Любовь не предусмотрена

Глава 1

— Да сколько можно?! — возмутилась Лера, захлопнула крышку ноутбука и раздражённо посмотрела на сестру. — Что ты вообще делаешь? Ты отвлекаешь меня от работы!

Алеся состроила милую мордашку, поджала губки и, склонив голову, невинно протянула:

— Я просто ищу то синее платье... Ну, то, которое ты купила год назад. Помнишь, с открытыми плечами и золотыми пуговицами? Дорогущая штука. Дизайнерская. Такая классная...

— Ты о чём вообще? — Лера подскочила со стула. — Это моё платье! Моё, Алесь! Я его за свои деньги покупала, между прочим!

— Да ты в нём ни разу и не была! — запротестовала Алеся, хлопнув дверцу шкафа. — А у меня завтра свидание. Очень важное! Мне нечего надеть, а это платье — просто мечта. Оно на мне лучше сидит, ты сама говорила!

— Когда это я такое говорила?! — Лера фыркнула, уперев руки в бока.

В этот момент в комнату вошёл их отец — высокий, подтянутый мужчина с лёгкой сединой на висках. Он остановился в дверях и оглядел дочерей с лёгким недоумением.

— Что за ругань опять? Опять вы вдвоём не поделили что-то?

— Папа, — вздохнула Лера, — она пытается забрать моё платье! То самое, за которое я две зарплаты отдала!

— Зато она его хоть выгуляет, — усмехнулся Глеб Викторович и обернулся к Алеся. — На свидание, говоришь?

— Угу, — радостно кивнула младшая. — Очень классный парень. Я просто хочу выглядеть... ну, по-настоящему шикарно!

— Вот и отлично. — Отец перевёл взгляд на Леру. — А ты чего такая? Старшая дочь, могла бы и уступить. Жалко, что ли? На Алеся это платье смотрится даже лучше, если честно.

— Папа! — Лера от удивления аж села обратно на кровать. — Ты серьёзно?! Ты сейчас серьёзно называешь меня жадной?

— Я говорю, что не стоит цепляться за вещи. Особенно если ты ими даже не пользуешься, — спокойно произнёс отец. — Вещи — это всего лишь вещи, а семья — это семья.

Лера молчала, сжав губы, а Алеся уже прижимала к груди заветное платье, сияя от радости, будто выиграла лотерею.

— Спасибо, пап! — звонко чмокнула она отца в щёку и убежала из комнаты, пока Лера не передумала.

Глеб Викторович бросил взгляд на старшую дочь, которая так и сидела с оскорблённым видом.

— Не дуйся. Когда-нибудь и она тебе уступит. В чём-нибудь. Наверное. — Он подмигнул и ушёл, оставив Леру наедине с возмущением и запоздалым желанием всё-таки поставить пароль на шкаф.

Лера тяжело вздохнула и устало провела ладонью по лицу. Всё и всегда доставалось Алесе. Просто потому что она — младшая. Любимица. Нежная, капризная, с вечной аурой «девочки, которой можно всё».

Лера снова открыла ноутбук. Экран мигнул — на нём замерла таблица с отчетами и задачами, которые должны были быть сданы ещё вчера. Работа не ждёт, даже если у тебя только что из рук выдернули личную вещь.

Она заставила себя сосредоточиться, но мысли снова ускользнули — в сторону сестры.

Алеся… У Алеси всегда всё было легко. И, по мнению семьи, красиво. Светлые, словно выгоревшие на солнце, волосы мягкими волнами спадали на плечи. Зелёные глаза — огромные, выразительные, с пушистыми ресницами — были похожи на дорогие изумруды, особенно когда она смотрела в камеру. Безупречная кожа, изящные черты лица, идеальная улыбка. Ну как тут не умиляться? Не восторгаться? Не давать ей всё, что она попросит?

Алеся часто снималась в рекламе — то шампуня, то нового телефона. Один раз её мельком показали в романтической комедии, где она играла «ту самую красивую подругу главной героини». Говорили даже, что в прошлом месяце она прошлась по подиуму в платье от итальянского дизайнера — то ли в Москве, то ли в Милане. Сама Лера уже не уточняла.

А что Лера? Пока Алеся строила глазки и улыбалась, Лера в одиночку поднимала с колен компанию их отца — стартап, который давно нуждался в перезагрузке. Она корпела над отчётами ночами, вела переговоры, вытаскивала проекты с нуля, доказывая, что способна на большее, чем просто "помогать папе".

Никто не вручал ей платьев. Никто не считал, что она "выглядит шикарно". Леру хвалили, когда она приносила цифры. Результат. Доход. Но только не просто так — только если заслужит.

Она посмотрела на таблицу, затем на закрытую дверь комнаты, за которой Алеся наверняка уже вертится у зеркала, примеряя её платье.

— Красота, конечно, сила, — пробормотала Лера и снова уставилась в экран. — Но кто-то же должен делать работу.

Лера тяжело вздохнула и посмотрела на часы. Вечер приближался, а значит, приближалась и встреча с Адамом. На сегодня у неё тоже были планы — вовсе не хуже, чем свидание Алеси. Помолвка. Вернее, уже почти официальная. Недавно они с Адамом объявили о ней, и тогда отец впервые за долгое время сказал фразу, которую Лера запомнила дословно:

— Это, пожалуй, единственно верное решение, которое ты приняла в своей жизни.

Лера тогда даже не знала, как реагировать. Радоваться? Благодарить? Или всё же задать вопрос: а что, всё остальное было неверным? Но она, как всегда, промолчала. Привычка. Привычка к тому, что её заслуги не замечают. Или замечают — но сквозь зубы. Невнятным кивком. Или холодным «ну, не зря же ты старалась».

Глава 2

Лера посмотрела на себя в зеркало. Прямые тёмные волосы аккуратно обрамляли лицо с выразительными карими глазами. Строгие черты, подчёркнутые естественным макияжем, и лёгкая тень усталости под глазами — верный спутник последних лет. Она была красива, но красотой сдержанной, взрослой. Красотой, которую не обсуждают восхищённо в толпе, но которую помнят.

На ней был деловой костюм: идеально сидящий чёрный пиджак, белая рубашка, чуть ослабленный галстук и прямые брюки. Элегантные лодочки на каблуке завершали образ. Всё сидело безупречно — как всегда, когда дело касалось Леры. Но этот наряд не совсем подходил для вечерней встречи. Впрочем, переодеться она не успевала. Как всегда, слишком долго задержалась в офисе.

Вздохнув, она вызвала такси. Пальцы машинально набрали адрес — тот самый отель, где сейчас жил Адам. Он давно уже не любил свою квартиру. Говорил, что она слишком одинаковая. Любил перемены, простор, обслуживающий персонал и бесконечные панорамные окна. Что ж, у богатых свои причуды. Лера не спорила.

Она подошла к стойке регистрации.

— Номер Адама Миронова, — спокойно произнесла она.

— Седьмой этаж, номер семьсот тринадцать, — ответила девушка с вежливой улыбкой.

Лера поблагодарила и направилась к лифту. Внутри было пусто. Под тихий звук музыки она поднялась на седьмой этаж, прошла по коридору с ковровым покрытием и остановилась у нужной двери. Поднесла карточку-ключ, и замок с лёгким писком разблокировал дверь.

— Адам, привет, — начала она, входя с лёгкой улыбкой, но фраза замерла на губах.

Она обомлела.

Адам полулежал на кровати в гостиничном халате. Простыни под ним были мятыми и свидетельствовали о том, что время он провёл в номере не в одиночестве. На полу, недалеко от кровати, валялось её синее дизайнерское платье — то самое, которое недавно забрала Алеся. Лера узнала его сразу, даже не нагибаясь.

И в следующую секунду из ванной вышла Алеся. Волосы ещё влажные, кожа румяная после душа. На ней был большой белый махровый халат отеля, небрежно перехваченный поясом.

— Ой, сестрёнка, — с насмешкой сказала она, упираясь рукой в косяк и глядя на Леру как на неуместного гостя. — А ты чего так официозно? Собрание перенесли?

Лера стояла молча, чувствуя, как сдавливает грудь. Сердце билось глухо, в висках стучала кровь. Пальцы на сумке побелели от напряжения.

— Как это понимать? — тихо, но чётко произнесла она.

Алеся, не скрывая своей ухмылки, медленно подошла к Адаму и легко обняла его за шею, словно показывая — это её территория. Склонив голову к его щеке, она сказала:

— Мы давно уже вместе, Лер. Ты ведь умная, должна была догадаться. Не обижайся — просто ты всегда была... слишком правильной. А с Адамом весело.

Адам, лениво улыбаясь, кивнул и даже не попытался прикрыться или оправдаться:

— Прости, Лера. Но с Алесей — это и в плане бизнеса перспективнее. У неё есть нужные связи, нужные лица. И, давай по-честному, — он усмехнулся, — она просто красивее тебя. Гораздо красивее.

Лера смотрела на него без эмоций. Ни гнева, ни слёз, только ледяная отрешённость в карих глазах. Молчание повисло в воздухе, плотное, будто олово.

— Мы расторгаем помолвку, — холодно сказала она. — Поздравляю вас.

Она развернулась и вышла, не оборачиваясь. Прошла по ковру коридора, дождалась лифта и нажала кнопку первого этажа. Сердце стучало тихо, глухо, будто издалека. Когда двери лифта закрылись, только тогда она позволила себе сделать глубокий вдох.

Внизу в холле всё было, как всегда: мягкий свет, лёгкий аромат дорогих духов, шуршание бумаги у стойки регистрации. Но для Леры этот отель в тот момент стал чужим. Она пересекла холл быстрым шагом и вышла на улицу.

С неба моросил мелкий противный дождик. Капли стучали по плечам и волосам, но Лера будто не чувствовала их. Шла, не доставая зонта, не замечая прохожих, машин и витрин. Шла, будто по инерции.

Всё повторялось.

Алеся — младшая, яркая, любимая, вечно окружённая вниманием и одобрением. Она отбивала у Леры всех: одноклассника, в которого та влюбилась в девятом классе; студента на втором курсе, с которым они вместе готовились к экзаменам; и теперь — даже жениха. Всегда одно и то же.

На душе было пусто. Словно кто-то вынул изнутри что-то важное и оставил только хрупкую скорлупу. Лера шагала по мокрому асфальту, вспоминая бабушку.

Бабушка Аделаида Григорьевна…

Единственный человек, кто видел её насквозь. Кто всегда был на её стороне, кто говорил:

— Лерочка, ты у меня умница. Молчаливая — но гордая. Ты не затычка в каждой бочке, ты — основа. И тебе всё воздастся, вот увидишь.

Но бабушка болела. Долго. Тяжело. И когда Лера училась на третьем курсе, её не стало. Ушло единственное тепло, которое грело Леру без условий и сравнений. Иногда ей казалось, что только бабушка по-настоящему её любила.

Мокрая, уставшая, она свернула к своему дому. Пальцы замёрзли, а дождь уже почти не чувствовался — он просто слился с её внутренним состоянием.

Лера вздохнула.

— Жаль, что тебя нет рядом, бабушка… — прошептала она.

Глава 3

Они сидели в небольшой зоне компьютерного клуба, что-то вроде мини-кафе — несколько уютных столиков, лампы с тёплым светом, шорох кофейного автомата и ровный фон игр за соседними экранами. Лера держала в руках пластиковый стакан с капучино, на столе рядом лежало печенье в шуршащей упаковке. Макс удобно развалился в кресле, наблюдая за ней поверх своего стакана.

— Ты как-то не очень сегодня выглядишь, — сказал он без осуждения, просто констатируя факт. — Что-то случилось?

Лера посмотрела в стаканчик, словно в ней можно было разглядеть ответ. Плечи у неё чуть опустились.

— Жених изменил мне. С моей сестрой.

Макс замер, не отрывая от неё взгляда. Потом моргнул и медленно выдохнул:

— Во дела…

Лера чуть усмехнулась — без радости, но и без слёз.

— Есть плюс. Буду ещё больше работать. Ну, знаешь… продуктивная личная драма, — она пожала плечами. — В конце концов, это ведь уже привычный сюжет. Алеся всегда брала то, что мне дорого.

Макс взял ещё одно печенье, не комментируя. Он знал, когда лучше просто быть рядом, не лезть с советами и утешениями. С Лерой у него было именно так — легко. По-дружески. За всё это время он ни разу не переходил границу. И она это ценила.

Решив перевести разговор, Лера отложила стакан.

— Ладно, давай сменим тему. Как ты? Что нового в твоём виртуальном королевстве?

Макс оживился.

— Меня наконец-то заметили. Приглашение сразу от двух организаций. Оба хотят меня в свои киберкоманды — выбираю, где условия повыгоднее. Одни платят больше, другие дают свободу и развитие. Всё как в жизни: либо деньги, либо душа.

Лера расплылась в настоящей, искренней улыбке:

— Макс, это круто! Я же говорила, что ты не просто геймер, ты талант. Поздравляю!

Он немного смутился, откинулся на спинку и почесал затылок:

— Да ну, чего ты. Пока ещё ничего не подписал. Но спасибо. От тебя особенно приятно.

Он замолчал на мгновение, глядя в её лицо. Потом вдруг сказал:

— Не расстраивайся из-за этих… Адама и Алеси. Серьёзно. Ты большая молодец. Вывела «Атланта» в топ, команду подняла с нуля. Не каждый сможет. Ты вообще… крутая. Без драмы и мужиков.

Лера посмотрела на него с лёгким удивлением, но ничего не ответила. Только потянулась к печенью, сдерживая смешок.

— Звучит как девиз. Без драмы и мужиков — и в топ.

Макс фыркнул:

— Именно. Так и напиши на визитке. Или лучше — на футболке.

Лера засмеялась. Впервые за весь вечер — легко и по-настоящему. Максим перестал улыбаться, наклонился вперёд и, чуть посерьёзнев, спросил:

— А родители? Как отреагируют?

Лера вздохнула и пожала плечами:

— Как всегда. Обвинят меня. Скажут, что я слишком холодная, слишком занята, не удержала. А Алеся — молодец, умничка, и вообще, она всегда всё делает правильно. Ей же «просто трудно сопротивляться, такая красота». — В голосе прозвучала усталая ирония.

Макс покачал головой, опершись на локоть.

— Знаешь, если когда-нибудь тебе надоест заниматься папиным бизнесом… можешь прийти ко мне. Поможешь администрировать клуб, вести соцсети, турниры, стримы. Ты бы с этим справилась на ура. И без постоянных обвинений.

Лера мягко улыбнулась. Она знала, что предложение от Макса — не просто вежливый жест, а искреннее желание дать ей передышку. Но даже это не согрело её изнутри. Пустота всё равно жила в груди, как старая знакомая.

— Спасибо, Макс. Правда.

Допив кофе, она поднялась.

— Мне пора. А то ещё решат, что сбежала в Мексику с хакером.

Макс хмыкнул и, вставая, взял с неё обещание:

— Только зайди как-нибудь ко мне. Просто поболтать. Мама будет рада, бабушка тем более. Ты у нас почти как родная.

Лера кивнула и вышла, натянув на плечи легкое пальто. Путь домой пролетел незаметно — автоматическими шагами, почти на автопилоте.

Когда она вошла в дом, в столовой горел свет. Отец и мать ужинали в полном молчании, как всегда. Глеб Викторович мрачно взглянул на дочь поверх очков, как будто её появление нарушило его распорядок. Вероника Николаевна аккуратно положила вилку на тарелку.

— Я расторгла помолвку, — сказала Лера спокойно, стараясь, чтобы голос не дрогнул. — Потому что Адам выбрал Алесю.

Отец хмыкнул, не удивлённо, не рассержено — скорее разочарованно, будто всё это было лишним шумом в его устоявшемся мире.

— Надо же, — пробурчал он, отпив из бокала.

Мать вздохнула и покачала головой:

— Лерочка, ну зачем сразу делать такие поспешные выводы… Мужчины бывают слабые. А вы с Алесей с детства как кошка с собакой. Может, это просто… игра? Или ошибка? Ну ты же знаешь, что Алеся очень красивая, не каждый мужчина устоит.

— Да, — Лера усмехнулась. — Только вот я — не игрок. И у меня на кону было сердце.

Глава 4

Смартфон зазвонил назойливо, словно кто-то бил в гонг прямо у уха. Лера поморщилась, зарылась лицом в подушку, но телефон не умолкал. С трудом разлепив глаза, она нащупала аппарат на тумбочке и глухо пробормотала:

— Да?

— Лера, это я, Анна, — голос секретаря был сбивчивым и взволнованным. — Простите, что так рано… Тут такое… Совет директоров… Срочно… Вас обвиняют…

— В чём? — Лера резко села на кровати, мигом стряхнув остатки сна. — Что ты сказала?

— В мошенничестве… и превышении должностных полномочий… Они требуют отстранения. Сегодня утром экстренно собрали совет. Всё очень серьёзно.

— Когда он начинается? — Лера уже встала на ноги, одной рукой закидывая волосы в хвост.

— Через полчаса… Простите, я сама только узнала, — затараторила Анна. — Я подумала, вы должны знать. Они там… настроены решительно.

— Спасибо, — коротко сказала Лера и сбросила вызов.

Сердце стучало как сумасшедшее. Полчаса. В голове с грохотом носились мысли, но одна из них гудела особенно громко: со мной так не могли поступить… это подло… слишком подло…

Лера наспех натянула строгую блузку, классические брюки, бросила волосы на плечи, даже не успев толком привести себя в порядок, схватила сумку и с разблокированного телефона заказала такси. Через три минуты она уже бежала по мокрому асфальту к машине.

Неужели это всё — из-за Адама? Из-за Алеси? Или кто-то просто ждал момента, чтобы вытолкнуть меня? Она смотрела в окно, пока такси мчалось сквозь полупустой город, а внутри всё сжималось в комок. Поверить в происходящее было невозможно. И всё же — это случилось.

Лера шагнула за порог переговорной, стараясь держать спину прямо, но в тот же миг раздался голос отца — не громкий, но ясный, отчетливо слышимый сквозь гул крови в ушах:

— В семье не без урода.

Словно пощёчина. Нет, хуже. Это было клеймо. Отцовское. Публичное. Анна встретила Леру в коридоре, растерянная, глаза её метались между Лерой и закрытой дверью.

— Лера, ты… Всё хорошо? — прошептала она, деликатно.

Лера лишь мотнула головой. Нет. Никаких слов. Ни сейчас, ни потом. Она прошла мимо, будто не услышала, нажала кнопку лифта, спустилась вниз и вышла из здания. Небо всё ещё хмурилось, собираясь вновь пролиться дождём. В лицо ударил тёплый ветер, но он не приносил облегчения.

Такси подъехало почти сразу. Водитель, мужчина лет пятидесяти с усталыми глазами, развернулся:

— Куда едем?

Лера задумалась. Дом? Туда, где будет мать с её вздохами и сочувствием к сестре? Где, скорее всего, уже накрыт ужин в честь умнички Алеси?

— Киберклуб на Речной, — коротко ответила она.

***

Клуб встретил её привычным полумраком и резкими вспышками экранов. Воздух был наполнен звуками стрельбы, клавиш и мужскими голосами. Макса она увидела сразу — он сидел, как всегда, на втором ряду, сосредоточенно сжав мышку. На экране мелькали яркие фигуры и шкалы. Рядом — его команда, азартно переговаривающаяся через гарнитуру.

Лера подошла ближе и молча села на свободное кресло. Макс ничего не заметил — весь в игре. Только под конец, когда его персонаж одержал эффектную победу, он закричал:

— Да! Так их!

Скинул наушники, резко обернулся — и замер. Лера сидела, опустив плечи, и смотрела в пол. В глазах блестели слёзы, которые она сдерживала, стиснув зубы. Щёки её пылали, а губы дрожали от унижения и боли. Она выглядела несломленной — но до этого состояния был всего один шаг.

— Пацаны, — сказал Макс, не оборачиваясь к команде. — Дальше без меня.

Он подошёл и молча приобнял её, чуть сжав плечо. Не надо было слов. Он всё понял. И знал — сейчас она держится из последних сил.

Они вышли из клуба, оставив позади шум, свет и мир, где всё просто — победил или проиграл. На улице снова накрапывал дождь. Макс открыл зонт, прикрыв Леру, и спросил негромко:

— К тебе? Или ко мне?

Лера чуть дрогнула, посмотрела в его тёплые, внимательные глаза и прошептала:

— К тебе. Пожалуйста.

Макс кивнул. И повёл её рядом, тихо, будто боясь спугнуть её хрупкое равновесие. До дома было рукой подать.

Друзья молча поднимались по лестнице на второй этаж. Шли неспешно — Лере хотелось просто быть рядом с кем-то настоящим, кто не предаст и не осудит. Макс легко открыл дверь своим старым, немного облупленным ключом и весело крикнул вглубь квартиры:

— Матушка, старушка, у нас гости!

— Гости?! — послышалось изнутри, и уже через секунду в коридоре появилась Римма Викторовна — бабушка Макса, местная легенда.

На вид ей было около семидесяти, но в душе она явно не дотягивала и до тридцати. На ней была черная футболка с принтом старого рок-фестиваля, модные джинсы с заклёпками и даже легкие армейские ботинки. Ярко-синие волосы торчали в разные стороны, а на запястьях звенели браслеты с шипами.

— Лерочка! — всплеснула руками Римма, подходя ближе. — Ты ж настоящая! А то всё Макс про тебя говорит, да говорит, а в гости всё не заманит! Заходи! Чего стоишь, как гость на похоронах?

Глава 5

На кухне было уютно и тепло — пахло ванилью, выпечкой и чем-то домашним, родным, чего Лере так не хватало последние годы. Свет лампы под потолком отбрасывал мягкое золотистое сияние на кружки, тарелки, на слегка потрескавшиеся, но начищенные до блеска шкафчики. На столе уже стоял заварной чайник, блюдо с нарезанным пирогом, миска с медом и пара маленьких вазочек с вареньем — малиновым и черничным. Всё было по-настоящему.

Лера украдкой взглянула на Макса — тот как ни в чем не бывало наливал кипяток в чашки и сыпал по ложке сахара, бормоча себе что-то под нос.

— Вот не устану удивляться, — тихо сказала Лера, — у вас в семье всегда так… спокойно.

Римма Викторовна, наливая себе чай, заговорщически подмигнула:

— А потому что у нас дух свободы и здоровая психотерапия в виде крика "Рамштайна" с утра. Попробуй как-нибудь, проснёшься другим человеком!

Лера невольно рассмеялась, но потом вздохнула. Оксана, усевшись напротив с чашкой, посмотрела на девушку с тревогой.

— Лер, милая, а что случилось-то? Ты такая… потухшая.

Лера опустила глаза.

— Даже как-то неловко… Вы, чужие люди, а поддерживаете больше, чем родные.

— Эй, — Римма положила ладонь на её руку, — мы не чужие. Мы просто не прописаны в твоей квартире.

— Да уж, — пробормотала Лера. — Мой жених… бывший жених… изменил мне с моей младшей сестрой. А отец… он снял меня с должности гендиректора и поставил её на моё место. И всё это — в один день.

— Господи, — выдохнула Оксана, — да как же так можно?!

— Как последний подлец, — буркнула Римма. — Свою дочь… и вот так? Это ж как душу вынуть и чайной ложечкой закопать обратно. Уродство.

— Он всегда был строгим, — тихо сказала Лера. — И от меня всегда ждали больше. Я же старшая. Мне нельзя было ошибаться. Мне надо было быть лучше. А Алесе… Алесе всё с рук сходило.

Макс, который всё это время молча возился у плиты, неожиданно подошёл, поставил перед Лерой ещё один кусочек пирога и тихо сказал:

— А у нас ты можешь просто быть. Не "старшей", не "правильной", не "удобной". Просто Лерой.

Она посмотрела на него, и в горле мгновенно защипало.

— Спасибо, — прошептала она. — Вы правда… вы моя семья больше, чем они.

Римма Викторовна встала, театрально расправила плечи и сказала:

— Ну всё, девочка, считай, прописали. Макс! Завтра пойдём в ЗАГС, оформим всё как надо! А пока давай ешь. И помни: мы за тебя горой. А если надо — и с вилами.

Лера рассмеялась сквозь слёзы — тихо, благодарно. Ей давно не было так… по-настоящему.

На кухне у Макса было тепло и уютно. Пахло домашней едой, корицей, чем-то сладким и немного дымком — видимо, бабушка Римма снова жгла благовония "для энергетической чистки пространства", как она говорила. Лера сидела за деревянным столом с потёртым краем, держала чашку с остывающим чаем и, казалось, не столько разговаривала, сколько выговаривалась впустую, с болью и без надёжи.

— Знаете… — тихо проговорила она, не глядя на Макса, Оксану или Римму. — Я устала. Не просто устала — я выжата. Словно всю жизнь мне нужно было доказывать, что меня можно любить. Что я не хуже… что я достойна. Постоянно бороться за место рядом. За то, чтобы просто… быть принятой.

Оксана поставила чашку на блюдце с лёгким звоном, наклонилась к сыну, осторожно, с материнской нежностью провела пальцами по его чёлке и улыбнулась:

— А я своего оболтуса люблю просто так. Даже когда он не моет за собой посуду и оставляет свои вонючие носки в самых неожиданных местах.

— В духовке, например, — буркнул Максим, краснея. — Был эксперимент.

Лера всхлипнула и засмеялась одновременно. Смех был тихим, вымученным, но живым. За столом хором рассмеялись все. Римма Викторовна театрально закатила глаза:

— Эволюция, милая. У мужчин она идёт по спирали. Особенно у геймеров.

На миг Лера почувствовала себя частью чего-то настоящего — не блестящего, не показного, а искреннего и родного. Здесь не нужно было быть лучшей, первой или удобной. Здесь её принимали. Просто так.

А потом что-то внутри щёлкнуло. Не громко, почти неслышно, но неотвратимо. Она подумала: «Я хочу, чтобы они почувствовали то же самое. Всё то, что я переживала годами. Я хочу, чтобы им стало так же больно. Чтобы они хотя бы раз задыхались от чувства, что они — лишние.»

Макс вдруг заметил перемену в её лице. Он наклонился ближе и тихо спросил:

— Хочешь, помогу найти новую работу? У меня есть пара хороших вариантов — не офисных акул, а нормальных людей.

Лера покачала головой. В её голосе прозвучала та странная, зрелая твёрдость, что приходит после сильного удара.

— Нет, Макс. Мне нужно научиться стоять на ногах самой. Драться за себя. Пусть я боюсь, но больше не хочу быть жертвой.

Римма стукнула кулаком по столу так, что звякнули ложки:

— Вот это я понимаю! Молодец. У тебя стальной хребет, девочка. Выйдешь из этой истории сильнее, чем была. Мы тебе поможем, чем сможем — хвосты всем открутим. И морально, и физически, если надо.

Глава 6

Лера застыла на пороге, будто к полу пригвоздило. За столом, освещённым мягким светом хрустальной люстры, сидел Шейдон Лекс — тот самый, чьё имя в деловой прессе произносили почти со страхом. Он поднял взгляд, и их глаза встретились. Лера ощутила, как под кожей будто пробегает электрический ток: эти глубокие, почти чёрные зрачки смотрели не на лицо — прямо в душу, оценивая, взвешивая, читая каждую эмоцию.

Высокий, статный, в безупречном угольно‑сером костюме, Лекс словно привёз в дом порцию дорогого столичного воздуха: лёгкий, едва уловимый аромат редкой древесины и цитруса, спокойная манера держаться, непоколебимая уверенность человека, привыкшего получать всё, что пожелает. Алесин звонкий смех стих: даже она, избалованная вниманием, невольно поправила прядь волос и выпрямилась, желая выглядеть безупречно.

— А вот и ты, — с оттенком показного облегчения произнёс Глеб Викторович. — Шейдон любезно согласился почтить нас визитом, чтобы поздравить нового генерального директора «Атланта».

При этих словах отец слегка повернулся к Алесе, словно преподнося её гостю. Сестра сразу засияла, коснулась рукой лацкана собственного платья, демонстрируя тонкое запястье с новым браслетом‑шармом. Адам, сидевший рядом, натянуто улыбался, будто не знал, как вписаться в композицию из Лекса и «его» новой избранницы.

Лера невольно сжала пальцы на петле пальто настолько сильно, что костяшки побелели. Ужин в честь её смещения и их победы. Шахматная партия, в которой белыми фигурами теперь двигал отец, а чёрными — Шейдон Лекс.

— Мисс Гордеева, — гость поднялся и чуть‑чуть склонил голову, обращаясь именно к Лере, не к Алесе. Голос низкий, хорошо поставленный, с лёгкой хрипотцой в концовке фраз. — Рад снова увидеть вас… вне переговорных комнат.

Лёгкая, почти невесомая усмешка тронула угол его рта. Он помнил ту историю с тендером — и, кажется, нисколько ей не досадовал.

— Вне комнат, но не вне игры, — ответила Лера, заставляя себя сделать шаг вперёд и поднять подбородок. — Хотя режим, похоже, сменился на чисто семейный.

Лекс чуть приподнял бровь, словно оценивая дерзость. А потом развернулся к Глебу Викторовичу:

— Вашей дочери по‑прежнему присущ острый ум.

— Ум — не главное, — отмахнулся отец, наливая гостю ещё. — В бизнесе важнее мягкость, гибкость, эстетика… качества, которыми наша младшая блистает.

Алесе хватило секунды, чтобы превратить это в кокетливую улыбку: она взяла бокал, повернулась к Лексу и, будто невзначай, коснулась его рукава кончиками пальцев.

Лера же чувствовала, как в груди растёт прохладная, почти ледяная решимость. Её вытолкнули? Хорошо. Но даже на своём празднике победители не могли игнорировать ту, кого так спешили списать со счетов — даже сам Лекс этого не делал.

Движение воздуха, тихий перезвон столовых приборов, приглушённые реплики — всё это отдалялось, тонуло в шуме крови. Лера встретила взгляд Лекса ещё раз, и на миг в его глазах вспыхнул интерес: не хищный, как у её отца, а… исследующий.

— Прошу за стол, — любезно, но твёрдо произнёс Глеб Викторович, явно желая поскорее погрузить вечер в заранее написанный сценарий.

Лера сделала шаг, чувствуя, как под каблуками мягко пружинит ковёр. Она уже знала, что этот ужин станет точкой кипения. Её унизили, вытеснив из компании, но и подарили зрителя — Шейдона Лекса, предельно опасного и потому предельно ценного.

Если семья решила играть в шахматы, — подумала Лера, — то пусть убедятся, что я всё ещё на доске. И я не пешка.

Она опустила пальто на спинку ближайшего кресла, поймала на себе любопытный взгляд Лекса и впервые за вечер позволила себе улыбнуться — холодно, красиво, с обещанием. И села за стол, разворачивая собственную партию.

Весь вечер за столом родители из кожи вон лезли, рассыпаясь в дифирамбах Алесе.

— Наша девочка! Настоящая бизнес-леди! С такой хваткой, с таким чутьём! «Атлант» с ней взлетит до небес! — восторженно приговаривал Глеб Викторович, накладывая Лексу ещё один кусочек лосося под лимонным соусом.

— Да-да, и с таким вкусом… ты посмотри, какая она красавица, не зря говорят — настоящая руководительница должна быть ещё и эстетичной! — подхватила Вероника Николаевна, бросая на Леру короткий взгляд, полный молчаливого укора.

Алеся, нарядившаяся как на кастинг в сериал про светскую жизнь, сияла как утренний глянец. Её платье — шелковое, обтягивающее, с глубоким вырезом — было рассчитано не на семейный ужин, а на охоту. Девушка смеялась слишком звонко, наклонялась слишком часто, чтобы поправить прядь, а пальцы её то и дело «случайно» касались руки мужчины.

Но Шейдон Лекс был непроницаем, как гранит. Он отвечал вежливо, но без воодушевления, отстраняясь почти незаметно. Он не смотрел на Алесю. Весь вечер он смотрел на Леру.

А Лере казалось, что еда — картон, воздух — вязкий, как сироп, а разговоры — будто из старого телевизора, настроенного не на тот канал. Вся эта сцена: сестра-королева бала, восторженные родители, и он — конкурент, появившийся тут, как клеймо судьбы — всё это было абсурдно и мучительно.

— Ты хоть раз порадуйся за сестру, — вдруг произнесла Вероника Николаевна, строго глядя на Леру поверх бокала. — Всё лицо у тебя кислое. Или зависть душит?

Это было как пощёчина. Громкая. На людях. Как всегда. Лера открыла рот, чтобы возразить, но слова застряли в горле. В ней вдруг поднялось нечто глухое и беззащитное — не гнев, нет. Страх. Робость. Её учили сдерживаться. Не перечить. Не быть неудобной.

Глава 7

Из-за тонких стен спальни Леры, будто иглой в ухо, всё ещё доносилось ноющее голосок младшей сестры:

— Ну пап, ну скажи же, что я ему понравилась! Ну он же смотрел, ну он же улыбался, просто Лера снова всех перехватила! Она как сорока — всё себе! Я хочу Лекса! Я должна его получить!

Глеб Викторович что-то пробормотал, но Лере не было слышно — и не хотелось вслушиваться. Она лишь закрыла глаза и глубоко вздохнула.

Шейдон Лекс. Имя, которое звучало, как название элитного автомобиля или бренда часов. И человек соответствующий — из представительной, старинной семьи, которая держала бизнес-империю с щупальцами, раскинувшимися от медицины до энергетики, от логистики до технологий. У Шейдонов был не просто бизнес — у них был вес. Свой кодекс. Своя стратегия.

И потому особенно странным казалось то, что Шейдон пришёл. На домашний ужин. В обычную московскую квартиру, где в углу потрескалась штукатурка, а в прихожей пахло маминым кремом для рук и варёным луком.

Лера лежала с открытыми глазами, уставившись в потолок. Она вспоминала переговорную, где впервые столкнулась с Лексом.

Тогда он вошёл в зал так, будто он не просто вел переговоры — будто устанавливал правила нового порядка.

Властный, хладнокровный, с ледяной вежливостью. Каждый его жест был отточен, а голос — спокоен, но с такой внутренней силой, что даже опытные финансисты начинали мяться.

И всё же, она тогда его переиграла. Словно на какой-то доле секунды увидела слабое место — и воспользовалась. Но ведь это был Лекс. Он не мог уступить просто так. А сегодня… Он смотрел на неё. Словно знал что-то, чего она сама пока не понимала.

Лера не помнила, как заснула. Сон накрыл её быстро, как если бы тело само отключилось от усталости, тревоги и бесконечного внутреннего напряжения. Ни снов, ни света — лишь чёрная тишина, как глухой кокон.

Звон будильника прорезал утро, как нож. Лера открыла глаза. Комната была серой и пустой. Холодной. Никаких шагов, голосов. Ни запаха кофе, ни шума фена — дом вымер.

Алеся с отцом уехали в офис. Мать, скорее всего, как всегда, умчалась в фитнес-клуб на утреннюю йогу или в салон.

Лера медленно поднялась, зябко натянула на плечи кардиган и прошла в кухню. Налив воду в турку, она на автомате включила плиту и достала кружку. Руки дрожали.

Когда аромат свежесваренного кофе наполнил воздух, она чуть расслабилась. Села за стол, обняла горячую чашку ладонями и только тогда заметила визитку, которую с вечера положила рядом с телефоном.

Серебристая, тонкая, с гравировкой — почти ювелирное изделие.

«Позвонить сейчас? Или позже?» — Лера смотрела на неё, будто на магический артефакт.

Что он хотел? Почему именно она? Она приложила визитку к губам, словно хотела через неё прочувствовать ответ, и поняла — откладывать бессмысленно. Если в её жизни и была возможность изменить всё — она наступила сейчас.

Лера резко выдохнула, как будто изгоняя из себя скопившееся напряжение. Руки дрожали, но пальцы уже коснулись экрана смартфона. Она не дала себе времени на раздумья — просто набрала номер, указанный на визитке, и прижала телефон к уху.

Гудки тянулись долго, один за другим, как мерное биение сердца в полной тишине.

— Слушаю.

Голос с той стороны был холодным, сдержанным, почти безжизненным. Он словно пронзил её, как резкий ветер в ненастный день. На миг Лере захотелось отдёрнуть руку, сбросить вызов и притвориться, что ничего не было. Но она сжала зубы, расправила плечи, и чётко, без дрожи в голосе, сказала:

— Это Лера Гордеева. Вы просили, чтобы я позвонила.

В ответ — тишина. Короткая, наполненная чем-то неуловимым, словно он оценивал её. И вдруг голос изменился. В нём появились глубина, мягкость, даже легкая улыбка. Теперь он звучал почти обволакивающе, с тем самым бархатным тембром, что словно скользил по нервам:

— Рад, что вы откликнулись. Я бы хотел увидеться. Деловой разговор, конечно.

Лера растерялась. Она сжала телефон крепче.

— Я больше не представляю интересы «Атланта». Все вопросы стоит адресовать новому руководству.

— Это не имеет значения.

В голосе Лекса зазвучала твёрдость. Не грубость — власть. Он не предлагал — он ставил перед фактом.

— Эта встреча касается исключительно вас. Я настаиваю.

Горло перехватило, но Лера не подала виду. Она смотрела в окно, на отражение своего лица в стекле. Решительное. Взрослое. Слишком взрослое для своих двадцати шести.

— Где и когда?

— Ресторан «Tresor», частный кабинет. Через час. Надеюсь, вы пунктуальны.

— Буду вовремя, — коротко ответила она. Пальцы сами нажали кнопку сброса, как будто боялись, что продолжение разговора способно разрушить её хрупкое самообладание.

Долгий вдох. Пульс стучал где-то в висках. Лера бросила взгляд на часы — у неё чуть больше сорока минут. Этого хватит.

Ванная комната наполнилась паром, пока она стояла под ледяным душем, давая каплям воды стекать по коже и смывать с неё сон, обиды, страх, слабость. Ещё не зная, что ждёт, она уже внутренне собиралась в бой.

Глава 8

Лера уверенно вошла в холл ресторана «Tresor» — место, где воздух пах не едой, а деньгами, властью и недосказанными договорённостями. Высокие потолки, приглушённый свет, сверкающие бокалы и золотистый блеск металла в интерьере — всё здесь говорило, что каждый, кто переступает этот порог, умеет держать удар и знает цену словам.

— Доброе утро. У меня встреча с мистером Шейдоном, — ровно сказала Лера, подойдя к стойке администратора.

Девушка в строгом чёрном костюме, с гладко зачёсанными волосами и едва заметной гарнитурой в ухе, кивнула с профессиональной улыбкой.

— Это частный кабинет. Позвольте вас проводить.

Лера коротко кивнула и пошла следом. Её шаги по мягкому ковру были почти неслышны, но в каждом движении чувствовалась внутренняя сосредоточенность. Она не смотрела по сторонам, не интересовалась, кто сидит за столиками, какие деловые лица мимоходом оборачиваются — у неё была цель. И, возможно, она уже в капкане.

Сотрудница провела её в отдельную часть ресторана, в зону, куда не заглядывали обычные посетители. Дверь кабинета была массивной, тёмное дерево с инкрустацией, словно портал в другой мир.

— Пожалуйста. Мистер Шейдон уже ожидает вас, — вежливо сказала администратор и чуть приоткрыла дверь.

Лера вошла. Комната была оформлена в насыщенных оттенках бордо и графита, с тяжелыми шторами, плотно приглушающими дневной свет. Мягкий ковер, массивный стол из палисандра, хрусталь и фарфор на сервировке. Воздух пах дорогим кофе и сандалом.

Шейдон Лекс встал из-за стола, как только её увидел. Его движения были размеренными, точными, как у человека, привыкшего к вниманию и власти.

— Рад, что вы пунктуальны, мисс Гордеева, — произнёс он и протянул руку.

Рукопожатие вышло крепким, деловым, будто и не было вчерашнего ужина и его пронизывающего взгляда. Но всё же в его прикосновении чувствовалась уверенность хищника, оценивающего свою добычу.

Тут же, будто по сигналу, вошла официантка. Поднесла меню, положила его перед каждым и встала с лёгким наклоном головы, ожидая заказ.

— Мне как обычно, — сказал Лекс, даже не взглянув на страницы.

Лера подняла глаза:

— Крепкий чёрный кофе. Без сахара. Без молока.

Шейдон чуть приподнял бровь и с лёгкой ухмылкой посмотрел на неё, почти лениво, но с каким-то неуловимым интересом:

— Неужели мисс Гордеева успела позавтракать?

Она усмехнулась краешком губ. В голосе прозвучало нечто острое:

— Я ехала сюда через весь город не для того, чтобы завтракать, мистер Лекс.

Его взгляд потемнел. Не от злости — от какого-то хищного удовольствия. Он словно слышал совсем другие слова, не те, что звучали. И эта игра, в которую Лера сама ещё не решилась играть, уже начиналась. А Лекс — он не был просто участником. Он был автором правил.

Заказ принесли быстро — официантка бесшумно скользнула в кабинет, словно и не покидала его вовсе. Перед Шейдоном появился фарфоровый стакан с кофе с молоком, пахнущий чем-то сливочно-медовым. Перед Лерой — тонкая чашка, в которой темнела крепкая, почти маслянистая жидкость, испускающая горьковатый аромат свежесмолотых зёрен.

— Приятного, — коротко сказала официантка и исчезла так же незаметно, как появилась.

Лекс поднял свою чашку, чуть вдохнул аромат, не сводя глаз с собеседницы.

— Знаете, я был удивлён, когда узнал, что вас сняли с должности генерального директора, — произнёс он негромко, с лёгким акцентом на слове вас.

Лера не сразу отреагировала. Она сидела с прямой спиной, ладонями обхватив чашку, будто согревая замёрзшие пальцы. Потом медленно подняла взгляд.

— Не стоит злорадствовать, — сказала она, спокойно, но с жёсткой нотой в голосе.

Шейдон чуть улыбнулся, и в этой улыбке не было насмешки.

— Даже не думал, — отозвался он. — Я действительно удивлён. Это решение… недальновидное. Или, если хотите, эмоциональное. И уж точно не деловое.

Лера нахмурилась.

— К чему вы клоните, мистер Лекс?

Он склонил голову набок, как будто рассматривал её под новым углом. На губах его появилась ленивая, почти мальчишеская усмешка.

— К сожалению, я слишком ленив, — произнёс он с лёгкой тенью иронии.

Лера едва не рассмеялась. Все, кто хоть немного знал фамилию Шейдон, понимали, что "ленивый" — это последнее слово, которое можно было бы применить к Шейдону Лексу. Его семья управляла корпорацией, простиравшейся от высоких технологий до сельского хозяйства, и каждое подразделение приносило миллионы.

— Ленивый? — тихо переспросила Лера.

— Именно, — с серьёзным лицом подтвердил он. — Например, одна из наших компаний участвовала в тендере, который выиграл «Атлант». После того как контракт ушёл к вам, начались сложности, и я вынужден был уволить всю управляющую верхушку. Не потому, что я зол. Просто… я не люблю терять. А если кто-то проиграл — значит, он не на своём месте.

Лера приподняла брови.

— Легко расстаетесь с людьми.

Глава 9

Лера отставила чашку в сторону и выпрямилась, словно готовясь к защите диплома. В её взгляде горел холодный, стальной огонь.

— Я хороший работник, мистер Лекс. Я трудолюбивая, я не боюсь ни давления, ни сроков, ни ответственности. У меня впечатляющий послужной список: я вела переговоры, выстраивала логистику, закрывала сделки, которые не верил даже сам “Атлант”. Я строила компанию, в которой меня в итоге предали.

Она говорила с такой страстью, будто от этого разговора зависела её жизнь. Губы подрагивали, но голос не ломался. Он был чётким, звонким. Глаза блестели — не от слёз, а от эмоции, едва сдерживаемой.

Лекс наблюдал за ней, опершись локтем о подлокотник, и усмехнулся, медленно, как хищник, которому подают неожиданно интересную игру.

— Это, конечно, трогательно, — произнёс он негромко. — Но не странно ли — проситься на работу к одной из главных семей конкурентов?

Лера вскинула подбородок.

— Я больше не часть этой семьи, — ответила она твёрдо. — Они выбросили меня, оболгали, опозорили. Я всю себя вложила в «Атлант», а меня обменяли, будто вещь. Теперь я хочу…

Она осеклась, но в глазах промелькнуло то, что заставило Лекса чуть приподнять бровь.

— Мести? — с тенью удовольствия уточнил он.

— Да, — ровно подтвердила Лера. — Ради этого я сделаю всё, чтобы привести вашу компанию к успеху. Я не подведу.

Между ними повисла напряжённая пауза. Лекс не отвечал. Он смотрел на неё долго, оценивающе, будто пытался разгадать, насколько далеко она готова зайти. Его лицо оставалось почти бесстрастным, только уголки губ едва заметно дёрнулись — его, похоже, всё это забавляло.

Наконец он заговорил.

— Что ж, мисс Гордеева. У меня есть для вас предложение. В ближайшие недели состоится тендер. Крупный, сложный, грязный в деталях — как мы любим. Если вы его выиграете — я отдам вам свою компанию под управление. На длительный срок. С полными полномочиями.

Лера слегка подалась вперёд, затаив дыхание. Она не спрашивала деталей — сейчас было важнее не упустить момент.

— Я готова приступить к своим обязанностям немедленно, — сказала она, серьёзно, без тени колебаний.

Лекс рассмеялся. Глухо, тяжело, как будто в его смехе было и удовольствие, и насмешка, и интерес.

— Удивительная вы женщина, Лера Гордеева, — усмехнулся он, отпивая кофе. — Но, может быть, сначала… хотя бы допьём кофе? Мы же ещё даже не позавтракали.

Лера чуть сильнее сжала фарфоровую чашку, когда услышала слова Лекса. Казалось, от его спокойного, почти небрежного тона стены кабинета стали чуть холоднее.

— Я давно наблюдал за вашей работой, Лера, — сказал он, чуть склонив голову и облокотившись локтями на стол. Свет из хрустальной лампы ловил блеск в его темных глазах. — Вы — удивительный специалист. Ваши проекты… временами по-настоящему вдохновляли.

Лера замерла. Воздух вдруг стал тяжелее. Глубоко внутри неё что-то дрогнуло. Слова, которых она никогда не слышала от самых близких, теперь звучали из уст Шейдона Лекса — человека, чьё мнение в профессиональной среде было весомее похвалы целого совета директоров. Она машинально отвела взгляд, пытаясь сдержать смущение, но чувствовала, как лицо заливает румянец.

Родители никогда не хвалили. Максимум — строгий кивок. «Так и должно быть». «Ты обязана». А теперь…

Она бросила короткий взгляд на Лекса. Он не усмехался. Он был серьезен. Спокойно уверен в каждом слове. И это выбивало её из колеи.

Он откинулся на спинку кожаного кресла, сцепил пальцы и медленно выдохнул, будто собирался сказать нечто весомое:

— Сегодня утром Глеб Викторович сделал заявление для прессы. Заявил, что Лера Гордеева подозревается в участии в финансовых махинациях. — Он замолчал, внимательно наблюдая за её реакцией. — И честно… мне непонятно, как можно так обращаться с родной дочерью.

Лера выпрямилась, словно от удара. Чашка в её руках слегка дрогнула. Она поджала губы и после короткой паузы сказала:

— У нас сложные отношения в семье.

Она старалась говорить ровно, почти без эмоций. Но голос всё же дрогнул.

— Вероятно, слишком сложные, — заметил Лекс, не отводя взгляда.

— Семьи разные бывают, — выдохнула она. — Возможно, вам это незнакомо.

Лекс хмыкнул, его губы чуть тронула ироничная улыбка.

— О, уверяю вас, очень даже знакомо. Мой отец до сих пор считает меня бездельником, а моего брата — гениального математика — обвиняет в том, что тот не монетизирует свои таланты. У нас в семье только деньги делают человека ценным. Остальное — слабость.

Лера прищурилась. Это шло вразрез со всем, что она слышала о семье Шейдона. В её представлении Шейдены были безупречны — идеальные, холодные, но успешные. И вдруг — трещина в фасаде.

— Странно это слышать. Вся ваша семья… — она чуть пожала плечами. — Вы словно родились в успехе.

Лекс рассмеялся, коротко и беззлобно:

— Успех — это упаковка. За ней не видно криков за закрытыми дверями. Молчания за семейными столами. И вечного разочарования в глазах тех, кого ты по идее должен любить.

Глава 10

Лекс мельком взглянул на дорогие часы с кожаным ремешком и, вернувшись к разговору с ней спокойным, почти деловым голосом, сказал:

— На время работы над проектом я готов предоставить вам жильё. Ближе к офису, чтобы не терять время. Мы работаем в жёстких сроках, и я хочу, чтобы вы были в гуще событий. А сейчас… — он встал из-за стола и пригладил манжеты на рукавах пиджака, — пора ехать. Я введу вас в курс дела.

Лера моментально выпрямилась. Резкий порыв словно выдернул её из мыслей, она натянула на себя знакомую профессиональную маску — отточенную за годы в «Атланте»: прямая осанка, сосредоточенный взгляд, никаких эмоций. Она кивнула и спокойно, почти гордо шагнула вслед за Лексом.

Ресторан встретил их тихим гулом голосов, лёгким звоном столовых приборов. Никто не оборачивался — здесь богатые привыкли к присутствию власти и дорогих костюмов. Лекс шёл чуть впереди, но чувствовалось, что он ощущает её шаг, её присутствие рядом. Он открыл перед ней стеклянную дверь, выпуская Леру на залитый солнцем мрамор крыльца.

У дороги уже ждал автомобиль — чёрный, сверкающий, с тонированными стёклами. Водитель вышел, открыл заднюю дверь, и Лекс жестом пригласил её сесть первой. Лера скользнула внутрь, и почти сразу почувствовала, как за ней хлопнула дверь. Салон был просторный, мягкий, пах дорогой кожей и чем-то ещё — дорогим, глубоким… и откровенно мужским.

Лекс сел рядом, не слишком близко, но и не оставляя слишком много пространства. Он бросил коротко:

— В «Эриду».

Водитель молча кивнул, даже не взглянув в зеркало, и плавно вывел автомобиль на проспект. Машина скользила по асфальту, будто вода по стеклу — мягко, уверенно, не замечая кочек и ритма городского шума.

Лера сидела, сложив руки на коленях, и смотрела в окно, будто оттуда можно было найти ответы. На самом деле внутри неё всё сжалось в тугой ком. Сердце билось слишком громко. В ушах стоял глухой стук крови. Она ощущала рядом Лекса — его ровное дыхание, еле уловимый запах одеколона. Он был слишком близко, слишком реальный, слишком… настоящий.

Этот аромат — тёплый, пряный, с какой-то ноткой дерзости — пробирался под кожу. Он будто говорил: «Со мной играют по моим правилам».

Лера сжала пальцы чуть крепче. Она отвернулась к окну, чтобы не выдать дрожи, не показать, как её захлёстывают эмоции. Ей хотелось быть ледяной, собранной, неприступной. Ведь это был её шанс. Единственный. Может, последний.

— Я справлюсь, — шепнула она себе. — Я докажу им всем. Себе. Ему. Им. Всем.

Она вспомнила, как вчера сидела за родительским столом, как мать укоризненно глядела, как отец делал вид, что её не существует, а Алеся ворковала, строя глазки Шейдону. И как он, не глядя на сестру, смотрел только на неё — на Леру.

Она до сих пор не понимала, почему он это делает. Почему он здесь. Почему он предложил ей работу. Но знала одно: пути назад нет. И впереди — всё, что она должна забрать у жизни. Потому что теперь у неё появилась цель. И если ради неё нужно будет стать ледяной — она станет. Если нужно будет сжечь мосты — она не моргнёт.

Лекс слегка повернул голову и мельком взглянул на неё. Не спрашивал, не комментировал. Но будто чувствовал — она уже готова. Готова вступить в игру.

Мужчина скользнул по девушке взглядом, задержался чуть дольше, чем позволял деловой этикет, и тихо сказал:

— Вы избегаете смотреть на меня, мисс Гордеева.

Лера вздрогнула от прямоты его слов, медленно обернулась и встретилась с его взглядом. Уголки губ Лекса были приподняты в той самой улыбке — опасной, самоуверенной, порочной. И красивой. Слишком красивой, чтобы не вызвать беспокойства.

Она взяла себя в руки, выпрямилась и сухо ответила:

— Я уже обдумываю проект. Частично знакома с деятельностью «Эриды», есть идеи, которые можно предложить.

— Знали конкурентов в лицо? — с усмешкой уточнил Лекс, лениво откинувшись в кресле.

Лера не моргнула:

— Мониторинг — основа стратегии. Особенно когда речь идёт о таких игроках, как ваша компания.

Он хмыкнул, будто получал удовольствие от каждой секунды разговора с ней.

— Вы ещё не приступили к работе, а я уже очарован, — пробормотал он, почти вполголоса.

Лера хотела спросить, что именно он имел в виду — её профессионализм или… что-то совсем другое, но не успела. Машина плавно замедлилась. Водитель молча вышел и распахнул перед ней дверь, протягивая руку.

Девушка ступила на тротуар и застыла, всматриваясь в здание, возле которого остановились. Перед ней возвышался современный офисный гигант, утопающий в закатном свете. Здание казалось выточенным из чёрного стекла и стали — мощное, строгое, в то же время изящное и архитектурно безупречное. Острые геометрические линии, глянцевые фасады, будто зеркала — отражали город и небо. Подсветка внутри здания оживляла его: мягкий янтарный свет струился из окон, подчеркивая солидность и вкус владельцев. Углы были скошены с какой-то дерзостью, в архитектуре чувствовалась сила, которая не просит — она берёт.

Лера не могла не признать — это впечатляло. Всё в этом здании говорило о статусе, вкусе, амбициях.

— Пойдёмте, — Лекс подошёл ближе и лёгким движением пригласил её следовать за ним внутрь.

Глава 11

Лера сидела, едва дыша, склонившись над монитором. На экране сменяли друг друга диаграммы, таблицы, аналитические выкладки и черновые схемы. Она старательно вчитывалась в каждый пункт, делала заметки, отмечала потенциальные риски, искала слабые места у конкурентов. На столе лежала кипа распечаток, среди которых были и тендерные условия, и статистика прошлых лет, и внутренние отчёты по проектам «Эриды».

Время для неё словно остановилось. За окном давно опустилась ночь, городские огни отражались в стеклянных панелях, играя на потолке отблесками, но Лера этого даже не замечала. Она работала с упорством человека, который знал — от этих часов зависит всё.

Когда в кабинете раздалось приглушённое покашливание, Лера вздрогнула, выронив ручку. Сердце ухнуло в пятки.

Она подняла голову и увидела Лекса. Он стоял у стены, в тени, скрестив руки на груди, опираясь плечом о стеклянную перегородку. В полумраке его фигура казалась ещё внушительнее — тёмный пиджак, свободная поза, взгляд из-под ресниц и насмешливая полуулыбка, которая будто дразнила её.

— Вижу, вы уже вполне освоились, мисс Гордеева, — в его голосе сквозила ирония. — Но, может быть, вы всё же прервёте этот крестовый поход ради сна?

Лера машинально метнула взгляд на часы в углу монитора. Без одной минуты одиннадцать. Она моргнула — неужели так много прошло?

Смутившись, она торопливо принялась сохранять документы, закрывать вкладки и приводить в порядок рабочий стол. Пальцы чуть дрожали от усталости и напряжения. Она выключила монитор, отодвинула клавиатуру и выдохнула.

— Простите… я не заметила, — пробормотала она, не поднимая глаз.

— Я вас отвезу, — просто сказал Лекс, уже направляясь к двери.

Лера кивнула, чувствуя лёгкую робость, почти неловкость. Весь день они обсуждали только дела, и всё происходило строго в профессиональной плоскости. Но сейчас, в тишине офиса, под его пристальным взглядом, она вдруг почувствовала себя иначе. Уязвимо. Женственно. И очень рядом с мужчиной, от которого буквально исходила сила.

Они спустились в лифте, не говоря ни слова. Внутри царила тишина, которую нарушал лишь равномерный гул кабины. Лера старалась не смотреть на отражение в зеркальных стенах — Лекс стоял слишком близко.

Машина ждала у входа. Лекс открыл ей дверь, и она села, стараясь не выдать усталость. Только сейчас она осознала, насколько была вымотана: глаза жгло от напряжения, плечи ныли, а в голове звенело от переизбытка информации.

Поездка прошла молча. Мягкий свет уличных фонарей скользил по стеклам, отражался на кожаной обивке. Лера краем глаза смотрела на профиль Лекса — резкий, уверенный, как и всё в нём. Внутри будто боролись две Леры: одна — деловая, собранная, а другая — растерянная, потерянная девушка, которую кто-то впервые за долгое время увидел.

Машина остановилась у входа в современное здание с лаконичным фасадом и тёплой подсветкой. Элитный жилой дом. Без лишней роскоши, но с тем уровнем, который говорил сам за себя.

Лекс вышел первым, обошёл машину, открыл дверь и подал Лере руку. Она приняла её, стараясь держаться спокойно, но едва ступив на тротуар, вдруг осознала: этот день изменил всё.

— Чувствуйте себя как дома, — мягко сказал он, чуть склонив голову. И на миг его голос прозвучал почти заботливо, почти по-настоящему.

Лера подняла взгляд, встретилась с его глазами и кивнула. Медленно. Почти серьёзно. Как будто принимала вызов.

Они вошли внутрь, и Лера замерла на месте, сделав невольный шаг назад. Просторное помещение утопало в мягком сумраке, рассеянно подсвеченном встроенными светильниками. Перед ней открывалась невероятная картина: панорамные окна от пола до потолка обрамляли ночной город, который сиял внизу мириадами огней, будто драгоценный ковер. За окнами возвышались небоскребы, темные и стеклянные, в их зеркальных фасадах отражались редкие звезды и самолеты, пролетающие где-то высоко над горизонтом.

Гостиная будто сошла с обложки архитектурного журнала. Стены были уставлены встроенными книжными стеллажами, утыканными корешками в кожаных и тканевых переплетах — библиотека мечты. Между полками уютно горели точечные лампы, создавая ощущение уюта среди этой сдержанной, почти монументальной роскоши. Посреди комнаты стоял низкий кофейный стол, на котором мерцали свечи в толстых стеклянных колбах, рядом лежали аккуратно сложенные журналы и металлическая ваза с орехами. Просторный угловой диван из темной кожи или дорогой замши казался не просто мебелью — это было убежище, пристанище. Все это было роскошно… слишком роскошно, чтобы быть правдой. Лера не сразу поняла, дышит ли она.

Лекс прошёл вперёд с той самой лёгкой, чуть ленивой походкой уверенного человека, для которого подобные интерьеры — привычная часть жизни.

— Ваша комната здесь, — он открыл одну из дверей и повернулся к ней. — Можете принять душ, отдохнуть. Все, что нужно — внутри.

Лера шагнула за порог, оглядываясь. Светлая спальня с выходом на балкон, мягкое освещение, и снова этот изысканный минимализм в деталях. Она обернулась к нему.

— Мне бы, наверное, стоило заехать домой. Взять одежду, какие-то вещи…

Но Лекс лишь улыбнулся краем губ.

— Не потребуется. Я уже обо всём позаботился. В шкафу найдёте всё необходимое. Надеюсь, угадал с размерами.

Глава 12

Лера нерешительно ступила на пол кухни, и сразу же замерла у порога. Комната оказалась не менее впечатляющей, чем остальная квартира: просторная, с мраморной отделкой, встроенной подсветкой под верхними шкафами, с черным глянцевым островом посередине и панорамным видом на ночной город. Здесь всё было как на обложке журнала, но внимание девушки сразу же привлекли не интерьеры — а сцена, разыгрывающаяся прямо перед ней.

У изящного барного стола стояли двое мужчин. Один из них — Лекс, всё тот же безупречно одетый, расслабленный, с лёгкой ухмылкой на губах. Второй — мужчина постарше, с сединой на висках, но настолько аристократичный и ухоженный, что его трудно было назвать пожилым. В его руке покоилась изящная трость с серебряным набалдашником, которую он использовал скорее как символ статуса, чем необходимость. Его костюм был безупречен — тёмный, сшитый на заказ, с наглухо застёгнутым жилетом. Мужчина был... прекрасен. Величественный и пугающе харизматичный.

— Оболтус! — громко проговорил он, голосом, полным возмущения и силы. — Уволить весь руководящий состав? Да чем ты вообще думал, Лексингтон?

Он стукнул тростью о пол, но больше ради эффекта. Сам Лекс выглядел совершенно невозмутимо, он лениво опирался на край стола и чуть заметно улыбался.

— Ты погубишь компанию одним махом! — продолжал мужчина, сверкая глазами. — А теперь, значит, ещё и генерального назначил вот так, с бухты-барахты, не согласовав ни с кем?

Лера неловко переминалась с ноги на ногу, не зная, стоит ли вмешиваться или лучше исчезнуть, пока не поздно. На фоне их сцены она казалась посторонней, лишней, случайной — и потому ещё больше чувствовала скованность. Но в следующий момент Лекс будто почувствовал её замешательство. Он обернулся и, словно невзначай, подошёл ближе, жестом пригласив её подойти.

— Папа, знакомься, — сказал он спокойно, с лёгкой ноткой насмешки в голосе. — Мой новый генеральный директор. Лера Гордеева.

Мужчина резко повернулся. Несколько секунд он изучал её взглядом, проникающим до костей, потом вдруг расплылся в широкой, по-настоящему тёплой улыбке.

— Самюэль Шейдон, — представился он, протягивая руку. Его ладонь была крепкой, тёплой и мягко сжала её руку, почти по-отечески. — Признаюсь, я был готов к худшему. Но, похоже, у оболтуса всё-таки есть вкус.

— Папа, — протянул Лекс с картинным страданием, — не могли бы вы обойтись без лекций на ночь глядя? Хрупкие женские плечи, как ты выразился, сами выбрали этот крест.

Самюэль фыркнул, но взгляд у него был скорее добродушный, чем действительно раздражённый.

— Лексингтон, ты лентяй и плут. Переложил все проблемы на плечи этой девушки — и теперь будешь веселиться и отдыхать, пока она спасает тебе бизнес?

Лекс посмотрел на Леру и, чуть склоняя голову, с наигранной печалью произнёс:

— Как-нибудь переживу этот позор. Хотя, признаться, унижение в такой компании — даже приятное.

Лера не удержалась от лёгкой улыбки. Она вдруг поняла, что в этой резкой, эмоциональной манере отца Шейдона нет настоящей злости. Это была скорее семейная традиция — театральное переругивание, не переходящее границы. В этих словах не было унижений, не было боли. Напротив — была нежность, просто замаскированная под сарказм.

— Ужин подан, — негромко сообщил с порога дворецкий в безупречном чёрном костюме, появившийся почти беззвучно.

— Вот и отлично, — сказал Самюэль, поворачиваясь. — Надеюсь, еда спасёт хоть что-то сегодня. Идёмте, мисс Гордеева. Расскажете мне за ужином, на что надеетесь в этой трясине.

Он галантно подал ей руку, а Лекс, закатив глаза, двинулся следом, явно наслаждаясь представлением.

Ужин действительно оказался восхитительным. Изящно оформленные блюда сменяли друг друга под мягкий свет хрустальной люстры и негромкую инструментальную музыку, звучавшую где-то из встроенной акустики. Обстановка была одновременно торжественной и уютной. Обслуживание — почти незаметным, но безупречным. Лера даже немного расслабилась, позволив себе чуть больше улыбок и пару спокойных вдохов — впервые за день.

Самюэль оказался тонким собеседником: умел слушать, задавал уместные вопросы и шутил с такой благородной иронией, что с ним было легко, несмотря на его харизму и статус. Однако в какой-то момент он отложил приборы, наклонился немного вперёд и негромко спросил:

— Скажите, Лера, почему вас сняли с поста генерального в «Атланте»?

Возникла неловкая пауза. Лера не сразу подняла глаза. Затем, аккуратно сложив салфетку на коленях, спокойно ответила:

— Так решил совет директоров. Во главе с моим отцом.

Самюэль чуть приподнял брови, словно о чём-то догадывался, но хотел услышать подтверждение.

— Я видел нового генерального «Атланта», — протянул он, крутя в пальцах хрустальный бокал. — И, скажу честно, выбором был… мягко говоря, озадачен.

Лера слабо улыбнулась, не отводя взгляда от бокала с водой.

— Моя сестра, может, и не особенно сильна в управлении, но зато прекрасно умеет заводить нужные связи, — тихо произнесла она. — Это оказалось важнее цифр.

Лекс всё это время молчал, откинувшись на спинку кресла. Он не вмешивался, не подшучивал, не спорил. Только наблюдал. Его взгляд был внимательным, тёплым, и в нём читалось что-то чуть большее, чем просто интерес. Почти одобрение… или ожидание.

Глава 13

Лера проснулась за несколько минут до звонка будильника. Сон словно сбежал, оставив после себя тревожное волнение, которое с каждым вдохом превращалось в сосредоточенность. Она быстро приняла прохладный душ, смыла остатки сна, закрутила волосы в полотенце и направилась к шкафу.

Открыв створки, на секунду застыла. Перед ней висели идеально отглаженные вещи — дорогая, брендовая одежда: шелк, кашемир, тонкая шерсть, благородные оттенки. Лера растерялась. Всё это было красиво, стильно, но… не её. Не девочки из обычной квартиры и не женщины, которую всегда ставили в тень сестры.

Взгляд скользнул по вешалкам и остановился на чёрном платье-пиджаке. Простом на первый взгляд, но при ближайшем рассмотрении — сшитом безупречно. Линия плеч подчёркнута, талия затянута, асимметричный низ добавлял дерзости. Она провела пальцами по гладкой ткани, затем решительно достала его и быстро переоделась.

Подойдя к зеркалу, Лера на секунду затаила дыхание. Платье сидело идеально. Оно подчёркивало изгибы, делало осанку прямее, а взгляд — острее. Волосы чуть подсохли и легли лёгкими волнами на плечи.

Она выглядела… иначе. В этой женщине в зеркале было что-то роковое. Что-то, что могло заставить замолчать переговорную. Лера невольно поправила воротник и хмыкнула:

— Не обманывайся. Вещи не сделают тебя красивее.

И, выдохнув, направилась к двери. В коридоре столкнулась с Лексом.

— Есть проблемы, — сказал он сразу, даже не поприветствовав её. — Нужно выезжать в офис.

Лера коротко кивнула. В этом было что-то успокаивающее — снова влиться в рабочий ритм, решать, действовать. Это она умела. Они доехали быстро. Водитель не разговаривал, Лекс молчал, листая что-то на планшете. Лера смотрела в окно, собирая мысли.

В кабинете их уже ждал сотрудник аналитического отдела, молодой мужчина с напряжённым лицом и кипой бумаг.

— «Атлант» опубликовал проектную часть по тендеру, — начал он, выкладывая распечатки. — И, похоже, это...

Лера схватила бумаги, пробежала глазами и резко выдохнула.

— Это мой проект, — тихо сказала она. — Я готовила его ещё до ухода из компании. Но здесь подпись Алеся Гордеева.

Она нахмурилась, тонкие пальцы сжали край листа. Всё было один в один — её структура, её расчёты, даже формулировки в аннотации. Только теперь это презентовали как ноу-хау её сестры. Лекс подошёл ближе, глядя в документы через её плечо. Он ничего не сказал, но выражение его лица стало ледяным.

Аналитик, немного замявшись, обратился к Шейдону:

— Мы проанализировали тендерную документацию и собрали информацию из смежных источников. По всему выходит, что победитель, возможно, уже известен заранее. Есть ощущение, что проект заточен под конкретного участника. Не исключено, что речь идёт о кулуарных договорённостях.

Лекс хмуро кивнул, махнул рукой:

— Спасибо, можете идти.

Когда дверь за сотрудником закрылась, в комнате повисла напряжённая тишина. Лера подняла голову, её взгляд потемнел.

— Я знаю этот проект. Я начинала над ним работу в «Атланте». Только тогда он был в черновом виде. Он не закончен, не выверен. В нем есть уязвимости — можно сыграть на этом.

Голос её был твердым, почти холодным. В ней зажегся тот огонь, что Шейдон однажды уловил в ней на переговорах — не злость, не обида, а сосредоточенная энергия профессионала, знающего, что делать.

Лекс усмехнулся, облокотившись на край стола:

— Меня интересует только один проект. Тот, который подготовит Гордеева. Настоящая.

Он сделал паузу, словно давая вес словам.

— А с нечестной игрой... я разберусь лично.

Лера кивнула, губы сжались в тонкую линию. Всё становилось на свои места. У неё есть шанс не просто вернуться в игру — а сыграть её по собственным правилам.

Гордеева села за стол, щелкнула мышкой, разбудив экран, и принялась за работу. Пальцы быстро забегали по клавиатуре, но мысли путались. В груди пульсировало раздражение — тяжелое, почти гневное.

«Как он мог? Как отец мог так поступить?»

Проект, над которым она работала вечерами, просчитывая каждый пункт, каждую строчку, оттачивая логику — был передан Алесе. Просто так. Как будто Лера — временное недоразумение, которое можно вычеркнуть и заменить, будто она — черновик, а Алеся — итоговая копия.

Несправедливо.

«Хорошо. Раз так — посмотрим, кто из нас черновик.»

Её лицо застыло, взгляд стал холодным. Лера принялась прорабатывать структуру презентации, на ходу формулируя выгодные предложения и альтернативные пути внедрения. Она докажет, что её выбросили зря. Сделает проект безупречным, таким, что его нельзя будет не заметить. И никто больше не посмеет сомневаться в ней.

Усталость накатила вдруг. Лера выдохнула, опустилась глубже в кресло и на секунду прикрыла глаза. Затем взглянула на смартфон. Экран был усеян уведомлениями о пропущенных звонках. Несколько от отца. Несколько от Алеси.

«Когда успели?» — промелькнуло в голове. Она ведь даже не слышала, как телефон звонил.

Глава 14

— О каком шантаже ты говоришь, папа? — голос Леры звучал спокойно, но внутри нарастало напряжение.

— Не прикидывайся! Тебя видели с Шейдоном! — бросил Глеб Викторович. — Ты даже домой не вернулась! Теперь все обсуждают, что ты отдалась конкуренту! Какая наглость!

Лера зажмурилась, не веря, что это происходит на самом деле.

— Папа… я взрослая. И да, я искала работу. Потому что ты с радостью отдал мою должность… и мой проект — Алесе.

— Не вздумай меня учить! Ты подставила семью, Лера. Позоришь нашу фамилию, топчешь честь! Если ты выбрала этот путь — не возвращайся. Больше не смей переступать порог моего дома!

Писк и тишина. Он сбросил вызов. Лера осталась сидеть, глядя в одну точку. В кабинете повисла гробовая тишина. Мысли путались. Она не плакала — нет. Она просто… не знала, что чувствует. Внутри было пусто. Как будто отрезало.

Где-то на границе восприятия прозвучал вежливый стук в дверь.

— Простите, мисс Гордеева… — в приоткрытую дверь заглянула секретарша с мягкой улыбкой. — Секретарь мистера Шейдона просит уточнить: во сколько вы пойдёте на обед?

Лера подняла взгляд, медленно провела пальцами по переносице, собираясь с силами, и сказала:

— Передайте, что я не пойду на обед. Я задержусь на работе допоздна.

— Конечно, — кивнула девушка, немного участливо. — Принести ещё кофе?

Лера впервые за всё утро чуть-чуть улыбнулась — устало, но с благодарностью:

— Если не сложно.

— Уже несу.

Спустя несколько минут Ольга вернулась, осторожно приоткрыв дверь и поставив чашку кофе на стол Леры.

— Вот, как вы просили. Свежий, только заваренный.

— Спасибо… — Лера кивнула, потянулась за чашкой и затем, чуть смущённо добавила: — Простите, я забыла ваше имя…

Секретарша мягко улыбнулась, словно ожидая вопроса:

— Ольга. Всё в порядке, мисс Гордеева.

— Просто Лера, — отозвалась та. — И… спасибо за кофе. Вы очень вовремя.

Ольга тепло кивнула, явно довольная возможностью немного задержаться.

— Вы так активно взялись за работу, — сказала она. — Видно, что вы человек дела. А если мистер Шейдон выбрал именно вас — значит, вы действительно выдающийся специалист. Он не из тех, кто делает выбор случайно.

Лера чуть улыбнулась — не из тщеславия, а скорее из удивления, что кто-то говорит о ней так тепло.

— Спасибо. Это много значит… А как вам вообще работается здесь? Шейдон — какой он руководитель?

В голосе девушки была заинтересованность — спокойная, деловая, но и немного личная. Хотелось понять, куда она попала.

Ольга мгновенно оживилась, с готовностью опираясь локтем о дверной косяк, как бы ненадолго:

— Сложно, конечно. Темп сумасшедший, требования высокие. Но работа интересная, не скучно. И Шейдон… Он строгий. Очень. Но справедливый. Никакого самодурства или бессмысленных выговоров. Хотя, если честно, в офисе его боятся почти все. Потому что, если разозлить — мало не покажется.

Лера приподняла бровь.

— А что насчёт предыдущих руководителей? Почему их уволили?

Ольга развела руками:

— Точных причин никто не знает. Официально — реструктуризация. А неофициально… вроде как была утечка информации. Какие-то важные данные ушли конкурентам. Слухи, конечно. Но тогда здесь все ходили на цыпочках.

— Понятно, — тихо сказала Лера, задумавшись. — Спасибо, Ольга.

— Всегда рада, — с мягкой улыбкой ответила секретарша и вышла, тихо прикрыв за собой дверь.

Лера осталась одна. Несколько секунд смотрела в чашку, будто в поисках ответов, потом сделала глоток и медленно выдохнула. Мысли, напряжение, обиды — всё отодвинула на задний план. Сейчас была работа. Только она и проект, который должен стать её реваншем.

Она развернулась к компьютеру и снова погрузилась в цифры, расчёты и идеи — с тем упорством, что рождалось из боли, разочарования и ярости.

Лера нахмурилась, просматривая графики и таблицы. Аналитика не радовала — «Атлант» выставил сильные показатели, и если не знать закулисной правды, можно было бы поверить, что это их собственная, тщательно проработанная стратегия. Но Лера знала. Знала до строчки, до формулировки. Это был её проект — тот самый, что она вынашивала неделями, оттачивала, собирая пазл из идей и интуиции. И теперь он лежал перед ней, с чужой подписью. «А. Гордеева». Сестра. Младшая сестра, которой всё и всегда сходило с рук.

Она открыла папку снова, вглядываясь в знакомые формулировки. Губы сжались в тонкую линию, пальцы скользнули по тачпаду, как будто перебирая чьи-то предательства. Сердце гулко отозвалось в груди — не болью, нет, а холодной решимостью.

— Хорошо… — прошептала она себе под нос, будто заключая сделку.

Лера начала методично разбирать проект, пункт за пунктом. Не щадя себя, уничтожала слабые места, от которых не избавилась тогда. Каждую уязвимость она теперь видела под другим углом — как враг, а не автор. Каждый раздел, каждая цифра теперь не просто анализировались — она искала, куда вонзить иглу, как пустить кровь проекту, но при этом создать новый — лучший. Умнее. Смелее. Глубже.

Глава 15

Шейдон вошёл в кабинет, не спеша, словно не хотел разрушить тишину, окутывающую помещение. Его взгляд скользнул по столу, где ещё стояла чашка с остывшим кофе, по полу, усыпанному листами с пометками и распечатками — знакомыми до боли. И наконец, на диван, где, свернувшись, будто пытаясь спрятаться от мира, спала Лера.

На её лице всё ещё отражалось напряжение последних часов — тонкая линия губ, лёгкая морщина между бровей. Но спала она крепко, будто наконец позволила себе остановиться. Лекс невольно улыбнулся. Было в этом что-то… трогательное. Столько упорства в хрупком теле.

Он подошёл ближе, взглядом скользнув по экрану её компьютера. Проект был почти завершён. Стратегия, цифры, риск-анализ — всё выверено, собрано в стройную, сильную схему. Лекс прищурился, быстро пробежав глазами по диаграммам и формулировкам. Он усмехнулся — иронично, с оттенком искреннего уважения. Эта женщина не просто работала. Она рвала зубами путь к цели.

На диване Лера шевельнулась, потянулась, не сразу осознавая, где находится. Сонная, с растрёпанными волосами, она села, прикрыв рот рукой, и только потом заметила, что не одна. Щёки мгновенно вспыхнули краской.

— Простите… — пробормотала она, чуть приглаживая волосы. — Я… не заметила, как задремала…

Лекс, всё ещё сидел за компьютером, бросил на неё насмешливый, но не злой взгляд.

— Когда я нанимал трудоголика, — сказал он спокойно, — я не думал, что кто-то будет буквально жить на работе.

— Времени мало, — пояснила она, уже собравшись, голосом, в котором звучала деловая сдержанность. — Я делаю всё, что в моих силах, чтобы показать высокие результаты.

Лекс чуть склонил голову набок, рассматривая её. Мгновение молчал.

— Завтра вечером будет приём, — сказал он, как будто между прочим. — Официальное мероприятие. Я представлю тебя как сотрудника нашей компании. А заодно — мы заявим о себе. Это часть стратегии по захвату интереса инвесторов. Нам нужно, чтобы «Эрида» звучала громко, уверенно и опасно.

— Вместе? — переспросила Лера осторожно.

— Вместе, — подтвердил он, пристально глядя на неё. — Там будут люди, к которым ты должна попасть в поле зрения. И ты должна войти туда как та, кто заслуживает быть у руля. Не как Гордеева из «Атланта», а как та, кто сделает из «Эриды» флагмана.

Лера молча кивнула. В груди с новой силой зажглась решимость. Она больше не была тенью своей семьи. И завтра она это докажет.

— На приёме будет твоя семья, — сказал Лекс, откидываясь на спинку кресла и скрестив руки на груди. — По возможности… хотелось бы избежать скандалов.

Лера грустно отвела взгляд, поджав губы.

— Это вряд ли. Они обвиняют меня в мошенничестве. Сомневаюсь, что вечер пройдёт без сюрпризов, — тихо ответила она, почти не веря, что вообще произносит такие слова.

Лекс усмехнулся. Мягко, с нотками иронии и... одобрения.

— Я безумец, раз нанял тебя, — сказал он с притворной обречённостью.

Лера надулась, нахмурившись и даже скрестив руки на груди, точно копируя его позу — совершенно по-детски, с серьёзной мимикой. Это ещё больше развеселило Шейдона, он откровенно рассмеялся.

— Не смейтесь, — пробормотала она с деланной строгостью.

— Не могу, — честно признался он, подходя ближе. — Пожалейте моё чувство самоуважения, мисс Гордеева.

Он протянул руку, чуть наклонив голову набок.

— Поехали домой.

Лера не сразу двинулась. Она взглянула на него снизу вверх, чуть нахмурилась, будто колебалась, потом всё-таки заговорила:

— У меня есть просьба.

Лекс вскинул брови с живым интересом. Наклонился ближе, уже почти нависая над ней. Его глаза блестели, а голос был насмешливо-бархатным:

— Как интересно. И о чём же хочет попросить меня мисс Гордеева?

Лера вздохнула, чуть склонив голову набок:

— Мне нужен ноутбук. Чтобы работать дома. Без доступа к файлам я теряю время.

Он отстранился, будто даже немного разочарованный в скромности просьбы, и хмыкнул:

— Это всё? Ну что ж, будет тебе ноутбук. Хоть три.

— Одного хватит, — буркнула она.

Лекс, не переставая улыбаться, выпрямился:

— Тогда собирайся. Уже поздно, пора ехать.

Лера поднялась, собрала папки со стола, вытащила сумку, ещё раз взглянула на монитор, где остался открытым график работы над проектом — и, бросив последний взгляд на кабинет, двинулась за Шейдоном. Усталость глушила эмоции, но где-то в глубине души теплилось ощущение, что она наконец стоит на своём месте. И назад пути уже нет.

В машине Лера не выдержала. Тишина, мягкий свет панели и мерный шум дороги убаюкали её едва ли не с первых минут. Голова кивнула, опустилась на плечо, дыхание выровнялось. Лекс скользнул по ней взглядом — напряжение сошло с её лица, брови больше не были нахмурены, губы приоткрылись, словно она уснула в середине фразы.

Когда машина остановилась у дома, Лекс не стал её будить. Осторожно обойдя автомобиль, он открыл дверь, наклонился и аккуратно подхватил девушку на руки. Лера лишь чуть пошевелилась, но не проснулась.

Глава 16

Трель будильника мягко прорезала тишину комнаты. Лера вздрогнула, приподнялась и, сев на постели, растерянно огляделась. Несколько секунд понадобилось, чтобы вспомнить, где она — и что прошлой ночью уснула прямо в машине.

Под пальцами — мягкое покрывало, под щекой — прохладная подушка. Кто-то аккуратно укрыл её, перенёс в постель. Аккуратно, заботливо.

Слегка нахмурившись, Лера скользнула взглядом по комнате и остановилась на столе. Там стоял новый, тонкий, сверкающий ноутбук с включённой подсветкой экрана. А рядом… её дыхание сбилось. Ваза с шикарным букетом: белые пионы, розовые розы, немного лаванды и ветки эвкалипта. Без записки. Без имени. Просто — красиво. Просто — для неё.

И вдруг, неожиданно, как будто изнутри вырвалась что-то старое и глубокое, по щеке скатилась тёплая слеза. Она торопливо вытерла её, но в груди всё ещё покалывало.

Отец дарил цветы только маме и Алесе. «Ты у нас взрослая, не до сантиментов», — любил говорить он. Словно в её возрасте отказываться от любви было правилом хорошего тона. Словно её чувства были неважны.

Стучат.

— Войдите, — быстро откликнулась Лера, приглаживая растрёпанные волосы.

В комнату вошёл Уолтер, с достоинством истинного английского дворецкого неся поднос с завтраком: свежевыжатый сок, тосты, яичница с зеленью, салат. Всё ароматно, аппетитно, даже с изяществом.

— Мисс Гордеева, — начал он с лёгким поклоном, — по распоряжению мистера Шейдона вы сегодня работаете из дома. Он настоял, чтобы вы выспались, хорошо позавтракали и ни в коем случае не пренебрегали своим здоровьем. Также мистер Шейдон передаёт, что вам следует быть в форме к сегодняшнему приёму.

Лера удивлённо подняла брови, затем слегка усмехнулась:

— Строго, но справедливо. Спасибо, Уолтер. Я обязательно последую указаниям моего босса.

— В этом никто не сомневается, мисс, — сдержанно улыбнулся дворецкий и, поклонившись.

Уолтер чуть теплее улыбнулся, будто почувствовав в Лере не просто гостью, а кого-то, кто действительно заслуживал уюта.

— Если вам что-то понадобится, мисс, прошу — не стесняйтесь обращаться. В этом доме забота — часть нашего устава, — произнёс он с лёгкой иронией, при этом сохранив идеальную вежливость.

Лера немного смутилась, невольно опустив глаза.

— Спасибо, Уолтер. Вы... вы все здесь так добры. Я не привыкла к этому.

Он чуть склонил голову в поклоне.

— Доброе отношение приходит к тем, кто его заслуживает.

С этими словами Уолтер с достоинством вышел, оставив за собой лёгкий аромат древесного одеколона и тишину.

Лера медленно выдохнула, будто с плеч невидимо сняли груз. Она быстро прошла в ванную, приняла душ, стараясь стряхнуть с себя остатки сна и туман недавних эмоций. Влажные волосы собрала в свободный пучок, надела мягкий домашний костюм цвета молочного шоколада и, взяв тарелку с завтраком, устроилась с ногами в кресле у окна.

Новый ноутбук включился мгновенно. Экран приветливо загорелся логотипом, и Лера почувствовала, как в ней снова пробуждается рабочий азарт. Документы открывались быстро, интерфейс был удобным, и казалось, сама техника подталкивает её к идеям.

Работа шла бодро. То ли из-за того, что наконец никто не дышал в затылок, то ли из-за чувства благодарности, которое переполняло её. Она делала заметки, переписывала устаревшие участки, дорабатывала детали. Одной рукой печатала, другой дотягивалась до тоста, не забывая завтракать, как велено.

Мир стал чуть теплее, и Лера чувствовала: она возвращается. Но уже не в ту точку, откуда всё началось — а туда, где начнётся её собственная история.

Лера отвлеклась от цифр и таблиц лишь однажды — когда зазвонил смартфон. На экране мигал номер отца. Девушка медленно нажала кнопку отклонить вызов, чувствуя, как внутри поднимается глухая обида. Она прекрасно знала, зачем он звонит. Очередная волна упреков, обвинений, давлений. Нет, сегодня она не даст испортить себе настрой.

Отложив телефон, она машинально открыла вкладку с новостями и ввела в поиск: «Атлант Гордеева».

На экране тут же высыпался шквал свежих статей, и почти везде одно и то же: Алеся на фоне логотипа «Атланта», улыбается в камеры, рядом стоит отец — строгий, уверенный.

Заголовки кричали:

«Младшая Гордеева станет новой вехой в истории компании!»

«Отец обвиняет старшую дочь в подрыве репутации»

«Алеся Гордеева: „Я вытащу компанию из кризиса“»

Лера зло цокнула языком, губы сжались в тонкую линию. Руки сжались на подлокотниках кресла, но прежде чем она успела снова отвлечься на документы, у самого уха прозвучал насмешливый голос:

— Всё-таки у тебя есть эмоции.

Лера вздрогнула и, резко обернувшись, чуть не опрокинула чашку. В дверном проёме стоял Шейдон. Он едва заметно улыбался, глядя на неё с уже привычной насмешливой теплотой.

— Я стучал, но ты была слишком занята, — добавил он, качнув головой в сторону ноутбука.

Лера прикрыла рот ладонью, пытаясь отдышаться.