Малышка для одного

Глава 1. Тема

— Достало, — шепчу в темноту и падаю на кровать.

Закрываю глаза, чтобы не закричать от одиночества и бездны в моей душе, из которой я так и не могу вынуть нож. Наоборот, с каждым днём, я вонзаю его ещё сильнее, вспоминая о ней и о том, что она не рядом. Но каждый раз я себя успокаиваю: «Она счастлива замужем за Димой! Угомонись! Прекрати её искать и думать о ней! Она не твоя!».

Жмурю глаза ещё сильнее, чтобы не видеть голые стены, которые окружают меня уже несколько лет в этой другой стране, которая должна была стать для меня спасением, а стала тюрьмой.

Прикрываю глаза руками, чтобы не чувствовать пустоту, которую пытаюсь заполнить однодневными связями с чужими девушками. Красивыми, весёлыми, раскрепощёнными, но они не она… Их смех, голос и запах мне противен. Их тела меня не привлекают без нескольких бокалов горячительного. И всё же они помогают мне на время почувствовать себя счастливым.

— Артём, — мурлычет незнакомая мне девушка, выйдя из ванной в одном полотенце. Закусив свою пухлую нижнюю губу, направляется ко мне. Но прежде тянет руку к выключателю, чтобы включить свет и рассеять темноту.

— Не включай свет, — прошу русоволосую барышню, невысокого роста и голубыми глазами. — Иди ко мне… Адель…

— Я не Адель. Я Бриджит, — напоминает, но я этого даже не запоминал.

— Да! Да! Бриджит, — повторяю, протянув к ней руки. — Иди ко мне… — и она повинуется. Виляя бёдрами, идёт ко мне, доказывая в очередной раз, что не эту девушку я хочу сейчас видеть перед собой. — Стой! Убирайся!

— Что?! — останавливается, непонятливо уставившись на меня.

— Что непонятного? Уходи! Сейчас же! Вали!

— Но как же… — начинает и я в одну секунду соображаю, чего она хочет. Денег. Они все хотят денег. Все в этом клубе, где я цепляю девиц, знают меня, как любителя голубоглазых блондинок. Щедрого любовника.

Встав с кровати, подхожу к своему пиджаку. Достаю кошелёк и, взяв из него несколько купюр, протягиваю девице.

— А теперь уходи, — спокойно произношу, направившись к мини-бару. — Я считаю до трёх, потом это сделает моя охрана. Не успеваю досчитать до двух, как девушка, схватив свои вещи, выскальзывает из моей спальни. Из моей второй спальни. В настоящую спальню я не пускаю никого. Даже прислугу. Не хочу быть маньяком в их глазах.

«— Как там Дима? — ненавязчиво сегодня утром интересуюсь у Ники, женщины, которая в своё время взяла нас с моим братом под опеку. Наши родители погибли и больше у нас никого не осталось. Кроме Вероники, девочки-соседки, которую наша

семья всегда любила и считала родной. И мужа Ники, мужчины, который оказался моим братом по отцу.

— Позвони и сам спроси, — с вызовом кидает. — Может пора вам уже помириться? Родные братья, а ведёте себя как дети. Все переговоры через нас.

— У меня нет его номера, — сухо отвечаю, устав слышать это каждый раз. Понимаю, что она хочет нас помирить, но пока не готов. Да, и он тоже, раз не звонит.

— Сразу бы так и сказал! Я тебе пришлю его номер по смс! Только позвони обязательно!

— Хорошо.»

Звонить брату оказалось сложнее, чем я думал. Внутренне боялся, что трубку поднимет ОНА и я вконец сойду с ума. За эти пять лет, она так и не позвонила, выказав своё то, что не хочет со мной общаться. Хотя сама просила мой номер, и я решился… но не позвонила.

«— Алло, — на английском ответила мне пожилая женщина. — Дом Солнцевых!

— Здравствуйте! Мне нужен Дмитрий Солнцев, — поприветствовал её, в который раз удивившись тому, что Ника мне дала домашний номер, а не личный номер моего брата.

— Господин Солнцев отсутствует, — вышколено произнесла. — Представьтесь. Я передам, что вы звонили и господин Солнцев свяжется с вами по возращению.

— А госпожа Солнцева? — вопрос сам вылетел из моего рта, и я не успел вовремя сбросить вызов.

— Госпожа Солнцева также отсутствует. Они утром с мужем отправились в путешествие. Представьтесь, я передам, что вы звонили и с вами свяжутся.

— Не надо, — прошептал и бросил трубку в стену, прервав звонок»

Госпожа Солнцева — звучит… Только Солнцева она не из-за меня, а из-за моего брата. И, видимо, у них всё хорошо, раз в путешествие уехали. Интересно, а она читает все эти статьи в газетах, где рассказывается, что её муж ей изменяет? Так и осталась слепой, верящей в его сказки или игнорирует?

Плевать! Я счастлив! Сам! Без неё!

Взяв телефон, который купил несколько часов назад, набрал номер девушки, которая в последнее время заменяет мне друга, советчика и любовницу. Она непохожа на Адель ничем. Совершенно другая и этим располагает к себе.

— Катарина, ты можешь приехать…

— Буду через час, милый! Жди! — радостно проворковала.

Мне жаль её. Правда. Она надеется, что мы будем вместе когда-нибудь. Возможно… Но для начала мне надо забыть Адель. Жену моего брата.

Почему я держу рядом с собой Катарину? Потому что она единственная, кто более-менее мне приятен в этой стране. Через несколько лет я захочу наследников. Я и сейчас хочу себе дочь или сына, но пока понимаю, что рано. Но лет через пять будет самое время. И, возможно, тогда я женюсь на Катарине, и она родит мне несколько малышей, на которых я перенаправлю свою любовь. Интересно, у нас может получиться дочь с голубыми глазами и милыми ямочками на щеках?

******************************

— Прошу тебя, Катарина! Прекрати истерику, — устало проговариваю, уже проклиная себя за то, что впустил её в дом. — Ты пока останешься в тени. В данный момент я не готов представлять тебя никому официально. Тем более на таком серьёзном мероприятии, где каждое моё слово после будет просмаковано десятки тысяч раз. А краснеть ещё и из-за твоих высказываний я тоже не собираюсь.

Глава 2. Тёма

— А вон там, смотри, — незаметно шепчет мне Влад, нанизывая мясо на шампуры. — Ира из нашего класса. Помнишь, самая страшненькая была, а сейчас… эх, жаль, что в школе я ей отказал. Такую красоту упустил, — с сожалением проговаривает, и я оборачиваюсь, чтобы увидеть девушку. Влад же продолжает мне показывать кто где и как изменился. — Справа от неё — Саша, её вечная подруга ещё со школьной парты. Помнишь же Сашку? Скоро ещё приедут Жанна и Вика. Эти одинокие и к ним подкатывать можно. И даже нужно… Хотя к Сашке не подкатывай. Она недавно со своим папиком рассталась и за тебя точно клешнями вцепится. А оно тебе надо?    

Хмыкнув, возвращаю своё внимание бывшему однокласснику. Девушки и правда изменились. Стали взрослее, осознаннее. И всё же для меня они так и остались девчонками, которые на моих глазах учились пользоваться косметикой, заводили первые отношения. Ни симпатии, ни любви или желания с кем-то пообщаться поближе, узнать, как они жили и живут сейчас — у меня нет.   

— Я здесь, чтобы отдохнуть, а не заводить лёгкие интрижки, — останавливаю его. — Увидеть вас, поговорить. И всё. Больше ничего я делать не планирую.    

— А ты сразу серьёзную интрижку заведи, — советует, заржав, как конь. — Но не с Сашкой. Запомни: Сашка табу!   

— Я подумаю, — кидаю, натянув улыбку. — С мясом помочь? Или сам всё нанижешь? Парни уже ждут.

— Да не-е! Иди, эти отнеси! Но прислушайся к моему совету… девчонки с годами стали огонь, — тихо проговаривает, а затем, покосившись на одного из моей охраны, недовольно задаёт вопрос. — А этих дома нельзя было оставить? Или вместо них баб симпатичных взять?    

— Я и так половину дома оставил, — спокойно отвечаю, взглянув на тех, кто обеспечивает мне безопасность и не один раз спасали. — Полностью без охраны я не могу остаться.    

— Тогда скажи им, чтобы на Машу мою не пялились, — неожиданно просит, заставив удивлённо на него посмотреть. — Она со мной приехала и мне конкуренты не нужны. А этот твой лысый уже несколько минут взгляда с неё не сводит, — зло проговаривает, подбородком указав на моего охранника.    

— Хорошо. Передам, — обещаю ему. И правда собираюсь это сделать, но немного позже. — Пойду, мясо отнесу парням и вернусь, а потом с ним поговорю.      

— Давай.     

Взяв все восемь шампуров, которые Влад успел нанизать, направился к мангалу и ребятам, ответственным за приготовление мяса. Все девчонки, которые сегодня отдыхают с нами, занимаются нарезкой овощей, закусок и другой различной пищи, болтая и сплетничая.   

Все немного удивились, когда я появился. Недолго обменялись приветствиями, а потом все разошлись кто куда и зачем. Половина мужчина осталась здесь заниматься шашлыком, а вторая уехала в город, так как кое-кто забыл купить не только воду, соки, но и другие напитки.      

— Мясо, — оповестил Егора и Ваню, сидящих у мангала. — Эй, мясо! — вновь попытался привлечь внимание, оторвав от разглядывания девушек в купальниках на противоположном пляже.    

— Кто какие ставки делает? Проснётся или дальше будет спать? — заговаривает первым Ванёк.   

— Самый ржач будет, если не проснётся! — заржал Егор, и быстро повернувшись ко мне, забрал шампуры. — А ты какие ставки делаешь? Очнётся вовремя или когда уже будет полностью в воде?    

— Вы о чём? — непонятливо интересуюсь.       

— Да вон, видишь матрас? А на нём девчонка спит? — спрашивает Влад, указав пальцем на синий надувной матрас, и я, приглядевшись, быстро нахожу его, заметив и девушку, лежащую на нём. — У неё матрас сдувается и скоро полностью сдуется. Вот гадаем, проснётся или нет? 

— Совсем?! — вскрикнул, поняв, что матрас и правда сдувается и совсем скоро девушка либо умрёт, так и не проснувшись, либо, запутавшись в своём ложе, пойдёт ко дну. Может быть и иной вариант и волноваться не за чем. И всё же… если проснётся — хорошо, а если нет? Лучше в этом случае думать о плохих вариантах, а не надеяться на чудо. — Судя по росту, там ребёнок. А если девочка плавать не умеет, а вы ржёте? Потом сможете себя простить, если утонет, а вы ничего не сделали? Сможете? Придурки!     

— Да успокойся ты, — безразлично кидает Ваня. — Это не ребёнок. Девушка. Соседка моя. Взрослая, на минуточку. По-любому плавать умеет. Часто тут бывает и ни разу не тонула. Вечно на своём матрасе. Не утонет!       

— А если нет? — задаю вопрос, на который и не жду ответа. Отставив их, иду ближе к берегу и начинаю звать спящую красавицу, неудачно выбравшую место для сна. — Девушка! Девушка! Девушка-а-а!          

Но ответа никакого. Даже рукой не шевелит. Странно это.     

Вздохнув, отметил, что матрас несёт в нашу сторону, и он практически сдулся. Осталось несколько минут до того момента, когда воздуха в нём практически не останется. Если она сейчас не проснётся — случиться трагедия.        

Наплевав на всё, с разбегу вхожу в воду прямо в одежде и со всей возможной скоростью плыву к матрасу. Молясь, чтобы успеть и не дать случиться беде на моих глазах. Никогда себе не прощу того, что мог помочь и не сделал это. Лучше переживать, что ты не смог спасти, чем то, что ничего не сделал.        

Мне удаётся довольно быстро подплыть. Почти сразу же найти клапан и маленькую крышечку, которая открылась, выпуская воздух их матраса. Закручиваю её обратно покрепче, и лишь тогда принимаюсь будить девушку, мирно спящую на матрасе.         

Закрыв лицо мокрой панамой, она дремала, даже не подозревая того, что чуть не утонула. На секунду улыбка появляется на моих губах, когда я вижу русые волосы. Они всегда ассоциируются у меня с той, кто никогда не будет со мной.     

— Девушка! — мягко тронул её за плечо. — Девушка, проснитесь, — чуть грубее трясу её.      

— Отстань, — тихо бурчит. — Я всю ночь не спала. Имей совесть.       

— Да мне как-то плевать, спала ты или нет, — произношу, удивлённый наглостью мадам. — У тебя матрас сдувает.         

Глава 3. Малышка

— Я не общался с Димой, с момента, когда уехал, — отвечает он, внимательно смотря на меня. — То есть все эти годы я узнавал о судьбе брата только через газеты и новости. И о том, что вы с Димой поженились узнал оттуда.    

— Тём, — виновато опускаю глаза, боясь взглянуть на него и в который раз понять, что он всегда был прав. Он меня предупреждал, но я не послушала. — Свадьбы не было.    

— В смысле не было? — восклицает удивлённо, вероятно подумав, что я вру. — Я звонил Диме домой и мне прислуга сказала, что госпожи Солнцевой нет дома. Потом газеты часто говорят о жене моего брата.      

— Это Габи, — рассказываю. — Они поженились недавно. Год или полтора назад. Я точно не знаю, но сейчас она его жена. И о ней постоянно говорят в газетах. Хотя и нечасто она там мелькает.

— То есть… ты не стала его женой? Почему?         

— Долгая история, — произношу, пытаясь улыбнуться, но улыбка выходит кривой, поэтому я решаю быть настоящей. Сломанной. Побитой. Без фальшивой радости.

— Нет, я хочу знать! Когда всё это случилось? Почему? За что… — закидывает меня вопросами, напирая так сильно, что хочется тут же закрыться и не говорить об этом. Я и не хочу. Не с ним. Он и так всегда знал, что глупая, что сделаю ошибку. Не хочу быть жалкой в его глазах.

— Не хочу говорить об этом, — честно признаюсь ему, сделав ещё одну попытку улыбнуться, но ничего не выходит. Опять. Стыдно мне. Очень. — Давай о тебе? Как ты? Женился? Бизнес как?

— Нет, не женился, — коротко бросает, начав злиться, что я молчу и не хочу говорить. Но у меня есть на то причины. — Адель, я жду. Что произошло между вами?

— Многое, Тём. Очень многое. И я не хочу это вспоминать. Никогда. Понимаешь? Не хочу! Прошу тебя, давай не будем ворошить прошлое?

— Он тебя обидел? Что он тебе сделал, малышка? Скажи, и я убью его! — обещает так яростно, что я знаю — он это сделает, если узнает правду. Всю правду. Она разрушает меня, заставляет молчать и лишь по ночам плакать, мечтая о мести. Я больше не та «малышка»… годы и некоторые люди забрали у меня это.

— Тём! Успокойся! Всё хорошо! Свадьбы не было, потому что он мне изменил. Просто изменил и всё! — вру, сказав частичную правду, лишь бы он успокоился. Я по-прежнему не хочу войны между Тёмой и его братом. У нас с Димой своя история. Своя болезнь. Своя война.

— Это в его стиле, — выдыхает.

— Ты уехал за границу, — решаю рассказать частичку того, что было. — Диму Макс тоже отправил на два месяца в командировку в Финляндию, открывать там новое

отделение. Обычно на выходные он прилетал, и мы готовились к свадьбе. Веселились и всё было хорошо. По крайней мере, я так думала. В один день я позвонила ему, чтобы уточнить время его прилёта, и услышала не его голос… и вообще даже не разговор, а… ладно. Поэтому свадьбы не было. Вот так, Тём. Ты оказался тогда прав, и я зря осталась с Димой.

— Мне жаль, — искренне произносит и, приобняв, притягивает к себе. По-дружески, сочувствуя.

— А мне нет, — кидаю, подняв на него осознанный и взрослый взгляд. — Судьба меня уберегла от него. И стоило сразу послушаться её, а не пытаться с ней бороться. Вот и всё. Глупая. Молодая. Слишком наивная.

— Извини, я не хотел тебя расстраивать, — произносит и, протянув руку, стирает с щёк слёзы, которые я не смогла сдержать.   

Мне всё ещё больно. Да. Только я давно не люблю показывать боль. Людям нравится, когда другие страдают. Они смотрят, радуются и осуждают. Я давно прекратила показывать свои эмоции людям в лицо. Бумага… вот кто мой посредник. Я рассказываю всё бумаге, экрану ноутбука, где пишу очередной роман, маскируя в нём свои страдания, боль, радость. Тьму и свет.

— Всё в порядке, — успокаиваю его. — Так, как ты? В прессе о тебе очень мало. Только Ника иногда рассказывала о тебе.    

— Я в норме, — отвечает, всё так же не отпуская из объятий. — А новости я выкупаю. Не люблю я это всё… пафос и известность. Только делу мешает, — рассказывает, а затем задаёт вопрос, который откроет тайну обмана. — Почему ты мне не позвонила, Адель? Я ждал твоего звонка.

— Я тебе звонила, но мне ответила девушка, — проговариваю, похлопав глазками. — Она представилась твоей будущей невестой. Я не поверила вначале, но потом ещё тебе звонила, и ещё… она поднимала трубку почти всегда. Я даже слышала твой голос на фоне несколько раз. Ты смеялся и разговаривал с кем-то. После года бестолковых звонков, я перестала искать с тобой связь. Не хотела навязываться.   

— Адель, у меня не было никакой девушки, первый год уж точно, — задумчиво говорит. — Телефон всегда был со мной. Доступа к нему не было ни у кого. Девушек вокруг не было тогда… Клининг… Да, нет. Там всегда разные девушки были, и я его вызывал несколько первых месяцев, а сейчас редко очень. Потом завёл себе домоправительницу. Только она пожилая и ты бы точно это поняла по голосу. Ты точно тот номер набирала?

— Ну, если там был твой голос, то да! — отвечаю, уверенная, что это именно Тёма. Его смех я узнаю из тысячи. — Но первый раз я позвонила через месяц после того, как ты уехал. Просто… я номер потеряла. Прости. Но Дима попросил у Ники и потом мне передал. Я сразу же при нём набрала.

— Дима не знал мой номер, Адель. Я дал чёткое указание Нике и Максу не давать мой номер вам двоим. Ему, потому что злился на эгоиста. А тебе, чтобы не скомпрометировать перед Димой. Тот номер, который я передал тебе с кольцом был заведён только для тебя одной. И никто о нём не знал. Попади ты на рабочий номер телефона, мой секретарь бы передал мне о звонке из России. И он мужчина. А вот личный… нет! Туда звонит только Ника, Макс и несколько друзей. Рабочий и личный я обычно отключал перед сном, чтобы отдохнуть, но телефон с номером, данным тебе — я никогда не отключал. Даже сейчас — он в палатке.

— Но ведь Дима дал… — начинаю и замолкаю, поняв, что дура. Настоящая дура! Как я могла поверить, что Дима даст мне номер Тёмы, зная о ревности брата. — Он меня обманул? Да? — с сожалением задаю вопрос, но уже и так знаю ответ.

Глава 4. Тема

— А твои друзья точно не будут против, если я к вам присоединюсь? — неловко интересуется у меня Адель в тот момент, когда я её спускаю с матраса ближе к берегу, на котором отдыхают мои одноклассники.

— Точно, — отвечаю и отпускаю её на пол, а точнее, в воду. Адель в одну секунду понимает, что не чувствует дна и уходит вниз. Поэтому сразу же цепляется за меня. Как мартышка обхватывает меня ногами, посмотрев на меня глазами полными ужаса. Знаю, что негодяй, раз так хитрю, но другого выхода у меня нет. — Кажется здесь глубоко для тебя. Давай помогу? — предлагаю и подхватываю её на руки, ведь я до дна достаю. Специально выбрал так. Если узнает, то обидится. Но это потом. Вначале я её вынесу, а потом пусть дуется, сколько хочет. Надеюсь, методы примирения у неё не изменились и «наполеонов» хватит.

— Намекаешь на мой маленький рост? — подозрительно прищурившись интересуется, обхватив меня руками за шею. Прижавшись к моей грудной клетке, хватает с матраса мои полумокрые вещи, и мы идём на берег.

— Что ты! — восклицаю, шокировано посмотрев на неё. — Мне наоборот нравятся невысокие девушки. Маленькие, миниатюрные и красивые.

— Тёма!

— Идём уже! Нас вон ждут.

— Что-то мне взгляд вон тех мужчин не очень нравится, — настороженно произносит, покосившись на мою охрану, которая не успела за мной сигануть в воду. За что получит нагоняй. Но не сейчас. Не до этого мне в данный момент, когда на моих руках та, что не выходила из головы несколько лет. Свободная. И моя. В этот раз — точно моя!

— Не переживай. Я никому не дам тебя в обиду, малышка, — обещаю ей, покрепче прижав к себе. — Никому. Никогда. И что бы ни случилось.

— Слишком громкие обещания, Тёма. Я таким не верю, — спокойно отвечает и отчего-то отводит взгляд. Но одна я знаю: косяк моего братца.

— А чему веришь?

— Ничему.

— Ты изменилась. Очень.

— Не один год прошёл, Тёмочка, — с улыбкой произносит. — Конечно же, я изменилась. Ты тоже как бы не стоишь на одном месте.

— Ооо, Тёмка с русалкой вернулся, — восклицает Влад, когда мы выходим на берег. Подойдя к нам, протягивает два полотенца. — Только хвост где красавица потеряла? Или как это… в мультике. Променяла ноги на голос?

— Не променяла! — дерзко отвечает Адель и, заставив меня отпустить её на землю, принимает полотенце. О том, какие силы мне потребовались, чтобы выполнить её просьбу, я лучше промолчу. — Адель, — представляется, просушившись.

Моя охрана в одну секунду приносит мне сменную одежду, которую я захватил собой на отдых. Выбрав из этого свою футболку, протягиваю её малышке.

— Наденешь, чтобы не замёрзнуть, — говорю ей, ревностно взглянув в сторону парней, которые уже все глазами облобызали её аппетитное тельце. Никогда не нравились худые скелеты, а Адель сейчас стала как раз такой, как я люблю. И сейчас эти неандертальцы не могут оторваться от её ягодиц.

— Или чтобы на меня не пялились? — догадывается Адель и я, улыбнувшись, киваю. — Хорошо. Мне самой не очень это нравится.

— Умничка, — хвалю её. — Пойдём, я спрошу Влада, чем ещё помочь нужно.

— Я могу… пойти к девочкам, — показывает рукой в сторону стайки змеек, которая перешёптывается, глядя на нас.

— Нет, ты пойдёшь со мной, — властно заявляю, схватив её за руку и потащив в сторону стола с мясом. — Я тебя не для девочек на руках нёс. А для себя. Одного.

— А ты собственник, Тём, — отвечает, расхохотавшись звонко и искренне, как только она умеет.

— Есть немного, — отвечаю ей и встречаюсь с её голубыми глазами, которые смотрят на меня… и блестят. Как раньше. Слишком ярко, чтобы не улыбнуться и не влюбиться опять. Сильнее. — У тебя есть кто-то? Парень? Жених? Муж?

— К чему эти вопросы? — спрашивает, вмиг погаснув. — Я согласилась поехать с тобой не потому, что больше не с Димой и свободна. А потому, что соскучилась и всё ещё считаю тебя своим другом. Другом! И я не хочу совершить ту же ошибку, что с Димой. Мы друзья, Тём. Большего я не хочу.

— Так есть или нет? — повторяю вопрос. — Я просто спросил, Адель. Без контекста. Чтобы понимать, как ты живёшь. И не будут ли у тебя проблемы от нашего общения.

— Нет. Я одна, — смущённо отвечает, а затем поднимает глаза и робко интересуется. — А ты?

— Я один, — говорю, смотря в её глаза. — Не смог забыть тебя.

— Тёма!

— Я всего лишь сказал тебе правду. Она ни к чему тебя не обязывает, — произношу, наблюдая за тем, как она борется с желанием уйти или обнять меня. Накричать или выплакаться.

— Прости, — шепчет, отведя взгляд. — Но… я уже потеряла одного друга из-за слова люблю. Второй раз совершить такую ошибку будет то же самое, что признать себя

дико глупой. А я не хочу быть дурой. Понимаешь? Пусть мы и не общались пять лет, и я думала, что тебя потеряла. Ты всё ещё мой друг. Не хочу совершить ошибку.

— Или позволить себе быть счастливой с тем, кто тебя действительно любит, — упрямо произношу, зная, что разозлю её. Она что-то вбила себе в голову и не может с этим справится сама. Ей нужна моя помощь.

— Давай не будем сейчас об этом? Не будем портить встречу, — просит, стерев с щеки одинокую слезу.

— Хорошо. Как скажешь, — говорю и, приобняв её за талию, веду к столу с мясом, до которого мы так и не можем дойти.

— Тёма, у меня слишком много проблем после расставания с твоим братом. И пока я их всё не решу — новые отношения я себе позволить не могу. Давай просто быть друзьями, как прежде. Хорошо? Пожалуйста. Прошу тебя. Умоляю. Не сейчас.

— Адель, посмотри мне в глаза? — прошу её, развернув к себе лицом. И плевать, что все сейчас смотрят на нас. — Что ты видишь?

— Они красивые. Безумно. И ты смотришь на меня. Радостно. И счастливо.

— А я в твоих вижу печаль. Я сделаю всё возможное, чтобы её оттуда убрать. И меня совсем не волнуют способы, которыми я добьюсь результата. Моя мама всегда говорила: «Любовь и внимание лечат грусть и печаль».

Глава 5. Малышка

Аккуратно сложив в небольшую сумочку всё необходимое: кошелёк, дебетовую карту, телефон, паспорт и, на всякий случай, наличные, застегнула молнию. Присела на дорожку и лишь затем вышла из дома, аккуратно закрыв дверь, чтобы не разбудить младшего брата.

Если честно, самой хотелось бы немного поваляться, но надо ехать к бабушке и дедушке, которые уже с утра не спят и ждут меня. Бабушка окрошку приготовила, а дед рыбку на огне. Говорила, чтобы не волновались, и я сама что-нибудь приготовлю, но нет же. Они же гостеприимные. И ничего, что я, после прошлого визита, с трудом лишние два килограмма скинула.

Нажав на кнопку открытия дверей подъезда, стала запихивать ключи в сумочку, как вдруг меня кто-то окликнул:

— Адель!

— А? — тут же подняла голову и столкнулась с улыбающимся Тёмкой, который смотрел на меня сейчас, как мой кот на очередной пакетик мокрого корма. — Тёма? Что ты здесь делаешь? — спросила его и, подняв часы, уточнила время. — В семь утра?

— Тебя жду, — ответил и его улыбка стала ещё шире. — Что ещё я могу делать у твоего дома?

— Ну кто тебя знает? Может, забыл обратную дорогу к друзьям, — пожала плечами. — И всю ночь стоишь, ждёшь доброго человека, который её тебе подскажет.

— Доброе утро, малышка, — отозвался и, открыв машину, достал из неё два купленных стаканчика с кофе. — Бери и садись.

— Что? — непонимающе переспросила и на всякий случай напомнила. — Мне к бабушке надо, Тём.

— Я знаю, — кивнул. — Забьёшь в навигаторе адрес и поедем.

— Ты что, со мной решил поехать? — удивлённо уточнила.

— Ещё вчера, когда ты сказала, что собираешься, знал, что с тобой поеду. И моё решение оспариванию не подлежит, — добавил, когда я открыла рот, чтобы возразить. — Кстати, бабушка с дедушкой сказали тебе, что надо купить? Список дали или вы сами на своё усмотрение покупаете?

— Бабушка вчера маме продиктовала, — ответила, похлопав себя по карману. — Но я сама всё куплю. Ехать — поезжай, но не больше.

— Дай его просмотреть, — попросил, и я, достав список, протянула его Тёме. Сама забрала кофе и направилась за ним, когда он с моим списком пошёл к багажнику. — Вынужден тебя огорчить, Адель. Я уже всё купил, — протянул и открыл багажник, в котором лежали несколько сумок с продуктами. — Ага, яблоки есть, — начал

сверяться… — Сахар, ага. Мука… Зачем твоей бабушке «вода из-под селёдки»? — удивлённо посмотрел на меня и скривился.

— Кхм, не спрашивай, — смущённо улыбнулась. — Не отвечу.

— Ладно, — выдохнул и продолжил дальше изучать список и свои покупки. — Из всего этого списка я не купил только хлеб. Я его не ем и как-то вылетело из головы. А ещё у меня нет «воды из-под селёдки». Адель, зачем?

— Это надо увидеть, Тём. Иначе не поймёшь, — ответила, расхохотавшись. — Но зато у тебя целый багажник всего, что можно и нельзя, и это покруче «воды из-под селёдки». Зачем ты столько накупил? Сколько я тебе должна? — задала вопрос и потянулась к кошельку.

— Должна… — начал и обернулся к пакетам, став что-то считать. — Должна целовать всю жизнь. Меня одного. Нежно и любя.

— Тёма! Не шути так! Скажи сколько и я тебе отдам!

— Упёртая какая, — вздохнул и сдался. — Ничего не должна. Я всё это купил, чтобы порадовать тебя и твоих бабушку с дедушкой. Знаешь, к будущим родственникам лучше с подношениями ехать. Тогда примут мягко и радушно.

— Ты неисправим, мой друг! Но спасибо, — решила сдаться. Его и раньше переспорить нельзя было, а сейчас тем более. — Кстати, бабушка сливы очень любит, — глазами указала на них. — Большое спасибо. Это очень мило и приятно с твоей стороны так мне помочь. И ты правда меня порадовал, — подошла к нему и решительно потянулась к его щеке, которую тут же поцеловала, а затем отстранившись, улыбнулась. — Я всегда хочу купить им очень много всего, но без машины это сложно сделать самой. В два пакета это не уместишь. Да и тяжело.

— Давай, иди, садись в машину, — поторопил он меня, обдав теплом своего голоса и выражением лица. — Поедем и по дороге поблагодаришь, как хочешь и сколько хочешь. Но я рассчитываю ещё на несколько поцелуев.

— Тёма, — решительно начинаю, когда он выруливает от моего дома. — Я должна тебе кое-что сказать, — вздыхаю и лишь тогда продолжаю, собравшись с силами, ведь говорить такое непросто. — Мне приятно твоё внимание и забота. Я понимаю, что ты пытаешься ухаживать и всеми возможными способами доказываешь свои серьёзные намерения. В любой другой ситуации я бы уже пищала и радовалась этому. И давно бы согласилась. Но… сейчас нет! Извини, — закрыла глаза и попыталась успокоиться. — Забудь. Извини!

— Адель, успокойся, — он берёт меня за руку и пытается утихомирить моё дикое сердцебиение, но от прикосновения оно, наоборот, разгоняется в сотни раз. — Ты права, и я правда ухаживаю и показываю свои серьёзные намерения. Понимаю, что где-то тороплюсь и давлю на тебя. Но я не могу иначе. Я прилетел в Россию всего на неделю и скоро улетаю обратно. Мне крайне важно, чтобы за это время ты если не согласилась поехать со мной, стать моей женой и завести семью, то хотя бы полюбила и осознала свои чувства ко мне. Я знаю, что они есть. Ты вчера поцеловала меня сама. Не отрицай очевидное.

— Да, — признаюсь. — Мне захотелось. Очень. Потому что рядом с тобой я вновь та маленькая девочка. С тобой спокойно и безопасно рядом. Мне нравится это чувствовать. Я давно перестала ощущать себя прежней. Хочу себя обратно…

— Вот. Это уже начало, — он сжимает мою руку и подносит к губам. — И мне это нравится. Дальше будет больше. Понимаю, что я не успею за эту неделю полностью тебя убедить в своих искренних чувствах, но зная, что ты тоже неравнодушна ко мне, я буду искать время, чтобы прилетать к тебе. А в один день, ты сама полетишь со мной. И это будет самый счастливый день в моей жизни.

— Ты романтик, Тём! И знаешь… я тебе верю и всегда верила. И я знаю, что ты мной не играешь. Не мстишь. Не злишься. А должен вообще-то. Я тебя предала. Очень жестоко… как ты можешь меня любить после такого?

Глава 6. Тёма

Месяц спустя…

— Ты уверена, что не хочешь полететь со мной? — спрашиваю я Адель, наверное, уже пятый раз за сегодня.

Держу любимую девушку в объятиях и уже не знаю, что придумать, лишь бы она просто взяла и села в этот чёртов самолёт вместе со мной. 

— Тёмочка, я же говорила, что мне нужно вначале завершить свои дела здесь, в России, — с сожалением отказывается. По ней вижу, что ей так же, как и мне, сложно прощаться, но что-то её здесь по-прежнему держит. — Да и всего месяц как встречаемся… рано для того, чтобы съезжаться и свадьбы, к слову, тоже.

— Я не говорил о свадьбе, — произношу, нахмурившись.

— Не смеши меня, а, — восклицает. — Я знаю тебя слишком хорошо! Ты же в загс меня затащишь, как только мы выйдем из самолёта.

— Ну… я не знаю, — тяну и поймав её взгляд, говорящий, что мне не поверили, со вздохом сдаюсь. — Порой я жалею о том, что мы знакомы так давно и ты успела меня изучить.

— А я, наоборот, этому рада! Меньше сюрпризов и неожиданностей, — отвечает с улыбкой. — Давай, лети уже! Скоро посадка на твой рейс закончится.

— Адель, я уже в седьмой раз улетаю без тебя, — говорю жалостливым тоном, но это её не берёт. Вот ведь упрямой и непробиваемой стала. — Малышка, я не думал, что придётся так долго ждать, когда ты переедешь. Надеялся, неделька, две…

— Ты пять лет ждал, — напоминает, а затем вконец решает добить. — Ещё годик подождёшь!

— Адель, имей совесть!

— Полтора… — тянет, издеваясь над любящим мужчиной. 

Ей-богу, перевоспитаю!

— Я тебя сейчас схвачу и засуну в сумку, — угрожающе шепчу. — Подожду несколько часов и тебе больше никуда не деться. Будет и свадьба, и всё, что нужно.

— Я не помещаюсь в твой чемодан, Тём, — отвечает, покосившись на небольшой чемодан, который я всегда беру с собой. Но там помещается несколько сменных рубашек, футболок, штанов, одна пара шорт, нижнее бельё и ноутбук.

— Поместишься, — уверяю её. — Но сейчас нам и правда пора прощаться… Может, передумаешь? 

— Не сегодня, Тёмочка! Прости!

— А когда?

— Завтра, — как всегда отвечает, и я, вздохнув, принимаю её решение. 

Давно бы уже незаконно похитил, связал и держал дома! Но нет! Упрямая! А я ведусь! Жду! Не давлю! Обещал же! Чёртово обещание. А я дурак, что вообще его дал тогда. 

Урвав очередной сладостный поцелуй своей любимой малышки, обнял её и поспешил на посадку. 

Отчего-то весь месяц мне ужасно боязно за неё. Оставил ей одного из своих телохранителей, с которым она первое время бодалась, но потом свыклась с мыслью, что мне важна её безопасность. Уже спокойнее относится к тому, что с ней всегда рядом кто-то, кто поможет и защитит, пока меня нет рядом. Хорошо, что пресса пока не разнюхала о том, что я теперь не один и обзавёлся девушкой. Иначе бы одним охранником не обошлись. По правде говоря, готов на весь мир кричать о счастье, но Адель просит сохранить всё в тайне.

«— Счастье любит тишину, — говорит она каждый раз. — Мне не нужно, чтобы кто-то копался в моём белье, как в твоём, Димином и всех ваших пассий».

Но ещё мне страшно, что она может уйти. Передумать быть со мной. Но чем дольше мы вместе, тем больше я убеждаюсь, что Адель только моя и на других даже не смотрит. Её телохранитель говорит, что пока меня нет, она особо из дома и не выходит. Магазин, прогулка, бабушка или куда-то с родителями. 

Работает, как сама говорит. 

Эх, молодая ещё, а работает днями и ночами. В меня, наверное. Ей бы гулять побольше, отдыхать, но нет, упрямая, говорю же! Ничего, скоро переедет, и я её научу гулять по несколько часов в день. Да и сам приучусь. 

Да… с нетерпением жду дня, когда она согласится покинуть Россию, но пока вырываю редкие дни, чтобы прилететь к ней и просто обнять. Поцеловать. И в очередной раз сказать, что люблю. С ней я словно летаю. И это чертовски круто. Чувствовать любовь и отдачу малышки.

Но а пока я далеко от неё приходится работать, работать и работать, освобождая дни на полёты к ней. И не только работать, но и разбираться со своим прошлым.

— Катарина, я тебе уже всё сказал, — недовольно произношу, проклиная тот миг, когда решил поехать на лифте. — Между нами отныне ничего нет и быть не может.

— Артём, я люблю тебя! Не поступай так ужасно со мной, — хнычет со слезами на глазах. — Не разбивай мне сердце!

— Катарина, не устраивай сцену, прощу! Прощай! — говорю по слогам и благодарю Бога, когда лифт останавливается на моём этаже и я выхожу, но она направляется следом за мной. 

Эта уже третья наша встреча за этот месяц. В первый раз меня пыталась споить и дальше не знаю, что она планировала сделать, но я не пью больше. В этом больше нет причин и смысла. Лучше я проведу лишний час за работой, зная, что ускоряю нашу встречу с малышкой, чем перестану себя контролировать. Во второй раз Катарина приехала ко мне домой в провокационном ролевом костюме, но в этот вечер у меня были гости. Мы с партнёром не оценили сюрприз. И вот третий раз. Пришла в офис.

— Господин Солнцев, — пытается что-то сказать секретарша, но я заставляю её замолчать одним взмахом руки.

— Позже, Кэт, — кидаю своей помощнице и захожу в кабинет, надеясь, что Катарина не последует за мной и поймёт намёк. Но нет. Не поняла.

— Артём, прошу тебя! — продолжает спектакль моя бывшая любовница. — Я беременна! 

— Мы предохранялись, Катарина, — напоминаю ей и разворачиваюсь к ней. — Всегда! Поэтому не надо лжи! 

— Я забеременею и подарю тебе наследника, — обещает она и делает попытку подойти, но я отхожу в сторону. — Дай нам шанс. Прошу тебя, любимый!

— Наследника мне подарит другая, — строго проговариваю. — От тебя и от кого-либо кроме неё я детей не хочу.

— Опять эта твоя жена брата?! — вскрикивает. — Она никогда с тобой не будет, если сразу не осталась с тобой! Разве ты этого ещё не понял?

— Понял, — киваю, словно согласен с ней. — Если не она, то больше никто. А теперь уходи, Катарина. Я не намерен больше с тобой говорить. Я передам охране, чтобы тебя больше не впускали. И вообще, кто тебя впустил?

Глава 7. Тёма

Пять месяцев спустя…

— Тёма, — тянет моё имя Адель, уткнувшись носом мне в плечо. — Ты такой вкусный. Так и хочется укусить кусочек, — проговаривает, а затем, подняв голову, добавляет, шмыгнув носом. — Но нельзя. Ты мне весь нужен. Без откусанных кусочков. Жаль, что люди не умеют, как ящерицы отращивать себе новые конечности.

— Малыш, порой ты меня пугаешь, — признаюсь, прижав любимую жену к себе. — Обычно женщины мечтают о шубе, украшениях и машинах, а ты о кусочке меня и о том, чтобы я мог регенерировать.

— Тебе просто чертовски повезло со мной, — выдаёт со смехом, заведя им на веселье и меня. — Где ещё можно найти такую не корыстную, но кровожадную жену?

— У меня так скоро все идеи закончатся с подарками, — говорю ей, понимая, что они закончились и я не знаю, что подарить ей на полгода.

— Тёма, а может, хватит подарков? — вновь заводит свою шарманку. Стесняется ещё того, что я люблю её радовать и тратить на неё деньги. — У нас годовщины почти каждую неделю. И на каждую ты мне что-то даришь.

— Просто я хочу видеть твою улыбку и смотреть на то, как блестят твои глазки, — объясняю, словно маленькой.

— Ну, хорошо, дари! — впервые за месяцы нашей супружеской жизни сдаётся сама без применения запрещённого приёма. — Но может сладости? Зачем такие дорогие подарки? Украшения я особо не ношу. Машину водить сама боюсь и выезжаю из дома редко, поэтому водителя нанимать смысла нет. Меня охрана, если что, может подвезти до магазина и обратно. Дари мне киндеры на мелкие праздники, а те конфеты, которые тебе как-то партнёр из Америки привёз — на большие праздники. Вот и всё!

— У меня тут гениальная идея появилась, — начинаю, коварно посмотрев на Адель. — Я всё же могу тебе подарить кусочек себя.

— Тёма, я пошутила! — восклицает, шокировано посмотрев на меня. — Не надо себя резать! Ты мне целый и со всеми частичками нужен! 

— Нет, малыш, я о ребёнке, — поясняю, мечтательно продолжив. — Я очень хочу сына или дочь от тебя. Неважно вообще! Просто нашего ребёнка. Как представлю, прихожу домой, а тут моя малышка и маленькие малышата. Они бегут ко мне и кричат: «Папа!». Девочка точная твоя копия, только ещё меньше, милее и любит меня больше всех на свете. Только моя девочка! Сын на меня будет похож. Будет твоим помощником и защитником, когда меня не будет дома. Вообще можно больше, чем двоих! Я хочу ровно столько, сколько получится. 

— Я тоже хочу так, — подключается к моим мечтам любимая. — Отвозить сына на футбол или бокс. Хотя нет! Последнее нет! Никакого бокса! Футбол! 

— Я тоже против бокса, — поддерживаю её. — Можно ещё на лёгкую атлетику отдать, или плаванье. Что-то не сильно травмоопасное. Я воспитывал брата и примерно понимаю, что там и без бокса проблем с драками куча будет. Но, а вообще, будем смотреть по его интересам. Если уж будет к боксу тянуть, придётся смириться. А малышку нашу куда отдадим?

— Фигурное катание, рисование и гимнастика? — предлагает. — Для девочек намного больше всего, мне кажется.

— Танцы ещё можно, — бросаю, визуализируя, как сижу на очередных соревнованиях и болею за дочь или сына. Но должен признать, что больше всего я хочу именно дочь. Даже не знаю, как это объяснить. — Я уже хочу их, — проговариваю и подношу руку к ещё плоскому животу своей жены. — Мы уже несколько месяцев вместе. Почему у нас до сих пор не получилось?

— Может ещё не время? — спрашивает и одаривает меня печальной улыбкой. — Они будут, но может немного позже? 

— Может, к врачу сходим? Вместе и обследуемся? — задаю вопрос, заметив, как она опустила глаза. 

— Я была у врача, солнце, — отвечает, болезненно улыбнувшись. — Всё хорошо у нас, Тёма. Бывает просто, что у пар не сразу получается зачать ребёнка. Надо лишь немного подождать. Мой гинеколог сказала, что у меня нет проблем с вынашиванием и зачатием. Поэтому просто надо стараться и выжидать момент, когда это случится.

— Ладно, — сдаюсь, заметив, что эта тема её слегка расстроила. — Возможно, ты права. Ребёнок придёт, когда будет время. А пока будем наслаждаться друг другом, — тяну и накидываюсь на жену с очередной порцией щекотки и поцелуев, которыми покрываю все её тело.

— Тём, — окликает меня, пытаясь спастись, но никакой пощады, пока вновь не будет улыбаться. — Ты на работу не опоздаешь?

— А? — бросаю быстрый взгляд на часы и тут же подскакиваю. — Чёрт, опять с тобой залежался! Ты хоть раз можешь меня вовремя от себя отпустить? Мои сотрудники уже смеются надо мной и своим начальством, которое задерживается с момента, как женился.

— То есть я ещё и виновата?! А не ты ли, солнце, меня разбудил и не дал встать с кровати попить воды?! Не ты ли хотел устроить в моём организме засуху?! — со смехом восклицает, наблюдая за тем, как бегаю по комнате. — Ладно, давай ты в душ, а я завтрак тебе быстро приготовлю. Что будешь? — интересуется, встав с кровати и натянув на себя халат.

— Как обычно, — отзываюсь и, чмокнув её в щёку, спешу в ванную комнату, прилежающую к спальне. — Люблю! — кидаю своей малышке.

— Иди давай! Любит он!

— Есть сомнения? — останавливаюсь и оборачиваюсь к ней.

— Есть сомнения, что ты опоздаешь на работу. Решишь взять сегодня выходной и потом будешь весь день меня мучить! А мне работать надо! Я же не содержанка, чтобы на твоей шее сидеть, — бубнит «старушка».

— Значит, вот так?! Выгоняешь меня!

— Ага, — кивает и со всей серьёзностью объясняет своё поведение. — Любовник просто под окнами уже ждёт. Замёрз, бедный. А ты всё чухаешься, — и не выдержав, начинает смеяться. — Душ тебя уже ждёт! Иди уже!

— Передавай любовнику привет!

— Хорошо! Давай, опоздаешь ведь, — всё так же отсылает меня, и если бы я не знал о её синдроме «Кролика» из «Алисы в стране чудес», подумал бы, что и правда спровадить хочет. А она просто сама боится опоздать. И когда другие опаздывают, для неё стресс. — А ты вчера говорил, что у тебя встреча сегодня важная.

Глава 8. Малышка

— Кто там, как думаешь? — спрашиваю Тёму, выронив вилку на пол от внезапных догадок в своей голове. Точнее, не внезапных. Я знала, что он придёт. Ждала этого и тряслась от страха. Тема обещал, что защитит, но от воспоминаний и внутренней боли не защитит. Она придёт, как только я увижу Диму.

«— Это ты! Ты во всём виновата! Это всё из-за тебя! — кричит он, пылает и уничтожает своим голосом. Тоном. Поведением. — Я верил тебе! А ты… Как ты могла?!

— Я этого не делала! Дима, я не виновата! - в который раз оправдываюсь, хоть и знаю, что не поверит. Не поверил тогда. Не поверит сейчас. И пока рядом с ним ОНА никогда не поверит.»

— Даже не знаю, малыш, — отвечает муж и, отложив приборы в сторону, отправляется открывать дверь. — Сиди здесь. Я скоро вернусь, и ты продолжишь мне рассказывать, что там сделали Юля и Адам.

Стоит ему покинуть кухню, в которой мы чаще всего ужинаем, мне становится холодно, страшно и плохо. Желудок словно выворачивает наизнанку, вызывая тошноту. Зубы начинают клацать друг о друга, а ноги словно не мои и я их не чувствую. Реальность становится какой-то нереальной.

— Я просто себя накручиваю, — шепчу себе успокаивающе. — Это не Дима! Не он!

— Убирайся, — доносится до меня рык Тёмы и земля уходит из-под ног, когда я слышу голос его собеседника.

— Не хочу! Мы давно не виделись, и я жутко соскучился по своему братишке. А ты нет? — спрашивает Дима привычным ему тоном, в котором слышны нотки алкоголя.

— Дима, я не шучу! Тебе не рады, — говорит ему Тёма. А мне хочется спрятаться за него. Попросить укрытия, сил и просто быть рядом. Не исчезать как все. Быть со мной.

— Я знаю, — тянет Солнцев-младший и начинает смеяться, словно больной.

Аккуратно, беззвучно, чтобы меня не заметили, крадусь к ним. Страшно, но я иду, чтобы посмотреть в глаза своей боли и её главной причине. Мазохистка. Идиотка! Сиди на кухне! Не надо тебе это! Но… я иду! Застываю в коридоре за огромным кустом в горшке.

— И именно поэтому я пришёл, — продолжает Дима и делает попытку войти в дом. Тёма пытается схватить его за руку и выставить, но у него ничего не получается. Его брат оказывается ловчее даже в нетрезвом состоянии. Быстро среагировав, Дима делает шаг в сторону, а затем идёт вглубь жилища, направившись прямо на меня.

Надо уходить! Но ноги застыли и мне не удаётся скрыться до того момента, пока он меня не обнаружит.

— Привет, — произношу, когда он оказывается напротив, с ухмылкой и злостью посмотрев на меня.

— О, Адель, малышка! — восклицает Дима и в одну секунду обнимает меня. — Как ты выросла! Стала такой женственной и… Ай! — вскрикивает от боли. — Зачем кусаться?!

— Не трогай меня! — шиплю от злости и отступаю. — Никогда!

— Злючка, — заключает и, подмигнув мне, идёт в гостиную. Мы с Тёмой следом за ним.

— Если хочешь, можешь пойти в спальню. Я провожу его и поднимусь к тебе, — шёпотом предлагает мне, указав на лестницу.

— Не стоит, — произношу в ответ. — Он пришёл из-за меня. И явно хочет со мной поговорить. Чем быстрее это произойдёт, тем быстрее он уйдёт отсюда и из нашей жизни.

— Я не оставлю тебя с ним!   

— Я… я бы не хотела, чтобы ты это слышал, — поднимаю на него глаза. — Прошу…

— Ты обещала, что расскажешь мне, что между вами произошло, — напоминает и я киваю. Стоило, наверное, рассказать давно, но… я всё ещё не могу. Я множество раз репетировала этот разговор перед зеркалом, но стоит открыть рот и осознать, что я собираюсь сделать — начинается истерика. Не говорить об этом мне проще. Проще не свихнуться и не загреметь в психушку. Хотя она, наверное, по мне плачет.

— Расскажу, — клятвенно обещаю. — Расскажу, как только он покинет Германию. 

— Обещаешь? - интересуется на полном серьезе. Больше отстрочки он мне не даст. Мне придется открыть рот и поведать ему все...

— Да, — киваю. — Но мне будет сложно и страшно, поэтому надеюсь, что ты поймёшь меня, если…

— Чего вы там шепчетесь? — окликает нас Дима. — Думаете, чем бы меня отравить? Не выйдет!

— Зачем ты пришёл? — спрашивает брата мой муж, сев на диван, потащив меня следом. Дима сел на тот, что напротив. — И не надо ёрничать и врать. Чётко и по факту. Не люблю тратить время на то, что не нужно ни одной, ни второй стороне.

— Навестить брата и его жену, — врёт Дима. — Как в старые добрые, ребят! Ты, я и Адель — наше вечное трио, которое, к сожалению, закончилось пьесой Шекспира.

— Хорошо, — соглашается муж и приобнимает меня за талию. — Давай как в старые добрые. Как поживаешь в Финляндии? Жена как? Бизнес? Жизнь?

— Прекрасно, — тянет он. — Молодые ещё! Развлекаемся на все сто! А вы?

— А мы, как ты видишь, счастливы в браке друг с другом, — с наигранной вежливостью отвечает Артём. — Жаль, что так поздно я узнал о том, что вы не вместе! Иначе бы мы с Адель не потеряли столько времени.

— Поверь, брат! Ты ничего не потерял! Я от многого тебя спас. Да, Адель? — обращается ко мне с сумасшедшей улыбкой. — Детишки? Планируете детишек? Или Адель у нас пока не хочет?

— Планируем, — отвечает Тёма, а я перестаю дышать. — В самое ближайшее время. Мы тебя оповестим, если ты станешь дядей!

— Какая прекрасная новость! — восклицает Дима и я, глядя в его глаза, понимаю, почему он такой перевозбуждённый. Опять. Его боль, как и моя, тоже не прошла. И он её глушит алкоголем и не только. Дурак. — А мы с женой тоже хотим ребёнка. Ходим по детским домам, но что-то не берёт меня вся эта мелкотня. Смотрю на них и хочется сбежать… Тёма, а? Принеси бухла по-братски! Отметим долгожданную встречу братьев!

— Я тебе не бар!

— Принеси, Тём, — сжимаю руку мужа, передавая всю свою лобовь и просьбу. Не только голосом и тоном, но и взглядом. — Ему, видимо, это нужно, — поворачиваю к нему голову и добавляю: — Пожалуйста.

— Адель…           

— Я справлюсь. Иди! — недовольно взглянув в мою сторону, а затем и в сторону брата, Тёма встаёт и идёт в гардеробную, где у нас есть несколько бутылок спиртного. Мы его не пьём, но кто-то дарит, а мы складируем на случай неожиданных гостей. Да и на компрессы. Там всего три бутылки и мы даже ящик специальный в гардеробе под них выделили.