Мир застывшего времени

Не нарушайте правил вы Хроноворота

Эта лунная ночь запомнится надолго. Причиной тому послужило несколько факторов: в эту ночь Римус Люпин забыл принять волчьелычное снадобье, так как увидел на карте Мародеров Гарри с Роном и Гермионой, Сириуса Блэка и Пита Петтигрю. Удивился последнему и погнался за ними к Гремучей иве.

Северус Снейп, пунктуальный до мозга костей и верный, как штык, принес Люпину лекарство, увидел на столе забытую карту, посмотрел в неё и увидел, как бессовестный оборотень драпает во все лопатки к Гремучей иве. Вот ты ж гад… Ну уж нет, ты будешь пить у меня отраву, вервольф ты наш домашний… С этими мыслями, охваченный праведным гневом, профессор с чистой совестью погнался за Люпином.

Рубеус Хагрид проводил панихиду по Клювокрылу, которого эти бессердечные чинуши казнили на закате, сидел на заднем крылечке, глядел на обезглавленное тело, делал огромный глоток из бутыли и временами поплакивал. Покойся с миром, гордый гиппогриф…

Профессор МакГонагалл устало опекала Фаджа и Макнейра, празднующих удачное окончание грязного дела — казнь одного взбесившегося гиппогрифа. Также праздновал свою победу Драко Малфой, на радостях снявший фиксирующую повязку с якобы покалеченной руки. И брела по лунному лесу второкурсница Полумна Лавгуд, спеша на встречу с любимыми фестралами. В белой сумке на широком ремне лежали гостинцы — куски сырого мяса, самое вкусное угощение для фестрических коней.

Перемотка…

Та же ночь тремя часами позже, закольцованная Хроноворотом. У Фаджа нынче фестиваль — пойман Сириус Блэк. Макнейр послан за дементорами. Северус полон подозрения, его интуиция орет во всю глотку — здесь зарыта огромная подлая собака!!! Гарри и Гермиона шарахаются по окрестностям Хогвартса, стараясь сделать несколько дел разом: спасти Клювика и Сириуса, не столкнуться с самими собой и никому не попасться на глаза. Но они, увы, не Юлии Цезари, чтоб сразу несколько дел вершить… Гарри призвал жиденького Патронуса, которого дементоры прогнали пинком. Посмотрели на мальчика, пытающегося спасти доходягу, переглянулись и, пожав плечевыми суставами, ринулись на обоих. Вот в этот-то миг Гарри и увидел самого себя на другой стороне озера.

Всё. Время закольцевалось. Гарри, призвавший полноценного телесного Патронуса, себя видел точно. На протяжении всех трех часов он берегся и сторожился, следя за тем, чтобы его более ранняя версия не увидела его-второго. Теперь несколько моментов: Рон Уизли, сидящий на больничной койке, оцепенело заморгал, глядя на то, как в воздухе тают Гарри и Гермиона, перемещаясь назад во времени.

Римус Люпин, отвлеченный воем Гермионы, влетел в стаю фестралов и увидел маленькую девочку, угощающую коней-невидимок. Что ж, девочка выглядела куда аппетитней кусков сырого мяса… Взревев, оборотень распластался в длинном прыжке, всеми когтями и клыками нацелившись на Полумну.

Хагрид, пьяный в дугу, уже не помнит, что он праздновал-поминал: не то побег Клювика, не то отсечение его башки… Драко Малфой, озадаченный тем же, поперся узнавать правду. Он не пил и был в трезвой памяти.

Оглушенный Северус пришел в себя и понял, где зарыта собака, ругаясь и потирая шишку, он вышел из-под ивы и увидел, как к озеру целеустремленно слетывается стая дементоров. Поняв, что они нашли Сириуса, Северус заторопился за ними.

В этот миг Гарри, теряющий сознание, увидел себя. Хоть он и думал потом, что видел своего отца, Маховику это было ровно фиолетово. По его законам было нарушено главное правило — никто не должен видеть себя в будущем.

Итак. Время, пространство и события кольцанулись и схлопнулись, охватив довольно большой кус территории: сколько-то акров леса, лужок перед Хогвартсом и совершенно случайных людей, оказавшихся не в том времени и не в том месте. Самих зачинщиков и виновников происшествия: Гарри и Гермиону, Хагрида, Северуса, Сириуса и Люпина с Петтигрю (далеко ли крыса ускачет крысьими своими скачками?), и нечаянно затесавшихся: МакГонагалл, Полумну, Драко, Рона и Невилла, кроме того, в радиус охваченного Маховиком участка попали Клювокрыл, Клык, сколько-то фестралов, пять дементоров и один Патронус. Полноценный телесный Олень, которого Гарри успел вызвать.

Драко, повторяю, перся узнавать правду о том, казнили ли гиппогрифа? Рон, не дождавшись возвращения друзей, скакал на одной ножке с той же целью — спросить, а куда это растаяли Гарри и Гермиона? Выскакав из Больничного крыла, он столкнулся с Невиллом, который шел в Больничное крыло за зельем от головной боли — его мучили дементоры и полная луна. Наскочивший на него Рон ухватился для устойчивости за плечи Невилла и сообщил, что мадам Помфри в палате нет, после чего спросил, не видел ли он, как тают Гарри с Гермионой? Голова у Невилла разболелась ещё сильнее. Слушая беззаботно-озабоченный треп Рона, Невилл, тоскуя, перевел взгляд в окно и заинтересовался сиянием на берегу озера.

— Смотри-ка, там что-то светится… как Патронус.

— Точно! — восхитился Рон. — Помоги-ка мне дойти туда — хочу посмотреть, думаю, это Гарри тренируется.

Это услышал Драко из бокового прохода. Посмотрел, как тюфяк Пупс волочет Уизела на себе, и хмыкнул.

— Значит, Патронусами балуешься, Потти?

Хихикнул и покрался следом, забыв о гиппогрифе. Слежка за Поттером и устраивание ему пакостей были самими любимыми занятиями Малфоя. Итак, двенадцать человек весьма разношерстной компании, состоящей из двух профессоров, одного лесника, одного беглого преступника, одного предателя, одного оборотня, шестерых подростков, кучи разного зверья и нескольких хтоников, угодили в замкнутое пространство закольцованного мира. Их перемещение произошло быстро и безболезненно.

Гарри, глядя на противоположный берег, закусил губу — его прошлая попытка провалилась, но он видел себя, видел своего Оленя, а значит, у него всё получится. Вскинув палочку, Гарри крикнул:

— Экспекто Патронум!

И вот он — сверкающий олень, бежит по глади озера. Гарри на том берегу поднял голову и увидел себя… Гарри настоящего времени почувствовал странную легкость во всем своем теле, как будто его наполнили гелием. И даже не слишком удивился, ощущая, как воспаряет ввысь, легкий-прелегкий… Потом для удивления стало слишком поздно — сознание померкло и мир погас.

А лес здесь был таким зловещим...

Дойдя до кромки берега, Гарри бездумно уставился на серо-стальные волны, с тихим пенистым шорохом набегающие на песок и так же тихо отскальзывающие назад, оставив влажный след.

Тихое спокойное море, никакого сравнения с бушующим хаосом на том острове, куда свою семью увез дядя Вернон. Там всё ревело и грохотало, было темно и страшно, а гигантские валы, казалось, хотели опрокинуть островок и утопить его в северном море.

Подошел Сириус и смущенно заглянул мальчику в глаза. Гарри отчего-то понял его взгляд и кивнул.

— Понимаю. Не можешь превратиться в человека… — Гарри повел рукой вокруг. — Наверное, это зачем-то нужно этому месту. За три года обучения в Хогвартсе я научился понимать одну вещь — ничто не случается просто так. Вот и дядя Вернон оказался прав…

Сириус вопросительно наклонил голову набок. Гарри пояснил:

— Он нас на остров зачем увез? Затем, чтобы спасти от колдунов. Он понадеялся, что проточная соленая вода защитит нас от магов, — прочитав в глазах Сириуса вопрос «зачем?», Гарри продолжил: — Потому что маги повели себя неадекватно — завалили наш дом тысячами писем. Я потом в школе узнавал — так обычно не делается. Понимаешь? Обычно к магглорожденным приходит один профессор, вручает письмо лично и спокойно объясняет, что к чему. А в моем случае всё было не так. Сначала миллионы писем в камин влетели, потом на острове за мной явился не профессор, а дикий лесник… И это, пожалуй, самое обидное, что могло со мной случиться. Зачем так явственно подчеркивать мою особенность?

Гарри замолчал. Сириус сочувственно потерся носом о его ладонь. Сейчас он всё бы отдал, чтобы заговорить и поддержать крестника добрым словом. Но увы, в этом месте он был лишен такой возможности. Гарри посмотрел на него и тихо спросил:

— А ты правда мог меня взять к себе?

Сириус неумело кивнул — не приспособлены собаки к таким телодвижениям, что поделать… А Гарри вдруг добил:

— А почему не раньше? Почему ты сразу меня не забрал, когда я был маленьким и только что потерял родителей? Неужели тебе важней было поймать предателя?

Всё… Сириус был уничтожен. Изничтожен, раздавлен, спрессован и сдан в утиль. Гарри горько посмотрел на подавленную виной собаку и отвернулся. Ему скоро исполнится четырнадцать лет, пубертат был в самом разгаре и остро болело раздутое самолюбие. Подростку много ли надо для обиды? Тем более, что Гарри до сих пор не знал, как его встретят Дурсли после того, как он прошлым летом отправил в полет тётушку Мардж.

Присев на корточки, Гарри зачерпнул ладонью морскую воду и поднес ко рту — он всегда хотел узнать, какова она на вкус, и вот ему представилась возможность. Морская вода оказалась солено-горькой с сильным запахом йода. Интересно, она везде такая? Размышляя об этом, Гарри плеснул в лицо, освежая кожу, потом смочил волосы и шею, прохладная влага приятно холодила, а соль легонько щипала царапины и ссадины. Они напомнили Гарри, что на нем грязные, испачканные в крови, рваные кофта и футболка. Сняв одежду, мальчик принялся вдумчиво её стирать. А чем ещё заняться-то? О костре и пище пускай взрослые думают…

Выстирал, расстелил на камнях и горестно уставился на прорехи, думая о том, что зашить-то и нечем. Даже палочки нету, Репаро сейчас пригодилось бы. Хм… палочка… А сырая магия на что? Ну, та, которой он пользовался до Хогвартса и прошлым летом. Тётку он, помнится, без палочки раздул… Положив ладонь на прорехи, Гарри зажмурился, включая силу желания. Включилось — одежда не только обновилась, но и высохла. В конце концов, за три года Гарри не так уж сильно сросся с волшебной палочкой, чтобы полностью зависеть от неё. Его тело ещё помнило детскую магию, которой он бездумно пользовался в критических ситуациях. А ведь ему даже трансгрессия однажды удалась, когда он силой мысли перенесся на крышу столовой.

Между тем прочие, издалека поглядывая на Поттера, занялись насущными делами, решив проверить слова Люпина — обследовать остров. Пусть Люпин и сказал, убедиться хотелось лично, так уж человек устроен, когда, оказавшись в подобной ситуации, он остро начинает нуждаться в двух вещах: информации о людях и источнике воды. Позвали Гарри, собираясь на разведку. Гарри пришел с берега, посмотрел на Рона и заметил:

— Ты бы шину с ноги снял, действие Костероста давно прекратилось.

Рон посмотрел вниз и обнаружил, что стоит на земле обеими ногами. Покраснев, он плюхнулся на песок и начал избавляться от бинтов и лубков. Минерва, запертая в теле кошки, вздохнула, она сама хотела об этом сказать, но увы… Дождавшись Рона, приключенцы отправились в поход.

Так как береговой рельеф был сильно изрезан, наши исследователи двинулись вглубь острова. Шли по лесу, шли… Хвойно-лиственный массив предоставил им множество удобных тропок, проторенных зверьем. Мягкий ковер из хвоинок и листьев игриво шуршал под ногами, подкатывая сосновые и еловые шишечки, на которых кто-нибудь смешно оскальзывался. Впереди рысили две собаки, за ними шли Северус и Хагрид, на Хагриде ехала кошка, цепляясь когтями за кротовую куртку. Сзади держались шестеро детей и Люпин, Гарри при этом вольно помахивал носком, устраивая Питу страшную качку в десятибалльный шторм.

Шагали уже не один час, лес не кончался, горы не было видно. На Люпина начали коситься, думая, что соврал тот… От косых взглядов оборотень ежился, спотыкался, честно смотрел в ответ и начинал сомневаться в своем благоразумии — гору-то он точно видел! Прошли ещё немного и засомневались. Попереглядывались и повернули обратно. Пошли вроде бы по той же тропке, однако через пару десятков ярдов уперлись в отвесную стену, которой час назад здесь точно-точно не было. Гора? Но если и она, то как её можно проглядеть?

Гермиона, видимо, что-то поняла, потому что она крепко вцепилась в руки Гарри и Невилла, велев последнему взять за руку Рона. Сам Гарри взял за руку Полумну, привязав носок с Питом к поясу джинсов. Северус увидел цепочку ребят и вздернул бровь на Малфоя. Дескать, прицепился бы и ты к кому-нибудь… Драко презрительно пфыкнул, мол, ещё чего!.. Тогда Северус шагнул к нему и взял не вовремя загордившегося слизеринца за ручку, как маленького. Драко покраснел и попытался вырвать руку.