Ловушка для сердца последней добычи

Глава 1. Лавина. Дневник

Третья часть цикла «Последняя добыча»

Если вы не читали 1-ю и 2-ю части, рекомендую начать с них, чтобы лучше понимать героев и их непростую судьбу.

Прошёл почти год с тех пор, как я появилась на этом острове. На этом проклятом, как я его тогда называла, острове. Никогда бы в тот момент не подумала, что останусь здесь так надолго. И даже позже, после всех ужасов, выпавших мне на долю, когда сама согласилась погостить тут – тоже не держала в голове такой срок.

Тут поневоле поверишь в судьбу. Злую или добрую? Пока я не могла определиться.

Ведь здесь сломалась моя жизнь. Сломалась я. Сломалась моя вера людям. И здесь я поняла, что не знаю, что такое любовь. Да и есть ли она вообще?

Но вот я всё ещё на острове. Иногда я задумываюсь: почему? Может быть, потому что боюсь возвращаться в пустоту реального мира с разорванной в клочья душой? А здесь знают, что мне пришлось пережить и стараются помочь. Все по-своему. Даже мой главный мучитель – властный и жестокий бог этого клочка суши – Дэв.

Я сижу и листаю свой дневник. Его мне рекомендовал вести мой психолог. А психолога послал на остров именно Дэв вскоре после своего отъезда. С приказом мне посещать его каждый день. Своё требование он обосновал кратко и грубо: «Мне не нужны безвольные тряпки. Надо будет – десяток завезу. Но в моей семье запуганной размазне не место».

Мне было больно и очень обидно слушать это. Ведь он сам напрямую виноват в том, что я стала такая. Да, он отомстил за меня моему бывшему парню, который целую неделю издевался надо мной так, что я стала сходить с ума от его пыток и у меня появилась куча фобий. Кит мне недавно только рассказал, что Дэв жестоко убил Пашу. Как – не стал рассказывать. И я не стала расспрашивать. Мне и так стало страшно и даже жалко этого маньяка.

Но всё равно, Дэв мог бы выразиться и помягче. Хотя мог ли? Даже со своей троюродной сестрой и матерью своего будущего ребёнка Ангеликой он был твёрд. Он периодически приезжал на остров после своего отъезда.

Первый месяц его не было вообще, и Ангелика как будто разучилась улыбаться. Потом стал приезжать почти каждые выходные. Но когда у неё был уже большой срок – снова реже. Так вот, я видела их вместе. Он никак не проявлял своих чувств. Когда она ласкалась к нему, он лишь делал какой-нибудь жест, как бы говоря: «да, я знаю о твоей любви и принимаю её». Вот и всё. Мне даже было обидно за бедную Ангелику.

Потому что мы с нею всё-таки подружились. Первые два месяца она продолжала не обращать на меня внимания, но теперь я хоть понимала, что она ревнует. Видимо откуда-то узнала, что Дэв принуждал меня к сексу и ей было неприятно видеть меня.

Причём ему она никак не давала понять, что недовольна, когда он смотрел на меня или обращался ко мне. И даже ко мне в его присутствии стала относиться нормально, после одного раза.

Её попросили принести нам хлеба, и она принесла всем, кроме меня. Дэв тогда нахмурился, и с тех пор она всегда относилась ко мне спокойно и даже здоровалась, коротко отвечала на вопросы, когда мне приходилось ей задать. В его присутствии, а без него всё оставалось, как есть.

Но потом Ангела поняла, что между нами уже нет ничего, и стала общительнее. Когда её срок стал большим, и Дэв реже навещал свою семью, она очень скучала по нему. Наверное, ей хотелось с кем-нибудь поговорить о нём. Софья Дмитриевна и Ульяна были постоянно заняты хозяйственными делами – дом был просто огромным и людей на острове было много. Бойцов Дэва, обычные люди, кроме нас и прислуги здесь не жили.

А меня делать ничего не заставляли. Кит всеми силами старался меня развлекать – мы устраивали пикники, ходили купаться, смотрели фильмы, загорали, играли в игры. И брали с собой Ангелику. Так мы разговорились и подружились.

Перелистала один наш особенно откровенный разговор. Это было уже в самом конце её срока. Вот-вот должен был появиться на свет младенец.

Мы сидели на самом высоком месте острова, откуда открывался прекрасный вид. Море уходило за горизонт со всех сторон, возникало чувство абсолютной свободы. Воздух был свежим и солёным. Раньше я боялась ходить по этим горам, у меня сильно кружилась голова и начинались панические атаки. Да ещё вспоминался наш с Китом побег. Но теперь я уже привыкла к местным условиям и даже полюбила гулять по острову.

Ангелика и я сидели на пледике и готовили бутерброды. Кит ушёл собрать дров для костра – мы хотели пожарить филе куриных бёдрышек.

- Давид уже две недели не приезжал, - печально сказала Ангелика, намазывая масло на тосты, - я хочу поскорее родить. Тогда он приедет посмотреть на маленького Мирона.

- Думаешь? – Мне почему-то казалось, что Дэв равнодушен к детям, особенно к младенцам.

- Да, я уверена, - лицо Ангелики вспыхнуло каким-то внутренним светом, - он очень хочет иметь сына. Я так рада, что у меня будет именно мальчик!

Я промолчала. У меня было другое мнение. Когда в присутствии Дэва заходил разговор о будущем ребенке, на его лице не отражалось ничего, кроме досады и злости. И Кит говорил мне, что он вовсе не хотел иметь семью, и в особенности – детей.

- Ангелика… - сказала я, пытаясь понять её более, чем странную любовь, - только не обижайся. Ты совсем не боишься Дэва?

Она удивлённо подняла на меня тёмные глаза.

- Нет, конечно! Почему я должна его бояться? Он – добрый!

От такого неожиданного ответа я поперхнулась и закашлялась. Добрый?

- Ээээ… ну я мало его знаю, конечно, - попыталась я выразить свою мысль, - но… мне он показался не совсем добрым. То есть… мне показалось, что его все боятся, даже твоя мама.

- Нет, она его не боится. Просто уважает. Ведь он заботиться о нас всех. Что бы мы делали без него? И так было всегда. Давид очень добрый человек! – Её щеки порозовели, а глаза стали мягкими и тёплыми, - вот, например, я так хотела ребёночка от него! А ему нельзя было заводить семью. Но, когда он узнал, как для меня это важно, то разрешил оставить его! Представляешь? Давид меня очень любит!