Мертвая Царевна с Запретного Острова. Семь повестей о Эльге

Первая часть. Предисловие и повесть первая

Предисловие

Великая река Обь несет свои чистые воды к морю-океану, и давным-давно на её берегах жил народ, о котором и будет рассказ. Люди эти жили не только на реке, но и у самого Студёного моря, и были среди них и сильнейшие волхвы, и колдуньи, чья сила не знала пределов. Острова же моря тоже полны тайн, и на одном из них было прибежище великой колдуньи, самой Мёртвой Царевны, и её верных слуг и помощников- Семерых Грезящих. Были они заступниками и покровителями этих земель и людей, хоть и людям было невмоготу и смотреть на них. Жил с ними и Серый Волк, верный слуга самой Мёртвой Царевны, Эльги. Но были и до них великие волхвы, тех, кого обрекли на непростое служение сами Великие Стражи Мира.

Мёртвые пчёлы не гудят

Повесть первая. Начало

Маленькая девочка стоявшая рядом с крыльцом дома , увлеченно играла с таким же маленьким хорьком. Она топала на него ногой, тот тоже в ответ топал, подпрыгивая вверх, сразу всеми четырьмя лапами, и крутился вокруг нее юлой.

- Эльга, - кричала ей мать, шедшая из сарая, с крынкой молока в руках, - опять кого-то подобрала?

- Это не кто-то, это Рыжик, - ответила девочка, протянув свою руку к питомцу , что бы погладить, а тот, вместо того, что бы ее укусить, лишь обнюхал пальцы и позволил почесать себя по голове, лишь подняв ушки вверх, и внимательно смотрел на нее своими глазами-бусинами.

Мать только покачала головой, и спокойно прошла мимо. Она уже привыкла, что никто из живности ее дочь не обидит, а она тащит всех в дом. Было в этом и хорошее. В сарае, когда приходила Эльга, коровы вели себя чинно, и не пытались прижать к стене ни ее, ни кого-то еще. А с ней одной такое бывало, и лишь кнутовище помогало от сильных ушибов. Ну а хорек? Хорек как хорек. Тоже хорошо, мышей не будет.

- Пошли на обед, все накрыто, - позвала она дочь.

- А Рыжика?

- Старую миску найди, с отбитым краем. Я ему молока налью.

Девочка побежала в подклеть за старой деревянной миской, а хорек прыжками пустился за ней.

За обедом сидела большая семья, мать, Гита, отца звали Кувар, брат, Такай и сестры, Зарена и Тара. Эльга еще раз посмотрела ни них, поверх своей миски, закрыла глаза, и увидела опять темную полосу на груди Зарены. Вздохнула, и опять посмотрела в миску, доедая вареную рыбу, запивая простоквашей из деревянной чашки. Все поели, и девочка подошла к матери, и смотря ей в глаза, подергала за рукав платья.

- Мама, послушай, с Зареной плохо. – говорила, смотря прямо в глаза Эльга, - Болеет она. Отведем ее к ведунье. А то вдруг горячка у нее? - попросила Гиту дочь.

- Напридумывала опять. - нахмурилась женщина,- Хочешь к Каре сходить, в камнях ее покопаться?

- Нет, - опустив голову, ответила Эльга. - Хотя посмотреть на камешки- это здорово, - вздохнула девочка.

- Ну ладно, пошли сегодня к знахарке, - крикнула она Зарене, - И ты с нами пойдешь, - она посмотрела в глаза дочке, - узнаем, наконец, в чем дело.

Гита приготовила подарки для Кары, и сложила все в лукошко. Оделись во все нарядное и Зарена с Эльгой, в провожатые взяли собаку со двора. Дом ведуньи был недалеко, но не в самом селении, знахарка объясняла, что с людьми рядом ей жить тяжеловато. И пошли они по тропинке, и иногда Эльга, играя с собакой, обгоняла мать. Цветы росли вовсю, и пчел было много, жаль только, что не одни пчелы летали в воздухе, и всеми нелюбимые комары, да и слепни попадались. Гита обмахивалась веточкой, отгоняя комаров, и дочери вели себя также, может быть, только махая гораздо сильнее. Вокруг дома колдуньи стоял плетень, почти в человеческий рост, и красивые резные ворота с калиткой, подарок, как говорила сама знахарка, одного излеченного ею человека, прикрывали вход во двор. Гита постучала в калитку, и как везде, залаяла собака, то ли приветствуя гостей, то ли показывая свою службу хозяевам дома. Вскоре послышался шум шагов, и заскрипел засов, открываемой калитки.

- Привет, Гита. Рада тебе, и с дочерями пришла? Заходи.

- И тебе здравствовать, Кара, - ответила Гита поклонившись, - проходите, - сказала она дочерям.

Гости вошли во двор, Эльга привязала собаку, и Кара повела их в гости. Дом был обычный, из бревен, на высокой подклети с двускатной крышей. Крыльцо было богатое, изукрашенное деревянными резными кружевами. Они поднялись по лестнице в дом, и ведунья открыла дверь в горницу. Эльга жадно все оглядывала, надеясь хоть здесь увидеть небывалое. Но ничего такого- деревянные лавки по углам, стол, четыре светильника, два больших ларя для одежды и вещей, пара полок на стенах, со всякой всячиной, маленькими горшочками, серебряным ковшом, деревянными чашками, мисками и ложками.

- Это тебе, - и Гита отдала лукошко хозяйке дома, - посмотри, что с Зареной. - и подошла к ведунье, оглянувшись на Эльгу, которая рассматривала камешки с знаками и принюхивалась к пучкам трав, лежащим рядом, - посмотри , сделай милость, что с младшенькой.

Кара быстро кинула взгляд на Эльгу, и в ответ кивнула, и подошла к Зарене.

- Что у тебя девица? – ведунья внимательно смотрела девочке в глаза.

- Не знаю я. – и она покачала головой, - Сестрице что-то привиделось, вот и пришли к тебе. Кашляла я немного.

Кара опять посмотрела в глаза девочки, послушала как бьется сердце. Вздохнула, и сказала:

- Снимай накидку и безрукавку.

И прислонила ухо к груди, к чему-то прислушиваясь, слушала долго.

- Оденься.

Ведунья подошла к Гите, налила ей в чашку квас, и подала ей, потом налила питье и дочерям.

- Все хорошо будет, вовремя пришли. Месяц травы заваривать и отвар пить, - и она подала два пучка трав, - спасла ее сестренка, - улыбнулась ведунья Гите. - И сколько лет младшенькой?

- Семь, - озабоченно посмотрела мать на дочь, играющую в углу.

- Эльга, - позвала ведунья девочку, - сядь рядом. Что ты видела у Зарёны?

И девочка, чуть путаясь в словах и задыхаясь от волнения, поведала хозяйке, про черную полосу на груди сестры, и что видит она это уже больше недели, каждую ночь. А вчера и днем это привиделось. И Эльга расплакалась:

Повесть первая. Начало .1

Повесть первая. Начало

Маленькая девочка стоявшая рядом с крыльцом дома , увлеченно играла с таким же маленьким хорьком. Она топала на него ногой, тот тоже в ответ топал, подпрыгивая вверх, сразу всеми четырьмя лапами, и крутился вокруг нее юлой.

- Эльга, - кричала ей мать, шедшая из сарая, с крынкой молока в руках, - опять кого-то подобрала?

- Это не кто-то, это Рыжик, - ответила девочка, протянув свою руку к питомцу , что бы погладить, а тот, вместо того, что бы ее укусить, лишь обнюхал пальцы и позволил почесать себя по голове, лишь подняв ушки вверх, и внимательно смотрел на нее своими глазами-бусинами.

Мать только покачала головой, и спокойно прошла мимо. Она уже привыкла, что никто из живности ее дочь не обидит, а она тащит всех в дом. Было в этом и хорошее. В сарае, когда приходила Эльга, коровы вели себя чинно, и не пытались прижать к стене ни ее, ни кого-то еще. А с ней одной такое бывало, и лишь кнутовище помогало от сильных ушибов. Ну а хорек? Хорек как хорек. Тоже хорошо, мышей не будет.

- Пошли на обед, все накрыто, - позвала она дочь.

- А Рыжика?

- Старую миску найди, с отбитым краем. Я ему молока налью.

Девочка побежала в подклеть за старой деревянной миской, а хорек прыжками пустился за ней.

За обедом сидела большая семья, мать, Гита, отца звали Кувар, брат, Такай и сестры, Зарена и Тара. Эльга еще раз посмотрела ни них, поверх своей миски, закрыла глаза, и увидела опять темную полосу на груди Зарены. Вздохнула, и опять посмотрела в миску, доедая вареную рыбу, запивая простоквашей из деревянной чашки. Все поели, и девочка подошла к матери, и смотря ей в глаза, подергала за рукав платья.

- Мама, послушай, с Зареной плохо. – говорила, смотря прямо в глаза Эльга, - Болеет она. Отведем ее к ведунье. А то вдруг горячка у нее? - попросила Гиту дочь.

- Напридумывала опять. - нахмурилась женщина,- Хочешь к Каре сходить, в камнях ее покопаться?

- Нет, - опустив голову, ответила Эльга. - Хотя посмотреть на камешки- это здорово, - вздохнула девочка.

- Ну ладно, пошли сегодня к знахарке, - крикнула она Зарене, - И ты с нами пойдешь, - она посмотрела в глаза дочке, - узнаем, наконец, в чем дело.

Гита приготовила подарки для Кары, и сложила все в лукошко. Оделись во все нарядное и Зарена с Эльгой, в провожатые взяли собаку со двора. Дом ведуньи был недалеко, но не в самом селении, знахарка объясняла, что с людьми рядом ей жить тяжеловато. И пошли они по тропинке, и иногда Эльга, играя с собакой, обгоняла мать. Цветы росли вовсю, и пчел было много, жаль только, что не одни пчелы летали в воздухе, и всеми нелюбимые комары, да и слепни попадались. Гита обмахивалась веточкой, отгоняя комаров, и дочери вели себя также, может быть, только махая гораздо сильнее. Вокруг дома колдуньи стоял плетень, почти в человеческий рост, и красивые резные ворота с калиткой, подарок, как говорила сама знахарка, одного излеченного ею человека, прикрывали вход во двор. Гита постучала в калитку, и как везде, залаяла собака, то ли приветствуя гостей, то ли показывая свою службу хозяевам дома. Вскоре послышался шум шагов, и заскрипел засов, открываемой калитки.

- Привет, Гита. Рада тебе, и с дочерями пришла? Заходи.

- И тебе здравствовать, Кара, - ответила Гита поклонившись, - проходите, - сказала она дочерям.

Гости вошли во двор, Эльга привязала собаку, и Кара повела их в гости. Дом был обычный, из бревен, на высокой подклети с двускатной крышей. Крыльцо было богатое, изукрашенное деревянными резными кружевами. Они поднялись по лестнице в дом, и ведунья открыла дверь в горницу. Эльга жадно все оглядывала, надеясь хоть здесь увидеть небывалое. Но ничего такого- деревянные лавки по углам, стол, четыре светильника, два больших ларя для одежды и вещей, пара полок на стенах, со всякой всячиной, маленькими горшочками, серебряным ковшом, деревянными чашками, мисками и ложками.

- Это тебе, - и Гита отдала лукошко хозяйке дома, - посмотри, что с Зареной. - и подошла к ведунье, оглянувшись на Эльгу, которая рассматривала камешки с знаками и принюхивалась к пучкам трав, лежащим рядом, - посмотри , сделай милость, что с младшенькой.

Кара быстро кинула взгляд на Эльгу, и в ответ кивнула, и подошла к Зарене.

- Что у тебя девица? – ведунья внимательно смотрела девочке в глаза.

- Не знаю я. – и она покачала головой, - Сестрице что-то привиделось, вот и пришли к тебе. Кашляла я немного.

Кара опять посмотрела в глаза девочки, послушала как бьется сердце. Вздохнула, и сказала:

- Снимай накидку и безрукавку.

И прислонила ухо к груди, к чему-то прислушиваясь, слушала долго.

- Оденься.

Ведунья подошла к Гите, налила ей в чашку квас, и подала ей, потом налила питье и дочерям.

- Все хорошо будет, вовремя пришли. Месяц травы заваривать и отвар пить, - и она подала два пучка трав, - спасла ее сестренка, - улыбнулась ведунья Гите. - И сколько лет младшенькой?

- Семь, - озабоченно посмотрела мать на дочь, играющую в углу.

- Эльга, - позвала ведунья девочку, - сядь рядом. Что ты видела у Зарёны?

И девочка, чуть путаясь в словах и задыхаясь от волнения, поведала хозяйке, про черную полосу на груди сестры, и что видит она это уже больше недели, каждую ночь. А вчера и днем это привиделось. И Эльга расплакалась:

- Что со мной не так, волховица?

- Все хорошо, девочка, - и она поцеловала девочку в лоб, - избрали тебя боги людям помогать. Судьба твоя такая. А пока идите с сестрой во двор, поиграйте там.

И Зарена с Эльгой выбежали из дома, а Гита села рядом с Карой, и ждала ее слов, с камнем на сердце.

- Раскинешь кости на Эльгу?- попросила Гита, - я ее позову.

Кара отодвинулась от гостьи после этих слов и замолчала надолго.

- Боюсь я, - и повесила голову, - В двенадцать лет отправишь на Алатырь Эльгу. Гадать не стала я ей, прости, опасаюсь , что увижу не то. Раз в неделю посылай ее ко мне, поучу , поговорю, о чем можно, да поберегу ее до отъезда. - и посмотрела внимательно , - а если что-то сделает, поможет кому, да ослепнет, не говори никому, беги ко мне сразу. Это сила в ней растет, и слепота будет только на время. - Посидела так, будто и говорить не хотела, - не бойся , Гита, ни ее, ни меня. Нет в нас зла, ни единой капли.

Повесть первая ч.2

***

И случилось, что должно было случится. Однажды играли и дети Гиты, и соседские дети, Эльга уже подросла, было ей почти двенадцать лет, и она наблюдала за маленькими. Лето было жаркое, дети возились на берегу озерца, заводилой был Такай, младший брат, исполнилось ему всего девять годков. Плескались в воде, и они вдруг как завопят, и к ней вся ватага побежала, только руками машут.

- Такай потонул! Такай потонул!- кричала малышня.

Эльга как была в платье, так и нырнула в омут, и ухватила за руку брата, за волосы ведь не ухватишь, хватать ведь и не за что- несколько локонов на голове. Вытащила, и чуть ноги не подкосились- не дышит уже. Принялась она бить его по щекам, сердце сдавливать, все никак, брат не дышал. В глазах ее потемнело, и в пальцы словно огонь пришел, стали они горячие, будто огнем пышут, и наложила она на лоб Такая руки, не обращая внимания на визжащих детей, которые увидев это, толпой все побежали в поселок. Эльга успела вздохнуть лишь три раза, пальцы опять похолодели, и она услышала, как закашлялся брат, отплёвывая воду. Но перед ее глазами было темно, совсем темно. Эльга схватилась за свои глаза, подумала , что в них попал песок, она их ожесточённо тёрла, пытаясь хоть-что увидеть. Она вытянула пальцы вперед, ощупывая только песок на берегу, потом поднесла руки к лицу, опять ощупывая пальцами глаза. Эльга заплакала от страха, водя руками в воздухе.

- Сестра, что с тобой, - закричал брат, и взял ее руку.

- Не вижу я... - прошептала она, - отведи к Каре, - тихо попросила она, - не домой только...

Брат смотрел на ее лицо, и не узнавал ее. Лицо стало пронзительно бледным, словно изо льда, губы посинели, а глаза стали черного цвета, вместо ее голубых. Она смотрела куда-то вбок, мимо него, поворачивая голову на его голос, не видя ничего, лишь держала его за руку. Он не мог ответить, лишь кивнул головой, лишь потом понял, что она не этого видит.

- Пошли, сестра. Держи меня за руку.

Он повел ее, как видел в селении водят одного слепого старика. Такай старался смотреть под ноги, что бы Эльга не спотыкалась, и шел не торопясь, она же доверчиво шла с ним, ступая ногой в ногу. Брат косился на сестру, все надеясь, что она шутит, сейчас рассмеется, и скажет, что вот, мол, а ты поверил? Но нет, все те же страшные черные невидящие глаза и те же синюшные губы. Только вся надежда на Кару теперь. У него самого ноги стали ватными от страха и усталости, и живот свело, и он шел еле - еле, но довел все же сестру до заветного места и прокричал что было сил:

- Помогите! Помогите! - и забарабанил кулаками по доскам калитки, - Где вы все? Помогите!

Прибежала Кара, открыла калитку, и увидев брата с сестрой лишь вымолвила:

- Эльга... Бедненькая моя, - и подхватила девочку на руки, а Такай закрыл калитку, и шмыгая носом, пошел за ней. Ведунья стремглав поднялась в свой дом, и положила девочку на лавку. Эльга чуть приподняла голову и попросила:

- Пить... Маме не говорите...- и заплакала опять.

Кара налила кваса, и напоила и брата и сестру.

- Садись, - волховица подозвала мальчика к себе, - рассказывай, что случилось.

- Да я, - сбивчиво начал ребенок, - играли мы в реке, а потом я тонуть начал... Не помню дальше... Глаза открыл, а сестра уже словно заледенела, и глаза черные, а губы синие, - и показывал руками, - не видела она, ничего не видела, и руки выставила, пыталась пальцами найти...Потом меня позвала, и я ее к тебе довел. Вылечишь ее, Кара?- и он тяжело вздохнул, уже без всякой надежды.

Ведунья тяжело вздохнула, забрала пустую посуду из рук Эльги, пригладила ее волосы.

- Не вешайте носы, гуси-лебеди. Скоро оживет она, не кручинься. Тебя она, Такай оживляла. Ты видать, не умер еще, но сил она на тебя потратила много, вот и ослепла. Сейчас отлежится, и домой вас провожу.

- Верно говоришь? - мальчик сглотнул, и краска стала возвращаться на его бледное лицо.

- Да уж куда вернее. Видел ещё кто, как она тебя лечила?

- Да, - опять побелел Такай, - они все домой побежали...

- Пойду собак спущу во дворе, да жердь потолще на калитку повешу.

- Зачем?- удивился мальчик, вцепляясь руками в лавку.

- Испугались все, и значит, их родные вскоре прибегут сюда. Страх он такой... Не поймешь, на что людей толкает.

Кара сбегала во двор, вернулась, и так же быстро закрыла дверь в дом, и закрыла изнутри и ставни на окнах. Проверила, крепко ли всё закрыла, подергав засовы. Свет пробивался теперь лишь в отверстия в ставнях, и в горнице стало сумрачно.
- Свет, свет, я вижу свет! - закричала Эльга, смотря на луч, проходящий сквозь отверстие в ставне. Она приподнялась, и села на лавку, держалась за нее левой рукой, боясь упасть, а правую выставила вперед, перед собой, стараясь рассмотреть свои пальцы.

- А больше не вижу...

- Скоро все пройдет, - сказала ведунья, присаживаясь рядом с девочкой, и погладила ее по волосам, стараясь успокоить, - скоро, до ночи излечишься, все будешь видеть, как раньше.

- Точно? - с надеждой спросила Эльга.

- Конечно.

Но тут раздался сильный грохот на улице, удары в калитку, и послышались крики:

- Открывай, знахарка, где ведьма у тебя прячется?

- Это кого они ищут? - удивилась девочка, уставившись в стену дома слепыми глазами.

Грохот продолжался недолго, раздался топот десятков ног во дворе и, вот, выломав калитку, уже стали ломиться в дверь дома. Глухие удары в ставни, от брошенных камней раздавались снова и снова. Сначала раз или два, а затем будто град замолотил в окна. Вдруг раздались крики, и грохот ударов в дверь стих, и не слышалось больше и криков во дворе.

- Наверное, Семеро явились, - успокаивала детей знахарка, сидевшая с ними рядом, - Все волхвы племени, а может, и вождь, наш Умбевар с старейшинами пришли,- и поцеловала обоих в лоб, да стала укладывать косу Эльги, что бы ее успокоить, что бы девочка не дрожала больше.

Внизу опять раздался стук, но уже тихий, а потом повторился снова и снова. Такай схватился опять за свой нож за сапогом, но не обнажал лезвие- дурная примета без нужды нож доставать. Кара спустилась, и поднялась уже в сопровождении восьми взрослых мужчин.

Повесть первая ч.3

***

На Алатырь девочку отправили через неделю, всего одну, с провожатыми, и с множеством подарков, лишь бы Мара приняла девочку в обучение. Лодка шла по Оби, с немалой ватагой на борту, восемь гребцов, и старый мореход управлялся рулевым веслом. Эльга сначала бегала с носа на корму, и с кормы на нос, не могла насмотреться на берега реки, на плещущиеся волны, разбегающиеся перед носом судна. Долго проходили на веслах Обскую губу, ветер был неблагоприятен, и целую неделю пытались добраться до Алатыря. Серые волны Студеного моря бились о кожаные борта лодьи, сбивая мореходов к Ямальскому полуострову, и кормщик своим веслом прокладывал курс мористее, и удалось пройти в бухту острова Затворниц. Мореходы подняли шест с знаком, что бы Избранные увидели посланцев с Лукоморья. Когда лодка стала царапать днище о дно бухты, гунны, все девять человек, выпрыгнули из лодки и стали на руках вытаскивать ее на берег. Девочка, закутанная в меха так, что только глаза ее виднелись, сидела на скамье и вертела головой, стараясь ничего не упустить. Кормщик водрузил шест с знаком, и ватажники принялись разгружать суденышко, складывая груз под навес, а один из мореходов побежал разжигать огонь в гостевом доме, стоявшем рядом с причалом.
К ним шли три женщины, закутанные в чёрные плащи, и опирающиеся на посохи.

- Привет тебе, кормщик, - чуть поклонилась ему старшая из женщин.

- И тебе привет, Мара, наставница. Привет тебе и дары, - и он обвел рукой тюки и корзины, сложенные под навесом. - и весточка от вождя Умбевара и лекарки Кары, - отдал женщине деревянную табличку.

Та сразу пробежала пальцами по черте, читая вырезанные знаки, и ее губы шептали что-то про себя. Женщина нахмурилась, и уже озабоченно посмотрела в сторону гостевой избы, думая, что новая послушница там.

- Где призванная?- спросила наставница и посмотрела на кормщика , ничего не понимая.

Тот, широко улыбаясь, и поправляя шапку, ответил:

- Да здесь она, Мара.

- Где?- и она уже начинала терять терпение, обводя взглядом стоящих рядрм здоровенных мореходов.

- Да вот же она, - мужчина показал рукой на груду мехов, - умаялась, видать.

И тут вместо ожидаемой девушки, из под меховой шубы показалось совсем юное курносое веснушчатое лицо, с широченной улыбкой по весь рот.

- Привет тебе , Мара, - сказало юное создание, и снимая с себя шубу и меховую накидку, оставшись лишь в меховой куртке. Она наконец выбралась из лодки , осторожно переступая через скамьи гребцов.

- Меня к тебе послали, - говорила девочка приятным голосом, - сказали, что так нужно, - уже не весело добавила она, и вздохнула, - остаться дома я не могла.

- Нельзя ей здесь, мала еще, - ответила Мара, и бросила взгляд на письмо, дочитав его до конца, и тут же переменилась в лице.

- Но тебя здесь всегда ждали, - переменив слова и тон сходу, сказала наставница, - не грусти, и здесь на острове неплохо, - пыталась она успокоить девочку.

- Ну ты и гусь, распотешил, - усмехнулась женщина, - Спасибо тебе кормщик. Завтра отправляйся домой, - сказала ему наставница.

- Спасибо, Мара, - и он ей поклонился, и мореходы отправились переночевать в тепле.

Наставница шла обратно налегке, а Эльга и две девушки несли вещи новоприбывшей. Девочка вся перегнулась под тяжестью своего груза. Умбевар не пожалел добра, да и родители на долгие годы вперед положили подарков. У пещеры их встретили две собаки, и привычные ко всему послушницы удивлялись, что лайки только что то не метут дорогу хвостами перед девочкой. А Мара смотрела на это, и лишь пробормотала про себя:

- И не соврали Кара и Умбевар в письме. Хотя лучше бы соврали.

- Проходи, Эльга, - сказала она девочке, разжигая лампаду от фитиля.

Наставница пошла впереди, за ней Эльга, послушницы шли сзади. Ведунья открыла обитую бронзой дверь покоев, и девочка увидела залитую золотым светом горницу с охряными стенами, и переступила порог. Четыре девушки смотрели на гостью, не понимая кто и зачем пришел, и перевели удивленные глаза на наставницу.

- Это наша новая сестра, будет постигать знания, доступные избранным здесь, на Алатыре. А что возрастом мала, так не беда, подрастет. Зовут ее Эльга. Вот твоя лавка, - и она показала свободную, - и ларь для вещей и одежды. – И вот еще , девочка. В дальнюю часть острова не ходи, там дома, где Девы Войны живут. С ними только Пряхи общаются.

Эльга только шире открыла глаза, но не поверить Маре не могла. Девы-воительницы! Многие слышали, да никто не видел. Здесь , значит живут, на Скрытом Острове.

Новая ученица, вздохнула тяжело, положила тюки, разложила меха на лавке, тулуп уложила в ларь, оставшись лишь в вязаном платье, кофте и меховой безрукавке. В такой одежде были и другие девушки, кто обучался у Мары, из числа Семерых Избранных, как все их и называли.

- Меня зовут Ракса. Сколько тебе лет? - спросила одна из них, повыше других ростом.

- Двенадцать, - чуть подумав, ответила Эльга, посмотрев на остальных.

- И вы все Избранные? - спросила новенькая, не веря своим глазам, рассматривая девушек от пятнадцати до восемнадцати лет.

- И ты тоже, - рассмеялась Ракса.