Любовь Зла, или На побегушках у демона

Пролог

– Оракул назвал имена… – прошелестел голос отца за спиной.

– Мне это неинтересно, – отмахнулся Дэмиан, высасывая из приговорённого к смерти керта душу.

Глаза Дэмиана светились, полыхали адским пламенем. Под кожей растекался жидкий огонь, а керт корчился в муках: перед его взором наверняка мелькали обрывки воспоминаний собственной жизни. Так всегда бывало, когда по твою шкуру являлся демон. Палач…

– А должно быть, – издевательски протянул отец. – Оракул назвал твоё имя, Дэм. На три месяца к тебе на службу будет приставлен человек. Позаботься о ней.

Дэмиан перестал душить смертника, выпустил иссушенное землисто-серое тело. Оно рухнуло на камни, рассыпалось прахом… Дэмиан надел перчатку.

– О ней? Человек ещё и девка?

– Знал, что ты всё же заинтересуешься, – Повелитель Хаоса вышел из тени.

Его жемчужно-серая кожа мерцала в свете пламени факелов. Тонкие тёмные волосы были заправлены за слегка заострённые уши. Миндалевидные с вертикальным зрачком глаза затягивала кровавая пелена, голову венчали загнутые небольшие роговые отростки. Не одни, а множество, напоминающие корни дерева. Дьявол так звали Повелителя Хаоса люди, не имел человеческого облика. Но он ему и не нужен был. Зачем? Повелитель мог принять любой облик, какой только пожелает…

Дэмиан сдул с глаз пепельную прядь непослушных волос и поприветствовал отца учтивым кивком.

– Разве не странно, что Оракул назвал меня? Я бы не удивился, назови он Вацлова, но меня… Разве человеку не опасно находиться рядом с таким, как я? – он сощурился, на смуглом лице заиграли желваки. Высший демон Нижнего мира не имел никакого сходства со своим создателем, но…

Повелитель восхищался сыном. Да, у него их было много, расселились по всему Хаосу, но Дэмиан… он больше всего напоминал человека. Выглядел, как озорной дерзкий мальчишка (пока его не разозлят), но при этом он всегда слушал голос разума, видел суть вещей. Не умел сочувствовать и сопереживать, не умел любить, не знал чувств, кроме чувства долга, но… Дэмиан думал.

– Полагаешь, кто-то решил пошатнуть «баланс» и нарочно подсунул Оракулу видение? – самодовольно усмехнулся Повелитель. Он и сам пришёл к тому же выводу и сейчас невероятно гордился своим милым созданием.

– Я убиваю всё живое одним прикосновением. Я палач Нижнего мира, разумно предположить, что кто-то решил подложить нам св… человека.

Повелитель поймал себя на мысли, что любит этого… мальчика. Той цинично-эгоистичной любовью, на которую только способен дьявол. А ни на какую другую он не был способен. Вместо сердца в груди горел сгусток тёмных эманаций, душа его была бессмертна, но не знала высоких чувств. Так сложилось исторически…

– Что планируешь делать?

Дэмиан подошёл к клетке и рванул решетку на себя, сорвав её с петель. Сидящий на полу керт забился в угол клетки, содрогаясь от ужаса.

– Узнаю всё о человеке, буду бдителен. Сделаю всё, чтобы он сам отказался от обмена и подал прошение о пересмотре. А может… Сделаю вид, что попался на уловку и выведу «крысу» на свет. Никто не пошатнёт мироздание… Я не допущу этого.

Дэмиан схватил керта за горло и вздёрнул вверх. Смертник забился в стальной хватке, но руку демона защищала перчатка, поэтому он медленно задыхался, а не горел изнутри, пересматривая перед смертью свою жалкую никчёмную жизнь.

Дэмиан любил пытки. И всегда пытал с упоением, с самоотдачей и страстью. Нарушившие закон демоны молили о пощаде, взывали к Повелителю, когда узнавали, кто станет их палачом. Тщетно…

– Я знал, что ты так скажешь, – самодовольно заурчал Повелитель и звук его голоса эхом отразился от стен подземелья. – Поэтому дал распоряжение достать на человека информацию. Больше, чем есть в её личном деле. Что? – усмехнулся он, ловя укоризненный взгляд сына. – Она всё-таки девушка, нехорошо говорить о ней в неопределённом роде. Сам взгляни, – протянул папку, заинтересованно вскинув серебристую бровь. – Посмотришь?

Керт забился в руке Дэмиана, меняясь. Расправились кожистые крылья, отросли смертоносные когти, но прежде чем они достигли тела Дэмиана, он сжал пальцы на горле керта, подался вперёд и заглянул тому в глаза…

Не зря среди людей ходила молва: «Кто в глаза демона посмотрит, тот познает ад…». И керт его познал. Ощутил на себе всю ту боль, которую он принёс другим, пережил злодеяния, что совершил однажды. И эта боль ни с чем не могла сравниться.

… нечеловеческий визг заполонил пещеру до самого свода…

– Оставь на камне, я взгляну позже, – ровно отозвался Дэмиан, решая прекратить мучения смертника. Стянул зубами со свободной руки перчатку…

… Повелитель исчез во вспыхнувшем чёрно-багряном пламени…

***

Переместившись в логово, после грязной изнуряющей работы, Дэмиан решил всё же ознакомиться с информацией, что передал отец.

На пороге дома, вырубленного прямо в скале, встречали псы. Две адские гончие. Собаки виляли обрубками хвостов, пытались дотянуться до руки Дэмиана раздвоенными языками…

– Что за прилив бесполезной радости? – сухо поинтересовался он, усмиряя псов одним своим голосом. – Еду получите позже. Идите лучше гулять, – произнёс и оставил тяжёлую металлическую дверь в пещеру открытой.

Адские гончие должны резвиться на просторах Хаоса, а не сидеть взаперти.

Дэмиан прошёл сначала в купальню, полностью разделся и окунулся в прохладу маленького горного озера. (Да, в пещерах демонов, которые они звали домами, могло быть спрятано не только озеро). Вышел, насухо вытираясь простынёю, и обнажённым сел за стол в своём кабинете. Правда, кабинетом это помещение можно было назвать лишь натяжкой. Большой такой…

Дэмиан не любил одежду. Она раздражала, вызывала дискомфорт, мерзко липла к телу, стесняя движения. И всё время рвалась во время обращения к своей истинной ипостаси, а обращался демон частенько. Порой по несколько раз на дню.

Взял в руки тоненькую чёрную папку и раскрыл её. Первое, что бросилось в глаза – стопка выпавших из неё фотокарточек.

Глава первая

Рони заправила белые брюки в высокие до колен сапоги, поправила красную с кремовым воротником блузку, накинула сверху синий жакет и окинула себя придирчивым взглядом в отражении прямоугольного ростового зеркала.

– Тебе не кажется, что парадная форма выглядит слишком…

– Без-вкусно? – пророкотал с жердочки говорун. Нахохлился, коротко взмахнув сизыми крыльями.

– Эм-м… – Рони склонила голову набок. – Пожалуй, ты прав. Безвкусно. – Она подошла к столу, взяла в полукруглой оправе очки, нацепила их на вздёрнутый нос, испытав некоторое облегчение и чувство защищённости.

… за оптическими стёклами мир не казался таким враждебным, да и лучше без очков никуда не выходить. Мало ли, кто что заметит…

Сняла со стула сумку с учебниками, повесила её на плечо и вернулась к зеркалу.

Подумав, убрала светло-русые волосы с боков заколками.

– Глупый образ завершён, – улыбнулась Рони. – Идём?

Говорун слетел со своего наблюдательного поста и приземлился на уже родное и такое удобное плечо. За семь лет он ни разу не расставался со своей «маленькой хорошей девочкой» и не оставлял её надолго одну. Образовавшаяся между ними однажды связь с годами только крепла…

В академии не сразу привыкли. Всё же магическое существо, неизвестно как поведёт себя среди людей, да и не разрешали держать в корпусах домашних питомцев…

Грегори Уинтеру пришлось постараться, чтобы получить разрешение на содержание говоруна в академии. Даже пройти бюрократический ад. Два раза. Но на что только не пойдёшь ради любимой дочери. Любимой и единственной.

Рони вышла из комнаты, заперла дверь на ключ, бросила его в сумку и, несколько раз выдохнув, влилась в общий поток адептов. В коридорах корпуса царило непривычное оживление, которое случалось только раз в году. На День Мира. В остальные дни ученики академии вели себя лениво и даже прилежно.

– Ты раз-ве не вол-нуешься? – спросил говорун, поджимая сначала одну лапку, затем вторую, словно озяб или наоборот разминается.

– А чего волноваться? – поинтересовалась Рони, придвигаясь поближе к стене, чтобы ни с кем случайно не столкнуться.

… Рони не любила людей. А они её. Между ней и другими адептами царила взаимная устойчивая неприязнь. Рони сама задала планку и не обманывалась: у неё никогда не будет друзей. Не потому, что не хочет их... Хочет. Но позволить не может, слишком рискованно…

– Оракул на-зовёт имена… – прострекотал говорун.

Рони убрала со лба непослушную прядку.

– Этот день будет таким же, как и во все предыдущие годы. Мы услышим очередные имена «везунчиков» и отправимся на занятия. Отличие лишь в том, что в остальное время мы носим обычную серую форму, а сегодня вот… парадную.

Говорун недовольно встрепенулся.

– А я вот вол-нуюсь… Не нра-вится мне этот День Мира…

– Он и не должен «нравиться», – беззлобно усмехнулась Рони, поворачивая к лестнице. – Этот день нужно принимать, как необходимость по сохранению баланса между Верхним и Нижним мирами. В один год – человек служит демону, в другой – демон человеку. В этом и есть баланс мироздания. Важно не нарушать его.

– А если Оракул назо-вёт твоё имя? – не унимался говорун.

«Ну до чего болтливая птица…» – мысленно вздохнула Рони.

– Этого никогда не произойдёт. Оракулу приходит видение… он выбирает достойных, способных справиться с поставленной задачей. А это не я. Я трусиха и слабачка…

– Мне-то не расс-казывай… ска-зки… – с нотками недовольства прострекотал говорун. – Не-навижу, когда ты лжёшь сама себе и мне заодно…

– Закрыли тему, – отрезала Рони и шустро сбежала по лестнице на первый этаж.

***

В зале объявлений царил шум и неразбериха. Адепты пихали друг друга локтями, пытаясь пробраться поближе к всевидящему оку – так назывался двухметровый многогранный кристалл, установленный в центре. По нему происходило вещание: так Великий Оракул связывался с людьми, доносил до них важные видения.

В День Мира все жители, населяющие Верхний мир, должны были собраться у всевидящего ока, которые были установлены в работных домах, в зданиях управления, в храмах и школах, на площадях… Тех, кто пропускал вещание, сурово наказывали, но таких глупцов почти не находилось. Беги не беги, а если Оракул назвал твоё имя, служители Ордена Света из-под земли достанут со всеми потрохами, мёртвого приведут. Конечно, Оракул никогда не называл имена старых, больных, немощных, но это нюансы…

– Интересно, кого в жертву демонам принесут в этом году? – раздался сбоку флегматичный голос, заставивший Рони немного повернуть голову вбок.

Парень, прислонившийся к стене, равнодушно грыз яблоко.

– Тише ты… – шикнул на него рыжий, взъерошенный будто воробей, мальчишка. На вид он казался даже младше самой Рони, а ведь она выглядела совсем юной. – Услышат ещё… поборники добра и света…

– И что? – равнодушный парень пожал плечами и вновь вгрызся зубами в яблоко. – Я не боюсь отправиться в ад, а весь этот «мир», ради сохранения баланса мироздания, такая чушь. Люди хотят присоединиться к демонам, потому что те могущественнее их…

Рони вернула внимание кристаллу. Её не особо волновало о чём говорят другие, скоро все разойдутся, зал опустеет и начнётся совершенно обычный скучный день, как и все предыдущие.

– Адепты. Прошу тишины и вашего внимания, – раздался голос ректора академии. Он эхом отражался от стен и усиливался при помощи артефакта звука.

– М-не не-хорошо… – пророкотал говорун и, тихо пискнув, попытался заползти под волосы, рассыпавшиеся по спине и плечам Рони.

– Каждый год… ну серьёзно… – прошипела едва слышно она. – Прекращай, Стрекочун.

Птица недовольно нахохлилась и даже попыталась клюнуть в щёку.

– Я же просил, – совершенно нормально произнёс он, будто человеческим голосом. Говоруны на то и говоруны, ещё и магические создания, что умели имитировать голоса и звуки. – Не называй меня так. Что за «стрекочун»? Звучит, как ругательство…

Глава вторая

В зале для портальных перемещений стояла невыносимая духота. Арка-инферно накалилась докрасна, по ней уже бегали язычки пламени. Трещало пространство, лёгкие обжигало горячим воздухом, а Посланники Хаоса всё не появлялись.

– Береги себя, – шёпотом напутствовала мама, обнимая в последний раз. К её мягким объятиям добавились папины – крепкие.

От него пахло травами, от мамы… разряженным после грозы воздухом. Наверное, потому что она целительница. Все целители, с которыми Рони сталкивалась, имели необычный запах.

– Меня не раздавите… – пропищал говорун.

– Присматривай за ней, – улыбнулся папа, отстраняясь.

– Пора, – бесстрастный голос ректора заставил отвлечься от прощаний, которые, к слову, Рони с трудом переносила и обнимать позволяла себя только родителям и никому больше. Сторонилась и мимолётных касаний. Отсюда её любовь к закрытой одежде и перчаткам. На руках сейчас были телесные, из тончайшего материала без всяких вышивок. Очень удобные…

Арка вспыхнула ярким пламенем, почти красным: оно расползлось в стороны, будто формируя проход.

… в зал шагнули двое.

За три дня, которые Рони безвылазно провела в хранилище знаний, она почерпнула о демонах много полезной информации. Например, низшие и каратели (так называли демонов, выполняющих личные поручения Повелителя) хоть и являлись разумными существами, имели лишь отдалённое сходство с людьми. Но читать об этом в книге – одно, а увидеть вживую – уже совершенно другое.

Рони заинтересованно склонила голову к плечу. К другому, не к тому, на котором сидел говорун.

Кожа демонов имела оранжево-красный оттенок и напоминала выжженную на палящем солнце землю. К слову, одеты демоны были лишь по пояс. Но хорошо, что только верхняя половина туловища была обнажена, а не нижняя…

Форма головы казалась неправильной, очень необычное строение черепа. Но больше всего Рони заинтересовали рога. Небольшие такие и практические чёрные, загнутые назад.

– Да ты на руки посмотри… – пискнул говорун едва слышно, но судя по тому как дёрнулись заострённые уши демонов, книги не врали – слух у них отменный.

– Возьмите, пожалуйста, мои вещи, – бесстрастно произнесла Рони, проходя мимо Посланников прямо к арке. – Что? – спросила, когда демоны не двинулись с места. – Я слабая человечка, неужели вы не поможете мне? Буду вам очень признательна, – невинно похлопала ресницами и шагнула в портал.

– Наша девочка так выросла… – долетели до неё слова родителей и за спиной сомкнулось пламя…

Да, Посланники не обязаны были носить ничьи чемоданы и вообще могли оставить их в зале, наверняка, они бы так и поступили, но… Но ректор Агнар попросту бы не позволил им этого. Метаморф умел убеждать, а ещё умел дурить всем подряд голову и делать вид, что обдурили его. Он вообще любил игры, особенно интеллектуальные. Иногда Рони даже не понимала: она обыграла ректора или всё-таки он позволил ей так думать…

Было любопытно: подыграет ли ректор в этот раз или проигнорирует. Максимум, что может случиться, пожитки просто закинут в портал и Рони понесёт их сама. Нестрашно…

А ещё Рони не любила долгие прощания, поэтому предпочла сбежать. Неловкое молчание, неуклюжие фразы, слова ободрения и грустные взгляды… Всё это зачастую вызывало у неё глухое раздражение. Правда, сказать об этом двум любящим её людям – она никогда бы не посмела. В какой-то степени она их тоже любила. Той любовью, которой умела…

О Высших демонах писали, как о не умеющих чувствовать существах. Их характеризовали, как бездушных, но склонных к цинизму. Высшим чуждо сострадание, чужда тоска и грусть, они не знают, что такое привязанность и родственные узы.

После прочитанного Рони всерьёз задумалась, а не потоптались ли в её роду демоны. Может быть в каком-то из поколений очень дальний родственник однажды согрешил?..

Посланники вышли следом с её чемоданами в руках.

– Ректор слишком потакает тебе… – осуждающе проворчал говорун и принялся чистить перья после перехода.

Рони огляделась. Она полагала, что увидит раскалённую пустыню, или лаву, бурлящую совсем рядом, но…

Во-первых, пространство пропиталось серостью, во-вторых, воздух обжигал кожу влажностью и холодом.

– Ночь, – пояснил один из Посланников. Точнее почти прорычал. Язык цеплялся за довольно длинные и острые клыки.

– Днём будет иначе, – пояснил второй.

– А-а… – протянула Рони, пытаясь понять, что из каменных сооружений логово седьмого сына Повелителя.

– Там, – неопределённо махнул рукой первый.

«Там» – оказалось очень далеко. Идти пришлось долго по неровной бугристой поверхности, Рони даже порывалась взять один из своих чемоданов, но Посланник лишь отмахнулся: «не тяжело», так он прорычал.

Со временем туман рассеялся, показался пустырь, окружённый горами с одной стороны и лесом с другой.

– Логово в скале, – за долгое время пути наконец произнёс один из Посланников.

Говорун давно предпочтём спрятаться за пазухой жакета, там сухо, тепло и надёжнее как-то, чем на плече.

– Ближе не перенестись, – словно оправдываясь произнёс второй, чем вызвал у Рони улыбку. Она ожидала хамского грубого отношения, не удивилась, если бы ей отвесили затрещину, но на деле низшие вели себя спокойно…

Да и Нижний мир оказался совсем не таким, каким она его представляла. Точнее… не таким, каким его описывали в книгах. Сравнивать не было никакого желания, а уж лично искать различия тем более, но ректор прав: они ничего не могут сделать. Разве что смириться.

Три месяца – не такой большой срок, нужно лишь не терять бдительность и осторожность. Впрочем, то же, что и всегда. Семь лет как-то справлялась, справится и сейчас…

Пока шли, Рони гадала: откуда скала без моря, но море, оказывается, было. Чёрное такое, бушующее, безжалостно лижущее отвесные камни…

– Интересно, какие твари в нём водятся? – спросила Рони, вглядываясь вдаль.

– Лу-чше нам этого ни-когда не знать… – пророкотал говорун, высунув голову из-за пазухи.

Глава третья

Комната, выделенная в личное пользование Рони, по сути комнатой как таковой не являлась. Просто небольшое углубление в пещере, заваленное перинами и подушками поверх всё того же ковра. Чтобы не было влажности, стояли кристаллы и, похоже, имелась труба, выведенная на поверхность для вентиляции воздуха.

Чисто. Сухо. Тепло… И, похоже, мягко.

– А это что за проход? – спросила Рони, обратив внимание на ещё одно углубление.

– Там отдыхаю я, – беспечно произнёс демон, обходя Рони. – Сферы гаснут и загораются от прикосновения. Постарайся не шуметь, я чутко сплю.

Рони подавила тяжкий вздох.

– Мои вещи остались у входа. Может, принесёшь?

Палач приподнял бровь.

– Серьёзно?

Рони пожала плечами.

– Просто попробовала. Не хочешь, так и скажи.

Демон развёл руками, мол, это же очевидно и отправился к себе.

– Я тоже не хочу идти, вдруг там эти красноглазые монстры, – прошептала она, жалуясь говоруну.

– Я всё слышу, вообще-то! – выкрикнул со своей половины демон.

– Закрой тогда уши, я не к тебе обращалась… – пробормотала Рони и опустилась на перины. – Шкафа нет, софы нет, стола…

– Не нам жа-ловаться. Кор-мят – уже хо-рошо, – пророкотал говорун. Слетел с плеча и приземлился рядом.

– А если адские ночью заявятся сюда? Может, и не съедят, но я уверена, что жутко перепугаюсь, если проснусь и увижу над собой две пары сверкающих глаз.

– Если не замолчишь, то увидишь три! – раздался предостерегающий рык, и Рони покривлялась, не удержавшись. Кривляния-то не слышно.

– Эти три месяца будут тяжёлыми, – прошелестел едва слышно говорун, подражая нежно-умиротворённому голосу мамы, чем вызвал грустную улыбку.

– Я уже скучаю по ним… – шёпотом отозвалась Рони, имея в виду родителей, но говорун и так всё понял.

Прыгая по перине, он приблизился и ткнулся клювом в ногу. Рони улыбнулась и погладила пернатого друга.

Они ещё посидели так какое-то время, потом Рони сходила за вещами, на самом деле, не испытывая особого страха перед псами Палача. Наверное, она больше волновалась, что они действительно могут напасть на говоруна. Он же птица всё-таки.

Красных глаз в глубине тоннеля не было. Это всеяло некоторую надежду, что адские мирно спят в тронном зале и пробудут там до утра.

Рони втащила чемоданы, стараясь не шуметь. Переоделась в мягкую пижаму из фланели, подаренную отцом, закуталась в плед, прихваченный с собой и легла, не забыв погасить сферы.

Говорун устроился где-то в районе макушки.

«Наверное, мы с Палачом чем-то похожи…» – подумала она, уставившись в темноту.

Рони впервые так долго с кем-то говорила. Преподаватели ни в счёт. С ними она общалась только по учёбе, а вот чтобы вот так… ещё показывая свой истинный характер…

«Не стоит забывать об осторожности…» – напомнила себе нравоучительно, но всё равно не могла избавиться от ощущения предвкушения, что уже пустило корни в её душе. А всё потому, что многовековой демон с чересчур юным лицом был будто отражением её самой.

«Он ведь тоже одинок… я хотя бы никого не убью прикосновением, не высосу ничью душу, но…» – мысли потекли вяло, начали путаться...

Рони заснула быстро. Несмотря на незнакомую обстановку, несмотря ни на что. Редко удавалось так легко погрузиться в сон, а тут…

Мягко. Тепло. Уютно…

***

Дэмиан пробудился от странных звуков. Непонятных, напонимающих шумовые неразборчивые волны…

С трудом открыл глаза, неохотно возвращаясь из глубокого бессознательного. Только так удавалось контролировать демоническую сущность во сне, но в то же время именно в подобном состоянии Дэмиан был наиболее уязвим. Потому и поселился на окраине Хаоса прямо в скале, чтобы никто не мог вломиться в его логово и откусить голову, пока он мирно спит…

Да, он немного слукавил, говоря про чуткий сон, не выкладывать же человечке, которая сама полна тайн, свои собственные. Люди ещё более лживые чем демоны, предательство для них ничего не значит. Ударят в спину за горстку монет, не задумываясь. Не все, конечно... Но так отец говорит, сам Дэмиан не проверял лично и дел с людьми предпочитал не иметь, но приходилось…

Кто-то не сильно пугающий и менее поддающийся влиянию собственной сущности должен был представлять интересы Нижнего мира, ведя переговоры с человеческими правителями. Кто-то похожий на Дэмиана…

Стоило прийти в себя, звуки приобрели более чёткую форму.

Возня, тихий рык адских, стрекотание птицы и… смех?

Дэмиан недоумённо сел. Смех? Кто посмел смеяться в его логове?

Смех был настолько искренним, настолько чистым, что даже жутко стало. Всё-таки стоило девчонку поселить отдельно. Но «отдельно» – это в городе, а в городе за ней невозможно будет присматривать постоянно и нет гарантий, что какая-нибудь тварь не решит полакомиться столько редким деликатесом, как человек.

Дэмиан размял затёкшие мышцы, откинул пуховое одеяло и, забыв о халате, вторгся на половину человечки.

– Что, бездна тебя раздери, ты тут устроила? – поинтересовался хрипло, пытаясь сфокусировать взгляд на раскрасневшемся лице девчонки.

«Чем она занимается?» – подумал непонимающе, замечая в её руках какую-то тряпку с узлом на конце, который почему-то скрывался в пасти адской. Второй пёс развалился брюхом кверху, бесцеремонно вывалив язык.

Человечка деловито поправила очки на носу, сдула с лица золотистую прядку волос. Одеяние, что было на ней, съехало, обнажив острое плечико и тонкую шею...

Взгляд невольно опустился и задержался на бьющейся под бледной кожей жилке.

Демоны пьют кровь по разным причинам. Одни просто ради удовольствия, другие, чтобы восстановить силы, третьи…такие как Вацлов, пили кровь, чтобы на краткий миг ощутить человеческие эмоции, которых лишены сами…

Были ещё и инкубы, поглощающие сексуальную энергию вместе с кровью во время соития. Естественно, человечке это знать было необязательно. Ни одной из этих причин.

Глава четвёртая

Рони умылась и переоделась в серую форму академии. То, что нужно для похода в город демонов. Расчесала волосы, убрала их заколками, поправила очки.

– Ты уверен, что всё будет в порядке, если ты останешься? – спросила она, обернувшись.

Говорун с важным видом чистил перья, сидя в ворохе перин.

– Адские бе-гают где-то на просторах Хаоса, да и вряд ли они ко мне по-дойдут… А я смогу со-хранить твою тайну на любом расстоянии, гла-вное это наша связь.

– И то, что мы в одном мире… – плохо скрывая тревогу, улыбнулась Рони. – Я всё равно переживаю. Если в городе что-то пойдёт не так…

Говорун нахохлился и заговорил, подражая голосу ректора Агнара. Его голос отличался не только мягкостью, но и хитрыми нотками.

– Что может пойти не так? С тобой Палач, единственный демон Хаоса, питающийся душами. Ты знала, что с каждой выпитой душой, он становится только сильнее?

– Читала об этом, – кивнула Рони и всё равно вздохнула. – Мне просто не по себе. Я никуда одна уже очень давно не выбиралась.

– Про-сти… – проворковал говорун. – Но я точно при-влеку внимание, кто-то попытается меня сожрать и то-гда…

– Я знаю, что тогда… – безжизненным тоном отозвалась Рони и, погладив друга на прощание, взяла свою сумку и вышла.

На самом деле ничего бы смертельного не произошло, исчезни однажды связь между ней и говоруном, просто… жизнь круто бы переменилась и стала… неспокойной. Труднее, чем сейчас. Рони пришлось бы взять на себя большую ответственность, к которой она просто была не готова…

Палач ждал возле входа в логово.

– Ты не сильно торопилась, да?

Рони сощурилась от яркого света, режущего глаза.

Посланники говорили, что днём будет «иначе», но забыли предупредить, что иначе – это так больно. Почти до слёз.

– Сними очки. Линзы, видимо, усиливают свет. Хочешь выжечь себе глаза?

– Нет, – хрипло вымолвила Рони, но на всякий случай вцепилась в душки очков мёртвой хваткой. – Нет, я их не сниму. Без очков я слепа как новорождённый щенок. Привыкну.

– Как знаешь, – равнодушно бросил демон и спокойно зашагал вперёд по потрескавшейся сухой земле.

Рони облегчённо выдохнулся и, опустив взгляд, побрела следом, размышляя над превратностями судьбы. А глаза… глаза со временем привыкнут.

До двенадцати лет она вела жизнь самого обычного неодарённого ребёнка. Играла с ребятами во дворе, ездила с дядей на охоту, ухаживала с отцом за цветами в саду, помогала маме, изучала простые науки…

Родители нисколько не расстроились, узнав, что у их дочери нет дара. Хотя инспекторы, замеряющие магический потенциал, смотрели со смесью жалости и сочувствия. Такая одарённая пара и такая… бездарная дочь. Какое несчастье.

Родители так не считали. Какая разница есть магия или её нет? Они ждали свою доченьку очень долго, просили Богов, делали подношения, буквально вымаливали наградить их маленьким чудом и чудо свершилось. На свет появилась Рони. Раньше срока, хилая и болезненная.

«Не выживет…» – твердили все вокруг, но даром что ли мама лучшая целительница? Выходила. Может, без поддержки отца и не справилась бы, но и он ночей не спал возле колыбели крошечного фиолетово-синего младенца, у которого не было сил даже на то, чтобы плакать...

В один миг всё изменилось. Изменилась и сама Рони. Почему? Отчего? Не к кому было пойти за ответами. Мать в ужасе глотала немые слёзы, отца колотило в нервной агонии…

«Нужно спрятать…»

«Нужно защитить…»

«Никто не должен узнать…»

К счастью, уже тогда Рони много читала.

«Спрятать? Защитить? Не стоит так волноваться, я навсегда останусь вашей маленькой неодарённой девочкой. Вы только… отвезите меня к Приграничью. Я всё сделаю…»

И вот когда, казалось, уже ничто не угрожает её спокойному незаметному существованию, появляется Палач. Он смотрит в душу, видит суть вещей, он чувствует больше людей, больше магов. И с первой минуты задаёт правильные вопросы.

Почему всё так сложилось? Почему Оракул выбрал именно его и её для сохранения баланса? Разве не странно?

– Отсюда можем переместиться, – голос демона выдернул из размышлений. От неожиданности Рони запнулась и полетела носом в землю.

Палач выставил руку, закованную в толстую кожу, словно в броню.

– Под ноги смотри. Все люди такие неуклюжие или только мне так повезло с помощницей? – спросил равнодушно, явно не требуя ответа, но Рони не смогла отказать себе в удовольствии пощекотать демону нервные окончания. Если они у него имелись, конечно…

– А хочешь сказать, что не повезло?

– Приведи аргументы, – произнёс он, снимая перчатки.

– Я тихая, – бесстрастно начала перечислять Рони. – Неприхотливая. Сразу подружилась с твоими гончими, мне не нужно признание и уважение от тебя, я не закатываю истерик.

– Хм… – выдал демон, складывая ладони вместе. – Твой запах заполонил всю пещеру, из-за тебя мне пришлось менять свой рацион питания, появилась необходимость думать не только о себе, придётся защищать тебя. Ты обуза. Что на это скажешь?

Рони, соглашаясь, покивала с важным видом.

– Скажу, что мы заслужили ровно то, что имеем. Мой папа говорит, что Оракул не ошибается в своих видениях.

– Твой папа… видимо очень верующий и сентиментальный человек.

Рони едва заметно усмехнулась.

– Удивительно, что бесчувственный демон знает значение слова «сентиментальный».

– Мы не то чтобы совсем лишены чувств… – уклончиво ответил он и развёл руки в стороны. От его пальцев и ладоней расходилось кольцо огня. – Демонам присуще тщеславие, цинизм, похоть… чувство долга. Ярость и гнев.

Охваченное языками пламени кольцо стремительно разрасталось, пока не превратилось в сияющую овальную воронку, очень напоминающую арку-инферно.

– Ты сам можешь создавать порталы? – недоверчиво спросила Рони, подозревая демона в том, что он просто пытается её зажарить. А потом, возможно, съесть.

Глава пятая

***

Кацу пошевелил хвостом, спрятал его, обвив вокруг своей ноги, и надел шёлковый красный халат. Наполнил бокал вином и позвал прислужника.

Мальчишка явился незамедлительно, взволнованно озираясь по сторонам.

– Что-то случилось, хозяин? Жрицы недостаточно хороши? Но я отбирал самых лучших… – растерянно закончил он.

Кацу равнодушно отмахнулся и подошёл к окну. Из-за тумана ничего не разглядеть, а так хотелось посмотреть, куда же направится Палач со своей зверушкой.

– Не в этом дело, мой мальчик, не в этом… – притворно вздохнул он и пригубил сладкий тягучий напиток. – Ты мне лучше скажи, когда моё внушение перестало действовать?

Лазурные глаза мальчишки ошеломлённо распахнулись.

– Как такое возможно, хозяин?! Способность к очарованию и внушению у инкубов врождённая, неотъемлемая часть нашей сущности. Это же не магия. Её невозможно утратить…

Кацу постучал аккуратными острыми ногтями по губам.

– А знаешь, приведи-ка несколько послушниц. Проверю кое-что…

– Да, хозяин, – прислужник низко поклонился и поспешил удалиться выполнять поручение.

Кацу опустился с бокалом вина в кресло, откинул голову на спинку и прикрыл глаза.

Флёр инкубов действует на всех, кроме суккубов, так уж устроено природой. Нельзя просто взять и очаровать особь своего же вида, придётся постараться заслужить расположение.

При особом уровне умения инкуб может воздействовать и на демона рангом выше себя. Например, на карателя или даже на некоторых высших. Не на Дэмиана, конечно. Этот шею свернёт быстрее, чем успеешь только подумать о том, чтобы применить внушение…

Мальчишка привёл полукровок. Выбрал самых робеющих и скромных.

Кацу не брал рабынь, только послушниц, готовых за хорошую плату ублажать клиентов-инкубов, готовых жертвовать своей кровью. Здесь девочек не обижали, с изыском кормили, давали отгулы. Дом Инкубов пользовался спросом и среди других демонов. Даже братья Дэмиана периодически сюда заглядывали. Но не сам Дэмиан, опять же. Он душил инстинкты в зародыше, навечно застряв между демоном и человеком. Ни то и ни другое. Палач одним словом…

– Хочешь потрогать хвост? – ласково протянул Кацу над ухом послушницы в нежном голубом платьице, когда поднялся и подошёл.

Глаза девчонки расширились, зрачок заполнил радужку...

– Да… очень хочу…

– Умница, – довольно улыбнулся Кацу. – Сядь на кровать, – снова велел он, применяя внушение. Девчонка безропотно повиновалась. – А ты… – он подошёл ко второй, использовал флёр-очарования. – Я тебе нравлюсь?

– Да, хозяин… – мурлыкая, протянула девчонка. – Вы такой красивый, такой мужественный… Позвольте прикоснуться к вам… – серые глаза затянуло поволокой, тонкие ручки потянулись к телу инкуба.

– Не похоже, чтобы ваши способности перестали действовать, хозяин, – заметил прислужник, поправляя на плече шёлк.

Кацу склонил голову набок, расплываясь в хищном оскале.

– Я вижу. И вот думаю… стоит ли сказать об этом Палачу или пусть будет ему сюрпризом? Зверушка-то его непростая…

Мальчишка тут же вспыхнул гневом.

– Пусть седьмой сын Повелителя сам разбирается со своим питомцем! – воскликнул он с жаром.

Кацу запрокинул голову, разразившись хохотом.

– Ты прав, мой мальчик. Ты абсолютно прав…

***

«Походим по округе» в понимании Дэмиана – это ломиться во все дома и спрашивать, не видели ли хозяева что-то подозрительное, странное. Но самым странным все почему-то считали появление Палача на их пороге.

Рони старалась не улыбаться и помалкивать, как и было велено, но с таким успехом они никуда не продвинуться в своём «расследовании».

Но с другой стороны наблюдать за демоном было крайне занимательно, в голове вырисовывался пусть и не романтический образ, зато загадочный. Руки так и чесались взять карандаш и сочинить с его участием несколько мрачно-волнующих историй.

Дэмиана боялись. Он действовал грубо, вёл себя прямолинейно, не любил распинаться и никаких эмоций, действительно, не испытывал.

Пришёл, в дверь постучал, не открыли – снял с петель, поставил рядом. Знаешь что-нибудь? Не знаешь? А, если перчатки снять?

Но при этом всём он отличался наблюдательностью, на которую Рони обратила внимание ещё в первую их встречу. Палач сразу показался опасным. И не зря…

Когда вышли из особняка инкуба, он первым делом спросил: «Кацу пытался воздействовать на тебя? Внушение, флёр?». Рони соврала. Пришлось соврать, но как всегда умело, уклончиво, чтобы не вызвать подозрений.

«Способности инкуба распространяются на всех? – невинно поинтересовалась она и, получив утвердительный ответ, произнесла: – Тогда, если бы он воздействовал, ты бы понял. Разве нет?»

Сейчас у неё получалось выкручиваться, но будет ли так же везти и дальше, вот в чём вопрос. Невосприимчивость к любому виду магии, чарам и способностям – это ведь не самое страшное, что приключилось с Рони. Хотя… и этого было достаточно для того, чтобы притащить её в ментально-исследовательское ведомство и подвергнуть допросу. Нет, менталисты скажут – изучению, но их изучение ничем от допроса и пыток не отличалось.

Всё, что выбивалось из структуры, системы, иерархии Верхнего Мира считалось аномалией и подвергалось тщательному и детальному изучению. Рони – аномалия. Не существует ни одного человека, невосприимчивого к магии. Нет такого.

Всё, что аномально – опасно. Рони хорошо усвоила это с малых лет. Правило непреклонно и оно для всех.

– Эй? Я к тебе обращаюсь, – пропитанный холодным равнодушием голос Дэмиана заставил выплыть из размышлений, рассеянно моргнув. – Я думаю, всё это без толку. Бездарно тратим время.

– Согласна, – бесстрастно произнесла Рони, отступая за спину Палача. Мимо прошёл строй, облачённых в железный доспех, демонов. Да, тут и таких можно было встретить. – Мы могли провести его с пользой. Например, поесть.

Красные глаза Дэмиана зловеще сверкнули.

– Какая от тебя польза, если ты думаешь только о еде?

Глава шестая

В квартале грешников кипела жизнь. Демоны плясали прямо на улицах, устраивались поединки, валяния в грязи и стройные демоницы зазывали испытать удачу, сыграв в кости, покрутить колесо фортуны.

Рони жалась к Палачу. Страшно представить, что здесь творится по ночам, если днём происходит подобное безобразие. Несколько раз Рони едва не увели демоны искушения в свои лавки…

– Зачем мы вообще здесь? – прошептала она, с опаской озираясь.

С другой стороны улицы ей призывно улыбалась торговка яблоками. Стало не по себе. Что там за яблоки такие?

– Хочешь уйти? – через плечо поинтересовался Дэмиан, впрочем, не пытаясь отцепить пальцы Рони от своего балахона.

– Да, – не стала отпираться она.

– Печенье нужно отработать, – категорично заявил он и повёл к приземистому, неаккуратному домику.

Постучал в полукруглую дверь и отошёл, уступая Рони место. Мол, давай, ты же сказала, что умеешь вести переговоры, вот твой шанс.

Открыл маленький коренастый демон. Запрокинул приплюснутую морду с выступающими клыками на ней и недовольно засопел.

– Чего тебе? – буркнул, смотря мимо Рони. Надо же… и этот не заметил.

Рони прочистила горло, неуверенно переминаясь с ноги на ногу.

– Я прошу прощения за внезапное вторжение. Вам что-нибудь известно о…

Демон перевёл на неё взгляд, недоумённо сощурив чёрные глаза.

– Ты кто? Почему пахнешь демоном? Ты не демон.

– Это очевидно… – со вздохом пробормотала Рони. – Мы с Дэмианом пытаемся выяснить при каких обстоятельствах пропало несколько ваших собратьев. Может, вам что-то известно?

– Вы с Дэмианом? – саркастично переспросил демон и покосился на Палача. – Седьмой сын Повелителя завёл себе «кормильца»?

Рони раздражённо сцедила воздух сквозь сцепленные зубы. Надоело. Понятно, что она имеет дело с демонами, но можно же проявить хоть каплю уважения.

– Официально заявляю: я не «кормилец», не «зверушка», не «питомец» ни ещё кто-то. Я помощница Дэмиана, в данный момент мы выполняем поручение Повелителя, будете препятствовать расследованию и дальше? Он уже начинает терять терпение, – добавила красноречиво, бросив взгляд на совершенно равнодушного и невозмутимого Палача. – Ну? Мне повторить вопрос? Демоны пропадают, кто знает, может, следующим будете вы.

Демон шумно сглотнул, отступая вглубь дома.

– А чего сразу я? – буркнул он недовольно. – Я к исчезновениям никак не причастен.

– А кто причастен? – заломив бровь, спросила Рони, уже достав книгу и ручку. – Представьтесь, пожалуйста. Это для протокола.

– Эм… Набоу я, – скребя затылок, пробормотал он. – Демон лести…

Рони едва сдержала неуместный смешок, но заинтересовалась. Демон лести? Вот этот неуклюжий и, как выяснилось, застенчивый маленький громила?

– Поймите, господин Набоу, – перейдя на более мягкий тон, заговорила Рони. – Помогая следствию, вы улучшаете свою карму. Для демонов карма тоже очень важна. И так как это поручение самого Повелителя, разве вы не желаете оказать содействие? Повелитель очень обрадуется, узнав, что вы помогли нам. И будет вас хвалить. Вот, если бы меня похвалил сам Повелитель…

Глаза демона алчно сверкнули. Рони подавила победную ухмылку, зашла в дом, поманив за собой Палача и закрыла дверь, чтобы никто не смог их подслушать.

– Я издалека только видел, сам не понял, что произошло… Норигама шла из Азартного Дома, я за ней… ну не то чтобы я не следил. Просто… я же слаб до лести, ну и навыки оттачивать нужно, мастерство, на ком-то практиковаться. А она котомки несла, я решил, что неплохо бы помочь… а там, слово за слово… скажу, какая она красивая сегодня, улыбнусь, может, меня и не огреют сумкой по голове…

– Вы к ней так и не подошли? – верно догадалась Рони, записывая показания демона.

– Нет… – расстроенно отозвался он. – Фонари вдруг заморгали… Норигама вскрикнула и в следующий миг просто исчезла… даже пятна на дороге не осталось. Я проверил то место… вообще ничего. Ни её, ни вещей, пусто.

– Запахи были? Чем пахло? – подал голос Палач. Он прислонился к деревянной подпорке, скрестив руки на груди. А вид такой скучающий… невозмутимый. Зарисовать бы…

Демон поскреб ногтями лоб.

– Не помню. Честно… перепугался до жути. Мы демоны тоже трусливыми бываем, знаете ли… – в обиженном голосе послышался отчётливый упрёк. Ну да… Палач вряд ли бы испугался, если бы на его глазах бесследно испарился другой демон. Скорее, даже бровью бы не повёл.

– Пойдём. Покажешь место, где всё произошло, – произнёс он и вышел первым.

– Вы молодец, господин Набоу, – похвалила Рони и тоже покинула дом демона. Слишком низкий, тёмный и не очень уютный.

«Вот в пещере Палача…» – мысль ещё не успела до конца оформиться, а Рони уже удивлённо моргнула, застыв на месте. Она что, сравнивает логово Дэмиана с жилищами других демонов?

«Глупости…» – мотнула головой и посмотрела на Палача.

– Ты ведь был уверен, что этот Набоу что-то знает, поэтому привёл меня сюда и дал так называемый «шанс»? Знал, что он заговорит?

Дэмиан задумчиво провёл пальцами по губам и подбородку.

– Демоны лести каждую ночь выходят на так называемую «охоту», но ищейки доложили, что Набоу вот уже третью ночь не покидает своего дома. Почему? Я решил проверить догадку… Да, он заговорил бы в любом случае. Такие, как Набоу, правда, очень трусливы, но мне было интересно понаблюдать, как разговоришь его ты. Ты ведь сама хотела…

– И как? Доволен? – беззлобно усмехнулась Рони. – Понравилось наблюдать за моими жалкими потугами?

Палач невозмутимо кивнул, что было весьма неожиданно.

– Для человека ты очень быстро смогла его разговорить. Нашла подход, проявила смекалку, догадалась, как подтолкнуть демона к разговору, используя имеющиеся о нём данные. Очень неплохо.

– Для человека… – усмехнулась Рони, опуская голову.

– Да, – произнёс Палач. – Ты человек, и я оцениваю тебя как человека. Но это не отменяет того факта, что ты можешь оказаться полезной.

Глава седьмая

Гончие встречали у входа в логово. Уставшие, но довольные. Весь день носились на просторах Хоаса и свою радость от возвращения хозяина выражали вяло, зато искренне.

Гончие имели лишь отдалённое сходство с собаками, но в целом, вели себя так же. А значит, и от угощения не откажутся.

Рони полезла в пакет с сырными крендельками.

– По одному. Больше нельзя – вредно, – произнесла назидательно, пихая в зубастую пасть гостинец.

– Что ты делаешь? – недоверчиво спросил Палач.

– Балую, – бесстрастно отозвалась Рони и вошла в пещеру…

Она сняла обувь, завернула на кухню, составила на стол покупки и помыла руки.

– Я первой в купальню, – сообщила, почувствовав присутствие демона за спиной.

– На каком основании?

Рони повернулась и едва не выронила кружку с водой.

– Почему ты уже по пояс голый? – спросила, едва справившись с удивлением.

– Одежда мешается, – невозмутимо констатировал Палач. – И так у меня больше шансов пойти в купальню первым.

Рони одобрительно покивала.

– Не поспоришь. Твоя взяла, – залпом осушила кружку, поставила её на стол и отправилась к себе.

Говорун не удержался и вылетел встречать в тоннель.

– Моя де-вочка… – пророкотал друг, усаживаясь на плечо. Потёрся о щёку, издавая тихий стрекот, за что и получил своё прозвище. Стрекочун. – Как про-шла вылазка? Тебя ни-кто не обидел? Не по-кусился на твою честь?

– Кто посмеет в здравом уме сделать нечто подобное в присутствии Палача? – саркастично поинтересовалась Рони, гладя друга по пернатой макушке, и добавила доверительно: – Он, правда, жуткий. Полностью оправдывает своё прозвище…

– Я всё слышу! – донеслось с соседней половины логова.

– Ты же мыться шёл, а не подслушивать, – флегматично усмехнулась Рони и вошла в свою часть жилья. Упала на перины, стараясь не раздавить говоруна, и потянулась. – Тебе лучше поторопиться, я устала жутко.

– Не понимаю, почему меня должно это волновать? – сверху навис Палач.

Рони заинтересованно вскинула бровь.

– Ты всегда будешь ходить обнажённым? – поинтересовалась деланно-равнодушно, а рука сама потянулась к сумке с книгой. Надо бы зарисовать… это. Ну вот это… тело.

– А ты всегда будешь избегать моих вопросов? – в ответ поинтересовался он.

– Не думаю, что тебе, правда, интересно, что-то знать обо мне… – уклончиво отозвалась Рони, гадая, надолго ли хватит её выдержки.

Двенадцать лет она жила, ни с кем не контактируя, и кроме говоруна не имела друзей. Не имела товарищей и тем более романтических отношений. Вся романтика происходила исключительно на страницах её записной книги.

– Я тоже не думал, – кивнул демон. – Но тем не менее… – он скрылся из поля зрения и, судя по шагам, наконец, удалился.

Рони облегчённо выдохнула. Перевернулась на живот, достала книгу, карандаш и начала рисовать.

– Но-вые персонажи? – заинтересовался говорун, пристраиваясь рядом.

– Знаешь… – выводя штрихи, задумчиво протянула она. – Столько лет я жила, не сильно задаваясь вопросом: кто я. Но тут почему-то стало интересно…

– Ты исключение, моя девочка, – голосом мамы пророкотал друг. – Не такая, как все. Так бывает…

– Ничего не бывает просто так… – протянула Рони, обводя карандашом притягательные глаза демона…

***

Дэмиан окунулся в озеро, небрежно вытерся, потому что не привык и не любил это делать, надел хлопковый комплект белой одежды и переместился к Повелителю…

Среди одновременно холодного камня и жара вулканической магмы Дэмиан чувствовал себя в безопасности. Нутро Хаоса долгое время было его домом, его колыбелью. Взрослеть с отцом… нравилось. И в то же время Дэмиан был благодарен Повелителю за возможность провести ранние годы своей жизни рядом с матерью. В Верхнем мире…

– Дэм? – из глубины пещеры показался Повелитель в окружении адских прихвостней. – Что тебя привело?

– Человечка, – отозвался Дэмиан, заползая на высокий из черепов трон. – С ней что-то не так.

– Это проблема? – поинтересовался Повелитель, запахивая чёрных халат, расшитый золотыми нитями. – Сомневаюсь. Нет ничего, что бы ты не мог выяснить.

Дэмиан подпёр голову пальцами.

– Не хочу. Жду, когда сама признается. В этом и проблема…

– То есть… дело в твоём любопытстве и… ожидании? – спросил Повелитель, выглядя обескураженным. Хотя такое не часто случалось.

– Не только в этом, – сдавшись, вздохнул Дэмиан. – Я не чувствую раздражения рядом с ней, нет дискомфорта и обычного напряжения рядом с людьми.

– Ага… – задумчиво протянул Повелитель. Его глаза вспыхнули азартным блеском. – Хочешь сказать, что тебе рядом с ней уютно? В чём это проявляется? Опиши так, чтобы я понял.

Дэмиан хмыкнул, посмотрев на отца. Не верит? Это он зря.

– Я полтора часа провёл в кондитерской, наблюдая за тем, как человечка пробует всё подряд.

– И ни разу не поторопил?

– Ни разу. Даже не разозлился.

– О-о… ну это серьёзно, конечно, – согласился Повелитель и внезапно расхохотался. Так, что стены затряслись.

– Что смешного?

– Мой мальчик совсем вырос, – притворно умилился Повелитель и произнёс уже серьёзно. – Я рад. Опасался, что влил в тебя слишком много своей силы и сделал тебя своей точной копией, но… понадобилось каких-то пять веков и в тебе начали пробуждаться человеческие чувства Ты всё больше становишься похож на свою мать. Она была… достойной представительницей своего рода, не зря я выбрал её однажды…

– Я не понимаю этих чувств, – ровно заметил Дэмиан. – Я привык служить тебе и знаю, что мне делать, если речь идёт о том, чтобы лишить кого-то жизни, но я понятия не имею, что делать с человеком.

– Плыть по течению, – спокойно отозвался Повелитель. – Слышал такое выражение среди людей? Не дёргайся по мелочам, не придавай новым для тебя эмоциям слишком большое значение. Всё будет так, как должно быть. Оракул не ошибается…

– Ты странно изменил точку зрения, – недоверчиво сощурился Дэмиан. – Разве мы не подозревали, что человека ко мне подослали не случайно?

Глава восьмая

***

Дэмиан не удержался. Отправил ищеек искать информацию о говорунах. Не покидало чувство, что всё началось с него. А может, и не с него. Может, птица всего лишь звено в странной череде событий жизни Рони Уинтер. Поэтому велел выяснить всё о её рождении, любые слухи. Не только о ней, о родителях тоже. Кто они, что из себя представляют. Велел найти повитуху, что принимала роды...

Почему? Потому что не бывает таких глаз у людей. У магов тоже не бывает. У демонов? Вряд ли Дэмиан видел нечто подобное. И вряд ли человек или даже маг сможет разглядеть что-то необычное в глазах обычной девчонки. Только, если не будет вглядываться нарочно.

Обычной? Смешно просто. С самого начала она не была такой. И речь даже не о странном сиянии вокруг радужки, которое она пытается скрыть за стёклами очков, вряд ли тоже простых.

Люди, с которыми раньше приходилось иметь дело, не вели себя так, словно у них десять жизней в запасе. Да – призирали, да – смотрели свысока, да – боялись. Но не вступали в дискуссии, словно имеют на то право, не подлавливали на мелочах, не вымогали печенье.

Рони Уинтер и рисовая каша захватили разум Дэмиана. Каша прекрасна. Как в глубоком детстве, когда он жил ещё с матерью.

Любой другой на месте девочки, осознав, что прокололся и его, скорее всего, разоблачили начал бы паниковать, оправдываться, но только не она.

Дэмиан сделал вид, что ничего не произошло и человечка молча приняла негласные правила игры. Как ни в чём не бывало. Даже бровью не повела.

Впечатляюще…

Дэмиан опасался, что поступи он иначе, девчонка могла сбежать. Сбежать раньше, чем он успел бы во всём разобраться. Нет, пусть всё идёт своим чередом. Сейчас Рони Уинтер должна оставаться рядом. Срок службы ещё не истёк, он только начался…

***

В квартале грешников было тихо. Судя по всему, демоны здесь выползают на улицу только ближе к вечеру. Жильцы общины рабочих мирно спали, но Палач был неумолим и беспощаден.

После третьего безрезультатного стука, он начал дёргать дверную ручку и просто выломал её.

– Подержи, – велел, бросая кусок металла Рони в руки.

Выбил дверь ударом ноги и спокойно вошёл. Рони вздохнула, положила сломанную дверную ручку в угол и вошла следом.

В воздухе пахло тухлыми тряпками и плесенью. В коридоре не горел свет, но Палачу это нисколько не мешало. Демон же: наверняка, в темноте прекрасно ориентируется. Впрочем, Рони тоже. Зрение быстро перестроилось…

… в конце коридора виднелась лестница.

Поднявшись на второй этаж, Палач постучал в первую же дверь жилой комнаты и выломал её, после того, как никто не открыл.

– Вот поэтому тебя никто не любит, – прокомментировала Рони, поправляя очки на носу.

– А мне не нужно, чтобы меня любили. Достаточно, чтобы боялись, – парировал он и вошёл в комнату.

Подошёл к лежанке из старых матрасов и вздёрнул за шкирку, спящего на ней демона. Хорошо, перчатки надел…

– Рассказывай: видел исчезновение Норигамы четыре дня назад?

Рони на секунду прикрыла глаза.

Краснокожий демон в руке Палача извивался, недоумённо моргая. Жалкое зрелище.

– Так ты ничего не добьёшься, – констатировала Рони, украдкой разглядывая скудное жилище рабочего демона. – Он не понимает, что мы от него хотим.

– Ты понимаешь? – флегматично спросил Палач, встряхнув демона, как мешок с отходами. Вот это силища, конечно. Демон-то не маленький. Крепкий. Мышцы каменные будто, морда квадратная, массивные рога. Такие – только очень крепкая голова выдержать может…

– Не понимаю, – прохрипел он, переведя жалобный взгляд огненных глаз на Рони. – Что я сделал?

Палач разжал руку, и несчастный демон с грохотом приземлился на пол.

– Ночью, четыре дня назад, под окнами вашего дома пропала госпожа Норигама, – произнесла Рони, присаживаясь рядом с рабочим на корточки. – Дэмиан хочет разобраться с этим, мы ищем возможных свидетелей. Вы что-нибудь видели? Может, были дома в это время или кто-то из ваших соседей?

Палач подошёл к окну.

– Здесь такой слой сажи и пыли… Мы зря тратим время, – произнёс он, повернувшись.

– Почему ты пахнешь Палачом? – вместо ответа на вопрос, полюбопытствовал демон, уже обнюхивая Рони. – Ты его кормилица? Сколько хочешь за кровь?

Рони резко встала и поправила пиджак.

– Ты прав. Мы зря тратим время, – развернулась и направилась на выход. – Не забудь дверь поставить на место, – бросила, не оборачиваясь.

Удивительно, но Палач послушно поставил дверь на место и даже попытался насадить её на сломанные петли.

– Спросите у Сальмы! Она на третьем этаже живёт, комната, как у меня, – донёсся голос рабочего.

Рони улыбнулась.

– Уже что-то. Идём? – Палач неприязненно поморщился. – Что не так? Знаком с этой Сальмой?

– Она работает в Клубе. Это место, в котором собираются демоны выше пятого ранга. Аристократы по вашему. Сальма суккуб… – произнёс он, будто бы это всё объясняло.

– И? – Рони вздёрнула бровь. – Что за кислый вид? Почему так не хочешь с ней встречаться? Она влюблена в тебя? – спросила, не сдержав скептического смешка. Кто в здравом уме влюбится в Палача? С ним же ничего кроме платонических отношений не выйдет. И те… очень сомнительны.

– Она сумасшедшая, – мрачно ответил Палач и направился к лестнице.

– Дверь не ломай, – предупредила Рони, поднимаясь следом.

– Ничего не могу гарантировать, – отозвался он и ударил кулаком в красную дверь загадочной Сальмы…

Рони начала искренне переживать, что и эту дверь постигнет та же участь, что и предыдущую, но она вдруг распахнулась…

На пороге возникла прелестная нимфа в нежном прозрачно-голубом одеянии. Таком лёгком и воздушном, что казалось, будто девушка с копной густых смоляных волос и милыми рожками на голове, сейчас вспорхнёт и улетит.

Шею суккуба обвивало сверкающее ожерелье. В ушах блестели серьги, на тонких пальцах – кольца с драгоценными камнями…

Глава девятая

Вацлов… выглядел абсолютно несерьёзно. Вопреки ожиданиям.

Взъерошенный, босой. По пояс голый…

«Сразу видно… родственники…»

Рони вздохнула, отводя взгляд от обнажённого накаченного торса и достала книгу.

– Это и есть человек, которого к тебе приставили на три месяца? – с порога спросил он, вместо приветствия. – Скучное создание… – протянул равнодушно, пропуская в дом.

«Ну хоть кто-то не стал меня обнюхивать и называть питомцем…» – облегчённо подумала Рони, уже выводя штрихи. Выходило неплохо.

– Прекрати… – процедил Палач над ухом, заставив поднять на него недоумённый взгляд. – Ты не станешь его рисовать.

– На каком основании? – невозмутимо поинтересовалась Рони. – Приведи доводы.

– Довод один… – прорычал Дэмиан, а его красные глаза вдруг налились тьмой. – Мне не нравится это, – констатировал и выхватил книгу из рук.

Рони обескураженно моргнула, но спорить не стала. Кто их психованных демонов знает…

– А вот это уже ин… – начал было Вацлов, но договорить не успел.

– Не интересно, – отрезал Палач. – Мы тут по делу. На глазах твоего сотника пропал демон, что ты знаешь об этом? О какой «субстанции» речь?

– Ааа, – протянул третий сын Повелителя, подходя к камину, в котором потрескивал огонь. Рухнул в кресло и потянулся к бокалу с чем-то алым, стоящим на столике. – Ничего нового ты от меня не услышишь. Это случилось ночью на тринадцатом караульном посту. Появилось тёмное булькающее пятно и за долю секунды поглотило десятника. Раз… и нет его. Я простоял две ночи рядом с тем местом, но так ничего и не обнаружил. Никаких следов.

– Назови имя сотника, я встречусь с ним, – произнёс Палач, листая книгу с самым задумчиво-изучающим взглядом, какой у него только может быть.

– Ага, и высосешь из него часть жизни одним прикосновением, только бы увидеть момент исчезновения. Знаю я тебя… – насмешливо отозвался Вацлов.

Рони склонила голову набок.

Удивительно, но третьей сын Повелителя, произошедший от полубогини, величайшей воительницы, истинной демоницы, казалось, был больше подвержен влиянию эмоций, чем брат от смертной женщины. Такой… человечный.

– Ничего, потом восстановится, – равнодушно произнёс Палач. Поднял голову и посмотрел на Рони. – Ты и Кацу нарисовала?

Рони пожала плечами.

– Почему нет? Интересный экземпляр.

– Ты моя помощница и должна помогать мне. А ты рисуешь? – прищурился Палач.

– Время было, – беспечно отозвалась она. Подошла и забрала книгу обратно. – Твой брат такой… такой «живой», потому что пьёт кровь людей, чтобы ощутить эмоции? Кормильцы, да? Они добровольно продают свою кровь?

– Некоторые дают укусить, – невозмутимо добавил Вацлов, отсалютовав бокалом. – Страшно? Тебя бы я кусать не стал. Ты не кажешься слишком уж эмоциональной. Точнее… у палки больше эмоций чем у тебя.

– Прекрасный комплимент, мне нравится, – бесстрастно отозвалась Рони, возвращая внимание Палачу. – Если ты высосешь часть жизни, чтобы считать воспоминание, она потом… ну, восстановится, как ты и сказал?

– Да, – ровно отозвался он, гипнотизируя пристальным взглядом. – Но это не самым приятный способ.

– Такое слабое создание, как ты, умрёт от боли, – доверительно сообщил Вацлов. – Даже демоны иногда отдают Палачу душу, не выдерживая…

Рони раскрыла книгу, достала карандаш и флегматично произнесла:

– Мне можете не рассказывать, я знаю, что за безосновательное убийство демона в Нижнем Мире предусмотрено наказание. Повелитель сам карает провинившихся, а Дэмиан слишком предан своему отцу, чтобы убить кого-то по неосторожности.

– Умная? – вздёрнул бровь Вацлов.

– Пытаюсь, – отозвалась Рони, делая набросок.

Начала с волос, рваных будто, тёмных. И глаза у третьего сына Повелителя тоже красные, только… темнее. Чуть насыщеннее. Черты лица заострённые, кожа смуглая, а не белоснежная, как у брата.

– Где мне найти этого сотника? – холодно вмешался Палач. Рони улыбнулась одним уголком губ и начала рисовать его на следующей странице.

– Агнар сейчас в карауле, – бесстрастно отозвался Вацлов. – Ты сможешь поймать его на рассвете, когда будет возвращаться в логово. Живёт на Безымянной, дом слева. Но я не даю гарантий, что он согласится… помогать тебе. Мало кто выдержит прикосновение Палача…

– Разберусь как-нибудь, – равнодушно отозвался Дэмиан и потянул Рони к выходу.

– Заходите ещё! – донеслось насмешливое вслед…

Рони вышла на улицу, убрала книгу с карандашом в сумку и посмотрела на задумчивого Палача.

– Есть хочу.

– Я не сомневался, – умиротворённо отозвался он. В пугающих глазах промелькнуло нечто тёплое. – Идём, – скомандовал и повернул в другую от площади сторону…

Палач привёл в пекарню. Рони глубоко втянула сладковато-сырный запах выпечки, блаженно улыбнувшись.

Пироги и пирожки, сдоба, ватрушки, сахарные рогалики…

– Как можно называть Адом место, в котором столько всего вкусного? – заворожённо протянула она, ощущая, как рот стремительно наполняется слюной. – А какао здесь варят?

– Не интересовался этим вопросом, – равнодушно отозвался Палач. – Спроси, – произнёс он и указал на выходящую из-за ширмы миловидную девушку.

Улыбка быстро сползла с её кукольного лица, глаза заметно округлились, зрачки испуганно расширились.

– Эм-м… кого-то ищите, господин Палач? Я никого не видела… Лицензия в порядке, кровью не торгую…

– Мы за пирогами, – ровно вымолвила Рони, прервав жалкое лепетание несчастной. – Дэмиан пообещал мне малиновый, у вас есть?

Девушка растерянно захлопала ресницами, перевела недоверчивый взгляд с Рони на Палача и обратно.

– Вы шутите?

Рони посмотрела на своего молчаливого спутника, напоминающего каменную статую.

– Похоже?

– Не очень… – смущённо призналась девушка. – Есть открытый пирог, есть закрытый с малиновой начинкой. Есть с лимонной цедрой, с сахарной пудрой…