Мажор. Его невинная девочка

Глава 1

- Агата! Где же ты, маленькая дрянь? - разносится по всему дому сиплый, словно придушенный голос отчима.

Хватаюсь за ручку двери маминой мастерской, в которой прячусь, когда он пьян. Пальцы ищут шпингалет.

И не находят…

Сердце щемит от страха, в глазах слёзы.

- Ты должна слушаться, Агата! Теперь я твой самый близкий человек! Будь сговорчивей!

Слышу, как он спотыкается. Скорее, о разбросанные им же посреди коридора ботинки. Валится на пол.

- Сегодня тебе не сбежать от меня, уж поверь!

Заходится зловещим смехом, а у меня мурашки по коже. От ужаса.

Отчим совсем рехнулся от своей водки!

Он и раньше часто выпивал, а со смертью мамы практически не просыхает.

Снова вздрагиваю от презрительных ругательств и мата, которыми он меня осыпает.

- Сейчас я покажу тебе, кто тут хозяин!

Осматриваю комнату, полки и мамин стол для раскроя, всё ещё заваленный грудой разноцветных тканей. И взгляд касается ножниц.

Сглатываю подступившие к горлу слёзы.

Хватаю “оружие” и крепко сжимаю, до ломоты в запястье.

Я знаю, чего он хочет. Уже не раз намекал, но я, глупая, уверяла себя, что показалось. Не думала, что он настолько гнилой.

Сталь в руке до боли впивается в кожу.

Я не достанусь этому обрюзгшему, старому мужлану!

Не получит!

Дверь летит в сторону, ударяется латунной ручкой о кафельную стену.

И вся моя решительность тоже летит к чёрту.

Откидываю ножницы так, чтобы ударили его по коленям. Чтобы отвлекли. Пячусь назад и машинально перемахиваю через распахнутое за спиной окно.

- Сучка малолетняя! А, ну вернись! Агата! - его противный голос разрезает ночную мглу. Вонзается в нервы, как тупой и ржавый гвоздь.

Дядя Альваро и есть - тупой и ржавый, как старинный и погнутый гвоздь в нашем гараже, служащий вместо крючка для одежды.

В папином гараже, где теперь всем распоряжается этот упырь.

Он отнял у меня всё - сначала маму, а теперь и дом.

И, как выясняется, готов и другое заграбастать - самое святое и светлое.

Ненавижу!

Презираю!

Бегу, сломя голову, к калитке. В ушах шумит, тёплый весенний ветер хлещет по щекам, осушая льющиеся ручьями слёзы.

- Стой, дрянь! - он уже на крыльце. Приближается, а я, как назло, никак не могу открыть старую, тугую щеколду.

Только когда дядя Альваро приближается на расстояние вытянутой руки, задвижка, наконец, поддаётся. Металлический скрежет проходится по нервам наждачкой.

Выбегаю на улицу - ни души.

Единственный ненадёжный фонарь в нашем переулке еле мерцает, а до оживлённых, многолюдных улиц бежать около пятиста вар*. И в ту, и в другую сторону.

Устремляюсь вправо. Отчим не отстаёт. Недооценила я его силы.

- А, ну вернись! Мне надоели твои выходки, Агата! - хватает меня за ткань кофточки и тянет назад. Ткань на груди рвётся, отправив одну из пуговиц на асфальт.

Мешкаю. Просто как-то рефлекторно пытаюсь её поднять, но, когда понимаю, что надо делать ноги, уже поздно.

Отчим хватает меня за талию, дышит пьяным перегаром в затылок, шаря костлявой рукой по остальным пуговицам.

- Попалась, чертовка! - притягивает меня ещё ближе к себе. Зажимает рот, не давая крикнуть.

Да и толку звать на помощь? Наш район - самый неблагополучный и бедный. Здесь нет места благородству, здесь каждый сам за себя. За свою шкуру только…

Кусаю его пальцы и вскрикиваю насколько могу - грудная клетка сдавлена.

- Помогите! - сиплю в темноту.

И, как по волшебству, перед нами вырастает высокий человек. Мужчина. Лицо скрыто чёрной толстовкой, перепачканной на груди алой краской. Как кровь.

Незнакомец молча тянет меня на себя и отодвигает за свою спину, к бетонному забору.

- Не лезь не в своё дело, парень! - пьяно рычит дядя Альваро и извлекает из внутреннего кармана куртки ножницы.

Те самые, которыми я в него запустила.

- Иди своей дорогой, если не хочешь неприятностей! Мы сами разберёмся. По семейному…

И на последнем слоге отчим затыкается от крепкого кулака моего защитника, прилетевшего ему чётко в челюсть.

Визжу от неожиданности и делаю попытку убежать в сторону перекрёстка, где уже виднеются яркие огни неоновых вывесок.

Смахиваю с ресниц слёзы чтобы не мешали. Не хватало ещё упасть в довершение ко всему.

По хорошему, нужно было бы поблагодарить своего спасителя, но страх сильнее. Уверена, он справится с этим старым пнём, ведь парень явно крупнее и спортивней.

- И куда это она? А как же благодарность за спасение? - гудит грубый мужской голос за моей спиной.

Глава 2

Его дыхание опаляет кожу на шее. И от этого по телу пробегает странная волна. Страх сменяется каким-то другим чувством. Кожа горит, требуя, чтобы он к ней прикоснулся.

Неожиданно даже для самой себя бью ногой надменного красавчика по колену и бегу в сторону ярко освещенной улицы.

Мужской хохот за спиной словно прибавляет мне сил.

Пролетаю мимо двух затемнённых участков, невольно сжимаясь от страха - ощущение, что и тут меня кто-то поджидает. Сейчас как нападёт и…

Беру себя в руки. Сейчас мне, скорее, за другое переживать нужно - куда теперь деваться?

У меня ничего нет - ни денег, ни дома, ни работы. Одни только экзамены на носу, а в кармане - пара монет по пять евро и старый мобильник, зарядки которого хватает ровно на два звонка.

Звонить в полицию? Сказать, что домогается отчим?

Этого хватит, чтобы задержать его на сутки. В лучшем случае.

Нет преступления - нет наказания.

Ноги всё ещё несут меня по ночной Барселоне, хотя я уже достигла освещённой дороги.

Умом понимаю, что дядя Альваро теперь не догонит. Но остановиться не могу - страх мешает.

Сворачиваю на шумную улицу, где в эти часы всегда толпится народ. Молодёжь, в основном. Трутся возле клубов и бара “Синий Тьяго” - логова всех местных хулиганов и ребят из неблагополучных семей.

Даже среди них мне будет безопасней.

Хотя, кого я сужу? Я и сама, получается, теперь одна из них - сирота, живущая с отчимом-алкашом.

Спешу пересечь проезжую часть, решив обойти бары стороной. Не хочу, чтобы ко мне ещё кто-то из их завсегдатаев начал клеиться. Лучше подальше отсюда.

Нога касается дорожного покрытия как раз в тот момент, когда из-за поворота вылетает ярко-зелёный “порше”.

Тормоза взвизгивают так, что уши режет. А вой клаксона бьёт уже по мозгам.

Разворачиваю корпус, чтобы не угодить под колёса мажорской тачки и со всего размаха падаю на левое колено. Нестерпимая боль проходится наждачкой по тонкой коже.

Хватаюсь за ногу, приземлившись пятой точкой прямо на тротуар и слежу за другими ногами, обутыми в эффектные чёрные босоножки, которые прямо сейчас изящно вышагивают в мою сторону.

Поднимаю взгляд на чуть не сбившую меня особу. Ну, конечно! Джимена Феррер - главная мажорка универа.

Ну что сегодня за ночь? Проблема на проблеме!

- Агата!? - удивленно взмахивает ресницами.

- Джимена?

- Ты удивляешься так, будто встретила меня в церкви, а не около клуба. Я тут почти каждый день зависаю, а вот ты… Прости, я тебя не заметила! Чуть не сбила, блин! - встряхивает головой, спохватившись. - Ты как? Сильно ушиблась?

Неожиданно. Я думала, эта задавака меня виноватой во всём выставит.

- Всё нормально. Ссадина только, - убираю ладонь от колена, чтобы показать, что там ничего серьёзного и невольно кошусь на шикарную тачку, которая чуть ли не подпрыгивает от мощных ударных новинки хит парадов.

- Так. Дав-ай, поднимайся, - кряхтит, пытаясь помочь мне встать.

- Все в порядке. Я сама, - встаю с трудом. Колено, оказывается, разбито нехило.

- Обработать бы… - теряется она, оглядываясь на машину. - Надо чем-то прижечь или в больницу. Я не особо разбираюсь в травмах. Точнее, совсем нет… Но, выглядит ужасно. Если шрам останется, то будет фигово.

Джимена тараторит всё это без задней мысли, но, видимо, когда у неё проходит первая волна шока, девушка замечается моё заплаканное лицо. И замолкает.

- Обидел кто?

Мы с Джименой никогда не дружили. И, более того - даже не общались. Мы разные. Очень разные.

Я - тихоня и зубрилка, она - королева курса и главная тусовщица.

А теперь… Почему-то из её ярко накрашенных, чаще всего выдающих дерзости губ, этот вопрос звучит крайне заботливо и мягко.

Поэтому я не выдерживаю и снова начинаю всхлипывать.

- Агата, эй! Что случилось? - она тянет меня в порше и заставляет сесть на пассажирское сиденье.

И тут меня прорывает. Невысказанные слова слетают с губ, как из рога изобилия. Не особо думая, я вываливаю на Джимену свои проблемы с отчимом.

- Какой урод… - ошарашенно тянет девушка и тут же заводит мотор. - Поехали!

- Куда?

- Ко мне, куда ещё-то? Не под мостом же тебе ночевать. А завтра что-нибудь придумаем.

Махнув ребятам возле клуба, Джимена разворачивается в обратном направлении и даёт по газам.

- Сейчас обработаем рану, отдохнёшь, выспишься, а завтра…

- Послушай, спасибо, что решилась меня приютить, - прерываю я девушку. - Обещаю, я завтра же что-нибудь найду и съеду.

- Подожди рассыпаться в благодарностях. Это дом Ираклия, не мой. А он категорически против, чтобы кто-то у него оставался.

При упоминании нового сводного брата Джимены внутри что-то дергается. Как короткое замыкание.

Глава 3

Сердце ускоряется вдвое, отдавая ударами в ушах.

Ираклий окидывает меня изучающим взглядом с головы до ног. Беззастенчиво, прямо так... Если не сказать “нагло”. Выразительные, темно-карие глаза задерживаются на порванной кофте.

Машинально тянусь к груди и свожу два лацкана вместе.

Да, уж. В более унизительную ситуацию я в жизни не попадала.

Получается, что от настроения этого надменного типа сейчас зависит моя судьба.

Он обходит нас с Джименой, шлёпает мотоциклетный шлем на диван и сам приземляется рядом.

- Знакомы уже, - произносит небрежно. И так же небрежно поднимает длинные ноги на массивный кофейный столик. Прямо в ботинках. - Я же просил никого домой не водить, Джи! - высказывает с недовольством и отодвигает ногой оставленную кем-то на столике кружку.

Даже глядя на затылок Ираклия, я ощущаю, что он на негативе.

Глупая была идея.

Джимена и Тулур сами тут на птичьих правах, а теперь ещё и я навязываюсь.

- Я лучше пойду, - дотрагиваюсь до плеча однокурсницы и разворачиваюсь ко входу.

- Нет! Подожди! - девушка преграждает мне путь и, вздёрнув подбородок, шпигует взглядом спину брата. - Послушай, Ираклий, ей негде жить.

- Жить??? Так ты её жить сюда притащила? - одно мгновение и он снова на ногах. Приближается к нам с суровым видом. - У меня тут что, приют?

- Ири…

- Я говорил меня так не называть! - взрывается он.

И мне кажется, что ещё один такой выкрик и я снова расплачусь. Ещё не отошла от шока.

- Есть готовить умеешь? - неожиданно смягчается он, и я не сразу понимаю, что вопрос адресован мне. До тех пор, пока Джимена не начинает тыкать меня локтем в бок.

- А? Я?

- Ты. О том что Джи не фига не умеет я уже в курсе. Сразу это понял, - косится на сестру с усмешкой.

- Умею. Мама…

- Меня не волнует твоя мама! - хамит он.

- Ираклий! Потише, давай! У Агаты мама месяц назад умерла, - заступается за меня Джимена.

- А точнее - две недели. - Впервые с момента прихода парня я поднимаю на него глаза. Смотрю уверенно. Почти уверенно.

Я согласна, что за проживание нужно платить. Готовкой? Нет проблем. Так даже лучше. Так я не буду чувствовать себя обузой. Но, с неприязнью говорить о покойной маме никому больше не позволю.

- Извини, - бормочет он, и мне кажется, что его глаза на миг загораются какой-то теплотой и участием.

Смотрит на меня, не мигая, ещё какое-то время и проходит к стоящему в углу холодильнику. Распахивает дверцы, как если бы орудовал на тренажёре для спины. Сканирует содержимое.

- Тогда с тебя ужин, курносая, - подзывает меня кивком головы.

Курносая???

Ни разу я не курносая!

Да, кончик носа у меня слегка округлый, но не задранный!

Вот гад, блин!

Подхожу ближе и заглядываю через его плечо. Даже и не думает подвинуться.

- Прикинь, что можно из этого сообразить.

- Пататас бравас вполне. Или паэлью, - выношу вердикт содержимому холодильника.

- Паэлью тогда, - одобряет Ираклий. А у меня голова как в тумане от запаха его одеколона.

Пряностями пахнет, лаймом и… как-то совсем по-мужски, в общем. В хорошем смысле этого слова.

Головокружительно. Приятно и тепло.

- За работу, курносая. И эту давай учи. Надоело есть недоваренные спагетти, - кивает на Джимену.

Он что, только командами разговаривает и без имён?

Пыхчу от возмутительного прозвища, которым Ираклий меня сходу окрестил, но спорить сейчас и показывать зубки не стоит. Я не в том положении.

Вздыхаю, стараясь на выдохе выпустить весь внутренний негатив и недовольство.

Да, парень не милаха. Но, я же знала, что он хам. Догадывалась.

- Что делать, говори, - Джимена, кажется, растеряна не меньше меня. Разводит руками. Её чёрная юбка из лаковой кожи и высоченные босоножки с завязками совсем не подходят для работы на кухне.

- М-м-м, может переоденешься? - смущённо улыбаюсь я. - Заодно и мне, если можно, что-нибудь прихвати.

- Ну, ладно, - пожимает плечами и идёт к широкой металлической лестнице. Цокает каблуками о металл.

- Джимена!

- Что?

- Сотейник у вас есть?

Задумывается на несколько секунд.

- А что это?

- Забей. Просто скажи, где сковородки и кастрюли.

Она машет неопределённым жестом в мою сторону и скрывается из виду.

Ладно. Придётся самой искать.

Через пять минут я уже злюсь ни на шутку.

Глава 4

Гад!

Напыщенный, самовлюблённый нахал!

Сначала “курносая”, а теперь ещё в одной комнате с собой поселил!

Осматриваю берлогу этого узурпатора, пока он там, внизу громко гогочет с прибывшими друзьями.

Довольно большая площадь мансардного типа с окнами в крыше обставлена с кричащей брутальностью. И налётом небрежности. Две из четырёх стен - грубый, необработанный кирпич, а потолок - бетонные перекрытия с широкими металлическими швеллерами, окрашенными в чёрный.

Огромная кровать у правой стены вызывает ассоциации с футбольным полем.

Одна кровать.

По горлу проходится спазм оттого, что других спальных мест я тут не вижу.

Включаю дополнительный свет и оглядываюсь ещё раз, шагаю справа налево. И только за тяжёлой, деревянной ширмой замечаю неуютный, узкий диванчик напротив жк-телевизора. Некий уголок для просмотра фильмов и, судя по навороченной Xbox и яркой стопке дисков - ещё и для игр.

Прижимаю к себе белую, слегка зашарушенную футболку, которую дала мне Джимена взамен того ярко-синего безобразия.

Тяжело вздыхаю и начинаю расстёгивать испорченную отчимом кофточку.

Снова воспоминания трёх последних часов наваливаются тяжёлым грузом.

Я раздавлена, унижена, разбита. Абсолютна одна, нескончаемо одинока и бедна к тому же.

Как жить дальше? А главное - на что?

Расстёгиваю лифчик и откидываю его на диван.

Ясно одно - о карьере ветеринара мне теперь придётся забыть. Сдам экзамены и возьму академический. Пойду работать, чтобы выжить.

Выворачиваю футболку и на глаза попадается ярлычок с надписью hombre*.

Джимена дала мне вещь из гардероба кого-то из парней!

Почему-то этот факт меня смущает.

А что, если это футболка Ираклия?

Чисто на автомате подношу мягкую ткань к носу и улавливаю всё тот же запах - лайм и специи. Его аромат.

- Уже раздеваешься? А ты оказывается шустрая! - гремит за спиной с усмешкой.

Замираю на месте, боясь шелохнуться. И повернуться тоже не могу - я наполовину обнажена.

- Как ты вошёл? - выдыхаю с испуга.

- Через дверь.

Наглец приваливается плечом к ширме и окидывает мою спину изучающим взглядом.

- Отвернись, - шиплю на него через плечо.

- Правда? А я думал, что ты не стесняешься, раз раздеваешься посреди комнаты, - произносит эти слова уже вблизи моего затылка. Чувствую тяжёлое дыхание Ираклия у себя в волосах.

- Вообще-то не раздеваюсь, а переодеваюсь. И не посреди комнаты, а за ширмой, - стараюсь, чтобы голос звучал смело.

- Вообще-то, - передёргивает мои слова, - у нас в комнате есть душевая. Переодеться можно и там.

Он такой противный! Ощущение, что насмехается надо мной в каждой фразе.

- Спасибо за инструктаж. А теперь можешь отвернуться? - футболка, которой я прикрываю грудь, становится чуть влажной. Руки вспотели от волнения.

- Не могу. Хочу глянуть фильмец.

Перегибается через меня, чтобы достать со стеллажа пульт. И на секунду ко мне приходит ощущение, что этот беспринципный хам вот-вот обнимет, стиснет или поцелует меня.

Зажмуриваюсь и, ещё крепче припечатав футболку к телу, делаю шаг в сторону душевой.

- Стой! А это что? - Ираклий останавливает меня, потянув за край футболки. Так, что чуть не вырывает из рук. - Кажется это моё…

Звучит как будто с подтекстом.

- Мне её Джимена разреши… дала.

Пытаюсь вырваться, а парень продолжает тянуть край белого трикотажа. Вижу в его глазах насмешливый огонёк и ещё что-то… Непонятное чувство.

- А я не разрешал! И так, как вещь моя, требую её обратно! - ещё один шаг и он вжимает меня в кирпичную стену спиной.

- Отойди пожалуйста, - шепчу, чуть не задыхаясь от страха. Перед глазами снова пьяный отчим и его приставания. - Отпусти, Ираклий!

Представляю какое сейчас у меня перепуганное лицо. А ведь мерзавцу только этого и надо - почувствовать своё превосходство, загнать жертву в угол и упиваться её страхом.

- Ладно, - неожиданно произносит он ровным тоном и отходит в сторону. - Проехали. Меня не интересуют малолетки. Поэтому не обольщайся.

Малолетки? Да мне уже скоро девятнадцать, вообще-то!

И с чего это он взял, что я обольщаюсь? Мне нет до него ровно никакого дела! Плевать!

- Будешь спать здесь! - распоряжается он, а я не сразу сориентировавшись в новой обстановке, поворачиваю голову к кровати.

- Нет, курносая! Тут я сплю. Даже и не думай, что приглашу тебя под бок.

- Не больно-то и хотелось! - вспыхиваю от возмущения и, наконец, скрываюсь за дверью ванной.

Я могла бы ему ещё много наговорить. Прямо язык чешется. Но, вынуждена спрятать его за зубки. Не в том я положении, чтобы хамить человеку, который дал мне крышу над головой.

Глава 5

Весь следующий день выходит каким-то несуразным.

Сначала я проспала на занятия, потом еле успела на университетский автобус. И бежать на него мне пришлось в босоножках Джимены, ведь не идти же на занятия в своих домашних тапках. А у моей новой приятельницы вся обувь на каблуках.

Ужас!

И эти утренние неприятности были только верхушкой айсберга в море моих проблем.

В университете на меня все косились. Потому что таких откровенных нарядов, как сегодняшний, я никогда не носила. Хьюго Сервантес - самый отвязный хулиган нашего курса даже посмеивался у меня за спиной со своими приближёнными.

Поправляю бретельку ярко-розового топа, не доходящего даже до пупка и выхожу за ворота.

Снова ощущение, что все на меня глазеют. Прямо спиной чувствую их насмешки.

Заворачиваю за угол, к автобусной стоянке и отпрыгиваю на бордюр оттого, что на меня на всех скоростях несётся уже знакомый красный понтиак.

- Эй, курносая! - кричит Ираклий.

Надеюсь, что никто из ребят не слышал. Не хочу, чтобы это обидное прозвище прицепилось ко мне ещё и тут.

- Я же говорила, я - Агата, - лепечу, стараясь заглушить урчание спортивного двигателя. Прижимаю к себе стопку учебников, как защиту.

- Да, да. Агата. Я помню…

Да неужели? Вот так честь!

- Зови Джи и погнали! - небрежно кидает мне, нацепив на переносицу солнцезащитные очки.

Задумчиво смотрит вперёд, пожёвывая зубочистку.

Следую за его взглядом. Впереди, на обочине сучковалась группа девчонок. Хихикают и поглядывают в сторону наглого красавца.

И он, я больше, чем уверена, тоже на них пялится.

- Ты всё ещё здесь? - поворачивается ко мне, скривившись.

- Я просто…

Ну что ему сказать? Что его сестра прогуляла последнюю пару и свалила на мотоцикле с каким-то парнем лет двадцати пяти?

- Учитель Джимены заболел, и у них отменили последний урок, - вру, чувствуя, что должна прикрыть девушку.

Остаётся только надеяться, что Ираклий не в курсе, что четверо из пяти шепчущихся прямо по курсу девиц - её одногруппницы, которые, по моей версии должны были уже разойтись по домам.

- Вот засранка! Каждый раз одно и то же! Могла бы и предупредить! - бьёт кулаком по рулю и переводит взгляд на меня, - садись. Поехали.

В смысле?

Оглядываюсь на девчонок, которые уже, кажется, напряглись от того, что их предмет обожания разговаривает с главной университетской заучкой.

- Я… У меня ещё дела. В центре. Я попозже приеду. На автобусе.

Чувствую, что Ираклий начинает нервничать.

- И приготовлю ужин, - делаю акцент на том, что я не забыла о своих обязанностях в его доме.

- Запрыгивай, говорю! Подвезу.

Открывает передо мной дверцу кабриолета. Ничего не остаётся, как принять его предложение. Ведь до ресторанчика, в который я решила заглянуть после занятий и попытаться устроиться официанткой, идти почти три мили. А на автобусе не вариант - деньги нужно экономить.

Ираклий трогается с места с визгом покрышек. Автомобиль устремляется вперёд, а меня по инерции вжимает в кресло.

- Где тебя высадить? - нарушает тишину, когда мы достигаем площади Каталонии.

- Направо. В этом переулке. У ресторана “Viana” остановись, пожалуйста.

Машину снова передёргивает. На этот раз от резкого торможения.

- Нечего тебе там делать, - раздражённо бросает Ираклий и разворачивается в обратном направлении.

- Подожди! Остановись! Я на работу хочу к ним устроиться, - смотрю назад, на удаляющуюся постройку в традиционном испанском стиле. - Я же… чтобы от вас поскорее съехать.

- Нечего. Тебе. Там. Делать! - выплёвывает каждое слово с желчью.

- Но, почему??? Уж не хочешь ли ты сказать, что там происходит что-то противозаконное? - предполагаю я, мысленно ссылаясь на недавнюю статью в газете, где упоминался один местный ресторан. Оказался штаб-квартирой наркоторговцев под прикрытием вкусной местной кухни.

- Нет. Всё ещё хуже, - криво усмехается и пролетает на красный. - Это ресторан моего отца. И работать ты там не будешь.

Замолкаю, задумавшись.

Странная у него логика. И вообще, какая этому ненормальному разница, где и на кого я буду работать?

Я слышала краем уха, как девочки в универе сплетничали об Ираклие. Знаю с их слов, что парень в контрах со своим отцом. Из-за того, что тот оставил их с матерью на произвол судьбы, когда сыну было четырнадцать. А ещё говорят, что Феррер-старший богат и владеет несколькими виноградниками на юге Италии. А теперь ещё и ресторатор…

Видимо, это всё не просто сплетни, и Ираклия можно считать мажором.

Отошедшим от дел, - хихикаю про себя и стараюсь принять ситуацию, как данность.

Ну и подумаешь?

Глава 6

- Привет, - сладким голосом тянет она, когда Ираклий ленивой походкой идёт от кабриолета к дверям гаража. Прямо мимо гостьи.

Машет ей вместо приветствия и открывает круглый замок в самом низу двери-жалюзи.

- Ты вроде должен был быть дома в два, - девушка изящно поднимается с шезлонга и, как профессиональная модель, виляет бёдрами к Ираклию.

- Я никому ничего не должен, - небрежно бросает в ответ и проходит в прохладу гаража-гостиной.

- Просто Джи так сказала, - эффектная брюнетка пожимает плечами и проводит тонкими пальчиками по старому музыкальному автомату в углу комнаты.

- Не трогай, - недобро предупреждает Ираклий, когда её большой палец касается кнопки включения. - В голове и так барабаны бьют.

- Ну ладно тебе, милый! Ты всё ещё из-за той ночи всё злишься? - подходит к нему вплотную и закидывает руки на плечи парня.

Чувствую себя третьей лишней и отворачиваюсь к кухонному шкафу. Изучаю яркие коробки с крупами, прикидывая что бы приготовить на ужин.

- Новая девушка Сальвадора? - чувствую её недоумевающий взгляд на своей спине.

- Нет. И кажется тебя уже просили так его не называть, - мрачно отзывается Ираклий и, судя по звуку, плюхается на диван.

Наблюдаю за ним краем глаза - снова ноги на кофейном столике.

- Ну-у, тогда может быть познакомишь нас? - эта фраза брюнетки разит неудовлетворённостью. И какой-то настороженностью.

Неужели она видит во мне соперницу? Смешно.

- Иветт, отвали. Сказал же, что голова раскалывается. Лучше скажи, что ты тут забыла.

- Какая муха тебя укусила, милый? Я же помириться пришла, загладить свою вину.

Замечаю, как она касается бедра Ираклия, пробегается рукой вверх.

- И потом, сегодня же гонки.

- До них ещё семь часов. Я поспать хочу. И поесть, кстати, тоже! Слышала, курносая?

Коробка со спагетти подпрыгивает в моих руках и лишь чудом не оказывается на полу.

- Значит, всё-таки нанял домработницу? - с облегчением выдыхает Иветт.

- Можно и так сказать.

- Эй, милочка. Как там тебя? Сделай кофе, пожалуйста! - обращается ко мне подружка Ираклия.

- Поезжай домой, Иветт. Увидимся на гонках, - я прямо чувствую, как нарастает его раздражение.

- Ну, малыш…

Она что-то ему шепчет, мягко перебирая тёмные волосы на затылке парня.

И, кажется, он ведётся на уговоры. Приобнимает её за талию.

- Пошли, - кивает Иветт на лестницу.

Тянусь за глубокой миской, стоящей на самой верхней полке и вынуждена невольно смотреть этим двум в спины.

Голубки поднимаются в комнату Ираклия и закрывают за собой дверь.

Начинаю готовить соус к спагетти, а из рук всё валится.

Почему-то мысли так и крутятся вокруг того, что может сейчас происходить между этой парой.

Мне нет до этого никакого дела! Абсолютно всё равно! Без разницы! - твердит внутренний голос.

До тех пор, пока мои попытки сконцентрироваться на готовке не прерывают шаги вошедшего с улицы.

- Народ, вы где? - грудной голос мужчины застаёт меня врасплох.

Поворачиваюсь и замираю от неожиданности - высокий, широкий в плечах молодой человек выглядит, мягко говоря, необычно. Руки и шея сплошь покрыты татуировками, как ковром. Ни сантиметра живого места. А в левом ухе и брови блестят несколько металлических серег.

Осматриваю рисунки на его теле, пока друг Ираклия меня не заметил. По левой руке парня тянется ряд изображений с Сальвадором Дали и его женой.

И именно они наталкивают меня на мысль, что это и есть упомянутый Иветт Сальвадор, которого на самом деле так называть нельзя.

- Привет, - смелею я и указываю зажатым в руке ножом в сторону спальни наверху, - Ираклий дома. Только он занят. С Иветт.

- С Иветт? - “Сальвадор” усмехается и подходит ближе. - Я уж думал, не помирятся. Я - Киллиан, кстати. А ты, наверное…

- Приятельница Джимены, - пожимаю плечами, решив не вдаваться в подробности.

Парень широко улыбается и я отмечаю, что он даже симпатичный. Если не назвать красивым. Только татухи на мой взгляд всё портят.

- Ты уже была на гонках? - он по-свойски распахивает холодильник и достаёт две колы в стекле. Предлагает одну мне.

- Нет. Даже и не собиралась, - принимаю холодную бутылку из его рук и делаю небольшой глоток.

А если быть точнее, меня никто туда не звал. И не позовёт.

- Шутишь? Это же так круто! Ночь, скорость, ветер в лицо. Вдалеке шумит прибой, а запах сожжённых тормозов только добавляет адреналина. Романтика. Кровь так и пульсирует в венах.

Киллиан усаживается на барный стул и поворачивает бутылку в руках.

- А Джимена не дома, говоришь?

Глава 7

В комнате повисает молчание.

Взгляды присутствующих красноречивей всяких слов: Иветт готова расстрелять меня своим, полным ненависти. В глазах Киллиана удивление и сотня вопросов. Ираклий полон самоуверенности и чувства превосходства. На губах парня играет чуть заметная улыбка победителя и хозяина всех и вся.

А я… Мысленно стряхнув с себя глубокое удивление, вдруг больше всего на свете захотела стереть с его красивого лица эту надменную ухмылку.

- А ты не считаешь, что сначала нужно спросить моего согласия? - разворачиваюсь к парням, стоящим теперь бок о бок.

Ираклий смотрит на друга, вскинув брови. Как будто я Киллиану вопрос задала.

- Я не согласна, Ираклий. Отвечу сразу, можешь не утруждаться вопросами.

Парень резко вытягивается, словно его ударили и переводит взгляд на меня.

Тёмные зрачки горят яростью и азартом.

Похоже, что сегодняшняя ночёвка в этом доме была не только первой, но и последней.

- Отказываешь мне, курносая?

Ясно. Не нужно больше ничего добавлять. По этой фразе сразу понятно, что спать мне сегодня придётся в какой-нибудь подворотне.

- А что, ты никогда в жизни не получал отказов? - мой спокойный нрав сложно задеть и ввести в состояние негодования. И сейчас самый яркий тому пример.

- Иди сюда, - он в доли секунды оказывается около меня и хватает за руку.

Тянет в сторону выхода на задний двор.

- Ты не поняла, да? - гремит засранец, когда мы оказывается на лужайке за домом. - Здесь моя территория! Здесь я устанавливаю правила и указываю кто и что будет делать. Хочешь и дальше иметь крышу над головой, тогда выполняй то, что тебе велено!

Молча проглатываю обиду.

Он прав по сути, я тут на птичьих правах.

И если отсюда меня выгонят…

Даже страшно подумать о возвращении в дом отчима.

- Ясно, - ковыряю свёрнутый в рулон и стоящий в углу гамак.

- Не трогай. Не твоё, - фыркает он и заходит обратно в дом. - И поторопись с ужином, крошка! Я голодный как волк!

Крошка?

Ну, нахал! Подожди, я покажу тебе, какая я крошка! И за курносую ты у меня тоже ответишь!

Наблюдаю за этой компанией, развалившейся на диванах ещё полчаса, пока дорезаю салат.

Нож стучит по деревянной доске, как гильотина. И невольно представляется, что помидор это голова грубияна Ираклия.

- Долго ещё? - летит в мою сторону вопрос Иветт.

Прямо чувствуется её враждебность. Если бы не парни, она бы ещё тридцать минут назад мне голову откусила.

- Готово, - вытираю руки и поднимаюсь наверх.

Как только мы вернулись домой, есть хотелось просто зверски, но теперь… только огорчение внутри. И злость.

- Эй! Ири, оказывается, с тобой теперь катает, - “ныряет” в комнату Джимена ближе к вечеру.

- Или я с ним, - угрюмо оборачиваюсь к девушке, приложив палец к строчке в конспекте на которой остановилась. Завтра, как назло, итоговая контрольная по истории.

- Ты ввела Иветт в состояние бешенства, знаешь?

Как будто я сама так захотела!

Мне нет дела до этого напыщенного сноба!

- Хотя, оно даже к лучшему. Давно пора было как-то отвадить эту шаболду, - Джимена подходит к небольшому зеркалу, висящему у окна и постукивает по нижней губе безымянным пальцем. - Герпес, блин.

Возвращаюсь взглядом к конспекту. До гонок осталось всего пару часов, а мне ещё шесть страниц надо прочитать. И запомнить их мало-мальски.

- Нужно подобрать тебе одежду на вечер, - спохватывается Джи.

И от энтузиазма, которым она загорелась мне становится не по себе.

- Будь здесь, короче! Я сейчас!

Она покидает комнату так же неожиданно, как и прибыла сюда.

Пользуюсь освободившимися минутами, чтобы прочитать ещё страницу-другую, но Джи как сквозь землю провалилась, поэтому даже успеваю пробежаться по конспекту до самого конца. Надеюсь, хоть что-то отложится.

Встаю с дивана и ровно в этот же момент дверь в комнату резко открывается.

- Ещё не готова? - Ираклий оглядывает меня с недовольным прищуром и стаскивает с себя футболку.

- Почему не готова? Я собрана, - снова решаюсь позлить его.

- В этом поедешь? - усмехнувшись, подходит ближе. Его обнажённый торс от моей груди на расстоянии вытянутой руки, а мне кажется, что Ираклий настолько близко, что даже ладонь между нами не просунешь. Давит. Напирает. Путает мысли.

- Я как раз хотела обговорить с тобой подробности. Я стану твоей напарницей, но только при двух условиях: буду носить свою одежду и больше никаких “курносая”.

Ираклий на секунду замирает с непонятным выражением лица. Ощущение, что сейчас снова скажет обидную гадость.

Глава 8

Полчаса бешеной езды по ночной Барселоне бок о бок с молчаливым Ираклием окончательно оголяют мои нервы. В салоне царит тишина, но чувство такое, словно между нами какая-то недосказанность. Неловко даже. Да ещё, постоянное одёргивание дурацкой юбки, кажется, уже стало моей главной привычкой.

Неудобно до жути.

- Хватит дёргаться. Веди себя естественно. Больше раскованности и женственности, - даёт рекомендации Ираклий, когда мы паркуемся возле старого стадиона на окраине. Открывает передо мной дверцу машины.

Больше женственности? Вот нахал!

“Послушай…” - почти срывается с языка, но он меня опережает.

- Побудь здесь, мне нужно отметиться, - небрежно кидает через плечо и идёт в сторону шатра организаторов.

Осматриваюсь по сторонам, обхватив себя руками. Будто этот жест поможет спастись от откровенных взглядов, которыми прохаживаются по моей фигуре двое парней на спортивных “хондах”.

На стоянку перед стадионом стянулось несколько десятков, а может даже сотня крутых и отнюдь не дешёвых автомобилей. Яркие, необычные, расписные. Такой пестроты я в жизни не видела. Но главное и самое страшное другое - процентов семьдесят всей техники составляют мотоциклы.

Чувствую, как где-то в области сонной артерии начинает пульсировать вена. От страха.

Остаётся только надеяться, что гонять мы будем не на этих железных монстрах.

Пытаюсь прислушаться к звукам на стадионе. Судя по всему, там только что начался новый заезд и характерный звук ревущих глушителей относится явно не к автомобилям.

Господи! Только не это! Пожалуйста, пожалуйста! Не надо.

Я готова взвыть от отчаяния, а слёзы досады так и просятся наружу.

Двадцать один год назад, ещё до моего рождения в нашей семье случилось горе. Мой старший брат разбился примерно на такой же “хонде”, когда возвращался поздно вечером с пляжа Левант. Не вошёл в поворот и… прямо в скалу…

С тех пор мотоциклы - табу в нашей семье.

Родители ещё в раннем детстве взяли с меня обещание, что я никогда не сяду на эту машину смерти. Даже тогда, в свои неполные девять я очень серьезно отнеслась к этому разговору. Потому что в маминых глазах сквозила такая боль и грусть, что даже я, ребёнок очень тонко их уловила.

Вздрагиваю от очередного рёва двигателя только что подъехавшего мотоцикла.

Нет. Я точно не сяду на эту штуку. Не заставит.

Лучше буду ночевать с бездомными, но не соглашусь на такое.

- Эй, кухарка! Кажется, ты плиту забыла выключить! - надменно произносит кто-то за спиной.

Резкий девичий смех разносится по стоянке, вызывая у меня волну неприязни.

Оглядываюсь на вновь прибывшую парочку - Иветт и какой-то коренастый парень. Видимо, нашла по-быстрому нового партнёра.

- Я не кухарка, - проталкиваю сквозь зубы, одновременно и желая и не жалея, чтобы Ираклий побыстрее вернулся.

- Не думай, что у тебя есть шансы охомутать Ири, милочка, - щебечет с издёвкой, подойдя ко мне почти вплотную, - весь этот цирк он устроил, чтобы меня позлить. Он злопамятный. И гордый.

- Мне нет дела до ваших отношений.

- Да неужели? - повышает голос и щёлкает надутым пузырём жвачки, - не пытайся сделать из меня дуру. Я же видела, как ты на него смотрела!

От этой особы исходит столько ненависти, что у меня даже голова кружиться начинает.

Больно нужен мне её Ири!

- Иветт, идём, - спутник стервозины явно устал ждать, - наш заезд через пятнадцать минут.

- Я тебя предупредила, белобрысая! Только сунься к нему. Пожалеешь, что на свет родилась.

Корчусь ей в ответ, но Иветт уже развернулась на каблуках и затрясла задницей в направлении входа на стадион.

Ну всё! Достало!

За сутки эта компания настолько втянула меня в свои грязные интриги, что…

Хватит уже, в общем. Достало терпеть унижения и обидные прозвища!

Решительно разворачиваюсь и шагаю в сторону виднеющейся вдалеке автобусной остановки.

В такой час вряд ли получится уехать на общественном транспорте, а на такси у меня явно не хватит.

Но, сейчас меня это слабо волнует. Возмущение бьёт все рекорды и перекрывает остальные эмоции. И заодно здравый смысл.

- Ну, и куда ты намылилась, курносая? Я же сказал ждать возле машины, - тормозит меня неодобрительный тон Ираклия.

Хочется выкрикнуть ему в лицо “домой” и убежать подальше.

Но, снова приходится смириться и придержать свою гордость. ведь дома-то у меня теперь нет.

- Погнали. Наш заезд через пять минут, - притягивает поближе к себе, и мои щёки загораются, словно я провела целый день на палящем солнце.

Тело трепещет от его близости. Хочется прижаться ещё теснее.

Вот же наказание!

- Главное - слушайся меня и не дергайся, как будто у тебя нервный тик. Там есть особые правила, но всё просто. Скоро поймёшь.

Глава 9

Не успеваю ничего понять, как Ираклий отрывается от моих губ и поворачивается к трибунам.

Стыдно даже самой себе признаться - я разочарована, что наш поцелуй оказался таким коротким.

Ужас! Как так можно, Агата?

Ведь понятно же, что это игра, показуха. И вовсе не перед публикой. Перед ней - Иветт, которая в данный момент прислонилась к стене несколькими рядами ниже и мечет взглядом молнии. Не в него, в меня, естественно.

- Моя новая партнёрша! - самодовольно выкрикивает в толпу Ираклий. И, в отличие от ведущего, он совершенно не нуждается в микрофоне. Оратор, блин. - Агата!

Толпа взрывается аплодисментами, кто-то из парней даже одобрительно присвистывает.

Переминаюсь с ноги на ногу, не зная куда деть глаза и трясущиеся руки.

“Агата”. Надо же, как официально!

Спасибо, что не “курносая”, - мысленно иронизирую ему в спину.

Подожди у меня.

Я обязательно поквитаюсь с тобой за то, что так грязно использовал меня, чтобы вызвать ревность своей расписной куклы.

Не знаю пока как, но поквитаюсь!

Бросаю на Иветт взгляд ещё раз - девушка поднимается в нашу сторону, не совсем успешно пробираясь через толпу.

- Идём! Пора на старт, - Ираклий хватает меня за руку и ведёт через ряд кресел к противоположной от Иветт лестнице.

- Больше так не делай! - проталкивая с недовольством сквозь зубы.

- Как так?

Смеётся что ли?

Нахал!

- Я про поцелуй!

- Я уже говорил тебе, курносая: ты не в том положении, чтобы мне указывать. Так что извини, но придётся тебе терпеть.

- Терпеть?

- Да. Мои поцелуи перед каждым заездом. Это традиция.

- Вот ещё! - снова возмущаюсь и выдёргиваю свою руку из его цепких пальцев.

- Я уже сказал тебе всё выше. Хватит препираться. Некогда. И потом, если захочу, буду целовать тебя хоть до потери сознания. У тебя всё равно выбора нет.

Вот козёл!

Останавливается в одном из боксов. Около жёлтой “субару” (господи, да сколько же у него машин?) и хватает с металлической стойки шлем.

- У нас сегодня только один заезд? - вырывается у меня без всякой задней мысли, а этот засранец ухмыляется в ответ.

Только не это! Он подумал, что я запереживала про количество поцелуев! Но на самом-то деле я поинтересовалась… оттого, что страшно всё это…

- Какая любознательная, - произносит игриво, снова сократив расстояние между нами до неприличия.

Его губы стремительно приближаются к моим.

Чёрт! Чёрт!

Кажется, он опять меня поцелует…

И совершенно неожиданно, моей макушки касается что-то твёрдое.

Шлем!

Бли-ин…

Открываю глаза. О, боги, оказывается я их закрыла! Закрыла!!!

Как будто приготовилась получать удовольствие.

- Садись в машину, и сосредоточься на деле, - возвращает меня в реальность приторно-сладкий голос Ираклия с издёвкой.

Кидаюсь к двери с наклеенными чёрными 07, как будто за мной кто-то гонится и быстро запрыгиваю внутрь.

Значит, у нас седьмой номер.

И почему это Феррер такой фартовый? Даже номер у него как у Джеймса Бонда.

Да уж, тут он явно король вечеринки. Заправляет всем, распоряжается.

Таких уважают и преклоняются.

Но только не я!

Фиг дождётся!

Пока я путаюсь во всех этих мыслях, как в паутине, Ираклий перегибается через меня, чтобы достать ремень безопасности.

Пристёгивает, звучно щелкнув кнопкой. Точно, как паук. А у меня снова голова в дурмане от запаха его одеколона.

- Ну что? Погнали, крошка? - вжимает педаль в пол, отчего меня вжимает в сиденье.

- Это вообще долго? - силюсь выдавить из себя, когда мы тормозим на линии старта. Оглядываюсь на соседние автомобили и замечаю слева от нас Иветт.

Надменная стерва посылает Ираклию воздушный поцелуй. С озлобленностью. Даже через двойное стекло чувствуется её неприязнь.

Но мой партнёр не реагирует. Он полностью сосредоточен на девушке, стоящей у стартовой линии с ярким флажком в руке.

Наблюдаю, как она заносит руку вверх. Впереди - ярко-зелёное табло и мигающие на убывание цифры.

Три… Два…

Зажмуриваюсь и хватаюсь пальцами за края сиденья.

Рев двигателей и запах сожженного топлива добавляют волнения.

Машина устремляется вперёд, а я всё не могу открыть глаза. Страшно.

Делаю это только когда мы наклоняемся. Или мне только так показалось?

Глава 10

Перед глазами пестрит от слов Иветт. Как будто кто-то взорвал новогоднюю петарду прямо около моего лица.

- Это всё наговор! Я ничего чужого не брала…

Запинаюсь, потому что спортивная мужская фигура на площадке второго этажа привлекает моё внимание. Голос немного срывается. Слышится менее уверенным. Для меня по крайней мере.

- Довольно! Придержи свой язык за зубами, - надвигается на нас хмурый, как предгрозовое небо, Ираклий. Широкие брови сдвинуты к переносице, на лице ожесточённая гримаса. - Моё терпение не безгранично!

- Ты прав, дорогой. Пригрели змею у себя на груди, называется, - Иветт сложно скрыть то, насколько она довольна, что её поддержал хозяин дома.

Прикладывает руку к груди парня с видом победительницы.

- Ты только представь… Помнишь кольцо, которое ты мне подарил? Я нашла его в комнате этой сучки. У неё даже не хватило ума спрятать его как следует! Дурёха засунула его в прикроватную тумбочку…

Ираклий вытягивается во весь рост и отстраняет её, увешанную браслетами ладонь.

- Вообще-то, всё, что я сказал выше, было адресовано тебе, Иветт, - проносится торнадо по затихшей комнате.

И следом, как шелест всколыхнувшихся от этой стихии полей - перешёптывания многочисленных гостей Ираклия.

Вот это поворот!

Лицо Иветт в данный момент это то, ради чего стоило терпеть все издёвки Ираклия и даже его мерзкое “курносая”.

- Плюс, к твоему, сведению, в комнате Агаты нет прикроватной тумбы, - кривит губы на слове “нет”.

- Но… в гостевой же…

- Агата спит не в гостевой. Она спит в моей комнате.

Присутствующие замирают от новости. И на фоне этой тишины отчётливо выступают одобрительные хлопки Киллиана. По виду он явно доволен, как повернулась ситуация. Оказывается, он тоже недолюбливает эту курицу.

Физиономия Иветт становится серой. Представляю, какое это для неё унижение. И поражение к тому же.

Хотя, думаю, что я сама выгляжу сейчас не лучше. Тоже чувствую себя оскорблённой.

У самого есть гостевая, а мне сказал, что свободных спальных мест нет!

Бросаю на Ираклия презрительный взгляд и лечу, не разбирая дороги к лестнице, чуть не выбив по пути стакан с пивом из рук какого-то парня.

С меня тоже хватит! Достало! Не останусь тут больше ни минуты!

У меня и так проблем хоть отбавляй, а тут ещё с его подружками разбирайся. Сегодня кольцо, а завтра ещё что-нибудь мне припишут…

Не нужно мне их жалости. Сейчас же соберу вещи и поеду к двоюродной тёте в Ронду.

И хотя это было моим крайним вариантом, теперь деваться некуда.

Ну и что, что глубокая провинция? Зато там красиво!

Залетаю в комнату и чувствую, что слёзы уже градом, а от внезапного осознания того, что мне и собирать-то нечего, становится совсем паршиво.

- Агата!

Вздрагиваю от его неожиданно мягкого голоса.

Не могу теперь развернуться к двери - не хочу, чтобы Ираклий видел мои слёзы.

- Я заставил её извиниться…

- А сам? - перебиваю его с каким-то отчаянным рычанием. - Сам не хочешь извиниться?

- Ты чего ревёшь что ли? - разворачивает меня к себе и приподнимает голову за подбородок.

- Ты соврал про спальное место! Ты… Я не могу тут больше… Я вообще так больше не могу…

Казалось, что я сейчас столько ему наговорю. Выскажу все обиды, съязвлю даже и отстою свою честь. Но вместо всего этого превращаюсь в плаксивую тряпку. Хлюпаю носом после каждого слова, пока рыдания не становятся слишком настойчивыми, чтобы их удержать.

- Ты… я тебя… ненавижу, понял?

- Понял.

Отвечает с такой интонацией, как будто я ему комплимент сделала.

- И если… вы т-тут такие все… нервные и так трясётесь за своё д-добро, то поставьте на каждом углу… камеры. Или хотя бы с-сто-рожевого пса заведите! - заикаюсь сквозь слёзы.

- Точно не пса. Я не люблю собак, - шепчет в ответ и я замираю от того, насколько это приятно слуху.

Не проходит и секунды, как руки Ираклия оказываются на моей спине. Вжимает меня против воли в свой торс и тычется подбородком в макушку.

Глава 11

- Ты никуда отсюда не уйдёшь, - сексуально бормочет мне в волосы. Стискивает плечи.

Сейчас я почти уверена - подними я голову и Ираклий снова меня поцелует.

Сжимаю руку в кулак и прислоняю к его груди. Чтобы как-то дистанцировать этого властного мажора.

Оттолкнуть бы его немного, но я не спешу убирать руку. Напротив, еле подавляю в себе навязчивое желание расправить пальцы и прикоснуться к его футболке раскрытой ладонью. Ощутить, как под тонкой тканью поигрывают тугие, рельефные мышцы парня.

- Отсюда? - произношу, как под гипнозом.

Что он имеет ввиду? Дом или его спальню?

Если Ираклий думает, что я, зная о существовании ещё одной свободной комнаты, продолжу спать здесь, то он полный кретин.

Наконец, отстраняюсь и отхожу к противоположной стене.

- Я уеду к тёте. В Ронду. Это единственное верное решение в моей ситуации.

- В Ронду? - скалится в полуулыбке.

По глазам вижу, что хочет сказать, что этот городок - самая настоящая дыра. Но молчит. Совсем недолго.

- Ты останешься здесь. В этом доме, - звенит сталью в голосе.

- С чего ты решил, что я останусь? Потому что великий и ужасный Ираклий так приказал? - возмущаюсь в ответ.

Именно сейчас мне, как никогда, хочется пойти против его воли. Сделать по своему. Даже если потом буду жалеть. Даже если потом придётся совсем нелегко.

- Да потому что…

- О-о! Вы здесь!

От неожиданного появления Джимены ответ Ираклия так и остаётся незавершённым.

- Ты где весь день шлялась? - переключает своё грозное внимание на сестру.

- Каталась на пляж, - пожимает плечами и разваливается поперёк его кровати, уткнувшись носом в плед. - Устала, как собака. Всё бы сейчас отдала за массаж ступней.

- Обгорела, - кратко комментирует её бронзовый оттенок кожи с тёплым отливом. - И прежде чем валиться на кровать, приняла бы ты душ. Иначе устроишь мне тут песочницу.

- А что у нас там за поминки? Я надеялась на вечеринку, - игнорирует замечание брата, резко сев и подогнув под себя ноги. Усталость, о которой Джимена упомянула несколько секунд назад, как рукой сняло. В глазах горит её обычно выражение - жажда куража и движухи.

- Вечеринка, - кисло тянет Ираклий и переводит взгляд на меня.

- Какая-то тухлая. Как будто её организовывала наша бабушка, - девушка сползает с постели, как с горки. Поправляет экстра короткую юбку и наклоняется за сумочкой. Достаёт тонкую сигарету и прикуривает.

- Я просил, не курить у меня в комнате! - рявкает парень.

- Ладно, ладно, - поднимает руки Джимена и с наглецой затянувшись, выпускает струю дыма в открытую дверь.

- Стой, Джи, - перехватываю её на выходе. - Покажи мне где гостевая комната!

Кошусь на Ираклия. Снова усмехается, гад.

- Это не гостевая. Это спальня Киллиана, когда он приезжает из Кадакеса, - говорит как будто без эмоций, но я-то вижу, каким триумфом горят его глаза. - Не парься, курносая, я всё равно сегодня ночую не дома.

Хватает с вешалки свою ветровку и вальяжно спускается вниз.

- Что тут у вас произошло? - замирает от удивления Джимена. И снова возвращается в комнату, попутно делая ещё одну затяжку.

- Долго объяснять.

- Просто… Не похоже на Ири. Он никогда не ночевал вне дома. Если ему нужна была… девчонка, то он тащил её сюда…

“Нужна девчонка”...

Это предположение Джи бьёт по моим мозгам и отчего-то становится совсем паршиво.

- Кил, проследи, чтобы эта стерва сюда больше не возвращалась! - рычит уже со стороны балкона голос Ираклия.

- Да пошёл ты! - выплёвывает ему вслед Иветт, но её слова заглушает рев мотоцикла. - Вот и катись, придурок хренов!

- Опять, значит, поцапались, - со знанием дела выгибает брови Джимена и тушит сигарету в бокале с остатками утреннего кофе Ираклия. - Ну, что? Пойдём, раскачаем эту тухлую вечеринку, подруга?

Глава 12

ИРАКЛИЙ

- Эй, - выныриваю из своих мыслей от толчка в плечо.

- Кил?

- Ты пропустил собственную вечеринку, - отмечает друг и устраивается рядом, на бетонной плите. Он Килиана не спрячешься. Он знает, что я облюбовал это место.

Не был тут, к слову, уже почти год.

Поначалу приходил сюда чуть ли не каждый день - переваривал необъяснимое для меня в тот момент желание мамы выйти замуж за отца Джи и Тулура.

Не скажу, что дядя Северо плохой. В принципе, нормальный мужик. Вот только как-то всё быстро у них закрутилось.

Я переживал.

После ухода отца привык заботиться о маме сам. Стал главой семьи ещё задолго до того, как мне исполнилось восемнадцать. А тут… Почти незнакомый мужик неожиданно переложил на себя эту миссию.

Мне казалось, что я теперь не нужен. Мама окружила заботой нового мужа, старалась подружиться с его детьми, а я как будто отошёл на второй план.

Со временем я смирился, переключился на свой новый гараж и налаженный с большим трудом автосервис. Мотоциклы и тачки - единственное, что меня занимало последние пару лет.

Хотя, нет. Ещё девчонки. Много. Часто. Обжигающе горячо…

Зачем вернулся сегодня в это место?

Сам понять не могу.

Я рассчитывал, что этот вечер закончится отменным трахом с Иветт.

И пусть она считает, что я до сих пор обижен за её шашни с Иаго. На самом деле мне плавать. Между нами всегда был лишь секс и никакой ревности.

По крайней мере с моей стороны.

- Круто она тебя, - задумчиво косится на меня Киллиан, подкидывая в руке небольшой голыш.

- В смысле? Иветт?

- Какая Ивет, Ири? Я про твою новую блондинку - Агату.

- Агата? Ну, во-первых, она не моя. А во-вторых, что с ней не так? - внутри зреет какое-то сопротивление. Что Кил себе надумал? Мне плевать на эту курносую. Меня не цепляют тихони. И блондинки, кстати, тоже.

- Хорошая девочка, - заметно веселеет Киллиан и кидает камень в море.

- Ну и забирай её себе, - почти хамлю я.

Не пойму, почему меня так бесит этот разговор. Попахивает каким-то сватовством.

- Иветт уехала, кстати, - продолжает тем же загадочным тоном Кил.

- Ну и отлично!

- И Агата тоже.

- Куда? - вырывается против моей воли.

- Вот видишь, - ржёт во весь голос друг и складывает свои массивные татуированные ручищи на груди, - она тебя зацепила.

- Да пошёл ты!

- Ладно. Мне даже интересно понаблюдать, насколько тебя хватит.

- Чушь! Мне плевать на эту курносую. И я тебе это докажу, - странно, но сейчас в собственном голосе мне слышится какая-то злость. На Кила? Или Агату? Или на самого себя?

- В любом случае, имей ввиду, что она ещё дома. До четырех утра. А потом у Агаты поезд. Слышал, как она говорила об этом Джи.

Поднимаюсь на ноги, никак не прокомментировав попытки друга вывести меня на эмоции.

Уезжает? А с чего она взяла, что я её отпустил? Вообще-то она у меня работает, вроде как.

Вглядываюсь в ночное небо, повисшее над морем тяжёлым, чугунным полотном.

Будет дождь.

И от этого моё настроение мрачнеет ещё больше.

Со мной всегда так. Ненавижу непогоду.

- Да успокойся же, наконец, и скажи нормально! - прикрикивает на кого-то Киллиан.

Я даже не заметил, что ему позвонили.

- Джи, хватит всхлипывать! Говори внятно, чёрт тебя дери! - Кил играет желваками, а взгляд бегает по моему лицу, как будто друга лихорадит. - Кто?

И моё сердце пропускает удар.

Что-то случилось. С Агатой случилось…

- Тулур??? Блядь! - Киллиан хватает меня за рукав футболки и тянет к припаркованным на тротуаре мотоциклам.

- Что там у них? - наконец, прихожу в себя я.

- Твой брат, мать его! Тулур снова собрался выйти на ринг!

Вскакиваю на свою “Хонду”, практически на лету.

Чокнутый Тулур!

Я думал, что он остепенился. После операции на плече брата прошло всего три месяца. Этот ненормальный увлёкся уличными боями в знак протеста отцу, определившему Тулура в юридический колледж.

Дядя Северино довольно строг в плане образования двойняшек. А Тулур… мне кажется, что его переходный возраст слишком затянулся.

Парню уже девятнадцать, но он всё ещё творит глупости, лишь бы позлить отца.

Пролетаю на красный, слышу, мотор Кила, ревущий в нескольких метрах позади.

Хотя, мы сами - Киллиан и я - чем лучше в свои двадцать четыре?

Глава 13

У главного входа толпится народ. Большинством своим молодые парни и девушки. Двое охранников стоят у дверей плечом к плечу. Что-то по типу живой стены.

- Все билеты проданы! - гремит один из них в сторону экстравагантной пары бритоголовых… даже сразу не соображу какого они пола.

Я в курсе, что администрация “Монументаля” процентов девяносто билетов продаёт “своим”. А если быть точнее тем, кто финансово пригоден для того, чтобы делать приличные ставки на бойцов, а не просто ротозейничать.

Оставшиеся десять процентов, обычно, расходятся тем, кто каким-то боком связан с сотрудниками арены.

А простым смертным вроде этих ребят остаются жалкие крохи.

Чёрт! Наши шансы попасть внутрь явно близки к нулю.

С обеих сторон от охранников трутся размалёванные девицы в юбках короче, чем трусы и с яркими боа на шеях.

- Ваши билеты, - томно тянет блондинка, грациозно выгибаясь около меня.

Отодвигаю её в сторону, намереваясь вступить в непростой диалог с охраной.

Даже не представляю с чего начать. Но, я должен попытаться. Иначе… не прощу себе, если с Тулуром что-то случится.

- Всё на мази, малышка, - неожиданно подключается Киллиан и суёт в карман охраннику пару бумажек и две купюры по сто евро.

- Добро пожаловать, господа, - быстро отзывается верзила и немного отходит в сторону.

- Кил??? - вопросительно прищуриваюсь, глядя на друга.

- Потом, Ири. Всё объясню потом.

Арена гудит, как улей. От волнения, восторга и ожидания кровавого представления.

Мне кажется, что сам воздух вибрирует от напряжения.

Даже сменившаяся на более спокойную музыка не в силах удержать в узде эмоции публики.

- Идём! Нам туда! - пихает меня в спину Киллиан, указывая кивком на широкие металлические двери в северном углу арены. -Успеем!

- Да-амы и господа-а! - певуче выкрикивает с центра арены ринг-анонсер. - Первая пара бойцов!

Продираемся сквозь плотную толпу зрителей. До двери, ведущей в раздевалки боксёров осталось несколько шагов.

- Сантус Мартинес и-и-и…

Трибуны затихают.

Двери в углу распахиваются изнутри и в сторону ринга выходят двое мужчин в халатах.

- И-и-и… Тулур Вальенте!

Блядь!

Я понял, что в синем капюшоне мой брат ещё до того, как ринг-анонсер его объявил. Этого двухметрового парня и его специфичный широкий шаг трудно с кем-то спутать.

- Тулур!!! Тулур!!! Не делай этого! - кричу в его сторону, стараясь заглушить мозгодробительные звуки тяжёлого рока.

- Тулур! Откажись, друг! - присоединяется ко мне Кил.

И происходит, практически чудо. Тулур поворачивается в нашу сторону.

- Твоё плечо! Остановись, пока не наделал глупостей!

Мои слова тонут в рёве толпы. Брат складывает кулаки вместе, пытаясь уверить нас с Килом, что у него всё под контролем.

Не хрена подобного!

Перевожу взгляд на бугая - соперника Тулура. Он хоть на полголовы ниже, но зато мышечной массы у него на порядок больше.

Сложно представить, что брат с ним справится.

- Тулур!!! - мы с Килом продолжаем рвать глотки. До тех пор, пока “боксёры” не занимают свои позиции на ринге.

Звучит оглушительный гонг и двое парней на ярко-красном мате начинают сближаться.

Первым удар наносит Тулур. Куда-то в зону печени противника.

Реакции почти нет. Как будто он его пощекотал, а не ударил.

Толпа взрывается негодованием.

Неужели тут все за этого Сантуса?

Что же ты творишь, брат?

- Давай! Преврати его в отбивную! - входит в азарт кто-то на трибуне справа.

Мартинес делает отвлекающий манёвр правой рукой и тут же бьёт Тулура левым коленом в низ живота.

- Вот чёрт! - скалит зубы Кил.

- Это же запре… - но я осекаюсь. Я никогда не был на таких схватках. Это же не простой бокс, которым Тулур занимался раньше. Это бои без правил!

Тут можно всё. Ударить как угодно и куда угодно.

И даже если одного из противников конкретно покалечат, никто не остановит бой, пока не выйдет время.

Сантус снова наносит удар, теперь по ногам брата и тот валится на четвереньки.

- Тулур! - взвизгивает миниатюрная девчонка у самой сетки, которой ограждён ринг.

А это ещё кто такая?

Оглядываю эту тихоню - на вид хорошо, если восемнадцать есть. Сама невинность и простота в легком платье в мелкий цветок. Ревёт, как будто не в себе.

Снова звучит гонг и участники схватки расходятся по разным углам клетки.

Пробиваюсь вперёд, расталкивая зевак локтями.

Глава 14

Стискиваю челюсти, чтобы не нагрубить лучшему другу.

Хочет чтобы я поскакал на всех парах за этой девчонкой? Серьёзно думает, что я буду умолять её остаться?

Значит Кил плохо меня знает несмотря на десять лет дружбы.

Я не за кем не бегаю. Ничего ни у кого не прошу. И уж тем более не умоляю.

- Идём, дурище! - прикладываю ладонь к затылку Тулура и подталкиваю его в направлении раздевалок.

Кил протискивается за нами, обгоняет, разгребая лапищами толпу возбуждённых фанаток.

- Ты дурак, Ири! - гремит Киллиан, когда восторженные вопли чуть утихают за закрывшейся дверью раздевалки, - ты готов вот так просто её просрать?

- Кого? - вяло интересуется мой брат, сплёвывая кровавую слюну в металлическую раковину у стены.

- А на твоём месте я бы молчал вообще! К тебе у меня тоже масса вопросов! - срываю на Тулуре злость, тыча в сторону арены, где осталась эта его серая мышка. - Собирайся! И поскорее! На тебе живого места нет!

Швыряю ему одежду, оставленную на лавке комом.

- Ири прав. На бровь, скорее всего, швы придётся накладывать, - умозаключает Кил.

Хмыкаю, вспомнив о его юношеском загоне - стать патологоанатомом.

Эксперт!

- Выдвигаемся! - командую спустя пару минут, когда брат переоделся в “гражданское”. - Давай ключи.

Теперь я впереди. От чёрного входа до “форда” Тулура шагов десять от силы. Но даже их сложно преодолеть сквозь истерящую от восторга толпу фанаток.

- Пристегнись, раненый! - бросаю через плечо и завожу мотор.

Бью по газам, но толпа расступается неохотно.

Уверен, что тут большей частью фанаты Тулура с тех времён, когда он занимался профессиональным боксом.

А ведь парень был очень крут. Уже выступал бы на мировых аренах, если бы дядя Северо не подрезал ему крылья.

Блядь! К чёрту дядю Северо и вообще… моего отца вместе с ним напару.

Мы сами строим свою судьбу.

Но… не так. Не путём грязных боёв за какую-то… девчонку!

Народ впереди, наконец, рассасывается и я топлю педаль в пол, вспоминая, где здесь ближайшая больница.

Пролетаем два квартала и останавливаемся на красный.

Сейчас лучше соблюдать все правила, чтобы у дорожного патруля не возникло лишних вопросов о размалёванной морде Тулура.

Жду, пока загорится зелёный, переводя взгляд с горящего огненным светофора на такой же огонёк антирадара - точно менты рядом.

- Бесконечный что ли? - мычит брат, ища более удобную позицию на сиденье.

Перевожу взгляд на него и замечаю на заднем плане, за окном худую фигурку Агаты.

- Судьба! - самодовольно ржёт Киллиан, - а ведь можно было бы и более короткой дорогой проехать, а ты решил здесь.

Бесят его намёки!

Вылетаю из машины прямо посреди проезжей части.

На автомате как-то получилось.

Сам не понял зачем.

- Куда собралась? - рявкаю, преградив курносой девчонке путь.

Вздрагивает, как от удара и поднимает на меня полный грусти взгляд.

- К тёте.

- Ты никуда не поедешь!

Чёрт! Кто меня за язык тянет? Как будто и правда сам чёрт.

- Я вправе сама решать что мне делать и куда ехать, Ираклий. Отойди, иначе я опоздаю, - прикладывает ручонку к моему плечу, наивно полагая, что сдвинет меня с места.

И от этого прикосновения… как ток по коже.

Оглядываюсь назад, туда где только что завыли покрышки.

Киллиан! Этот сукин сын прыгнул за руль и свалил!

Оставил меня вот так посреди улицы в абсолютно противоположном конце города от дома.

- Хватит спорить. Я тебя не отпускаю. Ты у меня работаешь, забыла? - разворачиваю девчонку за талию. Такая нежная, хрупкая и пугливая…

Чёрт!

Сложно и дальше скрывать от самого себя, что меня от неё торкает.

Ещё как торкает, блин! - усмехаюсь про себя, чувствуя как отвердевающий член таранит джинсы.

- Я больше не вернусь в твой дом, извини. Спасибо за то, что приютил, но хватит.

Опускает взгляд. И я начинаю переживать, как бы она не заметила моего, рвущегося в бой дружка.

- Да что не так-то? Я думал мы договорились! - возмущаюсь и разрываю наш контакт, отхожу чуть назад, чтобы немного успокоиться.

- Я устала. Не хочу быть… жалкой. Так это наверное называется, - теребит завязку на топе, который дала ей Джимена, а мой организм воспринимает это жест как что-то эротичное.

Твою мать! Как же меня штырит от этой тихони!

- Ну…

Зашибись! Очень остроумный ответ, Ири.

Глава 15

АГАТА

Не знаю, правильно ли сделала, что согласилась на его уговоры и осталась в Барселоне.

Наверное, я изначально не очень хотела ехать в эту глушь. Жизнь в деревенском доме, где все достопримечательности сводятся к самому гигантскому томату, выращенному назойливым стариком-соседом или к выводку миленьких утят - не сахар. Как и сам характер тётки Оделис, собственно.

Кошусь на Ираклия, угрюмо идущего чуть впереди: руки в задних карманах джинсов, смотрит куда-то себе под ноги. Как будто раздумывает над очень сложной задачей.

Надо признать - не такой уж он и противный. По крайней мере сегодня.

Что-то доброе пронеслось во взгляде парня, когда он уговаривал меня остаться.

Что-то… отчего мне показалось, что я ему небезразлична.

И может быть поэтому я круто изменила своё решение уехать?

- Ну вот и пришли. Запрыгивай! - седлает свой байк и кивает мне на сиденье сзади.

- Но…

- Смелее, Агата! Я ужасно устал, - в голосе действительно слышится усталость. Или это в нём зреет раздражение?

- Я… лучше пройдусь, - отвожу в сторону взгляд, нервно теребя завязки кофточки.

Не хочу признаваться в своём страхе перед этой железной штуковиной. Потому что иначе придётся выложить всю историю моей семьи. А это… слишком личное. Болезненное.

- Ну, же, кур… Извини, - делает смешной жест губами, как будто кому-то на ногу наступил. - Никогда не каталась?

Отрицательно мотаю головой и чуть пячусь.

- Я прогуляюсь, правда. Тут недалеко.

- Ага! Прям так недалеко, что до утра идти придётся, - Ираклий спрыгивает со своей “хонды” и начинает её разворачивать. - Так и знал, что сегодня не высплюсь. Идём!

Подаётся вперёд, толкая рядом с собой мотоцикл.

Он серьёзно хочет катить его всю дорогу?

Ничего не понимаю, но, думаю, лучше с ним не спорить.

Всю дорогу до вокзала не отпускало чувство, что за каждым углом меня подкарауливают. А с Ираклием спокойнее.

Странно как-то всё повернулось за последние два дня. Странно и неожиданно.

Дорога до дома заняла около двух часов.

Ноги в босоножках Джимены горят, ноют и ещё мозоль над пяткой натёрся. Но я не жалуюсь. Думаю, Ири тяжелее, чем мне.

Подходим к дому, в котором, судя по звукам, всё ещё полным ходом идёт вечеринка.

Зеваю в кулак.

- Устала?

Ну почему мне так приятна его… забота?

Хотя, вряд ли это она.

Только людям со стороны может показаться что мы с Ираклием на свидании. Ну а как иначе - девушка боится мотоциклов и поэтому парень тащит свою страшную машину через весь город пешком. Через все пригорки, кочки и ямы.

Романтика!

На самом деле всё по-другому.

На самом деле это… скорее, жалость с его стороны и попытка таким образом извиниться за выходку Иветт.

Только вот глупое сердце отчего-то порхает, как крылышки бабочки - легко и с надеждой.

- Вечеринка закончилась! Прошу всех по домам! - с порога гремит Ираклий и все присутствующие затихают.

Первыми начинают суетиться подруги Иветт: кто-то кидается искать в недрах дивана свою сумочку, кто-то поправляет размахрившуюся причёску и одергивает короткую юбку. А кто-то пытается отобрать полупустую бутылку пива у своего нетрезвого парня.

- По домам! По домам, народ! - хмурый от усталости Ираклий хлопает ладонями и прислоняется спиной к барной стойке. - Киллиан дома? - обращается к сидящей позади него Джимене.

- Не приехали ещё, - шепчет, косясь на медленно удаляющуюся из дома толпу.

- Никому не говорила?

- Нет! Ты же знаешь, что тут были те двое… которые работают у отца, - Джи кажется перепуганной и нервной. - Насколько всё плохо?

- Терпимо, - мотает головой Ираклий и отпивает глоток “спрайта”. - Агата! Можешь сегодня спать на кровати. Я вернусь только завтра вечером.

Вспыхиваю от его обращения.

Трое, еще не успевших покинуть дом парней оглядывают меня с интересом.

Чувствуется, как они внутренне усмехаются тому, что Ираклий не… спит со мной. И от этого…мне… как-то паршиво. Как будто я ущербная, не достойная его внимания что-ли.

Тороплюсь взбежать по лестнице и скрыться в спальне.

Этот дом полон секретов и интриг.

И у Джимены неприятности. Случилось то, чего не должен знать их отец.

Но главное, что сейчас тревожит моё нежное сердце - Ираклий не будет ночевать дома.

Надеюсь, это никак не связано с Иветт. Иначе… Иначе я зря согласилась остаться.

Кажется, что я не спала. Ворочалась весь остаток ночи: то стало слишком жарко, то подушка упала на пол, то неприятные полумысли-полусны одолевали.

Глава 16

- Ираклий! - взвизгнула я, пытаясь высвободиться из этой неожиданной западни, но он только теснее придвинул меня к своему телу. Пробурчал что-то бессвязное и ткнулся одеревеневшей промежностью в мою ягодицу.

Святая Мария! Да у него там ядерная боеголовка на взводе!

Ладно, лучше не будить, а постараться осторожно выбраться.

Скольжу, вдоль мужского тела вниз и уже свешиваю одну ногу с кровати.

- Доброе утро, - тянет, подавив зевок и переворачивается на спину.

Вскакиваю на пол и машинально натягиваю на себя одеяло.

Упс!

Лучше было этого не делать. Теперь вся мощь его мужского достоинства, самым откровенным образом оттопыривающая боксеры, напоказ.

- Ты… зачем ты… забрался ко мне в кровать? - задыхаюсь от возмущения.

- К тебе в кровать, курносая? А мне показалось, что это ты в моей постели!

- Чего? Да ты просто… Непередаваемая наглость! - слов не находится от злости. - Ты же сам уступил мне кровать! Потому что должен был вернуться только вечером!

- Должен, должен… Я никому ничего не должен, - поднимается с грацией особы голубых кровей. Даже нисколько не смущается своего стояка. Подходит к мобильнику, мигающему на комоде. - Вот чёрт!

- И… и мы вчера вроде как договорились, что больше никаких “курносая”...

Сглатываю, как мне кажется слишком громко, невольно скользя взглядом по его тренированной фигуре.

- Точно. Было. Извини, - тычет в мою сторону пальцем и делает то же самое теперь по экрану телефона. - Поторопись!

- В смысле?

- Сегодня отвезти на учёбу не смогу - непредвиденные обстоятельства. Так что поскорее давай, иначе прощелкаешь автобус.

- Я вообще - то и не рассчитывала…

Что ещё за невиданная щедрость?

- Ты нет, зато мы догаваривались с Джи, - накидывает на ходу вчерашнюю футболку и натягивает джинсы, изрядно постаравшись, чтобы застегнуть ширинку. - Так что передай сестре.

Моргаю, как дурочка, пытаясь понять что к чему. Пока не натыкаюсь на его довольную ухмылку.

“Я польщён твоим вниманием крошка. Вижу, что тебе нравится” - эта фраза так и кричит в его взгляде.

И это не может не бесить. Опять я на него таращусь!

Нервно хватаю одну из одолженных Джименой футболок и скрываюсь за дверью ванной.

- Эй! Агата! Соблюдай очередь! - возмущается мне вслед.

Подождёшь.

Вот нахал.

Ну почему я такая наивная? Почему меня вчера развезло от его мнимой заботы, как варенье по тарелке?

Он же… бабник! Эгоист и вообще самый аморальный тип из всех, кого я знала.

- Надо бы забрать твои вещи. От отчима, - постукивает в дверь с обратной стороны.

Сомнительное мероприятие. Уверена, что эта идея - полнейший бред, учитывая, что безработный дядя Альваро постоянно торчит дома. А ещё частенько дружков приводит. Не хватало мне ещё на целую кампанию алкоголиков нарваться.

Молча включаю воду и ополаскиваю лицо.

Боже! Зря я не поехала вчера к тёте Оделис.

Спустя пятнадцать минут спускаюсь вниз. По сравнению со вчерашним шумом, что гремел на всю округу, нынешняя тишина просто режет уши.

- Уже готова? - Джимена спускается по лестнице, чуть пошатываясь. Или мне просто показалось?

- Да. Твой брат…

- Что с ним???

Как будто леденеет от ужаса.

- Ираклий сказал, что не сможет тебя, то есть, нас отвезти.

- Ах, это… Даже хорошо, - усаживается за барную стойку, подтягивая к себе пачку с острыми чипсами. - Потому что во вчерашней нервотрёпке я забыла его предупредить, что нас отвезёт Клето. Мой новый парень.

- Клето. Да. Точно, - машинально повторяю я. - У тебя что-то произошло? Вчеры ты была…

- А ты не в курсе? - манерно отодвигает на вытянутой руке упаковку с чипсами. - Тулур в больнице. Мой чокнутый братец снова вышел на ринг!

- В больнице?

- Да. Сотрясение мозга. Но сегодня-завтра его обещали отпустить домой. Врач говорит, что он ещё легко отделался.

От меня не ускользает, что Джимена пытается выглядеть невозмутимо, но на самом деле нервничает. Переживает за своего двойняшку.

- Да сядь ты и поешь нормально. Успеем. Клето гоняет так, что за пять минут домчим, - произносит с обожанием, а у меня от этого уточнения внутри словно ком образуется.

Гоняет.

Кошмар!

Тут все и каждый немного того, немного со смещённой крышей, кажется.

* * *

Ненавижу себя за то, что жду его.

Около универа после окончания занятий оглядываюсь сотню раз, выискивая одну из машин Ираклия. Внутренне надеюсь, что он хотя бы заберёт нас.

Глава 17

Игнорирую романтические излияния Иветт и захожу в дом. Сначала – на кухню, к коробке-аптечке, а потом… Потом постараться успокоиться.

Бесит эта стерва! И её взгляд, как будто всё время раздражительный, и её огромный, ярко накрашенный рот, как будто…

Ладно.

Пусть катится напару со своим Ираклием куда подальше. Плевать! Вот вообще прям фиолетово!

Кое-как зажимаю в руках всё, что требуется, для обработки ран пса и прохожу через дом к заднему двору.

- Давай, милый. Сейчас я о тебе позабочусь, - помогаю животному прилечь и смачиваю стерильную салфетку антисептиком.

- Да уж, - с какой-то философской задумчивостью произносит подошедшая ко мне Джимена и присаживается рядом в кресло. – Кто его так?

- Не знаю. Думаю, хозяин. Что за люди! – пожимаю плечами и начинаю обрабатывать самую глубокую рану пса, на холке.

- Иветт ушла, наконец, - зачем-то извещает меня девушка и вытягивает свои загорелые ноги так, чтобы упёрлись в край тротуарной плитки.

- Не знаешь, когда Ираклий вернётся? – вырывается против воли, отчего я нервно прохожусь по ссадине пса, нажав чуть сильнее, чем требуется. – Извини, малыш.

«Малыш» терпеливо поворачивает ко мне голову и опять опускает её на траву.

Хотя, мой вопрос вполне закономерен. Это ведь нормально, что мне хочется узнать, сколько ещё дней я смогу единовластно пользоваться комнатой.

Внутренний голос снова оживает, нашептывая, что моё любопытство совсем не такого рода.

- Не знаю. Его не поймёшь. Их не поймёшь, - лениво тянет Джимена, устраиваясь поудобней и закуривая свою любимую «мальборо». – До того, как брат с ней познакомился, он шлялся по бабам, как одержимый. Уходил с одной, а вернуться мог уже с другой. Никаких тормозов.

Сглатываю, стараясь, чтобы ком, подступивший к горлу скорее растворился.

Почему мне так неприятно это слышать?

- Должно быть, он сильно в неё влюбился, - пробую таким образом выяснить у Джи чуть больше.

Ну, зачем я лезу?

- Похоже на то. Но, у них всё сложно. То сходятся, то расходятся. И когда думаешь, что на этот раз уже всё, что после такого невозможно друг друга простить, они опять снова вместе, - говорит с какой-то горечью, даже обидой в голосе.

За эти дни, что я тут, мне понятно только одно – Джимена сильно привязана к Ираклию. Может даже больше, чем к её родному Тулуру. Это так… странно что ли? По-хорошему странно.

- Всё, дружок. Мы закончили, - поднимаюсь, собирая использованные салфетки в пакет. – Как думаешь, выживет?

- Думаю… что Ири тебя убьёт, когда увидит этого здоровяка у себя дома. Ты просто не представляешь, насколько он их ненавидит!

- Кто и кого ненавидит? – неожиданное появление Киллиана заставляет пса снова поднять голову. – Ух ты ж…

Киллиан проглатывает явно уже подготовленное матерное слово и присаживается рядом с собакой.

- Ири его уже видел?

Отрицательно качаю головой, наблюдая, как Джимена закатывает глаза.

- Понятно.

- У нас у всех будут от этого проблемы. Давайте отвезём его в приют и дело с концом, - предлагает девушка, с почти равнодушием осматривая животное.

- Нет.

Я не хотела, чтобы прозвучало так грубо. И громко. И слишком категорично.

Но… Я же не смогу ни спать спокойно, ни учиться, если не буду знать, как повернулась судьба этого бедняги. Конечно, можно каждый день наведываться в приют, но он совсем не близко отсюда, в центре, и на это нужны деньги. А у меня в кармане почти нулевой баланс.

- Не уверен, что он… выдержит поездку, - мрачно произносит Киллиан, поглаживая животное по голове. – Зря всё, - кивает на медикаменты.

От его комментариев хочется плакать, но в глубине души я понимаю, что парень прав – собака слишком плоха.

- Ираклий вернётся только завтра, а к этому времени…

И замолкает.

Тишина режет слух. Нам всем понятно, что Киллиан имел ввиду. Не нужно уточнять.

- Как знаете, но я – спать, - поднимается Джимена, поправляя съехавшие с плеч лямки лифа. – И, если что, я категорически против. Так и передайте брату.

В спальне меня накрывает что-то типа апатии смешанной с отчаянием.

Из мыслей не идёт этот Ираклий и его стервозная подружка. Даже не думала, что у меня такое развитое воображение – картинки того, чем они сейчас могут заниматься (и скорее всего занимаются) так и пляшут перед глазами.

Мерзость!

Засыпаю ближе к утру, но не надолго. Меня будит кошмарный смех Иветт. Смотрит на меня из окна Ираклия и выкрикивает, полная хвастовства, - ему нужна только я, поняла? Думала, что Ири в тебя влюбится? Ха-ха! Жалко даже тебя! Не рассчитывай на взаимность, дурочка! Он мой!

Дёргаюсь как от удара и действительно бьюсь ногой о подлокотник кресла.

Глава 18

- Ты чего орёшь в пять утра? - поскрипывает сонным голосом Джимена.

- Собака, Джи! Вы совсем что ли за домом не следите, пока меня нет?! Нафига мне тут соседская псина?

- Это не соседей, у них другая порода, - отвечает вкрадчиво, как будто стараясь смягчить его гнев.

- Не соседей? Тогда откуда она?

Нет, он не успокаивается. Наоборот, становится ещё злее.

- Агата подобрала.

Сжимаюсь под одеялом.

Наверное, лучше, что он узнал это не от меня. Может пока дойдёт до спальни, немного остынет.

- Агата!!! Агата!!! Какого хрена ты приволокла эту псину?

Нет. Не остынет.

Спрыгиваю с кровати и отхожу к окну. Подальше. Так, чтобы между нами что-то было. Вот, кровать к примеру.

Врывается в комнату. Взъерошенный, вымотанный напрочь, судя по уставшему взгляду. И до чёртиков злой.

- Что. Это. Там. Во дворе? - выдяляет каждое слово. Слишком мягко. Притворно мягко. Так, что кровь холодеет.

- Собака.

- Я понял это! - бесится ещё больше.

- Я нашла его на улице. Раненого, чуть живого. Его хозяин избил. Не смогла пройти мимо…

- Я ненавижу собак! - срывается на крик.

- А я люблю, - прикусываю губу, стараясь не разреветься. Ну как можно быть таким чёрствым?

- Да. Отлично. Молодец! - театрально взмахивает руками. - Только не забывай, что это мой дом! И я тут…

- Устанавливаешь правила, - продолжаю вместо него. - Понятно. Я тебя поняла, - шепчу себе под нос и разворачиваюсь к комоду, на котором лежит моя сумка и та самая кофточка, в которой я пришла в этот его дом.

Хватаю вещи трясущимися руками и прохожу мимо него к двери.

- Ты куда? - хватает меня за запястье. Прикосновение резкое, неожиданное и, даже грубое слегка, но самые кончики его пальцев так нежно касаются кожи.

С ума сойти. Как такое возможно?

Выдёргиваю руку и хватаюсь за ручку двери. Неосознанно пошатываю её. Уже который день болтается, мог бы и закрепить. Хозяин, тоже мне!

- Ухожу.

- Куда, я спрашиваю?

Хороший вопрос.

- Туда, где не гонят больных и обездоленных.

Разворачивает меня за плечи и заглядывает в глаза.

Долго смотрит. И я как под гипнозом - тяжело оторваться. Какой же он, засранец, красивый!

- Знаешь, - начинаю вдруг. - Я считала, что ты… добрый в глубине души.

- В глубине души, значит? - хмыкает, касаясь дыханием моих губ. И это даёт моментальную реакцию - тело трепещет от удовольствия.

- Да. Думала, что ты только пытаешься казаться гавнюком, а…

- Говнюком, говоришь?

- Да! Говнюком! А на самом деле ты хороший человек, потому что в ту ночь… - запинаюсь, опуская слова “когда отчим чуть меня не изнасиловал”, - ты заступился за меня. А потом разрешил остаться. Но пять минут назад, я поняла, что составила о тебе неправильное впечат…

И он неожиданно затыкает меня поцелуем.

Плотно сжатые до этого губы парня расслабляются, становятся мягкими и такими вкусными.

Этот поцелуй другой. Не тот, что был на стадионе.

Сейчас он какой-то чувственный, не напоказ. Словно через это интимное прикосновение Ираклий хочет выразить свои чувства.

Да какие у него могут быть чувства? Тем более, ко мне!

Отстраняюсь, горя от стыда, что ответила на этот поцелуй и толкаю его в грудь.

- Эй! Ты что творишь? - вскрикивает от неожиданности.

- Нет, это ты что творишь? Сначала целуешь меня на глазах у тысячи людей, потом пристраиваешься ко мне ночью, а потом уходишь к своей Иветт! Теперь вот возвращаешься под утро и снова… - дотрагиваюсь до губ вместо дальнейших слов.

Ираклий молча отворачивается к перегородке, скрывающей тв-зону. Прячет руки в задних карманах джинсов.

- Поцелуй на стадионе - это традиция. Так положено перед гонками. То, что я завалился вчера к тебе под бок - тоже не принимай на свой счёт. Я был пьян и по привычке рухнул на свою кровать, как только вернулся. Забыл про тебя. Так что, ничего личного.

Переминается с ноги на ногу и, как будто, нехотя разворачивается ко мне.

- А за сейчас - извини. Случайно вышло. На эмоциях. Этого больше никогда не повторится, - в глазах парня действительно можно прочитать сожаление.

Значит, я для него - ошибка. Досадное недоразумение.

Снова прикусываю губу, чтобы не взболтнуть ещё что-нибудь не то.

- Не уходи, Агата.

Сердце пропускает удар от того, что он произносит мое имя. И от самого его тона - дружелюбного и мягкого.

- И собака пусть останется, он слишком плох, чтобы что-то натворить - это уже сказано нехотя.

Глава 19

- Эй, - кое-как различаю в темноте серое, побитое тело бедолаги, - ты как тут?

Глажу животное за ухом, расстраиваясь от того, что ему стало, как мне видится, ещё хуже.

Кладу рядом с мордой пса миску с остатками ужина.

Не реагирует. Только тяжело дышит.

- Что сказал Ири?

Сердце подпрыгивает от неожиданного вопроса, как мяч баскетболиста.

Резко поворачиваю голову туда, где под разросшимися финиковыми пальмами стоит старенький шезлонг.

Сегодня безлунная ночь, да и уличные прожекторы кто-то выключил. Киллиана почти не видно. Только когда парень закуривает, яркий огонёк сигареты немного освещает его рельефное лицо.

- Разрешил оставить. Сказал “одним побитым псом больше…” - пожимаю плечами и встаю.

Выражает своё удивление через мычание и яркая сигаретная точка становится ярче.

- Разрешил оставить? - произносит так, как будто не верит. - Сказать что я удивлён - всё равно что ничего не сказать. Значит, сильно ты его зацепила.

- Зацепила? - делаю пару шагов ближе и на нервах начинаю пропускать между пальцев бахрому с гамака всё ещё стоящего в углу.

Хорошая ведь вещь, почему они его не повесят?

- Я так не думаю.

- Зацепила. Заинтриговала. Выбила из колеи. Как угодно называй, - делает долгую затяжку и выпускает в воздух два совершенно ровных колечка дыма. - Я никогда его таким не видел.

- Каким?

- Сложно объяснить. Я не уверен пока.

Как всё туманно.

Но, если Киллиан намекает на то, что Ираклий ко мне что-то чувствует…

Нет. Бред, конечно!

- Думаешь дотянет до завтра? - кивает на пса, всё ещё не притронувшегося к еде.

Ловко он тему переводит.

- Я надеюсь, - обвожу взглядом фасад дома и ненароком останавливаюсь на окне спальни Тулура.

Интересно, Ираклий ещё там?

- Будет жаль, если сдохнет, - произносит с сочувствием. - У парня мало шансов.

Понимаю, что Киллиан прав. И от этого ещё досадней.

- Ладно. Завтра трудный день. Поэтому давай по своим берлогам, - поднимается, параллельно туша сигарету. Потягивается, хрустнув позвонками.

- Работа? - киваю на гараж, где, как я поняла, ребята занимаются ремонтом автомобилей.

- Значит, ты не в курсе, - делает вывод себе под нос.

- В курсе чего?

Куда ни коснись - во всём у них какие-то загадки и тайны.

- Да так. Ираклий сам тебе скажет, когда сочтёт нужным.

Входит в дом, оставив меня с зудящей от вопросов головой.

Хватит думать о нём, Агата! У тебя послезавтра экзамен и все силы нужно направить на подготовку! - одёргиваю себя и тоже иду наверх.

В холле темно. И только тонкая полоска блеклого света лежит на стене напротив комнаты Тулура.

Не могу сдержать своего любопытства и прохожу вглубь дома, как будто бы к общей ванной.

Заглядываю в приоткрытую дверь.

От волнения сердце подскакивает как ударные на рок-концерте.

Ну, зачем мне это? Для чего сую нос в чужие дела?

Но, как оказалось, волнуюсь я напрасно - меня никто не видит. На краю широкой кровати спит перебинтованный Тулур, а рядом с ним, на полу, закинув руку на матрац и положив на неё голову, забылся сном его старший сводный брат.

Вглядываюсь в скуластое лицо парня. Спящим он не кажется таким суровым, как обычно. Сейчас он такой… умиротворённый и… даже милый.

Меня так и подмывает убрать прядь угольно-чёрных волос с его лба.

Обхватываю себя руками, мысленно ставя перед собой шлагбаум.

Нужно сматываться.

Срочно.

Эта, проснувшаяся во мне нежность до хорошего не доведёт.

Разворачиваюсь и заставляю себя уйти в свою спальню. В нашу спальню.

Как же всё сложно!

Как ни крути, а у Ираклия есть положительные черты. Например, его очевидная любовь и привязанность к брату и сестре.

Всё-таки, я была недалека от истины, когда думала, что этот парень добрый в глубине души.

Стягиваю с плеч кардиган и вешаю в шкаф.

Взгляд спотыкается о ярко-красный корешок книги, одним уголком выглядывающей из-под мебели.

Вытягиваю произведение на себя и переворачиваю.

Что за…

“Принципы пикапа для продвинутых. Как соблазнить девушку тремя фразами”.

Что???

Мне кажется, каждый нерв в теле напрягается от увиденного. Всё моё существо противится этой находке.

Встаю на корточки и прогибаюсь, чтобы заглянуть под шкаф.