Лекарка для врага

Глава 1

Яся

— Глупая, глупая, куда же ты идешь! – каркал надо мной Тео.
Я застыла на границе с лесом, где заканчивались обережные символы. Дальше — Тайга. Чернь. Зачарованный лес, полный нечисти и опасности. Но не только её… Чернь — источник магии и магических растений. И сейчас мне срочно были нужны травы, чтобы спасти жизнь невинному ребенку.

— Каррр… Пропадешь ведь… — причитал он. – Нарвешься на утопца…

— Ну, хватит, – жестко сказала я. – Мне травы нужны. Уже всё закончилось. И для Сени нужны, помнишь? Не раздобуду — мальчик умрет.
Ворон неодобрительно сверкнул глазами.

Утопцев я не боялась. С нечистью могла договориться. Больше пугал вой диких голодных зверей.

— Ты делаешь добро для тех, кто не ценит… Сегодня рискуешь жизнью, чтобы достать для них травы, а завтра они будут тыкать пальцами и называть тебя ведьмой, — каркнул он.
И он был прав. Люди меня не любили. Они придумывали про меня грязные слухи, тыкали пальцами и шептались за спиной.
Но стоило опуститься солнцу, как приходили за помощью. А я… Я не могла отказать. Такова моя сущность. Оберегать…

Сделала решающий шаг и оказалась за барьером.
— Лети домой, Тео, а я скоро вернусь.
Ворон неодобрительно каркнул. Он не хотел улетать, но со мной лететь не мог. Если он окажется за барьером, обратно может и не вернуться. Символы не пропустят.
— Каррр… Не пропади, — кинул он мне напоследок.
А я ускорила шаг.

Задерживаться здесь точно не стоило. Нужно было собрать нужные травы и поскорее возвращаться домой.
Завтра должен был прийти Иван, а у меня ничего не готово, чтобы помочь Сене. Маленькому мальчику, который умирал.
Он был заражен чернью, и помочь ему могла только я. Нужен был отвар, особый отвар из трав, часть которых собрать можно было только в Тайге.

Тропа становилась уже, я шла туда, куда обычные люди не заходили. Боялись. Но только там, куда не ступает нога человека, растут самые сильные травы.
Снег хрустел под ногами, а я в голове перечисляла всё, что мне было нужно. Раз уж я уже в Черни, то было бы неплохо собрать еще немного редких трав.

Я знала, куда нужно идти. Изучила все полянки рядом с границей, куда могла дойти. Поэтому с легкостью нашла дорогу к одной из них.
Руки привычно нащупали кулон на шее. Я сняла его и почувствовала, как магия наполняет тело.
Присела и приложила руки к земле.

Меня не научили пользоваться магией, если бы я только умела… но увы. Бабушка не успела, показала лишь немногое, чему я успела обучиться… Конечно, повзрослев, я пыталась освоить магию сама, но получалось с переменным успехом.
Благо хоть научилась пробуждать спящие растения.

Магия полилась из пальцев, полянка сверкнула, и нужная мне трава стала показываться из-под снега.
Я тут же вытащила нож — нужно всё собрать.
Стала аккуратно срезать магические стебли, чтобы не повредить их. Чертополох, черный папоротник, красная полынь, змеевик…
Всё это было нужно. Кому-то от кашля, кому-то от болезней суставов, для сердца… И главное — сердцевик. Он нужен для Сени. Я влила еще магии, чтобы он раскрыл цветок, и срезала его.

Удачно… Сегодня мне повезло. Успею быстро подготовить травы для обряда. Главное, чтобы родители мальчика принесли остальные травы, те, что здесь не растут…

Из мыслей меня вырвал хруст — громкий, чужой, не в такт моим движениям.

Я почувствовала на себе тяжелый, изучающий взгляд и застыла, сжимая в руке нож. Словно он мог мне помочь.

Что-то большое, темное, зашевелилось в гуще кустов напротив. Шевеление было слишком массивным для нечисти — та обычно скользила бесшумно. Значит… зверь?

Я взмолилась богам, пускай пройдет мимо! Но Боги не услышали мои молитвы.

Ветки расступились и тяжелой поступью на мою поляну вышел хозяин леса среди зверей.

Рано я порадовалась своему везению. Тишину разрезало громкое рычание медведя.

Глава 2

Яся

Это был не просто медведь. Голодный, злой, с глазами, полными черноты и злобы. Он поднялся на задние лапы и снова зарычал, обнажая длинные желтые клыки. От этого звука у меня замерло сердце.

Что это было? Предупреждение? Или он уже готовился к атаке?

Медведь опустился на все четыре лапы, громко принюхался и явно учуял мой страх. Я затаила дыхание и, стараясь быть тише мыши, приложила ладонь к мерзлой земле. Нужно было его успокоить. Моя бабушка так умела, а я… у меня не всегда получалось.

Но выбора не оставалось — иначе он меня растерзает! Из моих пальцев полился зеленоватый свет. Медведь снова рявкнул, но затем… замер. Его глаза на мгновение вспыхнули изумрудным отблеском. Получилось?!
— Тише, тише, — прошептала я, и, кажется, это подействовало. Косолапый закрыл глаза, и на его морде появилось почти что умиротворение.

Умей я как следует управляться с даром, я бы отослала его подальше. Но увы… Лучшее, что я сейчас могла, — это улизнуть, пока он в забытьи.

Я медленно, очень медленно подняла руку от земли и приподнялась. Медведь все так же стоял с закрытыми глазами. Сделала шаг, потом другой… И наступила на ветку. Проклятая сухая ветка громко хрустнула на тихом морозном воздухе!

Рык прозвучал так близко, что я даже не успела понять, как он оказался рядом. Мощный удар сбил меня с ног. Я рухнула на снег, в ужасе зажмурившись, и в тот же миг услышала оглушительный грохот.

Кто-то огромный врезался в медведя сбоку, отшвырнув его в сугроб. Я вскочила на ноги, не веря своим глазам. Меня… меня спасли!
— Уходи! — крикнул мужчина. Он был высоким и могучим, как настоящий великан.

Оглушенный и взбешенный медведь поднялся, тряхнул головой. Его черные глаза нашли нового врага. Зверь взревел и бросился в атаку.

Незнакомец ловко увернулся и нанес удар голыми руками, без оружия. Но зверь оказался проворнее и сильнее. Вторая лапа молнией впилась когтями в его подставленную руку, и алая кровь брызнула на белый снег.

Светлая Лада! Он же его убьет… Медведь точно его убьет!
— УБЕГАЙ! КОМУ СКАЗАЛ! — снова рявкнул незнакомец, прижимая раненую руку.

Убегать? Бросить его одного? Наверное, это было бы разумно, но я не смогла бы так поступить. Я снова присела на корточки и прижала ладони к земле.

«Давай… давай… давай же… Помоги мне, бабулечка, помоги», — судорожно молилась я про себя. Мне нужно было обрести спокойствие, но как это сделать, когда вокруг льется кровь и звучит яростный рык? Я старалась вспомнить детство, самые светлые дни, речку, сладкие пирожки и песню, ту самую песню-заговор, которую пела моя бабушка… Ее слова словно пропитали все мое тело, выливаясь в землю с кончиков пальцев.

И вдруг наступила резкая, оглушительная тишина.

Я подняла глаза. Мужчина еле стоял на ногах, тяжело дыша. А медведь… опустился на все четыре лапы. Его глаза горели знакомым зеленым светом. Значит, у меня получилось?
— Иди… иди спать! — скомандовала я, сама не зная, послушает ли он меня или снова кинется в бой.

Но на этот раз медведь лишь фыркнул, развернулся и неспешно зашагал прочь, вглубь леса.

Незнакомец повернулся ко мне. Я застыла на месте. Этот сильный, незнакомый мужчина представлял для меня теперь не меньшую опасность, чем медведь. Лада милостивая, он же все видел! Я резко отдернула руку от земли, но было уже поздно. Он видел!

Незнакомец поднял на меня взгляд. Наши глаза встретились, но я не могла разобрать его эмоций — в них читались и боль, и напряжение, и что-то еще, чего я понять не могла.
— Ты… не человек, — произнес он хрипло и сделал шаг в мою сторону.

Я инстинктивно напряглась каждой клеточкой, готовая бежать. Но незнакомец не дошел до меня. Его тело вдруг обмякло, он пошатнулся, тяжело выдохнул и грузно рухнул на снег.

Глава 3

Яся

Он не шевелился. Разум кричал, требовал бежать, пока есть возможность. Но сердце… сердце не позволяло так поступить.

Я подошла к незнакомцу, опустилась на колени в снег и осторожно прикоснулась ладонью ко лбу. Кожа пылала. И вовсе не от схватки с медведем.

Внимание привлекли темные пятна, расползавшиеся по его шее. Неужели?.. Руки дрогнули, когда я принялась расстегивать ворот его рубахи. Навья болезнь. Он был заражен!

Черные узоры уже проступали на груди, но поразили меня не только они. В расстегнутом вороте мелькнул массивный кулон на толстом серебряном шнуре. Он был темным, словно из черненого серебра, и с виду казался ледяным, отливая на морозе холодным блеском. Нет, не может быть…

Повинуясь внезапному порыву, я осторожно взяла амулет в руки — и тут же с тихим вскриком отдернула пальцы. Кожу пронзило жгучий жар, словно я прикоснулась не к металлу, а к раскаленному углю. Это был оберег от нечисти. Мощный, серебряный, с символом дракона с открытой пастью.

Ну конечно, он дракон! Существо, куда более опасное, чем любой медведь.

Драконы… Именно они убили всех. Весь мой род. Такова их природа — выслеживать и уничтожать таких, как я.

В памяти всплыл его взгляд, который он бросил мне, прежде чем потерять сознание. Что это было? Злоба? Ненависть? Презрение?

Узнай он тогда, кто я… Стал бы помогать? Или бросил бы на растерзание зверю? А может, убил бы собственноручно.

Надо бежать. Прямо сейчас.

Мужчина хрипло застонал, его веки дрогнули. Я резко отпрянула, но он уже протянул руку. Его пальцы коснулись моих волос, едва задев щеку. От этого прикосновения, странно теплого и беззащитного, внутри все замерло.

— Лада*... — прошептал он, и голос его был хриплым, разбитым. — Ты…

Пальцы ослабели, рука бессильно упала в снег. Он снова отключился.

Я застыла на месте, сердце колотилось так бешено, что, казалось, вот-вот вырвется из груди.

Что делать?

Бросить? Он замерзнет насмерть за ночь. Да и Навья болезнь… Времени у него мало, а шансов и того меньше.

Но он спас меня. Дракон.

Он не знал, кто я. А узнай — убил бы быстрее любого зверя.

Я сжала кулаки. В этот момент где-то рядом снова хрустнула ветка. У меня оставались считанные минуты на решение. Здесь опасно: медведи, волки, кабаны… Буду медлить — останусь здесь с ним навеки.

«Уходи, Яся! Уходи же!» — твердил внутренний голос.

Но ноги не слушались.

Даже если он враг… смогу ли я потом жить с этим?

— Проклятье! — выдохнула я почти беззвучно.

Тащить придется по снегу. Недалеко, но… достаточно, чтобы обессилеть. Он умрет. От Навьей болезни, от ран, полученных в схватке… Умрет же! Я только зря потрачу силы.

Но я попытаюсь. Сделаю все возможное, чтобы его спасти.

Лада* — верховная старославянская богиня весны, покровительница брака, любви и семейного благополучия. Она олицетворяла собой гармонию, лад в семье и радость жизни, выступая супругой бога-громовержца Перуна. В ее честь весной совершались обряды и пелись особые песни-припевки с обращениями «ой, ладо!». К ней обращались за помощью, как к доброй богине.

Глава 4

Яся

Дорога казалась вечной. Я тащила его по снегу то и дело пытаясь призвать магию. Она то отвечала и помогала мне, то просто бросала меня на произвол судьбы.

Я проваливалась в снег, ведь только по снегу я могла его хоть как-то допереть до дома.

— Ааааа, — взревела я, падая, — да что ты такой тяжелый, дракон! Чем вас там кормят!

Снова и снова я-то теряла надежду, то продолжала путь. Пока наконец мы не преодолели границу. Еще немного и мы наконец возле дома…

— Каррр…Яся, ты что… — закаркал Тео.

— Дверь открой, — бросила я, у самой дыхание сбилось, руки тряслись. Просто не верю, что смогла его дотащить.

Он вообще живой?

Присела рядом. Теплый…дышит… Как его теперь только в дом принести.

Снова призвала магию. Она откликнулась, слава Богине. Еще пара шагов и я рухнула прямо на пол в прихожей.

Вокруг столпились кошки. Они с интересом обнюхивали меня и гостя… Если его можно было так назвать.

— Это что еще такое? – каркал Тео.

Я выбралась из-под тяжелого мужского тела и склонилась над ним.

— Яся! Глупая! Ты буду принесла! – каркал Тео.

— Живучий, — тихо сказала я.

Такой путь по морозу, а жизнь в нем еще теплилась…

— Что же ты наделала, Яся? — ворон закричал, хлопая крыльями. — Что же ты натворила?

Я не ответила, поволокла мужчину к печи. Его кровь сочилась сквозь мои пальцы, оставляя на полу алые следы.

— Он умирает, Тео, — прошептала я, срывая с себя пояс, чтобы перевязать раны.

— Каррр…И пусть умирает! — ворон вскочил на стол, его черные глаза сверкали. — Ты видела его кулон? Ты знаешь кто он?

Стоило дотронуться до груди, как руку зажгло. Гребаный оберег.

Быстро сорвала его и кинула. Он только мешает!

— Он дракон, Яся, — Тео склонил голову набок. — Ты знаешь, что они делают с такими, как мы.

Знала.

Слишком хорошо знала.

— Он спас мне жизнь, — сказала я, стиснув зубы. – На меня медведь напал…

— А теперь ты рискуешь своей, чтобы спасти его? — Тео зашипел. — Очнись! Если он выживет, то первым делом прикончит тебя!

Я посмотрела на лицо мужчины.

Бледное, с приоткрытом ртом…Он выглядел таким…добрым? Неопасным?

Но стоило только вспомнить его схватку с медведем…

— Может, и не выживет, — пробормотала я. Он весь в ранах. Такое чувство, что он пережил схватку не только с медведем.

У него явно был сильный удар по голове отчего осталась кровоточащая рана.

— Лучше бы так... — ворон зловеще каркнул.

Я сглотнула.

Знаю.

Знаю, что драконы не оставляют таких, как я, в живых.

Знаю, что этот мужчина, очнувшись, может убить меня.

Но он спас меня.

А значит...

— Я не могу его оставить, Тео, — мои пальцы сжали край повязки. — Даже если он враг.

Ворон замер, потом резко взмахнул крыльями.

— Ты погубишь себя, глупая девочка.

— Возможно.

Я наклонилась, прижала ладонь ко лбу мужчины. Нужно перевязать раны. Нужно дать ему лекарство от навьей болезни…

По-другому я не могу.

Глава 5

Яся
Навья болезнь — дело частое вот в таких деревушках. Нет-нет да и прорвется какая-нибудь злая нечисть, укусит или поцарапает, заразит…
Поэтому у меня отвар из чертополоха был припрятан всегда. Готовила его каждую неделю, на всякий случай.
Дракон не приходил в себя, поэтому я поила его сама сквозь приоткрытые пересохшие губы.
Перевязывала раны, ставила компрессы и в глубине души надеялась. Что он выживет. Боялась. Но… надеялась.
Человек бы уже умер, но он не человек, он дракон! Сильный дракон…
— Еще один компресс, — пробормотала я, окуная тряпицу в отвар из коры ивы.
Тео, сидевший на спинке лавки, нервно щелкнул клювом.
— Каррр… Он не стоит таких усилий, Яся. Что же ты творишь…
— Все люди стоят усилий, — ответила я, но тут же поправилась, — ну, почти все.
Ворон закатил глаза.
— Он не человек, каррр… А дракон! И ты знаешь, что он сделает, когда очнется.
Я знала.
Сожжет. Убьет. Как все его сородичи.
Но мои руки сами тянулись к ранам, пальцы аккуратно накладывали повязку, пропитанную мазью из змеиного корня и медуницы.
— Ты такая же упрямая, как твоя бабка, — проворчал Тео.
— Спасибо, — я едва улыбнулась.
Ночь тянулась мучительно долго. Я меняла компрессы, поила его отваром из черноголовки, чтобы сбить жар, шептала старые заговоры, которым научила меня бабушка.
Но дракон не приходил в себя, а жар продолжал лихорадкой бить его тело.
Лишь под утро его дыхание стало ровнее, а лоб — чуть прохладнее. Я опустилась на пол возле лавки, прислонившись спиной к теплой печи.
Я ужасно устала.
Вода, капавшая из подтекающей крыши, монотонно била по полу. А кошки уже окружили меня, ласкаясь то об руки, то об ноги. Их мурлыканье казалось убаюкивающим.
— Надо отдохнуть, — на последних силах сказала я. – Хоть немного.
— Ты заснешь, а он очнется и перережет тебе горло, — предупредил Тео.
— Я всего немного подремлю, — прошептала я, и веки сами собой сомкнулись. – А ты, если что, меня разбуди.

Дорогие мои читатели, если вам нравится бытовое фэнтези про лекарок, то приглашаю вас в еще одну книгу:

Лекарка генерала-дракона

https://litnet.com/shrt/FNbc

Персонажи этих книг будут пересекаться.

Вас ждет еще один дракон, лекарка, взрослые герои.

Мой муж нашёл свою истинную, и мы с ребёнком оказались ему не нужны. Он выгнал нас на улицу зимой... Это был настоящий позор! От меня отказались все родственники, и помог только один человек... Благородный и прославленный генерал-дракон.
А теперь он — калека, погрязший в долгах. Его жена посещает балы, пока муж сослан в глухую деревню, слуги воруют последнее серебро, а сам генерал... Он не помнит, кто он, и, кажется, остальные тоже забыли.
Но я помню! И не собираюсь сдаваться так просто! Угрюмый, злой, он хранит страшную тайну... Но для меня, это не повод сдаваться. Когда-то вы протянули мне руку помощи, и теперь я отвечу вам тем же — пусть даже вы этого не хотите...

Глава 6

Не знаю, сколько я проспала.

Мне казалось, я только задремала, как стук в дверь заставил меня вздрогнуть. Тео встревоженно хлопнул крыльями, когда я поднялась с пола.

— Каррр…Даже поспать бедной не дают, — недовольно каркнул он.

— Беды никогда не объявляют час, в котором явиться, — кинула я, потирая глаза. Привстала на колени и тут же подалась к дракону.

Он спал, пятна стали светлеть, а жар спал… Сильный.

В дверь снова нетерпеливо постучали.

— Каррр… Ни свет ни заря долбятся, все боятся, что увидит кто-то, — буркнул ворон.

— Смотри пока за драконом, — кинула я. Тео неодобрительно сверкнул глазами, но остался с раненым, а я пошла проверить кто же это был.

Открыв дверь, я увидела Аксинью. Деревенская женщина, она разводила коров. Аксинья занималась сырами, творогом и сметаной. Когда-то очень давно я покупала у нее свежее молоко… Тогда я еще ходила на рынок. Но теперь путь туда для меня был закрыт.

Аксинья огляделась по сторонам, видно боялась, что ее увидят у моего порога.

— Можно? – испуганно спросила она, опустив голову. Сельские глаза прятали, поговаривали, что если поднять взгляд, то прокляну.

Ох уж эти деревенские сказки.

Я ужасно устала. Ели стояла на ногах. Но если Аксинья пришла значит нужна помощь. А в помощи я отказать не имела права.

— Входи.

Люди приходили ко мне только в крайней нужде и тайком. Днем они называли меня ведьмой, шептались, что я накладываю порчи, увожу мужей, готовлю зелья для приворотов. Но когда их дети болели, когда лекарь требовал неподъемную плану — они шли ко мне.

— Дочка моя, Варюшка... Кашляет сильно, — прошептала Аксинья, доставая из корзины свежий хлеб, кувшин молока и… пшено! Как же я любила пшено. — У лекаря была... Да он...

— Попросил слишком много, — закончила я за нее.

Она кивнула, глаза наполнились слезами.

— Горы хмурые, почта не ходит... Ремесло не идет, люди отказывают себе в сырах да в сметане. Поэтому набрать на лечение сложно. Но я... я готова душу отдать, лишь бы дочка поправилась!

Аксинья подняла глаза и так на меня посмотрела, что меня передернуло.

— Душа мне не нужна, — резко сказала я.

Внутри все сжалось от боли. Они действительно верят, что я способна брать души? Как же это омерзительно.

— Но мне нужна помощь…

— Значит ты говоришь кашляет? – спросила я и Аксинья кивнула. – А жар есть? Лихорадка? Пятна?

— Да у нее…у нее пятна по телу пошли. Волдыри такие…страшные… И жар.

Вот значит в чем дело.

— Подожди здесь, — кинула я.

Аксинья кивнула, а я быстренько заскочила в комнату. Нужно было найти отвар и мазь.

— Опять за хлеб да молоко редкие травы отдаешь? Ты же знаешь, что они потом снова будут тебя поносить! – раздался голос Тео в голове.

Я проигнорировала его. Вспомнила лекаря — сытого, самодовольного, самого богатого в селе. У него была целительная магия, но он отказывал тем, кто не мог заплатить. А я...

Я не могла отказать.

— Девочка умрет, сам знаешь… кто ей поможет, если не я? – прошептала, кидая взгляд на спящего дракона.

— Каррр…Добрая ты душа Яся, это тебя и сгубит, — ворчал ворон.

А я собрала все, что нужно и побежала скорее в сени.

— Вот отвар от кашля, — протянула я склянку Аксинье. — По ложке три раза в день. Мазью мазать два раза в сутки. А это отвар для вашей семьи, чтобы никто не заразился.

Женщина застыла на глазах ее навернулись слезы.

— Лада милостивая, это…поможет?

— Конечно поможет! — уверенно сказала я. – Через седмицу уже от кашля от и следа не останется. А болячки отпадут.

— Спасибо! Спасибо! – закричала она да так, что я испугалась что даже дракон в себя придет. Но это не все, что она удумала. Аксинья упала мне в колени и это уже было слишком.

Поэтому я тут же потянулась ее поднимать.

— Доченька моя, самое дорогое, что есть. Я за нее…все отдам!

— Она поправится Аксинья. Главное давайте ей отвар! И все! – поставила я на ноги женщину.

— Спасибо! Спасибо! – кричала она со слезами на глазах. – Во век должна буду! Масло носить буду, молоко, сметану.

— Ничего не надо, уже принесли! Идите с добром, да поскорее, дочери вашей отвар нужно принять. И вам. А то сами заболеете.

Женщина кивнула. Наконец вышла и побежала. А я вздохнула.

— Каррр…Опять задаром все отдаешь! Эти травы ты собирала в Черни, рискуя жизнью!

— Я не могу по-другому, — просто ответила я. – Да и разве это задаром? Посмотри какое масло свежее? А молоко…Ммм Тео, ты же любишь свежее молоко? Тут еще и крупа…

Ворон слегка взъерошился. Я знала, что любит. Как и мои котики…

Скрип отвлек меня вот разбирания мешка мы с вороном быстро обернулись. И застыли.

Кажется, даже сердце перестало биться.

Дракон, он…стоял на ногах и смотрел на нас.

— Светлая Богиня, вот и пришла беда… — прокаркал Тео.

Мы встретились взглядами. Его глаза, голубые яркие… И что же будет дальше?

— Моя…спасительница… — прошептал он и так улыбнулся, что внутри все сжалось, а после…После рухнул на пол.

Глава 7

Кайдал

Последнее время на границе творилось что-то неладное. Прорывы участились, словно сама Чернь стала злее и коварнее. Пропадали сильные воины, опытные разведчики, а уж простых людей и вовсе как ветром сметало. Но когда начали исчезать драконы… это уже было слишком.

Мы искали причину, рыскали по самым глухим уголкам, но все без толку.

Я был в отпуске, когда меня вызвали. Мой сослуживец, воин-дракон Зар, пропал. И я должен был осмотреть Тайгу в поисках товарища и причины его пропажи. Всех этих странных пропаж…

Несколько дней поисков ничего не принесли. И я решил оставить середину, отправившись ближе к границам.

Сегодня я обследовал южную часть Тайги. Все как обычно — густые леса, скалистые горы, глухие деревеньки, затерянные среди вековых сосен. Воздух был пропитан смолой и прелой хвоей, но сквозь этот привычный аромат вдруг прорвался резкий, металлический запах крови.

Снизив высоту, я вгляделся в чащу.

Трое. Люди. С корзинами, будто за грибами, бежали через бурелом, а за ними — упыри.

Что за дураки лезут в самую глушь?! — мелькнуло в голове.

Но рассуждать было некогда. Твари уже настигали их, длинные когти цеплялись за ветви, черные рты растягивались в голодных гримасах.

— Проклятье! — прошипел я, чувствуя, как внутри закипает драконья ярость.

Огонь. Я мог спалить всех одним вздохом. Но люди… Они были слишком близко.

Пришлось трансформироваться.

Я рухнул на землю прямо перед беглецами, подняв вихрь сухих иголок и пыли.

— К границе, сейчас же! — рявкнул, выхватывая меч.

Упыри замерли. Не бросились, не завыли — просто стояли и смотрели.

Слишком спокойно.

И тут — удар.

Сзади.

Острая боль вспыхнула в затылке, мир на миг погрузился в черноту, но я устоял, шатаясь, стиснув зубы.

— Что за…

Оглянулся.

Люди… изменились.

Их тела вытянулись, кожа потемнела, а изо ртов показались тонкие, как иглы, клыки.

Нечисть…

Не успел понять, как они это провернули, как второй удар обрушился на меня.

И все.

Темнота.

Я блуждал в черноте, будто в густом тумане, не понимая, где верх, где низ.

И вдруг — голос.

Тихий, мелодичный, словно ручеек в весеннем лесу.

Я пошел на звук, пробираясь сквозь мрак, пока передо мной не возникла… она.

Девушка с ярко-зелеными глазами.

Ее пальцы, теплые и шершавые от трав, прижимали к моему виску тряпку, пропитанную чем-то горьким, но облегчающим боль.

Я не мог понять, что вокруг было бредом, а что явью.

— Не шевелись, глупый, — сказала она, и в голосе смешались строгость и забота. — Себе же вредишь.

Рыжие волосы, словно пламя, падали ей на лицо, и она с досадой откидывала их назад. Этот жест заставил

Я пытался вспомнить, кто я, что случилось, но мысли путались, расползались, как дым. Все вокруг неслось с бешеной скоростью.

А потом… Остановилось. Я увидел храм.

Не огромный и помпезный, а уютный, деревянный, с резными столбами, увитыми цветами и лентами. Лада-Матушка смотрела с резного лика, добрая и строгая.

Вокруг — мои родные.

Сестра толкает меня в бок, смеется: «Ну что, женишок, дрожишь?» Отец хмурится, но от волнения. В глазах — радость. Друзья поднимают кубки, кричат что-то шутливое. А бабушка с дедушкой, смотрят на меня с гордостью.

А потом… Появилась Она. Яся. Моя Ярослава!

В красном платье, с венком из васильков и ромашек. Рыжие волосы выбиваются из-под фаты, и она снова и снова их поправляет.

Она подходит, протягивает руку.

Я беру ее пальцы в свои — маленькие, чуть шершавые от работы, но такие ее.

Аккуратно, будто боюсь спугнуть, приподнимаю фату.

И вижу эту нежную улыбку.

Ту самую, из-за которой все внутри становится теплым.

— Яся, — тихо говорю я.

Моя. Моя невеста. Моя жена.

Глава 8

Яся

Я приложила ладонь ко лбу дракона. Жар спал.

— Повезло тебе, воин, — прошептала я, отодвигая прядь его жестких темных волос.

Его черты были удивительно правильными — резкий подбородок, прямой нос, густые брови. Красивый. Слишком красивый для человека.

Мой род тоже славился красотой. Нечеловеческой. Но драконы... Они были другими. Сильными. Опасными.

И его магия...

Я почувствовала ее — пульсирующую в его жилах, выжигающую остатки скверны. Могучую. Она могла убить меня в один миг, если бы он захотел.

«Моя спасительница» — глупо звучало в голове. Он произнес это с такой нежностью, что внутри что-то кольнуло.

Знал бы он, кто я на самом деле, не стал бы меня так звать.

Глупый дракон, тебе нельзя было вставать. Сам себя чуть не угробил…

— Где же Иван? — пробормотала я.

Весь день прошел в изнурительной борьбе за жизнь незнакомца. Но каждый час я бросала взгляд на часы.

Я ждала отца мальчика. Чтобы настоять отвар, нужны были сутки. Иван должен был принести оставшиеся травы, но… Его не было.

А если отвар не приготовить, то мальчик умрет.

— Тео, никто точно не приходил? Может… мы не заметили? — спросила я Ворона. Тот вычищал перья.

— Каррр… Я уже несколько раз вокруг дома летал, ни следа! — каркнул он.

— Но как же… Как же Сеня, — тихо пробормотала я.

Вспомнила его добрые, наивные глаза и то, как он смотрел на меня. Я пообещала ему, пообещала, что все будет хорошо… Но если отвар не настоять вовремя…

— Почему же Иван не пришел?

— Опять переживаешь за всех подряд? — ворон склонил голову набок. — Каррр… У тебя тут дракон на лавке, а ты о каком-то мальчишке думаешь!

— Слетай, пожалуйста, узнай, — попросила я, игнорируя его упрек. — Может, что-то случилось?

— Нет уж! — Тео взъерошил перья. — Я тебя одну с ним не оставлю!

— Тео...

— Он проснется — и спалит тебя одним взглядом!

Я усмехнулась.

— Ты же знаешь, я себя в обиду не дам. Тео, прошу… Вдруг у них что-то случилось? Ты же знаешь, что я себе этого не прощу… Сеня он… такой маленький…

Я с мольбой взглянула в черные вороньи глаза.

Ворон замер, потом каркнул, расправил крылья.

— Ладно. Но если он тебя тронет...

— Тогда ты ему глаза выклюешь, — закончила я. — Лети.

Тео нехотя взмахнул крыльями. Я открыла для него единственное окно и, как только ворон выпорхнул, тут же его закрыла.

Вот я и осталась одна… Ну как одна? Со спящим драконом. С мыслями о Сене. И с моими котами, которые голодно мяукали рядом, напоминая, что хозяйка их сегодня не кормила.

Снова положила ладонь на лоб дракона, как делала уже много раз сегодня. Жар спал… Скоро он действительно проснется.

И что же тогда?

Возле ноги призывно мяукнула кошка. Она потерлась об ногу, заглядывая в глаза.

— Есть хотите? — спросила я.

Желтые глаза смотрели по-доброму, но с явным требованием получить еду.

Я посмотрела на остальных пушистых. Как бы я ни устала, но их обязательно нужно было покормить.

Глава 9

Яся

Я смахнула непослушную прядь со лба и собрала волосы в небрежный узел — сейчас они только мешали. Нужно было приготовить еды и покормить моих пушистиков. Решение пришло само собой: сытная каша с молоком и маслом.

Кошки уже крутились у ног, мурлыча и тычась мордочками в голени. Целая свора. Черные, рыжие, серые, пятнистые — все когда-то были брошены у моего порога. Чем руководствовались люди, когда подбрасывали их под мои двери? Я не знала. Может, глупые суеверья, что нечистая сила боится кошек? А может, просто находили, куда можно сбагрить ненужных животных.

Но я не жаловалась. Их мокрые носы и громкое мурлыканье скрашивали мое одиночество. Они не смотрели на меня с опаской, как люди, и, в отличие от вечно ворчащего Тео, всегда были в добром духе. Котики были рады каше на воде и ласково пели мне, когда у меня не было настроения и опускались руки.

Я взяла глиняный горшок, насыпала крупы. Аксинья на этот раз принесла пшено, золотистое, душистое. В деревне знали, что я люблю пшено. Когда мне еще его продавали, я покупала его на те жалкие копейки, которые удавалось заработать. Тогда травник еще покупал мои травы. Люди шептались, что я ворожила с помощью пшена. Но на самом деле, я просто любила пшенную кашу, и мои домашние любили, даже ворчун Тео.

— Ну что, родные, будет вам сегодня праздник, — пробормотала я, заливая крупу молоком, от которого шел парок.
Кошки ответили дружным мурлыканьем.

Пока каша томилась в печи, наполняя избу теплым ароматом, я нарезала масло и достала из холодной кладовой кусок козьего сыра. Денег я с людей не брала, но они по-своему отплачивали мне: кто горшком молока, кто мешочком крупы, кто куском сыра. Благодаря этой немудреной дани мы и выживали.

Раньше, конечно, было проще. Травник исправно скупал собранные мною травы, и вырученные медяки позволяли купить необходимое. Но потом все изменилось. Слухи, шепотки за спиной… Теперь мне был закрыт не только его порог, но и двери лавки. Он запретил мне даже появляться рядом. Это ударило по изготовлению отваров и мазей — не все нужные травы росли в окрестных лесах.

Если бы я умела колдовать, как бабушка… Если бы драконы не отняли ее у меня, и она смогла бы меня научить…

Горькие мысли текли сами собой, взгляд упал на мужчину, неподвижно спавшего на лавке. Зачем я его вообще спасла? Драконы лишили меня всего: дома, семьи, будущего. В груди знакомо закипела ярость, мои кулаки сжались.

Но тут же в руку ткнулся шершавый, теплый лобик. Моя старая, серая кошка с одним ухом, словно почувствовав мой гнев, потребовала ласки.
— Ладно, ладно, успокаиваюсь, — выдохнула я. Расслабила пальцы и почесала ее за ухом. — Еда не любит, когда ее готовят со злостью. Особенно каша.

Я помешала загустевающую массу, добавила еще молока. Аромат стал еще насыщеннее.
— Сейчас, мои хорошие, сейчас вас покормлю, — пообещала я кошкам, и они ответили мне хором нетерпеливого мяуканья.

В этот миг мир разбился.

Прямо перед моим лицом с оглушительным треском рассыпалось окно. Я вскрикнула, инстинктивно отпрянула назад и прикрылась рукавом от летящих осколков. Кошки с шипением разбежались.

Посреди кухни, на половицах, лежал увесистый камень. И к нему была грубо привязана грязная, свернутая в трубочку бумага.
Светлая Лада, неужели кто-то таким образом передал мне послание?

Глава 10

Яся

— А ну, отойдите! Опасно же! — поругала я кошек. Они по-охотничьи окружили булыжник, выгибали спины и настороженно шипели. Им было интересно, что за незваный гость к нам ввалился.

Сама я осторожно выглянула в разбитое окно и вгляделась в сумерки. Но не увидела никого — лишь ветер гонял по улице пыль да листья.

Я обернулась на дракона. Тот все так же тихо спал. Его ровное дыхание было единственным спокойным звуком в этой внезапно нахлынувшей тревоге.

Прекрасно… К вечно подтекающей крыше теперь прибавилось и разбитое окно. Со скрипом я двинула старые, рассохшиеся ставни. Они норовили выскочить из пазов и окончательно покинуть свое место службы, но я все же кое-как их задвинула. Теперь, когда проем был хоть как-то прикрыт, я почувствовала себя в некоей — пусть и вымышленной, зыбкой — безопасности.

— Ну и что это такое? — спросила я у кошек.

Те навострили уши, все еще разглядывая подкинутую посылку.

Я тоже склонилась и сняла кулон. Вытянула руку вперед, чтобы проверить, нет ли чего опасного. Это был просто камень, без рун, без проклятий, только с привязанной бумагой. Я выдохнула.

Значит, опять пакости односельчан?

На душе стало обидно и больно. Мне не впервой что-то портили… То клумбы вытопчут, то подкинут что-то вонючее под дверь.

Но в этот раз… В этот раз разбили окно. А где я возьму денег на новое? Теперь придется жить в полумраке и холоде.

Обидно было до слез. Чем я это заслужила? Я ведь никому не желала зла?

Ладно, Яська. Не время себя жалеть!

Я развязала веревку и прочитала послание.

«Если будешь продолжать лечить, то пеняй на себя».

Ну надо же…

Не проклятья, а вот это? И за что?.. За то, что берусь лечить людей?

Такого я не ожидала. Это было куда страннее и подлее… Мне не раз грозили за вымышленные привороты, но за лечение…

Внезапный стук в оконную раму заставил меня вздрогнуть так сильно, что я едва не выронила камень.

— Каррр… Яська, открывай! — это был хриплый голос Тео.

С трудом отодвинула ставни, впуская в комнату фамильяра. Он влетел внутрь и сразу же заметался по комнате.

— Что случилось, Яська? Тебя кто обидел? — закаркал он. От волнения его перья взъерошились и мелко дрожали. — Что с окном?

— Вот, послание подкинули, — буркнула я, снова пытаясь затворить ставни, но на этот раз захлопнуть их до конца не получилось. В щель продолжил злорадно завывать ветер.

— И что там?

— Говорят, чтоб людей не лечила, а то худо будет, — выдохнула я.

Печь в это время гневно зашипела — каша, про которую я забыла, решила убежать. Я быстро сняла котелок с огня.

— И что собираешься делать? — тут же спросил ворон, пристально глядя на меня своим черным, умным глазом.

— Надо придумать, как денег скопить да мужика нанять, чтоб окно починил… Правда, кто сюда пойдет? Может, кто за лечением придет, расплатится… — начала я рассуждать вслух, хотя сама не верила в этот план.

— Каррр!.. Яська, я не об окне! — нетерпеливо перебил меня Тео, взмахнув крыльями. — Ты что с лечением-то будешь делать?

— Ничего, — тихо, но твердо ответила я. — Меня уже не раз пугали. Подумаешь, еще одна пакость… Окно только вот жалко.

Словно в подтверждение моим словам, ветер снова злорадно завыл в щели.

— Ты лучше скажи, как Сеня? Почему Иван не пришел?

Ворон каркнул коротко и тревожно, тряхнул головой. Вести были плохи…

— Не придет он, Яська. Травы он не достал.

— Что значит «не достал»? — почти криком вырвалось у меня.

Я сказала это так громко, что сама испугалась — вот-вот разбужу дракона. Но он продолжал спать богатырским сном, и ни разбитое окно, ни мой отчаянный крик не потревожили его покой.

— Травник ему травы не продал. Сама знаешь, горы нынче хмурые, вот он и задрал цены. Золото хочет, а золота у Ивана нет… Все на лекаря потратил. Не дал он травы — ни в долг, ни в обмен.

Золото? Требует золото, когда на кону жизнь ребенка?

— Вот же мерзавец! — сжала я кулаки, и по телу пробежала горячая волна ярости.

— Каррр… Люди до золота жадны, — констатировал Тео, и в его голосе прозвучала старая, как мир, усталость.

Я заставила себя сделать глубокий вдох, чтобы унять дрожь.

— Он знал, что для ребенка? Что мальчик умрет? — посмотрела я на ворона с последней, слабой надеждой.

— Знал, конечно. Иван все сказал.

Я закрыла глаза. В душе стало так больно, словно мне вонзили нож в сердце.

— Как Сеня? — выдохнула я, боясь услышать ответ.

— Пока держится. Семья еще надеется, что и без трав выздоровеет.

Надеется.

Но я-то знала правду.

Мальчик жив лишь благодаря тому редкому отвару, что я выварила из последних кореньев, добытых в самой глубине Черни. Но его действие — как последний вздох умирающего. Оно скоро закончится.

— Так нельзя, — прошептала я, и голос мой предательски дрогнул. В груди что-то сжалось — что-то тяжелое, словно тот самый подброшенный булыжник.

— Травник тебе ничего не продаст, — нервно щелкнул клювом Тео. — Да и где ты возьмешь столько золота?

Я закрыла глаза. Как можно торговать жизнью? Как можно смотреть в глаза отчаявшемуся отцу и отказать?

Резко встав, я поправила ленту в волосах, затянула ее туже. Нет, сдаваться нельзя. Нужно что-то делать!

— Каррр… Яська, ты чего задумала? — встревоженно каркнул ворон.

— Если по-доброму он давать травы не хочет… Значит, украдем, — тихо, но с железной твердостью сказала я.

Глава 11

Яся

Я дождалась глухой ночи, чтобы не привлекать внимания. Дольше тянуть было нельзя — отвар не успеет настояться до конца. Ведь это был не просто отвар, он питался магией и жизненной силой. И ему нужно было время, чтобы вобрать в себя всю мощь.

Ночь — это мало. Но надежда еще теплилась.

Тео пытался отговорить меня, но я была настроена решительно. Велев ему смотреть за драконом, я накинула тулуп и, пока не передумала, выбежала из дома.

Я шла быстро, почти бежала. На самом деле я боялась задуманного, но знала, что по-другому поступить нельзя. В руках у меня был пустой мешок для трав, а в голове — одна мысль: «Я должна достать травы, чтобы спасти мальчика! Должна сделать всё, что в моих силах!»

Травник жил на пригорке в большом двухэтажном доме с резными ставнями — он был одним из самых богатых людей в нашем селе. Его травы покупали и для лечения, и на приправы, и для чаёв. И мне всегда было странно, почему человек, имея столько денег, не желал помогать тем, кто нуждался. Хотя… Как говорил Тео: «Если всем помогать, то денег никогда и не будет!»

Но что такое деньги? Всего лишь железяки, которым люди придают слишком большую ценность. А ведь нет ничего ценнее жизни!

Я остановилась у забора и прислушалась. Ни звука. Только ветер шелестел сухими ветвями старой рябины.

— Ладно, Яська, не трусь, — прошептала я себе и перелезла через плетень.

Двор был пуст. В доме — ни огонька. Хорошо, значит, все уже давно спят.

Я не была особо ловкой, поэтому вряд ли смогла бы пробраться незамеченной. Мне нужен был помощник. И если люди отказываются помогать, я обращусь к духам. А именно к стражу этого дома — к домовому.

Сняла кулон, присела на корточки и провела ладонью по земле.

— Домовой-батюшка, выйди, поговорим, — шепотом позвала я.

Тишина.

Я вздохнула. Не хочет.

— Ну же…

Всё та же тишина. Домовые не особо любят, когда с ними пытаются говорить напрямую. Людям они не показываются. Но я не совсем человек. Магия всегда тянется к магии.

— А если гостинцами угощу… — чётко сказала я.

Тут же из-под крыльца донеслось ворчание.

— Кто шумит? Кто ночью по чужим дворам шляется?

Из тени вылез старичок — весь мохнатый, с длинной седой бородой, перевязанной лыком. Глаза — как два уголька.

— А, девка-травница! Чего приперлась?

Я выдохнула. Не очень радушный дух.

— Трав нужно. Для мальчика. Он заражен чернью. Если травы не достать, то умрет. Помоги, пожалуйста…

— Так к хозяину обратись, — хмыкнул он.

— Хозяин твой отказал, и…

Домовой фыркнул и скрестил руки.

— И я тогда не дам!

— Но мальчик… — голос дрогнул.

— Это не твоё! Хозяин не захотел давать. А что хозяин сказал — то и будет!

Я стиснула зубы.

— Но мальчик же умрет! — договорила я.

— Не моё дело, — буркнул домовой и плюхнулся на землю, будто врос в неё.

Я почувствовала, как внутри закипает злость. Что травник, что его домовой — оба оказались упёртыми и жестокими.

— Тогда я сама возьму! — я сделала шаг вперёд.

Домовой вскочил, глаза загорелись ярче.

— Попробуй! Весь дом на уши подниму!

Я сделала ещё шаг, но земля под ногами вдруг зашевелилась — корни выросли, обвили мои ноги.

— Уходи, пока цела. И где… где гостинцы, о которых ты говорила?

Я закрыла глаза, сосредоточилась. Бабушка учила: домовой — дух упрямый, но не злой. Его можно задобрить — словами и гостинцами.

— Домовой-батюшка, — заговорила я мягче, — ну помоги. Мальчику очень помощь нужна. Ты же добрый дух, хранитель дома… Я могла бы к травнику идти, в ноженьки поклониться… Но ты ведь здесь самый главный. Я тебя прошу… И гостинцы я принесу. Поможешь — и я принесу меду, молока, козьего сыра…

Он задумался и почесал бороду. Корни отпустили мои ноги. Хороший знак!

— Молоко… с медом? Теплое молоко? — спросил он, прищурившись, будто это было очень важно.

— Теплое, конечно. И хлебушка принесу, свежего!

Домовой крякнул.

— Ладно. Но только для мальчика травку возьмёшь. Чтоб ничего лишнего не прихватила!

Я чуть не прыгнула от радости.

— Спасибо! Батюшка! Век тебе благодарна буду!

Но не успела я порадоваться, как на втором этаже открылось окно. Я вздрогнула.

— Кто там?! — проревел голос травника. Должно быть, я слишком громко говорила… Проснулся!

Домовой испуганно метнулся под крыльцо.

— Всё, девка, прощай!

Я рванулась к забору, но земля снова ожила — корни схватили меня за ноги.

— Держи вора! — орал травник, спускаясь во двор.

Я вырвалась, но домовой, видимо, решил помочь хозяину — с грохотом упал горшок с крыльца, потом другой.

— Ах ты…! — я еле увернулась, вовремя накинув капюшон.

Травник уже бежал ко мне, в руках — палка.

— Поймаю, придушу!

Я перемахнула через забор, но он успел швырнуть вслед разбитую миску. Осколок царапнул щёку — горячая кровь тут же потекла по лицу. Но в страхе я даже не ощутила боли.

Я бежала, что было сил. Если поймает… Страшно подумать, что со мной будет. Тронуть побоится, но доложит главе села, а тот… он меня выставит!

Только в лесу я остановилась. Схватилась за березу и перевела дыхание. А по лицу хлынули слёзы. Вспомнила добрые глаза мальчика, его наивный вопрос: «Я выздоровею?»

— Прости, Сенечка, я… Я тебя подвела, — со слезами сказала в пустой, воющий воздух.

Пока я дошла до дома, слёзы уже высохли. Всю дорогу я старалась себя успокоить, но в душе появилась огромная, незаживающая рана.

Дом был тёмным и тихим. Стоило мне войти, как ворон тут же подлетел.

— Каррр… Яся, ты принесла травы?

Несмотря на то что ворон был ворчливым, он тоже беспокоился за маленького Сеню.

— Ничего… Ничего не вышло, — прошептала я, стараясь, чтобы мой голос звучал спокойно.

Тео взъерошился.

— Яська! Ты вся в крови!

— Пустяки…