Межзвездная академия

1

Глава 1: Забытая мелодия Земли
Пыльный луч закатного солнца, пробиваясь сквозь неплотно задернутые ситцевые шторы с выцветшим рисунком ромашек, лениво скользнул по скромной комнате Лиры, очерчивая знакомые, почти родные очертания. Старенький письменный стол, видавший лучшие времена, был завален пестрой мозаикой из учебников с помятыми обложками, исчерканных тетрадей, рассыпавшихся цветных карандашей и листов бумаги, покрытых угловатыми рисунками несуществующих планет и мерцающих туманностей. На потрепанной карте Солнечной системы, ее верной спутнице в ночных грезах, висевшей над столом на пожелтевших кнопках, маленькая голубая точка под названием Земля казалась такой хрупкой и беззащитной песчинкой в масштабах того бескрайнего космоса, который она так страстно любила рассматривать ночами через окуляр своего старенького, видавшего виды телескопа.
Шестнадцатилетняя Лира, с копной непослушных, цвета осенней листвы каштановых волос, то и дело выбивающихся из небрежного пучка и мягкими волнами спадающих на сосредоточенно нахмуренные брови, склонилась над учебником по астрофизике. Ее тонкие пальцы, с обкусанными от волнения ногтями, нервно теребили край пожелтевшей страницы, пытаясь в очередной, уже, кажется, сотый раз, осилить ускользающую теорию кротовых нор. В ее больших, цвета темного янтаря глазах, обычно лучистых и полных любопытства, сейчас плескалось раздражение и усталость. Мир далеких галактик и черных дыр манил ее неудержимо, но сухой язык формул и законов упрямо не желал складываться в стройную картину.
Лира жила в тихом, провинциальном городке, утопающем летом в зелени садов и согретом зимой уютным потрескиванием дров в камине. Ее жизнь была простой и размеренной: школа, книги, долгие прогулки по окрестным лесам, где она часами могла лежать на мягком мху, устремляя взгляд в бездонное голубое небо, и, конечно, ночные бдения у телескопа на чердаке старого дома. Среди своих сверстников она всегда чувствовала себя немного чужой. Пока те обсуждали последние модные тенденции и школьные романы, Лира грезила о далеких звездах, о планетах, вращающихся вокруг чужих солнц, о внеземных цивилизациях, скрывающихся в глубинах космоса.
Ее душа хранила странную, необъяснимую тоску, словно осколок древней, разбитой мелодии, звучавшей когда-то в ее сердце, но давно забытой. Иногда, засыпая под тихий шепот дождя за окном, она видела сны, странные и завораживающие, наполненные мерцающими россыпями звезд, не похожих ни на одно созвездие, известное ей, и слышала тихие, мелодичные голоса, звучавшие на незнакомом языке, но почему-то казавшиеся ей родными. Эти сны оставляли после себя ощущение смутной печали и неуловимой надежды, словно она потеряла что-то очень важное и когда-нибудь обязательно найдет это вновь.
Эта внутренняя тоска, это ощущение оторванности от чего-то важного, заставляло ее с еще большим упорством изучать космос, словно в мерцании далеких звезд она искала ответы на свои невысказанные вопросы. Она чувствовала, что ее влечет туда, в эту безграничную тьму, усыпанную бриллиантами светил, не просто любопытство ученого, а какая-то глубокая, почти мистическая связь. Ей казалось, что где-то там, среди этих далеких миров, скрыта часть ее собственной истории, тайна ее происхождения, которую она должна разгадать. И пока пыльный луч солнца медленно угасал на ее столе, погружая комнату в мягкий полумрак, Лира чувствовала, как эта внутренняя мелодия становится все громче, все настойчивее, предвещая грядущие перемены, которые вот-вот ворвутся в ее тихую земную жизнь.
Звонок старенького кнопочного телефона, дребезжащий на фоне тихой мелодии дождя, заставил Лиру вздрогнуть и оторваться от созерцания туманности Андромеды, мерцавшей на развороте ее любимого астрономического атласа. Тетя Марта, ее единственная оставшаяся родственница, ворчливо позвала из кухни: "Лира, это тебе! Какой-то междугородний, наверное, опять твои научные журналы".
Лира, с легким сердцем предвкушая новый выпуск "Вселенной сегодня", неохотно спустилась по скрипучей лестнице. Тетя Марта, женщина с добрым, но вечно обеспокоенным лицом и руками, привычно занятыми вязанием бесконечного шарфа неопределенного цвета, протянула ей трубку с подозрительным взглядом.
"Лира Соколова слушает," - произнесла она в трубку, стараясь скрыть волнение.
На другом конце провода раздался четкий, мелодичный голос, лишенный всякого земного акцента: "Мисс Соколова, приветствую вас. Меня зовут Эйра, и я являюсь представителем Межгалактической Академии Искусств и Наук."
Лира замерла, словно громом пораженная. Межгалактическая Академия? Она читала о ней в редких научно-популярных статьях, которые с таким трудом доставала в местной библиотеке. Это было легендарное учебное заведение, куда принимали самых одаренных молодых людей со всей галактики, светил науки, искусства и магии. Она никогда даже не смела мечтать о чем-то подобном.
"Простите... вы не ошиблись номером?" - пробормотала Лира, чувствуя, как по спине пробегает холодок неверия.
"Абсолютно точно, мисс Соколова. Наша комиссия тщательно изучила ваши работы по астрофизике, ваши эссе о теории мультивселенной и, что особенно нас впечатлило, ваши уникальные исследования в области спонтанных телекинетических проявлений, зафиксированные нашими удаленными датчиками."
Лира покраснела, вспомнив те редкие, необъяснимые случаи, когда предметы в ее комнате вдруг начинали двигаться сами по себе. Она всегда старалась скрыть эти странности, боясь непонимания.
"Мы рады сообщить вам, что вы приняты в нашу Академию на факультет фундаментальных наук с полным грантом на обучение," - продолжила Эйра, и слова эти прозвучали для Лиры как музыка сфер.
Мир вокруг нее словно перестал существовать. Межгалактическая Академия. Она. Это казалось невероятным, невозможным, словно сон из тех самых, наполненных мерцающими звездами и чужими голосами.
Но реальность вернулась в лице тети Марты, которая, заметив бледность племянницы и ее застывшее выражение лица, встревоженно спросила: "Лирочка, что случилось? Кто это был?"
Лира опустила трубку, ее руки дрожали. Она повернулась к тете, и в ее янтарных глазах плескались восторг и смятение. "Тетя... меня приняли... в Академию..."
Тетя Марта, которая всегда считала увлечение Лиры космосом безобидной чудачеством, нахмурилась. "В какую еще академию, Лирочка? В нашу художественную, что ли? Ты же рисовала неплохо..."
"Нет, тетя... в Межгалактическую," - выдохнула Лира, и в этот момент до тети Марты начало доходить невероятное значение этих слов. Ее лицо вытянулось от изумления, сменившегося тревогой.
"Межгалактическую? Лира, ты шутишь? Это же... это же за тридевять земель! Ты что, правда думаешь туда ехать? Одна, в такую даль? Нет, Лирочка, нет! Я не пущу!" - голос тети Марты дрогнул, в глазах появились слезы.
Лира подошла к ней и обняла ее дрожащие плечи. Она знала, как сильно тетя переживает за нее. Тетя Марта заменила ей родителей, отдала всю свою любовь и заботу. Расставание будет болезненным для обеих.
"Тетя, я знаю, тебе будет тяжело. И мне тоже. Но это... это шанс, который выпадает раз в жизни. Это моя мечта, понимаешь? Я всегда смотрела на звезды и чувствовала, что мое место там, среди них. Разве ты не хочешь, чтобы я была счастлива?" - голос Лиры был полон мольбы.
Тетя Марта отстранилась, ее глаза все еще были влажными. Она посмотрела на Лиру, на ее горящие глаза, на ту неукротимую страсть к космосу, которую она видела в ней с самого детства. Она вспомнила, как Лира часами просиживала на чердаке с телескопом, как взахлеб читала книги о далеких мирах. Она понимала, что держать Лиру здесь, на Земле, значило бы сломать ей крылья.
"Но... кто там будет о тебе заботиться? Там ведь совсем другой мир..." - прошептала тетя Марта, пытаясь ухватиться за последнюю надежду.
"Я справлюсь, тетя. Я буду писать тебе каждый день. Я буду скучать, очень сильно. Но я должна попробовать. Ради себя... и, я верю, ради чего-то большего," - твердо ответила Лира, чувствуя, как внутри нее растет решимость.
Тетя Марта вздохнула, ее плечи поникли. Она знала, что проиграла. Любовь к племяннице боролась в ней со страхом одиночества, и любовь победила.
"Хорошо, Лирочка," - сказала она, ее голос дрожал. - "Но ты обещаешь мне писать. Каждый день! И береги себя там... среди этих твоих звезд."
Лира крепко обняла тетю, чувствуя благодарность, переполнявшую ее сердце. Она знала, что это начало новой, невероятной главы ее жизни, главы, которая унесет ее далеко за пределы Земли, к мерцающим звездам ее снов.

2

Глава 2: Шаг в бездну незнания
Прощание с тетей Мартой выдалось тихим, словно шепот уходящего ветра. Слезы, которые обе так долго сдерживали, наконец, хлынули потоком, оставляя влажные дорожки на ее добром, морщинистом лице. Лира крепко обняла ее, вдыхая родной запах яблочного пирога и старого кружева, словно пытаясь навсегда запечатлеть его в своей памяти.
– Обещай писать, Лирочка, каждый день! – голос тети Марты дрожал, словно осенний лист на ветру. – Рассказывай обо всем, что там у тебя будет… среди этих твоих звезд.
– Обязательно, тетя, обещаю, – прошептала Лира, чувствуя, как комок подступает к горлу. Но за словами утешения скрывалось нарастающее волнение перед прыжком в абсолютную неизвестность.
День отлета словно специально выдался на редкость солнечным. Небо над их тихим городком сияло бездонной голубизной, словно прощаясь с Лирой, устремляющейся к другим, далеким небесам. В аэропорту, среди суетливых провожающих, их взволнованных голосов и гула объявлений, Лира чувствовала себя маленькой и потерянной, несмотря на ту решимость, которая упрямо отказывалась покидать ее сердце. Ее небольшой, видавший виды чемодан казался неподъемным грузом, символизируя все те тревоги и сомнения, которые то и дело пытались просочиться сквозь броню ее волнения.
Вдруг к ней подошла высокая, элегантная женщина. Ее серебристые волосы были заплетены в сложную, изысканную косу, а в глазах светилась мягкая, успокаивающая улыбка.
– Мисс Соколова? – спросила она, и в ее голосе Лира уловила легкие, непривычные интонации.
– Да, это я, – с легким волнением ответила Лира.
– Добро пожаловать, мисс Соколова. Меня зовут Эйра. Я представитель Межгалактической Академии. Позвольте вас сопроводить.
Транспортный шаттл Академии оказался совсем не таким, каким Лира его себе представляла по старым, потрепанным научно-фантастическим фильмам, которые она тайком смотрела по ночам. Это был изящный, обтекаемый аппарат, скользящий по взлетной полосе абсолютно бесшумно. Панорамные окна шаттла открывали захватывающий вид на поднимающиеся и опускающиеся земные лайнеры, которые теперь, в сравнении с этим чудом техники, казались такими примитивными и неуклюжими.
Внутри шаттл поражал своей технологичностью и стерильной чистотой. Мягкие кресла из неизвестного, податливого материала словно обнимали, а по стенам мерцали голографические дисплеи, отображающие сложную, непонятную пока Лире информацию. Эйра жестом предложила ей занять место у окна.
– Наслаждайтесь видом, мисс Соколова. Прощание с вашей планетой всегда волнительно.
Лира послушно пристегнулась, чувствуя легкую вибрацию, когда шаттл плавно оторвался от земли. Она прильнула к прохладному стеклу, с замиранием сердца наблюдая, как ее родной город уменьшается с каждой секундой, превращаясь в крошечную точку среди изумрудных полей и серебристых извилин рек. В этот момент ее накрыла острая, щемящая тоска по тете Марте, по уютному запаху старого дома, по шелесту листьев за окном и вечерним посиделкам с чашкой горячего чая и задушевными разговорами. Слезы невольно навернулись на глаза, но она быстро смахнула их тыльной стороной ладони, вспомнив напутственные слова тети о том, что она должна быть сильной и смелой.
– Долго лететь? – робко спросила Лира, стараясь отвлечься от грустных мыслей.
Эйра улыбнулась мягкой, понимающей улыбкой. – До межзвездного порта – несколько часов. Там мы пересядем на лайнер до системы Академии. Это займет еще около недели.
– Неделю… – выдохнула Лира, пораженная расстояниями. Космос, который она так любила изучать на картах, вдруг стал ощутимо огромным и безграничным.
– Да, мисс Соколова. Но не волнуйтесь, лайнер очень комфортабельный. У вас будет время освоиться и подготовиться к прибытию в Академию.
Полет до межзвездного порта прошел для Лиры как в тумане, наполненном изумлением и нарастающей тревогой. Она неотрывно смотрела в окно, наблюдая, как голубая планета постепенно превращается в далекий, прекрасный шарик, окруженный тонкой дымкой атмосферы. Затем появились звезды – сначала робкие, едва заметные точки, а потом все ярче и многочисленнее, словно рассыпанные по черному бархату бриллианты. Они были совсем не такими, как виделись с Земли, – яркими, мерцающими, бездонными.
Межзвездный порт поразил Лиру своими масштабами и невообразимым разнообразием прибывающих и отбывающих кораблей самых невероятных форм и размеров. Здесь царила суета, смешались звуки и запахи сотен разных миров – резкие шипящие звуки, мелодичные трели, гортанные выкрики, незнакомые ароматы пряностей, машинного масла и еще чего-то неуловимо чужого. Лира чувствовала себя не просто чужой, а словно попала в ожившую иллюстрацию из научно-фантастической книги, где законы физики и культуры были совершенно иными.
На борту межзвездного лайнера, огромного, сияющего корабля, устремленного к далекой системе Академии, Лира впервые столкнулась лицом к лицу с представителями других цивилизаций. Высокие, грациозные силлианцы с мерцающей, словно перламутр, кожей плавно скользили по коридорам. Шумные и добродушные грогнаки с их массивными, покрытыми чешуей телами громко переговаривались, издавая утробные звуки. Загадочные и молчаливые ки’ранцы, чьи лица скрывались под глубокими капюшонами, передвигались бесшумно, окутанные аурой тайны.
– Не стесняйтесь, мисс Соколова, – мягко сказала Эйра, заметив ее растерянность. – Здесь вы встретите студентов со всей галактики. Это прекрасная возможность познакомиться с разными культурами.
Лиру провели в небольшую, но уютную каюту. Стены ее комнаты излучали мягкий, успокаивающий свет, а вместо обычного окна мерцала большая голографическая панель, способная транслировать любые пейзажи по ее желанию – от цветущих марсианских равнин до бурлящих океанов спутника Юпитера. Но в свою первую ночь вдали от Земли Лира предпочла отключить голографию и смотреть на настоящие звезды, мерцающие в черной бездне космоса. Они были такими близкими, такими осязаемыми, словно протяни руку – и коснешься их холодного сияния.
Лежа в незнакомой постели, под тихий гул корабельных двигателей, Лира чувствовала, как расстояние до дома становится все больше, а бездна между ней и Землей – все глубже. Страх перед неизвестностью холодной волной прокатился по ее телу, но его тут же сменило волнующее предчувствие чего-то невероятного, чего-то, что навсегда изменит ее жизнь. Она была одна в этой бескрайней тьме, но одновременно ощущала странную, почти мистическую связь с этими далекими мирами, которые манили ее с самого детства. И в этой двойственности заключалась вся суть ее нового начала – шаг в бездну, полный трепета и надежды перед лицом величественного, неизведанного космоса.

3

Глава 3: Врата в калейдоскоп чужих миров
Прибытие в Межгалактическую Академию Искусств и Наук ошеломило Лиру с первых же секунд. Космический лайнер, плавно скользнув сквозь мерцающее силовое поле, окружавшее величественный комплекс зданий, пристыковался к огромной, пульсирующей огнями платформе. Сквозь панорамные иллюминаторы Лира с замиранием сердца наблюдала за бурлящей жизнью этого межзвездного муравейника.
Академия возвышалась над поверхностью неизвестной планеты, словно кристаллический город, сотканный из света и металла. Изящные башни, казалось, устремлялись прямо к звездам, переплетаясь между собой ажурными мостами и светящимися переходами. Вокруг царила атмосфера невероятной энергии и движения: гравитационные платформы плавно перевозили студентов и преподавателей между зданиями, в воздухе мерцали голографические проекции расписаний занятий и рекламных объявлений о межпланетных культурных мероприятиях.
Когда двери лайнера открылись, Лиру обдало теплым, слегка влажным воздухом, наполненным множеством незнакомых ароматов – от сладковатых цветочных благовоний до резких металлических ноток и едва уловимого запаха озона. Она сделала неуверенный шаг на посадочную платформу, чувствуя себя крошечной песчинкой, затерянной в этом калейдоскопе инопланетной жизни.
Первое, что бросилось ей в глаза, – это невероятное разнообразие существ, населявших Академию. Мимо нее проплывала группа высоких, стройных силлианцев. Их кожа мерцала всеми оттенками северного сияния, а длинные, изящные пальцы украшали тонкие светящиеся кольца. Они переговаривались мелодичными, журчащими голосами, напоминающими плеск воды в хрустальном ручье.
Навстречу им двигалась компания шумных грогнаков. Их массивные, покрытые бугристой чешуей тела покачивались при каждом шаге, а их гортанные голоса звучали громко и раскатисто, словно отдаленный гром. Они оживленно жестикулировали своими большими, когтистыми лапами, обсуждая, по всей видимости, что-то очень важное.
Лира с любопытством наблюдала за парой ки’ранцев, скользящих мимо в длинных, темных одеяниях, скрывающих их лица под глубокими капюшонами. От них исходила аура загадочности и безмолвия. Казалось, они передвигались не касаясь земли, окутанные легкой дымкой.
В другом направлении спешила группа энергичных зефирианцев. Их тела парили в нескольких сантиметрах над землей, окруженные легким свечением, а их лица выражали неуемную жажду знаний и приключений. Они переговаривались быстрыми, отрывистыми фразами, словно пытаясь уместить в минуту целую вечность информации.
Среди этого многообразия инопланетных форм и звуков Лира чувствовала себя заброшенным осколком, маленькой и неуклюжей землянкой в мире, где действовали совершенно иные законы и правила. Ее простая одежда казалась серой и невзрачной на фоне ярких, переливающихся нарядов других студентов. Ее неуверенные шаги контрастировали с грациозными движениями силлианцев и уверенной поступью грогнаков.
Эйра, заметив растерянность Лиры, мягко взяла ее под руку. "Не волнуйтесь, мисс Соколова. Первое впечатление всегда самое сильное. Со временем вы привыкнете к этому многообразию. Здесь собраны лучшие умы со всей галактики. Это уникальная возможность для обучения и общения."
Она провела Лиру через сверкающие коридоры, стены которых пульсировали мягким светом и отображали постоянно меняющиеся голографические изображения. Студенты разных рас обменивались знаниями, обсуждали научные теории и философские концепции на самых разных языках, которые сливались в непривычный для земного уха гул.
Лира старалась держаться прямо, впитывая все вокруг, словно губка. Она видела лаборатории, оснащенные невероятными приборами, аудитории, где лекции читались с помощью голографических проекций, спортивные залы, где студенты соревновались в невиданных на Земле видах спорта.
Наконец, они прибыли в просторный зал регистрации, где за многочисленными стойками сидели представители разных факультетов. Эйра подвела Лиру к стойке с символом, напоминающим спираль галактики.
"Это факультет фундаментальных наук," – объяснила Эйра. – "Здесь вы встретите своих наставников и кураторов."
За стойкой сидел высокий, худощавый существо с большими, выразительными глазами и длинными, тонкими пальцами, перебиравшими голографические документы. Его кожа имела нежный лавандовый оттенок, а на голове виднелись тонкие, мерцающие отростки, напоминающие антенны.
"Приветствую вас, новая студентка," – произнес он мелодичным голосом, слегка наклонив голову. – "Я – профессор Зиан. Добро пожаловать в Академию."
Лира почувствовала, как волнение снова нарастает в ее груди. Она сделала глубокий вдох и попыталась улыбнуться. "Спасибо, профессор. Для меня большая честь быть здесь."
Но, несмотря на вежливые слова и доброжелательные улыбки, Лира не могла избавиться от чувства, что она – заброшенный осколок в этом величественном, бурлящем калейдоскопе чужих миров. Ей предстояло не только освоить сложнейшие науки, но и научиться жить среди существ, настолько непохожих на нее, понять их культуру, их обычаи, их способы мышления. Шаг в эту новую жизнь казался шагом в бездну, полной не только возможностей, но и бесчисленных неизвестностей.

4

Глава 4: Первый лед и тень зависти
Знакомство с Академией продолжалось, словно погружение в фантастический сон. После формальной регистрации профессор Зиан поручил одному из старшекурсников провести Лире ознакомительную экскурсию. Ею оказалась миниатюрная зефирианка по имени Эйли, чья неуемная энергия и способность парить в воздухе вызывали у Лиры смесь восхищения и головокружения. Эйли щебетала без умолку, рассказывая об истории Академии, о самых интересных факультетах и о грядущем межзвездном бале.
Именно в одном из сверкающих коридоров, ведущих к центральной библиотеке, и произошло первое столкновение. Лира, увлеченно разглядывавшая голографическую проекцию древней галактической войны, случайно столкнулась с кем-то высоким и статным. От неожиданности она выронила свой новенький персональный коммуникатор, который с тихим стуком упал на мерцающий пол.
– Прошу прощения, – пробормотала Лира, наклоняясь, чтобы поднять устройство.
Одновременно с ней к коммуникатору наклонился молодой человек. Его лицо, едва освещенное мягким светом коридора, поразило Лиру своей холодной, почти скульптурной красотой. Правильные черты, прямой нос, волевой подбородок и густые, цвета воронова крыла волосы, контрастирующие с бледной кожей, создавали впечатление неприступной аристократичности. Его глаза, цвета замерзшего зимнего озера, скользнули по Лире мимолетным, безразличным взглядом, прежде чем он выпрямился, подняв ее коммуникатор.
– Будь осторожнее, землянка, – произнес он, его голос звучал ровно и холодно, без малейшей теплоты. Слово "землянка" прозвучало как небрежное определение низшего сорта.
Лира почувствовала, как ее щеки заливаются краской от смущения и легкой обиды. Она протянула руку за коммуникатором, но молодой человек не спешил его отдавать. Его взгляд вдруг стал более пристальным, скользнув по ее лицу, по копне непослушных каштановых волос, по большим, немного растерянным янтарным глазам. На мгновение в его ледяных глазах промелькнуло что-то похожее на удивление, но тут же сменилось прежним безразличием.
– Зейрон, – коротко представился он, наконец, вложив коммуникатор в ее ладонь. – Кайл Зейрон.
– Лира Соколова, – тихо ответила она, чувствуя, как его холодное имя оседает в памяти.
Прежде чем Лира успела что-либо еще сказать, к ним стремительно подошла другая студентка. Ее яркая, вызывающая внешность сразу бросалась в глаза: иссиня-черные волосы, заплетенные в замысловатые косы, пронзительно зеленые глаза, обрамленные густыми ресницами, и облегающий комбинезон насыщенного фиолетового цвета. Ее лицо выражало крайнее недовольство.
– Кайл, наконец-то! Я тебя повсюду ищу! – ее голос звучал властно и капризно. Она бросила на Лиру мимолетный, презрительный взгляд, словно назойливую букашку. – А это еще кто такая? Новенькая?
Вера буквально впилась взглядом в Лиру, изучая ее с головы до ног. В ее зеленых глазах плескалась неприкрытая неприязнь, словно она уже чувствовала в этой незнакомой землянке некую угрозу.
– Вера’лисс, – лениво отозвался Кайл, его внимание, казалось, уже полностью переключилось на подошедшую девушку. – Это… столкнулись случайно. Соколова, кажется.
Слово "случайно" прозвучало с такой интонацией, словно это было нечто совершенно незначительное и недостойное его внимания. Вера усмехнулась, ее взгляд стал еще более колким.
– Землянка? Интересно, что такие, как ты, делают в нашей Академии, – ее голос был насмешливым и высокомерным. Она демонстративно взяла Кайла под руку, ее длинные, ухоженные ногти сжали его рукав. – Пойдем, Кайл. У нас назначена встреча с профессором по поводу нашего совместного проекта.
Кайл бросил на Лиру еще один мимолетный, уже скучающий взгляд и, не сказав больше ни слова, последовал за Верой. Лира проводила их взглядом, чувствуя, как в душе поднимается волна обиды и непонимания. Высокомерный Зейрон и надменная Вера’лисс. Их холодная красота и презрительное отношение обожгли ее, словно ледяной ветер.
– Не обращай на нее внимания, – прошептала подошедшая Эйли, которая все это время терпеливо ждала Лиру. – Вера такая… собственница, особенно когда дело касается Кайла. Она считает его своей собственностью.
– Почему? Они… встречаются? – с неожиданной горечью спросила Лира, сама не понимая, откуда взялось это неприятное чувство в груди.
Эйли пожала своими крошечными плечами. – Ну… они из очень влиятельных семей, их помолвку давно прочат. Хотя, если честно, я не видела особой теплоты между ними. Скорее, холодный расчет. Но Вера… она влюблена в Кайла до безумия. И, поверь мне, она не потерпит никакой конкуренции. Особенно со стороны такой… обычной, как ты.
Слова Эйли кольнули Лиру. "Обычной". Она и сама чувствовала себя здесь чужой, но слышать это от кого-то было неприятно. Она посмотрела в ту сторону, куда ушли Кайл и Вера. Их силуэты уже скрылись за поворотом коридора. Внутри нее поднималось странное, противоречивое чувство – смесь обиды на их высокомерие и необъяснимой досады при мысли об их близости. Это было первое столкновение в новом, чужом мире, и лед высокомерия и тень зависти уже оставили на ее душе свой неприятный след.

5

Глава 5: Шепот древних катастроф
Недели в Академии текли своим чередом, наполненные головокружительным потоком новой информации и знакомствами с самыми разными существами. Лира старательно впитывала знания, поражаясь безграничности галактических наук. Однако, несмотря на усердие, она по-прежнему чувствовала себя несколько обособленной, словно наблюдателем со стороны.
Одним из самых интересных, но и самых тревожных предметов для Лиры стал курс "Древние Артефакты и Цивилизации", который вел эксцентричный профессор-грогнак по имени Грог. Его лекции отличались эмоциональностью и обилием голографических реконструкций давно исчезнувших миров.
На одном из занятий Грог, чье массивное тело сотрясалось от энтузиазма, демонстрировал голографическую проекцию "Сердца Звезды" – древнего артефакта невероятной силы, окутанного легендами и мифами.
– Представьте себе, молодые умы! – громогласно вещал Грог, его гортанный голос заполнял аудиторию. – Этот артефакт… сама ткань мироздания, сплетенная из энергии первых звезд! Говорят, он способен как созидать, так и разрушать целые галактики!
Голографическая проекция "Сердца" мерцала в центре аудитории, представляя собой пульсирующий кристалл, излучающий мягкое, завораживающее сияние. Лира не могла отвести от него взгляда. Что-то в этом образе вызывало в ней странное, болезненное чувство узнавания, словно она уже видела его раньше, в каком-то далеком сне или забытом воспоминании.
– Но, как гласят древние хроники, – продолжил Грог, его голос стал более мрачным, – однажды "Сердце Звезды" было расколото. Причины этой катастрофы до сих пор остаются загадкой, но последствия были ужасающими. Целые цивилизации исчезли, звездные системы погрузились во тьму… Эхо той древней трагедии до сих пор ощущается в самых отдаленных уголках галактики.
В этот момент голографическая проекция "Сердца" внезапно исказилась, изображение задрожало, и в аудитории раздался странный, вибрирующий звук, словно стон, проникающий прямо в кости. Многие студенты вздрогнули, а профессор Грог нахмурился.
– Странно… неполадки с системой? – пробормотал он, пытаясь восстановить проекцию.
Но изображение продолжало мерцать, а звук становился все более настойчивым, болезненным. Лира почувствовала, как в ее голове возникает странная пульсирующая боль, а перед глазами начали мелькать обрывочные, неясные образы – кричащие фигуры, рушащиеся здания, вспышки яркого света и поглощающая все тьма.
– Профессор, что происходит? – взволнованно спросила силлианка, сидевшая рядом с Лирой. Ее мерцающая кожа покрылась легкой рябью.
– Не знаю, юная силлианка, не знаю, – ответил Грог, его обычно добродушное лицо выражало крайнее беспокойство. – Я никогда не сталкивался с подобным сбоем.
Внезапно мерцание проекции достигло своего пика, и раздался пронзительный, словно крик, звук. Лира невольно зажала уши руками, чувствуя, как боль в голове становится невыносимой. Образы в ее сознании стали более четкими, более пугающими. Она видела расколотый кристалл, из которого вырывались потоки темной энергии, поглощающие все вокруг.
– Прекратите это! – воскликнула Вера’лисс, сидевшая в первом ряду. Ее обычно надменное лицо выражало испуг. – Это… это невыносимо!
Проекция внезапно погасла, и болезненный звук оборвался так же внезапно, как и начался. В аудитории повисла напряженная тишина, нарушаемая лишь тяжелым дыханием студентов. Лира медленно опустила руки, чувствуя, как пульсирующая боль в голове постепенно стихает, оставляя после себя странное ощущение опустошенности и тревоги.
– Что… что это было? – тихо спросила Лира у Эйли, сидевшей рядом. Зефирианка выглядела такой же испуганной и растерянной.
– Я… я не знаю, Лира, – прошептала Эйли. – Никогда ничего подобного не видела.
Профессор Грог, тяжело дыша, попытался восстановить самообладание.
– Прошу прощения, молодые умы, за этот… досадный инцидент. Очевидно, произошел какой-то технический сбой. Я обязательно выясню причину. На сегодня лекция окончена.
Студенты начали медленно подниматься со своих мест, обмениваясь взволнованными взглядами. Лира чувствовала, что этот "технический сбой" затронул ее как-то особенно глубоко. Образы расколотого кристалла и поглощающей тьмы продолжали стоять перед ее глазами, вызывая странное, болезненное эхо в ее душе. Ей казалось, что она не просто увидела голографическую реконструкцию древней катастрофы, а словно прикоснулась к ее реальным отголоскам, пробудив в себе какие-то дремлющие воспоминания.
Выйдя из аудитории, Лира невольно замедлила шаг, пытаясь осмыслить произошедшее. Она чувствовала, как чья-то рука легла ей на плечо. Она обернулась и увидела Кайла Зейрона. Его ледяные глаза, обычно полные отстраненности, сейчас выражали странную смесь удивления и… беспокойства?
– Ты в порядке, землянка? – спросил он, и в его голосе впервые прозвучала какая-то непривычная нотка. – Ты выглядишь… бледной.
Лира удивленно посмотрела на него. Это было первое проявление хоть какого-то участия с его стороны.
– Да… да, я в порядке, – неуверенно ответила она. – Просто… это было странно. Словно… словно я это уже видела.
Кайл нахмурился, его взгляд стал более пристальным.
– Ты почувствовала что-то особенное? – спросил он, и в его голосе прозвучал неподдельный интерес.
Прежде чем Лира успела ответить, к ним стремительно подошла Вера’лисс, ее лицо выражало раздражение.
– Кайл! Я тебя жду! Мы договаривались обсудить проект по телекинезу! – ее зеленые глаза метали молнии в сторону Лиры. – Что ты с ней делаешь? Опять тратишь время на эту… странную землянскую?
Кайл бросил на Веру недовольный взгляд. – Не твое дело, Вера. Соколова просто… нехорошо себя почувствовала.
Он снова повернулся к Лире, но Вера уже вцепилась в его руку, увлекая за собой.
– Пойдем же! У нас мало времени! – властно заявила она, бросив на Лиру победоносный, полный презрения взгляд.
Кайл, поколебавшись мгновение, все же последовал за Верой, оставив Лиру стоять в опустевшем коридоре, в одиночестве наедине со странным, болезненным эхом древней катастрофы, которое пробудило в ней смутную тревогу и ощущение надвигающейся тайны.

6

Глава 6: Арена презрения и вызов на бой
На одном из обязательных боевых курсов, проходившем на просторной арене с мерцающими силовыми полями, Лира чувствовала себя особенно неуверенно. Среди уверенных в себе представителей воинственных рас ее неуклюжие попытки освоить основы межзвездного рукопашного боя выглядели жалко. Инструктор-грог, чьи размеры и мощь могли бы внушить трепет целому земному батальону, терпеливо объяснял ей базовые стойки, но Лира чувствовала себя неповоротливой и беспомощной.
В этот момент, когда она в очередной раз споткнулась о собственные ноги, раздался звонкий, насмешливый голос, прорезавший гул тренирующихся студентов.
– Смотрите-ка, землянка пытается изобразить воина! – Вера’лисс стояла у края арены, облокотившись на силовое поле и с презрительной усмешкой наблюдая за мучениями Лиры. Ее зеленые глаза сверкали злорадством, а рядом стояла группа ее подруг, вторящих ее насмешкам тихим хихиканьем.
Лира почувствовала, как ее щеки заливаются краской стыда и обиды. Она попыталась выпрямиться и сделать вид, что не замечает издевок, но едкие слова Веры словно жалили ее.
– Тебе бы лучше вернуться к своим звездочкам, Соколова. Боюсь, на этой арене ты только пыль поднимаешь, – продолжала Вера, ее голос был полон снисходительного превосходства.
Некоторые студенты бросали на Лиру сочувствующие взгляды, но большинство старалось не вмешиваться, опасаясь гнева влиятельной Веры’лисс. Эйли, стоявшая неподалеку, поджала губы, готовая вступиться за подругу, но Лира жестом остановила ее.
Вдруг в поле зрения Лиры появился Кайл Зейрон. Он стоял чуть поодаль, наблюдая за происходящим с привычным холодным безразличием на лице. Его ледяные глаза скользнули по Лире лишь на мгновение, прежде чем вернуться к созерцанию тренировочного поединка между двумя силлианцами. Но Лире показалось, что в этом мимолетном взгляде мелькнуло нечто большее, чем просто безразличие – возможно, даже легкое злорадство. Эта мысль кольнула ее больнее, чем язвительные слова Веры. Почему-то именно его мнение сейчас имело для нее значение.
Вера, заметив, что Кайл обратил внимание на Лиру, ее усмешка стала еще шире.
– Знаешь, землянка, мне даже жаль тебя. Наверное, на твоей планете все такие же… неуклюжие? – она сделала пренебрежительный жест рукой. – Неудивительно, что вы еще не покорили галактику.
Лира стиснула зубы, пытаясь подавить гнев, поднимавшийся в ее груди. Она понимала, что Вера пытается ее спровоцировать, но ее слова все равно задевали за живое.
– Оставь меня в покое, Вера’лисс, – тихо, но твердо произнесла Лира, стараясь сохранить достоинство.
Вера презрительно фыркнула. – Ой, какая смелая! А на арене храбрости не хватает? Знаешь что, Соколова? Мне надоело наблюдать за твоими жалкими попытками. Давай-ка я покажу тебе, как выглядит настоящий бой.
Она спрыгнула на арену, ее зеленые глаза горели вызовом.
– Я вызываю тебя на дуэль, землянка. Покажи мне, на что способны обитатели твоей отсталой планеты.
Лира замерла, пораженная ее наглостью. Дуэль? Она едва могла стоять на ногах, не говоря уже о том, чтобы сражаться с такой опытной и сильной противницей, как Вера.
– Вера, не неси чушь, – вмешался инструктор-грог, нахмурив свои массивные брови. – Соколова – новичок, она еще не готова к поединкам.
– Готова или нет, это не твое дело, Грог, – высокомерно заявила Вера, не сводя презрительного взгляда с Лиры. – Она поступила в нашу Академию, пусть доказывает, что достойна здесь находиться. Или она слишком труслива, чтобы принять вызов?
Взгляды всех присутствующих устремились на Лиру. Она чувствовала давление со всех сторон – сочувствие одних, любопытство других и явное злорадство в зеленых глазах Веры. Она снова невольно взглянула на Кайла. Он по-прежнему стоял у края арены, его лицо оставалось непроницаемым, но Лире показалось, что в глубине его ледяных глаз мелькнуло едва заметное… ожидание? Эта мысль заставила ее сердце болезненно сжаться.
– Я… я принимаю твой вызов, Вера’лисс, – неожиданно для самой себя произнесла Лира, чувствуя, как внутри поднимается странная смесь страха и упрямой решимости. Она не позволит этой надменной девушке унижать себя перед всеми. Она покажет ей, на что способна. Пусть даже проиграет.
Вера окинула ее презрительным взглядом, ее губы тронула самодовольная улыбка.
– Вот и славно, землянка. Ты пожалеешь об этом.
Инструктор-грог вздохнул, качая головой. – Будьте осторожны, обе. И никаких запрещенных приемов.
Лира вышла на середину арены, чувствуя, как дрожат ее руки и ноги. Превосходство Веры было очевидным – ее уверенная стойка, насмешливый взгляд, сама ее аура излучала силу и превосходство. Лира ощущала свою растерянность и неуверенность, но глубоко внутри нее уже зарождалось упрямое желание дать отпор этой высокомерной мучительнице. Она не позволит ей сломить себя. Она выстоит. Ради себя. И, возможно, ради того мимолетного, непонятного взгляда в ледяных глазах Кайла Зейрона.

7

Глава 7: Ярость плеяд против ледяной надменности
Силовое поле вокруг арены загудело, обозначая начало поединка. Вера’лисс, с грацией хищницы, сделала несколько легких шагов вперед, ее зеленые глаза не отрывались от Лиры, словно выжидая малейшей слабости. В ее движениях чувствовалась уверенность опытного бойца, каждое мускул напряжен и готов к атаке.
Лира стояла неподвижно, чувствуя, как бешено колотится сердце. Ее разум отчаянно пытался вспомнить хоть что-то из того, что объяснял грог-инструктор, но в голове царила лишь пугающая пустота. Она чувствовала на себе взгляды всех присутствующих – смесь любопытства, сочувствия и, она не сомневалась, у некоторых – скрытого злорадства. Ее взгляд невольно скользнул в сторону Кайла. Он по-прежнему стоял у края арены, его лицо оставалось непроницаемым, но его ледяные глаза были прикованы к ней. Лира не могла понять, что он чувствует – насмешку, презрение или… что-то еще, едва уловимое, что заставляло ее сердце биться еще быстрее.
– Ну что же ты, землянка? – с издевательской улыбкой произнесла Вера, ее голос звучал громко и отчетливо. – Боишься? Неудивительно. Таким слабакам, как вы, место не на арене, а в пыльных архивах.
Ее слова, словно плевок, обожгли Лиру. Ярость, до этого тлеющая где-то глубоко внутри, начала подниматься, вытесняя страх. Она стиснула кулаки, чувствуя, как ногти впиваются в ладони.
– Я не слабачка, – тихо, но с вызовом ответила Лира, стараясь, чтобы ее голос звучал твердо.
Вера презрительно фыркнула. – Тогда докажи.
И, прежде чем Лира успела что-либо предпринять, Вера стремительно бросилась вперед. Ее движения были молниеносными и отточенными. Она нанесла резкий удар ногой, целясь Лире в корпус. Инстинктивно Лира попыталась уклониться, но ее движения были медленными и неуклюжими. Удар пришелся вскользь, но все равно от него перехватило дыхание, а по телу разлилась резкая боль.
– Слабовато, – с издевкой произнесла Вера, отступая на безопасное расстояние. – Это все, на что ты способна?
Лира с трудом перевела дух, чувствуя, как к глазам подступают слезы обиды и беспомощности. Превосходство Веры было подавляющим. Она двигалась быстро, ее удары были сильными и точными. Лира чувствовала себя загнанным в угол зверьком, неспособным дать отпор.
Некоторые студенты начали перешептываться, в их взглядах читалось разочарование. Эйли, стоявшая у края арены, с тревогой закусила губу. Лира снова невольно взглянула на Кайла. Его лицо по-прежнему оставалось непроницаемым, но его взгляд стал более пристальным, словно он изучал ее, пытаясь разгадать что-то скрытое.
Вера снова атаковала, на этот раз нанося серию быстрых ударов руками. Лира отчаянно пыталась блокировать их, выставляя руки, но удары Веры пробивали ее слабую защиту, оставляя на теле болезненные синяки. Она чувствовала, как силы покидают ее, а уверенность тает с каждой секундой.
– Сдавайся, землянка, – с презрением произнесла Вера, оттолкнув Лиру на край силового поля. – Ты не ровня мне.
Лира, тяжело дыша, оперлась на мерцающую поверхность. Боль в теле смешивалась с жгучим стыдом. Она чувствовала себя униженной и разбитой. Неужели Вера права? Неужели она действительно слишком слаба для этого мира?
В этот критический момент, когда отчаяние готово было захлестнуть ее, в памяти Лиры всплыло лицо тети Марты, ее добрые, полные тревоги глаза. "Будь сильной, Лирочка," – словно услышала она ее тихий голос. И в этот же миг в ее сознании вспыхнули обрывочные образы из лекции профессора Грога – мерцающий кристалл "Сердца Звезды", поглощающая тьма, ощущение странного, болезненного эха.
Внезапно что-то внутри Лиры словно щелкнуло. Она почувствовала странный прилив энергии, словно кто-то невидимый протянул ей руку помощи. Боль в теле немного отступила, а в глазах вместо слез обиды вспыхнул упрямый огонек.
Вера, уверенная в своей победе, сделала еще один шаг вперед, готовясь нанести решающий удар.
– Ну что, сдалась? – с самодовольной усмешкой спросила она.
Но вместо ответа Лира резко оттолкнулась от силового поля и с неожиданной скоростью бросилась на Веру. Ее движения были все еще неуклюжими, но в них появилась какая-то новая, необъяснимая сила, какая-то внутренняя решимость, словно пепел надежды вдруг вспыхнул ярким пламенем, бросая вызов ледяной ярости Веры’лисс. Глаза Лиры горели упрямством, и в этот момент она уже не чувствовала страха. Она просто знала, что не сдастся без боя. И в этот самый миг ее взгляд снова встретился с ледяными глазами Кайла Зейрона, и на этот раз Лире показалось, что в их глубине мелькнуло нечто, очень похожее на… удивление.
Вера не стала медлить, ее губы скривились в презрительной усмешке, обнажая острые кончики зубов. Ее руки взметнулись в воздух грациозным, но угрожающим жестом, словно дирижируя невидимым оркестром разрушения. И прямо из самой атмосферы арены начали формироваться ослепительные лучи чистой энергии, не беспорядочная россыпь, а четко очерченные, мерцающие копья света, напоминающие стремительный рой разъяренных светлячков. Они с невероятной скоростью устремились к Лире, оставляя за собой пульсирующие, словно нити раскаленного металла, следы. В их стремительном приближении чувствовалась не только грубая мощь, но и отточенная техника, годы безжалостных тренировок.
– Ну что, земляная букашка, готова сгореть в свете истинной силы? – прошипела Вера, ее зеленые глаза горели триумфом.
Инстинкт самосохранения взвыл в душе Лиры ледяным ужасом. Ее руки взметнулись вперед, дрожащие, но полные отчаянной решимости. Она сконцентрировала всю свою волю, каждую клеточку своего существа, на создании защитного барьера. Энергия внутри нее отозвалась на ее немой приказ, вырвавшись наружу неровной, пульсирующей волной и окутав ее хрупкую фигуру мерцающей, полупрозрачной сферой света. Удары энергетических копий Веры обрушились на щит с оглушительным треском, словно сталкивались крошечные, разъяренные молнии, каждая из которых норовила пробить ее оборону. Яркие вспышки озаряли арену, отбрасывая резкие, пляшущие тени, но защита Лиры, неожиданно упрямая, выдержала первый натиск.
На надменном лице Веры впервые промелькнуло неподдельное удивление, словно она увидела, как хрупкий цветок вдруг вырос из камня. Она явно не ожидала такого сопротивления от этой жалкой, по ее мнению, неопытной землянки. Ее презрительная усмешка мгновенно испарилась, сменившись сосредоточенным, почти яростным выражением. Она усилила атаку, посылая в Лиру все новые и новые энергетические заряды, которые становились плотнее, быстрее, словно стараясь продавить ее защиту грубой, неумолимой силой.
– Что? Это все, на что ты способна, жалкая планетная пыль? – процедила Вера сквозь стиснутые зубы, ее голос звенел от растущего раздражения.
Лира чувствовала, как дрожит ее энергетический щит под непрерывными, словно удары молота, атаками, как нарастает давление, грозящее сломить не только ее защиту, но и ее волю. Она понимала, что пассивная оборона – это лишь агония отсроченной гибели. Ей необходимо перехватить инициативу, вырваться из этой энергетической клетки, иначе она будет сломлена под неумолимым натиском ледяной ярости Веры.
Собрав всю свою дрожащую концентрацию, Лира попыталась направить свою собственную, пока еще нестабильную энергию в ответную волну. Сначала это были лишь слабые, дрожащие импульсы света, словно испуганные светлячки, но с каждой секундой, под напором ее отчаянной решимости, они становились все сильнее, увереннее, словно ростки, пробивающиеся сквозь твердую, безжизненную почву. Она училась чувствовать рваный ритм атак Веры, улавливать те мимолетные мгновения, когда ее энергетическая броня ослабевала, когда ее концентрация на долю секунды теряла свою безупречную, отточенную остроту.
И вот, в тот самый миг, когда очередной, особенно мощный сноп энергии Веры достиг ее дрожащего щита, Лира, словно предчувствуя этот удар всем своим существом, резко направила встречный поток своей собственной, пока еще хаотичной, но рвущейся наружу энергии, усиленный не только ее упрямой волей, но и какой-то интуитивной, первобытной силой, пробудившейся в ней, словно древний инстинкт выживания. Их энергии столкнулись в ослепительном взрыве, окрасившем арену всеми немыслимыми цветами радуги, от ядовито-зеленого до пульсирующего багряного. Платформы содрогнулись под ногами зрителей, а те ахнули, инстинктивно прикрывая глаза от внезапной, ослепляющей вспышки.
Вера отшатнулась, инстинктивно прикрывая рукой глаза, ее лицо исказилось от неожиданности и дезориентации. Лира, воспользовавшись этой мимолетной секундой замешательства, стремительно переместилась на соседнюю парящую платформу, скользнув в полумраке, словно тень, пытаясь занять более выгодную тактическую позицию, вырваться из-под прямого, смертоносного обстрела.
Поединок вспыхнул с новой, еще большей яростью, словно разбуженный ураган. Вера, чье самолюбие было жестоко задето неожиданным сопротивлением этой жалкой, по ее мнению, землянки, обрушила на Лиру настоящий град энергетических атак, демонстрируя всю мощь и отточенность своей техники, годы, проведенные в неустанных, изнурительных тренировках. Лира отвечала молниеносной маневренностью, с почти сверхъестественной ловкостью уклоняясь от летящих зарядов, и неожиданными, дерзкими контратаками, используя свою интуицию, свою растущую, пока еще хрупкую связь со звездной энергией и ту странную, непредсказуемую силу, которая бурлила в ее венах, словно уснувший вулкан, готовый извергнуть свою лаву.
Кайл, до этого момента наблюдавший за поединком с высокомерным безразличием, откинувшись на спинку своего места, теперь резко подался вперед, его ледяные голубые глаза впервые выражали неподдельный, почти изучающий интерес. Он видел, как эта хрупкая, ничем не примечательная землянка, лишенная аристократической родословной и многолетней подготовки, сражается с яростью и изобретательностью загнанного в угол зверя, заставляя Веру, признанную фаворитку курса, прилагать все больше и больше усилий, ее лицо исказилось от непривычного напряжения. В его взгляде промелькнуло что-то похожее на удивление, смешанное с невольным, зарождающимся уважением.
Вера, чье лицо исказила гримаса ярости, видя, что Лира не собирается сдаваться, что ее презрительные слова и мощные атаки не сломили ее волю, решила использовать свою коронную технику, тот прием, который приносил ей безоговорочную победу в большинстве поединков. Ее руки вновь взметнулись вверх, и над ареной начал медленно, величественно формироваться ослепительно сияющий силуэт созвездия Кассиопеи – гигантская, мерцающая буква "W", сотканная из чистейшей звездной энергии, излучающая мощь и холодную красоту.
– Ты пожалеешь, что посмела бросить мне вызов, ничтожная землянка! – прокричала Вера, ее голос звенел от ненависти и отчаяния, в нем слышалась неприкрытая угроза. И гигантская энергетическая Кассиопея, словно небесное копье, устремилась вниз, прямо на Лиру, подобно огромному, неумолимому метеору, неся в себе всю ярость отвергнутой гордости.
В этот миг Лиру охватила ледяная волна первобытного страха. Величие и мощь атакующего ее символа были подавляющими, словно сама смерть неслась на нее в сияющем обличье. Но одновременно с этим, словно в ответ на ее ужас, внутри нее вспыхнула ярость, ярость загнанного в угол зверя, ярость того, кто отказывается быть уничтоженным, кто готов ценой собственной жизни дать отпор. Сосредоточив всю свою дрожащую волю, всю свою пока еще не до конца осознанную энергию, всю ту странную, пульсирующую силу, что бурлила в ее венах, словно пойманная в ловушку звезда, рвущаяся на свободу, она резко выставила вперед руки.
– Нет! – вырвался из ее груди отчаянный крик.
И из ее ладоней вырвался поток света, не похожий ни на что, виденное прежде. Он был чистым, ослепительным, почти бесплотным, и казалось, обладал собственной, неистовой волей, словно сама душа Лиры вырвалась наружу в виде чистой энергии. Этот поток, словно живой луч, столкнулся с гигантской энергетической Кассиопеей Веры, и произошел взрыв такой невероятной силы, что защитные поля арены взвыли от перегрузки, искрясь и мерцая, а зрители инстинктивно зажмурились, ослепленные внезапным, всепоглощающим сиянием.
Когда ослепительный свет медленно рассеялся, словно уступая место изумлению, все увидели, что величественная энергетическая Кассиопея Веры рассеялась, словно дым, унесенный ветром. А Лира, тяжело дыша, с разметавшимися волосами, на чьих щеках алели яркие пятна, и с глазами, в которых горел неистовый огонь, все еще стояла на своей платформе, непоколебимая. Вера же, отброшенная мощной взрывной волной, словно сломанная кукла, безвольно распростерлась на арене, ее обычно надменное лицо исказила гримаса боли и шока.
Зал взорвался оглушительными криками, восторженными воплями и шквалом аплодисментов. Лира, сама не веря в свою победу, чувствуя, как внутри нее поднимается пьянящая волна триумфа и облегчения, осознала, что она не просто выстояла. Она победила. Она доказала, чего стоит. И в этот самый момент ее взгляд снова встретился с ледяными глазами Кайла Зейрона, и на этот раз Лира отчетливо увидела в их глубине нечто большее, чем просто удивление. Там плескалось изумление, смешанное с неприкрытым… восхищением.

8

Глава 8: Неуправляемая сила и крик обвинения
После неожиданной победы на арене Лира чувствовала себя странно отчужденной. Триумф не принес ей радости, лишь вымотал физически и эмоционально. Взгляды окружающих стали другими – в них появилось не только любопытство, но и какая-то настороженность, словно они боялись прикоснуться к чему-то непредсказуемому. Лира старалась избегать скоплений студентов, предпочитая одиночество библиотечных залов и тихих уголков Академического сада, где могла хоть ненадолго почувствовать подобие земного спокойствия.
Вера же, напротив, не упускала ни одной возможности, чтобы испортить Лире и без того шаткое душевное равновесие. Она распускала грязные слухи о "нечестной победе землянки", намекала на какие-то "темные силы", якобы помогающие Лире, и всячески старалась настроить против нее других студентов. К счастью, многие видели ее высокомерие и зависть, поэтому ее попытки не всегда находили отклик.
Однажды, во время практического занятия по левитации предметов на светлом, просторном факультете телекинетики, произошел инцидент, который, как предчувствовала Лира, навсегда изменил отношение окружающих к ней. Задание казалось простым: с помощью ментальной концентрации поднять в воздух небольшой металлический шар и удерживать его на определенной высоте в течение нескольких минут. Лира, которая до этого испытывала лишь слабые, неконтролируемые проявления своих способностей, сосредоточилась изо всех сил, следуя спокойным, мелодичным инструкциям преподавателя – высокой, молчаливой силлианки с мерцающей, словно лунный камень, кожей.
Шар дрогнул на поверхности гладкого стола, едва заметно оторвался, но тут же с глухим стуком снова упал. Лира вздохнула, чувствуя привычное разочарование. Она украдкой взглянула на других студентов, среди которых была и Вера. Та легко удерживала свой шар на заданной высоте, ее лицо выражало полную сосредоточенность и абсолютный контроль над собственной силой.
– Не расстраивайся так, землянка, – раздался над ней приторно-сладкий голос, словно мед, смешанный с ядом. Лира вздрогнула и резко обернулась. Рядом стояла Вера’лисс, ее зеленые глаза светились странным, изучающим блеском, а на губах играла натянутая, фальшивая улыбка. – Телекинетика требует особого… внутреннего баланса. Вам, землянам, это, наверное, дается сложнее из-за вашей… хм… приземленности.
Лира почувствовала острый укол обиды, но постаралась не выдать своих чувств. – Возможно, вы правы, Вера’лисс. Я пока действительно не очень хорошо контролирую свои способности.
– О, не волнуйся! Я уверена, у тебя все обязательно получится, – голос Веры звучал почти ласково, что после их предыдущих стычек показалось Лире не просто странным, а зловещим. – Просто нужно немного больше практики и… возможно, более опытный наставник. Кто-то, кто сможет направить твою… необузданную энергию в правильное русло.
В этот самый момент металлический шар Лиры внезапно, словно выстреленный из невидимой катапульты, взмыл в воздух. Но вместо того чтобы плавно зависнуть на заданной преподавателем высоте, он с огромной, неконтролируемой силой рванулся вверх, пролетев на бреющем полете над изумленными головами студентов и с оглушительным грохотом врезавшись в один из изящных, хрустальных потолочных светильников. Раздался резкий треск лопнувшего стекла, вниз посыпались острые осколки, зловеще звеня, ударяясь о столы и пол. В просторной аудитории воцарилась оглушительная, тягучая тишина, словно само время замерло в ожидании.
И тут раздался пронзительный, полный истерики крик.
– Она напала на меня! – взвизгнула Вера, указывая дрожащим пальцем на Лиру. Ее лицо исказила гримаса неподдельного ужаса, а глаза метали молнии обвинения. – Она хотела меня убить! Или изуродовать! Посмотрите, куда полетел этот снаряд! Чуть не попал мне в голову!
Лира ошеломленно смотрела на разлетающиеся осколки и на перекошенное от страха лицо Веры. Она не понимала, что произошло. Шар поднялся сам, без ее сознательного усилия. Это было так же неожиданно для нее, как и для всех остальных.
– Это неправда! – воскликнула Лира, чувствуя, как к горлу подступает ком отчаяния. – Я… я не контролировала это! Он сам…
– Не контролировала? – взвизгнула Вера, ее голос сорвался на визг. – Да ты просто завидуешь моей силе! Ты всегда смотрела на меня с этой своей… ненавистью! Вот ты и решила меня уничтожить!
Студенты вокруг начали перешептываться, их взгляды, до этого полные любопытства, теперь выражали испуг и подозрение. Инцидент с дуэлью, где Лира неожиданно победила, теперь казался им не случайностью, а зловещим предзнаменованием.
Преподаватель-силлианка, до этого сохранявшая спокойствие, приблизилась к Лире с настороженным выражением на лице. – Мисс Соколова, объясните, что произошло.
– Я… я пыталась поднять шар, как вы велели, профессор, – запинаясь, начала Лира. – Он оторвался от стола, но потом… потом я потеряла контроль. Он взлетел сам… я не знаю как.
– "Сам"? – с сарказмом перебила ее Вера, ее голос дрожал от негодования. – Ты хочешь сказать, что предметы летают сами по себе, когда рядом оказывается такая "одаренная" землянка? Не смеши меня! Ты просто использовала свою… свою темную силу!
Слово "темная сила" прозвучало в аудитории зловещим шепотом. Лира почувствовала, как по ее спине пробегает ледяной холодок. Она никогда не думала о своих способностях в таком ключе.
В этот момент в аудиторию вошел Кайл Зейрон. Его ледяные глаза скользнули по разбитому светильнику, по испуганным лицам студентов, по дрожащей от негодования Вере и, наконец, остановились на растерянной Лире. На его лице не отразилось никаких эмоций, но в глубине его взгляда Лира уловила что-то новое – не презрение и не безразличие, а странное, изучающее внимание.
– Что здесь произошло? – ровным, холодным голосом спросил Кайл, нарушая гнетущую тишину.
Вера тут же бросилась к нему, хватая за руку. – Кайл! Она пыталась меня убить! Эта землянка! Она запустила в меня этот металлический шар!
Кайл молча посмотрел на Веру, затем снова перевел взгляд на Лиру. Она стояла, словно загнанный в угол зверек, ее глаза были полны отчаяния и непонимания. В этот момент Лира почувствовала, что ее судьба в этой чужой, враждебной Академии висит на волоске. И от того, что скажет сейчас высокомерный Кайл Зейрон, может зависеть все.

9

Глава 9: Ледяное спокойствие в буре обвинений
– Кайл! Ты видел? Она же чуть не убила меня! – голос Веры дрожал, в нем звучали неподдельный страх и истеричные нотки. Она крепко вцепилась в руку Кайла, ее длинные, ухоженные ногти больно впивались в его рукав. – Она завидует мне! Она всегда завидовала!
Кайл медленно высвободил свою руку из ее хватки, его лицо оставалось невозмутимым, словно высеченным из льда. Его ледяные глаза скользнули по разбитому светильнику, по рассыпанным осколкам, затем снова остановились на бледном, растерянном лице Лиры.
– Вера’лисс, успокойся, – произнес он ровным, холодным голосом, в котором не было и намека на сочувствие, лишь ледяное спокойствие. – Здесь присутствуют преподаватели и свидетели. Мы разберемся в произошедшем.
– Но… но она же… – Вера попыталась снова схватить его за руку, но Кайл едва заметно отстранился.
– Профессор Силлиан, – обратился Кайл к молчаливой преподавательнице, – вы видели, что произошло? Каково ваше мнение?
Профессор Силлиан, высокая и грациозная, с мерцающей кожей, излучающей мягкое голубое свечение, медленно покачала головой. Ее глаза, обычно спокойные и беспристрастные, сейчас выражали легкую обеспокоенность.
– Шар мисс Соколовой действительно поднялся неконтролируемо. Однако я не могу утверждать, было ли это намеренным действием. Мисс Соколова ранее демонстрировала лишь слабые и спонтанные проявления телекинеза. Такая резкая и мощная реакция… необычна.
– Необычна?! – взвизгнула Вера. – Это было нападение! Она просто притворяется! Она опасна! Ее нужно исключить из Академии!
Кайл снова посмотрел на Веру, на этот раз в его ледяном взгляде промелькнуло что-то похожее на легкое раздражение.
– Вера’лисс, прошу тебя, сохраняй спокойствие. Обвинения такого рода требуют доказательств. Мы не будем принимать поспешных решений под влиянием эмоций.
Он повернулся к Лире, его ледяные глаза буравили ее, словно пытаясь проникнуть в самые глубины ее сознания.
– Мисс Соколова, вы настаиваете на том, что не контролировали произошедшее?
Лира, все еще дрожа от пережитого страха и несправедливого обвинения, попыталась собраться с мыслями.
– Да, Кай… Зейрон. Это правда. Шар… он просто взлетел. Я не хотела… я не знаю, как это произошло.
Вера презрительно фыркнула. – Конечно, она не хотела! Все преступники так говорят!
– Вера! – резко оборвал ее Кайл, и в его голосе впервые прозвучала стальная нотка. – Прекрати свои безосновательные обвинения. Профессор Силлиан проведет расследование. Если будет установлено, что произошел несчастный случай, или что мисс Соколова действительно не контролировала свои способности, никаких мер принято не будет. Но если выяснится, что это был преднамеренный акт агрессии… виновные понесут наказание. Это касается всех.
Его последние слова были произнесены с таким холодным, бескомпромиссным тоном, что даже Вера на мгновение замолчала, уязвленная его ледяным отпором. Она бросила на Лиру испепеляющий взгляд, но промолчала, чувствуя, что сейчас лучше не перечить Кайлу.
– Профессор Силлиан, прошу вас заняться расследованием, – продолжил Кайл, его голос вновь обрел прежнюю ровность. – Опросите свидетелей, изучите записи камер наблюдения, если они имеются. Доложите мне о результатах.
Профессор Силлиан кивнула, ее голубые глаза внимательно скользнули по Лире. – Разумеется, Зейрон. Я займусь этим немедленно.
Кайл бросил на Лиру еще один быстрый, изучающий взгляд, в котором она по-прежнему не могла ничего прочесть. Затем он повернулся к Вере и, взяв ее под руку, произнес:
– Пойдем, Вера’лисс. Тебе нужно успокоиться. Я уверен, профессор Силлиан во всем разберется.
Вера, все еще дрожащая от гнева и унижения, позволила Кайлу увести себя из аудитории. Их удаляющиеся фигуры оставляли за собой напряженную тишину и множество встревоженных взглядов, устремленных на Лиру. Она чувствовала себя совершенно разбитой и беспомощной. Вместо поддержки и понимания она столкнулась с открытой враждебностью и недоверием. И даже холодное спокойствие Кайла, его обещание разобраться, не принесло ей облегчения. В его словах не было ни сочувствия, ни защиты, лишь бесстрастное желание восстановить порядок. Лира понимала, что теперь она находится под пристальным наблюдением, и любая ее неосторожность может стоить ей места в этой далекой, чужой Академии.

10

Глава 10: Шепот мудрости среди звездной пыли
После инцидента в телекинетической лаборатории Лира чувствовала себя еще более изолированной. Взгляды студентов стали скользкими, полными недоверия, а шепот за спиной стал громче и отчетливее. Она старалась держаться в тени, избегая прямых столкновений и сосредоточившись на учебе, которая, казалось, была единственным островком стабильности в этом бушующем море непонимания.
Однажды, забравшись в самый дальний уголок Академической библиотеки, среди пыльных томов и мерцающих голографических свитков, Лира погрузилась в изучение древних галактических цивилизаций. Тишина этого места всегда успокаивала ее, позволяя на время забыть о царящей вокруг напряженности.
Неожиданно рядом с ней опустилась чья-то тень. Лира вздрогнула и подняла глаза. Перед ней стоял Эриан. Он был одним из тех студентов, которые держались особняком, его задумчивое лицо всегда выражало глубокую сосредоточенность, а глаза, цвета ночного неба, казались полными древней мудрости и какой-то тихой печали. Он редко вступал в общие разговоры, но его немногочисленные реплики всегда отличались необычайной проницательностью.
– Мисс Соколова, – тихо произнес Эриан, его голос был мягким и мелодичным, словно шелест звездной пыли. – Позвольте составить вам компанию.
Лира удивленно кивнула, чувствуя неожиданное облегчение от его спокойного присутствия. Эриан никогда не проявлял к ней ни насмешки, ни подозрительности, которые она так часто встречала в последнее время.
– Я наблюдал за вами, – продолжил Эриан, его взгляд скользнул по раскрытой перед Лирой книге. – Вас интересует история падения цивилизации Криас? Весьма поучительная история о гордыне и злоупотреблении силой.
Лира кивнула. – Мне кажется, в истории всегда можно найти ответы на вопросы настоящего.
– Совершенно верно, – согласился Эриан. – И иногда прошлое посылает нам предостережения о будущем.
Он помолчал, задумчиво глядя на мерцающие огоньки, плывущие в воздухе библиотеки. Затем его взгляд снова обратился к Лире, и в его темных глазах она увидела искреннее участие.
– Мисс Соколова, вы привлекли к себе много внимания. Ваша победа на арене… и недавний инцидент… Это вызвало бурю эмоций.
– Я не хотела этого, – тихо сказала Лира, чувствуя, как в голосе снова появляется горечь. – Я не понимаю, что со мной происходит.
– Ваша связь с энергией… она сильна и пока нестабильна, – задумчиво произнес Эриан. – Но это не делает вас опасной. Лишь… непредсказуемой. А непредсказуемость пугает. Особенно тех, кто привык к контролю.
Он бросил мимолетный взгляд в сторону выхода из библиотеки, словно опасаясь чьего-то присутствия.
– Мисс Соколова, позвольте дать вам совет. Будьте осторожны. В этой Академии не все те, кем кажутся.
Лира нахмурилась. – Вы о Вере’лисс? Ее ненависть очевидна.
Эриан кивнул. – Ее ревность к Зейрону ослепляет ее. Она видит в вас угрозу, и эта ненависть может толкнуть ее на необдуманные поступки. Будьте бдительны. Она попытается использовать любую возможность, чтобы вас очернить.
– А Кайл Зейрон? – невольно спросила Лира, и ее щеки слегка порозовели. – Какое у него ко мне отношение? Иногда мне кажется, что он… заинтересован, а иногда смотрит с таким холодом…
Эриан вздохнул, и в его глазах промелькнула тень печали.
– Зейрон… он сложная натура. Его холодная красота – лишь маска, скрывающая внутреннюю бурю. Он привык к власти и восхищению. Ваша неожиданная сила и независимость… это может одновременно привлекать и раздражать его. Он привык быть в центре внимания, а вы… вы нарушили его привычный порядок.
– Вы думаете, он опасен? – тихо спросила Лира, чувствуя, как внутри нарастает тревога.
– Опасен… в своем очаровании, – задумчиво произнес Эриан. – Его ледяная маска может растаять, и тогда вы увидите истинную глубину его чувств. Но будьте осторожны, мисс Соколова. Его мир – это мир интриг и борьбы за власть. Не позволяйте его обаянию ослепить вас. Ваши сердца принадлежат разным звездам.
Лира задумалась над его словами. Ледяное очарование Кайла… она и сама чувствовала эту странную притягательность, несмотря на его высокомерие. Но слова Эриана звучали как предостережение, как тихий шепот мудрости, предостерегающий ее от опасной игры с огнем.
– Спасибо, Эриан, – искренне сказала Лира. – Ваши слова очень важны для меня.
– Будьте осторожны, мисс Соколова, – повторил Эриан, поднимаясь. – И помните: истинная сила заключается не в разрушении, а в умении контролировать себя и свои способности. Ищите свой собственный путь среди звезд, не позволяйте чужой ревности и чужому очарованию сбить вас с него.
С этими словами Эриан тихо удалился, растворившись среди высоких стеллажей с книгами, оставив Лиру наедине со своими мыслями и тихим, но важным предостережением, словно упавшая с далекой звезды пылинка мудрости.