Медвежий капкан для доктора-попаданки

Пролог

Пролог

Сани лихо скользили по выпавшему на кануне снегу. Наконец-то подморозило, и грязь превратилась в твёрдую опору для лошади. К закату мороз усилился, и гнедая кобыла резво скакала по дороге. Половинка луны показалась над чёрным лесом, едва освещая путь. На ясном небе мерцали звёзды, указывая путешественникам направление на север.

Впереди показались огни рабочего посёлка. Савва Тимофеевич Холодов уже мечтал поскорее оказаться дома и отдохнуть, проделав большой путь из Москвы на Урал в свои новые владения. С развитием железной дороги добираться в отдалённые земли империи стало проще, но всё равно утомительно. Пассажирский поезд до Всеволодо-Вильвы ещё не ходил, и купцу пришлось добираться от конечной станции Луньевской на санях.

— Ваше степенство, а быстро мы нынче добрались? А? — присвистнул кучер, обернувшись к хозяину.

Только купец хотел ответить, как ветер донёс до его носа странный запах, и Холодов заметил на белом снегу тёмное пятно, похожее на лежащего человека.

— А ну, Егорка, тормози! — крикнул он, привстав. Нет, ему не показалось.

— Тпру-у-у! Стой, Тамарка! — Кучер натянул вожжи.

Сани ещё не успели остановиться, как купец выскочил и в два шага оказался рядом с лежащим на обочине человеком.

Он почуял нежный цветочный запах, исходящий от платья женщины. Холодов опустился на колени и первым делом проверил дышит ли она. В темноте было сложно разглядеть, ранена ли женщина, но металлического запаха крови купец не почувствовал.

— Господи Иисусе, — перекрестился кучер, когда последовал за хозяином. — Околела бедняжка.

— Нет, жива пока, — выдохнул купец, ощутив слабое сердцебиение. Снял с себя пальто на соболином меху, закутал женщину и аккуратно поднял её на руки.

Он быстро дошёл до саней и с небывалой лёгкостью, словно его ноша ничего не весила, вернулся на тёплое место.

— Гони, Егорка, к лекарю или к доктору! — скомандовал Холодов. — Кто у вас есть в посёлке?

— Батюшки, это же Татьяна Ивановна, — охнул мужик, разглядев бледное лицо брюнетки под тусклым светом фонарей, прикреплённых к саням.

— Ты знаешь её? — удивился купец, разглядывая тонкие черты молодого лица.

— Кто ж не знает супружницу помещика Трухина, — пробубнид в бороду кучер.

— Того самого, у которого лесопилка? — Холодов лично не встречался с ним, но как раз собирался сделать это на днях.

— Он самый, — кивнул Егор.

Сани дёрнулись и заскользили под стук копыт.

— Нету в посёлке доктора, Ваше степенство. Вертаться назад?

— Нет. Боюсь, не довезём. Жизнь в ней еле теплится. Гони скорее домой, — вздохнул мужчина, понимая, что женщина вот-вот умрёт у него на руках.

Кучер ударил вожжами кобылу, и та понеслась быстрее.

— Разве на заводе не было врача? — громче пробасил Холодов, чтобы кучер услышал его.

— Был приписной. Да только, как закрыли цеха, забрали его обратно в Пермь. Одна у нас барыня Трухина осталась на всё селение.

— Она что же врач? — взгляд его невольно упал на умирающую женщину, которую он крепко держал в руках.

— Татьяна Ивановна по бабскому делу в основном ведает. Да всё равно все к ней ходят, ежели захиредает кто. Говорят, прабабка ей дар свой передала, научила травам да заговорам, — почесал затылок кучер. — Трухин взял её из деревни кержаков. Люди треплются, будто Татьяна спасла его от хвори, а он шибко влюбился в неё. Девица-то ладная, вот и женился, — громко рассказывал Егор через плечо, не отвлекаясь от дороги. — Неужто надругался кто над барыней? Али каторжане из острога сбежали?

Холодов наклонился над женщиной и втянул носом воздух, принюхиваясь.

— Нет, Егор, пахнет от неё яблочным пирогом да сливками. Из добротного дома она сюда пришла… или привезли, выкинув умирать, — покачал головой купец. — Каторжане тут точно не причём.

— Не может быть, Ваше степенство, — возразил кучер. — Татьяну Ивановну шибко уважают сельчане да побаиваются немного. Это явно кто-то из пришлых. Увидали хорошенькую бабёнку и решили позабавиться ироды.

Холодов не стал спорить с мужиком. Он, может, и хорошо знает своих односельчан, да только обоняние купца не подводило ещё ни разу. Никто не насиловал женщину, её явно хотели убить, избив до полусмерти. Он чувствовал сколько боли пришлось вытерпеть несчастной.

Сани влетели в посёлок и через минуту остановились у добротного деревянного дома с кружевными наличниками. Купец, как мог, аккуратно и быстро покинул сани, неся еле живую женщину к высокому крыльцу. Она ещё дышала, но не известно, сколько минут жизни оставил ей бог.

Холодов поднялся по ступеням и с ноги открыл дверь, войдя в сени. В нос ударили разнообразные запахи: сено, старая древесина и мёд.

— Марья! В мою комнату тёплую воду! Быстро! — проорал мужчина, умудрившись потянуть на себя одной рукой следующую дверь.

Где-то загромыхала посуда, женский голос с ужасом начал шептать молитву.

Визуал героя

Дорогие читатели, знакомьтесь с нашим героем.

Холодов Савва Тимофеевич, 29 лет. Купец, главный владелец Никольской текстильной мануфактуры. Купил на Урале завод, чтобы пересторить его в химический.

Он богат, влиятелен, не обделен женским вниманием, но жениться не торопится, так как есть у него один секрет. А какой, обязательно узнаем.