Малыш от босса. Ты от нас отказался

Глава 1

Почему-то в народе понедельник принято считать тяжёлым днём. Безусловно! Начало рабочей недели, до выходных ещё надо как-то дожить, проскрипеть, как сказала бы Елизавета Юрьевна — главный бухгалтер компании, в которой трудилась Олеся. А вот сама девушка придерживалась иного мнения. Понедельник — отличный день! Ведь именно в этот день, то есть сегодня, должен вернуться из командировки её начальник, Антон Демидович. И от этой мысли на душе становилось тепло.

Напевая незатейливый мотив, Олеся открыла дверь в кабинет директора, подошла к столу и поставила на угол горшочек с розой. Эту розу она купила накануне, подумав, что нежные цветы должны немного разбавить серый, суровый интерьер офиса и поднять настроение его владельцу. Пройдясь по кабинету, Олеся раздвинула жалюзи и открыла окна, впуская внутрь свежий утренний воздух. Она обернулась и ещё раз посмотрела на розу. Интересно, как отнесётся к появлению цветов её строгий начальник? Уж наверняка удивится, а, может, даже обрадуется. Олеся улыбнулась, представив его лицо.

Антон Демидович… Нет, для неё он теперь просто Антон, уже несколько недель как. Когда она пришла устраиваться сюда на работу, то не думала, что у неё случится роман с самим генеральным директором. И пусть Олеся влюбилась в этого хмурого и вечно занятого мужчину с первого взгляда, она не рассчитывала на взаимность. Антон в тот период переживал сложный развод. Его бывшая жена сначала сбежала с любовником в Европу, а затем с помощью юристов оттяпала половину имущества. Всё завертелось, когда с месяц назад Олеся задержалась на работе, чтобы помочь Антону Демидовичу с подготовкой к тендеру. В тот вечер между ними пробежала искра и разгорелась в жаркий костёр.

Прикрыв за собой дверь, Олеся вернулась в приёмную и села за своё рабочее место. Антона не было всего лишь неделю, и за это время она успела по нему соскучиться. Как же ей хотелось снова увидеть любимого, оказаться в его сильных объятиях, ощутить на губах поцелуи, от которых кружилась голова.

— Так, сосредоточься на работе, дорогая моя, — прошептала Олеся, включая компьютер. — К приезду начальника тебе ещё надо подготовить информацию по следующим торгам.

Поставив перед собой огромную чашку с крепким кофе, она принялась собирать нужные документы. Олеся вздрагивала от каждого шороха, доносящегося из коридора, подскакивая на месте и с радостным трепетом вглядываясь в открытые двери, но каждый раз ей приходилось разочарованно опускаться в кресло. В приёмную заглядывали заместитель директора, главный бухгалтер, начальник отдела кадров, но не сам генеральный.

С обеда Олеся летела как на крыльях. Если верить информации, полученной из интернета, то самолёт Антона приземлился часа два назад. По её подсчётам за это время он должен был уже приехать в офис. Со счастливой улыбкой она заглянула в кабинет и растерянно замерла. Там никого не было. Расстроенная, Олеся опустила руку с коробкой с заварными пирожными, которые прихватила с собой из кулинарии. Внезапно за спиной раздался шум. До Олеси донеслись чьи-то громкие шаги и оживлённая дискуссия.

— Да я говорил, что мы выиграем этот тендер! — она узнала голос Семёна Борисовича, заместителя директора.

— Нам люди нужны, у нас не хватает рабочих! — вторил ему Анатолий Макарович, руководитель проекта.

— Так найди!

Этот голос Олеся узнала бы из тысячи голосов. Радостно обернувшись, она наблюдала за тем, как в открытом проёме показался тот, кого она так ждала.

— Антон Демидович, — взволнованно прошептала она. — С возвращением! Мы так ждали вас…

Мазнув по ней взглядом и сдержанно кивнув, Антон скрылся в кабинете, жестом позвав с собой подчинённых.

— Сделай кофе, — отрывисто приказал он перед тем, как закрыть дверь.

Обескураженная холодным приветствием, Олеся ещё некоторое время стояла, рассматривая перед собой деревянное полотно, затем поплелась готовить кофе.

— Антон сам не свой. Наверно, случилось что-то, — вздохнула она.

Ей очень хотелось в это верить, но в памяти начали всплывать его редкие сообщения. Он писал, что очень занят, и она ему верила. Наполнив чашки крепким горячим напитком, Олеся поставила их и купленные пирожные на поднос и вошла в кабинет. Она сделала несколько шагов и поставила его на стол.

— Олеся, что это? — спросил Антон, кивая на стоящий на углу цветок. — И что оно тут делает?

— Это роза, — улыбнулась девушка. — Увидела её вчера в магазине и подумала, что она будет здесь хорошо смотреться. А это, — она потянулась к блюдцу с угощением, — заварные пирожные, продаются у нас в кулинарии. Попробуйте, они очень вкусные, с кофе самое то.

— Убери это, — Антон раздражённо толкнул горшок с цветком, потянувшись за своим американо.

— Извините, — расстроено пробормотала Олеся. В носу защипало. Она так ждала этой встречи, и уж точно ничем не заслужила подобной грубости. — Поставлю у себя в приёмной.

Девушка взяла горшок с цветком и, размышляя над тем, какая же муха укусила их генерального директора, направилась к выходу. Возможно, потом, успокоившись, Антон поймёт, что своей резкостью обидел её. Она уже повернула ручку, как сзади раздалось:

— И ещё. — На этих словах Олеся обернулась. Антон внимательно изучал поданные ему Семёном Борисовичем бумаги. Не поднимая головы, равнодушно бросил: — Ты уволена.

Глава 2

— Что? — Олеся недоверчиво уставилась на Антона.

Тот раздражённо отложил документы и откинулся на спинку кресла, забарабанив пальцами по подлокотнику.

— Ты уволена, — повторил он. — В бухгалтерии получишь расчёт, а в отделе кадров трудовую. В твоих услугах больше нет нужды.

Приоткрыв рот в немом вопросе, Олеся растерянно переводила взгляд с генерального директора на его подчинённых и обратно. Они с интересом взирали на личную помощницу своего начальника, и Олеся стушевалась. Словно оглоушенная, прижимая горшок с цветком к груди и еле перебирая ватными ногами, она вышла из кабинета, на автомате заперев за собой дверь, доковыляла до своего стола и опустилась в кресло, поставив розу возле монитора. Что произошло? Что случилось с её Антоном, раз он в один момент перечеркнул всё, что их связывало, не пожелав при этом ничего объяснить? При всех объявил о её увольнении, не соизволив даже поговорить с ней по-человечески!

Олеся уронила лицо в ладони, кусая внутреннюю сторону щеки, чтобы не расплакаться. Нет, тут что-то не так. Она всегда знала Антона Демидовича как строгого, но честного человека. Перед глазами всё кружилось, а к горлу подкатывала тошнота. Олеся должна остаться и всё выяснить с глазу на глаз, без свидетелей. Взяв себя в руки, она вернулась к работе. Взгляд её то и дело натыкался на цветок, который Антон не пожелал оставить у себя, а ведь Олеся с такой любовью его выбирала. Пальцы дрожали, её саму трясло, но девушка упрямо изучала информацию по новому тендеру. В висках стучало. Материал не укладывался в голове, Олесе приходилось несколько раз перечитывать документы, прежде чем ей удавалось вникнуть в смысл написанного.

В кабинете начальника уже несколько часов как не утихали громкие дебаты. Наконец, дверь открылась, и первым на пороге показался Семён Борисович, затем Анатолий Макарович. Глубоко вздохнув, Олеся поднялась с кресла, но не успела сделать и шаг, как вслед за подчинёнными вышел и Антон. Под мышкой директор держал папку с бумагами. Смерив девушку безразличным взглядом, он холодно бросил на ходу:

— Ты ещё не ушла? Чтобы когда я пришёл, тебя здесь уже не было. Квартира оплачена до конца месяца, можешь там жить. Дальше уж сама как-нибудь.

Кровь прилила к лицу Олеси. Раньше они с Антоном не давали сотрудникам компании повода для сплетен, стараясь не афишировать свои отношения, а сейчас он прилюдно объявил не только о том, что увольняет помощницу, но и о том, что бросает любовницу. Может, кто-то и догадывался об их романе, но всё оставалось на уровне слухов, и вот теперь… Олеся глотала ртом воздух, наблюдая, как скривились в понимающей усмешке губы Семёна Борисовича, каким оценивающим взглядом пробежался по ней Анатолий Макарович, прежде чем покинуть приёмную. Последним, уткнувшись в документы, ушёл Антон.

Олеся прижала ладони к горящим щекам. Она до сих пор не понимала, что же произошло, кроме того, что её только что бросили на глазах у коллег. Глотая слёзы, трясущимися руками она потянулась к телефону и набрала номер Антона. Олеся всё ещё жаждала объяснений. Из динамика послышались длинные гудки, которые тут же сменились короткими. В панике она звонила ему снова и снова, но её звонки неизменно отклонялись.

— Он просто сильно занят, — твердила сама себе Олеся, отгоняя мысли о том, что с ней просто не желают разговаривать. — Антон не мог вот так просто бросить меня. Произошло какое-то недоразумение, и мы обязательно всё выясним. Он же вернётся в офис, а уж я его дождусь.

Девушка упрямо продолжала делать свою работу, когда к ней подошла Мария Михайловна, начальница отдела кадров. Она положила перед Олесей трудовую книжку и приказ на увольнение.

— Вот, распишись тут, — Мария Михайловна ткнула пальцем в нужную графу. — Я поговорила с Елизаветой Юрьевной, расчёт упадёт тебе на карту уже этим вечером.

Руки тряслись. Подпись получилась корявой. Мария Михайловна ушла, а Олеся, двигаясь как в тумане, достала из нижнего ящика коробку и принялась складывать в неё свои малочисленные вещи: еженедельник, ручку, рамку с фотографией родителей. За окном уже сгустились сумерки, а Антон так и не появился, и звонки также оставил без ответа. Сотрудники один за другим покидали офис, а Олеся продолжала сидеть за рабочим столом, вскидываясь и напряжённо прислушиваясь к каждому шагу.

— Вы ещё здесь? — в дверях показался охранник. — У меня распоряжение забрать пропуск и проводить вас на выход.

— Подождите минутку, — попросила Олеся.

Упрямо тряхнув головой, она распечатала все документы, которые ей удалось отработать за этот день, после чего сложила их стопкой и отнесла в кабинет директора. Олеся положила бумаги на стол, а сверху прикрепила записку с подробными разъяснениями, что к чему относится. Куда бы она ни направилась, охранник следовал за ней попятам. Посмотрев на часы, Олеся убедилась, что было уже поздно, ждать возвращения Антона теперь не имело смысла. Что же, ей тоже нужно время, чтобы прийти в себя и обдумать сложившуюся ситуацию. Сердце протяжно заныло, как будто от него отрезали кусок, когда Олеся взяла со своего стола коробку и направилась к лифту. Отдав охране пропуск, она покинула здание.

Взяв телефон в руки, Олеся снова набрала номер Антона.

— Абонент не отвечает или временно не доступен, — ответил ей бездушный робот-информатор.

Она не помнила, как ехала в метро, как поднималась в квартиру на лифте, до крови прикусив изнутри щеку. И лишь переступив порог и захлопнув за собой дверь, Олеся позволила себе зарыдать в голос.

Глава 3

Уснуть Олесе не удалось до самого утра. Она ворочалась на большой постели, то и дело заглядывая в телефон, в надежде, что просто пропустила звонок от Антона или сообщение с объяснениями. Она отказывалась верить, что можно вот так, без причины разорвать отношения. А вдруг можно? У неё не было в этом большого опыта, Антон оказался первым, с кем Олеся решилась на что-то серьёзное.

«Антон, объясни, пожалуйста, что случилось? В чём я виновата перед тобой?» — девушка пристально рассматривала собственное сообщение, которое так и не было доставлено. Это значило, что Антон до сих пор не включил мобильник.

Едва на горизонте забрезжил рассвет, Олеся помчалась в офис. Сердце колотилось где-то под горлом, виски ломило от бессонной ночи, когда она лавировала в людском потоке на улицах города и в метро, почти никого не замечая. Она без конца прокручивала вчерашнюю сцену с Антоном и только и думала о предстоящем разговоре. Но едва она оказалась в холле, там её ждал неприятный сюрприз.

— У нас приказ вас не пускать, — извиняющим тоном произнёс охранник, когда Олеся, у которой теперь не было пропуска, предъявила на проходной паспорт.

— Как не пускать? — упавшим голосом переспросила она, дрожащими руками демонстрируя раскрытый документ.

— Негласное распоряжение, — пояснил охранником, пожимая плечами и жестом указывая на выход.

Непослушными пальцами, убрав паспорт в сумочку, Олеся достала мобильник и попробовала ещё раз набрать номер Антона. Она звонила несколько раз, и, в конце концов, ей повезло. Длинные гудки сменились лёгким щелчком, и из динамика донеслось равнодушное:

— Слушаю.

— Антон, э… это Олеся, — заикаясь пробормотала девушка, отступив от охранника на несколько шагов.

— Зачем ты звонишь? — Он не дал ей договорить. — Я же тебе вчера ясно дал понять, что больше в твоих услугах не нуждаюсь. Ты мне не нужна! У тебя есть капля хоть достоинства или самоуважения? Что ты за тряпка такая?

— Но почему? — в ушах звенели эти уничижительные выражения, и Олеся никак не могла собраться с мыслями. — Ты же говорил… Ещё совсем недавно…

— Ты не нужна мне! Ни как любовница, ни как сотрудница, — повторил Антон. — Ты можешь это уяснить? Скажи, Олеся, ты же вроде не дура, ты в состоянии понять эти простые слова?

— Да, — выдавила из себя девушка.

— Больше не звони мне.

— Не буду… — еле слышно выдохнула Олеся.

Она крепко зажмурилась, чтобы не расплакаться, но предательские слёзы горячими потоками хлынули по щекам. Перед глазами помутилось, и Олеся буквально вжалась в стену, чтобы не упасть. Глотая ртом воздух, она продолжала прижимать к уху мобильник, слушая тишину — Антон уже отключился. К горлу подкатила тошнота, и девушка поспешила покинуть здание. Она шла нетвёрдой походкой, словно пьяная, спотыкаясь и держась руками за стены. В висках оглушительно стучало, а желудок скрутило в тугой узел так, что Олеся опасалась выплеснуть его содержимое на начищенный керамогранит, по которому ступала. Зажав нос и стараясь не дышать, она упёрлась плечом в дверь и буквально вывалилась на крыльцо.

Прильнув к одной из мраморных колонн, украшавших главный вход в здание, Олеся сделала несколько глубоких вдохов. Оглянувшись, она бросила прощальный взгляд на двери, против воли вспоминая, как пришла устраиваться сюда на работу несколько месяцев назад.

Она как раз закончила обучение на втором курсе и перевелась на заочное отделение, чтобы иметь возможность трудоустроиться, потому что денег, посылаемых мамой, катастрофически не хватало. Сама Олеся приехала в Москву учиться из маленького провинциального городка. Ей удалось поступить в вуз, но вот места в общежитии не досталось. Зато в столице жила троюродная тётя со стороны отца, она согласилась приютить у себя племянницу.

— Парней не водить! — заявила Наталья Павловна, тётя Олеси, стоило девушке только переступить порог её квартиры.

Сама Наталья Павловна жила одна. Она ни разу не была замужем, и детей у неё тоже не было. Иной раз она бралась помочь племянникам устроиться в столице, но те, едва встав на ноги, предпочитали съехать от приютившей их родственницы.

— Я не собиралась, — удивилась Олеся, у которой и мыслей никаких не было, кроме учёбы.

— Хотелось бы верить, — проворчала Наталья Павловна. — Дома быть не позднее десяти вечера. Если принесёшь в подоле — вернёшься в свою деревню.

Тётя выделила Олесе маленькую спальню в своей трёхкомнатной квартире. В комнате имелся небольшой диванчик, шкаф с зеркалом, письменный стол, стул и тумбочка.

— Думаю, это гораздо лучше, чем жить в общежитии, — сказала мама по телефону, когда Олеся позвонила ей, чтобы сообщить, как ей удалось устроиться. — По крайней мере, тебе никто не будет мешать учиться.

Олеся приехала в последних числах августа и первого сентября уже слушала первую лекцию. Она вместе с ещё двумя девушками расположилась за длинным аудиторным столом и во все глаза смотрела на лектора, вещающего за кафедрой. За время учёбы Олеся тесно подружилась со своими соседками. Вера оказалась такой же серьёзной зубрилкой, как и сама Олеся, зато Люба радовала и заряжала их своим оптимизмом и постоянными шутками.

Со временем выяснилось, что Наталья Павловна не терпит не только мужчин в качестве гостей, но даже подруг. Проживая чуть ли не в центре столицы, женщина буквально окуклилась в своей квартире, не желая никого впускать в своё личное пространство.

Глава 4

Нервно теребя пальцами ремешок сумочки, Олеся взирала на многоэтажное здание, где разместился офис компании «ЛигаСтрой». Она ещё раз заглянула в блокнот и сверилась с адресом.

— Это точно здесь, — пробормотала Олеся, убирая записную книжку.

Глубоко вдохнув, она поправила белую блузку и открыла дверь.

— Надеюсь, из тебя выйдет толк, — вспомнила она напутственную речь Натальи Павловны, произнесённую этим утром. — И смотри, не позволяй тебя никому обдурить.

— Что значит, обдурить? — переспросила Олеся.

Тётя снисходительно сощурилась и покачала головой.

— Что тут непонятного? — удивилась она. — Не позволяй никому навешать лапшу тебе на уши.

Олеся так и не поняла, что имела в виду Наталья Павловна. И вот, почти не дыша от волнения, она расположилась в приёмной, ожидая, когда же её позовут пройти в кабинет директора. Она была не одна, кого пригласили на собеседование. Рядом с ней на диване сидели ещё девушки, яркие, красивые, модные. На их фоне Олеся почувствовала себя серой мышкой, и её решительность, которой и так было мало, таяла с каждой секундой, но работа была ей очень нужна, поэтому Олеся оставалась на месте и ждала своей очереди.

В кабинет она вошла самой последней, когда остальные претендентки уже покинули приёмную. Генеральным директором оказался мужчина лет тридцати трёх. Впоследствии Олеся поймёт, что угадала с возрастом, а пока она сидела в кресле напротив него, положив сумочку на колени и с трудом удерживая себя от того, чтобы снова не вцепиться в её тоненький ремешок.

Высокий, статный, одетый в дорогой костюм, расположившийся за столом из натурального дерева, мужчина выглядел безукоризненно. Белоснежная, безупречно отглаженная рубашка дополняла идеальный образ. До Олеси донёсся изысканный аромат его парфюма.

— Смирнова Олеся Дмитриевна? — уточнил он, держа в руках её резюме. И от его глубокого голоса у Олеси побежали мурашки по спине.

— Да, — кивнула она.

— Приятно познакомиться. Меня зовут Антон. Антон Демидович, думаю, вы уже прочитали табличку на двери.

— Да, — снова кивнула Олеся. — Мне… Мне тоже очень приятно.

Почему-то эти слова вызвали у генерального директора широкую улыбку, от которой у Олеси сладко защемило сердце. Он ещё раз пробежался по её резюме и отложил его в сторону.

— Итак, опыта работы у вас как такового нет, — задумчиво произнёс Антон Демидович. — И вы только-только окончили второй курс, даже не третий. То есть нельзя сказать, что вы имеете неполное высшее образование.

— Да, но я хорошо учусь, — возразила Олеся и тут же одёрнула себя. Ну что за глупости она говорит?! — То есть, я имела в виду, что быстро всё схватываю.

Её порыв вызвал у Антона Демидовича новую улыбку. Он принялся расспрашивать её, что она уже успела изучить, какие программы знает и умеет ли работать с офисной техникой.

— От вас, Олеся Дмитриевна, потребуется выполнение моих личных просьб и поручений, ведение документации, организация и сопровождение в поездках и на деловых мероприятиях, координация телефонных звонков и корреспонденции, ведение официальной переписки, участие в переговорах при необходимости и многое другое. Как думаете, вы справитесь?

— Да, — несмело пролепетала Олеся, которая стушевалась под его пристальным взглядом.

— Уверены? — Антон Демидович приподнял бровь, а его в голосе послышалась лёгкая ирония.

— Да, — ещё раз произнесла Олеся, уже более твёрдо.

— Отлично. — Антон Демидович откинулся на спинку кресла и постучал ручкой по подлокотнику. На лбу у него залегла глубокая складка. Он о чём-то напряжённо размышлял. — Знаете, что, Олеся Дмитриевна, мне нужно подумать. Если я приму решение в вашу пользу, то Мария Михайловна, начальница отдела кадров, обязательно с вами свяжется.

Из офиса Олеся вышла на ватных ногах. Из головы не шёл разговор с генеральным директором ООО «ЛигаСтрой». Увы, ей нечего было предложить против более опытных соискательниц на должность помощницы личного руководителя, да и выглядела Олеся не так представительно. Белая блузка, чёрная юбка. Да её вообще можно было принять за школьницу, только косы с бантом не хватало!

— Что, сказали, перезвонят? — хмыкнула Наталья Павловна. — Я тебе переведу эту фразу с официального языка на народный. Это значит, что тебя не возьмут. Твою кандидатуру сразу забраковали. Да у тебя и опыта работы-то нет. Обычно студенты после третьего курса куда-то устраиваются по специальности.

— И что делать? — упавшим голосом спросила Олеся, машинально размешивая сахар в чашке с чаем.

— Умерить аппетиты! — ехидно заявила тётя. — Вон, у нас в магазине уборщица требуется.

Уборщицей Олеся устраиваться не стала. Она упрямо отзывалась на другие вакансии, будь то помощник руководителя, помощник экономиста или даже помощник бухгалтера.

— Не отчаивайся, — пытались подбодрить её подруги, когда она раз за разом терпела неудачу. — Работы в Москве много, тебя обязательно куда-нибудь возьмут.

Для Веры и Любы тоже не нашлось мест в общежитии, и они вдвоём снимали однокомнатную квартиру на окраине столицы. Олеся часто бывала у них в гостях, либо они вместе выбирались куда-нибудь. Вот и сейчас, они стояли на набережной в парке Горького и любовались на речные теплоходы, когда Олесе поступил телефонный звонок с неизвестного номера.

Глава 5

«Хоть сейчас!» — чуть не воскликнула Олеся, но вовремя опомнилась.

— Завтра, — взволнованно произнесла она.

— Завтра суббота, — рассмеялся Антон Демидович. — Меня радует ваше рвение, но давайте, первую рабочую неделю вы начнёте с понедельника. В девять часов вас будут ждать в отделе кадров. На проходной предъявите паспорт.

— Да, конечно, — прошептала Олеся, покраснев до кончиков ушей.

Антон Демидович отключился, а Вера с Любой окружили подругу. Узнав, что её только что взяли на работу, девушки принялись радостно обнимать Олесю. А та стояла на набережной, слушала восторженные поздравления, пронзительные крики чаек, гудки теплоходов, и не верила своей удаче.

— Взяли? — недоверчиво переспросила Наталья Павловна. — Помощницей руководителя? — добавила она, поджав губы и смерив девушку скептическим взглядом. — Ну надо же.

Все эти дни, она не то чтобы не поддерживала племянницу, но упрямо напоминала ей о том, что в ближайший магазин требовалась уборщица. Олеся не задирала нос, она не считала эту работу чем-то недостойным себя, но решила сначала испытать удачу и устроиться в офис на должность хоть немного близкой к её специальности экономиста.

И вот, нарядившись в понедельник в строгое тёмно-серое платье, в котором сдавала экзамен по высшей математике, Олеся неловко замерла перед нужной дверью. Сделав глубокий вдох, она вошла в кабинет.

— Здравствуйте, меня зовут Смирнова Олеся, я пришла устраиваться на должность…

— Да-да-да, — кивнула немолодая женщина, сидящая за рабочим столом. — Проходите.

Оформление заняло около часа. Наконец, все формальности были соблюдены, и Мария Михайловна вызвалась проводить Олесю на рабочее место.

— Работать вы будете здесь, — пояснила женщина, приведя её в приёмную. — Антон Демидович уже в своём кабинете. Он приезжает раньше всех, а уезжает позже. Он очень требовательный, но справедливый руководитель и платит хорошо. Думаю, он вас уже ждёт.

Мария Михайловна ушла, а Олеся с колотящимся сердцем толкнула дверь. Антон Демидович сидел за своим столом и сосредоточенно изучал какие-то бумаги. Он поднял голову на звук открывающейся двери, и взгляд его потеплел.

— Доброе утро, — поприветствовал он вошедшую и указал на кресло напротив себя. — Присаживайся.

Антон Демидович с ходу перешёл на «ты». Он вкратце ещё раз изложил основные обязанности и планы на ближайшую неделю. Вооружившись блокнотом и ручкой, Олеся тщательно записывала каждое слово.

— А сейчас, — тут же посерьёзнел генеральный директор, — твоё первое задание. — Девушка встрепенулась, а он с лёгкой улыбкой добавил: — Приготовь мне кофе. Кофемашина в приёмной, инструкция висит на стене.

Конечно, со временем поручения становились сложнее, но Олеся очень старалась. Порой она ошибалась, тогда Антон Демидович сдержанно указывал ей на оплошности и говорил, как исправить. Каждое утро Олеся летела на работу как на крыльях, а свою первую зарплату и вовсе потратила на то, чтобы обновить гардероб в столичных супермаркетах и создать модный образ в дорогущем салоне красоты.

— Вырядилась, — покачала головой Наталья Павловна, рассматривая Олесины обновки. — Ну да, красиво... Причёска эта тебе идёт... И для кого ты так?

— Да ни для кого, — засмущалась Олеся. — Я же работаю в крупной фирме, мне постоянно приходится общаться с людьми. Я должна выглядеть соответствующе.

В тот день Антон Демидович заявился в офис уже к обеду. Он был мрачнее тучи и заперся в кабинете, никак не оценив перемен, произошедших с Олесей. Всю неделю он был не в духе и придирался по мелочам. О том, что же произошло, она узнала за одним из обеденных перерывов.

— Ванесса Арнольдовна его совсем обобрала, — сказала как-то Елизавета Юрьевна, а остальные понимающе закивали.

— А кто такая Ванесса Арнольдовна? — поинтересовалась Олеся, услышав незнакомое имя.

— Как?! — изумилась главный бухгалтер. — Ты не знаешь? Это же бывшая жена нашего генерального директора. — Оглядевшись вокруг и убедившись, что никто из посторонних их сейчас не подслушивает, она затараторила: — Год назад сбежала в Европу с любовником, между прочим, бывшим компаньоном Антона Демидовича.

Олеся ахнула и прикрыла рот ладонью.

— Да-да-да! — продолжала Елизавета Юрьевна. — А потом решила оттяпать половину имущества, к которому даже не имела никакого отношения. Наняла хороших юристов за большие деньги. Год шло разбирательство, первые суды даже были в пользу Антона Демидовича, но она не останавливалась, и вот, всё-таки смогла урвать себе немалый кусок. Уверена, это любовник ей помог.

Конечно же, Олеся тут же прониклась к Антону Демидовичу сочувствием. С этого дня она старалась не принимать его придирки близко к сердцу, а в моменты, когда настроение директора падало до нуля, пыталась даже как-то порадовать его: приготовить любимый кофе или принести из кулинарии вкусных пирожных.

В один из вечеров Олеся уже собиралась домой, как в приёмную влетел Антон Демидович. Он с раннего утра находился на совещании с заказчиком и не появлялся в офисе.

— Зайди, — бросил он ей и уже готов был скрыться в своём кабинете, как остановился и окинул Олесю цепким взглядом. Он словно заново увидел её: пышные локоны, розовое платье-футляр, идеально облегающее тонкую фигурку, туфли на высоком каблуке. Девушка слегка покраснела от столь пристального внимания. — Зайди, — изменившимся голосом повторил Антон Демидович.

Глава 6

Прихватив со стола неизменные блокнот и ручку, Олеся проследовала за начальником в кабинет. Антон Демидович повесил в шкаф пиджак и сел за рабочий стол. Он открыл брифкейс и извлёк оттуда папку с документами.

— Несколько дней нам придётся с тобой ударно потрудиться, — заявил Антон Демидович, раскладывая бумаги. — Нужно подготовиться к крупному тендеру, а времени катастрофически мало.

В тот день Олесе пришлось впервые задержаться на работе. Она позвонила Наталье Павловне и сообщила новость. Та приняла известие с недовольством.

— Чтобы до десяти вечера была дома, — напомнила ей тётя. — Потом я запираю дверь на второй замок и ложусь спать.

Вздохнув, Олеся отключилась. Ключ от второго замка был в единственном экземпляре и хранился у Натальи Павловны, значит, Олесе надо успеть вернуться домой до назначенного времени. Антон Демидович тоже остался в офисе, и они вдвоём изучали материалы к предстоящим торгам: общие сведения об объекте, проектно-сметную документацию, условия и порядок проведения тендера, форму заявки об участи и многое другое.

— Найди мне начальную максимальную цену контракта и принеси, — распорядился директор. — Завтра дам распоряжение экономическому отделу, чтобы рассчитали рентабельность проекта и насколько низкую цену мы можем предложить на аукционе.

Олеся ушла выполнять задание. Она сидела за компьютером и внимательно изучала документацию, когда Антон Демидович вышел из кабинета, приблизился и встал за её спиной. Её тут же обдало опьяняющим ароматом его парфюма. Олеся замерла, взволнованная этой близостью. Сердце сумасшедше заколотилось. Она полной грудью вздохнула терпкий мужской запах.

— Не получается? — бархатным голосом спросил Антон Демидович. Склонившись над Олесей, директор мягко взял из её рук мышку и в два клика нашёл нужную ему информацию и отправил на печать. — Как видишь, ничего сложного, — добавил он. — Уже поздно, собирайся, я отвезу тебя домой.

«Не стоит», — собиралась возразить Олеся, но лишь кивнула. Она не должна была соглашаться, но согласилось. Ей хотелось снова оказаться с ним рядом. И вот, расположившись на переднем сиденье, она скромно положила на колени новую сумочку, которую купила совсем недавно, и бросила быстрый взгляд на Антона Демидовича, занявшего водительское кресло.

— Расслабься, — усмехнулся он, плавными движениями заводя двигатель и выезжая с парковки на дорогу. — Ты не замёрзла? — Протянув ладонь, он провёл пальцами по её руке, отчего Олесю тут же кинуло в жар. Она посмотрела на сидящего рядом мужчину. Тут с улыбкой пояснил: — Сейчас вечерами холодно. Включить обогрев?

— Нет, — прошептала она. — Всё хорошо.

— Я рад, — ответил Антон Демидович.

Он включил расслабляющую музыку, и они поехали по вечерним улицам, освещёнными яркими огнями. Тогда Олеся успела вернуться до назначенного времени.

— Ещё немного, и отправилась бы ночевать туда, откуда пришла, — сложив руки на груди, покачала головой Наталья Павловна.

Олеся вздохнула и направилась в свою комнату. Она уже не раз подумывала, чтобы подыскать себе отдельное жильё, но хоть на работе ей платили немало, съём квартиры съел бы приличную долю её сбережений, а ведь Олеся часть зарплаты отправляла маме, которая так никуда и не смогла устроиться из-за возраста. Папа у неё давно уже был на пенсии, и этих средств им, конечно же, не хватало.

Ей пришлось ещё не раз остаться в офисе допоздна. Помимо неё работал и экономический отдел и сметно-договорной, и даже бухгалтерия. Антон Демидович тоже трудился наравне со всеми. Днём она ловила на себе его странные, задумчивые взгляды, а вечером он подвозил Олесю до дома. С замиранием сердца она садилась в его внедорожник, чтобы провести наедине с ним самые сладкие полчаса, которые требовались, чтобы добраться до нужного адреса. Они общались на какие-то отвлечённые темы, Антон Демидович расспрашивал её об учёбе, о семье, о жизни. Она рассказывала о том, когда у неё будет сессия, как живут её родители, какая строгая у неё тётя. Тот внимательно слушал и кивал.

Покончив с делами, Олеся выключила компьютер и посмотрела на часы. Рабочий день уже закончился. Директор с утра уехал на совещание и до сих пор не появился, а она не знала, могла ли она уйти домой, или её услуги ещё могли понадобиться. Олеся уже собиралась позвонить Антону Демидовичу, а делала она это в самых крайних случаях, как он сам появился на пороге приёмной.

— Зайди, — заявил он, скрываясь в кабинете.

Снова прихватив с собой ручку и блокнот, Олеся направилась за ним. Тот с горящими глазами вышагивал по комнате. Антон Демидович достал из глухого шкафчика бутылку шампанского и два фужера.

— Объект наш! — торжественно сообщил он, разливая напиток по бокалам и протягивая один из них Олесе. — Это надо отметить! Иди сюда, — Антон Демидович присел на диван, стоящий у дальней стены, и подозвал к себе девушку.

Та несмело шагнула и опустилась рядом с ним. От этой близости закружилась голова. Олеся пригубила шампанское и поставила бокал на низкий журнальный столик. То, что произошло дальше, не мог предугадать никто. Сильные руки притянули её к себе. Оказавшись в объятиях мужчины, Олеся прикрыла глаза, полной грудью вдыхая его запах, казавшийся ей уже таким родным. Требовательные губы обрушились на неё с поцелуями, ловкие пальцы заскользили по её гибкому стану.

— Олеся, девочка моя, — выдохнул Антон, прежде чем расстегнуть на ней платье. — Ты меня с ума сводишь.

Глава 7

Опыта не было, но чувства, так долго скрываемые и рвущиеся наружу, компенсировали его отсутствие. Олеся с жадностью ловила каждый поцелуй, её тело с восторгом откликалось на ласку, выгибалось от удовольствия в ответ на умелые действия.

«Я не должна… Мы не должны… Не здесь… Не сейчас…» — билась назойливая мысль, но губы Антона, заскользившие по самым нежным участкам кожи и вырвавшие из груди Олеси протяжный стон, не оставили в её голове никаких сомнений. Девушка не заметила, как оказалась опрокинутой на диван. Её платье осталось лежать где-то в стороне, туда же полетело и нижнее бельё. Прикрыв глаза, она отдалась той животной страсти, что будил в ней Антон. Внезапно резкая боль пронзила её, заставляя распахнуть ресницы и прогоняя из сознания всё удовольствие, вызванное умелыми ласками. Антон остановился.

— Почему ты не сказала? — тяжело дыша спросил он.

Приподнявшись на локтях, Антон внимательно изучал лицо Олеси. Он нависал над ней, рассматривал искажённые от боли черты, искривлённый рот, пролёгшую на лбу глубокую складку.

— Не успела… — выдавила она из себя. — Не думала, что это важно.

— Глупышка, — выдохнул Антон, касаясь нежными поцелуями её глаз, кончика носа, висков, лёгкими движениями утирая набежавшие слёзы.

Когда всё закончилось, они лежали вдвоём на узком диване. Олеся уткнулась носом в грудь Антона, переживая первую в её жизни физическую близость с мужчиной. Она улыбалась, чувствуя, как скользят по спине его пальцы, гладят её обнажённое плечо, наматывают пряди волос и тут же отпускают.

— Ты как? — спросил он после продолжительного времени.

— Хорошо. — Олеся счастливо зажмурилась, подставляя лицо под новые поцелуи.

— Нам пора ехать, — сообщил Антон, поднимаясь с дивана.

Сев на край, он потянулся за своей одеждой. Разочарованно вздохнув, Олеся последовала его примеру. И вот они уже снова ехали по ночным улицам, слушая романтическую музыку и любуясь на яркую городскую иллюминацию. Антон молчал. Сегодня он не предпринимал попыток прикоснуться к ней в машине. Пробежавшись по нему взглядом, Олеся отметила плотно сжатые губы, нахмуренные брови, глубокую морщину на переносице. Он о чём-то сосредоточенно думал. Олесю кольнуло смутное чувство тревоги, тут заметив её пристальный взгляд, Антон сдержанно улыбнулся.

— О тендере думаю, — пояснил он в ответ на её немой вопрос. — Торги мы выиграли, теперь предстоит напряжённая работа.

— Мы справимся, — улыбнулась Олеся. — На тебя работают отличные специалисты.

— Да, — кивнул он. — Сам выбирал. Каждого.

Антон высадил Олеся у подъезда, дождался, когда она поднимется к себе, и уехал. А дома её ждал скандал. Дверь оказалась заперта на второй замок. Через десять минут упрямых звонков Наталья Павловна всё же соизволила открыть.

— Ты опоздала? — процедила она сквозь зубы, пристально рассматривая племянницу.

— Всего на пять минут, — возразила та.

— Где ты была? — тётя продолжала стоять в дверях.

— На работе. Мы выиграли тендер, над которым всё это время бились, — пояснила Олеся.

— А вид у тебя, как будто с сеновала вернулась, — выплюнула Наталья Павловна, но при этом посторонилась, давая племяннице пройти в квартиру. — Я разврат в своём доме терпеть не буду, — заявила она. — Если подобное ещё раз повторится, то пеняй на себя.

Перед сном Олеся долго стояла под душем. Зажмурившись под тёплыми струями воды, она вспоминала все поцелуи и прикосновения. Она не жалела о произошедшем, ведь Антон уже давно поселился в её сердце. Никого другого Олеся не могла представить на его месте. Покинув ванную комнату, она с нетерпением схватилась за мобильник, в надежде прочитать хоть какую-то весточку от него, но Антон молчал. Сама она несколько раз то набирала, то стирала сообщение. Так и не решившись ничего написать, Олеся разочарованно легла спать, и ещё долго не могла сомкнуть глаз до тех пор, пока поздно ночью на телефон не пришло смс от Антона: «Доброй ночи, малышка. Думаю о тебе». От этих слов у неё на сердце резко потеплело.

Олеся так ждала новой встречи, но весь следующий день генеральный директор был занят на различных совещаниях, ведь их фирме предстояла выполнить очень важный заказ. Появившись в приёмной, Антон поздоровался на бегу, чтобы тут же скрыться в своём кабинете. Он пробыл там, запершись с подчинёнными до позднего вечера. Олеся всё это время просидела в приёмной. Рабочий день давно закончился, когда сотрудники фирмы начали покидать кабинет директора. Самым последним вышел Антон.

— Ты здесь? — улыбнулся он, заметив Олесю. — Сегодня совсем не было времени, даже чтобы поздороваться с тобой. — С этими словами он привлёк её к себе, заключая в объятия.

— Я скучала по тебе, — призналась Олеся, жмурясь от счастья быть рядом с ним, вдыхая аромат его парфюма, пальцами разглаживая на рубашке несуществующие складки.

— Я голоден, — сообщил Антон. — Предлагаю заехать в ресторан, а потом в какое-нибудь интересное место.

Интересным местом оказался отель. Пятизвёздочный. В центре столицы. С панорамным остеклением в двухкомнатном номере, огромной мраморной ванной, красным ковровым покрытием на полу, зеркальным потолком и широкой кроватью, стоящей по центру.

— Вау, — только и выдохнула Олеся от восторга, босиком ступая по мягкому ворсу.

Глава 8

— Я подвезу тебя до дома, а сам подожду в машине, — сообщил Антон после завтрака, который им принесли прямо в номер. — Ты переоденешься, и мы поедем в офис.

Как бы ни хотелось ещё понежиться в постели, но солнце уже взошло, а это значило, что пора приниматься за работу. Антон стоял посреди комнаты и застёгивал запонки на рубашке, поправлял галстук, а Олеся лежала, натянув до подбородка тонкое одеяло, и любовалась мужчиной.

— А как же ты? — поинтересовалась она.

Прошедшая ночь была полна нежности и страсти и казалась Олесе самой волшебной.

«Моя девочка… Моя ласковая девочка… Моя малышка… Я счастлив, что встретил тебя», — шептал ей Антон когда, утомившись после любовных игр, она засыпала на его плече. Олеся таяла, слушая его слова.

— В шкафу в моём кабинете есть пара свежих рубашек и костюм на смену, — пояснил он.

Как и обещал, Антон подвёз её к подъезду. Олеся поднялась на нужный этаж и попробовала открыть дверь, но та оказалась заперта на дополнительный замок. Девушка позвонила в звонок.

— Явилась? — прошипела Наталья Павловна. Сложив руки на груди, она встала на проходе. — И где ты была всё это время, позволь спросить?

— Можно пройти? — попросила Олеся. — Я уже достаточно взрослая, чтобы отчитываться.

— Вот нахалка! — возмутилась тётя. — Прошлялась где-то всю ночь, а потом опомнилась! Я в своём доме развратниц не потерплю!

— Но я не развратница! — вспыхнула Олеся, краска прилила к её щекам, и девушка приложила ладони к горящему лицу. — Я люблю этого человека, и он тоже любит меня.

— Стыдоба какая! — воскликнула Наталья Павловна. — Знаешь что, забирай свои вещи и люби кого хочешь, только не здесь!

С этими словами пожилая женщина выкатила Олесину дорожную сумку, которую до этого держала вне зоны видимости. Оттолкнув племянницу, тётя с грохотом закрыла дверь. Олеся пробовала стучать и звонить, но Наталья Павловна не реагировала. Таща за собой чемодан, девушка понуро поплелась на парковку, где её ждал Антон.

— Что это? — удивился он, выходя из автомобиля.

Олеся неуклюже переступила с ноги на ногу, убрала волосы с пунцового лица. К горлу подкатывали рыдания. Ещё никогда ей не было так стыдно. Она не знала, как объяснить сложившуюся ситуацию.

— Тётя выгнала, — выдавила она из себя, неловко поёжившись на осеннем ветру. — Даже на порог не пустила.

— А чемодан тётя тебе собрала? — подозрительно сощурившись, спросил Антон. Олеся смущённо кивнула. — Быстро она. За одну ночь управилась.

В его голосе слышался сарказм, но Олеся не видела причины для подобного настроения. Она непонимающе уставилась на него.

— Тебе есть куда идти? — последовал новый вопрос.

— Нет, — покачала она головой.

— Отлично! — раздражённо хмыкнул Антон, разводя руками. — Ещё и идти некуда!

Олеся, не ожидавшая от любимого человека подобной реакции, опустила голову. Она же ни в чём не была виновата. В носу нещадно защипало, и Олеся всхлипнула. Бросив чемодан, она развернулась и пошла, спотыкаясь и не разбирая дороги.

— Стой! — окликнул её Антон, но Олеся и не думала останавливаться. — Да стой же! — Он нагнал её в два шага, развернул и прижал к себе. Оказавшись в его объятиях, она совсем разревелась. Ровными, успокаивающими движениями Антон гладил её по голове и приговаривал: — Ну всё, не плачь. Всё будет хорошо. Извини, что я так отреагировал. Я решу этот вопрос. На улице ты точно не останешься.

И он правда решил. Весь день Олеся просидела в приёмной, спрятав дорожную сумку в шкаф в кабинете генерального директора, напряжённо просматривая объявления о сдаче квартир и комнат и думая о том, куда ей податься этой ночью. В конце концов, она решила, что в крайнем случае сможет снять место в хостеле. А вечером, когда все ушли, Антон, широко улыбаясь, положил перед ошалевшей девушкой ключи.

— Поехали, посмотришь на своё новое жильё, — предложил он. — Думаю, тебе там понравится.

Конечно, Антон оказался прав. Квартира, которую он снял для Олеси, находилась в новом спальном районе, состояла из двух комнат и огромной кухни-гостиной, имеющей выход на собственную террасу, а из панорамных окон открывался вид на Москву-реку.

— Какая красота! — восхищённо воскликнула Олеся, с любопытством переходя из комнаты в комнату, и каждая уже была обставлена новой мебелью и всей необходимой техникой. Потом, опомнившись, она встала посреди квартиры и всплеснула руками. — Это наверно очень дорого. Я не потяну.

— Что за глупости? — нахмурился Антон. Он снова смерил её странным взглядом. — О деньгах даже не думай. Квартиру я уже оплатил, так что можешь спокойно здесь жить.

Олесе от такой заботы было одновременно и радостно, и неловко. Приехавшая из провинциального городка, она не привыкла к подобной роскоши, но сердечко таяло от неожиданной заботы.

— Спасибо, — прошептала она, обняв Антона и потянувшись за поцелуем.

Для Олеси тогда началась другая жизнь. Она с головой окунулась в свои первые отношения. С замиранием сердца она ждала окончания рабочего дня, чтобы остаток вечера провести с любимым. Антон вёз её домой и оставался с ней до утра. Каждый раз Олеся старалась приготовить для него что-то особенное. А потом случилась эта командировка, которая вместо одной недели затянулась на две. Как же Олеся ждала возвращения Антона! Поначалу он звонил ей каждый день, потом через день, затем начал ограничиваться короткими сообщениями. Когда же она набирала его номер, то он часто не отвечал, ссылаясь на постоянную занятость. Олеся верила ему и думала, что всё у них войдёт в прежнее русло, стоит Антону только вернуться.

Глава 9

Олесе казалось, что прошла вечность, прежде чем она вернулась домой. Она не помнила, как шла по улицам, ехала в метро, поднималась на лифте, открывала дверь. Переступив порог и сбросив обувь, она обвела невидящим взором пространство. Память услужливо подбрасывала картины ещё недавнего прошлого, наполняя квартиру призраками воспоминаний.

Шатающейся походкой Олеся прошла в гостиную и рухнула на диван, обняла подушку и разревелась. Здесь всё дышало Антоном. Широкий диван, двуспальная кровать, подушка, которую она прижимала к груди, даже воздух были пропитанным ароматом его парфюма. Перед глазами проплывали видения ещё недавней счастливой жизни. Как Антон обнимал её, целовал, шептал на ухо разные нежности, как они разговаривали до утра, вместе готовили после умопомрачительных ласк, от которых просыпался зверский аппетит.

— Готовили… — пробормотала Олеся, подскакивая на месте.

Она поднялась и проследовала к холодильнику, где вот уже третьи сутки мариновалась утка. Олеся собиралась запечь утку по-пекински к приезду Антона. Она несколько дней потратила, чтобы найти и купить все необходимые ингредиенты.

— Нет, — покачала головой Олеся, убирая птицу в пакет, тщательно завязывая и выбрасывая в мусорное ведро. Туда же отправились приправы, соусы и даже остатки рисовой водки, необходимой для маринада. — Не сегодня.

Захлопнув холодильник, она направилась в спальню, зашторила окна и упала без сил на постель. Жить не хотелось.

День сменился вечером, вечер ночью, а ночь утром. Олеся не могла сказать, сколько раз солнце повторило путь по небосводу. Времена суток смешались, перепутались, поменялись местами. Все эти дни девушка пялилась в белый, идеально ровный потолок и почти ничего не ела. Из-за постоянной тошноты она была не в силах проглотить не кусочка. Олеся била себя по рукам, чтобы не набрать до боли знакомый номер, каждая цифра которого отпечаталась на подкорке, и гипнотизировала телефон, вздрагивая всякий раз, получая то или иное сообщение. Она не расставалась с мобильником, боясь пропустить звонок от Антона, хотя понимала всю тщетность ожидания.

— Хватит, — выдохнула Олеся, убирая телефон под подушку. — Так и с ума недолго сойти.

Она встала с постели, в которой провалялась несколько суток, и направилась в ванную комнату.

— Надо приходить в себя, — прошептала девушка, открывая кран и наливая пену.

Олеся посмотрела в зеркало и ужаснулась отражению: всклокоченные волосы, красные воспалённые глаза, осунувшееся лицо. Присев на бортик, она ждала, когда же ванна наполнится. Но все её нервы были настолько оголены, что даже сквозь шум воды она услышала, как звонит телефон в её спальне, накрытый подушкой.

— Антон!

С этим криком Олеся бросилась на звук звонка. Но надежда тут же сменилась разочарованием, когда на экране высветилась фотография подруги Любы. Снова захотелось рыдать, но сделав несколько глубоких вдохов, Олеся сняла трубку.

— Алло, — упавшим голосом произнесла она.

— Привет! — весело защебетала Люба. — Мы тут с Верой оказались в твоих краях и вспомнили, что давно не виделись. Ты как, дома?

— Ага, — вздохнула Олеся, не зная, радоваться или грустить предстоящему визиту подруг. Сейчас она никого не хотела видеть, но при этом понимала, что дальше так продолжаться не может.

— Тогда открывай! Мы тут внизу стоим, — рассмеялась Люба. Тут же раздался домофонный звонок, и Олеся поспешила к двери. — Мы твои любимые заварные пирожные захватили, между прочим! Знаем, какая ты сладкоежка! — добавила подруга и отключилась.

Прошло буквально несколько минут и вот, Вера с Любой с восторженным гомоном ввалились в квартиру.

— Сколько лет, сколько зим! — подруги со всех сторон обняли Олесю и закружили по коридору.

— Ага, — только и выдавила та из себя, обнимая их в ответ. И в каком бы раздрае ни была её душа, но сердце постепенно наполнялось радостью.

— Так, стоп! — Перестав обниматься, Люба настороженно посмотрела на Олесю. — Что с тобой? Ты совсем на себя непохожа. Заболела, что ли?

— Ага, — кивнула Олеся.

Но подруги смотрели на неё с нескрываемым подозрением, переглядываясь между собой, что она не выдержала.

— А меня Антон бросил… — сдавленно произнесла она и всхлипнула.

Олеся не собиралась плакать, ведь и так уже все слёзы выплакала, но в носу подозрительно защипало, и вот она уже в голос рыдала на плече у Любы.

— Тише-тише, — подруга гладила её по спине и пыталась успокоить. — Как бросил-то? Почему?

— Не знаю! — ревела Олеся. — Просто бросил, сказал, что я ему больше не нужна. Уволил. Охране пускать запретил. Ничего не объяснил.

Вот так, сбиваясь и запинаясь, она слово за слово всё поведала подругам.

— Капец… — только и сказала Люба.

Приобняв Олесю, она повела её на кухню, усадила на стул. Сама поставила чайник. Вера в это время достала блюдо, выложила на него сладости, после чего начала расставлять чашки.

— Как так можно, — причитала Вера, а Люба хмуро смотрела на плиту. — А такая сказка была красивая, мы все тебе завидовали по-доброму.

— Нечему было завидовать, — шмыгнула носом Олеся. — Выбросил, как какую-то ненужную вещь, даже не поговорил по-человечески…

Глава 10

— У тебя там вода, что ли, шумит? — озадаченно спросила Люба, поглядывая в сторону прихожей.

— Ой! — Олеся всплеснула руками и бросилась в ванную. Она успела как раз вовремя, вода только-только начала переливаться за борт. — Было бы мне дело, если бы затопила… — облегчённо вздохнула она.

— Да ладно, здесь наверно хорошая гидроизоляция, — предположила подошедшая Люба, а Вера с любопытством выглядывала из-за её спины.

— А кто его знает, — пожала плечами Олеся, хватая швабру и вытирая образовавшуюся лужу.

Подруги вернулись на кухню допивать чай, и она вскоре присоединилась к ним.

— Что теперь будешь делать? — спросила Вера.

— Работу искать, — ответила Олеся после короткой паузы. — Месяц скоро закончится, а я не смогу оплачивать эти хоромы. Надо будет найти что-то попроще и, возможно, за МКАДом.

Вера с Любой пробыли у неё до самого вечера и помогли немного развеяться, после ухода подруг жизнь уже не казалось такой беспросветной. Ничего, Олеся со всем справится. В конце концов, ничего страшного не произошло. Подумаешь, бросил! И ничего не объяснил! На звонки не отвечал!

— Избавился как от надоевшей куклы… — сдавленно прошептала Олеся и с силой ущипнула себя за руку. Нет, она больше не заплачет. Во всяком случае, не из-за него.

Происшествие в ванной напомнил ей другой случай, произошедший несколько недель назад. Олеся позвонила маме, та ответила со слезами в голосе. После недолгих расспросов мама призналась, что их квартиру затопили соседи с последнего этажа, ведущие полумаргинальный образ жизни.

— Они там как будто бассейн устроили, — возмущалась Татьяна Егоровна. — Представляешь, пять этажей под воду ушло. Утрирую, конечно. Потолки вздулись и всё в жёлтых пятнах, обои отвалились. Одно расстройство! И взять с них нечего! А тут ещё в нашу машину во дворе какой-то пьяница врезался. Папе аж плохо стало. Не представляю теперь, где деньги взять. Извини, не хотела на тебя всё это вываливать.

Конечно, Олеся тут же перевела маме все свои сбережения, которых, впрочем, было не так много. Татьяна Егоровна отнекивалась, но всё же взяла со вздохами и словами благодарности.

— Да мы кредит возьмём в банке, — успокаивала она дочь, но та знала, что никакой банк не одобрит им кредит, поскольку за отцом уже числился один на машину, которая теперь стояла во дворе разбитая.

Своими переживаниями за родителей Олеся поделилась с Антоном, когда они в один из вечеров заехали поужинать в ресторан после работы. Тот задал единственный вопрос:

— Сколько?

— Что сколько? — захлопала ресницами Олеся.

— Какая сумма нужна.

— Ну, я им уже отправила всё, что у меня было, — вздохнула она. — Кредит, как и ожидалось, им не дали. Мама говорит, что дядя Валера готов дать в долг тысяч двести, но там нужно ещё не менее полумиллиона.

Антон кивнул, а утром ей на счёт упала сумма ровно в пятьсот тысяч. Олеся благодарила, говорила, что не стоило, переминалась с ноги на ногу, красная как рак, чем вызвала на лице Антона улыбку. Она не была уверена, что имеет право принимать эти деньги, на что тот ответил:

— Это тебе кредит от предприятия. С каждой зарплаты будет удерживаться небольшой процент до тех пор, пока ты не рассчитаешься.

И только после этих слов Олеся немного расслабилась. Но никто ни с какой зарплаты ничего не стал удерживать, поскольку её просто уволили.

— Что толку постоянно об этом думать?

Олеся взлохматила волосы, открыла ноутбук и принялась просматривать подходящие вакансии. Теперь у неё имелся хоть какой-то опыт работы, может быть, потенциальные работодатели все же рассмотрят её кандидатуру?

Пару дней она рассылала резюме в различные организации, и наконец, ей пришло приглашение на собеседование от одной из них. В небольшую фирму требовался помощник экономиста, оклад там обещали маленький, намного меньше, чем она получала в ООО «ЛигаСтрой», но выбирать не приходилось. Хозяйка квартиры уже звонила, чтобы напомнить об оплате аренды.

Собираясь ранним утром на деловую встречу, Олеся извлекла из шкафа строгое серое платье, убрала волосы в косу. Сейчас она снова вернулась к прежнему стилю. Тут её взгляд упал на коробку с шикарными туфлями, самыми дорогими в гардеробе. Чёрные, из лаковой кожи, с блестящей алой подошвой и тонкой шпилькой. Их купил ей Антон, когда на её собственных туфлях внезапно отвалился каблук, которым она зацепилась за чугунную решётку ливневой канализации, когда они шли по подземному паркингу, и чуть не пропахала носом пол. Антон едва успел её подхватить.

— Ой-ой-ой! — забалансировала она на одной ноге, крепко вцепившись в спутника. — Какая досада! Теперь новую обувь покупать. Здесь поблизости есть нужный магазин? Только чтобы не очень дорогой, — добавила Олеся и смутилась.

— Ага, есть, — подтвердил Антон и, не слушая её возражений, повёл в самый дорогой отдел, где и купил ей эти туфли.

Олеся помотала головой, прогоняя воспоминания. Она к этим туфлям больше никогда в жизни не прикоснётся. Взяв коробку в руки, она убрала её поглубже в шкаф. Что же, может, и к лучшему, что Олесе придётся съехать с этой квартиры. Здесь слишком многое напоминало об Антоне, тяготило и травило душу. Так она быстрее сможет его забыть. Хотя… Кому она врёт? Разве можно забыть свою первую любовь, при воспоминании о которой сердце сжимается от тоски, а руки начинают дрожать?

Глава 11

— Так, все нужные программы вы знаете, компьютер и оргтехнику тоже, — перечислял Пётр Иванович, поглядывая в резюме Олеси. — Нам больше и не надо. В принципе, вы нам подходите. Когда вы готовы выйти на работу?

— Завтра, — охотно отозвалась она.

— Отлично! — кивнул Пётр Иванович. — Тогда ждём вас завтра.

Они распрощались, и Олеся покинула кабинет будущего работодателя. Здание, в котором фирма арендовала офис, находилось на территории бывшего завода, в пяти остановках от метро на автобусе. Место было унылое, но, увы, выбирать не приходилось.

Вернувшись в квартиру, Олеся первым делом начала просматривать объявления о сдаче жилья, поскольку ей в ближайшее время требовалось освободить. Она прикидывала в уме, сколько ей придётся тратиться на съём, и сколько у неё будет оставаться. После того как её уволили из ООО «ЛигаСтрой», с ней, конечно же, рассчитались. У Олеси теперь были кое-какие сбережения, которые она планировала потратить на аренду квартиры в первый месяц и оплату депозита. Она рассматривала разные варианты, в том числе и Подмосковье, как раздался телефонный звонок. Девушка подскочила и с надеждой посмотрела на экран, тут же обругав себя. Ну, сколько ещё она будет ждать звонка от НЕГО? Как долго она будет терзать своё сердце? Сделав несколько глубоких вдохов, Олеся ответила:

— Да, мам.

— Леська, привет, — защебетала Татьяна Егоровна. — Как у тебя дела?

— Нормально, а у вас? — спросила Олеся.

— Да тоже ничего… Вот, для ремонта все закупили, людей наняли… Уже аванс им заплатили…

— О, ну это здорово! — обрадовалась Олеся

— Ага… Деньги почти все ушли… — мама запнулась и ненадолго замолчала.

— Что-то с папой? — забеспокоилась Олеся. — Ему стало хуже?

— Нет-нет-нет, пока нет… Но ему нельзя волноваться, ты же знаешь… А я тут работу нашла. Ну, как работу… Так, подработку. В нашем доме на цокольном этаже в ателье уборщица требовалась. Я и устроилась на неполный рабочий день. Хоть какие-то деньги, пусть и небольшие. Да что там говорить, совсем маленькие… — вздохнула Татьяна Егоровна, а у Олеси возникло впечатление, что мама никак не назовёт истинную причину звонка. — Ни на что не хватает, а больше никуда не берут.

— Я рада, что тебе удалось найти работу, — только и вставила Олеся.

— Да, спасибо… В общем… Тут дядя Валера звонил. Ему срочно деньги назад понадобились. Сын у него в ДТП попал, теперь в больнице лежит, в плохом состоянии, нужна операция. Мы, конечно, всё, что у нас осталось, ему отдали, но этого мало.

— Ужас какой! — воскликнула Олеся, судорожно вспоминая, сколько средств у неё сейчас лежало на счету. — У меня есть немного, — недолго думая заявила она, беспокоясь только за здоровье троюродного брата.

Попрощавшись с мамой, она тут же перевела ей почти все деньги, а потом долго пялилась на нулевые накопления в приложении банка. Олеся медленно закрыла ноутбук и как в тумане принялась собирать вещи. Она бросала в дорожный чемодан одежду, обувь, учебники, тетради напряжённо размышляла, куда же ей теперь податься. У неё больше ничего не было, кроме нескольких купюр в кошельке. Оставался только один выход — вернуться к Наталье Павловне.

Сглотнув слюну при мысли о неприветливой родственнице, Олеся опустилась на чемодан. Она просидела так несколько часов, не решаясь сделать последний шаг: освободить квартиру и опустить ключи в почтовый ящик. В конце концов, она поднялась, тряхнула волосами и переступила порог.

И снова улица, снова метро, привычный подъезд и знакомая дверь. Переминаясь с ноги на ногу, Олеся потянулась к звонку.

— Кто там? — послышалось ворчание, затем дверь открылась, и на пороге возникла Наталья Павловна. — Ты? — удивилась она, увидев племянницу.

— Я, — прошептала Олеся.

— Хм-м-м… — тётя недоверчиво оглядела её с головы до ног, отмечая чёрные джинсы, синюю толстовку, волосы, убранные в аккуратную косу. — И что ты тут делаешь?

Олеся нервно дёрнула ручкой чемодана.

— Идти мне некуда.

— Ах, идти некуда?! — Наталья Павловна упёрла руки в боки. — Ты же говорила, что у вас любовь и всё серьёзно? А теперь что, наплясалась стрекоза? Недолго любовь продлилась?

— Недолго, — одними губами произнесла Олеся.

Она и так была подавлена всей этой ситуацией, а тут и вовсе поникла. Как назло, ещё в носу защипало. Олеся закусила губу.

— Ох, и глупая девица, — покачала головой родственница. — Знаешь, сколько я таких, как ты, на своём веку повидала? Приезжают столицу покорять, а потом вдоль трасс стоят!

— Я не такая! — возмутилась Олеся.

— Не такая она! — скривилась тётя. — Все вы не такие, а потом, оказывается, что такие! Вон, у соседки со второго этажа внучка откуда-то из-под Калуги приехала, сказала, учиться будет. А сама в массажный салон устроилась! Да и ты непонятно кем работала, сразу дорогое шмотьё себе покупать начала.

— Я работала помощницей руководителя, — тихо напомнила Олеся.

— Ага, помощницей! Меня тут знающие люди просветили, как такие помощницы своим руководителям помогают! — Наталья Павловна закипала всё больше и больше, вываливая на голову девушки всякий бред.

Глава 12

Закрыв дверь за племянницей, Наталья Павловна ещё долго ворчала и хваталась за сердце. Олеся обеспокоенно смотрела на тётю, не зная, что теперь предпринять. Так и стояла в прихожей, вцепившись в ручку чемодана и нерешительно переминаясь.

— Ну, что стоишь? — донёсся из гостиной слабый стон Натальи Павловны. — Так и помру без помощи. Принеси мои капли.

Олеся опомнилась, сбросила обувь и поспешила на кухню, отыскала в навесном шкафчике нужное лекарство, накапала в чашку, разбавила водой и принесла. По квартире тут же разнёсся запах медикаментов, впрочем, он здесь и не выветривался. Наталья Павловна сидела на диване, привалившись к спинке, тяжело охала и обмахивалась.

— Что так долго? — возмутилась она. — Тебя только за смертью посылать. Ладно уж, иди в свою комнату.

Но Олеся не спешила уходить, с волнением поглядывая на родственницу.

— Может, скорую вызвать? — предложила она.

— И что мы скажем доктору? Что ты тётю довела своими скандалами? — съехидничала Наталья Павловна.

— Вдруг что-то серьёзное? — настаивала Олеся, стараясь не обращать внимания на ироничный тон.

— Ишь какая заботливая, — прошипела тётя, поднимаясь с дивана. — Раньше надо было думать. Пойду я в спальню, чувствую, здесь ты мне отдохнуть не дашь.

Наталья Павловна скрылась в своей комнате, а Олеся вернулась в прихожую за чемоданом и оттащила его к себе. Она стояла над раскрытой сумкой и напряжённо размышляла, надо ли ей выкладывать вещи и как скоро придётся съезжать. Так и не придя к какому-то решению, она повесила в шкаф пару платьев и положила на полку несколько блузок с юбками.

Утром, встав пораньше и приняв душ, Олеся поехала на новую работу. Позавтракать она так и не смогла. Из-за сильного стресса у неё пропал аппетит, и вид еды вызывал лишь отвращение. В ушах до сих пор звучали упрёки и несправедливые обвинения, от которых голова шла кругом, Олеся даже чуть не упала в душном вагоне. Оказавшись на свежем воздухе, она почувствовала себя чуть получше, но всё равно ещё какое-то время её мутило.

Обязанностей в офисе оказалось немного, ничего такого, с чем бы она ни смогла справиться, но и платили в разы меньше, чем на последнем месте. Если снимать отдельное жильё, то с такой зарплатой ей придётся сильно ужаться, и уж точно она не сможет ничем помочь родителям. В обед Олеся умудрилась впихнуть в себя немного овощного салата, но от запахов пищи ей становилось дурно.

— Бледная ты какая-то, — с подозрением произнесла Екатерина Матвеевна, главный экономист компании, в которой теперь трудилась Олеся. — Ты точно здорова?

— Со мной всё хорошо, — поспешила уверить её девушка.

Так продолжалось несколько дней. Окончательно недомогание отпустило её спустя пару недель. Это время, несмотря на состояние, Олеся упорно трудилась на новой работе, пыталась вникать во все процессы, не боялась браться за что-то незнакомое. Наталья Павловна прекратила свои нападки, поскольку теперь они виделись достаточно редко. Утром Олеся уезжала в офис, а приезжала аккурат к десяти вечера, стараясь усердным трудом вытеснить из головы все мысли об Антоне. К тому же вскоре началась установочная сессия, и Олеся первую половину проводила в университете, а вторую на работе, поскольку учебный отпуск ей не дали, предложив оформить его за свой счёт, но тогда она вообще получила бы копейки. Сердце по-прежнему ныло, особенно по ночам, когда Олеся лежала в постели без сна и вспоминала, вспоминала, вспоминала…

— Ты уверена, что столько съешь? — спросила Люба, с подозрением поглядывая на гору эклеров перед Олесей. Сессия была позади, и подруги наконец-то встретились после долгого расставания.

— Я такая голодная, — призналась Олеся. — Хотя ела вроде бы часа два назад, причём тянет именно на сладкое, ничего другого есть не могу. Уже даже поправилась на пару килограмм, не знаю, как остановиться.

Вера пожала плечами и продолжила ковыряться в чизкейке. Они сидели в недорогом кафе, недалеко от университета, в котором вместе учились. Люба же насторожилась.

— И давно это у тебя?

— С неделю примерно, — пробубнила Олеся с набитым ртом. — Главное, до этого вообще есть не хотела!

— Не хотела? — сощурившись поинтересовалась Люба.

— Ага, тошнило, — кивнула Олеся, прихлёбывая облепиховый чай. — М-м-м… Кисленький!

— Как тошнило? — нахмурилась Люба.

— Ну как-как? Как будто съела что-то не то…

— Ой, да отстань ты от Леськи, — перебила её Вера. — Появился аппетит — и славно! Хорошо, что не умерла от истощения. С такими-то переживаниями немудрено!

Однако Люба отставать от подруги не собиралась. Оглядевшись по сторонам, она склонилась к уху Олеси и зашептала:

— А «эти» дни у тебя давно были?

— Э-э-э… — вопрос Любы заставил Олесю зависнуть. За всеми этими тревогами она совсем забыла о женском цикле. Девушка полезла в соответствующее приложение на телефоне и застыла. — Давно… — севшим голосом сказала она.

— Скажи, а вы с Антоном… ну, это… — замялась Люба, — предохранялись?

— Да! — выпалила Олеся и тут же залилась краской, вспоминая первый раз, когда всё оказалось слишком неожиданным для неё. — Ой…

Глава 13

Весь оставшийся день Олеся думала над словами подруги. Постоянная усталость, тошнота, сменившаяся волчьим аппетитом, отсутствие «критических» дней… Всё сходится. Конечно, есть надежда, что это просто реакция организма на стресс…

— Да, это точно стресс, — кивала своим мыслям Олеся, однако перед тем, как вернуться домой, заглянула в аптеку.

Купив тест на беременность и спрятав его в сумочке, она поднялась в квартиру.

— Какая-то ты бледная, — нахмурившись, заметила Наталья Павловна.

— Всё в порядке, — пробормотала Олеся, прижав сумку к груди и боком проходя мимо родственницы.

— Вечно где-то пропадаешь, — недовольно проворчала та. — В квартире уборку надо сделать, а тебя дома не застать.

— Работы много, — начала оправдываться Олеся, не понимая, что именно не нравится тёте, ведь она убиралась каждые выходные во всех комнатах: мыла полы, вытирала пыль со всей мебели, даже с антресолей. Готовила Олеся по вечерам, но лишь получала за то упрёки. — И сессия вот недавно закончилась.

— Генералить надо, — не сдавалась Наталья Павловна. — За шкафами столько грязи скопилось.

— Хорошо, — только и кивнула Олеся, бочком продвигаясь в свою комнату.

— Ой, да разве от тебя дождёшься, — махнула тётя. — Лишь о себе и думаешь.

Оказавшись в спальне, Олеся облегчённо выдохнула. Она присела на край кровати, достала из сумочки тест и долго на него смотрела.

— Нет, — покачала она головой. — Нет, этого не может быть.

Но что-то внутри подсказывало что может. И от этих мыслей по спине пробегал холодок. В аннотации к тесту было сказано, что его лучше делать рано утром, но Олеся не могла так долго ждать. Дождавшись, когда Наталья Павловна погасит у себя свет и ляжет спать, она прокралась в ванную комнату.

— Нет… — тихо шептала Олеся, глядя, как отчётливо прорисовывается вторая полоска. — Нет…

Просто тест испорчен! Да, кажется, она читала, что такое бывает и нередко! Внутри волнами накатывала тревога, вызывая подзабытую тошноту, неприятно сосало под ложечкой.

— Завтра куплю новый, — раз за разом твердила Олеся, но мысль об испорченном тесте не избавляла от беспокойства.

До утра она не сомкнула глаз, а едва рассвело, девушка вскочила и принялась собираться на работу. По пути Олеся нашла круглосуточную аптеку и купила ещё парочку диагностических экспресс-тестов. В офис она приехала уже взвинченная и нервозная и тут же скрылась в санузле.

— Нет, — снова мотала она головой, рассматривая две полоски на обоих тестах. — Только не это…

До конца рабочего дня Олеся так и не смогла сосредоточиться на выполнении своих обязанностей. В голове царил сплошной сумбур. Она не представляла, что ей делать дальше. Как бы ей сейчас пригодился совет близкого человека, его помощь и поддержка, но, увы. Мама была далеко, да и у родителей своих забот хватает, Наталья Павловна будет в ярости, а Антон… Это же его ребёнок, он имеет право знать! Рука сама потянулась к телефону. Олеся почти набрала его номер, но в памяти всплыл их последний разговор и колкие фразы, которые бросал любимый. Отдёрнув руку, девушка отклонила звонок ещё до того, как пошли гудки.

— Я не нужна ему, — прошелестела Олеся.

Домой она возвращалась в полной прострации. Но стоило ей переступить порог, как на неё налетела злая, как фурия Наталья Павловна.

— Проститутка! — орала она, швыряясь в вошедшую девушку её же вещами и не давая сказать ей ни слова. — Распутница! Подстилка! Пошла вон отсюда!

Открыв нараспашку дверь, тётя выкинула на лестничную клетку чемодан, следом полетели учебники Олеси, тетради, канцелярские принадлежности, одежда и обувь. Соседи выглядывали на шум, а Наталья Павловна продолжала кричать:

— Приютила змею на своей груди! Глаза закрывала на то, что по хозяйству ничего не делает, домой возвращается поздно! Думала ладно, работы у девки много, не успевает она, сама квартиру отгенералю! И что я нашла у неё в тумбочке?! Вот! Полюбуйтесь! — женщина бросила Олесе в лицо скомканный тест. — Нагуляла где-то, а теперь решила на меня повесить! В моей квартире решила прописать! Наверно, думала, что после моей смерти ей всё отойдёт?! Ещё бы и отравила, чтобы поскорее жилплощадь получить!

— Я… — Олеся хватала ртом воздух. Несправедливые обвинения лишили её дара речи, и все слова комом встали в горле. — Никогда…

— Ух, змея! — Наталья Павловна погрозила ей кулаком. — Смерти моей ждала? Не дождёшься!

— Что за бред… — выдавила из себя Олеся, со страхом посматривая на разоравшуюся родственницу.

Та раскраснелась от гнева и, кажется, получала удовольствие от ситуации. Глаза её блестели, а на лице застыло выражение триумфа.

— Да ты преувеличиваешь, — сказала одна из соседок, с сочувствием поглядывая на Олесю.

— И ничего я не преувеличиваю! — ещё больше разозлилась Наталья Павловна. — Все они, понаехавшие такие! Приедут сюда, ничего не имея, кроме рваных трусов, надеются на удачу, и на то, что пожилая тётка коньки двинет! — последнюю фразу она произнесла с надрывом.

Кое-как покидав вещи в чемодан, Олеся с трудом закрыла его и потащилась к лестнице.

Глава 14

— Мама, Вера… Люба! — после долгих размышлений Олеся сделала выбор.

В трубке раздались длинные гудки, и наконец, зазвучал удивлённый голос подруги:

— Ты чего так поздно?

— Я… Извини… — Олеся запнулась. Она огляделась по сторонам. Во дворе, освещённым светом, льющимся из окон, было пусто. В сгустившихся осенних сумерках ветер бесцельно гонял мусор и опавшую листву. — Можно я сейчас к вам приеду?

— Что? — ещё больше изумилась Люба. — Э-э-э… конечно, приезжай!

Олесе понадобилось часа полтора, чтобы добраться до нужного адреса. К счастью, несмотря на позднее время метро было забито пассажирами, да и по пути ей то и дело встречались прохожие. Нервно сжимая ручку дорожной сумки, свободной рукой она нажала на звонок. Дверь тут же распахнулась, словно её ждали, и Олеся оказалась в объятиях подруг.

— Ты с чемоданом? — озадаченно спросила Вера.

Люба же, отстранившись, внимательно вгляделась в её лицо, отмечая красные глаза и распухший нос:

— Ты плакала? — спросила она.

— Я… — замялась Олеся. — Да… Меня тётя выгнала. Можно я у вас какое-то время поживу? Я ненадолго… Я как зарплату получу, тут же что-нибудь сниму! Просто всё сразу за два месяца хотят, да ещё депозит... У меня сейчас нет таких денег! — сбивчиво объяснила она.

— Да что за глупости, конечно, оставайся сколько надо!

Вера взяла из её рук чемодан, а Люба тут же повела на кухню.

— Что на этот раз нашло на старую грымзу? — спросили подруги.

— Ох… — вздохнула Олеся, закрывая лицо руками. Затем она полезла в сумочку и извлекла из неё смятый экспресс-тест. — Вот.

Вера с Любой расправили полоску бумаги и ошалело уставились на две ярко-красные чёрточки.

— Ты беременна?! — хором воскликнули они, а Олеся лишь кивнула.

— Так я и думала. — Люба в прострации опустилась на табурет. — Пипец!

— Ага… — согласилась Вера, усаживаясь на соседний.

— Полный… — всхлипнула Олеся.

Повисла напряжённая тишина. Наконец, Люба прервала молчание:

— И что планируешь делать?

— Без понятия, — призналась Олеся.

— Антону уже рассказала? Это же он отец? — вставила Вера.

— Он… Нет, не говорила. Я сама узнала только вчера. А сегодня тётя полезла в мою тумбочку и вот… Выгнала.

Олеся рассказала подругам, какой скандал ей закатила Наталья Павловна.

— Ладно, забудь об этой старушенции, — махнула рукой Люба. — А вот Антону сообщить надо. И лучше не звонить, а вживую поговорить. Он отец и имеет право знать. Между вами могло произойти всё что угодно, вы взрослые люди, в конце концов. Это ещё не показатель мудачества. А ребёнок есть ребёнок. Уверена, что вы поговорите и придёте к какому-то решению.

Подумав, Олеся признала разумность доводов подруги.

Комната была небольшой. Там имелся внушительного размера шкаф, съедающий половину пространства, стол, телевизор и двухъярусная кровать. Олесе же на ночь выделили надувной матрас. До рассвета она прокручивала в голове слова Любы, надеясь на её правоту. Сердце замирало перед новой встречей. Ей было и боязно, и одновременно радостно, что уже совсем скоро она увидит Антона. Она скучала по нему всё это время, но продолжала упрямо гнать все мысли о нём. Как он отреагирует на её признание? Обрадуется ли? Или снова наговорит кучу колкостей?

Весь день Олеся провела как на иголках. Она постоянно посматривала на мобильник, борясь с искушением позвонить Антону, но Люба была права, когда говорила, что такие новости надо сообщать с глазу на глаз. За пару часов до окончания рабочего дня она отпросилась у начальницы. Та не возражала.

Чем ближе Олеся подходила к зданию, где расположился офис ООО «ЛигаСтрой», тем чаще колотилось сердце. Сделав несколько глубоких вдохов, она прошла в холл и направилась к турникету.

— Олеся Дмитриевна, — заявил охранник, заглянув в её паспорт. — Приказ вас не пускать никто не отменял.

В этот момент ей показалось, что у неё выбили почву из-под ног. Олеся даже зашаталась. Она весь день собиралась с духом, чтобы приехать сюда, а сейчас на неё словно опрокинули ушат с холодной водой.

— А Антон Демидович здесь? — сдавленным голосом уточнила она.

— Да, — пожал плечами охранник. — Его автомобиль стоит на парковке.

— А вы могли бы ему позвонить? — попросила Олеся.

— Нет, я не стану этого делать. У нас есть чёткое распоряжение.

— Понятно.

Развернувшись, она направилась к выходу. Сделав несколько шагов, Олеся сама не заметила, как ноги привели её к парковке. Антон всегда ставил свой внедорожник на определённом месте. Что же, она подождёт его здесь.

Ждать пришлось несколько часов. Кутаясь в тонкое пальто под порывами ветра, Олеся прохаживалась между машин, которых становилось всё меньше и меньше. Было поздно, и многие сотрудники уже разъехались по домам. Она пыталась согреть дыханием озябшие руки, когда наконец-то послышались знакомые шаги, и из-за поворота показался Антон в сопровождении незнакомой девушки.

Глава 15

Положив руки на руль, Антон тяжело вздохнул и с негодованием помотал головой.

— Не начинай, — процедил он сквозь зубы.

— Это правда… — прошептала Олеся.

Ярость куда-то улетучилась, вырвавшись яркой вспышкой и оставив место безысходности. Она смотрела на мужчину, которого до сих пор продолжала любить и не верила своим глазам. Сколько раз она представляла себе их встречу, но никак не ожидала, что Антон останется безучастным к её словам.

— Посиди тут, — бросил он девушке, расположившейся на соседнем кресле. — Я скоро.

Антон вышел из машины и захлопнул дверь. Поджав губы, он смерил Олесю мрачным взглядом. Не дожидаясь просьбы, та полезла в сумочку и достала оттуда смятый тест.

— Вот, — сообщила она, показывая ему две полоски. — Я не вру.

— И? — Антон удивлённо приподнял бровь. — Что ты мне этим тычешь? Любой дурак может нарисовать две полоски, ну, или дура.

— Они не нарисованы, — тихо проговорила Олеся.

—Ясно. — Презрительно хмыкнув, Антон полез во внутренний карман куртки. — Сколько тебе надо, чтобы решить эту проблему? — задал он вопрос, извлекая бумажник и отсчитывая несколько крупных купюр. — Столько хватит? — он протянул ей деньги.

Олеся отшатнулась. Она переводила непонимающий взгляд со стопки банкнот на Антона и обратно.

— Зачем? — хрипло спросила она.

— Олесь, ну что ты как маленькая, — в голосе Антона прозвучала усталость. — Неужели тебе всё разжёвывать надо?

Медленно, но до неё доходил смысл сказанного. Вот так, с полным безразличием он отправлял её в клинику, чтобы кардинально решить вопрос с ребёнком.

— Ну, — с досадой произнёс Антон. — Бери уже. Ещё много дел, а ты заставляешь меня стоять тут на холоде.

Ошалело тряся головой, Олеся попятилась. Обида захлестнула её. Тот, кого она любила, кого считала, чуть ли не идеалом, оказался совсем не таким, каким девушка себе представляла.

— Не надо… — пробормотала она. — Не надо… Извини, что потратила твоё время… Заставила стоять на холоде… Но я подумала, что отец имеет право знать о ребёнке. Я ошиблась. У моего ребёнка нет отца.

— Как знаешь, — фыркнул Антон.

Пробежавшись внимательным взглядом по сжавшейся на ветру фигурке, он сердито бросил деньги в её сторону, сел в автомобиль и завёл двигатель. Порыв ветра тут же разнёс купюры, смешав с мусором. Олеся стояла напротив машины. Фары били ей в лицо, прикрыв глаза ладонью, защищаясь от их яркого света, она видела, как улыбался Антон своей спутнице, как о чём-то с ней говорил, а та смеялась. А Олеся всё смотрела и ждала. Даже после их диалога она до сих пор ждала, что он выйдет и заговорит с ней, но на этот раз произнесёт совсем другие слова. Он скажет, что ошибся, что не подумал, и что вообще не хотел её обидеть, и, конечно же, он разделит с ней эту ответственность. Но мотор грелся, а Антон не выходил. И он больше не обращал на Олесю внимания. Разочарование затопило все её сознание.

Антон уехал, а Олеся долго пялилась на то место, где ещё недавно стоял его автомобиль. Ветер гонял грязные банкноты, а ей казалось, будто это её душу изваляли в грязи, а её саму выбросили как использованную куклу. Подняв повыше воротник пальто, она втянула голову в плечи, сунула озябшие пальцы в карманы и побрела в сторону метро. Было ошибкой приезжать сюда. Только время зря потратила. Ещё и замёрзла.

Сев в электричку, Олеся достала из сумки телефон, открыла записную книжку и удалила номер Антона. Да, сейчас она помнит каждую цифру, но со временем забудет. Подумав ещё немного, извлекла из мобильника сим-карту. Надо будет купить новую в салоне связи.

Вернувшись в квартиру подруг, Олеся долго отогревала руки под тёплой водой, ругая себя, что не подумала сегодня взять перчатки. Затем прошла на кухню, где Вера уже налила ей горячий чай, а Люба пододвинула блюдце с заварными пирожными.

— Ну как всё прошло? — нахмурившись, спросила она, глядя на притихшую подругу.

— Хорошо, — задумчиво кивнула Олеся. Подперев кулаком подбородок, она невидящим взором смотрела куда-то вдаль. — Наверно, хорошо.

— Ну, что тебе сказал Антон? — поинтересовалась Вера, подсаживаясь ближе и приготовившись слушать рассказ.

— Девочки, — вздохнула Олеся, — можно вас попросить, больше никогда не упоминать при мне этого имени? Я больше ничего не хочу слышать об этом человеке. Он не имеет ко мне никакого отношения.

Вера с Любой озадаченно переглянулись.

— Ты же сказала, что всё прошло хорошо, — осторожно напомнила Вера.

— Да. Хорошо, — согласилась Олеся. — Всё встало на свои места. Маски окончательно сброшены… Вернее, они давно были сброшены, просто я ещё на что-то надеялась. Такая глупая… Самой себе диву даюсь.

— Подожди-подожди! — Люба склонила набок голову и выставила вперёд ладони. — Я ничего не поняла. Что тебе сказал Ан…

Договорить ей не дали.

— Я же просила не произносить этого имени, — мягко упрекнула её Олеся.

Взяв в руки чашку с чаем, она поднесла её к губам и прикрыла глаза. В горле застрял ком, а во рту стояла горечь, но Олеся больше не заплачет. Эта страница её жизни навсегда перевёрнута. Ей нужно смотреть в будущее, она и так слишком долго оглядывалась на призраков прошлого.

Глава 16

Этой ночью Люба предложила гостье спать на своей кровати, а сама улеглась на надувной матрас. Вскоре с верхнего яруса послышалось лёгкое посапывание Веры, к Олесе же сон не шёл. Как выяснилось, Люба тоже не спала.

— Куда потом? — задала она вопрос.

— Доработаю сколько смогу. И к родителям, — тихо, чтобы не разбудить задремавшую подругу, ответила Олеся. — А какие у меня ещё есть варианты? Жильё ведь подыскать надо и на приданое ребёнку скопить. Наверно, сниму где-нибудь в Подмосковье, там подешевле. Можно ещё комнату какую-нибудь поискать.

— Не выдумывай! — яростно прошипела Люба. — Будешь ещё по всяким электричкам с животом мотаться! Думаешь, тебе хоть кто-нибудь место уступит? Ага, как же! Затолкают да ещё и заразят какой-нибудь краснухой! Тебе беречься надо. И комнату искать не надо, кто его знает, что за соседи там живут? Вдруг алкаши какие? Ещё неизвестно, на какую хозяйку нарвёшься, будет тебе нервы трепать, как тётка твоя.

— И что ты предлагаешь? — прошептала Олеся. — Жить-то мне где-то надо, работать надо. Родители все в долгах, как я на них ещё со своей беременностью свалюсь? Мне надо хоть какие-то финансы подкопить на первое время.

— Да работай, кто тебе запрещает? — хмыкнула Люба. — И живи. У нас живи. Зачем тебе куда-то мотаться?

— А как же Вера? — изумилась Олеся. В носу опять защипало, но уже от благодарности. В последнее время она настолько свыклась с мыслью, что никому не нужна со своими проблемами, и вот это участие вызвало новое желание расплакаться. Или это просто гормоны на неё так действуют? — Вам же учиться надо. Это я на заочке.

— Думаю, она не будет против, — отмахнулась Люба. — Учиться мы и так сможем, ты всё равно целыми днями на работе. К тому же ты вряд ли по ночам будешь закатывать шумные вечеринки и не давать нам спать.

— А хозяйка разрешит? — всё ещё сомневалась Олеся.

— Она живёт на другом конце Москвы и появляется здесь крайне редко, — поспешила успокоить её Люба. — В основном мы платим за квартиру банковским переводом.

Конечно же, Олеся согласилась. Со слезами, со словами благодарности. Как Люба и говорила, Вера поддержала подругу, заявив, что втроём будет веселее.

Дни потянулись за днями. Олеся по-прежнему пропадала либо в офисе, либо в университетской библиотеке, готовясь к зимней сессии и выполняя контрольные работы. В голове настойчиво засела мысль, что надо бы встать на учёт в женскую консультацию, но никак не могла выбрать день. Наконец, в ноябре, собрав необходимые документы, Олеся оказалась на пороге гинекологии.

— Сегодня как раз есть окно к узистке, — сообщила доктор во время приёма. — Сейчас идите в соседний кабинет, а потом с результатом ко мне. Без обследования я вас поставить на учёт не могу.

Олеся сделала, как ей сказали. В кабинете УЗИ ей предложили лечь на кушетку, что она и выполнила. Узистка долго смотрела в экран, делала какие-то измерения, а потом включила звук. Олеся замерла, вслушиваясь в него.

— Это… это… — по щекам градом покатили слёзы, на этот раз это были слёзы нежности.

— Да, — кивнула женщина. — Это стук сердца вашего ребёнка. Ну как, мамочка, поздравляю вас со скорым пополнением. Остальное вам расскажет доктор.

И снова Олеся отправилась в кабинет врача. Та прочитала заключение узистки и отложила его.

— Что же, беременность соответствует двенадцати неделям. Это хорошо, мы ещё успеваем отправить вас на первый скрининг.

В общей сложности Олеся просидела в женской консультации часа два: пока провели обследование, пока поставили на учёт. И вышла, когда уже совсем стемнело. В ушах до сих пор звучало сердечко её малыша. Подумать только, ещё такой крошечный, а уже живой. Если бы только Антон знал, от кого отказался…

Упрямо мотнув головой, Олеся выкинула все мысли об этом человеке. Они с малышом не нужны ему? Так и он им не нужен, ни как отец, ни как муж, ни как кто.

Как же долго Олеся приучала себя не искать в толпе его лица, вытравливала из памяти все воспоминания, запрещала даже думать о нём. И, наконец, у неё стало получаться. Горечь от его предательства она загнала так глубоко, что уже даже не чувствовала её. Она была сейчас спокойна, как чистое лесное озеро, на дне которого утонула неподъёмная глыба обиды. Утонула и теперь покоилась, никак не выдавая своего присутствия. Воды сомкнулись и похоронили огромный камень, а после разгладились, являя миру гармонию и безмятежность.

В назначенный день Олеся приехала в роддом, подождала свою очередь на удобном диванчике рядом с такими же будущими мамочками, некоторые из них были в сопровождении мужей. Она спокойно наблюдала, за счастливыми парами. На стенах были развешаны фотографии младенцев, и Олеся перевела внимание на них. Интересно, каким будет её малыш? Сидеть пришлось недолго, минут через двадцать Олесю попросили пройти в кабинет.

— Приготовьте свой телефон, — весело произнесла узистка. — Сейчас сделаете первые фотографии!

Выбрав самый лучший снимок, растроганная Олеся потом распечатала его в ближайшем салоне фотопечати. Она долго бродила по торговому центру, где и находился этот салон, заглядывала в детские отделы и отделы для будущих мам. Брала вещи для малышей, держала их в руках, пальцами ощущая мягкую ткань, и складывала на полку. Увы, ей ещё не сказали пол будущего ребёнка, так что она не знала, какого цвета выбирать пелёнки и распашонки. Значит, придётся дождаться второго скрининга.

Глава 17

Время шло, а живот рос. Даже несмотря на свободную одежду, скрывать своё положение от коллег становилось всё труднее. И хотя Олеся старалась проходить все обследования в нерабочее время, ей нет-нет, да нужно было отпрашиваться. Она всё чаще и чаще ловила на себе их косые взгляды, с тревогой ожидая возможных разговоров и пересудов. И однажды дождалась.

Олеся сидела за компьютером и работала над срочным отчётом, когда к ней подошла Светлана Семёновна, начальница отдела кадров. Женщина уже вышла на пенсию, но продолжала трудиться. Недовольно поджав губы, она склонилась над девушкой.

— Олесь, скажи правду, ты беременна или просто растолстела?

Олеся напряглась. Судя по тону кадровички, разговор предстоял не из приятных.

— Светлана Семёновна, моё здоровье — это моё личное дело. — Олеся старалась говорить ровно, но голос всё-таки дрогнул.

— Ошибаешься, милочка, — раздражённо парировала та. — Это что же получается. Ты нас обманула? Устроилась к нам, чтобы мы тебе пособие платили? В доверие к нам втёрлась?

— Я никого не обманывала. Тогда я ещё сама не знала, — опустив голову, ответила Олеся.

— Как некрасиво врать, — осуждающе цокнула языком Светлана Семёновна.

— Я не вру. — Олеся вспыхнула и оглянулась по сторонам. Екатерины Матвеевны сегодня не было. Не будет её ещё несколько дней, поскольку начальница взяла отпуск и уехала отдыхать заграницу. — И не понимаю, в чём моя вина.

— Не понимаешь? — деланно удивилась Светлана Семёновна. — Да ты всех нас подставила. Вот уйдёшь ты в декрет, а нам нового человека ищи, обучи всему, а когда ты решишь вернуться, его придётся уволить и уже тебя заново обучать, потому что к тому времени всё изменится.

— И что вы предлагаете? — сухо поинтересовалась Олеся, хотя уже поняла, к чему эта женщина клонит.

— Пиши по собственному! — торжественно заявила та, положив перед девушкой чистый лист и ручку.

Олеся сделала глубокий вдох, выдох. Возможно, будь она в иной ситуации, то и возразить не посмела бы человеку старше себя, да ещё и уверяющему, как Олеся всех подставила, но сейчас девушка думала о другом. Её волновал лишь будущий малыш и то, как они будут с ним жить. Олеся не имела права подвести его, поэтому она отодвинула от себя письменные принадлежности и твёрдо сказала:

— Не буду.

— Как это не буду? — возмутилась Светлана Семёновна, снова пододвигая к ней лист и ручку. — Давай пиши! Лучше по-хорошему решим этот вопрос, иначе вылетишь отсюда с волчьим билетом. Я тебе такое в трудовой напишу! Ни в одну приличную организацию потом не возьмут!

— Пишите что хотите! — вспылила Олеся. — Я её просто выкину и новую заведу, если понадобится! А уволить беременную вы не имеете права!

— Ишь как заговорила, — прошипела Светлана Семёновна. Высокая, худая, в очках с роговой оправой, она напоминала Олесе кобру перед броском. — Ещё пожалеешь, что по-хорошему не согласилась. Любое опоздание, даже на минуту, фиксировать буду.

Начальница отдела кадров ушла, а Олеся ещё долго приходила в себя после этого разговора. Пока кадровичка была в кабинете, девушка держалась, но стоило той выйти за порог, как Олеся обмякла в кресле.

— Ничего она тебе не сделает, — махнула рукой Люба, когда они с подругами вечером собрались за столом. — Она тебя запугивает. Ты правильно сказала, что уволить беременную они не имеют права, даже если ты вообще там появляться не будешь. Ни за прогулы, ни за какие-то ещё косяки. Вот противная бабка, нервы тебе решила помотать. Кого ты там подставила? Можно подумать, у них очередь за забором на должность помощника экономиста. Прям все мечтают работать за копейки!

Со Светланой Семёновной Олесе пришлось столкнуться не раз. Та стояла с папкой у дверей и ждала, пока девушка появится в офисе, выразительно смотрела на часы и с загадочным видом качала головой. Кадровичка строго следила, когда Олеся уходит на обед, во сколько возвращается, а порой и вовсе следовала за ней попятам, чем несказанно нервировала. Так продолжалось до возвращения Екатерины Матвеевны, непосредственной начальницы.

— Светлана Семёновна, — спросила она, в первый же день заметив странности. — Можете объяснить, что происходит?

— Я стараюсь для общего блага, — скорчив недовольную гримасу, заявила та. — Вы знали, что Олеся беременна?

— Нет, — удивилась Екатерина Матвеевна. — Это правда? — спросила она у Олеси.

— Правда-правда! — ответила вместо неё Светлана Семёновна. — Обманом сюда устроилась. Хочет, чтобы мы ей пособие платили…

— А платить вы будете из своего кармана, что ли? — перебила её Екатерина Матвеевна. — Или всё же из кармана Социального фонда?

Светлана Семёновна даже глазом не моргнула, тут же привела другой аргумент:

— В любом случае на время её декрета нам придётся найти нового сотрудника, обучить его, а потом уволить и уже заново обучать Олесю, когда она соизволит выйти из отпуска по уходу за ребёнком.

— Значит, найдём, обучим, а потом и Олесю обучим, — заявила Екатерина Матвеевна.

— Да я же за общее дело радею, — обиженным тоном произнесла Светлана Семёновна. — Зачем нам такие сложности. Вот если бы у Олеси включилась совесть, и она бы по собственному написала. У меня уже есть человек на примете…

Глава 18

С момента неприятного разговора со Светланой Семёновной прошло несколько недель, но та хоть и перестала давить на Олесю, но начался моральный прессинг со стороны её подруг: закатывание глаз, охи-ахи за спиной, змеиный шёпот, неодобрительные покачивания головой, осуждающие взгляды в район живота. Состояние здоровья Олеси очень быстро стало достоянием гласности.

— И как же ты воспитывать собралась? — периодически слышала она в свой адрес якобы сочувствующие вопросы, но заданные ехидным тоном.

— Со своей жизнью как-нибудь сама разберусь, — отвечала Олеся, которой надоело пристальное внимание к собственной персоне.

— Ну-ну, как-нибудь… — доносился ей вслед ядовитый голос вопрошающего.

— Что им всем от меня надо? — расстраивалась Олеся, заходя в кабинет, откуда старалась теперь лишний раз не выглядывать.

— Не обращай внимания, — отвечала Екатерина Матвеевна. — Светлана Семёновна решила добиться своего не мытьём так катаньем. Я ей уже говорила, что Верочку её никогда на работу не возьму, а она всё равно своё гнёт. То ли развлекается так, то ли что. Тебе сейчас волноваться нельзя, поэтому мой тебе совет — отращивай слоновью кожу.

И Олеся отращивала. После работы она заходила в торговый центр и долго бродила по детским отделам, прицениваясь к коляскам, кроваткам, стульчикам для кормления, и выбирая самые дешёвые. Нет, сейчас она покупать ничего не собиралась, ведь рожать она планировала в родном городке. Маме Олеся до сих пор не рассказала о своём положении. Стоило той позвонить, как на девушку лился бесконечный поток жалоб на нехватку денег, но она уже ничем не могла помочь родителям, ей оставалось только сочувственно кивать.

Приближался Новый год. Торжественное настроение витало в воздухе и передавалось всем без исключения жителям и гостям Москвы. Глядя на разноцветные огни, горящие на фасадах зданий, нарядные ели, и покупая подарки, Олеся тоже чувствовала праздничную эйфорию. Они с подругами решили отметить Новый год дома, наготовить вкусной еды, как следует наесться и выскочить на улицу зажигать фейерверки. Потом они разъедутся по своим городам, а Олеся останется в квартире штудировать учебники.

Она уже переступила порог, как в сумочке завибрировал телефон. Звонила мама.

— Ты приедешь к нам на праздник? — спросила Татьяна Егоровна после короткого приветствия.

— Нет, — вздохнула Олеся. — Отметим с девочками, а потом буду готовиться к сессии.

— Ты так редко стала звонить, — расстроено заметила мама. — И совсем перестала приезжать. У тебя точно всё хорошо? В последнее время ты ничего о себе не рассказывала. Всё я да я о своих проблемах. А мы тут случайно узнали от третьих лиц, что ты от Натальи Павловны съехала, да ещё и со скандалом… Что у вас произошло?

— Мам… — голос у Олеси дрогнул. — Я беременна… — на том конце провода повисло напряжённое молчание. — Уже почти восемнадцать недель.

— Что? — выдохнула Татьяна Егоровна. — К… как? П… почему?

— Ну… Вот так, — ответила Олеся. А что она ещё могла сказать?

— Что значит, вот так? — мама начала медленно приходить в себя. — Ты же ничего не говорила… Мы знать не знали, что у тебя роман. Кто он? Одногруппник? Коллега? Когда свадьба? Где жить будете?

— Он мне никто, и свадьбы не будет, — неожиданно уверенным голосом отрезала Олеся.

— Что? Как же так? — обескуражено вопрошала Татьяна Егоровна. — Без отца рожать будешь? Какой кошмар… Что люди скажут, что родня скажет?

— Да какое им всем до меня дело? — вспыхнула Олеся. — В наше время ещё переживать из-за этого!

— Как какое? — не понимала мама. — Ты же наша гордость и краса всегда была! На тебя все надежды возлагали, а тут…

— А тут в подоле принесла, — язвительно добавила Олеся. — Всё ясно. Сама справлюсь, чтобы вас не позорить.

Рассердившись, она сбросила звонок и сидела, надувшись, за столом. Пока никого ничем не обременяла, была хорошей дочерью, а сейчас, когда ей требуется помощь, стала позором семьи. Однако мама перезвонила очень скоро.

— Ну чего ты трубку бросаешь? — укоризненно спросила она. — Новость не из самых лучших. Тебе учиться надо, а теперь с ребёнком время потеряешь. Но уже ничего не поделаешь. Ты давай, не пыли. Как в декрет выйдешь, домой приезжай. Годик посидишь, а потом снова к учёбе вернёшься. Денег у нас немного, но как-нибудь выкрутимся. Тесновато будет в хрущёвской двушке, да ничего… Спальню нашу с отцом вам отдадим.

— Спасибо, — только и сказала Олеся.

Новый год прошёл в спокойной обстановке. Люба с Верой запекли в духовке ароматную курицу с картофелем, настругали салатов, а Олеся приготовила загодя торт. Праздник они встретили под весёлый звон бокалов, наполненных апельсиновым соком, после чего выскочили во двор. Люба зажигала фейерверк, а Олеся встала чуть поодаль, наблюдая за радостным оживлением. Она пришла позже всех, поскольку теперь ходить стало тяжелее, да и она старалась никуда не торопиться, чтобы не поскользнуться.

Мимо пронеслась ватага ребятни, они с азартом пуляли друг в друга снежками, а в стороне папа с годовалым малышом лепили снежную бабу. Мальчик неуверенной походкой переваливался по снегу, неумело хлопая ладонями и полируя бока снеговика. Он так заливисто засмеялся, когда папа приделал тому нос из морковки, что сердце у Олеси невольно сжалось. Она покачала головой, представив на их месте своего ребёнка и Антона. Нет, не стоит травить себе душу, её малыш оказался не нужен своему отцу. Настолько, что он предложил избавиться от него. Этого равнодушия Олеся ему никогда не простит.

Глава 19

В наступившие праздники Олеся усиленно готовилась к экзаменам. Девочки уехали и вернулись только через неделю, поэтому все эти дни она была предоставлена самой себе. Зато вынужденное одиночество помогло хорошо выучить необходимые предметы и закончить контрольные работы. На сессии её ждал сюрприз. Многие преподаватели, заметив её положение, предпочитали не мучить будущую мамочку и либо ставили экзамен автоматом, либо относились со снисхождением.

Гардероб у Олеси теперь был скудный. У неё имелось одно платье для беременных нежно-голубого цвета, джинсы для беременных, одна водолазка и пара безразмерных свитеров, прикрывающих живот. Всё это, а ещё специальный пуховик ей в один из дней притащила Люба, которая из всей троицы была самая словоохотливая и имела много подруг и знакомых.

— Валька из параллельной группы отдала, — пояснила та. — Она ещё платье летнее обещала.

После зачётов и экзаменов, перед тем как зайти домой, Олеся часто заглядывала на детскую площадку. Положив руку на уже заметный живот и сидя на запорошённой снегом скамейке, она наблюдала за детьми и их мамочками. На днях, во время второго скрининга ей сообщили, что будет девочка, а буквально вчера Олеся почувствовала вполне себе отчётливый толчок. Врач ей объяснила, что миновала середина срока.

— Милая крошка, — шептала Олеся, поглаживая выпуклый животик. — Какое имя тебе дать? Может, Милана? Или Дарина? А может, Злата? Надо подумать. Милана Антоновна… — последнее слово вырвалось у неё против воли, и она прикрыла ладонью рот.

В это время её внимание привлёк чей-то громкий плач. Повернувшись на звук, Олеся увидела на соседней скамейке девочку лет пяти, которая в голос рыдала и почти не реагировала на увещевания мамы.

— Он же сказал, что придёт! Он ещё на Новый год обещал! — Девочка варежками растирала слёзы по щекам.

— У папы просто много работы, поэтому он не смог прийти, — утешала её мама. — Но он передал для тебя подарок.

— Да? — всхлипнув, девочка с надеждой посмотрела на маму. — А почему он сам мне не сказал?

— Э-э-э… — та запнулась, но тут же продолжила. — Он хотел, но ты спала, когда он звонил, и папа не стал тебя будить. А ещё папа сказал, что ты его самая милая девочка, и он по тебе очень скучает.

— Надо было меня разбудить, — обиженно пробурчал ребёнок. — Почему ты не разбудила?

— Прости, родная, — прошептала женщина, целуя дочку в наморщенный носик. — Ты так сладко спала.

— В следующий раз — разбуди.

Девочка вздохнула и начала постепенно успокаиваться. Мама расписывала, какой чудесный домик для кукол папа ей передал, надо будет только дождаться, когда курьер принесёт. Повеселев, ребёнок побежал кататься с горки, а женщина тяжело выдохнула и полезла в сумочку за мобильником.

— Вот же гад! — пробурчала она. Затем, поняв, что произнесла это слово слишком громко, она посмотрела по сторонам. — Извините, — вздохнула женщина, поймав на себе пристальный взгляд Олеси. — Просто зла не хватает! Папаша долбанный, не тем-то словом его помянуть! Обещал Дашке моей, что на Новый год обязательно приедет. Дочка так его ждала, а он с новой пассией в отпуск умотал. Зато когда я летом хотела её на Средиземное море вывезти, разрешение не дал. Козёл! Каждый раз обещает приехать, и сколько раз был — можно по пальцам пересчитать. А как замуж звал! Как родить просил! А стукнуло дочке три, так всё, наигрался в семью. Ещё и алименты через пень-колоду платит. Чем такой отец, лучше вообще никакого! Я после его выкрутасов не знаю, как перед дочкой его оправдать. Она так страдает, ждёт его, спрашивает о нём. А мне постоянно приходится что-то выдумывать. Сейчас вот буду кукольный дом ей в интернет-магазине заказывать, потому что никакого подарка, этот подлец ей, конечно же, не передавал! — со злостью закончила она и уткнулась в телефон, продолжая шипеть: — А когда приезжает ещё хуже. Наобещает с три короба, что обязательно возьмёт её с собой в отпуск, а сам ни разу даже в зоопарк не сводил.

Олеся понимающе кивнула и отвернулась.

— Милана Дмитриевна, — шепнула она и принялась дальше перечислять: — Дарина Дмитриевна, Злата Дмитриевна… Наверно всё-таки Дарина.

Хорошо, что Антон своевременно дал понять, что Олесин ребёнок его не интересует, чем вот так бы манил к себе малышку, как собачку, а потом отталкивал. Олеся его забудет как дурной сон, и лишние напоминания о нём не нужны, в том числе и в свидетельстве о рождении.

Отгремели январские и морозы, и февральские метели. Полка в шкафу, которую девочки выделили для Олеси, пополнилась пелёнками и розовыми костюмчиками. И хотя Олеся предпочитала копить финансы, но всё равно нет-нет, да и заскакивала после работы в торговый центр. Её словно магнитом тянуло в детские отделы, а там, бродя между стендами, полками и вешалками, так было трудно удержаться от очередной покупки. Вот и сейчас, залюбовавшись на чудесный осенний комбинезон яркого оранжевого цвета с нарисованными мишками, Олеся взяла его с собой на кассу.

Конец зимы ознаменовался теплой погодой, и на душе было так же приятно и спокойно. Уйдя в свои мысли, Олеся шла по тротуару, никого и ничего не замечая вокруг. Вход в метро был на противоположной стороне улицы, и девушка замерла на пешеходном переходе, в ожидании, когда загорится зелёный сигнал светофора. Судя по таймеру, ждать приходилось долго, поэтому она снова залезла в пакет и извлекла из него только что купленный комбинезон.