Мажорка и чудовище в стране снов

Глава 1

А у вас бывало такое? Представьте: вы в клубе, где громкая музыка разрывает воздух, заставляя людей двигаться в такт ритму, словно они марионетки на невидимых нитях. Вокруг толпа, которая, кажется, забыла обо всём на свете, поглощённая музыкой и танцем. А вы сидите в стороне, потягивая коктейль через тонкую соломинку, погружённая в свои мысли. Рядом с вами — ваша подруга, которая без умолку рассказывает о чём-то своём, будто это самое важное в мире.

Ты — воплощение элегантности и стиля. Твои волосы аккуратно уложены, макияж безупречен, а одежда подчёркивает все достоинства фигуры. Вокруг постоянно крутятся мужчины, готовые исполнить любой твой каприз, стоит лишь поманить пальчиком с безупречным маникюром, и они готовы пойти за тобой, хоть на край света.

Но вот подруга… Её внешность сложно назвать привлекательной. Она полновата, её движения неуклюжи, а одежда, казалось, выбрана наугад. Она — деревенская клуша, которая, возможно, никогда не видела большого города. Она, уж точно, никого не отобьёт!

Ты сидишь, погружённая в свои мысли, и не можешь избавиться от ощущения, что пришла сюда напрасно. Всё вокруг кажется пустым и бессмысленным. Ты смотришь н толпу, но не замечаешь их. Ты словно находишься в вакууме, где нет ни звуков, ни запахов, ни даже света.

— Лиль, ты меня слышишь вообще? — голос Светки вырывает меня из этого состояния. Она кидает в меня смятую салфетку, и я вздрагиваю от неожиданности.

— Нет, мне сейчас не до тебя, отстань, — отвечаю, стараясь говорить как можно спокойнее. Но мои слова звучат слишком грубо, и я понимаю, что переборщила. Светка обиженно надувает губы, и я чувствую укол совести, о корой давно позабыла.

— Прости, Светик, я просто так хреново себя чувствую, — говорю, стараясь смягчить тон. — Хочется чего-то новенького, всё так надоело... всё однообразно, понимаешь?

Вот ты живёшь своими романами, и что толку? Так и останешься одна с учётом своей убогой внешности. Если бы не я, так и сидела бы ты в своей общаге, да семечки грызла на лавочке, или в деревне своей, с бабками, коровам хвосты крутила.

Подруга хочет что-то казать, открывает рот, но молчит, её лицо краснеет от возмущения. Встаёт, и развернувшись, уходит.

— А чего я такого сказала?! — крикнула я ей вслед, чувствуя, как внутри закипает раздражение. Люди так не любят правду, особенно когда она ранит. Я поймала взгляд парня, стоявшего рядом, и он тут же отвёл глаза, будто испугался.

— Что, пялишься? Скажешь, эта замарашка красивее меня? — усмехнулась я, встав в полный рост, выпячивая вперёд свою пышную грудь, которой природа явно не обделила. Пусть смотрит, если хочет, но я не собираюсь молчать.

— Жестокая ты деваха… как тебя зовут? — спросил он, склонив голову и прищурив глаза.

— Самый умный, да? — закатила я глаза. — Я Лиля.

— Красивое имя, но ты токсична. Лилия — шикарный цветок, но с таким запашком… Видимо, в тебе тоже есть что-то ядовитое. Я бы на такую, как ты, даже не посмотрел. А уж про отношения вообще молчу, — сказал он, вытянув губы трубочкой.

Чувствую, как лицо заливает горячая волна негодования. Ярость поднимается внутри, словно кипящая лава, готовая выплеснуться наружу. Этот наглый мальчишка, стоящий передо мной, вызывает во мне бурю эмоций. Его слова ранят, как острые осколки стекла.

— Ты… ты… да ты просто валенок деревенский! — кричу я, задыхаясь от гнева. — Молчал бы в тряпочку! Ты хоть знаешь, кто мой отец?!

Мои слова звучат громко и отчётливо, но в них нет той силы, которой я хотела бы их наполнить. Я вижу, как его лицо расплывается в лукавой улыбке, словно он наслаждается моей реакцией. Он провоцирует меня, подстрекает к ещё большей вспышке гнева.

— Вот именно, батя, — говорит он, слегка наклоняя голову и прищуривая глаза. — А сама-то можешь хоть что-нибудь? Уверен, даже яйца пожарить не сможешь, если вдруг понадобится. Небось, домработница всё делает за тебя?

Каждое его слово, как удар молота, разбивает мою уверенность в себе. Я чувствую, как внутри меня что-то ломается. Я не могу позволить ему продолжать в том же духе.

— Лучше замолчи... — прошипела я, словно змея, и вытащила бокал с коктейлем из нижнего яруса. Вся конструкция рухнула и разбилась с громким звоном стекла. — Пожарить яйца я не смогу, но разбить прямо сейчас тебе сумею, хочешь проверить?

Парень инстинктивно отступил. Правильно, нечего меня бесить.

Я чувствовала, как мое сердце бешено колотится, а гнев накатывает волнами. Казалось, что все вокруг замедлилось, когда я стояла перед ним, сжимая бокал в руке.

— То-то же! Шоу окончено, гуд-бай, неудачники! — бросаю на барную стойку несколько крупных купюр и, не оборачиваясь, выхожу из клуба. Внутри меня клокочет злость, смешанная с разочарованием. Вечер, который должен был стать приятным, обернулся катастрофой.

Сажусь в свой дорогой спортивный автомобиль, который словно создан для того, чтобы мчаться по ночным улицам. Вжимаю педаль газа в пол, и машина срывается с места, как дикий зверь, выпущенный на свободу. Я не знаю, куда еду, но знаю одно: мне нужно развеяться, отвлечься.

Гоню по встречке, наслаждаясь адреналином, который бьётся в венах. Водители сигналят, но мне плевать, так интереснее.

Свет фонарей мелькает за окном, сливаясь в одно размытое пятно. Ветер свистит в ушах, и я чувствую, как становится легче. Но вдруг на одном из поворотов замечаю впереди фигуру. Она стоит прямо на моём пути, словно специально преграждая дорогу.

Резко торможу, и машина визжит колёсами, едва не перевернувшись. Сердце замирает, а потом начинает колотиться с бешеной силой.

Глава 2

Выскакиваю из машины, едва сдерживая гнев. Сердце колотится, словно хочет вырваться из груди. Вижу старушку с ведром яблок в руках. Пинаю его, со злости, и теперь оно лежало рядом с ней, фрукты раскатились в разные стороны, но мне ничуть не жаль. Бесит, до трясучки!

Её силуэт кажется призрачным в свете тусклого фонаря. В этот момент всё внутри меня вскипает.

С криком бросаюсь к ней, хватаю за руку, чтобы встряхнуть. Но её глаза… Они как тёмные омуты, затягивающие в себя. В них нет ни страха, ни удивления — только спокойствие и… нечто большее. Зелёные глаза, которые я видел мгновение назад, теперь кажутся чёрными, словно ночь, поглотившая всё вокруг.

— Бабка! Ты чего тут ночью шляешься?! Совсем сбрендила?! — ору, но мой голос звучит глухо, будто эхо в пустой комнате.

Она не отвечает. Просто смотрит на меня, и от этого взгляда по спине пробегает холодок. Кажется, она видит меня насквозь. Видит все мои мысли, все страхи и сомнения. В её взгляде нет ни жалости, ни осуждения — только пустота.

Я отпускаю её руку, чувствуя, как она ускользает из моих пальцев. Старушка медленно наклоняется, чтобы собрать рассыпавшиеся яблоки. Её движения кажутся плавными, почти гипнотическими.

— Не желаешь узнать, как я себя чувствую, дитя? — старушка произнесла это с обманчивым спокойствием, которое контрастировало с её пронзительным взглядом. Она стояла передо мной, опираясь на трость, её руки были сложены на груди, а губы сжаты в тонкую линию.

Я замерла, не зная, как реагировать. Она только что обвинила меня в том, что я чуть не убила её, рассыпав яблоки. Но это же нелепо! Она сама виновата!

— Вон, чуть не убила меня, — продолжала она. — А я простая бабушка, не богатая, как ты. Возможно, ты привыкла к другому обращению, но не забывай, что уважение к старшим — это не просто слова. Не учили тебя в детстве уважать тех, кто старше? Или ты думаешь, что можно только о себе заботиться? А любить надо не только себя...

Её взгляд, казалось, проникал прямо в мою душу. Я почувствовала, как внутри меня поднимается волна раздражения. Как она смеет так со мной разговаривать?

— Имя у тебя красивое, — продолжила она, будто не замечая моей реакции. — Как прекрасный цветок. Внешностью ты тоже не обделена. Но внутри... — она сделала паузу, и её голос стал ещё более холодным. — Внутри ты гнилая. Подумай над моими словами, — сказала она, слегка наклонив голову. — Или всё боком вылезет, рано или поздно. Поверь, я знаю, о чём говорю.

С этими словами она развернулась и медленно пошла прочь, оставив меня стоять в полном недоумении.

Хочу что-то сказать, но слова ,словно застревают в горле, будто невидимая преграда мешает их произнести. Откуда она вообще знает моё имя? Да и фразы, которые она произносит, точь-в-точь повторяют слова того парня из клуба. Хотя мой отец — известный судья, и, возможно, кто-то мог бы узнать меня, но всё же…

На мгновение оборачиваюсь назад. Но когда поворачиваюсь обратно, старушки уже нет. Исчезла, словно растворилась в воздухе. Ничего не понимаю… Мистика какая-то!

Наверное, я слишком много выпила. Трясу головой, пытаясь сбросить наваждение. Но вдруг замечаю на асфальте яблоки. Вздрагиваю, не веря своим глазам. Нет, это не плод моего воображения. Но где же тогда старушка? Её нигде нет...

Становится жутковато. Холодок пробегает по спине, и я чувствую, как волосы на затылке встают дыбом. Что это было?

Сажусь в машину, и еду домой, но уже медленнее. Надо просто выспаться, отдохнуть, и всё забудется. Но вот незадача, моя тачка глохнет посреди трассы.

— Да, что ж такое-то?! — рычу, выходя на улицу. А что я могу сделать? Звоню Антохе, он в машинах разбирается, пусть скажет, что делать.

Гудок, два, три... Думала, уже не ответит, но вот он, сонный голос парня.

— Лиль, ты совсем с ума сошла, в три часа ночи звонишь? — сонно спросил Антон, зевая и прикрывая ладонью рот. Его голос звучал раздражённо, но в нём всё же угадывалась нотка заботы.

Я села на капот своей машины, чувствуя, как внутри закипает обида. В горле застрял горький комок, и я с трудом выдавила:

— Тох, я на трассе заглохла, и мне нужна помощь. Ты же не бросишь меня одну? -- хнычу в телефон.

Антон вздохнул, словно не зная, как реагировать. Его голос стал холоднее:

— Вызови эвакуатор, ладно? И не в обиду, но, Лиль, ты уже большая девочка. Пора научиться решать свои проблемы самостоятельно. Всё, пока. Номер сейчас скину, не дуйся.

Он сбросил звонок, даже нормально не попрощавшись. Его слова ранили меня сильнее, чем я могла ожидать. Я почувствовала, как слёзы подступают к глазам, но усилием воли сдержала их.

«Ну, Антон, я тебе припомню», — подумала я, сжимая телефон в руке.

Через несколько секунд пришло сообщение с номером эвакуатора. Я вздохнула и набрала его. К счастью, ответили почти мгновенно.

— Заберите мою тачку и подбросьте меня домой, а ещё захватите шампанского, — ворчу я в телефон, стараясь не повышать голос. — Только хорошего, а не дешёвки какой-нибудь.

— Девушка, мы не занимаемся доставкой выпивки, — отвечает оператор. — Назовите место, и мы приедем за вами.

— Блин, да где, где? Откуда я знаю? Найдите меня по телефону, как вы это обычно делаете. Могу скинуть локацию.

В трубке повисает напряжённая тишина. Я смотрю на свой телефон, экран которого погас и не хочет включаться. Зашибись! И что теперь делать? До дома пешком минут двадцать, и мне совсем не хочется идти пешком. Вокруг ни души, только редкие фонари тускло освещают пустынную улицу. Как же я не люблю такие моменты!

Я снова пытаюсь включить телефон, но он упорно молчит, и со злости, разбиваю его об асфальт.

Снимаю дорогущие туфли, которые до крови натёрли мои бедные пальчики. Тяжёлая сумка, как якорь, тянет меня вниз. Оставляю машину на сигнализацию — кто бы её ни угнал, отцу всё равно придётся купить новую. Этой тачке уже пол года, она давно меня достала.

Наконец-то дома. Вхожу в свою комнату и останавливаюсь перед зеркалом, занимающим половину стены. Оно отражает только меня — уставшую, с растрёпанными волосами. Но краем глаза замечаю движение и замираю. В отражении — бабка! Она смотрит прямо на меня, и кажется, что её голова слегка покачивается. Я чувствую, как по спине пробегает холодок.

Глава 3

Всю ночь мне снилась эта бабка. Она гналась за мной по узким переулкам, её лицо искажалось злобой, а глаза светились неестественным зелёным светом. Я пыталась убежать, но её шаги были тяжёлыми и неотвратимыми. Её бормотание звучало в ушах, как зловещий шёпот: «Ты не сможешь спрятаться от меня...». Я проснулась в холодном поту, с бешено колотящимся сердцем.

И ещё один кошмар, который был из моего детства. Он преследовал меня долгие годы, как тень из прошлого. Лес, густой и тёмный, поглощал меня, как бездна. Вокруг не было ни души, только шорох листьев и далёкий вой ветра. Я заблудилась, потеряв чувство времени и направления. От кого-то или чего-то я бежала, но монстр нагонял меня. Его жуткий рык эхом разносился по лесу, заставляя кровь стынуть в жилах. Я чувствовала, как страх парализует меня, как холод проникает в каждую клетку тела. Этот сон всегда оставлял меня с чувством беспомощности и отчаяния.

Проснувшись, я ощутила голод, разбитость и дикую жажду. Голова раскалывалась, как будто кто-то молотил по ней изнутри. Я медленно открыла глаза, пытаясь понять, где нахожусь. Вроде, домой приходила... Вокруг были незнакомые запахи, чужая обстановка. Что-то шуршало за окном, словно кто-то или что-то пытался привлечь моё внимание.

Я подхожу к окну и вижу полупрозрачные, невесомые комочки, похожие на крошечные звёзды. Они падают с неба и растворяются на подоконнике, словно тают в воздухе. Я резко задёргиваю занавески и отворачиваюсь, не в силах поверить своим глазам. Это что за странный сон? Нет, это не сон. Я щипаю себя за руку, и боль пронзает меня, отрезвляя.

Может, это чья-то злая шутка? Я оглядываюсь вокруг, пытаясь понять, где нахожусь. Комната залита нежно-лавандовым светом, который мягко обволакивает всё пространство. Большая кровать с тяжёлым балдахином из тяжёлой ткани, туалетный столик с изящными фарфоровыми безделушками, массивный шкаф из тёмного дерева — всё это создаёт атмосферу роскоши и таинственности. В центре комнаты лежит пушистый ковёр, мягкий и тёплый, как облако.

Если бы я была ребёнком, то подумала бы, что попала в сказку, в волшебный замок. Но я не ребёнок, и внутри меня поднимается паника. Что происходит? Может быть, меня похитили? Вдруг отец с кем-то не поделил что-то важное, и теперь я оказалась здесь, в этом странном месте? Сердце колотится, как бешеное, и я не знаю, что делать.

Нерешительно, словно ступая по зыбкому песку, я делаю первый шаг к двери. В воздухе витает тревожное предчувствие. Где же ручка? Я тянусь к холодной гладкой поверхности, но она не поддаётся. Наконец, я толкаю дверь, и она с глухим скрипом открывается.

В лицо ударяет прохладный воздух, но что-то в нём не так. Сердце колотится, как бешенное. Я делаю шаг за порог, и тут передо мной появляются два копья. Их острые, сверкающие на свету концы направлены прямо на меня.

Я замираю, чувствуя, как по спине пробегает холодок. Это не игра воображения. Это реальность. Я отступаю на шаг.

Перед дверью стоят двое мужчин. Их лица словно высечены из камня, без единой эмоции. Они неподвижны, как статуи, но в их глазах — холод металла. Я не знаю, кто они, но ясно одно: я попал в ловушку.

— И что это значит?! — вскрикиваю я, пытаясь скрыть предательскую дрожь в голосе. Слова звучат громче, чем я планировала, но страх и ярость затмевают разум. — Вы хоть понимаете, кто мой отец?! Да он вас засудит за такое отношение!

В конце фразы голос срывается на крик, а я, не выдержав, резко захлопываю за собой дверь комнаты. Тяжелый звук эхом отдается в тишине, оставляя меня наедине с бурей эмоций. Подхожу к окну, надеясь на спасительный выход, но вместо этого сталкиваюсь с холодной реальностью — гладкое стекло без единой выемки или ручки. Отлично! Теперь, похоже, я заперта здесь навечно.

Не успеваю осмыслить эту мысль, как дверь снова открывается. На пороге появляется женщина лет пятидесяти. Она держит поднос, на котором источает аромат что-то мясное, кувшин воды, несколько кусков хлеба и разнообразные фрукты. Ее глаза опущены, взгляд устремлен в пол, словно она боится встретиться со мной взглядом. Я хмурюсь, глядя на нее, и пытаюсь понять, что происходит.

Видать, знает, кто мой отец, и это очевидно. Ее поведение выдает страх и уважение, смешанные с чем-то еще. Возможно, с сожалением? Или с осознанием, что теперь ей придется иметь дело со мной.

Она ставит поднос на тумбочку, и в комнате повисает тишина, нарушаемая лишь громким урчанием моего живота. Это предательское напоминание о голоде заставляет её вздрогнуть. Я вижу, как её взгляд на мгновение задерживается на мне, а затем она отворачивается, словно пытаясь скрыть неловкость.

— Я такое не ем. Вредно для фигуры, — произношу, скривившись. Мой голос звучит холодно и отстранённо, но я замечаю, как женщина слегка покусывает нижнюю губу от волнения. — Столько углеводов, и всё такое жирное... Фу!

Беру кувшин и делаю несколько глотков, но там молоко... фу, ненавижу! Выплёвываю его, попав струёй прямо на служанку, но она остаётся невозмутимой. Затем моя рука тянется к яблоку, но, прежде чем я успеваю его схватить, мой локоть случайно задевает поднос. Всё его содержимое с грохотом падает на пол.

Я смотрю, как мясное блюдо, такое аппетитное и манящее, растекается по полу. Наверное, там был соус. Жалко? Стыдно? Нет, ни капли. Ни в коем случае.

Прислуга поднимает на меня глаза, в которых, кажется, застыла целая гамма чувств — от жалости до страха. Я чувствую, как кусок откусанного яблока застревает в горле, и невольно давлюсь.

Невольно морщусь от внезапного приступа кашля, и женщина, заметив это, поспешно отводит взгляд. Она трясёт головой, словно отгоняя навязчивые мысли, и молча начинает собирать с пола остатки еды.

— Чё пялишься? — спрашиваю, пытаясь придать своему голосу уверенности.

Прислуга бросает на меня короткий взгляд, но ничего не отвечает. Её движения становятся более резкими, словно она пытается как можно скорее закончить свою работу и исчезнуть. Она что, глухонемая?

Глава 4

Я не знала, чем занять себя, и незаметно задремала. Сквозь сон услышала странный звук, будто кто-то осторожно коснулся пола. Но что-то склизкое и мокрое вдруг коснулось моей ноги. Я вздрогнула и мгновенно проснулась, вскочив с места.

— Эй, ты чего делаешь?! — закричала я, заметив рядом с собой незнакомую женщину. Она стояла передо мной, держа в руках банку с чем-то густым и склизким. Жидкость из банки медленно капала на мои ноги, растекаясь в вязкую лужицу.

— Что это за гадость?! — Я попыталась стряхнуть, но женщина сделала шаг вперёд, и её пальцы сжали моё плечо.

— Тише, тише, — прошептала она, наклоняясь ко мне. Её глаза блестели странным, почти безумным светом.

Стряхиваю, но оно разливается по полу и снова сползается в кучу. Меня передёргивает от отвращения.

— Это очищающий слизь, не бойтесь, — женщина говорит спокойно, словно речь идёт о безобидной игрушке. Она протягивает руку, и на её ладони извивается странная субстанция, похожая на желе, но с неприятными зеленоватыми разводами. — Он с виду такой гадкий, но позвольте ему подойти.

Я замираю, чувствуя, как внутри всё сжимается от отвращения. Слизь медленно, как живой организм, ползёт по её ладони, извиваясь и пульсируя. Я не могу отвести взгляд от этого движения, он краснеет!

— Позвольте ему подойти, — повторяет женщина, и в её голосе звучит уверенность. — Он приятно обволакивает кожу. Когда станет зелёным, значит, вы чисты. Видите, сейчас он красный, — она показывает на слизь, которая уже начала ползти и к моей ноге.

Я тут же отдёргиваюсь, не в силах сдержать крик:

— Убери эту гадость!

— Понимаю, Лилия, вы, должно быть, из другого мира, не так ли? В вашем мире не видывали таких существ, как я. Но вы прибыли к нам с благородной миссией! — голос женщины звучал торжественно и искренне.

Я нахмурилась, пытаясь осмыслить слова собеседницы. Я не понимала, о чём та говорит.

— Каждые три года, — продолжала женщина, — мы отправляем одну из самых красивых молодых девушек из нашего поселения Чудовищу. Это наш ритуал, чтобы оно нас не тронуло. Но теперь все наши девы спасены благодаря вам! Высшие силы послали вас, девушку с прекрасным именем и невероятной красотой. Я уверена, что Чудовище будет очаровано вами!

Я слушала её, не отрывая глаз. Чувствовала, как внутри нарастает тревога. Эта женщина явно была не в себе. Её слова казались бредом, но в них была какая-то странная логика, которая пугала меня ещё больше.

— Какой ещё другой мир? — наконец, спросила я, стараясь, чтобы мой голос звучал спокойно. — Вы что, сошли с ума?

— Где я? — спросила я, и женщина посмотрела на меня с таким удивлением, будто я задала самый нелепый вопрос на свете. Её лицо осветилось смесью растерянности и лёгкой насмешки.

— В страну снов, — ответила она, пожимая плечами, словно это было очевидно. В её глазах мелькнуло что-то странное, будто она сама не до конца верила в то, что говорила.

Она встала, наклонилась и поднесла к слизняку маленькую, почти детскую бутылочку. Слизняк медленно пополз к горлышку, оставляя за собой блестящий след слизи. Я с отвращением отвернулась, не в силах смотреть на это ужасное зрелище.

Когда она закончила, не сказав ни слова, направилась к выходу из комнаты. Я осталась одна, чувствуя себя ещё более потерянной и одинокой, чем когда-либо.

Что за бред? Хотя... Я оглядываюсь вокруг, и мне кажется, что обстановка выглядит до боли знакомой. Нет, это точно не может быть реальностью, так не бывает. Если это сон, то под кроватью обязательно должен быть сундук с розовым платьем и хрустальные туфельки.

Я подхожу к кровати и замираю, не решаясь приподнять свисающее покрывало. Мои пальцы дрожат, сердце колотится, как сумасшедшее.

— Лиля, успокойся, — шепчу я себе, пытаясь унять дрожь в голосе. — Там ничего нет... Конечно, ничего нет, это просто игра воображения.

Сама не знаю, к кому я обращаюсь — к себе или к призракам прошлого. Я осторожно приподнимаю покрывало, приседаю на корточки и просовываю руку под кровать. Пальцы натыкаются на что-то твёрдое и холодное. Я замираю, боясь даже дышать. Что это?

Собравшись с духом, я хватаюсь за ручку и с трудом выдвигаю сундук. Он оказывается невероятно тяжёлым, и я едва удерживаю его на весу. Внутри что-то звякает, и моё сердце замирает.

Дрожащие пальцы с трудом справляются с замком. Сердце колотится так сильно, что, кажется, готово выпрыгнуть из груди. Я приоткрываю крышку сундука, и свет из него заливает комнату... всё, как было когда-то во сне.

Внутри всё замирает. Нет, это не может быть правдой. Но как?.. Это платье и туфли — из чистейшего хрусталя, словно созданные из моих самых сокровенных снов. Они лежат на бархатистой подстилке, как произведение искусства, как нечто нереальное.

Меня охватывает дрожь, и я чувствую, как реальность начинает ускользать. Я смотрю на эти предметы, и мне кажется, что я стою на грани сна и яви.

«Красавица и чудовище», серьезно? — проносится в голове.

И что же этот монстр делает с девушками? От этой мысли холод пробегает по спине, и я чувствую, как внутри всё сжимается от страха.

А вот ещё одна, не менее сказочная и интересная история от Милады Гренж

Красавица ищет чудовище

https://litnet.com/shrt/s7xA

Глава 5

Я пытаюсь вспомнить тот кошмарный сон, но детали ускользают. Кажется, я упускаю что-то важное. Чувствую, что это нечто очень значимое, но не могу ухватить мысль.

Сажусь на подоконник, подтянув колени к груди, и смотрю в пустоту. Как мне выбраться отсюда? Окно не поддаётся — я уже пробовала разбить его табуреткой, но лишь поранила руки. Осколки стекла, как острые зубы, впиваются в ладони, оставляя кровоточащие следы, но стекло зарастает сразу.

И вдруг, совершенно случайно, заплетая волосы в косу, я замечаю её. Старую женщину. Это та самая бабка, которую я видела на трассе, но теперь она моложе лет на десять. Её лицо, изрезанное глубокими морщинами, кажется знакомым.

Замираю, не в силах отвести взгляд. Может, это всего лишь плод моего воображения? Но она не одна — с кем-то разговаривает. Я напрягаю слух, пытаясь уловить слова, но стекло заглушает её голос.

— Повернись ко мне, я же вижу, что ты стоишь спиной? Ну же... — шепчу, пытаясь скрыть дрожь в голосе. Сердце колотится, как сумасшедшее, готовое выпрыгнуть из груди. И она поворачивается! Смотрит прямо на меня, и внутри всё сжимается от холода. Её зелёные глаза, как два изумруда, невозможно спутать ни с чем.

Вижу, как она идёт ко мне, неспешно откусывая яблоко. С каждым шагом она словно молодеет. Её кожа становится гладкой и сияющей, черты лица смягчаются, а в глазах появляется блеск, которого раньше не было. Это не может быть правдой, но это происходит прямо передо мной.

«Неужели это и есть те самые молодильные яблоки?» — мелькает мысль в голове. Но я тут же отбрасываю её, понимая, что это слишком странно и нереально. Хотя, после всего, что я уже видела в этой Стране Снов, удивляться чему-то уже не имеет смысла.

— И как тебе, нравится в Стране Снов? — раздаётся женский голос за моей спиной. Я вздрагиваю и оборачиваюсь. Передо мной стоит женщина, но не просто женщина, а настоящая ведьма. Её глаза светятся загадочным светом, а на губах играет лукавая улыбка.

Она выглядит не как старая бабка, а как молодая и красивая женщина. Её голос звучит мягко и вкрадчиво, но в нём чувствуется сила и власть. Я чувствую, как по спине пробегает холодок, и понимаю, что попала в ещё более странное место, чем я думала.

— Но как же так? — я смотрю на дверь, которая внезапно оказывается закрытой. Моё сердце колотится, а мысли путаются. Я пытаюсь говорить спокойно, но голос предательски дрожит.

— Ладно, это была хорошая шутка. Я погостила, и теперь пора возвращаться домой. Верни... Пожалуйста, верните меня...

Но он лишь улыбается, и эта улыбка вызывает у меня озноб. Его глаза, холодные и бездонные, словно лёд, не оставляют места для надежды.

— Нет, дитя, — его голос звучит мягко, но в нём таится сталь. — Кто сюда попал, тот может вернуться домой, но только тремя путями. И ни один из них тебе не понравится. Так что останешься здесь. И выполнишь свою миссию. Иначе никак.

Я сжимаю кулаки, чувствуя, как ногти впиваются в ладони. Внутри меня всё кипит от ярости и отчаяния.

— Ты издеваешься?! — мой крик разносится по комнате, эхом отражаясь от стен. — Какого чёрта я должна тут торчать?! Меня хотят скормить какому-то монстру, а ты говоришь об этом так спокойно?!

Его улыбка становится шире, но в глазах появляется что-то зловещее.

— Вот, видишь, Лилечка, какая ты? — старуха смотрела на меня с нескрываемым презрением. — Не спроста ты сюда попала, а для исправления. Ничему тебя жизнь не учит. А для Чудовища как раз и нужны невинные чистые невинные девы, вроде тебя, которые сбились с пути.

Её голос звучал глухо, как эхо из прошлого, но в нём было что-то пугающе гипнотическое. Я невольно сделала шаг назад, чувствуя, как по спине пробежал холодок.

— Ты чокнутая? Совсем уже, да? — произнесла я, стараясь скрыть дрожь в голосе. Но старуха, кажется, не слышала меня. Она лишь помотала головой, и её седые пряди заколыхались в воздухе, словно живые.

А потом, словно по мановению волшебной палочки, она растворилась в воздухе. Исчезла так быстро, что я не успела моргнуть.

— Да ладно? Как? — прошептала я, чувствуя, как сердце колотится в груди. Что это было? Сон? Галлюцинация? Или...

Невинные девы, говорите?

Я вспомнила слова отца. Он всегда твердил мне: «Честь девичью береги, Лилечка, как зеницу ока. Не позволяй никому её запятнать». И вот к чему это привело. Я оказалась здесь, в каком-то мрачном месте, на грани жизни и смерти. И теперь я знала, что меня ждёт.

Чудовище. И оно придёт за мной. Сожрёт меня какой-то монстр, и найдут одни кости...

Нет, я не сдамся! Найду способ выбраться отсюда прежде, чем меня бросят на растерзание какому-то чудовищу.

Стучу в дверь, и она открывается. На пороге появляется та самая женщина, что приносила мне слизней. Её лицо скрыто тенью, но в глазах читается нечто странное, пугающее.

— Чего желаете? — спрашивает она, опустив взгляд. Голос её звучит глухо, словно доносится из-под земли.

— Мне нужна еда, — отвечаю я, стараясь не показывать страха. — Я проголодалась. И ещё… можно выйти на свежий воздух? Разве я пленница?

— Конечно! — говорит она, и в её голосе слышится явная радость. — Сейчас всё принесу.

Она убегает, но дверь не закрывает. Я медленно подхожу к ней, стараясь не привлекать внимания. Неужели, мне повезло? За дверью виднеется серый, тусклый свет, но как только я делаю шаг вперёд, меня словно отталкивает невидимая стена. Я упираюсь в неё, чувствуя, как воздух вокруг становится густым и тяжёлым.

Да что ж такое-то? Ладно, буду изображать из себя пай-девочку и невинную овечку!

Глава 6

Спустя несколько томительных минут мне наконец-то приносят еду. На подносе — запечённая до золотистой корочки курица, окружённая сочными овощами, спелые фрукты и ароматный хлеб с налитым в стакан яблочным соком. Уже лучше, чем до этого, когда мне принесли жирное мясо.

Я робко поднимаю глаза на женщину напротив и выдавливаю из себя:

— Спасибо... Извините за моё поведение. Я не хотела вас задеть. Просто... Я очень испугалась.

Мои слова звучат натянуто, словно я читаю их с листа. Я никогда раньше не извинялась. Как же это тяжело. Хорошо, что всё это притворство.

Женщина улыбается тепло и понимающе.

— Ой, да что вы! Не за что извиняться. Я всё понимаю. Любой бы испугался на вашем месте... После того как поедите, пойдём на прогулку. Я обо всём договорилась.

Она говорит это так спокойно и уверенно, что я невольно расслабляюсь.

Я киваю и принимаюсь за еду. Курица тает во рту, овощи хрустят, а фрукты дарят приятную кислинку. Сок кажется сладким, как мёд, и я пью его маленькими глотками, наслаждаясь каждым мгновением.

Женщина выходит из комнаты, и я окликаю её у самой двери. Она оборачивается, и её взгляд на мгновение останавливается на мне, прежде чем скользнуть в сторону.

— А как ваше имя? — спрашиваю я, чувствуя, как слова застревают в горле.

— Эмма... Эмилия, — отвечает она тихо, почти шёпотом. Её голос звучит неуверенно, словно она сама не до конца верит в то, что говорит. — Благодарю, что спросили. Для меня это большая честь.

Её слова звучат странно. Я внимательно смотрю на неё, пытаясь понять, что скрывается за этой маской сдержанности. Её лицо скрыто в тени, но я замечаю, как её глаза слегка блестят, словно она борется с чем-то внутри себя.

Это место... Оно вызывает у меня смешанные чувства. Вроде бы это сон, но в то же время оно кажется слишком реальным. Я не могу понять, где заканчивается иллюзия и начинается правда. Может быть, это и есть мой персональный бред? Но как из него выбраться? Этот вопрос мучает меня, как навязчивая мысль, от которой невозможно избавиться.

Я съедаю всё до последней крошки, не в силах остановиться. Оказывается, я проголодалась гораздо сильнее, чем думала. Но вкус еды кажется немного странным. Возможно, дело в том, что она приготовлена без соли.

Эмма забирает поднос с посудой и просит надеть моё платье. Откуда про него знает?

Оно было слишком длинным, и я попросила Эмму принести ножницы. Укоротив его до нужной длины, я почувствовала себя гораздо увереннее. Эмма с удивлением наблюдала за моими действиями, её глаза расширились от неожиданности. Я надела хрустальные туфли, которые сияли на солнце, и поправила причёску. Получилось мило и элегантно. Маленькие ножницы я спрятала в складках платья, между слоями ткани. Кто знает, вдруг они мне пригодятся? В конце концов, это было моё единственное оружие.

Эмма вернулась, и мы отправились в путь. Охраны, которая пыталась меня остановить прежде, уже не было. Мы вышли на прогулку, и я, на мгновение, почувствовала себя свободной. Но это ощущение быстро сменилось чувством осторожности. Я была похожа на собачку, которую выгуливают на поводке, но я не собиралась сбегать сразу. Нет, сначала нужно было изучить местность, понять, что и кто меня окружает.

— Эмма, скажи, что за монстр, которому меня хотят скормить? Как он выглядит? Нужно быть готовой ко всему.

— Никто вас не будет есть, — отрезала Эмма, но в её голосе не было уверенности. — Но что за Чудовище, никто не знает. Его видели только те девушки, которых принесли… Ну, в общем, которые отдали ему.

Она замолчала, и в воздухе повисла тяжёлая тишина. Я попыталась представить себе это существо, но воображение рисовало лишь размытые тени и неясные образы. Чудовище, скрывающееся в темноте, ожидающее новой жертвы. Мурашки пробежались по спине.

— И что с ними стало? — спросила я, стараясь скрыть дрожь в голосе.

Эмма посмотрела на меня с сочувствием, но в её глазах мелькнула тревога.

— Никто не знает, — повторила она. — Говорят, они больше не вернулись, их никто не видел.

Отлично... Час от часу не легче!

Какой же прекрасный двор! У нас с родителями, конечно, всё сделано не бедно, но здесь всё на порядок роскошнее. Огромный фонтан с кристально чистой водой, от которой поднимается лёгкая дымка, манит прохладой. Беседка, словно сказочный домик, занимает добрую половину двора. Вдалеке, за огромным прудом, виднеются заснеженные вершины гор, которые отражаются в воде, создавая иллюзию бесконечного пространства.

Но внезапно всё меняется. Небо разрывает яркая зелёная молния, с треском пронзая воздух. Она ударяет в землю в десяти сантиметрах от моих ног. Я инстинктивно отпрыгиваю, задыхаясь от ужаса и пронзительного визга. Вода в фонтане замирает, словно испугавшись вместе со мной. В воздухе повисает запах озона, а тени от деревьев начинают плясать, будто исполняя безумный танец.

— Это что за чертовщина?! — кричу, оглядываясь по сторонам. Воздух вокруг меня словно застывает, и я чувствую, как в груди начинает нарастать страх. Лицо Эммы, обычно такое светлое и полное жизни, теперь мрачнеет, как будто кто-то стёр с него все краски.

— Так рано... Я думала, может, хоть немного позже... — её голос дрожит, и я не успеваю понять, что происходит, прежде чем меня грубо хватают за руки два здоровенных амбала. Они тащат меня прочь, и я отчаянно вырываюсь, крича и чувствуя, как паника сковывает меня.

Эмма стоит в стороне, её глаза полны слёз, но она не делает ни шагу, чтобы помочь. Она просто смотрит, как меня уводят, и её губы шепчут:

— Прощай, Лилечка, не поминай лихом...

Она отворачивается, прижимая к глазам платок, и я вижу, как её плечи начинают дрожать. В этот момент я понимаю, что всё это — не просто кошмар, а настоящая, жестокая реальность. Громилы ведут меня куда-то, и я не могу не смотреть на их лица. Они выглядят как каменные статуи, непроницаемые и безэмоциональные. Ни намёка на сострадание, ни капли человечности.