в его голосе прозвучала нотка сарказма.

-Что тебе от меня нужно? - ещё раз повторил Сергей, нервно покусывая губу.

Его лицо, полное отвращения и испуга, блестело в лунном свете, а нервный взгляд блуждал по окну, за которым виднелся тот проклятый барак.

-Для начала я хотел бы познакомиться. Лично. Поверь, я не такой, как они,- Мутный кивнул в сторону спящих уголовников,- спрашивать подробности того, что привело тебя сюда, я не буду. Хотя, вполне может быть, ты сам захочешь мне всё рассказать. А теперь давай вернёмся к нормальному диалогу. Алекс Урбонас,- Мутный протянул свою руку вперёд, ожидая ответного рукопожатия.

Сергей пожал руку. Она была гладкой и чистой, с аккуратно подстриженными ногтями и абсолютно без шрамов.

-Сергей Тимошенко,- ответил он, хотя прекрасно знал, что Мутный запомнил его имя,- а теперь можешь сказать, зачем ты спас меня? Ты, как я посмотрю, не особо разговорчивый. Мог бы сидеть на своей койке и смотреть, как эти… Ну они кромсают меня на куски.

Алекс улыбнулся, обнажив широкие белые зубы:

-А если я скажу тебе, что сделал это просто потому что мне было скучно? Я сижу здесь достаточно времени, чтобы понять, кто все эти люди на самом деле. Кажется, ты хотел про них что-то сказать, но промолчал. Не сдерживай себя, ни стесняйся,- рука Мутного по-дружески легла Сергею на плечо,- я знаю их всех. Знаю каждого и знаю, кто они есть на самом деле. С этими ублюдками не о чем поговорить, они слишком тупы и слишком жестоки. Я не привык общаться с подобными им людьми,- Алекс презрительно фыркнул,- поэтому я и заступился за тебя. С тобой, по крайней мере, можно о чём-нибудь поговорить кроме женщин, выпивки, азартных игр и криминального прошлого. Так почему бы нам не подружиться?- Мутный потёр большим пальцем плечо Сергея, отчего тому стало очень неприятно.

-За что они так со мной? - неожиданно спросил новичок, не сдерживая слёз.

Они текли по его щекам, попадая на щетинистый подбородок и скатываясь по морщинистой шее.

-Потому что они такие. Для них унизить или даже убить человека вполне нормально. Знаешь, кто из них каким образом попал сюда? - Сергей отрицательно покачал головой,- Профессор, например,- Алекс слегка развернулся и указал пальцем на толстяка, рука которого свисала с койки, касаясь пола, а по его пухлым щекам на подушку скапывали жёлтые слюни,- он был врачом, а потом стал безбожно торговать морфием. После того, как он из-за своей жадности за один день продал всю месячную норму, а потом попытался инсценировать ограбление, его поймали и отправили сюда. Седой- бывший авторитет, его когда-то боялась вся страна. Ещё до Гражданской войны за ним вся царская полиция бегала, но в старости он решил остепениться. Купил себе квартиру в центре Москвы с видом на Кремль и решил совершить последнее ограбление, уйти эффектно, так сказать. Собрал он всех своих урок и решил взять банк, только вот что-то пошло не так, и теперь он здесь. А во время этой неудавшейся операции погибло всего лишь,- Мутный сделал паузу,- тридцать семь человек,- лицо Алекса исказила мрачная улыбка,- теперь Валет. Попался на изнасиловании школьницы. Меньше месяца назад. Его Аллигатор лично опустить хотел, но потом подумал, что шестёркой он ему сильнее пригодиться. Теперь Валет бегает и выполняет все его самые грязные поручения. Ну и сам Аллигатор. Завёл он себе бабу. Уж не знаю, кем она была, но скорее всего проституткой, решил ей сделать подарок. Выследил в ресторане одну дамочку в дорогой шубе и пошёл следом за ней. Хотел в переулке грабануть по-тихому. Он уже разделась, даже деньги все отдала, а тут их увидел какой-то мальчишка-беспризорник. Он поднял визг и стал на помощь звать, тогда Аллигатор его застрелил, а дамочке той перерезал горло. Снял шубу, взял кошелёк и вместо того, чтобы скрываться, пошёл в кабак праздновать. А ночью там была облава. Схватили его, а у него на рукаве кровь осталась. Сначала просто арестовали, а только потом нашли два тела. Вот теперь и будет он пятнадцать лет сидеть. А теперь скажи мне, вот их всех хотя бы просто людьми назвать можно?

1.4

23 сентября 2017 года, Москва, улица академика Бакулина, дом 8, корпус 2.

Андрей сделал последнюю затяжку и выкинул сигарету в окно. Она быстро спикировала вниз и упала в огромную лужу, в которой плавали жёлто-оранжевые кленовые листья. Рабочий день только начался, а Андрею уже хотелось, чтобы он поскорее закончился. Всё тело изнемогало от беспричинного чувства усталости, хотя сегодня он проспал почти девять часов и даже опоздал на работу, но сегодня клиентов не было, и он спокойно мог бы проваляться весь день на диване. Единственное, что согревало его душу- это встреча с Настей, которая на данный момент, скорее всего, приходила в себя после вчерашней встречи с подружками.

Он развернулся и медленно переставляя ноги подошёл к компьютеру, на экране которого красовалась надпись: «Центр эзотерики Андрея Белых». На оформление своего офиса Андрей не жалел денег, когда-то в конце двухтысячных, когда он только решил податься в колдовской бизнес, все его друзья считали идею заведомо провальной, но теперь он стал гораздо богаче их всех, а в некоторых кругах имел немаленький авторитет. В те далёкие времена он даже не представлял, как быстро будет развиваться бизнес, и сколько денег он ему принесёт. Андрей умел чувствовать людей. Безусловно в это таланте не было ничего эзотерического. Люди похожи друг на друга. У них всё написано на лицах, движениях, манере общения, одежде, страницах в социальных сетях. Люди не умеют ничего скрывать. Любой может стать «экстрасенсом», если получше всмотрится в знаки, которыми изобилует людская внешность. Кроме того, за его услугами чаще всего обращались люди недалёкие и необразованные. С такими было легче всего. Не нужно было даже всматриваться- они сами всё о себе рассказывали, достаточно было лишь повторить сказанное ими (при этом нужно было обязательно закрывать глаза и делать вид, что получаешь информацию из какого-нибудь потустороннего мира), и они на сто процентов убеждались в его паранормальных способностях.

Андрей подошёл к огромному зеркалу в псевдоготическом стиле, которое ему изготовили на заказ в Германии, а после больше двух недель доставляли в Москву. На него смотрел высокий спортивный парень с короткими светло-русыми волосами и тёмно-синими глазами- мечта любой девушки. Ни раз молодые клиентки или незнакомки из соцсетей предлагали ему встретиться в нерабочее время, но его сердце было занято и принадлежало только Насте. Лишь она- красивая, строгая, идеальная во всём- могла быть его девушкой. Остальные Андрею были неинтересны.

Неожиданно на столе зазвонил телефон. Парень сделал один шаг назад, слегка наклонился, осмотрел лакированные ногти, которые слегка поблёскивали от света настольной лампы, и схватил трубку. Из трубки раздалось робкое «алло» и послышался приятный женский голос:

-Андрей, ты как там? Со скуки не повесился?

-Уже верёвку на люстру набросил. Ещё чуть-чуть и не будет твоего любимого начальника,- хмыкнул Андрей и продолжил более спокойным голосом,- Машуль, ты бы зашла ко мне, что ли? А то сидишь там в полном одиночестве.

-Да тут походу у тебя клиент намечается.

Андрей сжал ладони в кулаки и радостно подпрыгнул на месте. Новенький паркет под его ногами скрипнул, и на нём появилась лёгкая потёртость.

-Сейчас узнаю, что ему нужно,- сказала Маша и положила трубку на стол.

Андрей вытер вспотевшие руки о полы пиджака и радостно плюхнулся в кресло, предвкушая лёгкую наживу. Из трубки донеслось лёгкое цоканье каблучков.

Маша была очень красивой девушкой. Невысокая блондинка с третьим размером груди, длинными стройными ногами и зелёными глазами, чем-то похожими на кошачьи. Она не раз оказывала Андрею знаки внимания, и не раз побывала в его постели (Настя об этом, разумеется, не догадывалась), но строить с ней отношения Андрей не хотел. Она была слишком глупой и слишком доступной, такие девушки редко нравятся мужчинам. С ней ему было бы скучно, хотя, тем не менее, он относился к ней как к другу, даже как к глупенькой младшей сестре, которую любишь, не обращая внимания на её по-детски невинные шалости и то, что иногда она тебя откровенно раздражает.

В трубке послышалось лёгкое шуршание и снова раздался Машин голос. На этот раз он был немного обеспокоенным.

-Там мужчина пришёл. Он к тебе поднимается. И вид у него не очень добрый. Может, попросить Валерия Альбертовича вывести его, пока…- она не успела договорить.

Дверь в рабочий кабинет экстрасенса распахнулась и в дверной проём ввалился толстый лысый мужчина со злым лицом. Одет он был в кожаную куртку, а в руках сжимал папку, набитую бумагой.

-Здравствуйте. Я чувствовал, что вы ко мне сегодня зайдёте,- Андрей вспомнил клиента, и волосы на его затылке взмокли от пота.

Буквально пару месяцев назад он обращался в «Центр эзотерики Андрея Белых» с просьбой спасти его семью, находящуюся в двух шагах от развода. Мужчине казалось, что жена ему изменяет чуть ли не с каждым встречным, но попытки слежки и частный детектив не дали ожидаемых результатов. Несмотря на то что за руку женщина поймана не была, она оставалась такой же холодной в общении и сдержанной в постели. Тогда Андрей пошёл самым обычным путём, через который ему приходилось проходить десятки раз. После длинного и неинтересного разговора мужчина сам сознался в том, что никогда не был хорошим мужем. В молодости изменял, а в зрелом возрасте пристрастился к алкоголю. Андрей посоветовал ему бросить пить («Иначе добрые духи не будут вам помогать…») и начать оказывать ей знаки внимания, а после всучил ему волшебный эликсир, который непременно нужно каждый день подкапывать ей в еду, произнося определённое заклинание, и тогда «ночью вы будете чувствовать себя так, будто находитесь в объятиях богини любви». (В качестве «волшебного эликсира» был выбран женский возбудитель «Казанова 69».) Обычно это всегда срабатывало, и счастливые мужья возвращались к Андрею с бутылками дорогого вина и пачками денег. Этот же на счастливого не особо смахивал.

1.5

23 сентября 2017 года, Москва, станция метро «Тропарёво».

Андрей вышел на улицу и пересёк двор. Он прошёл мимо школы, во дворе которой играли дети. Они визжали, смеялись и кидались друг в друга мокрыми листьями. Экстрасенс улыбнулся. Отчего-то ему захотелось бросить свои вещи в огромную лужу и с ребяческим визгом броситься к школьникам. Он улыбнулся и посмотрел на часы- 16:06. На спешить. Настя ждать не любила. Улыбка тут же исчезла с его смазливого лица, и экстрасенс бросился ко входу в метро. На станции толпились люди. В это время большинство спешило добраться домой, и поезд, следовавший в сторону «Коммунарки» был битком набит разношёрстной кричащей толпой. Люди толкались и что-то говорили друг другу, но за гулом поездов разобрать криков было невозможно. В центре станции, возле одного из стальных деревьев с аккуратными гигантскими листьями стояла толстая женщина преклонных лет, лицо которой напоминало жабью морду. Она что-то прошептала, скривив отвратительные огромные губы и встала возле Андрея, покрутив пальцем у виска. Парень отвернулся, не желая ввязываться в конфликт. Ему надо было спешить. Настя забронировала им столик в уютном ресторанчике недалеко от «Беломорской», путь туда никак не мог занять меньше часа.

Из тёмного тоннеля подул тёплый ветер и показался грязно-жёлтый свет. Андрей сделал осторожный шаг назад, а женщина-жаба в испуге отбежала к дереву. Вагон был почти пустым, и Андрею удалось занять место у края скамейки. «Следующая станция «Юго-западная»»,- объявил диктор, и поезд тронулся, оставляя железный лес позади.

Напротив, Андрея сидела тощая девушка с ребёнком на руках. Её некрасивое лицо было перепачкано зелёнкой и фломастерами, а ребёнок всё время пытался ухватить мать за нос. Неожиданно он прижался к её груди, и вагон охватил его нечеловеческий визг,- шум поезда пугал малыша. Андрей скривил лицо и с ужасом обнаружил, что наушники остались в офисе. Теперь всю дорогу придётся слушать визг этого маленького чёрта! (если конечно он со своей мамашей не выйдет на следующей станции). Но они не вышли. Когда поезд остановился на «Воробьёвых горах», Андрей потерял всякую надежду на тишину и уткнулся носом в карту метро, чтобы отвлечься и хоть как-то облегчить страдания своих ушей.

У Андрея не было родителей. Мать-алкоголичка отказалась от него, когда ему было полтора года, и всё детство маленький Андрюша провёл в детском доме. Это были самые страшные дни в его жизни. Именно тогда он возненавидел детский плач. Грудные младенцы находились на первом этаже и звуки их истошных воплей разносились по мрачным коридорам этой тюрьмы для невинных детских душ. Никто точно не знал, почему эти крохотные создания никак не могли успокоиться. Причин тому было много- холод, голод, жестокое обращение со стороны нянечек, но в те страшные годы Андрею казалось, что младенцы предчувствуют своё будущее, знают, что их ждёт впереди.

Как только ребёнку исполнялось пять лет, его переселяли в огромную комнату, где ютились под одной крышей двадцать пять человек одного пола. Там-то и происходило всё самое страшное- сверстники всегда радовались возможности поиздеваться над новичком. За любой мелкий проступок провинившемуся устраивали тёмную- заматывали голову простынёй и били до крови. Девочки, жившие в соседней комнате, часто отличались фантазией. Вместо избиения жертву могли несколько часов щекотать до истерики или даже попытаться изнасиловать каким-либо длинным и тонким предметом. Но самым страшным кошмаром из детства был один из охранников, которые работали посменно. Высокий, довольно симпатичный мужчина со светлыми волосами и странным славянским именем Ростислав, сначала он даже понравился Андрею, но вскоре раскрыл своё истинное лицо. С его помощью воспитатели наказывали детей, которые пошли против них, и один раз будущему экстрасенсу пришлось стать его жертвой. Дети обедали в столовой и даже не подозревали, что происходит в их комнате. Охранник тащил визжащего мальчика по узким коридорам, потом схватив его подмышку, затащил в собственную постель, стянул растянувшиеся дырявые штаны, прижал к кровати всем своим гигантским весом и начал бить. Андрюша визжал, вырывался и пытался укусить обидчика, но сопротивление оказалось бесполезным. Рыдая от боли, мальчик тут же лёг спать, а когда проснулся глубокой ночью, то понял, что обмочился в постель. Запах быстро добрался до чутких носов его сверстников, и Андрюше устроили тёмную. На следующую ночь всё повторилось, и так повторялось из раза в раз на протяжении нескольких недель.

Андрей сам не понимал, как выбрался из этого ада. Учился он плохо, ЕГЭ завалил, но потом наткнулся в интернете на курсы психологии, которые посещали точно такие же неудачники, как и он сам. Эта наука далась ему легко, а вскоре после окончания курсов, Андрей понял, как на этом можно было заработать. Он,- и может быть вполне заслужено- презирал людей. Они казались ему злым и тупым стадом, а каждому стаду нужен пастух. Тогда они встанут перед ним на колени и будут лизать руки, особенно если смазать их чем-то вкусным. Так и случилось. Уже в первый месяц Андрей заработал больше ста пятидесяти тысяч, которые полностью ушли на покупку офиса и открытие «Центра эзотерики Андрея Белых».

Парень очнулся от воспоминаний о тёмном прошлом, только когда приятный женский голос объявил: «Станция «Беломорская»». Он не помнил, как преодолел переход и сел на новый поезд, но сейчас об этом лучше было не думать. Андрей выхватил из кармана телефон- на нём высветились сообщения от Насти и три пропущенных звонка. «Ладно, я что-нибудь придумаю, скажу, что в тоннелях связь совершенно не ловила»,- сказал себе Андрей и вышел со станции.

Возле входа в метро суетилась огромная толпа. Мимо них чинно ходили полицейские- шарообразный мужчина из Средней Азии и некрасивая женщина на две головы выше его, не выпускавшая изо рта длинную дешёвую сигарету. Андрей огляделся- Насти не было. Он хотел было уже позвонить ей, но неожиданно для себя почувствовал тепло нежных рук на затылке, которые закрыли ему глаза. Сзади послышался серьёзно-шутливый женский голос:

1.6

23 августа 1946 года, Клёпкинский трудовой лагерь, Магаданская область.

-Подъём,- грубый голос Аллигатора прозвучал как гром среди ясного неба.

Сергей вскочил с кровати, но не рассчитал равновесия и упал на деревянный пол, больно ударившись челюстью, чем вызвал радостный гомон заключённых. Не смеялся только Мутный. Он сидел на своей койке, скрестив ноги по-турецки, и внимательно наблюдал за Сергеем. На миг мужчине показалось, что во взгляде Алекса Урбонаса промелькнуло что-то недоброе, но уже в следующий миг его тусклые, почти чёрные глаза снова перестали выражать какие-либо эмоции.

-Он просто хотел тебя предупредить о том, что скоро за нами придёт конвой, и мы отправимся на работы,- голос Алекса снова звучал успокаивающе.

-И что мы будем делать? - спросил мужчина, не поднимаясь с пола.

Он облокотился на кровать и пытался поправить съехавшую простыню.

-Нас разделять на две группы. Одна будет таскать брёвна, другая- пилить их на станках. Потом мы погрузим доски в грузовики, и их увезут в город. Не думаю, что тебе работа покажется сложной после шинного завода.

Сергей поднялся на ноги и стал спешно одеваться. Работы он не боялся, наоборот, он любил работу, любил выходить с завода, закуривать самокрутку и с гордостью смотреть на проезжавшие мимо машины, ведь именно благодаря его труду они могут ездить. Возможно какие-то шины он сделал своими руками, возможно даже его шины в этот момент трутся о брусчатку Кремля или же их отправили за границу, и они бороздят неизведанные дороги где-нибудь в Южной Америке. Сергею нравилось так думать, в эти моменты его тяжёлый изматывающий труд приобретал философский смысл. Его изделия могут находиться в самых разных уголках мира, и все эти люди обязаны ему и его товарищам за то, что им не приходится ходить пешком или ездить на метро. Конечно где-то сидят точно такие же работяги, которые сделали двигатель, двери, бензобак, и все они, наверное, думают точно также. Но от этих мыслей Сергею становилось ещё приятнее. Миллионы рабочих, словно один гигантский пчелиный рой, трудятся, не жалея своих сил, чтобы мир стал таким, какой он есть. Разве не повод для гордости?

-На выход! - дверь распахнулась и в барак заглянула крохотная обритая голова надзирателя.

Голова открыла рот и нервно облизала губы:

-По одному! - добавила голова и скрылась за дверью.

-Новички в самом конце, я пойду вместе с тобой,- шепнул Сергею Мутный и дотронулся до его руки.

Алекс стал хорошим другом Сергея. С этим таинственным человеком, который никогда ничего не рассказывал о своей личной жизни было просто невозможно заскучать. За мрачным каменным лицом, лишённым эмоций, скрывался добродушный человек с крайне пессимистическими взглядами на жизнь. Алекс постоянно шутил, но его юмор мог вызывать скорее слёзы, нежели хоть какую-нибудь улыбку. Он подмечал самые тяжёлые стороны человеческой жизни, не боялся напрямую спрашивать человека о самых личных вещах, при этом в разговоре с Сергеем он всегда избегал вопросов о его жене, как будто чувствовал, что тот ещё не готов всё рассказать. В те редкие моменты, когда Алекс начинал разговаривать с сокамерниками, они забывали про все свои дела и, уставившись на него, слушали и не говорили ни слова. Алекс Урбонас видел людей насквозь, от него нельзя было спрятаться. Стоило ему посмотреть на человека своими чёрными крысиными глазками, он сразу же мог рассказать о нём очень многое. Открытую ненависть к Мутному испытывал только Аллигатор. Иногда по ночам он просыпался и лежал по несколько часов, уставившись в тощую плоскую спину своего врага, казалось, он был готов наброситься на Алекса и разорвать на куски его хрупкое тело, но он сдерживался. Сдерживался, потому что знал что-то, о чём никогда никому не рассказывал…

Заключённый построили в шеренгу. Сергей был самым последним, а перед ним стоял Алекс. Он странно дёргал левой рукой, словно она у него сильно затекла, и он безуспешно пытался её размять.

-Все на месте! - крикнул надзиратель, после чего разделил шеренгу на две группы.

Та, в которую попали Сергей и Алекс, отправилась за молодым солдатом к небольшому заводу, у которого не было одной стены. Это позволяло постоянно вести наблюдение за заключёнными, а летом на заводе было не так жарко. Вторая группа последовала за надзирателем к центральным воротам, возле которого уже стояли грузовики, гружённые деревом.

-Повезло,- проговорил Алекс, как только группа отошла подальше от барака,- мы пилить идём. Там хотя бы не так холодно и в перерывах можно посидеть.

Сергей молча согласился с ним- целый день таскать огромные неотёсанные стволы, учитывая, что некоторые из них в длину достигали пятнадцати метров, было едва ли не худшей работой на свете.

-Пацаны, смотрите, что достал,- к Алексу и Сергею подбежал Профессор.

Он открыл верхний карман ватника и протянул сокамерникам две кривые самокрутки, завёрнутые в «Правду» от 1944 года.

-Благодарю,- кивнул Алекс и убрал обе сигареты к себе в карман.

На заводе их повели к старому потёртому станку, на который вторая группа уже успела положить гигантское бревно, и быстро объяснили, как им управлять. Сергея назначили ответственным. Профессор нажал какую-то кнопку и широкие автоматические пилы, напоминавшие длинные лопасти пропеллера, стали въедаться в древесину, обнажая её и раскидывая щепки в разные стороны. Сергей вместе со своей командой надели защитные очки и стали аккуратно поворачивать бревно, стараясь сделать ствол как можно более ровным. Из-за шума заключённые почти не могли слышать друг друга, и им приходилось общаться знаками.

1.7

24 сентября 2017 года, Москва, отель «Königshaus».

Андрей открыл глаза и с трудом повернулся на другой бок. На улице во всю светило Солнце, его ласковые лучи проникали сквозь тонкую прозрачную тюль и создавали ощущение спокойствия и уюта. Он отвернулся от окна и прислушался к тихому дыханию Насти. Девушка не услышала ни заведённого будильника, ни проснувшегося Андрея. Во сне она была похожа на толстого щенка, который целый день носился по комнате, а после уснул без задних лап. Её слегка пухлые щёчки надувались при каждом вздохе, и при этом девушка морщила нос. Андрей улыбнулся. Он положил руку девушке на плечо, но она никак на это не отреагировала. Тогда Андрей забрался под одеяло, ласково прижал девушку к себе и поцеловал её в губы. Утренний поцелуй разбудил Настю, и она, оттолкнув парня, потёрла руками глаза.

-Сколько времени? - спросила она сонным, лишённым эмоций, голосом.

-Уже почти два часа дня. А нам в три вроде выезжать надо.

-Пофиг,- сказала девушка и высунула из-под одеяла ноги,- доплатишь им ещё за полдня. У меня совершенно никаких сил сейчас собираться нет.

Андрей молча кивнул. Спорить с ней было совершенно бесполезно. Настя терпела возле себя только тех людей, которые всегда были на её стороне. Если же возникал хоть какой-нибудь конфликт, она сразу же устраивала истерику.

-Милая, ты на завтрак что будешь? Я сейчас закажу, нам в номер привезут.

Девушка приподнялась с постели и разгладила растрёпанные волосы руками.

-Тут минибар есть. Не надо ничего заказывать. Сам приготовь что-нибудь,- с этими словами она снова плюхнулась на белоснежную простыню.

Её резкий тон сначала не понравился Андрею, но, когда девушка, ласково улыбнувшись, посмотрела на него и добавила: «Пожалуйста»,- его сердце тут же растаяло, и парень направился к маленькому холодильнику, стоявшему под столом.

В холодильники лежали холодные сэндвичи, которые надо было разогреть в микроволновке, шоколад, кола и несколько маленьких бутылочек с алкоголем. Увидев их, девушка снова приподнялась на кровати и попросила Андрея принести ей одну из бутылочек. Руки девушки жадно вцепились в четвертинку коньяка, и, бросив металлическую крышку на пол, она мгновенно выпила почти половину. После этого настроение Насти резко поднялось, и она пошла в душ.

Андрей разогрел сэндвичи и сел на кровать с небольшим подносом в руках, разглядывая, раскиданные по полу вещи своей девушки. Он с любовью повесил на стул её розовую мужскую рубашку, которую когда-то сам же ей подарил, сжал в руках нижнее бельё, которое вчера чуть не порвал в порыве страсти. В ванной раздалось громко фальшивое пение.

Настя не была похожа на остальных девушек. Она была другой. Прекрасная и строгая, идеальная, но такая грешная. Как ангел, отрекшийся от Бога и отправленный Создателем в пучины ада. Андрей, человек, которого многие считали связующим звеном между нашим и потусторонним мирами, человек, который смог подняться с самого дна и достичь огромных высот, был абсолютно бессилен перед этими карими глазами, смуглой кожей, ямочками на щеках и шелковистыми волосами. Стоило ей посмотрел на него, как он забывал обо всём: о всех своих мечтах, фантазиях, о рыдающих клиентах. Есть девушки, которым хочется подчиняться,- Настя была одной из них. Андрей убирался, готовил, стелил ей постель, оплачивал всё её прихоти, выслушивал жалобы на подруг, смотрел её фильмы, слушал её музыку… Наверное, если бы она была верующей, он бы стал молиться её богу. Иногда в душе Андрея возникало нечто похожее на обиду, но стоило Насте посмотреть на него, это странное чувство исчезало раз и навсегда. Он чувствовал себя её пленником, но ни что в жизни не приносило ему такую радость, как возможность быть вместе с ней и выполнять все её, даже самые мелкие и самые странные, желания.

Настя вышла из душа. Маленькое полотенце почти не прикрывало её роскошные груди, и Андрей смущённо опустил глаза. Сколько раз они вместе были в постели, сколько раз он входил в неё, но при этом каждый раз был для Андрея как первый, и он чувствовал себя глупым смущённым мальчишкой.

Девушка села на край кровати и с жадностью вцепилась в горячий сэндвич. По её пальцам стекал растаявший соус, но она совершенно не обращала на это внимания. Андрей хотел о чём-нибудь с ней поговорить, но Настя часто находилась в том состоянии, когда ей хотелось просто помолчать. Это обижало парня, но ей он никогда об этом не говорил. Вглядываясь в её бездонные глаза, он пытался понять, что она испытывает к нему, интересно ли ей вообще с ним, но там было пусто.

-Как ты себя чувствуешь? Выспалась хоть? - он попытался положить ей руку на колено.

-Не ори,- голос Андрея часто казался ей слишком громким,- у меня голова раскалывается просто. Последний раз так болела, наверное, когда я менингитом в детстве заразилась.

-Менингит? Ты никогда не рассказывала,- спросил Андрей, с радостью цепляясь за тему для разговора.

-Да что там рассказывать? Мне лет четырнадцать было,- лицо девушки сморщилось от боли,- моя лучшая подружка летала в конце лета в Египет с родителями. Там и подцепила. Пришла в школу первого сентября, я её в щёку поцеловала, а через три дня сначала она в больницу попала, потом я. Адски голова болела. И галлюцинации ещё были,- Настя снова поморщилась,- сначала слышала что-то… Иногда сидела по полчаса на кровати и не могла от стены оторваться. Сижу, уставившись в одну точку, а вокруг меня как будто люди ходят и разговаривают о чём-то. И вроде бы я слышу их, но ни слова понять не могу. А под конец ещё хуже стало. У меня сонные параличи стали случаться, причём почти каждую ночь. Я просыпалась, не могла пошевелиться, а передо мной старик стоял. Уродливый и кожа у него с лица свисала. Прям как борода,- девушка болезненно улыбнулась,- а при этом ещё температура под сорок, голова страшно болит и рвёт по нескольку раз в день. Потом всё ещё хуже стало. Я бредить начала. Врач родителям сказал, что шансов быть нормальной после выздоровления у меня нет. На всю жизнь дурочкой останусь. Видел бы ты, как мать визжала. Всю жизнь атеисткой была, а тут в церковь начала ходить,- Настя противно захихикала,- ну а потом мне как-то легче стало. И я оклемалась потихоньку. Пришлось мне правда репетиторов по всем предметам нанимать, но маманя сделала всё, чтобы я из этой дурацкой школы не вылетела,- девушка чмокнула губами и отпила чай из пластикового стаканчика.

1.8

25 сентября 2017 года, Московская область, Минское шоссе.

Андрей сидел за рулём и всматривался в дорогу. Густой туман, окутавший всё пространство густой молочной дымкой, закрывал собой антрацитовый асфальт. В машине играла музыка. Её, как и всегда, выбирала Настя. Музыкальные вкусы парня и девушки не совпадали ни по каким параметрам, но перечить ей он не решался.

Он вспомнил, как за два дня до отъезда позвонил ей и предложил отправиться в деревню вместе с ним. Сначала это предложение вызвало у Насти всплеск негативных эмоций, и она чуть не бросила трубку, но Андрей слишком хорошо её знал. Долгие уговоры, обещание «романтических ночей на сеновале», притягательность самой атмосферы таинственного путешествия… Девушка не могла долго сопротивляться. Однако с начала их путешествия, она уже не раз успела пожалеть о своём решении. Первый раз это случилось утром, когда Андрей забирал её у «Беломорской». После празднования дня рождения подруги девушка чувствовала себя крайне скверно. Всю дорогу она постоянно открывала окно и требовала, чтобы Андрей остановился и купил ей пива. В конце концов им надоели постоянные перебранки, и оба сидели в машине молча.

Наконец Насте надоела эта растянувшаяся пауза, она открыла окно и высунула руку под моросящий осенний дождь.

-Я давно не была за городом,- мечтательно произнесла она, ожидая ответа на её комментарий со стороны Андрея.

-Я тоже,- выдавил он из себя, стараясь не показывать, что хоть немного на неё обижается.

-Анрюш, хватит. Может остановимся где-нибудь и покушаем? - спросила она и, не дождавшись ответа, стала искать в навигаторе ближайшее кафе.

Кафе с аппетитным названием «Шашлычная полянка» находилось в полутора километрах от их текущего местоположения. Завидев издали огромное количество грузовиков, столпившегося вокруг ресторанчика, Андрей снизил скорость и остановился у обочины. Его нервы были на пределе, и он, выйдя из машины, достал из кармана сигарету, раскусил кнопку и уже хотел затянуться горьковато-сладковатым дымком, как сзади послышался недовольный голос Насти:

-Андрей, я же сказала тебе, при мне не кури! - в конце фразы она сорвалась, и её голос стал напоминать писк умирающего цыплёнка.

Парень снова не стал с ней спорить. Он кинул недокуренную сигарету на мокрый песок, разгладил волосы на затылке руками и пошёл по краю обочины, прижимаясь к серым металлическим заграждениям.

Кафе, несмотря на название, ничем не отличалось от сотен подобных заведений, встреченных ими на Минском шоссе- тонкие пластиковые стены, выкрашенные в светло-бежевый цвет, на котором была видна вся грязь, летевшая с дороги, зелёная крыша, маленькие окошки, покрытые жирными пятнами и несколько умирающих растений с бледно-жёлтыми листьями, которые гордо высились у входа.

Андрей приоткрыл тяжёлую дверь и зашёл внутрь. Несмотря на большой количество грузовиков, в «Шашлычной полянке» практически не было посетителей, очевидно дальнобойщики спали, дожидаясь полуночи, чтобы беспрепятственно проехать через Москву.

Андрей и Настя заняли крайний столик, к ним тут же подошла толстая некрасивая женщина с рыбьими губами. В руках у неё было потёртое меню:

-Пельменей с бараниной нет,- грубо сказала женщина и застыла над посетителями, всем видом показывая, что долго ждать их она не собирается.

-Можно мне, пожалуйста, пельмени с говядиной и колу ноль-пять? - спросил Андрей так, словно ожидал получить отказ.

Женщина зажала в руке ручку, что-то записала в блокноте, а после молча уставилась на Настю, внимательно изучающую меню, и скрестила руки на груди.

-Мне зелёный чай без сахара и два бутерброда… С сыром,- добавила Настя.

Женщина снова сделала несколько пометок в своём блокноте, вырвала из рук Андрея меню и молча ушла на кухню.

-Нас здесь не отравят? - спросила девушка, подозрительно оглядывая зал.

-Не должны. Я сейчас посмотрел, отзывы вроде хорошие,- попытался успокоить её Андрей.

-Ладно. Я специально здесь мясо не стала заказывать. Не хочу какой-нибудь собачатины наесться,- брезгливо произнесла девушка.

-Ну, знаешь, в подобных местах не только собачатиной отравиться можно.

-В каком смысле? - Настя нахмурила брови.

В этот момент к столику снова подошла толстая женщина с грубым лицом. В руках у неё находился большой поднос, на котором легко уместился весь заказ. Она поставила тарелки на стол и снова удалилась в гордом молчании.

-Был в США такой маньяк- Джозеф Рой Метени,- сказал Андрей, жадно набрасываясь на пельмени,- он работал как раз в одном из таких кафешек. Уж не знаю, как, но он уговаривал одиноких посетительниц заняться с ним сексом, они уходили с ним в подвал, там он их убивал, свежевал, а после подавал их мясо другим посетителям. Потом его арестовали, у него брали интервью, и он говорил, что никому не советует ходить в придорожные кафе, потому что там могут подавать всё, что угодно,- закончив рассказ, Андрей смачно зачавкал, доедая последний пельмень, а покончив с ним, выпил вытекший из него сок, смешавшийся с остатками сметаны.

Настя посмотрела на парня с нескрываемым призрением, но ничего не сказала- она и без того была неразговорчивой, а стоило Андрею высказать своё мнение или заговорить на неприятную ей тему, она словно отгораживалась от него высокой каменной стеной.

1.9

21 сентября 1946 года, Клёпкинский трудовой лагерь, Магаданская область.

-Просыпайся! - над ухом Сергея раздался мягкий голос Алекса,- просыпайся!

Сергей испуганно открыл глаза и огляделся по сторонам. На улице было ещё темно, и только первые лучи Солнца деликатно заглядывали в крохотное окошко барака.

-Что случилось? - спросил он Алекса, с надеждой глядевшего на дверь.

-Письма вот-вот принесут,- пояснил Аллигатор и небрежно оттолкнул у себя из-под ног сапоги Сергея,- только зона даёт понять, кому ты дорог, а кому- нет. Бывает всё для человека делаешь, за брата его считаешь, а как попадёшь сюда, от него- ни ответа, ни привета, а бывает наоборот,- ни с того ни с сего начал рассуждать пахан,- вот моя Лялька. Я уж и бил её, сама в молодости шлюхой была, но сюда письма регулярно присылает. Люблю её,- Аллигатор закончил философствовать и снова прилёг на свою койку.

В дверь постучали. Все уголовники мгновенно встрепенулись, вскочили с кроватей и с какой-то странной опаской посмотрели на дверь. Сергей заметил это, но промолчал. Алекс, словно читая его мысли, ответил на беззвучный вопрос:

-Сюда и плохие новости приходят. Сидишь, не знаешь ничего, ни о чём не думаешь, а потом оказывается, что мама твоя умерла или жена к другому ушла… Всякое бывает.

Дверь распахнулась и в комнату вошёл тощий и невысокий мужчина с огромными усами- тюремный почтальон. Он почесал затылок, достал из кожаной сумки три письма и, вытягивая руку вперёд, громко зачитал имена получателей:

-Корнев Александр Александрович!

Услышав своё настоящее имя, Аллигатор встрепенулся и пулей бросился к почтальону. Выхватив из его рук толстый конверт, он расписался в огромной тетради, которую почтальон всегда носил с собой и с разбега плюхнулся на кровать, отчего та заскрипела и чуть не проломилась. Почтальон не обратил на бурную радость никакого внимания, даже когда Аллигатор закричал на весь барак: «Ляля пишет!», и продолжил называть имена получателей:

-Урбонас Алекс Гельмутович!

Алекс молча забрал конверт, расписался, тут же порвал его и принялся читать что-то, написанное латиницей на помятом тетрадном листочке. Сергей присмотрелся и попытался прочитать написанное, но слова: «Occulus suus, frater Alex! Laudate Interfectorem! Si vis scire te purus. Ego somnia noctem, et coepi ad solliciti. Spero tenebris Deus custodit te tutum est, etiam in tam terribilis locus», ему не о чём не говорили. Всё, что мог подметить для себя Сергей, это то, что язык совершенно не напоминает литовский, а, если попытаться их прочитать, то получится какое-то бессвязное бормотание, похожее на то, что шептал Алекс в первый день их знакомства.

Наконец дело дошло и до Сергея. Он не стал сразу открывать конверт, а дождался, пока двери барака закроются, и уголовники снова лягут на свои койки, чтобы поспать хотя бы ещё пару часов. Все заснули кроме Аллигатора, на лице которого появилась широченная улыбка, и Алекса Урбонаса.

Сергей осторожно открыл конверт и в тот же момент почувствовал, что у него в груди что-то сжалось. Знакомый аккуратный учительский почерк его жены. Сергей зажмурился и сам не заметил, как по его морщинистым щекам тонкой струйкой побежали слёзы. В какой-то момент ему захотелось порвать это письмо, чтобы никогда не узнать, что в нём. А потом лечь на живот, уткнуться лицом в подушку и, задыхаясь от тоски и боли вспоминать те светлые годы, когда они с Дашей были счастливы. Но он нашёл в себе силы открыть конверт и развернуть белый, без единого пятнышка, лист, полностью исписанный с одной стороны:

Здравствуй, любимый!

Серёжа, прости, что не писала тебе раньше, я не могла, потому что знала, что ты находишься там только из-за меня. Я каждый день думаю о тебе, мне тяжело заснуть, когда рядом на кровати не лежишь ты. Я знаю, что сейчас ты, наверное, очень злишься на меня, но то, что произошло тогда, я сама не могу объяснить. Просто тебя так долго не было, я каждый день просыпалась оттого, что мне снились кошмары, в которых тебя убивали, а когда я увидела тебя живого, здорового, смогла прижаться к твоей груди, поцеловать тебя в губы… Тогда у меня началась истерика. И те поступки, которые тебе могли показаться неадекватными, я совершила из-за того, что война и переживания сломали меня. Теперь я снова думаю о тебе каждый день, я, как год назад, просыпаюсь в холодной постели, я обнимаю подушку и представляю, что рядом находишься ты. Прости меня, Серёжа, если сможешь. Ради тебя я готова на всё. Я никогда больше не посмею повысить на тебя голос, оскорбить тебя. Сегодня я вспоминала, как ты признался мне в любви. В тот день всё было так прекрасно. Помнишь, как мы сидели на берегу, опустив ноги в воду, целовались и мечтали о большом доме, собственной корове и куче маленьких детишек, которые помогали бы нам по хозяйству, а после окончания школы, уехали бы учиться в Москву или Ленинград. Как же тогда было хорошо, и как же мне хочется вернуться в тот миг и остаться там навсегда. Если ты простишь меня и вернёшься ко мне, то я хочу снова сходить с тобой туда, точно так же сесть на бревно, которое лежит там уже почти двадцать лет, опустить ноги в воду, целоваться и строить планы на будущее. Я знаю, что, возможно, моё письмо выглядит как признание какой-нибудь школьницы, но в душе я не поменялась. Я всё ещё та милая девочка с косичками, которая всё также влюблена в тебя. Я чувствую это, думаю об этом каждый день, засыпаю и просыпаюсь с этим. Наверное, ты, читая эти строки, думаешь, что я сошла с ума. И возможно, от тоски по тебе я действительно сошла с ума. Ко мне на прошлой неделе заходили твои друзья с завода, они сказали, что тоже очень скучают по тебе и ждут твоего возвращения. Я сама не знаю, как так получилось. Сразу после твоего ареста, я написала заявление о том, что никаких претензий к тебе не имею, но прокурора мои желания совершенно не интересовали. В конце августа я ездила в город и лично общалась с местным комиссаром НКВД, однако он сказал, что сделать ничего не может, но если ты будешь примерно себя вести и много трудиться, то тебя должны освободить досрочно. Как только ты выйдешь, я хочу завести детей, если ты, конечно, не против. До войны мы медлили с этим, ждали лучших времён, но потом началась эта проклятая война, а когда ты вернулся, и я понадеялась на то, что жизнь наконец-то наладиться, тебя арестовали. Из-за меня… Я не хочу больше ничего откладывать. Надеюсь, ты получишь это письмо и прочитаешь его, а не порвёшь или выбросишь.

1.10

21 сентября 1946 года, Клёпкинский трудовой лагерь, Магаданская область.

-Ты боишься меня? - спросил Алекс, при этом как-то неприятно поджав губы.

-Да,- честно ответил Сергей и отсел в сторону.

-После всего, что я сделал? - смазливое лицо Алекса расплылось в зловещей улыбке.

-Я тебя совсем не знаю. Ты не обычный человек, и я…

-Не верь ему! Это не человек! Это демон! Он ничем не отличается от того, что мы только что видели,- закричал Аллигатор.

Алекс посмотрел на Сергея и, словно не замечая Аллигатора, обратился к своему другу:

 -Тебе приходит помощь из неоткуда. Если бы не я, если бы не мои способности, ты бы сейчас сидел в бараке с опущенными и обслуживал бы такого как он. Разве люди не мечтают всю свою жизнь лишь о том, чтобы получить помощь просто так, не прикладывая для этого никаких усилий. Как по мне, это главная мечта любого человека. Посмотри на Аллигатора, он хотел тебя убить. Он угрожал тебе. Он пугал тебя. При своих дружках он даже меня открыто оскорблял, а я терпел, не хотел, чтобы кто-то ещё знал о нашей с ним «связи», вот он и подумал, что получил надо мной власть, что меня даже можно попытаться убить, что я теперь для него ничего не значу! Встал!

Аллигатор приподнялся и опёрся о стенку.

-Сел!

Уголовник снова сел на пол.

-Встал!

Аллигатор испуганно вскочил.

-Сел! Встал! Сел! Встал! Сел! - Алекс кричал всё громче, размахивая в воздухе рукой,- как видишь, теперь он охотно выполняет все мои приказы, все следы его былой мощи куда-то сразу улетучились. Думаю, если мы всё же выберемся отсюда, он будет вести себя совершенно по-другому и по отношению ко мне, и по отношению к тебе. Знаешь, люди неблагодарные существа. Чем больше ты кому-то помогаешь, тем сильнее они тебя презирают. Человек всеми способами пытается забыть о том, что когда-то он был беспомощным, когда-то умолял ему помочь, клялся всем, что у него есть в том, что готов на всё, а потом раз, и он уже ненавидит своего спасителя. Он уже желает избавиться от него. Некогда близкий друг превращается в заклятого врага, а по отношению к нему остаётся только слепая ненависть. И всё почему? Потому что человек не хочет признавать собственные слабости, и то, что когда-то он был абсолютно бессилен, как слепой щенок. Я думаю, у тебя в жизни тоже были такие люди. У всех они были.

-У меня не было,- мрачно ответил Сергей.

-Были, были. Ты просто не помнишь. Или будут ещё. Да ты сам далеко от них не ушёл. Я тебе помог, а теперь ты даже смотреть на меня не хочешь. Все люди одинаковые, не бывает людей добрых и злых, щедрых и жадных, умных и глупых. Не бывает. Все люди одинаковые. По сути, все хотят только трёх вещей: долго жить, вкусно есть и заниматься сексом. Вокруг этого и крутится весь мир. Кто-то придумывает себе высшие цели, чтобы говорить, что живёт он не просто так, кто-то готовит дорогие блюда, называя это искусством, кто-то верит в любовь, но на самом деле весь мир строится вокруг этих трёх вещей: алчности, похоти и чревоугодия. Сам подумай, из-за людской похоти рушились целые империи, власти которых погружались в разврат и были готовы отдать все свои владения ради женской ласки. Возьми десять любых писателей, неважно- известных или неизвестных, современных или классиков. Это совершенно неважно. Просто если ты отберёшь десять писателей, пять из них начали писать из-за любви к девушке. А теперь подумай, сколько убийств случилось из-за любви, ревности, отказа, смерти любимого человека. Сколько здесь сидит людей за изнасилование? Сотни. И всё это оттенки одного и того же явления, которое люди называют «любовью». Но назвать можно, как угодно. На деле это человеческая похоть, облачённая в страшное лицемерие и желание сделать прекрасным совершенно мерзкие и некрасивые вещи. Вот что такое любовь. Тебе может казаться, что тебе просто хочется быть с ней, просто хочется смотреть ей в глаза, держать её за руку, но внутри тебя всё говорит только о том, чтобы сорвать с неё одежду, повалить её и совершить то, что так тщательно вложила в тебя природа. Люди созданы такими, с этим не надо бороться. Надо потакать своим желаниям и жить так, как тебе хочется. Просто эта оболочка, оболочка невинности, чистоты и чувств слишком мерзкая.

Алекс засмеялся и сел поудобнее.

-Когда я ещё учился в школе, я дружил с одной девочкой. Он была отличницей, но в один момент начала учиться всё хуже и хуже. Естественно, она мне нравилась, и я стал ей помогать. Она всё также числилась лучшей в классе, но её оценки принадлежали мне, а не ей. Я ожидал от не хоть какого-то чувства благодарности, но на деле всё было не так. Её старший брат учился на инженера в Москве, в МГУ, в двадцать лет он поженился, его жена сразу забеременела, и он получил комнату в коммунальной квартире, после чего решил забрать сестрёнку к себе. Мы всем классом вышли провожать её на автобусную остановку. И знаешь, что? Я был единственным, кого она не обняла на прощание, она даже не посмотрела на меня. Будто меня там и не было. Наверное, ей было противно осознавать, что я знал все её слабости. Дружба раскрывает много интересных подробностей из биографии людей. Понимаешь теперь, что такое благодарность. И за всю свою жизнь я не встретил ни одного по-настоящему «хорошего» человека. Нет, все люди одинаковые и никогда не меняются. Та девочка ничем не отличается от меня, тебя, Аллигатора или начальника этой колонии. Таков уж этот мир,- Алекс улыбнулся,- а теперь встал!

Аллигатор снова поднялся с пола и, умоляющим взглядом уставившись на Сергея, прошептал:

1.11

25 сентября 2017 года, Мухинский район, Московская область.

Машина резко затормозила перед светофором. Настя открыла глаза и осмотрелась. Её тёмно-шоколадные волосы запутались, и девушке пришлось долго разглаживать их руками. Закрыв небольшое карманное зеркальце, она достала телефон и попыталась войти в Инстаграм, однако сети здесь не было. Настя обречённо засунула айфон в карман и снова попыталась уснуть, но шум дождя, барабанившего по стеклу, теперь скорее раздражал её, нежели успокаивал.

-Мы почти приехали,- тихим голосом сказал Андрей, легонько дотронувшись до обнажённого плеча девушки,- следующий поворот уже наш.

Настя повернулась лицом к окну и стала вглядываться в бесконечное поле, заваленное гнилыми стеблями кукурузы. Зрелище нагоняло на неё тоску, но девушка не могла оторвать взгляд от этой мрачной и в то же время прекрасной картины.

Андрей притормозил и повернул на право, широкое Минское шоссе там сужалось и переходило в узкую дорожку, которую по всей видимости не ремонтировали уже много лет. Перед Настей поле открылось, с другой стороны. Теперь оно казалось ещё более мрачным, но старые коровники и аккуратная церковь с высокой белой колокольней, придавали этому месту жизнь. Неожиданно Андрей резко затормозил и грязно выругался.

На дороге что-то лежало. Из-за сильного ливня разглядеть препятствие было невозможно, не помогал даже дальний свет. Нечто длинное, прикрытое то ли старым ватником, то ли холщовым мешком, лежало ровно по середине дороги и преграждало машине путь.

-Ну и чего ты встал? - недовольно спросила Настя, почувствовав, как её раздражает медлительность Андрея.

-Видишь? - спросил парень, указывая пальцем на непонятный объект.

-И? Объехать что ли не можешь? Андрей! - она схватила его за руку и попыталась повернуть руль, но Андрей оттолкнул её и открыл дверь автомобиля.

Салон тут же наполнился свежим лесным запахом дождя и холодным осенним ветром, от которого по телу Насти пробежали мурашки. Андрей протянул руку назад и достал с заднего сиденья старую кожаную куртку с капюшоном, которую на всякий случай захватил с собой. Надев её, парень выбрался из машины и подошёл к препятствию. Дождь был настолько сильным, что даже в близи разглядеть его было невозможно. Однако, подойдя ближе, Андрей увидел, что это был человек. Невольно сделав шаг назад, парень заставил себя снова подойти ближе. Он осторожно отодвинул край куртки и заглянул трупу в лицо. На него смотрел единственный мёртвый глаз, который больше напоминал стеклянный. Уродливые черты лица старика после смерти казались ещё отвратительнее- огромный нос, распухшие губы, перекошенная челюсть, вывалившийся обрубок языка, с которого, смешиваясь с дождевой водой, стекали слюни. На теле не было ни следов крови, ни следов каких-либо травм. Испуганно отскочив от тела, Андрей подбежал к машине, залез внутрь, отдал мокрую куртку Насте и включил обогрев.

-Ну что там?

-Старик какой-то. Видимо переходил дорогу и умер,- сказал Андрей, не отрывая взгляда от собственных рук.

-И что ты собираешься делать? - голос Насти стал звучать скорее испуганно, чем раздражённо.

-Надо ментов вызвать. На повороте камера висела. Если дед не сам откинулся, то у меня потом проблемы могут быть.

-Отлично,- прошипела Настя и, не дослушав Андрея, надела наушники.

Парень достал из кармана телефон и набрал номер полиции. После нескольких протяжённых гудков, из трубки раздался звонкий женский голос:

-Здравствуйте. МВД Мухинского района Московской области на связи,- ответила девушка с довольно неприятным голосом.

-Здравствуйте, я на дороге обнаружил труп.

-Подождите, я соединю вас с другим отделом.

Раздался гудок, после чего послышался суровый мужской бас:

-Здравствуйте.

-Здравствуйте, я на дороге обнаружил труп.

-Где именно вы находитесь? Адрес назовите.

-Мы на повороте с Минского шоссе на Мухинское. Прям у начала дороги.

-Хорошо, встаньте где-нибудь, сейчас к вам приедет бригада.

Андрей хотел сказать ему ещё что-то, но полицейский повесил трубку, не дослушав его до конца.

Дождь усилился, и Андрей понял, что не смог бы продолжить путь при всём желании. Доберутся ли сюда полицейские он тоже не знал.

Сотрудники МВД подъехали примерно через полчаса, когда тучи, извергавшие проливной дождь на грешную землю слегка опустели и за ливнем можно было разглядеть дорогу. Полицейская машина притормозила у противоположной обочины, и из неё выбрался толстый рыжий мужчина, лет пятидесяти на вид. Его мрачное, но доброе лицо украшали пышные усы. Вслед за ним из машины выбрался щуплый сержант, которому от силы можно было дать двадцать пять лет. Его пышные волосы со светлыми кудрями тут же намокли, он поморщил лицо, но не сказав ни слова, послушно последовал за офицером.

Толстый полицейский подошёл к машине Андрея, постучался в стекло заднего сиденья и, не получив разрешения, забрался внутрь, бросив на ходу:

-Сержант, осмотри пока тело, а я со свидетелями поговорю.

Оставив сержанта мокнуть под проливным дождём, офицер потёр руки и облокотился на подлокотник.

1.12

25 сентября 2017 года, деревня Клементьево, Мухинский район, Московская область.

Дорога, ведущая в деревню, начиналась сразу за воротами больницы. Навигатор действительно не показывал того места, где сейчас находились Андрей и Настя, поэтому им пришлось ехать, вспоминая рассказ полицейского. Вскоре они снова выбрались на шоссе, от которого налево уходила ещё одна дорога. На обочине красовался покосившийся ржавый столб с надписью: «Клементьево 12».

Дорога к деревне была пуста, ни людей, ни машин, ни мелких животных, перебегавших с одной стороны дороги на другую. Словно всё живое здесь давно вымерло или в спешке покинуло это странное место. Сразу у дороги начиналось кладбище, оно было наполовину разрушено, между могилами росли высокие голубые ели, отбрасывающие мертвенно-бледную тень на покосившиеся кресты и уехавшие в землю советские обелиски с красными звёздами. После кладбища начиналось поле, здесь оно не обрабатывалось уже много лет. Вместо толстых кукурузных стеблей или тоненьких пшеничных колосьев всё поле заросло высоким бурьяном, который вёл многолетнюю борьбу с борщевиком и рогозом за право расти здесь. Поле оканчивалось забором, за которым находился заброшенный советский лагерь. Андрей что-то слышал о нём, когда перед поездкой решил собрать побольше информации о том месте, куда ему стоило отправится. Писали, что лагерь был закрыт в 1953 году по личному приказу Лаврентия Берии, но сносить его почему-то не стали.

Как только вдали показался ещё один почерневший от ржавчины столб, Андрей остановился и стал судорожно шарить по карманам, в надежде найти телефон. После нескольких минут тщетных поисков он обнаружил телефон в руке у Насти, которая всё это время смотрела на него со снисходительной улыбкой. Андрей выхватил телефон и набрал номер Валентины Николаевны, которой обещал позвонить за полчаса до приезда, чтобы та встретила экстрасенса и его девушку на автобусной остановке. Из телефона раздались длинные гудки, и вскоре послышался грубый старческий голос, заглушавший тихий хруст:

-Андрей, это вы?

-Да, я. Валентина Николаевна, извините, что заранее не предупредил. Я стою уже на повороте на Клементьево.

-Да что же вы так? - удивлённо и немного взволнованно вскрикнула старушка,- ладно, думаю, не заблудитесь. Поезжайте прямо, как доберётесь до деревни, там сразу поворачивайте направо и поезжайте до конца на Лесную улицу, там ищите дом номер 142. Табличка на заборе висит. Поняли меня? - почти прокричала женщина.

-Понял. Уже едем,- сказал Андрей и положил трубку.

Он посмотрел на Настю, почему-то в этот момент ему захотелось обнять девушку. Парень положил ей руку на плечо, но та резко оттолкнул Андрея и окинула его недоброжелательным взглядом.

-Что-то не так? - спросил он, предчувствуя, что сейчас может начаться очередной скандал.

-А ты вокруг посмотри,- сказала девушка, обращаясь будто бы не к Андрею, а к невидимому собеседнику за его спиной,- куда ты меня привёз. Настя, мне одному скучно, Настя, будем с тобой на сеновале спать, Настя, на природе побываешь,- Настя попыталась передразнить голос Андрея, чем ещё сильнее разозлила его.

-Могла бы не ехать. Я думал, что со мной тебе интереснее, чем с твоими подругами… И ещё неизвестно, только ли подруги там! - не выдержав, закричал Андрей.

-Знаешь, что! - слова парня про «не только подруг» слегка смутили девушку, и она решила повернуть в разговор в другое русло,- если тебя что-то не устраивает, можешь искать себе другую дуру. Я всегда тебе говорила: парень должен работать, девушка следить за собой и дарить ему любовь и радость. Не иначе. Мне не нужен парень, который будет таскать меня с собой по своим делам. Ты последнее время как-то странно себя ведёшь, Андрей. Невнимательный какой-то стал, такое ощущение, что тебе наплевать на меня!

-Я просто нервничаю из-за…

-Это оправдания! - прервала его Настя,- я не могу быть с тобой, если ты всегда будешь так со мной обращаться. Ты изменился, Андрей, и изменился не в лучшую сторону.

-Я всё равно никуда тебя не отпущу.

-Ага, и что ты сделаешь? - на лице девушки снова появилась коварная кокетливая улыбка, которая могла заставить любого парня бросить к её ногам своё сердце.

Андрей не стал отвечать. Он схватил Настю одной рукой за плечо, а другой стал ласково водить по её обнажённому животу, выглядывающему из-под топа. Как только девушка закрыла глаза, парень нагнулся и поцеловал её. От возбуждения Настя смогла лишь выдавить из себя тихий стон, но этим она дала понять, что инцидент исчерпан. Андрей развернулся и выехал на грунтовую дорогу.

Деревня скрывалась за густым пролеском, который разрастался с каждым годом всё сильнее и уже вплотную подходил к дороге. Отделяло лес от деревни лишь небольшое болото, над которым то и дело появлялись и тут же исчезали яркие искры. Настя с удивлением посмотрела на это зрелище, но ничего не сказала. Всё-таки она ещё обижалась на Андрея. Границу Клементьево обозначали несколько больших мусорных баков и старое бревно, лежавшее возле них. Андрей, как и говорила старушка, повернул направо, и машина, скрипнув, медленно поехала по мокрому песку.

Теперь перед Настей и Андреем открылась совершенно другая картина. За домами леса почти не было видно. Но мрачный старый ельник, который видел то как много лет назад первые люди решили основать здесь деревню, казался куда более приветливым, чем эти дома. Они были похожи на маленькие склепы, готовые в любой момент раз и навсегда похоронить своих владельцев, тихо спящих внутри. От домов пахло древностью, сыростью и смертью. Андрей редко бывал в деревнях, но представлял их именно так. И их жителей- мрачный стариков в поношенной одежде, от которых постоянно пахнет алкоголем и их жён- толстых и некрасивых женщин с раздувшимися от многолетней работы лицами. Бесконечная вереница домов сливалась перед глазами Андрея в единое целое и напоминало ему то огромное кладбище на дороге. Улица переходила в улицу, а конца этим трущобам не было. Только сейчас Андрей обратил внимание, что большая часть домов в этом месте была заброшена, он хотел сообщить о своём наблюдении Насте, но слабый свет фар автомобиля наткнулся на выглядывающую из-за кустов небольшую ограду, за ней деревня заканчивалась. Возле ограды стоял самодельный железный столбик с табличкой, на которой паяльником было выжжено «Лесная ул.».

Часть 2. 2.13

I’ll be you lover, I’ll be forever,

I’ll be tomorrow, I am anything when I’m high.

Don’t you want some of this?

Marilyn Manson «Dried up, tied and dead to the world»

21 сентября 1946 года, Клёпкинский трудовой лагерь, Магаданская область.

Сергей неподвижно сидел на одном месте и смотрел на противоположную стену. Аллигатор свернулся калачиком в углу. Он не шевелился. Сергей всё прекрасно понимал, он уснул, уснул навсегда, как того и хотел Алекс Урбонас. Алекс просил его рассказать о том, что случилось на самом деле. Сергей не хотел об этом даже вспоминать. Воспоминания застыли в его голове, как клеймо, выжженное на лбу провинившегося раба, но он скрывал их, пытался избавиться от своих ночных кошмаров. Когда они являлись к нему, Сергей старался забыться, начинал думать о чём угодно, только не том что произошло тогда в его родном доме.

-Я был откровенен с тобой. Я рассказал тебе то, за что другие были готовы отдать свою жизнь. Многим приходилось расплачиваться за полученные знания. Например, ему,- Алекс кивнул головой в сторону скорчившегося Аллигатора, тело которого застыло в неестественной позе,- а взамен прошу от тебя лишь откровенности. Мне с самого начала казалось, что ты попал сюда не просто так. Не просто так тебя посадили в наш барак и не просто так мне захотелось за тебя заступиться. Я видел смерть, я видел, как новичков в тюрьмах за ночь превращают в кровавый мешок с костями, мне не было их жалко. Но в тебе я почувствовал родственную душу. Когда я взял письмо, что прислала тебе Даша, я что-то почувствовал. Не знаю даже, как это описать… От него словно исходил запах, тот холодный мертвенно-бледный запах, что исходит от ню-особей и старых капищ. Это письмо писала не она. Вернее, писала она, но оно было надиктовано. Ты тоже это почувствовал? - Алекс наклонил голову и с интересом заглянул Сергею в глаза.

Он видел таящийся в них ужас, но ему было интересно, расскажет ли его друг то, о чём сам Алекс прекрасно догадывался. Он не раз сталкивался с вещами, которых касалась Тёмная Сущность.

-Да. Это писала не она,- выдавил из себя Сергей,- её почерк, её стиль, но это что-то другое. Но я не могу и не хочу об этом разговаривать,- чуть не закричал он.

-Тебе и не придётся. Иди сюда,- сказал Алекс, подманивая друга к себе рукой.

Тот, не вставая с пола подполз поближе и взял Урбонаса за протянутую руку.

-Отлично. Я хочу сделать кое-что. Хочу видеть твоими глазами. Тебе не придётся ничего рассказывать и вспоминать, ты даже ничего не почувствуешь. Просто расслабься.

-Про что ты говоришь? - недоумевающе спросил Сергей, явно не доверяя как всегда спокойному и чёткому голосу Алекса.

-Я хочу выполнить один древний интерфекторианский ритуал. Он позволяет видеть воспоминания других людей, чувствовать то, что они чувствовали. Моя душа на некоторое время вселится в твоё тело и будет запоминать твои воспоминания. Ты готов? Для тебя это будет сон, ты ничего даже не почувствуешь.

Сергей молча кивнул. Его руки дрожали, а узкие стены карцера создавали впечатление, что он находится в ловушке. Казалось, они вот-вот обвалятся или сожмутся и поглотят его, камни разотрут его плоть в кровавое месиво, а когда стены, как мифические гиганты, снова встанут на свои места, от маленького и беспомощного человека не останется и следа, словно он и вовсе не рождался в этом страшном и бездушном мире.

Он лёг на пол и последний раз посмотрел на Алекса, который встал перед ним на колени и, размахивая руками в воздухе, готовился выполнить запрещённый обряд. Оккультист положил руки на голову Сергея и принялся шептать что-то на том загадочном и грубом, но прекрасном языке, который так манил к себе и пугал Сергея. Шёпот перерастал в пение, которое обрывалось резкими возгласами, в конце Алекс монотонно повторял одно и тоже: «Occulus suus, Interfectorem… Occulus suus, magna… Occulus suus, creator»,- Сергей не понимал этих слов, но чувствовал, что Алекс обращается к своему богу. Этому тёмному, мрачному существу, которое живёт в далёком космосе. Мысли о нём поглотили всю сущность Сергея, мужчина закрыл глаза, он не мог думать больше ни о чём другом. Он видел, как маленькое тёмное пятнышко растёт, увеличивается в размерах и поглощает всё вокруг, его голос заглушал монотонное пение Алекса, который тоже видел перед собой что-то, только это что-то было чем-то светлым, наполненным радостью ожидания, чем-то долгожданным… Раздался гудок поезда, затем появилась автобусная остановка, от которой отъезжал старенький автобус с открывающимися во время поездки дверями, гул толпы, которая возвращалась из города в свою родные деревни, смеющиеся солдаты с детьми на руках, старушка, оплакивающая покойного сына и сжимавшая в руке его чёрно-белую фотографию, всё это было так близко… Алекс почувствовал чьё-то прикосновение- молодая девчонка, лет пятнадцати, ему захотелось схватить её за руку, ещё раз дотронуться до этого невинного создания, но оно упорхнуло куда-то в толпу, его ноги гладили лучи ласкового летнего Солнца, с поля, которое они проезжали, раздались приветственные крики и пение крестьян… Алекс зажмурился…