Мечтать не вредно, или попаданка по желанию

Новогоднее волшебство

— Привет, я уже вышла. Ты где? — спросила Алина, прижимая телефон к уху рукой в тонкой перчатке.

— Алин, прости, у нас тут форс-мажор. Придется задержаться часа на три. Ты ужин приготовишь? Есть хочу — умираю, я сегодня даже на обед не пошел.

Голос Сергея был ровным. Не извиняющимся, а констатирующим факт. «Форс-мажор». «Проект». «Придется задержаться». Одно и то же уже второй месяц. Нет, она не будет думать об этом сейчас. Только не в предпраздничный вечер.

— Хорошо, — таким же ровным голосом ответила Алина. — Постарайся вернуться не слишком поздно.

Муж буркнул что-то невразумительное, и в трубке запищали короткие гудки. Алина сунула телефон в карман и, подняв воротник пальто повыше, влилась в ручеек торопящихся по домам людей.

День был серый и сумрачный, к пяти часам превратившийся в такой же неуютный вечер. Над городом висели тучи, посыпающие улицы колючей снежной крупой. Под ногами хлюпало грязное месиво, в которое превратился выпавший ночью пушистый белый снежок. Холодный, порывистый ветер пробирался под пальто, щипал щеки, заставлял глаза слезиться, и швырял в лицо сорванные с карнизов капли ледяной воды. Тридцатое декабря. Предпраздничная суета и всеобщее ожидание чуда, а у нее — тягостное предчувствие.

Елку они так и не купили. Сергей обещал, но у него все время находились какие-то отговорки. То он поздно приехал, то забыл, то не успел, то на елочном базаре не было ничего подходящего, одни лысые палки.

И теперь она вынуждена возвращаться в темную, пустую, совсем не праздничную квартиру, становиться к плите, готовить ужин, который безнадежно остынет к приезду мужа... А потом он приедет уставший, быстро поест и уткнется в ноутбук — доделывать то, что «не успел». В квартире снова повиснет гнетущая тишина, нарушаемая только щелчками мыши.

Раньше Алину это не раздражало. Сергей утыкался в ноутбук, а она в телефон, стремясь дочитать очередную книгу о попаданке, нашедшей свое счастье в другом мире. Легкое, необременительное чтиво, заставляющее то вздыхать, то улыбаться, позволяющее отдохнуть и отрешиться от повседневных забот. Они не разговаривали, лишь изредка переглядывались, и этого было достаточно, чтобы ощутить надежное, спокойное присутствие другого. И тишина между ними была не пустой, а полной тепла и уюта.

Теперь же тишина стала тяжелой и липкой, словно она оказалась заперта в купе поезда с неприятным попутчиком. Сергей постоянно хмурился, отводил взгляд — как чужой человек, который боится, что его втянут в неприятную бессмысленную беседу. И Алина все чаще мечтала о том, чтобы оказаться на месте одной из тех героинь, приключениями которых она зачитывалась.

Витрины магазинов сияли. Гирлянды, намотанные на голые ветви каштанов, перемигивались красными и золотыми лампочками. Огромная елка перед торговым центром сверкала разноцветьем гирлянд и шаров, и ее верхушка с алой звездой терялась где-то в низком, снежном небе. Алина вытерла глаза и вдруг почувствовала острый приступ злости. Не хочет — и не надо. Она и сама способна устроить себе праздник.

«Приду домой, быстренько сварю макароны с сосисками, — прикинула она. — Возьму большую кружку какао, коробку с печеньем, и сяду читать. Зря, что ли, столько книг накупила в последнюю распродажу. А утром, как высплюсь, позвоню кузине. Она три раза приглашала встречать Новый год у нее, вот и съезжу. А Сергей пусть делает, что хочет. Только надо купить гирлянду. Раз елки нет, хоть чем-то комнату украсить».

За гирляндой она решила зайти в торговый центр. Сквозь высокие витрины лился теплый медовый свет. Блистали елки, украшенные золотыми шарами, переливались гирляндами стойки с одеждой. Из раздвижных дверей веяло густым, сладковатым запахом корицы, цитрусов и дорогого парфюма, и неслась бодрая новогодняя мелодия.

Алина нырнула внутрь и резко остановилась, прижавшись к обмотанной гирляндой колонне. Совсем рядом, в двух шагах, за столиком кофейни сидела ее злейшая подруга Светка со своим мужем.

Внутри у Алины что-то сжалось. Желание купить гирлянду и устроить себе уютный вечер исчезло, а вместо него накатила волна отчаяния. Сейчас Светка повернет голову, увидит знакомую фигуру, и, конечно же, оценит слегка помятое пальто Алины и отсутствие праздничного макияжа. Процокает каблуками к колонне, возьмет ее под руку и потянет к столику со словами:

—Присоединяйся к нам! Андрюша, подвинься. Алиночка, ты опять одна? А где Сергей?

И тогда Алине придется произнести эти унизительные слова:

— На работе. Задерживается.

Светка сделает свое знаменитое сочувствующее лицо. Наклонит голову набок, губы сложит бантиком:

—Ой, бедная ты моя! Даже в канун Нового года? Ну что это такое!

А завтра, а может быть даже и сегодня, насплетничает всем общим знакомым:

—Представляешь, встретила Алину. Одна, в полном расстройстве по ТЦ шатается. Заплаканная. Говорит, муж опять на работе. Ну, знаешь, я всегда думала, что у них что-то не то... Да в общем, жалко ее, конечно, но она сама виновата — надо было думать, за кого замуж выходишь.

Все это представилось Алине так ярко, что она скрипнула зубами от злости. А все Сергей виноват с его форс-мажорами.

«А вот у попаданок не бывает таких мужей, — ядовито подумала она, протискиваясь на улицу мимо семьи с огромными подарочными пакетами. — У них бывают лорды-драконы, которые бросают все дела при первом же сигнале артефакта связи. Или влюбленные маги, появляющиеся ровно в тот момент, когда ты в них нуждаешься. Или верные командиры королевской стражи, которые никогда не говорят «форс-мажор», потому что их долг — быть рядом».

За те три минуты, которые она провела в помещении, на улице почему-то ужасно похолодало. Ледяной ветер бросил ей в лицо горсть мокрого снега, и Алина завозила рукой по лицу, пытаясь протереть глаза.

— Да ты никак плачешь, красавица? — спросил у нее кто-то добродушным басом. — Нехорошо это. Праздник завтра, а ты в слезах вся.

— Ничего я не плачу, — буркнула Алина, снова вытирая с лица холодные капли, перемешанные с горячими слезами. — Снежинка в глаз попала.

Вишневый пирог для генерала-дракона

Ее обдало волной горячего воздуха, смешанного с ароматами свежемолотого кофе, ванили, корицы и шоколада. Алина с трудом удержалась на ногах, вцепилась руками в стойку прилавка и прикрыла глаза, пережидая головокружение.

— Ну же, где мой заказ! Два кофе с корицей и имбирные кексы, быстрее, — потребовал расфуфыренный франт в вышитом сюртуке и широкополой шляпе, барабаня по стойке монеткой. — Я не намерен провести весь праздничный день в вашем убогом заведении.

Сдержав рвущееся с языка пожелание найти заведение поприличнее, Алина молча подвинула к нему стоящий на стойке поднос с двумя чашками кофе. Франт швырнул ей монетку, подхватил поднос и скользнул в небольшую нишу в стене, где его уже ожидала некая дама с прикрытым вуалью лицом.

— Заказ герцогини Маурской, четыре двойных «Белых Феникса» в праздничных коробках, — сухо процедил пожилой мужчина в аккуратном коричневом костюме. — Пошевеливайтесь, милочка, герцогиня не любит ждать. Если я не успею доставить торты к началу праздничного обеда, вас ждут крупные неприятности.

— Одну минутку, — Алина попыталась улыбнуться ему как можно ласковее, огляделась по сторонам и нырнула в низкую дверь за стойкой.

Окно в задней комнате было открыто, и легкий ветерок задувал в окно кружащиеся снежинки, уже успевшие осесть тонким белым покрывалом на подоконник и пол возле окна. Возле противоположной стены, на длинной деревянной лавке, были расставлены разноцветные коробки, перевязанные лентами. Алина облегченно выдохнула, вынесла заказчику торты, получила золотой, и тут же была перехвачена въедливой бабулькой, которая желала получить большую чашку имбирного чая, но без имбиря.

Тетрадка с рецептами нашлась на низеньком столике под прилавком. Сверяясь с каждой строчкой, Алина насыпала в заварочный чайник шиповника, сушеной клубники, каких-то синих и желтых лепестков, отсчитала три горошины черного перца и залила все это кипятком из пузатого жестяного чайника, пускающего из носика клубы пара. На ручке чайника поблескивала табличка: «Самозакипающий. Объем 23 ведра». При этом размером он был чуть больше утюга и Алина обрадовалась: магия! Получилось, она попала в магический мир! Теперь все зависит только от нее!

— Эй, хозяйка! — рявкнул какой-то седовласый джентльмен за дальним столиком, перекрывая стоящий в кофейне гомон. — В моем кофе плавает муха! Это что, праздничные специи?

— Прошу прощения, — пролепетала Алина, подбегая к нему. — Это какое-то недоразумение. Позвольте, я заменю ваш напиток, и прошу принять вот это пирожное в качестве извинения от заведения.

— Надеюсь, без мух, — скривился посетитель, но скандалить передумал.

Дверь то и дело хлопала, выпуская посетителей и впуская новых. Они вваливались в теплое помещение с клубами морозного воздуха, отряхивали снег прямо на пол, возмутительно игнорируя придверный коврик, и принимались требовать кофе, чаю, кексы, пряники, заказанные торты и фирменный вишневый пирог.

Алина крутилась, как белка в колесе. Нагружала подносы заказами, таскала коробки, заваривала чай и резала пироги. Кофе, к счастью, варился сам, только объем у кофейника был поскромнее — всего-то одиннадцать ведер. Выпечки тоже было в достатке. Похоже, что предыдущая владелица этого тела не спала как минимум двое суток, выпекая все это великолепие. А может, владела какой-нибудь кулинарной магией.

Обслужив очередного любителя кофе, Алина, подхватила швабру и принялась шустро вытирать натекшие с обуви посетителей лужи.

— Осторожнее, милочка, — процедила любительница имбирного чая. — Вы испачкаете мои ботики. Они, к вашему сведению, стоят больше, чем весь этот ваш клоповник вместе с вами.

— Прошу прощения, я буду аккуратнее, — прошипела Алина и метнулась к стойке, перед которой нетерпеливо приплясывал высокий крепкий парень в белом фартуке и поварском колпаке.

— Алька, выручай, — взмолился он. — Народ как с ума посходил, золотом швыряется, нам сдачу давать нечем. Разменяй золотой, помельче! Хоть медяками!

Алина растерянно моргнула. Медяков ей сегодня набросали предостаточно, да и серебряные монеты среди них попадались. Вот только в местных деньгах она не разбиралась совершенно, и сколько медяков приходится на один золотой, не знала. Чудом было уже то, что ей сегодня ни разу не пришлось давать сдачу.

— Милочка, принесите мне еще порцию вишневого пирога, — проскрипела бабка в ботиках. — Да поскорее, что вы ползаете, как замороженный клоп!

Мысленно возблагодарив бабку, небеса и Деда Мороза, Алина высыпала на стойку перед парнем кучку мелочи и умоляюще попросила:

— Сам отсчитай, ладно? Видишь же...

— И чего им дома не сидится, — вздохнул парень. — Новый год, а они шастают.

Обслужив бабку и выдав последний заказной торт, Алина наконец-то получила возможность передохнуть, а заодно окинуть свои новые владения хозяйским взглядом.

Кофейня была очень уютной. Стены были отделаны темным деревом. На столах красовались вишневого цвета скатерти, вдоль стены за стойкой тянулись полки, уставленные банками с вареньями, специями, чайными смесями и кофейными зернами. На каждом столике в крохотной вазочке стоял небольшой букетик из еловых веток, украшенных блестками и золочеными шишками, а на стенах висели нарядные венки, поблескивающие разноцветными огоньками.

Высокие окна кофейни выходили на широкую площадь, в центре которой тянулась к небу пушистая красавица елка. Рядом с ней был залит каток, на льду которого с веселым визгом носилась на коньках местная ребятня, а дальше, укутанные снежной пеленой, виднелись разноцветные, похожие на пряничные домики.

Посетители и не думали расходиться, попивая кофе и обсуждая, кто и где будет сегодня праздновать. Алина убедилась, что срочного внимания никому из них не требуется, прошмыгнула в заднюю комнату, а оттуда — в узкий коридорчик.

Крутая лестница со стесанными ступенями привела ее в жилую комнату. Там было тепло, в камине потрескивали угли, а рядом с ним стояла наряженная елочка. Алина мечтательно вздохнула, глядя на большое, накрытое пестрой накидкой кресло, небрежно брошенный на подлокотник плед, и тут же побежала вниз. Возле стойки уже кто-то орал, требуя, чтобы хозяйка вышла и немедленно сварила ему какао.