Любовь по книге судеб.

Пролог

Добрый день, уважаемые читатели, приглашаю вас к прочтению моей новой истории, в стиле подобного жанра она у меня первая, не судите строго. Прошу Вас поддержать муза своими комментариями и лайками (если конечно вам понравится) Приятного чтения.

Лондон. Наше время.

Зимние улицы Лондона, сияли праздничными огнями. Среди повседневной суеты, и обычных житейских дел, город готовился к Рождеству. И хотя все знают, что Санта-Клаус живет в Лапландии, подарками для послушных мальчиков и девочек, всех возрастов, он точно запасается в Лондоне. Сабрина, спешащая в этот будний, холодный день, с работы домой, невольно улыбнулась этой мысли. Как всегда, в канун зимних праздников, британская столица превратилась в одну громадную рождественскую ярмарку. То и дело слышался звонкий детский смех, воздух наполняли ароматы жареного зефира и прочих сладостей, сверкающие витрины универмагов, приглашали затеряться в своем многообразии. Дух Рождества царил повсюду. От праздничных рынков, где можно было выпить глинтвейна и погреться у огромных костров открытых баров, или посетить грот главного зимнего волшебника. До самого большого катка, освещенного сотней тысяч гирлянд. Королевство льда тоже завлекало в холодные просторы, где среди ледяных скульптур и снежных насыпей, жили своей сказочной жизнью, лесные звери и единороги. Рядом, люди спешили по своим неотложным делам. Кто-то на встречу с друзьями, кто-то с детьми на ярмарку. У Лондонского моста туристы покупали сувениры, любовались невесомыми кашемировыми шалями, с ручной вышивкой, и лакомились традиционными сырами, десертами и соусами.

Для Сабрины, это Рождество обещало стать особенным. Вчера, Лукас одел ей на палец кольцо, позвав встречать Рождество в Суррее, в доме его родителей. И это означало, что их отношения, наконец-то, перешли на новый уровень. Признаться, девушка почти перестала надеяться, что когда-нибудь, такое случится. Лукас Шелдон был человеком незаурядным. Историк по образованию, в свои тридцать два года он успел сделаться популярным среди молодежи. Его лекции в королевском университете Холлоуэй, всегда пользовались успехом. Возможно, потому, что молодой преподаватель подходил к своим занятиям, только с творческой точки зрения, рассказывая студентам о собственных открытиях, в бесконечных поездках и походах по миру, в поисках древних секретов. Вот только, что, этот во всех смыслах привлекательный сердцеед, с авантюрным складом характера, нашел в ней, скромной сотруднице лондонской библиотеки, Сабрина не могла понять до сих пор. Лукаса манили загадочные дали и неизвестные горизонты, благо средства вполне позволяли. Недавно, он даже купил собственную красавицу яхту, оборудованную по последнему слову техники, не теряя надежды, что однажды, Брини поплывет к неизведанным берегам вместе с ним. Увы, Сабрина Милтон была абсолютной горожанкой, любительницей простых тихих вечеров у камина с любимым, бытовых удобств, и старых добрых, семейных ценностей. В потоке размышлений, девушка не заметила, что ее уже обступило со всех сторон загородное, почти деревенское обаяние любимого района лондонцев. Мэрилебон, тихая гавань со старинными зданиями, элегантными особняками георгианской эпохи, со временем не утратившими своего шарма и великолепия, и особой атмосферой уюта и теплоты, названная в честь приходской церкви Девы Марии. Перед глазами уже расстилалась Хай-стрит, приветливо мерцали в сгущавшихся сумерках, огни кофейных и кондитерской «Валери», оформленных в духе Парижа двадцатых годов, прошлого столетия. Манили витринами, многочисленные рестораны и бутики дизайнерской одежды, оригинальные лавочки сырных деликатесов. Возвышался самый лучший книжный магазин Лондона, двери которого, как раз закрывал после очередного трудового дня, его нынешний владелец, мистер Аллен Батлер. Сабрина, идущая по другой стороне улицы, помахала ему рукой, получив в ответ приветливый кивок. Мистер Батлер, уже на протяжении года, являлся их с Лукасом соседом, занимая квартиру этажом ниже. Да и где же еще, было поселиться заядлому книгочею и профессору истории, как не в этой атмосфере искусства, где буквально рукой подать до всемирно известной Бейкер-Стрит, музеев французской живописи семнадцатого века, и восковых фигур мадам Тюссо. Наряду с исторической ценностью, здесь располагалась разная торговая и коммерческая недвижимость, а также «Пилюльный остров», с офисами лучших дантистов и пластических хирургов. Но Сабрина любила Мэрилебон за простоту, самобытность и очаровательный шарм. В этот декабрьский вечер, улица казалась особенно прекрасной. Ласковым кружевом, ложились на землю кристально чистые снежинки, прохожие невольно улыбались друг другу, некоторые несли домой еловые ветви, источавшие восхитительный аромат, приближающегося праздника. Девушка, только что вошла в расцвеченный веселыми огоньками, холл многоэтажного дома. С облегчением, стянула с шеи теплый вязаный шарф, стряхнула с дубленки налипшие снежинки и очаровательно улыбнулась консьержу:

-Добрый вечер, мистер Томас.

-Добрый вечер, мисс Милтон, как прошел ваш день?

-Восхитительно! Нам сегодня, доставили новую партию детских книг, они такие яркие, радостные, наши маленькие читатели, будут просто в восторге!

-Это весьма замечательно, – улыбнулся ей в ответ, пожилой седовласый мужчина, – кстати, мистер Шелдон сегодня приехал очень рано, и кажется, был чем-то озабочен.

Глава 1

Две недели спустя.

Снег валил сплошной густой пеленой, казалось, что где-то там наверху, кто-то решил перетряхнуть огромную пуховую перину. Для начавшегося января, столь сильные снегопады были не характерны, впрочем, в последние года, погода то и дело преподносила сюрпризы, и как сказали утром в новостях, не только в Англии. Новости, газеты, походы в полицию, как на службу, в последнее время Сабрина жила будто бы по привычке. Просто потому, что так надо. Девушка осунулась и сильно похудела, блуждающий взгляд, глубокие тени, залегшие под глазами, бледность и апатия всерьез тревожили друзей, соседей и коллег по работе. Насилу удалось уговорить родителей, не прилетать из Нью-Йорка, бросив все дела. Ведь отец как раз готовился к крупной международной конференции. Для практикующего талантливого врача, участие в подобных мероприятиях, имело огромное значение. И для обмена опытом с зарубежными коллегами, и для повышения квалификации. Вокруг, и так постоянно были люди, они что-то говорили, утешали, сочувствовали, предлагали помощь, но Брини с каждым днем, все сильнее ощущала свое острое колющее одиночество. Даже любимый город внезапно стал чужим и враждебным. Праздники давно прошли, жители возвращались в обычный будничный ритм, и внешне все было как всегда. Так же сладко пахло сдобой из кофейни напротив дома, также распахивал свои двери магазин мистера Батлера, также одно утро сменяло другое, и календарь отсчитывал дни наступившего года. Лишь для нее, все необратимо изменилось. Напрасно девушка смотрела на телефон, как на последний маяк, в шторме бушующего океана, звонков не было, писем тоже, и стражи правопорядка не слишком то, проявляли рвение в поисках. «Дела сердечные», - сказал ей молоденькой полисмен, и жалостливо покачал головой. Правда заявление приняли, ведь все-таки, яхта стояла на причале, вещи из квартиры никуда не делись, и лекции, брошенные в начале семестра, факты, так или иначе требующие рассмотрения. Сабрина не ощущала тающих на лице и волосах снежинок, в полы распахнутого пальто, сквозили холодные порывы ветра. Прохожие, недоуменно оглядываясь, провожали глазами хрупкую фигурку, быстро идущую по мостовой, в сторону величественного, серокаменного здания Лондонской библиотеки. В руках девушка сжимала свою сумку, как обретенное сокровище, фолиант, лежащий внутри, жег ей руки. Но его необходимо было вернуть в хранилище. На ступеньках она споткнулась, машинально удержавшись за чугунные перила. Охранник, наблюдавший за ней из окна, поспешно распахнул тяжелую деревянную створку, округлых широких дверей, и помог Сабрине войти.

-Доброе утро, мисс Милтон, погодка сегодня, что-то, разгулялась, – в тоне, как обычно, скользнули сочувственные нотки.

-Доброе утро Фрэнк, - девушка стянула перчатки, и принялась рыться, во внушительных размеров сумочке.

-Я и так запишу. Ничего страшного, если забыли. Вас ожидают. И уже почти полчаса.

-Из исторического общества пришли? – Брини, наконец, отыскала и протянула охраннику пропуск.

-Нет, – Фрэнк, быстро сделав отметку в журнале, вернул позолоченный кусочек картона, – это…. Минуточку…. леди Тереза Майерз. Сказала, что по личному делу.

-Как странно…. Я не знаю, никакой миссис Майерз, - и по тому, как это было произнесено, явственно слышалось, что желания узнать, у нее нет.

-Дама, очень даже профессорской внешности.

-Профессорской? – выразительное лицо моментально оживилось, – Тогда, быть может, она что-то знает о Лукасе?

-Дай то Бог, – провожая взглядом, устремившуюся к лестнице Сабрину, пробормотал Фрэнк.

Зеленые ковровые дорожки, стеклянные стеллажи полные книг, резные перила, мелькнули перед Брини, словно в калейдоскопе. Распахнув двери в свой небольшой, уютный кабинет, Сабрина задохнувшись от быстрой ходьбы, застыла на пороге. Женщина, ожидавшая ее, стоя в амбразуре старинного окна, выглядела так, словно только что вернулась с приема в королевском дворце. По комнате плыли шлейфы тягучего аромата, незнакомых духов, с сандаловыми нотками. Строгий, жемчужно-серый брючной костюм, резко контрастировал с копной иссиня-черных волос, лишь спереди, слегка тронутых сединой. Напряженно прямая спина, говорила об эмоциях, тщательно скрываемых от посторонних взоров.

-Леди Тереза Майерз, – тихо позвала Брини, молясь, чтобы незнакомка принесла ей хорошие вести. Ведь как выяснилось недавно, самым страшным испытанием сейчас, была эта жуткая полная неизвестность.

Незнакомка порывисто обернулась, минуты две она пронзала девушку бархатным взглядом синих глаз, необычного глубокого оттенка, казалось способных заглянуть прямо в душу. Словно решая, стоит ли вообще затевать с ней разговор. Потом глубоко вздохнув, леди Майерз улыбнулась, холодной улыбкой, не затронувшей изумительной синевы.

Глава 2

Юго-восточная Англия. Графство Суррей. 1891 год.

англичан есть поговорка: «Если вам не нравится погода, подождите пять минут, и она изменится». Но очевидно, нынешняя осень, решила это утверждение опровергнуть. Бесконечные унылые дожди и густые туманы, сменяли друг друга с завидным постоянством, а солнца все не было. Для семьи Милтонов, наступивший октябрь радостных событий не принес. Вот уже вторую неделю, приемная дочь Эндрю Уильямса, семнадцатилетняя Лаура Уильямс-Милтон, никак не могла оправиться, после затяжной лихорадки, вызванной сильнейшей простудой. Семейный лекарь испытывал по этому поводу, с каждым днем, все большее беспокойство. Чего нельзя было сказать об Эндрю. Новоиспеченный барон Уильямс, был всецело поглощен подготовкой к званому вечеру, должному состояться в ближайшую субботу. Этот приём, являлся средоточием, его самых честолюбивых надежд.

-Опять льет как из ведра, - пробормотала чуть полноватая женщина средних лет, опуская на место тяжелую бархатную портьеру. Она была одета в коричневое платье, самого простого покроя, что вместе с убранными в строгую прическу волосами, выдавало в ней невысокое происхождение. Агата Мак-Дугал, жила в семье Милтонов почти с рождения Лауры, исполняя при ней обязанности няни. Барон Милтон, привез ее когда-то в Англию, как единственное напоминание о своей второй родине. Агата, почти не разлучалась со своей подопечной, в первые годы ее жизни. Спала прямо в детской, купала и кормила малышку, ворковала над ней, и задаривала мелкими подарками. Днем, они с маленькой Лауритой учились читать, гуляли в оранжерее леди Эммы. А по вечерам, устроившись у камина, нянюшка рассказывала русоволосому ангелочку сказки, о феях и отважных рыцарях. Добросердечная и заботливая, Агата, тем не менее, умела проявлять и завидную строгость, особенно когда очаровательная проказница, стала подрастать. Как и другие дети аристократического сословия, Лаура должна была усвоить не писаные правила и порядки, способные в будущем, помочь ей вырасти воспитанной молодой леди. И пусть в ее комнате еще хранились фарфоровые куклы, и яркие кусочки мозаики, детство неумолимо подходило к концу. Уже нельзя было радостно бежать на конюшню, чтобы тайком сунуть своей любимице кусочек сахару, часами наблюдать за работой плотника или садовника, задорно смеяться над байками лакеев. Неумолимо приближалась взрослая жизнь. Несмотря на своенравность, и порой излишнюю живость характера, мисс Уильямс-Милтон, превращалась в прекрасную юную девушку. Как и баронесса, Лаурита старалась быть в курсе всех дел, происходивших в доме, знала всех слуг по именам, все их слабости, тревоги, чаяния. Теперь, она также регулярно посещала классную комнату, где начиналась территория мисс Анны Росс, гувернантки, прививавшей своей ученице навыки чистописания. И обучающей литературе, иностранным языкам, истории, географии, математике, и даже естественным наукам. Возлагать на учительницу, всестороннюю подготовку своего чада к взрослой жизни, являлось вполне обычным делом. Также в ее обязанности, входили занятия по музыке и танцам. Несмотря на врожденную любовь к свободе, Лаура прилежно уделяла образованию несколько часов в день. А любую свободную минуту, старалась посвятить прогулкам верхом, на чистокровной английской лошадке по кличке - Луна. Или игре с двухгодовалым спаниелем Кокки, подаренным семейным доктором. Не взирая, на затянувшийся период дождей, Лаура не хотела отказываться от возможности, побыть в седле хоть полчаса в день, одна из таких поездок, и обернулась столь длительной болезнью.

-Так, когда же она очнется Норман? – Агата склонилась над бледной молодой девушкой, лежащей на широкой кровати, убранной в бежевых тонах, с многочисленными подушками, и болотной расцветки, теплым покрывалом. За годы служения семье Милтонов, она получила особое право, обращаться к строгому эскулапу просто по имени, чего никому другому не позволялось.

Высокий мужчина, с каштановыми волосами, чуть тронутыми ранней сединой, рассеянно улыбнулся, не отвлекаясь от пациентки.

-Думаю уже. Жар спал, и лихорадка отступила. Лаура. Лаурита, – негромко позвал он, ласково прикасаясь, к разметавшимся по подушке локонам.

Ей казалось, что бесконечному темному туннелю, по которому она летела, не будет конца, еще она слышала приятный голос, зовущий ее, вот только имя….

-Лаурита, девочка, просыпайся, – настаивал голос, и, подчиняясь ему, девушка открыла глаза, глубокого шоколадного оттенка, уставившись на доктора Янга с немым изумлением.

-Добро пожаловать, дорогая, – радостно вмешалась, склонившаяся над ней женщина, говорящая с явным шотландским акцентом.

-Агата, распорядись, чтобы приготовили куриного бульону, – произнес незнакомец, – а пока, путь подадут крепкий черный чай с молоком.

Помутневшим взором, Лаура окинула уютную комнату. Жемчужно-серые обои, с цветочным узором, украшали стены. Покрывало и балдахин кровати, плотные, но неожиданно мягкие, надежно защищали от холода. Также, с этим неплохо справлялся камин, в котором полыхало яркое пламя. Коричневые портьеры были приспущены, скрывая нежный белый тюль. По обеим сторонам от постели, располагались удобные столики с ящиками. На одном из них, стоял красивый букет хризантем, солнечный подарок осени.

Глава 3

3 дня спустя.

Дождь прекратился. Осенний ветер, гнал по небу многочисленные облака, сквозь их молочную пелену, пробивались робкие солнечные лучики, едва успевавшие достигнуть крон пожелтевших деревьев.

Открыв глаза, Лаура повернула голову в сторону окна. Чья-то заботливая рука, уже раздвинула шторы, и аккуратно разместила на кресле домашнее платье, молочно розового оттенка, украшенное бледным цветочным узором. Поверх самого наряда с длинным рукавом, в холодные дни, можно было надевать оригинальную накидку, ниспадающую почти до самого пола. Пока Лаурита, слегка приподнявшись, рассматривала нежное творение портных, дверь в комнату отворилась, пропустив симпатичную молоденькую девушку, державшую в руках большое полотенце, и кусок душистого лавандового мыла.

Горничная молодой леди, а это была именно она, приветливо улыбнулась своей госпоже.

-Доброе утро мисс.

С этими словами, Нэнси положила свою ношу на низкий пуф у туалетного столика, проворно схватив кочергу, поворошила ею угли в камине, и тут же устремилась в ванную комнату, чтобы включить «гейзер» для нагревания воды. Это новомодная роскошь, была с одной стороны настоящим подарком для прислуги, так как позволяла нагреть воду, подаваемую с нижних этажей, без таскания вверх-вниз тяжеленных тазов. Одно из многих усовершенствований золотого века британской империи. Но с другой, «волшебное устройство», справляющееся со своей задачей примерно за шесть минут, полностью оправдывало свое прозвище, ведя себя, столь же, непредсказуемо и бесконтрольно. К тому же оно требовало ряда, строго выполняемых условий. Во-первых, ванная должна была быть без сквозняков, способных погасить спичку, подносимую к запалу, во вторых особой сноровки при включении и выключении, можно даже сказать проворства и стальных нервов. Но прогресс, неумолимо идущий вперед, диктовал свои условия, и все большое количество жилищ, охватывалось довольно опасным усовершенствованием.

-Вода нагрелась, – радостно объявила, вернувшаяся Нэнси.

Внизу у кровати, зашевелился проснувшийся Кокки, сонно тявкнув, он, медленно потягиваясь, встал на лапки и недолго думая, полез на постель к хозяйке.

-Ах, ты ж проказник, – пожурила его Нэнси, не переставая раскладывать на оттоманке в изножии кровати, предметы нижнего белья, а именно панталоны, короткую льняную сорочку, хлопковые нижние юбки, и шерстяные чулки с застежками.

Подхватив песика на руки, Лаура наблюдала за происходящим, чувствуя себя так, как будто явилась на занятие к мисс Росс, не выучив урок.

-Позвольте, я помогу вам подняться? – Нэнси уже стояла возле нее.

-Я…. Да, конечно, – Кокки проворно спрыгнул на ковер, пока Лаура вставала, опираясь на руку горничной.

- Пойдемте мисс, а то замерзнете ненароком.

-Я вполне могу сама, – возразила, было, юная леди Милтон.

-Ну что вы, мисс, а кто поможет вам вымыть голову? – наивно распахнутые глаза Нэнси, выражали искреннее недоумение, и было совершенно ясно, что спорить с ней по данному вопросу, смысла не имело.

-Хорошо, – сдаваясь, вздохнула Лаура, направляясь к ванной комнате, в сопровождении горничной и верного Кокки.

*****

Лондон, Сент-Джонс-Вуд, столичный особняк Шелдонов.

Виконт Шелдон, проснулся от дикой головной боли, еще бы, он не позволял себе так напиваться, не то чтобы очень давно, а, наверное, никогда. С трудом пошевелившись, молодой человек попытался было встать, но тело словно налилось свинцом, и не желало слушаться. Вновь откинувшись на подушки, Мэтью, смирился с неизбежным, и стал ждать, когда же явится этот невозможный зануда. А в том, что, с минуты на минуту, в комнату войдет его камердинер и личный помощник, Дуглас Фейри, сомнений быть не могло, как в смене дня и ночи. Желая скрасить ожидание, Мэтт обвел глазами свою спальню, и в очередной раз уверился, что все от лепнины на потолке до небольших светильников на каминной полке, его по-прежнему раздражает. Это глухое странное чувство отчуждения, просыпалось и засыпало вместе с ним, последние две недели. Дуглас вошел, как всегда, неслышно, неся в руках элегантный костюм жемчужно-серого цвета, стоит также отметить, и на нем самом, был одет наряд не хуже. Что постоянно служило поводом для зависти со стороны дворецкого, лакеев и слуг. В отличие от выше упомянутых, туалеты для камердинера заказывались у того же портного, что и для хозяина. Дуглас был тем самым редким понятием друга-слуги, на помощь, советы и преданность которого, Мэтью мог рассчитывать в любую минуту. Фейри сопровождал виконта во всех поездках и спортивных мероприятиях, на охоту, скачки, путешествия. Он стоял всегда наготове, чуть сзади, готовый в нужный момент перезарядить ружье и подобрать трофеи. Во время переездов его задача заключалась в том, чтобы создать возможный в условиях дороги комфорт для своего хозяина, а за границей он являлся гидом и проводником, заучивая необходимые фразы, для объяснения с местным населением. Если возникала необходимость, он спал в комнате своего покровителя, защищая его от грабителей и бандитов. Так же как и горничная леди, он знал  как нужно поступать в тех или иных ситуациях, какую подать одежду, как приготовить целебное снадобье от похмелья или мигрени, или развлечь господина, в периоды меланхолии. Он ухитрялся найти кеб, когда его не было, разбирался в том, какие цветы подарить какой леди, и мог постоять за себя, не обидев оппонента. В основном его работа была очень проста, но он имел талант делать ее так, что она представлялась крайне важной. Он мог положить два пустячных предмета в ящик комода с таким видом, как будто полномочный представитель великой нации, возлагает венок на гробницу усопшего монарха. Дуглас служил своему хозяину, с тех самых пор как виконт вернулся после окончания школы мистера Хантингфорда, в которой учился с восьми лет. Для Фейри до сих пор оставалось загадкой, почему лорд Шелдон, отправил своего старшего сына в этот кошмарный мир, неподконтрольный никаким органам и высшим инстанциям, кроме голоса несуществующей совести. А младшему, нанял преподавателей для обучения на дому. Заведение Хантингфорда отличалось особой жестокостью, особенно при исполнении наказаний, для провинившихся. Дети учились и жили в огромных, холодных комнатах по девять месяцев в году. Вплоть до окончания школы, им разрешалось проводить дома только каникулы. Как правило, для получения прибыли, хозяева подобных учреждений, платили учителям очень мало, и не всегда удосуживались собрать сведения об их собственном образовании. Лучшим же способом сэкономить деньги, было ограничение учеников в еде! Образовательный процесс, строился на строжайшей дисциплине и страхе перед наказанием. Месяцами, находясь вдали от семьи, даже по приезде, нельзя было возмущаться или жаловаться родителям, сие считалось проявлением плохих манер. И зачастую сами родители этого не поощряли. Тем не менее, школа пользовалась популярностью среди аристократов, так, что ее даже прозвали «Палатой Лордиков». Когда Мэтью к восемнадцати годам завершил, наконец, свое обучение, отец недвусмысленно дал ему понять, что в родительском доме, ему рады не будут. Справедливости ради, стоит отметить, граф предоставил сыну в абсолютное распоряжение лондонский особняк, набрал полный штат прислуги, и помог получить место на государственной службе, назначив также ежемесячное содержание. На этом лорд Шелдон, посчитал свой отцовский долг выполненным, забыв о существовании Мэтью на долгие десять лет. И вот, буквально пару часов назад, слуга нарочно привез письмо с фамильным гербом на печатке. Фейри, приготовился к нелегкому разговору, учитывая настроение господина в последние дни, тот едва ли обрадуется отцовскому посланию.

Глава 4

Когда горничная помогла Лауре одеться, и уложила ее волосы в незатейливую прическу, потому как от более сложной, мисс наотрез отказалась, девушка вышла из своей спальни в коридор. Подойдя к лестнице, она облокотилась на перила, прислушиваясь к суете царящей внизу. Дом напоминал разворошенный муравейник. И хотя обычно барон терпеть не мог по утрам, вида туда-сюда снующих слуг, предпочитая побыть в одиночестве, а в редких случаях немного побеседовать с супругой в тишине и покое библиотеки. Сегодня, очевидно, было сделано исключение. Прямо посередине холла, дородная высокая женщина, в шерстяном платье с кипельной белизны передником, от которого мало чем отличался чепчик на голове, зычным голосам распекала прислугу. Миссис Памелу Флетчер, домоправительницу, словно созданную для своей важной должности, все в доме боялись как огня, разве что, кроме Агаты и Нэнси, для них последним оставалось слово хозяйки. Уже получив от леди Эммы необходимые указания, Памела решительно взялась за дело, а поручений набралось ох как не мало. Необходимо было проконтролировать подсчет продуктов на предстоящий прием, проследить за подготовкой комнат для гостей и бальной залы, поговорить с нанятыми музыкантами, не забыть о настройке рояля. А еще предстоял поход на рынок, дабы сделать необходимые покупки к столу. И тщательно разместить в помещениях свечи, так как, газовые светильники использовались лишь в танцевальной комнате и парадной гостиной. Одни горничные уже приступили к мытью полукруглых эркерных окон, украшенных цветным стеклом, в то время как лакеи помогали снимать для стирки тяжелые занавеси. Другие занимались натиркой полов. В столовой чистили до блеска фамильное серебро. И даже Августа, стараясь угодить миссис Флетчер, подгоняла слуг, спускавшихся глубоко в ледовый погреб, чтобы принеся кусок льда в холодную комнату рядом с кухней, расколоть его на мелкие кусочки, и распределить на дне большого шкафа, где хранилось мясо, молоко и другие скоропортящиеся продукты. В каждой комнате, полным ходом шла чистка каминов, служанки нескончаемой чередой выносили золу и чистили графитом решетки, красивые чугунные рамы и выложенную около них, узорчатую плитку. В гостевых спальнях, горничные, распахнув настежь окна, переворачивали матрасы и взбивали мягкие перины, чтобы потом застелить все чистыми простынями. Помимо этого, еще предстояло перемыть овальные зеркала, удалить воск из подсвечников, вытереть пыль со скульптурок, книг и дорогой посуды, разбросать по коврам вчерашний чай, чтобы затем смести его вместе с грязью.

Лаура, быстро сбежала вниз по ступенькам, проскользнула позади бушующей Памелы, и устремилась к единственной комнате, двери, в которую были закрыты. Войдя, мисс Милтон оказалась в уютной небольшой столовой, где уже сидела за накрытым столом приятная светловолосая женщина в домашнем платье, не лишенном, однако изысканности. С волнением девушка догадалась, что перед ней леди Эмма, ее собственная мать. Баронесса, радостно улыбнувшись, поднялась с места.

-Я рада, что ты спустилась к завтраку, дорогая, – у нее был мелодичный голос, с мягкими интонациями, – Как спала сегодня?

-Благодарю вас, хорошо, – смутившись, отозвалась Лаурита.

-Милая моя, – Эмма приблизилась к дочери, – доктор Янг, все мне объяснил. Прошу тебя, не волнуйся, конечно, это неприятное осложнение после болезни, но все скоро пройдет, поверь мне.

-Я хочу на это надеяться, потому что, не понимаю как мне себя вести, что нужно делать. Я никого не узнаю, и это меня пугает.

-Ничего не нужно делать, Лаура. Главное, просто набраться терпения и подождать. Давай попьем чай вместе, ты всегда это очень любила.

Лаурита окинула взглядом сияющую белизной скатерть, каждая салфетка и прибор находились на своем месте, меню утренней трапезы состояло из копченного с медом бекона, деликатесной ветчины, жареных грибов с томатами, омлета, тостов, сыра, сливочного масла, разных сортов сосисок, кровяной колбасы, мармелада и конфитюра. Подобное разнообразие, в глубине души удивило молодую девушку, но отказаться от кусочка золотистого тоста с джемом, и чашки горячего чая, она просто не смогла. К тому же, кофейник тоже источал дразнящий аромат. Усевшись вместе с леди Эммой за стол, Лаура обнаружила еще одну приятную неожиданность, тарелки для мяса оказались подогретыми.

-Эндрю, в ближайшую субботу устраивает званый вечер, будут танцы и музыка. Я надеюсь, тебя это хоть немного развлечет, – улыбнулась леди Эмма, беря в руки крохотную чашку кофе.

Однако озвученная новость, скорее насторожила Лауриту, танцевальный вечер, очевидно, предполагал участие в своем непосредственном предназначении, а молодая девушка отнюдь не была уверена, что проявит в этом ожидаемые таланты.

-Если ты, по какой-либо причине, этого не хочешь, – заметив ее реакцию, продолжила баронесса, - достаточно просто встретить со мной гостей, чтобы не расстраивать твоего отца.

Последняя фраза далась Эмме нелегко, но леди Милтон прекрасно понимала, что ее сложные отношения с супругом, только расстроят дочь еще больше.

-Нет, нет, – поспешно отозвалась Лаурита, – я буду очень рада, провести этот вечер рядом с вами.

-Ну что ты милая, на прием приглашены вполне достойные молодые люди, представители самых знатных семейств в округе и твоя ближайшая подруга Стефания. Так что, недостатка в общении не будет.

Глава 5

Назначенный день наступил. Эндрю, барон Уильямс, готовился спуститься в гостиную, желая перед тем убедиться, что его внешний вид сегодня поистине безупречен. И, правда, среднего роста темноволосый мужчина, в бежевом камзоле с витиеватым узором по краю и жилетку в тон под ним, выглядел вполне респектабельно. Барон не мечтал поразить чье-то воображение, лишенный каких бы то ни было иллюзий, он отдавал себе отчет, что его сегодняшние гости смотрели на таких, так называемых новых англичан как он, свысока. Истинные леди и джентльмены, вынуждены были принимать тех, кто достиг своего положения благодаря деловой хватке, а не родословной. Этикет и манеры, в данном случае, только приобретались, а отнюдь не были впитаны с молоком матери. Тем не менее, многих устраивал союз титул плюс деньги. И бал был лучшим местом, где подобное знакомство могло состояться. Эндрю невольно усмехнулся, на этот раз приглашение приняли все, пресловутое баронство принесло свои плоды. Знал бы кто, как оно ему досталось. Ну, да это вопрос второстепенный. Его всегдашний девиз: «Цель оправдывает средства» - подходил тут как нельзя лучше. Выйдя из своей спальни, Эндрю немного постоял на лестнице, слушая привычные звуки дома. Он знал, что все от горничной до дворецкого, сейчас заняты делом. Паркет бальной залы сиял сверкающим блеском, на специальном возвышении уже приготовили место для оркестра, везде, где только можно, развесили дополнительные светильники, чтобы ни одно лицо не могло скрыться в темноте. Правда, учитывая, что яркий свет мог раздражать нежные глаза дам, использовались матовые стеклянные плафоны. В соседней небольшой комнате, рядом с танцевальной залой, накрыли стол для желающих выпить чаю и перекусить до ужина. Продумана была каждая мелочь. Для пожилых гостей, не желавших танцевать, готовился салон для игры в карты, обустраивались туалетные комнаты для джентльменов и дам. Гостиную украсили цветами, расставив диваны и диванчики, кресла и стулья. А в коридорах появились импровизированные маленькие фонарики. На кухне Августа тщательно проверяла соответствие необходимых заготовок, составленному меню. Отдельной головной болью было мороженное, изысканный холодный десерт подавался в последнюю очередь, и должен был быть идеальным. Леди Эмма, в нежно сиреневом элегантном платье, не показывала безумной усталости от забот этого дня. По обычаю, она лично проверила каждое парадное помещение, напомнила дворецкому о праздничных ливреях для лакеев, садовнику об украшении гирляндами дорожек в парке, домоправительнице о порядке, в котором нужно подавать к ужину блюда. И наконец, уже успела одеться к балу, готовясь к приезду первых гостей. Сейчас она ожидала Лауру, вместе с которой, должна была их встречать. Мисс Росс уже находилась рядом. А Эндрю, согласно правилам, занял свое место непосредственно в гостиной.

Лаура, стоя у огромного венецианского зеркала, когда-то привезенного бароном Милтоном из путешествия по Италии, оглядывала свое отражение с легкой паникой. В этой очаровательной девушке, в воздушном наряде розового цвета и в тон ему маленькими бутончиками в волосах, она не узнавала саму себя. Нэнси осторожно поправляла и без того безупречную прическу. А Агата, смотрела на свою подопечную, взволнованно улыбаясь

-Вы восхитительны, мисс Лаура. Просто само совершенство.

-Только это совершенство, так и не освоило все премудрости танцевальной науки, – вздохнула девушка, пытаясь справиться с нахлынувшим беспокойством.

-Того, что вы знаете, вполне довольно. Мисс Росс меня в этом уверила, а она знает толк в таких вещах.

-Будем надеяться, что это так. Все Нэнси, лучше уже все равно не будет.

С этими словами, мисс Уильямс-Милтон направилась к дверям. Когда она спустилась в холл, леди Эмма тепло улыбнулась:

-Дорогая, ты выглядишь чудесно, и выбор платья тебя не подвел.

Лаура вернула ей немного тревожную улыбку, и устремила взор вперед, начали прибывать приглашенные. Леди входили первыми, целовались с хозяйкой или жали протянутую ей руку, вежливо кивали Лауре и мисс Росс. За ними чинно следовали их мужья или сопровождающие лица. Местное общество показалось Лаурите гораздо более раскрепощенным, чем она себе представляла, учитывая строгие наставления своей гувернантки. Декольте были глубже, платья подняты спереди чуть более дозволенного, так, чтобы показалась туфелька. Шляпки казались слишком маленькими, у многих юбки зауживались к низу и заканчивались шлейфом. Приглушенная цветовая гамма отражала цвета осени, почему-то особенно популярным был тон пожухлой листвы. Немного отвлекшись на свои размышления, девушка чуть не пропустила очередную гостью. Поспешно поднимая глаза, она увидела перед собой изысканно одетую женщину средних лет. Чуть позади нее стоял приятной внешности шатен, в черном фраке, с небрежно-элегантным шейным платком в тон ему. С откровенно скучающим выражением, в светло- серых глазах. Молодая девушка почувствовала легкое прикосновение руки мисс Росс, но ничего не могла поделать с неконтролируемым желанием, смотреть на него как можно дольше.

-Добро пожаловать леди Элена, – тем временем, с особенно теплой интонацией в голосе, произнесла ее мать, – виконт Шелдон, мы очень рады вас видеть.

От произнесенного имени, Лауру словно ударило током, она, совершенно не слыша его ответа, еще внимательнее вгляделась в лицо молодого человека. Мужчина с чуть надменной посадкой головы, коротко подстриженными каштановыми волосами, не знавшими парика, и ясным взглядом красивых глаз, был ей не знаком. Но непостижимым образом одно его присутствие наполнило комнату теплом, и сердце, ухнувшее вниз, взволнованно колотилось. Он один, из всего вокруг, не казался чужим, не вызывал растерянности и страха.

глава 6

проснулась от тихого поскуливания и возни на полу у кровати, почти одновременно с этим за окном полыхнула молния, и раздался оглушающий раскат грома. А поскуливание перешло в требовательный призыв. Минуты две глаза привыкали к темноте, пока рука шарила по тумбочке в поисках….. Девушка резко села на постели, собственно, а что она собиралась найти? Нагнувшись, она на ощупь обнаружила теплый шерстяной комочек, и возмущение тут же прекратилось. Прижав Кокки к груди, Лаурита напряженно всматривалась во мрак, пытаясь разглядеть очертания спальни. Что-то было не так. Протянув руку к прикроватному столику, и вновь без особого успеха, она, в конце концов, воспользовалась очередным всполохом, озарившим на мгновенье помещение, чтобы встать и осторожно ступая босыми ногами по мягкому пушистому ковру, добраться до окна. На втором этаже гроза всегда была сильнее, чем внизу. А там между тем, что-то происходило. Смутно, девушка могла различить силуэты людей, сквозь призму масляного фонаря, покачивающегося в руке, очевидно, кого-то из прислуги. Вот только кто и кого встречал глубокой ночью, да еще в такую кошмарную погоду? Лаура прильнула к окну, пытаясь увидеть хоть что-то конкретное. Фонарь плясал под порывами ветра, благо хрупкое пламя надежно защищалось стеклом. В его неверном свете мелькнул спешивающийся всадник, несмотря на плащ и шляпу он должно быть сильно промок, стихия разгулялась не на шутку. Встречающий и поздний гость поспешно скрылись в доме, передав лошадь подоспевшему мальчишке с конюшни. Осторожно положив своего любимца на кровать, Лаура не надевая обуви, устремилась к дверям. Тихонько их приоткрыла, и, выскользнув в коридор, направилась к лестнице. Замерев в тени колонны, девушка затаила дыхание. В доме царила абсолютная тишина, усталые гости разошлись по предоставленным комнатам, за исключением тех, кто, несмотря на ненастье, решился добираться до своего жилища. Фонари давно погасили, крохотное пламя распространялось лишь от свечи, которую держал в руках барон Уильямс. В полумраке едва проступали очертания красивой деревянной лестницы, устланной светлой ковровой дорожкой с цветочным орнаментом. Оттоманки с маленькими подушками, украшенными оригинальной вышивкой. Декоративных стеновых панелей из ценных пород древесины, увешанных семейными портретами, изысканными картинами и маленькими светильниками. Величественных часов в пол. Барон уже переоделся в домашний шерстяной костюм, и сейчас негромко переговаривался с поздним посетителем. Лица последнего, не было видно совсем. Лаура разглядела лишь очертания фигуры и руку, затянутую в мягкую коричневую перчатку. Девушку вдруг охватил нестерпимый парализующий страх. Словно чья-то холодная рука добралась до сердца, и сжала его стальной хваткой. Она порадовалась темноте царящей наверху, надежно скрывающей ее присутствие при этой странной встрече.

-Ты опоздал? – еле слышно, донесся снизу голос Эндрю.

-Возникли кое-какие трудности, – глухо отозвался собеседник, – но к счастью, все обошлось.

-Расскажешь в другой раз, в доме полно народу, кто-нибудь может проснуться.

Незнакомец протянул Уильямсу пачку писем, перевязанных шелковой атласной лентой.

-Расчет получишь у мистера Томаса, – поспешно опуская их в карман, проронил барон, – на какое-то время тебе лучше исчезнуть, выбери что-нибудь подходящее сам. Если понадобишься, я тебя найду.

Мужчина вышел, не ответив ни слова. Распахнувшаяся на миг дверь, впустила в дом шлейфы тумана, и ветер чуть не загасил свечу. Эндрю зябко поежился, постояв еще две минуты, он резко развернулся в сторону библиотеки.

К стыду своему, Лаура не сомневалась ни минуты, игнорируя заледеневшие ноги, она сбежала вниз по лестнице, выждав время достаточное, чтобы отец скрылся из виду, и устремилась следом. Ее даже не остановил тот факт, что расположение комнат в доме оставалось для нее пока не совсем ясным. Импульсивность сейчас пересилила всяческие доводы рассудка. Молодая девушка тихонько шла в полумраке коридора, двигаясь на удаляющийся огонек свечи в руках барона. Таким образом, добравшись до библиотеки, Лаурита остановилась перед дверью, плотно закрытой отчимом почти перед ее носом. Вот о таком препятствии, следовало подумать с самого начала. Оставшись в темноте, она вновь испытала головокружение, как недавно, наверху. Глубоко вздохнув, девушка оперлась спиной, как ей показалось на стену, но неожиданно сзади потянуло теплым воздухом, и леди Милтон поздравила себя с тем, что удержалась за панель, открывшейся позади еще одной двери. Оказалось, следующая комната примыкала вплотную к библиотеке, подумав, Лаура осторожно скользнула внутрь. В эту минуту ее запоздало посетила мысль, что возможно ей придется кому-нибудь объяснять свое странное блуждание по дому в ночи. Благо, опасения оказались напрасны, комната была совершенно пуста. Справа у стены приветливо пылал камин, прямо напротив, располагался широкий дубовый стол с письменными принадлежностями, слева стоял округлый мягкий диван, обтянутый серой приятной на ощупь тканью. Внезапно она очень живо представила себе, совсем крохотную девочку, в нежно-голубом воздушном наряде. Ее ладошка лежит в теплой большой ладони няни, уговаривающей малышку не спешить, и высокого добродушного мужчину поднявшегося им навстречу из-за стола. Вот он встает, радостно улыбается и сделав несколько быстрых шагов, подхватывает свое родное чудо на руки, целует нежную щечку, тихо шепча: «Мое маленькое счастье». Видение мелькнуло всего на мгновенье, но оно было столь реальным, что Лаура прижав ладонь к щеке, все еще чувствовала его прикосновение, слегка колющееся и пахнущее табаком. Где-то глубоко внутри, она понимала, что это теплое воспоминание ей не принадлежит. Но оно было, и от него становилось восхитительно тепло в груди. Девушка моргнула, пытаясь избавиться от пелены слез, набежавших на глаза. В эту минуту, ее заставили вернуться из небытия, голоса, доносящиеся из-за плотно закрытых занавесей. Очевидно, они отделяли кабинет от библиотеки. Что само по себе являлось крайне необычным стилистическим решением. Почувствовав озноб, Лаура забралась с ногами на диван и, приникнув головой к струящейся ткани, вся превратилась в слух.