Легенды Талмирии: Две ученицы.

Глава 1. Город без мастера.

В трактире "Серебряная ветвь" было непривычно шумно для вечера буднего дня. За столами эльфы оживлённо обсуждали тревожные вести, принесённые утренним патрулём.

— Диких орков заметили на восточной границе Лаутии, — донёсся встревоженный голос торговца тканями. — Лесной патруль эльфов видел их следы. Совершенно свежие.

— Говорят, что их около двух сотен, а то и больше, — поддакнул его собеседник, потягивая эль. — Разбрелись по нашим лесам несколькими отрядами.

— Опять набеги начнутся, как всегда, — мрачно добавил кто-то третий. — На фермы, хутора... Каждый год одно и тоже, приходят и начинают грабить, их ловят и вешают. А потом через год опять все повторяется…

Кочевые орки это была беда для всех, кто с ними граничил. В отличии от орков оседлых, которые жили в своих городах и поселениях, кочевые орки не признавали договоров, законов и границ. Они считали врагами всех, кто живёт лучше их. Работать они не хотели, жили только грабежом. При этом нападали они не только на эльфийские, людские или гномьи поселения, но и на города своих же ближайших сородичей — оседлых орков, которые законы соблюдали.

В углу у окна, подальше от беспокойных разговоров, сидели две молодые эльфийки в простых дорожных плащах. Бронзовые ученические амулеты Конкордата на их шеях тусклыми бликами отражали свет свечей. Перед ними стояли почти нетронутые кубки с вином.

Элиандра сидела неподвижно. Соломенно-серые волосы были заплетены в безупречные косы, ни один волосок не выбивался из строгой причёски. Холодно-серые глаза смотрели в кубок, словно там, в тёмной жидкости, скрывались ответы на все вопросы. Пальцы медленно вращали ножку кубка — единственный признак внутреннего напряжения.

Мириэль напротив ёрзала на скамье. Ее каштановые волосы растрепались и выбивались из небрежного хвоста. Ярко-зелёные глаза беспокойно бегали — то останавливались на неподвижной подруге, то метались к двери, то к окну. Она прислушивалась к разговорам по соседству и то, что она слышала, ей не очень нравилось.

Где-то в глубине зала менестрель тихо перебирал струны лютни, наигрывая печальную мелодию. Дым от очага стелился под потолком. Пахло пряным вином, жареным мясом и сыростью осеннего вечера, проникавшей сквозь щели в ставнях.

Мириэль не смогла больше выносить тягостное молчание.

— Ну сколько можно сидеть вот так! — раздражённо воскликнула она и хлопнула ладонью по столу, привлекая взгляды окружающих. — Учителя нет, но это же не повод чтобы бездействовать!

Элиандра поморщилась, подняв глаза на младшую ученицу:

— Тише. Мы всё-таки представители Конкордата, не забывай.

— Прости, — Мириэль опустила плечи, но через мгновение снова вспыхнула. — Просто… нельзя же вечно ждать! Нужно хоть что-то делать!

— Делать? — Элиандра наконец оторвалась от созерцания кубка. В её голосе прозвучала усталость. — Мириэль, полтора дня я только тем и занималась, что действовала. Полтора дня!

Она откинулась на спинку скамьи, и впервые за весь вечер в её сдержанном лице проступило напряжение.

— Сначала к Старейшинам. С письмом учителя, где он передаёт мне полномочия продолжать расследование. Они кивали, улыбались, говорили правильные слова: "Конечно, Элиандра. Мы доверяем тебе, Элиандра". Но я видела их глаза.

Мириэль нахмурилась:

— Что ты видела?

— Сомнение. — Элиандра сжала кубок. — Они не верят, что ученица справится без учителя. Для них я всё ещё девчонка, которая может наделать ошибок.

— Это несправедливо! — вспыхнула Мириэль. — Ты старшая ученица Фаэлира! Ты провела допросы лесного патруля, применила заклинание второго круга на похоронах, сама вычислила, что тело вынес Древесный Хранитель...

— И нарушила запрет Старейшин, применив "Зеркальную Цепь" на священной земле, — напомнила Элиандра с горечью. — Они это помнят. Старейшина Элданор до сих пор смотрит на меня с неодобрением и злостью.

Она отпила глоток вина, поставила кубок обратно.

— Потом я пошла к капитану Тарону. Объясняла, что может понадобиться помощь городской стражи — патрули, обыски, допросы. Он тоже был очень вежлив. "Конечно, Элиандра. Обязательно поможем, если понадобится". Но я чувствовала то же самое. Никто не воспринимает меня всерьёз.

Мириэль сжала кулаки на столе:

— Когда учитель вернётся, он им всем...

— Когда учитель вернётся, — перебила её Элиандра, — будет уже поздно. Убийца сейчас на свободе. Каждый день промедления даёт ему возможность скрыться.

Очередная волна возбуждённых голосов прокатилась по трактиру. Кто-то у соседнего стола принёс свежую весть — дикие орки замечены близко к поселению Каменный Брод.

— Слышала? — Мириэль наклонилась через стол, понизив голос. — Каменный Брод всего в нескольких днях пути отсюда. Все только об диких орках и говорят. Может поэтому городским властям не до нас?

— Дикие орки — проблема следопытов и пограничной стражи, — отрезала Элиандра. — У городской стражи свои задачи. Наша проблема — убийца, который до сих пор на свободе. И которого, судя по всему, придётся искать только нам самим. Без помощи властей.

Она замолчала, снова уставившись в кубок. Отражение пламени свечи дрожало на поверхности вина. Когда Элиандра заговорила снова, голос её дрогнул:

— Полтора дня на встречи, объяснения, доказательства моего права вести дело. А расследование... оно как будто застыло. Когда мы были с учителем на Поляне Отшельника, и он создал эфирные образы двух людей, то мне тогда было все просто и ясно. А потом, вечером, учитель сказал, что я допустила там на поляне ошибку. Но не сказал какую.

Элиандра подняла взгляд на Мириэль:

— Я помню, мы с тобой тогда были уверены, что убийцами Арлинда Отшельника были браконьеры. А потом выяснилось, что это не так…

— Ну, да. Казалось, что все так просто — они наблюдали за Арлиндом. Их следы вели к сушилке для трав, где, скорее всего, они устроили засаду. Туда же вели следы Арлинда. Потом браконьеры подожгли дом с курятником и ушли к реке. Версия была такая стройная… Но, как оказалось ошибочная.