Место, где прячутся демоны

Пролог. «Не смей заходить сюда»

Думаю, у многих бывало, когда какое-либо воспоминание из детства не отличить от простого сна. У меня как раз такая проблема, а началось все, когда мне было десять лет.

— Не смей заходить сюда! — эти слова сорвались с губ моей бабушки до того, как она осмыслила их.

Она знала о маленькой детской страсти. Делать то, что тебя не просят. Заходить туда, куда запрещают. По этой части я была очень проблемным ребенком.

Бабушка взяла меня за руку и увела в гостиную, оставив смотреть телевизор, хотя этот зомби-ящик она никогда не одобряла. Когда она вернулась в коридор, я услышала, как щелкнула защелка на той самой двери.

— А почему туда нельзя заходить? — спросила я.

— Иди возьми пару шоколадок из буфета, — отмахнулась она.

И шоколад моя бабушка не одобряла. Он портит зубы. Но всегда, когда я спрашивала об этой комнате, она делала все, даже то, что ей не нравится, чтобы отвлечь меня.

Тогда я не знала, но моя бабушка была гадалкой. Или провидицей. Соседи называли её ведьмой и бросали неодобрительные взгляды, когда к нам приходили гости. Моя мама всегда была против, чтобы я оставалась у бабушки, которую я очень любила. Мама вообще не одобряла колдовство и думала, что бабушка шарлатанка. Даже не смотря на то, что она когда-то предсказала моей маме повстречать папу.

Даже сейчас помню, что как-то раз, когда я плохо спала, бабушка решила убаюкать меня с помощью "заклинания". Мама зашла проверить меня, и когда увидела, что происходит, закатила скандал. После этого о бабушкиной профессии я не слышала...

Наверное, из-за этого мне и запрещали заходить в ту комнату. Но я все же зашла.

— Тут есть кто-нибудь?

Это была несказанная удача - обнаружить эту дверь открытой. Я всегда проверяла её, когда проходила мимо, с надеждой дергала за ручку и тут - сюрприз. Моей радости не было предела, и я быстро прошмыгнула внутрь, не взяв даже фонарика. А тут было темно. Пойдя вперед, я споткнулась, но удержала равновесие. Под ногами была лестница, которая вела глубоко вниз.

Я шла аккуратно, но очень спешила. Если бабушка обнаружит, что меня нет…

Спустившись, мой нос встретил неприятный запах. Но спустившись еще дальше, аромат сменился на сладкую вату, и я с наслаждением прикрыла глаза.

Все ниже и ниже.

Глаза привыкли к тьме.

Резко остановившись, я столкнулась с дверью. Ох, а если она заперта! Но разочарование не успело накрыть маленькую меня, дверная ручка легко поддалась и впустила внутрь.

Мне везло.

Вот я и зашла. Красно-багровые ковры на стенах, посередине стол и четыре стула. На каждом из них по свечи. Зачем на стульях свечи? От них исходили тонкие струйки дыма, тянущиеся к низкому потолку. Под ногами мягкий палас, но слегка колючий, напоминающий сухую траву. Я была в одних носках, так что чувствовала каждую хрупкую травинку. Помещение было погружено в туман, никак не дым. На одной из стен зеркало, закрытое черным полотном.

Ну и почему сюда нельзя заходить? От досады хотелось цокнуть.

Ничего необычного. Тут даже пахнет приятно. Не успела я насмотреться и побродить по неизвестной комнате, как услышала тихий скрежет.

— Бабушка? — это был очень глупый вопрос, но я задала именно его.

Скрежет начал усиливаться. Закрыв уши руками, я сморщилась и жалобно выдала:

— Это неприятно.

Скрежет становился все сильнее. Будто кто-то непрерывно пытался разрезать болгаркой железо. Тревожный звук наполнял комнату и мою голову, захотелось уйти, но я не успела. Ведь именно в этот самый миг я заметила то, почему сюда нельзя было заходить. То из-за чего бабушка так боялась за меня. Мамины запреты тут не причем. Она волновалась за меня. Волновалась за мою жизнь.

— Ближе.

Раздался хриплый, тихий голос.

Я была ребенком и не испугалась. Порой у папы был такой же голос, когда он простужался или же ходил зимой без шарфа. Меня не смутил чужой голос, лишь заинтересовал и даже обрадовал – ведь противный скрежет стих.

Обернувшись, я нашла источник голоса. Огромная клетка была спрятана за красным покрывалом, которое сливалось с интерьером. Поэтому я не заметила её сразу. Не спеша, я повиновалась, стала подходить ближе.

Тогда мою глупую детскую головушку осветила мысль, что бабушка хранит там говорящую собаку. Глупо, но я всегда мечтала о говорящей собаке.

Но не с таким хриплым голосом. Поэтому я заранее расстроилась, но любопытство это не уняло.

— Ты кто? — прозвучал мой собственный наивный голос.

Я была совсем рядом с решеткой. Я пыталась вглядеться в маленькие прорези покрывала, но ничего не видела.

Лишь непроглядную темноту.

Событие последовавшие далее, были такими быстрыми, что я не сразу поняла, что вообще произошло. Меня резко схватили за воротник и стремительно притянули к клетке, при этом больно ударив ею о грудь. Раздался пронзительный звон железной решетки. В испуге я ухватилась за прутья и пыталась вырваться из цепких рук, которые будто пытались вжать меня внутрь…

Чужое, жаркое дыхание опалило мое ухо.

— Отпустите... — взмолилась я, жалко дергаясь.

Я часто спрашивала себя, а почему я сразу не закричала?

Почему я не закричала в тот момент, когда это нечто схватило меня?

Существо, держащее меня, ухмыльнулось. Я почувствовала это и маленькие волоски на всем моем теле встали дыбом. Оно будто обнюхивало меня. А потом впилось когтями в шею.

Именно в этот момент я заорала, как резанная.

— Отпусти её, поганая тварь!

Меня не отпустили. Лишь сильнее сжали, как тряпичную куклу. Когти царапали кожу, это было жутко и неприятно, и с каждой секундой казалось, что хватка вот-вот усилится и тебя просто разорвут на части.

— Отпусти мою внучку сейчас же! — я узнала свою бабушку.

Хватка ослабла мгновенно, и я рухнула на пол. Лицо моей бабушки перекосила гримаса испуга и гнева. Я не могла оторвать взгляда от клетки – она все еще была скрыта красным полотном, и темнота в ней не изменилась.

Глава первая

Спустя семь лет.

— Кто не сделал домашнее задание?

— Я.

— Как всегда честна, Клиффорд. Но это, к сожалению, не изменит твою оценку.

По классу прошел негромкий смех.

— Зато я не списываю тайком на уроке. Да, Эмбер? — я повернула голову в сторону одной из своих одноклассниц.

Теперь уже все не стеснялись и залились хохотом, а Эмбер оскалилась, смотря на меня. Я лишь подмигнула ей. Её выражение лица после этого позабавило меня еще больше.

Весь оставшийся урок я не отводила глаз от часов над школьной доской.

Стоило только мне обрадоваться прозвеневшему звонку, как меня резко схватили за шкирку и вытащили из кабинета. Все сделали вид, что не заметили, кроме Майка. Я даже не сопротивлялась, пока меня тащили в школьный двор. Обычная заурядная процедура.

— Клиффорд, — прошипела Эмбер.

Выйдя на улицу, меня тут же прижали к бетонной спине. Рядом с Эмбер была её вечная компания подхалимов, которым я уже порядком надоела, но они сами порой смеялись над моими глупыми подколами, которые касались их лидера. Но пойти против её глупых замашек они были не готовы.

Эмбер была… весьма обидчивой дамой.

— Эйзер, — я тупо повторила её фамилию, невольно копируя манеру её речи.

— Фрейзер, — раздраженно исправили меня в ответ.

— Ах, да. Никогда не запомню. Хотя, по-моему, Эйзер тебе идет больше.

Меня легко толкнули, придавливая к стене. Голова неприятно приложилась о бетон.

— Нехер меня постоянно сдавать, — шипела Эмбер, точно змея.

— Нехер постоянно бить меня об эту чертову стену! — раздраженно выдала я.

Просто это действительно надоело. Я бесила Эмбер с первого дня и это было взаимно. Мы подобно кошке с собакой цапались по любой мелочи. Мне нравилось её подкалывать, она бесилась… Но потом все изменилось.

— Перестаньте!

Потому что Майк.

— Сноу? — Эмбер резко дернулась и обернулась. Вся спесь пропала с её лица.

— Дорогая, его зовут Майк. Или у тебя привычка такая, называть всех по фамилиям? — я театрально закатила глаза.

Меня снова стукнули.

— Перестаньте! — повторил Майк, уже целенаправленно подбежав к нам.

Эмбер была влюблена в Майка.

О, как это трогательно и очаровательно. Главная богачка и выскочка школы втрескалась по уши в ботаника, который не видит дальше своих книг. А знаете, что самое интересное в этой истории? А то, что Майк мой сводный брат. Ох, как это бесит Эмбер. Она не могла не скалиться лишь видя нас рядом, а я получала удовольствие, выводя её из себя. Майк никогда на нее не посмотрит… Какая жалость!

— Эй, залипла, дорогая? — я пощелкала пальцами перед Эмбер, которая растеряла весь свой пыл перед Майком. — Майк, хватит уже применять свой прием.

— Какой прием? — Майк тупо захлопал глазами.

— Все же знают, что наша плохая девочка тает, когда твои пухленькие щечки раздуваются от злости.

Опять меня ударили.

— Как неожиданно, — хмыкнула я.

— Достала, — Эмбер отпустила меня.

Эмбер как можно быстрее ретировалась отсюда со своей свитой, будто сбегая с места преступления. Я рухнула на землю и слегка ушибла задницу. Голова начала побаливать после стольких ударов, хоть и не сильных… Хорошо, что Эмбер девчонка, как и я. А то было бы худо.

— Дура, — выдал Майк, равнодушно смотря ей вслед.

— Полностью согласна.

— Не она, а ты! — Майк внезапно огрел меня подзатыльником. — Ты сама виновата и отлично это знаешь!

— Это, знаешь ли, больно! Мне уже три раза грозило сотрясение, а тут еще ты.

— Мне так тебя жаль! — с сарказмом вздохнула он, а потом легонько пнул меня по ногам. — Вставай. Скоро будет звонок.

Мы с Майком вовремя пришли на урок. Эмбер уже была тут. Злить её не хотелось, ибо голова начала неприятно побаливать.

Появилась наша учительница по биологии и по совместительству наш классный руководитель в этом году.

— Объявление! — сообщила она, призывая класс к тишине.

Сев за стол, она разложила перед собой учебники, а потом, сложив руки в замок, оглядела своих учеников через треугольные очки.

— Как вы знаете, скоро начинаются каникулы, — класс одобрительно загалдел. — Тишина! — и тут же притих. — Многие из вас, как мне известно, имеют загородные дома рядом с Бермудским лесом. Так вот, вчера там обнаружили изуродованный труп.

Я восторженно выдохнула и оглянулась на Майка – он замер, не моргая.

— Полиция призвала всех педагогов сообщить это ученикам ради их же безопасности. Ваши родители так же посвящены. Многие пропадали в этом лесу, наши ученики в их числе. Будь осторожны.

— Какое горе. А я как раз хотела устроить там пикник, — вырвалось у меня.

Меня одарили грозным взглядом.

— Вас это касается в первую очередь, Клиффорд. Итак, теперь переходим к биологическим мутациям…

В ту же секунду я получила комок свернутой бумаги, который угодил по моему бедному затылку. Обернувшись, я заметила обеспокоенный взгляд Майка. Эта записка от него.

«Даже не думай» - гласила она.

* * *

Начались летние каникулы, самая лучшая пора учебного года. Я завалила алгебру и биологию, зато угадайте у кого высший балл по истории? Верно, у меня.

— А у Майка ни одного незачета, — вот что я получила в ответ на свои старания.

Вещи собраны и стоят в дверях, ждут, когда мой отчим перенесет их в машину.

— Кстати, — продолжила мама. — Мы едем в дом твоей бабушки.

Я оторвалась от пейзажа за окном.

— Мам? — ошарашено позвала я.

— Надо сделать там ремонт…

— Так. Куда ты делала мою маму?

— Давай без твоих глупых шуток. Дом давно пустеет и вряд ли нам удастся его продать, после славы, которую он получил.

— Мы серьезно едем туда?

— Серьезно, — повторила мама раздраженно.

Она отвернулась, а я расплылась в улыбке. Но зарождающуюся радость и предвкушение быстро сменил испуг. Он прохладой поселился в сердце и заставил улыбку погаснуть. Но чего я испугалась? Ведь это отличная новость, нет, просто потрясающая!

Глава вторая

— Мы вернулись! — две коробки пива и вот отчим дома.

Следом злая мама.

— Ужасные обои. Я же говорила, Джек, поехали вернемся, поменяем!

— Да нормально все! — Джек улыбался. — Хочешь баночку пива, Майк?

— Ему нельзя! — ахнула мама. — Иди лучше принеси пакеты с мясом. Оно же испортится!

— Дочь, помоги!

Я послушно последовала на улицу к семейному джипу.

За все время нудной уборки меня преследовала мысль – тайная комната все еще здесь. Так я прозвала место, что манило меня в детстве и оказавшись в котором, я стала заложником кошмаров. Сколько бы сны не снились, я так и не разобралась, связаны ли они с тем моим далеким и расплывшимся воспоминанием. И это отличный шанс узнать правду!

Ведь я снова в этом доме и снова могу зайти туда! Мама о ней не знала и когда бабушка умерла, я исполнила небольшую часть её предсмертного желания. Я снесла ручку двери, которая и до этого сливалась со стеной. Это сработало, ибо вскоре мой настоящий отец просто закрыл странную дверь буфетом. Но прошло семь лет, думаю, мне удастся проникнуть внутрь. Главное, чтобы никто не узнал о существовании этого места...

— Хей, иди сюда, — от раздумий меня отвлек голос отчима.

Он стоял у открытого багажника и протягивал мне открытую банку пива.

— Я не пью, — заявила я.

— Ты даже не пробовала, — он маняще улыбался, как змей-искуситель, протягивая банку.

— Моя мама убьет вас, — наплевав на запрет, я все же взяла пиво.

Чисто из любопытства. Алкоголь не привлекал меня, подобно вечеринкам и легким наркотикам, я игнорировала эти шалости подростковой жизни. Меня порой называли занудой и были правы. Но что поделать, если мои интересы расходятся с остальными?

— Пей, пока никто не видит, — подмигнул Джек.

Я так и сделала. И ничего особенного не почувствовала. Кислая газированная хрень.

— И это стоит десять долларов? — возмутилась я.

Отчим ушел в дом, поэтому ответа я не услышала.

Весь оставшийся день мы приводили жилье в порядок не жалея сил. Так как газ и воду еще не подключили, Джек приготовил обычные хот-доги на гриле, который привез с собой. Получилось сытно, но Майк не оценил. Он терпеть не мог такую пищу, отдавая предпочтенье разве что пицце. Мама постелила нормальное и чистое постельное белье в спальнях, после чего принялась мыть ванную, которой пора было на свалку.

Наступил вечер. Я устала, как собака.

Я редко так нагружаюсь. Даже на физкультуре я не выдерживаю и десяти метров. Наверное, из-за этого у меня такое худое и бесформенное тело. Порой я сдерживала себя от завистливых взглядов на ту же Эмбер – природа одарила её с лихвой, а она это приумножила. В своих спортивных розовых леггинсах она выглядела восхитительно, а я стеснялась даже майку без куртки надевать.

Родители собирались спать, чтобы завтра с новыми силами поехать по магазинам, дабы прикупить сантехники. Майк тоже был в своей комнате, мирно читая про какого-то Макбета.

— Сара. Ты в порядке? — в мою комнату заглянула мама.

— Да. А что? — я уже переоделась в пижаму и предвкушала нервный сон на новом месте.

— Просто… после того раза, я думала, ты не захочешь сюда возвращаться, — она опустила взгляд, будто говорила о чем-то непристойном.

После случившегося в детстве я не разговаривала целый месяц и дергалась от чужих прикосновений, подпуская к себе только бабушку. Но это не помешало маме забрать меня и увезти в город, надеясь, что местные врачи решат проблему. Они разводили руками и говорили, что само пройдет.

Мама просто волнуется. Это совершенно нормально. Они до последнего с Джеком не рассказывали, куда мы поедем этим летом. Но боялись ли они моей реакции, что я откажусь? Мама привыкла все замалчивать до последнего и даже устрой я истерику – все равно была бы здесь.

— Я не боюсь тут спать, — заверила я её.

— Что ж… но если что…

— Нет, мам. К вам в комнату я не побегу, мне уже не шесть.

Она приятно улыбнулась и послала мне воздушный поцелуй на ночь. Я лишь улыбнулась в ответ.

— Спокойной ночи, Сара.

— Спокойной ночи, мам.

Она закрыла за собой дверь, а я безжизненно плюхнулась на кровать.

Мне нравилась эта комната.

Огромное окно из которого видно тот самый лес, где якобы бродит некий зверь, оставивший за собой два изуродованных трупа. Я вижу дома соседей, многие еще не спят. Я приоткрыла окно, тут было достаточно душно. Большая кровать приветливо заскрипела, когда я забралась на нее и укуталась в тонкое, белое одеяло. Оно еще пахло чем-то… травами? Сухими, теплыми и успокаивающими. Я улыбнулась, вспоминая бабушку. От нее пахло также. Этот дом еще хранил её запах в мелочах.

Надо дождаться пока все уснут.

* * *

— Майк? Ты спишь?

Нет ответа. Спит. Я тайком заглянула в родительскую спальню. Отчим храпит, мама тихо сопит. Отлично!

Спустившись вниз, я пыталась избегать скрипучих ступенек и не споткнуться на этой крутой лестнице без перилл. Ни единого звука, ни единого шороха. Это был мой девиз во время частых походов по ночам к холодильнику – из-за постоянных кошмаров я проводила там много времени и не любила выслушивать нравоучения от мамы.

Итак, я на первом этаже. Иду на кухню, а оттуда в гостиную. Тут стоит тот самый старый буфет. Именно тут бабуля хранила запас сладостей, который так меня манил и отвлекал от странностей в доме. Я навалилась на него, пытаясь отодвинуть в сторону. У меня неплохо получилось. По-моему, он сдвинулся на пару миллиметров… Жалкое достижение, но я не сдалась и повторяла этот ритуал снова и снова. Послышался треск, и я замерла. Буфет же не такой старый, не должен развалиться, ведь так? Я отошла и оглядела его, едва сдержав торжественный крик – буфет отодвинулся наполовину и стали видны очертания двери.

Еще немного! Я вернулась к своей миссии.

Когда запястьем я задела отходящие обои, то поняла, что справилась. Буфет оказался на таким уж тяжелым, а небольшом шум от его передвижений никого не разбудил. Главное не забыть потом задвинуть его обратно.

Глава третья

Непереносимый звук пишущего мела по доске.

Скрежет когтей по стеклу.

— Это неприятно.

Голова напоминает часовую бомбу. Внутри что-то тикает.

И вот-вот взорвется.

Слишком много звуков, запахов…

Сладкая вата.

Я проснулась, чуть ли не истерически крича.

— Сара!

Сон.

Господи, это был не сон!

Клетка пуста!

— Что ты тут делаешь?

Майк.

В глазах мутно. Но со временем взгляд начал проясняться. Я в гостиной, лежу на обшарпанном полу. Надо мной склонился Майк, заспанный и недоумевающий. Очки почти падали с его носа.

— Что я тут делаю? — сипло спросила я.

— Это я тебя спросил, — Майк поджимает губы. — Родители уехали, думали, ты спишь у себя. А ты тут. Хорошо спряталась.

Я начинаю приподниматься. Я лежу прямо за диваном, вероятно, мама с отчимом не заглядывали за него, да и зачем? Тело неприятно ломит, а вся пижама грязная. Я поморщилась от отвращения – почему я спала тут? Так, почему я вообще спала, я ведь…

— Лунатизм, да? — Майк тем временем присел рядом. Он не выглядел так, будто переживает за меня, меня встретило его привычно равнодушное выражение лица. Но было приятно, что он меня хотя бы нашел и разбудил.

— Нет. Я искала туалет… — ложь сорвалась быстрее, чем я её обдумала.

— Туалет она искала, — не верит, конечно. — У нас еще остались хот-доги, ты будешь?

— Не отказалась бы.

Майк уходит на кухню, а я забираюсь на диван. Он обтянут пленкой и ему грозит помойка.

Оглядываюсь и понимаю – буфет стоит на месте.

Мое лицо искажается от удивления. Неужели все, что произошло ночью было сном? Снова лунатизм? Этого не может быть. Я помню это ясно и четко, а обычно мои сны забываются за считанные секунды. Помню, как смотрела в зеркало, а потом все просто… закончилось? Как телевизор выключили, а потом включили, но уже на утро. Солнечные лучи уже ворвались в дом, подсвечивая летающую в воздухе пыль.

Я все помнила – клетка была открыта. Клетка! Пазл начинал складываться, мой страх шел не только из комнаты, он шел оттуда. Иначе как объяснить то, что я отрубилась, а потом…? Нет, возможно. Я просто убежала оттуда в ужасе и хлопнулась в обморок? Больше я никак это не могла пояснить. Но почему тогда голова не болит от удара? Я падала в обмороки и помню это неприятное чувство при пробуждении – сейчас же я чувствовала себя отлично, даже тело быстро отходило от неприятной ломки после сна на полу.

Страх подкатывал к горлу.

Все же мне надо в туалет.

Пока воду не провели, приходилось управляться с биотуалетом. Хорошо он хоть рядом, на первом этаже, а не на улице… Удачно справив свою нужду, я вернулась обратно. Давно я не испытывала такого, как прошлой ночью. Это не сравнится с моими снами, уж точно…

— Руки хоть вытри, — Майк стоял рядом и намекал на влажные салфетки.

— Чистюля, — выдохнула я, уже привыкнув к этому.

Он поставил передо мной тарелку с хот-догом. Я не очень хотела есть, но желудок наполнить надо было, да и хот-доги я обожала, даже холодные.

— Только не говори, что собралась в Бермудский лес.

— Что?

Слова Майка ударили, как обухом по голове.

— Не ходи туда, слышишь? Там тебя ничего хорошего не ждет. Подумай хотя бы о своей матери, — сказав это, он встал и просто ушел.

На секунду я замерла, переваренное сказанное и хот-дог. Я уже и забыла про этот чертов лес! У меня тут проблема покруче! А Майк все… ох, теперь понятно, что он так неотрывно пялился на меня вчера. Я поспешила выскочить за ним вслед, на улицу. Майк уже сидел на крыльце, а рядом с ним, как обычно, книжка.

— Я никуда не собиралась! — возмущенно воскликнула я.

— Тогда что ты делала внизу? — с укором посмотрел он на меня.

— Хотела… да какая разница! Я просто лунатила, ты же меня знаешь…

— Тогда следует сказать твоей матери.

— Черт, только не говори маме…

— Ох, смотри, — в нашу перепалку ворвался чужой голос.

Мы с Майком одновременно подняли головы.

По тропинке рядом с нашим домом шла взрослая женщина с короткими кудрявыми волосами, уложенными в неряшливый пучок. Она смотрела на нас, прикрыв рот рукой, а мужчина рядом с ней просто нахмурился.

— Это же… новые жильцы? — прошептала женщина.

Но шепотом это не назвать. Мне и Майку было все отлично слышно.

— Ребята! — мужчина позвал нас. — Вы новые хозяева дома?

— Наши родители, — Майк ответил раньше меня.

Женщина с пучком одернула мужчину.

— Не говори с ними, Питер. Это дом той старухи Клементины. Ведьмы! — шептала она.

— Она моя бабушка, а не старуха! — не выдержала я, порядком начиная выходить из себя.

Майк поднялся со скамьи и быстро преградил мне путь к надоедливым соседям.

— Пойдем отсюда! — пропищала соседка и потянула мужа за собой.

Стоило им отойти, я сплюнула на траву, а Майк отошел. Он снова выглядел так, будто ему плевать. Вероятно, так и было!

— Да как они смеют?! Уверена, эта тетка даже не знала её! — с ненавистью в голосе выдала я.

— Про эту дурную репутацию говорила твоя мама? —Майк повернулся ко мне.

Мне оставалось лишь кивнуть. К моему удивлению, Майк больше не задавал вопросов. Снова начал читать. А я рассерженная ушла в дом.

Моя бабушка. Все эти россказни про то, что она была ведьмой, всегда ходили вокруг нашей семьи. От этого мама бежала в город. Но даже сейчас, спустя столько лет, в этом далеком пригороде ни о чем не забыли. Пригород, ага. Прямо-таки американская мечта, а не английское захолустье. Но люди тут так и не изменились.

Я коснулась шеи, будто ощутив на себе чужой взгляд.

Я все еще ничего не забыла – ночные похождения были не сном. Я подошла к буфету и заметила, как пыль около него разошлась в некоторых местах. Я его двигала, это точно! И если я уснула, упала в обморок, да не важно, то кто вернул его на место? Не сам же он это сделал?! Я навалилась на него всем телом, снова. Он поддался намного быстрее, чем тогда.

Глава четвертая

Захлопнулась.

Клетка захлопнулась! Дрожь галопом пробежала по телу, а глаза от ужаса расширились.

— Что за…

Я попалась в ловушку. И умудрилась сама же в нее зайти! Пошла на поводу своих эмоций и ни капли не подумала! Хотелось головой приложиться о решетку, саму себя наказать, но смысл? Жизнь уже наказала.

И я точно понимала – дверь не могла закрыться сама. Я открыла её настежь, а ветра тут быть не может, этот подвал глубоко под землей! Её за мной кто-то захлопнул. Кто-то. Губы дрогнули от осознания, я поспешила воскликнуть:

— Выпустите меня!

Голос был жалким, почти на грани истерики. Я дернула дверь, не понимая, почему она не открывается. Снаружи ни замка, ни защелки, ничего! Но она как приросла к решетке, будто стала с ней единым целым и не поддавалась мне. Выдохнув, но еще не взяв в себя в руки, я начала бить по решетке ногами, руками и готова была уже задействовать глупую голову. Это переставало быть увлекательным и таинственным, становилось жутким и… опасным?

От страха закружилась голова. Мне надо выйти отсюда любой ценой!

— Выпусти, говорю!

Скрежет когтей по стеклу.

Я подняла голову.

Отсюда мне было отлично видно надпись на зеркале, незамеченную сначала.

«Это неприятно, правда?»

— О мой Бог, — вырвалось у меня. Дыхание сперло, я прижалась к стене, но совладала с собой и не сползла по ней к полу. Полежать и поистерить хорошая идея, но это мне не поможет.

Я чувствовала чужое присутствие. Отчетливо, будто видела глаза напротив, нагло скользящие по лицу, по телу. Я боялась спутать свое громкое и непрерывное дыхание с чужим, а разум только подначивал – чей-то тихий вздох раздался, как набат.

— Поздравляю, ты меня поймал! — выкрикнула я резко. — Хочешь аплодисментов?!

Кто-то продолжал неотрывно смотреть на меня. Кто-то из этой темноты, что сгущалась с каждой секундой.

— Черт! — я опять ударила по решетке.

Вернувшись к стене, я резко отпрянула. Случайно я задела рукой что-то странное и обернулась. Коснувшись холодными пальцами стены, я заскользила по ней, изучая. Она вся была в тысячах следах от царапин, в сколах…

Порой виднелись маленькие мазки чего-то странного, напоминающего кровь. Я прикоснулся и к ним. Холодок прошелся по спине и уже спокойнее я обернулась к тьме.

— Слушай, — паника утихала. — Выпусти меня.

В ответ мне – тяжелая тишина.

Я слабо хмыкнула. То, что произошло со мной в детстве было наяву. Я не готова смирится с этим, но почти готова принять.

Если я этого не сделаю, то сойду с ума.

То, что напало на меня, оставило на мне следы… Не только на шее, но и внутри меня самой. Оно все еще здесь, в этом доме.

— Не выпустишь? — с надеждой спрашиваю я. — Не игнорируй меня. Я знаю, ты здесь.

Разве не было достаточно того, что говорю в пустоту, почти сама с собой – для сумасшествия? Я говорила в твердой уверенности, что меня слышат. Но что или кто меня слышит, кто наблюдает? Страшный монстр? Почему я даже не удивлена? Это бабушкино воспитание или я действительно сумасшедшая?

— Сара?

Спасение пришло, откуда не ждали. Никогда не думала, что обрадуюсь голосу этого зануды.

— Майк! — воскликнула я с истерической радостью в голосе.

Это был он. Влетел внутрь и тут же ринулся к клетке.

Решетка звякнула и легко открылась, стоило только потянуть её. Майк был бледен, это было заметно даже не смотря на сгустившуюся темноту и общий красный оттенок комнаты, что бликами давил глаза. Я выбежала из клетки и схватила его за плечи, заводя назад и толкая вперед себя по лестнице.

— Сара! Что происходит?! — он пытался до меня докричаться, но, благо, не сопротивлялся.

Мы оказались в гостиной. В безопасности. Не во тьме.

Солнце, врывающееся из окон, было спасительной блажью. Я почти с восторгом взирала на солнечные лучи. Словно в клетке я провела пару месяцев, а не минут.

Я не в клетке! Верно! С наслаждением я втянула воздух в легкие, но его было недостаточно. Одна пыль, да запах уборочный средств.

— Воздух, — сдавленно потребовала я и выбежала на улицу.

Будет удачей, если после этого у меня не разовьется клаустрофобия. Глубоко вдохнув, я успокоила свои эмоции, которые до сих пор бились во мне, грозясь выйти наружу и перейти во что-то близкое к истерике. Но ведь все закончилось, я только успела испугаться, а тут Майк…

Как же хорошо на улице. Надышавшись, я плюхнулась на ступеньки перед крыльцом.

Бабушка, что же за тайны ты хранила? Кто был там, внизу? Ты ведь знала, кто это, ты спасла меня, но так ничего и не рассказала. Просто вернула маме.

— Сара.

Позади стоял Майк. Стоило мне повернуться к нему, как я сразу пожалела об этом. Он видел комнату, но успел ли её осмотреть, что-то понять? Как он вообще её нашел?

Я забыла задвинуть буфет.

Точно.

Я страдальчески застонала, вставая.

— Объясни мне. Что это было? — в его голосе слышался испуг. Какие непривычные интонации.

— Ничего не было.

Я взяла его за плечи и заставила посмотреть на меня. Майк мелко дрожал, словно готов был наорать на меня или, не дай Бог, расплакаться. Я и забыла, что мой тепличный сводный братик никак не из тех мужчин, которые сдерживают свои эмоции, даже если они готовы захватить их.

— Было, Сара… С кем ты разговаривала? — карие глаза Майка через толстую оправу очков пытались найти ответ в моих. — Скажи мне. Я не понимаю.

— Я разыграла тебя.

— Что?

Мгновенно лицо брата переменилось – теперь он выглядел оскорбленным. Он отдернул мои руки резким движением и скривился:

— Разыграла? Ты серьезно?

— У меня получилось. Ты так испугался, — я без труда выдавила из себя гадкую усмешку и старалась не выдать взглядом свою ложь. — Скажи честно, штаны сухие?

— Иди к черту.

Майк прошел мимо меня, грубо задев плечом.

А что мне надо было ему сказать?! Да, Майк, тут такое дело, моя бабка кажись была настоящей ведьмой и держала какое-то чудище в подвале, что чуть не убило меня в детстве и сейчас? Майк бы не поверил и рассказал все маме, а та уже всерьез бы заволновалась. В лучшем случае, просто бы отправила меня ко врачу, а в худшем – мы бы уехали отсюда. А я… не хочу ничего из этого. Это та тайна, которая должна быть раскрыта, как бы страшно мне не было. Лучше просто соврать. Майку легче будет поверить в мой очередной тупой розыгрыш, чем в правду. Главное, чтобы он не сильно задумывался о странном подвале… С этим я, пожалуй, потом разберусь.

Глава пятая

Открыв глаза, я узнала потолок с трещинами, что был в моей новой комнате. Он будто давил на меня, а все из-за головной боли.

— Она просто упала с лестницы.

— Просто упала? Да у нее кровь шпарила из головы!

— Я нашел её у лестницы, понятно?

— Ладно. Принесу еще льда.

Дверь захлопнулась. Голоса стихли. Тишина была намного приятнее громкого разговора. Но я все равно поморщилась, не до конца приходя в себя. Голова пухла от боли, а затылок ощущался камнем. Я подняла руку и осторожно коснулась лба – по нему проходили бинты, обвязавшие всю голову и щекочущие своим волокнами кожу.

Мое пробуждение заметили – в комнате еще оставался Майк. Он присел на край кровати и внимательно посмотрел на меня.

— Это уже не похоже на розыгрыш, — устало сказал он.

— У меня сотрясение? — с волнением спросила я и медленно начала принимать сидячее положение. Голова этого не одобрила.

— Почти. Приходил врач, тебе повезло. Два дня постельного режима. И бинты не снимай.

Майк говорил это совершенно без эмоций, даже не стараясь придать своему голосу немного волнения за сводную сестру. Он то и дело отводил глаза, а потом снова всматривался в меня, словно ожидая чего-то.

— Как мама? — я не оправдала его ожиданий.

— Мама? — Майк поджал губы, от меня не скрылось его раздражение. — Подняла шум, когда увидела тебя.

— Где… у лестницы?

— Я положил тебя на диван. Нашел у лестницы.

Странно. Я точно помню дверь, с каким громким звуком она захлопнулась, а потом… Пустота. Я действительно упала с лестницы? Тело не болело, а голова… Ох, мне действительно стоит лежать, спать и поменьше думать.

Майк встал и тяжелой походкой направился к окну. Замер перед ним, я не видела его лица, но могла представить его сведенные губы и настороженный взгляд направленный на весь мир.

— Майк…

— Я не идиот, чтоб ты знала, — с едким раздражением перебил он меня. — Ты что-то скрываешь.

— Ты не идиот, конечно, я знаю. Но это тебя не касается.

Майк повернулся и окатил меня возмущенным монологом:

— Я возвращаюсь в дом и вижу странную дверь, с чертовски длинной лестницей в подвал. Я спускаюсь на твой голос, истерический и напуганный, несущий полную чушь. Ты заперлась в клетке, а потом вытолкала меня наверх! Ты выглядела, как чокнутая, понятно? А потом я обнаруживаю тебя без сознания! Даже часа не прошло между этими событиями.

Майк снова отвернулся и тихо добавил:

— Это ненормально. И выходит за грань твоих кошмаров.

— Майк, я…

— Перестань! — перебил меня он, словно почувствовал, что я собираюсь солгать ему. — Скажи мне правду! С того дня как мы приехали сюда прошло… да всего один день прошел, а я уже хочу уехать отсюда. Сара? Ты слушаешь меня?!

Ох, он действительно был зол. Я редко видела его таким – наши родители сошлись давно, но стали жить вместе мы недавно, хоть и виделись чересчур часто… Я привыкла к спокойному, меланхоличному мальчику, который прятался от моего назойливого желания во что-то поиграть, поразвлечься. Он никогда ко мне не лез, был в стороне, и я не чувствовала от него ничего, кроме равнодушия. Видела, как он испуган лишь несколько раз – при виде пауков. Майк был для меня просто странным типом, с которым я вынуждена делить жизнь из-за наших родителей, что полюбили друг друга. А он не любит проблемы и не любит меня.

Но сейчас, когда он показывал свои эмоции, хоть и негативные, я почувствовала, что в нем горело желание докопаться до истины, которые так созвучно с моим.

Я не знала, что ему сказать. Я просто открыла рот не находя слов.

Тут в дверь постучали, а потом сразу же её открыли.

— Дочь! — это был отчим. — Джулия, она очнулась!

Он влетел в комнату, а следом за ним моя мама. Взгляд счастья и облегчения сменился мгновенно. Она была зла и похожа на Майка.

— Потрудись объясниться, дорогая, — родительские нотки играли в её словах. — Как ты умудрилась?

— Упала, — пожала я плечами.

Мама, подобно Майку, чувствовала мою ложь. Меня бесило то, что это становилось их общей чертой, которая всегда мешала моим планам.

— С лестницы, — выплюнул Майк и вышел прочь из комнаты.

* * *

Майк ничего не понимал.

Он давно привык странностям своей новоявленной сводной сестры – её увлечение мистическими и кровавыми историям уже не пугало его, как раньше. Но сейчас, вернувшись в этот дом, он почувствовал, что что-то изменилось. Джулия слишком торопится с ремонтом, будто желая поскорее покинуть его. А кошмары Сары… Они и раньше её мучали, но сейчас будто стали явью. И Майк теперь тоже замешан в этом, ведь пришло ему в голову спуститься вниз, а не просто пройти мимо.

Вся семья наверху. Пусть Сара сама выкручивается, придумывая миллион историй. Розыгрыш, ха! Это уже серьезно – Сара могла заработать сотрясение, если не что-то похуже. Но при этом она не выглядит подавленной, а будто готова прямо сейчас вскочить и снова «расследовать». Эта черта всегда раздражала Майка – Саре всегда надо все знать. Быть в центре чего-то неизведанного и лезть, куда не просят. Она лезла к Майку, в заброшки и обожала гулять по ночам по страшным местам.

Будто старалась стать смелее, быть готовой встретиться со своим настоящим кошмаром.

Она часто читала мистические книги или же просто ужасы, где многие сюжеты начинались именно так. Новый дом, странно косящиеся соседи, тайная комната и слетевшая с катушек сестрица. Майк тоже их читал – как никак, он обожал книги, но так и не смог понять увлечения Сары. Он откладывал их быстрее, чем доходил до развязки. Он предугадывал их наперед. Кто умрет, а кто тут главный монстр, за которым стоит семейное проклятие.

Семейное проклятие.

Майк вспомнил, как Сара разозлилась на соседку, что обвинила её бабушку в колдовстве. Её искаженное злостью лицо так и стояло перед глазами.

Майк спустился вниз, в гостиную. Он сам задвинул буфет, ощущая, что родителей не стоит в это посвящать. Впервые в нем поселилось влечение к чему-то… странному. Он сам не понимал, почему скрывал, почему просто не рассказал отцу или Джулии. Будто кто-то его попросил, а он послушался. Хотя никогда так не делал. Все шалости Сары – он всегда на нее жаловался. Ведь не хотел оказаться с ней в соучастниках.

Глава шестая

Увидев меня, Майк чуть не упал в обморок. Одной рукой я с трудом открыла клетку. Тот ублюдок сжал вторую так, что она посинела. Я даже не задумалась о том, всегда ли тут был замок. Ключ легко прокрутился в нем, замок глухо рухнул на пол.

Я не успела даже поднять взгляд, как оказалась в крепких объятиях Майка. Он сжал меня и уткнулся носом мне в плечо, беззвучно дрожа. Я замерла и была не в силах оттолкнуть его, да и не смогла, даже если бы хотела. Но обнять в ответ было не в моих силах. Мне стало физически тяжело.

Страх. Майк был пропитан им, как и запахом своих книжек.

— Что это такое? — хрипло промычал он мне в плечо. — Я до смерти перепугался. Я боюсь, понимаешь?

— Я тоже боюсь, — я устала выдохнула, но все же с облегчением улыбнулась.

Майк был в порядке. Он не плакал, на нем не было шрамов и крови – ничего такого из того, что мне приснилось. И дрожь его проходила с каждой секундой снаружи клетки. Я мрачно посмотрела внутрь, снова зацепившись взглядом за царапины на стене. Некоторые из них складывались в буквы и слова. Это был незнакомый мне язык.

— Ты расскажешь мне. Расскажешь все, — выдохнул Майк, отстраняясь.

— Расскажу, — пообещала я. — Но утром.

Он согласился, сил на споры не было ни у меня, ни у него. Вместе мы вернулись в свои спальни. Перед тем, как спуститься к Майку, я заметила, что буфет был задвинут. Его тоже заперли, подобно мне.

Оказавшись в комнате, я поморщилась от боли. Моя рука покраснела и опухла. Вот хватка у ублюдка! Надеюсь, у утру пройдет. Моя пижама была порвана в некоторых местах. Теперь сгодится только на тряпки. С раздражением переодевшись, я рухнула на кровать. На ту самую подушку, с помощью которой меня чуть не убили сегодня.

Вдруг он вернется?

Этот парень. Высокий, ужасно сильный и с глазами полных злости и… отчаянья? Чего он хотел от меня? Хотел бы убить, быстро бы справился. Он тянул и дал мне шанс. Это меня путало, интересовало… Но больше всего пугало. Я должна быть готова. Я четко чувствовала – это не последняя наша встреча.

Я думала об этом всю бессонную ночь, попутно вспоминая о Майке. Я переживала за него и не хотела в это втягивать, но пути назад не было. Я еще не знала, чем это обернется.

* * *

Рука прошла. Хоть что-то хорошее.

Я благополучно проигнорировала постельный режим. Не смотря на ночные события, я отлично выспалась. Ну, когда уснула часов в семь утра под вставшее солнце… Сейчас точно уже день. И хорошо. Я напялила на себя комбинезон и поспешила вниз. Моя повязка немного сползла и потуже затянула её.

На удивление, на кухне, за столом, была в сборе вся семья. Не хватало только меня. Все сидели поникшие и молчали, это внушило мне легкий трепет. Я поняла – что-то случилось. Заметив меня, Майк округлил глаза в ужасе.

— Что случилось? — спросила я, садясь рядом с ним. Надеюсь, он ничего не рассказал родителям…

— Ты помнишь того врача, что приходил вчера? — начала мама, а потом резко замолчала.

— Его растерзали в Бермудском лесу, — закончил за нее отчим, который не выглядел грустным, скорее ошарашенным новостью.

— Что? — я была ошарашена не меньше.

Я не знала даже его имени, но все в груди застыло от ледяного ужаса. Этот человек был в нашем доме, помог мне! Именно он наложил мне повязку, назначил лекарства… А теперь получается…

Он мертв.

— Все соседи думают, что это из-за того, что он посетил наш дом, — сообщил Майк могильным голосом.

— Но ведь это… не из-за нас! — воскликнула я. Что за бред!

— Тише, дочь. Конечно, не из-за нас. Но разве этих людей переубедишь? — сказал отчим устало и, погладив маму по голове, вышел на улицу. На нем были рабочие перчатки, сегодня точно планировался ремонт.

Майк тоже встал, но направился наверх. Его шаги глухо били по голове. Он явно что-то себе напридумывал, и я даже боялась представить наш разговор.

Я осторожно подсела к маме. Она выглядела такой несчастной, глаза были красные. Прошлое никуда не уходило, вот что она поняла. Оно ждало здесь, в старом бабушкином доме.

Я хотела приобнять маму, но замялась.

— Ты не переживай, — сказала я. — Не думай об этом.

Мама промолчала.

— Я пойду… помогу Джеку, — поднялась я.

Она кивнула. Ни слова про мое недавнее сотрясение… Она погрузилась в себя и не собиралась выходить. Уныло я поплелась на улицу.

После того самого случая меня накрыла фобия – я боялась близких физических контактов. Мне плевать, когда меня хватала Эмбер, даже когда пытались убить… там мысли лишь одни – выжить, переиграть. Но когда дело касается чего-то нежного, объятий там… Я вся впадала в ступор.

Вчерашнее спасение Майка, его благодарные, пропитанные страхом объятия. Уже давно никто не пытался обнять меня, обхватить всем телом… Это чувство, когда тебя сжимают, и ты не в силах вырваться. Тот раз, когда меня сжали до боли и не желали отпускать. Тот раз, когда мне оцарапали шею. Бабушка кинулась обнимать меня и успокаивать, но я боялась. И не дала больше этого никому сделать. Даже маме…

Небо встретило меня серыми облаками, но солнце время от времени дарило свои лучи этому мрачному пригороду. Мрачному, потому что в лесу тут убивают людей, а по соседству жила ведьма.

Джек вытаскивал что-то из машины, попутно общаясь с мужчиной-соседом через улицу. Я узнала его. Тот самый, что был с женщиной, что припомнила мою бабушку. Кажется, его имя Питер. Я сдержала раздражение и приблизилась.

— Честно говоря, не верю я во весь этот бред! А вот моя женушка уже съехать собирается! — смеялся сосед, попивая кофе.

— Да моя тоже! — рассмеялся Джек. У него явно поднялось настроение.

— Помощь нужна? — спросила я как бы между делом.

— Сара! Это моя дочурка, красавица! Еще сын с нами, — сообщил отчим соседу, приобняв меня за плечи. Его постоянно желание называть меня дочерью перестало меня раздражать уже давно. Он мне не отец и не заменит его, но он был хорошим мужем для моей мамы. Этого достаточно.