Лучший папа для моего сына

Глава 1 Алевтина

- Волнуешься? - участливо прозвучало в трубке.

- Конечно! А ты бы не волновалась? - ответила я подруге, глядя на город из окна автобуса.

Волновалась я, потому что ехала в медицинский центр за результатами обследования сына. Кто бы не переживал о здоровье своего ребёнка? Мы проходили врачей и сдавали анализы для оформления в детский сад. Диме четыре года. Врачи ставили ему задержку речи.

- Ну, ты позвони, как только узнаешь, - попросила Люда. - Держу за вас кулачки, чтоб всё было отлично.

- Хорошо, конечно, - кивнула я.

И запнулась. Потому что увидела их. Своего мужа и какую-то девушку. Это точно был Вадим! Он сидел на капоте автомобиля и прижимал её к себе. Они целовались. Так открыто, не скрываясь, вопиюще нагло. Банальная, по-дурацки сериальная, нелепая ситуация – жена случайно видит мужа с другой... Только вот они не знали, что я их вижу.

От шока я даже рассмотреть её не успела. И совсем не запомнила, какой у неё цвет волос. Моя маршрутка уже проехала их и завернула на другую улицу. Да и какая, в сущности, разница, кто разлучница, когда твоя идеальная семейная жизнь в один момент рухнула и придавила тебя обломками?

Забирала результаты обследования сына я как во сне. Даже не помню толком подробностей. Заглянула в них, и ничего не поняла. Перед глазами все расплывалось, меня трясло, и голова совершенно отказывалась соображать. Поэтому с документами решила разобраться позднее.

Если задуматься, наши беды начались гораздо раньше. То, что вначале казалось светлым, добрым и прекрасным, закончилось с рождением сына. Дальше наши отношения стали сложными, рваными, невыносимыми. Из них ушло понимание и доверие. Не говоря уже о страсти. И когда я впервые увидела на шее мужа след чужой помады, то сначала отказывалась в это верить. Убеждала себя, что мне показалось, что я ошиблась или не так поняла. В общем, обманывала себя как могла. И этим только растягивала агонию. Я ещё надеялась что-то «починить». Думала, что нашу семью ещё есть надежда спасти. И ради этого закрывала глаза на его грубости, поздние возвращения домой, абсолютное равнодушие. В наших семейных вечерах не было ничего кроме недовольства и раздражения. Мы оба отравляли себе жизни, находясь рядом. Сейчас мне непонятно только одно - зачем он терпел меня и молчал о другой? Почему нельзя было сказать всё честно и уйти к ней? Скорее всего, дело было в общей квартире, которую мы купили через год после свадьбы. Эту мою мысль подтвердила и подруга Людка. Вместо того, чтобы сообщить ей о здоровье сына, я рассказала по телефону о случившемся.

- Ох, как же я терпеть не могу всех этих любовниц! - воскликнула она, пытаясь придать голосу бодрости. - Они как паразиты - прилипают к семье, и давай из неё сосать ресурсы. Причём сами обычно ничего собой не представляют. Жалкие, не устроенные. Хоть так могут почувствовать себя женщинами. Ну, ты не переживай. Очень скверная, конечно, ситуация, но рано или поздно все мужики идут налево. Главное помнить, что всем в отношениях нужен не только секс, но и выгода. Союз должен что-то кроме постели давать. Финансовое благополучие, комфорт, положение в обществе - у кого что. Тупо ради секса никто из семьи не уйдёт.

- А чем мы с Димкой Вадику выгодны, Люд? - всхлипнула я. - Мы, наоборот, для него обуза.

- Как это? А квартира? У вас роскошная трёшка в хорошем районе! Куда он из неё денется?

Признаться, это было слабое утешение - знать, что муж с тобой из-за квартиры.

- Никогда не понимала женщин, которые соглашаются на унизительную по сути роль любовницы, - продолжала утешать меня кума. - Быть любовницей - это заведомо проигрышная позиция. Любовниц ненавидят все жёны и сами любовницы, если им повезёт стать жёнами. Потому что знают, чего от себе подобных ожидать. Даже женой, которой изменяют, быть лучше. Потому что она - главная. Почему-то любовниц всегда скрывают от жён, а вот жён от любовниц почти никогда. Улавливаешь? Жену потерять бояться, а любовницу нет.

В тот день Вадим появился дома вечером, когда Димка уже спал. Я старалась усмирить клокотавшие во мне ревность и злость. Но это не удавалось даже после принятого успокоительного. Поэтому мой вопрос, когда я вошла на кухню и остановилась перед ним, пившим чай, прозвучал весьма ядовито.

- Ничего не хочешь мне сказать?

Он поглядел вопросительно и сглотнул. Наверное, такое начало разговора ввергнет в ступор любого, даже того, кто ни в чём не виноват. Но тогда я об этом не думала. У меня не было никакого желания подбирать слова и быть осторожной с высказываниями, чтобы не задеть его чувства. Напротив, я как раз хотела именно задеть.

- В смысле? Ты о чём?

- Где ты сегодня был?

- На работе, - он отвёл взгляд, поднёс ко рту чашку и сделал глоток.

- Не ври!

- Слушай, если у тебя плохое настроение, то причём здесь я? - спокойно спросил Вадим.

Отличный способ снять с себя ответственность и выставить меня дурой. Он любит вот так перекинуть вину на другого и уйти от ссоры. Но сейчас я не собиралась отступать.

- Ты можешь объяснить, что происходит? - вздохнула я. - Скажи мне честно хотя бы раз, мы всё ещё семья?

По-моему, прозвучало жалко. Я так решительно начала, но как обычно спасовала перед Вадимом и его равнодушно-насмешливым взглядом. За годы наших отношений я так привыкла держать всё в себе, во всём соглашаться и уступать, что просто не научилась обсуждать проблемы. Мне всегда было проще сделать больно себе, чем ему, перетерпеть, поступиться чем-то важным. Хотя я понимала, что это не правильно. Но духу не хватало вести себя иначе.

Глава 2 Алевтина

На следующий день у Димки были занятия с нейропсихологом. Пропустить их я не могла себе позволить. Сыну они шли на пользу. И за них уже была уплачено весьма серьёзная для меня сумма. Поэтому я держалась, чтобы не расплакаться. На автомате забрала ребёнка от бабушки, и мы поехали к доктору. Вернулись уже затемно. Когда двери лифта открылись, я едва не вскрикнула от неожиданности. На площадке между нашей и соседской дверями стоял гроб. Бархатный, красный, с ужасными чёрными рюшами. Меня чуть не парализовало на месте. Я тут же нажала кнопку лифта, запихнула в него сына и быстро вывела его из подъезда.

На улице немного пришла в себя. Стала думать. Наши соседи среднего возраста, я их обоих видела утром. Соседи напротив тоже накануне здоровались. Бабушки в подъезде не живут.

Муж приехал через час. Всё это время мы с Димкой гуляли во дворе. Мне было не до выяснений отношений, настолько я была напугана этой ситуацией с гробом.

Вместе с Вадиком поднялись домой. Он поспрашивал у соседей, но все тоже пребывали в шоке. В конце концов, он отнёс этот ужас на помойку. А я долго не могла успокоиться. Было страшно и неприятно. Что это? Чья-то месть? Чёрная магия?

Димка на гроб никак не отреагировал. Дети в его возрасте ещё не осознают предназначение этих атрибутов и не знают страха смерти.

Так вымоталась, что рано заснула, и с мужем снова не поговорила. На самом деле я просто боялась начинать этот разговор. Потому что сказать ему, что я всё знаю, означало, что дальше нужно что-то менять. Стоит мне заговорить, и наша жизнь уже никогда не станет прежней. Я отодвигала этот момент, как могла. Пряталась от собственных мыслей. Убеждала себя, что мне показалось, что обозналась. Жалкая трусиха. Я не могла обознаться и перепутать собственного мужа, с которым прожила десять лет, с каким-то другим мужчиной. Да и машину нашу перепутать не могла.

Утром отвела сына на занятия в детский центр и пошла по магазинам. Домой вернулась ближе к полудню и обнаружила между дверьми венок из искусственных цветов с чёрной лентой. Пнула его ногой, и он полетел вниз по лестнице. У меня случилась настоящая истерика. Что это, кто это, зачем? Что делать? Что ещё может случиться? Не выдержала, и позвонила Вадиму. Но он сказал, что не может приехать сейчас и был крайне спокоен.

Прошлась по соседям. Ни у кого никто не умер. Один из парней этажом выше предположил, что это коллекторы резвятся.

- Вы никому ничего не должны? В моём родном городе так коллекторы отжигали, - заметил молодой человек, когда услышал про гроб и венок.

- У нас нет непогашенных кредитов или долгов, поэтому это не могут быть коллекторы, - уверенно заявила я.

Но тогда я ещё не знала, что должна…

После венка сомнений не осталось, что это намеренные действия. Только чьи и зачем?! Похоронная атрибутика дорогая. Никто не будет кидать её под чужой дверью. За что нам мстить? У нас нормальная, адекватная, спокойная семья.

В приметы и магию я не верила. Явно есть какое-то логическое объяснение. Не думаю, что кто-то готов выкинуть пару десятков тысяч, только чтобы нас напугать.

Когда шок немного улёгся, я вспомнила, что до этого происшествия, несколько дней кто-то звонил на городской телефон и молчал. Потом ещё ночью часа в четыре звонили в дверь. Очень неприятный осадок от всего этого...

Я решила, что нужно сообщить участковому. У меня имелись фото и видео-доказательства, а также свидетельства соседей. Даже мысленно сформулировала обвинение: «хулиганские действия и психологический террор, направленные на семью с маленьким ребёнком».

Поругались мы тем же вечером. И начал ссору муж. Причём поводом стал этот проклятый гроб.

- Это, наверное, кто-нибудь из твоих родственников опять накосячил, - обронил он.

Я застыла, не веря своим ушам. Для меня тема семьи всегда была табу. Я не обсуждала с ним поступки и характер его матери, чересчур легкомысленный образ жизни его сестры или денежные махинации его отца. Он же нередко упрекал меня в том, что мой отец выпивал, мать сбросила меня на бабушку и жила отдельно, а двоюродный брат под следствием. Словно этим я его позорю.

- Причём тут моя семья? - стараясь говорить спокойно, спросила я.

- Как причём? Может это твоего родственничка братки разыскивают и решили тебя припугнуть?

- Глупость какая-то, Вадик. Мой брат находится в другом городе. Если кто и хотел нас достать таким способом, то это могут быть враги твоего отца. Никому он денег не должен?

Впервые я сказала вслух то, что думаю. Я всегда осуждала тёмные делишки свёкра, но поскольку меня они не касались, молчала об этом.

- Так, ты папу не смей в это вмешивать! - угрожающе проговорил Вадим. - Благодаря ему мы тут живём, а не в нашем Задрыпанске. Не забывай, из какой грязи он тебя вытащил.

Вот этот упрёк было невыносимо слышать! Можно подумать, я до встречи с Вадимом влачила жалкое существование, а он передо мной весь мир открыл. Будто я без него никто! Это было совершенно не так! Он попросту обесценивание все мои достижения. То, что в последнее время я не могу полноценно работать и сижу с Димкой дома - не моя вина, и он об этом знает! От этого стало ещё обиднее. Вадим намеренно бил туда, где больно.

- Как ты можешь так говорить! – воскликнула я.

Глава 3 Алевтина

События последних дней не укладывались у меня в голове. Периодически я возвращалась к нашему с Вадиком последнему разговору и анализировала каждую фразу. Как же ловко он всё перекрутил! Выставил себя честным мужем, который говорит жене правду в лицо, а не трусливо прячет любовницу и стирает от неё сообщения. «Я, конечно, мог бы в тихую гулять от тебя, а дома строить из себя примерного мужа»... Но ведь он так и делал, пока я не узнала правду! Так и скрывал бы всё до того момента, когда будет готов уйти. И, похоже, этот миг был не за горами. Слишком быстро супруг всё признал и решился на разрыв. Потому что его часть квартиры уже продана и ему нечего бояться… Я понять не могла, как Вадиму удалось провернуть сделку с продажей своей доли в квартире? Это ведь незаконно! Я совершенно не сильна в юридических вопросах. Мне нужна консультация юриста, но это стоит немалых денег. Что делать, куда обращаться – не знала. Я пребывала в полнейшей растерянности. Ещё психологическое давление от присутствия этих людей в моей квартире давало о себе знать. Конечно, я сразу вызвала полицию. Эти типы вломились к нам, страшно шумя, воняя перегаром, устраивая беспорядок, и заявили, что теперь будут тут жить. Они даже не разувались, проходя в комнату! На вопросы сотрудников правоохранительных органов скандалисты ответили, что комнату снимают. Уголовное дело полиция почему-то не завела.

- По закону здесь могут находиться только прописанные по данному адресу граждане. Вы таковыми не являетесь, поэтому покиньте квартиру, - просто сказал участковый.

После долгих препирательств они убрались. Но Димка, по-моему, страшно испугался и совсем перестал выходить из своей комнаты. Сидел и смотрел в окно.

Когда я позвонила Вадиму и потребовала всё объяснить, он говорил со мной совершенно спокойно. Сказал, что продал свою долю какой-то старушке и ни о каких коллекторах ничего не знает. Посоветовал согласиться на продажу остальной части квартиры и уехать с сыном к матери. И главное – покровительственным тоном «успокоил», что от алиментов он не отказывается, платить будет.

Меня терзали три чувства - жалость к себе, ненависть и обида. Мне нужно было всем рассказать о том, какой он предатель. Маме, подруге. Хотелось, чтобы меня жалели и поддерживали, а его осуждали. Но... Они послушают, поддержат, осудят, и пойдут по своим делам дальше жить свои жизни. А выкарабкиваться из всего этого теперь мне самой.

Самое удивительное, что Вадик ничего не рассказывал своей матери. Она, как и прежде, периодически брала к себе Митю и не подозревала, что её сын решил оставить внука без жилья. Рассказывать ей я ничего не хотела, чтобы не оказаться виноватой. Это должен был сделать он. Но то ли боялся реакции родителей, то ли у него имелись другие причины. Постепенно я стала реже бывать с сыном у свекрови и под разными предлогами старалась избежать встречи с ней.

В ответ на мою новость о случившемся подруга Люда пару секунд молчала. А потом произнесла:

- Что у человека в голове? Непонятно. А что в сердце? Вообще страшно представить. Пустота.

Но долго предаваться грусти Людка не умела. Ей всегда нужно было что-то предпринимать, куда-то двигаться. И она тут же принялась давать мне советы.

- Ну, во-первых, за десять лет у вас по-любому накопилось общее имущество. Да и ребёнок. Это значит развод только через суд. То есть тебе адвокат нормальный нужен, который и с имуществом разберётся, и с незаконной продажей доли в квартире.

- Какой адвокат, Люд? Ему же платить много надо. У меня таких средств нет.

- Значит, на работу устраивайся. Ты же универ закончила. Репетиторством займись. Хоть что-то заработаешь.

Когда я вышла за Вадима, то решила, что ухватила судьбу за хвост. Обеспеченный, красивый, умный. Людка мне много раз говорила, что надеяться, даже живя с мужем, нужно только на себя. Она вон свой бизнес создала, раскрутилась, и теперь ей ничего не страшно. Но я эти её слова пропускала мимо ушей. Для меня самым важным было родить ребёнка. Я всегда считала, что без детей - это не семья.

Люда советовала сходить к психологу или, на худой конец, почитать психологическую литературу на тему развода, измены, кризиса в отношениях. А я полночи шерстила всевозможные правовые сайты и читала всю информацию, связанную с нашим случаем. Оказалось, что в принципе, Вадим ничего не нарушил. Дима не является одним из собственников жилья, квартира на него не оформлялась и покупалась не из средств материнского капитала, который нам даже не положен. Так что с этой стороны придраться не к чему.

«Собственник доли имеет право продать её кому угодно и когда угодно. Это написано в п. 2 ст. 246 ГК РФ — «участник долевой собственности вправе по своему усмотрению продать, подарить, завещать, отдать в залог свою долю либо распорядиться ею иным образом». Сам факт того, что один из собственников квартиры является несовершеннолетним, вообще не имеет значения» – такая информация была размещена на одном из юридических сайтов.

Оказалось, что для продажи доли не нужно спрашивать ни согласия других собственников и прописанных или проживающих в квартире граждан, ни разрешения органов опеки, если один из проживающих – несовершеннолетний. Выходит, что согласие других владельцев жилья необходимо только для распоряжения всей квартирой, а не отдельной её долей. Единственная зацепка – по закону собственник доли обязан в первую очередь предложить выкупить его часть остальным собственникам. Причём в письменном виде. Вадим этого не сделал. Хотя кто ему помешает предъявить какие-нибудь бумажки, подписанные задним числом, и сказать, что вот, он предлагал, а я отказалась? По сути, так и вышло.

Глава 4 Алевтина

После того, как я обратилась в прокуратуру, нежеланные гости снова ретировались. То ли это тактика такая была – то появляться, то исчезать, то ли проблемы с прокурором им действительно не нужны были. Эта передышка помогла мне немного взять себя в руки и обдумать проблемы своей семьи. Приехавшая в гости Люда в этом изо всех сил помогала.

- Эти женатики на сайтах знакомств толпами сидят и сообщения девкам строчат, - заявила уверенно она, попивая на кухне чай и качая ногой. - А как до реальных действий доходит, мигом сливаются. Пишешь ему: «Ну приезжай вечером в гости или давай в кафе сходим». А он такой: «Ой, у мамы день рождения, так что никак не могу». Сразу куча отмазок. Зато в переписке такие сказки рассказывает о том, как бы он меня сейчас… ух! Мамкин фантазёр. Пока жена не знает, они все смелые половые гиганты.

За что я люблю Людку, так это за её непосредственное отношение к жизни, лёгкость на подъём и чувство юмора.

- Одни просто сидят и слюни на девушек пускают, а мой вон взял и ушёл, - сказала я, нарезая пирог.

- Наверное, он надеется, что эта девка... Как её? Анжела? Короче, что она ему ребёнка родит, - предположила Люда.

- Здорового, - добавила я.

Эта мысль раньше не приходила мне в голову. А сейчас оглушила, как обухом по голове. Я тем же вечером позвонила мужу.

- Вадик, скажи честно, твоя Анжела беременна? - спросила с ходу.

В трубке повило молчание, а потом раздался осторожный вопрос:

- Какая тебе разница?

- Я просто хочу понять, что так резко изменило твоё отношение к нам с сыном. Должна же быть какая-то причина. И думаю, что я права. Надеешься, что в этот раз всё будет не так?

О том, что в результате последнего обследования Диме поставили под вопросом аутизм, я решила мужу не говорить. Теперь это не его проблемы.

- Конечно, всё будет не так, - резко бросил он. - Это даже не обсуждается. Значит, рождение Димки стало для Вадима ударом по его мужскому самолюбию. У него родился необычный ребёнок, и он почувствовал себя неполноценным мужиком, неспособным произвести на свет здоровое потомство. Нужно во что бы то ни стало убедить окружающих в обратном. Родят они сейчас здорового малыша, и этим он докажет, что проблема во мне, что это мои гены стали причиной задержки речи у сына. Я думала об этом и накручивала себя, всё острее чувствуя боль.

Наше подозрение насчёт беременности новой пассии моего мужа подтвердилось совершенно неожиданно. По реакции Вадима я и так догадывалась, что мы с Людой правы, но всё же твёрдой убеждённости в этом не было. Вадик ведь не подтвердил и не опроверг это.

Дело в том, что Люда - мастер перманентного макияжа. Она говорит, что делает девушек красивыми. И часто рассказывает мне разные истории из своей практики. Обычно курьёзные. Но не в этот раз. Люда приехала ко мне после работы вся какая-то взбудораженная, и мы снова сели на кухне пить чай.

- Представляешь, сегодня такое было! – начала подруга, едва мы расположились поудобнее. - В восемь утра пришла ко мне девочка на брови. Я принялась работать. Цвет выбрали, форму нарисовали, Лидокаином обработала, начала бровки колоть, а её как затрясло! Она вся дрожит, сжалась в комок, лицо стало бледное, как полотно. Господи, как я испугалась! До сих пор не могу отойти! Не пойму что с ней, что делать вообще. Если бы аллергия на Лидокаин, это было бы видно. Лицо отекает. А тут просто дрожит человек и сжимается весь. Она кричала, что умирает. И что она беременная. Вызвали скорую. Врач сказала, это у неё паническая атака.

- Ужас. Вот надо оно ей, беременной, эти брови делать?

- Не говори. Она мне даже не сказала, что в положении. Живота нет. Откуда я могла знать? Но это ещё не всё. Знаешь, кто за ней примчался? – Люда отпила чаю и продолжила совершенно обыденным тоном, - Вадик твой.

- Это была Анжела? - тихо спросила я, и медленно оставили чашку, чтобы не уронить.

- Ага. Если б я знала, что это она, я б её сразу послала куда подальше! Анжела Иванникова. Двадцать лет. Студентка. Учится на менеджера. Это она мне успела рассказать ещё до приступа своего.

- Понятно. Значит, всё-таки беременная...

Вот так всё и открылось. Вадик ушёл, потому что там у него был шанс стать отцом здорового ребёнка. Да и его новая подруга на восемь лет младше меня. С ней они ещё много детей смогут завести. Вадим всегда мечтал о большой семье. У меня создать её теперь никакого шанса. Всю жизнь буду заниматься сыном. Ни один нормальный мужчина не станет связываться с такой неудачницей. И чужой ребёнок, тем более имеющий проблемы со здоровьем, никому не нужен. Даже родному отцу.

Создавалось впечатление, что эта девушка, сама того не зная, меня всюду преследовала. На выходных мы с Людой решили выбраться на прогулку – сходить в парк, покатать Димку на качелях. Сын сосредоточенно гонял на беговеле, подаренном в прошлом году крёстной, а мы шли по парковой аллее и беседовали, пока мой взгляд не споткнулся об неё. Сидела на скамейке у искусственного пруда, в котором плавали золотые рыбки и черепашки, в окружении нескольких таких же юных девчонок, и смеялась. Должно быть, остальные девушки тоже студентки.

- Кого ты там увидела? - спросила Люда. - Тебя аж перекосило. Бесюгана какого-то? Подругу подколодную?

- Анжелу. Любовницу мужа.

Глава 5 Алевтина

В один из тихих вечеров, когда Митенька уже спал, а я в очередной раз читала юридические сайты и женские форумы, понадобилось мне зайти в соцсети. Страничка у меня там имелась, но я ею почти не пользовалась. Это Вадик любил там время проводить, фото выкладывать. И сейчас оказалось, что его профиль открыт. Видимо, забыл выйти после последнего посещения. Получается, я могла зайти и прочесть все его переписки. Наверное, раньше я бы так ни за что не сделала. Никогда не лазала в телефоне мужа или на его страницах в соцсетях. Но сейчас мне было не до порядочности, которую с детства прививала мне бабушка. Вадик оказался не тем человеком, с которым следует церемониться. Поэтому я без зазрения совести открыла сообщения. Как я думала, там была переписка с Анжелой. «Люблю тебя», «хочу тебя», «спокойной ночи, любимый», «с нетерпением жду встречи»… Стандартная любовная чепуха. Наверное, моё сердце просто уже не в состоянии было вместить столько боли, поэтому к этим их розовым соплям оно оказалось совершенно равнодушно. С совершенно холодным разумом я читала их сообщения, будто речь шла о постороннем человеке. Оказалось, что началось их общение в соцсети почти два года назад… Просмотрев другие его сообщения, я обнаружила, что он давно и регулярно писал каким-то девушкам, приглашал в кафе. Даже когда я была беременная. Но поразило меня не это. А его переписка с лучшим другом Кириллом. Тот несколько лет назад переехал с семьёй в столицу, и теперь они виделись редко. В основном общались по телефону или видеосвязи. Помнится, Кирилл звал нас с Вадиком и Димкой в гости на новый год. Так вот, в их переписке Вадик жаловался на меня. Целые простыни писал. «Аля начала меня раздражать, как только вернулась с сыном из роддома. Носилась с ним, как квочка. Всё для него, для Димочки. Я вообще для неё стал невидимым. Только о ребёнке и говорила. А меня бесит этот его пустой взгляд. С другими детьми можно поговорить, поиграть. А с ним нет смысла. Он никак не реагирует. Или кричит так, что голова взрывается. Я с ним не могу и не умею обращаться. Он начинает меня страшно злить. И она тем, что бежит на каждый его писк. Я хочу нормальную семью, здорового ребёнка. Она же сказала, что больше рожать не будет. Димка ей тяжело дался и много внимания требует. Второго она не потянет. А мне что делать? Я в их с Димкой семье третий лишний. Мне о себе думать надо. Кому я без жилья нужен? Купил малосемейку пока, может, потом возьму в ипотеку нормальную квартиру. Аля сама виновата, что всё так вышло. Если бы согласилась по-честному квартиру разделить, всё было бы нормально. Поехала бы к матери жить, в конце концов. Какой смысл в том, что она за эту несчастную трёшку борется? Кому она нужна? Димке? Он даже неспособен оценить её жертвы. Алевтина стала душной. Загруженная мыслями о сыне, она меня не слышит. Много лет я видел в ней идеальный образ жены, который полностью соответствовал моему представлению, картинке в моей голове. Но то, как она повела себя после рождения сына, не оправдало моих ожиданий и постепенно этот созданный мною самим образ начал рассеиваться. Она стала исчезать из моих фантазий, моей постели, моих мыслей. А когда я встретил Анжелу, этот процесс дошёл до порогового значения. Быть рядом с Алей я уже не могу. Мне кажется, в её присутствии я постоянно испытываю дискомфорт и даже стресс. Начал избегать её сначала инстинктивно, а потом уже осознанно. Только сама она этого не замечала. Наша квартира из зоны комфорта превратилась в место пыток…», - и дальше всё в таком же духе. Только вот он не признался другу, что продал часть квартиры за моей спиной. И что теперь на меня наседают коллекторы. Какой же он малодушный трус!

Не знаю, откуда эта мысль у меня возникла. Но она буквально стала навязчивой идеей. Мне нужно было сходить к гадалке, ворожее, «бабушке», или как там называют подобных людей. Я хотела разобраться, откуда эта чёрная полоса в моей жизни. Кто навёл на меня порчу? Кто мог желать моей семье зла? Долго вынашивала в себе эту мысль. С Людой советоваться я не решалась. Она наверняка будет против, начнёт отговаривать. А может даже посмеётся. Людка – убеждённая материалистка и ярый скептик. Поэтому я попросила совета на форуме мамочек. Но и там меня осудили. Стали советовать пойти в церковь. Одна женщина вообще написала что-то вроде того, что болезнь ребёнка – это всегда грех матери, реже - отца. Осознанный или не осознанный - не суть важно. Важно - покаяние, чистое сердце, путь исправления. Причём не ради здоровья ребёнка, а ради любви к Богу, - писала она. «А как ещё Бог обратит ваше внимание на то, что у вас грехи, что вы от него отвернулись, поворачиваетесь в пол оборота, одним глазом к Богу, вторым - к тёмным силам? Человек будет пожинать плоды своих грехов до тех пор, пока не оставит путь греха и не обратится к Богу ВСЕМ сердцем своим». Фраза эта, признаться, меня очень впечатлила. Я даже серьёзно задумалась над этим. А потом мне написала ещё какая-то девушка:

- У кого-то был мотив делать вам порчу? Вы увели чьего-то мужа, кого-то сильно обидели?

- Да нет, это как раз у меня мужа увели.

- В любом случае начните с вопросов к себе. Порча - слишком громкое слово, которое привыкли соединять с неудачей или временными неприятностями. Возможно, у вас обычная апатия. Затянувшаяся. Не буду вам советовать бежать в церковь. Конечно, не всё так просто. Есть люди, которые «видят». Лично знаю случаи необъяснимых чудес. Но в нашем городе вы точно таких не найдёте.

Какой-то мужчина-завсегдатай женских форумов, написал нечто странное: «Любить учимся всю жизнь. Любить всех вокруг и всё. Не каждый этому может научиться. Любовь к мужчине тоже не сразу приходит. Сначала это страсть, когда не можешь без него дышать и он весь без изъянов, идеал. Живя с ним, понимаешь, что всё совсем не так. Вот тогда и учишься любить его настоящего, такого, как есть. И если научилась принимать его таким, жалеть, беречь, поддерживать, значит, умеешь любить. Любовь-это огромный труд и самосовершенствование». Не знаю, что он хотел всем этим сказать. Что я так и не научилась любить Вадима, а значит, сама виновата? Это сообщение я даже Люде переслала. Но она отреагировала бурно.

Глава 6 Алевтина

Сын обожает рисовать. У нас дома много разных видов красок, фломастеров, карандашей. Нейропсихолог советует почаще рисовать именно пальчиками. Такое занятие помогает развивать мелкую моторику и положительно влияет на мозг. Этим мы и занимались. Когда в дверь позвонили, я тут же бросилась открывать. Была уверена, что это соседка. Но ошиблась, напоровшись взглядом на какого-то мужчину.

- Добрый день, - сказал он и сделал шаг в мою квартиру, а я, не знаю, почему, пропустила, уставившись на него, как зачарованная.

Светлые глаза, русые волосы и лёгкая щетина… Он был красив, как бог! Довольно высокого роста, одетый в чёрный деловой костюм. Я совсем не разбираюсь в брендах, но уверена, что это дорогая одежда. Верхняя пуговица белой рубашки была расстёгнута. Мой взгляд почему-то остановился именно на этой пуговице, а потом поднялся выше и упёрся в чуть пухлые губы.

- Меня зовут Елисей Эдуардович Ярославцев, - представился гость.

Он говорил, но смотрел не на меня, а на потолки и стены. Смотрел оценивающе, деловито. А я во все глаза глядела на него. И слабо улавливала смысл его слов. Такой представительный! Голубые глаза его глядели высокомерно и строго. Я сразу почувствовала себя школьницей. Кто это? Первой мыслью было, что Люде удалось найти адвоката и это он. Приехал, чтобы во всём разобраться, лично увидеть мою квартиру.

- Здравствуйте. Меня зовут Алевтина Гавриловна Невьянова. А вы, простите, кто? Адвокат?

Он перевёл на меня недоумённый взгляд и словно только сейчас заметил. Выражение лица его, по-моему, смягчилось. А при виде выглядывающего из комнаты Димки и вовсе потеплело. Или это мне так показалось. Я стояла перед ним какая-то растрёпанная, в домашнем халате, уставшая после почти бессонной ночи. Хочу заняться репетиторством, поэтому нужно освежить знания. Но времени на это практически нет. Вот и занимаюсь, когда сын спит.

Было непривычно, что Дима не спрятался, а наоборот, вышел посмотреть, кто к нам пожаловал. Но в тот момент все мои мысли настолько заняло появление незнакомца, что я не придала этому значения.

- Нет, я не адвокат. Я купил часть вашей квартиры и хотел бы приобрести всю.

Не знаю, что я почувствовала в этот момент. Ненависть к нему? Пожалуй.

- Что? - переспросила, не верят своим ушам.

Какую наглость нужно иметь, чтобы вот так явиться сюда!

- Я сказал, что хочу купить вашу квартиру. Сколько вы за неё хотите?

- Мое жильё не продаётся, - я произнесла это максимально твёрдо, прижимая к себе Димку и ничего не видя от волнения. - Уходите!

- Как-то у нас не складывается беседа. Может, пригласите на чай?

Он произнёс это так непринужденно, что я задохнулась от подобной дерзости.

- Выметайтесь, я вам повторяю! - мой голос уже дрожал от возмущения и слёз. - Уйдите! Вы пугаете моего ребёнка!

- Не сказал бы, что он напуган.

Мужчина вдруг присел на корточки, и глаза его оказались на уровне Димкиной головы и моего живота.

- Привет. Как тебя зовут? - он обратился к моему сыну на удивление дружелюбно.

И протянул ему руку для рукопожатия, как обычно делают мужчины.

- Он не разговаривает... - отрезала я. А потом зачем-то добавила: - С чужими!

- Это правильно, - кивнул Ярославцев, поднимаясь. - Нечего с кем попало разговаривать. Это небезопасно.

Он полоснул по мне взглядом, и я зачем-то принялась стягивать на груди халат. Сама не понимаю, откуда взялось это движение. А он заметил и усмехнулся.

- Так вы уходите? - нетерпеливо спросила я.

- Ну раз меня выгоняют, то почему бы не уйти. Не стоять же мне в вашей прихожей вечно.

Лишь когда я замкнула за ним дверь, то смогла полноценно выдохнуть. В коридоре стоял аромат какого-то мужского парфюма. Очень приятный, в отличие от своего владельца. У меня внутри всё клокотало! Как этот человек посмел сюда явиться?! Вот так нагло, спокойно, без всякого смущения, как к себе домой! Я подбежала к окну на кухне, чувствуя учащенное сердцебиение. Ярославцев, или как его там, как раз вышел из нашего подъезда. Он с явным интересом поглядел вокруг. Потом повернулся и уставился на дом. Точнее прямо на меня. Я не стала прятаться. Особого смысла в этом уже не было. Он меня видел. А я буравила его ненавидящим взглядом. Мужчина сухо кивнул, глядя на меня, будто хотел сказать что-то вроде «до встречи», и направился к серебристому внедорожнику. Какая у него предсказуемая машина! Странно, что не чёрная. На таких только бандиты ездят! Ещё чего захотел! Мою квартиру! Нет уж. Сейчас я твёрдо решила бороться за неё до победного! Только вот что я могу против такого солидного бизнесмена или кем он там является?

Когда я в совершенно расстроенных чувствах шла собирать Димкины рисунки и краски, то мельком взглянула на своё отражение в зеркале. И опешила. У меня на лице и на груди была краска! Прямо такие жирные цветные мазки! И много мелких брызг на халате. Чёрт! В каком ужасном виде я предстала перед Ярославцевым! После его ухода долго не могла прийти в себя, обдумывая каждую фразу. Вадик говорил, что продал свою часть старушке. Этот пижон явно не был похож на старушку. Да и на старика тоже.

Конечно я тут же рассказала об этом странном визите подруге. И вскоре Люда откуда-то разузнала, что Ярославцев является владельцем магазина антиквариата. Может быть, я сошла с ума от отчаяния, но решила встретиться с ним, и попытаться разузнать, могу ли я выкупить у него часть моей квартиры, например, частями. Зачем ему доля, если остальное он всё равно не получит?

Глава 7 Елисей

Ужасный день выдался. На работе ничего не ладилось. Я постоянно возвращался мыслями к утреннему инциденту. Поэтому когда после обеда позвонил Марк, согласился отложить все дела и встретиться с ним в кафе. Как-то так само вышло, что я рассказал другу о моей гостье и о своём плане по избавлению от неё.

- Да откуда я знал, кто там живёт! Этим занимались мой помощник и нотариус. Когда выяснилось, что квартира продаётся, пусть и частично, я сказал покупать за любую цену, на любых условиях.

Тот посмеялся и заметил, что бедняжка наверняка приняла меня за придурка, повёрнутого на сексе.

- Отлично, пусть так и думает. Ты бы видел её глаза! Надеюсь, теперь точно оставит меня в покое.

- Ты у неё и её сына жильё собираешься отнять. Вряд ли она так просто сдастся. Тут нужны методы пожёстче. Сделай ей неприличное предложение провести с тобой ночь и увидишь - её как ветром сдует. Такие скромницы на подобное не соглашаются, для них лучше честная нищета.

- Ты гонишь! А вдруг согласится. Мало ли что там у неё в голове. От отчаяния люди на многое способны. Или в горло мне вцепится, за то, что посмел оскорбить её подобным предложением. Не, с темой секса надо завязывать. Я так, чисто почву прощупать. Как она отреагирует, хотел посмотреть. А вообще знаешь… Необычная она какая-то. Красивая. Причём красота её редкостная, деликатная. Без ловушек, вроде надутых губ и высоких скул. Видно, что самодостаточная она. На лице ровно то, что в душе.

- Ооо! Ну всё понятно, - покачал головой Марк. - Ты влип. Хотя… Может и к лучшему. Утешь брошенку. Что тебе стоит?

- С чего ты взял, что она брошенка?

- А кто же?

- Думаешь, Невьянов этот её муж?

- А ты сомневаешься? – Марк отхлебнул пива и принялся хрустеть орешками.

- Ну, может брат, - я с тоской посмотрел на свой кофе.

Не то чтобы пива хотелось. Я его вообще не пью. Но иногда тоже тянуло расслабиться, бросить машину, никуда не спешить, кататься на такси. Только вот я редко могу позволить себе подобную роскошь – не думать о работе.

- Да ну! - Марк засмеялся. - Ни один брат не может так жестоко поступить с сестрой, как мужик с когда-то любимой женщиной.

Друг помолчал, глядя на меня с хитрым прищуром. А потом выдал:

- Вот что и требовалось доказать. Понравилась тебе баба. Тебе не хочется, чтоб этот мужик был её мужем.

- Да иди ты. Мне вообще всё равно.

Да уж, наверное, не стоило Марку всё рассказывать. Лучше сменить тему. Наша общая страсть – артефакты прошлого. По сути, на этом наша дружба и держится столько лет – ещё со времён университета. Если бы не Марк, я бы, скорее всего так и не решился бы заняться поисками тайника и не стал бы копать информацию об этом старом особняке на набережной. Теперь там был многоквартирный дом, в котором и жила семья Невьяновых, а когда-то, в конце XIX века, располагался, можно сказать, первый в городе супермаркет.

- Так что ты говорил насчёт каких-то новшеств по таможенному оформлению? – напомнил я о нашем телефонном разговоре.

- А, да, с антиквариатом могут быть проблемы. Как бы контрабанду культурных ценностей не пришили. Я тебе по законодательству информацию скинул на почту.

- С этим пусть мой юрист разбирается. Я ему доверяю.

Дело в том, что один знакомый из-за границы загорелся идеей переслать нам для передачи в музей фамильные драгоценности своей семьи, которые были вывезены в годы революции. Но как это всё документально оформить – понятия не имеет. Приходится нам тут разбираться. Сам он своё имя светить не желает, потому и не связывается с музеем напрямую. А мы с Марком с его лёгкой руки получили на ровном месте ещё одну головную боль. Как будто мне разборок с этой квартирой мало. Не знаю, может зря я ввязался в историю с Невьяновыми. Дом, в котором они жили, когда-то принадлежал купцу Берестейскому. Во время реконструкции здания под многоквартирное жильё при замене пола под досками перекрытия были обнаружены старинные документы, чеки и ордера.

- Так, а теперь о главном, - посерьёзнел Марк - Почему я, собственно, тебя сюда и вытянул, оторвал от твоих супер важных дел.

- Да брось, я и сам рад был от работы отвлечься. А то варишься в ней целыми днями. Тошнит уже. Хотъ и любимое дело, но вот эту всю бумажную рутину я терпеть не могу. Так что там у тебя?

- Отвлечься от работы я тебе не обещаю. Скорее наоборот, - Марк полез в свой кейс и принялся что-то там искать. - Короче это по поводу интересующей тебя квартирки. Я совершенно случайно нашёл ещё одно доказательства того, что тайник где-то в её пределах. Ориентировочно вот здесь.

Друг положил передо мной какую-то бумагу. Похоже на копию старого плана здания. И ткнул в неё пальцем.

- Где ты это взял?

- В архиве. Решил попробовать, авось что найду. И нашёл. Этот план принадлежит последнему владельцу - тому самому купцу Берестейскому. И отметка его рукой сделана. Хочешь – забирай.

Всё, что на сегодняшний день мне удалось узнать, это то, что особняк на набережной был построен в 1895 году купцом Власом Берестейским как доходный дом. Проще говоря, он изначально предназначался для сдачи в аренду. Такая вот коммерческая недвижимость XIX века. Помещения в нём сдавались различным торговым обществам, среди которых самым крупным был Торговый дом братьев Купреевых. Они продавали произведения искусства – картины, статуэтки штучной работы. Братья к тому же были известными коллекционерами и в их личной коллекции имелись редкие творения как известных, так и малоизвестных художников. Есть версия, что не все эти картины попадали к ним честным путем. Марк сначала сомневался, что особняк на самом деле настолько уж старый. В нём ведь даже лифт имеется. Но после того, как я показал ему тот план здания, что был у меня самого, ему пришлось поверить. В конце XIX века лифты в доходных домах не были редкостью. Тогда их называли «подъёмные механизмы». Конечно, сейчас это совершенно не тот лифт, что во времена Берестейского. Тогда он был отделан натуральным деревом, украшен резьбой и инкрустациями, а теперь – самая обычная лифтовая кабинка с кнопками.

Глава 8 Алевтина

- Ну как, сходила к барину? - спросила Люда первым делом.

- Да ну его, - я отмахнулась, вытирая руки полотенцем.

Подруга заехала после работы, чтобы узнать о результатах моего визита к Ярославцеву. Поскольку это она нашла адреса его офиса и магазина, то считала себя ответственной за то, чтобы наша встреча прошла успешно.

- Значит, сходила, - сделала вывод Люда, пододвигая к себе чашку с чаем. - Не договорились?

- Вообще не поговорили толком. Идиот какой-то. Эти его пошлые намёки...

- В каком смысле?

- Да ни в каком! Я развернулась и ушла. Пусть знает, что я не такая!

- Ой, Алька, ну ты и зануда. Со своим Вадимом вообще ничего в жизни не видела. Есть мужики, с которыми любая женщина становится «такая»! - со знанием дела заверила меня подруга.

- И что в них особенного, в этих мужиках?

- Так не объяснишь. Это чувствуется на интуитивном уровне, - выдала с философским видом Людмила.

Я не хотела развивать тему. Потому что от одной мысли о Ярославцеве у меня ноги слабели и внутри всё переворачивалось. Только не потому, что он какой-то особенный мужик, как предположила Людка. А потому что он меня невыносимо раздражал.

Салон антиквариата «Хронограф» принадлежал этому человеку. Я съездила не только к нему в офис, но и в сам салон. Хотела иметь представление о масштабах его бизнеса. Конечно, не он там продавал предметы старины, а какой-то парень, видимо, нанятый продавец. Я сделала вид, что хочу купить какую-нибудь старинную безделушку. Юноша мне предлагал разные варианты, рассказывал об истории той или иной вещи, называл цены, от которых у меня глаза на лоб лезли. Теперь понятно, откуда у Ярославцева средства на то, чтобы купить любую понравившуюся квартиру. Странно только, что его выбор пал именно на нашу жилплощадь. Что в ней такого особенного?

- А Вадик не звонит? – жуя пирог, поинтересовалась кума.

- Нет, слава богу. Наверное, по уши в новой любви.

- Не говори. Им всем сначала кажется, что теперь-то всё будет по-другому. Хотя я где-то читала статистику, и там говорилось, что подавляющее большинство мужчин потом жалеет, что ушли от жены.

- Мне всё равно, Люд, веришь? Вообще не до него сейчас. И уж тем более не до его любовницы.

- Она стопудово себя уже женой вообразила, - криво усмехнулась Люда. - Любовница всегда считает себя главной героиней. Но на самом деле у неё лишь второстепенная роль. Главные действующие лица - это муж и жена. Именно между ними происходит основное действие драмы.

- Люд, тебе книги надо писать. Ты так красиво говоришь!

- Ой не, на книгах я столько не заработаю, как на перманенте, - фыркнула кума. – А ты, кстати, работу нашла? Представляю, каково тебе сейчас. Вадик хоть и мудак, а зарабатывает, наверное, нормально.

- Не знаю я, Люд. Он никогда не отдавал мне зарплату. И не говорил, сколько зарабатывает. Все деньги всегда были у него. Он покупал то, что нужно для дома, еду, какие-то бытовые принадлежности. Я тратила на себя и ребёнка детское пособие. И подарки мужу с тех денег делала. Он, по-моему, все наличные деньги всегда с собой возил, дома не хранил. И от его карт я паролей не знала. Но тогда меня всё это вообще не смущало, казалось правильным. Мы не бедствовали.

- Дикость какая-то, - повела плечами Людмила. - Вот такие отношения учат женщину не надеяться на мужчину и, в конечном счёте, обходиться без него. А потом и вовсе уходить к другому.

Опять эти разговоры про другого… Всё же тема новых отношений, к которым меня упорно подталкивала подруга, напрягала. Где я возьму мужчину, который согласиться воспитывать чужого особенного ребёнка? Да невозможно это!

К слову, когда я в подробностях рассказала Люде о поведении Ярославцева во время нашей с ним встречи, та, в отличие от меня, восприняла это совершенно спокойно и предположила, что он мог просто так шутить.

- Мой бывший свёкр тоже всю жизнь самовлюблённо считал себя искромётный стендапером. А на деле тупой солдафон с плоскими шутками, - сказала она. – Есть мужики, которые любят пошлятину. Юмор у них такой... Далёкий от изящества и высокого стиля. Площадный и низкопробный.

Люда помолчала, задумчиво глядя в окно, и вдруг выдала:

- …А может на самом деле хотел подкатить к тебе. Таким вот нестандартным способом. Все мужики любят развратных баб, но парадокс в том, что ни один из них не хочет, чтобы такой была его дочь, сестра, жена или мама.

- Насчет жены спорно. Некоторые совсем не против развратности, - возразила я.

- Ну, это до поры до времени.

Темы знакомств с мужчинами я в разговорах с Людой старалась избегать. Но она сама постоянно и упорно её поднимала. Легко сказать - заведи ухажёра. А как его завести? Это же не в магазин за хлебом сходить. Я никогда не умела завлекать мужчин. Кокетничать, флиртовать, остроумно отвечать на его реплики, стрелять глазками и многозначительно улыбаться - это не про меня. Я теряюсь, совершенно не понимаю, что происходит и молюсь о том, чтобы меня не заметили, а если заметили, то поскорее оставили в покое. У меня никогда не было моментов флирта, взаимной симпатии с кем-нибудь кроме Вадима. Я и мысли не допускала об этом. И его самого никогда не ревновала, будучи в нём абсолютно уверенной. Не было такого, чтобы интуиция шептала мне - что-то не так. Ни разу за эти десять лет не было. Не потому что Вадим был очень заботливым мужем, скорее наоборот - он меня не замечал, особенно последние годы. И всё же того, что он способен изменить, я даже в мыслях не допускала. Наш брак мне казался незыблемым, как скала. А после того, что случилось, в голове укоренилась мысль - нет ничего прочного, ни в чём и ни в ком нельзя быть уверенной, любой человек однажды предаст.

Глава 9 Алевтина

Я уже и думать забыла об этих наших квартирантах, когда они снова появились. Рано утром, в начале пятого, меня разбудил звук открываемой ключом двери и гомон мужских голосов в коридоре. Накинула халат, выскочила из комнаты, плохо соображая спросонья. Это были они! Должно быть, в этом и заключался расчёт - якобы исчезнуть, сделать вид, что оставили нас в покое, а потом внезапно вернуться. Чтоб я не расслаблялась.

При появлении чужих Димка расплакался, и я долго не могла его успокоить.

Понимая, что в данный конкретный момент ничего сделать не смогу, отправилась готовить завтрак. Достала из холодильника последние три яйца и пожарила яичницу. Но услышав, что ребёнок снова плачет, я бросилась к нему в комнату. Оказалось, что Димка не может отсоединить одну деталь конструктора от другой. Помогла, отсоединила. Побежала назад. А в нашей яичнице уже несколько окурков и пепел... Эти уроды лишили еды не только меня. Они оставили голодным моего ребёнка! Поэтому вместо того, чтобы заниматься вопросом трудоустройства, я отвезла сына к матери, а сама, как была, в джинсах и футболке, без капли макияжа, поехала к Ярославцеву. На этот раз я была настроена крайне серьёзно. Эти чудовища совершенно не видят берегов! Но поскольку полицией и прокуратурой их не напугать, придётся разговаривать с их непосредственным начальником. Или кем там им приходится Ярославцев. Я уверена, что это он их нанял, чтобы выжить нас с Димкой.

В офис я входила полная решимости добиться справедливости и не пасовать перед его тупыми намёками. Мне кажется, в тот момент я была готова сходу вцепиться ему в лацканы пиджака и встряхнуть что есть силы. Но его не оказалось на месте. И секретарь сказала, что не знает, появится ли он сегодня. Но я села в приёмной и стала ждать. Примерно два часа спустя услышала его голос в коридоре. Он громко говорил по телефону.

- Да, Марк, я уже у себя. Что? Почему задержался? Так ГАИ ждал на месте ДТП. Пока всё оформили... Нет, не я. Меня помяли. Не знаю. Пусть разберутся. По камерам видно, что девятка. Сто пудов за рулём или дед в кепке или лялька с пластмассовой головой. Ну а я, как добропорядочный участник движения, вызвал ГАИ. Нет, я не превышаю никогда. Однажды в такси видел табличку: «Лучше на двадцать минут позже, чем на двадцать лет раньше...» Согласись, трудно поспорить.

Он прошёл мимо и скрылся за дверью кабинета, по пути взяв у секретарши какие-то документы и бросив, чтобы приготовила ему кофе и что-нибудь перекусить. А на меня даже не взглянул. Я невольно нахмурилась. Этот «добропорядочный» не гнушается тем, чтобы отбирать жильё у женщин и детей! Учитывая то, что и вчера я за весь день только раз нормально пообедала, а сегодня не брала ни крошки в рот, от голода болел желудок и шумело в ушах. А ещё мне казалось, что меня тошнит. Нужно будет занять у Люды денег и купить хоть какой-то еды. Только спрятать её понадёжнее, чтобы эти скоты не нашли и не испортили.

Он принял меня примерно минут через пятнадцать. При этом пил кофе, а рядом на столе лежали бутерброды с красной рыбой и чертовски приятно пахли. Второй раз прихожу к нему на работу, и он опять ест!

- Составите мне компанию? – спросил Ярославцев так, словно наш совместный завтрак был само собой разумеющимся.

Меня охватила такая гамма эмоций, что словами не передать. Злость на этого невозмутимого сытого хлыща, жалость к себе и Димке, обида на мужа. Не знаю, как так вышло, но когда я круто повернулась, чтобы закрыть за собой двери, меня повело куда-то в сторону, всё вокруг закрутилось и в глазах резко потемнело.

Пришла в себя я на огромном кожаном диване. Под голову кто-то положил подушку. Обувь с меня сняли. Рядом сидел молодой человек в форме скорой помощи и сосредоточенно смотрел на экран тонометра.

- Очнулись? Хорошо. У вас просто катастрофически низкое давление. Вы сегодня завтракали?

- Нет, - я ощутила сухость во рту и от того мой ответ прозвучал чуть хрипло. - Вы что на диете? Когда ели в последний раз?

Обведя глазами помещение, заметила стоявшего у окна Ярославцева. Его обычная вальяжность сменилась состоянием, похожим на ступор. На лице читалась растерянность. Он сунул руки в карманы и поглядывал на меня. Наверное, прислушивался. Мне стало стыдно за своё беспомощное положение. Почему-то не хотелось, чтобы он знал о моих проблемах. Точнее о том, что они настолько серьёзны. Гордость взыграла.

- Ответьте. Это важно, - добавил доктор. - Когда вы ели?

- Не помню, - вымолвила я и отвернулась, потому что встретилась взглядом с Ярославцевым.

Чёрт меня дёрнул явиться к нему! И почему это всё случилось именно здесь, в его присутствии?

- Похоже, у вас голодный обморок, Алевтина Гавриловна. Вам нужно прекратить сидеть на диете и начать нормально питаться. Иначе рискуете серьёзно подорвать здоровье.

Откуда он знает моё имя и отчество? Неужели Ярославцев запомнил и сказал врачу? Или они в мою сумку заглядывали и паспорт смотрели? Доктор говорил довольно громко, а значит, Ярославцев всё слышал. Лучше б я сквозь землю провалилась! Он смотрел в нашу сторону исподлобья, казался задумчивым. Одну руку так и держал в кармане брюк, а другой то потирал подбородок, то нервно постукивал по подоконнику.

- Хорошо, я приму к сведению, - согласилась, лишь бы меня поскорее оставили в покое. – А теперь можно, я пойду?

Попыталась подняться, но врач встрепенулся и стал возмущённо укладывать меня назад на диван.

Глава 10 Елисей

- Конечно, я её сразу заметил. Мне как будто под дых зарядили с разворота. Думал, телефон уроню. Я её в зеркале увидел, когда входил. Ещё подумал, сколько же она тут сидит? Наверное, давно ждёт. А потом всё это… Я так и не понял, зачем она приходила. Опять что ли хотела убедить меня продать ей свою долю?

- Скорее всего. Зачем же ещё? – кивнул Марк. – Ситуация, конечно… Даже не знаю, что посоветовать. Ты ей не звонил?

- Я так разволновался, что её номер забыл узнать. Доктору со скорой её данные продиктовал. Только дату рождения не знал, пришлось в её сумку заглянуть и взять документы. Пользуясь случаем, посмотрел страничку с семейным положением. Всё-таки Вадим Невьянов её муж.

- Чего и следовало ожидать.

- Потом звонил в больницу, в которую её повезли. Там сказали, что она отказались от медицинской помощи и ушла.

- Слушай, ну ушла и ушла. Её проблемы, - бросил Марк.

Видно, я ему надоел уже. Но больше поговорить об этой девушке мне было не с кем.

- Потом весь день о ней думал, - продолжал, не обращая внимания на кислую мину друга. - Обо всех неприятностях забыл, включая ДТП это чёртово. Она как Золушка. Появилась внезапно и так же внезапно исчезла. Только запах духов остался в кабинете. Даже не туфелька. И вопрос - что это вообще было? Смотрела на меня как на врага народа. Нет, я уже понял, что квартиру она мне продавать не хочет. Но ненавидеть-то меня за что? Я ещё не придумал, как её убедить согласиться на сделку. Уже даже мысль была всё честно ей выложить.

- Только не факт, что даже после этого она согласится, - скептически заметил Марк. - Отвлекись ты от этой бабы. И не вздумай серьёзно на неё запасть. Там ещё ничего не понятно с мужем. Нафиг тебе такие проблемы? Слышал про Треугольник Карпмана?

- Нет, - я отрицательно мотнул головой. – Что это?

Психология была одним из коньков Марка, и он периодически козырял своими знаниями.

- Жертва, агрессор, спасатель, - с готовностью стал пояснять друг, подкуривая и попутно ища взглядом пепельницу. - Это созависимые отношения, в которых ни один не может быть счастлив. Мужчина не должен залечивать раны женщины, которые ей нанёс другой. Женщина сама может и должна исцелить свои раны, перед тем как начать создавать новые здоровые отношения.

- Что-то понятнее не стало. Ты что имеешь в виду?

- Я имею в виду, что ты, дружище, похоже, уже на низком старте, чтобы начать добиваться женщину, которую обидел муж, - он сделал затяжку и выдохнул дым. - А это заведомо бесперспективные отношения. Согласно Треугольнику Карпмана, она любит первого, любит слепой безответной любовью человека, который эту любовь не ценит. Женщина отдаёт всю себя без остатка, но без взаимности. Страсть губит её. А он... он равнодушен и холоден. А потом появляется второй - тихий и уютный. Менее любимый. Но более родной. И она вновь любит, хотя и без страсти.

- Что за бред, Марк. Никого я не собираюсь спасать, - я откинулся на спинку стула и поглядел на него враждебно.

В последнее время он постоянно пытался внушить мне, будто я не должен испытывать то, что испытываю.

- Слушай, а ты с Пашей говорил на эту тему? – спохватился Марк, должно быть, поняв, что не стоит так настырно лезть не в своё дело, и оставив в покое психологию. - Ты же сам сказал ему, чтоб квартиру достал любой ценой. Что он предпринял, чтоб твоё поручение выполнить?

- Да я как-то не вникал. С этим таможенным законодательством конкретно закрутился. Паша говорит, что работает, и что скоро будет результат. Он ещё ни разу меня ни в чём не подводил, так что я ему доверяю.

- Ну, квартиры то вы ещё ни у кого не отжимали, - брякнул друг, видимо, не подумав.

- Мы не отжимаем, - поправил я. - Мы хотим её купить. Причём за сумму, превосходящую её реальную стоимость.

- Так позвони ему прямо сейчас и спроси, как дела, - посоветовал Марк.

- Точно. Давно мы с ним не общались.

Я набрал номер помощника. Тот сразу ответил.

- Да, шеф.

- Привет, Паш. У меня тут свободная минутка выдалась. Хотел узнать, как там решается вопрос с квартирой в доме на набережной.

- Всё окей, - с готовностью сообщил Павел. – Усиленно работаю в этом направлении.

- И как успехи?

- Думаю, скоро переедете в неё.

- А что, хозяйка согласна на продажу?

- Пока колеблется, но скорее да, чем нет.

- Просто она сегодня была у меня в офисе.

В трубке на пару секунд повисла тишина.

- А чего хотела? - мне показалось, что в голосе помощника сквозит напряжение.

- Если честно, я сам не понял. Но продавать мне квартиру она точно не намерена.

- Да не, Елисей Эдуардович, я вам гарантирую, что продаст. Всё нормально будет, - уже более расслабленно проговорил он.

- Слушай, Паш, у меня стойкое ощущение, что ты чего-то недоговариваешь.

- Вы ж меня сто лет знаете! Я когда-нибудь косячил?

- Нет. Потому и полагаюсь на тебя в этом вопросе. Ну ладно, подождём ещё. Тем более что мне сейчас немного не до того. Тачку надо ремонтировать.

Глава 11 Алевтина

Мама из тех женщин, для которых мужчины и подружки важнее собственного ребёнка. Я не очень люблю оставлять с ней Димку, потому что мне кажется, что она может его обидеть, как меня в детстве. Но иногда приходится просить её посидеть с ним, потому что нет другого выхода.

За сыном я собиралась ехать на последнем автобусе. Ждала на остановке маршрутку, чтобы добраться до автовокзала, а оттуда – в родной город к матери. Когда рядом остановилась красная иномарка, и опустилось стекло с водительской стороны.

- Алевтина, здравствуйте! – услышала я знакомый голос.

- Алиса Владимировна! Добрый день!

Не ожидала, что она водит машину, да ещё и кажется, весьма дорогую. Конечно, доктор выглядела роскошно для своего возраста, но умение управлять авто для меня было чем-то очень крутым и не всякому доступным. Может потому что сама я боялась садиться за руль и даже будь у меня такая возможность – ни за что бы не стала водить машину.

- Куда направляетесь? Вас подбросить? – предложила Волкова.

- Вообще мне на автовокзал надо…

- Отлично. Садитесь. Нам по пути.

Я была несказанно рада возможности добраться в нужное место быстрее, чем планировалось, да ещё и в приятной компании.

- За город едете? – спросила Алиса Владимировна, бросив на меня короткий взгляд и снова направив всё своё внимание на дорогу.

По-моему, руль она держала весьма уверенно. Меня это восхитило. Точно говорят, что талантливые люди талантливы во всём.

- Да, к маме. Дима сегодня у неё. Еду забирать, - отозвалась я.

Рассказывать ей о наших проблемах я, конечно, не собиралась.

- Господи, как я вам завидую, - вздохнула доктор. – Все эти заботы с малышом… Это прекрасно. Когда-нибудь вы будете вспоминать это время с огромной любовью. Дети ужасно быстро растут.

Не думаю, что конкретно нынешнее время мне захочется когда-нибудь вспоминать. У меня оно будет ассоциироваться исключительно с коллекторами, разводом с Вадимом и всей этой страшной историей.

- О, вон гайцы стоят, - Алиса Владимировна мотнула подбородком в лево, и я увидела на обочине белый автомобиль с мигалкой и двоих гаишников в форме.

- У меня муж инспектором ГИБДД был, - заметила женщина. – Погиб в начале двухтысячных при исполнении служебных обязанностей. Мимо их поста бандиты неслись на джипе, сильно скорость превысили. Там какие-то разборки у них были, они друг за другом гонялись, похитили вроде кого-то. То ли жену, то ли дочь некого авторитета. Супруг с напарником их преследовали, требуя остановиться, а они начали стрелять. Ну и завязалась перестрелка. Оба гаишника погибли тогда.

- Соболезную, - тихо произнесла я, не зная, что ещё сказать.

- Есей в детстве в садике всем с гордостью говорил «мой папа - говишник», - с грустью улыбнулась Алиса Владимировна.

Я тоже улыбнулась. А в голове мысль: «Ну мало ли в этом городе Елисеев!»

Попросить её подробнее рассказать о сыне, чтобы точно убедиться, что это не Ярославцев, я опасалась. Потому что могло случиться наоборот… Не знаю, зачем я накануне читала характеристику имени Елисей: «Очень способный и умный. В школе учится хорошо, буквально хватает новые знания на лету. Елисеи очень привлекательные, поэтому отбоя от девушек у них нет, чем они и пользуются без зазрения совести. Елисей очень любит своих родителей. Особенно у него тёплые и хорошие отношения с матерью. В жёны Елисей себе выбирает красивую и эффектную женщину, любит баловать свою жену. Он романтичный и добрый мужчина».

- Моя мама одно время работала оператором на комбинате, - зачем-то рассказала я, чтобы отвлечься от этих мыслей. - А мне слышалось «пиратом». Так стыдно всегда было. У всех мама как мама, то врач, то продавец, а у меня пират.

Волкова засмеялась.

- Как там Дима? – спросила Алиса Владимировна. – У других специалистов ещё не обследовались?

- Нет пока. Но планируем.

Доктор понимающе кивнула. Быть может, она осуждала меня за то, что я не ринулась сразу же по другим врачам, чтобы исключить у ребёнка какие-то иные нарушения здоровья. Но мне было всё равно, кто и что подумает. Я не могла сейчас ни морально, ни финансово потянуть это. И даже Вадиму до сих пор не рассказала о том, что нашему ребёнку могут дать инвалидность, если у него подтвердится аутизм. Вообще после расставания я совершенно перестала общаться с мужем. Перестала ему звонить, мониторить его страницы в соцсетях, интересоваться его жизнью. Нет, мне было не всё равно. Мне было невыносимо больно его видеть, слышать, думать о нём. Поэтому вечером я даже не сразу поверила своим глазам, когда на экране мобильного высветился его номер. Ответила сухо и отрывисто:

- Да.

- Привет, Аль.

В ответ я молчала.

- Как дела?

- Нормально.

- Может, встретимся? В кафе посидим.

- Зачем?

- Да просто. Мы же не чужие люди друг другу. У нас сын растёт. Вот о нём поговорим. Да и вообще…

Что-то мне не нравилось в этом предложении, настораживало. Но всё же я зачем-то согласилась. Вадим был прав в том, что у нас общий сын, и хочешь не хочешь, а общаться нам придётся всю жизнь. И надо налаживать нормальные отношения. Однако когда я приехала в условленное место, Вадик встретил меня с букетом цветов. Это просто выбило из колеи.

Глава 12 Алевтина

Когда предал самый близкий и родной человек, кажется, что ничего страшнее уже быть не может. Но нет. Исчезновение сына показало мне, что всё это – ерунда по сравнению с жизнью собственного ребёнка. Не бывает ничего важнее. Ни внутрисемейные драмы, ни продажа квартиры не могут причинить такой же боли, как страх за маленького мальчика, который, быть может, скитается где-то по улицам, предоставленный самому себе. Он там один на один с миром, полным опасностей. Или ещё хуже – попал в руки людей, желающих ему зла. Моё измученное бессонными ночами воображение рисовало картины одну страшнее другой. Я постоянно думала о сыне. О том, где он сейчас, с кем. Заботятся ли о нём, не обижают ли? Не страшно ли ему? И отчаянно гнала от себя мысли о том, что его может уже не быть… Потому что если я начинала представлять себе это, меня накрывала паника. Временами мне казалось, что я слышу его голос, хныканье, торопливые шажки маленьких ножек. Но я тут же одёргивала себя, понимая, что это просто разыгравшееся воображение и усталость. Мне нужно было выспаться.

Дни казались невозможно долгими, а ночи просто бесконечными. Выглядело так, будто ничего не происходит, будто полиция и волонтёры просто делают вид, что ищут моего сына. А на самом деле до него никому кроме меня нет дела. Я искала каждый день, проходила вновь и вновь по знакомым маршрутам, надеясь, что в этот раз обязательно найду.

Конечно, первым делом полиция опросила меня саму. И я сразу сказала, что обвиняю в исчезновении Димы бизнесмена Елисея Эдуардовича Ярославцева. Либо ребёнка выкрали по его приказу, чтобы надавить на меня и заставить продать квартиру, либо мальчик испугался присутствия коллекторов, и сбежал сам. Кстати, эти трое были арестованы до выяснения обстоятельств их причастности к похищению несовершеннолетнего.

А я позвонила Ярославцеву. Телефон его приёмной где-то раздобыла Люда, а вот его личный номер мне дала секретарь. По её словам, он в отъезде, и когда появится, ей неизвестно.

«Наверное, куда-нибудь на юга подался», - решила я. И сказала вслух:

- Это Невьянова. Передайте ему, что я согласна отдать квартиру.

- Что? – в голосе секретарши слышалось крайнее удивление. - Какую квартиру?

- Он знает.

- Может быть, я вам его телефон дам, а вы с ним свяжетесь? – предложила девушка.

Записав цифры на клочке бумаги, тут же набрала его. И там ответили. Мне кажется, я вздрогнула при звуке его голоса.

- Да, алло.

Я не могла вымолвить ни слова. В горле встал болезненный ком.

- Говорите, я слушаю.

- Я хотела сказать, что согласна на всё. Забирайте квартиру и оставьте меня в покое, - прошептала в трубку, чтобы Люда не слышала.

На том конце повисло молчание. Видимо, он не ожидал такого. На заднем фоне играла музыка, и я услышала недовольный женский голос.

- Элисиас, ну что опять у тебя там за переговоры? Иди ко мне.

- Я вернусь, и мы поговорим, - сказал вдруг он.

А барышня на заднем фоне неприятно запищала пьяным голосом:

- Ты что там с бабой общаешься?

Я не выдержала и бросила трубку. Внутри всё клокотало от возмущения. Надо же, какой подонок! Отдыхает где-то со шлюхами, отобрав у меня сына и квартиру! Мне отчаянно захотелось разбить его физиономию в кровь, ударить его как можно больнее. Никогда не была жестокой, но этот человек меня раздражал до крайности. Я тряслась от ненависти к нему. Странно, что полиция не считала его единственным подозреваемым в пропаже моего сына.

- Привык ли ребёнок гулять один? То есть уходить из дома на улицу один? – спрашивал у меня следователь во время допроса. - Это важно. Имел место слишком ранний уход из дома. В это время обычно все ещё спят и время для прогулки не подходящее. Но для особенного ребёнка может это и норма. Отличался ли он ранее такими странными поступками?

- Нет, никогда, - отвечала я. – Но дети с аутизмом особые. Они непоседы, не боятся одиночества… А вот чужих людей в доме сын мог испугаться.

Я рассказала о нашей ситуации с продажей мужем доли квартиры и с коллекторами.

- А вы не допускаете, что его могли увести? Аутизм у мальчика подтверждён? Какой именно вид?

- Пока не подтверждён. Диагноз под вопросом. Но понимаете, дети с таким заболеванием живут не в нашем мире. Дима не будет кричать о помощи и искать дом. Он просто мог где-то спрятаться, это в лучшем случае. И, конечно, есть вероятность того, что его увели. Хотя к чужому человеку он бы, скорее всего, не подошёл. Либо это хороший знакомый, которого он знает, либо увели силой.

У руководителя отдела криминалистики следственного управления нашего района Виталия Глинникова было несколько ключевых версий исчезновения моего ребёнка, которые активно, по его словам, отрабатывались. Первая – это то, что Дима действительно ушёл сам и заблудился. Ребёнок маленький, со спецификой восприятия, мог действительно испугаться шума и присутствия посторонних в квартире. То, что рядом река, наталкивало на очень нехорошие мысли. О подобном я даже думать не хотела.

Вторая версия – криминальная. Глинников подчёркивал, что она скорее даже основная. Ребёнка могли похитить с целью дальнейших противоправных действий. Но вот в числе подозреваемых полиция рассматривала не только Ярославцева, но и Вадима, а также кого-нибудь третьего, у кого могли быть личные мотивы.

Глава 13 Елисей

Днём позвонила мать. Причём ответить я смог не сразу. Увидел от неё десяток пропущенных и решил - что-то случилось.

- Есей, ну наконец-то! – раздалось в трубке после пары гудков. – Я уже испугалась! Куда ты пропал?

- Работаю, ма. И вообще мне срочно пришлось вылететь в Беларусь. Что-то случилось?

- Да! У одной очень хорошей девочки ребёнок пропал! Такой мальчишка милый! Я его с двух лет наблюдаю. Привязалась к ним. А тут такая новость ужасная… Не знаю, чем помочь. Может, ты по своим связям кого-то привлечёшь?

- Мам, я ж не в полиции работаю, и не в прокуратуре. Что я могу сделать?

- Ну конечно, тебе как всегда некогда!

- Ма! Я на днях вылетаю домой, заеду к тебе.

- Хорошо.

Мама всегда, при любых проблемах звонила мне. Может я заменял ей своего отца? В какой-то степени так и было. Я решал вопросы её подруг, её самой. А теперь она хотела уговорить меня помочь ещё и её пациентам. Благо, она не обижалась, если я отказывал.

Буквально через пару часов раздался звонок от моего помощника Павла.

- Елисей Эдуардович, у нас ЧП. У Невьяновой сын пропал. Я и мои люди вообще не при делах! Если вам полиция звонить будет…

- Так, подожди.

Сказать, что я был поражён – ничего не сказать. Возникло подозрение, что мама звонила по тому же поводу. Но что случилось?

- Рассказывай подробно. Что ещё за твои люди? Как это случилось?

И Пашка рассказал про коллекторов, гробы, скандалы в квартире, вызовы полиции и про всё остальное, о чём я до сей поры ни сном ни духом. Так вот почему со мной так странно держалась Алевтина и вот почему она мне звонила накануне!

- Думаю, ребёнок сам ушёл. Испугался чужих и сбежал, - сказал он. - Или его отец похитил. Если же это сделал кто-то другой, или если за ним следили, когда он шёл по улице, то это уже история для фильма какого-то.

После всего услышанного у меня слов русских не осталось, один мат татаро-монгольский.

- Ты же понимаешь, что из-за всех этих твоих коллекторов подозрение падёт на меня в первую очередь?! Наверняка соседи дадут показания и расскажут, что происходило в квартире! Да и сама Алевтина, скорее всего, меня подозревает! Круто ты меня подставил, Паш, ничего не скажешь.

- Простите, Елисей Эдуардович, я хотел как лучше, - жалобно проскулил в трубку Пашка.

- Лучше молчи. «Как лучше», блин…

У меня внутри бушевала гроза. Нужно было что-то срочно предпринимать. Я не сомневался, что по прилёту в страну меня тут же навестит полиция. И если к исчезновению сына Алевтины я действительно не имел никакого отношения, то вот вся эта история с коллекторами могла очень сильно мне навредить.

Пока складывал вещи, включил новостной российский канал. «Третьи сутки в Н… разыскивают четырёхлетнего Диму Невьянова. Мальчик живёт с матерью. Именно она рано утром обнаружила, что ребёнка нет в квартире. Близкие предполагают, что Дмитрий ушёл из дома в ночь на девятнадцатое сентября или рано утром того же дня. Следует уточнить, что ребёнок страдает серьёзным психическим расстройством. Может не разговаривать и быть замкнутым, а может, наоборот, много разговаривать». Об этом я впервые услышал от Марка. Но в тот единственный раз, когда я видел Диму, он не показался мне странным. Обычный мальчик.

Далее на экране возникло лицо Алевтины. Она вытирала слёзы и рассказывала то ли журналистам, то ли полиции о своём ребёнке.

- Дима впервые пропал. Раньше он не убегал из дома. А вот на прогулке мог отбежать куда-то и спрятаться. Например, прошлой зимой такое было. Стоял за ближайшим деревом. Мы кричали, звали его, а он так и не отозвался. Просто не реагировал. Пока я его сама не увидела. Сейчас он тоже может спрятаться и не отзываться.

В сюжете говорилось о том, что сотни волонтёров прочёсывают подвалы, подъезды, дворы и торговые центры в поисках пропавшего мальчика. Выйти на его след пытаются с помощью служебных собак и камер наблюдения. Но пока это не дало результатов. Ребёнок бесследно исчез и никаких зацепок, где его искать, нет. В городе развёрнуты волонтёрские штабы, где волонтёры получают ориентировки и проходят инструктаж.

- Мы объясняем волонтёрам, что если они замечают ребёнка, похожего на Диму, важно его не спугнуть. Не надо бежать к нему. Лучше сделать фото и отправить маме, чтобы она подтвердила, что это точно Дима, - рассказывала корреспонденту какая-то девушка.

Я уже сам набрал Павла.

- Я завтра буду в городе. Заедешь ко мне в офис после полудня, - я старался говорить спокойно.

- Да, Елисей Эдуардович, хорошо, конечно заеду.

Идиот! Как я мог взять на работу такого барана! Я же просил его ни в коем случае не переходить грань закона! Твою мать! Ни на каплю не перегнуть! Никакого насилия быть не должно было! А он что натворил?! Ситуация с исчезновением ребёнка – это просто нонсенс! Если окажется, что похищение Димы всё-таки дело рук Пашкиных наёмников, я ему лично голову оторву. Как он мог до такого додуматься?!

Пытаясь успокоиться, полез в интернет. Оказалось, что и там много сюжетов о произошедшем. Город в буквальном смысле стоит на ушах. Такое впечатление, что там все поголовно заняты поисками Димы Невьянова.

Глава 14 Алевтина

Не знаю, может быть, его появление послужило катализатором. Но у меня случилась истерика. Я рыдала и не могла никак заставить себя остановиться. Зажмурилась, сжалась в комок, раскачивалась, как безумная. Со стороны это определённо походило на сумасшествие, но тогда мне было всё равно. Когда кто-то заключил меня в объятиях и прижал к себе, я не думала о том, кто это. Вообще ни о чём не думала. Из меня наружу рвалось всё накопленное за долгое время горе. Вжавшись лбом в его грудь у самой шеи, я ревела белугой, а он мне что-то говорил. Я не могла разобрать слова из-за собственного плача, слышала только «найдём, обязательно найдём»...

Потом кто-то сказал, что мне нужна скорая. Женский голос. Тогда я не понимала, что это Люда. Я не могла уже плакать, а скорее мычала и крупно вздрагивала. И сама прижималась к нему, инстинктивно ища защиты. Плохо помню, что происходило дальше. Мне дали воды, но я с трудом делала глотки, больше захлёбываясь, чем глотая. Были врачи, мне что-то кололи. И постепенно пришёл покой. Я просто замолчала, и некоторое время лежала на его груди, как через вату слушая тихий голос и стук сердца. Ощущала близость его тела, сильные руки, обнимающие меня, мерное вздымание грудной клетки, дыхание. И при этом чувствовала странный покой, а одновременно с ним острое волнение, разбегавшееся по всему телу мурашками, как бывает от удовольствия. Подобного я не испытывала… пожалуй, никогда. Потом все звуки исчезли, и я провалилась в глубокий долгий сон без сновидений.

Не знаю, сколько прошло, но когда очнулась, был день и рядом никого. Сил подняться не было. Как и мыслей. А те, что были, мешались с туманом в голове. С густой пеленой, в которой я будто плыла. Ощущение необычное. Будто ты под водой, но можешь дышать. В таком измотанном состоянии я не могла нормально соображать. Все чувства притупились то ли от успокоительных, то ли от перманентной усталости, которая не проходила даже со сном. Я молча лежала и слушала тишину. Пока не уловила какие-то едва различимые звуки из кухни. Кто-то легонько цокал посудой.

- Мне на работу пора, так что придётся вас покинуть, - услышала я голос Ярославцева.

- А что, без вас там совсем никак? – теперь говорила Люда.

- Совсем никак.

- Да ладно. Ну что там у вас за работа? Бабкины побрякушки продавать? Продавец сидит и продаёт, а вы потом только денежки, им заработанные, считаете.

Людка в своём репертуаре!

- Это же не на заводе пахать! – добавила она.

- Вот только не рассказывайте мне про завод. Я знаю, каково там пахать.

- Вы? Работали, что ли?

- Всё вам расскажи.

- Не начальником, часом?

- Совершенно случайно.

- Надеюсь, вы хороший начальник.

- А вам какая разница? В подчинение ко мне хотите? - прозвучало двусмысленно.

Не знаю почему, но мне неприятно стало. Что это ещё там у них за лёгкий флирт? Не то чтобы я ревновала, но... Люде непременно всё выскажу!

- Боже упаси! Просто любопытно.

Я едва успела закрыть глаза и притвориться спящей, когда они заглянули в комнату. Не видела его, но чувствовала, как он остановился в дверях и смотрит на меня своими голубыми глазами. От макушки по шее и спине опять побежали мурашки. Внутри шевельнулось какое-то живое чувство. Выходит, я могла ещё чувствовать что-то кроме страха за сына. Никогда не считала себя красавицей. Невысокая, худая, бледная. Довольно милая и не более того. Но сейчас мне вдруг захотелось нравиться, казаться лучше, чем я есть. А потом он ушёл, и у меня в душе всё погасло. Услышав, как щёлкнул замок, для виду полежала ещё немного. Затем кое-как поднялась, завернулась в кофту, которую нашла небрежно брошенной на спинку дивана, и поплелась на кухню. Внутри царило полное опустошение. Люда колдовала у плиты. Оглянулась на меня, застывшую на пороге, и лицо её из деловито занятого превратилось в печально жалостливое.

- Проснулась, дорогая? Вот и хорошо. Сейчас есть будем.

- Сколько я проспала? - спросила, прижавшись виском к прохладному дверному косяку.

- Часов пятнадцать или семнадцать. Я не засекала. Сама вырубилась и вот только часа два назад проснулась.

- А он... что, всё время тут был?

Люда сразу поняла о ком я. Помолчала, не зная, по-моему, что говорить.

- Ну да. Мы с ним разговаривали. Вот это ты нас напугала! А сейчас он уехал. Сказал, на работу.

Я пересекла кухню и принялась с остервенением тереть посуду, скопившуюся в раковине. Мыла и думала… А ведь, по сути, это огромное счастье, когда в такие тяжёлые, страшные моменты, рядом оказывается тот, кто может просто обнять, успокоить, позаботиться. Я сейчас имею в виду всех, кто поддерживал меня в то время.

- Вадим не звонил? – спросила Люда.

- Нет, а должен был?

- Ну, я думала, ему интересно, как проходят поиски его сына. Вчера приезжал, пока ты спала. Я тебя не стала будить. Он Ярославцева видел. Многозначительно скривил морду и сказал, что сделал уже свои выводы.

- В смысле? А зачем он приезжал? – меня охватило необъяснимое волнение.

То, что Вадик видел Ярославцева здесь, напугало так, словно я изменяла мужу, и он вдруг обо всём узнал. Но откуда это ощущение – я понять не могла. Во-первых, я никому не изменяла, а во-вторых, Вадим мне уже почти не муж. И даже если я захочу, то имею на это полное право… Одёрнула себя, возмутившись собственным мыслям. У меня ребёнка похитили, а я тут думаю о какой-то ерунде.

Глава 15 Алевтина

- Поймите вы, очень сложно досконально обыскать местность, - говорил мне руководитель отряда поисковиков. - Волонтёры могут при поисках обходить бурелом, валежник, трудно проходимые, затопленные места и тому подобное. Можно несколько раз пройти возле искомого объекта и не увидеть ничего. Водоёмы вообще нереально обыскать. Разве что пруд какой-нибудь мелкий осушить. Когда вы видите сообщения в стиле: «местность полностью прочесали», «заглянули под каждый камень», то знайте - люди пытались что-то найти в заданном участке. За что им огромное спасибо.

Безусловно, я была очень благодарна всем, кто принимал участие в поисках Димы. Только вот никакого результата не видела. Ни малейшей зацепки, ни одного следа. Люда пыталась меня отвлечь своей болтовнёй. Рассказывала, что осенью в лесу вполне можно выжить.

- Нас с братом в детстве родители по лесам с собой таскали. Они шли по грибы или ягоды. Бабушки у нас в другом городе жили, оставить было не с кем. Ты знаешь, как больно кусаются мошки вдоль речки, где мы собирали голубику? Как то мы ночевали в лесу возле костра. Родители настелили мне веток, а я маленькая была, ещё в школу не ходила. Засыпала под пение родителей и их друзей. У них с собой было спиртное, им было хорошо и весело. Они пели, танцевали, бегали купаться на речку. А я лежала на ветках, смотрела на огромные сосны и звёздное небо. Всё это называлось «романтика». Ничего, выжили.

Лес у нас есть. За городом. Самостоятельно маленький ребёнок туда из центра не доберётся. Да и там уже искали…

- Не понимаю, почему Ярославцев не уехал сразу? – спросила я, оборвав монолог подруги. - Зачем находился здесь столько времени?

Всё же решилась спросить, потому что этот вопрос терзал меня и не давал покоя.

- Ну вообще это я его попросила, - ответила Люда. - Ты меня так напугала этим своим приступом. Я не знала, что делать. Боялась, что снова повторится. Сама вся на нервах, думала, как бы тоже не начать истерить. А он, по-моему, только рад был, что остался. Его же ещё не допрашивали. Значит, ему только предстоит встреча со следователем. Он сказал, что прилетел и сразу сюда. Наверное, таким образом отодвигал этот неприятный момент общения с полицией. И заодно за тобой наблюдал, разведывал обстановку.

- Думаешь, всё же он?

- Да я пошутила. Не думаю. Я теперь вообще сомневаюсь, что он к пропаже Димы имеет отношение. И к коллекторам, кстати, тоже. Он мне рассказал, как всё это получилось. Его помощник намудрил. Обратился в коллекторское агентство. Старался выслужиться, задание шефа поскорее выполнить. С минимальными потерями. Ярославцев хотел у тебя квартиру купить за высокую цену. А этот его Паша решил шефа порадовать тем, что избавился от тебя почти задаром. Чтоб ты квартиру за минималку отдала.

- Мда... Неожиданные подробности открываются. Если это правда, то Ярославцеву действительно незачем похищать моего сына. Но кто же тогда? Его помощник не может успокоиться? Или, правда, Вадик?

Я чувствовала себя выжатой как лимон. Обдумывала все эти версии одну за другой по кругу и в очередной раз упиралась в тупик. Люда буквально заставила меня сходить прогуляться. Я хотела снова обойти окрестности в поисках сына, но потом решила заглянуть в супермаркет. И там, в отделе игрушек, увидела конструктор, который точно понравился бы Димке. Это был пиратский корабль. Коробка стояла довольно высоко, а рядом не оказалось никого из продавцов. Я потянулась за ней сама. Стала на носочки, коснулась пальцами. Есть! Получилось схватить. Теперь бы не уронить. И не задеть ничего вокруг. Игрушки нынче такие дорогие, что у меня денег не хватит расплатиться. Неожиданно кто-то оказался позади меня и взял коробку поверх моих рук. Я вздрогнула от неожиданности, порывисто обернулась и чуть не стукнулась лбом о подбородок Ярославцева.

- Вы что, с ума сошли, так пугать? А если бы я уронила? - я даже голос невольно повысила.

- Ну я же держу, - невозмутимо сказал он и положил конструктор в мою тележку.

- Всё равно! Спасибо, конечно, за помощь, но надо как-то предупредить было. Я испугалась.

До кассы мы шли вместе. Я выставила на ленту покупки и заметила, что он положил какие-то дорогущие конфеты и очень красивый подарочный набор с косметикой. Будто взял первое, что попалось под руку. А что если он за мной следил? - осенила мысль.

Девушка-кассир уже посчитала всё и назвала сумму.

- И это туда же добавьте, - Ярославцев подтолкнул свои покупки и бросил мне: - Я заплачу.

После чего достал карту. Мне показалось неуместным спорить с ним на глазах у кассира и других людей в очереди. Пакет с моими продуктами и конструктором взял он.

- Не надо было, - сказала, пока шли к выходу.

- Мне захотелось вам помочь. Или это запрещено?

- Нет, но как-то... Не люблю быть обязанной.

- И не надо. Вы ничем мне не обязаны.

Он открыл заднюю дверцу машины и поставил туда свою ношу.

- Садитесь, подвезу.

Не знаю, зачем, но я села на пассажирское сидение рядом с водителем. Старалась на него не смотреть и молчала, потому что понятия не имела, о чём говорить. Тронулись мы не сразу. У Ярославцева завибрировал телефон, и он уставился в экран. Послышался тихое клац-клац. Наверное, набирал сообщение.

- Что там с поисками? Есть какие-то новости? – поставив аппарат в держатель, спросил он и завёл автомобиль.