Львиная западня

Пролог

Темнота, разрываемая какофонией звуков, внушала страх. Свет горел где-то вдалеке, за углом, а здесь была сплошная, кромешная темнота, лишь с десяток непонятных огоньков быстро бегали туда-сюда.

И как ее угораздило забрести в это место?

Ей же говорили, гримерки совсем в другой стороне, сразу от входа направо. Вот только то было днем, теперь же она шла вовсе не от входа. Где она свернула не туда?

Совсем рядом послышался трубный зов слона, и она вздрогнула, отшатнулась. Звякнула застежка сумки, громко стукнувшись о клетку. Она сглотнула.

Надо идти на свет, решила она. Нечего лишний раз пугать животных, она для них совершенно чужой человек, посторонняя. Еще чего доброго взбесятся, ей же потом перепадет. Она здесь совсем по другому делу, вот его и надо выполнять.

Крепче прижав к себе сумку, она поглубже вздохнула и быстрым шагом прошла мимо нескольких клеток. Грозно заворчал где-то неподалеку один из пуделей, его снежно-белая шерсть выделялась ярким пятном даже в темноте.

Ничего, все клетки закрыты. Ей ничего не угрожает.

Внезапно появившиеся слева от нее глаза заставили ее негромко вскрикнуть и отскочить как можно дальше, насколько позволяла ширина прохода. Ярко-зеленые глаза сузились, разглядывая нежданного гостя, послышался тихий рык, длинный хвост ударил по прутьям клетки, и огоньки глаз погасли.

Она вздохнула.

Кто это был? Кажется, леопард.

А в следующую секунду совсем неподалеку от нее что-то тяжело упало, и все звери словно с ума посходили. В один миг залаяли все собаки, зашипели и заворчали кошки. Эхом откликнулись лошади из конюшни за стенкой.

Она ускорила шаг, чувствуя, как бешено колотится в груди сердце.

Не включала ее работа такого страха! Может, стоит попросить у начальства премию – за моральный ущерб и причиненные неудобства? Тут же ей пришло в голову, что за такие просьбы начальство пошлет ее в еще более неприятные места, где ее будет ждать еще больший моральный ущерб, и она быстро отмела эту идею, в очередной раз вспомнив нелестными словами того человека, из-за которого сейчас здесь оказалась.

В конце коридора мелькнула на свету и исчезла чья-то тень.

Разве не проще было встретиться где-нибудь в кафе? Это не отняло бы много времени, потом – пожалуйста, работай не хочу. Так ведь нет... «У нас выступление, надо подготовиться...». А ей теперь что, искать его по всему цирку?

Едва она оказалась в пятне света, на душе сразу стало легче. Крепко сжав ладони в кулаки в попытках унять дрожь, она оглянулась на скрытые в темноте клетки. Животные так и не утихли, все еще воя где-то во тьме, отчего ее передернуло.

Странно, подумалось ей, вряд ли им свойственно такое поведение. Даже как реакция на незнакомого человека. Надо бы сообщить кому-то из персонала, чтоб зашли к ним.

Она поняла причину спустя секунду.

Пятно света, в котором она оказалась, не могло осветить все, но выхватило из темноты что-то темное, брошенное на пол.

Должно быть, краска. Или кусок мяса кто-то обронил.

Но что-то удержало ее на месте, какое-то шестое чувство, ощущение, что что-то не так. Она толкнула дверь, распахивая ее еще больше, впуская в темноту свет.

Ее крик присоединился к гаму животных, когда луч света упал на выглядывающую из-за клетки женскую руку с темно-красными ногтями.

Глава первая

- Что значит, вы не можете? Мы же договаривались о встрече! – негодующе воскликнула Лера. Несколько посетителей смерили ее недовольными взглядами.

- Я понимаю, что договаривались, но у нас вечером выступление, – ответил ей мужской голос по ту сторону телефонной трубки. – Мы только начали программу, в понедельник ее отпремьерили. Уж извините, но расслабляться нам сейчас нельзя.

- Вы не поверите, но у меня тоже работа кипит, мне интервью надо сдавать. Вы поймите, я у вас много времени не займу, всего полчаса...

- Нет у меня сейчас лишнего времени, даже полчаса. Если вам так нужно это интервью, хотите – приходите на представление, я на служебном входе предупрежу, вас пропустят, в зале тоже посадят. Вот после него я весь ваш. Ну не могу я раньше, никак.

- Хорошо, но после представления вы мне время уделите! – резко потребовала Лера. В трубке послышался тихий смешок.

- Обязательно.

Когда раздались гудки, Лера, фыркнув, швырнула телефон в сумку, откинулась на спинку стула и насупилась, глядя в окно. Она проторчала в этом кафе почти два часа и что в итоге? Скажите, пожалуйста, какая великая звезда на небосводе, времени на простых смертных у него нет!

Вот надо было Кузнечику послать на это интервью именно ее... Допрыгал бы сам до цирка Кузнецов Борис Петрович, все равно носится по редакции, как самый настоящий кузнечик – так к нему это прозвище и приклеилось.

Не успела эта мысль погаснуть, как проснувшийся телефон затрезвонил где-то в недрах сумки. Быстро в ней порывшись, Лера извлекла мобильник на свет божий и поднесла к уху.

- Ну как там наша знаменитость? – поинтересовались на том конце провода.

- Никак, – угрюмо буркнула Лера.

- То есть как это – никак? – тон говорившего вмиг утратил всю свою доброту. – Ты что, интервью не взяла что ли? Рудакова, у нас номер в печать идет через два дня!

- Борис Петрович, ко мне какие претензии? – возмутилась Лера. – Это не я на встречу не пришла. И вообще, почему именно с ним мы должны интервью сдать? Неужели никого другого нельзя напечатать, а его в следующий номер, а?

- Некого больше, – отрезал Кузнечик. – Остальных либо уже печатали, либо они в запасах давно валяются до лучших времен. А времена эти еще не наступили...

«Интересно, когда они наступят, времена эти», – подумалось Лере, но она промолчала.

- А тут такой интересный товарищ, – продолжал Кузнечик, – молодой, талантливый, звезда! А ты – почему с ним, почему с ним... Что он сказал-то?

- Перенес встречу на вечер, сказал, после выступления на все вопросы ответит. Раньше не может.

- Главное, чтоб ответил. Нам это интервью позарез нужно. А ты заодно и представление посмотришь, расскажешь, так ли этот парень отчаян, как про него треплют.

- Звезда... – фыркнула Лера. – Ладно, посмотрю. Куда я теперь денусь с подводной лодки...

- Скорей уж из тигриной клетки, – усмехнулся напоследок Борис Петрович, прежде чем повесить трубку.

С секунду Лера с досадой смотрела на мобильник, словно желая пробуравить в нем взглядом дыру, затем поднялась, сунула деньги за выпитые три чашки кофе в поднесенную официанткой книжку и вышла из кафе, хлопнув дверью.

Английская набережная встретила ее проливным дождем – под стать ее настроению. Раскрыв яркий зеленый зонтик, Лера перебежала дорогу и быстро зашагала по набережной навстречу бьющему в лицо ветру.

Вот как будто дел у нее интереснее больше нет, чем вечерами интервью брать да цирковые представления смотреть!..

Не то чтобы у нее были планы на вечер, но ей совсем не улыбалось работать в ночное время, когда вместо этого можно устроиться в кровати с какао и ноутбуком. А тут...

С трудом удерживая вырывающийся зонт, Лера добежала до машины, быстро открыла дверцу, села и заперлась, спасаясь от ледяного ветра. Ехать до дома при такой погоде предстояло долго.

Что ж, делать нечего.

Интервью так интервью.

Спустя еще полтора часа она, злая, насквозь промокшая и жутко раздраженная, толкнула дверь своей квартиры. Любимый зеленый зонт сломался почти у самого подъезда, куда она бежала от парковки. Бежала по лужам, потому намочила все – от плаща и шевелюры до тонких капроновых носков. Сердито стянув мокрые ботинки, Лера отставила их в угол и взъерошила начавшие завиваться волосы.

Кажется, сегодня весь мир настроен против нее.

А впрочем...

Задумчиво посмотрев на себя в зеркало, Лера сощурилась.

Что там говорила эта «звезда»? «Если вам так нужно»? Ну уж нет, нужно – это не то слово. И так легко он от нее не отделается.

А вот поощрение у Кузнечика попросить стоит, хотя бы выходной. Особенно после такого.

Лера коротко кивнула своему отражению, лукаво улыбнулась и направилась в ванную. Первым делом стоило распрямить волосы и привести себя в порядок.

Вскоре она, выделив напоследок разрез светлых глаз и подчеркнув линию губ, стояла в коридоре, облаченная в узкие джинсы и теплый вязаный свитер. От плаща пришлось отказаться – он мирно сушился в комнате, сморщенный. А с таким летом, которое было нынче в Петербурге, свитер был как нельзя кстати. Она еще помедлила, собирая сумку, потом завязала волосы в короткий хвост, удовлетворенно взглянула на свое отражение и вышла из дома.

Глава вторая

После третьего звонка разговоры в зале потихоньку начали стихать. Внемля прозвучавшим по громкой связи уговорам женщины, Лера поспешила поставить мобильник на беззвучный режим, когда слева от нее вдруг присел молоденький парнишка, тихо, но солидно представился Петром и, молча показав камеру, попросил указать, какие фото нужно будет сделать. Бросив быстрый взгляд на занавес, Лера приметила прятавшегося в тени Михаила и благодарно ему кивнула. Тот по-отечески улыбнулся и исчез.

Под звуки оркестра и блеск зажегшихся софитов на арене появился балет. Ярко одетые, они танцевали так слаженно, так синхронно, что не оставалось никаких сомнений – программу они репетировали долго. Петр рядом с ней что-то тихо рассказывал об артистах, но Лера его почти не слушала, завороженная невероятной картинкой.

После балета на манеж вышел ведущий. Приятный мужчина с сединой в волосах поприветствовал всех зрителей и объявил номер с собаками.

Время от времени в кромешной темноте Лера тихонько делала записи в ежедневник под едва слышную диктовку Пети. Номер жонглеров она, поглощенная мыслями, пропустила почти полностью и очнулась лишь, когда на манеж откуда-то сверху спрыгнули пеликаны. Кого-кого, а пеликанов в цирке она точно еще не видела. Полетав и попрыгав вместе с попугаями, птицы вскоре удалились за занавес, а ведущий вновь вышел на арену.

- Жокеи на лошадях под руководством Михаила Гиоргадзе!

Лера отложила в сторону свой блокнот и наклонилась к Пете. Тот мгновенно включил камеру, держа ее наизготовку.

Вышедший в черной рубахе дядя Миша с хлыстом наперевес так бойко ей подмигнул, что Лера против воли улыбнулась. Петя рядом с ней тихо прыснул, щелкнув затвором.

Пока зал, затаив дыхание, наблюдал, как всадники лихо прыгают с лошадей на землю и обратно, крутятся в седле и выполняют стойки, Лера не сводила глаз с дяди Миши. Грузин с добродушной улыбкой отдавал команды и размахивал хлыстом, изредка подгоняя лошадей, но темные глаза мужчины оставались сконцентрированными на каждом движении его подопечных. На одной из лошадей Лера, к своему удивлению, заметила уже знакомую ей Настю. Девушка легко выполняла все положенные трюки и улыбалась, но сидящей в первом ряду Лере показалось, что глаза у наездницы покраснели.

Когда же манеж опустел, и все наездники вышли на поклоны, Лера с широкой улыбкой хлопала вместе со всем залом, уверенная, что прежде такого яркого номера и потрясающего мастерства просто не видела.

Сразу за жокеями следовали дрессированные волки. Порыкивая друг на друга, они вышагивали на задних лапах, прыгали один через другого или через препятствия, но в основном повторяли тот же номер, что девушка с пуделями.

На следующем номере Лера смогла как следует осмотреться, вполуха слушая рассказ клоуна о трудовых буднях артиста и скользя внимательным взглядом по декорациям. Ведущий удалился куда-то за кулисы, а возле арочных выходов на манеж униформисты начали складывать части защитной сетки.

Клоуна сменили жонглеры, жонглеров – пара воздушных гимнастов на полотнах. Глядя, как они парят под куполом, Лера испытала странное чувство ностальгии, припомнив, как маленькой девочкой с восторгом смотрела на выступление такой же гимнастки, а после мечтала, что обязательно однажды станет артисткой цирка.

Она усмехнулась своим мыслям.

А кто ж об этом не мечтал?

После того, как гимнасты удалились, на манеж ступил ведущий и объявил пятнадцатиминутный антракт.

Петя вскочил, одним быстрым движением надел колпачок от фотоаппарата и улыбнулся Лере.

- Хотите, проведу вам экскурсию? Закулисье вам потом тоже покажут.

- Не откажусь, – с улыбкой отозвалась Лера.

В холле столпился народ в очереди за пончиками, конфетами и соком. Умыкнув у продавца коробку с эклерами, Петр с гордым видом вручил ее Лере и повел ее вдоль увешанной портретами стены. Рассказывал он живо и с интересом, говоря о случаях из цирковой жизни, пересказывая легенды и просто закулисные байки. К тому моменту, как дали первый звонок, они успели обойти цирк по периметру и теперь стояли недалеко от входа в зал, доедая пирожные.

- Что скажете про представление? Нравится? – поинтересовался Петя, приняв предложенный эклер. Лера, довольно улыбаясь, откусила второй.

- Сто лет в цирке не была. Помню все еще совсем маленькой, но то, что они делают... это что-то потрясающее.

- Это вы еще второе отделение не видели. Все самое интересное еще впереди.

Петя заговорщически ей подмигнул.

- Скажите, а вы труппу хорошо знаете? – издалека начала Лера. Фотограф пожал плечами.

- В принципе да. Здесь трудно держаться особняком, все с кем-то работают, кому-то помогают, ассистируют.

- А Громов? Он, правда, живет своим номером? Мне дядя Миша рассказывал.

- Правда, – усмехнулся Петр. – Мы его за глаза между собой так и называем – «король лев». Эти кошки рядом с ним просто котятами становятся. Но, если честно, характер у него тяжелый, несговорчивый он. Нормально общается только с дядь Мишей. А уж как подопечных своих защищает – ух!

- А вот журналистов, я смотрю, он не любит, – проговорила Лера, вытирая сладкие от шоколада пальцы.

Глава третья

Ведущий вышел куда-то вбок, закрыв за собой дверь возведенной клетки. А занавес дрогнул, и на манеж вышла тигрица.

Лера сразу поняла, что это именно тигрица. Низко опустив голову, она оглядела полутемный зал властным взглядом, словно показывая, что хозяйка здесь она, после чего легко вспрыгнула на высокую тумбу и замерла там. Наблюдая за ней, Лера не сразу поняла, что на манеж успели выйти еще четыре зверя, которые, гордо усевшись по краям арены, не сводили сверкающих глаз с занавеса.

А хищников становилось все больше. Шесть, семь, десять... Лера сбилась со счета и быстро оглядела затаивший дыхание зал. Сидящая через место от нее девушка, приоткрыв рот, смотрела на арену круглыми от восторга глазами, и Лера не сомневалась, что со стороны выглядит точно так же.

Полумрак немного рассеял вспыхнувший свет прожекторов, и на манеж в сопровождении двух львов ступил мужчина. Знакомую красную рубаху она приметила сразу же, мысленно дав себе подзатыльник за то, что не догадалась раньше.

Знаменитым дрессировщиком оказался тот самый Игорь, что ругался с Настей перед представлением.

Лера быстро сосчитала появившихся на арене хищников. Вместе с вышедшими львами их было двенадцать – пять львов и семь тигров. Замерев на секунду, Игорь оглядел зал и кивнул, словно отдал честь. А потом началось.

Петя был прав: рядом с Громовым тигры и впрямь становились котятами. Кто-то послушно вставал на задние лапы, кто-то танцевал в обнимку с другим полосатым партнером, кто-то прыгал друг через друга. Игорь улыбался и что-то тихо говорил своим подопечным, не забывая мимоходом потрепать их за ухом или дать угощение.

Когда подошла очередь Рейнских колес, и мужчина забрался на него вместе со львом, Лера невольно подалась вперед. Нечто подобное она видела давным-давно в Москве, но не думала, что этот трюк исполняет кто-то еще. А Громов, совершив прыжок верхом на льве, легко спрыгнул на арену и пошел дальше.

После привычных переворотов и стоек, Игорь вдруг поднял огромное кольцо, до этого лежащее возле занавеса, и до Леры вдруг дошло – вот оно! Вот та изюминка, за которую зрители так полюбили Игоря Громова. А дрессировщик меж тем спокойно поджег кольцо и вновь оседлал льва.

Когда лев прыгнул, зал на мгновение забыл, как дышать. За ним наблюдали молча, боясь пошевелиться и хоть как-то выдать себя. А стоило хищнику приземлиться, а Громову – спрыгнуть на арену, зрители зааплодировали, как по команде.

Покормив напоследок матерого тигра с коротенькой палочки, Громов построил зверей вкруг арены и начал уводить их с манежа. Тигрица, вышедшая первой, уходя, перепрыгнула через присевшего на колено дрессировщика, вильнула хвостом и исчезла за занавесом.

Голос ведущего, еще раз представившего выступавшего артиста, потонул в шуме аплодисментов. Игорь Громов остановился посреди арены, коротко поклонился беснующимся от восторга зрителям и медленно ушел. Лера провожала его взглядом, пока тот не скрылся из вида, и только потом поняла, что все это время сидела с приоткрытым ртом, сжав свой блокнот до побелевших костяшек.

Что ж, пожалуй, ради такого и впрямь стоило пожертвовать вечером с какао в кровати.

Петя рядом с ней спокойно просматривал сделанные снимки, а Лера все никак не могла прийти в себя. Следующие за Громовым слоны, эквилибристы, канатоходцы и медведи прошли словно мимо нее.

Хотя медведи ей все же запомнились. Грузный мужчина не без задора танцевал с косолапыми и громко смеялся под аккомпанемент еще одного мишки. Вместе с ними на манеже ассистентом присутствовал и Игорь, выглядевший уже куда более расслабленным и спокойным.

После того, как один из медведей выбежал на поклон уже в третий раз, и дрессировщик, забавно бормоча извинения, увел его, на арену вышли все артисты. Петя, подняв фотоаппарат, тихо встал со своего места и скользнул куда-то вбок.

- Дорогие зрители, вас приветствуют артисты программы «Маэстро»! – объявил ведущий. – Наше представление окончено! До новых встреч!

Занавес дрогнул, закрывшись, а зал продолжал хлопать, затихнув лишь через пару минут. Взволнованные зрители потянулись к выходу, делясь впечатлениями. На глаза Лере попалась уже знакомая компания из постаревших детей, которые, не скрываясь, громко говорили о прошедшем представлении и беззаботно смеялись, как в далеком для них детстве.

- Предлагаю выйти за кулисы через холл, – отвлек ее от размышлений Петя. – Можем пройти и здесь, но там сейчас дикая суматоха, реквизит убирают, животных по вольерам развозят...

Лера согласно кивнула. Выйдя из зала, они свернули за угол и пошли вдоль уже знакомой галереи с портретами. Пробирающиеся к выходу зрители провожали их удивленными взглядами.

Когда галерея закончилась, Лера увидела неприметную дверь, прикрытую краем шторы, которую Петр гостеприимно распахнул перед ней. За дверью обнаружилась лестница, уводившая куда-то вниз, где поблескивал свет и раздавались голоса.

- Всех поздравляю с еще одним аншлагом! – громогласно сообщил голос Виктора Василича. Ему вторили вялые аплодисменты. – Такими темпами к концу месяца мы покроем все расходы и, может, даже поборемся числом зрителей с московским цирком! А там, глядишь, и до гастролей с «Идолом» недалеко!.. Куда?! Вот куда ты это понес опять? Я сколько раз говорил...

Голос удалился, и Петя прыснул.

Глава четвертая

Первым на ее крик примчался дядя Миша. Как ее выводили из помещений для животных в забитый людьми коридор, она не помнила. Как и когда приехала полиция – тоже. Все это время она просидела на диванчике в коридоре, прижав к себе сумку и мелко дрожа. Мимо нее то и дело сновали люди – полицейские, артисты, медики – но Лера их будто не замечала, пока рядом с ней не сел такой же обескураженный Виктор Василич и не сунул ей в руки чашку с бурой жидкостью, сильно пахнущей алкоголем. Не глядя, она сделала большой глоток.

- Как же так-то, а? Как же так... – сокрушался рядом с ней директор, нервно заламывая руки и глядя в одну точку. – Что ж это творится-то?.. Такая молодая еще, и вот – на тебе... да еще здесь! Что будет-то теперь, ой что будет...

- Известно... кто это? – прошептала Лера. Виктор Василич дернулся, словно успел позабыть, что она сидит рядом.

- Настенька это, Настя Лапина. Наездница наша.

Лера посмотрела на мужчину мутными глазами. Еще пару часов назад наездницу Настю она видела своими глазами – и она была более чем жива.

- А от чего?..

- Да бог его знает! – злился от страха Виктор Василич, смотрел на снующих по коридору медиков и пугался и злился еще больше. – Не говорят вон эти ничего, засели в зверинце и сидят. Господи, а у животных-то какой стресс!

- И не только у животных... – согласилась Лера. Директор обеспокоенно на нее взглянул.

- Вы ведь журналистка, да? С которой мы об интервью договаривались? – она кивнула. – Ну вот, час от часу... Я вас очень прошу, родненькая, не пишите о Насте ничего, а? Пожалуйста, нас ведь с потрохами сожрут тогда!

- Я не по криминальной хронике...

Виктор Василич с шумом выдохнул, хотел было что-то еще сказать, но не успел: мимо них прошли двое медиков с носилками. Наглухо закрытый черный пакет невольно притягивал взгляд, и Лера почувствовала, как к горлу подкатывает тошнота.

Вышедший следом за медиками мужчина окинул столпившихся в коридоре людей пристальным взглядом и негромко кашлянул.

- Меня зовут Зельницкий Егор Ильич, следователь, – мужчина раскрыл удостоверение, быстро показал его собравшимся полукругом цирковым и спрятал в карман куртки. – Кто обнаружил тело? – Лера медленно поднялась с места под его тяжелым взглядом. – Пойдемте, все подробно расскажете. Остальных я прошу пока не расходиться, мне необходимо поговорить с каждым из вас.

- Может, вы все же объясните, на каком основании? – устало поинтересовалась гимнастка. – Что случилось-то?

- Убийство случилось, – отозвался следователь.

Его слова прозвучали так обыденно, что у Леры по спине прошел холодок.

Среди артистов тоже послышался шепоток, некоторые испуганно смотрели вслед медикам, вытягивая шеи и вставая на цыпочки.

Подозвав директора, Зельницкий попросил его отвести их в более тихое место, и Виктор Василич покорно засеменил по коридору, не переставая причитать себе под нос.

- Вы уверены, что это убийство? – вдруг спросил он. – Ну не мог из наших никто на такое решиться, не мог! У нас вся труппа как одна большая семья!

- Знаете, бывает, и родственники друг друга пачками убивают, – шелестя бумагами, ответил Зельницкий. Виктор Василич не нашелся с ответом и остаток дороги молчал. Лера тихо шла следом за ними, почти не обращая внимания на сопровождавшего их конвоира.

Коридор вывел их к занавесу. Откинув полог, директор прошел на арену и остановился у бортика, нерешительно переводя взгляд с конвоира на следователя и обратно.

- Это основной манеж, можете расположиться здесь, вас не побеспокоят. Но если неудобно, можем пройти ко мне в кабинет, это назад по коридору...

- Нет, спасибо, все в порядке. Пока можете идти, я вас позову.

Виктор Василич ушел, напоследок бросив на Леру быстрый перепуганный взгляд. Ей показалось, что еще секунда рядом со следователем, и он упадет в обморок. Впрочем, она и сама была к этому близка.

Между тем Зельницкий прошел за бортик первого ряда и сел, раскрыв свою папку и жестом указав Лере на место по другую сторону от лестницы. Она села, все еще одной рукой прижимая к груди свою сумку, а другой цепляясь за чашку.

- Итак, Виктор Васильевич сказал, вы журналистка, – начал следователь. Лера кивнула, непослушными пальцами вытащила из кармана удостоверение и вручила его мужчине. – Рудакова Валерия Сергеевна. Что за издание?

- Газета «Вестник».

- Понятно. Что ж, рассказывайте. Как и когда вы нашли Лапину Анастасию Юрьевну?

- Случайно, если честно... Мы договорились об интервью с одним дрессировщиком, Игорем Громовым, и я искала его гримерку. Видно, свернула где-то не там, и... в общем, гримерки я не нашла, пошла дальше, наткнулась на двери помещений для животных, а там увидела указатель в сторону гримерок, ну и вот, – она устало усмехнулась. – Срезать решила... А там темнота одна, и звери вокруг. Я уже к выходу почти подходила, когда будто что-то упало, и животные переполошились. Побежала на свет, открыла дверь, оглянулась, а там...

Она покачала головой, залпом осушила чашку и поморщилась. Коньяк противно скользнул по горлу и осел где-то в груди неприятной горечью.

- С убитой были знакомы?

Глава пятая

Домой она ввалилась, пошатываясь от усталости и проклиная этот бесконечный день. Ноги гудели, голова казалась чугунной, и холодный душ с таблеткой аспирина не помогали никак. Заварив себе чашку любимого какао, она села на кровать, хотела позвонить Нику, передумала, завернулась в одеяло и открыла ноутбук в попытке отвлечься, но вскоре закрыла и откинулась на подушку.

Мысли об оставленной недалеко от цирка машине всплыли откуда-то издалека, и Лера застонала. Потрясение и выпитый алкоголь давали о себе знать, и, немного подумав, она махнула на все рукой. В таком состоянии она бы все равно нормально не доехала – остановили бы на первом же посту.

Полночи она пролежала без сна, ворочаясь с боку на бок, уснула на пару часов и встала совершенно разбитая, когда будильник ни свет ни заря вырвал ее из полудремы. Есть не хотелось, и, выпив на голодный желудок чашку кофе, она подумывала уже дойти до ванной, как в тишине комнаты оглушительной трелью разразился телефонный звонок.

- Рудакова, как дела? – доброжелательно поинтересовался Кузнечик, пребывая в явно хорошем настроении. – Взяла интервью, все в порядке?

- Да ничего не в порядке, – уныло буркнула в трубку Лера.

- Это как это? – тут же переспросил Борис Петрович. Лера спинным мозгом почувствовала, как стремительно падает его то самое хорошее настроение. – Он что, опять все перенес? Сам же дал добро, а теперь что ему не так?

- Ему все так, обстоятельства против.

- Какие еще, твою мать, обстоятельства, Рудакова? Ты запамятовала что ли, у нас номер завтра!

- Там вчера несчастный случай произошел, не до того было...

- Какой еще несчастный случай?

Лера молчала, подбирая слова, пока редактор грозно сопел в трубку и, в конце концов, вздохнула.

- Там девушка погибла, наездница... Подозревают убийство.

На том конце провода поперхнулись воздухом, закашлялись и затихли. Затишье пугало, грозя вот-вот разразиться бурей.

- И ты молчала?! Почему вчера не сообщила?

- Потому что не до того было! – сорвалась Лера. – Полиция, допросы, шок, в конце концов! Я должна была интервью взять, а не в детективном романе поучаствовать, – последние слова прозвучали уже жалобно, и Борис Петрович внезапно оттаял.

- Ладно, Рудакова, приезжай, давай, расскажешь все.

Так и не услышав ее ответ, он отключился. А Лера сунула телефон в карман пижамы и босиком прошлепала в ванную, досадливо бормоча проклятья. То, с какой скоростью менялось настроение у Кузнечика, всякий раз повергало ее в шок.

Через полчаса она тряслась в поезде метро, со всех сторон зажатая городским населением. Внутри было душно и невыносимо пахло потом и чьими-то приторными духами. Духи наверняка были безумно дорогими – и безумно сладкими. Протолкавшись ближе к двери, она с наслаждением встала под открытой форточкой, но слабого ветерка было явно недостаточно.

Господи, скорее бы уже наружу выйти...

Людской поток вынес ее на платформу, поднял по лестнице и вытолкнул на улицу. Свежий влажный воздух показался глотком свободы. От вчерашнего дождя осталась лишь приятная прохлада, ловко заползшая ей под свитер. Легко лавируя между прохожими, Лера обогнула Гостиный двор и свернула в переулок. Пешеходный светофор мигнул и язвительно загорелся красным.

Пока она стояла, вокруг собралась толпа. Наблюдая за проезжающими мимо водителями, она в который раз пожалела, что оставила машину у цирка. До жути хотелось забраться в прохладный салон с кондиционером, включить музыку и вдавить в пол педаль газа. Красота!..

Светофор мигнул, загорелась зеленая стрелка поворота, из-за угла неторопливо показался внедорожник. А Лера ощутила сильный толчок в спину.

Визг шин раздался одновременно с единогласным криком толпы. Блестящий черный нос внедорожника остановился в десятке сантиметров от ее головы. Подскочивший из толпы парень и перепуганный водитель поднимали ее на ноги и, кажется, спрашивали что-то о ее самочувствии, но Лера их почти не слышала, судорожно оглядываясь по сторонам. Среди толпы было больше дюжины лиц – но ни одного знакомого. Одни торопливо переговаривались, другие смотрели на нее с выражением крайнего испуга, какая-то девица вообще достала смартфон и снимала все происходящее на камеру с явным намерением позже прославиться на Ютубе.  Краем уха Лера услышала что-то про «скорую» и обернулась к женщине, сумев сфокусировать взгляд на мобильнике в ее руке.

- Не надо «скорой», – попросила Лера, обнаружив, как сильно пересохло в горле от страха, откашлялась и повторила: – Не надо, я в порядке.

- Да где же в порядке? – возразила женщина. – Я же чудом затормозить успела! Наверняка это все из-за духоты, кто хочешь в обморок упадет... Да и кровь вон у вас. Давайте все же я вызову от греха подальше?

Лера тупо посмотрела на свои содранные ладони.

- Нет, все хорошо, спасибо...

Женщина еще что-то говорила, но Лера ее уже не слушала, подняла с земли свою сумку и похромала назад к метро. Толпа расступилась перед ней, как перед прокаженной. Пешеходный светофор насмешливо переключился зеленым светом.

Ну и что это было только что?

Глава шестая

Опомнилась она, когда дали первый звонок, и медленно поковыляла назад по коридору. Коридоры были пусты – как назло – и шла она опять наугад, понемногу начиная ориентироваться в этом лабиринте. Еще чуть-чуть, и буду знать этот цирк как свои пять пальцев! Повернув на звук голосов за угол, она едва не врезалась в уже знакомую ей повариху. Женщина стояла, прислонившись спиной к стене, и теребила в руках свой передник, не сводя глаз с фотографии на аккуратно застеленном синей салфеткой столике.

Со снимка на них смотрела Настя Лапина.

- Уже уходите? – поинтересовалась повариха. Лера покачала головой.

- Нет, мне бы к манежу пройти.

- Так это немного в другую сторону, пойдемте, я провожу.

Они зашагали по коридору, но женщина то и дело оглядывалась на фотографию, пока столик не остался далеко позади. Лера задумчиво кусала губы.

- А вы хорошо знали Настю? Я с ней только вчера познакомилась, а тут...

- Хорошо. Очень открытая девушка была, добрая, улыбчивая. Никогда ни на кого голос не повысила ни разу, всегда всем старалась на помощь по нужде прийти... Жалко ее, до сих пор не верится.

- То есть врагов у нее не было? – осторожно уточнила Лера. Женщина всплеснула руками.

- Да бог с вами, какие тут враги, тут все как одна семья! Настя вон, даже замужем успела побывать, да только разошлись они к всеобщему удивлению. Смотрелись вместе так здорово, эх... А теперь что? Он один, она тоже одна-одинешенька была, ни детей, ни родных.

- Подождите, а он – это кто?

- Так Игорь наш, – удивилась повариха. – Они женаты были года два, а потом вдруг разошлись, он не рассказывал что ли?

- Нет, не рассказывал.

От неожиданности Лера чуть не споткнулась. Значит, намек на цирковую династию все же был, но что-то пошло не так. И кто кого не вытерпел первым? У нее вдруг закралось нехорошее подозрение.

А что, если мотив у дрессировщика все же был? И угадала она его верно – месть?

Второй звонок вырвал ее из раздумий, заставив испуганно вздрогнуть.

Так и параноиком стать недолго с этими расспросами... Стоп, Лера. Без тебя разберутся.

Доведя ее до нужного коридора, повариха удалилась, и дальше она пошла одна. Пошла уже увереннее – неподалеку послышались голоса, и вскоре она все же вышла к занавесу.

У самого края маячил Виктор Василич с ведущим, а чуть поодаль Лера приметила знакомого ей грузина дядю Мишу, повязывающего вокруг пояса хлыст. При виде нее Михаил расплылся в добродушной отеческой улыбке.

- Лерочка! Рад вас видеть.

На его полный радости возглас обернулся директор, дежурно кивнул ей в знак приветствия и тут же отвернулся, что-то быстро растолковывая уже уставшему от нравоучений ведущему.

- Вы опять по душу Игоря, да? – грустно улыбнулся Михаил. – Вот видите, как все сложилось... Но, да ладно. Как вам вчера, как программа? Понравилось у нас?

- Если честно, очень. Как будто в детство вернулась, в сказку.

У дальней стенки она вдруг заметила Игоря. Тот скользнул по ней внимательным взглядом и исчез за углом.

- Верю, верю... стесняюсь спросить – какой же номер вам больше всего в душу запал?

- Ваш, конечно, – без тени сомнения тут же отозвалась Лера. Дядя Миша зашелся громоподобным смехом. – Нет, честно, это был самый запоминающийся номер из всех, которые я до этого видела.

- Ага, а потом вы увидели номер Игоря, я прав? Да прав, чего уж там!

Из-за угла послышался короткий, тщетно задушенный смешок, и вышедший Игорь поспешил скрыться в ближайшем коридоре. Михаил, посмеиваясь, проводил его насмешливым взглядом.

- Так вы у нас здесь сегодня будете? Если хотите, могу вас снова в зал проводить, только Пети сегодня, к сожалению, нет – выходной у него.

- Нет, я сегодня здесь, – улыбнулась Лера. Михаил довольно кивнул.

- Тогда давайте я вам место одно покажу, а то вас тут затопчут...

Он проводил ее до угла, за которым обнаружился ярко-красный диванчик и короткая лестница наверх.

- Пока располагайтесь тут. Мы вас, может, потесним маленько, когда выходить будем, а вот животных повезут прямо мимо вас, так сказать, место в партере!

Ведущий подозвал всех артистов, Виктор Василич нервно заламывал руки рядом с ним. Вопреки всеобщим ожиданиям директор ограничился коротким пожеланием удачи и умчался по коридору к себе, только его и видели.

Лера хмыкнула. Похоже, трагедия с Настей ударила по его самолюбию, заставив пересмотреть свои взгляды на работу.

Весь первый акт мимо нее сновали люди. Царила дружная, более-менее – насколько позволяли обстоятельства – веселая атмосфера, но где-то в ее глубине чувствовалась затаенная печаль – цирковым не хватало Насти.

Особенно остро это было заметно, когда к выходу на манеж потянулись жокеи. Дядя Миша старался всех поддержать, временами отпускал шуточки, но артисты все равно оставались подавленными и заулыбались только перед самым занавесом.