Маг черного солнца

Часть 1. Черное солнце. Глава 1

Мое внимание привлекло что-то знакомое, мелькнувшее перед глазами. Я увидела пробивавшегося сквозь хаотичную толпу полноватого мужчину с широкими черными усами и бледным лицом. Я все никак не могла запомнить имя этого чиновника, приставленного ко мне волей Империи и коменданта космической станции «Асвиор». Пришлось встать с идущего вдоль стеклянной стены металлического поручня, на котором я сидела, и махнуть рукой, привлекая внимание. Мужчина заметил мой жест, улыбнулся и стал распихивать локтями людей на своем пути значительно бодрее.

— Ожидающие встречи с заключенными группы Б9, пройдите в зал три, приготовьте документы для сканирования, — проговорил механический голос под потолком, внеся еще больше суеты в зал ожидания столичной тюрьмы.

— Госпожа Джерайя? Планета Апракс, система Золотой искры? — спросил он, замерев напротив меня.

Я кивнула, но все равно пришлось протянуть чип, встроенный в браслет, который чиновник привычным движением приложил к своему терминалу. Мы уже были знакомы, но бюрократия в этих местах не ведала границ. На экране высветилась моя рожа в нелепом подобии головных уборов Апракса, сооруженном из подручных средств — по-моему, из полотенец для рук. Поддельные документы всегда меня радовали своей оригинальностью. — Отлично, пройдемте со мной. Заключенный уже ожидает нас. К нему никто не приходил за все время. Вы ответите на несколько вопросов? Он ваш друг?

— Я бы не хотела вдаваться в подробности, пока не увижу его лично. Расскажите мне о нем.

— Пилот корабля «Коннектус», брошен командой при взятии на абордаж пограничниками. Провозили контрафактную и запрещенную продукцию. Подельники бежали на боте и скрылись в гиперпространстве. Клянется, что не слышал о наличии преступного груза. Сам корабль тоже краденый, точнее — списанный в утиль с перебитыми номерами и перекодированным компьютером. Все отягчается тем, что дело происходило в столичной системе, а корабль — бывший имперский истребитель. К тому же, часть таможен он прошел именно благодаря статусу негражданского судна. Военные рвали и метали: сами понимаете, какая деликатная и неприятная ситуация.

— Кто-то же продал корабль налево вместо положенной утилизации, — я выгнула бровь и быстро глянула на спутника.

— Нет-нет, скорее выкрали, я уверен в этом! — рьяно уверил меня чиновник, пришлось понимающе покачать головой. Хотя и так все было ясно. Думаю, полетела пара голов. За всех негодяев оставили отдуваться одного пилота — и уж на него-тр посыпались все шишки.

— Он прошел тесты на интеллект по высшей отметке, но тем не менее его сочли… ммм, — замялся мужчина, — как бы сказать правильнее… не совсем адекватным. Шла речь о его переводе в больницу для восстановления душевного здоровья, но военные требуют суда, правда, пока это откладывается — остальные преступники убежали в дальние системы и затаились. Мы проверили его на Машине Правды, он не лжет. Но пока ожидает суда.

Я прошла через два коридора и замерла у стеклянной стены. За ней виднелась маленькая комната со столом и двумя стульями. На одном из них сидел невероятно худой парень, обтягивающий комбинезон подчеркивал его острые плечи и торчащие ребра. Подбородок зарос черной кудрявой бородой, на носу блестели круглые очки. Длинные пальцы рассеянно теребили манжеты оранжевого костюма.

— Сколько ему?

— Тридцать пять.

— Выглядит на семнадцать, — я прислонилась к стеклу и прищурилась. Затем решительно подошла к двери и предстала перед заключенным.

— ДеВель? — спросила я. Парень вздрогнул, словно только заметил меня, и немного растеряно кивнул. Мне сразу бросилась в глаза главная отличительная черта — невероятная мимика и пластика. Он мог при необходимости выразить нужную эмоцию двигая любой частью лица — губами, носом, бровями, подбородком, лбом, скулами. Он также мог едва уловимо передернуть плечами, сместить корпус, выгнуть спину — и все эти движения создавали невероятный, подвижный образ.

— Я не знал, что там был запрещенный груз. Они говорили, что в трюме контейнеры с минералами.., — начал он привычную, занудную речь.

— Да мне плевать, — честно призналась я, садясь напротив него за стол. — Ты правда дважды проводил корабль через аккреционный диск черных дыр без всякого специального оборудования?

Парень четырежды быстро качнул головой и поправил очки. «Все-таки, такая подвижность мимики — это следствие психозов или других нервных расстройств», — подумалось мне.

— Я не заходил за горизонт событий, а просто проскакивал по орбите. Во второй раз мне дали задание отправить в саму черную дыру сверхсветовые зонды для исследований, но результатов я не знаю... Я использовал маневровые двигатели для сопротивления гравитации и немного перепрограммировал локатор для навигации в условиях.., — затараторил он, постепенно входя в раж и помогая своему рассказу руками с бледными пальцами. Было заметно, как приятно ему говорить о полетах.

— Так понимаю, что некий опыт у тебя есть. Повторишь трюк снова! — решительно произнесла я и встала. Чиновник стоял у двери и вчитывался в свой терминал, делая вид, что занят. А на самом деле разве что ушами не шевелил от любопытства. Я повернулась к мужчине. — Я его покупаю, заверните, пожалуйста.

Моя милая улыбка заставила чиновника несколько растеряться.

— Образно говоря, — добавила я со вздохом, потирая бровь. — Сколько требуется заплатить Империи, чтобы ДеВеля отпустили с покаянием?

— Боюсь, тут деньгами не обойтись… такое дело… военные… преступление...

— Комендант «Асвиора» Астроил Бернат считает, что вопрос не сильно принципиальный. Назовите сумму, будьте добры.

— Я знаю о его взглядах на эту ситуацию, — мужчина покрутил в руках терминал и задумчиво оглядел преступника-пилота. — Он посоветовал мне оказать вам полное содействие, но обойти законы Империи я не могу. Понимаете, наше правосудие основывается на здравом смысле, перевоспитании преступников и пользе государству.

— Хорошо, — протянула я, вздохнув и осознав, что простым финансовым способом я не решу проблему. — Здравый смысл на нашей стороне. Парень явно виноват в своей наивности, но не он организовал и провернул это преступление. Что насчет перевоспитания?

Глава 2

Во второй раз мы встретились на полулегальных боях в доках «Асвиора». Я, уже в своих привычных брюках и майке, делала ставку на приглянувшегося мне бойца. Не отводя от избранника глаз и вновь погрузившись в размышления, я повернулась, сделала шаг к крупье и уперлась носом в грудь Астра. Он тоже глядел на ринг, поэтому наше удивление было взаимным.

— Предлагаю болеть за разных спортсменов, так должно быть интереснее, — произнес он, делая ставку следом за мной.

Так мы и поступили, указывая друг другу на недостатки и достоинства бойцов, крича и подбадривая участников. Из-за его появления мне пришлось отказаться от участия в поединке, а ведь я собиралась быть не только зрителем.

Он не сказал ни слова о моей одежде, не спросил о том, как я очутилась на мрачной нижней палубе, среди работников доков, подпольных торговцев и прочих внесистемных элементов, а я и не знала тогда, что и самому Астроилу можно задать тот же вопрос. Что делал комендант «Асвиора» на полулегальных боях? Сейчас я уже думаю, что он из тех начальников, которые стараются вникнуть в саму суть вверенной им территории, знать все потаенные уголки и темные дела, быть полностью осведомленными.

— Мне опять кажется, что вы немного рассеяны, — произнес он, когда бой кончился. Я выиграла, но вместо ликования, вдруг вспомнила бой на Арене с Адрианом, на последнем курсе Академии. И чуть задумалась. — Вы видите призраков, что-то, чего уже давно нет. Я прав?

Пришлось утвердительно кивнуть и пойти к крупье за своими деньгами. Крики болельщиков метались среди металла перегородок и звенели в ушах, а открытые галереи, опоясывавшие арену, были полны народа. Кто-то сидел, свесив ноги, кто-то стоял, оперевшись на металлическую балку спиной или привалившись к каким-то конструкциям. Воздушные фильтры циркуляционной системы воздуха едва справлялись.

В какой-то момент я ощутила, как резко изменилась температура моего тела, в глазах потемнело. Противный звон в ушах заглушил даже крики толпы, и меня шатнуло вперед, в темноту. Астроил среагировал мгновенно и подхватил, не дав врезаться лицом в стену. Он вывел меня наверх, где воздух был чище и прохладнее, усадил на ступеньку лестницы и дал время прийти в себя.

Тьма понемногу рассеивалась вокруг, звон утихал, а тело возвращалось к обычному состоянию. Лишь в горле мгновенно пересохло, руки чуть дрожали и сил почти не осталось. Слава Вардану, даже в этой ненормальной вселенной было серебро для нужного мне зелья. Но части ингредиентов тут обнаружить не удалось. Поэтому оно помогало лишь отчасти, и недуг прогрессировал год от года. Скоро, очень скоро будет становиться только хуже. Мне нужно домой, где меня еще можно спасти.

Я ощутила, что Астроил держит меня за руку и смотрит неотрывно, прищурившись в сомнении. Он почувствовал, как менялась температура моего тела на протяжении нескольких минут. Любой знает, что такие резкие скачки невозможны. В серьезном материальном мире нужно гораздо больше времени для изменения температурных показателей человеческого организма. Правда, я была из миров другого рода и не совсем человеком.

— Что с вами? — спросил он, наклоняясь ко мне. В его голосе звучала тревога и интерес, но мне почему-то казалось, что он спрашивает обо всем сразу, а не только о недуге. Он хотел знать, как я стала такой. Но беда была в том, что мне не хотелось этого вспоминать.

С каждым годом было все тяжелее смотреть в зеркало, мне казалось, что я вижу не себя, а кого-то другого. Этот кто-то сломлен и болен, он устал и нет в нем даже искры от прежнего огня. Я молодой, но великий архимаг, я бесстрашный воин и лидер. Но, видимо, где-то очень глубоко. Не брала уже много лет оружия в руки, не решалась использовать магию. Мир померк, желания перегорели. Я видела призраков, а этот мужчина, пахнущий металлом, видел, что их вижу. И как оказалось, его понимание не требовало моих разъяснений, ему хватило собственной наблюдательности, чтобы сделать верные и очень точные выводы.

Третий раз я столкнулась с Астроилом в приемной: он выходил из кабинета, а я ожидала приема к его помощнику, с которым мы неплохо поладили на почве интереса к некоторым редким вещам. Тогда я все еще надеялась на вариант с подкупом должностного лица.

Мы на миг замерли, глядя друг на друга, затем он улыбнулся, вернулся к двери и пригласил меня войти. До того момента, как он сел в кресло, а я прочитала табличку на столе, я не понимала, кто он такой и что здесь делает.

То, что мы за те два раза так и не познакомились как следует, можно объяснить только моей апатией, усталостью и почти сомнамбулическим состоянием. Мне отчаянно хотелось тепла, но старая боль и долгие годы одиночества оставили болезненный след. Кто бы мог подумать, лидорианец — отрекшийся от любви и жажды близости! Я искала утешения в знаниях, в новых планетах и невероятных мирах. А Астроил оказался достаточно умен, деликатен и терпелив, чтобы не настаивать.

В тот день я поделилась с ним своими мечтами об исследовании аномалий, он посоветовал мне ДеВеля в качестве пилота.

И вот теперь пришлось снова связаться с комендантом и договориться о личной встрече. Мне был нужен компетентный совет человека, знающего работу бюрократического механизма Империи изнутри.

— Есть несколько возможностей, — говорил Астроил, отгородившись от мира широким столом. Настенные украшения заменяли бесконечные карты звездных систем, нескольких планет и фиолетовое знамя Империи в углу. — Самая простая для вас — это купить на свои средства корабль, укомплектовать его и взять на себя обязательства по выполнению госконтракта. Например, исследования. И тогда вам, по вашей просьбе, могут выдать этого самого пилота в качестве его отработки приговора. И помощи экспедиции. Но ведь все усложняется тем, что вы можете не вернуться, верно? Полет в один конец. Империя этого не одобрит и не оплатит. И не позволит такую опасную авантюру с поднадзорным пилотом.

Я вздохнула и потерла лоб, почувствовав, как холодны мои пальцы. В который раз я занялась самобичеванием.

Глава 3

Я сидела в баре, пила амарику и вспоминала, как покинула Лидор, давным-давно, почти век назад. И картинки оживали передо мной так легко и отчетливо, словно это было вчера.

Дом, милый дом.

Он медленно и неумолимо надвигался на меня. Горные вершины были скрыты легкими зарождающимися облаками, с высоты полета казалось, что склоны гор — всего лишь валуны, покрытые зеленым мхом, а не густым лесом. Блестело на востоке огромное зеркало Великого озера, белыми лентами срывались с обрывов водопады.

Город разворачивался и приближался, вскоре мы уже перемахнули горы-стены и парили над его древними улицами, подлетая все ближе к центру.

Дворец был таким же, как прежде, великолепным и невероятным, с сотнями мелких шпилей, десятком крупных изящных башен с узорными мостами, что дугами соединяли их между собой. Мраморный дворец с голубыми крышами гордо взирал на лучший из городов, утопая в цветах и свежей весенней зелени. Он не был отделен крепостными стенами, а все выходы, кроме парадного, вели на уютные мощеные улицы. Реяли на ветру флаги, звенели хрустальные колокольчики, оставшиеся после последнего праздника. Дома было солнечно и светло. Море чуть штормило, отчего два огромных маяка на мысе Челюсти, прикрывавшие наш порт с двух сторон, оставляя лишь узкий проход, иногда обдавало белой пеной и сотнями искрящихся брызг.

Яркая зелень покрывала горы вокруг города и вкраплениями, словно изумрудами, вшитыми в ткань улиц, виднелась среди желтого ракушечника и белоснежного мрамора зданий, красных черепичных крыш и резных балконов.

Арчидоз заложил пологий вираж, словно давая мне возможность осмотреть давно оставленный родной город.

Тихие улочки были полны суеты и жизни, у западной стены дворца шла торговля: здесь располагались купцы, работавшие для жителей города, а не для гостей. Они торговали хлебом и овощами, сладостями, мясом и простыми, но нужными мелочами. А чуть дальше, если пройти мимо парка, то можно попасть на огромную портовую площадь, где уже продавали сувениры, драгоценности, редкости и сотни других товаров на экспорт. Там в глазах рябило от ярких иноземных одежд, воздух был полон криков зазывал и гомона на сотнях языков, нестерпимым блеском дробилось солнце на драгоценных камнях и начищенных доспехах стражников.

Цепкие лозы, оплетавшие многие дома в городе, еще не зацвели, а ранние и такие благоухающие фиолетовые цветы уже давно превратились в ягоды. Я приземлилась чуть позади дворца, на широкой площади, где обычно проводят турниры, парады и фестивали, сдернула сумки и кивнула дракону. Он бросил на меня пытливый взгляд, затем театрально вздохнул и взмыл ввысь, отправляясь посетить свои излюбленные горные вершины и отвесные скалы мыса.

Дворец тоже был полон суеты: куда-то спешили слуги, члены семьи и придворные заняты личными или государственными делами. Мой дом делился на две половины. Первая представляла собой официальную часть дворца — широкие лестницы, высокие потолки, отделка белым и серебристым мрамором, огромные сверкающие люстры, шикарные гобелены и картины на стенах. Белая часть занимала весь первый этаж, где находился тронный зал, библиотека, оружейная, и еще множество других покоев. Мраморная лестница вела от главного входа и парадной вверх, и с каждым этажом потолки становились ниже, а атмосфера — домашней.

Третий этаж и выше, с мягкими коврами, распахнутыми в утренний воздух окнами, цветами на подоконниках и сотнями других уютных мелочей занимали покои членов семьи и других жителей дворца.

Темная часть — это три лестницы от черных ходов, более узкие коридоры, пронизывающие все этажи, обитые красным деревом и устланные лакированным паркетом. Они петляли и кружили, заходили в укромные уголки, уводили в потаенные башни. По ним мы в детстве пробирались на кухню воровать сладости или творить пакости ближним, в их полутьме меня впервые поцеловал мой брат Маркел, поймав в укромном тупике. По ним ходили все те, кто не хотел в потертых брюках и рубашке, без обуви и с миской порубленного мяса натолкнуться на важных послов или королей союзный миров на приеме, пока идешь кормить с рук щенков на псарню. Мы — в первую очередь, королевская семья — оставляли за собой эту деревянно-паркетную часть дворца, чтобы не всегда быть официальными лицами, а чаще — просто людьми.

Я шла по этим коридорам, кивая знакомым слугам, поднималась по лестницам, открывала двери и проходила через арки. Пахло домом. Свежей выпечкой, пастой для чистки оружия, деревом, ароматным маслом для ламп, травами и старыми книгами. Одна из потайных дверей в мою комнату, что пряталась за старым зеркалом, оказалась нетронутой. Открыв ее и пройдя в апартаменты, я попала в прошлое.

Одиннадцать лет назад я ушла отсюда, оставив на столике перед зеркалом шкатулку с драгоценностями в беспорядке, пока выбирала украшения на бал в честь дня Вардана и моего рождения. Шкаф с одеждой распахнут, некоторые из платьев все еще висят на стуле и кресле. Хорошо еще, что магия дворца не позволяла им покрываться пылью все эти годы. Но именно из-за чистоты комнаты, создавалось страшное чувство, что с моего ухода прошло лишь несколько мгновений.

Я была здесь за эти годы лишь один раз, но тогда прилетела ночью и сразу же легла спать, чтобы утром после очередной ссоры с Адрианом спешно вернуться в Академию. Поэтому я оглядывала все вокруг впервые, отмечая новые детали.

Пришлось вздохнуть и навести порядок, пытаясь с помощью привычных действий упорядочить суетящиеся мысли и хаотичные ощущения.

Перед обедом я обрядилась в лучшее платье, с корсетом и даже одной нижней юбкой. Никаких доспехов, никакого оружия, даже привычного меча штормовых эльфов на поясе. Посох мага тоже был оставлен в комнате. А от обилия тяжелых украшений и витиеватости прически меня даже немного мутило. Я прошлась по светлой части замка, спустилась по мраморной лестнице и дальше — в Большой зал, откуда доносились звуки голосов и запах еды.

Мой шаг во внезапной тишине тронного зала был грациозен и легок, лишь едва стучали каблуки узких туфель. Я мило улыбалась собравшимся и уже продумала, как и что будет сказано после стольких лет разлуки и десятков важных событий.

Глава 4

Когда я чуть подвыпившая вернулась домой, то обнаружила в почтовом отделении своего номера конверт с билетом в театр. И записку от Астроила, в которой он предлагал мне переодеться и явиться на транспортную площадку. Глянув на часы и с горечью отметив, что время до встречи еще есть, я переоделась в очередные тряпки, что сунули мне контрабандисты. Из какой они эпохи, буду ли я в них смотреться адекватно и не окажется ли в зале кто-то из «моего» народа, способный увидеть обман... Ах! К черту это все! Я так устала!

Пришлось обрядиться в эти странные оранжево-синие одеяния и кое-как заплести волосы в подобие высокой прически — тюрбан, слава Вардану, не материализовался вновь. Я натянула на ноги претенциозные туфли на невероятных шпильках и грустно поцокала по металлу пола на место встречи. Контрабандисты дают новые документы, они покупают все необходимое, включая билет на ближайший корабль. Но они никогда не рассказывают о том, в кого ты превращаешься. Хочешь узнать — полезай в чемодан. Они, конечно же, купили тебе всю библиотеку народа, которому ты стал приемным ребенком. Я редко тратила время на чтение в рамках своей легенды. Только по велению сердца.

Например, недавно я узнала байку острова Брайдок, находящегося на крохотной планете в невероятном созвездии Мужа — там такая грустная история! Правда, я не совсем поняла, какая именно, ввиду негуманоидности главных лиц, но то, что все было очень грустно, поняла сразу. Не знаю, что мне было делать с этой информацией, особенно сейчас, вышагивая по металлу пола в чужеродной обуви на концерт певцов.

Я уже говорила о преследовавших меня неудачах? Осознание, что я иду на выступление Певцов Духа, пришло поздновато — Астроил заметил меня у шлюзовой камеры и приветственно махнул рукой, так что убегать было бы верхом хамства.

Певцы Духа и я, в одном помещении. В системе, где меня знают многие и под совершенно другим именем.

Очень хотелось верить, что знакомых в труппе не осталось — все-таки, более шестидесяти лет прошло с тех пор, как я пела. Вздохнув, я села в мягкое кресло транспорта, откинулась на спинку и глянула в огромный иллюминатор.

Легкая двухместная капсула унесла нас с огромной станции вниз, к вращающейся планете — столице Империи. Вид летящей ко мне поверхности поражал и завораживал. Надвигались континенты и океаны, огни городов и... нас поймал магнитный захват, когда до земли оставались какие-то мгновения.

Легкое головокружение и перегрузки сменились ощущением неподвижности — мы на парковке у огромного театра, высящегося странными шпилями над морем огней вокруг. Ветер пахнул планетой, ночью, жизнью, цветами и раскаленным металлом обшивки челнока. Чуть выше сила тяжести, но какой воздух! Он напоминал о других мирах, о волшебстве бескрайних дорог, где есть все, кроме вакуума. Живая атмосфера! Я ощутила, что снова чуть захмелела — от полета и ароматов вокруг.

Астроил подал мне руку на трапе и потянул за собой к высокому зданию. А я бы променяла все театры вселенной ради этого сладкого воздуха. Но меня увели в огромный холл театра, наполненный запахами духов и дорогих одеяний, и дальше, в его шумные, многолюдные недра.

Мы вошли в огромный зал, украшенный кристаллами и мерцающими огнями, заняли свои места у самой сцены на мягких креслах — почетные, ибо чем ближе певцы, тем больший эффект они производили на слушателя.

Потянулись долгие минуты ожидания. Мой спутник молчал и большую часть времени что-то изучал на личном терминале — работа не отпускала его даже во время отдыха. Я заметила в просвете чуть расстегнутой рубашки висящий на шее коменданта амулет. Мой подарок, похоже, пришелся к месту.

И вот, наконец, легкий звон возвестил о начале представления. Астроил убрал компьютер, свет в зале погас, а сцена покрылась переливающимся туманом. Следом за его седыми клубами выплыли из темноты кулис невесомые фигуры. Когда запел первый из солистов, по всем собравшимся зрителям прошла легкая дрожь, я и сама потянулась навстречу этому манящему голосу. Едва различимый силуэт заскользил по сцене, чуть слышно в ритм звенели кристаллы. И вскоре второй и третий вокалист присоединились, слились воедино с первым голосами, зазвеневшими где-то высоко под куполом.

Хороши, демоны! За эти годы они отточили свои таланты и стали просто великолепны. Повелитель Ватмаара оторвал бы любого из них с руками на свой шабаш. Их сверкающие голоса заставляли слушателей замирать, дышать в унисон, и забывать обо всем. Кроме голоса, звеневшего и переливавшегося миллионами драгоценных камней.

И кто вызовется меня судить? Да! Я сплагиатила магию Ватмаара и перевела ее в разряд вокального волшебства. И много лет назад сколотила музыкальную группу. В этом мире не было магии как таковой, но волшебный вокал задевал такие струны в душах, которые не могло затронуть обычное пение. Технология та же — голосовые заклинания, но эффект потрясающий и неожиданный. Новое направление искусства. Мой профессор вокала в Академии гордился бы мной.

Правда, спустя десять лет песнопений мне это надоело. Труппа вышла на новый уровень, снискала себе планетарную, а затем и галактическую славу, а меня снова унес неизвестный звездолет в черную бездну. И вот, они настигли меня раньше, чем мне удалось отыскать путь домой.

За приветственной песнью должна была звучать другая ария. Она касалась уже зрителей и затрагивала их напрямую, каждый в зале должен был ответить на песнь. Еще чуть-чуть и вокалист, а это был, как ни странно, мужчина, подойдет ко мне вплотную и заставит меня отозваться на его голос.

Сфальшивить? Ускользнуть из его сетей? Или плюнуть на все и показать этим зазнавшимся засранцам, как нужно петь по-настоящему? Что такое магический вокал, как в лучших из миров он заставлял танцевать горы и гореть океаны? Я сдержала и свое тщеславие, и хмельной запал, оставшись хладнокровной и спокойной. Но... на душе стало так тягостно! Я ответила на песнь едва ли в половину мощности своего голоса. И вокалист прошел дальше, не признав во мне истинного мастера.

Глава 5

Плохие идеи, дурные обстоятельства.

Даже когда я силилась контролировать ситуацию — она выскальзывала из рук. Как и сейчас. Я очнулась лишь на миг, когда мои губы жадно приникли к теплой и такой сладкой коже коменданта, пока мой рот наполнялся его кровью. Проклиная себя на всех известных языках, я так и не смогла подчинить себе измотанное тело. Оно хотело, жаждало человеческого тепла, страсти, и, не в последнюю очередь, — крови. Живой, соленой, с металлическим привкусом. И только она могла дать мне желаемый покой и тишину.

Комендант, железный человек, закаленный в космических битвах, чьи виски были выбелены звездным светом, не боялся ни ран, ни крови. Он дал мне сделать несколько глотков и отстранил меня, повалив на кровать. Как я здесь очутилась? Почему все утонуло в сладком мареве, весь путь от театра до огромных покоев этого слуги Империи?

Демон во мне хотел сломить Астроила, подчинить своей воле и выпить до дна, как дорогое вино. Женщина — мечтала подчиниться самой, стать воском в его руках. Но все равно свою волю диктовал комендант. Он выстроил особые взаимоотношения, почти равноправные, но ему удалось контролировать ситуацию до последнего мгновения. Когда я была готова сорваться, он давал то, что было нужно, и снова играл со мной без тени страха и сомнений.

Я почти забыла обо всем, он казался невероятно опытным и сильным. Но не настолько, чтобы я не могла его сломить. Или мне так лишь казалось. Все его тело покрывали шрамы и мне хотелось поцеловать каждый из них, прильнуть всем телом и губами. Жилистое тело со стальными канатами мышц, напряженное, словно под кожей действительно находился металл. И даже его кровь была с железным привкусом.

Он что-то шептал на ухо, отчего сладость близости только увеличивалась, а от каждого его движения хотелось кричать. Жаркие прикосновения, дразнящий запах пота — казалось, я плавлюсь в его руках. Я что-то шептала в ответ, прижималась, двигалась навстречу, выгибая спину, заставляя его прикусывать губу от наслаждения и на миг переставать дышать. Время исчезло, остались только звуки нашего дыхания, едва сдерживаемые стоны, стук крови в висках и дразнящий, жаркий шепот. Все вокруг застилало марево, отчего расплывались очертания предметов и весь мир переставал существовать.

Я бессильно откинулась на подушки, пытаясь восстановить дыхание, ощущая цепкий, сильный капкан рук коменданта. Он чуть приоткрыл глаза, изнемогая от нахлынувшей лавины эмоций, и притянул меня ближе к себе. Я поддалась, ощущая в душе страшную грусть. Но хотя бы тело чувствовало себя чудесно, без боли и голода.

Я впервые выпила человеческую кровь.

Хранить обеты тому, кто предал меня, так далеко от дома казалось глупостью. Вся моя жизнь казалась абсурдом. Я уснула в тепле чужой постели и таких незнакомых рук, уткнувшись носом в грудь коменданта, пока он ослабевшими пальцами перебирал пряди моих волос.

Сто лет слишком долгий срок для одиночества и страшного голода. Не пора ли перевести дух?

Утро на станции никак визуально не отличалось от любого другого времени суток. Я проснулась, выбралась из невероятно мягкого вороха одеял и подушек, словно из теплых вод на поверхность, и не обнаружила коменданта. Отыскав вокруг обрывки одежд, я натянула их на себя. Не было ни сонливости, ни осточертевшего голода — никаких неприятных ощущений. Я чувствовала себя как никогда живой и бодрой. Отогнав от себя чувство вины, как надоедливую муху, встала с постели и осмотрелась.

Дверь, ведущая в коридор станции, явно заперта на магнитный ключ, и выйти без разрешения мне не позволят. Поэтому я отправилась бродить по самим апартаментам коменданта. Все было таким строгим, чистым, безликим. Серый пластик, скупые украшения интерьера — голограммы в рамках на стенах, несколько искореженных кусков металла с подписями.

«”Грандмар”, прямое попадание истребителя зансиви».

«”Феор”, удар магнитной пушки, аварийная посадка на Обли».

И остальные в том же духе. Части разрушенных кораблей, на которых служил комендант до того, как осел на управляющей должности. Либо он много воевал, либо его кораблям не везло — насчиталось восемь различных крушений. Всю ту страшную сетку шрамов по телу — я насчитала ночью не меньше сотни ровных порезов — он, видимо, получил во время одной из аварий.

Я прошла дальше, бесшумно ступая босыми ногами по пружинящему покрытию пола. Мини-кухня, бар, высокий стол с не менее высокими стульями. Гостиная с круговым диваном и столиком посередине, — все серое и серебристое, с вкраплениями черного и голубого. Все вокруг функциональное, лаконичное, ничего лишнего. Для такого яркого человека это было странно. Астр показался мне страстной, глубоко эмоциональной натурой. Хотя, вполне может быть, что его душа чаще находилась где-то в другом месте, как и его интересы. Например, в рубке станции. Или в бою. Или в укромных, неожиданных местах.

Спальня была самой уютной частью его жилья. Тут и множество подушек, и декоративные светильники, и стеллажи с раритетными книгами на тончайшем листовом пластике, и неплохая коллекция оружия, и большой стол с мягким креслом. Видимо, это был еще и кабинет.

Мне оставили возможность использования терминала, хотя все личные файлы хозяина были под замком. Я запросила данные о проектах Империи по периферийным мирам, продолжая поиски дела для моей экспедиции. Но мои мысли были далеко от дел.

Каковы последствия тесного общения с комендантом? Я точно помню, что не давала ему своей крови, и значит — не обращала его. Как уже подтвердила практика, лидорианский амулет тоже работал. Уж не знаю, какой гений его придумывал и делал, но его магия не исчезала ни в одном из миров. С биологической точки зрения все должно было быть хорошо. А с моральной и духовной?

Лидорианцы — не люди. Ходили легенды, что Леару основали несколько рас, в числе которых были эльфы, демоны, вампиры, люди и оборотни. Конечно, тысячелетия браков с людьми добавили в наши черты мягкости, но не ослабили внутренней силы. Отец же подходил к вопросу селекции основательно — все его жены и наши матери, отличались отменным здоровьем, красотой, силой и другими личными достоинствами. Маги, воительницы, императрицы. Мудрость, духовность, величие.

Глава 6

Я находилась в зале ожидания столичной тюрьмы на «Асвиоре». Это отделение занималось спорными случаями и преступниками, не в полной мере являющимися гражданами Империи. Правда, в этот раз я сидела с другой стороны и наблюдала за суетящимися посетителями, невидимая для них за зеркальной стеной. Заметив краем глаза знакомое лицо, я вздохнула и обернулась. Тот же чиновник, с которым я обсуждала вопрос освобождения ДеВеля. Как это ни странно, его отношение ко мне ничуть не изменилось в связи с переходом от посетителя к задержанному. Профессионализм порадовал меня. На этом приятные сюрпризы заканчивались.

Я передала большую часть информации, все же скрыв несколько имен и счетов. Сложно сказать, как повернется ситуация. Я еще надеялась, что Империя даст мне возможность легально провернуть желаемую комбинацию. Официальный статус экспедиции не только бы сэкономил массу времени, но и упростил перемещение через все системы. А промедление меня убивало.

Конечно, возможно, и будучи в общеимперском розыске, я смогу сбежать и спрятаться на любой из сотен планет. Можно осесть где-нибудь на нижних ярусах станций и жить на прибыль от азартных игр. Но почти невозможно, не имея нужных бумаг, спокойно пересекать многочисленные контрольные пункты, таможни и проверки в различных створах и порталах перемещения в пространстве, космопортах и т.п. А мне нужно лететь очень далеко, и будет в сотню раз лучше, если Империя благословит меня в путь.

Чуть поерзав в неудобном пластиковом кресле, я закончила заполнять анкеты и другие документы, вежливо передав их чиновнику. Он кивнул, поблагодарил, забрал их и вышел, оставив меня в общем зале, где так же заполняли документы десятки других, не сильно опасных преступников.

— Ш-ш-ш, не оборачивайтесь! — раздалось позади меня. Я открыла персональный терминал и стала делать вид, что читаю книгу. — Вас из-за меня упекли?

По контексту я поняла, что случайность свела меня с ДеВелем.

— Нет, я использовала подложные документы. Долгая история. А как ваши дела?

— Поймали всех контрабандистов, с меня сняли самые тяжкие обвинения. Вот сейчас выпустят, в течение месяца я должен буду найти устраивающую меня отработку.

Я вздохнула и прикрыла глаза. Сплошное невезение! Да что же это такое! Мой пилот выйдет на свободу раньше, чем я.

— А что вы говорили насчет путешествия через черную дыру? — чуть помолчав спросил он.

— Я хотела отправиться через нее в другую вселенную.

— И вы сможете там ориентироваться? — удивленно спросил он.

Я чуть пожала плечами, затем спохватилась, что собеседник сидит спиной, и тихо ответила:

— Думаю, что да, но точно смогу сказать, когда мы окажемся внутри... правда, я стала сомневаться, что мне удастся вас заполучить.

Позади раздался легкий смешок.

— Вы ошибаетесь, с такими идеями я уже заинтригован. Каков план действий?

Я ощутила, как сердце гулко забилось в груди, а дыхание сбилось. Этот безумец мне начинал нравится. Но что же вот так быстро придумать? И как выдержать баланс, пройти по грани между авантюрой и самоубийством?

— Вам нужно купить корабль и полностью укомплектовать его. Зарегистрировать и получить все необходимые документы, — быстро проговорила я, открывая в терминале нужную мне информацию. — Через неделю закрывается контракт на испытание нового и довольно опасного оборудования. Подпишитесь на него, как на отработку. Как только я выйду — верну деньги за корабль. И по выполнению договора он станет вашим, мне не нужны космолеты. Равно, как и все, что есть на моих счетах. Если я покину эту вселенную, здешние деньги мне не пригодятся. Условия вас устраивают?

Некоторое время за моей спиной было довольно тихо.

— Условия отличные, но денег у меня сейчас нет. Кредит мне не дадут и занять не у кого. Придется ждать, когда вы выйдете.

— Как мне передать вам информацию по счету и паролю к нему? — шепнула я, мгновенно приняв решение рискнуть деньгами, данными мне главой черного рынка. Это половина от моих нелегальных накоплений, которая может навсегда исчезнуть вместе с этим чуть нервозным пилотом.

— Можно просто показать, у меня фотографическая память, — ответил он. Я вывела данные на экран. Рядом, на всякий случай, написала реестровый номер контракта на испытание.

— Я сейчас уйду, пока буду вставать — прочту. Как и где мы встретимся? Какие будут еще указания?

— Полностью укомплектуйте корабль, на свой взгляд и опыт. Встретимся через десять дней, здесь же, на «Асвиоре», в доках, коридор номер четырнадцать — я его знаю лучше всех. Сделайте так, чтобы я сразу нашла наш звездолет среди прочих. Оставьте на дверях такой же пароль, как и от этого счета.

— Удачи в решении проблемы с арестом, — шепнул он.

Я услышала, как позади меня завозились и встали с пластикового кресла, которое было расположено спиной ко мне. Вскоре, я заметила боковым зрением, как фигура в оранжевом комбинезоне подошла к информационной стойке. Я убрала данные о счете с экрана. Была высока вероятность, что ДеВель снимет деньги и смоется. У меня, конечно, найдутся рычаги, чтобы обратить это в свою сторону, поймать пилота и заставить сотрудничать. Но действовать столь решительно совершенно не хотелось.

Во мне еще жила надежда, что с Империей удастся решить вопрос официально. Я так долго к этому шла, и теперь, когда у меня есть нужные знакомства, деньги, статус, будет очень грустно снова начинать с безымянного странника и поддельных документов.

Если советники Императора думали, что смогли загнать меня в угол — они сильно ошибались. Лидорианская королевская семья обладала удивительной живучестью. Я могла выйти из ситуации любым из десятков способов. Например, обратить адмирала и пару советников, подчинить их своей воле. Использовать подложные документы, чтобы покинуть столичную систему и затеряться среди звезд. Договориться с императором о чем-то таком, от чего он не сможет отказаться. Или же, в качестве запасного варианта, договориться с его врагами. Начать рискованную войну на грани самоубийства: я могла разгерметизировать весь «Асвиор» за считанные мгновения. Магия, в принципе, работала в этом мире, но ее было едва ли возможно контролировать в столь малых пространствах. Мне была нужна хирургическая точность, а вкупе с тяжелым физическим состоянием... риск был слишком велик.

Глава 7

Я молча стиснула зубы, а Император чуть напрягся, словно угадав мои мысли. Превратить меня в заложника и наложницу! Я бы хотела разозлиться, как следует, но почему-то не смогла. Еще тогда, в далеком прошлом, когда Звездные покидали Академию раньше срока, когда Натаниэль сидел в кандалах, не поднимая на меня взгляда... что-то перегорело во мне. И стало по большому счету все равно, куда идти и что делать, умереть или жить.

Но тут меня осенило.

— Вы не захотите от меня детей, моя кровь заражена и проклята.

Император напрягся еще сильнее и чуть подался вперед.

— И что вы имеете ввиду? Мы можем лечить многие болезни.

Я не стала ничего говорить, я просто чуть расслабилась, позволяя черной хвори в моих венах взять верх. Это было легко, учитывая, что я уже почти десять дней не принимала лекарств. Ощущение, как раздвигаются зубы под воздействием растущих клыков, заставило меня передернуться от отвращения. Глаза стали больше, а кожа потемнела, приобретя синюшный оттенок. Волосы из белых стали голубовато-седыми, ногти превратились в когти. Я знала, что скулы начали резко выпирать, появилась болезненная худоба. Через несколько мгновений, я закрыла глаза и сконцентрировалась.

Все вернулось к прежнему облику.

Император задумчиво поглаживал подбородок, отходя от потрясения. Мой внешний вид стал для него неприятным сюрпризом, но все равно не переубедил. Советник чуть хмурился, тоже осмысливая увиденное.

— Мы возьмем у вас анализ крови, чтобы подробнее изучить ваш недуг. Как вы его получили?

И все равно, даже спустя сто лет, мое сердце кольнула острая игла, а старая рана снова заныла.

— Я умирала, меня обратил мой учитель и жених, чтобы спасти.

— И где же он?

— Мы расстались. Он не смог себе этого простить. И меня простить не смог, — произнес чей-то сухой, мертвый голос. Спустя мгновение я поняла — это мои слова.

Император понимающе кивнул и глянул на советника.

— Нам всем нужно время обдумать эту ситуацию. Мы возьмем вашу кровь на исследование, а вы пока отправитесь обратно на «Асвиор» под бдительный надзор коменданта.

Я едва заставила себя кивнуть на прощание, как двое офицеров уже вели меня на транспортный челнок, припаркованный на площадке, на крыше дворца. Вокруг высились сверкающие громады, они затмевали небосвод и шли до самого горизонта. Столько судеб, мыслей, людей. Огромные государства, невероятные планеты, миллиарды живых существ. Я на миг замерла, оглядываясь вокруг, запоминая детали, точно зная, что уже никогда не побываю здесь снова. И не вернусь с «Асвиора».

Воздух, насыщенный странными запахами — мне казалось, что это ароматы нагретых солнцем материалов, из которых сделаны дома и дороги. Остаточные испарения от работы агрегатов, влажность от разбрызгивателей, назойливый аромат одеколона одного из офицеров, что идет рядом.

Мои туфли, все те же, еще с театра, едва слышно стучали по чуть пружинящему покрытию площадки крыши. Оно отлично вбирало в себя не только звуки, но и температуру, позволяя приземляться челнокам с раскаленной от входа в атмосферу обшивкой.

Земля была внизу, так далеко, что я ее почти не различала. Захотелось взмахнуть руками и нырнуть вниз, используя магию воздуха, полететь между этими домами-горами. Но без посоха это было опасно — требовалась колоссальная точность, чтобы не угодить в многочисленные препятствия.

Я вдохнула полной грудью странный воздух, наполненный удивительными запахами, пока ветер трепал мои нелепые одеяния и спутывал волосы. Странно, мне даже стало немного грустно расставаться с этой невероятной планетой.

Так не стоит ли остаться? Император достаточно хорош собой, умен и может организовать нужный уровень жизни и комфорта. Но искала ли я удобного места, где буду жить до конца веков? Желала ли я огромной, невероятной тюрьмы, где здания касались самих небес, но никакая магия не могла вдохнуть в них жизнь? Слишком колоссальный город, где так легко потерять себя и даже свою душу.

Комфортабельный челнок унес нас на орбиту, где сверкала огнями во тьме станция «Асвиор». К ней сотнями комет летели корабли: огромные грузовые и грозные военные, сияющие транспортники и измученные разведывательные, носящие на своих обшивках следы долгих экспедиций. Мы залетели в коридор для легких пассажирских челноков и заняли свое место у самой рубки.

У меня взяли анализ крови в небольшом медкабинете, и один из анализов тут же полетел обратно на планету для исследований с теми же офицерами, что отконвоировали меня на станцию. Это дало понимание, что Император боялся моих действий в условии планетарной свободы и хотел снизить время моего пребывания до минимума. А на «Асвиоре» я была связана хрупкостью конструкций, отделяющих этот обитаемый мирок от вакуума.

Десятый день, последний день. Пора поторопиться, лидорианцы не опаздывают на встречи. Тем более, если от этого зависит их дальнейшая жизнь. Я уже давно не спала, а о лекарстве почти забыла, отчего тело стало вести себя непредсказуемо и выходить из-под контроля. Но, нужно отметить, кровь коменданта сделала свое дело — голод почти не ощущался.

Оставшись в покоях Астроила и ожидая его прихода, я обнаружила вещи из своей каюты. Спешно искупалась в просторной ванной комнате. Быстро переодевшись в привычные кожаные брюки, легкую майку с коротким рукавом и отбросив ненавистные туфли, я ощутила себя значительно лучше. Затем встала перед зеркалом и решительно отрезала свои белые локоны, оставив длину до подбородка. Судя по приготовлениям, я ожидала, что буду уходить с боем и в полную опалу. Последний раз я так делала еще в Академии.

В полутьме каюты мои глаза казались грязно-зелеными и какими-то темными, потерянными. То ли от усталости, то ли от частичной трансформации. Я собрала в легкий рюкзак нужные вещи, некоторых недосчитавшись. Нужно понимать, их изъяли при обыске.

Оставалось только натянуть удобные ботинки поверх носков и бежать в доки, в надежде, что ДеВель не улетел на моем корабле без меня. Принимая и подобную вероятность, я села за терминал и стала просматривать стартующие в ближайшее время корабли. Из транспортников уходили сегодня только два. Один после часового пребывания улетал и приземлялся на столичной планете, второй стартовал на длительный круг по трем звездным системам. Остановив свой выбор на нем, я все же купила билет на все корабли, что стартовали в ближайшие двое суток, чтобы запутать будущих преследователей. Благо многие билеты были не именными, нужно только проскочить мимо таможенников, а там уже никто не станет проверять документы. А за пределами системы и вовсе можно будет расслабиться. Империя слишком большая, поиск беглецов оборачивался нелегким делом. И одно дело найти звездолет, другое — человека.

Глава 8

За дверью обнаружился слегка нервничающий ДеВель, который успел переодеться в зеленые штаны с подтяжками и такого же цвета рубашку, грыз какую-то конфету и иногда щелкал различными переключателями. Решив, что все вопросы подождут, я прошла в недра корабля и заняла удобное кресло второго пилота. Выдохнула, затем подождала несколько секунд, пока чуть успокоюсь, и лишь после обернулась к ДеВелю, усевшемуся в кресло командира и совершавшему предстартовую подготовку, от чего пакеты сигнальных огней уверенно меняли красную и желтую гамму предварительной готовности на зеленую — запускающую. В маленькой кабине звездолета повисла тишина.

Перед нами, за толстым лобовым стеклом, в полутьме виднелся закрытый серый люк в шлюзовую камеру. Конечно, прозрачный сверхпрочный материал стеклом не являлся, но мода оставлять на малых судах обзорные иллюминаторы прочно вошла в традицию. Особенно после войны с зансиви с их магнитными пушками, которые превращали все приборы и системы корабля в металлолом. Не только туристические и дипломатические, но и все легкие и средние космолеты имели подобие лобового стекла или обзорного иллюминатора, чтобы была возможность визуальной оценки обстановки и эвакуации. Долгие годы я привыкала к этому, потому что черная бездна за тонкой прозрачной преградой меня чертовски нервировала, а лобовое стекло, уместное на флаере, казалось нелепым на космическом корабле.

Я глянула на серую переборку шлюза и вздохнула. Наши с ДеВелем лица освещались только мерцанием огней приборной доски и слабым ходовым освещением кабины.

— Меня зовут Диора, я принцесса в одном очень далеком мире, и я хочу туда вернуться, — произнесла я, не отводя взгляда от шлюзовой заслонки. Затем глянула на ДеВеля, который замер и даже вытащил изо рта леденец на палочке. Зеленые огоньки приборов чуть мерцали на стеклах его круглых очков.

— Слушай, я не хотела говорить сразу тебе всю правду, но потом вспомнила, что ты попал в тюрьму из-за таких же лживых попутчиков...

— Тебя не отпустили, — утвердительно произнес он.

Я кивнула в ответ. Он вздохнул и активировал магнитный захват, отчего корабль чуть качнулся и повис над металлом пола. Затем включил передатчик и воткнул в ухо горошину интеркома.

— Стартовому диспетчеру — «Черное солнце», коридор четырнадцать, место тридцать четыре, готов покинуть причал. Жду разрешения на старт.

Ему что-то ответили, это заставило его глянуть на приборы и продиктовать диспетчеру-компьютеру нужные данные. Через долгую минуту ожидания створки впереди раздвинулись, и звездолет медленно полетел в объятьях захвата вперед, вплыл в освещенную голубыми огнями шлюзовую и замер. Видимо, за нами закрылись ворота, и теперь из камеры отсасывался воздух. Ворота впереди зажглись зеленым, в то же мгновение ДеВель взялся за штурвал, дождался, когда захват выведет нас за пределы станции, и уже там коснулся ходовых сенсоров, запуская маршевые и вспомогательные двигатели.

Звездолет вздрогнул и ожил, я ощутила вибрацию через мягкие подлокотники, и ничему я так не радовалась, как этой мягкой тряске. ДеВель молча провел корабль за пределы маневровой зоны станции, и дальше, в космос. Мы развернулись, отчего в лицо ударили лучи звезды, вокруг которой и вращались планеты столичной системы. Стекло стало более темным, гася не только вредное излучение, но и позволяя нам не мигая смотреть на звезду. Я оглядела напоследок станцию «Асвиор», такую изящную, несмотря на всю ее гигантскую массу. Голубая планета столицы медленно вращалась, а мы, словно птица легшая на крыло, завершали маневровую дугу и уходили за пределы звездной системы. ДеВель задал силовой установке расчетные параметры, передал последние данные на станцию, затем снова занялся приборами, и лишь когда звездолет лег на заданный курс, он глянул на меня.

— Рассказывай, чем все кончилось, мне же интересно, — произнес он, снова поворачиваясь к приборам. Помолчал какое-то время, затем задумчиво добавил: — Хотя я даже не знаю, с чего все началось... Но сперва — куда мы летим? Я пока рулю на Третий Маяк, оттуда потребуется уже проложить ходовой трек. Итак?

— Первая цель — система Ретма, где в последний раз была зона портала. Копаемся там какое-то время, если ничего не находим, то летим дальше, ищем черную дыру. Исследуем ее.

ДеВель угукнул, снова засунул в рот конфету, отчего между тонкими губами осталась торчать лишь палочка. Он быстро, едва уловимыми движениями касался приборной доски, я бы не смогла не только понять смысла этих манипуляций, но и даже уследить за ними. А ведь мне приходилось водить корабли в качестве пилота, и на обучение я потратила немало времени. На мое удивление, пилот хмыкнул:

— Сначала я хотел купить семнадцатую «мотыгу», она как раз стояла в десятом коридоре на аукционе, — глянув на мое лицо, которое не просияло пониманием, он пояснил: — МТГ-17, на сленге «мотыга», хороший, бодрый кораблик. Правда, с посадкой вечно проблемы, никто так не сбоит при входе в атмосферу, как она. Редкостная зараза, я как-то на ней такую колею пропахал пузом по полю! О чем я? А! Потом я глянул сколько денег у тебя на счету, немного опешил и понял, что мы можем позволить себе нечто куда большее, чем «мотыга».

— Это тот же корабль, на котором тебя арестовали? «Коннектус»?— спросила я. Вдруг осознала, что до сих пор сжимаю в руках рюкзак с вещами, что все еще сижу напряженно. Пришлось кинуть сумку пока рядом с креслом и чуть расслабиться.

— Да! Он, конечно, был арестован. Его протестировали, оказалось, что контрабандисты заменили большую часть ранее неисправных деталей, отчего он стал вполне пригодным для использования. Но все равно, он — военный, и тут началась бюрократия. Поэтому я сначала подписался на испытательный контракт, а уже потом стал требовать продать мне эту малышку. В итоге сошлись на том, что подряд на испытание оборудования — дело важное, к тому же в первую очередь этими штуками будут оснащаться военные суда. Имеет смысл и тестировать сразу на истребителе-разведчике, а не на гражданской железке. В итоге перебили номера на нормальные, дали все регистровые позиции, прошили заново бортовой компьютер, предоставили канал и отправили в путь.

Глава 9

Я проснулась от легкого толчка, через миг он повторился. Прошлый опыт уверял меня в том, что это работали маневровые двигатели. Но зачем? На «Асвиоре» ими никогда не пользовались, такая огромная станция едва ли перемещалась хоть как-нибудь иначе, кроме орбитального вращения вокруг столичной планеты, а вместе с ней вокруг звезды. Работа же корректирующих двигателей никогда не ощущалась на этой махине.

Открыв глаза, я увидела серую переборку с рядом заклепок и немного опешила. И лишь когда я перевернулась на бок и окончательно проснулась, стало понятно, что это всего лишь «Черное солнце». Осознание всех текущих проблем горой навалилось на меня вместе с пробуждением, заставив застонать и нехотя спуститься с койки.

Я медленно побрела в душевой отсек, где наскоро привела себя в порядок, затем на камбуз. Только пройдя весь утренний круг, я ощутила готовность встретить этот день лицом к лицу. На капитанском мостике, свесив голову со спинки кресла, спал ДеВель. Его поддерживали ремни и не давали съехать на пол. Судя по надписям на основном дисплее ходового пульта, маневровые двигатели скорректировали траекторию в автоматическом режиме, в соответствии с заданной программой — и это разбудило меня, но не ДеВеля.

Я аккуратно отрегулировала кресло, откинув спинку и уложив пилота в более-менее удобное положение. Затем нашла второй наушник интеркома и стала пролистывать все доступные каналы связи на предмет интересной информации. Но я либо слышала бесконечные ряды цифр, посылов и отзывов, либо узкоспециальные беседы.

На одном канале переговаривались торговые суда. Из обрывков беседы удалось узнать, что несколько транспортников завернули на таможне с подозрением на заражение. Никто так и не понял, в чем сложность, и то ли груз проблемный, то ли экипаж болен, но этой новости всем хватило, чтобы испугаться и засорить частоту обсуждениями. На доступных военных каналах шли стандартные переговоры и ничего более. Сначала я несказанно удивилась, что они вообще ловятся, и только через минуту вспомнила, что наш корабль, построенный по военному проекту, изначально был боевым, поэтому его аппаратура позволяет работать на специальных частотах армии, полиции и правительства. Некоторые каналы связи требовали паролей для дешифровки сигналов, видимо, после перепрошивки бортового компьютера «под гражданку».

Потом меня осенило: все боевые корабли Империи были потенциально «военнобязанными», более того, они по закону принимали участие в сражениях, когда стояла угроза населенным планетам, поэтому имели доступ к основной частоте, на которой армия и правительство могли управлять боевыми действиями всего флота, в том числе — и мобилизованного.

Я отложила в сторону передатчик и осторожно оглядела приборы перед собой. Судя по навигационным экранам, после корректировки курса мы уверенно летели к таможенному посту. «Солнце» изрядно разогналось за прошедшее время. Основные двигатели молчали, отчего казалось, что мы зависли в пустоте и тишине.

Я стала копаться в багажном отделении под приборной доской и выудила оттуда три изрядно потрепанных тома руководства по эксплуатации. На кораблях нового поколения существовал автономный терминал, в котором и находилась вся информация о корабле. Но в старых аппаратах еще можно было отыскать пластиковую версию. Кстати, как показывала практика, магнитные пушки зансиви выводили из строя всю технику на корабле, поэтому я была за материальный эквивалент руководства, который не горит, не тонет и не может быть выведен из строя.

Я откинулась назад, чуть покачавшись в просиженном кресле, и стала листать книги, начав ознакомление с основных характеристик корабля. Нужно сказать, что несмотря на годы обучения, я понимала лишь каждое третье слово. Настоящие пилоты обучались только в Имперском корпусе. Эту монополию на знания можно сравнить с уровнем обучения в Академии. Нигде больше не получить образование настолько полное и глубокое, как на одном из трех факультетов моей альма-матер. Можно найти персонального учителя, можно пытаться освоить материал самому, но лишь гениальные единицы могли стать Архимагом без Академии. Точно так же было и в этом мире. Я едва ли могла быть вторым пилотом без обучения в Корпусе, в то время как ДеВель являлся гением-исключением и чувствовал корабль на интуитивном уровне.

Мое внимание привлек мигающий красным огонек на панели связи. Я быстро пролистала руководство. Сигнал вызова, ожидающий ответа. По спине пробежал неприятный холодок. Я растолкала ДеВеля, чувствуя угрызения совести, но он совершенно не обиделся. Не покидая кресла, он освежил лицо влажной салфеткой, нацепил очки и принял из моих рук первый подвернувшийся тюбик с какой-то едой.

— Ну, что ты хочешь сказать, солнышко мое?

Я чуть напряглась, но потом с облегчением поняла, что он говорит с кораблем. Его длинные пальцы пробежались по приборной доске, как по клавишам музыкального инструмента.

— Нам вослед отправлен сигнал с «Асвиора», — проговорил он чуть неразборчиво, потому как держал во рту кончик тюбика, пока обе руки были заняты пультом. Затем удовлетворенно откинулся на спинку кресла, высосал тюбик и кинул его в мусороприемник под креслом. Затем помахал рукой перед лицом.

— Это не ожидающий вызов, просто видеописьмо, если мы его откроем, нас никак не отследят. Никто даже не узнает, получили ли мы его вообще. Открыть?

Я замялась. Учитывая, что письмо со станции, резонно предположить, что оно от Астроила. Если бы ко мне обращался Император, то сообщение бы пришло сразу с планеты.

— Других терминалов на корабле нет? — попыталась я выкрутиться.

Но ДеВель покачал головой, не отрывая от меня взгляда.

— Никакой лжи, договорились? — проговорил он. — Я должен понимать всю ситуацию в целом, иначе не смогу адекватно действовать. А мне нужно знать все подводные камни.

— Да нет там никаких подводных камней, — недовольно буркнула я. — Только много лирики и эмоций. Ладно, включай. Но я не несу ответственности за то, что ты услышишь.