Любовь размера Xxxl

1

Маша

— Я буду привозить еду раз в неделю, — сказал он перед уходом. — Ты сама понимаешь, Маша… Так больше нельзя. Я тебя люблю и забочусь о тебе, ты никому не будешь так нужна, как мне.

Он смотрел мимо, в землю, будто на меня ему смотреть было неприятно.

— Но… — я попыталась что-то сказать, но в его глазах было что-то твёрдое, непоколебимое.

— Не надо, — отрезал он. — Это же для твоего же блага. Похудеешь и вернешься домой, а там может и поженимся… если конечно сможешь размеров на восемь стать меньше.

Я стояла на деревянном крыльце старой дачи и смотрела, как Виталя заводит машину. Дверь медленно захлопнулась, будто отрезая меня от всего, что было раньше. Гравий захрустел под колёсами, мотор взревел, и он, не глядя в мою сторону, уехал прочь.

Я с трудом проглотила ком обиды в горле.

Я провела ладонями по плечам, будто хотела сама себя успокоить, но руки дрожали. Мне было холодно, обидно и одиноко.

Я подняла взгляд на деревянные стены небольшого двухэтажного домика. Краска облупилась, где-то между брёвен виднелись щели. На ступеньках крыльца валялись сухие листья. Трава во дворе пробивалась сквозь растрескавшиеся плиты дорожки.

Я осталась здесь совсем одна.

***

Виталя появился в моей жизни два года назад, и я по уши в него влюбилась. Высокий, подтянутый, с лёгкой щетиной и с такой улыбкой, что у меня внутри всё переворачивалось. Он знал, как заставить меня смеяться, умел говорить правильно и красиво. Я чувствовала себя особенной рядом с ним.

А я, я старалась окружить его заботой, вниманием и в итоге превратилась в удобную услужливую девушку.

Но были и тревожные звоночки, которые я старательно игнорировала. Злые шутки, оскорбления, которые он тоже переводил в шутку.

«Маш, ты же понимаешь, что тебе надо худеть?» — говорил он вроде бы ласково, но мне каждый раз было больно.

Я не была худенькой. Никогда. Пышные бёдра, крепкие бока, грудь, которая всегда привлекала внимание. Меня в детстве дразнили, но я не комплексовала. Я любила себя. Или думала, что любила, пока не встретила Виталика.

Сначала он просто советовал. Потом намекал. Потом начал говорить об этом открыто.

Я пыталась. Правда. Я сидела на этих дурацких диетах, считала калории, даже ходила в спортзал, но потом срывалась. Я любила вкусную еду, любила наслаждаться едой. Я не хотела голодать ради какого-то «идеального» тела.

Но Виталя хотел видеть рядом с собой стройняшку.

А потом на его работе кто-то пошутил. Кто-то ляпнул, что ему, наверное, приходится слишком много зарабатывать, чтобы прокормить такую, как я.

Я не знала, кто это был. Не знала, как именно всё произошло. Но вечером он пришёл злой.

— Ты понимаешь, что ты позоришь меня? — сказал он тогда.

У меня внутри всё сжалось.

— Ч-что? — я не сразу поняла.

— Ты думаешь, мне приятно слушать, когда мне говорят, что моя девушка толстая? Думаешь, мне нормально, что меня называют… — он осёкся, сжал челюсти. — В общем, так продолжаться не может.

А дальше была эта дача.

— Ты будешь здесь, пока не научишься контролировать себя, — сказал он. — Продуктами обеспечу, но ровно столько, чтобы ты ела и не объедалась. Больше не дам.

Я не знала, что сказать.

Мне было больно. Обидно. Мне хотелось кричать, но вместо этого я молчала. Я любила его. И поэтому согласилась.

***

Теперь я стояла перед старым домом. Вокруг — лес, тишина. Только ветер гнал облака по небу, и солнце медленно клонилось к горизонту.

Я подошла к дверям, толкнула их. Внутри пахло деревом и пылью.

Всё здесь было знакомо. Я бывала на этой даче раньше, когда мы приезжали сюда летом, но тогда это было другим. Тогда я была с Виталиком.

Я прошла на кухню, разложила немногочисленные продукты по полочкам: яйца, несколько яблок, пачка творога, молоко, немного гречки и макарон. Этого точно не хватит на неделю.

Я выдохнула.

Плакать? Нет, не буду.

Я сама согласилась.

Я вышла на крыльцо, села на ступеньки и посмотрела в небо.

Я любила Виталю. Я хотела быть с ним. Я была готова попробовать измениться.

***

Я закуталась в тёплый плед и поёжилась. Осень уже вступила в свои права: днём солнце ещё грело, но ночью становилось холодно, промозгло, а ветер гулял по пустым улицам дачного посёлка, словно проверял, все ли разъехались.

Я здесь была одна.

Днём это не так чувствовалось, я занималась чем-то по дому, гуляла по лесу, пыталась готовить из мизерных запасов продуктов. Но ночью… Ночью одиночество давило на грудь, скрадывало звуки, сгущало тьму за окном.

Я свернулась калачиком, вжимаясь в подушку, и прикрыла глаза. Завтра суббота. Значит, приедет Виталя.

Приедет, посмотрит на меня и, скорее всего, снова будет недоволен.

Я тихо вздохнула, уткнулась носом в одеяло. Да, я не похудела. Почти. Может, совсем немножко, но не так, как бы он хотел. Гречка, яйца, творог… Я пыталась, но потом находила яблоки в саду, пила чай с мёдом, который оставили соседи, когда уезжали.

Виталя расстроится.

«Маша, я стараюсь ради тебя!» — услышала я его голос в голове.

Я уже почти провалилась в сон, когда вдруг тишина ночи взорвалась грохотом.

Воздух будто сотрясло, дом задрожал, окно озарила ослепительная вспышка. Где-то совсем рядом что-то с гулким треском обрушилось на землю.

Я завизжала, вскочила с постели.

Сердце колотилось где-то в горле. Я дёрнулась к окну, но тут же отшатнулась, когда вторая вспышка вспорола тьму. Где-то во дворе что-то полыхало.

А потом раздался треск — стекло!

Я не успела даже испугаться, как прямо в окно второго этажа что-то влетело, осыпая всё вокруг осколками.

— ААААА!!! — визг сам вырвался из меня.

Я попятилась, врезалась в стену, чувствуя, как дрожат ноги. В темноте не было видно, что именно влетело в дом, но я слышала, как что-то шевелится на полу.

2

Аэрик

Я парил в темноте бескрайнего космоса.

Голубая планета раскинулась внизу, сияя, будто драгоценный камень. Я видел её с высоты, наблюдал за её медленным вращением, изучал жизнь, что бурлила на её поверхности.

Я не должен был приближаться слишком близко. Моей задачей было наблюдать. Изучать. Запоминать.

Но мне нравилось смотреть не просто на планету, а на её обитателей.

Особенно на земных женщин.

Не всех, конечно. Только тех, у кого были мягкие, пышные тела, большие полные груди, широкие бёдра. Они были прекрасны. Настоящие богини, созданные для того, чтобы их боготворили.

Я не мог к ним прикоснуться, не мог ощутить их тепло, не мог сжать их в своих руках. Мне оставалось только смотреть.

В свободное время, когда основная работа была выполнена, я включал голографический проектор и наблюдал за этими прекрасными созданиями в реальном времени. Их движения, их улыбки, то, как они поправляли волосы или слегка кусали пухлые губы, задумавшись, всё это завораживало меня.

Я мечтал о том, что когда нибудь прикоснусь к одной из этих мягких женщин, обниму, приласкаю.

Но я был только наблюдателем.

Я наклонился к панели управления и проверил системы шатла. Всё работало исправно. Я уже был готов вернуться на основной корабль, как вдруг яркий свет ударил по глазам.

Резкая вспышка озарила космос, я машинально зажмурился, а когда снова открыл глаза, приборы уже начали выдавать сигналы тревоги.

Вспышка на солнце.

Мощная, непредсказуемая, выбросившая волну заряженных частиц, которая сбила работу моих систем.

— Нет, нет, нет… — пробормотал я, вбивая команды в панель.

Мониторы шатла мигнула, а затем экраны погасли. Связь оборвалась. Двигатели отключились.

Я падал.

Мой шатл, некогда послушный и быстрый, теперь был неуправляемой грудой металла, несущейся к Земле.

Я попробовал запустить аварийный протокол, но в этот момент раздался жуткий скрежет.

Я был не один в этом пространстве.

Космический мусор, старые заброшенные станции и спутниуи, болтался на орбите.

Удар.

Глухой грохот, вибрация по всему корпусу, щиты шатла уже не работали.

Я успел только вбить команду на экстренное катапультирование, прежде чем столкнуться с поверхностью земли.

Я падал сквозь слои атмосферы, обжигая кожу.

Моё тело проносилось над ночной землёй, и я видел, как вдали мерцали огни городов. Но я летел мимо, меня несло туда, где было темно, где не было никого.

Где-то рядом прогремел взрыв.

Вспышка, треск, и вдруг — удар.

Что-то твёрдое, боль, звон в ушах.

Я пролетел сквозь хрупкое препятствие, покатился по полу, распахнул глаза, но вокруг была только темнота.

Я дышал тяжело, каждое движение отдавалось болью. Где я? Кто здесь?

И вдруг я увидел её.

Она стояла в нескольких шагах от меня, застыв от испуга.

Язык. Я знал земные языки. Я мог говорить.

— Помоги… — выдохнул я.

Мои силы уходили, я чувствовал, как холод окутывает меня, затягивает в тьму.

Но прежде чем потерять сознание, я увидел её лицо.

Пухлые щёки, чуть вздёрнутый носик, большие голубые глаза, в которых отражалось пламя за окном.

Но главное её тело. Оно было таким, о котором я мечтал.

Мягкое, пышное, сочное, с округлыми бёдрами и большой, тяжёлой грудью, которая слегка колыхалась от её прерывистого дыхания.

Я не мог поверить.

Она была прекрасна.

И я оказался в её руках.

Эта прекрасная девушка не растерялась.

Даже когда я влетел в её дом, даже когда увидела меня — чужака, пришельца, упавшего с неба, — не закричала, не бросилась прочь. Она дышала прерывисто, я слышал, как бешено колотится её сердце, но она действовала.

Я чувствовал тепло её рук, когда она попыталась меня поднять.

Конечно, куда ей было справиться с моим весом. Я был намного крупнее, массивнее, и если бы я не старался помогать, хоть немного двигаясь, ей было бы просто не под силу меня сдвинуть.

Но она не сдавалась.

Наконец, мы вдвоём каким-то чудом добрались до кровати, и я тяжело опустился на мягкий матрас.

Девушка быстро убежала куда-то. Я слышал, как она порылась внизу, в каком-то ящике, что-то уронила, выругалась, но уже через минуту вернулась. В её руках была коробка — земная аптечка, если я не ошибался.

Свечи отбрасывали на стены длинные тени, и в этом тёплом полумраке она была ещё прекраснее.

Она двигалась с какой-то плавной, естественной грацией, и даже её обеспокоенный взгляд мне казался чарующим.

Она присела рядом и, прикусив пухлую губу, внимательно осмотрела меня.

А потом её пальцы осторожно коснулись моего бока.

Я болезненно напрягся.

Кажется, обломок обшивки шатла зацепил меня, но во время падения я даже не заметил боли. Теперь же, когда адреналин схлынул, я чувствовал, как саднит порванная кожа, а горячая кровь пропитывает ткань костюма.

Девушка тоже заметила это.

Она что-то пробормотала, словно поругивая меня за неосторожность, а затем потянулась к молнии моего комбинезона.

Я перестал дышать и замер.

Она собиралась… раздеть меня?

Разум подсказывал, что она просто хочет обработать рану. Но тело реагировало иначе. Я чувствовал, как жар поднимается внутри, как учащается дыхание.

Я помог ей немного, и она с небольшим усилием стянула с меня верх космокостюма.

Поймав её взгляд, на мгновение мне показалось, что она разглядывает меня. Но уже через секунду её внимание снова было сосредоточено на ране.

Я напрягся, когда она достала что-то из аптечки, небольшой пузырёк и кусок ткани.

— Терпи, будет щипать, — предупредила она.

Я только открыл рот, чтобы спросить, что это значит, как она плеснула на рану какое-то вещество.

Я чуть не потерял сознание. Боль была… космически невыносимой.

Я застонал, дёрнулся, пытаясь отползти, инстинкты кричали мне уйти от этого жгучего огня, разливающегося по телу.

3

Маша

Я попыталась его поднять, переложить на кровать, чтобы он не лежал на полу в осколках стекла.

Но, господи, какой же он тяжёлый!

Словно мешок с кирпичами, только ещё и горячий, как печка. От него исходило тепло, даже сквозь тонкую ткань моей футболки я чувствовала, как жар его тела пробирается внутрь, заставляя кожу покрываться мурашками.

Но я не могла его оставить. Он и так влетел ко мне прямо в окно, явно ранен, дышал тяжело и прерывисто. Если он ещё и просто возьмёт и умрёт у меня на полу, что я буду делать?

Я вцепилась в его плечо, упёрлась пятками в дощатый пол и попыталась хоть немного его сдвинуть.

— Давай, давай, ещё чуть-чуть… — выдохнула я, натужно таща его в сторону кровати.

Я понимала, что одной мне не справиться, но он, кажется, начал мне помогать, хоть и слабо. Я заметила, как напряглись его мышцы, как он попытался подняться сам, хоть и дрожал от напряжения.

Каким-то чудом мне удалось затащить его на постель.

Я рухнула рядом, тяжело дыша.

Боже… Вот это я влипла. Ведь если подумать, это совершенно безумная ситуация.

Я живу одна, осенью, в пустом дачном посёлке, почти в лесу. И тут ко мне врывается кто-то, кто, во-первых, явно не человек, а во-вторых, ещё и раненый. И я вместо того, чтобы убежать и забаррикадироваться в ванной, пытаюсь ему помочь!

Я тряхнула головой.

Спокойно, начала помощь, а потом уже можно и паниковать.

Сорвалась с кровати, сбежала вниз, нащупала в темноте аптечку. Чёртово электричество, почему сейчас его нет?!

Нашла бинты, перекись, антисептик. Всё, что могло пригодиться. Вцепившись в коробку, помчалась обратно наверх.

Он всё ещё лежал там, где я его оставила. Дышал, хоть и тяжело.

— Так, — пробормотала я, садясь рядом и открывая аптечку. — Нужно обработать рану.

Я коснулась его руки, пытаясь осторожно помочь ему приподняться, но он был словно раскалённый металл.

Он чуть дёрнулся, и я увидела, как его глаза, светло-голубые, почти светящиеся в темноте, внимательно смотрели на меня.

От этого пристального взгляда в горле пересохло.

— Придётся снять верх, — сказала я, голос предательски дрогнул.

Он ничего не ответил, и я глубоко вздохнув, потянулась к молнии его комбинезона.

Ткань поддалась легко, но когда я начала её стягивать вниз, пальцы наткнулись на его обнажённую кожу.

Так и замерла, не в силах отдёрнуть руку. Гладкая, горячая, чуть мерцающая в свете свечей…

Боже, что я делаю?

Я заставила себя отоврать руку от его торса и сосредоточиться на ране.

Глубокая, но не смертельная. Кровь уже не текла так сильно, но всё же рану нужно было обработать.

Я плеснула перекисью. Резко, сразу, пока не передумала.

Я едва не вскрикнула, когда он резко дёрнулся и попытался отползти от меня.

— Тихо, тихо! — И не подумав, схватила его за плечи, навалилась всем телом, чтобы удержать на месте.

И замерла.

Боже.

Я чувствовала под собой каменные, рельефные мышцы. Он всё еще брыкался, и мне пришлось навалиться сильнее.

А потом он пошевелился и его руки сомкнулись на моей талии, мягко, но уверенно.Я ахнула, когда он провел горячей ладонью по спине и сжал мой бок.

От этого прикосновения по мне пробежала дрожь, приятная дрожь.

— Всё… всё в порядке… — пробормотала я, сама не понимая, кому говорю это. Ему? Себе?

Я чувствовала, как жар от его тела передаётся мне. Как моё сердце сходит с ума, норовя выскочить из груди.

Но я должна была закончить оказывать первую помощь. Схватив бинты, осторожно накрыла рану стерильной салфеткой.

Но в этот момент он снова чуть сильнее сжал мою талию. Мурашки табуном пробежали по спине.

Я была слишком близко к нему. Слишком. Ощущала его горячее дыхание на своей коже.

Чёрт.

Почему я не могу отстраниться от него, будто не хочу…

— Кто ты?.. — голос был хриплым, тихим, едва различимым даже для меня самой.

Он по-прежнему держал меня, его сильные руки сжимали мою талию, и казалось, что даже воздух вокруг нас пропитался жаром. Мне нужно было отстраниться, отодвинуться, сделать хоть что-то, чтобы вернуть себе контроль, но я не могла.

— Ты кто? — повторила я чуть громче, заставляя себя смотреть ему в глаза.

Его губы чуть приоткрылись, будто он на мгновение задумался, стоит ли мне отвечать.

— Аэрик, — наконец прошептал он.

Голос глубокий, обволакивающий, чуть хриплый от усталости и боли, но такой… приятный.

— Я… с другой планеты, — добавил он, не сводя с меня взгляда.

Я сглотнула.

Ну да, очевидно. Уж слишком он был… необычным, да и то как он появился...

— Что случилось? — выдохнула я.

— Авария. Вспышка на вашей звезде… выброс энергии… — он чуть нахмурился, будто вспоминая, а потом медленно, очень медленно добавил: — Я потерял управление… и оказался здесь.

Я открыла рот, но сказать ничего не успела.

Его вторая рука легла на мой бок. Сильные пальцы мягко прошлись по моей талии, спустились ниже, скользнули по изгибу бедра.

Чёрт…

Его прикосновения были слишком… уверенными. Слишком чувственными.

Этот мужчина гладил меня с любопытством, но при этом так горячо.

Я поймала себя на том, что дышу слишком глубоко.

А он…

Он не останавливался.

Его ладонь медленно опустилась ещё ниже по бедру, туда, где уже не было футболки, где осталась только тонкая полоска нижнего белья.

Я судорожно вдохнула, когда он сжал моё бедро.

Его пальцы чуть впились в мою мягкую кожу, а потом ещё раз, и ещё…

— Ты… — выдохнул он, притягивая меня ближе.

Я почувствовала, как его дыхание коснулось моего лица.

— Ты прекрасна…

Его слова… Они были такими искренними. Будто он действительно считал меня…

Нет.

Я резко открыла глаза и тут же дёрнулась в сторону. Его руки сжались сильнее, будто не желая меня отпускать.

4

Аэрик

Я перегнул. Не смог сдержаться.

Она была настолько близко, тёплая, мягкая, пахла чем-то сладким, тягучим, земным. А когда я сжал её бедро…

Я готов поклясться, что почувствовал, как под моими пальцами кожа стала горячее, будто она вспыхнула от одного моего прикосновения.

Но она испугалась.

Я видел, как в её глазах мелькнуло замешательство, как она судорожно вздохнула, а затем резко вскочила с меня, будто её опалило огнём.

— Тебе нужен отдых, — сказала она, а я едва не усмехнулся.

Отдых?

Последнее, что мне сейчас хотелось делать, это отдыхать.

Я хотел снова её чувствовать.

Я даже потянулся за ней, но в этот момент в голове потемнело, тело словно провалилось в пустоту, и острая боль пронзила бок.

Всё-таки повреждения сильнее, чем я думал.

Но, к счастью, у моей расы регенерация работала быстрее, чем у людей. Через несколько земных часов я должен прийти в норму.

Я тяжело выдохнул и перевёл взгляд на девушку.

Она кажется дрожала.

Я не мог оторвать взгляда от её лица. Глубокие голубые глаза смотрели на меня с тревогой, но и с чем-то ещё, чего я пока не мог разгадать.

Я почувствовал, как ладонь, которой я держал её бедро, всё ещё горит.

Её кожа…

Нежная, тёплая.

Как можно было отпустить это сокровище?

Но она уже что-то ворчала себе под нос, явно собиралась поставить меня на место, но вместо этого взяла мягкое одеяло и накрыла меня.

Я даже удивился. Такой неожиданный контраст — страх и забота в одном лице. Она не просто отстранилась и убежала, она всё ещё хотела помочь мне.

В этот момент я опять не смог сдержать себя, поймал её запястье.

Тёплое, такое тонкое в моей руке.

Она вздрогнула, но не вырвалась. Её дыхание сбилось, я чувствовал, как оно стало чаще.

— Спасибо, — хрипло прошептал я.

Она кивнула, что-то пробормотала своим сладким голоском, задушила свечи и поспешила выйти.

Но я слышал её.

Она не спала.

Я слышал, как она ходит туда-сюда где-то внизу, что-то нервно бормочет себе под нос, а затем плюхается на что-то очень скрипучее.

Но сон к ней так и не пришёл.

Я лежал в её кровати, окружённый её запахом, чувствовал, как от подушки и одеяла исходит её тепло.

Мне нужно было восстановить силы, залечить раны, но в голове был только образ этой девушки. Я закрыл глаза, но перед мысленным взором тут же возникли её полные губы, вздёрнутый носик, румяные щёки…

Её тело, тяжёлое, тёплое, манящее…

Я принудительно заставил себя уснуть, но даже во сне меня преследовал её образ, её дыхание, её испуганные, но заинтересованные глаза…

Маша

Я лежала на старом, продавленном диване, уставившись в потолок. Наивно было полагать, что я смогу уснуть.

Инопланетянин спал наверху. В моей кровати.

От одной этой мысли по спине пробежали мурашки.

Я перевернулась на другой бок, натянув на себя старое покрывало, но это не помогло. В голове не прекращала кружиться сумасшедшая карусель из мыслей.

Я всё пыталась выбросить из памяти то, как он меня касался, но это было почти невозможно.

Господи, как же было приятно чувствовать его руки на себе.

Его пальцы скользили по моей коже так уверенно, так осторожно, и… кажется с удовольствием. А когда он сжал моё бедро… я могла бы поклясться, что даже воздух между нами стал горячее.

А его слова?

— Ты прекрасна…

Я сжала покрывало и краснея накрылась с головой.

Он сказал это так искренне, что я, чёрт побери, на секунду в это поверила!

Меня, меня! Назвал прекрасной…

Даже Виталя, с которым я встречалась уже третий год, не говорил мне такого. А тут этот… шикарный мужчина, который впервые увидел меня, и сразу — вот так.

Я почувствовала, как жар ещё сильнее прилил к лицу.

Чёрт, что я вообще и о чём думаю?!

Надо взять себя в руки. Я судорожно вздохнула и резко села, обхватив голову руками.

С этим парнем… нет, пришельцем, нужно что-то делать. Послезавтра приедет Виталя.

Что я ему скажу?!

— Привет, дорогой, а у меня тут, на втором этаже, немножко раненный но чертовски красивый инопланетянин! А ещё он говорит, что я прекрасна и…

Боо-оже, он меня точно прибьёт…

А ещё и окно разбито....

Господи, окно! Я так и не решилась выглянуть во двор, но судя по звукам, там тоже что-то конкретно пострадало.

Ну вот как, ка-а-ак мне это объяснить?!

Я нервно закусила губу.

Надо как-то избавиться от пришельца. Выпроводить его. Пусть… улетает, не знаю. Главное, чтобы к приезду Витали от него не осталось ни следа.

Но как это сделать?..

Я опять легла на спину, уставившись в потолок, и тяжело вздохнула.

Мне конец.

***

Уснуть я не смогла до самого рассвета.

Я выждала ещё два часа, и наконец, собрав всю волю в кулак, поднялась наверх. Я ожидала увидеть его спящим.

Но он уже не спал. Более того он стоял у окна.

Я застыла на пороге, не в силах пошевелиться. Пришелец медленно поднял руки, и я прикусила язык, чтобы не закричать. Последние осколки стекла, которые всё ещё валялись на полу, вдруг плавно поднялись в воздух.

Мои глаза стали, наверное, размером с блюдце.

Осколки не просто поднялись.

Они… развернулись в воздухе, будто разглядывали, куда им нужно приткнуться, а затем начали вставляться обратно. Треснувшие края стекла соединялись, будто их никогда и не разбивали.

Меньше, чем через минуту окно выглядело так, будто ничего и не случалось.

Я моргнула, потом ещё раз, потёрла глаза.

— Ч-чё…

Мне даже не хватило слов. Аэрик повернулся ко мне и улыбнулся.

Господи, в свете солнца он выглядел ещё прекраснее. Его белые волосы будто светились изнутри, отливая серебром, а кожа сияла мягким, ровным светом.

Он всё ещё был с голым торсом, красивым, рельефным...

Я с трудом перевела взгляд на его лицо.

5

Маша

Я осторожно, на цыпочках, подошла к окну и, задержав дыхание, выглянула наружу.

И… ничего, абсолютно ничего. Во дворе всё было в порядке. Никаких следов крушения, никакой раскуроченной земли, ни обломков, ни даже кратера, как от падения метеорита…

И самое главное, там не было никакого космического корабля.

Я повернулась к Аэрику и нахмурилась.

— А где твой… корабль?

— Скрыт.

— Как это «скрыт»?

Он чуть склонил голову, и улыбнувшись, посмотрел на меня как на ребёнка, которому надо объяснять очевидные вещи.

— Я восстановил ландшафт, а сам шаттл накрыл маскировочной тканью.

Я ещё раз выглянула в окно, пытаясь хоть что-то разглядеть, но, чёрт возьми, ничего. Будто и не падал здесь никакой шаттл. Будто это всё мне просто приснилось.

Я медленно выдохнула и потерла лицо руками.

Так, хорошо. Надо сосредоточиться.

Ночью он валялся у меня на полу, истекая кровью. А теперь стоит, сияет, машет руками и латает стекло, словно фокусник.

Чем дальше, тем больше я осознавала, что совершенно не понимаю, с кем имею дело.

Но это не меняло сути.

— Слушай, раз ты уже пришёл в себя… — я снова повернулась к нему и, стараясь выглядеть как можно твёрже, скрестила руки на груди. — Может, тебе стоит улететь?

Аэрик слегка приподнял брови.

— Улететь?

— Ну да. — Я кивнула. — Ты ведь уже в порядке. А оставаться здесь тебе нельзя.

Он нахмурился.

— Почему?

Я открыла было рот, но вдруг поняла, что объяснять это мне… стыдно.

Боже, стыдно!

Я ведь должна сказать что-то логичное, что-то вроде: «люди не готовы к контакту с пришельцами» или «я не хочу проблем с учёными, которые, если тебя найдут, точно на опыты заберут».

Но вместо этого я…

— У меня парень есть, — внезапно выпалила я.

Боже, ну и что за бред я несу?!

Аэрик посмотрел на меня так, будто я только что объявила, что летающие коровы существуют.

— И?

Я почувствовала, как к щекам приливает жар.

— Ну… он завтра приедет.

— И? — повторил он с лёгким любопытством.

— И он всё неправильно поймёт, — пробормотала я, не встречаясь с ним взглядом.

Аэрик несколько секунд изучал меня, а потом неожиданно спросил:

— Тогда почему он не с тобой?

Я даже немного растерялась от его вопроса.

— В смысле?

— Ты здесь одна, в холоде, вдали от остальных людей. Почему он тебя оставил?

Я сжала губы. Ответить сразу я не смогла.

— Это… — Я нервно одёрнула халат и отвернулась. — Не твоё дело.

Аэрик ничего не сказал, но я чувствовала, как он сверлит меня взглядом. Слишком внимательно. Будто пытается увидеть меня насквозь.

Я закусила губу.

— А, кстати… — поспешила я перевести тему. — Ты моё имя даже не спросил.

Он чуть приподнял брови, но ничего не сказал. Я хмыкнула и скрестила руки на груди.

— Ну давай, спрашивай.

— Как твоё имя?

— Маша.

Я немного нервничала. Почему-то мне вдруг стало важно, как он произнесёт его, как оно будет звучать его голосом.

— Маша, — медленно повторил он.

Господи, почему его голос так приятно звучит?! Он даже произнёс его чуть иначе. Будто… будто с придыханием. Я почувствовала, как мурашки побежали по спине.

— Благодарю тебя, Маша, — вдруг сказал он.

Я открыла рот, собираясь сказать что-то вроде «не за что» или «да ладно», но он внезапно подошёл, поднял мою руку и мягко прижался к ней губами.

Моё сердце тут же ушло в пятки. Я обомлела, чувствуя его тепло. Он целовал не ладонь, а чуть выше, ближе к запястью. Медленно. Почти почтительно.

Я так резко отдёрнула руку, что чуть не сбила со стола свечу.

— Ты чего…

Он снова тепло улыбнулся.

Чёрт! Он что, специально это делает?! Он что, не понимает, что так нельзя?! Я с трудом сглотнула и, пытаясь перевести дыхание, оглядела его.

И только теперь поняла, насколько он был… грязным.

Волосы спутаны, на коже всё ещё следы запёкшейся крови, на руках что-то чёрное, то ли масло, то ли ещё что-то.

Я нахмурилась.

— Тебе надо принять душ.

— Душ?

— Да. В ванной комнате, — я показала на дверь. — Иди и помойся.

Он чуть склонил голову, будто анализируя мой приказ.

— Я не против, но… зачем?

— Затем! — я даже всплеснула руками. — Да потому что ты грязный!

Он посмотрел на себя, будто только сейчас это осознал.

— Ах, да.

— Только не лей слишком много горячей воды, у меня водонагреватель всего на двадцать литров, — быстро предупредила я.

— А что будет, если вылить больше?

— Тогда она закончится.

Он снова посмотрел на меня с недоумением.

— Закончится?

— Да, закончится! — всплеснула руками я. — Это не бесконечный источник!

Он усмехнулся.

— Забавно.

— Ага, вообще умора, — пробормотала я.

Аэрик направился в ванную, а я закрыла лицо руками и, глубоко вдохнув, медленно выдохнула.

Боже…

Что за безумный день.

И самое страшное — он ещё только начался.

6

Аэрик

Горячая вода стекала по моей коже, смывая с меня кровь, пыль и остатки аварии.

Я упёрся руками в холодную плитку, закрыл глаза и сделал глубокий вдох. Я должен был просто восстановиться. Прийти в себя. Сфокусироваться на возвращении.

Но вместо этого в голове снова и снова всплывало её имя.

Маша.

Какое-то простое, короткое земное имя. Но теперь оно будто проникло глубже, чем следовало бы.

Я думал о ней с момента, как вошёл в душ. Думал о том, как прижимал её к себе ночью, думал о ее пухлых губам и милом носике... А как она смутилась и покраснела, когда я целовал её руку.

Я не мог понять, что именно испытываю.

Притяжение?

Влечение?

А может то, что по земному называлось… влюблённостью?

Я не знал.

Но знал точно одно — мысль о том, что у неё есть другой, вызывала во мне злость. Какой-то земной самец. Человек, который посмел назвать её своей. Но при этом бросил её здесь.

Одну.

В этом странном холодном месте, где даже горячая вода могла закончиться. На моей планете такого просто не было. Если ты выбираешь себе спутника — это навсегда.

Один партнёр на всю жизнь.

Любовь — это связь.

Это забота.

Это ответственность.

А этот человек… он просто уехал?

Почему?

Я чувствовал, что тут что-то не так и мне хотелось выяснить правду. Я задумался настолько, что не сразу понял, что горячая вода закончилась.

Я резко выдохнул и провёл рукой по волосам. Пора выходить.

Когда я вернулся в комнату, на кровати меня уже ожидала одежда. Очевидно, она оставила её для меня.

Я осмотрел вещи. Брюки были в пору. Но вот с футболкой… возникли проблемы. Она просто не налезла. Ткань натянулась на плечах, и после нескольких неудачных попыток я бросил эту затею.

Ну и ладно. Так даже удобнее.

Когда я спустился вниз, она уже сидела за столом, укутанная в слишком большую футболку.

Но вот её низ…

Я застыл.

Тёмные шорты, плотно облегали её бёдра, что мне пришлось сжать кулаки, чтобы не поддаться желанию прикоснуться к ним снова.

Заставил себя отвести взгляд.

Она пила чай, её пальцы крепко обхватывали кружку, как будто она держалась за неё, чтобы не сорваться.

Я сел напротив.

Она быстро взглянула на меня, потом снова опустила глаза и, словно оправдываясь, пробормотала:

— Прости… У меня нет еды. Только яблоки и чай с мёдом.

Я не сразу понял, что она имела в виду.

— Нет еды? — переспросил я.

Она кивнула, сжав губы.

Я нахмурился. Как это — нет еды? Я смотрел на неё, на её напряжённое лицо, на то, как она избегала моего взгляда.

Всё это казалось… неправильным.

Я вспомнил, как она тревожно ёрзала, когда сказала, что у неё есть парень. Как нервно она затягивала халат, скрывая свои формы, как будто ей было стыдно.

И вот теперь нет еды.

Гнев внутри меня начал подниматься, но я старался выглядеть спокойным.

— Почему? — спокойно спросил я.

Она замерла.

— Что?

— Почему у тебя нет еды?

Она отвела взгляд.

— Просто… — она пожала плечами. — Я жду, когда Виталя привезёт продукты.

Это имя, сказанное ею, вызвало во мне отвращение.

— Ты не можешь пойти и купить еду сама?

Она коротко усмехнулась.

— Здесь нет магазинов.

Я медленно поставил кружку на стол.

— То есть… — я стиснул зубы. — Ты полностью зависишь от этого мужчины?

Она вздрогнула, а я чувствовал, что попал в больное место.

— Он привозит мне всё, что нужно, — её голос звучал… неуверенно.

— Очевидно, что не всё.

Она резко подняла голову. Я видел, как её пальцы сильнее сжали кружку.

— Ты ничего не понимаешь, — прошептала она.

— Объясни мне.

— Это не твоё дело!

— Разве?

Она дёрнулась, будто я ударил её словами. А потом что-то в ней сломалось. Я увидел, как её губы задрожали. Как на глаза наворачиваются слёзы. Но она упрямо не позволяла им пролиться.

— Я… я люблю его, — выдавила она.

Но в этих словах не было уверенности. Она пыталась убедить себя.

А не меня.

Я смотрел на неё и понимал, что-то здесь ужасно не так.

Маша

Я не заплачу.

Я не имею права.

Перед кем я буду рыдать? Перед этим странным, слишком идеальным мужчиной, который свалился с неба и теперь смотрит на меня так, будто видит меня насквозь?

Чёрта с два.

Я заставила себя выпрямиться и сделала вид, что меня не задело то, как он посмотрел на меня после моих слов.

Как будто он не осуждал, а… жалел. И от этого становилось только хуже.

— Ты слишком много вопросов задаёшь, — я подняла кружку с чаем и сделала вид, что спокойна.

Но пальцы чуть дрожали. Я надеялась, что он не заметит.

А он заметил.

— Ты не должна быть здесь одна, — спокойно сказал Аэрик.

Я фыркнула.

— Кто тебе сказал? Ты эксперт по человеческим отношениям?

Он чуть прищурился, словно размышляя над ответом.

— Возможно, я понимаю в этом больше, чем твой… мужчина.

Я сжала губы. Меня снова обдало волной злости.

— Ты ничего о нас не знаешь!

— Тогда объясни.

— Зачем?

— Потому что я хочу понять, как можно оставить такую девушку одну.

Я запнулась, не из-за слов, а из-за того, как он их сказал.

Его голос стал… глубже, мягче, и он снова смотрел на меня так. Словно он действительно не понимал, как можно было поступить со мной вот так.

А я не могла ему этого объяснить. Потому что если сказать вслух, как Виталя на меня смотрит… Как он говорит, что делает мне одолжение, терпя меня… Как обещает, что я стану лучше, когда похудею… То придётся признать, что он не любит меня.

И что я знала это всегда.

Я стиснула зубы.

— Просто… отстань.

Я резко встала из-за стола и пошла к раковине, сделав вид, что мне срочно надо помыть кружку.