Ло. Летная школа

ГЛАВА 1. Сент-Грей, прощай!

Андрей не приехал. Впрочем, я знала, что он не приедет. Но надеялась. Нет.

– Куда отправишься? – болтая ножками в атласных туфельках, моя подружка Китти взяла третье по счету пирожное и начала слизывать с него сливочный крем. Я так и не притронулась к своему.

– Никуда, – ответила после паузы. Некуда мне. Одинокая я.

Если бы я умела есть столько сладостей, то в свои шестнадцать уже отрастила бы себе бюст и то, что наш сторож называет шепотом «попа». Кошечка Китти уже обзавелась этим богатством с лихвой. Поэтому счастливо возвращается домой, и скорее всего в начале осени ее выпихнут замуж за одного из баронских сынков, которых болтается по тамошней округе видимо-невидимо.

– Придется тебе заканчивать Высшие курсы Сент-Грей, Лолик, – сочувственно вздохнула толстушка. Облизывала теперь пальцы. Уроки приличных манер прошли стороной и мимо. Поглядела на полдюжины фруктово-сливочных корзиночек в низкой серебристой вазе. Прикинула. Не влезет больше. Вздохнула еще тяжельше. – Я завтра в родимые пенаты отбываю, чуф-чуф. Уж замуж невтерпеж.

Я не хочу на Высшие курсы. Я ненавижу Сент-Грей. Я уже убила здесь четыре года своей единственной жизни. Я хочу на волю. В Космос. Я бы сбежала давно, я могу. Ничто в целом свете не может меня удержать. Кроме меня самой. Чертово честное слово! Какая честь?! У меня.

– Эй, Петрова! Тебя к директору! – громко, как торговка рыбой на Сенном рынке, крикнула с другого конца коридора барышня в лиловой амазонке, опиралась изящной ножкой на кофр. Груда чемоданов за ее спиной создавала правильное настроение. Выпускной закончился вчера. Манеры ушли вместе с ним.

Я автоматически проверила платье. Пуговицы застегнуты. Уголки воротничка смотрят строго в пол. Быстро нагнулась и вытерла пальцами узкие носки высоких ботильонов. Космические корабли бороздят Дальний космос и неведомый мне Большой театр, а я торчу на паркете сомнительной нимфеткой в коричневом платье до середины икры и шнурованной обуви с каблучком-рюмочкой. Все ок. Стукнула костяшками пальцев в дубовую дверь и сразу вошла. Здесь не любят проволочек и сомнений.

Директриса Сент-Грей леди Анна обвела меня обманчиво легким взглядом. Я знала. Я выучила эту женщину за четыре года абсолютно. Ничего не проскочит незамеченным мимо нежных незабудковых глаз.

– Лола, твой отец на связи. Начальник Дальних Рубежей Содружества Командор Петров, – она приглашающим жестом предложила мне свое директорское кресло. Дотянуться из Крайнего Космоса он мог только сюда. Я не стала садиться в душный малиновый бархат. Стояла перед подрагивающим изображением, повисшем в сумраке начальственной комнаты. Лицом к лицу.

– Привет, Ло, – он улыбался. Виновато. А как же еще? – Даже не поздороваешься со мной?

Молчу. Не могу говорить. Или заору, или разрыдаюсь. Мы не виделись год. Го-од! Ни в одни каникулы он меня не навестил. Не придумал веселый отпуск в Океании, как в прежние времена. На связь ни разу не вышел. Только сухие приветы через директрису.

– Я поздравляю тебя с успешным окончанием учебы. Видел твой аттестат, ты молодец! Я не ожидал, если честно. Впечатлен и горжусь! Ло, отзовись! – Андрей вздохнул.

Осунулся. Бороду отрастил смешную, рыжую. Похож так на шкипера-китобоя Северных морей, как их рисуют на баночных этикетках. Сколько ему лет? Тридцать два? Тридцать три? Никакой он мне не отец. Андрей.

– А ты не изменилась, – он, оказывается, времени даром не терял. Тоже разглядывал меня. – Только вытянулась вверх. Тоненькая, как тростинка. По-прежнему не ешь сладкого, боишься?

Андрей засмеялся. Я не удержалась, улыбнулась в ответ. Это была наша с ним старая шутка. Никто ее здесь не знал. Он протянул ладонь и прижал ее к далекому экрану. Изображение повисло перед самым носом. Сквозь его большую пятерню просвечивали толстенные книги в дорогих шкафах. Я невольно потянулась к ней лицом.

– Кхм! – напомнила о себе и деле руководящая дама. Стояла за моей спиной, как вкопанная. Даже не подумала оставить нас наедине, – Андрей Иванович, вы хотели…

– Да, Аня, я помню, – мужчина стал серьезным. – Ло, я оплатил Высшие курсы. Я бы хотел…

– Зря, – я перебила. Хотела засунуть руки в карманы поглубже. Да в скучно-коричневом форменном платье воспитанницы Сент-Грей их отродясь не бывало. Сцепила пальцы за спиной. – Я здесь не останусь.

– Но послушай…

– Нет.

– Я хочу сказать…

– Нет.

– Послушай меня…

И тут влезла леди Анна:

– Воспитанница Петрова, имейте уважение! Господин Командор…

– Аня, выйди вон! – сорвался все же на крик командор. Начальник всех крайних ебеней Галактики.

Дверь хлопнула за спиной. Я глядела на мужчину с удовлетворением. Он очевидно страдал, что не удержал лица. Что ж, и эта растерянность не делает ему чести. Снова.

– Ушла? – спросил Андрей негромко. Глядел серым взглядом исподлобья. Ему идет.

– Подслушивает наверняка твоя госпожа директриса. В гадюшнике под названием Сент-Грей даже в сортире девчата пукают с осторожностью, – я не снижала тона. Еще чего!

ГЛАВА 2. Здравствуй, Школа!

Солнце садилось за кроваво-красный горизонт. Ветер собирается.

– Эй, парень! Тебе сюда.

Это мне? Я обернулась. Здоровенный дядя в песочно-бежевом камуфляже сделал экономный жест в сторону открытого нутра громадного ИЛа. Я кивнула, благодаря. Он глянул без интереса и потопал по своим делам по гладким плитам аэродрома.

Меня укачало на взлете. Это была неожиданная новость. Неприятная.

В брюхе тяжелого транспортника пассажирских кресел не водилось. Мужчины в военной форме дремали, сидя на узких, страшно неудобных лавках вдоль бортов. Один, видать самый продвинутый, удобно спал на больших пятнистых баулах. Воняло топливом и старыми носками. Я уговаривала тошноту внутри и летела на атмосфернике впервые в жизни. Впору загадывать желание. Вот я и загадала: если я поступлю… стоп! Никаких если! Я поступлю. Нет для меня обратной дороги.

В десятке километров под животом самолета ворочался невидимый океан. Я чуяла его нервное дыхание. Большая вода тревожила, не оставляла меня равнодушной. Мерещилась солью на губах. Шторм идет. Бутерброд с котлетой напомнил в желудке о себе. Брысь!

За шторкой иллюминатора чернильная чернота. Ночь-полночь, ничего интересного. Налетел тяжелым толчком ледяной шквал, и все в мгновение переменилось. Белые линейки электричества. Вспышки, тряска. Минута и наш самолет из большой, уверенной железной птицы превратился в муху, попавшую в суп. Даже не в муху, а небрежно в черную точку на взбесившемся стихийном полотне. Нас мотало вправо-влево, пилот судорожно пытался лавировать между тысячевольтными столбами. И океан становился ближе. Пару раз наша птичка попыталась подняться выше, стремясь уйти за облака, но нет. Факир не справился, и фокус не удался. Нос судна заметно накренился влево и вниз. Где-то глубоко, на уровне крови пошла вибрация.

Спавший на полу мужик сел. Потряс тяжелой, короткостриженой башкой, проморгался и прислушался. Родился жуткий свист. Сначала тихий, он нарастал.

– Амба, – сказал мужик и подмигнул мне, – как тебя зовут, парень?

– Ло, то есть Лео, – меня мутило крепко, но я заставила себя говорить.

– А меня Иван, то есть Ваня. Прощай, Лёнька! Встретимся на небесах.

Звук падения сделался оглушающим. Норовил перейти за грань слуха. Я зажала уши ладонями. Иван спокойно лег на свои вещи, положил руки за голову и уставился в потолок. Приготовился? Остальные участники злосчастного рейса были здесь и около. Я не глядела туда.

– Не-ет! – заорала я уже никому не слышно. Натянула капюшон куртки на голову, отвалилась спиной к жесткому борту, вцепилась намертво пальцами в искусственную кожу обивки лавки. Под правой рукой корябалась дыра. Я не умру. Я не хочу. Еще чего! Неназываемый, сила твоя! Я хочу в небо! Я хочу летать над облаками!!!

Дикий звук пошел на убыль. Тело самолета сначала выровнялось, потом стало задираться вверх в рискованный угол к горизонту. Резко мотануло вправо и потащило в хвост. Огромный тяжелый ящик падал строго на меня, за ним следом неслись мешки, коробки, люди. «Не так быстро! Стоп!» – вопила я беззвучно самой себе. Самолет будто бы послушался. Вырубил двигатели. Все поплыло в невесомости. Человек по имени Иван завис в воздухе рядом, нелепо растопырив пальцы. Я протянула ему одну руку, другой уцепилась за боковой поручень. Оп! Очнувшаяся сила тяжести и Ваня чуть не разорвали меня надвое. Я бы не удержала его ни за что на свете, но парень вовремя поймал штангу боковой двери и спас меня в ответ. Ящик, красиво поворачиваясь, пролетел перед нашими носами, упал и разбился. Лопнул синий бумажный мешок, за ним еще что-то шлепалось и впечатывалось друг в друга. Грохот и отборный мат. Люди перемешались с предметами. А железная птица вынырнула в чистое небо. Грязная грозовая вата осталась внизу. Слева месяц сияет серебром, справа рассвет розовеет, яркие звездочки везде подмигивают. Покой и чистота.

– Эй, парнишка, ты как? – Иван, радостно скалясь, заглядывал мне в лицо. передумал умирать. Рыжий, здоровенный. Курносый подданный Империи, к гадалке не ходи. Лет двадцать пять на вид. – Чудо, брат Ленька, произошло! Чу-до! Ты че молчишь? Глотни воды.

Я послушно отпила из армейской фляги. И задохнулась.

– Что? – удивился Иван. Перемазанный в ходе полета к небесам, он смешно таращил ярко-голубые глаза. Принюхался, – А! сори, пацан, это водка. Вот тебе вода.

Я осторожно поднесла фляжку к носу, прежде чем глотать. Вода.

– За здоровье! – мы стукнулись флягами.

Внезапно глаза стали закрываться. Отходняк. Я честно расшиперивала веки. Я устала. И я не пью. Алкоголь отнял последние силы.

– Падай сюда на мешки, брат! Какой ты чумазый, как черт, – ржал надо мной большой Ваня, освобождая половину своего лежбища. Себя в зеркале еще не видел. Он щедро плюнул на какую-то тряпку и размазал грязь на моем лбу. – Вот, так лучше. Предлагаю побрататься, Ленька, раз мы с тобой смерть видели одну на двоих. Ты как?

Я сонно кивнула, вяло стиснула широченную ладошку. Побратим улегся рядом. От его рубахи тянуло свежим потом, мятной жвачкой, стиральным порошком, водкой, порохом, армейским духом и молотым кофе. Вот что хранилось в синем пакете. Это коричневая кофейная пыль так нас разукрасила.

– Теперь я стану за тобой приглядывать, а ты должен слушаться, – гудел в ухо мой новоиспеченный брат.