Месть Модеста

Глава 1

Осень 2019
Наше измерение
Милан

– С днём рождения! – произнесла по-итальянски женщина.
– Спасибо… – мужчина взял паузу и вопросительно посмотрел на подошедшую.
– Задание было в центральной Америке. Я Фрида.
– Спасибо, Фрида. А я в этом месяце Юрген.
Женщина кивнула и села за столик. Дата рождения – вот всё, что знал каждый агент друг о друге. Ни настоящего имени, ни национальности. Общались всегда на языке той страны, где проходила встреча с хранителями. Если место было экзотичным, обходились английским.
Новое дело, новое имя. Две-три встречи в год, во время которых агенты докладывали результаты и получали очередное задание. Наедине можно говорить только о погоде. Таким образом никто не сближался, хотя все агенты знали друг друга с семнадцати лет. В день семнадцатилетия, юноши и девушки, отобранные хранителями среди землян ещё в младенчестве, официально становились агентами пространственно-временной службы контроля.
– Дальний столик? – спросила Фрида, изучая меню.
В углу сидел холёный седой мужчина в солнцезащитных очках.
– Да. Я подошёл семь с половиной минут назад, – ответил Юрген, не отвлекаясь от телефона. – Объект здесь не меньше двух часов. Это видно по крошкам от печенья на столе и поверхностными взглядами на помещение. Всё уже изучил, начинает скучать и смотрит только за входом.
– Почему он на меня не обратил внимание?
– Я его отвлёк.
Фрида кивнула. Значит, скоро в кафе найдут труп седого мужчины в солнцезащитных очках. Все серьёзные властные структуры планеты догадывались, что существует какой-то особый игрок, который вмешивается в их планы. Но попытки выйти на связь проваливались. Как только натыкались на след и выставляли слежку, нити обрывались.
Юрген обнаружил сотрудника спецслужб, как только зашёл в кафе. Скорей всего МИ-6. Не зная ничего конкретного, ни места, ни время, ни кого они ищут, разведка отправила человека. Ничему их жизнь не учит. Если твоих людей постоянно находят мёртвыми, очевидно же, что не хотят с тобой общаться.
Поняв, что придётся уничтожать, Юрген первым подошёл к мужчине и заговорил с австралийским акцентом, строя из себя полоумного туриста. Трюк удался. Седой мужчина перестал видеть в жизнерадостном кенгурятнике того, кого ищет. Серьёзная ошибка.
– Бабушка с внучкой, – прочитал Юрген, сломав печенье с предсказанием.
Женщина разломила своё, принесённое официантом за их столик, как только она пришла.
– Четвёртый вагон.
Таким образом они узнали место, где состоится встреча с хранителями.
– Ты даже не попробуешь?
Мужчина мельком посмотрел на небольшой тортик с двумя свечками и отрицательно мотнул головой.
– Пошли.
Юрген подхватил Фриду под руку и они, громко смеясь, направились к угловому столику.
– Эй-эй-эй! – заорал Юрген, как полоумный, обращаясь к мужчине. – Нам повезло. Моя школьная подруга Синди тоже в Милане! Синди, ты должно обязательно выпить с этим… Как тебя, приятель? Извини, опять забыл имя. Я такой дурак! Ха-ха-ха!
Когда официант вернулся к столику, где сидели мужчина с женщиной, то обнаружил нетронутую еду, деньги и до сих пор горящие свечки с цифрами четыре и два. Посетители ушли.
А через час итальянская полиция установила, что неизвестный седой мужчина, по документам гражданин Португалии, умер от внезапной остановки сердца. Прямо за столиком кафе. Смерть так непредсказуема.

– Здесь, – кивнула Фрида спутнику и зашла в купе.
Внутри сидели две негритянки. Морщинистая бабушка и внучка лет семи. Напротив улыбался молодой китаец. Закрыв дверь, Юрген сел между Фридой и китайцем.
– Боеголовка деактивирована, покупатели уничтожены, – завершил китайский юноша свой доклад. – Две предыдущие были проданы с территории бывшего СССР, а эта произведена по ту сторону Атлантики.
Бабушка посмотрела на внучку.
– Как ты и предупреждал, – произнесла негритянка басом. – Воспользовались эйфорией от победы в Холодной войне и продали.
– Фрида, что у тебя? – забасила в свою очередь внучка, обратившись к женщине.
Хранители в облике землян принимали отчёт от подчинённых. Людей, которых ещё младенцами отбирали путём психо-генетического теста. Убедившись в потенциале, забирали в закрытые академии и обучали. Четыре десятка языков, математика уровня докторов наук, абсолютный слух, эйдетическая память и многое другое достигалось с помощью межгалактической фармакологии. Боевые навыки подкреплялись тяжелыми тренировками. Пространственно-временная служба контроля делала всё, чтобы подготовить местных агентов. Ни в одном измерении, ни в одной вселенной, ни в одной галактике, никто не оставлял развитие жизни без присмотра. Чтобы дикари не уничтожили себя и соседей в каждой локации работали агенты присмотра. Где-то получше, где-то похуже, но с обязательным существенным бонусом в интеллектуальном и физическом развитии. Так пространственно-временной континуум оберегал себя от коллапса.
– Бароном поставила своего человека, – ответила Фрида. – Теперь наркокартели центральной Америки начнут междуусобную войну в день, который мы им укажем. Государства региона подключатся к усмирению и не станут занимать ни чью сторону в грядущей делёжке мира.
– Юрген? – обратилась девочка к мужчине.
– Операция прошла успешно. Все цели выполнены. Отклонений нет. Только…
Мужчина сбился и в купе повисло напряжение. Все знали, что Юрген, как звали мужчину сегодня – лучший агент за последние пять веков. С младенчества и до выпуска он сначала удивлял преподавателей в академии. А последние двадцать пять лет чёткость выполнения заданий поражали уже коллег по службе. Восемьдесят один процент успешности – лучший показатель среди ближайших галактик и временных измерений. Юрген, бывало, ошибался. Всё-таки человек. Но мужчина никогда не сомневался. То, что агент смутился, говорило о чрезвычайной ситуации.
Юрген заморгал, прокашлялся, а потом, глядя прямо в глаза девочке, чётко произнёс.
– Увольнение.
Молодой китаец не сдержался и с шумом выпустил воздух. Хранители и женщина замерли. Юрген решил закончить карьеру и воспользоваться перерождением. Каждый агент после двадцати пяти лет службы имел право уйти на условную пенсию. Только вместо пожизненного содержания, хранители возрождали агентов в новом теле. Знания и умения, приобретённые во время подготовки, весь боевой и коммуникативный опыт существенно урезались. Но оставшегося хватало, чтобы агент в новом теле имел серьёзное преимущество в развитии.
Однако тех, кто увольнялся после такого малого срока ещё не было. С учётом модернизации организма, агенты служили по сто, сто двадцать лет и только после этого пользовались правом перерождения. Больше опыта, больше знаний, больше умений – больше сохранится для новой жизни.
– Причины? – спросила бабушка.
– Я устал от убийств и вечной борьбы. Да, мы уничтожаем плохих людей, спасая жизни миллионам. Но… Больше не могу. Я хочу тихой спокойной жизни. Я хочу неведения. Думаю, честным трудом заслужил синюю таблетку.
Аналогия с популярным фильмом оказалось уместной. Мужчина решил выйти из правды и погрузиться в грёзы обывательской жизни. Конечно, он будет помнить о службе контроля, но знания останутся поверхностными.
– Где?
– На Земле.
– Даже так? – удивилась девочка.
Если Фрида ещё помнила случай, когда хранитель удивлялся, то для китайца это было впервые. Безэмоциональные хранители, чья ДНК закручивалась не по спирали, а состояла из торо-октаэдера Мёбиуса удивлялись раз в три столетия. А сейчас произошёл уже второй случай за сорок лет. И оба раза причиной стал один человек. Неслыханно! Действительно, Юрген был особенным агентом.
– Ты можешь выбрать любой мир, любую итерацию…
– Хочу переродиться на Земле, – уверенно произнёс мужчина. – Примерно в это же время, но в другом измерении.
Хранители переглянулись. В службе не любили пустые слова и уговоры. Специфика работы приучила к быстрым продуманным действиям. Раз принял решение, значит, принял. Девочка собиралась отдать приказ, но мужчина добавил.
– И ещё! Я не знаю, откуда вы меня взяли. Но… Если можно, верните в страну, где я родился. Кроме семьи, хочется Родины.
– Конечно, – пробасила девочка и улыбнулась. – Благодарю за службу. И поздравляю с днём рождения. Фрида, помоги ему.
– Как? – спросила женщина Юргена.
– Шея.
Несмотря на тесноту в купе, женщина быстрым движением рук свернула шею мужчине. Юрген мог отбить нападение, но перед смертью лишь улыбнулся.
Увольнение.
– Тело утилизировать. Проследите, чтобы разум попал в желаемое измерение, – девочка отдала приказ старушке и обратилась к агентам. – Вам новое задание. Нужно предотвратить пандемию.
– Опять? – удивился китаец. – За последние два года в четвёртый раз. Москва, Хьюстон, Каракас и Мумбаи.
– Перед очередной делёжкой мира они хотят проверить управление населением с помощью вируса. Боюсь, что в этот раз не справимся. У нас информация о двух точках. Успеем только в одну. Если угадаем, то отсрочим пандемию лет на пять, а, значит, и тяжесть грядущих войн.
– А если ошибёмся?
– Тогда пандемия начнётся уже через два месяца. Выбирайте. Китайский Ухань или болгарский Пловдив.
– До Пловдива ближе, – задумчиво произнёс китаец.
– Согласна, – кивнула женщина.
– Хорошо. Значит, туда. Надеюсь, что ковид они решили запускать через Европу.

Глава 2

Обоим лет восемнадцать. Первый перекаченный. Очевидный химик. Колется стероидами или чем тут увлекаются. Обтягивающая майка, чтобы подчеркнуть мускулатуру, а вот ноги прячет. Видимо, недоволен объёмами. Движения приторможены, реакция ниже среднего. Второй худее и резче. Глаза прыгают по двору, считывает информацию. Похвально. Ошибка в том, что на меня не смотрит. Заранее присвоил минимальную степень угрозы и думает лишь о том, как бы кто не заметил.
Сначала нанести удар в левое колено качку. Пока будет осознавать, что произошло, хватать за шею второго и придушить. Потом к первому и в затылок. Обоим хватит. Придут в себя и молча свалят домой, предпочитая забыть о позоре. Ещё бы, какой-то дрыщ им навалял.
– Ты чё замер, чепушило?
Так, надо вспоминать. У нас была отдельная практика, как разговаривать с гопотой в России. Проходил несколько раз и всегда успешно. Как же там? Спокойно поздороваться. Сделать два уверенных шага навстречу, показывая, что это ты к ним подошёл, а не они к тебе. Вежливо, но с вызовом смотря в глаза, спросить… спросить… Нет, не помню. Ай, пофиг. Время на них ещё тратить. Понятно же, что не курить хотят.
Я сделал вид, что достаю сигареты из кармана. Семенящей походкой стал подходить к качку, но в последний момент резко выпрямил ногу и ударил в колено. Вторым движением зашёл худому за спину и завёл руку для того, чтобы обхватить шею… Что за хрень?! Худой исчез! Я бросил взгляд на стонущего качка, валявшегося на земле, и почувствовал толчок в бок. Худой оказался сзади – как?! – и вонзил нож мне в печень. Верная смерть. Так лихо, что я восхитился. В службе надзора нас таким трюкам не учили. Чувак, это было круто, признаю. Но ты не учёл один момент. Я уже мёртв. Точнее, ещё не жив.
– Нихера ты ниндзя, – произнёс я, когда удивление прошло.
Настало время опешить моему противнику. Но игру в удивление пора прекращать. Я вынул из своего тела нож и всадил его в печень худого. Что, поплохело тебе, браток? Значит, фокусы закончились. Поняв, что он вот-вот умрёт, я обернулся к качку. Тот наконец поднялся.
– Вот какого хера, а? – моя досада была искренней. – Ну я же хотел мирной, спокойной жизни! Вот откуда вы такие дурачки взялись?
– Чё?
Два удара ножом и качок замертво упал на землю. Нельзя оставлять в живых. Кто знает, может этот боров тоже умеет внезапно исчезать.

Не доходя до своего подъезда, я остановился. Досадно, конечно, начинать жизнь мирянина с двойного убийства, но, с другой стороны, я ещё не жив. Пока разум не настроил тело, будем считать, что убийства на совести агента пространственно-временной службы надзора. А Модест Альбертович Ермолов, молодой человек семнадцати лет просто сегодня празднует день рождения. У него есть красивая девушка. Отец, мать, братик и сестрёнка. Хм, я вспомнил состав семьи. Отлично. Нужно радоваться перерождению. Кроме того, у меня есть лучший друг Панкраш. Вот он, сидит на скамейке, меня ждёт.
– Здорово, Панкраша. Чего такой грустный?
– Мод!
Толстячок с кудрявыми волосами поднялся со скамейки. Странно, в его взгляде я уловил не радость, а удивление. Панкраш не ожидал меня здесь увидеть? Я подъездом ошибся? Эдик Панкратов не дал обдумать эту странность и задал вопрос.
– Ты получил мои сообщения на пейджер?
Пейджер? Ага, понимаю. Это измерение напоминает Россию конца девяностых, начала нулевых. Значит, сотовая связь ещё не повсеместна. Да и интернет только набирает обороты. Ого-го-шеньки! Знал бы ты, Панкраш, сколько у меня инсайдерской информации о том, во что нужно вкладывать деньги. Мы разбогатеем! Эх, хорошо. Инвестиции, куда лучше убийств. Нет, всё-таки здорово, что я переродился.
– Ты не поверишь. Я просрал свой пейджер.
– Как?!
– Потерял где-то. Давай не будем о грустном. У меня ведь день рождения.
– Ой, извини. Ты прав, – Эдик почему-то смутился. – А подарок тебе… завтра подарю. Хорошо? Просто я там… Понимаешь, долго искал...
– Да забей ты! – настроение у меня было хорошее. – Пойдём, мой любимый толстячок. Приглашаю тебя на день рождения. Отметим с родней. А завтра уж отвяжемся по полной.
Мы собирались зайти в подъезд, как Эдик показал на футболку.
– Ты чего в крови?
– Не боись. Не моя, – засмеялся я в ответ. – Кстати, можешь одолжить рубашку? А то родителей не хочу пугать.
– Конечно, – засуетился друг.
Я надел рубашку Эдика, и мы зашли в подъезд.

– А! Вот и именник!
Дверь открыл отец. Я сразу почувствовал нежность к этому невысокому человеку с добрым лицом. Альберт Осипович был в кухонном фартуке.
– Товарищ твой? Ой, Эдуард. Не узнал вас, извините. Проходите, молодые люди. Я пока хлопочу над стейками. Ребята, как же я нам завидую! Удалось по дешёвке достать замечательного аргентинского мяса. Ну проходите, проходите.
– Модя!
В коридор влетела девчушка лет шести и радостно обняла меня за ногу.
– Поздравляю-с-днем-рождения-ты-пришёл-ура-ура-ура-я-тебе-приговила-подарок-мама-сказала-чтобы-я-подождала-а-я-уже-не-могу-где-ты-так-долго… – затараторила малышка, постоянно дёргая меня за ногу.
Голубые влюблённые глазища смотрели на меня снизу вверх. Я готов был лопнуть от счастья! Учителя, академия, тренировки. Вот всё, что я видел в детстве. Тридцать секунд, проведённые в коридоре этой квартиры дали мне в сто раз больше, чем десятки лет прошлой жизни.
– Позвольте представиться, – к нам подошёл мальчик лет девяти. – Корней Альбертович Ермолов. Боярин, – с достоинством произнёс он. – Изучаю волновое излучение проколов. Планирую жизнь посвятить науке. Как и мой отец. Известный учёный.
Он поклонился сначала Эдику. Потом мне.
– Ты чего, Корней? Мы же знакомы, – усмехнулся Панкраш.
– А это он тренируется! – звонко закричала девочка. – Он в сентябре идёт в новую школу, вот и хвастается.
– Ничего я не хвастаюсь! – пискнул Корней, растеряв всю напыщенность.
После чего топнул ногой и ушёл к себе в комнату.
– Влада, ну всё, хватит. Дай брату переодеться, – в коридор вошла женщина с теплыми глазами. – Эдик здравствуй.
– Здравствуйте, Мира Анатольевна.
– Сынок, с днём рождения, – она поцеловала меня в щеку. – Умывайтесь и проходите с гостиную. Скоро за стол сядем. Отец, действительно, достал отличное мясо.
Думал, что после объятий сестры лучше стать не может. Но простой поцелуй этой женщины, её тёплые слова, добили меня окончательно. У меня теперь есть мама. Если бы в службе контроля давали возможность пережить эти три минуты, а потом сказали «служи добросовестно», клянусь, я бы двести лет отпахал без выходных, лишь бы оказаться в этой семье. Как же я правильно сделал, что уволился.
– Ух, какая у тебя мама горячая! – произнёс Эдик, когда мы остались наедине.
Я долгим взглядом посмотрел на Панкраша.
– Чего? – смутился он. – Я же так… Шутя.
– Держи свою рубашку, – холодно прозвучал мой ответ.