Легкое дельце

От автора

По хронологии эта история произошла где-то во временном промежутке между «Заложницей командора» и «Последним рейсом королевы». Когда модификанты уже не были такими страшными врагами Альянса планет, но и еще не стали полноправными членами общества. Я задумала ее очень давно, но все время откладывала начало выкладки из-за того, что история Татьяны-Тины обещает быть не менее жесткой, чем история ее предшественницы Кристины («Полет однодневки», положивший начало всему циклу), а в комментариях к книгам часто мелькали замечания читателей о том, что моим героиням слишком сильно достается физически. И вот, после парочки достаточно лайтовых историй, появились робкие голоса за то, чтобы героиню жизнь снова основательно потрепала в борьбе за счастье, любовь и место под солнцем. Вот тогда я и решилась отложить запланированную историю про приключения некой медички, а вместо нее выложить «Легкое дельце». Запасайтесь, друзья, платочками, печеньками, кофейком, валерьянкой и прочими успокоительными средствами, космическая яхта «Шерварион» совсем скоро отправляется в свое полное опасностей путешествие!

Глава 1

— Вы пришли сюда нанимать меня на работу или критиковать мое жилье? — проскрипела я, с ненавистью глядя на огромного даже для его расы игумара, облаченного в строгий черный костюм. — Если второе — то дверь там! Проваливайте, меня ваше мнение не интересует! — и я присосалась к пластиковой емкости, бывшей когда-то ведерком от мороженого, а сейчас заменявшей мне кружку и полной тепловатой, отдающей металлом и химией воды.

Игумар мгновенно набычился. Не понравилось бедняге, что на него рычит какая-то заморенная пигалица, страдающая от жестокого похмелья. Но мне его чувства не были интересны. Эта троица заявилась ко мне в квартиру с утра пораньше, подняв меня на ноги после трех часов сна, после жесточайшей попойки с самым дешевым пойлом, которое только нашлось у Мартина. Лучшее я, увы, позволить сейчас себе не могла. Так что добрых чувств ни к телохранителям, ни к закутанной в настоящие меха девице, прячущей свою внешность за платком и огромными солнцезащитными очками, я не испытывала. Идиотка. Как бы сама дамочка ни куталась, по мордам ее бодигартов вычислить ее личность, дело пяти минут.

— Томми.

Всего одно слово, сказанное очень спокойным тоном, лишь с легкой ноткой предостережения, для мордоворота-игумара оказалось сродни удару хлыста. Он напрягся, развернул плечи и замер на месте, сложив перед собой руки и глядя в пространство перед моим лицом безразличным взглядом. Словно дроид, у которого закончился заряд. Я даже испытала практически непреодолимое желание отставить почти опустошенную емкость с остатками жидкости и пощелкать перед этой каменной мордой пальцами. Оживет или нет?

— Простите моих мальчиков, — накрашенные ярко-красной помадой губы моей гостьи изогнулись в приятной, располагающей к собеседнице улыбке. Но я готова была прозакладывать все, что у меня еще оставалось, что, несмотря на почти весеннюю теплоту в голосе, глаз незнакомки улыбка не коснулась. — Они очень переживают за меня. Мы с ними уже почти как одна семья. — Наверное, это похмелье виновато в том, что после этих слов мое воображение нарисовало непристойную картинку категории «21+». — Томми совершенно не собирался вас оскорблять, мисс Смирнова. А я действительно хочу вас нанять. Мне рекомендовали вас как очень умелого пилота, могущего при необходимости посадить космолет хоть на чайное блюдечко.

Я хмыкнула. После этих слов можно было уже не спрашивать, кто меня рекомендовал. Мерзавец Деннел, бывший моим работодателем на протяжении пятнадцати лет, но вчера вышвырнувший меня на обочину жизни словно использованную тряпку, всегда давал мне эту рекомендацию. Это был его стандартный рекламный слоган при продаже моих услуг.

— Куда лететь, что везти, сколько заплатите? — сухо поинтересовалась, мучительно размышляя, где добыть лекарство от похмелья, и желательно бесплатно.

Мастерки подкрашенный рот моей собеседницы неприлично приоткрылся от удивления. Но она очень быстро справилась с собой и улыбнулась. Если бы я не смотрела в эту минуту прямо ей в лицо, то никогда бы не заметила мгновений внешнего проявления ее шока. Интересно.

— Лететь нужно на Эльдеус, — все тем же приятным голоском сообщила она мне, — груз только один — медицинская капсула с моим мужем внутри. — Я чуть не подавилась очередным глотком воздуха и изумленно уставилась на визитершу. Это прикол такой, что ли? Дамочка же, сделав вид, что не заметила моей реакции, продолжила: — Что касается оплаты ваших услуг, мисс Смирнова, то сумма будет значительной. В связи с тем, что управлять вы будете катером, принадлежащим моему мужу, а после перелета и устройства моего дорогого супруга в клинику, катер вам придется оставить на Эльдеусе и возвращаться пассажирскими рейсами.

Она назвала такую сумму кредитов, что на мгновение мне показалось, что я ослышалась. Сумма была баснословной. Фантастической. Этих денег мне точно хватило бы на покупку собственного суденышка. И тогда можно было бы наплевать и на Деннела, и на ему подобных, отказывающихся брать меня на службу по той причине, что я землянка и уже начала стареть.

Вчера Деннел, уже года три грозившийся меня уволить, все-таки вышвырнул меня из компании, взяв на мое место юного щенка фарнов, едва-едва закончившего академию. Уже вечером, после нескольких часов безуспешных поисков другой работы, сидя в забегаловке Мартина, я узнала, что нанятый вместо меня щенок пару часов назад в хлам разбил лучший катер Деннела, на котором обычно летал либо он сам, либо его любимчик Шеннеган.

Я посмотрела на замызганное стеклопластиковое окно своей крохотной квартирки, состоящей всего из одной комнаты-модуля. В одной ее стене прятался спальный комплекс и то-то вроде шкафа для одежды и личных вещей, в другой — допотопный кухонный блок, имеющий лишь переносной холодильник, печь для разогрева полуфабрикатов и чайник, и санблок с компактным унитазом и местом для принятия душа. Даже не душевой кабинкой. А крохотным пятачком, над которым разбрызгивалась едва теплая вода. За более горячую в этом клоповнике нужно было платить дополнительно. А у меня никогда на это не было лишних монет. И если я срочно не найду себе работу, у меня отберут даже это. Потому что последние три рейса, которые мне отдавал Деннел, были до безобразия короткими и кредитов за них едва хватало на еду.

— Я пилот, а не медик, вы это понимаете? — проскрипела я, искоса глядя на дамочку. По сравнению с этой холеной мордашкой, я выглядела словно ржавый и позабытый всеми металлолом рядом со сверкающим пассажирским лайнером.

— О! — облегченно выдала та, видимо, уже предчувствуя мое согласие. — Пусть вас это не беспокоит, мисс Смирнова! Ваше дело будет только как можно аккуратнее довести катер до Эльдеуса. Мне говорили, что по дороге к нему есть несколько метеоритных поясов, которые даже сейчас, при наличии современных технологий, могут представлять угрозу для небольшого частного судна. А мистер Деннел заверил, что вы способны пролезть в игольное ушко, не поцарапав при этом ни иглу, ни катер, — еще одна дурацкая рекламная фразочка авторства Деннела. — За капсулой же будет присматривать квалифицированный медик, — заверила меня девица.

Глава 2

Передо мной неожиданно в полный рост встала проблема отдыха для меня. Вообще, на подобных звездолетах, особенно для коротких рейсов, очень часто в обход всех правил и запретов обходились одним пилотом. К счастью, современная техника это вполне позволяла. А высокий гонорар вполне компенсировал неудобства для наемного работника. Но в таких случаях никто из пассажиров или других членов команды не лез в управление кораблем. Только лишь если пилот попросит помочь. Но мне бы и в голову не пришло привлекать к пилотированию корабля незнакомого фарна с медицинским образованием. Я собиралась, как все нормальные пилоты, на большие отрезки времени оставлять яхту на автопилот, пока сама буду отдыхать. Но теперь, с учетом того, что фарн в первые же минуты полета вскрыл рубку, об этом оставалось лишь помечтать. И я не понимала, как мне выкручиваться, без сна я не протяну полет даже на стимуляторах. Я ведь не дроид, чтобы без отдыха и подзарядки провести весь полет в кресле у пульта управления. Мне нужно пить, есть, справлять естественные надобности и хотя бы изредка спать. А как можно уснуть, зная, что в это время кто-то может вмешаться в заложенные тобой программы?

Фарн только вскрыл дверь в рубку управления и постоял возле пульта, а моя паранойя уже расцвела пышным цветом. Наскоро поглотав взятое в пищевом автомате, я до позднего вечера по внутреннему времени корабля провела в рубке, разрабатывая запасные варианты маршрута и собственных действий, на тот случай, если все-таки не услежу за медиком и он мне что-то порушит. В итоге заработала дикую головную боль и все-таки была вынуждена прибегнуть к медикаментам. Плохо. Полет ведь только-только начался.

Как я ни думала, как ни прикидывала, а причин, побудивших фарна проникнуть в рубку управления яхтой, понять не могла. Мысли упорно возвращались к устранению нанимательницей неугодного супруга. Но в моем понимании это было дикостью. Зачем выбрасывать на ветер кучу кредитов, если паралитик и так вот-вот окочурится? Или мужик в капсуле вовсе не паралитик? Тогда, конечно, некоторый смысл во всей этой затее есть. Но опять-таки, почему так дорого и сложно? Неужели нельзя было выдумать что-то попроще? Или все дело в завещании и дамочка всеми силами пытается супруга уберечь, чтобы не потерять его состояние? Голова шла кругом, но стоящие идеи отказывались посещать мою голову.

Второй раз Этерелли притащился ко мне в рубку глубокой ночью, в первые же сутки полета. Я сумела не вздрогнуть, когда за спиной неожиданно раздался удивленный голос:

— А ты еще не спишь? Но почему? Есть какая-то опасность?

Приложив некоторое усилие, я совершенно спокойно оглянулась через плечо, на стоящего на пороге фарна, и вернула ему вопрос:

— То же самое могу спросить у тебя. Чего не спишь? Чего бродишь по кораблю?

Фарн хмыкнул, прошлепал до свободного кресла и плюхнулся в него, продемонстрировав мне очередную термокружку:

— Ходил кофе себе заварить.

Я передразнила его, скопировав хмык:

— Уже за полночь по внутреннему времени! Какой может быть кофе? Чтобы потом до утра не спать?

Меня наградили широкой добродушной ухмылкой:

— Так я же кофеман! Мне эта доза, что виршесу[1] укус блохи! Выпью и улягусь спать с чистой совестью! Чего и тебе искренне желаю. Если, конечно, ты не хочешь на собственной шкурке испытать, насколько я хороший специалист в области медицины.

Спасть после ударной дозы кофеина? В Академии в обязательном порядке изучались расы, входящие в состав Альянса. Но, то ли я во время учебы была невнимательной, то ли память уже начинала потихоньку подводить, а вспомнить подобные особенности физиологии фарнов я не могла.

— А что, есть повод сомневаться в квалификации? — искоса посмотрела я на него. И сразу же отвернулась. Благодушная усмешка на тонкогубом фиолетовом лице с фасеточными глазами пугала. Выглядела словно трещина на планете-ловушке, терпеливо ждущая, пока в нее ступит нога астронавта.

Фарн хохотнул в ответ на мой выпад:

— Я проработал на этой планетке безвылазно тридцать восемь лет после выпуска из академии, и считался лучшим на планете специалистом по проблемам нервной системы гуманоидов. Потому миссис Абату меня и сманила большой суммой кредитов и обещанием помочь устроится на новом месте, — многозначительно добавил Этерелли.

— Обещать жениться, не равно жениться. А считаться лучшим на захудалой планетке не значит быть им в действительности, — огрызнулась я.

Лицо фарна вытянулось. Видимо, не ожидал от меня подобного выпада. Только секунд через тридцать он с непередаваемой интонацией протянул в ответ:

— Ну у тебя и язычок! Неудивительно, что ты одна. А я-то думал…

Неурочный разговор на личные темы начинал бесить. Я вообще ненавидела обсуждать свою личную жизнь, а уж с этим мутным медиком и подавно.

— Что ты думал, со мной замутить? Раз уж полет оказался курортом? — желчно отозвалась, ловя взгляд странных глаз.

Этому приему еще на втором курсе академии меня научил один сокурсник-фарн. От злости на соплеменников. И он неизменно работал на ура, выбивая моих оппонентов из колеи. Не подвел и с медиком. Тот, хоть и ненадолго, но опустил взгляд, давая мне возможность передохнуть от этой странной, напрягающей беседы.

— Вообще, да, — как-то неловко признался Этерелли, открывая крышку термокружки и делая из нее пару глотков явно только для того, чтобы потянуть время.

— А я замужем! — злорадно сообщила в ответ. — И мужу не изменяю!

Наверное, я допустила ошибку, ляпнув про брак. Фарн чуть не упустил уже закрытую термокружку и недоверчиво смерил меня взглядом:

— А как же тогда супруг тебя отпустил в такой рейс? Только не говори, что он тебе доверяет!..

— Очень деньги нужны, — неохотно сообщила я чистую правду. И быстренько состряпала себе легенду: — Мужа кинули и поставили на счетчик. Так что мы оба сейчас стараемся добыть кредитов как можно больше и как можно быстрей…

Я рисковала, заводя разговор о таком. Недавно подобная история случилась в реальности с одним теневым дельцом. И с неделю гремела по всей нашей Каити. Но если Этерелли, не дай бог, знаком с пострадавшим и знает, что у того нет супруги, я закопаю сама себя еще глубже собственным враньем. Хотя правда мне настолько была ненавистна, что я была готова рискнуть…

Глава 3

В этих помещениях никогда не было абсолютной тишины. Работающие системы корабля создавали легкий гул, который, впрочем, после стольких лет в космосе, я уже просто не воспринимала. Наверное, поэтому мне показалось, что капли крови с зажатого в руке штыря под моим потерянным взглядом падают на палубу с грохотом закрывающейся крышки гроба. Я. Только что. Убила. Живого разумного. Мне конец…

Не могу сказать, сколько я так стояла над распростертым телом фарна, глядя на него пустыми глазами. И одновременно не видя ничего. Может, несколько мгновений. А может, целую вечность. Голос разума бился в истерике, требовал, чтобы я наклонилась, проверила, жив ли любопытный фарн, почему-то оказавшийся там, где пассажирам точно не место. И если вдруг вопреки всему медику каким-то образом повезло, то оказать ему помощь. Но подсознательно я понимала: после такого удара в шею, когда кровь темным фонтаном забрызгала все вокруг, не выживет даже модификант. Демоны бы побрали этого Этерелли! Вот зачем он оказался за моей спиной?! Это был конец. Всему.

Через какое-то время, когда уровень адреналина в крови схлынул, я все же заставила себя присесть и проверить медика. Штырь, убивший не только его, но и возможность яхты общаться с миром, с грохотом вывалился из руки. Немного прокатился по палубе. И замер на краю быстро застывающей кровавой лужи.

Осторожно, чтобы не испачкать пальцы в крови, словно это могло как-то выдать мою причастность к произошедшему, я нащупала у Этерелли на шее артерию, которая находилась несколько не там, где у людей. Впрочем, могла бы и не стараться. Пульса не было, тело уже начало остывать. А приглядевшись, я поняла, что мой штырь при ударе попросту вспорол фарну артерию на участке около пяти сантиметров. У медика не было ни единого шанса…

— Какого… Какого демона тебя сюда занесло? — с отчаянием спросила я у него, чувствуя вину перед так глупо погибшим фарном. Ощущая, как жгут глаза и пекут в груди невыплаканные слезы. Свалилась на колени, уже не заботясь, вымажусь или нет, и прошептала: — Идиот! Неужели ты не знал, что в технический отсек корабля может заходить лишь команда, имеющая непосредственный доступ к подобным операциям? Что же ты натворил!..

Я долго сидела у быстро остывающего трупа Этерелли. Пока, несмотря на защитный комбинезон, не начала замерзать сама. Все-таки в технических отсеках температура воздуха обычно поддерживалась не выше десяти-пятнадцати градусов. И для экономии ресурсов корабля, и для того, чтобы не мучиться с охлаждением некоторых агрегатов, выделяющих в процессе работы большое количество тепла. Потом медленно встала, с трудом подчиняя себе окоченевшие конечности. Как бы там ни было, кто бы ни был виноват в смерти медика, а все нужно оформить согласно правилам. Думать над своей судьбинушкой буду потом.

Давным-давно так повелось, что на звездолетах повсеместно, за исключением личных помещений, постоянно велась видеосъемка, а записи хранились в памяти ИскИна. Но я все равно все засняла место происшествия дополнительно к камерам искусственного интеллекта. А потом вошла в программу бортового журнала и, четко проговорив дату и время, начала запись происшествия:

— Я, Татьяна Смирнова, нанятая миссис Абату для перегона яхты «Шерварион» с ее парализованным мужем на борту, заключенным в медицинскую капсулу, по неосторожности убила сопровождавшего капсулу медика Этерелли…

Я скрупулезно описала все, что привело к трагедии: отклонение яхты от курса, безуспешные попытки исправить отклонение, свои выводы и предпринятую попытку отключить галанет. Я не стремилась себя обелить или оправдать, но тщательно проговорила ситуацию, только сейчас задумавшись над тем, как и зачем фарн попал в технический отсек, где не было ничего, кроме отвечающей за жизнеобеспечение корабля электроники. Даже я в ней копалась крайне редко и неохотно. Только когда другого выхода точно не было. Слишком уж сложными были мозги космического челнока. То ли дело двигатель…

А еще меня беспокоило, почему я не узнала голос фарна. Да, здесь было эхо из-за высоты потолочной переборки и практически не изолированных стен. И все же, оно не могло, не должно было исказить до неузнаваемости довольно звонкий и всегда жизнерадостный голос медика. Чего я не понимаю? Или это просто нервы, а я уже не пригодна к полетам в космосе? Мурашки побежали по коже, когда в голову пришло, что все это уже теперь неважно, а Деннел очень вовремя меня уволил.

Проделав все необходимые процедуры, как положено, зафиксировав факт смерти, я впервые в жизни провела процедуру похорон в открытом космосе. Тащить за собой тело Этерелли было бессмысленно. Заниматься его доставкой к нему домой не будет никто. Помимо всего прочего, я понятия не имела, где фарн обитал до попадания на Каити и есть ли у него родственники. Да и вряд ли мне дадут возможность разобраться с покойником: скорее всего, сразу же по прибытии меня арестуют и отправят под суд. Так что следовало все формальности завершить сразу.

***

«Шерварион» больше не отклонялся от курса. Будто Этерелли своей смертью заплатил дань какому-то неведомому божку, чтобы тот оставил яхту в покое. Вернувшись из технического отсека, я первым делом снова задала маневр поворота с целью лечь на прежний курс. Понаблюдала, как нос корабля начал медленно поворачиваться, все зафиксировала. Потом вздохнула и поплелась в каюту, служившую нам с фарном столовой. Я сегодня с утра ничего не ела, а по внутреннему времени корабля было уже почти десять часов вечера. Голода я не чувствовала. Но следовало съесть хоть что-то, чтобы поддержать тело, подкрепить силы. Зайдя внутрь, я увидела сиротливо стоящую на краю выключенной плитки турку для приготовления кофе. Фарн не убрал ее, видимо, рассчитывая вскоре сварить себе новую порцию энергетического напитка. Теперь уже не уберет никогда. И не сварит. И меня вдруг словно обухом ударило промеж глаз. Ноги подломились, и я села там, где стояла. Истерика, так долго копившаяся в груди, наконец взяла свое.

Глава 4

— Тина?!

Ирейс стоял с трудом, тяжело опираясь плечом на переборку. И хмуро, недоверчиво рассматривал меня. Ну да, стоило лететь за тысячи световых лет… Похоже, с реакцией я угадала. Вот только я устала до такой степени, что мне сейчас было безразлично мнение килла. Или просто прошло время, и ненависть пополам со страхом перед этим инопланетником во мне давно перегорела. Мне было все равно, что он сейчас думает, глядя на меня.

Ирейс где-то раздобыл толстовку, возможно, порылся в вещах погибшего фарна, так как она была ему коротковата и слегка маловата в плечах.

— И я тебя рада видеть, мистер Медервас Абату, — вяло отозвалась я. Килл никак на это не отреагировал. И сразу же поинтересовалась: — Почему не комбинезон? Его бы ты нашел быстрее.

Ирейс еще раз прошелся по мне взглядом. Да таким, что я невольно поджала пальцы ног в ботинках. Как когда-то давно, во время обучения в академии, когда он снова и снова издевался надо мной. Осознав это, я разозлилась на себя. Но, к счастью, не успела ничего ляпнуть, килл ответил на мой вопрос:

— Потому что я вроде бы как гражданский… — Я опешила. А Ирейс тенью метнулся ко мне и встал так близко, что мы почти касались друг друга телами: — Тина, кто еще летит на корабле кроме нас с тобой? — тихо спросил он. — И куда вы вообще направляетесь?

Меня настолько ошеломил поступок Ирейса, что пришлось приложить серьезное усилие, чтобы не отступить. Килл подавлял меня. Как и раньше, когда в академии зажимал меня по разным темным уголкам и то угрожал насилием, то издевался. От близости его крупного и сильного тела было трудно дышать. Будто в электрическом поле высокого напряжения. Мурашки стадами маршировали по коже, заставляя все волоски на теле, которые мне было лень удалять, вставать по стойке смирно, а горло волнами перехватывал спазм. Но я справилась с собой.

— Веди себя прилично, не то выкину за борт, — безразлично обронила, обходя килла. — Здесь парадом командую я.

Заслуженно гордясь собственной выдержкой, я направилась в столовую. Мне нужно было подкрепиться после пережитого и все хорошенечко обдумать. Пока мы в гиперпространстве, кораблю ничего не грозило. Следовало использовать это время с толком и хоть немного разобраться с происходящим.

Я почти не удивилась, обнаружив, что Ирейс притопал в столовую следом за мной. Понаблюдал, как я делаю заказ в пищевом автомате, потом спросил:

— Какое сегодня число? И какой год?

Удивленно приподняв брови, я ответила, мельком взглянув на комм. Лицо килла стало задумчивым:

— Всего-то неделя… Неплохо…

Больше никак не прокомментировав свои слова, он тоже сделал заказ в автомате, забрал выданный ему контейнер и устроился напротив меня. Я как раз сунула в рот первую ложку питательной каши из стереи — мелко помолотых зерен растения, произрастающего на планетах яоху. Собственно, эта каша тоже была их изобретением. Безвкусная, как и все каши, мелкая почти до состояния киселя, она очень неплохо насыщала организм витаминами и микроэлементами. Я ее не любила. Но после стресса мне нужна была либо она, либо куча пилюль с витаминами. Торопливо проглотив кашу, я предупреждающе проворчала:

— Дай спокойно поесть. Или сам сядешь за штурвал яхты.

Килл, только-только открывший рот, видимо, чтобы задать первый вопрос, на мгновение замер, а потом рассмеялся:

— Умеешь ты закрывать рты!

Я хмыкнула и сунула в рот еще одну порцию каши. Значит, Ирейс так и не подружился с пилотированием…

Некоторое время мы молча поглощали то, что взяли в пищевом автомате. Причем, как я заметила, килл взял себе какую-то питательную болтушку. Значит, не дурак и понимает, что сразу поле капсулы нормальную еду нельзя. Это и радовало тем, что лишних проблем он мне не доставит, и расстраивало, что нельзя лишний раз ткнуть носом в допущенную ошибку. А еще раздражало. Ирейс не сводил с меня пристального, изучающего взгляда. Под этим взглядом каша вставала поперек горла, и мне приходилось прилагать усилия, чтобы ее проглотить, думать не выходило. Словно килл одним своим присутствием отпугивал все умные мысли.

— Ты ужасно выглядишь, — неожиданно тихо сообщил мне Ирейс, когда я проглотила последнюю ложку ненавистной каши. Я аж закашлялась. — Рейс был сложным? Или ты по какой-то причине игнорируешь медкапсулу? Она здесь очень хорошая, насколько я понял.

С трудом восстановив дыхание, я посмотрела прямо в темно-шоколадные глаза своего врага, испытывая лютое, просто невероятное по интенсивности желание посоветовать киллу не совать нос в чужие дела. Ограничилась лишь лаконичным:

— Не имеет значения. Лучше расскажи, как оказался в капсуле под чужим именем.

Ирейс сначала опешил. Потом как-то недоверчиво усмехнулся. А потом качнул головой:

— Так не пойдет. Ты отказываешься отвечать на мои вопросы, но при этом требуешь ответов от меня. Забыла, на кого я учился?

Килл говорил спокойно. Не орал, не шипел, ничего не требовал и не угрожал. Наверное, поэтому спустя некоторое время я признала:

— Справедливо. — И, припомнив вопросы, заданные мне Ирейсом, сухо ответила: — На яхте мы с тобой вдвоем. На счет куда… На этот вопрос сейчас уже сложно ответить. Меня наняли, чтобы перевезти в частную клинику на Эльдеусе парализованного супруга миссис Медервас Абату, но…

Я замялась, пытаясь решить на ходу, что можно рассказывать, а что следует придержать. Но Ирейс уже вцепился в меня как бульдог:

— Но?.. — поторопил он меня. А я, неожиданно для себя самой разозлилась.

— Может, для начала скажешь, как оказался в капсуле вместо этого несчастного паралитика Абату? — прошипела я прямо в смуглое напряженное лицо. Килл аж отпрянул от неожиданности.

Несколько секунд мы опять мерились взглядами. А потом Ирейс вдруг расслабился:

— Мда-а-а… А ты изменилась, Тина!

— Жизнь поспособствовала, — огрызнулась я.

Килл хмыкнул. Откинулся на спинку диванчика. Несколько секунд молча разглядывал меня. А потом, видимо, приняв какое-то решение, заговорил:

Глава 5

— Како-о-ой ма-а-альчи-и-ик! — с придыханием и восторгом протянула идущая рядом со мной соседка по комнате Явита. — Конфетка! — и она причмокнула, словно нам навстречу и вправду шел леденец, а не живой парень.

Шла вторая неделя занятий. И я уже успела привыкнуть к тому, как Явита реагирует на каждого мало-мальски симпатичного инопланетника противоположного пола. Хотя до сих пор не могла поверить в то, что я все-таки смогла поступить в легендарную Первую Звездную. И не абы куда, как обычно поступали все девушки, если недобирали баллов, лишь бы их только зачислили на обучение и открыли возможность охоты на престижных женихов, а на факультет летного дела! Туда пробиться было очень сложно, практически нереально, особенно для землянки. И не потому, что был сумасшедший конкурс, а потому, что требования к будущим пилотам Звездного Флота Альянса были ого-го! Не все претенденты мужского пола и великой самцовости туда пробивались. А я вот смогла. Потому что не жалела сил и времени на подготовку.

— Ой, Тань, он мне улыбнулся! — ворвался в мысли полный восторга голос арлинты. — А давай подойдем, познакомимся! — Я аж споткнулась. И Явита мгновенно начала канючить: — Ну Танечка, ну чего тебе стоит? Ну пожалуйста! Я буду тебе должна!

Кому-то со стороны поведение Иты могло показаться глупым и странным. Но у него были свои причины. Еще в первый наш совместный вечер в комнате, лежа в кровати после отбоя, арлинта вдруг сухим, деловым тоном предложила:

— Ты прикрываешь мои знакомства с парнями и при необходимости ходишь со мной на коллективные свидания, а я за это помогаю тебе кредитами! Идет? Ты же землянка, насколько я знаю? Значит, домой часто не налетаешься, билеты дорогие. Вот будешь мне помогать, появится больше шансов увидеть родителей!

Я опешила от столь неприкрытого цинизма. Даже не сразу сообразила, что ответить.

— Зачем это тебе?

Оказалось, что арлинта уже просватана и выйдет замуж сразу же после окончания академии. И что здесь, тоже на первом курсе, как и мы, учится младший брат жениха Явиты, который охотно и с удовольствием настучит требовательному и консервативному брату на поведение невесты. Я не могла поверить в то, что я слышу. Что за средневековая дикость? Но оказалось, что ни фига не дикость. Этот брак был престижным и мог поднять семью Явиты сразу на несколько социальных ступенек вверх. И что будущий супруг арлинты уже сейчас занимается внешней политикой. Скандалы с поведением будущей супруги ему не нужны. Помешают карьере.

Первым моим порывом было отказаться. От столь неприкрытого цинизма тошнило. Но Явита смогла меня переубедить. Главным аргументом служило то, что ничего предосудительного Ита делать не собиралась. Только легкий или не очень флирт. А кредиты мне были нужны, в этом арлинта была права. Даже если закрыть глаза на то, что я действительно не смогу летать на каникулы домой по причине дороговизны дороги, мне еще нужна была одежда и учебные принадлежности. Академия покрывала большинство потребностей своих курсантов. Но не все. И если уж подрабатывать, то такая форма заработка будет полегче, останется больше времени на тренировки и учебу. И я согласилась. Хотя совесть и нашептывала мне, что я дура.

— Ну, пойдем, подойдем, — скрепя сердце дала согласие я, уже «предвкушая» знакомство.

Пока Явита уламывала меня, к приглянувшемуся ей парню подошли еще двое. И теперь они что-то бурно обсуждали втроем, стоя у окна. Но Иту это не смутило. Старательно делая вид, что она здесь только за компанию с подругой, а настоящий инициатор знакомства я, она цеплялась за мой локоть и невинно улыбалась.

— Привет! — выдохнула я вместе с сияющей улыбкой, когда мы приблизились к парням. Ненавижу эти минуты, но арлинта просто так давать мне кредиты не собиралась. Их нужно было отрабатывать. — Я — Татьяна, Таня. А это, — я кивнула на жмущуюся к моему боку арлинту, — Явита, моя соседка по комнате. Я учусь на летном, а Явита — будущий ксенолингвист…

— Да ладно! — присвистнул килл, который подошел к понравившемуся Явите, пока та уламывала меня на знакомство. — Не заливаешь? Правда, что ли, сумела пробиться на летный? Ты же, вроде, землянка? — с некоторой долей сомнения в голосе спросил он и прошелся по моей фигуре взглядом. Словно руками огладил. — Или я ошибаюсь?

Я подавила желание передернуть плечами. Этот килл мне активно не нравился. Как, впрочем, и все их заносчивое племя. И неприязнь была взаимной. Я не понимала, откуда она взялась, но факт оставался фактом. И «любви» киллов я уже успела хлебнуть сполна на вступительных испытаниях.

— Не ошибаешься, — отозвалась прохладно, взглядом давая понять прохвосту, что не одобряю его поведения. Но тому было плевать на мое мнение.

— Ну ты крута тогда! — присвистнул наглец. — Значит, будем часто встречаться на занятиях, я поступил на факультет безопасности, буду тайником. — И развязно мне подмигнул: — Учись, детка, хорошо, и я, может быть, возьму тебя в свою команду! Окажу тебе честь! Кстати, я — Таир, это Пейнир, — кивнул он на понравившегося Явите килла, а это — кивок на третьего парня, арлинта как и моя соседка по комнате, — Визард, мой однокурсник…

Но мне на это уже было плевать. Как и на обещанные Явитой кредиты. Я, что называется, закусила удила от обиды и бешенства:

— Об этом можешь помечтать! Команду себе буду набирать я сама! И тебя там точно не будет! — прошипела я прямо в смуглое лицо с прилипшей к нему нахальной усмешкой.

Я схватила Явиту за руку, намереваясь как можно быстрее уйти. И в этот миг к нам присоединилась еще одна, умопомрачительно красивая килла. Длинные, ниже попы, распущенные волосы оттенка воронова крыла, чистая смуглая кожа, соболиные брови вразлет, горящие звездами карие глаза, прихотливо изогнутые полные чувственные губы. Она выглядела, как высокооплачиваемая супермодель, явно про это знала и бессовестно пользовалась тем, что даже в комбинезоне курсанта выглядит так, словно только что сошла с модного подиума.