Механическое Диво

Глава 1. Начало

Я уж и не вспомню, как оказался на дне. Не то, чтобы у меня была тотальная амнезия, скорее просто память постаралась вытеснить те эпизоды, с которых началось моё то самое «достигание дна». Хотя тут, наверное, нужно рассказывать о себе с детства. Я всегда был таким, какой я есть, и, учитывая тот факт, что по жизни я редкий дятел, говорить о таких вещах мне, наверное, следует шепотом.

Прошел месяц, как после моего запоя от меня ушла жена. Возможно, она первую неделю еще надеялась и ждала, что я одумаюсь, постараюсь ее вернуть. Фиг знает, если бы не акции на крепкий алкоголь в алкомаркете возле дома, я бы даже попытался это сделать, но, как говорится, не судьба. Вот выбрала ты, конечно, Катька, время, чтобы свалить! Неделька раньше, неделька позже – глядишь, и спасла бы наш брак, надо же понимать такие вещи!

Вообще, как актер провинциального театра я – по моему глубокому убеждению – имею право бухать каждый день. Катька так не считала, хотя в том факте, что я оказался в запое как раз и была доля ее вины. Нафига мы вообще сюда приехали? В этом городке у меня не могло быть никаких перспектив – только спиваться и плевать в потолок!

Ладно… Пора остыть… Сам виноват. Внесите мне орден «по виртуозному провафливанию собственной жизни». Мне кажется, я достоин двух сразу – мне уже тридцать, а я без жены, без нормальной работы, в дремучей провинции и с горой счетов и долгов на руках!

Удивительно, что сегодня я сумел сделать хоть что-то – побрился, умыл опухшую рожу, оделся поприличнее и пришел сюда. Собеседование, мать его ети! Не знаю, нафига я сюда поперся, ведь работу в театре – самое грустное – люблю до жути, несмотря на то, что платят там копейки. Из-за них как раз Катька и свинтила в закат… Ну как в закат, к мамке своей уехала, гордо хлопнув перед моим носом дверью. А че хлопать то было? Сама ведь настояла, чтобы мы сюда с ней переехали, как раз поближе к ее драгоценной мамочке. Знала, что в местном театре мне только копеечная зарплата и светит, но почему-то продолжала ныть, утверждая, что «мы что-нибудь придумаем». Это потом уже на месте, когда мы сюда приехали, я узнал, что, оказывается, это значит, что мне придется пахать без выходных, искать бесконечные подработки, и так далее в том же духе… Ну ее… Может и к лучшему, что она ушла…

Рассеянным взглядом скользнул по листку с моим номером и оглядел очередь передо мной в кабинет к некоему загадочному «Н.Н. Аорм». Это что за фамилия такая? Как ты живешь с ней вообще, незнакомый мне человек? Хотя, какая мне до него разница? Выдохнув, зевнул и стал осматривать бородатого мужичка, который был в очереди передо мной. Всего один. Хорошо. В смысле, хорошо, что очередь быстро двигается. Хотя?.. Мутно это все как-то… Вот нафига концерну, делающему крутые виртуальные игрушки с полным погружением, типы вроде меня или этого самого мужичка? Сам я листок с предложением о подработке нашел в гримерке актеров, где он сиротливо висел кем-то прикрепленным к зеркалу. Вспомнить бы сейчас, что именно было там написано:

«Корпорация ВиртМиры приглашает к сотрудничеству в новый проект всех, у кого есть актерский опыт от пяти лет. Подробности на личном собеседовании».

Дальше был указан телефон для связи, я позвонил, мне назначили встречу. Приперся. Жду. Фиг знает, чего жду – то ли своей очереди, то ли счастья в жизни… Вот уже за дверью с загадочными буквами скрылся мужичок. Тиканье часов на стене. Минута. Пять. Вот мужичок выходит.

Порывистым движением встаю со стула и разминаю затекшие конечности. Открываю дверь.

Светлый просторный кабинет. Черноволосая хмурая тетенька за столом. Так вот ты какой, Аорм! Точнее какая… Я даже на минуту залюбовался ей. Не то, чтобы меня манили телеса этой типичной бухгалтерши явно за сорок – все-таки не так давно ушла жена, чтобы подобные дамы стали привлекательны. Тут другое. Почему-то подумалось, что из нее вышла бы замечательная актриса на роль второго плана – этакая загадочная графиня в платье нелепого цвета с прической-башней и пенсне возле вечно хмурых бровей. Роль тетеньки с многозначительным молчанием.

- Здрасьте… - поздоровалась она, наконец, со мной, подняв нос от огромной кипы бумаг.

Титанических усилий мне стоило удержаться от классического «забор покрасьте». Кашлянул, уселся в кресло напротив. Решил быть вежливым:

- Здравствуйте, меня зовут Петр. Я по поводу подработки. Ваше объявление в театре нашел…

- Подработки… - задумчиво протянула тетенька, - Тут все несколько сложнее…

Потом она встрепенулась, ойкнула, отложила бумаги и соизволила, наконец, представиться сама:

- Нина, меня Нина зовут. Понимаете, Петр, нам нужны скорее работники на постоянную занятость… Вы расстроились?

Внимательный взгляд Нины, видимо, подметил, как я погрустнел после фразы про «постоянную занятость». Кисло улыбнулся ей, кивнул:

- Может это звучит глупо, но я люблю свою работу в театре…

- Не поверите, Петр, но именно поэтому нам интересны люди вроде вас. Не спешите отказываться. Выслушайте меня до конца. Если вы любите театр, любите свою работу, то мое предложение не оставит вас равнодушным.

Я, откинувшись в кресле, приготовился слушать собеседницу. Нина Аорм, которая на первый взгляд, когда я зашел в кабинет, показалась мне злобной тетенькой бухгалтершей, внезапно преобразилась. Так случается с людьми, которые рассказывают о том, что они любят. В такой ситуации, как говорится, грех не послушать…

Глава 2. Погружение 

Последующие два дня оказались для меня сумбурными. В тот же вечер я несколько раз от начала и до конца перечитал тот самый заветный листок, где кроме списка предпочтительных профессий испытуемых и прочей ерунды оказались любопытные пометки о жестокости игрового мира, в котором мне предстоит как-то жить ближайшее время. Само собой, мне также придется подписать документы об отсутствии любых претензий в связи с тем, что увиденное может ранить мою нежную психику.

Этой строчки я не сильно испугался. Современные виртуальные игры не отличались добротой, да и чего другого следовало ожидать от психологов спецслужб? В критической ситуации мы все раскрываемся полнее, что ли, – это знают даже далекие от психологии люди. Если в реале условия эксперимента с людьми не предполагают возможные перестрелки и так далее, то вирт – всегда пожалуйста.

Нине я позвонил на следующий день с утра, и она меня обрадовала новостью о том, что нужно собирать вещи и валить в главный столичный офис ВиртМиров, где и находились как раз эти новые экспериментальные игровые капсулы с полным погружением и аппаратами жизнеобеспечения.

Вещи собрал быстро, благо кроме документов ничего особенного собирать нужно не было. Ключи от квартиры передал соседке, которая обещалась все передать моей жене. Катька, кстати, так и не перезвонила, хотя я почему-то верил в лучшее. Разослал письма друзьям и родичам, где в двух словах без подробностей объяснил ситуацию, мол, нашлась подработка, на связь выходит не смогу, но после нее точно раздам все долги. Письма вышли потешные. Ей-богу, если бы мне такое какой из моих друганов прислал, подумал бы, что он в бандюки подался. Ну и ладно. Лень объяснять, тем более, если мне удастся управится за пару месяцев, никто даже особо моего отсутствия не заметит.

Грустнее всего было увольняться из театра. Эта провинциальная халупа за короткое время успела стать мне родной, вместе с таким же контингентом вечно бухих, вроде меня, актеров. В заявлении написал просто «по собственному желанию».  В любом случае – когда бы я не вернулся, через пару месяцев или через пару лет – на счету у меня будет огромная сумма, оставаться в этом городишке я не планирую, ну а там будет видно. Устроюсь в театр побольше и встречай меня, новая жизнь!

Вместе с небывалой волной оптимизма (мысленно я уже тратил бабки, на которые подписал контракт) пришло чувство тревоги. Блин, как-то все слишком просто, что-то здесь не так, где-то я пропускаю что-то очень важное!

Несколько часов в поезде, главный офис ВиртМиров. В нужном кабинете, на удивление, толпы не оказалось. Встретил меня седой дяденька в очках. Мозг его сразу же мысленно представил на театральных подмостках в роли профессора Преображенского. Это я такой впечатлительный, или кругом, и правда, такие колоритные персонажи?

Мой собеседник, видимо, не привык терять время даром, поэтому начал с главного:

- Здравствуйте, Петр. Я – Сергей Борисович, куратор проекта. Вы уже подписали все нужные бумаги и сейчас мы начнем готовить вашу капсулу. У вас есть какие-то еще вопросы, которые вы хотели мне задать?

- Эмм… Да. – начал я, - Расскажите мне хоть немного о том мире, о правилах игры, я же вообще ничего не знаю. В игрушки только по подростковщине играл, да и те без полного погружения еще были.

Сергей Борисович понимающе мне улыбнулся:

- Да. Понимаю вас, сам совершенно далек от всего этого, только условия эксперимента нерушимы. О новом мире вам ничего не положено знать. Для психологов, которые будут наблюдать за вами, как раз очень важна ваша адаптация в условиях без подготовки. Боятся не надо. Подсказки вам будет давать стандартная игровая система. Все, что вам нужно знать, это то, что ваша игра закончится либо тогда, когда вы проведете в вирте тысячу суток, либо тогда, когда наберете две тысячи очков. Ориентируйтесь на месте и… единственный совет, который могу вам дать – не спешите…

Я с недоумением уставился на профессора. В смысле, «не спешите»? Так-то я не планирую тут задерживаться, наберу две тысячи очков и вперед в светлое будущее… Глядя в насмешливые глаза старичка, понял, что он, кажется, догадывается о моих мыслях. Ну и ладно! Чего стесняться того, что я верю в свои силы! Хотя… Все должна показать игра.

Дальше были изматывающие медицинские процедуры подготовки, погружение в капсулу.

Когда я, наконец, остался в полной темноте наедине со своими мыслями, чувство тревоги вернулось. Новый мир… Каким ты будешь?

Веки постепенно наполнялись тяжестью, а все тело – наоборот – непривычной легкостью. Когда перед глазами появилось первое системное сообщение, я даже вздрогнул:

«У вас есть возможность выбрать персонажа. За героя какого возраста вы предпочитаете играть?

Персонаж возрастом 6 лет – изначально получаете 1500 игровых очков;

Персонаж возрастом 15 лет – изначально получаете 1000 игровых очков;

Персонаж возрастом 20 лет – не получает изначальных очков.»

Не фига себе! Так я это, если за дитё возьмусь играть, почти все очки собрал уже, да?! Мысленно потянулся к первому варианту, но одернул себя. Так! Блин! Да тут по-любому какая-то подстава! Этот Сергей Борисович не просто так говорил «не спешить»!

Глава 3. Новый день

Когда я с утра пораньше пролупил зенки – моему удивлению не было предела. Я даже сам себе не поверил – подумал глюк. Система. Появились те самые дурацкие три полоски, которые обычно бывают в игре. На периферии зрения в самом уголке глаз я видел красную полоску здоровья, зеленую выносливости и синюю маны. Маны! В этой средневековой дыре с религиозным мракобесием еще и магия есть! Как?! Что за она?! Где узнать это?!

Вчера этих полосок не было, появились они только после сна. Возможно, остальной игровой интерфейс также будет подгружаться постепенно. Блин, спросить, как назло, еще не у кого! Будем разбираться… Зевнув, резким движением выпрыгнул из одеяла, натянул на сонное тело штаны и выскочил из дома в утреннюю прохладу. Подбежав по мокрой холодной росе к бочке с водой, стал умываться, прогоняя остатки сна.

Когда за спиной послышался голос брата, я вздрогнул:

- О, Томас, доброе утро! У тебя же скоро Инициация, да?

Серафим – так же, как и я в одни штанах – улыбаясь, подошел к бочке и стал вместе со мной умываться. Какая, нафиг, Инициация? Память Томаса еще, как назло, молчала, но раз братец спрашивает, видимо, так и есть. Кивнув, неопределенно угукнул, продолжая сыпать на себя пригоршнями остывшую за ночь воду. Брат, быстро умывшись, взъерошил мне волосы и ушел в дом. Я, стуча зубами от холода, помчался следом.

В доме уже было шумно – проснулись все. Мать выкладывала на стол нехитрый завтрак – остатки вчерашней похлебки и запаренную на ночь в теплой печи кашу. Рядом со мной внезапно оказалась кружка парного молока и хлеб. Точно! Любимый завтрак Томаса. Спасибо, мама, уже и корову, небось, успела подоить. Схватившись за кружку, уселся в углу, чтобы не мешать собирающимся с утра взрослым. М-м-м… А молоко с хлебом, и правда, вкусно!

Брат уже позавтракал и суетливо облачался в свои инквизиторские одежды – черная куртка из кожи на шнуровке, темные брюки с серебристой вышивкой по бокам (символика Спасителя, как подсказала память Томаса). Смотреть на сборы брата из своего уголка у печи, где я грыз хлеб с теплым молоком, было любопытственно. Умом вроде понимал, что от Серафима веет опасностью, - вряд ли братец будет сентиментальничать, если узнает, что я «одержим» - но мозг, как назло, начал играть со мной в сравнения. Не знаю, что хотели изобразить игровые дизайнеры, когда создавали этот мир, эту жуткую площадку для экспериментов, но вот прикид инквизитора почему-то мысленно отсылал к байкерам и прочим типам, люто уважающим готичный кожаный пафос на себе любимом. Фиг знает, может быть в этом была какая-то своя логика, которую я пока не могу догнать. Инквизиторы в реале когда-то давно любили облачаться в рясы, а в них, как известно, особо не побегаешь за преступниками. Мой братец, как я вспомнил, пока еще младший инквизитор, соответственно на парнях вроде него вся черная работа. Будет сегодня весь день, небось, либо шляться по соседним деревням, либо тяжело трудиться в храме – там всегда работа найдется.

Отец с дедом уже завтракали за столом, глядя одним глазом на сборы Серафима. Батя, как только доест свою порцию, отправится в мастерскую делать мебель, ну а мы с дедом опять сегодня погоним стадо в поле. Расспросить у старика что ли как-то невзначай про эту самую Инициацию, о которой братец обмолвился…

Семья позавтракала быстро. Братец уже выскочил за двери и помчался в храм. Мать сложила в дедовскую сумку нам дневной перекус, и дедушка, кивнув мне головой, бодро сказал:

- Ну что, Томас, зови наших пастушьих собак. Отправляемся пасти стадо.

Я кинулся выполнять просьбу деда. Сегодня, когда собирали наше стадо, проходя через деревню, постарался быть внимательнее. Вчера увиденное на площади кострище просто отключило мой мозг, и я даже толком не осмотрелся по сторонам. Деревенька Мышовица, родина Томаса – какая ты? Что здесь есть примечательного, кроме храма и крестьянских хат? Неужто ни фига?

Самое потешное, что по ходу именно так и было. Мы с дедом шли по деревенской улице, хозяйки выгоняли скотину к нам, и мы уже должны были гнать это стадо в поле, где и пасли его до вечера. Я оглядывался в поисках вывесок, но ничего не находил. Даже захудалого магазина!

Окончательно офигеть от этого я не успел. Вспомнил про мастерскую своего бати, который также днями стругает мебель. Вывески там не было. Скорее всего, в Мышовице все друг друга знают, и в этих самых вывесках нужды нет. Хочешь купить одежду? Вспоминаешь, где живет портниха и идешь в гости договариваться. Любопытно то, что владельцы подобных небольших мастерских – мебельных, как у моего отца и прочих – вообще похоже не рассчитывали на случайного путешественника или прохожего. Казалось бы, что плохого в том, что случайный путник, проходя по Мышовице, будет знать, где купить новые ботинки взамен прохудившихся или просто по дороге захватит продукты? Ан нет… По ходу, тут как раз какая-то важная заковыка, которую я пропустил. Дед вон вчера говорил что-то из разряда, мол, «где родился, там и пригодился, а по миру только черти шляются в поисках чего-то там»… То есть, если в деревеньке появится случайный чужой человек, его если и не сожгут сразу же, то точно потащат в храм на проверки одержимости и прочие тесты. Блин. Засада.

Вспомнились почему-то игрушки, в которые я играл когда-то на компе в реале. Если тебе не нравился квест или локация, обычно можно было просто уйти и делать в свое удовольствие что-то другое. Да ладно уже фиг с ней с локацией! В других игрушках всегда был дневник, карта, система подсказывала, что делать. Есть, конечно, надежда на то, что мой игровой интерфейс пока по частям загружается, и в дальнейшем это все появится, но блин… А вдруг нет? Вот что тогда мне дед говорил про этот город одержимых? Мне же квест какой-то выпал, я еще сообщения от системы тогда с перепугу быстро свернул… Вот что там было? Где это можно посмотреть? Ладно… Впредь уроком мне будет. Надо разбираться…

Глава 4. Квест в храме

Само собой, выспаться нормально у меня ни фига не вышло. Несмотря на тот факт, что я достаточно давно в реале бухаю, и один раз в театре даже играл на детском спектакле козлика, от демонологии я человек далекий. Но даже не зная, так сказать, матчасти, можно предположить, что мне, точнее «одержимому» мною Томасу, в храме делать нечего.

Опять же, невольно вспомнились все побасенки про этого самого Старшего Инквизитора, про то, что он «чертей чует», да и вообще маг, каких еще поискать. Вот если я, весь такой «красивый», ему на глаза попадусь, что будет?..

В голову лезли дебильные мысли из разряда, если меня завтра попрут на костер, орать что-то в духе: «И все-таки она вертится!»… Буду после этого виртуальным Джордано Бруно, ну или очередным идиотом…

Блин… Чё делать то, а? С другой стороны Инициация. Дети подростки побежали ночевать в храм. Если бы одержимым даже на порог храма ступать нельзя было бы, ни один из тех, кто вошел в игру пятнадцатилетним, просто не смог продолжить. Это тупик. Тут, конечно, та еще дичь творится, но хоть немного логика до этого прослеживалась!

Почти всю ночь тревожные мысли грызли меня. Только под утро я упал в тяжелый сон, в котором опять слышал на этот раз совсем далекий еле слышный механический гул.

Глаза разлепил рано. Меня ждал приятный сюрприз. Ура! Я был прав! Интерфейс подгрузился еще больше! Теперь я мог прочесть названия предметов в нашем доме и, как дебил, радовался надписи «простая крестьянская рубаха, броня 0». Над штанами также все было без изысков – все «простое крестьянское» и без брони.

Где-то в уголке глаз появилась новая вкладка «Принятые квесты». Эх, сейчас бы изучить все без спешки в тишине! Потом по деревне пробежаться, осмотреться – мало ли… Ну, как говорится, у меня одни планы, а у игры другие.

Мои домашние – точнее, домашние Томаса – уже проснулись и никак не хотели делить радость этого солнечного утречка без любимого внука и сына.

- То-о-ома-а-а-ас! – протяжно орал дед, как будто я сейчас был где-то в хлеву или вообще на пастбище, а не вот тут рядом за печкой всего в парочке метров, - Вставай, умывайся, завтракай! Скоро идти уже!

Блин! Может больным притвориться? Простуженным? Ужаленным в голову змеей, которая якобы заползла ко мне под одеяло? Что-то мне подсказывало, что ни фига это не прокатит. На мгновенье ощутил себя подростком, у которого в школе контрольная. Дебильная ассоциация, особенно если учесть, что никакая контрольная не идет в сравнение с костром Инквизиции. Сбежать, что ли, по дороге? А куда? Вообще из деревни? Тогда и без магии останусь, если Инициацию не пройду… Блин! Должен быть какой-то выход, лазейка!

Встал, как сомнамбула, пошел умываться к бочке с водой. Голова пухла от мыслей. Даже дополненный интерфейс не радовал.

Когда вернулся, в доме уже все завтракали. Отец с дедом были в чистых белых рубахах, мать пока переодеться не успела. Как только бухнулся на свое место у стола, передо мной оказалась кружка молока и хлеб - Томаса и уже мой также любимый завтрак. От нервов кусок не лез в горло.

Увлеченный своими мыслями, не сразу обратил внимание на деда, который сегодня был каким-то особенно умасленно-благостным. Хлопнув старческими ладонями по коленям, он заявил:

- Камилла, Томас, собирайтесь скорее! Вот-вот служба начнется, опаздывать нельзя!

Мать, кивнув, кинулась собираться, и я нехотя последовал ее примеру. Пока быстро одевался, размеренный голос деда был чем-то вроде радио:

- Выходные службы пропускать нельзя! Их только одержимые не жалуют – это всякому известно, а ежели ты всей душой Спасителя любишь, то служба в храме тебе за счастье…

«Ну офигеть теперь!» - про себя думал я. Вот что это значит «одержимые не жалуют»? Орать начинают матом всякие непотребства и выгибаться в букву «зю», как в махровых ужастиках? Вот что теперь думать-то?

На моё счастье, надо мной сжалился Томас, решив мне всё объяснить. Я так этому факту удивился, что не сразу даже сумел вникнуть в ответ. «Одержимые в лице меняются, иногда хрипят, истерично хохочут… Сам пару раз такое в храме видел. Дед мне говорил, мол, они силу Спасителя чуют…» Меня накрыло благодарностью. Блин, спасибо, Томас! Вот от тебя, как раз, меньше всего ожидал объяснения! Тот только смутился и буркнул что-то из разряда «так-то я тоже не хочу в костер»…

Блин. Вот как раз в этом вопросе мы с ним оба солидарны. Так! Ситуация меняется! Что мы знаем? Знаем, что одержимые «меняются в лице, пугаются». Предупрежден, как говорится, значит вооружен! Механизмы лжи, говорите? Что бы там не увидел – не подавать виду! Инквизиторы, небось, будут за лицами следить. Так! Актерский опыт мне в помощь. Благостная рожа? Запросто! Воспоминания какие может в голове перебирать родом из детства, когда в храме буду? Чего там пугаться вообще? Меня даже ужастики по телику не пугают – я в этом плане пуганый!

Собрался в храм быстро. После объяснения Томаса накрыло облегчением. Все-таки не даром говорят, что самое страшное – это неизвестность!

Когда всей семьей вышли на улицу, в храме переливчатым звоном зазвенели колокола. Тонкие струйки народа из хат, которые до этого шли без спешки, ускорились. Дед также решил подогнать нас:

Глава 5. Инициация

Одного деда без свидетелей и сторонних ушей выловить удалось только после обеда. Старый задумчиво попыхивал трубкой на заднем дворе, с философским видом разглядывая хозяйские постройки.

- Дед Валентин, я хочу в Инициацию, давайте подпишем Договор!

Взгляд старика, до этого наполненный каким-то философским спокойствием и тихой радостью выходного дня, мгновенно стал стеклянным. Неужто в кровиночку свою не верит? Ну так-то да… Не каждому хочется жить с мыслью, что внук из-за тебя идиотом стал или вообще помер.

- Томас, ты уверен? – безэмоциональным голосом спросил старик, стараясь не смотреть на меня.

Попытка остановить, конечно, так себе, но в его ситуации Хранитель Знаний не имел права на большее.

- Да, я уверен…

С удивительным для себя злорадством подметил, как дрогнули руки старика-непися, когда он доставал из внутреннего кармана серебряный ножик. Чего я злорадствую? Тому, что один кусок кода отправил два других куска кода в загадочную Инициацию на верную смерть? Фиг знает… Вроде все вокруг игра, но, если долго не выходить из игры, она становится какой-то настоящей, что ли…

Дед явно волновался, ведь для него моё решение было детской блажью, желанием выпендриться, стать «крутым». Он не видел того, что я видел в храме, поэтому объяснить свое решение я ему не смогу, даже если захочу. Разумеется, Инициация опасна – это я уже понял. Разумеется, я рискую, но это как раз тот случай, когда я готов рискнуть. Не знаю, в какой еще жопе в ближайшие три года в этой игре я могу оказаться, но это всё будет продиктовано моими решениями, я хочу быть уверен в этом на все сто процентов. Почему-то больше всего в жизни я боялся не бедности, болезней или прочего в этом же духе, а именно перестать быть самим собой. Я понимаю, что это, может быть, со стороны звучит во многом банально и глупо, может я, как и большинство бухающих провинциальных актеришек, склонен драматизировать. Фиг знает. О себе всегда сложно судить. Все эти эксперименты спецслужб, в которые я по своей дурости вписался, исследующие якобы «механизмы лжи»… Ну их в пень! Я не позволю никому превращать мой мозг в винегрет!

Когда дело было сделано и серебристый ножичек спрятался во внутренний карман обратно, обратился к поникшему старику:

- Я пошел. Матери раньше времени не говори, чтобы не волновалась…

К храму шел не оглядываясь. Не знаю, прописывали ли неписям угрызения совести, но проверять сейчас почему-то не хотелось. Самое удивительное, что Томас внутри меня, по моим ощущениям, также вроде поддерживал моё решение. Улыбнулся. Вот что сейчас внутри у Томаса, который находится внутри меня? Я прямо матрешка какая-то! Не испытывал до этого сентиментальных чувств к подобным пылесборникам, но потом в реале обязательно приобрету парочку, чтобы вспоминать свои инфернальные деньки в вирте.

К храму подходил со злостью и какой-то холодной решимостью. Только я переступил порог, один из младших инквизиторов, неспешно подметающий пол метлой, взглянув на меня, указал взглядом на одну из дверей. Дай угадаю, по мне как-то видно, что я подписал этот самый Договор. Ну и ладненько…

За указанной дверью оказался еще один большой зал, освещаемый теплым светом горящих на подсвечниках свечей. Я даже подвис на мгновенье, так как не ожидал такого, хотя фиг знает, чего именно я ожидал… В центре идеально круглой комнаты без окон оказалось множество каменных лежаков, расставленных в дивном геометрическом порядке. На двух из них я увидел фигуры Филиппа и Вильяма.

Подошел к спящим детям. Сколько они уже в Инициации? Сутки? Спящее лицо Вильяма было покрыто бисеринками пота. Веки нервно подрагивали во сне. Этот здоровяк, между тем, держался еще молодцом – Филипп был совсем плох. Бледное лицо, синюшные губы, едва слышное дыхание… Блин! Пацан, не помирай! Держись там!

Так, что мне теперь делать? Просто ложиться спать тут, да? Осмотрелся по сторонам – приметил возле одного из лежаков несколько стопок аккуратно сложенных одеял, похожих на те, в которых кутались спящие мальчишки. Мда… Сервис, конечно, не пять звезд, но на голом камне я вообще не засну.

Подошел, взял сразу два – решил быть дерзким поцом. Укутавшись, улегся на одну из лежанок в надежде на сон. На мое счастье долго ждать не пришлось – наверное, «заботливые» инквизиторы в этой комнате жгли особые свечи. Веки налились тяжестью, и я заснул.

Очнулся я уже в туманном лесу, наполненном осенней свежестью и влажной прохладой. Ни погодка, ни окружающие виды к прогулке не располагали. Бледное солнце еле проглядывало из-за тяжелых туч. Деревья – огромные, высоченные, таких вообще не бывает – не поддавались идентификации. На секунду я даже подумал, что мой интерфейс пропал – не поддавалось идентификации ничего, из того, что я видел вокруг. Потом мой взгляд упал на себя любимого, и я увидел прикрепленный к поясу холщовый мешок, над которым виднелась очень многообещающая надпись «сумка для сбора заклинаний».

Эмм… Ну ладно. Прикольненько… А делать-то теперь что? Стал осматриваться вокруг – туман, лес, голые стволы деревьев, ни тропинки, ни указателя… При этом вокруг была разлита совсем не типичная для леса тишина – ни птичьего щебета, ни хруста ветки, ни даже шума ветра в кронах слышно не было. Жуть. Паскудное местечко. Пойду-ка я отсюда…

Глава 6. Пробуждение

Свет, звуки окружающего мира все отчетливее стали пробиваться через пелену сна. Вот я уже ощущаю, что проснулся, только продирать глаза и подниматься из постели дико тяжело. Ощущения из разряда, если бы я лег спать часа в два ночи, и тут в пять утра меня внезапно решил разбудить какой-то «добрый» жаворонок, пусть и кружкой только что сваренного кофе. Даже если этот кофе будет божественно ароматный, я вылью этому "добряку" содержимое кружки прямо на голову. Тут та же ситуация. Тебя вроде хотят разбудить – песню вон какую-то даже поют – но блин, люди, дайте еще хотя бы пять минуточек! Я не выспался от слова совсем!

Ладно. Зевнув, попробовал продрать глаза. Посылания ничего не решат. Одно дело, послать человека, который хочет тебя разбудить в раннюю рань, другое дело послать в неприличныое место целый  церковный хор. Скорее всего, в этом мире такое не прощается, если ты, конечно, не тот самый загадочный Старший Инквизитор. Хотя, фиг знает… Может быть и ему тут такие фокусы не прокатывают... Глаза с трудом разлеплялись – сам себе помог их разлепить непослушными пальцами. Осмотрелся.

Зрелище оказалось эмм… странное. Я вообще по жизни не против новых впечатлений, но вот этот опыт повторять больше не хотелось бы от слова совсем. В той самой идеально круглой комнате, где я заснул, чтобы войти в Инициацию, было очень многолюдно. Вокруг стен стояли церковники в золотисто-праздничных одеждах и дивно-вычурных головных уборах. Церковники, судя по их красным и потным от натуги лицам, пели нам уже не первый час. Язык песни был не понятен, но заунывная мелодия отдаленно чем-то мне напомнила ранний репертуар рамштайн. Так я еще точно никогда в жизни не просыпался. Не просыпался, и больше не хочу…

С кряхтением сел, укутанный в одеяло. С любопытством подметил, что почти все каменные лежаки были заняты. Подростки – взъерошенные и вялые от сна – как и я, неторопливо ворочались, потягивались, зевали. Любопытно, что к нам, в центральное пространство, где стояли лежаки, никто из взрослых не шел. Помогать нам или тормошить нас никто также не рвался. Наверное, так и задумано, ритуал еще не закончился, ведь еще не все проснулись.

Когда взгляд мой упал на лежак Филиппа, почувствовал, как внутри что-то кольнуло. Жутко было смотреть на накрытое одеялом тело, которое не двигалось. Еще недавно этот паренек бегал, прыгал, пинал меня у пастбища ногами, а теперь вот как… Неподвижными оставалась еще парочка кубов со спящими подростками. Я почему-то до конца не хотел верить в худшее. Пусть бы они были живы…

Нашел взглядом Вильяма. Парнишка был бледный и явно вымотанный, но живой. И то хорошо… Подросток то и дело поглядывал в сторону лежака Филиппа. Странное дело, он что, не в курсе, что его друг мертв? Признаюсь, я, как только получил сообщение о квесте «Наследника сумки» грешным делом подумал о том, что Вильям имеет какое-то отношение к смерти паренька – эта его самоуверенность и желание не смотря ни на что «быть самым сильным» вполне могли его подбить на преступление. Теперь же, когда я видел с каким нетерпением и любопытством он поглядывает на Филиппа, я не сомневался, что он не знает о его печальной судьбе. Блин… Мои подозрения, кажется, изначально были дурацкими. Действительно. Если это сделал Вильям корысти ради, почему он не забрал заклинания из сумки? А если не Вильям, то кто? Монстры? За лесных монстров не дают квест с пометкой «наказать виновных», тем более в Инициацию обратно мне хода нет. Или есть? А если есть, мне что, в лесу искать неведомую тварь и мочить ее? Что делать то, а?! В ментовских сериалах подобные дела называют «висяками»… Ладно. Потом с этим разберемся…

Встряхнувшись, спрыгнул с каменного лежака. Нехотя стянул с плеч теплое одеяло, кинув его на холодный камень. Хорошенько потянулся. Увидел незнакомого паренька, делающего зарядку, стал рядом с ним за компанию приседать, разминая затекшее тело. Мужики из окружающего нас хора, обливаясь потом, выводили, скорее всего, заключительные рулады своей песни. Пространство комнаты, странно резонирующее от их пронзительного ора, начинало уже напрягать и давить на меня. Хотелось побыстрее вывалиться отсюда на чистый воздух.

Странное дело – это чувство, по ходу, ощущал не я один. Хор как по команде расступился, освобождая для нас пространство открытого дверного проема. Наверное, это был знак валить отсюда. Ну а мы и рады. Подростки гуськом потянулись к выходу, я пристроился где-то в середине общей цепочки.

У выхода в главном зале храма нас уже ждали прихожане, которые с напряженным вниманием вглядывались в наши лица. Так-то да… Родители хотели высмотреть в толпе живых, как их драгоценное дитятко. Вполне объяснимое желание. Где-то здесь наверняка родители Томаса, а также его дед, который сейчас от счастья явно уже обмочил свои холщовые крестьянские штаны с пометкой «броня 0».

 Любопытно, но в большом зале храма мы не задерживались. Наша цепочка сразу двинулась к выходу на свежий воздух, чему я был необыкновенно рад. Один из Инквизиторов, уже ожидающий нас там, выстроил детей ровной шеренгой у стены храма. Раздражающая песня, наконец, резко оборвалась. Повисло молчание.

Ритуал явно еще не закончился. Родители, вместо того, чтобы обнимать детей, выходили в тишине из храма и становились в отдалении от нас. Значит, еще не все. Блин. Да скорее уже! Надоели!

Из храма вышли два инквизитора – Лука и тот самый молоденький паренек, который в золотистых одеждах на выходной службе выносил посох для активации алтарного камня. Сейчас он нес небольшую вазу, чем-то наполненную до краев. Я напрягся. Когда они проходили мимо меня – глянул внутрь. Вроде вода. Фиг знает… Не доверяю я их ритуалам! Как раз этот ушастый юнец мне люто не нравился. Кто он вообще такой?