Любовь на обломках мира

Глава 1

Банкет по случаю слияния двух компаний проходил в зимнем саду. Мария бродила как неприкаянная между гостями и скучала. Она не понимала отца, когда тот настаивал на её обязательном присутствии в подобных мероприятиях. Ведь её тут всё равно никто не замечал! И она не горела желанием выслушивать умозаключения компаньонов отца по бизнесу. Но, ослушаться воли отца Мария не смела.

Его она заметила сразу. Похоже, незнакомец тоже чувствовал себя здесь неуютно. Он как-то не вписывался в компанию этих будто бы внешне штампованных бизнесменов. Бархатный старомодный пиджак, брюки в обтяжку, всё выдавало в нём чужака. Но не только одежда приковывала к нему взгляд. Незнакомец выглядел так, словно сошёл со страниц книг, которыми она любила зачитываться. Волнистые темно-русые волосы до плеч, лицо не лишённое привлекательности и колючие глаза непонятного цвета. Скорее, они были у него серо-зелёные, и больше напоминали глаза зверя, чем человека. Причём незнакомец не сводил с неё хищного взгляда, от которого ей поневоле становилось не по себе. Казалось, чужак, словно волк, выслеживал свою добычу. А роль бедной овечки, похоже, исполняла она.

Почему он на неё так уставился? Ему явно от неё что-то нужно...

И пока Мария терялась в догадках, загадочный незнакомец медленно, пристально глядя ей в глаза, пошёл ей навстречу. Выше среднего роста, коренастый, причём очень. В общем, он совсем не походил на прекрасного принца, как ей сначала показалось. Скорее, он напоминал человека, занимающегося нелёгким физическим трудом. Да и походка у него соответствовала этому образу — пружинистая, слегка вразвалочку.

— Мышка? Я сразу же тебя узнал. Ты и, правда, похожа на серую мышь. Хотя с такой внешностью могла бы выглядеть гораздо ярче. — Незнакомец приветливо улыбался. Вот только его наигранное дружелюбие не соответствовало выражению его глаз. Они так и оставались глазами притаившегося в засаде зверя.

Мария остолбенела. Она стояла, хлопая ресницами, не в силах побороть страх перед таинственным незнакомцем. Догадки, одна нелепее другой, крутились в её голове, оставляя лишь горечь неизвестности.

Какая она ему, к чёрту мышка? Откуда он знает её прозвище? Ведь её так называли только в семье, и то далеко не все.

— Вообще-то меня зовут Марией. Некоторые называют меня Машей, но мне так не нравится. И, между прочим, у нас принято сначала здороваться, — сухо заметила она.

— Здравствуй, Мышка. Мне имя Маша совсем не нравится, ну а до Марии ты ещё не доросла.

От такой фамильярности она опешила. Мария не верила своим ушам. Ведь никто ещё не разговаривал с ней подобным образом!

— Да как вы… — Мария задохнулась от возмущения.

— Тише, не кипятись, — спокойно перебил её незнакомец. — Тебя возмутило, что я принял тебя за ребёнка? Так ты же и есть девочка. Сколько тебе, пятнадцать, шестнадцать?

— Шестнадцать с половиной! — обиженно протянула она.

— Я же говорил. Ты ещё совсем зелёная, и меня это просто убивает. Ведь туда, куда мы с тобой отправимся, даже взрослым приходится нелегко.

— Какая глупость! Неужели вы думаете, что я с вами куда-то пойду? Я сейчас позову охрану, и вас отсюда вышвырнут вон. Судя по всему, вы не имеете к этому мероприятию никакого отношения. Непонятно, как вы тут вообще оказались.

— Вообще-то я к твоему отцу, причём по делу, касающегося и тебя тоже. Вернее, тебя оно касается даже в большей степени, чем кого-либо.

— Меня?! — От удивления Мария, кажется, даже открыла рот.

Незнакомец бросил на неё странный, несколько жалостливый взгляд, от которого ей стало и вовсе не по себе.

— Да ты не волнуйся. Теперь у тебя есть я. Поэтому с тобой ничего не случится. Во всяком случае, я буду изо всех сил стараться, чтобы не допустить этого.

Он? Стараться? Вот уж успокоил! Как раз он-то и волновал её больше всего!

— Мышка, давай я тебя сначала введу в курс дела. Боюсь твой отец, узнав причину моего визита, будет… излишне эмоционален. И вряд ли расскажет тебе всё по существу.

Тебе что-нибудь известно о том, как разбогател твой отец? Или как говорили в лихие девяностые, поднялся?

— А какое это отношение имеет ко мне? — Мария еле сдерживала своё раздражение.

— Не кипятись, сейчас всё узнаешь. И привыкай сдерживать свои эмоции, в Обломках будет всё по-другому. Там никто не станет мириться с твоими заскоками.

Почему-то чужак показался ей очень убедительным. Поэтому Мария решила попридержать свой норов. Она бросила на него уничтожающий взгляд и поджала от обиды губы.

— Так вот, ты этого не можешь знать хотя бы потому, что тебя тогда ещё не было. А истинную причину своего сказочного обогащения твой отец, как я думаю, не поведал никому, даже своей жене. Уж больно она неприглядна…

Нехорошее предчувствие забилось в её душе, как птица в силках. Мария жестом пригласила его следовать за ней и повела незнакомца подальше от этого столпотворения.

Они нашли тихое укромное местечко недалеко от бильярдной и уселись в кожаные кресла, стоящие рядом.

Глава 2

Надо подыграть ему и протянуть время. Его наверняка уже ищут, не родственники так персонал психбольницы, откуда он сбежал. И ни в коем случае нельзя подпускать его к отцу! Папа не будет разбираться, возьмёт и сдаст его в полицию.

— Барте… камелус, расскажи мне… — с трудом выговорила она имя симпатичного незнакомца. Но он тут же остановил её, протестующе подняв руку. И даже поморщился при этом от недовольства.

— Я же просил! Барт, меня зовут Барт. И что-то мне подсказывает, что ты хочешь узнать про мой мир получше. Верно?

Мария охотно замотала головой в знак согласия. Незнакомец сам того не ведая, помог ей с темой для разговора.

— Я точно знаю, что здесь сделали всё возможное и невозможное, чтобы информация об Обломках сгинула раз и навсегда. Правители всех стран подписали секретный договор о неразглашении данной информации. Но, как не утаишь шила в мешке, так и невозможно бесследно стереть историю.

До сих пор человеческие умы волнуют истории об оборотнях, собирающихся в стаи. Ведь в то время они держали в страхе многие европейские города. О ведьмах и колдунах, распоясавшихся настолько, что среди белого дня воровали детей для своих мерзких жертвоприношений. О горгульях, которые с наступлением сумерек рассекали своими перепончатыми крыльями воздух исторических городов. Не любили они ваши современные постройки, так напоминающие коробки для обуви. Эти летучие твари предпочитали колонны и барельефы Санкт-Петербурга, черепичные крыши Венеции…

— Ты хочешь пересказать мне все городские легенды? — не сдержалась Мария.

— Городские легенды, говоришь? — снисходительно переспросил её больной на всю голову, но такой симпатичный незнакомец.

— Э-э… Барт! Это же сказки. А я уже довольно взрослая, если ты этого не заметил.

— Ну почему же, заметил, — многозначительно протянул он, прожигая её странным оценивающим взглядом.

Мария почувствовала, как её щёки враз налились неуместным жаром. Воздуха тоже почему-то катастрофически стало не хватать. Поэтому она задышала как загнанная лошадь, проклиная всё на свете, а в первую очередь свою стеснительность.

— Как я вижу, мой Господин оказался прав насчёт тебя. Ему удалось один раз увидеть тебя в лунном камне. После чего он меня уверил, что ты нам подходишь, к сожалению. Я до последнего надеялся, что ты окажешься типичной современной девушкой.

— В смысле? — с нехорошими предчувствиями поинтересовалась Мария.

Мужчина уставился на неё притягательно чарующими, но всё ещё по-звериному холодными глазами и спокойно ответил:

— Как у нас говорят: хороших девочек разбирают ещё щенками, из остальных вырастают сучки. Я успел вовремя: ты ещё нетронута, но потенциал уже чувствуется.

Когда до неё дошёл смысл его грязных намёков, Мария даже не стала себя сдерживать:

— Да как ты смеешь?! И почему я должна выслушивать бред сумасшедшего? — последняя фраза предназначалась уже ей самой. Ведь Мария действительно не понимала, почему этот странный тип производил на неё такое впечатление.

— Думаешь, я не понял твой замысел? Заболтать несчастного умалишённого и затем потихоньку сплавить его куда-нибудь. Вы люди все одинаковы, и время вас абсолютно не изменило. Когда-то вы уже сотворили подобное с моим миром. Всё своё дерьмо отправили к нам, после чего наглухо задраили все люки.

Он говорил абсолютно непонятные ей вещи, но Марии почему-то стало стыдно. Она опустила глаза, лихорадочно соображая.

— А давай сгоняем в Макдональдс? — с надеждой спросила она, пытаясь хоть как-то загладить вину всего человечества, да и свою тоже.

— О Магия! Как тяжело разговаривать с современными подростками! Тебя дома плохо кормят? У нас даже Баской такое не стал бы есть.

— Я хотела как лучше.

— Как лучше не надо, отвыкай. У нас в Обломках инициатива наказуема, можешь остаться без головы. — Барт взял её за локоть и, немного сжав, улыбнулся. — Подожди секундочку! Я ещё не начинал рассказывать, а у меня уже во рту всё пересохло.

Незнакомец упругой походкой удалился, но вскоре вернулся с двумя стаканами чая.

— Я чай не пью, — категорично заметила Мария.

— Будешь, у нас там пепси нет. Пошли, прогуляемся на свежем воздухе, — предложил Барт и тотчас пошёл по направлению к выходу, даже не взглянул на неё. По всей видимости, ему и в голову не пришло, что она может его ослушаться.

Какой нахал! Откуда у него такая уверенность, что она побежит за ним как собачонка? Кажется, она и так уделила ему слишком много внимания…

Мария смотрела вслед незнакомцу, и в душе у неё разливалось непривычное ей до этого момента чувство. Она с явным удовольствием рассматривала его чересчур широкие плечи, сильные руки, мускулатуру которых не скрывал даже его бархатный пиджак. Но в то же время фигура незнакомца была не лишена стройной пропорциональности с эдакой звериной грацией. И передвигался он как хищник — свободной уверенной походкой. А его изумительные волнистые волосы и вовсе не могли оставить равнодушной ни одну женщину.

Глава 3

Для начала Модест пошёл шагом, по-видимому, давая ей возможность привыкнуть. Но совсем скоро он перешёл на рысь и почти сразу же в лёгкий галоп. И Мария с благодарностью оценила его заботу, ведь рысь без седла — дело сложное. В свой первый раз она сразу же свалилась на землю как мешок с картошкой.

Честно сказать, как только что выяснилось, фризы очень подходили под езду без седла. А её тренер, одновременно и скакун, был именно этой породы. Мягкий ход и широкая спина делала езду на нём очень комфортной. Единственное, что выводило её из себя, так это то, что у неё перед глазами вместо лошадиной головы маячила широченная мужская спина! Да она даже не видела куда едет! Тем не менее, Мария крепко держалась за кожаный ремешок, опоясывающий мускулистую талию кентавра, который и заменял ей поводья. Вот только управлять с помощью этой кожаной полоски такой чудо-лошадью не имело и смысла. И только один Кентавр знал, куда они направляются.

Модест остановился и молча указал ей рукой на восхитительный замок, который вблизи смотрелся величественно и неприступно. Огромное великолепное здание было ярким примером готической архитектуры, отличающейся средневековой мрачностью и какой-то колдовской таинственностью.

Мария невольно постаралась пересчитать его многочисленные остроконечные башни, которые очень напоминали ведьминские шляпы, но вскоре бросила это неблагодарное занятие. А кентавр тем временем понёс её по бескрайнему полю, сплошь усыпанному разноцветными мелкими цветками. И вот тут-то она оценила всю прелесть такой вот дикой скачки. Это тебе не правильная езда по манежу, под присмотром многочисленных тренеров и помощников!

Обжигающий воздушный поток бил ей в лицо, и она невольно пряталась за мускулистую спину кентавра. Ветер развевал её длинные волосы, и весь этот необъятный простор наполнял душу диким восторгом.

Неожиданно кентавр остановился как вкопанный. И Мария по инерции буквально сплющилась о его широкую спину, даже не успев выставить вперёд руки. Вероятно, дружок Берта мало чем от него отличался, поэтому тоже решил с ней немного порезвиться.

Она услышала его гортанный смех и кентавр, заведя свои мускулистые ручищи себе за спину, обнял её за талию. Затем его ладони откровенно съехали вниз, и он рывком пододвинул её вплотную к своей спине.

— Не бойся, обхвати меня руками. То была лишь разминка, назад я поскачу в полную силу.

— Ещё чего! Я не привыкла так часто обниматься с мужчинами, — с возмущением возразила ему Мария.

Честно говоря, она вообще никак не привыкла обниматься. Потому как сегодня она впервые побывала в мужских объятиях. Но ему об этом знать не следовало…

И не успела она закрыть рот, как Модест встал на дыбы, или как говорят конники, на свечу. Она едва успела схватиться за его плечи!

— Удержалась. Молодец, девочка! И назвала меня мужчиной! — с юношеским задором прокричал ей кентавр и рванул вперёд что есть силы.

Мария тотчас обхватила его торс, удивляясь его стальной мускулатуре. А кентавр в свою очередь прижал её руки к своей груди, видимо, для подстраховки. И как выяснилось позже, она ей пригодилась.

Они неслись наперегонки с ветром, и на какой-то миг ей показалось, что кентавр парит над полем, подобно птице! Поэтому совсем скоро тело Модеста стало блестящим и скользким от пота. Из-за этого она чуть не соскользнула с его спины! Но он вовремя подхватил её, вновь водрузив её руки себе на грудь…

Ещё издали Мария увидела, как Барт, сидя на корточках, задумчиво грыз какую-то былинку. Но когда он их заметил, то тут же встал и поспешил им навстречу. Кентавр остановился в нескольких шагах от него, но Мария не стала дожидаться посторонней помощи и сама лихо спрыгнула на землю.

— Ну, как? Живая? Этот жеребец совсем тебя вымотал? — спросил её Барт со свойственной ему иронией.

Эта простая, казалось бы, фраза из его уст прозвучала как-то неприлично. Поэтому Мария тут же смутилась. И про себя порадовалась, что её румянец можно было списать на бешеную скачку.

— Я же говорила, что могу держаться на лошади, — с гордостью заявила она, но, взглянув на кентавра, смутилась ещё больше.

— Ничего, ничего… Я на такие мелочи не обращаю внимание. И уж тем более, не обижаюсь. Ведь я и есть лошадь, только наполовину.

Кентавр подошёл к ней и ласково убрал с её лица прилипшие пряди волос. Почему-то этот жест показался ей очень нежным и даже интимным, поэтому ноги у неё враз стали ватными.

— Модест, не смущай девушку. Она и так еле на ногах стоит, — вмешался Барт и снисходительно улыбнулся.

— До свидания, Мария. Скоро увидимся. — Модест на прощание поднял руку и загарцевал в противоположную от замка сторону.

Она смотрела ему вслед и в её душе теплилась симпатия к этому человеку-коню. Хотя бы только за то, что он, несмотря на комментарии Барта по поводу её имени, всё же назвал её уважительно Марией. А не глупой Мышкой! А Барт произносил её имя так, что она сразу же чувствовала себя мелким грызуном с мозгом с рисовое зёрнышко.

— Теперь ты готова воспринимать мои слова всерьёз? — поинтересовался Барт и тут же добавил: — Пошли быстрее, может, ещё успеем к ужину.

Глава 4

Они шли по прохладным коридорам замка, и стук её каблучков гулко отражался от величественных стен. Сильно коптящие факелы скудно освещали узкий проход. А через витражные окна закатные лучи солнца почти не проникали, зато радовали глаз своей пёстрой палитрой. Мария любовалась красотой мозаичных картин и в то же время ужасалась кровожадности их сюжетов. В основном на них были изображены рыцари, держащие в руках отрубленные головы каких-то невообразимых монстров. Или же наоборот, чудовища раздирали на кусочки бедных рыцарей.

М-да… Весело тут у них…

Барт, видимо заметив, что она рассматривает витражи, небрежно обронил:

— Не обращай внимания! Эти времена давно прошли, благодаря Великой Магии. Для нас ваши лихие девяностые тоже не прошли даром. Когда ваш мир сплавил нашему своих распоясавшихся монстров, всем чародеям пришлось немало потрудиться. Как ты видишь из этих картинок, рыцари тоже постарались.

Когда у нас появились ваши чудовища, это было ещё полбеды, но когда они начали скрещиваться с нашими… Потребовались десятилетия, чтобы истребить всю нечисть с лица земли.

— Ты хочешь сказать, что наконец-то Добро победило Зло? — усмехнувшись, спросила у него Мария.

— Не говори глупостей! Это в принципе невозможно. Зато сейчас в Обломках остались только наши, местные монстры. Это тоже их дом. Ведь наш мир — пристанище всего сверхъестественного, таинственного и колдовского. Так что нам хватало своего дерьма, а пришлось разгребать ещё и чужое!

Неожиданно ей в ноги уткнулось что-то твёрдое. Мария опустила голову и увидела рядом с собой собаку. Это сначала она подумала, что это обыкновенный пёс. А когда через некоторое время собачка выбежала на свет…

Пронзительный визг прорезал старинные стены замка. Барт тотчас подскочил к ней и довольно грубо сгрёб её в охапку, зажав ей рот ладонью. Крик прекратился, и только тогда Мария поняла, что вопила она сама.

— Ты с ума сошла? Сейчас сюда сбежится куча народу! — прошипел сквозь зубы колдун.

Но Марию даже не возмутила его бесцеремонность: она рассматривала диковинного зверя, которого сначала приняла за собаку. Ростом с добермана, светло-рыжая шерсть… а вот и нет, никакая это не шерсть. Тело зверя, так напоминающего очертаниями собаку, покрывало оперение! А почти собачья с виду морда заканчивалась каким-то наростом, очень напоминающим клюв утконоса, только острый. Хвост и лапы больше походили на кошачьи.

— Если ты при виде Баскоя так орёшь, что же будет дальше? — возмутился Барт.

— Так я же приняла его за пса! — возразила ему Мария, не сводя глаз с ластившегося к ней зверя. Его поведение действительно ничем не отличалось от собачьего.

— А это и есть домашний питомец и любимец, почти пёс. Вернее, только наполовину. Как-то один залётный грифон воспылал любовью к борзой герцога. Плод этой любви стоит перед тобой. Верно Баской? Плут ты эдакий! — последние слова предназначались уже к грифопсу. Барт ласково гладил его по странной голове, а зверь лишь млел от удовольствия.

— Вообще-то я люблю собак, — почему-то неуверенно отозвалась она.

— Значит, и его полюбишь. Пошли, вдруг тебя кто-то услышал.

Они пришли в небольшую комнату, которая показалась ей очень уютной, но холодной. Она окинула взглядом помещение в поисках каких-нибудь признаков центрального отопления. Но кроме камина ничего здесь не обнаружила.

— Холодно, а что же тогда будет зимой? — растеряно спросила она Барта.

— Ты сначала до неё доживи. — По-видимому, это была шутка, так как колдун самодовольно усмехнулся и продолжил: — Я скажу прислуге, чтобы разожгли камин. Сейчас подадут ужин.

Колдун быстро удалился. А Мария осталась стаять посередине комнаты в полной растерянности. Ведь Барт, несмотря на всю его заносчивость и замашки альфа самца оставался единственным близким ей человеком в этом мире.

Она окинула взглядом стены, обитые атласной тканью, и заметила неприметную дверь. Открыв её, Мария увидела небольшую спальню с огромной высоченной кроватью с балдахином.

Прямо как в сказке принцесса на горошине! Но ей сейчас хоть арбуз туда подложи — не заметит, настолько она устала. Мария подошла к кровати и с огромным наслаждением растянулась на ней. И как только её тело расслабилось, глаза тут же закрылись, и она провалилась в глубокий сон.

Очнулась она от того, что кто-то осторожно прикасался к её лицу. Ей нежно водили по щеке кончиками пальцев. И когда они дотронулись до её губ, Мария с огромным нежеланием открыла глаза.

Дымчато-серые глаза в упор смотрели на неё. Барт лежал на боку рядом с ней и с задумчивым видом беспардонно её рассматривал.

— Ты теперь дочь герцога, да и то приёмная. А замашки у тебя как у принцессы. Но даже и они не позволяют себе заваливаться в постель одетыми, — ничего не выражающим тоном заявил Барт. — Где твои манеры?

Мария смотрела прямо ему в лицо и силилась понять: шутить он или же говорит серьёзно? А ещё кожа, где только что прикасался колдун, горела почему-то огнём.

Глава 5

Мария смотрела на таких же, как и она обнажённых девушек, и чувствовала сильный озноб. Вовсе не от холода, хотя в этом огромном зале было действительно нежарко. Она переводила взгляд с одной претендентки на звание ведьмы на другую и понимала, насколько жалко они все выглядят. Их поставили по кругу как лошадей на арене цирка. А роль зрителей исполняла многочисленная странная публика, которая сидела на высоких трибунах и беспардонно их рассматривала. Все они красовались в таких же чёрных балахонах и, возможно, под ними у них ничего не было…

Обряд посвящения начался заунывным пением, которое больше напоминало вой. Многочисленные ведьмы и колдуны с трибун начали даже раскачиваться, словно при медитации. И тут, когда мерзкие завывания стали просто невыносимы, в центр арены вышел… Барт! Без балахона. Но, на нём была хотя бы набедренная повязка, наподобие той, какие носили в древнем Египте.

Какое счастье, что на ней эта маска, прикрывающая не только лицо, но и волосы! Так что догадаться, какая обнажённая грудь именно её, он не сумеет…

От этих мыслей ей сразу же стало как-то спокойнее. Она окинула оценивающим взглядом своих соседок и пришла к заключению, что занятие фитнесом и верховая езда не прошли для неё понапрасну. Ведь у некоторых девушек фигуры напоминали сардельку, без какого-либо намёка на талию и другие женские заморочки. Но у большинства тельца казались худенькими и тщедушными, совершенно не напоминающие девичьи сформировавшиеся фигуры. Вероятно, их тут плохо кормили, или же они были слишком молоды.

Затем её взгляд остановился на Барте. И тут же её сердце чуть не выпрыгнуло из груди от восхищения. Ведь она и понятия не имела, насколько он хорош!

Колдун напоминал ей сейчас Ахиллеса из «Трои» в исполнении великолепного Бреда Питта. Такой же восхитительный, а в отблеске факельных огней он казался ей и вовсе каким-то мифическим полубогом. Мария была уверена: в данный момент Барта рассматривала не одна пара восхищённых женских глаз…

Церемония длилась уже очень долго. Но вот наконец-то начался заключительный этап, при котором они подходили поочерёдно к Барту и он клал им в рот какую-то непонятную штуковину. Когда подошла её очередь, Мария смело шагнула вперёд и с гордо поднятой головой подошла к колдуну. Она послушно открыла рот, и он положил ей на язык что-то мягкое и на вкус напоминающее обыкновенную барбариску. И когда она уже возвращалась на своё место, до неё долетел чуть слышный восхищённый возглас колдуна:

— Мышка, ты великолепна!

Кажется, в этот момент она не только перестала дышать, но у неё и сердце остановилось в оглушительной панике.

Какой ужас! Как он догадался?! У неё что, на заднице написаны её имя и фамилия?

Мария чуть не споткнулась от такого потрясения. Её лицо пылало под маской огнём. Но это полбеды, всё равно его никто не видел. А вот её ягодицы… Они тоже горели, так как Мария чувствовала на них его оценивающий мужской взгляд.

Мария не помнила, как она добралась до замка. Всю дорогу они молчали. Она лишь таращилась в окно кареты, делая вид, что в этой кромешной темноте что-то видит. Спать она легла с неспокойным сердцем, а утром, как и следовало ожидать, проснулась невыспавшаяся с дикой головной болью.

Едва она открыла глаза, как увидела уже знакомую ей служанку с подносом в руках. Девушка, трясясь от страха, тихо пролепетала:

— Госпожа, лорд Бартоломеус велел принести вам отвар от головной боли.

Лорд? Так он что, голубых кровей? А откуда он узнал, что у неё заболит голова?

— Э-э… Девушка, принеси-ка мне, пожалуйста, завтрак сюда, — попросила она горничную.

Когда она ушла, испуганно хлопая глазами, Мария встала с постели и увидела приготовленное для неё на вешалке платье. Оно точь-в-точь показалось ей похожим на платье, нарисованное на одной из страниц её книги сказок.

Кажется, совсем недавно она листала её и мечтала о таких же нарядах. Представляла себя Золушкой… Мечты сбываются, вот только в её случае рассчитывать на благородного принца не приходится. Зато, теперь понятно, почему её платье не устраивает Барта. Ведь они тут застряли в каком-то средневековье!

Мария осторожно влезла в шикарное платье и постаралась дотянуться до хитрой системы крючков на спине. В этот момент дверь распахнулась, и вошёл Барт.

— Мышка! Никаких завтраков в твою комнату, вчера я сделал для тебя лишь исключение. Ты вечно собираешься скрываться от своей новой семьи? — Холодный тон колдуна не предвещал ей ничего хорошего.

— Новая семья?! Меня и старая вполне устраивала! — не выдержала она.

Барт окинул её ледяным взглядом и отвернулся. А она попыталась опять дотянуться до застёжек на своей спине. Но после неудачных попыток Мария с тупым отчаянием села на постель и застыла.

Барт оглянулся на неё и удивленно воскликнул:

— Посмотрите-ка на неё! Несчастье ты моё, чего уселась?

— У меня не получается застегнуть это чёртово платье!

— И не получится. Для этого и существуют служанки. Ты куда её сплавила?

— Я подумала, что смогу сама.

Глава 6

Её? Замуж? Час от часу не легче!

— Барт, а нельзя ли с этого места поподробнее?

Мария семенила за ним, опасаясь делать нормальные шаги. Не хватало ей ещё наступить на подол её нового платья и опозориться в первый же день!

— Нельзя! — сухо ответил ей колдун.

Более понятного и лаконичного ответа и придумать было нельзя. Но как раз это её и не устраивало.

— Что значит «нельзя»? Я тебе что, собачонка бегать за тобой, почему я не имею право знать? Это же моя жизнь!

Барт остановился настолько неожиданно, что Мария по инерции налетела прямо на него. Столкновение оказалось довольно ощутимым, и если бы он не подхватил её, она упала бы на спину.

— Мышка! Веди себя достойно, как госпожа! А насчёт твоего вопроса… Какая разница где ты выйдешь замуж и нарожаешь детей, здесь или же в том мире? Женщины везде одинаковы: для вас самое главное — удачно выйти замуж. А это я тебе гарантирую. Ты ещё благодарить меня будешь. Не думаю, что твой настоящий отец выбрал бы для тебя лучшего жениха, чем я.

Они остановились перед высокими двустворчатыми дверями. И не успела Мария высказать Барту всё, что она думает по поводу его возмутительной речи, как он буквально втолкнул её в огромный зал и тотчас закрыл за ней дверь.

Прямо перед собой она увидела огромный прямоугольный стол, за которым завтракали, по всей видимости, члены её новоявленной семьи.

— Кто к нам пожаловал! Неужели моя приёмная дочь соизволила удостоить нас своим появлением? — Крупный седой мужчина во главе стола смотрел на нее колючим, пронизывающим насквозь взглядом.

Словно по команде, все сидящие за столом тут же выставились на неё. Мария сделала несколько шагов и остановилась в нерешительности.

Так… Понеслось! И как прикажете их приветствовать? Барт ничего не сказал ей об этом. Сделать реверанс? А вдруг у них так не принято? Ведь здесь, кажется, какое-то смешение всех времён и обычаев.

Она натянуто улыбнулась и, кивнув головой, пролепетала:

— Здрасьте! Я Мария.

В ответ раздался едва слышный звон столовых приборов о тарелку. Это герцогиня — очень яркая и симпатичная женщина средних лет, тотчас продолжила свою трапезу, едва Мария закрыла рот. По всей видимости, она тут же потеряла интерес к своей падчерице, и так уделив ей свои пять драгоценных секунд.

Марию это очень возмутило, но вспомнив наставления Барта, она всё-таки стерпела. Но, к сожалению, недолго смогла себя сдерживать…

— А мы тебя заждались. Твоим сёстрам не терпится с тобой познакомиться, — продолжил герцог Ленард.

Мария бросила взгляд на своих «сестёр». И, судя по их кислым физиономиям, они, также как и она сама, особо не горели желанием знакомиться. Довольно смазливые девушки, примерно одинакового с ней возраста, смотрели на неё откровенно недружелюбно.

— Папочка, нам обязательно называть её сестрой на публике? — невозмутимо поинтересовалась та, что постарше.

— Да, — сухо ответил герцог.

— А мне теперь придётся краснеть за свою новую дочурку. Ведь она неотёсанная дикарка, судя по её манерам, — изрекла высокомерно герцогиня и отправила в рот маленький кусочек чего-то очень аппетитного на вид.

Мария сглотнула набежавшую от голода слюну и заметила:

— Вообще-то я против того, чтобы вы называли меня дочерью. У меня есть настоящая мать, которая сейчас убивается от горя по вашей милости.

— Мария! — Голос герцога прозвучал резко, словно свист хлыста. — Покинь столовую. Ещё немного и ты наговоришь непозволительных дерзостей.

Она и сама бы ушла по доброй воле! Всё равно есть враз расхотелось, как только она увидела их надменные физиономии.

Мария с трудом нашла дорогу до своей комнаты и тотчас упала на кровать. Слёзы потекли из её глаз нескончаемым потоком. Поэтому из-за своего состояния она и не заметила, как в спальню вошёл Барт. А когда она его увидела, то демонстративно отвернулась от него к стенке. Выслушивать ещё и его нравоучения — ни за что на свете!

Неожиданно кровать прогнулась под тяжестью мужского тела. Барт улёгся рядом с ней и начал ласково гладить её по голове. И едва его рука коснулась её, как Мария сразу же почувствовала облегчение! По телу разлилась приятная истома, и её будущее уже не казалось ей таким беспросветным.

Он аккуратно повернул её к себе лицом и прошептал:

— Правило номер один — не плакать, когда у тебя накрашены ресницы. И правило номер два — всегда имей при себе носовой платок.

Барт небрежно вытащил из кармана не просто кусок материи, а какое-то кружевное произведение искусства и начал подтирать им у неё под носом. Затем он осторожно промокнул у неё под глазами и грустно улыбнулся:

— Мышка, перестань плакать. Я и так чувствую себя последним мерзавцем. Пускай я колдун, но считаю, что дети не должны отвечать за ошибки своих родителей. Тем более, такие симпатичные. Вставай, я принёс тебе кое-что перекусить. Хотя герцог распорядился, чтобы тебя сегодня не кормили. Но сам он уже давно не бегал по лесу в волчьей шкуре. Поэтому забыл, каково это на голодный желудок!

Глава 7

Сначала Мария подумала, что у неё закружилась голова, и она грохнулась на землю. Но когда посмотрела вниз, то поняла, что в корне ошиблась. Она как раз-то стояла на ногах, вернее, на лапах! Враз ставшая такой высокой трава неприятно защекотала ноздри. И молчаливый до этого момента ночной лес неожиданно наполнился непривычными для неё голосами и звуками. Она втянула в себя наполненный неописуемой свежестью воздух, и запахи рассказали ей больше, чем уши и глаза вместе взятые.

Не успела Мария опомниться, как огромный волчара напротив неё ласково ткнулся ей носом в лицо, вернее, уже в морду. Затем издал какие-то непонятные звуки, что-то наподобие поскуливания, но она без труда поняла его!

— Отлично Мышка. Теперь беги за мной, некуда не сворачивая и не останавливаясь. Вокруг полно настоящих волков и мы для них непрошеные гости, — сказав это, Барт тотчас растворился в лесном сумраке.

Они бежали уже довольно долго, видимо, колдун учил её ориентироваться в лесу, а ещё — оставлять метки. Но это было как раз самое неприятное и даже неприличное, с человеческой точки зрения. И всегда она держалась позади него, как колдун её и учил.

Но в один прекрасный момент, когда они бежали по открытой, залитой лунным светом поляне, и её душу переполнял неописуемый дикий восторг, она забылась. Мария совершенно отключилась от реальности. Поэтому поскакала что есть силы навстречу такой манящей и такой таинственной луне. И вот она уже с лёгкостью обогнала Барта и понеслась вперёд навстречу этой восхитительной небесной красавице.

Но не успела она пробежать и нескольких десятков метров, как её настиг Барт и откровенно по-звериному набросился на неё сзади. Он без особого труда подмял её под себя и вцепился зубами ей в холку. А она распласталась на земле, совершенно не понимая, что происходит!

На какое-то мгновение волк замер, и она почувствовала, как его хватка ослабла. А уже через секунду около неё сидел на корточках обнажённый Бард. От такого поворота событий она тоже разволновалась, что и послужило причиной мгновенного обращения.

— Идиотка! Ты что творишь?! Почему не сказала мне, что… — тут Барт замялся, но тут же продолжил: — Что у тебя проблемы со здоровьем?!

— У меня, проблемы? Да я себя замечательно чувствую!

Неожиданная догадка полоснула её мозг и разлилась по всему телу невообразимым позором. Но она всё ещё отказывалась верить в это.

— Ты же рассказывала, что любишь собак. Поэтому должна знать, что случается, когда перед самым носом кобеля выпускают течную сучку! — уже ровным голосом заметил Барт. — Ты же могла лишиться единственной ценности, которой обладаешь!

Удары сердца гулко отдавались в ушах. Она не могла поверить, что разговаривает с Бартом на эту тему! А самое паршивое то, что до неё стал доходить смысл его последней фразы.

Значит, её ценность заключается лишь в этом? А всё остальное ненужный довесок?

Унизительный конфуз, обида за его слова, всё смешалось и выплеснулось из неё потоком горючих слёз. Мария зарыдала, закрыв лицо руками, не обращая внимания на свою наготу.

— Мария! Не надо плакать. Это я, я тот самый идиот, который во всём виноват. Я обязан был предвидеть все нюансы, научить тебя, — с несвойственной ему горячностью произнёс Барт и прижал её голову к своей груди.

— Я совершенно забыла, что у меня скоро… Мне и в голову не пришло, что я кому-то должна об этом докладывать.

— Знаю, это выглядит дико. Но представляешь, что могло произойти? Ведь я был волком! Диким, практически неуправляемым зверем с извечной тягой к размножению. Я бы себе этого не простил. Хватит того, что я привёл тебя из другого мира для чего-то нехорошего.

Ведь герцог Ленард очень коварный и дальновидный колдун. Никто не знает, какие чёрные мысли роятся в его голове. Поэтому я должен выдать тебя замуж как можно быстрее для твоей же безопасности. К тому же, ты напоминаешь мне одну девушку, которую я не сумел спасти. Тогда я был молодым и глупым и только начинал постигать азы колдовства…

А сейчас давай возьмём себя в руки и вновь обернёмся волками. Только в этот раз ты будешь следовать за мной на расстоянии не менее десяти метров! Понятно?

Мария с готовностью кивнула головой в знак согласия и начала читать заклинание…

Когда до места сбора оставалось совсем недалеко, Мария почувствовала за собой погоню. Она оглянулась и увидела в темноте несколько пар горящих зелёных точек.

Волки! Наверное, они её почуяли. Как там сказал Барт? «С извечной тягой к размножению», и теперь она для них лишь самка, готовая зачать потомство и продолжить волчий род. Может, обратиться в человека? Возможно, тогда они потеряют к ней интерес, если не голодны, конечно. Но это отвлечет волков, и Барт сумеет спастись!

И не успела она об этом подумать, как началось обращение. Мгновение — и по её обнажённой коже пробежал прохладный ночной ветерок. Мария в ужасе застыла, ожидая появления стаи волков. Но не успела она вжаться от страха в ствол дерева, как за своей спиной услышала негромкое рычание. Колдун в шкуре крупного матёрого самца подошёл к ней и застыл, глядя ей в лицо.

— Барт, зачем ты вернулся?

Глава 8

Сегодня Мария встала рано и с огромным удовольствием вдохнула в себя свежий утренний воздух. Но, как только вспомнила о том, что ей сегодня предстоят экзамены по оборотничеству, сразу же сникла.

Для неё самым страшным казалось не то, что она завалит экзамен, а то, что в сравнении с другими студентками магического колледжа она будет выглядеть смешно и глупо. А как она могла рассчитывать на что-то большее? Ведь другие ученицы занимались в отличие от неё уже полгода! Как ни странно, но в Обломках учебный год начинался с середины зимы. Следовательно, до переводных экзаменов оставалось всего лишь пять месяцев!

— Главное, не зацикливайся на мысли о том, что ты в чём-то хуже других. Это далеко не так, — Барт пытался вселить в неё уверенность, что она не тварь, дрожащая от страха.

— Ага, один раз пробежалась по лесу, да и то, чуть обоих не угробила, — Мария упорно отказывалась верить в свою готовность к экзаменам. — И вообще, зачем мне учиться магии? Что за обязаловка? Ваша Магия как-нибудь переживёт, если одна из ведьм останется неучем.

— Магия-то переживёт, а вот ты — нет. Без неё ты как котёнок на проезжей части, в твоём мире, конечно. И можешь навсегда забыть о богатом муже, если вылетишь отсюда.

— Да я вообще не хочу о нём вспоминать! Интересно, а какая связь между замужеством и учёбой? Я что, буду с мужем задачки решать и ставить опыты по алхимии? — сморозила Мария и захихикала, довольная своей шуткой.

— Образованная ведьма в Обломках — это очень престижно. А девушка из богатого и знатного рода просто обязана ею стать. Причём многие из них затем продолжают обучение в магической академии, несмотря на своё замужество. И любой знатный вельможа постарается взять себе в жёны выпускницу магического заведения, чем любую другую. — Барт смотрел на неё предельно серьёзно, видимо, подчёркивая этим важность их разговора.

— Надо же! Как наши миры отличаются друг от друга! У нас супруга-ведьма это самое страшное, что может случиться с женатым мужчиной, а у вас…

— Ничего подобного! — соизволил усмехнуться колдун. — Мы говорим о разных вещах. Черты женского характера это одно, а ведьминский статус — совсем другое. У нас каждый мужчина знает, что из ведьм получаются самые лучшие жёны, так как они знают, что надо их мужьям…

— Это то, о чём я думаю? — смущённо поинтересовалась Мария.

— И это тоже, — с многозначительной улыбкой ответил ей Бард.

— Вы тут что, куртизанок готовите? Интересно, на каком из занятий проходят всё это? Что-то я не видела подобного в своём расписании.

— И не увидишь. Сексуальная магия начинается с четвёртого курса. А к этому времени большинство наших студенток уже замужем. В Обломках это норма.

— Понятно, — тоскливо протянула Мария. — Нет, ни черта мне не понятно! А у вас, как я посмотрю, богатый муж и хороший муж обозначает одно и то же.

— А у вас разве не так? — Кажется, удивление Барта было искренним.

— Нет, представь себе, не так! А как же любовь?

Колдун посмотрел на неё каким-то тоскливым и задумчивым взглядом. И Мария враз ощутила себя совсем ещё зелёной девчонкой, которая ничего не понимает в этой жизни.

— Мышка, а я мучился, силился понять: что же в тебе такого? Почему ты так отличаешься от местных девушек? Но ты сама ответила на мучавший меня вопрос.

— Барт, ты меня пугаешь. И что со мной не так? — Мария со страхом ожидала его ответа, понимая, что он в чём-то прав. Ведь за несколько дней, которые она провела в магическом колледже, у неё так и не завязалось ни с кем даже приятельских отношений. Все смотрели на неё как на белую ворону!

— Ты слишком наивна для нашего мира, и ты не можешь скрывать свои чувства. У тебя чересчур доброе и открытое сердце, поэтому ты хочешь видеть в людях только хорошее. А если человек тебе несимпатичен, ты просто перестаешь с ним общаться. Поэтому ты везде будешь изгоем, даже в собственной семье. И это, в свою очередь, надрывает мне сердце.

Мария насупившись, смотрела поверх головы Барта. Она не смела посмотреть ему в глаза, так как он сразу бы догадался о её переживаниях.

Будешь изгоем! Так это уже произошло! Она умудрилась настроить против себя практических всех! Но она в этом не виновата. Ведь её мачеха и высокомерные сводные сестрицы настоящие ведьмы в полном смысле этого слова…

Откуда-то издалека до неё долетел возмущённый возглас Барта:

— Мышка, я перед кем тут распинаюсь? Кажется, ты меня даже не слушаешь!

— Я тебя слушаю, просто задумалась немного.

— Задумалась она… — недовольно пробурчал Барт. — А насчёт экзаменов даже не беспокойся, у тебя получится. А вот насчёт всего остального… Мышка, пока из твоей очаровательной головки не выветрится весь этот романтический бред, тебе придётся очень сложно, во всех смыслах.

Колдун скользнул по ней странным взглядом и удалился в сторону экзаменационной комиссии. А потом начался какой-то нескончаемый кошмар. Три раза Мария не по собственной воле умудрилась превратиться из волчицы в человека, проклиная себя за излишнее волнение.

Глава 9

— И много у вас тут драконов? — Как только пришло долгожданное облегчение, её мысли тут же перетекли в другое русло.

— Сейчас их уже немного осталось. Но все кланы подписали соглашение по защите драконов, особенно огнедышащих. Ведь им больше всех досталось.

— В смысле?

— Огнедышащие драконы, как морские, так и горные всегда использовались людьми не только как средство передвижения, но и как оружие. Поэтому в войнах их гибло несметное количество. А ещё вражеские стороны уничтожали друг у друга их детёнышей…

— Понятно. В общем, занесли их в Красную Книгу.

— Куда занесли? — непонимающе откликнулся Барт.

— Не обращай внимания. Но послушай, упоминание о драконах есть даже в Библии. Это такая книга в нашем мире…

— Я прекрасно знаю, что такое Библия. И ты верно подметила, что драконы никак не связаны с событиями девяностых годов, они существовали на земле ещё до динозавров. И, кстати, по сей день продолжают преспокойно себе жить в вашем мире.

— В моём мире? — ошарашено пролепетала Мария. — Я так и знала, что лохнесское чудовище существует! Вон оно что…

— Верно. Но у вас их осталось очень мало. В основном, свой век доживают старые драконы.

— Это что же, такая разновидность динозавров?

— Можно и так сказать. Вот только у дракона шесть конечностей вместо четырёх. И они имеют специальные пузыри, располагающиеся в горле, в которых скапливаются водород и метан. Водород помогает такому гиганту летать, а ещё с помощью этих горючих газов драконы плюются огнём.

Мышка, мне ещё много предстоит тебе рассказать, но я специально не взваливаю на тебя столько информации. Всему своё время. А сейчас меня ждут дела.

Барт встал. И тут Мария почувствовала острое нежелание оставаться одной, ей захотелось ещё немного общения и человеческого тепла. К тому же она вспомнила, как колдун дул на её обожженную кисть, как нежно смотрел ей в глаза…

Почему всё-таки её так влекло к Барту? Может, она в него влюбилась? Только этого ей не хватало!

Мария опять слегка ахнула и сделала страдальческое лицо (несмотря ни на что, она не пожелала оставаться сейчас одной). И, кажется, у неё это получилось очень правдоподобно. Но реакция Барта на её актёрский экспромт оказалась очень странной.

Он смотрел на неё, наклонив голову набок и прищурив один глаз. И весь его облик говорил о том, что он с недоверием относится к её демонстративным мучениям. Затем колдун усмехнулся и продолжил сверлить её испытующим взглядом своих обворожительных серых глаз.

— Мышка, если хочешь чтобы я остался, то прямо скажи мне об этом. Не надо устраивать здесь спектакль.

— Что значит спектакль? Ты не веришь в то, что мне больно? — в сердцах выпалила Мария, совершенно забыв о том, что это далеко не так.

— Представь себе, не верю! Так как с помощью заклинания твоя боль перешла мне. И это я сейчас испытываю дискомфорт из-за твоего нездорового любопытства.

Мария стояла и хлопала ресницами, чувствуя, как румянец заливает её лицо. Ведь только сейчас она поняла, что обозначает выражение «провалиться от стыда сквозь землю». И она с превеликой радостью это сделала, если бы у неё была такая возможность!

— А я не просила тебя забирать у меня боль. Я же ведь не знала… Верни её мне обратно, сейчас же! — приказным тоном обратилась она к Барту.

— И не подумаю. Вот тебе ещё один урок — практически любое состояние и ощущения человека можно убрать. Но, к сожалению, их нельзя просто развеять в воздухе, их можно только переместить с одного человека на другого.

— Я не хочу, чтобы ты мучился из-за меня, — не унималась Мария.

— Не волнуйся, Мышка. Не родилась ещё та девушка, ради которой я бы страдал. Сейчас я просто пропущу стаканчик хорошего крепкого вина и пойду спать. Кстати, чего и тебе желаю. Не вино, конечно, а сон, — Барт с подчёркнутой галантностью опустил голову вниз в знак прощания и направился к выходу.

Мария ходила по спальне туда-сюда, пытаясь успокоиться. Но тут уже ничего не поделаешь: что сделано, то сделано. Обидно, но уже в который раз она выставляла себя перед Бартом откровенной влюблённой дурочкой, а теперь ещё и врушкой!

Ни о каком сне не могло быть и речи. Если она сейчас завалится в постель, то проворочается до самого утра. Нужно срочно развеяться!

Мария накинула на плечи тёплый вязаный платок, который выпросила у своей горничной (такие здесь носили только девушки из прислуги), и выскользнула из своей комнаты. Хорошо хоть она догадалась прихватить с собой подсвечник с тремя небольшими огарками, а то ведь без него ей пришлось совсем плохо!

Ночной замок казался ещё более мрачным и таинственным, чем при дневном свете. Она бродила по гулким коридорам, рассматривая в мерцающем тусклом свете полотна, украшающие стены. Здесь были и другие произведения искусства, и, по всей видимости, очень старинные и очень ценные. Мария с восхищением рассматривала изумительные напольные вазы, скульптуры в полный человеческий рост и даже прикасалась к ним рукой.