Малыши под ёлку. Тайный Санта

Глава 1

― Мамочка, а зачем мы с тобой поедем за город? Мы разве не можем встречать Новый год дома? Вдруг папа захочет к нам приехать?

Я открыла для дочери дверь поликлиники, и мы вместе вошли в теплое помещение, коридор которого был наполнен малышами. Придерживая Алису за руку, мы направляемся к физкабинету, где уже неделю моя дочка проходит процедуру для глаз.

― Малышка, за город мы едем не только на Новый год. У нас в квартире ремонт, и я не хочу, чтобы ты дышала пылью. А папа… он может приехать к тебе и на дачу.

Алиса остановилась и подняв голову посмотрела мне в глаза грустным взглядом.

― Мам, он не приедет, да?

Я прикусила щеку с внутренней стороны и постаралась улыбнуться.

― Я поговорю с ним. Раздевайся, скоро наше время.

Алиса кивнула и стянула шапку с головы, отдавая ее мне.

Отец моей дочери не сильно жаждет общения с ребенком и всегда отделывается подарками в виде денег и стандартными фразами. А вот дочке очень не хватает его внимания, отчего она постоянно грустит стоит ей подумать о папе. И меня это черт возьми выводит из себя. Мой ребенок должен радоваться жизни, а не плакать!

― А ты мне купишь киндер, мамуль? А камин разожжешь?

― Куплю целую упаковку, только при одном условии, ― стянула шарфик и куртку.

― Что за условие?

― Будешь брать только один в день. Это что‐то вроде сладкого адвент‐календаря!

― Ура, мамулечка, я согласна. Это как в том году был, который мне папа подарил, да?

Я едва не скривилась от этого воспоминания. Понимала, что для дочери этот подарок был очень важен и дорог, но для меня нет. Это единственное, что Павел купит дочери и подарил лично. Я как вспомню ее глаза, сердце кровью обливается.

― Да, дочь, что‐то вроде того.

Дверь кабинета открылась и оттуда вышла какая‐то новенькая физиотерапевт и бросив на меня косой взгляд посадила ребенка примерно возраста моей дочери на кушетку, а рядом оставила его куртку.

― Вот здесь подожди, мама скоро за тобой придет.

― Хорошо. До свидания, ― очень дружелюбно произнес мальчик, подтягивая куртку, чтобы та не упала.

А вот медработник даже не попрощалась с ребенком, чего нельзя было сказать про Наталью Ивановну. Интересно, где она? И почему вместо нее эта неприятная мадам?

― Вы записаны?

― Записаны, ― в тон ей, ― каждый день ходим на одно и то же время, но сегодня немного сдвинута запись.

― Подождите пару минут.

И она закрылась в кабинете, вызывая на моем лице недоумение и изогнутую бровь.

― Привет. Меня Алиса зовут. Я прихожу греть глазки. А тебя как зовут?

― Привет. Я ― Тимофей.

Парень вмиг стал серьезным, спинка подтянулась, подбородок приподнял. Ну настоящий мужчина.

― А ты для чего сюда приходишь?

― А я дышать прихожу.

― Дышать? А зачем?

Тимофей пожал плечами.

― Папа говорит надо для моих бронхов.

Я не лезла в их разговор. Мне нравилось, когда моя дочка с кем‐то знакомится, общается, заводит друзей. Она девочка общительная и никогда не стесняется. Этим она пошла точно в меня.

Через пять минут дама выплыла из кабинета и одарив меня недовольным взглядом, кивнула.

― Заходи, ― это она кивнула Алисе.

В частной клинике мне не требовалось заходить с ней вместе, чтобы расстелить простынку. Здесь за ту сумму что я плачу это делали сами.

― Глаза, правильно я понимаю?

― Да.

― Ладно, Тимофей, рада была знакомству. Выздоравливай.

― Ты тоже, ― он помахал ей рукой и Алиса, улыбнувшись мне зашла в кабинет.

Я присела на кушетку рядом с Тимофеем, который в этот момент немного смутился и опустил взгляд.

― А где твоя мама, опаздывает?

Малыш пожал плечами и немного нервно сжал пальцами помпон от шапки.

― Наверное, опаздывает. Папа ей сказал, чтобы забрала меня, а сам уехал на работу.

― Понятно.

Или не совсем. Мать не могла поторопиться, чтобы ребенок не сидел сам в ожидании? Так же можно и травму получить. Что если он испугается? Мама должна была ждать его под кабинетом до того, как он выйдет. Как так можно бросать ребенка одного? У меня в голове не укладывалась подобная мысль.

И нет, в недоумении я была позже, когда мать Тимофея не появилась даже спустя пятнадцать минут. Уже и моя дочь вышла из кабинета, а ее все не было. Мне это уже не нравилось, даже сердце не на месте было. Я не могла бросить ребенка одного. И думать про мать плохо тоже не хотелось. Произойти могло что угодно, ситуации бывают разные и осуждать раньше времени я бы не стала.

― Мамочка, мы идем за киндером?

― Подожди, Алис. За Тимофеем еще мама не пришла, давай побудем с ним.

Дочка кивнула, а я перевела взгляд на ребенка. Он уже заметно нервничал, и я решила пойти к физиотерапевту и попросить позвонить его маме. У врача точно должен быть номер родителя.

― Извините, ― постучалась и открыла дверь, снова получив в ответ недовольный взгляд.

― Что?

― У вас есть номер мамы Тимофея, мальчика, который был перед Алисой. Позвоните ей. Она до сих пор не пришла.

― Это что, моя забота? Отец сказал, что заберет мать. В чем проблема?

― Проблема в том, ― повысив тон, произнесла я, ― что в коридоре под вашим кабинетом сидит несовершеннолетний ребенок в течении двадцати минут без взрослых. Вы у меня еще будете спрашивать в чем проблема? Зад подняла и позвонила его матери. Иначе тебя завтра здесь не будет.

Ничего я ей, конечно, не сделаю, у меня нет таких связей, зато вон как действенно. Сразу же схватила журнал и отыскала номер родителей. Дрожащими пальцами ввела цифры и приложила телефон к уху. Я стояла рядом и ждала пока кто‐то возьмет трубку. Но абонент был вне зоны.

Твою мать.

― Второй номер? На вот такой случай.

― Здесь нет других номеров. Только отца.

Я громко выдохнула и выругавшись, покинула кабинет. Все равно от этой дуры толку нет. Я на нее даже не рискну оставлять ребенка.

Глава 2

После ссоры с горе папашей я приехала домой эмоционально вымотанной. Даже в магазин с дочкой не зашла, хотя обещала ей киндеры. Мне было стыдно, но в таком состоянии я уже ни на что не годилась. Не привыкла я, конечно, нарушать обещания, но кажется Алиса меня поняла. Даже подбежала и обняла, когда, зайдя в квартиру я уселась на обвернутый в клеенку пуфик. Она прижалась головой к моему животу и маленькими ладонями гладила по спине.

― Мамочка, не сердись на дядю, возможно он перенервничал, от того такой злой был.

Я улыбнулась, и склонившись прижалась губами ее макушке.

― Все хорошо, любимая, просто немного устала. Ты не сердишься на меня?

― Нет, конечно, ты чего? Завтра сходим в магазин. К тому же ты говорила нам вещи еще нужно собирать.

― Нужно, и утром ехать загород. Вон видишь, что сегодня работники сделали, обои оборвали, плинтуса поснимали.

― Я помогу тебе вещи собирать. Люблю тебя.

― И я тебя люблю, доченька.

Спать легла я уже за полночь. Вещей было много, да и с малышкой пришлось повозиться. Сначала накормила ее, потом мы вместе складывали ее чемоданы, дальше был душ и сказка. И уже после я ушла собирать все остальное. Пробыть на даче придется не меньше месяца, но и все из квартиры тоже не увезти, потому я решила при необходимости заехать домой в следующий раз.

Утром я тоже не торопилась, дала себе выспаться пока меня не разбудил мой любимый ребенок. Алиса прибежала в спальню, забралась под одеяло и прижалась ко мне своим маленьким тельцем, обнимая и целуя в щеку.

― Мамочка, доброе утро.

От ее нежного голоса на губах появилась улыбка. Мы понежились совсем немного в кровати, Алиса положила голову мне на грудь, а я пальцами перебирала ее красивые светлые волосы. Наслаждалась моментом и ловила себя на мысли, что встречать утро со своим ребенком самое прекрасное что может быть для мамы. Мы вот так старались каждые выходные проводить утро. В будние дни не получалось, потому что нужно было собираться в садик и на работу. Сегодня же у Алисы начались каникулы. Их ей организовала я в связи с временным переездом за город.

Повалявшись так около получаса, мы стали собираться в дорогу. Позавтракать решили уже на даче, а пока что, погрузив чемоданы в машину, я передала ключи работникам, пристегнула Алису в кресле и прогрев двигатель, выехала в сторону выезда из города. Там есть хороший супермаркет, где мы и купим продукты.

Всю дорогу Алиса рассказывала мне забавные моменты из садика. Делилась секретами и жаловалась на некоторых ребят, которые неустанно дергают ее за косички. Моя девочка нравится мальчикам, и они таким способом выражают ей свою симпатию. Только вот моя дочь подобных чувств не разделяет и хмурится, когда говорит об этом. Как же мне хочется в этот момент обнять ее и сказать что больше никто не станет ее трогать, и именно это я и делаю, когда останавливаюсь на стоянке и иду расстегивать ее ремень.

― Мам, вот бы здорово было встретить Тимофея. Он хороший, точно бы не стал дергать меня за волосы.

Вчерашняя ситуация совершенно вылетела у меня из головы, и я надеялась не вспоминать хама, который вместо того, чтобы поблагодарить меня, нагрубил и обозвал истеричкой. Но дочь решила напомнить мне о его сыне. Тут мне винить ее не за что. Она всего лишь ребенок, который верит в добро.

― Главное, чтобы он вырос достойным парнем, не такой, как его отец.

― Ты все еще злишься на того дядю?

Я пожала плечами и спустила ее на землю. Малышка тут же обошла меня, радуясь, что под ногами скрипит снег. Притопывала специально и смеялась.

― Я не злюсь, дочь. Пойдем?

Она кивнула и вложив в мою руку свою ладонь, мы пошли в магазин.

Там взяв тележку, бродила между рядами, брали нужное из продуктов и ненужное из сладкого. Алиса брала много, но знала, что это ей надолго. Я разрешала ей вредную еду, но в умеренных количествах. Кричать о том, что сладкое вредно и даже не стоит его пробовать я не собиралась. Детство на то и детство, чтобы есть всякие чипсы и сухарики, но при этом понимать, что может болеть живот. Алиса понимала и всегда прислушивалась к моим советам.

Пока дочь убежала в соседний ряд с игрушками, прихватила еще кое‐что из продуктов и подошла к отделу с новогодним декором. Украсить дом будет хорошей идей. И Алисе в радость и мне настроение.

― Мама! Мама! ― Алиса прибежала довольная, словно увидела слона или жирафа.

Скачет вокруг меня, в ладоши хлопает и улыбается.

― Ты чего?

― Мама, я Тимофея встретила. Он с здесь с папой и они тоже покупают продукты.

― Я за тебя рада, малышка. Видишь, твое желание исполнилось.

― А ведь это еще не Новый год, ― восторженно произнесла Алиса, довольно потирая ладони.

― Так, Новый год, выбирай что хочешь из декора и пойдем на кассу. Мы еще не завтракали.

Еще не хватало встретиться с неадекватным папашей. Нужно поторопиться, и свалить быстрее, чем он пойдет на кассу.

― Хорошо.

Дочь принялась рассматривать новогодние игрушки, украшения, декор, при этом все возвращая на место, словно ей не нравилось. Она знала, что брать нужно самое необходимой. То, что украсит наш дом.

― Здравствуйте, тетя Варя.

Меня словно мешком по голове огрели. И нет, ребенку я была рада, но он ведь здесь не один. Решив, что буду игнорировать его папашу, обернулась и улыбнулась Тимофею.

― Привет, Тимофей. Как дела?

― Хорошо. А мы тоже пришли за игрушками на елку.

― Здорово. Уже пора украшать дом.

― Что‐то мы припозднились в этом году, ― неожиданно услышала голос Егора, который стоял все это время позади сына.

У меня не было желания с ним разговаривать.

― Ладно, Тимофей, нам уже пора. Рада была тебя видеть.

― А вы разрешите нам еще встретиться с Алисой? Я бы хотел с ней дружить.

Его слова удивили меня, но я понимала, что дружить семьями мы вряд ли сможем.

― Как знать, может еще как‐то встретимся. Пока.

Глава 3

― Мама! Мама! Смотри, Тимофей с папой приехали. Они живут вон в том дворе!

Довольно закричала моя дочь, а у меня было одно желание, отмахнуться и продолжить грести снег. А еще лучше свалить подальше отсюда, только бы не встречаться с неадекватным папашей Тимофея. Один вопрос, как у такого потрясающего и умного мальчика может быть такой идиот отец?

Зачерпнув в лопату снега, я откинула подальше, желая швырнуть ему в морду. А чего? То, как он мне нахамил не означает, что я теперь должна думать о нем иначе. Я девушка хоть и добрая, но злопамятная. Если меня обидеть, можно потом очень долго выпрашивать прощение. И даже если я уже не обижаюсь, вес равно буду дуть губы. Ну девочка же я, или кто?

― Дядя Егор, здравствуйте! ― крикнула Алиса, стоя недалеко от меня.

― Привет, Алиса. Неожиданная встреча!

Ну еще бы! И почему я не удивлена его фразе?

― А вы здесь живете, да?

― Да. А вы?

― А мы…

― А мы здесь по своим делам! ― перебила я дочь, чтобы она не сказала то, чего не следует говорить. ― И вас попрошу не лезть к нам. Надеюсь, мы договорились.

― Послушайте, ну может хватит? Я не хотел…

Я резко обернулась и посмотрела на мужчину, держащего в руках огромные пакеты с покупками. Он даже спотыкнулся о мой взгляд и резко замолчал.

― Хорошего дня, ― произнесла я, и перехватив лопату поудобнее, пошла во двор, взяв за руку дочку.

― Мам, а можно я поиграю с Тимофеем? Мне кажется, с ним было бы интересно лепить снеговика.

― Алис, давай не сегодня, ладно? И вообще, я бы не хотела, чтобы ты ходила к нему в гости. Его отец не вызывает доверия.

Мы остановились на пороге. Я отставила лопату и принялась стряхивать с ботинок снег, то и дело стуча ими по порогу. Схватила веник и смела снежинки с ног дочери. Ей снега было едва ли не по пояс.

― Мам, почему из‐за взрослых всегда страдают дети?

Я застыла от ее слов и в изумлении открыла рот, но тут же его захлопнула.

― Домой, принцесса.

Открыв дверь, я вошла в прихожую и сбросила с себя ботинки. Обернулась, увидев, что Алиса все еще стоит на пороге.

― Я жду.

― Мам, ты теперь злишься на меня. Я не хочу заходить, когда ты злая.

― Я не злюсь на тебя.

Алиса сложила руки на груди и посмотрела на меня грустным взглядом. Я выдохнула и склонив голову, продолжила ждать.

― Алис, я не злюсь на тебя, но ты должна иногда контролировать то, что собираешься сказать.

― А в чем я не права, мам? Из‐за ваших обид я не могу играть с Тимофеем.

― И ты от этого сильно пострадала?

Алиса опустила ручки и помолчав несколько секунд, произнесла:

― Нет.

― Тогда что я такого сделала?

Я понимала, что она ребенок и в ней говорит всего лишь детская обида, но мне почему‐то все равно были неприятны ее слова. Я всегда старалась делать все, чтобы Алису не касались наши с Пашей разборки. Если он обижал ее своим отсутствием, а такое происходило практически всегда, я ему высказывала за это. Но никогда я не сказала дочери, что он плохой и ей ненужно с ним видеться. Он ее отец и несмотря ни на что, она имеет право просить с ним встреч. И мне бы этого очень хотелось. Но Паша редкостный козел, которому попросту нет дела до собственной дочери. А мне больно за нее. Особенно, когда в очередной раз он не приезжает, и я вижу в ее глазах слезы.

Алиса пожевала губу и медленно зашла в дом, закрывая за собой двери. Стянула шапку с головы и посмотрела на меня грустным взглядом.

― Прости меня, мамочка, я тебя обидела. Я не права.

Я поджала губы и присев, так делала всегда, чтобы быть на ровне с ней, расставила руки в стороны.

― Ты же у меня самый дорогой человек в жизни. Я не должна была говорить те слова.

― Иди ко мне.

Алиса подбежала и бросилась в мои объятия.

― Я люблю тебя, мамочка.

― Я никогда не позволю тебе страдать, милая. И никогда из‐за меня ты не будешь плакать. Вообще ни из‐за кого не должна. Я тоже тебя люблю. И ты моя самая дорогая девочка.

― Ты на меня не сердишься? ― она отклонилась назад и посмотрела мне в глаза.

― Конечно, нет.

Как на нее сердиться? Она такая сладкая малышка. Люблю ее до безумия.

― Спасибо, мамочка.

Я почувствовала облегчение от того, что мой ребенок не поскандалил со мной, а понял в чем был не прав. А значит ― не злится на меня.

― Мы не закончили снег убирать.

― Дочь, если захочешь поиграть с Тимофеем и лепить снеговика, то делайте это пожалуйста у нас во дворе. Договорились?

― Хорошо, мам. Только нужно будет спросить у дяди Егора, разрешит ли он нам вместе играть.

― Я постою на пороге, а ты спросишь. Я к нему не пойду.

Малышка нахмурила брови, которые я тут же разгладила пальцем.

― А как же я его позову?

Я закатила глаза, и покачав головой, улыбнулась.

― Я помогу.

― Ладно, ― она обняла меня и натянув шапку обратно, выбежала из дома.

Стоп. Она сейчас что ли хочет пойти играть с Тимофеем? А как же… Я еще не придумала, как позвать его папашу.

Поднявшись с пола, поправила куртку и пошла на улицу, помогать дочери. Что только не сделаешь ради ребенка.

Выйдя за двор, я зачерпнула в руку побольше снега, слепила хороший снежок и со всей силы швырнула его в соседскую дверь.

Черт. Я же не подозревала, что в этот момент из дома выйдет этот самый сосед.

― Сваливаем! Пока маме в ответ не прилетело.

Но дочь так не думала. Она держала меня за руку и не планировала убегать.

― Мам, не переживай, ты ему только шапку снесла с головы. Вот если бы в лоб попала.

Я ошарашенно округлила глаза и бросила короткий взгляд на мужчину. Егор как раз поднимал шапку с порога и возвращал ее обратно на голову. Интересно, что он там боится застудить?

― Дочь, ты подставляешь свою мать, ― прошипела сквозь зубы, чувствуя себя пойманной на горячем.

― Мам, попроси его чтобы Тимофей вышел играть.

Глава 4

― Красавица моя, а ну-ка, иди ко мне, ― я прошла по комнате и присела в кресло, снимая с себя теплый свитер.

Алиса, уже нахмурив бровки и волоча шапку по полу шла ко мне с недовольным лицом.

― Зачем она тебе? ― кивнула на шапку, отметив, что курточку дочь оставила в прихожей.

― Вдруг бить начнешь, я хоть шапку успею надеть и сбежать.

Я выпучила на нее глаза.

― Чего? Когда это я тебя била?

― А вдруг после того, как я пообщалась с дядей Егором, решишь, что пора начинать.

Закатив глаза, я выдохнула и покачала головой.

Алиса медленно меняла выражение лица. Расслабилась и игриво улыбнулась.

― Мамулечка, будешь ругать?

― А ты как думаешь, есть за что?

Я потянула ее за руку и усадила к себе на колени. Алиса уселась удобнее, и убрав волосы с щеки, посмотрела на меня.

― Мам, зато снег чистить не нужно! Ну разве я не классно придумала?

Ее восторженность меня умиляла. Все она понимала в своем возрасте, была слишком смышленой и умной девочкой.

― На счет снега согласна, ― я выставила ладонь, и дочка шлепнула мне пятерочку, ― а вот на счет ужина погорячилась.

― Почему? Вдруг он вкусно готовит? Я бы попробовала. К тому же, мы можем посвятить этот вечер себе. Сходить в спа, например.

― Дочь, какой спа? Мы с тобой за городом.

― Мамулечка, ― она так хитренько посмотрела на меня выгнув бровь, ― я про ванную.

― Ванную можно.

― И какао?

― И какао тоже. Беги надевай свой красивый купальник, а я пока проверю температуру в ванной комнате и наберу воду.

― Ты тоже купальник надевай. Будем с тобой как на отдыхе.

Алиса спрыгнула на пол и побежала в свою комнату искать купальник. Да, мы с ней купались в топике и трусиках, потому что обе взрослые девочки, и нам пора прикрывать все стратегические места. А то, что ходим иногда купаться вместе, так это нормально. Алиса взрослая, но все еще ребенок. Мы с ней иногда вот так набираем ванную, зажигаем свечи, готовим какой‐нибудь вкусный напиток типа какао или морса, и лежим в теплой воде с пеной. Своего рода спа‐процедуры и приятно проведенное время вместе. Дети быстро растут, и чтобы не жалеть после, нужно проводить с ними как можно больше времени сейчас. Я очень люблю свою дочь, она мой воздух и свет, и ради нее я брошу все дела и приеду. Ведь мне важнее быть рядом с ней, особенно если она очень в этом нуждается.

― Мамуль, беги сюда, ― заговорщицки произнесла Алиса, хитро показав зубки и подзывая меня рукой.

Я набросила на тело халат и прошла по комнате, останавливаясь около окна, вид из которого выходил на двор. Я чуть не споткнулась на ровном месте от представшей картины.

― Мам, он пришел.

― Пришел, ― подтвердила я, наблюдая, как Егор бросает снег огромной лопатой у нас во дворе, ― дочь, ты уже написала письмо Деду Морозу?

― Нет еще, а что?

― Проси два подарка. Заслужила.

― С радостью, мамочка, ― взвизгнула Алиса и подпрыгнув, довольно потерла ладони.

― Пойдем, поплаваем.

Вообще для меня было непривычно отдыхать, когда в моем дворе или доме кто‐то работает. И даже сейчас я испытывала небольшое смущение. С другой стороны, не я же просила его двор от снега почистить. Чего мне еще об этом думать. Пусть машет лопатой, полезно для мозгов.

Так я думала ровно полчаса пока валялась с дочкой в ванной и старалась отвлечься на разговоры с ней. О чем мы только не говорили, и про куклы, которые почему‐то не носят трусики, и про мальчиков из садика, которые неуважительно дергают девочек за косички. Алиса даже один раз попыталась заговорить об отце, но я быстро свернула эту тему. Такие разговоры зачастую заканчивались слезами. Несмотря на то, что моя девочка боевая и задорная, еще она очень ранимая. Ее ранит то, что отца в ее жизни практически нет. Так ладно, хрен с этим козлиной, я же про Егора думала. Думала и надумала.

Выйдя из воды, попросила Алису полежать еще недолго и выбираться, иначе начнет мерзнуть. А сама промокнув тело полотенцем, натянула теплый халат, сунула ноги в тапочки и пошла на кухню. Кто бы мог подумать зачем? Так чай готовить. И нашла самый вкусный, и меду добавила, и плюнуть не забыла. На счет этого, конечно, шучу, я же не совсем идиотка. В общем, приготовила ароматный чай с медом и лимоном, и понесла его уборщику снега.

Сама от себя не ожидала.

А он как раз подобрался к порогу, а тут я. Открыла дверь, и немного стыдливо посмотрела в его глаза.

― Замерзните, ― произнес он, кивая на мои голые ноги.

― Вы тоже, ― протянула ему чашку с чаем от которого исходил пар, и виновато прикусила губу, ― простите.

И резко захлопнула дверь, прижимаясь к ней спиной и прикрыв глаза, скатилась на пол.

Нет, я все же совсем идиотка. Чего спрашивается так себя веду? Неужели мне действительно стыдно, что моя дочь впрягла незнакомого мужчину убирать снег в моем двор? Или причина в другом? А может просто потому, что мне жалко его стало? На улице мороз, я тут в теплой водичке плещусь, а он там, лопатой машет.

Распахнув глаза, снова прикусила несчастную губу и поднявшись, ушла к дочери в ванную. Но перед тем, как зайти к ней, я бросила короткий взгляд в окно, убедившись, что мой чай пришелся Егору по душе.

А вот это приятно.

После водных процедур мы с Алисой забросили в микроволновку упаковку попкорна, дождались его приготовления и пошли в мою спальню. Там включили телевизор и устроившись под одеялом на большой кровати, мы смотрели новогоднюю комедию. Я то и дело бросала взгляд в окно за которым снова падал снег. И несмотря на то, что мы с дочкой еще не украшали дом и не ставили елку, настроение стало неожиданно новогодним. Любимая малышка рядом, по телевизору новогодняя комедия, а за окном пушистый снег. Самое главное из всего этого, что моя дочка счастлива. И не нужен нам никакой отец, а точнее такой, как мой бывший муж. Ему нет дела до нее, и он даже не пытается узнать у меня, что подарить дочери на День рождения. А ведь он уже через две недели и скоро Алиса начнет спрашивать, приедет ли к ней папа.

Глава 5

Егор.

― И посуду помою, ― улыбнулся очаровательной блондинке, которая весь вечер пыталась меня поддеть какой‐нибудь колкостью.

Да, я накосячил в первую нашу встречу и признаю это. Но тогда я был на нервах. У Ани совсем крыша потекла. Эта дура забила на ребенка и отправилась с подругами по магазинам. И она даже не попыталась мне соврать! Придумать отговорку, отмазаться, как‐то себя оправдать. Она просто сказала, что решила прогуляться по торговому центру с девчонками.

«С ребенком же все в порядке? Жив? На улицу не выставили? Тогда чего глотку рвешь? Я тебе уже не жена!»

И слава Богу, подумал я, вспоминая ее слова. Как же Аня дура. Роды на ней очень плохо сказались. Она возненавидела всех. Меня, моих родных, и самое страшное, она возненавидела нашего сына. И относилась к нему как к ненужному приложению.

Я думал удушу суку, но ее только расстояние и спасало. Потому что сообщила она мне эту новость по телефону. А я нихера не понимал, как она может так поступать. Сын ее ждал. Он знал, верил, что его заберет мать, а эта дура даже не позвонила мне, чтобы сообщить, что не собирается ехать за ним.

Я вчера был очень злой, из меня буквально лился гнев, из‐за чего я и нагрубил Варе. А ведь не имел права. К тому же именно она заметила моего ребенка и не бросила его одного. И да, она была права, когда накричала на меня, высказала своего недовольство. Я это заслужил. И не только потому что грубил ей. Я заслужил, потому что как отец не удостоверился, что мой ребенок в безопасности. Наверное, потому что я все еще верил, что Аня очнется и начнет уделять внимание сыну. Но этого не случилось.

― Почему соглашаетесь? ― удивленно уточнила Варя, складывая пустые тарелки в раковину.

Дети убежали играть в комнату, а мы остались на кухне наедине.

― Я виноват перед вами. И сожалею, что вчера так себя повел. Простите меня.

Она в ответ ничего не сказала. Включила чайник и поставила на стол две чашки, пиалу с сахаром и блюдце с дольками лимона. Присела на стул и сложила руки перед собой. какое‐то время смотрела на них, а потом подняла на меня задумчивый взгляд.

Красивая она. Нежная и в то же время со стержнем, с характером. Не побоялась со мной ругаться. Смелая.

― Почему его мать не пришла? Я покажусь сейчас грубой, но не могу не спросить. Она дура?

Я кашлянул, чуть не подавившись слюной, и прижал кулак к губам, пряча улыбку.

― Я даже спорить с этим не могу. К сожалению, ей нет дела до ребенка. Я думал, что в ней хоть что‐то проснется, но нет. После родов ее словно подменили.

― Послеродовая депрессия?

Чайник клацнул, но Варя не торопилась подниматься и разливать кипяток по чашкам.

― Длиною в шесть лет?

― Вашему мальчику шесть лет?

― Да, ― кивнул я, вспоминая, как его маленького привезли домой.

Тогда Аня уже стала другой, но еще не настолько жестокой. А я не мог нарадоваться сыну. Крошечному, сладкому малышу, который с того дня стал моим миром. Но не стал им для жены.

Стоит мне вспомнить о ней, и желание сомкнуть пальцы на ее шеи увеличивается в геометрической прогрессии.

Я посмотрел на Варю и заметил в ее глазах грусть. Но в душу лезть не стал, боялся, что меня сейчас выставят из дома. А я бы еще чаю с ней выпил.

― Странно, что мать не хочет видеть своего сына. Я бы сейчас…

Она тут же встряхнула головой и улыбнулась.

― Черный чай, или зеленый?

― Черный. А вы давно здесь живете?

Варя поднялась со стула и принялась готовить чай. Она выглядела такой домашней и уютной. Когда такая хозяйка в доме, то и дом становится уютным. Алисе определенно повезло с мамой.

― Это дача моя. Я купила ее пару лет назад. А вот вас здесь не замечала.

― А мы пару месяцев как переехали. Раньше жили в другом поселке, но отсюда ближе к городу.

― И как вам здесь? У нас очень уютный поселок. Я вот думаю на днях сходить на рынок елку присмотреть.

― Я бы мог вам помочь, ― вызвался сам, понимая, что ляпнул глупость.

У нее наверняка есть муж, который сам выполняет мужские обязанности. Только вот со снегом что‐то пошло не так.

― Если, конечно, ваш муж не будет против.

Я развернулся к Варе и случайно задел ее руку, да так, что она не удержала банку с медом и та рухнула на пол, разлетаясь на осколки и густые потеки.

― Черт! Простите…

― Хорошо, что не с чаем.

Боялся представить, если бы толкнул ее с кипятком.

Поднявшись, я подхватил ее на руки и усадил попой на столешницу, обходя стекла и липкий слой. Варя, самая того не понимая, руками схватилась за мои плечи и когда я хотел отойти чтобы убрать то, что натворил, понял, меня не отпускают. Она вцепилась так сильно, что сама не поняла этого.

― Варя?

Ее испуганный взгляд заставил и меня застыть на месте. Я расположил руки по обе стороны ее бедер, а сам приблизил лицо к ее лицу. Машинально, словно меня что‐то подталкивало.

Она моргнула и опустил голову, спрятала лицо в ладонях.

― Вам пора. Извинения приняты.

И отодвинув меня в сторону, спрыгнула со стола и сбежала, оставляя после себя лишь шлейф ароматной клубники.

Что это было?

Утром мне позвонили из офиса и попросили срочно приехать. Я охренел от их наглости и от того, что звонок был в восемь утра в субботу. Куда я спрашивается сына должен день? К тому же зная нашу компанию, задержаться можно и на весь день. Малому там делать точно нечего. А с учетом того, что мой компаньон Ахмед устраивает срочное собрание, то надеяться на быстрое разрешение проблемы даже не стоит.

Твою же мать. И что мне делать? Садик сегодня не работает, няня уехала на выходные к родителям. Будет только в понедельник.

― Пап, все хорошо? Ты какой‐то нервный с утра.

Я допивал свой кофе, а Тим ел кашу и недовольно морщил нос. Не любил он каши по утрам, но я уверял его что манка очень полезная. Хер его знает, чем она полезная, но так говорят. Надо почитать о ней, кстати. Не зря же все пичкают детей этой белой смесью.

Глава 6

Егор.

Ситуация в офисе мне не нравилась. Никаких догадок кто мог красть деньги у меня не было. И пока непонятно, как искать этого урода. Но то, что мы его с Ахмедом найдем я не сомневался. Вопрос в другом, как скоро он обнаружится?

Притормозив у любимой кофейни, решил взять для нас с Варей кофе и сладкие пончики для всех. Нужно как‐то отблагодарить девушку за помощь. Она уже дважды выручила меня, хотя могла отказать. Другая бы так и поступила на ее месте. Но Варя почему‐то помогла мне. И теперь хотелось отблагодарить ее как‐то, только как, пока не понимал. Еще раз ужин приготовить что ли?

Забрав на стойке свой заказ, я вернулся в машину и обнаружил на телефоне пропущенный от Анны. Нахмурился, совершенно не ожидая от нее звонка. Обычно она никогда не звонит, или в редких случаях, если просыпается какая‐никакая совесть и она хочет повидаться с сыном. Неужели одумалась и ей стало стыдно за то, что не забрала ребенка из поликлиники?

Выехав на дорогу, я решил перезвонить Ане, надеясь, что не услышу очередную ерунду и обвинения. Набрал номер и ответ услышал практически сразу.

― Где тебя носит, Савельев?

― И тебе доброе утро, Аня. Я уезжал по делам. Ты что‐то хотела?

― Естественно хотела! Сына увидеть. Под воротами жду уже полчаса.

― Ничего страшного, не на снегу задницей сидишь, ― прорычал я, давая понять, что не намерен слушать ее недовольство.

― Вы скоро будете?

― Уже еду.

Сбросил вызов и поморщился. Все испортила, дура. Притащилась сына повидать. Прям соскучилась. Решила перед Новым годом галочку поставить? Навестила сына?

Черт! Настроение и так не было, а теперь еще эту дуру терпеть.

Уже повернув на свою улицу, увидел около ворот белую машину Ани. Сама девушка расхаживала около нее туда и обратно. Заметив меня замерла и сложив руки перед собой, спрятала ладони в рукава шубы. Подъехав ко двору, остановил машину и заглушил двигатель. Выходить к ней не было никакого желания, особенно учитывая недовольный вид на лице. Не то чтобы меня это парило, просто не любил ругаться. Но если она начинает перегибать, приходится затыкать ей рот.

― Еще быстрее нельзя было? ― недовольно произнесла она, когда я вышел из машины.

― Приехал как смог. Прежде чем ехать к нам, нужно звонить и спрашивать дома мы или нет.

― Где Тимофей? ― сделала вид, что пропустила мои слова мимо ушей.

― Тимофей у соседей. Или ты думала я таскаю ребенка на работу?

Обойдя авто, забрал с соседнего сидения кофе и пакет с пончиками. И под пристальный взгляд Ани пошел ко двору Варвары.

― Я с тобой пойду, хочу посмотреть с кем ты оставляешь моего сына.

Я обернулся и одарил ее строгим взглядом.

― На твоем месте, я бы не бросался такими словами. Оставайся здесь и не порти человеку настроение.

Она что‐то фыркнула и отвернулась.

Я вошел во двор, отмечая, что расчищенные вчера дорожки снова замело снегом. Нужно будет помочь Варе.

Постучав в дверь несколько раз, она вышла, кутаясь в теплую кофту.

― Вернулись. Сейчас я одену Тимофейку и мы выйдем.

― Спасибо.

Пускать сегодня в дом не стала, боялась, что снова прикоснусь к ней? Мне ее вчерашняя реакция была непонятна, но и лезть с расспросами я не стал. иначе вовсе меня прогонит.

Позади услышал хруст снега и повернувшись, одарил Аню недовольным взглядом.

― Я же попросил тебя.

― А я не послушалась. Ты не можешь мне запретить.

Не знаю, как я раньше ее терпел. Любил и не замечал паршивый характер, или она просто не была такой? Что же случилось потом? Почему на нее так повлияли роды?

Входная дверь открылась и из дома показался сынишка. Он улыбнулся и тут же прижался к моим ногам. И только потом заметил маму.

― Сыночек, привет.

― Мама… ― он рванул к ней, Аня присела и сгребла его в объятия.

Так ли ей нужны эти встречи, как Тиму? Это он ждет их каждый день, а она… даже не звонит.

Из дома вышла Варя, бросила короткий взгляд на Аню и тут же посмотрела на меня.

― Дядя Егор, здравствуйте, ― показала свой носик малышка.

Я помахал ей рукой, и приветливо улыбнулся.

― Привет, Алиса.

― Алиса, зайди в дом, простудишься.

И малышка резко скрылась за дверью.

― Варя, спасибо вам за помощь. Вы меня очень выручили.

― Мне не сложно было. Дети слепили снеговика, ― она кивнула на снежное чудо по левую сторону от нас, ― потом мы выпили чай с пиццей и поиграли немного. Вы не так уж и долго ездили.

― С пиццей? ― недовольно произнесла Аня, поднимаясь на ноги и хватая сына за руку. ― Ты пичкаешь моего ребенка вредной пищей.

― Ань, помолчи, ― я пока старался быть спокойным.

― Простите, а мы знакомы?

― Нет, и знакомство это мне не нужно. Ты еще раз…

― Закрой рот, я сказал. Ты меня не услышала?

Меня злило, что все это происходило на глазах ребенка.

― А так, вы та самая кукушка, которая бросила ребенка в поликлинике?

Варя сразу поняла кто перед ней стоит. Сложила руки на груди и выгнув бровь, улыбнулась стервозной улыбочкой.

― Послушай, дорогая, ― тут же перешла на ты, ― скажи спасибо, что я на тебя в полицию не заявила. Иначе ты была бы уже на крючке у соцопеки за такое отношение к ребенку. И рот на меня не открывай, тем более в моем дворе.

― Ты чего молчишь? ― зашипела Аня в мою сторону. ― Позволяешь какой‐то девке так со мной разговаривать.

Я на миг прикрыл глаза и поведя головой, повернулся к Варе.

― Простите, все это уже к вам не относится. Возьмите в знак благодарности. И спасибо вам за помощь.

Я протянул Варе кофе и пончики, и как только она взяла пакет в руку, Аня резко выбила его, отчего все содержимое упало на снег тут же окрашивая его в коричневый цвет.

― Хрен тебе, а не кофе, ― прорычала Аня, и развернувшись прошла к выходу, но остановилась у калитки: ― и не смей лезть в мою семью.

Ну идиотка. Я держался из последних сил.

Глава 7

Егор.

― Пап, а мама ушла?

Я сидел на кухне за столом и сцепив руки перед собой, уткнулся в них лбом. Эта дрянь все настроение испортила. Вот правду говорят, как начнешь день, такой он и будет. А мое утро началось со звонка из офиса и новости про вывод денег на офшоры. Новость паршивая, как и день в целом.

Открыв глаза, посмотрел на сына, который в отличии от меня, был расстроен что его мать ушла.

― Да, Тим. Она ушла. У нее появились срочные дела.

― Пап, ― он обошел стол, и сразу же забрался ко мне на бедро, повернулся находясь со мной практически на одном уровне, ― неужели есть дела поважнее детей?

― Нет, сын, таких дел нет.

― Она обманывает каждый раз, да? Просто мама не хочет меня видеть. Я какой‐то плохой, пап? Или некрасивый.

― Что? Не говори глупости, сын. Ты самый лучший парень, ты у меня вон какой, первые места по борьбе занимаешь. Просто твоя мать не та, кто любит сидеть дома. Есть такие женщины, которым нужна свобода. Вот она одна из них.

Как же мне хотелось придушить эту дуру за то, что совершенно не уделяет внимания ребенку. Тимофей очень хочет материнской любви, а у этой дуры на уме только шмотки и тусовки. Ей абсолютно плевать на сына. До такой степени, что он уже начал думать будто это он не такой. Да он такой! Самый лучший мой ребенок! Как и все дети для адекватных родителей.

Твою мать! Как же я злюсь на Аню.

― Как же Алисе повезло. У нее классная мама, любит ее очень.

― А тебе со мной не повезло?

― С тобой повезло пап, ты чего? Я тебя очень люблю.

― И я тебя люблю, сын. И прошу, больше никогда не говори, что ты не такой. Ты нормальный. А твоя мама…

― А моей маме просто нет дела до меня. Пап, а давай пойдем чай пить к Алисе?

― Сын…

― Я думаю, что они очень расстроились. Мама некрасиво поступила с тетей Варей.

― А вот тут ты прав.

Ну вот, дети умнее родителей.

― Тогда пошли?

― Я не знаю. Можно, конечно, попробовать, но есть вероятность, что тетя Варя нас прогонит. Особенно меня.

― А я с Алисой договорюсь, и она поговорит с мамой.

Я хмыкнул и чмокнув сына в щеку, спустил на пол.

― Для начала нужно что‐то приготовить. С пустыми руками извиняться не ходят.

― Тогда, я помогу тебе.

― Договорились.

Решили испечь синнабон. И время подходящее, и ситуация. Потому долго выбирать не пришлось. Я готовить любил, как и печь сладости. Правда из последнего выбирал что‐то попроще. Без всяких замысловатых начинок и кремов. А синнабон был мой любимый новогодний десерт. Потому я сразу же принялся за готовку. Знал, что будет обязательно вкусно и Варвара должна заценить. Главное, чтобы она не обижалась на меня, иначе я себе этого не прощу.

Почесав висок, я закрыл духовку и подумал о том, что моя себя очень часто обижает эту девушку. И это мне очень не нравится. Нужно избавить ее от наших неприятностей. Она нам помогла, а в ответ получает на орехи. То еще дело. Нужно срочно исправлять ситуацию. Ненавидел обижать девушек, а сам… уже это сделал. Теперь еще и моя бывшая вычудила. Дура.

По дому раздался звонок.

Кого еще там принесло?

Услышал прыжок, а через секунду на кухню забежал Тимофей.

― Папуль, там дядя Ахмед приехал.

Я нахмурился и пройдя к двери, нажал кнопку автоматического открытия калитки.

Друг довольный зашел во двор, осмотрелся и направился к дому.

― Тебя чего принесло? ― спросил сразу, как он открыл входную дверь пуская в дом морозный воздух.

― С соседкой пришел знакомиться. Какой двор, не подскажешь?

Я нахмурил брови и пройдя к двери, захлопнул ее за спиной друга.

― Я могу тебе только подсказать, где стоит лопата, чтобы снег чистить. Я как раз собирался этим заняться после обеда.

Ахмед закатил глаза и улыбнулся.

― Скучный ты, Савельев. Обычно с друзьями вместе девчонок кадрят, а ты… А, я понял! Ты на нее запал.

Я хмыкнул и покачал головой.

― Разувайся, кофе угощу.

― Не познакомишь?

Я медленно покачал головой. Друг махнул рукой и скинул ботинки.

― Ладно, давай тогда кофе.

Кивнув, я пошел на кухню. Ахмед не маленький, знает, где вещи оставить и руки помыть.

Ты смотри чего удумал, показать ему двор Вари. Чтобы она мне по гребню настучала? Я же не идиот. Да и не очень хотелось их знакомить. Ахмед девушек меняет очень часто, они ему нужны только для секса. Я не хочу, чтобы с Варварой он поступил так же. Она девушка хорошая, да и дочка у нее растет. Не для утех Варя. Семейная она.

Поставив чашки в кофемашину, нажал кнопку и проверил выпечку в духовке. Синнабон уже хорошо подошел и начал подрумяниваться. Я развернулся и посмотрел в окно на дом Вари. Нужно перед ней извиниться. Вышла очень некрасивая ситуация из Ани. И уже дважды человек получил ни за что. мне самому стыдно перед ней. Не хочется, чтобы ее кто‐то обижал, и тем более по моей вине.

Кофе был готов. И когда я ставил чашки на стол, заметил, как Варя вместе с Алисой вышли из дома и малышка поправляя шапку, направилась к машине. Варя задержалась, закрывая дверь на ключ. Отлично. Собрались уезжать, это хорошо. Пусть покатаются, чтобы ловелас не успел с ней познакомиться. Пройдя по двору, она помогла дочке усесться в кресло, и сама забравшись за руль, завела двигатель. Ворота уже открыли с кнопки, но выезжать девочка не спешила. Умная, знает, что для начала нужно прогреть мотор.

― Слушай, я все пытаюсь понять, как найти этого мудака, который решил наши деньги себе взять.

Ахмед зашел на кухню и бросил взгляд на духовку, в которой запекался десерт.

― Я рано приехал, да? Тут такая вуснятина готовится.

― Обойдешься. Пей кофе, и проваливай.

Друг закатил глаза и плюхнулся в кресло.

― Знаешь, Ахмед, я иногда думаю, как мог с тобой подружиться. Мы же абсолютно разные.

― Хотел сказать фразу, но звучала бы она странно, поэтому лучше промолчу. Кофе отменный, как всегда. А малой дома?

Глава 8

Егор.

― И что, дальше будешь сопротивляться? ― хмыкнул Ахмед, по морде которого мне уже хотелось съездить кулаком.

― Я не сопротивляюсь, просто нам там не место.

Отставил чашку, я перехватил сына и усадил к себе на бедро.

― Тимофей, я звонил тете Варе, приехал ее муж, отец Алисы. И мы там будем точно не к месту.

Знаю я, что врать не хорошо, но иногда это просто необходимо. Надо другу дать понять, что Варвара занятая девушка, у нее есть муж и, если к ним домой завалятся мужики вряд ли он обрадуется. Но сам я надеялся, что нет никакого мужа.

― Жалко, я думал мы сегодня поиграем с Алисой. Тогда можно мне какао?

― Можно, ― кивнул я, и пересадив его на соседний стул, встал, чтобы приготовить ребенку напиток.

― Жаль, конечно, что она замужем. Значит, не судьба.

Я обернулся и хмыкнул, глядя на друга.

― Ты упертый. Тебя не смущает, что ты ее даже не видел.

― Я доверяю твоему вкусу.

Я начинал злиться на него. Какого черта он вообще приперся? Чего ожидал? На что надеялся? Варя ему что, подстилка на одну ночь? Идиот.

― Знаешь, Ахмед, вот бизнес‐партнер ты отличный, а друг херовый. Вали отсюда уже. Герой‐любовник.

Ахмед улыбнулся так, словно не просто познакомился с девчонкой, а уже затащил ее в постель. Ну что за натура такая?

Отставив пустую чашку, он поднялся из‐за стола и бросил короткий взгляд в окно.

― Жаль, так и не удалось увидеть эту кисоньку.

Кажется, моя выдуманная история не вызвала доверия у Ахмеда.

― До встречи в офисе, ― хмыкнул я, провожая его до двери.

― Ладно, Егор, если отбросить все эти шуточки. Нам действительно нужно найти этого урода. Мне не нравится, что наши деньги кто‐то решил прикарманить. Суммы немаленькие, и все это выглядит странно.

Я стоял уперевшись в косяк двери и ждал пока друг оденется. Я был с ним полностью согласен.

― Я бы сказал, что это все очень неожиданно. Мы столько лет работаем в одной компании с одним коллективом, и кто‐то решил нас обокрасть.

― Да, я тоже не понимаю зачем кому‐то подставляться. Так, все друг, погнал я, есть еще дела.

― Ты придурок, реально приезжал познакомиться с соседкой?

Ахмед расплылся в довольной улыбке и подмигнул.

― Да сдалась она мне. Я мимо проезжал. Одну стерву домой отвозил, весь мозг по дороге мне проела.

― Даже так? У тебя кто‐то появился?

― Упаси Бог от такой чокнутой.

Друг протянул руку и попрощавшись, вышел из дома.

Надеюсь, эта чокнутая хорошенько его встряхнет. Глядишь, так и женим заядлого холостяка.

― Пап? ― Тимофей выбежал стоило ему услышать, как захлопнулась входная дверь.

― Да, сын? ― подхватил его на руки и пошел на кухню проверять на готовность выпечку.

― А к Алисе вправду приехал папа?

― Нет, прости, я соврал, чтобы дядя Ахмед не поперся к ним знакомиться.

― А, значит мы пойдем к ним в гости?

― Нууу, ― протянул я, усаживая сына на подоконник, а сам пошел к духовке, ― они сейчас уехали. Ближе к вечеру сходим. Договорились?

― Да. Вкусно пахнет, пап!

― Надеюсь, девочка понравится.

Соседки приехали ближе к четырем часам. Я уже было подумал, что в городе останутся ночевать, когда увидел в окно машину, подъехавшую ко двору. Дождавшись, когда ворота откроются, они заехали во двор и уже там я увидел, как из авто вышла какая‐то девушка. Я нахмурил брови, не понимая кто это может быть. Подруга? Нет, это же… Варя? Не понял, а кто за рулем? А за рулем была как раз Варя! Это я понял, когда она выбралась из машины и открыл дверь со стороны дочери. Я метнул взгляд ко второй девушке. Сестра? Близняшки, что ли?

Так, Егор, угомонись. Хватит следить за соседями в окно. Что за глупость?

― Пап, приехали. Пошли?

Я обернулся к Тимофей, наблюдая, как он спешно натягивает свитер.

― Пошли уж, а то не успокоишься.

Не был уверен, что нам обрадуются, и уж тем более впустят в дом на чай. Но хотя бы пирожок отдадим в качестве извинений.

Убедившись, что сын оделся тепло, я набросил на себя куртку и прихватив синнабон, закрыл входную дверь. На улице уже темнело и мороз к вечеру крепчал. Сегодня я так и не расчистил дорожки, а ведь на ночь передавали снова снегопад. Утром будет куда сложнее убирать.

Когда мы вошли во двор соседей, Тимофей увидел на окне Алису, которая, тоже заприметив нас улыбнулась и принялась активно махать рукой. Потом что‐то закричала, видимо предупреждая маму о неожиданных гостях.

Мы подошли к двери, и я только собирался постучать, когда та распахнулась, являя нам красивое молодое личико. Нет, не близняшки, но очень похожи.

― Привет, ― выдохнула девчонка и опустила взгляд на выпечку.

― Ты не Варя, ― хмыкнул я, отмечая их схожесть.

― Не Варя, но тоже рада гостям.

Боюсь, что приставка «тоже» здесь лишняя, потому что Варя определенно не рада. Что и подтвердилось, стоило увидеть ее недовольное лицо за спиной сестры.

― Маш, тебя мама не учила дверь незнакомым дядечкам не открывать?

― Варь, ― позвал ее, заглядывая за плечо, ― я с извинениями.

― Да, тетя Варя, мы с вкусняшкой к вам, ― произнес мило Тимофей, привлекая к себе внимание.

― А я незнакомым и не открывала, ― хмыкнула Маша и отошла в сторону, пропуская нас в дом, ― Алиса сказала, что к нам соседи идут. А кто же соседей не встречает?

Действительно! Кто?

― Ну вот и встречай. А я в душ!

И развернувшись, она громко хлопнула дверью ванной комнаты, вызывая на лице сестры недоумение.

― Не обращайте внимания, ― хмыкнула она, и склонившись, добавила, чтобы дети не слышали: ― у нее пмс. Наверное.

Наверное.

Мы с Тимофеем прошли в дом. Сняли верхнюю одежду, обувь, а потом направилась на кухню. Больше всех нам радовалась Алиса. Она счастливо улыбалась, крутилась вокруг, что‐то рассказывала Тимофею и кивала. Я поставил на стол синнабон и обернулся к Маше, которая стояла позади и с любопытством разглядывала мои действия.

Глава 9

Варя.

Господи, как же я устала. Что за дни такие последнее время? Почему каждый пытается высказать мне претензии. И самое интересное, что претензии необоснованные! Никто из этих троих не имеет на них право! Тогда какого черта?

Я резко оборачиваюсь и обдаю гневным взглядом бывшего мужа. Стоит напыщенный индюк и сверлит тут всех недовольным взглядом. Да кто ты такой, чтобы позволять себе подобное?

― Ты вообще какого черта здесь забыл? ― не сдержалась я, по‐настоящему злясь на всех.

― Я вообще‐то пришел повидаться со своей дочерью. Или ты забыла, что детей мы делали оба?

Это стало последней каплей. Я с силой сжала кулаки и подойдя ближе к этому отцу, прошипела прямо в лицо.

― Паша, ты еще будешь сметь говорить мне что‐то о детях? Ты уверен, что имеешь право что‐то предъявлять мне? Или напомнить, когда в последний раз ты виделся с Алисой?

Ох, как же бывшему не понравились мои слова. Он плотно сцепил челюсть и дышал так зло, что даже крылья носа раздувались. Ага, давай, пыхти, козлина. Вдруг взлетишь, как на воздушном шаре.

― Я был занят. А вот какого черта на твоей кухне делают посторонние? Вот это очень важный вопрос.

Я выгнула бровь и усмехнулась.

― На моей кухне, ты правильно отметил. Не на твоей. Или тебе еще напомнить, что этот дом я сама покупала?

― Ты не ответила!

― Парень, полегче. С девушкой разговариваешь.

Ооо, а вот это было приятно. И неожиданно.

― Ты молчи. Кто тебя сюда звал?

― Павел, ты забываешься. Это мой дом и мои гости. А это, ― я обернулась и не очень вежливо ткнула пальцем в соседа, ― мой парень. А ты видимо забыл, что я свободная девушка и имею право встречаться с кем захочу.

Е‐мае, а мой парень оказался не промах. Он подошел и обнял меня, расположив руку на талии и посылая по телу вихрь эмоций и толпу мурашек, выплясывающих джигу. Только не переборщи парень и не забудь отлипнуть от меня.

― На поворотах сильно не газуй, Павел. И тон сбавь, ты разговариваешь с моей женщиной, и я не позволю тебе хамить ей. Есть претензия? Выйдем поговорим.

― Значит, моя дочь растет вот в этом всем?

― В чем? ― непонимающе уставилась на него, а сама накрыв ладонь соседа, почувствовала, как он переплел наши пальцы.

― Водишь кого попала домой? Скажи мне дорогая бывшая жена, а когда ты успела стать шлюхой?

Меня словно помоями окатили. Я не выдержала и освободив руку, дала Паше пощечину. Дыхание сбилось, внутри все бурлило от негодования. А он, схватившись рукой о щеку, одарил меня ненавистью и призрением.

Сосед же задвинул меня за спину, сам выдвинувшись вперед и закрыв собой.

― Уходи, ― произнес Егор, смотря на Пашу.

Тот в свою очередь плотно сжал губы и скривившись, покинул дом размашистым шагом. Я выдохнула, расслабилась и упершись руками в столешницу, устало склонила голову, качая ею.

― Идиотизм.

― Ты в порядке? Рука болит?

Я и не обратила внимание, что ладонь жгло от удара. Мне просто стало легче, наверное, за все эти годы унижений и ненависти. Я так давно мечтала это сделать, что сегодня просто не сдержалась. Не знаю, чем я заслужила подобные слова, но после сегодняшней ситуации я надеялась, что Паша больше не посмеет открывать рот в мою сторону.

― Да, я в порядке. Спасибо за то, что подыграл. И извини.

Развернувшись, я вышла из кухни и скрылась за дверью ванной комнаты.

Мне просто нужна минута.

Всего минута. Наедине с собой.

Щелкнув замок, я включила воду и щедро плеснула себе в лицо. Нужно немного охладиться. Зажмурилась и пальцами сжала переносицу, чувствуя, что слишком вымотана от эмоционального напряжения. Появление Павла, как вишенка на торте после шести вечера. И какого черта его принесло? Решил поиграть в заботливого папашу, так еще и включил ревнивого мужа. забыл, что мы давно развелись и у него нет на меня никаких прав, да и вообще, что за обозначения такие? Ни у кого нет друг на друга прав.

― Мамочка, ― в дверь тихонько постучала дочь, и схватилась за полотенце, чтобы вытереть лицо, ― мне нужно в туалет. Открой, пожалуйста.

Я тут же щелкнула замок, пуская в ванную Алису.

― Все хорошо, мам? Мне послышалось, или папа приходил?

― Тебе послышалось, милая, ― я наклонилась и оставила поцелуй на ее макушке.

Выйдя из ванной, я выдохнула и сжав кулачок постучала себя по голове.

Не могла я сказать правду ребенку. Она бы расстроилась узнав, что отец даже не заглянул к ней. А она и так слишком часто из‐за него грустит. Ранимая она и это причиняет мне боль.

― Варь, все нормально? ― ко мне подошел Егор, а я от неожиданности вздрогнула и принялась вытирать слезы.

Не заметила, когда они полились.

― Да, просто эмоции, не более.

― Я, наверное, пойду. Вам нужно отдохнуть. Слишком сложный день у вас выдался.

Я кивнула, облизывая губы.

― Простите, не гостеприимная я сегодня.

― Ничего, разное бывает. Но пирог с сестрой и дочкой попробуйте. Мы с Тимофеем старались.

Подняв взгляд на Егора и, едва смогла улыбнуться. Настроение было паршивое и делить его с кем‐то не было никакого желания. Тем более с чужим человеком. Зачем ему мои проблемы?

― Спасибо, обязательно попробуем.

Попрощавшись с соседями, я прошла на кухню и включила чайник. Аромат синнабона расходился во всей кухне, и я неосознанно улыбнулась. Склонилась над ним и втянула обалденный запах выпечки, понимая, что это приготовил мужчина! Не каждая женщина может похвастаться кулинарными способностями. А тут мужчина.

― Так‐так, что тут у нас? ― довольная запорхнула на кухню Маша. ― Все же решила принять? Мне кажется, этот Егор выглядит искренне.

Я пожала плечами и достала из шкафчика три чашки.

― Сестренка, ты чего такая грустная? Из‐за Павла? Я видела, что он приходил, но услышав вашу перепалку, я увела Алису в дальнюю комнату. Не хотела, чтобы она слышала.

Я подняла взгляд на Машу и кивнула.

Глава 10

Не знаю зачем я это делаю, но вскипятив по новой чайник, налила чай в большую кружку и одевшись потеплее вышла на улицу. Егор продолжал чистить дорожки от снега. У меня почему‐то никак не хотела вязаться картинка с образом мужчины, который убирает снег. Делал бы это Паша будь он моим мужем и живя со мной за городом? Однозначное нет. Зная его, он лучше закажет услуги в фирме и заплатит человеку, чем сам будет махать лопатой. Ленивый? Я бы так не сказала, все же бизнес свой держит. Тут скорее завышенная самооценка не позволит ему заниматься уборкой территории. И плевать, что эта территория твоего дома. Для меня же наоборот, вся эта суета, вложенный труд в свое очень много значит. Летом я люблю колупаться в цветах. Не грядки, нет, а именно цветы. Потом ведь так приятно смотреть на результат, и ты знаешь, что сам приложил к этому руку.

Глядя на соседа, я понимаю, что для него подобная работа не чужда. И, кстати, ему очень идет. Он выглядит мужественно и красиво. Мужик с золотыми руками ― хороший хозяин. Если, конечно, не ленивый.

Прикусив губу, я поняла, что слишком долго смотрю на мужчину. Так и чаю остыть не долго, учитывая температуру воздуха сегодня. Кажется, минус семь было.

Выдохнув, я пошла к соседу, который активно орудовал лопатой, не замечая никого вокруг.

― Егор, ― позвала я, опасаясь, чтобы он не зашвырнул в меня снегом.

Надоело быть жертвой. От самой себя уж тошнит.

Мужчина, услышав, что я его окликнула, повернулся и нахмурил брови.

― Чего вам в доме не сидится? Нос вон красный.

Он кивнул на меня, а я словно могла увидеть красный нос, свела глаза, пытаясь что‐то там разглядеть.

― Вроде нормальный, ― пожала плечами, словно я действительно заценила цвет носа, ― ой, я же вам чай с лимоном принесла.

Протянула чашку глядя в его глаза. Егор был такой серьезный, задумчивый, что мне стало даже неловко. Словно я его отвлекла от важных мыслей.

― Не хотела, чтобы вы из‐за меня замерзли и заболели.

― Знаете, ― он забрал чашку и посмотрела на меня уже более приветливым взглядом, ― а давайте вы к нам на ужин? Дети будут рады, и я вас накормлю.

― Простите, но нет. Я и так доставила вам кучу хлопот. В последнее время вы то готовите для меня, то занимаетесь уборкой на моей территории. Мне очень неудобно.

― Ладно, ― он пожал плечами и поднеся чашку к губам, сделал пару глотков, ― тогда приходите к нам, с каким‐то своим блюдом. Нам пора уже познакомиться нормально. А то столько всего произошло и все на нервах и ссорах.

Пожалуй, впервые за все время, что находилась рядом с мужчиной я рассмотрела его лицо. А он красивый. Не брутальный, не холенный, с отросшей щетиной, которую я бы уже назвала бородой, с красивой стрижкой. И волосы у него такого красивого медного оттенка. Кстати, никогда подобного цвета у мужчин не встречала. У девочек очень даже часто. А еще Егор высокий, выше меня на голову и крепкий, что тоже его украшает. Кому не нравятся мощные мужчины?

― Вы правы, ― согласилась лишь потому, что, как дура стояла рассматривала его и долго молчала, ― мы зациклились на ссорах. Давайте я приготовлю мясо по‐французски, а вы рис с овощами. Как вам такая идея?

― Я согласен. Тогда в семь у нас?

Я пожевала губы и кивнула. Егор сделал еще несколько глотков чая. Он быстро остывал на холоде, потому не удивительно, что мужчина пил его быстро.

― Тогда пойду. Нужно успеть мясо разморозить. А вы пока чай пейте.

― Спасибо.

Я снова кивнула, и смущенно потупив взгляд, направилась к дому, но Егор окликнул меня, заставляя обернуться.

― Не делайте так, Варя.

― Как? ― нахмурила брови не понимая, о чем он говорит.

― Не кусайте губы на морозе. Они у вас очень красивые.

Я от шока рот распахнула, и моргнув, быстро забежала в дом, прикрывая за собой дверь и подпирая ее спиной. Рука медленно поползла вверх и коснулась губ. Потрогала их, понимая, что подобных комплиментов мне даже муж в свое время не говорил.

Красивые?

Оттолкнулась от двери и подошла к зеркалу, но рассмотреть не успела. Сестра отвлекла.

― Что, поцеловал? ― с интересом спросила она, глядя на мои губы.

Я склонила голову и усмехнулась.

― А то ты в окно не подглядывала. Иди мясо из морозилки доставай, нас вечером в гости ждут.

Маша вздернула бровь кверху и улыбнувшись, медленно закивала головой.

― Вас ждут, вы и идите. А мне там делать нечего.

И развернувшись, ушла в комнату, оставляя меня посреди прихожей в растерянном состоянии.

Это еще что значит?

Мне не совсем понравился ответ сестры. Потому я, достав мясо из морозилки и подготовив все необходимые ингредиенты, решила поговорить с Машей. Обычно она всегда за любой кипишь. Где бы мы не собирались, куда бы не ехали, особенно раньше, рождения Алисы. Маша всегда была со мной рядом. Мы же близняшки, как два хвостика друг за другом.

Сполоснув руки и вытерев их о бумажное полотенце, я облизнула губы и пошла в гостиную, где сестра играла с Алисой.

― Пора уже елку ставить. И нам настроение и Алисе в радость, ― отметила Маша, заметив меня у входа.

― Лично мне и в радость и настроения хватает за окном, там, где снега сугробы. А на счет Алисы согласна.

― Правда, мам? Мы уже будем елку ставить? ― тут же обрадовалась малышка, подняв голову и посмотрев на меня загоревшимся взглядом.

Я улыбнулась, пройдя по комнате и присаживаясь на диван.

― Но не сегодня.

― Тогда завтра, хорошо? Я хочу елку.

Я кивнула. Если хочет, значит, будет.

― Постараемся завтра. Утром надо рано встать и поехать за ней на рынок.

― Я с радостью, мамуль, ― довольно потерла ладошки в предвкушении.

― Хорошо. А сейчас иди к себе в спальню и выбери костюмчик, в котором пойдешь в гости.

Алиса округлила глаза и подскочила с пола, где все это время собирала пазлы.

― В гости?

― Да, к твоему новому другу.

Малышка радостно и удивленно распахнула глаза и рот и подпрыгнув на месте, похлопала в ладоши.

Глава 11

― Мамочка, это такая большая радость, что мы с тобой идем в гости к дяде Егору и Тимофейке. Мне они нравятся, и Тимофейка хороший друг. Ты же не против, если мы днем будем играть с ним на улице?

― Если дядя Егор разрешит, то я не против.

Мы вышли со двора и подойдя к соседским воротам, я нажала на звонок. Знала, что будет открыто, но все же предупредить хозяина дома о гостях стоило. Открыла калитку и пропустила дочку вперед. Она несла в пакете печеньки, которые я успела напечь, а у меня в руках поднос с мясом. Я специально обмотала его фольгой, чтобы оно не остыло. И пусть нести всего минуту по улице, но хотелось, чтобы блюдо не утратило свой вкус и аромат.

Проходя двор, заметила, как дверь открылась, являя перед нами Егора в футболке и домашних штанах. Я сглотнула и потупила взгляд. После разговора с сестрой, я как‐то иначе стала на него реагировать. а может просто мне теперь казалось, что он ухаживает за мной? да нет же, хватит глупить. Ничего такого нет, Варя!

― А мы к вам, ― довольно протянула Алиса, выставляя ручку с пакетом.

― Мы уже ждем.

Малышка подбежала и забравшись на высокий порог, потопала ножками, скидывая с сапожек снег. Я остановилась позади нее, глядя мужчине в глаза и чувствуя, как в груди разливается приятное тепло.

― Добрый вечер. Мы не поздно?

― В самый раз. Проходите.

Алиса уже заскочила в дом и расстегивала сапоги. Я кивнула мужчине и прошла мимо него, чувствуя, как в нос ударил аромат его парфюма. Очень приятный и легкий.

Егор закрыл за мной дверь, и я передала ему поднос с мясом.

― Упаковала, чтобы не остыло.

― Вкусно пахнет. Проходите.

― Алиса, ты пришла? Наконец‐то! ― к нам выбежал Тимофейка, держа в руках какую‐то машинку.

― Привет, друг. Конечно, пришла. Взрослые же обещали нам.

― Хорошо. А что это у тебя? ― он кивнул на пакет.

― Печенье. Мама пекла. А я помогала ей.

Я улыбнулась и оставив куртку на вешалке, обернулась к Егору.

― Когда вы только успели?

― Повезло, что помимо газовой духовки, имеется еще и электрическая, ― пожала плечами, поправляя платье, и убирая несуществующие складки.

― Пошли играть? У меня там железная дорога есть.

― Ого! А она точно железная? ― удивленно протянула дочь, отдавая пакет мне.

― Ну, почти.

― А ужинать? ― спросила я, когда веселые ребята развернулись в сторону комнаты.

― А можно мы попозже? ― попросила Алиса, смотря на меня умоляющим взглядом.

― Пап, мы поиграем, и потом, ладно?

― Недолго. Вообще лучше бы после ужина.

― Ну ладно, ― наклонив голову и свесив руку с игрушкой, огорченный тем, что игры откладываются, Тимофей взял Алису за руку и потянул на кухню.

― Забавные. Пойдемте, а то все остынет.

Я кивнула, и пошла следом за детьми в сторону кухни.

У Егора был просторный дом со светлыми комнатами и кухней. Удивительно даже для мужчины. Обычно они предпочитают более мрачные оттенки. Егор же удивил.

― А ну не баловаться. За столом нужно вести себя спокойно, ― строго произнес мужчина, перекладывая мясо на блюдо.

Я хотела помочь ему накрыть на стол, но он не позволил. Сам разложил рис с овощами по тарелкам, подал приборы и разлил сок по стаканам. Мы с умилением наблюдали, как малышня поглощает свой ужин. Что особенно радовала, у них был хороший аппетит. Уплетали за обе щеки. А еще торопились, ведь так не терпелось пойти скорее играть железной дорогой и различными игрушками, которые имелись в коллекции Тимофея.

Дети успели даже поесть печенья с соком и едва ли не с жирными руками побежали в комнату. Мы вовремя их остановили и направили в ванную комнату.

Когда малышня затихла, я почувствовала легкий дискомфорт. Сначала показалось, будто мы одна семья, и теперь дети, наевшись, побежали играть. А мы остались доедать свой ужин. А потом я дала себе смачную затрещину, мысленно, конечно, и напомнила, что мы всего лишь соседи.

― А с ними двумя весело, ― хмыкнул Егор, подливая мне сока.

― Когда это на один вечер. А вот если постоянно, то думаю, по вечерам с двумя детьми то еще веселье.

― Это точно.

Егор улыбался, а я подвисла, глядя на его улыбку. Да что же это такое! Ну, Маша, удружила. Это же нужно было завести разговор такой, что я теперь не могу воспринимать Егора, как обычного соседа. Все мысли о нем, как о мужчине.

― Варя, можно личный вопрос?

― Давайте, ― пожала плечами, сделав глоток и вернув стакан на стол.

― Ваш бывший, он всегда такой был?

― То, как он себя повел сегодня, такое впервые. Я даже не поняла, что на него нашло. Может приревновал?

― А ранее?

― Никогда. Да, он никакой отец и муж, но никогда меня не оскорблял.

― Я так понимаю, с дочкой он не часто видится.

Я поджала губы и кивнула.

― Как и моя бывшая. Ей тоже нет дела до сына. На нее мне все равно, а вот Тимофей. Ему не хватает материнской любви.

― Я понимаю, это так же, как и Алисе не хватает отца. Всеми силами стараюсь любить ее за двоих. Но ей больно, когда он не вспоминает о ней и практически не общается. Она расстраивается.

― Обидно, что с нашими детьми так поступают.

― Больно.

Егор протянул руки и неожиданно взял мою ладонь в свои. Его тепло тут же окутала меня, и я подняла взгляд, смотря ему в глаза. Он был внимателен и смотрел на меня с интересом. Словно пытался что‐то прочитать в моих глазах.

― А что на счет вас? ― я прищурилась, не понимая, о чем он говорит. ― Вы почему одна? красивая, молодая.

Я улыбнулась, склонив голову и пряча глаза.

― Я не хочу подпускать к дочери непонятно кого. А достойного мужчину пока не встретила.

― Знаете… черт! ― вдруг резко выругался Егор, подскакивая со стула и пугая меня своим поведением. ― Ваш дом, Варя! Он горит!

Я резко обернулась и в ужасе уставилась на огонь со стороны двери.

― Маша! Моя сестра! Она в доме!

Глава 12

Я нихрена не понял, как это произошло. Все же было нормально, сидели нормально общались и резко загорелся дом. Я вроде не отворачивался, но не уследил за тем, кто подходил к двору Вари. Мы вместе с ней подскочили и побежали на улицу. Я схватил для нее куртку, заставляя надеть, чтобы она не замерзла. Нечего болеть, когда у тебя дома маленький ребенок. Но о себе я, конечно, не подумал. Было плевать на все. Сейчас нужно было потушить пожар и удостовериться, что с Машей все хорошо.

Пробегая через дорогу, я увидел соседа, который сразу же помахал мне рукой.

― Егор, я уже вызвал пожарных.

Я в благодарность махнул ему рукой и забежал во двор за Варей. Она ринулась открывать дверь, но перехватив ее за талию, отставил в сторону, сам же бросился к дому.

― Егор.

― Где Маша?

― Она в ванную собиралась, когда мы уходили.

Я кивнул и дернув ручку на себя, понял, что дверь закрыта. Какого черта?

― Ты закрывала?

Варя испуганно покачала головой, а я снова дернул ручку, но ничего не вышло. Бросил взгляд на окно кухни. Стекло было разбито, огонь уже вовсю бушевал внутри.

Осмотревшись по сторонам, отметил небольшую кладку из кирпичей. Схватил один и разбил окно в прихожей. Сейчас главное было найти Машу.

― Варя, перекрой газ, и начни закидывать лопатой снег. Я сейчас помогу тебе.

Я пролез через раму, поморщившись от боли. Где‐то зацепил стекло. Ерунда. Торопился к ванной. Огонь приближался к газовой плите. Надеюсь, Варя меня послушала и выполнила просьбу. Она девочка умная.

Добравшись до нужной двери, резко ударил по ней несколько раз и не дожидаясь разрешения, дернул на себя.

― Егор? ― резко подскочила Маша в воде, оборачиваясь и прикрывая руками грудь. ― Вы обалдели? Что вы…

― Некогда, Маша. Дом горит. Выбирайся.

Я схватил халат и несколько полотенец. Одно понадобится для окна. Не хватало еще, чтобы Маша порезалась, перелезая через раму.

― Как горит? ― в голосе тревога и паника, так привычная для девочек в сложных ситуациях.

Передал ей халат, который она, перехватив, подскочила из воды и накинула на свое тело. Не до приличий было, когда твоя жизнь в опасности.

― Быстро голову обверни полотенцем.

Она тут же выполнила приказ дрожащими руками, то и дело бросая взгляда на выход.

Я подхватил девушку на руки и поторопился выбраться из дома. Произойти могло что угодно и задерживаться внутри было не безопасно. Подстелив полотенце на раму, усадил сверху Машу. Варя увидела нас и бросив лопату, подбежала к сестре.

― Ты как? ― закричала она, а в ее глазах испуг.

― Нормально. Я цела. Це‐цела, ― испуганно говорила она, перекидывая ногу и перебираясь на улицу.

Я последовал за ней и сразу же перехватив на руки, понес к себе домой. Варя продолжила кидать снег. Уже перенося Машу через дорогу, заметил пожарную машину. Наконец‐то! В подобные минуты, кажется, что все длится уже целую вечность, на самом же деле могло пройти не больше пяти минут.

― Папа‐папа…

Закричал сын, когда я занес Машу в дом, усаживая на пуфик у входа.

― Все хорошо сын. Мы целы. Не волнуйтесь.

― А мама? ― тихим и дрожащим голосом произнесла Алиса.

Я резко перевел на нее взгляд и сжал кулаки.

― Все хорошо, маленькая. Мама тоже цела.

― Идите ко мне, ― Маша расставила руки приглашая в свои объятия детей.

Я кивнул и поторопился вернуться обратно. Не хотел оставлять Варю одну. Тем более за нее дочь переживает.

Машина уже остановилась около двора, ребята растягивали рукава, суетились, бегали. Я же искал взглядом свою соседку. А она стояла около дерева, откинув голову на ствол и прикрыв глаза, тяжело дышала. Прошел к ней, и сразу же утянул в свои объятия.

― Все хорошо, Варь, ― выдохнул я, прижимая к себе и поглаживая рукой по спине, ― главное, все целы.

Варя всхлипнула и рвано выдохнула, находясь в напряжении. Мужики перекрикивались, вокруг стоял шум. За воротами соседи. А я обнимал ее, и переместив руки, гладил уже по голове. Потом накинул капюшон, переживая, что она не заболела.

Огонь практически потушили. А Варя все еще дрожала и всхлипывала. Тогда, я не нашел ничего лучше, как поднять ее лицо к себе и глядя в глаза, нежно поцеловать. Губы соленые от слез. И холодные. Все же замерзла девочка. Я большими пальцами вытер щеки, чтобы они до конца не заледенели. Кожа и так уже покраснела. Губы вон, обветрились. А тут еще я со своим поцелуем. Она точно меня стукнет когда‐нибудь.

― Не бойся, Варя. Я рядом.

Глава 13

Закончилось все только ближе к ночи. Пожарные быстро уехали, но потом заявилась полиция и начались допросы, а это оказалось не так просто. Во‐первых, для нас всех это был шок, а во‐вторых, мы и подумать не могли кто это сделал. Ведь там и дураку было ясно, что это поджог. Окно разбили, подожгли, а дальше огонь сделал свое дело. В мыслях никого не был для подозрения. И даже когда я открыл записи с камер видеонаблюдения, нам это не особо помогло. Да, мы увидели там мужика в черной куртке с капюшоном на голове. Это он разбил окно и кинул какую‐то зажигательную смесь. И скрылся он так же, спиной к камере. Разглядеть его личность совершенно невозможно. Словно он знал, что на моем доме имеются камеры. А что на счет соседских?

― Егор, спасибо тебе за то, что позволил нам остаться у вас.

Варя обмотала волосы полотенцем и сильнее запахнув халат на груди, присела за стол. Натерпелась девочка сегодня. Да что сегодня, у нее каждый день на стрессе. То муж мудак, то моя дура, теперь пожар. Удивительно, как у нее еще нервный срыв не случился. Нежная, ранимая, а столько всего пришлось пережить.

― Выпей чаю, Варя. Он с мятой.

― Спасибо.

Она дрожащими пальцами взялась за чашку и поднесла к губам. Чай был горячий, от него шел пар и потому она, сделав губы дудочкой, подумала на кипяток. Красивые они у нее, в меру пухлые. Свои, не сделанные, как это сейчас модно. И целовать приятно.

― Вы можете оставаться у нас сколько понадобится. Я не прогоню.

― Завтра мы с Машей пойдем все мыть. Хорошо, что дом уцелел. Только кухня и прихожая пострадали.

― Я насколько смог, закрыл окна. Утром вызовем клининг, они все уберут.

― Нет, это слишком дорого.

― Это нормально, Варя. Ты помогала мне, я помогу тебе.

Она подняла взгляд и посмотрела на меня с грустью в глазах. видно было, что она расстроенная и уставшая. Это неудивительно, после всего произошедшего.

― Я все тебе возмещу, обещаю.

― Обязательно, ― хмыкнул я, и хотел добавить, что возмещать желательно поцелуями, но решил промолчать.

― Я не понимаю, кто тот человек…

― Завтра нужно повторно вызвать следователя, пусть еще соседей опросит. Сегодня так лень было работать, что даже не спросил про соседские камеры.

― У вас здесь у всех камеры, что ли? ― хмыкнула Варя и отпила из чашки.

― У большинства. Жаль, у тебя нет, но мы это исправим.

― Никуда не могла подумать, что мне это понадобится.

― Варя, ― я протянул руку к ее ладони, как на кухню зашла Маша.

Сжал кулак и вернул руку, не желая смущать соседку.

― Дети уснули. Слушайте, они как синхронисты, все у них одинаково, все вместе.

Маша хохотнула и взяв из коробки пакетик с чаем, кинула его в чашку и залила кипятком.

― Вы как? В норме? ― она обернулась к нам и посмотрела по очереди в глаза.

― Я в норме. Сестра твоя нервничает, боится, что вы меня стесняете в большом доме.

Маша прыснула и покачала головой.

― Варь, ты дом то видела? Огромный! Нет, я вам очень благодарна, Егор, за то, что позволили нам переночевать здесь. Сейчас спать в доме Вари не лучший вариант.

― Почему‐то наше знакомство с вами, Егор, началось неправильно.

Варя отставила чашку и посмотрела мне в глаза. Я прищурился. Наше знакомство я, конечно, помню. Знатно она меня тогда отчехвостила. Но что она подразумевает под этим?

― Почему?

― Мы изначально начали со скандала и вот, во что это вылилось.

― Варь, прекрати. При чем тут это? Ты же сама на видео видела, что кто‐то поджог дом.

Маше не нравилось, что сестра начинает винить себя и решила заступиться. Только вот я Варю совершенно не винил. Она тогда по делу начала подобное знакомство. Мой ребенок остался без взрослых в общественном месте, и, если бы не Варя, неизвестно чем все могло закончиться.

― Видела. Но, как‐то мы неправильно познакомились и все продолжилось кувырком, ― она протянула руку и улыбаясь, произнесла: ― меня Варя зовут. А вас?

Я смотрел ей в глаза и видел в них смущение. Улыбнулся и протянул руку.

― Егор. Можно на «ты».

Варя кивнула.

― Приятно познакомиться.

― Ну, вот и замечательно, ― довольно потерла ладони Маша и збирав свою чашку со стола, направилась к выходу из кухни, ― теперь можете лечь спать в одной кровати. Спокойной ночи.

У Вари слетела улыбка с лица.

― Не слушай ее, Егор. Я посплю на диване в гостиной.

― Еще чего? ― недовольно нахмурил брови и все же протянул ей руку. ― На диване буду спать я. А ты на кровати в моей спальне.

Она смущенно улыбнулась и убрав волосы за ухо, вложила свою руку в мою ладонь.

― Спасибо. За все.

Глава 14

Сейчас лежа в кровати Егора, я вспоминала нашу первую встречу и улыбалась. Разве я могла подумать, что однажды окажусь в его доме? Да что там в доме, в постели! Да не с ним, а просто буду ночевать в его спальне. Но разве этого недостаточно?

Спрятав улыбку под уголком одеяла, я зажмурилась, вспоминая тот поцелуй под деревом. В другой ситуации его можно было бы назвать романтическим, но не в этом случае. Сегодня мне было точно не до романтики. Вспоминая, как моя дом горел, я готова была завыть от боли. Это мой уголок, на который я зарабатывала деньги и вложила не мало сил при строительстве и ремонте. А кто‐то решил меня избавить от него. Разве кто‐то имеет на это право? И хорошо, пусть дом, пусть это имущество, но внутри была моя сестра! Моя родная кровь, моя Маша за которую я готова перегрызть глотку.

Что если бы случилось непоправимое? Что если бы меня не было дома, и Маша не учуяла запах дыма? Если бы я бы не у соседа, а где‐то в городе?

Я зажмурилась, представляя такой вариант. Это больно, это жестоко. Так не должно было быть. Я бы себе этого не простила. Не смога бы. Не смогла бы потом жить зная, что из‐за меня… Ведь это в моем доме случилось. На меня покушались. А то, что покушались, даже додумывать не надо. На камерах видеонаблюдения есть доказательство. Только нам еще предстояло разобраться кто этот человек и зачем ему понадобилось поджигать мой дом. А следовательно…

Господи, я только сейчас осознала, что меня хотели убить!

А тот человек? Он смог бы спать спокойно по ночам, зная, что мог кого‐то из нас лишить жизни?

Как же страшно. Страшно жить среди таких людей. Находиться в их обществе и понимать, что кто‐то готов ради мести или денег, убить человека.

Но кому могла помешать я? Бизнес? Больше вариантов я не вижу. Конфликт у меня был только с Егором, но сейчас я лежу в его кровати и чувствую себя в полной безопасности.

Почему‐то вспомнилась Анна, бывшая жена Егора. Ее агрессия ко мне необоснованна, но я не думаю, что она способна на подобное. Я ничего ей не сделала, я не претендую занять ее место, как женщины, и как матери. Тогда почему она так меня невзлюбила с первой встречи? Или приревновала, что ее бывший муж пришел ко мне с кофе? Или то, что Егор оставил на меня своего сына? А то, что она бросила своего сына в поликлинике ее не волнует?

― Мама… ― услышала сонный напуганный голос Алисы, ― Мамочка, ты где?

Я резко поднялась в кровати и услышала голос Егора.

― Алиса, мама в спальне. Ты испугалась?

― Мамочка, ― она вдруг расплакалась, а я сорвалась с кровати и выбежала в комнату, подхватывая свою дочь.

Егор уже включил свет, а Алиса, прижав ладони к глазкам, расплакалась. Моя крохотная, беззащитная девочка.

― Доченька, я здесь. Малышка, ты чего? Ты испугалась?

― Мамочка, ― она порывисто обняла меня за шею и прижалась ко мне всем своим маленьким телом.

― Тихо, маленькая, тихо, ― она всхлипывала, а я ощущала как мою грудную клетку рвет на части. ― Ну ты чего, родня? Я здесь, рядом.

― Я испугалась, мам. Мне приснилось, что ты была в нашем доме в тот момент, когда он горел. Просыпаюсь, а тебя рядом нет.

Я зажмурилась, боясь даже представить, что в этот момент ощутил мой ребенок. Она испугалась. Проснулась от уродливого сна, и меня рядом нет. Черт! Ну почему я не предложила ей лечь спать со мной? Ведь мы в чужом доме. Совсем другое дело, когда она спит у себя в комнате.

Алиса продолжала всхлипывать, а у меня мышцы живота сжимались от страха и боли за нее. Я зажмурилась, а потом повернувшись, посмотрела на Егора. В его глазах читалась грусть. Ему тоже было жалко моего ребенка.

― Алиса, хочешь теплого молока?

Мужчина подошел к нам и коснулся белокурых прядей малышки. Она отстранилась от меня и подняла заплаканные глазки на Егора. Неуверенно кивнула, и я почувствовала, как ее пальчики крепче сжались на моем затылке.

― Мамочка, можно? ― она обернулась ко мне, заглядывая в глаза.

Я ткнулась носом в ее висок, и втянув сладкий запах, кивнула.

― Конечно, можно.

Егор убедился, что Тимофей продолжает спать в своей кроватке и мы втроем отправились на кухню. Пока я сидела успокаивала дочку прижимая ее и укачивая, Егор подогрел молоко и протянул Алисе маленькую чашку. Она обхватила ее двумя руками и тихонько пила, наконец‐то перестав всхлипывать. Я ненавидела, когда моя дочь плачет. В эти моменты мне становилось очень жаль ее, и я готова была порвать каждого, кто посмел обидеть моего ребенка. Сейчас ей приснился сон, он был вызван тем, что сегодня случилось. А значит, тот урод виноват в истерике Алисы. Попадись он мне сейчас, я бы его знатно избила. И я не шучу.

― Спасибо, дядя Егор.

Малышка допила молок и протянула соседу пустую чашку. Я улыбнулась, и пригладила ее волосики, которые растрепались во время сна.

― Пожалуйста, Алиса. Теперь ты можешь идти спать. И если хочешь, ложись с мамой. Так тебе будет спокойнее.

― Мамочка меня никогда не обидит, ― выдала она, а я прижавшись губами к виску, рукой обхватила другую сторону ее лица и снова вдохнув запах, прикрыла глаза.

― Никогда, дочь. Ты моя жизнь.

― Мам, а можно дядя Егор отнесет меня к тебе в кроватку?

Я посмотрела на Егора, на что он кивнул и подхватил Алису на руки. Она тут же обхватила его шею, и они вместе направились в сторону спальни. А я только сейчас поняла, что даже родной отец так не заботился о дочери, как это делает Егор.

И почему это причиняет мне боль?

Глава 15

― Мам, доброе утро! ― Алиса забежала на кухню в прекрасном настроении, что не могла меня не радовать.

Значит, она забыла о своем дурном сне и испуге. Это хорошо. Больше всего боюсь, чтобы на ее психику ничего не повлияло. Моя девочка должна расти в радости и приятных эмоциях.

― Доброе утро, Алиса. Как спалось?

― С тобой мамочка, всегда прекрасно спится, ― хмыкнула она, а у меня отлегло, словно камень с души сбросила.

― Доброе утро, девочки.

К нам на кухню зашел Егор вместе с Тимофеем. Я бросила на мужчину смущенный взгляд и вернулась к приготовлению омлета.

― Доброе утро, Егор. Спасибо, что приютили! Мне у вас очень понравилось, ― поблагодарила Маша, отставляя чашку с горячим чаем.

― Я рад, и давай уже на «ты». Все‐таки в одном доме теперь живем.

Я резко обернулась и стрельнула в него удивленным взглядом.

― Договорились.

― Мамочка, а можно мы сегодня поедем за елочкой? Тимка сказал, что они с папой едут на базар елок. А мы?

Черт, я совсем забыла про новогоднюю суету. Вся моя суета теперь вон, через дорогу с обгорелыми стенами.

― Дочь, ну куда нам сейчас елку? Нужно сначала дом привести в порядок. Елку нужно заносить в чистоту. А у нас что?

Алиса тут же поникла и с грустным лицом забралась на стул около Маши. Мне не понравилось ее настроение, не хотела быть причиной ее грусти. Поэтому убедившись, что омлет приготовился, я выключила плиту и прошла к дочери. Присела на корточки около нее и взяла в руки ее маленькие ладони.

― Почему ты обижаешься на меня?

Все затихли, внимательно наблюдая за нами.

Мне было важно поговорить с дочерью. Дать понять, что бывают моменты, когда нужно немного подождать и тем более не обижаться за это на маму. Я хочу, чтобы она во всем мне доверяла. А для этого нам нужно говорить.

― Я хочу елку.

― Я понимаю, милая, и тоже хочу елку. Но ты же слышала причину, почему мы не можем сейчас ее установить в доме.

― Ну и что. Мне все равно очень обидно.

Я сделала выдох, и нежно погладила ее пальчики.

― Любимая моя, мне тоже обидно. И больно, что дом, на который я зарабатывала деньги, сейчас находится в таком состоянии. Но я рада, что с вами все хорошо. А ты рада?

Алиса подняла на меня наполненные слезами глаза и виновато прикусила губу. Я понимала ее грусть и обиду, но сейчас ей нужно понять меня тоже.

― Плакать не надо, дочь, я не ругаю тебя. Я просто разговариваю, ― по ее щеке все же скатилась слезы, от чего я плотно сжала губы.

Ненавидела ее слезы. Это такая боль, словно душу чем‐то тонким полоснули.

― Значит, на Новый год у нас не будет елки, да?

Она подняла на меня полный надежды взгляд, и я только хотела ответить, чтобы она не спешила с выводами, как в разговор вмешался Егор. Он присел рядом и забрал одну ручку в свои ладони.

― У вас будет елочка в этом году, Алис, обещаю. Я помогу вам сделать ремонт. А сейчас мы можем вместе поехать за елкой и украсить нашу. Ты же нам поможешь?

Алиса вернула ко мне взгляд и шмыгнула носиком. Я рукой вытерла слезы с ее щек и улыбнулась.

― Мамочка, можно?

― Конечно, можно! Тимофейке очень нужна твоя помощь.

― Алиса, не плач. Мы сначала у нас нарядим елочку, а потом к вам пойдем, когда можно будет. я тоже тебе помогу, ― поддержал парень, на что мы с Машей и Егором переглянулись и улыбнулись.

― Тогда я тоже помогу вам. Мам, я пойду штанишки теплые надевать.

― Э нет, подруга, сначала завтрак. А потом езжайте за елкой.

― Вы с нами не поедете? ― Егор посмотрел сначала на меня, потом на Машу.

Я задумалась. Стоит ли нам ехать с ними? Или пусть Егор сам покупает с детьми? Им так веселее будет. Да и Алиса с удовольствием поможет Тимке в выборе елки.

― А мы знаешь, что, лучше влажную уборку сделаем, пока вы будете на базаре. Правда, Маш? От нас же тоже должна быть какая‐то польза.

― С удовольствием. Так сказать, надраим, намоем, чтобы чисто было, ― кивнула сестра, и тут же почесала затылок, ― здесь правда и так все стерильно.

― С этим не поспоришь.

― Так ладно, я понял. Девочки не хотят вылазить из тепла. Будете кофе пить, а мы тогда за красавицей лесной поедем. Договорись, Алис, Тим?

― Да, ―одновременно кивнули малышата и рассмеялись.

И я выдохнула. ох уж эти детские слезы.

― Варь, ты чего не захотела ехать с ними? Действительно решила заняться уборкой? ― поинтересовалась сестра, когда после завтрака, собрал детей, отправили их с Егором на базар.

― Да, хочу таким образом отблагодарить Егора. Он нам очень помог.

― Но здесь и так чисто, ― пожала Маша плечами, рассматривая гостиную.

― Чисто, не спорю. Но хоть что‐то я должна сделать, чтобы ему было приятно?

Сестра выгнула бровь и усмехнувшись, плюхнулась на диван.

― Хочешь сделать приятное, подари ему ночь любви. Он точно заценит.

― Вот дурочка, ― отмахнулась я и пошла на поиски ведра и тряпки.

― Я не шучу, ― крикнула мне в след, ― он тебя хочет. А ты свободная. Тоже хочешь.

― Отстань!

― А когда хотят, делают приятное! Попроси его об этом. Он не откажет. Уверена.

― Попрошу, чтобы он тебя выгнал домой. Он мне не откажет. Уверена, ― вернула ее же фразу, заглянув в комнату.

Мы переглянулись с сестренкой и расхохотались.

Чего только не придумает мелкая.

― Влюбись в него, и он весь мир к твоим ногам положит, ― сестра заглянула с довольным лицом в кладовку, где я искала тряпки и посмотрела на меня так, словно решила поиграть.

― Маша! ― рявкнула я, отчего она тут же скрылась с моих глаз.

― Полетела искать швабру. А надо бы метлу.

Глава 16

Егор.

― Дядя Егор, это правда нам с мамой елочка?

Мы уже ехали домой, когда Алиса в очередной раз коснувшись связанной елки, посмотрела на меня в зеркало дальнего вида и задала вопрос.

Я улыбнулся. Нравилась мне эта девчушка. Сразу видно, как сильно ее любит мама и как за нее переживает. Девочка растет умненькой, не закомплексованной, я бы даже сказал уверенной в себе. Это все воспитание. У Вари правильный подход. А вот мне стоит только мечтать о такой маме для сына. Как бы мне хотелось, чтобы у Тимофея была такая мать. Она бы любила его не за что‐то, а вопреки всему. И не требовала бы денег при каждой встрече с ребенком.

― Правда‐правда, Алис. Разве бы я обманывал тебя?

― Классно, спасибо вам! Только вот нам ставить ее пока негде, ― уже расстроенно произнесла девочка, а мой сын, как настоящий мужчина, тут же полез обнимать.

― Не переживай, мы вам поможем убраться в доме.

― А потом вместе поставим нашу елочку? ― с надеждой в голосе.

― Пап? ― сын посмотрел на меня.

― Конечно, поставим вместе елочку.

― Хорошо. А то мамочке самой будет сложно. Она же девочка. И получается, мы две девочки, сами не справимся.

Я улыбнулся ее словам. Девочки, это точно.

― Вас два мальчика, вам проще.

― Вот было бы классно, если бы мы все вместе жили, ― неожиданно выдал Тимофей.

Я крепче сжал руль, радуюсь, что подобных слов не слышит Варя. Она бы обалдела от желаний моего сына. Да и не только сына.

― Да, ― довольно захлопала в ладони Алиса, ― надо маме предложить. Правда, дядя Егор?

― Так, малыши, вы уже не в ту степь ушли. Сначала елка, потом уборка в вашем доме, а уже после об остальном.

Я же не думал, что мои слова воспримутся так буквально.

Кстати, о клининге. По дороге на базар я позвонил в несколько компании. В первую очередь заказал клининг, потому что перед ремонтом просто необходимо было убраться в доме. речь, конечно, шла о тех двух комнатах, которые пострадали при пожаре. Потом я набрал ремонтной бригаде и попросил приехать оценить масштаб работы. И еще вызвал специалиста замерять окна. Нужно было поменять стеклопакеты на кухне и в прихожей.

Варя о моих действиях пока не была уведомлена, пусть это останется сюрпризом.

― Алиса, а ты мне поможешь нарядить нашу елку?

― Конечно! Мне очень нравится наряжать елочки. А еще нужно не забыть написать письмо Деду Морозу. Тимофейка, а ты уже знаешь, что попросишь?

― Знаю, но не скажу. Иначе не сбудется.

― И я тоже не буду говорить.

Я улыбался, слушая их разговор. Никогда не мог подумать, что буду вот так ездить за елкой с двумя малышами. Один мой, а второй… вторая вернее… соседская.

― Кстати, у меня скоро День рождения.

― И у меня! ― обрадовался Тимка.

Я притормозил у ворот дома, когда услышал следующий вопрос Алисы.

― У меня двадцать третьего числа. А у тебя?

― Ух ты! И у меня тоже.

Я даже обернулся и на секунду свел брови в недоумении. Бывает же!

А ведь действительно бывает! Нет, я, конечно, знаю, что в мире сотни тысячи людей, которые родились в один день. Но вот так встречать человека со своей датой. Или с датой, как у твоей ребенка. Это немного неожиданно.

― Папа, ты слышал! У нас с Алисой в один день День рождения!

― Слышал, сынок. Это здорово.

― Очень, ― воодушевленно протянул сын.

Они еще продолжали болтать, а я уже не отвлекаясь, заезжал во двор. На пороге нас встретила Варя. Она была немного взволнована. Но меня напрягло другое. Она вышла раздетой, в одном домашнем костюме.

― Ты что заболеть хочешь? Быстро в дом!

Она смущенно улыбнулась и попятилась назад.

Я поочередно помог детям выбраться из машины, и только потом принялся отвязывать елку. Из‐за того, что я купил две, одну из них пришлось везти на багажнике сверху, вторую внутри. Но вроде обе доехали целыми.

― А мы сегодня будем украшать? ― Алиса постоянно трогала ветки елки, что вызывало у меня улыбку.

Ну точно новогодний ребенок.

― Сегодня. Сейчас установлю, расправит ветки и сразу можете заниматься делом.

Одну елку я оставил под навесом дома, собираясь позже убрать ее в гараж. Вторую же сразу понес в дом.

Алиса с Тимофеем открыли дверь и прошмыгнули внутрь, я зашел следом.

― Ого, красивая! ― услышал голос Маши из комнаты.

Улыбнулся. Интересно, а Варе понравится?

― Мамочка, смотри, какую красивую елку дядя Егор купил!

Алиса стянула шапку и быстро сбросив сапожки, подбежала к маме. Варя присела около дочери, снимая с той палтишко, но при этом постоянно смотрела на меня.

Я улыбнулся, уперев растение в стену и принялся тоже раздевать сына.

Картина была еще та. Словно мы одна семья и помогаем раздеться после улицы нашим детям.

― Мам, хочешь расскажу тебе кое‐что? ― прошептала Алиса, наблюдая, как мама поднялась и убрала в шкаф ее одежду.

― Давай.

Я сделала тоже самое. Остановился, глядя на ребенка и умиляясь ее манере подавать любую информацию. Словно не шесть лет ей, а уже давно взрослая состоявшаяся личность.

― У Тимофея тоже двадцать третьего числа День рождения. Представляешь?

Варя выронила варежки дочери, которые собиралась забросить на полку в шкафу. Я помог ей, поднял и отложил на полку. Но Варя выглядела все еще растерянной.

― Ты чего?

Она застыла на миг, после чего повела головой и тут же встряхнула. Словно пыталась прогнать наваждение.

Что‐то точно было не так.

― А ну‐ка, малышня, бегом руки мыть! Потом обед и елка.

Они завизжали довольно, убегая друг за другом в ванную. Я обхватил плечи Вари и развернул ее к себе, заглядывая в ее глаза. В них была потерянность.

― Поговорим?

Глава 17

Варя.

Почему‐то до сих пор чувствовала себя отвратительно после услышанных слов Алисы. И нет, моя девочка вовсе не при чем. Дети не могут знать всего, что причиняет боль их родителям. Так и моя дочь всего лишь поделилась своей радостью, не подозревая, что подобная новость может выбить почву из‐под ног.

Детвора убежали в ванную, а я на негнущихся ногах прошла на кухню. Слышала, как за мной идет Егор, что еще больше напрягало и заставляло нервничать. Он хочет поговорить, но я не понимала, готова ли я к данному разговору. Это очень личная тема и, как и раньше вызывает лишь боль в моей душе.

Я подошла к плите, на которой стояла кастрюля со свежим супом. Взяв две небольших пиалы, я наполнила их, и поставила на обеденный стол. Детям нужно пообедать, а мы потом. У меня сейчас все равно кусок в горло не полезет. Да и пристальный взгляд мужчины, который стоял у окна уперевшись бедрами в подоконник не придавал мне уверенности. Хотелось сбежать, закрыться где‐то и в одиночестве перемолоть нахлынувшие эмоции. Когда не думаешь об этом, не вспоминаешь, как‐то легче живется. Но вот в такие моменты, случайные напоминания, да еще и с совпадениями просто сбивают с ног.

― Варя, присядь, ― стальной голос Егора заставил меня посмотреть на его хмурое лицо.

― Сейчас дети придут обедать.

Он кивнул и оттолкнувшись от подоконника, схватил меня за руку и потянул из кухни. На встречу нам малышня выбежала из ванной весело хохоча и брызгая друг в друга водой. Я рада, что Алиса отвлеклась и не видела мое состояние. Еще бы начала себя винить в том, что испортила маме настроение. Она может. Слишком чувствительная и ранимая, все принимает на свой счет.

― Суп на столе! Идите обедайте.

Малыша что‐то прокричали, продолжая хохотать, а я торопилась за Егором и смотрела под ноги, чтобы не упасть.

― Маша, оставь, пожалуйста, нас одних.

Сестра озадачено посмотрела на меня, и когда я кивнула, она вышла из гостиной. Я прошла к окну и обняла себя за плечи, как тут же почувствовала на своих запястьях руки Егора. Вздрогнула и прикрыла глаза, когда он переместил руки мне на плечи.

― Присядь, Варя.

Он повернул меня и повел к дивану. Я присел на самый край, Егор же расположился рядом, забрав в свои ладони мои холодные пальцы.

― Что случилось? Поделись со мной.

― Егор, я не думаю, что…

― Пожалуйста, ― перебил он меня, заставляя поднять взгляд к его лицу.

Я прикусила губу, чувствуя, как щупальца страха все еще сжимают мою грудную клетку.

― Что тебя так напугало в словах Алисы?

― Она тоже родилась двадцать третьего числа, ― выдохнула я, опуская взгляд на наши руки.

― Я помню. А еще они одного года. Это ведь нормально, в мире много таких людей, Варь.

Я резко покачала головой и попыталась сжать свои пальцы, но Егор не позволил.

― Я знаю и прекрасно это понимаю. Егор, пожалуйста, давай не будем об этом разговаривать?

Мне все же удалось вырвать свои руки из захвата, и я рывком поднялась, чувствуя себя некомфортно от того, что… мне нужно говорить об этом находясь так близко к мужчине. Я в принципе это ни с кем не обсуждала никогда. Не считая моих родных. Даже на то еще время мужу не хотелось слушать меня и поддерживать. Я думала сложно будет нам двоим, но оказалось, что ему попросту не было дела. Либо же он из тех, кто не может говорить о своих переживаниях.

― Я хочу знать, что причиняет тебе боль и избегать подобных тем.

― Это… Навсегда останется со мной.

Я снова обняла себя за плечи и неуверенно подняла взгляд на Егора, смотря в его глаза.

― Я никогда ни с кем об этом не говорю.

― Что‐то произошло да, в эту дату?

― Да, ― выдохнула я, чувствуя, как в груди продолжает сжиматься от боли, ― у меня должна была быть двойня. И мой сын, он умер при родах.

― Твою мать.

― Осталась только Алиса. А малыша я похоронила.

― Варь, ― позвал Егор, когда я, не сдержавшись, резко отвернулась и почувствовала, как задрожал подбородок, а в следующую секунду из глаз хлынули слезы.

Мужчина подошел ко мне и обхватив в области ключицы, прижал к своей груди. Я даже глаза прикрыла, впервые за долгое время так неожиданно почувствовав мужскую поддержку. От этого осознания я отстранилась и резко покачала головой.

― Не надо, Егор, не надо меня жалеть. Мы всего лишь соседи, и я не хочу потом… снова чувствовать, что и тогда, когда ушел мой муж. Мне не нужна мужская рука.

Егор как‐то подозрительно прищурился, и неожиданно положив руку мне на спину, придвинул к себе, второй рукой цепляя за подбородок.

― Какая же ты мне соседка, Варя? Если меня от тебя ведет.

И он снова прижался к моим губам, а я как настоящая дура разомкнула их и позволила его языку погрузится в мой рот.

Что я делаю?

Глава 18

― Варя, ― выдохнул Егор между поцелуями, обжигая меня своих горячим дыханием.

Мне нравились его ласки, нравилось то, с какой нежностью он меня целовал. Он прикасался ко мне так, словно я была хрупким хрусталем, который он боялся разбить. Было очень приятно его бережное отношение ко мне. Оно подкупало и вселяло некую надежду.

Я понимала, что не могу надеяться на отношения с мужчиной. К тому же с Егором. У меня дочь, у него сын. Если у нас не получится, страдать в первую очередь будут дети. А травмировать их психику я бы даже в самую последнюю очередь не желала. К тому же после мужа если и завязывать отношения с мужчиной, только такие, чтобы раз и навсегда. И возможно когда‐нибудь у меня такое случится.

Я таяла от ласк его языка, который медленно прошелся кончиком по моим губам. Выдохнув, сама себя не понимая, углубила поцелуй, а Егор, распластав ладони по спине, сильнее придал меня к своему телу. Я ладошками уткнулась ему в грудную клетку, чувствуя ее жар и твердость. А под правой рукой неистово колотилось его сердце.

― Та-дам ― та‐дам… ― напевая запнулась Маша,

― Ой… ― вскрикнула Алиса.

― Ого… ― неожиданно протянул Тимофейка, застав увлекательную картину.

Я резко отстранилась от Егора, и стыдливо потупила взгляд в пол, пальцами убирая пряди волос за ухо.

― Так, молодежь, пошлите еще чаю попьем. Мама с папой пока заняты.

― Они же целовались, тетя Маша, ― услышала удаляющий голос дочери.

Кажется, сестра развернула малыше из комнаты, за что я была ей благодарна.

― Прости, какая‐то нелепая ситуация. Я не должна была увлекаться.

Я хотела отойти, но Егор не позволил. Он перехватил меня за руки и притянул обратно к себе. нависая надо мной скалой. При этом я не чувствовала от него угрозы. Наоборот, он казался мне той самой защитой, надежной стеной за которой можно спрятаться и не бояться. Потому что эта стена тебя укроет от ударов или хотя бы смягчит твою боль.

― Ты мне нравишься, Варя. И нет ничего нелепого в том, что мы с тобой целовались.

― Наст застукали.

― И пусть. Мы взрослые люди и это нормально, что мы с тобой целовались.

― Егор, ― выдохнула я, когда он заглянул мне в глаза таким взглядом, словно в душу посмотрел, ― это неправильно. У нас дети и…

― И мы можем попробовать, Варя. Ты мне нравишься, повторю еще раз. И я хочу за тобой ухаживать.

― Правда? ― с надеждой в голове и взгляде.

― Да. Не думай, что я придурок какой‐то. Я прекрасно осознаю, что у нас есть дети и что они в данной ситуации первые, кто не должен пострадать.

― Да, ты прав.

― Давай попробуем, Варь? Если, конечно, я тебе хоть немного симпатичен.

Я смотрела в его глаза и понимала, что он прав. Между нами искра и он, так же, как и я понимаем, что нам нужно быть осторожными, чтобы не навредить детям.

― Только не торопи меня, ладно? Дай побыть девочкой, за которой ухаживает понравившийся ей мужчина.

Его расплылся в довольной улыбку и обхватив мое лицо руками, большими пальцами погладил щеки. А потом наклонился ко мне и снова поцеловал. Мягко, нежно, разгоняя мурашки по всему телу.

― Давай елку устанавливать? А то малышня нас разорвет на клочки, если, не доставив им эту радость сегодня же. Кстати, на улице еще одно дерево стоит. Я вам купил.

― Спасибо! Я отдам деньги, ты только скажи сколько.

― Варя, ― зарычал он, хмуря брови, ― ты вроде сама говорила о каких‐то ухаживаниях.

Я прикусила губу, чувствуя себя неудобно. Привыкла как‐то сама все покупать. Но тут вдруг пришло осознание и я, не сдержавшись, расхохоталась.

― Ты чего? ― хмыкнул сосед, а я ладонью прикрыла рот. ― Говори, хохотушка.

― Обычно мужчины девушка цветы дарят, а ты с козырей зашел. Елка!

Егор понял комичность ситуации и тоже рассмеялся. Я почувствовала неожиданную легкость на душе и подойдя к Егору, поднялась на цыпочки, целуя его в уголок губ.

― Это за дерево, ― хмыкнула я, и обернулась, когда в комнату вернулись дети и Маша.

― По смеху поняли, что вы нацеловались уже и решили все же заняться елкой, ― хмыкнула сестра, стреляя в меня любопытным взглядом.

Ну все, от расспросов не отделаться.

Дальше мы украшали лесную красавицу и в целом дом. Пока Егор устанавливал елку в подставку, мы натирали игрушки и разматывали гирлянду. Тимофейка с Алисой подсказывали куда и какой декор повесить, чтобы все выглядело празднично и красиво. А когда елка уже стояла, принялись украшать ее. Через пару часов дом был готов. Мы даже на улицу выходили развесить гирлянду. И пока Маша осталась на хозяйстве готовить ужин, мы с Егором крепили гирлянду на фасад, а дети лепили снеговика. И уже когда потемнело, зажгли все огоньки и с восторгом любовались проделанной работой.

― Это так приятно, ― прошептал Егор, обнимая меня со спины и наблюдая за тем, как переливаются огоньки различными оттенками.

― Что именно?

Я положила руки на его запястья и откинув голову на мужское плечо, заметила, как Маша подглядывал за нами в окно.

― Всем вместе наряжать дом к Новому году, любоваться красотой и обнимать тебя. Словно мы одна семья.

Непонятная волна прошлась по моему телу. Вроде и приятная, волнующая, и в то же время пугающая.

А что, если не получится?

― Ни о чем не думай, Варя. Я сделаю так, чтобы нам всем было хорошо.

― Я боюсь, Егор.

― Не бойся, ― прошептал он на ухо, ― ведь мы еще даже не начали.

― Но мы же начнем?

― Прямо сейчас, ― кивнул он и крепче сжал в своих объятиях.

Он прав. Попробовать стоит. Иначе как поймешь, твой это человек или нет.

Глава 19

― Мамочка, пока мы были в гостях у дяди Егора, я совсем забыла про свой сладкий календарь. Можно окошко открыть?

Я обернулась к дочери, оставляя швабру с ведром на полу и бросая взгляд на адвент‐календарь в ее руках.

― Конечно, можешь даже два открыть.

― Хорошо. Я тогда один для себя открою, а второй для Тимофея. Он все эти дни делился со мной сладостями. Я тоже хочу поделиться.

Я улыбнулась и присев на край кресла, пригласила ее к себе на колени. Алиса с моей помощью забралась на меня и удобнее перехватывая коробку, открыла первое окошко.

― Ух ты, мам, это очень классный батончик. Он считается самым вкусным!

― Отлично. Давай теперь посмотрим, что во втором?

― Давай.

Малышка отложила какой‐то мега‐вкусный батончик в сторону и открыв следующее окошко, улыбнулась.

― И это вкусно. Здесь киндер с ложечкой. Ой, я, наверное, не то окошко открыла. Надо же было по порядку.

― Не переживай. Правильно так, как тебе захотелось. А те цифры просто нумерация по датам. А у нас, между прочим, уже давно и третье число прошло, и четвертое.

― Хорошо, а то я уже испугалась, что что‐то не так сделала.

Алиса спрыгнула на пол и отложив коробку, взяла в две руки сладости.

― Какой оставишь себе?

― Вот этот, с ложечкой, ― она подняла ручку вверх демонстрируя яйцо с ложечкой.

― А самый вкусный отдашь Тимофейке?

Дочка кивнула, довольно улыбаясь.

― Он тоже мне отдаем самое лучшее.

― Иди ко мне, ― я развела руки и сгребла дочь в объятия.

Как же приятно осознавать, что мой ребенок щедрый и добрый. Она отдаст самое лучшее другу, и так она всегда поступает со мной. Что бы я ей не купила, она всегда бежит делиться. Моя любимая девочка.

― Мам, а мы скоро пойдем к дяде Егору и Тимофею? Хочу уже подарить ему шоколадку.

― А они придут к нам сегодня на ужин. Ты забыла?

― Точно! Забыла. Тогда пока унесу к себе в комнату, чтобы эти шоколадки не смущали меня.

Какая же она милая. Не представляю, как можно не любить свое ребенка. Это ужасно, когда родители отказываются от своих детей. Да что далеко ходить? Вон отец Алисы поступил подобным образом. Ему совершенно нет дела до ребенка, и ничего не екает в сердце. А я смотрю на нее и каждый раз нежности в груди растет от того, какая же она замечательная дочка.

Забрав швабру с ведром, я ушла в ванную комнату выливать воду.

Позавчера мы вернулись в наш дом. Егор сделал все, чтобы сделать ремонт. Она даже окна заказал и новую дверь, при этом не взяв с меня ни копейки. Это было очень приятно и в то же время немного неудобно. Все же, потратился он прилично. Новые обои, штукатурка, полы, занавески. Все это стоит немалых денег, но он даже слышать ничего не хотел. Разве это не поступок настоящего мужчины?

Убрав весь инвентарь и вымыв руки, я собиралась пойти выпить чаю перед тем, как начать готовить ужин, но меня отвлек звонок с улицы. Странно, Маша вернуться из города должна только завтра, а у Егора имелись свои ключи от калитки. Да, он попросил их у меня, и я дала. Это лучше, чем каждый раз выходить, чтобы открыть замок. А сосед теперь приходил достаточно часто к нам домой.

Подойдя к двери, я нажала на кнопку цифровой трубки, выводя картинку на экран и хмурясь от увиденного. Бывшего мужа принесло. Интересно, какими судьбами?

Открывать калитку и позволять зайти во двор я не хотела после последней нашей встречи. Потому пришлось выходить самой. Набросила пальто и сунув ноги в теплые угги, вышла на улицу. Похолодало что‐то, хотя температура опустила недалеко ниже нуля.

Пройдя через двор, я бросила короткий взгляд на окно Егора. Мне показалось, или штора пошатнулась? Неужели Егор увидел, что приехал мой бывший и решил проследить за ним? Мне очень приятна его забота.

Открыв калитку, я тут же наткнулась на Павла.

― Привет.

― Привет, ― выдохнула я, плечом упираясь в столб.

― У Алисы завтра День рождения. Привез ей подарок.

Я выгнула бровь, смотря на него, как на придурка.

― Так подарки завтра дарят. Зачем сегодня привез?

― Завтра я не смогу приехать. У моей новой девушки завтра открытие салона и я должен там быть.

Вот урод.

― Должен там быть? А дочери ты ничего не должен?

Он достал из багажника какую‐то коробку, и закрыв его, включил сигналку.

― Поэтому я здесь, ― он хотел пройти во двор, но я резко выставила руку, перекрывая ему путь.

Только это вряд ли могло остановить Павла. Он в прямом смысле отшвырнул мою руку, отчего я даже пошатнулась, едва устояв на ногах. И втиснувшись в калитку, он вошел во двор.

Я прикрыла глаза и сделала глубокий вдох, громко выдыхая и пытаясь взять себя в руки.

Урод.

Неожиданно соседская калитка открылась и хмурясь, со двора вышел Егор.

― Я с тобой пойду.

― Ненужно, Егор. Все нормально.

― Где же нормально, если этот ублюдок в наглую зашел.

Глава 20

― Папочка, я так рада, что ты пришел, ― услышала такой кричащий и молящий голос дочери и зажмурилась.

Я стояла у входа в гостиную не решаясь обозначить себя. Эта встреча для Алисы так много значила, что я просто не хотела им мешать. Но моя душа и сердце разрывались от боли. Я слышала, с каким отчаянием говорила малышка, потому что она очень скучала по своему собственному отцу. А я ненавидела себя, что сделала такой паршивый выбор. Но, с другой стороны, если бы не Павел, не было бы у меня такой девочки. Я благодарна ему за дочь, и да, как бы мне порой не было сложно, но я стараюсь делать все, чтобы моя малышка была счастлива. Только вот никакие старания не заменят ей отца.

― Я очень‐очень скучала.

― И я скучал, ― соврал он, я это прекрасно понимала.

Приехал только из‐за того, чтобы отметить, галочку поставить. И снова разбить сердце дочери. Подарок он приволок. Урод. Она же теперь никогда его не выбросит. Потому что сам привез. Не кого‐то отправил подарить, а сам. Второй раз в ее жизни.

Я зажмурилась и сжала пальцами нос, качая головой и стараясь не расплакаться.

― Привез тебе подарок на День рождения.

― На День рождения? Но он же завтра, пап, ― хохотнула дочь в удивлении.

― Завтра. Но я не смогу завтра приехать. Решил сегодня привезти.

― Почему не сможешь, пап? Ты же никогда не бываешь на моем Дне рождении.

Ну вот, о чем я и говорила. В ее голосе уже слышна грусть. Еще несколько фраз и она расплачется от обиды. А у меня внутри режет от боли. Настолько горит все, словно на свежую рану соли насыпали.

― Я понимаю, но у меня есть дела. Я много работаю, малышка. Чтобы дарить тебе подарки и покупать одежду, нужны деньги.

Вот же урод. Кому ты чешешь? Какие деньги? Копейки не дал на ребенка.

― Папочка, мне не нужны деньги. Мне ты нужен.

― Дочь, деньги нужны всем. Ты же рада подарку? Смотри какой красивый дом для кукол. Многие девочки о таком мечтают.

― А я мечтаю о папе, ― произнесла она дрожащим голосом.

Еще одно острое сечение в области груди. Моя девочка, моя маленькая Алиса, как же ей больно.

― У тебя есть папа. Как я уже говорил, я много работаю. Завтра у меня важные дела, я не смогу приехать.

Работы много. Шлюху свою ублажить надо. Придурок.

Я услышала возню, а когда заглянула в комнату, увидела, как Павел поднялся из кресла.

― Я твое не важное дело?

Я больше не смогла оставаться в стороне. Зашла в комнату, и пройдя к дивану, присела около дочери. Прижала ее к себе, чтобы она знала, что не одна, у нее есть поддержка.

― Алис, папа много работает, ― я тоже лгунья, но не говорить же мне ей что он подонок?

― Мне не нужны игрушки. Уходи!

По ее щекам тут же покатились слезы. Я перевела взгляд на Павла и одарила его всей своей ненавистью, на которую только была способна.

Алиса спрыгнула с дивана и отошла к окну, обняв себя за плечи, всхлипнула. У меня внутри все сжалось от горечи.

― Алиса, ― Паша подошел к ней и коснулся плеча, а дочь отмахнулась от него.

― Уходи. Ты меня не любишь!

― Как знаешь, ― рыкнул он и развернувшись, направился к выходу.

У меня в глазах стояли слезы. Хотелось догнать его и залепить по морде, но меня больше волновала моя дочь, которая, упав на пол, горько зарыдала.

Твою же мать!

― Доченька, ― всхлипнула я, усаживаясь напротив нее на попу и разведя ноги, притянула к себе, ― маленькая моя, не плач. Я люблю тебя. Очень‐очень люблю. Ты самая лучшая девочка в мире, слышишь? Ты для меня самая…

Я не сдержалась и разревелась, ощущая, как боль раздирает мою душу на куски. Мой ребенок, он не должен страдать из‐за того, что ее отец урод. И я больше никогда не позволю ему причинить ей боль.

Я не могу видеть ее страдания. Мне хочется забрать их себе, а ей отдать всю любовь, которая имеется у меня по отношению к ней. Мой ребенок, моя кровиночка, моя дочка. Я все для тебя сделаю, только бы ты улыбалась.

Но сейчас Алиса плакала, обвив маленькими ручками мою шею и прижимая к моей груди, она плакала. И я вместе с ней. Гладила ее спинку, вдыхала любимый аромат и всхлипывала. Дочь была в коконе, я окутала ее своими объятиями и не хотела отпускать. Мне было важно, чтобы она почувствовала мою любовь, и знала, что мама ― ее сила.

Поцеловала ее висок и прижала к себе сильнее. Маленькое тельце уже не дрожало. Не знаю сколько прошло времени прежде, чем Алиса смогла успокоиться. Кажется, она даже стала засыпать, когда я, отстранившись, заглянула в ее личико.

― Мам, он меня никогда не любил, да?

Я постаралась сделать вдох, но получилось плохо. Ощущение какое‐то странное. Словно воды в легкие налили, и я задыхалась.

― Я не знаю, милая. Но всегда любила тебя я, и буду любить.

― Я знаю, мамочка, ты у меня самая лучшая. А его я не хочу видеть. Он только боль причиняет мне. Вот тут, ― она пальчиком ткнула в грудь, а я чтобы снова не расплакаться, прикусила губу.

Глава 21

Егор.

Мне было больно вместе с Алисой и Варей. Когда я зашел в дом и увидел их на полу плачущих, у меня внутренности обдало огнем.

А Павел этот точно придурок. Как так можно относиться к собственной дочери? У нее же сердечко разрывается от боли. Она хочет его любви, его внимания, а он пришел для галочки, подарок подарить. Только бы от него отстали.

Я не понимаю, как любовница может быть важнее Дня рождения дочери?

Черт, это ненормально.

Это так жестоко по отношению к маленькой девочке, что даже мне захотелось ее обнять.

Как же ей больно от безразличия отца. И я боюсь представить, какую боль испытывает Варя за свою дочь.

Я стоял в дверях и боялся подойти к ним. Не уверен, что Алисе понравится если я нарушу их уединение. Не в том девочка настроении, чтобы видеть кого‐то кроме мамы. Она ее крепость и это черт возьми, как‐то неправильно. Отец должен быть той самой стеной и защитой. А мама ― облаком любви. А что в итоге? Мама одна за всех. Кто бы ей дал опору.

Решив все же не отвлекать их, я прошел на кухню. Почему‐то оставлять девочек самих мне не хотелось. Варе нужна поддержка, и знаю, что своим присутствием в соседней комнате я смогу ее дать. По крайней мере она будет знать, что я здесь, не ушел. Я радом и могу ей помочь.

Например, я бы с удовольствием догнал Павла и окунул его головой в снег. Может быть немного удалось его остудить и до мужика дошло бы, что нельзя так себя вести с дочкой. И если он еще раз приедет и причинит малышке боль, я точно начищу ему морду.

Подумав о том, что девочка нужно помочь успокоиться, я включил чайник. Нашел на полчке чай и мед, достал две чашки, и дождавшись, когда закипит вода, залил кипяток. В холодильнике нашел несколько веточек мяты. Оторвал несколько листьев и кинул в чашки. Мед сами добавят. А то я такой умник сейчас как накладу, никто чай пить не будет.

Когда все было готово, я тихонько прошел через коридор в комнату. Девочки о чем‐то общались, продолжая сидеть на полу. Варя только подстелила плед, чтобы не сидеть на прохладном паркете.

Заметив меня, две красотки одновременно обернулись. Одно радовало, на лице Алисы уже не было слез.

― Девочки, пойдем пить чай? С мятой.

― И с малиновым вареньем? ― с надеждой в голосе спросила Алиса, а я перевел на Варю, решая уточнить, есть ли у них малиновое варенье.

― И с вареньем, дочь. Пойдем?

― Да. А Тимофейка где?

― Он мультики смотрит. Я попросил его подождать меня немного.

― Хорошо. Дядя Егор, а вы можете вынести вот это отсюда?

Алиса кивнула на коробку, оставленную Павлом.

― Хорошо. В гараж?

― Да, отнеси в гараж, пожалуйста. Мы с Алисой решили отдать деткам в детский дом.

― Хорошее решение. Вы тогда идите на кухню, а я отнесу и присоединюсь к вам. Есть у меня одно предложение.

Буквально только что пришло в голову.

― Ключ на крючке возьми.

Забрав коробку, я вынес ее из дома. То, что Алиса не захотела этого подарка абсолютно не удивляет. Ей больно, и она понимает, что этот подарок сделан не от души. Только бы от папы отстали и не предъявляли претензий. И не нужен ей этот подарок. Будет другой.

Оставив коробку в гараже, я закрыл дверь на ключ и бросил взгляд на камеры, которые установили после ремонта. Теперь мне как‐то спокойнее. Вряд ли какой‐то мудак сунется на территорию Вари заметив камеры. Это прошлый придурок рано радовался, посчитав, что ему свезло и никто не видел его рожи. Только не доглядел мужик. В соседних домах стоят камеры. Много камер. И теперь Федор Липов находился в кабинете у следователя. Потом отправится в сизо. Только вот одна проблема, говорить этот урод не хочет. То ли хорошо заплатили, только деньги ему уже не понадобятся ближайшие годы. То ли есть причина поважнее, чтобы не открывать рот.

― Ну, как вы тут?

Я вернулся в дом и потер слегка подмерзшие руки. На улице холодало, и уже самому хотелось выпить чаю. Нужно было все же надеть куртку, а не выходить в кофте. На улице минус, а я разгуливаю полураздетый.

― Хорошо. Уже лучше.

― Знаете, что я хотел предложить? ― перевел взгляд с Алисы на Варю. ― Что если нам завтра пойти в детский развлекательный центр, а потом отметить День рождения Алисы в кафе?

Варя улыбнулась и перевела взгляд на дочь.

― Ты как, малышка?

― С Тимофейкой?

― Конечно.

― Тогда я только за. Не хочу грустить в свой День рождения.

― Вот и отлично! Тогда в обед выезжаем. Но мы с Тимофеем еще заглянем с утра. Нужно же поздравить именинницу.

Алиса прикусила губу, и уже более радостная посмотрела на Варю.

― Знаешь, мамочка, ну и хорошо, что папы не будет с нами. Он бы мне все испортил.

Я поджал губы и заметил, как Варя немного растеряно улыбнулась.

― Возможно.

― Так, мне пора. Варь, проводи, пожалуйста. А ты, красавица, не грусти. Договорились?

― Договорились, ― кивнула Алиса, и взяв свою чашку, допила остатки чая.

Набросив куртки, мы с Варей вышли на улице. Я натянул ей на голову капюшон и снова увидел в ее глазах боль.

― Спасибо, что пришел поддержать.

― Не грусти, вес будет хорошо. К сожалению, бывают такие отцы…

― Как и матери, ― с грустью вздохнула она.

― Да. Нашим детям наполовину не повезло, ― хмыкнул, качая головой.

― Хорошо, что у них есть мы. Послушай, Егор, прости, давай сегодня без совместного ужина? Настроение не то. Да и хочу накормить Алису, включить мультик и лежать с ней в обнимку на кровати.

― Конечно, я тебя прекрасно понимаю. Отдыхайте, чтобы завтра было хорошее настроение.

Я наклонился и коснулся ее губ в мягком поцелуе.

― Доброй ночи.

― И вам. Тимофейке привет.

Я кивнул.

Ну что же, у меня появилось свободное время, а значит нужно подготовить ребенку сюрприз.

Нет дела папе, значит, порадую малышку я.

Надеюсь, Алиса не будет против моей затеи. Да и Варя тоже.

Дети любят сюрпризы. И мы те, кто должен их организовывать.

Глава 22

Варя.

Мое утро началось рано. Для начала я решила в полном одиночестве и пока на улице темно, выпить свой кофе. Сегодня я не собиралась грустить. У моей доченьки День рождения и я планировала его сделать самым счастливым. Никому не позволю испортить малышке настроение. Ей хватило вчера. Ее слезы до сих пор отражаются болью в моей душе. Ненавижу, когда она плачет. Ненавижу, когда ей больно. Эта крошка должна быть счастлива и любима своими родителями. Ну а так, как я у нее одна, буду любить за двоих.

Включив свет над столом, включила кофе‐машину и вздрогнула от тихого стука в окно. Переведя взгляд, увидела Егора, который подсвечивал себя фонарем на телефоне.

Я улыбнулась. Бросила взгляд на чашку и пошла открывать дверь.

Щелкнула замок, впуская в дом Егора и вместе с ним холодный воздух.

― Доброе утро, ― произнес он и притянув меня к себе, впился в губы нежным сладким поцелуем.

Я поняла, что соскучилась по нему. Ответила на поцелуй, разомкнув губы и впуская его язык в свой рот. Егор обхватил руками мою талию и прижал к себе. Холодный, сильный и такой нежный. От него как всегда приятно пахло и от этого запаха внизу живота потянуло.

Так‐так, кто‐то явно долго без секса, и уже реагирует на мужские вкусные запахи.

― Доброе утро, ― прошептала я, отстраняясь совсем немного и в практически в темноте заглядывая в его глаза, ― только тихо, малышка еще спит.

― Конечно.

― Будешь кофе?

― С удовольствием. Еще не ел, и не пил, ― прошептал он, расстегивая куртку и снимая ботинки.

― Тебя покормить?

― Нет, пока только кофе достаточно. Я по делу.

Я кивнула.

― Пойдем.

Вернувшись на кухню, поставила готовить вторую чашку кофе. Егор прикрыл дверь на кухню и подойдя ко мне, снова притянул к себе.

― С именинницей тебя, ― и наклонившись, прижался к моим губам.

Я пальчиками пробралась по его плечам к шее, и осторожно прошлась по коже ногтями.

― И тебя с именинником.

― Спасибо. Варь, предлагаю устроить двойной День рождения.

― Ты о чем? Ну, помимо кафе и развлекательного центра.

― Я заказывал торт для сына, а вчера вечером позвонил кондитеру и попросил еще один для девочки. В моем доме куча шаров и детских подарков. Будут и свечи на торте.

― Но ведь Тимофею хочется свой праздник, ― пожала плечами и забрав чашки и парующим кофе, поставила на стол.

― С сыном мы обо всем договорились. Ну так, что? Согласна?

― Неудобно. Давай хотя бы финансово пополам поделим. А то как‐то неправильно за твой счет.

Егор нахмурился и взяв меня за руку, потянул к себе на бедра. Это было слишком интимно. Я могла чувствовать его эрекцию. Стеснялась, как двадцатилетняя девственница. Все, потому что давно не была с мужчиной. Тем более вот с таким, который так нежно и бережно ко мне относится.

― Неправильно, это если бы я взял с тебя деньги. Варь, ты так еще ничего и не поняла?

Я облизнула губы, и уткнувшись в его лоб, прикрыла глаза.

― Поняла, Егор, я поняла, что ты настоящий мужчина.

― Ого, даже так? Это приятно.

― Егор, ― коснулась его губ от нежности прикрывая глаза, ― Алиса еще будет спать не меньше часа.

Он отстранился и в полумраке заглянул в мои глаза.

― Ты хочешь?

Я кивнула.

― Пойдем ко мне в спальню?

Егор поднялся со мной вместе и тихонько открыв двери, вынес из кухни.

По пути в спальню целовал меня, урками пробираясь под футболку и приятно царапая кожу слегка шершавыми пальцами. Мужицкие такие, и крепкие.

Его губы опустились мне на шею. Я задрала голову, чтобы ему удобнее было целовать, а мне получать ласку.

Закрывшись в спальне, Егор уложила меня на кровать, а сам навис сверху, поставив колено на матрас между моих ног.

Я приподнялась, позволяя ему снять с меня футболку. Следующим в сторону улетел топик.

В комнате было практически темно. Лишь тусклый свет фонаря пробивался через окно, и мужчина мог видеть мою грудь. Я сделала глубокий вдох и взмахнув головой, позволила волосам упасть за спину.

― Красивая, ― выдохнул он, и склонившись, прижался к вершинке.

Я не сдержалась и завалилась на спину, потянув Егора за собой. Он ласкал мою грудь ртом, сжимал руками, целовал. Я тихонько стонала, ощущая давно забытое удовольствие. Мурашки по коже, томление внизу живота и жар в трусиках.

Это очень приятно.

Склонившись, Егор прошелся губами вниз по животу, и подцепив пальцами штаны, стянул их по бедрам. Отбросив одежду, он снова поднялся и прижался губами к пупку.

― Ты занимаешься спортом? ― удивленно прошептал он, руками оглаживая плоский живот.

― Дома, только йога.

― У тебя шикарная фигура.

― Спасибо, у тебя тоже тело красивое.

― Ты еще не видела.

― Но чувствовала, ― хмыкнула я, а в следующую секунду осталась совершенно голой.

― Варь, у меня резинок с собой нет.

Я улыбнулась и приподнявшись, потянулась к тумбочке. Достала оттуда пакетик и зажав между пальцев, продемонстрировала Егору.

― Зато у меня есть.

― Только не говори, что специально покупала.

― Не скажу, ― хохотнула я, и охнула, когда мужчина накрыл меня своим телом.

― Я буду нежным, ― прошептал он, снова губами прижимаясь к моей шее.

― Только сначала разденься, а то через одежду как‐то не очень.

Егор приподнялся и одарил меня наигранно хмурым взглядом.

― Тоже мне, шутница. Распаковывай, поможешь надеть.

И поднявшись, он сбросил с себя всю одежду заставляя меня покраснеть и смущенно отводить глаза.

― Поздно смущаться, маленькая. Я уже раздет.