Межмировая няня, или Алмазный король и я

Глава 1. Туалет в другой мир

Глава 1

Туалет в другой мир

Ира Илларионова

— Стерва крашеная! — рявкнули на меня.

Ну крашеная, подумаешь. Я, между прочим, мечту свою студенческую осуществила — стала блондинкой. Правда, из-за этого домой теперь придется ходить пешком аж два месяца, но оно того стоило.

Наверное.

— Я с тобой говорю!

Понятно, что со мной. Я вздохнула и перевела взгляд на стоявшую передо мной девицу с ногами от ушей и блестящей черной гривой такой густоты, которой любая модель из рекламы шампуня может позавидовать. Все остальное, в общем, соответствовало. Я даже со своими натуральными каштановыми рядом с ней бледной молью смотрелась бы, а сейчас и подавно.

— Лилия Юрьевна, — сказала спокойно, — если хотите что-то со мной обсудить, давайте выйдем, и я вас выслушаю…

— Никуда я выходить не буду! — взвизгнула она так, что в конце коридора задребезжали стекла, а соседняя дверь приоткрылась и из-за нее выглянула уборщица. Екатерина Павловна подозрительно сощурилась, но под взглядом брюнетки тут же втянулась обратно в кабинет заведующей.

На самом деле мне еще повезло, что бывшая моего будущего мужа решила выяснять отношения в конце рабочего дня, когда почти всех детей забрали домой, а заведующая нашего сада ушла пораньше, как обычно в пятницу.

— В таком случае, до свидания. — Я развернулась с намереньем тоже уйти, но меня перехватили за локоть.

— Уж не представляю, что он в тебе нашел, но лучше откажись от него сама!

Остроту наманикюренных коготков я почувствовала даже через плотную вязку свитера.

— Руки уберите, — посоветовала, теряя терпение.

— У меня бабка — цыганка в пятом поколении, так и знай!

— А у меня дед — майор КГБ в отставке, — заметила, не впечатлившись угрозой.

И, прежде чем красотка успела опомниться, сбросила ее руку, надавив на две болевые точки. Этому меня, кстати, научил тот самый дед.

— Ах ты… Чтоб тебе войти и не выйти! — прошипела она, подавшись ко мне так яростно, что я едва успела отпрянуть.

Голова закружилась, я попятилась и уперлась спиной в холодную стену, а брюнетка, напоследок одарив меня ненавидящим взглядом, метнулась по коридору со скоростью молнии. В сторону выхода — и то ладно.

Я смотрела ей вслед, когда услышала тоненький голосок:

— Ирина Александровна!

— Маша?!

Голос доносился из туалета, находившегося в конце коридора, и я бросилась туда. Машу Лебедянцеву всегда забирали последней, но когда приехала эта… стерва некрашеная, она сидела в общей комнате и играла во что-то на смартфоне. Лебедянцевы — очень обеспеченная семья, но Маша — дочь от первого брака. После женитьбы отца она превратилась в падчерицу, и няня в новой семье на нее постоянно жаловалась. Поэтому девочку отдали в садик.

— Ирина Александровна!

— Что-то слу…

Я влетела в абсолютно пустой туалет и замерла.

Все дверцы кабинок распахнуты, внутри никого. Только журчит вода в последней, неисправный бачок нам обещают починить уже вторую неделю. С тех пор и чинят. Огляделась: здесь и спрятаться-то негде, и все же я была более чем уверена, что голос доносился отсюда. За несколько лет работы успела изучить детсад как свои пять пальцев, или мне так только казалось. Или надо меньше работать, что тоже, в принципе, верно.

Напоследок бросив на себя взгляд в затертое зеркало, которое как-то странно исказило мое лицо, развернулась и шагнула к двери:

— Маша! Маша, ты где?

 С этими словами я вышла… и едва не ослепла, уткнувшись взглядом в до блеска начищенный паркет.

Вышла и остолбенела. Паркет? Откуда в нашем госучреждении взяться дорогому покрытию, если в коридорах латаный-перелатаный линолеум, который давно следовало перестелить, а в игровых и спальнях — ковролин, по возрасту старше моей писклявой пропажи.

— Ма… — начала снова звать девочку, делая шаг, а за ним следующий. Да так и застыла с раскрытым ртом, когда в такт несмелому движенью шевельнулась бахрома, чисто символически прикрывавшая колени.

Еще и бахрома…

Но я ведь в брюках была!

— …ша, — зачем-то растянула губы в извиняющейся улыбке.

Только не понятно, перед кем извинялась. Перед дюжиной странно одетых девиц, вдруг разом откликнувшихся на Ма-шу и вперивших в меня взгляды. Или перед своим внезапно помутившимся сознанием. Просила прощения за странные галлюцинации.

С ума сойти! Я сошла с ума за два месяца до свадьбы!

Уф, еще и заговариваюсь.

— Мирэль Тонэ! И вы тоже здесь?! — едва не опрокинул поднос на одну из девушек незнакомец в строгом костюме.

Поставил угощения на маленький круглый столик и поспешил ко мне.

— И я тоже… Здесь… — пробормотала, не то спрашивая, не то соглашаясь, и продолжила оглядывать пронзенный иглами солнечных лучей зал. А встрепенувшись, перевела на подошедшего взгляд и с надеждой, что всему наверняка есть простое и вполне логичное объяснение, осторожно добавила: — Здесь — это где?

Секунда, две — нахмуренные брови разгладились, неловкое покашливание и невнятную фразу: «Опять чем покрепче баловались», приглушил прижатый к губам костлявый кулак. Еще спустя мгновение я получила недоответ. В смысле не те слова, которые надеялась услышать.

— Вы, должно быть, потом сразу в театр. Такая нарядная. Придется подождать. — Подавшись ко мне, черный фрак вполголоса добавил: — Как видите, у нас сегодня полный аншлаг.

Глава 2. Ягуар и ББИ

Глава 2

Ягуар и ББИ

Ира Илларионова

Просыпаться не хотелось от слова совсем. Не хотелось возвращаться в реальность, в которой вместо точечных светильников на потолке — вычурная хрустальная люстра, и сам потолок, к слову, весь в лепных загогулинах. Дневной свет приглушают не жалюзи, а тяжелые шторы. И плазму на стене (подарок родителей по случаю начала самостоятельной жизни) заменяют картины.

Селани явно увлекалась авангардизмом.

А вон там ажурная ширма с перекинутым через нее пеньюаром и одиноко свисающим чулком в сетку. А вот здесь…

Перевела осоловелый взгляд влево и едва не закричала, увидев рослую девицу, сидевшую в кресле.

— Мирэль Тонэ, как самочувствие? — участливо поинтересовалась девушка.

Должно быть, служанка, раз на ней строгое черное платье с белым фартуком и рукавами-фонариками.

— Вроде бы лучше.

Хотя нет, вру. Хуже. От того, что проснулась все там же, то есть неизвестно где.

— Мигрень больше не мучает?

— Мигрень не мучает.

А вот осознание, что застряла в чужом теле, еще как мучает. Прямо-таки истязает. Никаких плетей не надо.

— Это все из-за браслета, — обрадовалась моему ответу девушка.

Проследив за ее взглядом, я заметила на запястье Селани (временно моем запястье) украшение с прозрачным камнем. Его сердцевина, как перстень Демаре, излучала подозрительное мерцание.

Тварь изначальная! Магическая цацка!

Меня подбросило на кровати, как подаваемый ракеткой воланчик.

Или что он там говорил, тварь-хмарь? И почему я вспоминаю слова этого мерзавца? О нем вспоминаю… Вот гадство.

Браслет украсил собой тумбочку, а я перестала украшать собой кровать. Подскочила на ноги, решив, что хватит лежать. Пора отсюда выбираться.

— Ну что же вы? — заволновалась безымянная. — Зачем же сняли? Сами ведь говорили, что аурин помогает, когда голова раскалывается. Я его на вас и надела. Вы вернулись совсем болезная.

— Мне уже легче, обойдусь и без браслета.

Я продолжала озираться, не зная, с чего начинать освободительную кампанию самой себя из чужого тела и из чужого мира. Для начала, наверное, лучше переодеться во что-то более простое. Повседневное. Без выреза, из которого пышная грудь актрисы так и норовила вывалиться; и без висюлек, практически заменявших Селани юбку.

А еще надо будет подкрепиться. Об этом настойчиво напоминал урчащий желудок.

— Я бы хотела перекусить. 

Девушка округлила глаза:

— Но вы же после трех никогда не едите!

— Это все из-за головной боли, — не растерялась я. — Она вытянула из меня все соки. Пожалуйста, принеси чего-нибудь. И побольше.

Есть и правда хотелось неимоверно. Должно быть, всему виной стрессы.

Служанка продолжала удивленно на меня пялиться, и я поняла: нужно вести себя осторожней. В идеале — разузнать о привычках актрисы и, пока вынуждена быть ею, постараться привить их себе. Только невредные, конечно. Потому что поститься изо дня в день после трех — это насилие над телом.

Мне снова вспомнился разговор конкурсанток в доме местного Аль Капоне. Не хочу быть ни без вести пропавшей, ни трудиться во благо Ньерры на шахтах. Вообще не хочу иметь ничего общего с этим миром.

После ухода служанки я приступила к знакомству с апартаментами мирэль Тонэ. Одна из светлых дверей вела в не менее светлую ванную. Другая уводила в гардеробную, едва ли уступавшую размерами спальне.

Сколько же тут было тряпок! Десятки, если не сотни платьев, плиссированных юбок и воздушных блуз. Уже не говорю про обувь и аксессуары. Одна стена была сплошь завешана шарфиками! Меховыми, перьевыми, из пайеток и шелка. Бесчисленные коробки со шляпками и футляры с перчатками громоздились на тянущихся к лепным сводам полках. Все вызывающе-яркое, кричащее. С трудом удалось отыскать простое темно-зеленое платье, а к нему сумочку из, подозреваю, змеиной кожи.

Переодевшись, я не без опаски приблизилась к туалетному столику и, плюхнувшись в кресло, взглянула на свое отражение. Поежилась. Потом, вздохнув обреченно, пригладила растрепавшиеся после сна волосы. Чтобы слиться с образом, заглянула в первую попавшуюся шкатулку и повесила на шею жемчужные бусы. Надавив на помпу, пшикнула на себя парфюмом. Это была одна из многочисленных бутылочек, красовавшихся на трехъярусной стеклянной горке, словно пирожные макарон в витрине маленькой французской кондитерской.

Служанка все не появлялась, и я продолжила рыться в вещах актрисы. Повыдвигала ящики секретера в поисках чего-то, что помогло бы ближе с ней познакомиться. Но вместо Селани неожиданно для самой себя лучше узнала Фернана Демаре. Владельца всемирно известного ювелирного Дома и самого большого алмазного карьера во всей Эоне. В общем, местного Креза.

Со страницы газеты на меня хмуро, тяжело, как несколько часов назад в кабинете, взирал Алмазный король. По крайней мере, так его называл неизвестный журналист.

«Загадочное исчезновение Жизель Демаре», — гласил заголовок на первой полосе.

Схватив газету, я заскользила по строчкам взглядом. Статью проглотила, можно сказать, не жуя, и чуть ею не подавилась.

Вот значит как! У Демаре таинственным образом пропала жена. Подозреваемых нет, но газетчик как бы между прочим отмечал, что в последнее время отношения у супругов были так себе. Напряженные. Если не сказать взрывоопасные. «Они часто скандалили, в том числе на людях», — заявлял автор статьи.

Глава 3. Сигарные разговоры

Глава 3

Сигарные разговоры

Фернан Демаре

Фернан отвлекся от изучения отчета по шахтам на восточном побережье и взглянул на часы. Большие, напольные, из темного дерева, с серебряным маятником и стрелками, показывавшими время даже в темноте. Они, по словам антиквара, были старинными и единственными в своем роде. Именно поэтому Жизель, не раздумывая, отвалила за них двенадцать тысяч бронов на аукционе. Она любила все эксклюзивное и без сожаления тратила деньги на раритеты. Правда, для гостиной часы не подошли, в холле тоже в интерьер не вписались, зато сразу прижились в кабинете.

Фернану они нравились тем, что всегда показывали точное время, никуда не спешили, но и не опаздывали, работали без сбоев. Если бы все люди были так же точны, мир, без сомнения, стал бы лучше.

Вот и сейчас стрелки замерли ровно на четырех часах пополудни.

Его девочки познакомились с новой няней в обед, и в доме пока все спокойно. Это означало, что чутье не подвело его и на этот раз. Оно вообще редко его подводило, и алмазная империя была тому подтверждением.

Прекрасно. Просто прекрасно.

Фернан вернулся к отчету и потянулся к оставленной в пепельнице сигаре, но не успел поднести ее к губам, как стол дернуло, пепельница опрокинулась на пол, а его самого подбросило в кресле.

По дому ураганом пронесся сильнейший магический всплеск и шел он со стороны сада, где в это время обычно гуляли…

Девочки!

Фернан забыл и про сигару, и про отчет. Вообще забыл обо всем на свете. Расстояние до холла он преодолел в считанные секунды, где и столкнулся с дворецким, перепрыгивающим через ступени ведущей на второй этаж лестницы.

— Этиль, что произошло?

— Бассейн, мируар Демаре! Механизмы отказали… и вода...

— Где девочки?

Вопрос был риторическим, потому что через минуту они уже оказались во внутреннем дворе.

Гигантский бассейн тоже был гордостью его жены, спроектированный каким-то всемирно известным дизайнером. Расположенный на возвышении, он занимал несколько ярусов, имитируя пороги горной реки. Глубина на всех ярусах была разной: наверху располагались мелководные чаши, внизу — глубокие. Самая нижняя была утоплена в землю, создавая впечатление, будто находишься на берегу лазурного озера.

Увы, теперь в его доме бассейна не стало. Вода низвергалась с высоты подобно бушующему водопаду, смывая на своем пути розовые кусты, заливая землю до самой веранды. В этом Фернан убедился, когда спустился с крыльца и вступил в лужу. Выругался, пытаясь охватить взглядом всю видимую часть сада.

Где же они?!

— Па-ап! — крик донесся откуда-то сбоку.

Повернувшись, он заметил парящие в воздухе сферы, напоминающие мыльные пузыри. В них, словно в коконах, застыли близняшки.

Фернан коснулся перстня на пальце, и сферы притянуло к нему, словно магнитом. Плавно опустило на крыльцо, на которое он взлетел в одно мгновение. Сферы лопнули с тихим «дзинь», и девочки с плачем бросились к отцу. Уткнулись заплаканными лицами ему в штанины и наперебой стали жаловаться. Вот только сквозь детские рыданья было сложно что-либо разобрать.

Фернан опустился, обнял близняшек и строго сказал:

— Тихо!

Аделин икнула и заплакала еще громче, Кристин же распахнула голубые глаза и посмотрела так испуганно, что у него дрогнуло сердце. Вот и как с ними проявлять строгость?

— Кристин, Аделин, — мужчина постарался, чтобы голос звучал мягче, — объясните, что случилось.

— Вода рванула! — всхлипнула первая.

— Как фонтан… Прямо в небо!

— А потом вниз как хлынет! Чуть нас не задела!

— Мы так испугались, — добавила вторая.

— Очень! Но активировали сферы…

— Как ты и просил, — девочки синхронно коснулись миниатюрных колечек на пальчиках.

Близняшки все время общались вот так: дополняя друг друга, добавляя подробности, а иногда и вовсе одна заканчивала начатое другой.

— Молодцы, — похвалил их Фернан. Кольца были его идеей, они защищали девочек от неожиданностей. Вроде этой.

Осталось понять, что вообще произошло. Но с тем, почему механизм вышел из строя, он разобраться успеет.

— Где мирэль Барр?

Близняшки насупились.

— В бассейне.

— Что?!

— Она предложила нам с ней поиграть! — выпалила Аделин.

— Ага, — поддакнула Кристин, комкая платье. — И мы согласились.

— Она погналась за нами.

Глава 4. Няня в кустах

Глава 4

Няня в кустах

Ира Илларионова

Модный журнал, модный журнал, модный журнал…

Я вздохнула и отодвинула стопку (если так можно выразиться о горке, которая грозила вот-вот съехать со столика на пол) периодики в сторону. В библиотеке Селани Тонэ не водилось ничего, кроме журналов мод. Собственно, это место и библиотекой-то можно было назвать с большой натяжкой, поскольку стеллажи сверху донизу были забиты изданиями, знакомившими с последними тенденциями моды, начиная от причесок и заканчивая духами, фирменными туфлями, сумочками и прочими милыми женскому сердцу безделушками. Рекомендации по созданию стиля, рекламы украшений, шляпок и прочих аксессуаров — все это, к сожалению, никак не могло мне помочь с возвращением домой.

Равно как целый один любовный роман, который пылился на нижней полке с закладкой на пятой странице, и пособие «Как стать гениальной актрисой» Вирджинии Несравненной. Не представляю, кому в голову пришло взять такой псевдоним и зачем, но это меня волновало в последнюю очередь.

Идея заскочить в местную библиотеку посетила меня слишком поздно, и сейчас я понимала, что к счастью. Во-первых, я смутно представляла, что искать, а во-вторых, сомневаюсь, что у них в библиотеках найдется книга «Как вернуться домой в свой мир. Пособие для чайников». Но даже если предположить, что она бы все-таки отыскалась, наверное, за мной бы уже кого надо прислали, если у них такой строгий контроль над иномирянами.

Словом, домой я не вернусь.

Не в ближайшее время, это уж точно, зато в ближайшее время стану той самой ББИ, о которой думала перед встречей с… с… Память отказывалась подсказывать имя очередного знакомого Селани, перед которым я так позорно разревелась. Если честно, решать проблемы слезами я не привыкла, но видимо, в тот момент у меня сдали нервы. Сейчас они вообще лопнули и вяло позвякивали, как музыка ветра, в аккомпанемент моим скорбным мыслям.

У меня нет дома.

У меня нет работы.

У меня есть тело актрисы (судя по всему, весьма посредственной, несмотря на советы Вирджинии Несравненной) и есть бывший любовник. Может быть, два. Насчет второго я была не уверена.

Хорошая новость: я понимаю язык обитателей этого мира или конкретно этой страны. Как так получилось — не представляю, но видимо, дело в голове Селани. То есть в ее мозгах, которые хоть и подхватили пролетающую мимо (как фанера над Парижем) меня, все равно сохранили способность различать язык.

Еще одна: непонятнолюбовникилинет обещал все уладить, но что он сделает, как, а главное — что за это потребует с меня, оставалось пока загадкой.

На этом хорошие новости заканчивались, поэтому «музыка ветра» начала вытренькивать похоронный марш. Знала бы я, что любимое Светкино выражение: «Куда пойти, куда податься, кого найти, кому отдаться», материализуется и примет такие впечатляющие масштабы, не пошла бы на Машин голос в тот злосчастный туалет.

Хотя кому вру? Все равно бы пошла.

Для меня дети в саду уже стали родными. Мысль о том, что я никогда их больше не увижу, так же как маму с папой, Мишу и Светку, чуть было не заставила меня снова зареветь в голос, но я усилием воли затолкала ее поглубже. Если сейчас начну рыдать или того хуже — биться в истерике, меня сдадут в психушку. Может статься, и правильно сделают?

Я как-то смотрела один психологический триллер, и там героиня была в коме: ударилась головой, а все, что она видела и чувствовала, было лишь игрой ее сознания. С другой стороны, это как же надо было удариться, чтобы такое придумать? Я фантастикой никогда не увлекалась, предпочитала больше современную прозу и любовные романы, но тоже в нашей реальности. Светка — да, она обожает фэнтези, про всяких там властных драконов, оборотней и орков, и читает эти книги запоем, а я как-то так и не рискнула приобщиться к столь популярной нынче литературе. Даже «Гарри Поттера» только еще собиралась прочитать, для общего развития.

В общем, такому вот…

Я открыла журнал на первой странице: с рекламного разворота во все тридцать два зуба улыбалась красотка, касавшаяся пальчиками сверкающих камней в оправе из белого золота. «Ожерелье с алмазами обаяния. Надевающая его особа вполне может испытывать легкое головокружение (небольшой побочный эффект), зато весь оставшийся вечер голова будет кружиться только от нее».

…в моей голове точно взяться неоткуда.

Получается, у них тут официально разрешен приворот?

Закончить эту мысль я не успела, потому что дверь распахнулась с такой силой, словно собиралась слететь с петель, и в недобиблиотеку ввалился Ягуар… то есть Грегуар Фриэль. Пиджак его почему-то оказался без рукава, рубашка измята так, будто ей натирали полы, да и сам он в целом выглядел не лучше. Под глазом наливался синим цветом фингал, скула основательно поцарапана, спиртным от него разило на всю комнату.

С трудом сфокусировав на мне взгляд, антрепренер вскинул руку и с пафосом произнес:

— Беру себе последний шанс! Даю тебе шансовый послед… — Тут он нахмурился, явно заподозрив, что несет какую-то чушь. — В общем, уходи моей или будь! Решай никогда или сейчас!

Глава 5. Проверка на профпригодность

Глава 5

Проверка на профпригодность

Ира Илларионова

Сейчас я открою глаза… Да, вот прямо сейчас. Только наберусь храбрости и сразу убежусь… убедюсь… удостоверюсь, в общем, что я дома. По-другому ведь быть не может.

Ну не может же?

Так, потихонечку. Сначала один глаз, потом…

Ой!

Зажмурилась, еще и ладони к лицу прижала, чтобы не видеть все окружавшее меня безобразие. Лепнина на потолке и шелковые обои с вьющимися по ним жемчужного цвета колосьями непрозрачно намекали, что я не дома. По крайней мере, точно не у себя. А в роскошном особняке Алмазного деспота и самодура, ну то есть короля.

Лежу на кровати, хоть и не помню, как в ней оказалась. Последнее, что сохранилось в памяти — это как я рассказывала близняшкам диснеевский вариант Русалочки. Дальше было море и Фернан в образе Аль Капоне, и вот я здесь. В Селани и, кажется, уже немножечко не в себе.

Вернее, не в себе совершенно, раз продолжаю находиться там, где находиться мне, определенно, не следовало бы.

В дверь негромко постучались, и я хриплым ото сна голосом разрешила кому бы то ни было войти.

На пороге показалась служанка. О роде занятий девушки свидетельствовало светло-серое форменное платье с белоснежным воротничком и такого же цвета фартуком. А еще смешная полукруглая шапочка им в тон.

Интересно, а няне полагается униформа? Хорошо бы. Потому что ходить блестяще-грязной как-то не комильфо. Я даже на шапочку согласна, лишь бы скорее расчехлиться — выбраться из дважды пострадавшего платья.

— Мирэль Тонэ, вас приглашает к себе мируар Демаре, — вежливым, но каким-то бесцветным голосом произнесла горничная и посторонилась, как бы намекая, что ожидают меня немедленно.

— Я могу сначала привести себя в порядок?

— Конечно.

— И где же? — выжидающе посмотрела на девушку, темные волосы которой были тщательно прилизаны и собраны в пучок на затылке.

— Ванная находится все там же, — в сдержанность добавили капельку яда. — В конце коридора направо.

Я бросила по сторонам рассеянный взгляд. Мебель из светлого дерева, воздушные занавески, скрывавшие кусочек лазурного неба и изумрудную зелень фруктовых деревьев. Здесь даже туалетный столик имелся и старинный, на гнутых ножках секретер. Идеальное место, чтобы собраться с мыслями и решить, как выбираться из этого мира.

А значит, Ирочка, сейчас ты приведешь себя в более-менее сносный вид, навесишь на лицо улыбку и отправишься к Демаре подписывать контракт. Или как тут у них устраиваются на работу.

— Куда мне потом идти? — спросила, прежде чем мы со служанкой разошлись в коридоре, как в море корабли.

— В кабинет мируара, — сообщила горничная и, незаметно (это ей так казалось) мазнула по моему измявшемуся, перепачканному платью пренебрежительным взглядом.

Да я и в целом выглядела помятой. Об этом сообщило мне зеркало в позолоченной оправе над позолоченным умывальником.

А может, здесь все не позолоченное, а из золота, сусального или хмарь еще знает какого. А вон те прозрачные кристаллы над ванной, утопленные в кафель (каждый размером с крупную виноградину), вполне себе могут оказаться чистейшей воды алмазами.

Снова взглянув на свое-чужое отражение, горестно вздохнула.

— Свет мой зеркальце, заткнись, — вздохнула и принялась умываться.

Кое-как стерла косметику, разобрала пальцами спутавшиеся пряди. От чулок драных тоже решила избавиться. Лучше уж босой, чем как девочка после гулянки. Смыла с рук радужную пыль, с горем пополам отряхнула платье, хоть оно продолжало мерцать и переливаться. Особенно сейчас, когда в окно струился яркий утренний свет. Обнаружив в шкафчике что-то, очень смахивающее на зубной порошок (по крайней мере, белая пыль приятно пахла мятой), почистила зубы пальцем. Уж лучше так, чем вообще никак.

Превратившись из жертвы маньяка в просто потрепанную жизней ДРаНю, отправилась на поиски Демаре и его кабинета. Их обоих. Хоть, если честно, видеть не хотелось ни того, ни другого.

Кабинет отыскался до противного быстро, а в нем, сосредоточенно черкая по бумаге перьевой ручкой, в своем фирменном кресле обнаружился Фернан Демаре.

— Доброе утро, — поздоровалась я, мысленно давая себе пинка и переступая порог комнаты.

Мужчина оторвался от бумаг и отложил ручку, сосредоточив все свое внимание на мне. Судя по хмурому взгляду, которым меня поприветствовали, для кого-то утро это вышло очень злым.

— Проходите, — не предложили — приказали мне.

Улыбка, Ира, улыбка. Ты же умеешь улыбаться. Что тебе Миша говорил, когда предлагал выйти за него замуж? Что именно она, твоя улыбка, лишила его покоя и сна. И что невозможно не влюбиться в такую светлую девочку, как я.

Глава 6. Скелеты, изумруды и космические полеты

Глава 6

Скелеты, изумруды и космические полеты

Ира Илларионова

— Еще раз, — произнес Демаре таким тоном, что все цветы в радиусе километра должны были завянуть или как минимум закрыться в бутоны, как с наступлением ночи. — Что, вы говорите, произошло?

— Мируар Жуклен открыл дверь…

— Жужжен, — донеслось слабое с кровати.

Ну кто же мог представить, что у дворецкого в доме алмазновеличества окажутся такие слабые нервы. Как по мне, так ему нужны стальные канаты, а еще лучше — железные арматуры, на которых можно высотки возводить. Увы, у Жужжена, судя по всему, шелковые ниточки, потому что он схлопотал сердечный приступ, и сейчас возлежал в своей комнате на постели, а вокруг него суетился приехавший по срочному вызову врач. Он-то и наляпал ему на грудь что-то вроде перцового пластыря с крошкой камней.

Жужженовы сердечные ритмы мигом выровнялись, а я для себя сделала вывод, что вся магия в этом мире (начиная от лассо и заканчивая автомобильной, телефонной и врачебной) работает на драгоценных камнях. Если так, понятно, почему бизнес Демаре процветает, он сидит (буквально) на золотой жиле этого мира.

— Я жду, — напомнило величество.

— В общем, ваш дворецкий открыл дверь, и на него упал скелет Жизель.

По взгляду Демаре я поняла, что немного неудачно выразилась, и поспешила уточнить:

— В смысле, скелет для наглядного изучения анатомии, который ваша жена использовала, когда собиралась получать медицинское образование.

На меня посмотрели так, словно не прочь были саму сдать в клинику в качестве экспоната для наглядного изучения анатомии. Я же только пожала плечами: о страсти Жизель к медицине я узнала от самого Демаре, когда он влетел на место преступления и обнаружил мажордома с вытаращенными (раза в три сильнее, чем обычно) глазами, схватившегося за сердце, а сверху на дворецком покоился скелет.

Поскольку врач продолжал совершать над больным ритуальные действа, мне указали в сторону двери. Пожелав Жужжену скорейшего выздоровления и заработав недоверчиво-злющий взгляд, я вышла в коридор вместе с Алмазным королем.

— Значит, скелет Жизель, — глубокомысленно протянули их величество.

— Он самый, — подтвердила я. — Если у вас в доме больше ни у кого нет припрятанных по шкафам скелетов.

Сдается мне, если хорошенько покопаться, их тут обнаружится предостаточно, но это совершенно точно не мое дело. Я здесь не за этим.

— И вы, разумеется, не имеете ни малейшего представления о том, как он там оказался? — Демаре недоверчиво прищурился.

— Разумеется, нет, — совершенно искренне ответила я. — Возможно, его туда убрали горничные после того, как ваша жена пропала.

— Скелет? — скептически переспросил Алмазный король.

— Ну не Жужжена же.

— Тогда почему он не выпал сразу, когда вы выбирали одежду?

— Возможно, потому что стоял глубоко, и, передвигая вешалки, мы его потревожили.

— Вы уверены, что в спальне моей жены не было девочек? — пристально посмотрели на меня.

— Совершенно, — не моргнув глазом, соврала я. — Они были в своей комнате, и я попросила их подождать, пока смогу переодеться.

Демаре покосился на мою юбку с радужными разводами. Поскольку это была одна из тех юбок, которые как хочешь верти, зад и перед неотличимы, я перевернула ее пятном вперед: так было проще объяснить, откуда оно взялось.

— Что ж, думаю, вы можете возвращаться к своим обязанностям, мирэль Тонэ, — великодушно разрешили мне.

Вот спасибо!

— Непременно, — кивнула я и уже почти шагнула в сторону детской, когда мне преградили путь резво выставленной рукой.

— Девочки любят гулять, — продолжил Демаре инструктаж. — В саду. Обычно они гуляли возле бассейна, но теперь бассейна нет. Поэтому вы можете отдохнуть в беседке у фонтана, ее очень любила Жизель. И они ее любят.

От неожиданности я даже сбилась с попытки шага, то есть вросла в пол. Это что сейчас такое было, ННП, то есть неотложная нянепомощь?

— Вы свободны, — в обычном жестком режиме подвело итог его алмазное величество, глянув на меня свысока и тем самым перебив все желание благодарить.

Не успела я сделать и двух шагов, как меня догнало:

— Нужно было очень сильно постараться, чтобы испачкать юбку мороженым, которое вы не ели.

Вот ведь… наблюдательный какой!

Обернувшись, я обнаружила, что Демаре стремительно удаляется в сторону лестницы, и направилась в детскую.

На этот раз девочки действительно были там: Кристин возилась у кукольного домика, а Аделин (вот чудо) сидела в другом конце комнаты, прижимая к груди чебурона. Не нужно было обладать талантами воспитательницы, чтобы почувствовать царившее в детской напряжение.

Глава 7. Ужин в тесном кругу и прочие (не)приятности

Глава 7

Ужин в тесном кругу и прочие (не)приятности

Ира Илларионова

После радостного визга: «Дядя Десмонд! Дядя Десмонд!» повисло молчание. Я бы его назвала страшно неловким. Ну или просто страшным, потому что оно идеально сочеталось со взглядом гостя, которым он последние несколько секунд успешно меня скальпировал. Не знаю, откуда взялось ощущение, что месье Шерро не терпится забраться ко мне в голову и хорошенько в ней покопаться, но я никак не могла от него избавиться.

Не выдержав столь пристального внимания со стороны незнакомого мужчины (по крайней мере, незнакомого для меня), опустила глаза и сделала вид, что разглаживаю несуществующие складки на жизелевой юбке.

Надеюсь, она переживет этот ужин.

— Десмонд? — кашлянуло его величество, видимо, тоже заметив повышенный интерес гостя к моей персоне.

Мужчина вздрогнул, будто до сих пор находился под гипнозом. Небрежено потрепал близняшек по кудрявым головкам, сбросил на предусмотрительно согнутую в локте руку дворецкого шляпу, а за ней и пиджак отправил, и, лучась довольством, сказал:

— Вижу, у вас новая няня.

— Решил прислушаться к твоему совету, — ответил Фернан. Покосившись в мою сторону (выразительно так покосившись), добавил: — Надеюсь, не пожалею.

Вот значит как! Оказывается, господин бриллиант явился вчера в дом актрисы по наводке «дяди Десмонда». Он ведь обещал, что со всем разберется. И ведь сдержал слово! Теперь мне еще сильнее хотелось выяснить, кем эта крестная фея в костюме в клетку приходится мирэль Тонэ.

Только бы не очередной любовник-поклонник. Вряд ли родной или двоюродный брат, а в дружбу таких вот мужчин с такими вот женщинами (Господи! Я ведь даже смутно не представляю, в скольких мужских объятиях побывало это тело!) верилось мало. И тогда получается…

А вот не нравится мне то, что получается. Сегодня же надо будет разузнать, осторожно и ненавязчиво, какое место занимает Селани в жизни мируара-великана.

— Мы все на это надеемся, — вставил Шерро, при этом наградив меня очередной порцией своего внимания.

— Дядя Десмонд, — Аделин заискивающе посмотрела на мужчину, — а вы нам сегодня… ничего не принесли?

— Извини, Кри…

— Аделин, — девочка надула губы.

— Аделин, — мужчина натянуто улыбнулся. — Заработался. Чуть про ужин с вами не забыл.

— Вы совсем как наш папа, — насупилась, видимо, из солидарности с сестрой, Кристин, после чего капризно топнула ногой. — Работа, работа, работа!

— Кристин, успокойся, — ровно проговорил Алмазный король, и девочка, будто по мановению волшебной палочки, тут же примолкла.

— Как прошло подписание договора с Готье Видалем? — жестом приглашая гостя в столовую, поинтересовался Демаре.

— Прошло. — Шерро замялся. — Хорошо прошло, — уточнил негромко.

Голоса мужчин постепенно стихали, по мере того как они удалялись по коридору, что вел в столовую. Пристроив куда-то одежду гостя, Жужжен умчался в неизвестном направлении, а я подошла к близняшкам.

У Аделин стараниями сестры распустился шелковый поясок, и мы задержались в холле. Завязывая пояс в пышный бант, я как бы между прочим спросила:

— Давно ваш папа дружит с мируаром Шерро?

— Давно, — кивнула Кристин и снова попыталась потянуть за изумрудный шелк. Аделин обиженно поджала губы, а я укоризненно посмотрела на девочку, и она тут же спрятала руки за спину. — Они вместе учились. И мама с дядей Десмондом тоже очень дружила.

Девочки тихонько завздыхали. К счастью, настроение у них менялось со скоростью света, если не быстрее. И минуты не прошло, как Аделин хитро заулыбалась и, выпалив:

— Я первая до стола добегу! — вырвалась из моих рук и бросилась в столовую.

Ее сестра, издав возмущенное: «Эй!», помчалась за ней следом. Я тоже не стала задерживаться. Только бросила в зеркало на себя-не себя быстрый взгляд, увидела синеглазую девицу с ногами от ушей и пышной грудью, соблазнительные очертания которой не могла скрыть даже самая скромная блузка в гардеробе Жизель. Но каким бы ни было совершенным это тело, я скучала по своему. Пусть не идеальному, но родному и любимому. И Миша его, меня то есть, очень любил…

Ой, все!

Мируар Шерро расположился напротив Фернана… рядом со мной. Близняшки на этот раз уселись слева и справа от отца, потому что так и не смогли договориться, кто будет ужинать под боком у Алмазного короля. В итоге, показав сестре язык за монаршей спиной, Аделин перенесла свою подушечку на стул, соседствовавший со стулом Демаре. Кристин осталась сидеть по правую руку от отца.

За столом мужчины продолжили говорить о бизнесе, встречах и сделках. Вернее, говорил в основном мой работодатель, а его закадычный приятель ограничивался короткими фразами, и мне казалось, что этот разговор ему в тягость.